Случайность: сила и бессилие

Все тот же день.

Неужели он всерьез верил, что L может так глупо проколоться? Нет, скорее всего, просто устал. Я и дня напрямую не проучаствовал в деле Киры, а уже в полной мере успел ощутить на себе это колоссальное давление. Представляю, каково ему. – Ты же слышал, что сказал Рюдзаки, – произнес Сейго, глядя в прищуренные глаза самопровозглашенной Справедливости, – есть еще один вариант, и он абсолютно точен. Его не зря считают гением. Глаза Киры сузились еще сильнее и, наконец, закрылись вовсе. Сейго заметил, что покоившиеся на груди руки сжались в кулаки. Лайт опустил голову и негромко усмехнулся. Ответил он своим обычным тоном, но Миура догадывался, каких трудов ему стоило сдерживать себя. – Понятно. Значит, ты не пошел на сделку. Почему? – Я не мог совершить ее из-за обстоятельств, которые от меня не зависели. Но даже если бы такая возможность была, я бы отказался. Думаю, по той же причине, что и ты. – Что за обстоятельства? – Скажем так, эти обстоятельства не ходят за мной по пятам, невидимые для окружающих. – У тебя нет шинигами? – удивление Лайта прозвучало искренне. – Но как такое возможно… а? Последнее междометие относилось уже не к Сейго. Лайт смотрел в окно такси, будто видел кого-то по ту сторону. Хотя, почему «будто»? То, что никого не видел Сейго, вовсе не означало, что там на самом деле никого не было. – Что ж, ладно, я тебе поверю, – кивнул Ягами, вновь поворачиваясь к Сейго. – Что, Рюук наслышан о моей истории? Приятно чувствовать себя популярным в мире богов смерти. – Откуда ты знаешь, как его зовут? – Лайт вновь казался сбитым с толку. Осторожнее. Не стоит лишний раз дразнить его альтер-эго. – Мне довелось пообщаться с одним из его сородичей. Она оказалась столь любезна, что провела мне вводную лекцию. Весьма неплохо, надо сказать — ей бы в То-Дай работать! Лайт снова покосился на окно. Кажется, его шинигами оценил шутку. – И между делом она упомянула имя твоего бога смерти, – продолжил Сейго. – Не беспокойся, непосредственно о тебе она ничего не сказала. До вчерашнего вечера я пребывал в неведении. – Понятно. Ну что ж, это мы еще обсудим. Остановите здесь, пожалуйста! Расплатившись с таксистом, Сейго и Лайт выбрались из машины. – Хочешь купить чего-нибудь к чаю? – поинтересовался Миура, кивая на витрину супермаркета, перед которым они теперь стояли. – Да. И заодно прояснить еще одну деталь. Видишь ли, идея пригласить тебя в мой дом исходила от L. Он просил меня проверить, насколько ты на самом деле заинтересован участвовать в расследовании. К тому же, ранее он уже устанавливал камеры видеонаблюдения, чтобы следить за мной, и, судя по услышанному мной сегодня, не собирается отказываться от своих методов. – То есть, он все-таки подозревает меня? – уточнил Сейго, спеша в магазин вслед за собеседником. – И именно поэтому установил прослушку? – Конечно, – Лайт поджал губы, словно считал, что это ясно без лишних слов, – по той же причине он открылся тебе, да и мне тоже. Он считает, что таким образом может обезопасить себя, ведь если он умрет, круг подозреваемых резко сузится. – А ему известно, что жертвы Киры могут умирать не только от сердечного приступа? Лайт остановился у стенда с печеньем, рука замерла на полпути к полке. – Ты действительно быстро схватываешь суть, – он хитро покосился на Сейго. – Нет, думаю, это ему еще не известно. Именно поэтому мне пришлось устранить Мисору Наоми, о которой ты уже слышал. – Как, кстати, прошел допрос? – Расскажу в более спокойной обстановке. – Но если в доме установлены камеры? – удивился Сейго. – Тогда нам придется снова отложить этот разговор, – Лайт пожал плечами и отвернулся от Миуры. – Рюук, боюсь, мне снова придется попросить тебя об одолжении. Да, я помню. Но ведь я выполняю твои яблочные капризы. К тому же, если наш разговор будет записан, и меня раскроют, тебя снова ожидает вечность, наполненная скукой. Какое-то время Лайт молчал, видимо, ожидая ответа шинигами. Наконец, кивнул с удовлетворенным видом и пошел к кассе. – Все нормально, – бросил он через плечо. – Если за моей