Петля

      — Да ёб твою... эй! Ты можешь не делать вид, будто бы меня здесь нет, когда я начинаю говорить? — сестра недовольно, шумно выдохнула, строго сложив руки на груди — с загипсованной правой рукой это выглядело даже забавно.       Я расслабленно сидела на стуле около больничной койки Роксаны, закинув ноги на её кровать и уставившись безразличным взглядом в большое окно напротив; в этот раз в помещении мы были одни — сегодня я специально пришла позже, чем должна была. Солнце, едва показавшееся на затянутом облаками небосводе, раздражающе слепило глаза, голова болезненно ныла и ужасно хотелось спать. Мою вялость девушка воспринимала как временное апатичное состояние и, похоже, даже не догадывалась, что мне банально хреново.       Тем не менее, рада, что смогла навестить сестру. Пускай и выход из квартиры мне стоил небольшой такой «ссоры» с маньяком...       — Я останусь в нашей квартире, и не надо пытаться меня на кого-то спихнуть. К Дэвису я точно не перееду — даже на несколько дней, — ответила я несколько резко, переведя холодный взгляд на брюнетку. — Всё в порядке. Честно.       Сестра поджала потрескавшиеся губы, недовольно нахмурив брови.       — В порядке? Ты сейчас серьёзно? — хмыкнула девушка нервно, дёрнув худыми плечами; она выглядела активнее, чем несколько дней назад, но вместе с тем в её глазах появились тревога и беспокойство. — В порядке… — отрешённо повторила Роксана, устремив вялый взгляд в потолок и с тяжёлым вздохом откинув голову на подушку.       Я проследила за ней, не говоря ни слова, и опустила печальный взгляд вниз, сцепив пальцы ладоней вместе и уткнувшись в них губами. Всё ли в порядке, Грейс? Я не знаю. Считается ли нормальным то, что я делю квартиру с убийцей? Считается ли нормальным то, что этого никто не знает, кроме нас двоих? Нормально ли просыпаться в пять утра от того, что над тобой нависает неуправляемый псих, который упорно пытается тебя задушить? Всё ли у меня в порядке, если единственная причина, почему этим утром я не умерла — это то, что маньяк начал терять сознание от нехватки воздуха вместе со мной?       Наверное, это можно охарактеризовать как: «Неплохо». Ведь его попытка «ликвидировать» меня таким образом могла оказаться успешной.       Даже не знаю, смеяться мне или плакать.       — Меня уже саму выводит это параноидальное состояние, такое мерзкое... конченое ощущение… небезопасности, что ли, — девушка шумно выдохнула сквозь зубы, вернув взгляд светло-карих глаз к моему лицу; её пальцы нервно сжали больничные простыни. — Ну типа очевидно, да? Меня едва не прирезали на пороге собственного дома. И это место, эти люди… — девушка выдержала мрачную паузу, бегло осмотрев палату, — всё, сука, давит на мозги. Да весь этот ёбаный город. Только глянь на эту херню! — возмущённо воскликнула она, махнув рукой вперёд; я перевела взгляд в сторону, куда она указала, и увидела небольшой, старый телевизор.       — Телек? — я недоумевающе изогнула бровь, слабо усмехнувшись и повернулась к сестре. — Угрожающе.       — Не смешно. Вообще. Ты знаешь, какие каналы тут крутят двадцать четыре на семь? — эмоционально продолжила девушка, повернув голову ко мне. — Их два. На одном круглосуточно идут дерьмовые сериалы для баб за сорок, а второй — это ёбаный новостной канал нашего города. И я… — девушка рвано, нервно выдохнула, — просто... не знаю! Не знаю, как реагировать на то, что происходит. Этот город всегда был таким адом?..       Вскинув бровь и сделав вид, будто я крайне заинтересована в её монологе, я невольно вновь вспомнила про сумасшедшего — наверное, не проходит и минуты, как его образ возвращается в мою голову.       Как долго он ещё сможет ходить по этой грани? Каким бы расчётливым и сообразительным ты ни был, рано или поздно, тебе просто не повезёт.       — Вчера нашли чей-то труп, меня недавно вернули с того света, за день до этого обнаружили чьё-то тело… — Роксана перевела усталый взгляд на меня, — и у тебя ещё хватило мозгов куда-то ночью свалить, когда вокруг такое происходит. Грейс, что ещё за детский сад?       Я несколько удивлённо взглянула на девушку, вырванная из своих мыслей, а после стыдливо потупилась, не зная, что и сказать. Мне приятно видеть, что Роксана поправляется и уже в состоянии на меня наехать, но я не имею понятия, как теперь должна объяснять свои действия. Если в отношении Дэвиса и остальных я могла без угрызений совести думать, что не обязана что-либо рассказывать, то тут как бы... деваться некуда.       — Да как-то день не заладился… — занервничав, ответила я неуверенно и спустила ноги с кровати сестры, принимая нормальное сидячее положение.       — Да, Дэвис уже сказал, что ты из-за него убежала, — вздохнула брюнетка недовольно, небрежно махнув рукой. — Не знаю, что там именно он наплёл, но твоей жизни это явно не стоит. Да, при других обстоятельствах я бы обошлась подзатыльником и забыла, — она нервно ухмыльнулась, вероятно, припомнив, что от отца ночью сбегала не один раз, — но не сейчас. Пока здесь бродят всякие ублюдки, я убедительно прошу тебя: держись около Дэвиса. Или Адама. Хоть кого-нибудь, кого уже знаешь, — она серьёзно взглянула на меня исподлобья, внимательно рассматривая моё выражение лица, а после резко поникла, отворачиваясь. — Зачем я только привезла тебя в этот проклятый город?..       