Недостроенные мосты

Почти минуту Бартон самозабвенно отвечал на поцелуй, не обращая внимания на лезущую в нос и рот пену для ванн, а потом вдруг отстранился и уткнулся лбом в грудь Тони, прямо над верхней кромкой реактора. - Клинт? – скосил на него глаза тот, взъерошив мокрой ладонью волосы у него на затылке. Бартон поднял взгляд и, задумчиво посмотрев на Старка несколько секунд, отрицательно покачал головой. Ему хотелось попросить прощения за глупую вспышку ревности, за то, что он в очередной раз повел себя как полный придурок – и признаться в собственном банальном страхе потерять, оказаться ненужным теперь, когда ему самому впервые за много лет кто-то был по-настоящему нужен. Но Клинт не представлял, как сказать все это вслух, и потому молчал. В свое время, в неполные двадцать, Клинт чувствовал нечто очень похожее к Филу – ревность, замешанную на страхе снова остаться в полном одиночестве, но тогда понятия не имел, что это, и, слушая интуицию и инстинкты, просто отчаянно пытался выделиться из толпы других стажеров, как умел. Наедине с ним Коулсон вел себя так, словно он, Клинт, был особенным для него, одним таким, и Бартон был счастлив, но, неизбалованный любовью и вообще вниманием, с трудом верил, что его действительно любят просто так, а не за что-то. Его задевало, что на базе Фил был одинаково приветлив и с ним, и с остальными стажерами своей группы – и Клинт, едва осознавая это, как мог старался показать ему, что заслуживает его любви. После трех подряд выговоров за нарушение дисциплины, Коулсон вечером встретил его у спальни и предложил прогуляться перед сном. - Клинт… - привычно спокойно улыбнулся он, когда они, миновав охрану, вышли из здания и остановились, глядя на красный отблеск давно догоревшего заката. – Тебе не обязательно быть ни самым шумным, ни самым метким – ни вообще самым. Тебе не нужно привлекать мое внимание или что-то мне доказывать… Я никуда не денусь, если ты все еще в этом сомневаешься. Не то чтобы у Бартона мгновенно отлегло от сердца, и он сразу успокоился – тревожный осадок все же остался, но Филу он привык верить больше, чем себе самому, и в качестве эксперимента несколько следующих дней был тише воды и ниже травы, даже на стрельбище старательно показывал результаты не выше среднего уровня всей группы. И когда после всего этого Коулсон вовсе не начал относиться к нему как-то иначе, Клинт впервые задумался над словами, которые часто слышал от других – о том, что любви заслуживают все, и что любят просто за то, что ты есть. Сейчас все его существо наполняла другая любовь, к Тони, и Бартон снова беспокоился. Разговор с Беннером напомнил ему о привычной жизни Старка, в которой ему, кое-как закончившему школу и проведшему полжизни в цирковом вагончике и на улице, вряд ли было место. Клинт невольно начал сомневаться, хватит ли Тони того, что останется между ними теперь, когда почти закончилась так внезапно объединившая их заварушка с побегом и погонями. - Что случилось? – не выдержал затянувшегося молчания Старк и, приподнявшись, внимательно заглянул ему в глаза. – О чем ты думаешь? - Ты ведь тоже никуда не денешься? – ответил вопросом на вопрос Бартон, не собиравшийся говорить правду, однако, неожиданно даже для себя, именно ее и сказавший. - Не знаю, что скрывается под «тоже», - фыркнул Тони, - но да, я определенно никуда не денусь. И меня, если это важно и если я правильно уловил ход твоих мыслей, решительно не интересует, знаешь ли ты, что такое линейный коэффициент ослабления потока гамма-частиц, - он легко надавил пальцами на затылок Клинта и потянул его к себе, выплеснув немного воды из ванны на пол. – Кстати, надеюсь, и тебя не слишком волнует, что я никогда в жизни не научусь стрелять из лука, не подружусь с Романовой и наверняка не получу ни одной книги, подписанной для меня Филом, - Тони коснулся губ Бартона своими, и тот прикрыл глаза. – Мост, помнишь? Думаю, наш