комнатой ведется слежка, мы об этом узнаем. Каков манипулятор. Даже бога смерти умудряется использовать в своих целях. – Хорошо, но пока мы не пришли, спрошу еще кое-что, – сказал Сейго, когда они вновь оказались на улице. – Мне принимать предложение L? – Как хочешь, – Лайт поднял брови. – Я не знаю, какие у тебя планы. Действуй в соответствии с ними. Как бы ни был искушен Сейго в чтении между строк, понять, что на самом деле вкладывал в эти слова Лайт, было выше его сил. Миура чуть отстал, и теперь, глядя Лайту в спину, попробовал поставить себя на его место. Пока он рассматривал ситуацию только со своей колокольни, но сейчас к нему пришло осознание того, насколько тяжело Кире вести свою игру прямо под носом у L. И как его должно беспокоить появление нового действующего лица. Как бы поступил Сейго, пойми он, что кто-то знает его секрет? Пришедший вскоре ответ совсем не порадовал Миуру. Мне нужно завоевать его доверие. Иначе все закончится тем, что в его тетради появится мое имя. – Мой план изначально заключался в том, чтобы помочь Кире очищать мир от преступности, – сказал Сейго, прибавляя шаг и догоняя Ягами. – Так же как и ты, я хочу, чтобы L перестал быть препятствием на пути Киры. Для этого я готов сделать все, что не будет угрожать сроку и качеству моей жизни. Лайт кивнул и развернулся к Миуре. – В таком случае, я бы на твоем месте ответил L отказом. Постарайся полностью пропасть из поля его зрения. Но об этом мы еще поговорим. А перед тем я представлю тебя отцу, – он указал на двухэтажный дом, ничем не отличавшийся от тех, что находились по соседству. Сейго воспринял эту новость с энтузиазмом. Ему действительно было интересно познакомиться с главой семьи Ягами, о котором он слышал много восторженных слов от Мацуды. – Я дома! – громко произнес Лайт, открывая дверь, после чего мимоходом приобнял женщину средних лет, вышедшую его встречать, и кивнул в сторону своего спутника. – Это Миура Сейго, мы вместе учимся. Сейго поздоровался, почтительно склонив голову. Про себя он отметил, что мама Лайта нисколько не удивилась появлению гостя и, похоже, знала, что он придет. Что, выходит, не только я оповещаю близких о приглашении еще до самого приглашения? Ну и чего, спрашивается, было возмущаться, тогда, в больнице? Вслух он, естественно, этого не сказал, ограничившись выразительным взглядом в сторону Лайта. Тот нисколько не изменившись в лице, еле заметно пожал плечами. – Очень приятно, – отозвалась женщина и указала рукой в сторону ближайшего к ней дверного проема. – Пожалуйста, проходите. Я приготовлю чай. – Мы лучше поднимемся ко мне, нам еще надо обсудить совместную работу для семинара, – поспешно сказал Лайт. – Папа дома? – Да, и он хотел о чем-то поговорить с тобой. Отправлю его к вам с чаем. – Хорошо. Когда женщина скрылась в соседней комнате, Лайт жестом указал Сейго следовать за ним. Поднявшись по лестнице, они оказались перед закрытой дверью. Присев, Ягами зачем-то внимательно осмотрел нижнюю дверную петлю. Подняв с пола обломок тонкого черного грифеля, он секунду подержал его на уровне глаз, затем сунул в карман и с легким вздохом открыл дверь. – Проходи, Сейго-кун. Это моя комната. Миуру заинтересовали манипуляции, которые Лайт проводил с дверью, прежде чем открыть ее, но, помня о том, что в комнате могут быть установлены камеры, он не решился об этом упоминать. Пусть сначала Ягами подтвердит, что никто за ними не наблюдает. Оказавшись внутри, Сейго с любопытством осмотрелся по сторонам. Увиденное полностью соответствовало его представлениям о том, как должна выглядеть комната лучшего школьника Японии. Первое, что бросилось ему в глаза — идеальный порядок. Каждая вещь находилась на своем месте, каждый предмет интерьера стоял именно там, где должен был стоять. Полки, возвышавшиеся над рабочим столом, заставлены книгами — и это несмотря на то, что у остальных стен тоже стояли книжные шкафы, и каждый из них использовался по назначению. Энциклопедии, учебные материалы, художественная литература... Там было почти все, беглый взгляд Сейго не обнаружил на полках только