Город… если бы дело было только в моём переезде. Не город проклят, а я.       — Ничего нельзя знать наперёд. Плохие вещи… случаются, — я снисходительно пожала плечами, уставившись мрачным взглядом в пространство перед собой.       — Да я могла уж и предугадать, но забила хер. Мозгов не хватило понять раньше, что я не могу относиться к твоей жизни так же беспечно, как к своей, — она как-то озлобленно уставилась в потолок. — В этом городе и раньше херня творилась. Но уже года пол прошло. Я думала… да все думали, что всё закончилось. Почему мне казалось, что в нашей жизни не может случиться ничего подобного?..       — Тут и раньше убивали? — несколько удивлённо спросила я, вскинув брови.       Разве маньяк прибыл в этот город не одновременно со мной?       — Насиловали, в основном, — тяжело вздохнула девушка, отвернувшись в сторону окна.       А, нет, кажется, убийца тут не причём. Хотя…       — Бывало, впрочем, и убивали. Это была какая-то группировка. Да, где-то за месяц до того, как копы нашли этих мудаков, они начали убивать изнасилованных жертв. Хер знает почему. Полиция поймала около двух человек, кажется, троих застрелили при оказании сопротивления, или это было самоубийство групповое, не знаю в деталях, — Роксана нервно вздёрнула бровь; казалось, её бледное лицо побелело ещё больше. — Но ведь никто не знал, сколько их было на самом деле. Выжившие жертвы мутные показания давали, вроде «тёмная комната, мужики в балаклавах, один выходит из комнаты, другой входит в неё, и так по кругу. Сколько их было? Да я, ебать, считала, по-твоему?», — девушка коротко, нервно засмеялась и напряжённо замолчала, а после, спустя минуты три молчания, тихо продолжила: — Охуитительно же, полгода прошло, вот это срок. Безопасней некуда, почему бы не привезти младшую сестру в этот прекрасный город? Блять, ну очевидно же было, что-то кто-то из этих уродов ещё остался… — сестра раздражённо шикнула, спрятав ладони в лицо.       — Сейчас людей просто кромсают, а не насилуют. Вряд ли это то же самое…       Нихера себе аргумент, Грейс, а ты умеешь успокаивать людей.       — Насилуют, — девушка мрачно хмыкнула, — и не спрашивай, откуда я знаю. Хотя… — она нервно передёрнула плечами, — смысла скрывать нет. Мой доктор как бы… — девушка показательно покрутила пальцем у виска, поджав губы, — тот ещё клоун, любит рассказывать о всяком, «поднимать» мне настроение. Недавно завёл со мной спор о том, почему девушки должны одеваться скромно, прикрывать по возможности всё тело, мол он свою дочь на пожизненном домашнем аресте держал бы, если б она одевалась как я. И как-то быстро тема подошла к недавно найденному трупу девушки — с переломанными нахрен ногами, блять! Изнасилованную, естественно, классика же! — брюнетка скривилась, нервно дёрнувшись. — И это я ещё тебе без деталей рассказываю, в отличие от этого шизоида… — Роксана недоверчиво покосилась на дверь палаты.       — Ого… — раздалось задумчиво из моих уст, я невольно потупила отрешённый взгляд вниз. В груди что-то испуганно напряглось.       Изнасилованная, изувеченная… а точно ли это не маньяк сделал? Самая, сука, страшная тема, которая только может всплыть. Хотя разве это не логично? Секс — обычная физиологическая потребность, но об этом думать совсем отвратительно. Будто бы и разницы нет: в итоге-то человек умирает, как и все жертвы сумасшедшего. Но от подобного предположения волосы дыбом встают — его это может возбудить?..       — Прости, — Роксана печально нахмурилась, заметив моё напряжённое выражение лица, — просто крыша реально едет. Да и у тебя… у тебя, наверное, тоже, — девушка быстро отвернулась, устремив взгляд в окно, и тяжело вздохнула.       Я заметила это выражение на её лице. Беспомощность и бесполезность. Я вижу это слишком часто, в окружающих. В зеркале.       Не хотелось сейчас говорить слова вроде: «Всё будет хорошо» или что-то в этом духе — я сама в это не верила ни капли. Да и как эта ложь должна помочь?.. Роксана просто напугана, а я — уже морально готовлюсь к своей смерти.       Плохие вещи случаются…       В помещении на какое-то время повисла полнейшая тишина, нарушаемая лишь голосами и различными звуками вне палаты; девушка печально рассматривала потолок, что-то усердно обдумывая, а я с той же слабой гримасой отвращения глядела в окно, вяло обдумывая всё, что успела услышать. Маньяк-насильник, маньяк-насильник… Господи, как теперь выкинуть эту мысль из головы и перестать представлять эти жуткие картины?..       — Как ты думаешь, что мы должны сделать? — наконец, вновь заговорила девушка и отчаянно взглянула в мои глаза, будто пытаясь найти в них правильное решение. — Переехать в другую квартиру? Или, может, в другой город? Или просто рассказать всё отцу, и пусть он уже тебя забирает…       — Он звонил? — спросила я, чтобы хоть что-то сказать, параллельно обдумывая слова девушки.       Переехать?.. А что, может, и сработает. Уехать куда подальше, где он меня не достанет. Забыть об этой необъяснимой связи, сделать вид, что такого никогда не происходило. И не удивляться, если на моём теле будут появляться ссадины, порезы или шрамы. Свыкнуться с мыслью, что где-то существует сумасшедший, который убивает людей просто так. И прекратить думать, что в какой-то момент я могу внезапно умереть и никто вокруг не поймёт, как это произошло. Так я должна поступить?       