С Абсолютного Начала

Мрачное, туманное утро. Дрожащий, хлипкий самолет с трудом взлетает в небо. Первые минуты все время трясется, набирая высоту. После набирает равновесие и летит уже прямо, постепенно поднимаясь все выше и выше, периодически вздрагивая и разнося грохочущий звук. Полет обещает быть долгим и безрадостным. Мари сидит у окна. Она впервые покидает свой дом так надолго. В голове у неё крутится огромное количество мыслей, хотя надо сосредоточиться на задании. Но мысли о прошлом все равно лезут в голову, как мухи. Детства Мари своего не помнит, знает лишь только отрывки со слов Абраахама, который изучал данные о ее рождении. Помнит же себя Мари только себя с тринадцати лет. 24 июля 1930 шла гроза, Мари была в этот момент на огромной поляне, дождь лил стеной, молнии сверкали во все стороны, а небо дрожало, сотрясая землю. И вот, по иронии судьбы, молния ударила в спину Мари. Яркая вспышка в голубых глазах, а после — забвение. В тот день Мари забыла все, что знала. Очнулась она уже в кровати, из правого глаза тонкой струйкой текла на подушку кровь, в другой комнате суетились люди. Огромное количество непонятных звуков. И вот они вошли в комнату: испуганный большой человек, плачущий человек поменьше с длинными светлыми волосами, еще один большой человек в длинном белом халате. Конечно, сейчас Мари знает, это были мама и папа, врач. Но тогда она не имела ни малейшего представления о том, кто они, лишь на подсознательном уровне понимала, что они такие же, как и она. Но нет. Когда мать взяла Мари за руку, первая вздрогнула и начала биться в легких конвульсиях. Её било током. К концу сентября Мари уже не было дома, да и в родном городе тоже. Родители приняли решение отдать ее после того, как Мари спалила дом, ударив молнией. Безусловно, она не хотела этого, молнии выходили из ее рук произвольно, по мере эмоций или соприкосновения с различными предметами. Отдали ее семье Хеллсингов. Они же и научили Мари вновь говорить и думать, а также контролировать свои силы. За пятнадцать лет она Мари научилась многому: говорить на трех языках, писать и читать, а также Мари выучилась на психолога. Но важнее было то, что теперь девочка могла управлять всевозможным электричеством. Воспоминания о том дне все время посещали ее, особенно когда она оставалась наедине с собой. А вот и Берлин. Удивительно, полет оказался быстрым, в Германии — солнечно и тепло. Еще минут десять — и самолет садится на землю. Там же ждет ее очень высокий мужчина в тёмно-зеленом плаще до пят. Дверь из самолета открывается, медленно опускается лестница. Мужчина подходит и подает Мари руку. Они молча садятся в машину и долго едут. Вдруг раздается тихий бархатный голос с легким кошачьим мурчанием в горле: — Меня зовут Ганс Гюнше. Я старший лейтенант. — Ру. Рунэ Селхен, — слегка запнувшись, говорит Мари. Вернее Рунэ. С этой минуты она — Рунэ Селхен, генетик, который не владеет никакой магией, кроме знания.