Измени меня

      Звезды усыпали ночное небо. Можно было подумать, что это и не небо вовсе, а холст художника, только начавшего свою работу. Всю ночь Хейли не могла сомкнуть глаз. В ее голове то и дело всплывали ненужные воспоминания, портившие все настроение молодой волчице. Марк, Марк, Марк... Все мысли только об этом лицемерном мужчине, который в свое время порядком успел насолить девушке. Ей не хватало воздуха, чтобы надышаться, чтобы успокоить свою душу, переворачивавшуюся от плохих мыслей. Ей было больно — так тяжело, что даже сложно представить.       Чтобы хоть как-то расслабиться, развеять дурные воспоминания, волчица вышла на улицу, накинув по пути вязанный кардиган. Он смотрелся слегка странновато, учитывая то, что был наброшен на серую пижаму, состоящую из шорт и майки. Но сейчас это мало ее волновало, ведь кто еще может бродить ночью?       Закрыв за собой дверь, Хейли бесшумно вышла на улицу. Как только легкий ветерок коснулся ее лица, она сразу же глубоко вдохнула запах ночи. Где-то далеко еле заметно светился фонарь, где-то кричал кот, возможно, даже не один. Можно было легко понять, что у кошек сегодня тоже бессонная ночь, хотя у них каждая ночь бессонная. Маршалл сделала несколько шагов на встречу прохладным струйкам воздуха и попыталась успокоить свое сердцебиение. Что-то ужасно настораживало ее, не давая успокоиться. Как обычно скинув все на уже привычную паранойю, волчица уселась на свободную в это время суток скамейку. Изредка закутываясь посильнее в плед, она наслаждалась покоем, которого ей сейчас так не хватало.       Заметив вдалеке обнимающуюся парочку, она тяжело вздохнула. На нее вновь нахлынули воспоминания, от которых она постоянно мечтала избавиться. Воспоминания о ее прошлой любви и о том, как она разбилась о скалы ревности и злобы. Конечно же в этом поучаствовала ее "сестра". А ведь Хейли любила, любила по-настоящему, с трепетом в сердце и бабочками в животе. Ее сердце каждый раз наполнялось любовью при виде одного, родного ее душе, человека.       Они расстались в ее день рождения — как раз тогда, когда Натали забрала у нее всю надежду на светлые чувства. Ее бросили, как ненужную собачонку, вдоволь наигравшись с ней.       На глаза Хейли накатился огромный поток соленой воды, которую невозможно было сдержать. В ту же секунду Маршалл начала рыдать, как маленькая девочка, обняв себя руками. Слезы скатывались с ее покрасневших щек, оставляя мокрые дорожки. Захлебываясь слезами, она вдруг почувствовала, как чьи-то теплые пальцы вытерли слезы с ее щеки. Она почувствовала резкий, но такой приятный и знакомый, запах. Прижавшись к груди, она продолжила плакать, но уже чувствовала теплые руки, обнимающие ее настолько крепко, что хотелось забыться в этих объятиях навсегда.