Как по мне, так лучше сразу дать маньяку перерезать мне глотку — хоть кто-то из нас порадуется перед смертью.       — Да, — холодно выронила Рокс, пожимая плечами, — позавчера звонил. Просил дать тебе трубку. Всё, что я тогда смогла сказать: «Я сейчас не дома», — сестра слабо улыбнулась, заправляя за ухо прядь чёрных, слегка спутанных волос. — Знаешь, я уже чуть ли не сказала, что на меня напали, но отец был занят: орал на меня по поводу того, что я оставила тебя одну и где-то «шляюсь». И напомнил, что мы должны срочно подать твои документы в школу. Он, наверное, меня даже переоценил, — она нервно засмеялась, — ведь я не просто «шляюсь», я лежу бревном в больничной койке со сломанной рукой, которая будет заживать два месяца. Вот э-это ответственность! — девушка демонстративно приподняла загипсованную руку; в ответ я лишь вяло усмехнулась, печально опустив глаза. — Это ещё повезло, что я левша. Хоть татуировки набивать смогу.       — Ты собираешься работать с этим? — я недоумевающе нахмурилась, кивнув на гипс.       — Я дома с ума сойду, — тяжело вздохнула девушка, — да и деньги сами собой появляться не будут. Походу, всё же постараемся продать эту квартиру и купить новую, в другом доме. А то я реально не знаю, как теперь буду в подъезд входить… — Роксана нервозно дёрнулась, скривившись, и положила здоровую руку на бок, где находилась сквозная рана.       — Будем это обсуждать, когда сможешь приехать домой, — проговорила я нерешительно, а после внимательно взглянула на сестру. — Когда тебя, кстати, выписывают?..       — Ещё неделя. Или даже меньше, — пожала плечами брюнетка и недовольно вздохнула: — Буду лечиться дома. Я тут несколько дней, а от этого запаха больницы уже блевать тянет… прямо как в детстве, — Роксана слегка наморщила нос, нахмурившись, вероятно, вспомнив, как раньше отец изредка брал её с собой в больницу.       Было бы забавно, наверное, если бы папа работал в этой клинике… и вдруг обнаружил Роксану в таком состоянии. Но нет — он врач городской больницы моего родного города, а не этого.       Значит… у меня есть несколько дней, чтобы договориться с маньяком насчёт Роксаны. Но что я должна говорить? Что предложить взамен, чтобы он больше не появлялся в нашей квартире?.. Наверное, стоит обсудить это сегодня, если он никуда не уйдёт.       Около получаса, наверное, я ещё говорила с сестрой на мелкие темы, вроде того, как часто я ем, и о том, что пора уже действительно заниматься поступлением в новую школу. Во всём этом диалоге я принимала менее активное участие, нежели сестра. Учёба… Я и раньше вяло реагировала на упрёки матери, мол: «Определись уже с профессией», а теперь-то, когда я едва ли не в могиле… какие нахер планы на будущее? Мне страшно строить планы на сегодняшний вечер, что там говорить о работе или семье…       — Ты, кстати, специально пришла так поздно, да? — слабо усмехнулась девушка, когда я уже собиралась возвращаться домой: застёгивала куртку, морщась от головной боли — она заметно усилилась, стоило мне подняться со стула.       — Может быть, — я пожала плечами, сунув ладони рук в карманы — забыла надеть перчатки, когда вылетала из квартиры — и взглянула на настенные часы. — Всего-то три часа дня, не так уж и поздно.       — Да, но ты-то в курсе, во сколько приходят Дэвис и остальные.       Дэвис-Дэвис-Дэвис… сколько, блять, можно про него говорить?..       — Да, — выдохнула я тихо, небрежно дёрнув плечами. — У тебя хорошие друзья, правда, — на моём лице всплыла слабая улыбка, — но мне удобней переживать трудные времена в одиночестве. Да и твоего парня нервировать буду меньше, — хмыкнула я тихо, почувствовав какой-то неприятный укол в сердце.       — Ты помнишь, что я тебе сказала, — стальным, отцовским тоном проговорила сестра, строго взглянув на меня, — я не буду заставлять тебя жить с ним, но если соберёшься куда-то выйти — лучше позвони хоть кому-нибудь. Адам редко бывает занят, если что, — сестра слабо ухмыльнулась чему-то. — И не злись ты так на Дэвиса. Я знаю, что он иногда... часто бывает грубым кретином и любит срываться на других. И раз на мне он не срывается, значит, срывается на ком-то другом, — бегло взглянув на меня, брюнетка снова грустно улыбнулась, очищая от кожуры один из апельсинов, которые я ей принесла. — Но он искренний, по крайней мере. И беспокоится о тебе. Правда. Просто вы познакомились в очень… нехорошее время, — она слабо фыркнула, раздражённо дёрнув плечами. — Серьёзно, я даже подходящий мат не могу подобрать, чтобы описать весь этот бред.       Возможно, Роксана знает Дэвиса не так хорошо. А возможно, это действительно своего рода беспокойство. Но что-то мне подсказывает, что беспокоится он исключительно о моей сестре, а никак не обо мне. Но если это в порядке вещей — она же его девушка, то почему мне от этой мысли так… неприятно?       Я его просто начинаю ненавидеть. Или… не знаю, как охарактеризовать это чувство. Просто не хочу его видеть, слышать, думать о нём.       — Это точно, — проговорила я тихо, опустив взгляд вниз и слегка пошатнулась — в ногах ощущалась угрожающая слабость. — Что ж, постараюсь прийти завтра, — боясь, что Роксана приметит моё резко ухудшившееся самочувствие, я быстро махнула девушке рукой и развернулась к двери, спешным шагом двинувшись прочь.       — Спасибо, что пришла, — раздался более тёплый голос сестры за спиной и тяжёлых вздох, — будь осторожнее, окей?       Шагнув через порог, я тут же обернулась, выдавив из себя ободряющую улыбку, и ещё раз помахала девушке рукой на прощанье, пока дверь палаты не захлопнулась. Хотела бы я сказать: «Не беспокойся, со мной ничего не случится», но, опять же, очень не хочется врать — да и это всегда у меня плохо получалось. Пока моё вечно хмурое выражение лица все воспринимают как обеспокоенность состоянием родной сестры, что отчасти так и есть… но в основном так отражается моё новое мировосприятие, а оно описывается двумя словами: «Мне пиздец».       А учитывая то, что сегодня я покинула свою квартиру, еле выдравшись из хватки маньяка, возможно, этот пиздец даже слишком близко.       Я задумчиво огляделась по сторонам, отдалённо подумав о том, что ушибленная нога всё ещё неприятно саднит, а после, недолго рассматривая докторов, медсестёр и обычных людей, проходящих мимо, медленным шагом двинулась к лестнице, ведущей на первый этаж. В какой-то момент я приложила руку ко лбу и на секунду остановилась, тяжело вздохнув. Ещё утром температура у меня поднялась до тридцати семи градусов, сейчас, наверное, все тридцать восемь или даже больше. Ночь, проведённая на улице, и последующий ледяной душ под дождём сыграли свою роль. Нужно будет зайти в аптеку. К тому же, убийца, естественно, так же заболел. Именно поэтому, вроде как, настаивал на том, чтоб я сидела в квартире. Если б он «настаивал» не так угрожающе, я, быть может, даже и осталась бы…       Я медленно спускалась по ступенькам, попутно проверяя карманы куртки: денег я взяла достаточно. Наверное, стоит зайти и в супермаркет, потому что холодильник уже давно пустует, да и маньяк выглядит голодным… интересно, он когда-нибудь практиковал каннибализм?..       Мысль об изнасилованных жертвах как-то вновь резко протянулась сквозь моё сознание — я даже невольно дёрнулась, скривившись. Господи, да почему эта идея пугает меня сильнее, чем мысль о каннибализме? И почему она, блять, возвращается в голову?!..       Спустившись на первый этаж, я неспешно завернула за угол, направившись к местной аптеке. За прилавком стояла полноватая, темнокожая женщина, которая увлечённо общалась с медсестрой, стоящей у кофейного автомата. Я пониже спустила рукава белого свитера, находящегося под курткой, чтобы скрыть руки — странными чёрными пятнами на своих ладонях светить на особо хотелось…       — Да, милая? — тут же обратилась она ко мне, стоило только подойти к прилавку; несмотря на дружелюбную фразу, смотрела женщина на меня так устало, будто я к ней доёбываюсь уже третий час.       — Здравствуйте, — несколько сконфуженно выпалила я, растерявшись, — ам-м… какие у вас есть жаропонижающие? — вопрос вышел несколько заторможённым, так как я долго пыталась его правильно сформулировать.       Господи, как же я ненавижу говорить с людьми… это точно какое-то психическое расстройство — почему я боюсь продавщицу, блять?!       Женщина смерила меня недолгим взглядом из-под очков, а после в небрежной манере перечислила названия препаратов; так как большинство из них я слышала впервые, лекарство выбрала наобум.       Когда женщина отвернулась, чтобы найти мною озвученный препарат, я обратила внимание на девочку, крутившуюся около её ног; в руках ребёнка было какое-то пирожное в виде зайчика, с которым она тихо беседовала.       — Это, — она слабо тряхнула коробочкой в своих руках, привлекая мой взгляд к себе, — со снотворным эффектом. Подойдёт?       — Да, — кивнула я быстро, — точно подойдёт. А обезболивающее какое-нибудь можно?       — Аспирин? — спросила женщина и вновь взглянула на меня из-под очков так, будто я испытываю её терпение. Да я ж тут не больше двух минут стою…       — Да, — кивнула я тихо, — сойдёт.       Пока женщина вновь отошла, копаясь в каких-то коробках с препаратами, я вдруг заметила, что девочка, стоящая за прилавком, очень внимательно на меня смотрит. Тоже чернокожая…       — Без ног, — улыбнулась она игриво, показывая мне зайчика, у которого откусила нижнюю часть туловища.       Я невольно округлила глаза, несколько секунд испугано смотря на ребёнка, и слегка отшатнулась от прилавка.       — Успокоительное можно? — выдавила я тихо, когда женщина вернулась ко мне с пачкой аспирина.       Вечерело. Время шло как-то непривычно быстро: уже постепенно смеркалось, а я так и не успела добраться до дома. Улицы города повсеместно освещались яркими вывесками и фонарями; казалось, только мне было известно, где именно в этом городе есть тёмные закоулки. Я спешно вышла из супермаркета, чувствуя, что нога уже отзывается довольно заметной болью, и приложила холодную ладонь ко лбу; где-то полчаса назад меня начало сильно морозить. Радовало только то, что до дома идти было совсем недолго. Или не радовало?..       Надеюсь, настроение у маньяка за день переменилось в лучшую сторону.       Я торопливо шла по всё ещё людным улицам, устремив вялый взгляд вниз и встревоженно размышляя о том, каким должен быть этот вечер. Всё же я решила поговорить с маньяком именно сегодня; может, на полный желудок ему не особо захочется меня убивать. Чисто по-женски, наверное, думать подобным образом: просить что-либо у мужчины, пока его рот занят.       