***
— Я так скучала по вам обоим, — воскликнула Эмма, когда родители втянули её в ещё одно объятие. — Ты уверена, что в порядке, Эмма? — нерешительно спросила её мать. Эмма рада, что все её страхи по поводу встречи с родителями не подтвердились. — Я в порядке, мама, правда, — заверила Эмма. — Со мной обращались хорошо и с большим уважением. — Уважением? — задал отец вопрос. — Наша разведка сказала, что тебя принуждают к браку! Что ты была предложена в качестве трофея дворянам Камелота. Что происходило в Большом зале, когда мы вошли, Эмма? Потому что это можно описать лишь одним словом... — Дэвид! — сказала Снежка, усаживая семью на диван. — Я уверена, что Эмма не пожалеет подробностей в её рассказе, но можем мы хотя бы ещё минутку насладиться её присутствием? Сэр Дэвид согласился со своей женой и обнял дочь еще раз, напевая колыбельную, как он всегда делал, заверив её, что рад увидеть её целой и невредимой. После еще нескольких мгновений радости, слёз и объятий, Эмма начала долгий рассказ об оккупации замка. Она не рассказывала подробно о руководстве Киллиана, а позже короля Артура, но была честна и открыта во всех других отношениях и не уклонялась от вопросов своих родителей. — Я не могу поверить, что тут на самом деле проводился рыцарский турнир, — её мать была поражена. — Я его чуть не выиграла, — хвасталась Эмма. — Кроме того, что рыцарь был в шоке, когда увидел тебя в поединке? — доспрашивал её отец. — Его зовут сэр Киллиан Джонс, папа. Как я уже неоднократно говорила тебе, — терпеливо отвечала Эмма. — Да-да, — Дэвид махнул рукой, — твой суженый. Как я мог забыть? — ворчал он. — К счастью, теперь не нужно будет этого делать. — Что? — воскликнула Эмма. — Ну, теперь, когда мы отвоевали земли и взяли короля Камелота под свою милость, тебе не придется вступать ни в какой брак, заключенный под его властью, — объяснила Снежка. — Но наша помолвка не под его властью, — призналась Эмма. — А под чьей тогда властью? — спросил Дэвид. — Этого рыцаря? Потому что уверяю тебя, что... — Хватит! — Эмма кричала, заставляя обоих родителей посмотреть на неё. — Наша помолвка была под моей властью. Мне дали выбор и я выбрала Киллиана. — Но, дорогая, теперь тебе необязательно этого делать, — начала Снежка. — Как принцесса этого королевства, ты можешь выбрать любого мужа. — Принцесса? — Мы вернулись не просто спасти тебя, Эмма, — объяснил её отец. — Мы вернулись, чтобы защитить королевство от захвата Камелота. После наших переговоров я буду занимать мое законное место короля, как и должен был с самого начала. Эмма видела вину и мучения отца, которые тревожили его уже несколько недель. Страх и тревога за то, что он оставил дочь вместо того, чтобы предстать перед королем Георгом и поинтересоваться у него, что же случилось с его дочерью. Эмма снова обняла отца, прошептав ему слова уверенности и прощения, но он отказался принять ее утешение. Стерев остатки своих эмоций с лица, Дэвид держал руку дочери, принося ей извинения и пообещав сделать все необходимое, чтобы восполнить боль, вызванную его бездействием. Сэр Дэвид поклялся рассмотреть любое снисхождение, которое она может пожелать для того, чтобы обеспечить её счастье. Эмма переживала за отца. На самом деле не нужно было отцу ничего делать, потому что она верила, что ему не нужно переживать насчёт этого. Однако было несколько вещей, которые она хотела, чтобы её родители приняли и согласовали, и хотя она не любила использовать тактику Киллиана, которую он использовал в аудиенции короля, ей пришлось это сделать. — Ну..., — начала она, — может быть, вы могли бы сделать для меня одну или даже две вещи...***