уже достроен… Клинт улыбнулся и, прижавшись еще ближе, нетерпеливо перехватил инициативу. Бурлящая в крови смесь из эндорфина, заново подскочившего адреналина и тестостерона мгновенно стерла остатки его сомнений, и он поцеловал Старка беззастенчиво и бесстыдно, со вкусом, мокро скользнул языком по его нижней губе и прихватил ее зубами, дразня. Отпустив и приподнявшись, опираясь здоровой рукой в бортик ванны, Бартон навис над Тони, собираясь поцеловать его глубоко и властно. Однако тот, не поддавшись, отстранился, уперся ладонью ему в грудь, останавливая, и мягко произнес: - Притормози, ладно? Мы больше никуда не торопимся… - он успокаивающе погладил Клинта по бокам, немного подался вперед и прижался губами к его груди, сквозь мокрую ткань чувствуя сумасшедшее биение сердца. На очередном ласкающем движении подцепив его майку ладонями, Старк стянул ее, стараясь лишний раз не потревожить зафиксированное промокшей уже повязкой левое плечо, и отбросил за спину Бартона, прямо в постепенно остывающую воду. - Конечно… - Клинт, чуть наклонившись и пытаясь выровнять сбившееся дыхание, очень нежно и аккуратно поцеловал его в шею. - У меня тоже рядом с тобой всегда крышу сносит, - усмехнулся Тони, запрокидывая голову, а кончиками пальцев забираясь под джинсы Бартона сзади, но под плотной и тяжелой от воды тканью смог дотянуться только до резинки его белья и предложил. – Продолжим в спальне? Медленно и нежно… Клинт, совершенно неприлично мурлыкнув что-то в ответ, потерся носом о щеку Старка, вдыхая его запах, смешанный с фруктовым ароматом пены, и не сразу выдыхая, словно пытаясь оставить его себе. Тони провел ладонями от его поясницы выше, погладил спину несколькими круговыми движениями, расслабляя все еще напряженные мышцы, и подцепил закрепленный край эластичного бинта, принимаясь распутывать намокшую повязку, от которой все равно теперь не было толку. Полулежа в ванне делать это было неудобно, и Старк, выскользнув из объятий Бартона и приподнявшись, уселся на широкий бортик у стены так, что вода скрывала только его ноги до колен. Клинт скользнул по его телу откровенно изучающим взглядом, несколько секунд не мешая ему разматывать слои эластичного бинта, хотя это время показалось ему бесконечно долгим – растрепанный, мокрый и полувозбужденный Тони вызывал у него вполне предсказуемые желания, с трудом укладывающиеся в запланированное на сегодня «медленно и нежно». Впрочем, так тоже можно было попробовать. Бартон поднялся на колени и погладил раскрытыми ладонями бедра Старка, стирая пену. Тот выгнул бровь, заинтересованно посмотрев на него и, разведя ноги, притянул его ближе. Оказавшись вплотную к нему, Клинт многообещающе улыбнулся и, поцеловав ямку между ключицами Тони, спустился языком ниже, обвел контур реактора, чувствуя солоноватый вкус металла, а потом сдвинулся вправо и накрыл ртом острый сосок. Старк рефлекторно дернулся ему навстречу, пытаясь прижаться еще тесней, запустил пальцы в его влажные волосы и задышал часто и сорванно, и Бартон едва не застонал от одного звука его дыхания. Ему вдруг захотелось сделать для Тони что-то особенное, что-то только для него одного, и поскольку мозг уже был в состоянии работать только в одну сторону – нижнюю, Клинт не придумал ничего лучше, кроме как, спустившись поцелуями по упругим мышцам живота Старка, слегка наклониться и, нерешительно бросив взгляд вверх, обхватить губами мокрую от воды и смазки головку его члена. Тони почти подбросило на месте, он вцепился в плечи Бартона, выгнув шею, ошарашенно разглядывая потолок и дыша через раз. Нежность, которой Клинт не чувствовал в себе еще минуту назад, теперь вела его так легко и естественно, словно иначе просто не могло быть. Он изнывал от этих невыразимых словами эмоций, но ощущал себя абсолютно счастливым и бесконечно влюбленным. Он выпустил член изо рта, склонился влево и провел языком от основания