Mental Hospital

Доктор Пак заперся в своем кабинете и приказал не беспокоить его в течении трех часов. Новость о том, что мой старший брат был первым экспериментом все еще не дает мне покоя, теперь я точно обязана выяснить, что здесь происходит. Был конец рабочего дня, поэтому большинство сотрудников покинули свои рабочие места с наступлением восьми часов вечера. В коридорах дежурила парочка охранников, да и те играли в карты, стараясь скоротать как можно больше времени. Бездумно гуляя по почти пустующим объектам, я завернула в Вестин-Холл, в коридорах была полнейшая тишина, которую здесь не встретишь в дневное время. Большинство пациентов крепко спали, поэтому мне никто не помешал пройти к единственной палате, расположенной в конце коридора, рядом с тревожной кнопкой. Как только я отвела взгляд от этой кнопки, то встретилась с парой темно-карих глаз. Смотря за мной из крошечного окошка в двери, Джебом внимательно осмотрел меня с ног до головы, хмуря брови. — Доктор, — Он опирается головой о стекло, чтобы его голос звучал более отчетливо. — Что ты здесь делаешь? — Ничего, просто решила прогуляться. — Далеко же ты ушла от своего кабинета. — Прокомментировал он с ухмылкой на губах. Подойдя вплотную к стеклу я заметила, что Джебом стал следить за каждым моим движением еще более внимательнее. — Куда делись твои охранники? — Тебе придется зайти внутрь, чтобы выяснить это. — Проведя по нижней губе зубами, Джебом отходит в сторону. Часть меня понимает, что это плохая идея и из-за этого меня не только уволят, но и вряд ли больше возьмут на работу. — Доктор, просто скажи мне это и я больше не буду тебя беспокоить. — Я слышу, как на секунду в его голосе слышится дрожь и это становится для меня точкой отправления, проведя карточкой по сканеру я открываю дверь его палаты и вхожу внутрь, оказываясь в ловушке. Да, мне попадет если меня увидят рядом с ним, но… Почему-то меня тянет к нему и я ничего не могу с этим поделать. Им Джебом тот человек, которого я хочу вывернуть наизнанку, заглянуть к нему не только в душу, но и в голову, понять о чем он думает и что пытается скрыть за своей вечной ухмылкой. — Признаюсь, я не думал, что ты вновь пойдешь у меня на поводу, я нахожусь под впечатлением, доктор. Поэтому признаю, что был неправ. — Мне слишком часто приходится доказывать тебе то, что ты неправ. — Когда я сажусь на его маленькую кровать, то он следует моему примеру. — Лучше скажи мне, чего ты хотел добиться, устраивая этот концерт во дворе? — Мой вопрос заставил его на мгновение застыть с открытым ртом. — Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с кем-то вроде того парня. — Холодно сказал Джебом, смотря мне прямо в глаза. — Они сумасшедшие, неужели ты не понимаешь, что это небезопасно для тебя? Сидеть во дворе будучи окруженной одними психами, тебе не страшно? Ты не можешь доверять никому в этом месте, они легко могут причинить тебе вред. — Ты сейчас серьезно? — Говорю я, еле сдерживая смех. — Они — мои пациенты, а ты один из них. Люди боятся тебя, поэтому держат взаперти в этом месте, ты сидишь здесь в полном одиночестве и пялишься на белые стены, ты говоришь о других, что они сумасшедшие, но ты один из них, даже больше, ты намного опаснее чем они. — Если я так опасен, то какого черта ты позволила мне поцеловать себя? — Взметнувшись со своего места, Джебом начал кричать, находясь в возмущении. Его колотила мелкая дрожь, а сам он сжимал руки в кулаки, стараясь из последних сил сдержать рвущийся наружу поток ярости. — Этого не должно было случиться. — Он качает головой, показывая, что не верит ни единому слову, что я произношу. — Это было непрофессионально, я должна была оттолкнуть тебя. — Но ты не сделала этого, — Осторожно коснувшись моей щеки, Джебом перешел на шепот. — Просто признай, что хочешь этого так же сильно, как и я. — Заканчивает он, сжимая зубами мою нижнюю губ, слегка оттягивая ее, в следующий момент уже скользнув языком в рот, настойчиво целуя, перекрывая доступ кислорода в легкие, беззвучно усмехаясь сквозь поцелуй. — Теперь ты наконец успокоишься? — Спрашивает Им, отстраняясь от меня. — Только тогда, когда ты скажешь мне правду по поводу того, почему тебя заключили в этом месте. Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что с тобой было до того момента, пока ты был на свободе. — Доктор, ты же знаешь, что любопытство сгубило кошку? — Я не собиралась отступать, потому что прямо сейчас мне было важно узнать про него все, что только можно, чтобы наконец-то избавиться от его таинственно навязчивого образа, который застрял в моей голове с момента нашей первой встречи. — Хорошо, если ты действительно этого хочешь, то слушай, только потом не пожалей… Знаешь, я ведь не всегда был нелюдим и недоверчив. Я жил вполне себе хорошо, у меня было много друзей, дорогие машины и дома, каждую ночь я зависал в клубах и трахался с несколькими девушками подряд. Я жил одним днем, бездумно спуская деньги с кредитки отца, я бы продолжал делать это и дальше, если бы в одну такую ночь, находившись буквально в одном квартале от собственного дома, не был бы пойман копами. Они увезли меня в это место против моей воли, заперли в одну из камер и повесили ярлык «серийного маньяка», а знаешь почему? Потому что настоящий маньяк, сидевший в этой клетке, сдох и оставил за собой свободное место, которое нужно было заполнить. Правительство спонсирует эту ебучую больницу, поэтому при недостатке или же пропаже пациентов — они потеряют слишком много денег. Копы заполняют пустующие палаты обычными людьми всякий раз, когда кто-то умирает или же сбегает. Психически здоровые и больные на голову — мы все перемешались здесь. Некоторые психи действительно совершали тяжкие преступления, но большинство здешних «пациентов» на самом деле нормальные, но не смотря на это, здесь может сойти с ума каждый. — Но как же твои друзья и родители? Они не искали тебя? — Услышав мой вопрос он усмехнулся, пряча глаза за длинной челкой. — Им глубоко насрать на то, что я нахожусь здесь, так как на воле я доставлял родителям слишком много проблем, а друзья быстро нашли мне замену. Как-то раз я попытался сбежать отсюда, но в конечном итоге избил охранника до полусмерти и после этого на меня повесели не только ярлык «маньяка», но и «особо опасного». С того дня я хожу в сопровождении нескольких чуваков из охраны, наручниках и смирительной рубашке. — Я знала, что с этим местом что-то не так, но не думала, что настолько. Так же я понимала, что была большая вероятность того, что он мог солгать мне, все же он был умен и это могла быть часть его плана. Но как только я посмотрела в его по настоящему грустные глаза, то поверила каждому его слову. В этих темно-карих глазах была безысходность смешанная со страданием и уязвимостью, он открылся мне, рассказал все, что с ним случилось, заставляя меня поверить не только его словам, но и тому, что он не убийца и точно не сумасшедший. — Ты не заслуживаешь того, чтобы быть здесь. — Тихо говорю я, смотря на его опущенную голову. — Но я уже здесь, если однажды окажешься в этом месте, то не сможешь уйти. Я застрял здесь навсегда. — Джебом, мы должны рассказать кому-нибудь об этом, возможно, что тебя выпустят из этого места. — У нас ничего не получится, полиция заодно с этим местом, тем более, если ты расскажешь им все это, то в лучшем случает они запрут тебя в этом месте, а в худшем — убьют. Нет никакого смысла в том, чтобы попытаться вытащить меня из этого места, я уже сдался. Но единственная вещь, которая позволяет мне оставаться в здравом уме — это ты. Я не переживу, если потеряю тебя, доктор, поэтому выбрось из своей прелестной головки идею моего спасения, хорошо? — Я ничего не отвечаю, так как слышу громкие переговоры охранников за дверью, прижав папку с документами к груди, я встала с его кровати и прошла к двери, аккуратно приоткрывая ее. Выйдя из палаты Джебома, я посмотрела вслед уходящим охранникам и облегченно вздохнула, не представляю, что было бы, если бы меня застукали наедине с ним. — И все же я постараюсь помочь тебе. — Последнее, что я слышу перед тем, как уйти — это тихий смешок Джебома.