Я покосилась на пакет, полный продуктов — думаю, на какое-то время хватит. На сегодня уж точно. В основном, тут готовить ничего не нужно: мучное, фрукты, замороженные блины и пицца, ну и всё в таком духе. Я редко заморачивалась с готовкой, а в этом случае этого уж точно не требуется. Слишком по-идиотски будет стоять у плиты около часа, а потом «романтично» сидеть с убийцей за одним столом. Пусть лучше берёт, что хочет, и валит в мою комнату — ему там, походу, нравится. Я же лучше как следует отосплюсь в комнате Роксаны, к тому же простуда именно этому сопутствует.       Захожу в свой подъезд, слегка подрагивая от холода, и устало поднимаюсь по ступенькам; тело раздражающе ломит, а голова едва ли не кружится. Поразительно, что я вообще до своего дома смогла дойти…       Бездумно направившись к лифту, я вдруг недоумевающе замерла, а после сделала шаг назад; маньяк сидел на ступеньках, опустив голову.       Я растеряно и испугано огляделась по сторонам, недоумевая: какого хера он вообще здесь?! А если кто-нибудь увидел?.. Хотя с такого ракурса он выглядит не так уж и страшно, но лучше было бы уже не рисковать — после случая с Роксаной соседи чересчур осторожные. Я сделала пару шагов к лестнице, внимательно рассматривая парня: либо ему очень хреново, либо маньяк вообще спит. Либо и то, и другое…       — Эй… — тихо шепнула я, склонившись к нему, — пойдём.       Но убийца по какой-то причине и не думал двигаться. И только когда я, нервно вздохнув, аккуратно опустила руку на его плечо, парень вдруг дрогнул, резко подняв голову и впившись пугающим взглядом в мои глаза.       Я нервно отдёрнула ладонь, выпрямившись и отшагнув назад. Он что, меня тут ждёт? Как и в прошлый раз…?       — Плохо? — спросила я шёпотом, зачем-то упорно пытаясь скрыть свой испуг.       Маньяк несколько секунд молча смотрел на меня, злобно изогнув бровь, а после резко поднялся на ноги, быстрым взглядом осмотревшись по сторонам. Я торопливо отшагнула назад, когда он двинулся к лифту. Проходя мимо, убийца как бы невзначай толкнул меня плечом и впечатал в стену. Сильно пошатнувшись, я опасливо уставилась на парня, который всё так же, не проронив ни слова, вошёл в открывшуюся кабину лифта.       Да ладно, он ещё будет злиться на меня за то, что мы заболели? Как будто одна я в этом виновата…       Опасливо вхожу следом за сумасшедшим, тут же зажавшись в противоположный от него угол кабины, и опускаю взгляд вниз. По спине почему-то побежали мурашки, стоило дверям лифта закрыться — ненавижу находиться с ним в замкнутом помещении.       Все те полминуты, пока мы добирались до моего этажа, прошли в полнейшей тишине. Я ожидала, что он хотя бы спросит, где меня так долго носило, но маньяк молча стоял напротив меня, нахмурившись и прикрыв глаза, видимо, из-за головной боли. Кажется, будто ему в разы хуже, чем мне… хотя, наверное, моё херовое самочувствие просто заглушилось страхом.       Как только мы достигли седьмого этажа, сумасшедший тут же спешно вышел из лифта; я же покорно последовала за ним, опасливо оборачиваясь на двери соседей. И зачем он выходил вообще?.. Что, уж и лифтом без его помощи воспользоваться не смогу? И где, блять, его привычные расчётливость и осторожность? Маньяка правда могли увидеть, а такое, прямо скажем, ебало незамеченным не осталось бы.       Я медленно зашла за парнем в квартиру, тихо прикрыв за собой дверь, и поставила пакет с медикаментами и продуктами на пол. С моих губ не успело сорваться и слова, как маньяк, в два шага оказавшись рядом, резко ухватил меня за горло, впиваясь в глаза ожесточённым взглядом.       — Мне просто интересно. Мы на одном языке говорим? Иногда кажется, что ты путаешь мои слова. Не понимаешь меня, — зашипел он злобно и резко оттолкнул меня назад; боль едва заметно отозвалась в позвоночнике, когда спина врезалась в железную дверь. — Как так получается, что ты слышишь «Стой» и начинаешь убегать? Тупая ты тварь.       Стоило додуматься, что он просто не хотел шуметь на лестничной площадке… дура.       Я испуганно ссутулилась, боязливо смотря на маньяка исподлобья и невинно хлопая ресницами, и быстро пролепетала тихое: «Прости», хотя в голове прозвучало что-то вроде: «А ты не думал, что не стоит душить меня, когда я сплю?!». Его это, кажется, даже немного удивило; он слабо вскинул бровь, замолчав, а после перевёл недовольный взгляд на пакет.       — Если там нет чего-то, от чего мне станет лучше… — начал он тихо, убирая руку с моего горла и скидывая свой капюшон на плечи; видимо то, что я не просто так куда-то «свалила», немного поубавило злость сумасшедшего.       Не дав ему договорить фразу, я быстро кивнула и тут же опустилась вниз, нервно вытаскивая со дна пакета небольшую оранжевую коробочку с жаропонижающим препаратом.       — Температуру собьёт… — проговорила я нерешительно, медленно поднимаясь на ноги, и слабо дёрнулась, когда парень резко выхватил лекарство из моих рук.       Он недолго рассматривал название, повертел коробку в ладони, и стоило мне открыть рот, чтобы что-то сказать, и потянуться к препарату, как убийца молча развернулся и двинулся в сторону моей комнаты.       — Эй, подожди! — я растерянно шагнула вслед за убийцей. — Таблетку нужно же в стакан воды кинуть, — маньяк, нагло игнорируя меня, толкнул дверь комнаты и даже не обернулся на мой голос. — Да стой ты! У тебя даже, может, температуры нет! — я быстро двинулась за ним, но остановилась на полпути, быстро развернувшись и ринувшись к фильтру с водой.       