до головки, цепляя уздечку, потом снова сжал губами, рискнув пропустить глубже, но тут Старк потянул его за непострадавшее плечо вверх, заставляя подняться, и поцеловал, перед этим успев сипло шепнуть: - И все-таки я настаиваю на спальне. Бартон фыркнул ему в губы, выбрался из ванны, оставляя лужи воды на полу, пока стягивал насквозь мокрые джинсы вместе с бельем, и предстал обнаженным перед Тони, поднявшимся следом за ним и как раз оказавшимся рядом. Тот шагнул к нему, неправдоподобно трепетно для такой ситуации поцеловал в плечо и опустил ладони на его крепкие ягодицы, мягко сжал, слегка развел, потом вспорхнул пальцами выше по спине и принялся поглаживать между лопаток, а после отстранился, взбудораженно блестящими глазами рассматривая Клинта, словно видел впервые в жизни. - Ты красивый… - вдруг тихо констатировал он, гладя рельефный живот и дорожку темных волосков от пупка, чувствуя, как в ответ на прикосновение напрягаются мышцы. - Ты тоже ничего, - коротко рассмеялся Бартон, затаив дыхание от приятных ощущений. Тони улыбнулся, целуя его в губы, и, не размыкая объятий, не разрывая поцелуя, они двинулись в спальню. Добравшись до кровати, Старк наощупь спихнул свои вещи, брошенные поверх покрывала, на пол и, упершись коленом в край постели, чуть наклонился, собираясь бережно уложить Клинта. Тот пресек его намерение на корню и плюхнулся на покрывало сам, довольно вытянувшись. Тони хмыкнул и осторожно, не прикасаясь к его пострадавшему плечу, опустился сверху. Способность держать себя в руках и разумно мыслить почти исчезла, стоило им соприкоснуться горячей влажной кожей и твердыми членами. Несколько мгновений Старк бездумно трогал, гладил совсем не возражавшего Бартона, вылизывал короткими влажными поцелуями его шею, проходился ногтями вдоль слегка выступающих ребер. Тот стиснул его бедрами, жадно вскинулся навстречу, и это вернуло Тони в реальность. Он выдохнул, мягко поцеловал Клинта, глядящего на него поплывшим, затуманенным от возбуждения взглядом, и, скользнув по его телу ниже, обвел кончиком пальца правый сосок, а потом повторил это прикосновение еще и еще раз. Второй он накрыл губами, принимаясь осторожно покусывать и тут же зализывать краснеющую от агрессивного воздействия нежную кожу. Старк продолжал, пока не добился от Клинта первого сдавленного стона. Тот, потеряв, похоже, контроль над собой и подчиняясь только желаниям тела, запустил ладонь ему в волосы и закинул ногу на его поясницу, надавив пяткой на копчик, но Тони вывернулся, начиная спускаться поцелуями к его животу, собираясь попробовать на вкус каждый сантиметр кожи Бартона. Он нырнул языком в его пупок, и Клинт не сдержал вырвавшееся: - О черт… Тони… Старк улыбнулся, вдруг вспомнив, как далеки были его первые впечатления о Бартоне от истины – тогда он не мог и представить, что Клинт окажется настолько чувственным, отзывчивым на ласку и прикосновения. Впрочем, представить он еще совсем недавно не мог и то, что Клинт позволит ему прикасаться к себе. - Я люблю тебя, - целуя едва заметную тазовую косточку слева, шепнул Тони так тихо, что Бартон его, скорее всего, не услышал, но он и говорил это сейчас для себя, а не для него. Ему нравилось перекатывать на языке эти три слова – простых, но способных перевернуть мир. - Я тебя тоже, - вдруг отозвался все-таки слышавший Клинт, погладив его по плечу. - Не могу отделаться от ощущения, что потерял кучу времени, - признался Тони, мельком посмотрев ему в глаза, прежде чем склониться над его пахом. - Мы не… - начал было Бартон, но тут Старк взял его член в рот почти наполовину, и он, захлебнувшись воздухом, не смог ответить. Тони сжал твердый ствол губами, старательно вспоминая юношеский опыт, втянул щеки, опускаясь вниз, и, почти не ослабляя захвата, снова поднялся. На возвратном движении он позволил Клинту скользнуть особенно глубоко и сглотнул, на мгновение стискивая головку его члена