Киллиан и его король стояли, когда герцог и его семья вошли в Большой зал. Киллиан сдерживал себя, чтобы не подбежать и не обнять леди Эмму, хотя очень этого хотел. — Садитесь, — приказал герцог. Он и дамы заняли место вдоль одной стороны стола, а Киллиан и Артур вдоль другой. Хотя его внимание должно было быть сосредоточено на герцоге и разбирательстве, в которое они собирались вступить, Киллиан не мог не взглянуть на свою Свон. Она склонила голову, уверенно смотря вперед, и Киллиана поглотило чувство гордости за свою Свон. — Ну, Ваше Величество, — начал сэр Дэвид, — мы с семьей готовы выслушать Ваши условия. — Вообще-то, сэр Дэвид, — ответил Киллиан, обращая внимание герцога на себя. — Его Величество просит, чтобы Вы и ваша семья в первую очередь выступили с Вашими условиями. Герцог на мгновение оценил Киллиана, прежде чем согласиться с рыцарем. — Очень хорошо. Я буду претендовать на трон Туманов, как наследник короля Георга. Мы предлагаем, чтобы граница между нашими королевством оставалась такой, какой она есть, и моя дочь настаивает на том, чтобы, — Киллиан посмотрел на свою Свон, — лорды земли Туманов вернули свои земли и владения, и все Ваши подданные и союзники должны уйти из нашего королевства в течение двух недель. Артур кивнул головой герцогу и резюмировал свое предложение. — Итак, каждое королевство будет с теми землями, которые были до завоевания? — Да, — подтвердил герцог. — Это мои условия. Вы согласны? — Не совсем, — ответил Киллиан от имени своего короля, обращая на себя еще один холодный взгляд герцога. — Чего еще ты хочешь? — в мыслях сэр Дэвид перечислил все вещи, которые хотел бы сказать жениху своей дочери. — О, не поймите меня неправильно, милорд, — вмешался Артур. — Мы хотим заключить союз между нашими королевствами. Все три члены семьи герцога повернулись к королю, а Киллиан усмехнулся заявлению своего государя. — Вы хотите предложить объединить наши королевства за условия вашей капитуляции? — спросила леди Снежка. — Да, миледи, — подтвердил Артур. — Что за союз? — сомнительно произнес герцог. — Этот союз принесет пользу нашим королевствам в защите от Тёмного Мага, — объявил Киллиан. — Почему наше королевство нуждается в защите от Тёмного? Это Вы убили его сына, — обвинил его сэр Дэвид. — Чтобы спасти Вашу жизнь, — сказал Киллиан. — Неужели Вы думаете, что старый крокодил собирается разбираться, кто виноват в кончине его сына? Он придет за всеми, кто хотя бы видел смерть Бэйлфаера, поэтому он подвергнет опасности не только меня, но и весь Камелот и всё Королевство Туманов, — и Киллиан еще раз посмотрел на свою любимую Свон, желая подавить панику, которую он увидел в её зеленых глубинах. Сэр Дэвид рассматривал утверждение Киллиана, прежде чем отступить от своей позиции. — И какую защиту Вы хотите предложить? — Я пошлю Мерлина передать известие о смерти Бэйлфаера. Прежде чем он уйдет передавать известие, он наложит защитное заклинание на два наших королевство — старую магию, которую Тёмный не сможет преодолеть, так как она связана истинной любовью. Защиту вашего королевства связывает заклинание истинной любви леди Снежки и Вас, в то время как защиту Камелота будет связывать заклинание истинной любви моей королевы и меня. Хотя Мерлин сделает всё возможное, оба наших королевства будут признаны виновными, и я предлагаю эту защиту до тех пор, пока наши королевства не восстановятся, или до тех пор, пока угроза Тёмного больше не станет проблемой. — И эта защита в обмен на что? — спросил сэр Дэвид, обратив свое внимание на Киллиана. — На руку моей дочери? Наша защита в обмен на неё? — Нет, — твердо ответил Киллиан, осмотрев всех. — Защита ваша, потому что я хочу, чтобы Эмма была в безопасности от крокодила, — признался он. — Я прошу у Вас только одно, сэр. — Что же? — Ваше благословение, — ответил Киллиан и взглянул на герцога, — сэр Дэвид. Могу я получить Ваше благословение и попросить руки Эммы? Герцог смотрел на Киллиана в ошеломленной тишине, прежде чем посмотреть на дочь, лицо которой так и говорило, что она согласна. Слегка покачав головой и улыбнувшись, герцог встал и протянул руку Киллиану. — Я даю Вам своё благословение, — заявил герцог, и Киллиан пожал его руку, скрывая радость. Еще до того, как он смог выпустить руку, его Свон бросилась ему в руки и начала целовать. — Я сказала ему, что ты будешь драться за меня, — воскликнула она между поцелуями. — Он боялся, что ты будешь считать меня наградой или каким-то завоеванием, но ты доказал свою любовь, когда попросил его благословения, — и Киллиан не мог не посмеяться над объяснением своей возлюбленной. — Я ничего и не сделал, любимая, — признался он, заметив, что её родители и Артур уже ушли из зала, оставив их