Петля

      Неспешно ступаю вперёд, упёршись пустым взглядом в темноту; я медленно остановилась на месте, вслушиваясь в своё дыхание и, кажется, совсем не понимала, зачем и куда пришла. Это был небольшой балкон клуба; это был вид, который уже встречался моим глазам. И неожиданно всё померкло во тьме — я даже не дрогнула, спокойно осмотревшись по сторонам. Освещённым остался лишь этот самый балкон — небольшая платформа, вокруг которой образовалась пропасть.       — Хэй, привет! — заглушённо раздалось где-то в голове, отозвавшись слабым эхом; я удивлённо шагнула назад, почувствовав лёгкий укол паники в сердце. — Ты не слышишь меня?..       Ничего не вижу. Почему вокруг так темно? Я сделала ещё шаг назад и хладнокровно повторно осмотрелась по сторонам: повсюду мрак и тишина, будто бы холодно, но я не чувствую совершенно ничего.       — Поможешь мне? — вновь моих ушей коснулся женский, тихий голос; сделав несколько шагов вперёд, я облокотилась на перила балкона руками, устремив непонимающий взгляд вниз.       Из тьмы на меня смотрела девушка, и я была уверена, что уже её видела. Знала её. Но с чего я это взяла, если даже не могу разглядеть лицо? Почему мне кажется, что всё это уже было?       — Посмотри, — сказала она будто с усмешкой; её голос был очень странным, двояким: кажется, кто-то говорил одновременно с ней, — нет ли кого-нибудь там, в толпе?       Я несколько секунд неотрывно смотрела вниз, на её едва различимый силуэт, будто боясь отвернуться, а после, без каких-либо мыслей в голове, снова быстро пробежалась взглядом по сторонам.       — Я… ничего не вижу, — изрекла я, едва понимая хоть что-то, и вернула взгляд к девушке. — Какая…       — Неужели мы должны умереть за тебя? — вдруг десятки тихих голосов зашелестели во тьме, перебив меня; я испугано дёрнулась, устремив взгляд вниз, во мрак, откуда до сих пор на меня смотрели два женских глаза.       — Похоже, твоя попытка стать счастливой снова провалилась, — язвительно произнесла девушка, засмеявшись, и вдруг резко сильно закашлялась, будто задыхаясь или даже захлёбываясь чем-то. — Тогда почему бы… почему бы тебе просто не сдохнуть?!       Резкий, тусклый свет, появившийся из неоткуда, вдруг пал на её лицо: кожа уже начала разлагаться, изо рта брызгами выливалась чёрная, вязкая жидкость, а в глазных впадинах с отвратительным, хлюпающим звуком ползали серые личинки. Ты?..       Её лицо и визг, который резко отозвался сотней человеческих криков во тьме, сгущавшейся вокруг, заставили меня в ужасе отскочить от перил. Вокруг начал разноситься быстрый шёпот: фразы обрывками доносились до моих ушей, заставляя испуганно пятиться и вертеть головой. Мужские, женские голоса... голоса детей. Они ненавидят меня.       — Почему ты хочешь моей смерти?       — Зачем ты так поступаешь со мной?       — Он вырвет мои глаза.       — Твоя жизнь дороже моей?       — Я не хочу терять всё из-за тебя.       — Он убьёт мою семью.       — Ты хочешь, чтобы мы кричали в темноте?       — Он вырежет мне язык.       — Почему ты не хочешь спасти нас?       — Ты же не позволишь ему сделать это со мной?..       Громкое «Умри!», произнесённое в один миг сотнями голосов, будто бы едва не остановило моё сердцебиение; я в ужасе схватилась за грудь, быстро, тяжело дыша и упираясь спиной в стену — здесь нет дверей. Но откуда я пришла?..       Кто говорит со мной? Они осуждают меня? Кажется, я приняла неправильное решение, и теперь все — все они погибнут. Они будут умирать один за другим, будут пропадать люди, дети, семьи, и так вплоть до моей смерти. Или его смерти. Одно и то же.       Шёпот и крики вдруг стихли, тьма будто резко опустошилась. Какое-то время я бездвижно стояла у стены, боясь двинуться, и не знала, чего ждать дальше. Внизу раздался тихий, короткий смешок, после — тихое хихиканье. Это он смеётся. Будто резко перестав ощущать страх — все чувства были ужасно блеклыми в этом странном месте — я медленным, тихим шагом снова подошла к перилам, устремив взгляд вниз.       Непонятный луч света всё ещё освещал крохотное пространство там, во тьме, и я едва могла различить силуэт мёртвой девушки, уже лежавшей на земле. Над её телом склонился маньяк, запустивший руку в глубокий разрез на животе; он одним резким движением вытащил оттуда ком внутренностей и поднёс их к лицу девушки — кажется, пытается засунуть ей это в рот.       — Никто не хочет умирать, — засмеялся он тихо, — разве можно ненавидеть тебя за это?       Сумасшедший медленно поднял голову, устремив на меня взгляд; его капюшон сполз вниз, на плечи. Я в ужасе округлила глаза, остолбенев и оборвав дыхание. Это же не он… это моё лицо. Это я… сижу там?       — Никто не может нас винить, — широкая улыбка расползлась на этом лице, расходясь по щекам кровавыми трещинами, — мертвецы нам не судьи.       — Я… не убийца, — только и смогла тихо прошептать я, скованная по рукам и ногам шоком и ужасом, — всё… не так... — меня резко схватили за плечи чьи-то чёрные, будто обугленные руки, вырвавшиеся из тьмы, после другая пара рук сжала моё горло; спустя секунды десятки окровавленных, уродливых ладоней ухватились за меня, силой перекидывая через перила, за которые я даже не успела ухватиться.       — Никто не может винить нас за то, что он сделает, — раздался спокойный голос, так сильной похожий на мой; я рухнула во тьму: тело стремительно утаскивали куда-то во мрак под мой надрывный крик. — Никто, кроме тебя.       Мои глаза резко распахнулись, сознание, потрясённое резким пробуждением, всё ещё не отошло от ужаса; я испуганно приподняла голову, растерянно осматривая окружение вокруг себя. Дженнифер, на коленях которой я лежала, несколько непонимающе дёрнулась, когда я резко подорвалась, принимая сидячее положение. Господи блять, я ненавижу свой мозг за эти кошмары…       … когда я вообще успела вырубиться?       — Утро доброе, — после нескольких секунд молчания озадаченно произнёс Двэйн, сидящий за столом рядом со мной, — как спалось?       Я взглянула на него несколько запутанно, пытаясь сообразить, где я вообще нахожусь: помещение с весьма тусклым освещением, тихой музыкой, наполненное каким-то странным сладковатым запахом. Кальянная, ну да… Тяжело выдохнув, я спустила ноги с дивана и устало, небрежно уронила голову на стол, издав характерный стук, отчего Дженнифер испуганно дёрнулась. Невыносимо, будто вот-вот расколется череп… соображать трудно. Чёрт тебя дери, Дэвис, за то, что вытащил меня из дома. И маньяка — особенно его! — за то, что он вообще существует. Мало того, что мозг в изнеможении, так он ещё и додумался меня затылком о стену шандарахнуть. И лезет, и лезет ко мне в голову… Веселит разве что только то, что ему, должно быть, так же херово…       — Когда я успела уснуть вообще? — устало выдохнула я, подняв голову и тут же подперев её рукой.       — Ну, часок уже прошёл, — хихикнула Шерил, выпустив белую струю табачного дыма изо рта.       — Быстро тебя сложило, конечно, — усмехнулась Дженнифер, пригубив бутылку с чем-то, похоже, спиртным, — даже раскурить кальян не успели, а ты уже отключилась.       — Простите… — я виновато поджала губы и откинулась на спинку дивана, приложив ко лбу холодную ладонь и всё ещё пытаясь проснуться. — Я что, прямо на тебе уснула? — после минуты молчания я несколько смущённо подняла взгляд на рыжую.       — Да я ж не против, — её ярко накрашенные губы изогнулись в приятной улыбке, — разве что испугалась чутка — ты так резко упала.       — Ага, чутка… — засмеялась блондинка, задравшая ноги на стол, — мы тут так обосрались сначала, что чуть скорую не вызвали.       — Да тут просто… — я нервозно усмехнулась, поправляя волосы, — темновато и спокойно так…       На какое-то время за нашим столом воцарилось затишье, а после эти трое вновь продолжили что-то без особого энтузиазма говорить друг другу, передавая трубку кальяна по кругу. Нет, наверное, всё же не так плохо проснуться именно здесь, нежели в своей комнате с маньяком. Компания так-то поприятней будет… хотя бы потому, что никто из них не намерен меня убить. Серьёзно, даже после того, как я узнала, что мы с маньяком получаем идентичные ранения, спокойней не стало. Он же абсолютно неуправляем — мне ничего не стоит его разозлить. А там и недалеко до моей — точнее нашей — смерти: убийца просто воткнёт лезвие мне в глаз и даже пожалеть не успеет.       А с другой стороны ещё и противоположная и не менее хуёвая перспектива: он меня не убьёт. Будет убивать других, и это, конечно, абсолютно очевидно — маньяк прямо мне это сказал. Внутри всё в ужасе переворачивается лишь от осознания того, что я действительно могу это прекратить — да хоть сейчас. Забраться на любую многоэтажку и рвануть вниз — этот псих даже не успеет понять, что умер. И эта мысль пугает куда больше, чем мысль, например, о том, что сумасшедший кого-то убивает, пускай даже прямо сейчас.       Эгоистично? Даже слишком. Каких ещё решений можно ждать от подростка, который ещё не успел понять, что обречён?       Я слабо дёрнулась, когда Дженнифер, несильно ткнув меня в плечо, протянула мне кальян, выдыхая ядовитый дым, а после добавила с усмешкой тихое: «Давай, пока Дэвис не видит». Дэвис… а где Дэвис? Особо ни о чём не думая и не переживая, я приняла трубку, сосредоточив пустой взгляд на множестве тонких металлических браслетов Дженнифер, и неторопливо поднесла её к губам. По горлу прошлось отвратительное жжение, вызвавшее кашель, стоило мне только набрать в лёгкие эту тёплую горечь.       — Га-а-адость, — скривившись, протянула я, возвращая кальян в руки Дженнифер.       — Адам крепкий тоже не любит, — беззлобно хмыкнула Шерил, невдумчиво наматывая на палец локон блондинистых крашеных волос, — вы такие не-е-еженки.       — А где он, кстати? — я недоумевающе огляделась, вяло поправляя свои взъерошенные от сна волосы. — И где Дэвис?       — Дэвис покурить вышел, а Адам сказал, мол тоже проветриться хочет, — пожал плечами блондин, ненадолго кинув взгляд в сторону входной двери. — А, кстати, — поспешно добавил он, прищурив тёмно-карие глаза, — мы же тебе гамбургер заказали, — Двэйн подвинул ко мне тарелку, которая стояла возле него, — он, конечно, уже остыл, но ты вроде хотела поесть.       — Правда? — я удивлённо вскинула бровь, а после, пожав плечами, неуверенно добавила: — Ну, спасибо. А почему только половина? — недоумевающе спросила я, взглянув на Двэйна.       — Ну, — он смущённо улыбнулся, почесав затылок, — … потому что?       — Потому что вторую этот олень сожрал почти сразу, — в заключение произнесла Шерил, пригубив стакан с какой-то тёмной жидкостью.       — Попробовал, — поправил её блондин, подняв указательный палец вверх.       Я с задумчивым видом тихо хмыкнула, принявшись есть: в конце концов, я действительно была ужасно голодна. Но что-то меня слегка встревожило — сразу я не смогла понять что. Пережёвывая гамбургер, я усердно начала восстанавливать все происходившие события этого дня. Больница, Дэвис, маньяк… что же не так? В какой-то момент я вдруг замерла, округлив глаза и уставившись вперёд. Блять. Точно. Он же говорил, что знает, где находится это заведение.       — В чём дело? — Дженнифер удивлённо смерила меня взглядом. — Невкусный?       — Я доем? — тут же оживился блондин.       Я молча проглотила еду, быстро восстанавливая в голове все переживания и подозрения, которые были в моей голове до того, как я провалилась в сон. Мой взгляд резко остановился на входной двери.       — А давно парни вышли? — вдруг огрубевшим голосом спросила я, в панике пытаясь увидеть их силуэты из окон помещения.       — Ну… минут пятнадцать назад, может, больше, — ответил парень, внимательно осмотрев моё выражения лица, — а в чём дело?       — Да так, — после недолгой паузы выронила я, прокашлявшись, — пойду проверю, как там они, — я спешно встала, пытаясь вылезти из-за стола.       — Стоп, — строго кинула рыжая, перекрыв мне путь своей ногой, — доешь сначала хоть.       Я опустила на девушку обеспокоенный взгляд и, нахмурившись, всё же села обратно, не сводя взгляда с окон. За полминуты я спешно управилась с едой и, кинув быстрое «Спасибо», тут же двинулась к двери. Компания из троих человек проводила меня недоумевающими взглядами и тихим перешёптыванием.       Я спешно толкнула дверь, выбегая на улицу — лёгкие тут же наполнились холодным, свежим воздухом, что тут же взбодрило. Хотя ничего не бодрит лучше, чем мысль, что убийца где-то недалеко. Я спешно осмотрелась вокруг: людей здесь заметно поменьше, чем было в клубе… да он даже там смог убить человека, что его вообще остановит?..       Около входа в заведение стояло чуть меньше десятка человек — где-то семь-восемь — но мой взгляд так и не наткнулся ни на Дэвиса, ни на красноволосого. Сейчас, наверное, за полночь. Ближе к центру этот город всё ещё оживлён даже в такое время, но мы, мать твою, не в центре… Я тут же прошла чуть вперёд, к узкой проезжей части, повторно осматриваясь. Переулок был не из самых безопасных: непривычно тёмный и безлюдный, расположен между рядами магазинов и жилых домов с одной стороны и небольшим парком с другой. Освещали всё это лишь несколько фонарей, стоящих на большом расстоянии между собой, из-за чего абсолютно везде образовался полумрак. Хорошо освещённым была лишь небольшая местность перед входом в «Хайзенберг».       Я поёжилась от холода, нервно поправляя волосы, которые ветер раскидал по всему моему лицу. Ну и где они? Возможно, где-то за зданием… Да не мог же маньяк так быстро найти это место — мы ехали сюда часа пол на машине Дэвиса. Да и как он за час нашёл бы заведение, вывеску которого всего лишь «вроде как когда-то видел»? Однако от этих рассуждений спокойней не становится. Эта тварь какая-то… вездесущая.       Тело вдруг испуганно дрогнуло, когда чьи-то ладони резко хлопнули по моим плечам, отчего я едва не сорвалась на крик. Я с разворота автоматически ударила по человеку, стоящему сзади — Адам даже не пошатнулся, получив слабый удар в грудь.       — Ты чё, блин? — слегка опешив, возмущённо спросила я, развернувшись к парню лицом.       — А ты чё? — безэмоционально изрёк Адам, сунув ладони в карманы длинного чёрного худи, отдалённо напоминавшего плащ.       Не успела я осознать и ощутить облегчение от того, что парень жив и здоров, как уловила неприятный и довольно терпкий запах спирта, исходящий от него, и невольно скривилась.       — Ого, — я отступила на шаг назад, недовольно изогнув бровь и заглянув парню в глаза, — почему от тебя так алкоголем несёт? Ребята вроде как не особо пьяные, — я слабо кивнула в сторону кальянной.       