горлом. Тот глухо вскрикнул и, вцепившись одной ладонью в постель, а другой – в ее изголовье позади него, сильно выгнулся навстречу его рту, запрокинув голову так, что почти уперся макушкой в кровать. - Тони… - позвал он, едва совладав с напрочь сбитым дыхание и безумно колотящимся сердцем, и отодвинувшийся Старк, с ожиданием глядя на него, опустился щекой ему на бедро, - это… Это круто. Очень… Но ты же не хочешь, чтобы все закончилось прямо сейчас? Лично я точно не хочу… Тони хмыкнул, потянулся вперед, чмокнул чувствительное местечко у него под коленом и попросил: - Перевернись. Клинт приподнялся на локтях, зашипев от боли, когда сильней оперся на левый, и Старк тут же встревожено подался вперед, но тот отрицательно мотнул головой, давая знак, что все в порядке, и все-таки улегся на живот, повозившись, чтобы не давить на член всем весом. Тони устроился на его бедрах и, упираясь ладонями в кровать, наклонился вперед и провел языком от затылка до поясницы Бартона, смачивая кожу, а потом подул на влажную полоску, двигаясь снизу вверх. Клинт довольно буркнул в подушку что-то одобрительное. Старк принялся целовать его спину, постепенно опускаясь к копчику, а когда добрался, скользнул ладонями на ягодицы Бартона, раздвинул их и, задумавшись на секунду, провел языком между ними, легко пощекотав вход в его тело. Клинт под ним вздрогнул и недоуменно обернулся через плечо. - Вечно ты меня торопишь, - фыркнул Старк, потянувшись за смазкой. Он выдавил немного ему на поясницу, и Бартон выгнулся, чувствуя, как она густо и прохладно потекла вниз, к анусу и поджавшейся мошонке. Прикусивший нижнюю губу Тони повел пальцами в обратном направлении, собирая смазку, и надавил двумя на сфинктер. Пальцы вошли мягко и глубоко – после их совместного душа всего несколько часов назад Клинт, в принципе, обошелся бы без тщательной подготовки, но Старк не мог удержаться, чтобы не прикоснуться к нему лишний раз. Он тронул уплотнение простаты, осторожно потер, и Бартон глухо всхлипнул, прогнулся, подставляясь под ласки. Старк любовался его мышцами, упруго ходящими под кожей, округлыми напряженными ягодицами, смотрел на свои пальцы, то и дело скрывающиеся в чуть припухшем, покрасневшем отверстии, на смазку, каплями блестящую вокруг него – и решил, что не хочет останавливаться сейчас. Он задвигал рукой быстрей и резче, и почувствовал, как застонавший Клинт задрожал всем телом от слишком сильных ощущений и, приподняв бедра, потянулся к себе, не справившись с ними. У него сводило колени, поджимались пальцы на ногах, а ритм, с которым он ласкал себя, был сбивчивым и рваным. Смотревший на него Тони задышал чаще. Клинт глотал воздух рывками, но кислород все равно будто не доходил до легких. Ему было жарко, пот застилал глаза, перед которыми и без него все расплывалось. Старк, кажется, что-то сказал, но он не слышал ничего, кроме гула крови в ушах. Бартон, целиком поглощенный близким, до болезненности острым наслаждением, едва заметил, как Тони, не желавший пропустить его оргазм, осторожно перевернул его на спину. Мир для Клинта растворился в ласкающих поглаживаниях изнутри, в прикосновениях Старка, и он постанывал, желая разрядки так, что уже готов был просить. Однако этого ему делать не пришлось: Тони поцеловал его в шею, прикусил мочку уха, хрипло прошептал какую-то пошлость, и этого оказалось достаточно – Бартон вжался затылком в подушку, задержал дыхание на миг, распахнул глаза и шумно выдохнул, пачкая собственные пальцы семенем. Пока он смотрел в потолок расфокусированным взглядом, Старк, мучительно, но вполне успешно сражающийся со своим возбуждением, легко целовал его плечо и невесомо поглаживал по животу, давая время придти в себя. Наконец Клинт повернул к нему голову и, облизывая пересохшие губы, поинтересовался: - Ты решил ограничиться только этим на сегодня? - Ну уж нет, - рывком лег на него сверху Старк, и усмехнувшийся