мангу. В нише между полками над столом расположился монитор компьютера, а вместе с ним и компактный системный блок. Небольшой переносной телевизор стоял на соседствовавшей со столом тумбочке, но экраном своим смотрел не на широкую кровать напротив, а все на то же рабочее место. Сразу видно, что обитатель комнаты — человек серьезный, смотреть кино, развалившись на кровати, не привыкший. Окон не видно за плотными шторами, скрывающими комнату от посторонних глаз так же успешно, как ее хозяин скрывает свои эмоции. Да. Идеальный порядок. Но при этом Сейго почему-то не испытал чувства гармонии. Все детали стояли на своих местах, но мозаика не складывалась, словно ей не хватало какого-то незримого фрагмента. Его новый мир будет таким же. Мысль эта словно пришла откуда-то извне, Сейго сам удивился ее появлению и небрежным щелчком выкинул из сознания. Кивком головы Лайт указал Сейго на стул, сам же присел на кровать. Это удивило Миуру, который не ожидал, что ему будет позволено занять место, где ежедневно вершит свой суд Кира. Прежде чем кто-то из обладателей тетрадей смерти успел открыть рот, чтобы начать разговор, в дверь постучали. Сделано это было исключительно для проформы, поскольку секунду спустя на пороге показался довольно высокий мужчина в строгих очках и с усами щеточкой. – Здравствуй, Лайт, – в руках он держал поднос с двумя чашками на нем, но и без этого опознавательного знака Миура понял, кто стоит перед ним. – А ты, должно быть, Сейго? Мацуда рассказывал мне о тебе. – И мне о вас тоже, Ягами-сан, – улыбнулся Сейго. – Для меня большая честь познакомиться с вами. Ягами Соитиро поставил поднос на стол и сел рядом с сыном. – Вы ведь говорили с L, верно? – Да, – отозвался Лайт. – Он сказал, что его подозрения насчет меня снова ослабли. После того, что случилось на «Сакура-ТВ»… – Я в курсе, – губы старшего Ягами дрогнули. – Бедный Укита. – Мы отомстим за него, папа, – произнес Лайт, глядя отцу в глаза. – Мы положим конец преступлениям Киры, чего бы это ни стоило. Укита, агенты ФБР, Мисора Наоми… нельзя допустить, чтобы они погибли напрасно. Волна жара окатила Сейго, сердце подскочило к горлу. Он всегда считал, что блестяще может сыграть любую роль, но в этот момент понял, что ему еще предстоит бесконечно долго работать над собой. Осознание это охватило его, словно ведущего актера заштатного провинциального театра, неожиданно оказавшегося на мастер-классе прославленного мэтра. – Я хочу в это верить, – сказал Ягами Соитиро, накрывая ладонь Лайта своей. – А что касается Мисоры Наоми… Что все-таки между вами произошло? – Ничего особенного, мы просто немного поговорили, – ответил Лайт. – Она сказала, что хочет сообщить детективам из отдела какую-то информацию по делу Киры, но не стала вдаваться в подробности. Мы попробовали позвонить тебе, но твой телефон был отключен. Тогда она сказала, что придет завтра. Я пожелал ей удачи и больше не видел. Можно только предполагать, но, наверное, Кира смог как-то выйти на нее. Неудивительно, что в такой ситуации L заподозрил меня. Но, кажется, мне все-таки удалось его переубедить. – Дай бог, – отец Лайта склонил голову и поднялся с кровати. – Ладно, не буду вам больше мешать. Когда замдиректора японской полиции вышел из комнаты, Лайт подошел к двери и повернул защелку. Затем развернулся в сторону от Сейго. – Ты уверен, Рюук? Видимо, ответ бога смерти был утвердительным, поскольку на лице Лайта появилась улыбка, которая больше подошла бы Кире. Он взял одну из чашек и высыпал на поднос купленное в супермаркете печенье. – Этот L на тебя плохо влияет, – заметил Сейго. Кира пропустил шутку мимо ушей. Осторожно отпив еще не успевший остыть чай, он исподлобья посмотрел на Миуру. – Я хочу знать все, – сказал он. – Как ты нашел тетрадь, почему у тебя нет шинигами, почему ты решил помочь Кире, как тебе удалось выйти на меня. Что-то мне не нравится его тон. – Может, сначала ты что-нибудь расскажешь? – предложил Сейго. – Например, о той небольшой сценке перед дверью. Кроме того, ты мог бы показать мне своего бога смерти. – Зачем? – Ну, откуда мне