одних. — Артур и я планировали сделать нашу помолвку частью защиты Мерлина, но я передумал, обвинив его в такой тактике. — Почему? — Потому что я не хочу, чтобы кто-то думал, что я вынудил тебя к этому, — признался он, почесав за ухом, немного краснея. — Я хочу, чтобы все знали, что ты выбрала меня. Эмма засияла, обхватив руками его лицо. — И я хочу, чтобы все знали, что ты тоже выбрал меня, — сказала она. — Тогда, — сказал он с глубоким вздохом, — я полагаю, что есть только одна вещь, которую нужно сделать, — он опустился на колено перед ней. — Леди Эмма, которая скоро станет принцессой, — она закатила глаза, от чего он хихикнул. — Моя любимая Свон. Моя любовь к тебе родилась не сразу и я метался, и я знаю, что мы по-прежнему сталкиваемся с неопределенным будущим, но я хочу, чтобы ты была уверена, — заявил он, — что я всегда буду на твоей стороне. Ты выйдешь за меня замуж? — Да, Киллиан, — ответила она, слёзы начали скатываться по щекам, — да!***
На следующий день Камелот, королевство Туманов, союзники королевств, сэр Дэвид, герцог Шепард и Артур — король Камелота, подписали мирный договор, объединяющий эти два королевства. Согласно их договору, прибыл Мерлин, чтобы наложить защитное заклинание на королевство Туманов, и благословил новоиспеченного короля Дэвида и королеву Снежку в качестве законных правителей земли. Прежде чем он отправился выполнять свою задачу, Мерлин исполнил последний акт, чтобы запечатать пакт между Королевством Туманов и Камелотом, — Мерлин председательствовал на свадебной церемонии сэра Киллиана и недавно коронованной принцессы Эммы. Встретившись друг с другом в садах замка, где начала цвести их любовь, Киллиан и Эмма пообещали друг другу свою любовь и преданность на всю вечность. Несмотря на всё, что они преодолели, они отказывались верить, что это их счастливый конец. Потому что каждый знал, что они боролись не просто так. Они боролись за свою любовь и победили — и это не счастливый конец, а счастливое начало.***
Эмма положила на тумбочку букет лебединых перьев, который собрала как дань уважения своему жениху, и начала нервно ждать его. Она в ожидании дрожала от страха, который мучил каждую девушку в её первую брачную ночь. Эмма была не совсем наивна насчет того, что должно было произойти. Её мать тщательно и во всей красе рассказала ей о супружеском акте, который происходит между двумя людьми. Но ещё Эмма всю жизнь жила среди домашних животных и знала, как это происходит у них, но предполагала, что опыт животных значительно отличается от людей. По крайней мере, она надеялась на это. Честно говоря, Эмма просто надеялась, что не разочарует Киллиана, но её неуверенность только прибавила ей нервов. Эмма не знала об опыте её мужа, но она знала одно — по крайней мере один из них будет знать, что они делают. Но этот факт не особо успокаивал её, ведь она вспоминала те времена, когда чувствовала возбуждение Киллиана, когда он прижимался к ней. Соблазнительное возбуждение разжигало страсть в Эмме, одновременно вызывая панику, как будто какой-нибудь пират грабит её. Но иногда он был ласковым, осыпая мягкими поцелуями её шею, мягко смотрел на неё, будто оберегая, соблюдал этикет, как любой хороший и правильный рыцарь. Но какой человек войдёт в её дверь? Пират или рыцарь? Ей не пришлось долго ждать: уже через минуту в комнату, предварительно постучав, вошел Киллиан, одетый в свободную рубашку и легкие брюки. Эмма никогда не видела его в такой расслабленной и непринужденной позе. Сердце Эммы быстро застучало, когда она увидела его тёмные глаза, когда он целенаправленно шёл к ней — она знает, что, как муж, он имеет право воспользоваться её телом. Вместо грубых движений, которых она ожидала от него, он подошел, нежно обхватив руками её лицо. — Ты потрясающе выглядишь, моя невероятная невеста. — Невеста? — хихикнула она. — Вообще-то, я твоя жена, милорд, — дразнила она его новым титулом. — Нет, дорогая. Но под конец ночи я хочу это исправить, — и он поймал её губы в искрометном поцелуе, вызвав новую волну паники. Чувствуя её волнение, Киллиан начал поглаживать её щеку одной рукой, а другой медленно водил по спине. — Всё в порядке, Свон, — утешал её