Парень, ненадолго обернувшись назад, в течение полминуты зачем-то пытался разглядеть нашу компанию сквозь оконные стёкла здания, а после вернул ко мне безразличный взгляд. Его ярко-красные волосы были растрёпаны от ветра, а на шее было заметно что-то вроде... ошейника?       — Да здесь ничего крепкого нет… — устало изрёк он, разминая шею, — пришлось... прогуляться до магазина.       Сзади Адама появилась ещё одна фигура, которая, бросив в нашу сторону короткий, внимательный взгляд, неспешно прошла мимо.       — С ним? — облегчённо вздохнув, я взглянула на Дэвиса, который остановился в стороне от нас, недалеко от входа в кальянную, и неспешно достал пачку сигарет из кармана джинсов. — И вы что, уже всё выпили? — озадаченно спросила я, понимая, что с собой-то они ничего не принесли.       Когда мы ехали сюда, наша компания вроде как уверенно заявила, что сегодня особо нажираться не будет — собрались чисто поболтать, обсудить состояние Роксаны да и всякое прочее. Только эти два индивида промолчали; если я ещё могу понять, почему Дэвис хочет забыться — для него сейчас не самые лёгкие времена, то насчёт Адама не знаю, что сказать.       — В следующий раз тебе оставим, — усмехнулся парень, слабо похлопав меня по плечу.       — Да иди ты, — хмыкнула я, сложив руки на груди. — В следующий раз я тебе подробно опишу влияние алкоголя на организм при постоянном употреблении, прежде чем ты за новой выпивкой направишься.       — Иногда прям заметно, что у вас с Роксаной один отец, — закатил он глаза, тяжело вздохнув, а после слабо улыбнулся, — правда, повлиял он только на тебя.       Что то правда, то правда.       Только в моей голове мелькнула мысль, что стоит подойти к Дэвису — я ещё не успела придумать зачем — как она тут же растворилась от удивления под мой оживлённый возглас:       — Ух ты, — я невольно сделала шаг ближе к Адаму, прищурив глаза, — это тень так падает или у тебя клыки?       — Коронки, — довольно усмехнулся парень, демонстративно проведя языком по двум длинноватым, острым зубам, — нравится?       Я некоторое время молча рассматривала эти вампирообразные клыки, в основном думая о том, удобно ли с ними жевать. Никогда бы не решилось на подобную штуку, но это забавно. Может, я слишком не хочу выделяться, чтобы желать изменить в себе что-то, хотя бы цвет волос. Остаётся только наблюдать за такими экземплярами. Но это ведь круто! Будто персонаж из книги о вампирах...       В любом случае, это его вовсе не уродует.       — Же-есть, — заулыбалась я, отшагнув назад и почему-то невольно дотронулась языком до своих зубов. — А они острые?       — Хочешь попробовать? — изрёк он без какой-либо особенной интонации, из-за чего я изначально восприняла вопрос спокойно.       А после несколько озадачено вскинула бровь, смерив Адама запутанным взглядом.       — В смысле?       Парень промолчал, как-то неоднозначно улыбнувшись, а после медленно обернулся в сторону Дэвиса и спокойно изрёк:       — К слову, почему ты вообще на улице стоишь? — навязчиво перевёл он тему, вернув взгляд ко мне.       — Ну… — я нервно пожала плечами, смущённо потупившись в попытке осмыслить его «шутку», — вас искала.       — Нашла? — спросил он, прищурив глаза и смерив меня каким-то странным взглядом.       — А ты как думаешь? — хмыкнула я, скрестив руки на груди.       Что-то я занервничала. Хотя стоило понять, что слова пьяных людей не нужно воспринимать вообще никак. Головная боль снова даёт о себе знать…       — Тогда идём обратно, — пожал плечами Адам и кивнул в сторону входа в заведение, — прохладно, — добавил он небрежно, отвернувшись, и неспешно двинулся к двери.       И что только у него на уме?       Я невольно зашагала за парнем, но всё же сосредоточила взгляд на Дэвисе, который задумчиво рассматривал ночной небосвод, неторопливо докуривая сигарету. Он повернулся в мою сторону, спокойно оглядев меня, отчего я нерешительно остановилась у двери здания, за которой только что скрылся Адам. Так как брюнет своего взгляда так и не отвёл, я всё же медленно двинулась к нему, на ходу продолжая поправлять волосы. Грёбанный ветер…       Похоже, Дэвис является для меня самым ценным собеседником в этой компании, если уж я постоянно плетусь за ним. Странно, учитывая, что отношения с ним — самые непростые.       — Выспалась? — с издёвкой вяло усмехнулся брюнет, когда я оказалась в двух шагах от него.       — Ха-ха, — мрачно выдохнула я, снова скрестив руки на груди и слегка поёжившись от холода.       Какое-то время мы провели в молчании; я невольно обернулась в сторону громко хохочущей компании, стоящей недалеко от нас, и смерила их недолгим взглядом.       — Что он тебе сказал? — неожиданно серьёзным тоном начал парень и едва заметно прищурился, выдыхая сигаретный дым.       — Что? — я растерянно вернула взгляд к Дэвису. — А… да ничего особо важного, — с непроницаемым выражением лица изрекла я, — почему ты спрашиваешь?       Брюнет промолчал, небрежно пожав плечами, и вновь устремил взгляд в небо. Мы снова ненадолго затихли; парень, кажется, глубоко задумался, а я же бездумно наблюдала за тем, как тлеет его сигарета.       — Адам немного обижен на меня, — изрёк он к чему-то спустя время, — возможно, захочет доставить неприятностей.       — Обижен? — удивлённо хмыкнула я, приподняв бровь. — Что-то не поделили?       — Можно и так сказать, — хмыкнул брюнет и на время замолчал, вновь прижав к губам сигарету. — Он раньше был влюблён в твою сестру, она тебе говорила?       Я изумлённо хмыкнула, вскинув брови, и выронив тихое: «Нет…». Это не так уж и шокирует, типа… да это и не удивительно совсем, моя сестра довольно хороша собой. Разве что образ «дружной компании», за которую я принимала всех друзей Роксаны, дал трещину.       Не понимаю, правда, зачем он мне это говорит. Не выглядит слишком уж пьяным, чтобы пороть чушь без всякой причины…       — Ну… «был влюблён». Сейчас-то всё хорошо, правильно? — я подняла на парня несколько запутанный взгляд.       — Вроде как было хорошо, — он пожал плечами, — но вот он зачем-то вспомнил об этом, когда мы возвращались сюда. А после сказал, что ты похожа на неё внешне, — Дэвис перевёл на меня апатичный взгляд, — на Роксану.       — И… это плохо? — недоумевающе спросила я, в который раз проведя рукой по волосам.       — Парень, который будет лезть к тебе исключительно из чувства мести — это может быть хорошо? — хмыкнул он как-то озлобленно.       Я задумчиво затихла на какое-то время, потупив взгляд вниз и озадаченно хмурясь. С чего он взял, что Адам именно это имел в виду? Может, он действительно просто так об этом сказал. Ну а если и имел… то почему это всё показывается в таком виде, будто это что-то страшное?       — Да ладно тебе, — изрекла я наконец и покачала головой, — в чём здесь месть? Не думаю, что он сделает что-то сверхужасное, но даже если и сделает… Я имею в виду, тебе-то что? Как можно мстить тебе через меня, если я… ну… не твоя девушка. В общем, тебе-то какая разница? — под конец монолога мой голос как-то неуверенно затих.       Господи, как можно с такой лёгкостью делать любой разговор неловким, а?       Брюнет вернул ко мне взгляд, в котором на какую-то долю секунды мелькнуло замешательство, а после замолчал, вновь придав своему выражению лица бесчувственный вид.       — Пока что я за тебя отвечаю. Да и... если мстит не мне, так Роксане, — он снова отвернулся, — хотя вряд ли после случившегося он всё ещё должен на неё злиться…       Я задумчиво нахмурилась, отведя взгляд в сторону.       Совсем не понимаю этой его настороженности. Адам кажется вполне адекватным парнем, которому тоже сложно переживать ужас, что произошёл с моей сестрой. Тем более если она была ему небезразлична.       Может, он немного зол на неё, ведь Рокс выбрала не его. Но раз этого по нему совсем не скажешь, скорее всего, Адама это не так уж и гложет. Я думаю, ему и девушку найти совсем не проблема — неформальность не лишает его привлекательности.       — Да ну. Уверена, он хороший человек, — изрекла я спокойно, на что Дэвис лишь удивлённо повёл бровью.       — И когда же ты успела его узнать? Лучше меня, — как-то озлобленно улыбнулся брюнет, кинув сигарету на асфальт и наступив на окурок ногой. — В любом случае, делай как знаешь. Просто подумал, что тебе стоит знать.       — Ну… спасибо, — хмыкнула я, потупив взгляд, — наверное.       И что мне теперь делать с этой информацией? Типа… просто держаться подальше от Адама? Всё равно я в нём не вижу такой сильной угрозы, какую увидел в этом Дэвис. Ну не изнасилует же он меня на зло всем, правильно?       Я нервно усмехнулась своим мыслям, потянувшись рукой к волосам, чтобы убрать чёлку, которая настойчиво лезла в глаза. Дэвис, кажется, уже собирался идти обратно в кальянную.       — Что это? — резко подал голос парень каким-то ошарашенным тоном, не успев сделать и шагу с места; я удивлённо подняла на него глаза, отдёрнув руку от волос.       Его выражение лица неожиданно изменилось. По взгляду парня можно было сказать, что Дэвис, без преувеличения, находится и в ступоре, и в ярости; я тут же в панике начала перебирать варианты, что он мог иметь в виду.       — Ты чего? — с резким испугом спросила я, отступив на шаг назад.       Дэвис вдруг схватил меня за кисть руки, грубо потянув на себя, и задрал рукав свитера вверх. Я мгновенно впала в ступор, взглядом бегая по порезам на своей руке, сначала даже не совсем понимая, откуда это взялось. А вот стоило мне только вспомнить, кто это сделал, как я растерялась ещё больше, не зная, что сказать. Похоже, рукав задрался, когда я поправляла волосы…       А сказать, впрочем, я ничего не успела бы. Я испуганно дрогнула, невольно сделав шаг назад, когда вдруг получила удар по лицу. Несильный — скорее очень неожиданный. Я ошарашенно застыла, ссутулившись и подняв на Дэвиса растерянный взгляд; судя по чьему-то смеху сзади, этого даже никто не заметил. А в глазах брюнета уже едва ли не ненависть с отвращением смешались, и я всё недоумевала: за что?..       — Я от тебя уже всякого ожидал, — зашипел он тихо, подойдя ко мне вплотную, — но не до такой же степени ты... Боже блять, да как ты только додумалась?! — парень до боли сжал мою руку, не позволяя отстраниться, и с таким ошеломлением и злостью смотрел на меня, будто я только что разрушила его жизнь.       — Да… да о чём ты вообще? — тело автоматически сильно задрожало; я попыталась выдернуть саднящую кисть, не отводя от Дэвиса растерянного взгляда — да что на него нашло?!       Почему-то происходящее казалось сейчас настолько странным и неожиданным, что я до последнего верила, будто это такая жестокая шутка.       — Хочешь на чистоту? — он наклонился ко мне, всматриваясь прямо в глаза ненавидящим взглядом. — Я сразу понял, что ты — проблема. Ещё когда только узнал от Рокс, что она «не может сейчас вернуться в город», потому что её ёбнутая сестра как с цепи сорвалась и истерит без повода. Хочешь внимания? Серьёзно? Ты думаешь, кого-то из нас реально обеспокоит то, что ты пытаешься вскрыться?       Его слова были настолько абсурдными, что я тут же, даже не слушая, начала всё валить на алкогольное опьянение, хотя парень казался абсолютно трезвым. Но в какой-то момент я начала понимать: это ведь абсолютно... логично. Каждое его слово очень похоже на правду, и речь кажется до того уверенной, будто Дэвис давно хотел это сказать.       Алкоголь не столько затуманил его разум, сколько развязал язык... А может, дело и не в спирте вовсе.       — Я… я что? — пролепетала я в абсолютном ступоре с очень большим трудом, уже даже не пытаясь отстраниться. — Ты думаешь… то есть… это такой ты меня видишь? — мой голос невольно притих; я сейчас находилась между полной растерянностью и каким-то очень болезненным, депрессивным состоянием. Где-то на фоне по мозгам начали бить злость и обида.       — Знаешь, — хмыкнул парень злостно, — если так нравится страдать — страдай. Нравится притворяться жертвой — будь жертвой. Но в следующий раз, когда будешь творить подобное, — он показательно дёрнул меня за руку, — подумай о Роксане, которую и так с ума сводишь своим поведением.       Я ошарашенно смотрела в его глаза, чувствуя, что буквально от каждого слова становится ужасно больно. Непривычно больно. Он же никто, почему я чувствую себя так, будто меня сейчас по-настоящему избивают? Хочется зажать уши руками, убежать...       И... это то, чем я кажусь со стороны? Жалким подростком с жалкой жизнью, который просто хочет внимания? Тем самым, который ненавидит себя и весь мир и режет своё тело — незначительно, не смертельно и совершенно бессмысленно — просто чтобы хоть кто-то его пожалел?..       Вот кто я, значит?       — Не говори так… как будто знаешь меня, — я опустила голову, ссутулившись, и уже даже не пыталась сдерживать слёзы, — никогда больше так не говори. Ты и вправду думаешь, что мне это нужно? Жалость? Забота? — я нервно засмеялась, свободной рукой закрывая своё лицо. — Оставь их себе. Если я и решу умереть, то тебя в известность ставить не собираюсь. Не делай вид, — я резко выдернула кисть своей руки, подняв на парня взгляд, уже полный искренней ненависти и отвращения, — будто знаешь, что происходит.       Я напряжённо замолчала, ступив на шаг назад, и потупила озлобленный взгляд в землю, сжимая кулаки. Я уже жалела, что не пропустила это всё мимо ушей. Я всегда так делала раньше, старалась игнорировать каждое замечание, насмешку, упрёки родителей или унижение одноклассников, даже если это убивало меня и моё желание жить. Моя социофобия создала меня таковой: даже очевидно глупое мнение незнакомого человека может морально втоптать меня в грязь, а смелости сказать что-то в ответ не хватит — я боюсь обратить на себя ещё большее внимание.       Но сейчас... сейчас мне просто хочется придушить этого идиота.       Парень не произнёс ни слова, пронзая меня ледяным, бесчувственным взглядом. И мне ужасно захотелось, чтобы он что-то сказал. Что угодно. Потому что я уже была не в состоянии выдавить из себя хоть слово — ощущения внутри резко перемешались. Но всё, что я услышала от Дэвиса, — это смешок. Не знаю, с примесью чего он был: злость, издёвка, отвращение или какая-то горечь — наверное, это было и неважно.       