Проклятье Микаэлы

      Одна улица сменялась другой, чем дальше, тем более неблагополучными были жилища, грязнее улицы, противнее запах. Вампир и священник наконец спустились к подножию стен. Туда, где еле сводили концы с концами все нищие этой крепости. Те, кто не имел земли для возделывания, был вынужден выживать здесь, работая за гроши.       Холодный ветер усилился, и все постройки мерзко заскрипели. Резкий порыв поднял с мокрой земли побуревшие листья, лежавшие на пустынной улице. Как только ветер затих, воцарилась гробовая тишина. Кроули был бы даже рад этому безлюдному месту, если бы не ощущение пристального взгляда на своей спине, что преследовал его от самого храма. Прародитель перевел взгляд от святого отца, который был увлечен своим монологом о Боге, на крыши домов, напоминающие бараки. Следивший за ним умело прятался, поэтому вампир до сих пор его не заметил. Зато Юсфорд прекрасно его чувствовал. — Это все, что ты хотел у меня спросить, Кроули? — обратился священник к прародителю, когда закончил свою мысль. — М? — мужчина мгновенно повернулся к своему собеседнику. — Нет, кое-что все еще меня беспокоит… Тут можно умереть?       Святой отец, будучи немного удивлен вопросом, нахмурился. — Можно, — он выдержал небольшую паузу, а потом продолжил: — Но почему ты об этом спросил?..       Кроули сделал озадаченное лицо. Прежде он даже не задумывался над тем, как будет это объяснять. Поэтому, чтобы не тратить время впустую, вампир решил сказать, как есть: — Я уже не раз встречал трупы, которые подавали признаки жизни. По меркам моего мира эти существа должны были умереть от полученных увечий. Но все же, как мне показалось, они были живы. Это и натолкнуло меня на мысль, что тут нельзя умереть. — Боже… И где же ты встретил эти «трупы»? — взволнованно спросил Векрибо и даже остановился посреди улицы — настолько он был обеспокоен. Вампиру тоже пришлось остановиться. — В лесу, в деревне на севере от этой крепости, — видя немой вопрос в глазах своего собеседника, Кроули продолжил, — На эту деревню напал огромный монстр, там никто не уцелел. — Господь Всемогущий… Быть не может… — еле слышно прошептал Векрибо, смотря безжизненным взглядом на прародителя. Рука священника судорожно потянулась к черному кресту, висящему на его груди. Крепко сжав крест и склонив голову, отец хрипло прошептал какие-то слова на чужом для вампира языке. Пара капель слез скатилась по его чешуйчатой щеке. — Прости мою слабость, — еле слышно проговорил ящер, отирая длинным рукавом лицо. — Там было много тех, кого я давно знаю. Не могу поверить, что это произошло…       Кроули опустил взгляд. Только сейчас он понял, что не стоило говорить про эту злосчастную деревню. Вампир осторожно положил свою ладонь на плечо святого отца. — Я понимаю, — попытался выразить сочувствие Кроули, но тон его голоса все равно отдавал равнодушием. Ему было действительно все равно на несчастную судьбу тех ящеров, и осознавать это было еще ужаснее. — Ты хотел узнать, можно ли тут умереть? — горько спросил Векрибо, поднимая глаза на Юсфорда. — Здесь никто не может умереть до тех пор, пока их тела не будут полностью сожжены или же…переварены, — последние слова он произнес с заметным отвращением.       «Нельзя умереть, пока тела не будут сожжены. Вот оно что… Чтобы освободить душу от земных скитаний, нужно уничтожить оболочку. Но вампирское тело не может быть уничтожено даже огнем», — Кроули прикрыл глаза, чтобы скрыть свое отчаяние от собеседника. Оно и без него вездесуще, будто этот мир создан для того, чтобы порождать боль и безысходность.       «Теперь это вполне под стать названию „Ад“…» — Значит те, кто был в деревне, до сих пор живы? — Это не жизнь, Кроули, это ужасное, мучительное существование, которое не кончится до тех пор, пока кто-нибудь не прекратит эти страдания. Таково наказание Божье. — И нет способа вылечить полученные увечья?       Священник скорбно покачал головой, а потом сказал: — Я отправлюсь туда завтра на рассвете, чтобы избавить их от страданий. Сегодня я нужен в городе. — Разве идти туда не опасно? Там могут быть еще монстры. — Что хуже? Быть съеденным монстром или же каждый день во время молитвы вспоминать о тех братьях и сестрах, которых я оставил страдать до конца времен, имея возможность это прекратить?       Кроули был слегка удивлен этим ответом. Как же это существо способно быть настолько самоотверженным в этом мире? Быть готовым пролить собственную кровь ради избавления других, не ожидая взамен абсолютно ничего. Неужели этого не достаточно, чтобы заслужить прощение Господа?       По какой-то причине Юсфорд впервые за долгое время ощутил слабый отголосок печали. Может быть, потому что вампир совсем отвык от доброты. За столько лет жизни в вампирском обществе забываются абсолютно все чистые проявления души. Наверное, это просто чудо — сохранить хотя бы частичку самого себя, не дав поглотить ее кровососущему монстру. Только сейчас Кроули осознал, насколько он тоскует по своей человечности. — Если бы все священнослужители были столь же благородны, как и вы… — Ты бы не разочаровался в вере? — спросил отец, печально глядя на него. — Кто знает…       Если бы… Так много «если». Кроули так часто задавался этим вопросом, что уже сбился со счета.        «Если бы я не струсил, остался в Ордене с Жильбером, забыл о том вампире, как о страшном сне… Смог бы я тогда избежать встречи с Феридом? Или же он изначально все спланировал так, чтобы я стал его… марионеткой?»       Размышления вампира прервал Векрибо, который уже собирался идти дальше. Как бы ни была сильна его скорбь, у него все же были и другие дела. — Если у тебя закончились вопросы ко мне, то нам пора прощаться. Дальше будут бараки прокаженных, тебе не стоит даже близко подходить к ним.       «Те, кому нужна помощь Бога», — Кроули вспомнил цель этой длительной прогулки. «Но Бог не услышит их. Даже Вас, отец, Он не слышит.»       Тем временем Векрибо достал из своей сумки кожаную маску, от которой резко пахло травами и почему-то…кровью. Кроули нервно сглотнул. Жажда с новой силой дала о себе знать. — Можно последний вопрос? — Конечно. — Кто-нибудь возвращался обратно в свой мир? — с толикой надежды спросил прародитель. — Нет, — вздохнул отец, с сожалением глядя ему в глаза. — Я никогда не слышал о том, что какая-нибудь раса внезапно исчезла, ни до нашего появления здесь, ни после. Даже до этой глуши должны доходить такие важные известия.       Надежда на спасение вмиг обрушилась. Из этого места не возвращаются и никуда не исчезают. У вампира невольно сжались кулаки, когда осознание своей обреченности достигло высшей точки. — …Ясно, — безэмоционально произнес Кроули, смотря куда-то под ноги. — Спасибо Вам за все. — Я ничего такого не сделал, — ответил Векрибо. В его глазах прекрасно читались жалость и сострадание к своему собеседнику, будто он видел, что творилось внутри Юсфорда.  — И да, Кроули, куда ты пойдешь теперь?       Мужчина невольно вздрогнул от этого вопроса, выходя из прострации. — Мне нужно найти ночлежку до заката, — монотонно проговорил вампир, подняв взгляд. —…В этой крепости есть только одна ночлежка, неподалеку от главных ворот. Но я бы не советовал тебе там появляться. Если тебе негде переночевать, можешь прийти в храм. — Благодарю, но я должен встретится там… со своим другом.       Ящер тяжело вздохнул. — Что ж, хорошо… Я был рад с тобой встретиться, Кроули, — печально улыбнулся он. — Я тоже.       Вампир выдавил из себя подобие улыбки и пожал протянутую ему руку в знак прощания. На этом они разошлись в разные стороны.