он. — Нервничать — это нормально. Я обещаю не торопить тебя, в конце концов у нас есть целая ночь, — напомнил он ей, подмигнув, — но если ты хочешь подождать с этим... Эмма посмотрела на него, пораженная его словами. — Зачем нам ждать? — спросила она, когда Киллиан сделал шаг назад. — Я знаю, что ты любишь меня, Свон, но то, что мы обещали прожить всю жизнь вместе, не означает, что ты действительно готова к тому, что ожидается между нами сегодня вечером, — сказал он. — Однажды я сказал тебе, что хочу, чтобы ты захотела меня, — я говорил правду. Я не хочу, чтобы тебя принуждали, даже из-за какой-то традиции. Эмма не думала, что может любить этого человека больше, чем когда давала клятву, но в тот момент её любовь к нему выросла в разы. Сделав небольшой шаг вперед, Эмма потянула за подол его рубашки и осторожно начала снимать её. Киллиан выпустил небольшой вздох удивления на её действия, но продолжал смотреть ей в глаза. — Я нервничаю, — призналась она, — и я действительно не знаю, чего ожидать или что делать, — она вмиг покраснела после своих же слов, — но.., — искренне продолжала она, — я хочу тебя, Киллиан. Я хочу, чтобы ты сделал меня своей женой, и я хочу, чтобы ты стал моим мужем, — и она поднялась на цыпочках, чтобы запечатлеть доказательство своих слов поцелуем. Она почувствовала, что руки Киллиана обвили её талию, притянув ближе к себе. Из его горла вырвались хриплые стоны, когда Киллиан углубил поцелуй. Языком он обследовал её рот, а руками бродил по телу, изучая спину, бедра и ягодицы. Эмма поражалась, как быстро она возбуждается в его объятиях. Не контролируя свои эмоции, Киллиан страстно целовал Эмму, всё больше возбуждаясь. — Шаг за шагом, любимая, — прошептал он. — Мы будем делать это постепенно, и если я буду переходить границы, ты дашь мне знать, хорошо? Эмма кивнула, и Киллиан взял её руки и положил их на свою голую грудь. — Свон, — ободрил её он. — Не бойся прикоснуться ко мне. Теперь я принадлежу тебе так же, как ты принадлежишь мне. Эмма первый раз взглянула на Киллиана и изумилась его сильным телосложением. Конечно же она ожидала этого, учитывая его часы тренировок, но водя пальцами по его накаченным мышцам, внизу живота стало полыхать. Его глаза были закрыты, а голова запрокинута назад, когда она провела пальцами по грубым волосам на его груди, от чего из его горла снова вырвался хриплый стон, побуждая её продолжить исследовать руками его тело. Она скользнула руками к животу и усмехнулась над внезапным напряжением его мышц. Не готовая обследовать его волосы под полосой штанов, Эмма повела руку назад, игриво играя сосками, от чего снова послышался стон из губ Киллиана. Он наклонился и начал целовать шею Эммы, слабо покусывая. Медленно подняв ночнушку, Киллиан начал целовать за ухом и быстро подхватил Эмму, когда у неё подкосились ноги. Внезапная прохлада охватила её тело, когда она поняла, что её платье было снято. К ней сразу же пришло осознание того, что её муж полностью стянул с неё одежду и медленно осматривал. Нежно водя пальцами по груди, он сказал: — Ты покраснела, Свон, — и Эмма медленно задрожала, когда мозолистая рука начала гладить её чувствительную кожу. Он снова поцеловал её и повёл к кровати, круговыми движениями лаская грудь. Не отстраняясь, Киллиан положил Эмму на середину кровати на спину, а Эмма, по инстинкту, сразу раздвинула ноги. Она чувствовала его вес на себе, когда он прикасался к её телу губами, она переставала шевелиться и дышать, только наслаждалась им. Он начал рычать, когда подушечки её пальцев заменились на ногти, которыми она водила по его гладкой спине, плечам и бёдрам. Он касался руками её бёдер, а Эмма тихо хихикала ему на ухо, когда он начал щекотать языком её шею. — Этого ты хочешь, м? — Угу, — задыхаясь от своего возбуждения, сказала она. — Ну, тогда, — ответил он. — Посмотрим, что еще может понравиться моей невесте, — его руки и рот начали тщательное изучать её тело: он нежно целовал ключицу, уделял внимание груди, медленно целовал живот. Он опустился между ее ног и прикоснулся к тому месту, которое в книгах описывали, как «самое священное из мест, за которое воюют на войне и из которого появляется жизнь». Обычно Эмма не даёт полёт своей фантазии в поэзии, но когда его мозолистые пальцы и шершавый язык скользнули в её лоно, она не могла думать ни о чем, кроме него, вспоминая книги, которые она читала об этом. В ней разгоралась война страсти и желания, её тело умоляло о помиловании. Она никогда не чувствовала себя более живой, чем в тот момент, когда она выгнулась навстречу губам Киллиана и достигла кульминации, которой он и хотел добиться.***