Дэвис молча сдвинулся с места и прошёл мимо меня, к дверям заведения, грубо и небрежно задевая моё плечо. Я поражённо застыла на месте, не в состоянии ни сдвинуться с места, ни сказать что-либо ещё. Рана отозвалась острой секундной болью, но больнее всё же было где-то внутри. Как-будто всё вдруг пропало — но что пропало-то? Дэвис не был важен. Не был защитой, не был кем-то близким, он даже мне не друг. Когда я успела возложить на него какие-либо надежды? Внутри что-то с таким отчаяньем оборвалось, будто бы меня резко поглотило гнетущее одиночество. Но разве я не была одна?       Это его... суждение. Оно действительно сильно сыграло на нервах. В какой-то момент моя жизнь превратилась в сплошной кошмар, и я таким старанием умалчиваю об этом... и для чего же? Чтобы казаться беспомощным ребёнком, который только ноет, чтобы его пожалели?       Да, он не прав… я знаю, что он не прав. Но я не хочу выглядеть ущербным ребёнком с дефицитом внимания. Ведь... ведь им я и являлась всю свою жизнь? Брошенная девочка, ненужная родителям и всецело пользующаяся сестрой — единственной, кто остался. Но... но ведь сейчас всё не так...?       Я прижала руку к груди, сжимая в кулаке ткань свитера, и всё никак не могла прийти в себя. Слёзы катились, дышать было сложно; я всё так же стояла в темноте ночи, поодаль от окон и дверей, с опущенной головой. Этот мир ломает меня, ломает каждый день, а ты прибежал меня добить?..       Роксана влюбляется только в мудаков, Грейс. Прекрати реветь...       Тяжело, обрывисто вздохнув, я уткнулась лицом в холодные ладони, не обращая внимания на холодный ветер и головную боль. Что сейчас делать? Я не знаю этого проклятого города, не знаю, как вернуться домой. Пойти обратно к ним? Нет… не сейчас, по крайней мере. Не хочу, чтобы что-то спрашивали или жалели. И его видеть не хочу.       Не особо отдавая себе отчёта в том, что делаю, я спешно перебежала дорогу, двинувшись к ряду деревьев, которые очерчивали территорию парка, и, завернув за одно из таких, изнеможённо опустилась на землю, откинувшись спиной на твёрдую кору. Как же, блять, обидно. В последний раз ощущала себя подобным образом, когда мама в первый раз забыла про мой день рождения. Разочарование, одиночество, злость… Может, это «проклятье» выбрало правильного человека? Человека, который обязан умереть, ведь его ничего не держит. Которому просто нужно решиться, чтобы закончить это всё, и утащить с собой человека не менее ненужного.       Поджав к себе ноги и облокотившись лбом о колени, я измученно прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Потребовалось какое-то время прежде, чем я начала рассуждать относительно трезво. И что я обязана делать дальше? Вернуться в это заведение? Сидеть с ним за одним столом, делая вид, что всё абсолютно нормально, и молча ждать, когда Дэвис отвезёт меня домой? Негде спрятаться в этом незнакомом городе. Могу испытать удачу и попробовать отыскать свою улицу…       Мои мысли неожиданно прервал сильный толчок в правое плечо; я с испуганным вздохом повалилась наземь, растерянно поднимая глаза.       — О чём задумалась? — на лице маньяка проступила насмешливая ухмылка; он угрожающе возвышался надо мной, опираясь рукой на дерево, возле которого я сидела.       А дальше только хуже… у меня вообще из головы вылетело то, что он должен был прийти. Смесь страха и тревоги смешались в моём взгляде, стоило мне представить, что он собирается или что уже успел натворить.       — Ты… ты давно здесь? — обеспокоенно спросила я дрожащим голосом, приподнявшись на локтях.       — Нет, — коротко ответил он.       Нет смысла, наверное, уточнять у маньяка, в какой конкретно момент он пришёл… да и не должно случившееся его было как-то разозлить: ударили меня не так уж сильно, убийца, может, даже не заметил. А за мою задетую честь, я уверена, вообще беспокоиться нет смысла.       Я неторопливо и опасливо поднялась с земли, опираясь рукой о дерево и не сводя взгляда с парня, а после нервными движениями отряхнула одежду от грязи. Подняв голову и бегло осмотрев его лицо, я невольно сосредоточила внимание на губах, на которых запеклась свежая кровь. Увиденное на автомате заставило меня вытереть ладонью свой рот — естественно, после удара моя не зажившая нижняя губа снова треснула. Убийца, проследив за моим движением, так же дотронулся до своих губ — кажется, он действительно не почувствовал боли, когда это случилось.       — Знакомое чувство. Неприятно, когда говорят, что под твоей кроватью нет монстра. Обидно, когда не верят, что в том тёмном чулане кто-то стоит, — заговорил маньяк, поджав губы, тем самым размазывая кровь, — говорят, что ты… — он злобно усмехнулся, — много выдумываешь.       Я недоумевающе нахмурилась, заглянув в глаза убийцы, а после невольно дрогнула от мурашек, пробежавших по спине. Так он видел?..       — Даже думаешь порой: «Вот бы монстр побыстрей меня убил, чтобы они поверили. Чтобы они пожалели», — сумасшедший тихо засмеялся, рассматривая мой растерянный взгляд, а после его смех резко оборвался, — а потом однажды ты заглядываешь под свою кровать и понимаешь, что там действительно никого нет. Монстров... не существует, — он затих и перевёл безразличный взгляд в сторону кафе и только спустя время добавил: — По крайней мере, так он считает. Заблуждение во спасение. Правда бывает такой... знаешь, убийственной, — маньяк улыбнулся, повернувшись к моему лицу.       Я испуганно замолчала, спешно обрабатывая сказанное убийцей. Сумасшедший очень резво выбил из меня чувство злости и обиды. Да, возможно, я чувствую что-то вроде: «Хотела бы я посмотреть на твоё лицо, когда ты найдёшь моё тело рядом с трупом маньяка», но это не больше, чем бредовая мысль. Нельзя позволить убить кого-то только из-за того, что меня задели.       Как легко этот урод управляет моим настроением. Заставляет не пересекать рамки, которые он установил. Может, для этого он меня преследует? Запугивает, дрессирует до состояния полного подчинения.       — Я никому не рассказывала об этом и не расскажу, — сказала я максимально твёрдо, потупив мрачный взгляд вниз.       Маньяк бегло осмотрел меня, будто даже в чём-то разочаровавшись, а после лишь раздражённо хмыкнул, выглянув из-за дерева. Он облокотился плечом на него и устремил взгляд в сторону кальянной, застыв так на какое-то время. Я же нервно переминалась с ноги на ногу около пяти минут, оттягивая рукава вниз, чтобы согреть ладони, и тщетно пытаясь предугадать, зачем убийца туда смотрит.       Как бы я сейчас Дэвиса не ненавидела, его смерти не хочу ни капли. У меня в принципе в жизни не было моментов, когда я на полном серьёзе желала чьей-то смерти. Разве что… смерти самого убийцы?       — Я хочу домой, — изрекла я тихо, обняв себя за плечи и кинув в сторону маньяка внимательный, недолгий взгляд, — и я не знаю, как туда дойти.       Парень в течение нескольких секунд не подавал виду, что услышал меня, а после всё же обернулся, непонимающе вскинув бровь.       — Ты не знаешь город?       — Я сюда… только переехала, — я нерешительно пожала плечами, опустив глаза.       Убийца недолго молчал, задумчиво пробегая взглядом по тёмному парку, а после тихо, насмешливо хмыкнул.       — Ну так иди, попроси у друзей, — он вновь отвернулся в сторону заведения, — ты мне сейчас не нужна.       … ну, вполне логичный ответ. В принципе, если он позволяет, то значит, не против того, чтобы наша компания покинула это место. Но зачем тогда было сюда приходить? Догадки не утешают…       — А почему ты меня не отведёшь? — я неуверенно подошла к убийце, остановившись сбоку от него.       