знать, вдруг ты заодно с L? Может, вы уже поймали настоящего Киру, и теперь разыгрываете передо мной этот спектакль, чтобы я выдал себя? Лайт раздраженно повел носом. – Какая чушь. Хорошо, если ты настаиваешь, пожалуйста. После того, как ты предупредил меня о готовящемся обыске, я временно спрятал тетрадь вне дома, но у меня есть при себе обрывок. Отвернись, пожалуйста. Возможно, из-за того, что Сейго уже доводилось ранее видеть другого бога смерти, новый контакт с представителем того же рода прошел вполне спокойно. Хотя на неподготовленного человека этот шинигами, несомненно, произвел бы неизгладимое впечатление. По мнению Миуры, это был чистейший готический гротеск во плоти. – Тебя зовут Рюук, верно? Рад знакомству. – Ну надо же, какой вежливый, – Рюук захихикал, этот звук неприятно резанул по ушам Сейго. В памяти внезапно всплыл голос Мисы. – Значит, это ты нашел тетрадь Джелауса? И зачем он вообще полез в мир людей? Хотя так стало еще интереснее, так что надо отдать ему должное. – Теперь, наконец, я могу услышать твою историю? – перебил Лайт своего шинигами. – Да, конечно. Извини, но мне нужно было удостовериться. – Не извиняйся. На твоем месте я поступил бы так же. Не сомневаюсь. Однако вместо этих слов Сейго исполнил просьбу Лайта, начав свой рассказ, и говорил долго, тщательно подбирая слова. С того момента, как он узнал, что его сокурсник может оказаться Кирой, у него было слишком много других забот, кроме того, чтобы подумать, какую часть информации о себе он может Кире раскрыть. Теперь приходилось импровизировать на ходу. Лайт слушал молча, не перебивая. До того момента, когда Сейго приступил к описанию разговора двух полицейских, который ему удалось подслушать. – Они не могли найти права Мисоры, – сказал он. – Да, получив их, я смог узнать ее настоящее имя, но они остались у меня, и, разумеется, я уничтожил эту улику. – Значит, L зачем-то ввел свою команду в заблуждение, – предположил Сейго. – Хотя для меня остается загадкой, как он вообще смог об этом узнать. – Наш разговор частично попал на камеру, – Сейго почувствовал в голосе Лайта нервозность. – К счастью, ей не удалось заснять, как я писал имя Мисоры. Иначе, думаю, сегодня я бы вряд ли вернулся домой. Даже теперь, когда опасность миновала, он все равно не мог спокойно об этом говорить. Сейго вспомнил о прослушивающих устройствах в доме у Мацуды и испытал чувство солидарности и сопереживания. – Впрочем, меня беспокоит другое, – продолжил Лайт. – Этот Моги. Если он заметил тебя в ресторане, проблем будет не избежать. Тебе следовало использовать его. – Я думал об этом, но выбрал Укиту, потому что Моги следил за тобой. Его смерть наверняка вызвала бы у L подозрения. – Наоборот, это была отличная возможность, чтобы избавиться от него, – от досады Лайт взмахнул рукой: ладонь взлетела к лицу Ягами и замерла там, чуть справа, на уровне глаз. – А вот теперь убрать его действительно становится практически невозможно. Кончики его пальцев коснулись лба и виска. Лайт закрыл глаза, обдумывая что-то. Сейго тоже молчал. Теперь он понимал, что, судя по всему, действительно ошибся, отправив на смерть Укиту. Причем эта ошибка может повредить исключительно мне. Если всплывет то, что я слышал их разговор, это не станет фактором против Лайта. Только против меня. Причем фактор этот, вполне возможно, окажется решающим. – Ладно, я сам решу, что с ним делать, – прервал молчание Лайт. – А тебя хочу попросить не совершать больше своевольных поступков. Сейчас нам лучше всего взять паузу. Ты, кажется, собирался карать коррумпированных прокуроров? Вот этим и занимайся. Если от тебя потребуется что-то еще, я об этом скажу. Сейго нахмурился. Ему решительным образом не нравилось то, как ведет себя Лайт. Да, понятно, что главная роль в этой игре закреплена за ним, но позволять командовать собой Миура не собирался. Он пристально посмотрел на Киру. Тот сидел на краю кровати, плотно сжав губы. За его спиной развалился Рюук. Он с любопытством поворачивал голову, глядя то на Сейго, то на Лайта, и, похоже, получал удовольствие от происходящего. Черт. Я