Киллиан старался сохранять свой контроль, когда вошёл в комнату Эммы. Силуэт её тела, освещенный лунным светом, в её ночном платье будто заставлял его стянуть с неё платье и прижать к стене, но он выбросил из головы эту мысль, обещая, что для этого еще наступит время, а пока он должен сосредоточиться на её желаниях, а не на своих. Киллиан был искренен, говоря ей о том, что подождёт, если потребуется. Он не хотел вынуждать её, он знал, что она тоже желала его, поэтому он был готов ждать. Ему пришлось сдерживаться, чтобы не сделать ей больно. Вызывая у неё новый поток желания своими ласками, он поклялся делать всё постепенно. Хоть он и хотел прикоснуться к её нагому телу, он сдерживался ради неё. Когда он снял с неё одежду, медленно ведя к кровати, в нём снова вспыхнула страсть. Он посмотрел на свою Свон, которая лежала под ним — золотые локоны рассыпаны на подушке, тело извивалось под его мозолистыми руками. Раньше он фантазировал, как будет гладить её гибкое тело, прикасаться к её гладкой и нежной коже, сейчас же всё это он может сделать. Её тело, пахнущее лавандой и пропитанное её возбуждением и потом, сводило его с ума. Всё, что он хотел сделать, — доставить ей удовольствие. Дрожь её бёдер манила его. Он был так близко, что смог прикоснуться языком к самой сокровенной части её тела, упиваясь пьянящим вкусом её экстаза, войдя в неё языком. Он слышал её манящие стоны, слышал своё имя, которое вырывалось из её уст, когда он глубже проникал в неё. Киллиан посмотрел на свою невесту, чтобы удостовериться, что ей нравится, и потерялся в эйфории удовольствия. Отдышавшись, он медленно снял свои штаны. Он посмотрел на Эмму и увидел её удивленный взгляд, когда он пристроился к ней между бедрами. — Будет больно? — нервно спросила она, и он мягко поцеловал её в шею. — Может, на мгновение, но я обещаю быть нежным, — заверил он, и она кивнула, закрыв глаза. Киллиан подтянул её бедра к себе ближе. Остановившись на мгновение, он нагнулся и поцеловал её в губы, войдя в неё. Оставаясь неподвижным, чтобы она привыкла к этому ощущению, он почувствовал, как её тело расслабилось, и он начал нежно и медленно двигать бёдрами. Будто в состоянии алкогольного опьянения, он потерялся в её стонах. Она подавалась ему бедрами быстрее, и Киллиан увидел, как его жена снова достигла экстаза прямо перед тем, как он излился в неё. Обнимая друг друга, они не заметили, как доказательства их любовной ночи стекало на простыни. В любом случае, это будет лишь еще одним доказательством того, что их ночь состоялась, ведь доказательства потребуют на следующий день. Киллиан решил, что не станет ничего показывать, а просто вместе с женой завтра утром выйдет на балкон — может, это сойдёт за доказательство. — Теперь ты будешь называть меня своей женой, так ведь? — дразнила его Эмма, перебирая волосы Киллиана пальцами. — Да, — ответил он сонно, улыбаясь. — Отлично. Потому что мне очень нравится быть твоей женой, — призналась Эмма, удовлетворенно лежа рядом. — Вот как? — сказал Киллиан. — Тогда скажи мне, жена, — подчеркнул последнее слово Киллиан, — что еще может сделать твой преданный муж, чтобы угодить тебе? — М-м-м, помнишь, однажды ты говорил что-то о приковывании меня к этой кровати? — и она прикусила губу, ожидая его реакции. — Помню, уверен, это звучит очень заманчиво, — ответил он, — но в другой раз, Свон, уверяю тебя, — и он поцеловал ее, увидев разочарованный взгляд. — Думаю, сегодня нам не стоит этого делать, — предложил он, взяв свадебный букет, медленно провел им по нагому телу своей жены, вызывая сладкий стон из её уст. К тому времени, как они начали засыпать, Эмма согласилась со своим мужем. Лебедей не следует недооценивать, особенно их перья.***
Спустя полгода...