Наполнив чистый стакан наполовину, я быстро побежала к своей комнате, стуча подошвой грязных сапог по кафелю.       — Ты специально, что ли?! — я недовольно нахмурилась, наблюдая, как маньяк, сидя на краю кровати, держит в пальцах пластинку, в которой не хватало уже трёх таблеток. Когда только успел?! — Держи, хоть водой запей! — я быстро подлетела к сумасшедшему, протянув ему стакан, и нервно, шумно вздохнула.       Даже не опустив взгляд на воду, маньяк молча уставился на меня, какое-то время абсолютно бездействуя, а после резко выбил стакан из моей ладони. Тот с коротким звоном ударился о пол и слегка треснул, а вода тут же разбрызгалась по ламинату. Несколько секунд ошарашено пялясь в пол, я резко подняла вопросительный взгляд на маньяка, возмущённо разведя руками, и невольно выпалила:       — Ты что вообще делаешь?!       Маньяк молча рассматривал меня, склонив голову вбок в своей манере, а после едва заметно улыбнулся.       — Прости, — спокойно изрёк убийца, непринуждённо пожав плечами; я даже недоумевающе застыла на какое-то время, а после раздражённо выдохнула, осознав, что он просто меня передразнил.       — Ха-ха… — прошептала я еле слышно, склонившись вниз, чтобы подобрать стакан, и тут же тихо пискнула, повалившись на пол, когда маньяк толкнул меня ногой вбок.       — Ха-ха! — с издёвкой повторил убийца, после тихо захихикав и с какой-то по-детски довольной улыбкой откинулся на кровать.       … что это, блять, такое?! Сначала хватает меня за горло, будто вот-вот голову оторвёт, а после, как по щелчку пальцев, превращается в непослушного ребёнка. Этот контраст, мать твою… я не успеваю понять: злиться мне на него или бояться.       Медленно поднимаюсь с пола, тряхнув рукой — рукав куртки промок из-за разлитой воды, и, хватаясь за край кровати и шипя из-за ноющего ребра, кое-как становлюсь на ноги. В относительно спокойной обстановке, когда страх и беспокойство поутихли, я вновь ощутила, как меня пронзает отвратительный холод и тело понемногу начинает ломить от жара. Стоит смерить температуру…       Приложив холодную руку ко лбу, я невольно опустила взгляд на лежащего на кровати убийцу, который недовольно хмурился, прикрыв глаза. Всё же мне кажется, ему таблетки было незачем принимать, потому что простудилась именно я и вирус находится только в моём организме. Ему же хреново просто потому, что хреново мне… хотя чёрт знает, как работает вся эта необъяснимая херня.       Я задумчиво оглядела свою комнату, хотя немногое можно было рассмотреть в полутьме: убийца никогда не раздвигает шторы на окнах, да и на улице уже было достаточно темно.       — Эй, — тихо подала я голос; убийца недовольно приоткрыл глаз, окинув меня быстрым взглядом. — Та девушка, которой ты сломал руку и отправил в больницу… — я растеряно потупилась, нервно дёргая змейку куртки, — её выпишут через несколько дней.       Маньяк ненадолго замолчал, размеренно, спокойно дыша; кажется, новость его совсем не удивила. Конечно, он ведь сам знал, что ранил Роксану не смертельно…       — Что, даже ничего не скажешь? — удивлённо спросила я, простояв в тишине несколько минут. — Что ты собрался делать?       Парень, нахмурившись, лишь выронил раздражённое: «Ничего», и затих, устало прикрыв глаза. Это что, всё?..       И что мне теперь делать с этой познавательной информацией? Маньяк что, и дальше будет сюда наведываться? Или ему всё равно, где жить: здесь или в каком-нибудь заброшенном здании? Что, блять, значит: «Ничего»?!       Озадаченная и несколько расстроенная подобным ответом, я отвернулась от кровати и сделала пару неуверенных шагов к двери, а после, слабо дрогнув, почувствовала, как в мою спину влетела пластинка с таблетками. Несуразно подобрав её, параллельно едва не рухнув обратно на пол из-за несильного головокружения, я вновь поднялась на ноги и окинула убийцу напоследок недолгим взглядом. Хотелось сказать что-то ещё, но пока что я решила не бесить маньяка своим присутствием — простуда убийцу явно сильно раздражала — потому, развернувшись, быстрым шагом покинула комнату.       Попутно наблюдая за тем, как пара розоватых таблеток с шипением растворяется в стакане воды, я торопливо расстегнула молнию куртки, едва не выронив изо рта градусник. Спустя десяток секунд он выдал мне угрожающее: «38.8». Нужно побыстрее закончить всё, что хотела, и отправляться спать…       Я сбросила с ног сапоги, отшвырнув их ближе к входной двери и стянула с себя куртку, скинув её на рядом стоящий стул. Хотелось побыстрее снять свитер, так как его ткань очень неприятно раздражала чувствительную от температуры кожу, но раздеваться прямо сейчас я побаивалась. Устало вздохнув, я принялась разбирать полный пакет, который уже успела поставить на стол. Естественно, я решила не прятать упаковки с едой и просто оставила их на том же столе; некоторые продукты были поставлены в холодильник. Может, убийце отнести что-нибудь?.. Впрочем, нет, если захочет — сам и возьмёт.       Я с тяжёлым вздохом подошла к окну, неторопливо отпивая своеобразный лекарственный «лимонад», который слегка отдавал каким-то щелочным привкусом. На улице уже стемнело и, похоже, опять начал моросить мелкий дождь. Последний месяц лета выдался совсем странным… ну, если говорить про погоду. Если говорить про мою жизнь, то слово «странная» не подходит. Тут правда ни одно матерное слово уже не подойдёт.       