не могу сдавать позиций. Но и упорствовать в такой ситуации глупо и опасно. Думай, Миура, думай! – У тебя есть какие-то возражения? – спросил Лайт. – Нет, я и сам не планировал активных действий на ближайшие дни, – отозвался Сейго. – Но, кстати, у тебя вообще есть какие-нибудь идеи насчет того, как узнать имя L? – Пока нет, – с неудовольствием признал Лайт. – Кроме того, чтобы заключить сделку с Рюуком. Но на это я не пойду. – Понимаю тебя. Я тоже не представляю, что можно придумать в такой ситуации. Здесь он слегка покривил душой. Его сознание уже коснулось чего-то смутного, темного, пока еще непонятного ему, но, безусловно, относящегося к теме. Словно он был археологом и наткнулся на краешек некоего артефакта, погребенного под толстым слоем земли. И теперь для того, чтобы освободить его из плена веков, или хотя бы просто понять, что он собой представляет, нужно преодолеть очень объемную, но вместе с тем осторожную работу. Ведь одно неверное движение — и ценная вещь придет в негодность. Я сделаю это. Я приму предложение L и непременно найду способ узнать его имя. Вот только Лайту об этом пока что знать не обязательно. Ни о том, ни о другом. Полчаса спустя, уже сидя в такси, которое везло его домой, Сейго подумалось, что теперь и без того опасная игра рискует принять еще более серьезный оборот. Он не может сказать наверняка, что на уме у Киры, но, похоже, едва ли тот потерпит рядом с собой равнозначную фигуру. Ему не нужны компаньоны. На шахматной доске не могут стоять два короля одного цвета, не так ли? Но я не шахматист, Ягами. Я предпочитаю покер. На пороге квартиры его встретил Мацуда. Похоже, молодой полицейский увидел Миуру в окно — по крайней мере, дверь открылась уже в тот момент, когда Сейго выходил из лифта. – Сейго, прости меня, мне правда неудобно, – произнес он вместо приветствия. – L запретил рассказывать тебе о том, что в доме поставят жучки. Я пытался убедить его, что тебе можно полностью доверять, но это же L, ты понимаешь… если он что-то решил, то будет стоять на своем до конца. В голосе Тоты отчетливо звучали чувство вины и облегчение от того, что теперь он может ничего не скрывать от кузена. По идее, это должно было обрадовать Миуру, но тому почему-то совсем не хотелось радоваться. – Все нормально, – Сейго улыбнулся, хотя эта улыбка стоила ему немалых усилий. День выдался слишком энергозатратным, так что теперь даже играть перед Мацудой было нелегко. – Я это уже понял. Но, надеюсь, теперь-то он убрал прослушку? – Да, он позвонил мне час назад, и я сделал это своими руками. Жучки сейчас лежат в столе, выключенные. Можешь посмотреть, если хочешь. – Нет, зачем? Я тебе верю. Хотя проверить все-таки стоит. Губы Мацуды задрожали. На мгновение он подался назад, словно пытаясь сохранить равновесие, а затем в два широких шага, практически прыжка, преодолел расстояние, отделявшее его от кузена, и заключил Сейго в объятия. – Эй… ладно тебе, в самом деле, – Миура опешил от столь бурного проявления чувств, – что такого-то? – Просто ты не представляешь, как мне было не по себе от того, что приходится что-то от тебя скрывать, – проговорил Мацуда. – И я очень рад, что ты не обижаешься на меня за это. Это так… великодушно. Сейго сжал зубы, пытаясь сдержать рвавшийся из груди вздох, который обхвативший его за плечи Мацуда непременно бы почувствовал. – Перестань, Тота, ты меня смущаешь. Завтра еще поговорим, а сейчас давай уже разойдемся спать. День был тяжелым, я устал, а ты, думаю, и подавно. С трудом отправив кузена в его спальню, Миура обессиленно опустился в кресло и закрыл глаза. Встреча с Мацудой оказалась последней соломинкой, сломавшей спину верблюду. Сейчас ему не хотелось ни анализировать события прошедшего дня, ни строить планы, ни даже думать — ни о чем. Спать ему тоже не хотелось. Он просто сидел, вслушиваясь в тишину, которую нарушали лишь тиканье настенных часов и его собственное дыхание. Когда Сейго открыл глаза и посмотрел на дисплей мобильного телефона, прищурившись от ослепившего его света, было уже за полночь. Этот бесконечный день подошел к концу.