— Эмма, дорогая, ты должна отдыхать, — сказал Киллиан, пытаясь усадить Эмму. — Я беременна, Киллиан, а не беспомощна, — раздраженно сказала Эмма. — Я знаю, Свон, но мы только что приехали из Эренделла. Ты и ребёнок должны отдыхать после нашего путешествия, а не думать о военных делах. Через четыре месяца после свадьбы Киллиан с Эммой должны были поехать на свадьбу его брата, но Эмма узнала, что беременна. Тем не менее они просто не могли не поехать. Свадьба была грандиозным событием. Киллиан никогда не видел своего брата счастливее, он и Эмма провели почти три недели под гостеприимством Эренделла — гораздо дольше, чем любой из других гостей свадьбы. Как и предсказывал Киллиан, Эмма и Эльза стали самыми близкими подругами практически с первой встречи. Хотя они обе признались, что посчитали друг друга холодными и колкими. К тому времени, когда Эмма и Киллиан были настроены на возвращение в своё королевство, Эльза и Лиам были приглашены после медового месяца для празднования в честь дня рождения ребенка Киллиана и Эммы, их юбилея и других торжеств, которые были запланированы. Прежде чем они вернулись в своё королевство, поступил срочный вызов от короля Артура, который просил их присутствия в Камелоте. Изменив курс своего корабля, Киллиан и Эмма оказались на берегах родины Киллиана за нескольких дней. Киллиан вернулся в Камелот и заметил, что королевство пережило много трудностей с момента возвращения Артура, и Киллиан винил себя, что не был там со своим государем и другом. Все это началось после того, как Артур вернулся: Мерлину не удалось защитить Камелот таким же заклинанием, как и королевство Туманов. Ведь ходили слухи, что любовь Артура и королевы Гвиневры была ложной — она любила другого. Альтернативное заклинание было наложено на Камелот, но оно было не так эффективно, как заклинание истинной любви. Ведь это заклинание защищало не только королевство от любого возмездия от Темного, который ещё не предпринял каких-либо действий в ответ на известие о смерти сына, но и охраняло земли внутри и снаружи границ. Королевство Туманов за шесть месяцев восстановилось и процветало, в то время как Камелот был испепелен смутой и междоусобицей из-за борьбы среди лордов и угрозы от оппортунистических королевств. Королевство Туманов неоднократно вызывалось на защиту границ Камелота, но что мог сделать король Дэвид, королева Снежка или принцесса Эмма, чтобы подавить восстание? Киллиан боялся, что, возможно, восстание среди дворян Камелота произошло из-за капитуляции Камелота, поэтому он рассматривал разные варианты для мирного разрешения, но как только Артур присоединился к ним в военной комнате, он рассказал, что это не дворяне Камелота представляют угрозу, а Тёмный Маг. — Я получил сообщение от Мерлина, который скоро присоединится к нам, — прокомментировал Артур. — Темный искал информацию о смерти сына. Мерлин передал весть о смерти сына, но были скрыты подробности о том, как он встретил свою кончину. Они надеятся, что бес никогда не узнает о действиях Киллиана, который пытался спасти жизнь короля Дэвида, но Киллиан всегда знал, что это будет просто вопрос времени. Число свидетелей было слишком велико, чтобы контролировать их всех, и он не хотел, чтобы их воспоминания были подделаны каким-нибудь зельем. — Мы знаем с кем он сотрудничает? — спросила Эмма. — Да, — мрачно ответил Артур. — Похоже, сэр Уолш немного обиделся на вас обоих, — сказал он. Сэр Уолш не вернулся в Камелот, когда покинул королевство Туманов, разгневавшись на то, что Киллиан отказался назвать его своим преемником, все еще смахивая на то, что леди Эмма даже не уделила ему должного внимания. Уолш присутствовал в Большом зале, когда Киллиан убил Бэйлфаера, и знал каждую деталь всей кровавой истории. — Итак, Темный знает, что именно Киллиан убил Бэйлфаера? — уточнила Эмма, и Артур кивнул. — Если мне когда-нибудь попадется этот мерзкий человек, я его... — Вам не придется, — прервал её Артур. — Темный сделал это за Вас. Содрал с него кожу вплоть до костей. Киллиан вздрогнул от этого, ведь, несмотря на крайнюю неприязнь к этому рыцарю, никто не заслужил смерти от рук