***
― Как вообще можно было в раковине уснуть? Еще и кран сломал. «Затупок в роте – рота в поте» ― это про таких, как ты, мудило. ― Ты его сломал, ― огрызнулся Вадим. Двое мокрых людей тащились на работу, привлекая к себе удивленные взгляды прохожих. ― Теперь после работы чинить придется, ― добавил танкист. ― Все равно у нас никаких планов. Вашими с Остапенко стараниями. Так что времени уйма. ― Еж твою мать, да какой же ты упертый! ― вспыхнул Дрёмин. Внутри бурлило негодование, но все же, в одном Вадим был прав: времени стало больше. Воскресить ржавый гусек на кухне ― и можно будет забыться мертвецким сном, компенсируя хронический недосып. Ни на какие собрания сегодня идти не нужно. В библиотеку Рэмыч тоже давно не приглашал: у приветливого старичка-секретаря возникли какие-то проблемы. Бросив работу, он прятался на квартире у Киреева. А вместо него покой храма знаний сел охранять вампирский ушлепок, объявивший, что ни один скот больше не замарает это место своими грязными ботинками. ― Что же вы не рассказали ему о грядущем братстве людей и вампиров? ― подколол напарника офицер, когда услышал от него эту историю. Тот в ответ лишь смущенно улыбнулся. Так или иначе, даже в плохих новостях можно было найти свои приятные стороны. Главное ― оптимистично смотреть слипающимися от бессонницы глазами на окружающий мир. К тому же, завтра «скотов» ждет выходной в честь городского бала. ― И зачем Батори весь этот цирк с усилением? ― внезапно прервал молчание Вадим. ― Ну, видишь, Остапенко говорит, что у него там контры с какими-то верховными вампирами. С этим, как его... Джиллесом? Он вроде бы у них авторитет, а Ферид против его воли на место главы города залез. После того, как прошлую королеву токийские ребята шарахнули. ― Да. Кстати, они там нехилые успехи делают, если подумать... Эта японская армия. Целую вампирскую королеву замочить ― не дешевый выебон. ― Не дешевый, ― согласился подполковник. ― И все-таки не понятно, ― продолжал товарищ. ― Ну терки у Батори с этим Джиллесом. Но к чему это усиление? Не по наши ли души? Может, Ферид прознал, что мы завтра сорваться собирались? ― Вряд ли. Тогда бы нас арестовали без этой суеты. Мы не такие сильные, чтобы из-за нас поднимать на уши целый гарнизон. У Остапенко складнее получается. Если в городе есть сторонники Джиллеса, как он говорит, то у Батори может из-за них очко подыгрывать. Боится провокаций... ― Да очкарик городит с три короба, ― раздраженно прервал Сумов. ― Мы рядовых-то вампиров почти не знаем, а этот фантазер втирает, как он внедрился в тайны аристократии. Его слова дели на сто. ― Вот завтра и посмотрим, ― ответил Глобус. ― Интересно, откуда он все это узнает. Неужели и правда такие щупальца длинные? ― Язык у него длинный, Игорек, ― вставил друг. ― Я таких мразопупов еще в армейские времена повидал. Начальству очки втирают про небывалые успехи, а сами сидят и нихуя не делают. ― Может, и так. Но должны быть у него и реальные источники. ― Да какие у него источники? ― скривился Вадим. ― Я как-то на аэродроме видел одну клыкастую бабец, которая говорила с людьми. Долго говорила. Может, это как раз очкарика рук дело? Информаторшу себе завел... ― Да ну, ― отмахнулся собеседник. ― Бред. Небось, наезжала просто. Они это любят. Хотя... Вадим остановился на дороге, подняв взгляд в скалистый потолок. Рука потянулась к подбородку, лицо приняло задумчивое выражение. Дрёмин уставился на него. ― Красивая девушка с длинными русыми волосами, на вид лет двадцати. Да? ― Что-то похожее, ― неуверенно согласился танкист. ― Неделю назад ко мне подходила