И опять запутанный взгляд, и опять раздражение. Он явно находит подозрительными и неуместными мои дружелюбие и разговорчивость.       — Я похож на няньку?       Я несколько секунд молча смотрела на маньяка, после приподняв руку и слегка покрутив ладонью, жестом говоря: «Да не особо». Я не пытаюсь его вывести, хотя скорее всего так сумасшедшему начинает казаться; я скорее пытаюсь его… заболтать? В любом случае, просто бы хотелось быть уверенной, что сегодня никто не умрёт. А в чём смысл, если, например, кто-то умрёт завтра? Послезавтра?.. Какая разница, в какой день это произойдёт?..       — Уходи, — без каких-либо эмоций бросил он и отвернулся.       Да ты ж сам ко мне только что пришёл… я так быстро успела тебе надоесть?..       Я прищурилась, внимательно проведя взглядом по лицу маньяка, а после повернулась в ту сторону, в которую он так усердно пялился. Возле входа в «Хайзенберг» уже стояло только пять незнакомых мне человек: две девушки и три парня. Да ну нет, не кинется же он на такую большую компанию… может, его внешний вид вызовет страх вперемешку со ступором, но кто-то из парней да среагирует…       — Может… лучше поговорим о чём-то? — не зная, на что отвлечь внимание парня, неуверенно заговорила я.       Убийца ничего не ответил, быстро, недовольно покосившись на меня; глубоко вздохнув, я потупила нервный взгляд вниз, невольно осмотрев свои ладони.       — Помнишь, мы говорили про ворона? — я вспомнила то, о чём и вправду хотела спросить маньяка, и мой голос зазвучал более живо; убийца же даже не изменился в лице. — Может, стоит его найти? Пойти… в лес?       — Думаешь, я не ходил? — хмуро хмыкнув, подал голос парень. — Попробуй найди одну птицу в огромном лесу — я бы на это посмотрел. Да и что ты хочешь с ним сделать? — он повернул голову в мою сторону.       — … убить? — я нервно пожала плечами, подняв глаза на маньяка.       Парень тихо, коротко засмеялся, вновь отворачиваясь.       — Хочешь отделаться от меня? — улыбка почему-то не сходила с его лица. — Я убью тебя при первой появившейся возможности, а ты хочешь избавиться от того, что тебя спасает?       — Ну знаешь ли... — буркнула я, небрежно вскинув бровь, — в тот раз и я тебя убила.       «Боже ж ты мой, да ты в край ебанулась?!» — приблизительно такая мысль пронеслась перед моими округлившимися от испуга глазами. Угрожать маньяку? Ты его пытаешься отвлечь или на себя натравить, а?!       Ровно в тот момент, когда я дрогнула оттого, что убийца вдруг положил ладонь мне на плечо и растянулся в пугающем оскале, мы синхронно повернулись к небольшой компании возле кальянной, которая неожиданно разошлась в разные стороны — от удивления и тревоги у меня приоткрылся рот, а у маньяка же мгновенно пропал интерес к моей персоне. Два парня двинулись налево, девушки с другим парнем — направо. Я растерянно замотала головой, будто бы они сейчас услышат мой мысленный отчаянный крик, а после перевела внимательный взгляд на убийцу. Бога ради, просто стой на месте, чтобы я поняла, что ты и не собирался делать ничего плохого…       Убийца всё так же расслабленно облокачивался на дерево, но взгляд его метался из стороны в сторону. Кажется, маньяк действительно решает, за кем пойти…       — Что ты хочешь сделать? — тихо и нервно спросила я, повернувшись всем телом к убийце, рука которого невольно сползла с моего плеча; он уже полностью игнорировал моё присутствие.       Взгляд сумасшедшего был направлен в сторону двух парней, подходящих к концу улицы, и, похоже, переломным оказался тот момент, когда один из них, попрощавшись с другом, завернул налево, а второй продолжал идти прямо по слабоосвещённым улицам. Я едва ли не схватилась за голову от паники, устремив встревоженный взгляд на убийцу, который вдруг отошёл от дерева и вышел на проезжую часть. И что, блять, мне делать теперь? Звать на помощь?.. Я же не могу молча стоять здесь, прекрасно зная, что случится, если убийца направится за одним из них. Хотя… могу, конечно, я могу остаться здесь…       Маньяк, будто вовсе забыв о том, что находился здесь не один, поправил свой капюшон и не быстрым, но уверенным шагом двинулся к концу улицы, где только что разошлись незнакомцы. Пойду за ним — разозлится, пойду в «Хайзенберг» — ничего всё равно рассказать не смогу, остаётся только… ничего не делать?..       Убийца стремительно отдалялся от заведения и начал пропадать из виду, что вынудило меня быстро выбежать на дорогу и устремить внимательный взгляд вперёд. Его силуэт всё ещё был виден, как и того парня, за которым он следовал. Твою мать, мы на окраине города или что? Освещение ужасное, абсолютная безлюдность, много тёмных переулков… с другой стороны, отпадает вопрос, почему убийца знает это место: убить здесь кого-то — задача несложная.       Я в панике посмотрела в сторону окон кафе — едва можно было разглядеть моих знакомых, сидящих за столом. Интересно, хоть кто-то задался вопросом, почему я не возвращаюсь обратно? Впрочем, их вмешательство было бы ужасно некстати. Я снова вернула взгляд к маньяку, постепенно отдаляющемуся от меня.       Бездействовать. Я, в принципе, это и обязана делать, ведь сумасшедший сам говорил, чтобы я ему не мешала, когда впервые явился в мою квартиру. И я приняла эти условия. И всё, по сути, так, как должно быть — он убивает людей, а я делаю вид, что это не моя вина. И как долго это будет продолжаться? Да всю мою оставшуюся жизнь — он не прекратит резать людей, даже когда покинет город. И я мирюсь с этим. Без ненависти, просто дрожа в страхе. Я опять принимаю позицию жертвы.       Я понимала, что, если сейчас продолжу стоять на месте столбом, исправлять больше будет нечего. Это действительно будет моя вина. Даже смерть девушки в клубе не так терзает сознание — я ничего не могла сделать в тот день. Но сейчас… это будет первый человек, смерть которого я предвидела и не захотела помочь. Или не будет…?       Как только я сорвалась с места, стало понятно, что остановиться я уже не смогу — в моём мозгу не осталось мыслей, кроме одной: задержать убийцу.       По мере приближения, маньяк, кажется, начал улавливать слухом мой быстрый бег, потому заметно снизил скорость, понимая, что никто другой за ним сейчас бы не погнался. Выкрикнув громкое: «Подожди!», я сделала, в принципе, именно то, что хотела: обернулся парень, которого преследовал убийца. Что ж, он хотя бы знает теперь, что за ним кто-то идёт… может, это как-то поможет?       Увидев, что я подбегаю к маньяку, а не к нему, парень, недолго думая, отвернулся и продолжил путь. Только что теперь делать с...       — Что ты вообще делаешь? — заговорила я, подбежав сзади к сумасшедшему, который молча резко замер на месте, и даже ухватила его за руку, чему сама невольно испугалась.       Стало ли мне жутко? Ну, ощущения сложилось такое, будто я своему палачу подаю топор. Но отступать уже было поздно, проще уже притвориться дурочкой и сделать вид, что его намерения меня удивляют…       — Я всё никак не могу понять… — не оборачиваясь, начал убийца абсолютно ледяным голосом, — что именно я объяснил тебе недоходчиво? — он неожиданно развернулся, быстро шагнув в мою сторону, и рывком вцепился рукой в моё лицо, зажав рот.       