Я обратила внимание на всё ещё снующих внизу прохожих, и почему-то взгляд зацепился за девушку с ярко-голубыми волосами — наверное, потому и зацепился. Она спокойно брела по улице, и я на секунду задумалась, что вот, например, её могут убить сегодня. Может, не сегодня — завтра, послезавтра, через неделю или месяц. Вот — беспечно гуляет по темнеющим улицам, и в какой-то день будет найдена голой с перерезанным горлом в тёмном закоулке или заброшке. И, наверное, даже не важно, кто именно убьёт её: какая-то неизвестная группа мужчин в масках или… он. Хотя, наверное, оказавшись в такой ситуации, я бы предпочла просто смерть, чем изнасилование и смерть…       Господи, эта тема слишком глубоко села в мои мозги. Какая к чёрту разница, что маньяк делает со своими жертвами?..       Уже пустой стакан с тихим стуком опустился на стеклянную поверхность стола; обняв себя за плечи, я медленно подошла к коридору, уставившись задумчивым взглядом на закрытую дверь моей комнаты. В голове на этот момент особых мыслей не было — только навязчивая идея взволновано давила на мозг. Почему я не могу просто… спросить? Но разве я хочу знать ответ?       Тяжело вздохнув, я всё же быстро шагнула к столу, взяв в руки пачку печенья и упаковку яблочного сока, и решительно двинулась в сторону своей комнаты. Правда, уже у двери я застыла в нерешительности, окидывая напряжённым взглядом еду в своих руках. Нахрена я это делаю?..       Дверь беззвучно приоткрылась, и я тихо шагнула в помещение, окидывая взглядом кровать: маньяк и не шевельнулся, лёжа на боку спиной ко мне. На секунду прикрыв глаза и набрав в лёгкие побольше воздуха, я неторопливо подошла к постели, опустив на прикроватную тумбочку сок и упаковку печенья. Своеобразный шелест мгновенно оживил парня: он испуганно вздрогнул, повернувшись ко мне и недоумевающе уставившись в мою сторону.       — Думала, может, ты поесть захочешь… — робко пояснила я, отшагнув от кровати и оглядев убийцу; тот присел и устало зевнул — я вдруг почувствовала, как уголки моих губ начали слегка болезненно печь. Его шрамы…       Сцепив пальцы рук, я так и застыла у кровати, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Ну и как должен звучать мой вопрос?..       — Что? — недовольно подал голос маньяк, понимая, что мне что-то нужно, раз уж я всё ещё стою здесь.       — Ещё кое-что спросить хотела… — я опустила взгляд вниз, нервно перебирая в пальцах ткань свитера, — ты уже давно в этом городе?       Убийца несколько непонимающе нахмурился, а после раздражённо выдохнул, разминая шею — вероятно, головная боль не особо располагает к разговору.       — Нет, — коротко ответил маньяк.       Я несколько минут озадаченно смотрела в пол, не зная, как и подвести разговор к вопросу, который, собственно, и хотела задать. А надо ли мне вообще его задавать? Нет, правда, зачем…?       — Я слышала, здесь… как бы и раньше неспокойно было. Здесь группа насильников есть… — как-то смущённо прокашлявшись, я, наконец, подняла взгляд на маньяка, который выжидающе следил за моими жалкими попытками унять нервы. — Ты их видел когда-нибудь?       — Нет, — так же коротко, как и в прошлый раз, произнёс убийца после недолгой паузы.       Кто бы сомневался, блять…       — Ну, тогда… — протянула я тихо, нервно потирая шею.       Убийца глубоко, нервно выдохнул, сжав ладони в кулаки, как бы намекая, что от сломанного носа меня отделяет слишком тонкая грань.       Какое-то время я всё так же стояла на месте, не в состоянии подобрать слов, а после, откинув прочь предрассудки, выпалила прямо:       — Тут недавно кто-то изнасиловал девушку. И сломал ей ноги, — я сложила руки на груди, напряжённо взглянув на сумасшедшего. — Это… ты сделал?       Наверное, мне потребуется какое-то время, чтобы понять, насколько был ебанутым заданный вопрос, но сейчас я всего-то мысленно радовалась, что смогла вообще это спросить. А чему радоваться-то?!..       Убийца невозмутимо смотрел на меня около минуты, будто даже не удивившись такой теме, а после неспешно сполз с кровати, поднимаясь на ноги. Так, он встал… ничего хорошего не предвещает.       — Ты так хотела спросить это? — он внимательно покосился в мою сторону, сунув руки в карманы чёрной толстовки. — Тебе интересно?       Да не хочу я ничего знать… не хочу знать, что видит и чувствует человек, когда по случайности натыкается на тебя ночью. Вот ни капли не хочу.       Но сама мысль о том, что это ему доставляет удовольствие не только морально, вгрызается мозг как-то болезненно… пугающе. Да зачем мне это знать?!..       — Я… я тут подумала… лучше не отвечай, — пролепетала я растерянно, отступая на пару шагов назад.       — Нет, — хладнокровно пожал плечами парень, перебивая меня; я недоумевающе подняла на него глаза, — я этого не делал.       Я удивлённо вскинула брови, слегка приоткрыв рот, и абсолютно растерявшись на какое-то время. Почему-то я совсем не ожидала этого ответа. Да я вообще не ожидала, что он что-либо ответит… это же такой тупой и бессмысленный вопрос.       — А-а… — тихо выдохнула я, потупив взгляд, а после на моих губах невольно всплыла нервная ухмылка, — понятно.       