такая, ― объяснил Сумов. – Пыталась со мной говорить, расспрашивала о настроениях среди людей. Без наездов, даже слишком мягко для вампира. Вообще она странная была... Еще особенность у нее интересная есть: вопрос тебе задает ― и уши так в твою сторону отгибает, как будто играется. Знаешь, это было даже как-то мило... Но естественно, я ей ничего не рассказал. А то мало ли. ― И мне тоже ничего не рассказал, ― сощурился Дрёмин. ― Мило выглядит... Небось, трахнуть ее хотел втихаря? ― Да иди ты! ― отмахнулся Сумов. Рот невольно растянулся в улыбке. ― Она, небось, старше моей бабушки. Я б ни за какие деньги... ― Да ладно, по глазкам вижу, что хотел! Ну хотел же, не ври! Смеющийся приятель толкнул Дрёмина в плечо, отчего хромой танкист едва не упал. Успокоившись, они продолжили путь на работу.***
Долгожданный день наступил. День кровавого бала, о котором мечтали не только вампиры, но и люди, получившие долгожданные выходные. Впрочем, за них тоже пришлось заплатить. Многие лежали дома полуживые, приходя в себя после двойной сдачи крови. Вампиры же с самого утра пребывали в возбуждении. Кровавый бал ― особое событие, проходящее раз в год и разряжавшее приевшееся однообразие дней, ― тревожил их очерствевшие души. Редкий день, когда город наполнялся бурлящим шумом, смехом и радостными криками опьяневших от крови упырей. Они будут шататься по городу до глубокой ночи, а потом, придя домой, свалятся в кровать и проведут в беспамятстве несколько суток. Впрочем, в этот раз праздничного настроения не было и в помине. По крайней мере, у Рене. Вместо радостно-встревоженного гула своды пещеры наполнялись нервозной бормотней сновавших тут и там патрулей. Стоя на балконе второго этажа, вампир с тревогой оглядывал происходящее на улицах города. ― Пошли, ― раздался голос из глубин комнаты. Развернувшись, Симм увидел, что Марта уже стоит у входной двери. Они вышли на улицу и зашагали в сторону главной площади. Официально праздник начинался в полдень, но особо рьяные весельчаки начали потреблять с утра, попутно обливая костюмы багровой субстанцией. Встречая их на улицах, люди в ужасе прятались во дворах, а вампиры брезгливо отворачивались, демонстрируя презрение к соплеменникам, не умеющим сдерживаться. Впрочем, таких было немного. Основная масса клыкастого населения еще стекалась в центр. Перед глазами вампирской пары шпили городских башен, словно кулисы, разъехались в стороны, и бессмертные вышли к сердцу Сангвинема. Это была просторная площадь, окруженная с боков заборами административных зданий, а с противоположного конца ее завершал возвышающийся фасад королевского дворца. Его первые этажи потерялись за силуэтами многочисленных павильонов ― именно из них гости праздника получали то, за чем пришли. Над головами гуляли звуки оркестра. Кто-то танцевал. Уличные фонари, здания, окружавшие площадь, и сами павильоны были украшены гирляндами, игриво мигающими в темноте разноцветными огоньками. Основное освещение отключили, и город погрузился в волшебную ночь. ― Красиво, ― завороженно прошептала Марта. ― В подземной жизни тоже есть плюсы, ― добавил Рене. ― Время суток можно менять по щелчку пальца. Пара просачивалась в сторону дворца, в эпицентр праздничных мероприятий. То там, то здесь вампирша встречала знакомых. С кем-то обменивалась парой фраз, кому-то улыбалась в знак приветствия. И Симм не уставал дивиться тому, насколько много у нее приятелей. Он, в отличие от своей подруги, почти не встречал среди отдыхавших знакомых лиц. Только хмурые солдаты из патрулей узнавали сослуживца, отмечаясь воинскими