Я испуганно дёрнулась, отшагнув назад, но продолжала сжимать его руку в ладони, а после невольно задрожала, понимая, что он итак прекрасно знает, о чём я думаю. И что я его словами вряд ли остановлю, разве что только себе во вред…       Я попыталась отвернуться, но маньяк только сильнее сжал мою челюсть, впиваясь яростным взглядом в глаза.       — А ты всё никак не поймёшь, да? — он подошёл вплотную, угрожающе возвышаясь надо мной. — Даже не думай, что можешь меня обмануть. Хочешь знать одну вещь? — маньяк склонил голову набок. — Я бы убил каждого, с кем бы ты ни заговорила, чтобы просто слышать, как ты кричишь. Ненавидишь. Ничего не можешь сделать. Но знаешь, почему я этого ещё не сделал? — он сделал короткую паузу, наблюдая, как меня начинает колотить сильная дрожь и слёзы вновь проступают на глазах. — Потому что я разрешил тебе жить нормально. Да, я просто тебе разрешил, понимаешь меня? Ты можешь доставить столько проблем, сколько не доставляла мне ни одна жертва. Но, знаешь, я могу упростить себе задачу, — на его лице проявился безумный оскал, — я могу запереть тебя там, где никто не найдёт. Связать по рукам и ногам и оставить гнить в темноте, без шанса на побег, без шанса на другой выход. Я буду кормить тебя мясом людей, которых только найду. Их, — он медленно перевёл взгляд в ту сторону, откуда я пришла, и сразу стало понятно, кого маньяк имел ввиду, — их я принесу тебе в первую очередь. И как оно? Нравится тебе такой подход? Всё ещё кажется, что я был недостаточно ласковым всё это время? — он склонился ко мне так низко, что я могла разглядеть лопнувшие красные капилляры в его глазах.       И всё продолжала держать за руку, в ужасе сжавшись и беззвучно рыдая. Конечно же… да с чего я вообще взяла, что имею право его останавливать? То, что мы умрём одновременно, не делает нас равными. Даже и близко…       — Начинаешь понимать, а? Ты понимаешь?! — его тон пугающе повысился, маньяк ещё сильнее сжал моё лицо, заставив испуганно закивать, заливаясь слезами. — Видишь, как всё просто? Ты живёшь и любуешься солнышком, а взамен я просил лишь одну вещь. Одну вещь, ты помнишь? — он прижался своим лбом к моему; я резко перестала дышать, бездвижно замерев на месте. — Я просил тебя закрыть свою пасть, — с ненавистью процедил он сквозь зубы и резко оттолкнул от себя, отчего я тут же рухнула наземь на подкосившихся ногах.       Вот тебе и геройство, Грейс… довольна? Кого теперь собираешься спасать?.. Я, кажется, забыла или же просто не понимала, что такое этот псих. Я обзываю его убийцей, привыкая и забывая значение этого слова. Убийца моей семьи, мой убийца…       Я зажала ладонью рот, опустив веки и пытаясь не разрыдаться ещё больше. Маньяк, простояв рядом со мной не больше минуты, молча развернулся и двинулся дальше по улице, за силуэтом парня, который ещё не успел исчезнуть с поля зрения. Так это он… ещё по-доброму?..       Какое-то время я так и сидела на месте, пытаясь осмыслить всё, что успела услышать. Нет выбора, у тебя нет никакого выбора… Я сидела на земле, бездумно уставившись на свои ладони, и ждала — ждала крика о помощи, ждала новой смерти. Ничего не могу сделать — это даже смешно. Подчинись или потеряй всё.       Прошло минут десять, быть может, двадцать, прежде чем я всё же поднялась с земли, не отрывая отрешённого взгляда от переулка, где скрылись маньяк с его жертвой. В голове всё ещё был полный беспорядок: я не смогла сделать никаких выводов. Я даже не имею понятия, что делать сейчас. Вернуться к своим «друзьям»? Да, наверное, это то, что следовало бы сделать, учитывая слова убийцы. Но я чувствую, осознаю, что не хочу туда идти, и дело даже не в Дэвисе. Но чего я хочу? Рвануть за ним? И подвергнуть опасности остальных? Себя, в первую очередь…       Я не знаю… почему я вечно ничего не знаю?!..       Я слабо дрогнула, услышав, как меня кто-то зовёт, а после заторможено обернулась на голос. Из здания, находящегося в метрах ста от меня, вышли все, кто пришёл со мной в это место. Из весёлого крика Шерил я смогла разобрать лишь то, что они собираются уезжать. Рядом с ней стоял Двэйн, активно размахивающий руками, тем самым подзывая меня к себе, и Адам, которому блондин едва не зарядил ладонью по лицу.       Так они уходят, верно? Убийца же не сможет им сделать что-либо, если их просто здесь не будет?..       Я сделала пару неуверенных шагов в сторону друзей и снова застыла, будто прикованная цепью к этому месту. Сесть в авто, добраться до дома и забыть. Забыть про то, что говорил убийца, забыть про то, что сегодня кто-то умер. Забыть о том, что я не сделала абсолютно ничего.       Но я не забуду. Я не привыкну к этому. И не перестану винить себя за каждого умершего, а я уверена, что их количество перевалит за сотню. Убийца хочет сделать из меня покорную собачку, которая будет ждать его дома? Хочет остаться в преимуществе от того, что у нас одна жизнь на два тела?..       — Ты чего стоишь? — донёсся до меня голос Дженнифер, отчего я невольно шагнула назад; почти все уже забрались в машину, только рыжая застыла у открытой двери авто, махая мне рукой.       … надеюсь, у Дэвиса в сердце достаточно отвращения, чтобы уехать сегодня без меня.       Живо развернувшись, я изо всех оставшихся сил понеслась к концу улицы, навстречу холодному ветру, стараясь скрыться из виду как можно быстрее. Слабость растворилась под сильным приливом адреналина, пускай головная боль всё усиливалась; я завернула в переулок, где скрылся сумасшедший и, не сбавляя скорости, понеслась в темноту. Я действительно это делаю?..       Выбежав из другого конца, я быстро осмотрелась, бегая взглядом из стороны в сторону. И куда теперь? Действуя абсолютно наугад, я завернула направо и снова понеслась вниз по узкой улице. Неужели он убил его одним ударом? Никого намёка на крики или звуки борьбы… тишина. Только мой быстрый бег, оглушающее сердцебиение и учащённое дыхание — больше ничего. Я добежала до конца переулка, вылетев на проезжую часть — здесь улица была освещена намного лучше, повсюду яркие фонари, но так же безлюдно. Возможно, я не туда повернула…       С другой стороны дороги был какой-то маленький лес или парк и небольшой, деревянный мост, который тут же привлёк моё внимание: пересекая небольшую реку, он вёл в кромешную тьму. Я подбежала к нему и почему-то была уверена, что иду правильным путём, пока не услышала короткий, но отчётливый крик. Я поражённо замерла, быстро повернув голову влево. Где-то в переулках… и ведь ещё живой. Живой!       Я мгновенно сорвалась с места, подгоняемая этой мыслью, и побежала вдоль улицы, кидая мимолётные взгляды в переулки. В конце концов, в одном из них мелькнули два силуэта, замеченные моим боковым зрением — пролетев мимо, я тут же испуганно затормозила и живо вернулась обратно. Ошибки и быть не могло: один на земле, второй — сидит рядом, повёрнутый спиной ко мне. Он же жив ещё, правда? Ответом мне был хриплый, громкий визг, который изначально привёл меня в ужас — я замерла, вжав голову в плечи, бешено таращась на картину и рисуя в сознании детали, которые не могла рассмотреть на таком расстоянии… а после вновь сорвалась на бег, поглощаемая кромешной тьмой переулка.       