этого жестокого деспота. — Что теперь? — сказала Эмма. — Что он будет делать, если прорвётся через защиту нашего королевства? — Ставлю на то, что он захочет убить меня на виду у всех, — размышлял Киллиан. — О-о-о, не соглашусь с тобой, — за ними раздался безрассудный голос, заставивший троих подпрыгнуть. Киллиан узнал Тёмного и сделал шаг, чтобы защитить свою жену, но оказался обездвижен на месте. Взглянув на Артура и свою Свон, он увидел, что они тоже были заложниками в руках крокодила. Киллиан хотел бы избавить свою любимую от вида своей смерти, которую он ожидал от руки крокодила, но он также надеялся защитить свою жену. — Боюсь, тебя ждёт не это, — усмехнулся Темный. — Я хочу, чтобы ты был жив. Потому что я хочу, чтобы ты страдал, как страдал я. Ты забрал у меня моего сына, так что я заберу у тебя твоего, — Киллиан вмиг похолодел, когда увидел, как бес оценивает живот Эммы. — Конечно, до рождения вашего сына ещё несколько месяцев, но, думаю, я буду иметь удовольствие покончить и с твоей истинной любовью, — дразнил он. Киллиан в ужасе смотрел, как Экскалибур, который Мерлин перековал много лет назад, появился в руке Тёмного. Киллиан яростно боролся избавиться от чар, когда увидел, что остриё летело к Эмме и их будущему ребенку. — Эмма! Нет! — крикнул Киллиан, как вдруг вихрь белого тумана окутал её, и она исчезла. Темный яростно взвыл, а Киллиан запаниковал. — Что случилось? Где она? — Не волнуйся, Киллиан, — из комнаты прозвучал новый, но знакомый голос. — Эмма и ваш ребенок в безопасности, — заверил Мерлин, освободив Киллиана и Артура из невидимых связок. — Мерлин, — усмехнулся Темный. — Тебе не стоило приходить, Тёмный, — упрекнул его Мерлин. — А ты не должен был скрывать правду от меня, — ответил крокодил. — А теперь отойди, Мерлин, и дай мне насладиться убийством, — взмахнув рукой, Мерлина окутал черный вихрь тумана, и тот исчез. Свон! – отчаянно кричал Киллиан. Она должна быть в безопасности! Киллиан потянулся за мечом, но та же тьма, что вихрем закружила Мерлина, теперь закружилась у его пустой ножны, и Киллиан едва успел посмотреть на Тёмного, как был брошен магией в стену. Он в отчаянии смотрел, как Экскалибур вонзился в тело Артура. Подбежав к своему государю, он обнял его руками, а Тёмный вытащил из него меч. — Артур! Нет! Нет, нет, нет.., — кричал Киллиан, смотря на Артура. Смех раздался по комнате, но сменился криком боли. Киллиан повернулся посмотреть на Тёмного и увидел того корчащегося от боли. За ним стоял Мерлин, который каким-то образом отобрал меч у крокодила и нанёс сокрушительный удар единственным оружием, способным убить его. Чернота начала сочиться из смертельной раны и поднялась по лезвию к колдуну. Киллиан наблюдал в изумлении, как темнота просачивается в Мерлина, и как жизнь уходит из крокодила. После того, как Мерлин вынул меч из мертвеца, он подбежал к своему государю. Киллиан с усердием смотрел на него, умоляя. — Пожалуйста, Мерлин. Сделать что-нибудь. — Ты же знаешь, что я не могу, Киллиан, — утешал Мерлин. — Ты был в то время, когда меч был перекован. Рана Экскалибура никогда не исцелится. В тот момент двери распахнулись, и Киллиан увидел, как Эмма вбежала внутрь, а за ней полдюжины рыцарей Артура. Киллиан едва мог произнести что-нибудь, когда Эмма потребовала объяснить, в чём дело. Он просто сидел и смотрел, как его друг умирает у него на руках. — Мерлин, — воззвал Артур, — ты знаешь, что ты должен сделать. Мерлин кивнул, и, щелкнув пальцами, Экскалибур исчез и появился в камне, который появился в центре круглого стола Артура. — Давай же, Киллиан, — сказал Артур. — Что? — в смятении ответил Киллиан, встретив взгляд Артура. — У меня нет наследника, — сказал Артур, — и у меня больше нет королевы. Камелот заслуживает настоящего короля, Киллиан. — И ты думаешь, что это я? — допрашивал его Киллиан. Артур явно бредил. — Я знаю, что это ты, — ответил Артур. — Ты должен был первый вытащить меч из камня в тот раз. — Но меч вытащил ты, Артур, — напомнил Киллиан. — Ты истинный король Камелота, — но Артур просто покачал головой и умоляюще посмотрел на Мерлина. — Я сказал, что меч вытащит только