приветствиями. Чем ближе вампиры подходили к королевскому дворцу, тем плотнее становилась толпа. Где-то впереди был подготовлен пьедестал, с которого глава города делает вступительную речь и объявлять официальное начало гуляний. Раньше этим занималась Крул Цепеш. Сгинувшую в непонятных, темных разборках королеву заменил Ферид Батори. Протискиваясь ближе к сцене через толпу городских жителей, Рене и Марта улавливали обрывки фраз. «В этот раз перед нами выступит господин Ферид!» ― восторгался кто-то неподалеку. «Зоопарк уехал, а Батори остался», ― ворчал другой. «Скорее бы уже», ― сгорал от нетерпения третий. ― Куда ты прешься, пудель чернявый? Эй, я с тобой говорю! Раздраженный возглас, прозвучавший на фоне монотонного жужжания, заставил Симма брезгливо поморщить нос, однако сильный толчок сбоку дал понять, что вопрос адресован ему. Проскрежетав зубами, задетый упырь повернулся к обидчику. Его хмурый взгляд наткнулся на застывшее в невменяемой злобе лицо. Тело этого создания качалось из стороны в сторону, словно хозяин был сильно пьян, и грозилось вот-вот упасть. Лицо и праздничный костюм покрывали темно-бурые брызги, будто кто-то плеснул в него из стакана. В этом «красавце» Рене узнал одного из ремонтников своей когорты. Это был Корнелл. ― Не ожидал, да? ― с вызовом спросил вампир, наслаждаясь удивленным лицом Симма. ― А знаешь, что? Вчера я уволился из легиона. Приказ уже подписан. Так что все свое недовольство можешь сунуть себе в задницу. Командир, наполняясь холодной яростью, пока что молча наблюдал за разбушевавшимся солдатом. Всегда интересно смотреть, как кто-то сам себя закапывает в яму. Да и видеть Корнелла в таком состоянии доводилось впервые. Вообще, этот парень был редким раздолбаем, и несмотря на серьезный технический талант, на службе дарований своих проявлять не любил, предпочитая «загаситься» где-нибудь в укромном уголке подальше от мирской суеты. За это командиры его недолюбливали. Взыскания, тычки и лишения премий были постоянными спутниками нерадивого ремонтника. А вчера, похоже, настал предел. ― Хочешь, расскажу, как это было? Нас вызвал к себе один из подручных Ферида. И объявил, что на кровавый бал мы не идем, а идем в патрулирование. Они все сразу согласились, ― Корнелл пренебрежительно махнул рукой в сторону воображаемых сослуживцев, не оказавших отпора начальству. ― Но не я. Чертов бал бывает раз в год, но даже в этот день я должен напрягаться?! Хватит с меня этого счастья. Я подошел к нему и проорал в самое лицо: «Нахуй твои патрули и тебя туда же!!!» И рапорт написал. На увольнение. И вот так вот еще сделал! Корнелл сложил руки в неприличном жесте, обозначая место, куда был отправлен помощник седьмого прародителя. Но насладиться искаженным в страданиях лицом бывшего начальника ему не удалось. Мощный удар сложил беднягу пополам, и он упал на землю. ― Рене, хватит! Прекрати! ― закричала Марта. Она обхватила его вокруг талии, не давая приблизиться к жертве, и только это уберегло ремонтника от получения новых ударов. Впрочем, ему было уже все равно. Бессознательная туша распласталась на полу. ― Если приказ об увольнении уже есть, я не могу его зарезать, как свинью. Жаль, ― холодным и пугающе спокойным голосом проговорил Симм. ― Ты что, с ума сошел?! ― вскрикнула девушка. Высвободившись из ее объятий, он повернулся к вампирше и добавил уже теплее: ― Прости, что тебе пришлось все это видеть. Не переживай. ― Пойдем отсюда, ― Марта потянула своего спутника за рукав, желая как можно быстрее покинуть отвратительное место. ― Что с этим вампиром? Он ведь был