Маньяк повернул голову, медленно возводясь на ноги; окровавленное лезвие ножа заблестело в темноте. Я даже не успела увидеть, как сменилось его выражение лица, когда он узнал в приближающемся человеке меня — я тут же влетела плечом в грудь сумасшедшего, столкнув его с места и выкрикнув громкое: «Идиот!».       Я с непривычной яростью взглянула на убийцу, который от неожиданности даже упал на землю, и рвано выдохнула, чувствуя глухую боль в грудной клетке и левом плече. Тихое хрипение заставило меня быстро опустить голову: парень был жив, да… но я всё же с немым криком отшатнулась назад, наткнувшись спиной на кирпичную стену.       Толстовка сильно задралась, открыв вид на живот, который был исполосован ранами и имел один глубокий разрез вдоль — были видны его внутренности, шевелящиеся от каждого резкого вдоха. Меня едва не вырвало. Парень смотрел на меня двумя кровоточащими ранами — я не видела глазного яблока или его просто не было — тяжело и сипло дыша и захлёбываясь кровью.       Жалость… нет.       Ужас.       Незнакомец замер, устремив пустой «взгляд» вверх и, кажется, перестав дышать… и ровно в этот момент я заметила убийцу, быстро понимающегося на ноги и безумно смотрящего на меня исподлобья. Как… как можно убивать без причины? Как можно получать от этого наслаждение? Почему…? Стоило ему двинуться ко мне, как я тут же испуганно попятилась назад, метая бешеный взгляд то на труп, то на сумасшедшего.       — Ты убил его… — дрожащим, тихим голосом пролепетала я, отступая назад, — зачем?..       Мне не нужен был ответ на этот вопрос, но я действительно будто не верила своим глазам. Я знала, что он способен на это, знала, как никто другой… но почему я в таком шоке? Откуда такой животный страх?       — Ты… — маньяк вдруг хрипло, безумно рассмеялся и в два шага оказался прямо передо мной, хватая за горло, — кажется, просила провести тебя домой?.. — его рука вдруг скользнула выше, оставляя за собой кровавый след, и прошлась по нижней части лица — во рту почувствовался металлический привкус, а в нос ударил тошнотворный, сильный запах.       — Отойди! — я тут же сорвалась на истерический крик, отталкивая убийцу от себя, но тот тут же болезненно ухватил меня за руку.       — Ты не из послушных, да? — проговорил убийца весело, наклонив ко мне голову. — Тебе повезло, что ты не успела... нет, нам повезло. Ты даже не представляешь, насколько нам повезло… У меня хорошее настроение, во всяком случае. Думаю… я смягчу наказание, — он захихикал, накручивая на палец свободной руки локон моих волос, — все же совершают ошибки, да?       Я округлила глаза, в ужасе отпрянув, и попробовала выдраться из его хватки, но сумасшедшего, кажется, это заводило ещё больше — на лице убийцы растянулся пугающая, широкая улыбка, а здоровый глаз раскрылся так широко, что уже едва был отличим от второго, не имеющего век. Не успела я и подумать о том, что должна как-то его остановить, как убийца рывком потянул меня на себя и, прижав ладонь к моему затылку, резко толкнул вперёд, так, что я рухнула наземь на колени прямиком в лужу крови. С губ сорвался несдержанный, короткий визг.       Убийца мгновенно оказался рядом, не дав вскочить на ноги, и схватил меня за волосы, вдруг запустив руку в разрез в животе мёртвого парня. Этот хлюпающий отвратительный звук... запах... Боже! Я согнулась, задыхаясь от рвотных позывов и дрожа всем телом от страха и отвращения. Наказание… наказание… за что?..       В нос ударил невыносимый смрад; я подняла глаза, увидев перед своим лицом окровавленные внутренности. Меня вырвало всем тем немногим, что я только успела съесть; я кашляла и быстро, глубоко дышала, пока мою голову вновь не задрали вверх.       — Стой! Пожалуйста! — я кричала надрывно, лихорадочно пытаясь отстраниться; он резко прижал отвратительное месиво к моим губам, которые я мгновенно плотно сжала, отворачиваясь и рыдая от беспомощности под его громкий смех.       — Ш-ш... не кричи, — прошептал маньяк, прижимая внутренности к моим губам, — молчание тебе... к лицу! — и вновь дикий смех разнёсся по переулку.       Я никак не могла ни оттолкнуть его руку, ни что-либо сказать, отчего лишь растерянно, лихорадочно вертелась. В какой-то момент, хаотично перебирая в голове мысли, которые в ужасе метались в черепной коробке, я вдруг спешно запустила свою руку под свитер и пальцами стала зарываться в рану на плече, разрывая нити и вырывая их из едва зажившей плоти. А убийце будто было всё равно: он всё так же весело смеялся, вжимая моё лицо в ком кишок.       Я не имела понятия, сколько это длилось, давно не слушала, что убийца говорит, но вот — он вдруг резко отпустил меня, отчего я с громким вздохом отлетела назад, кашляя и изгибаясь от рвотных спазмов. Маньяк поднялся на ноги, возвышаясь надо мной и мерзко, довольно скалясь; я быстро отползала назад, лихорадочно вытирая рукавом окровавленный рот и абсолютно не веря в произошедшее, отказываясь понимать, что это всё действительно происходит со мной.       — За каждую глупость должно быть наказание, — убийца медленно двинулся в мою сторону; это жуткое, отвратительное выражение всё никак не спадало с его лица, бешеные глаза страшно поблёскивали во тьме. — Чтобы в наших взаимоотношения было меньше глупости. Такой опасной… безрассудной… Иди сюда сейчас же, — интонация сменилась слишком резко; последняя фраза прозвучала так, будто маньяк внезапно ощутил сильнейшую ярость — истерично, громко.       Я подорвалась с земли, хватаясь за кирпичные стены и не отводя бешеного взгляда от маньяка, следующего за мной. Глупости, безрассудности… боже, почему именно я?.. Я в ужасе развернулась, метнувшись к концу переулка, падая на ходу и несуразно врезаясь в стены, которые будто двигались для моего воспалённого сознания. В какой-то момент я просто рухнула на асфальт, потерянным взглядом вяло осматриваясь по сторонам. Течение времени, кажется, жутко замедлилось, каждая мысль доходила до меня медленно, а после растворялась в ужасе и истощённости. Но вид приближающегося монстра, так кровожадно смотрящего на меня сверху вниз, будто травил мой мозг страхом, заставлял шевелиться, приходить в сознание. На его лице уже не было того садистского веселья, маньяк выглядел странно: напугано, напряжённо, растерянно, злобно — и всё одновременно.       — Беги. Сука, вали отсюда сейчас же! — по переулку пролетел его оглушающий крик.       Продолжая ужасно дрожать, я неловко, спешно поднялась из последних сил, быстро шагая вперёд, после — сорвавшись на бег. Переулок подошёл к концу, и ноги сами понесли моё тело вперёд, стоило глазам заметить уже знакомый мне мост. Я даже не успела запомнить, как пересекла его и проникла в тёмную рощу, куда не мог пробиться даже лунный свет. Я безостановочно неслась вперёд в кромешной тьме, не оборачиваясь и не думая абсолютно ни о чём, пока не споткнулась о очередной корень, выступающий из-под земли. Больно рухнув на живот, я издала сдавленный, вымученный стон, а после испуганно затихла, перевернувшись набок и вслушиваясь в тишину. Тихо… лучше лежать и не двигаться… он не должен меня найти.       В какой-то момент я незаметно для самой себя провалилась в сон… нет, скорее даже, начала терять сознание от боли и ужаса; разум просто отторгал всё, что я успела увидеть и услышать, тело выло от боли и усталости. Я так и осталась лежать на холодной, сырой земле, глубоко, рвано дыша.

Смирись.