Проклятье Микаэлы

      Ферид остановился на обзорной площадке чуть ниже замка. Положив руки на каменный парапет, прародитель посмотрел на представший перед ним город, чтобы запомнить его устройство. Тусклое «Солнце» этого мира еле проглядывалось сквозь серые облака, возвышаясь над каменными стенами крепости. Слабые лучи освещали застланные утренним туманом улицы, где поспешно двигались темные фигуры прохожих. На самом нижнем ярусе, прямо под стенами крепости, находились бедные районы, это можно было заметить по небольшим и грубо сооруженным домам. Именно туда и хотел направиться вампир для дальнейшего сбора информации. В подобных местах всегда найдется тот, кто готов выдать любую тайну за умеренную плату. Лишь немногие будут жаловать тех, кто купается в роскоши в своем гигантском замке, когда как некоторым постоянно приходится думать о том, где же раздобыть на завтра кусок хлеба. Подобные законы должны существовать везде, где есть неравенство.       «Если это и есть христианский Ад, то я с самого рождения находился в нем», — разочарованно отметил вампир. Подобные картины были ему давно знакомы, отчего он даже начал немного скучать.       «И чего же Ты добился, Господь, перекинув меня из одной тюрьмы в другую? Если хочешь избавиться от меня, то просто убей. Для Тебя это не должно быть проблемой, верно?..»       Ответом на его вопрос снова послужила тишина.       «Так и знал», — усмехнулся вампир.       Легкая смерть была бы слишком щедрым подарком для такого чудовища, как он.       «В конце концов, теперь это заслуженное наказание».       Порыв холодного ветра привел в движение сухие листья, что лежали на парапете. Прародитель перевел безразличный взгляд на стоящее рядом огромное дерево, с которого и сыпалась отжившая свое листва.       По всем признакам можно было сказать, что в этом мире наступает осень. Созревший урожай, сухие листья и холод давали знать о приближении столь нелюбимого Седьмым прародителем времени года.       Ферид слегка мотнул головой, чтобы отогнать навязчивые воспоминания, что не давали ему спокойно спать те немногие часы, которые он мог себе позволить. Картины минувших дней он помнил так хорошо, как будто это было вчера.       Перед глазами прародителя в очередной раз предстали костры, на которых заживо сжигали невинных людей, голые деревья с бьющимися в конвульсиях висельниками. Крики боли из воспоминаний заглушили шум, доносящийся из города.       «Ночь перед Днем всех святых…». Вампир прикрыл глаза на несколько мгновений. Он ненавидел осень. Ненавидел Самайн, который ныне величали Хэллоуином. Ненавидел и себя за то, что родился в этот день.       Тяжело выдохнув, Ферид устало посмотрел на небо в попытке отвлечься.       «Прошло так много времени?..», — спросил он сам себя, постукивая подушечками пальцев по шлифованному камню.       «Только недавно был рассвет… Световой день здесь слишком короткий, особенно по сравнению с ночью. Значит, мне нужно поторопиться.»       На этом Батори развернулся и пошел быстрым шагом в сторону небольшой лестницы. Было бы намного быстрее просто спрыгнуть вниз, но обстоятельства не позволяли. Мало кто останется в живых после падения с нескольких десятков метров, поэтому подобное действие вызовет одно недоумение.       Пока Ферид спускался, он почувствовал, что кто-то пристально смотрит ему в спину откуда-то сверху. Впрочем, для вампира давно уже не было новостью то, что он тут не один. Немного приподняв голову, мужчина заметил боковым зрением чье-то резкое движение на крышах домов.       «Ну и ну… Теперь ко всем проблемам присоединился и хвост», — с неудовольствием заметил вампир. Теперь ему придется ненадолго отложить свои планы, чего делать категорически не хотелось.       Прародитель продолжал идти в том же темпе. Когда он спустился на ярус ниже, сразу же свернул с главной дороги. Прохожих на улицах становилось все больше по мере отдаления от замка. Теперь и Ферида одаривали косыми взглядами. Но его это мало волновало, ведь преследователь не отставал, как бы ни петлял Батори среди узких проулков и прохожих.       «Белая одежда сильно выделяет меня на общем фоне», — раздраженно подумал он. Среди темных лохмотьев жителей крепости его вампирская форма, которая почти не утратила своего парадного вида, была словно мишенью для следившего за ним.        Увлеченный попытками сбросить хвост, Седьмой прародитель и не заметил, как вышел на площадь рынка, где уже собралась целая толпа. Вампир скривился от досады, ему нужно было поскорее уйти в место, где не будет никаких посторонних лиц, чтобы засвидетельствовать сцену расправы над наглецом, что посмел нарушить его планы.       Пробежавшись взглядом в поисках лучшего выхода отсюда, Батори заметил, как одна ящерица бьет по руке своего ребенка, что мгновение назад показывал пальцем на самого вампира. Другие же прохожие смотрели на него как на прокаженного или пытались вовсе не замечать и держаться подальше. Ферид мимолетно усмехнулся, такое повышенное внимание к его скромной персоне не было редкостью. Все всегда смотрели на него с неприязнью.       Обиженный ребенок расплакался, и укор в глазах других ящериц стал читаться куда яснее, будто бы чужак виноват в слезах невинного создания. Подобные ему не должны появляться на полных площадях и пугать детей своим «уродством». И, тем не менее, вампир даже в шаге не прибавил. Ему нравилось раздражать всех кругом, к тому же не нужно было давать преследователю знать о том, что жертва уже давно знает о нем.       Пока Ферид шел к выходу с площади, жажда стала совсем невыносимой. Сильный болевой спазм настиг его так не вовремя.        — Аргх, — вампир резко схватился за горло одной рукой, перед его глазами все поплыло. С каждой секундой становилось все больней, и, как назло, его окружала целая толпа сосудов с кровью. Напади он сейчас на кого-нибудь — начнется паника, в лучшем случае их выпрут из города, оставив и дальше блуждать по этому противному миру без нужных знаний. А в худшем…кто знает? Так или иначе, Седьмой прародитель не хотел, чтобы Кроули тоже расплачивался за его ошибки.       Ферид тут же одернул руку от горла, как только заметил, что все кругом смотрят на него уже не с раздражением, а с опаской. Должно быть, они подозревали, что чужеземец еще и болен чем-нибудь заразным. Батори, стиснув зубы от боли, продолжил идти как ни в чем не бывало.       Площадь сменилась узкой улицей, полной нечистот. Небрежно построенные дома из дерева и камней стояли так плотно друг к другу, что между ними, наверное, и кошка бы не протиснулась. Ферид быстро свернул на ближайшем повороте, где никого не было. Вампир тут же обессилено припал спиной к холодной каменной стене какого-то несуразного здания. Хоть прародитель и знал, что его преследователь глаз с него не сводит, он все же позволил себе отдышаться.       Но его относительному одиночеству не суждено было продлиться долго: Ферид краем глаза увидел, что к нему идут двое рептилий внушительного размера. Раздался резкий окрик, и прародитель заметил, как в паре сантиметров от него пролетает крупный камень. На лице мужчины тут же промелькнуло раздражение.       «Убью их — тот, что сверху, сразу же доложит о моей шалости. Проще всего будет просто убежать», — на этом прародитель рванул вглубь проулка. Послышались недовольные возгласы и еле слышный топот чьих-то ног по старой черепице. Ферид остановился, прекратился и топот. Тяжело дыша, вампир неприятно ухмыльнулся, когда заметил, что никого вокруг нет и не предвидится в ближайшее время.       Батори в одно мгновение запрыгнул на крышу двухэтажного дома, туда, где ощущал живое существо. Искать его долго не пришлось, следивший за ним сидел ровно там же, где и приземлился вампир. Это тоже оказался ящер, он был около метра ростом и легкоатлетического телосложения. Его броня была кожаной с большим количеством ремешков, а голову покрывал глубокий темный капюшон плотного плаща.       