пьян. Разве вампиры могут пить алкоголь? ― Это не алкоголь. Если перепить крови, возникает эффект, схожий с алкогольным опьянением, ― объяснил Рене. ― Но я не представляю, сколько нужно было выпить, чтобы придти в такое состояние. Наверное, целую бочку. ― Какой кошмар. ― Я же говорил, что нам не стоит сюда идти, ― вздохнул упырь. ― Ты можешь возвращаться прямо сейчас, ― с упреком в голосе ответила спутница. ― А у меня это первый кровавый бал в жизни, и я собираюсь пробыть здесь до конца! ― Но я не могу оставить тебя наедине с этими идиотами. ― Тогда расслабься и получай удовольствие от праздника вместе со мной, ― Марта улыбнулась и посмотрела на вампира, словно бы пытаясь взглядом передать тому часть своего настроения. ― Нельзя быть такой букой, Рене. Оглянись вокруг. Я уверена, что сегодня тут будет много интересного! В ответ Рене слегка поднял уголки губ. Как можно было ей отказать? От одной мысли о том, что она рядом, он будто бы обретал второе дыхание. Эйфория и воодушевление держали вампира в своих объятиях и обещали подарить еще больше счастья, если он позволит девушке веселиться в своей компании. Если откажется от своих хмурых мыслей и позволит себе и ей быть беззаботными и счастливыми. И тем не менее, расслабиться Рене не мог. Вязкий дым беспокойства затягивал душу. Симма не покидало дурное предчувствие. Он видел незримый мрак, обволакивающий гирлянды, слышал сквозь переливы праздничной музыки неслышимую поступь приближающихся неприятностей. Хмурые голодные глаза патрульных сверкали недобрым огнем. Встретившись с ними, черноволосый легионер отвернулся и попытался хоть немного отвлечься. Ведь его ждала Марта. ― Ты еще не разу не была на кровавом балу? ― спросил вампир в попытке перевести поток мыслей в другую сторону. ― Не-а. Глупый вопрос. Кому, как не ему, знать, что новообращенные обычно избегают таких мероприятий. Человечность еще сидит в их головах, и происходящее на кровавом балу кажется дикостью. Если сравнивать, то Марта освоилась даже быстрее. Как и он в свое время. Они оба изначально были близки к мировоззрению сородичей, хотя характеры имели прямо противоположные. И это было еще одной причиной, почему черноволосый вампир так интересовался своей новообращенной подругой. В отличие от других новичков, она не чуралась бессмертных, а наоборот, погрузилась в их мир с головой, вникала во все нюансы и даже принимала активное участие в деятельности фракции Джиллеса, что стало головной болью для Симма. Тот давно наелся извечной вражды между аристократами, и хоть формально принадлежал к группе Батори, в глубине души не испытывал интереса ни к самому Фериду, ни к его соперникам. И не хотел, чтобы такой интерес испытывала Марта. ― Хочешь выпить? ― девушка нырнула в павильон, мимо которого проходили вампиры, и через несколько секунд вернулась с двумя фужерами, протягивая спутнику один из них. ― Я пока не буду, ― пробормотал парень. ― Вот зануда, ― фыркнула Марта, после чего сама осушила оба стакана. ― Кто-то же должен будет принести нас домой, когда ты отключишься от выпитого, ― отшутился Рене. ― Томас! ― крикнула Марта в толпу, заставив Симма обернуться. ― Томас, привет! Командиру вертолетной когорты сразу бросился в глаза высокий мужчина с аккуратно постриженными короткими волосами в черном смокинге. Его подчеркнутая официальность бросалась в глаза на фоне разношерстной веселящейся публики. Услышав свое имя, он слегка улыбнулся и зашагал навстречу девушке. ― Для меня честь, господин Рене, ― почтительно поздоровался парень, когда Марта представила его своему приятелю. ― Я работаю