Это сделал не он… и что теперь? Маньяк не перестал после этого быть маньяком. Я даже не почувствовала какого-то удовлетворения от этого ответа. Хотя нет… какой-то оттенок облегчения присутствует. Всё ещё находясь в стойком замешательстве, я молча развернулась и неспешно двинулась к двери; ноги почему-то дрожали: то ли от нервов, то ли от слабости. Но стоило мне только коснуться дверной ручки, как уже насмешливый голос вновь раздался за спиной:       — Значит, так удобней? Баланс в твоём розовом мире восстановлен? Бабочки и единороги уже не паникуют при мысли, что у меня может встать на такое? — я вдруг впала в ступор, как только смогла в полной мере понять, что убийца только что произнёс; я медленно обернулась в его сторону, удивлённо округлив глаза.       — … а? — только и смогла выдавить я после недолгого молчания; убийца лишь издевательски ухмыльнулся, осуждающе качая головой.       — Между трупом и изнасилованным трупом есть разница? — он сделал несколько шагов в мою сторону, с наигранной задумчивостью приложив палец к виску. — Если бы я убил тебя... ты бы подумала, что тебе повезло? Потому что я просто тебя убил?       — Да… нет, — сконфуженно промямлила я и отвернулась в сторону, опустив запутанный взгляд вниз, — нет.       Чувство паники в груди разожглось как-то совсем внезапно, и я не совсем понимала причины этому.       Убийца абсолютно спокойно подошёл ко мне, облокотившись плечом на дверь — либо потому, что стоять было сложно, либо для того, чтобы я не смогла её открыть. Я, боязливо отшагнув назад, подняла на убийцу опасливый взгляд.       — Ты очень тупой человек, знаешь? — он грубо постучал костяшками пальцев по моей голове, заставляя испуганно сжаться. — Хуже смерти только то, что перед этой смертью тебя кто-то поимел — так ты думаешь? — он тихо, хрипло засмеялся, в своей манере склонив голову на бок. — Мир боли... больше. Он очень большой. Думаешь, между длинной иглой, забитой под ноготь, и раздавленной гордостью хоть кто-то выбирает иглу? Хоть кто-нибудь?.. — убийца сделал недолгую паузу, выводя на лице самую умиротворённую улыбку, которую мне приходилось видеть. — Это всё пустое. На самом деле, никакого выбора нет.       — Не-не... не надо было спрашивать... — дрожащим голосом прошептала я, не отводя напряжённого взгляда от его лица, и нервно сглотнула.       Убийца лишь растянулся в жуткой улыбке и слегка пошатнулся вперёд, положив руку на моё плечо — как и ему, так и мне стоять было сложно.       — А ноги я ей не ломал, — прошептал он над моим ухом с лёгкой улыбкой на губах, — она сама их сломала, когда спрыгнула с крыши. Очень тупой способ убежать, правда?       Я ошарашенно отпрянула от него, повернувшись лицом к лицу сумасшедшего и впиваясь удивлённым взглядом в его пугающие глаза, а после невольно дёрнулась от отвращения и ужаса, стоило мне только обработать всё сказанное сумасшедшим. Так это и правда было он. Отвратительно...       Глубоко вдохнув, я прикрыла глаза, пытаясь унять дрожь в теле. Боже... я как не особо умное травоядное, каждый раз без причины лезущее к хищнику — вот надо было сюда переться за очередной нервотрёпкой?       — Ты всё равно… ничего мне не сделаешь, — выпалила я резко, отшагнув в сторону, — перестань меня… пугать, — я всеми силами пыталась придать своему выражению лица уверенности, но плечи и руки по-прежнему нервно подрагивали — в этот раз точно не от холода.       — Пугать тебя? — убийца сделал шаг в сторону от двери, убрав с лица улыбку и внимательно покосился на меня. — Я ответил на вопрос, который ты сама задала. Тебе просто не нравится ответ.       Я лишь нервно вздохнула, отвернувшись. Тут и не поспоришь особо, но подходить ко мне было вообще не обязательно.       Маньяк вдруг резко подался вперёд и чуть не снёс меня к чёртовой матери на пол — я не сразу поняла, что он просто чуть не упал, потому едва не закричала от испуга. Сжав мои плечи в своих ладонях, парень еле удержал равновесие, я же чудом всё ещё стояла на ватных ногах, упираясь руками в грудь убийцы. Мои виски начали отзываться режущей болью, голова кружилась, а по слишком чувствительной из-за температуры коже пробежал мороз.       — Проваливай уже… — тихо произнёс парень, слабо оттолкнув меня от себя и тряхнул головой — от этого и моя, и его голова разразилась ещё большей болью.       Я растерянно проследила, как маньяк медленно возвращается к кровати и устало падает на постель. Я ещё какое-то время озадаченно стояла на месте, рассматривая парня и абсолютно ни о чём не думая, и только когда тот недовольно рыкнул, взглянув на меня, я нервозно содрогнулась и тут же потянулась к двери.       — Не забудь поесть… — бездумно и скомкано проговорила я, тихо прикрывая за собой дверь.       На ватных ногах я кое-как добралась до комнаты Роксаны, опираясь рукой на стены; апатичное состояние накрыло меня с головой. Не самое страшное… изнасилование — далеко на самое страшное, что он может сделать.       Но разве маньяк не остался в моих глазах тем же полнейшим ублюдком? Тем же психом, которого лучше сторониться, хотя я зачем-то постоянно делаю наоборот?.. Да, я по-прежнему вижу его таким. Убийца, насильник, садист… вроде ничего удивительного.       Но сейчас я разглядела что-то более… жестокое. Что-то, что точно не захочу рассмотреть получше. Я очень не хочу видеть этот его…

… мир боли.