Явно не ожидавшая его появления здесь рептилия неловко отскочила от прародителя и повалилась на спину. Ферид покачал головой и, приблизившись к своему преследователю, схватил его за горло и поднял над своей головой. — Грааа! — брыкаясь, зарычал ящер, когда пальцы вампира на его шее сомкнулись сильнее. — Ну привет, — со зловещей улыбкой протянул Батори, говоря на латыни. Но в ответ получил лишь попытку схватить кинжал, что был у пленника на поясе. Вампир без особых усилий пресек это действие, сорвав ремень с оружием и отбросив его в сторону. Это вызвало еще более негативную реакцию со стороны рептилии. Когтистые лапы устремились в лицо мужчины, но не успели они настичь своей цели, как ящер получил сильный удар под дых. У того помутнело в глазах от боли, а крик застрял где-то в глотке из-за невозможности ни вдохнуть, ни выдохнуть. — А теперь давай мирно поговорим, ладно? — еще шире улыбнулся вампир. — Кто тебя послал? Ах да, если ты закричишь, я оторву тебе голову, — уже более серьезным тоном сказал Ферид, приблизив к себе жертву, на что та нервно сглотнула. Седьмой прародитель почувствовал страх, исходящий от ящерицы, что еще сильнее распаляло в нем жажду.       «Значит, они все-таки боятся смерти? Или же боли?», — подумал он, слегка встряхивая пленника, чтобы тот начал говорить. От Ферида требовалась титаническая сила воли, чтобы не сорваться раньше времени и не выпить всю жертву досуха. — Я-я ничего… тебе… не скажу… — прохрипел он, хватая воздух ртом. — Уверен? — Батори сжал шею рептилии еще сильнее, грозя переломать ему позвонки. Глаза ящера наполнились ужасом. — К-командир городской… стражи, — еле выдавил он из себя. Ферид ослабил хватку и спросил: — Имя. — М..Мозак… — Что ж, это было очевидно… — на пару секунд мужчина замолчал, а потом резко воскликнул. — Кстати! Раз уж тут такое дело, ты знаешь, где в замке находится библиотека? — …Кхаа… — Ну же. Где? — В южной… башне, но т-туда нельзя… — Где конкретно? — На самом...п-последнем этаже... где висит зна-знамя…       Ферид повернул голову в сторону замка. Там было всего лишь две башни: одна с севера, другая с юга. На них обоих было вывешено бардовое знамя, которое вампир видел уже не раз. — Я очень разочаруюсь, если ты меня обманул, — сказал он, снова посмотрев в чужие желтые глаза, обезумевшие от страха. — Ч-честно… — умоляюще простонал он. — Вот как? Что ж, хорошо. — Пр-прошу вас... отпустите м-меня. — Хм?.. Нет. Ты доставил мне слишком много проблем, а еще я очень голоден, знаешь ли, — усмехнулся вампир и наклонился к шее своей жертвы, зажав ему пасть. Ящер начал громко мычать и брыкаться, когда острые клыки разорвали мягкую чешую на горле. Ферид начал жадно глотать кровь и остановился только тогда, когда жертва перестала двигаться. Кровь была странной на вкус, не такой, как у людей, и все же она смогла немного заглушить невыносимую жажду.       Отстранившись от тела рептилии, Седьмой прародитель заметил, что та еще дышит и смотрит на него. Из безумных и мутных глаз ящера капали скупые слезы. Он был жив.       Ферид нахмурился.       «И что мне с ним делать? Если оставлю все так, то кровь восстановится, и он все расскажет. Убить его я наверняка не смогу… Оторвать голову? Так будет много крови», — на этом вампир решил просто сломать ящеру шею, чтобы того парализовало.       Послышался неприятный хруст костей, тихий вскрик, затем наступила недолгая тишина.       Перехватив ящера за шкирку, вампир тут же прыгнул на соседнюю крышу, преодолев еще пару домов, он отыскал темный тупик среди заколоченных домов нижнего яруса, где и скинул тело. Чтобы убедиться в том, что ящер не обладает быстрой регенерацией или не обладает ей вовсе, Ферид на всякий случай ощупал место, где была сломана шея. Любое действие мужчины сопровождалось болезненными тихими хрипами, но признаков улучшения состояния рептилии не наблюдалось. Когда Ферид убедился в нескором выздоровлении своей жертвы, он отправился на главную улицу, предварительно сделав небольшой крюк, чтобы никто не заподозрил его в причастности к «убийству».       «Южная башня, значит… Все может оказаться быстрее, чем я думал», — вампир с ухмылкой посмотрел в сторону замка, что величественно возвышался над всем городом.