на вертолетном заводе. Вы ведь командир того самого подразделения, верно? ― Да, ― ответил Симм, смотря на собеседника. Это был еще один товарищ Марты по фракции Джиллеса. Если подумать, в Сангвинеме их действительно немало. ― Вы знаете, у нас на заводе много ваших почитателей, ― с предыханием вещал Томас. ― Вертолетная когорта ― это ведь то самое подразделение, для которого существует наше предприятие! В одном из цехов есть даже настенная мозаика с вашим портретом, господин Рене! ― Я наслышан, ― с долей раздражения ответил вампир. Ему время от времени приходилось бывать на фабрике Томаса, и рассказы о легендарном портрете из мозаики, которого никто не видел, но о котором все знают и восхищаются, сопровождали каждое такое посещение. «Интересно, Кроули они тоже кормят этими сказками?» ― Возьмите это, пожалуйста, ― вампир протянул Симму визитную карточку. ― Если вам понадобятся специалисты по технике, я с удовольствием вступлю в легион. ― Хорошо. Мы подумаем, Томас. ― Огромное спасибо! ― просиял парень в смокинге. ― А теперь прошу прошения, мне нужно откланяться. Пока, Марта! Махнув девушке рукой, Томас скрылся в лесу вампирских фигур. ― У него нелады с руководством завода, ― пояснила подруга, уловив немой вопрос Рене. ― И он ищет себе новое место. ― У Корнелла тоже были нелады с руководством, ― буркнул Симм. ― Не сравнивай Томаса с этим недоумком, ― вступилась за друга Марта. ― Ладно, ― вздохнул вампир. ― Все равно на его место надо кого-то искать... И откуда у тебя столько знакомых? ― В отличие от тебя, я интересуюсь жизнью своих собратьев. Вампир улыбнулся. ― Что ж, это неплохо, ― ответил он. ― Но это пройдет со временем, уж поверь. А вот со скотом тебе лучше не пересекаться. Я заметил, что ты частенько с ними общаешься. Иначе твои сородичи будут считать тебя ненормальной. ― Я просто слежу за новостями, ― оправдалась девушка, после чего с иронией добавила: ― Лакусу, значит, можно, а мне нет? ― Лакус всегда был странным, ― ответил Симм. ― Я не знаю, зачем он завел себе эту игрушку из скотов и называет ее другом, но даже он не афиширует своих чудачеств. И все равно никто его не воспринимает всерьез. Вампиры его возраста обычно становятся аристократами, а он не смог даже до командира когорты дослужиться. Тебе такое нужно? ― Но, тем не менее, Лакус ― твой единственный друг, молчун, ― стояла на своем Марта. ― Береги его. Он ведь дорог тебе? Рене тягостно вздохнул. А новообращенная, допив очередной стакан, вдруг спросила: ― А я тебе дорога? Симм повернулся к девушке лицом, а в следующий момент ощутил, как ее губы прижались к его губам. Тело будто прошибло разрядом тока. Шокированный вампир хотел было отстраниться, но внутри все словно перевернулось. Ее теплые, с привкусом недавно выпитой крови уста наполняли вампира счастьем от неведомых ранее ощущений. Язычок, пробив оборону тонких бледных губ Рене, игрался с ними, потом провел по выступающим клыкам и вернулся обратно, маня за собой. Парень поддался и ответил на поцелуй. Мир сузился до тесного пространства трепетных ласк. Но ненадолго. Отстранившись, девушка лукаво улыбнулась, наблюдая за реакцией. Еще никогда она не видела его таким: широко распахнутые от пережитых волнений глаза, а челюсть отвисла вниз, приоткрывая рот. ― Что это было? ― только и смог выдавить из себя он. ― Люди так делают, когда хотят показать, что им кто-то дорог, ― объяснила Марта. А потом, рассмеявшись, как ни в чем не бывало зашагала дальше, оставив шокированного Симма тонуть в бушующем океане чувств и мыслей.***
