Вампир и его охотница

Богг сидел на скате крыши усадьбы Эйвери-Уоррен, упираясь ногами о водосток. Золотые глаза вампира горели, озирая улицу. Он потер лицо ладонью, пытаясь отделаться от мыслей о том, что совсем рядом, в теплой постели спит одна взъерошенная, дерзкая охотница на вампиров. Все его тело было напряжено. Он ждал следующего дня – это был именно тот день, когда он снова мог попробовать юную, горячую кровь девушки, согласно договору. Искушение – жестокая штука, но он давно умел с ней справляться. Столько ж веков прошло… Однако, почему-то сейчас ему было очень трудно. Карауля у окон Донны, Богг ждал явления того, кто издевался над бедной девочкой. Он уже не смог бы сказать, сколько ночей он здесь провел, охраняя младшую сестру Марианны. Однако, преступного вампира все не было, а среди подданных Богга уже начали бродить разные подозрения. Пару ночей назад Стреф спросила его: - Почему вы караулите этот дом в Фэйфорде? И её вопрос слышали другие, те, кто пришел засвидетельствовать ему своё почтение и представить для разбора некоторые спорные вопросы. Богг ответил так, как отвечал обычно: - Это не твое дело. Только потом сообразил, что надо было сказать, что он караулит охотницу, выполняя свои обязанности перед своим кланом, защищая таким образом его членов. Однако, хорошая мысль пришла поздно, и теперь он имел в клане большое количество вампиров, которые засомневались в его надежности и нормальности. Воспоминания об этот разговоре со Стеф раздражали, и Богг резко поднялся, хмуря брови. Он посмотрел в небо. Она было безоблачным, и, казалось, медленно ползло на него, приближая рассвет. Что ж, так теперь каждую ночь: Богг сидит и караулит, перешептываясь со временем. У него много этих минут, часов и дней – целая вечность. Он ждет вампира-нарушителя. Негодяй должен вернуться. Богг выполняет свою часть договора с Марианной Эйвери-Уоррен, гарантируя, что ни одно существо—с душой или без—не нападет больше на Донну. При этом, по его замыслу, Марианна не должна никак узнать, что это не Богг покусился на Донну. Охотница должна думать, что это именно он. Иначе договор может развалиться. Тем не менее, это становилось утомительным. Да, Богг имел вечность в кармане, но это не означало, что он не мог заскучать, так однообразно проводя свои ночи, неделя за неделей. Сейчас он чувствовал себя каменной горгульей, застывшей на крыше, всегда ждущей, всегда защищающей. Он теперь не охотился так, как раньше, и это начинало мучить. Богг отчаянно скучал по охоте. У него был большой список людей, которых он планировал выпить, чтоб избавить от страданий, физических или душевных. Риск, ущерб были сведены при этом к минимуму. Теперь стабильный образ жизни короля вампиров нарушился. Теперь все, что он мог делать – это следить за домом мэра, защищая одного конкретного человека от нападения другого вампира. И почему его жизнь стала такой странной? Что ж, Донна должна быть в безопасности. Богг останется на своем посту столько, сколько нужно, даже если ему невыносимо желается быть сейчас в другом месте. Один раз, примерно неделю назад, он оставил свой караул. И ту ночь он все не мог забыть. Ведь она пробудила в нем старые-престарые воспоминания, такие яркие. Он сам себя удивил, когда сделал это. Сидел и смотрел по обыкновения на улицу с крыши усадьбы, скучая и застывая на ветру, а потом увидел старшую дочь Эйвери-Уоррен. Она выбралась из своей комнаты из окна, скользнула по карнизу дальше. Богг не мог не удивиться такому поведению благовоспитанной барышни. Даже окаменел от изумления на минуту. Но потом покинул пост, чтоб последовать за Марианной, посмотреть, куда она двинулась. И вновь удивление – она пошла в Бликли, в заброшенную церковь. Вампир просочился за ней, незаметно наблюдая. Богг хмыкнул: охотница выглядела болезненной и усталой. Какие-то нехорошие мысли тяготили её хорошенькую голову. Это не совсем понравилось вампиру. Он привык видеть Марианну дерзкой и сильной, а тут в глаза бросалась слабость, уязвимость. Спустившись с потолка Богг решил нарушить её одиночество: - Кто у нас тут? Его немного обидело то, что Марианна ни капли не испугалась. Лишь удивилась слегка, когда король вампиров выступил из тени. Итак, Богг спросил, что она делает на его территории. Нельзя было сказать, что его это сильно волновало. Просто было чуть любопытно, что твориться с этой девушкой. И последнее, что он от неё ожидал – это внезапных откровений. Он думал, что от Марианны ему достанется очередная порция колкостей. Но когда она заговорила, о своей боли, сомнениях, неуверенности, стало больно и ему, каким-то странным и даже отвратительным образом. И так больно, что терпеть не стало сил. Богг вдруг понял, что это – сочувствие. То, про что он давным-давно забыл. Стремясь избавиться от этого, он протянул Марианне руку и пригласил на прогулку. А потом полетел с ней ввысь, чтоб показать Бликли, и очень старался игнорировать странную и сильную дрожь, которая охватило тело из-за того, что охотница плотно к нему прижалась. Ощущение тела Марианны походило на пламя, обжигающее его холодную, древнюю кожу. Игнорировать никак не получалось. Богг слышал, как лопочет сердце девушки. Конечно, полет по небу был ей в новинку. Но Боггу стало очень беспокойно, потому что Марианна вцепилась в его руки так, словно забыла, какое он чудовище. Самообладание вампира улетучилось. А когда он увидел, как она на него смотрит, без ненависти и отвращения, а с любопытством и даже теплом, то смутился окончательно. Что у неё в голове? Совсем забыла, что они враги? Богг все ждал, что что-то изменится, что все вернется на круги своя, и они вновь станут теми, кем были: вампиром и охотницей. Он ожидал, что Марианну разозлит то, что он потянул её к себе так близко, что потащил гулять по воздушным тропам вампиров. Но этого не произошло. Она, вроде, была довольна. Улыбалась, даже смеялась. Потом, наблюдая, как Марианна, горя глазами, увлеченно рассказывает ему историю башни Леди Глен, Богг почувствовал, как что-то шевельнулось в его груди, с болью. «Нет, - подумал он, стараясь отогнать эти мысли. – Я не могу. Она не может очаровать меня… только не меня, не сегодня…никогда…» ................