***

      Трущобы все сильнее давили на Юсфорда своим видом: кругом бегали уродливые существа, напоминающие грызунов, ползали насекомые и огромные чёрные черви. По дороге он наткнулся на чьи-то тела, лежащие в нечистотах. Они выглядели так, будто плоть уже начала разлагаться, только рваные стоны давали понять, что существа еще живы. Все вызывало здесь отвращение. Жажда лишь подливала масла в огонь. Кроули хотелось кричать от боли и безысходности.       «Кровь… Мне нужна кровь… Как же больно.»       Каждый шаг вампиру давался с трудом, и с каждой секундой становилось все сложнее ясно мыслить.       «Может быть, мне здесь и место, раз я вампир… Но разве я виноват? За что Он сослал меня в этот Ад?!»       Почему-то Кроули вспомнились слова Ферида, которые он когда-то давно с дурацкой улыбкой на лице произнес: «Разве я не говорил тебе, что я не любим Богом? И если ты будешь рядом со мной, тоже лишишься Его любви».       Именно Ферид затащил его в этот Ад. Дважды. Тринадцатый прародитель стиснул зубы.       «Нет… Бог не любил меня еще раньше, Ферид. Именно Он не позволил нам победить на Святой земле, заставил меня разочароваться в Нем… Поэтому я попал в руки к Дьяволу. К Дьяволу, который называет себя моим другом.»       Мужчине хотелось смеяться и плакать от абсурдности происходящего с ним. Тот, кому он посвятил свою человеческую жизнь, ненавидит его. Тот же, кого Кроули должен ненавидеть больше всех, — его единственный друг.       Оперевшись рукой о стену стоящего рядом дома с каменным основанием, Юсфорд остановился, чтобы отдышаться. Жажда душила его, а боль сковывала движения.       «Нужно было позволить этому дураку Юи убить себя, а я, как последний осел, плелся за Феридом прямиком в эту бездну. Что ж, в итоге дураком оказался я…»       Еле слышный, надрывный смех разодрал мертвую тишину этого места. За ним последовал протяжный скрежет когтей по грубому камню. Вампир обессиленно упал на колени.       «Дурак…», — это слово будто эхом отдалось в измученном сознании прародителя.