Опомнившись, Рене в несколько размашистых шагов догнал подругу. Они подошли почти к самой сцене, где должен был появиться Ферид, и теперь дожидались главу города. Часы давно пробили двенадцать. Но Батори не появлялся, выдерживая статусную паузу, ведь руководителю его уровня не пристало появляться вовремя. Это тоже было частью традиции. Стрелки на часах разменяли еще сорок минут, прежде чем седьмой прародитель соизволил оказаться на сцене. Изящный наряд блестел в свете софитов, а лицо украшала фирменная улыбка. ― Всем привет, мои дорогие ребятки! ― Ферид был в своем репертуаре. А Рене почти физически ощутил раздражение подруги, вызванное этой едкой приторностью. ― Сегодня я впервые обращаюсь к вам как глава Сангвинема. Минувший год стал поворотным в нашей истории. Свершился великий акт восстановления справедливости. Много веков назад людишки, как грязные вши, расползлись по всей планете и возомнили себя ее хозяевами. Их расплодилось так много, что мы были вынуждены жить под землей, скрывать от них свое существование. Но сама судьба сочла, что их разгулу пора положить конец. И три месяца назад большая часть этих скотов была стерта с лица земли. Оставшиеся навсегда позабыли о своем мнимом величии. Их мирок развалился как карточный домик, и они опустились настолько, что были не способны позаботиться даже о своих жизнях. И тогда Глава вампиров созвал Совет, чтобы решить, как поступить с выжившими. Было принято единственно верное решение ― выйти наружу и подчинить людишек нашей воле. Они забыли, что их предназначение ― быть кормом для нас, вампиров. И пора было поставить их на то место, где они должны быть. С тех пор все люди ― наш скот, а мы вернули себе принадлежащее нам по праву главенство над этим миром! Но нужно сказать, что все прошло не так гладко, как нам бы хотелось. Еще есть нерешенные проблемы. Из-за просчетов правительства Крул Цепеш на территории Японии мы упустили из виду кучку скота, возомнившего себя освободителями человечества. Они смогли захватить Токио и даже атаковали проходивший в городе Совет. Во время этой подлой атаки наша любимая королева была убита... ― Только не расплачься, ― проворчала Марта, наблюдая за потугами Ферида. Объявив о печальном событии, он погрузился в драматическое молчание, а по щеке, казалось, вот-вот покатится скупая слеза. ― Должен вам признаться, что в этой трагедии была и часть моей вины. Я предвидел, что в Токио могут появиться неподконтрольные организации людей, но Крул не хотела ничего слышать, а я не проявил достаточной настойчивости, чтобы убедить ее. Простите меня за это. ― Это как же ты их предвидел? Не с твоей ли подачи они там появились, а, Федя? ― Марта, ― вмешался Рене, ― потише. Тебя могут подслушать. ― И поэтому, ― продолжал Батори, ― я поклялся отомстить за ее смерть. Эта скотская куча будет стерта в прах в самое ближайшее время! Несмотря на загруженность в связи с вступлением в должность главы города, я лично возглавлю эту операцию! Братья! Положитесь на меня, как на каменную стену! Доверьте мне ваши храбрые души и крепкие тела, и я приведу вас к величию! Ни один скот больше не посмеет поднять руку на вампира! ― Связки не порви, ― не унималась Марта. ― Но не сегодня, друзья. Сегодня ― день Кровавого бала. Так давайте же веселиться! И пусть ни один вампир: будь он нашим верным товарищем или скрытым внутренним врагом ― не будет обделен кровью и вниманием! Пусть празднуют все! И каждый получит то, что он заслужил! На этом объявляю Кровавый бал две тысячи тринадцатого года по календарю вампиров открытым! Грянул фейерверк. Оркестр ударил в инструмент, разнося по пещере