истинный король Камелота, — сказал Мерлин, — но это не означало, что есть только один кандидат. — Камелот в разрухе. — признался Артур. — Беспорядки и восстания поражают наше королевство в результате моих неудач. Но ты можешь восстановить мир, Киллиан. Вы с Эммой можете восстановить наше разрушенное королевство. Иди же, — закашлял Артур, — и вытащи меч. Докажи, что эта судьба, которая постигла меня, должна была быть твоей. Эмма осторожно притянула голову Артура и положила к себе на колени. В её глазах он увидел то, чего не было у него. Вера. Вера, что у Киллиана всё получится. Медленно Киллиан подошёл к круглому столу, за которым он имел честь сидеть раньше. Он встал перед мечом и посмотрел на свою жену, которая одобряюще кивнула мужу, сжимая руку Артура. Эмма и Артур смотрели на Киллиана, когда тот схватился за рукоять. Меч даже не шелохнулся, но когда Киллиан потянул его на себя, он медленно вытащил меч из камня. Все в зале начали шептаться, а Артур сказал свои последние слова. — Да здравствует король Киллиан. Да... Здравствует... Коро... Киллиан бросил Экскалибур и подбежал к Артуру, увидев лишь пустые и безжизненные глаза. Закрыв их, Киллиан пожелал своему другу мира и благополучия в следующей жизни. Он обнимал своего друга, отдавая дань уважения мужчине, которому многим обязан. После того, как тело Артура вынесли из зала, Киллиан увидел Мерлина, который сидел за круглым столом, держа в руках меч. Подойдя к колдуну, он увидел, что тот смотрит на имя, которое выгравировано на мече, — Мерлин. — Значит, ты новый.., — начал Киллиан, не сумев закончить своё предложение. — Да, — ответил Мерлин. — Тогда меч принадлежит тебе, — сказал Киллиан. — Нет, — запротестовал Мерлин. — Он останется у тебя. Киллиан недоверчиво смотрела на мужчину. — Но этот клинок — единственное оружие, способное убить тебя. Ты уверен, что хочешь оставить его у меня? Подумай, что он может сделать, если попадет не в те руки. — Не попадет, — утверждал Мерлин. — Он останется с твоей семьей, как символ моей верности Камелоту, и однажды ты передашь его своему сыну, — Мерлин посмотрел на Эмму. — Сыну? — Киллиан начал задыхаться от собственных слез, положив руку на живот жены. — Крокодил говорил правду? У нас будет сын? — У вас будет много сыновей, — улыбнулся Мерлин. — Но этот сын будет править вашими объединенными королевствами. Туманы и Камелот объединятся, как Зачарованные Леса, и он будет справедливым, но жестоким в защите своего народа королём, — пророчествовал он. — Я вижу процветающее будущее для всех вас, Ваше Величество, — с этими словами Киллиан вернулся в реальность. Ваше величество. Он был королем. Королем Камелота. А Эмма была его королевой. Пророчество Мерлина через несколько месяцев начало приносить плоды — Эмма родила сына. Его Королевское Высочество Дэвид Артур Джонс. — Знаешь, Свон, — прошептал Киллиан, когда они с Эммой лежали в постели после долгого и изнурительного дня правления королевством и своим сыном-подростком. — Мерлин сказал, что у нас будет много сыновей. — Ммм, я помню, — сонно ответила Эмма. — Ну, — продолжал Киллиан, пальцами проведя по шее, — ты же знаешь, как нам нужно постараться для достижения такого результата, не так ли? — он медленно провёл руками по её телу. — Хочешь исполнить свой долг мужа? — тихо прошептала Эмма. — Это просьба короля, — ответил он, целуя ключицу. — Просьба? — кокетливо сказала она. — Значит я могу отказаться выполнять эту просьбу, если захочу? — Да, — согласился он. — Но зачем тебе отказываться от своего короля? — Киллиан перешёл к активным действиям, осыпая поцелуями шею. — Моего короля? С такой тактикой ты больше похож на пирата, Ваше Величество, — и он простонал, услышав свой титул из её уст. — На пирата? — притворяясь обиженным, сказал он. —Хочу напомнить, я всегда был честным рыцарем. — Рыцарем, потом герцогом, а теперь королём Камелота, — ответила Эмма, задыхаясь от поцелуев мужа. — Я всегда буду для тебя рыцарем, Эмма, — поклялся он. — Рыцарем для Свон, — сказав это, они продолжили приятные ночные занятия. Занятия, в результате которых появятся много сыновей. Ну, и несколько лебёдушек.