Бартон, не споря, раскинул ноги. Клинт был расслабленным, податливым, и вход легко раскрылся под головкой. Тони проник внутрь до конца – медленно, не отводя взгляда от потемневших глаз Бартона, замер, застонав от ощущения, как тот обхватывает его внутри, и порывисто наклонился, приникая к его губам, а потом вжимаясь своими ему в шею. Клинт простонал вместе с ним – было просто невозможно молчать, когда Тони был и внутри и снаружи, обжигал дыханием, двигался тягуче и томно. Хотя медленными его толчки были совсем не долго – распаленный долгой прелюдией, чувствующий скорую развязку, уже через пару мгновений он начал двигаться так, как ему на самом деле хотелось. Он выходил почти полностью, снова погружался до основания, и Бартон вдруг поймал себя на том, что сжимает его ногами и сам подается к нему, пытаясь прижаться еще ближе и снова возбуждаясь от сильных, размеренных скольжений члена внутри. Тони хватило всего нескольких быстрых движений – он хрипло вскрикнул, потом еще раз, а потом протяжно застонал и напряженно замер, выплескиваясь внутри Клинта. Тот мгновенно подался вперед, переворачивая их обоих, оказываясь сверху и не выпуская Старка из себя. Тот оставался твердым, и Бартон инстинктивно двинул бедрами, чтобы он снова прошелся по простате. Едва успевший перевести дыхание Тони поднялся, садясь и крепко прижимая его к себе. Он толкнулся в Клинта, и когда тот откинул голову назад с резким выдохом, обхватил ладонью его член и обвел большим пальцем открытую головку. Бартон дернулся, вжался в него с хриплым рыком и содрогнулся всем телом, кончая. Новый оргазм был не таким сильным, как первый, но у Клинта все равно на секунду потемнело перед глазами. Не расцепляясь, они с Тони рухнули на кровать, и Бартон, когда к нему вернулась способность воспринимать окружающий мир, улыбнулся, почувствовав, как тот осторожно гладит его по щеке. Он сам, приоткрыв глаза, тоже потянулся к Старку, скользнул ладонью по его плечу и груди, обвел пальцами реактор. В голове не осталось ни единой мысли, только блаженная счастливая пустота, и потому он не сразу понял, чего от него хочет Тони, решительно потянувший его за собой с кровати, когда даже шевелиться совсем не хотелось. - Третий раунд не раньше утра, - сообщил Клинт, закрывая глаза и наощупь пытаясь вытащить из-под себя покрывало и добраться до одеяла. – Мне все-таки давно не двадцать лет. - Мне вообще-то тоже, - фыркнув, заметил Старк. – Это будет всего лишь душ. Давай, пошли. Бартон с величайшей неохотой встал и поплелся за ним. Когда струи прохладной воды немного привели его в чувство, он, обняв Тони, тихо произнес: - Спасибо… - За что? – поинтересовался тот, обеими ладонями отводя с его лба намокшие волосы. - За то, что ты тоже никуда не денешься, - улыбнулся Клинт. – И извини за Беннера, это было глупо. - Нет, это было очень мило с твоей стороны, - улыбнувшись ему в ответ, покачал головой Старк. – Мне нравится, что ты ревнуешь. Я тебя, между прочим, тоже ревновал – к Коулсону. - К Филу?! – неверяще взглянул на него Бартон. – А вот это точно глупо. - Да, я знаю, - Тони поцеловал твердый изгиб его плеча и выключил воду, дотянувшись до вентиля. Когда они добрались до спальни, Клинт сгреб устроившегося рядом Старка в объятия, повозился, удобней устраиваясь на подушке, и провалился в сон, как только закрыл глаза. Ему показалось, что он проспал всего несколько минут, а потом его разбудило какое-то навязчивое пиканье. - Тони… - сонно буркнул Бартон. - М..? – точно так же отозвался тот. - Выключи это… - Джарвис, выключи это. - Боюсь, что вам лучше проснуться, сэр, - деликатно настоял дворецкий, и раздражающий звук стал громче. – Это сигнал системы, контролирующей алгоритм, вчера вечером отлаженный вами совместно с доктором Беннером. Скипетр Локи обнаружен. - Где он? – сел в постели Старк. - Атомная электростанция Indian Point, правый реактор, - сообщил Джарвис.