звуки торжественного марша. Загремели бурные аплодисменты. Многие хлопали в ладоши, другие, дождавшись начала, тут же бросились к павильонам, выставившим ровные ряды красных фужеров. До ушей донесся звон битого стекла ― это возбужденные соплеменники разбивали об пол опустошенные сосуды. ― На счастье! Дым от салюта постепенно спускался вниз. Затерявшись в облаках, Ферид покинул место вампирского разгула. ― Интересно, кого это он под внутренними врагами подразумевал? ― Марта приняла еще два стакана, после чего заплетающимся языком озвучила свои мысли. Речь Ферида действительно была странной, и у Симма пуще прежнего заскребло на душе. Находиться здесь дальше не осталось ни малейшего желания. Тем более, Марта была уже не в себе. Молодая вампирша выпила слишком много и впадала в помутнение. ― С тебя хватит, ― обратившись к покачивающейся спутнице, сказал легионер. ― Пойдем домой. ― Не беси. Я только начала, ― девушка вырвала локоть из ладони Рене и схватила с промелькнувшего рядом подноса новый бокал. ― Симм, ты уже надоел со своим «пойдем». Выпей и расслабься. Фужер небрежно ткнулся в грудь, и его содержимое длинным языком лизнуло одежду, оставив на ткани яркий след. Марта больше не управляла своим телом. Это было странно, ведь всего минуту назад она была трезвой. ― Сколько ты выпила? ― держа ее за руку, чтобы девушка ненароком не упала, осведомился кровосос. ― Я спросил, сколько?! ― Да не кричи, ― поморщилась девушка, словно рядом с ее ушами процарапали железом по стеклу. ― Это всего шестой бокал, а ты уже развопился, как будто я выдула целую бочку. Ты ведь говорил, что нужна бочка, чтобы отключиться? Так что мне еще долго... «Шестой бокал? Это меньше литра! От такого количества ее не должно было...» Мысль оборвалась на середине. Глаза Марты плавно закрылись, и она обмякла в руках своего сородича. «Что здесь творится?» ― стучался в висках один-единственный вопрос. Только сейчас Рене обратил внимание, что в окружавшей толпе начался настоящий вампиропад. Бессознательные туши валились на пол одна за другой. «Чертов Ферид, это его рук дело? В кровь что-то подмешали...» Неопределенное чувство опасности раскрыло свое настоящее лицо. Хорошо, что он сегодня не пил. Но зачем Батори устроил такое? Понятно было еще очень немного, но в одном Симм был уверен: нужно было увести Марту с этой проклятой площади. Взвалив девушку себе на плечи, он потащился к выходу. Дорога обратно была труднее, чем путь к сцене. Тела бессмертных падали одно за другим, закрывая от взора каменную кладку, и через них приходилось переступать. А делать это с дополнительным ценным грузом на плечах было еще труднее. Продвижение шло медленно. Симм преодолел примерно половину пути, когда его окликнул знакомый голос. ― Господин Рене, что тут твориться? Оглянувшись, он увидел метрах в пятидесяти от себя фигуру в смокинге. К этому моменту большая часть гостей праздника ловила сны, и дальность обзора заметно выросла. Вампир стал приближаться, перепрыгивая через туши на земле. ― Томас, ― обратился к нему легионер. ― Вы пили эту кровь? ― Нет, ― отрицательно покачал головой тот. ― Похоже, она отравлена... Но зачем? ― Не знаю, ― ответил Рене. ― Думаю, нам стоит убираться отсюда. ― Трудно с вами не согласиться, ― оглядывая почти опустевшую площадь, заключил новый знакомый. А все патрули будто рукой сняло. На территории, ограниченной забором из городских фасадов, не было ни одного солдата. Зато у выхода с площади, куда подошли трезвые вампиры, их околачивался целый десяток. ― Стоять! ― резанул по ушам грубый окрик. ― Оставаться внутри!