Проклятье Микаэлы

      Ночной непроницаемый туман заволок собой всю набережную. Глухим поскрипыванием отзывались старые деревянные корабли, уныло качаясь на морских волнах. Из посеревшего от влаги особняка, хлопнув массивной дверью, вывалился вампир плотного телосложения со встревоженным выражением лица. Разговор с Седьмым прародителем вышел тяжелый. Дани никогда не был с ним близко знаком, но слышал о скверном характере аристократа. Вдобавок Ферид пребывал не в лучшем расположении духа, что могло привести эту беседу, и без того похожую на допрос, к летальному исходу для Фостера.       Быстрым шагом, распугивая хищных птиц, что поедали остатки еще не убранных разлагающихся тел, он добрался до главных ворот крепости. Там его уже ждали. — Господин Дани, — поприветствовал его вампир-стражник. — Разведотряд, отправленный вами, прибыл и ожидает ваших дальнейших указаний. Нам стоит их впускать? — Да, впускайте. — Мне нужно уведомить об этом господина Ферида? — Он осведомлен об этой операции и дал свое разрешение. — Открыть ворота! — сию минуту скомандовал вампир. Другие стражи лениво начали отодвигать отремонтированные засовы на высоких дверях. Проход был свободен, и в город вошло несколько вампиров, отправленных Дани еще вечером на разведку в ту деревню, в которой Йохан якобы оставил зараженных. Фостер слегка опешил при виде вошедших. Ожидалось, что приведут больных, но вместо этого в руках у двоих вампиров из пяти были только подозрительные мешки.       Их мрачные лица не предвещали хороших новостей. Дани сделал несколько шагов навстречу. — Где зараженные? — спросил он, вглядываясь в опустошенные глаза своих подчиненных. Один из них, ничего не сказав, небрежно бросил под ноги Восемнадцатому прародителю принесенный им, измазанный в саже мешок. Что-то в нем издало неприятное сухое бренчание, а потом из него выкатилось несколько обгоревших черепов с кусками плоти на нем. Человеческих черепов. Без сомнения. — Ты ч-чт…! — попытался возмутиться растерянный Дани — его тут же бестактно прервали. — Там… Там был мой друг! — с отчаянием выпалил рядовой вампир. — Господин Йохан… сжег их всех… Никого там больше нет! Понимаете?! — Тише, Оскар! Вспомни, с кем говоришь! — встрял рядом стоящий вампир, схватив своего сородича за плечо. — Сам заткнись! — зарычал на него первый и грубо сбросил чужую руку. — Ты же сам видел, что произошло! Я не собираюсь просто так это оставлять!       Вампир по имени Оскар продолжал кричать, словно в припадке, пока Дани стоял и тупо пялился на принесенные ему черепа.       Фостер медленно поднял голову на своих подчиненных. Он уже видел подобную картину. Только в прошлый раз некоторые низшие вампиры выступили против того, чтобы нападать на деревни, принадлежащие неизвестной расе. Они без страха высказывали все Йохану, а тот посчитал их безумцами. Нормальным вампирам все равно, кого убивать, когда перед ними кровь. А потом предположения Шульца оправдались: те вампиры начали нести неописуемый бред про прощение, раскаяние и… Бога. Дальше все шло по известному сценарию.       Дани махнул рукой стражам в сторону шумного рядового. — Уведите его. Он заражен, — тихо сказал прародитель. Без лишних слов вампира, что начал подавать признаки безумия, схватили и потащили в сторону бараков для больных.       Тогда Фостер вернул черепа обратно в мешок, закинул его себе на плечо и поспешил в сторону порта, оставив остальных вампиров в тревожной тишине.       Через несколько мгновений он вновь оказался на пороге того особняка, который покинул совсем недавно. Батори выбрал совершенно безликий и заурядный дом в порту. Все дома на набережной выглядели почти одинаково: двухэтажные здания с каменным фундаментом и стенами из белого дерева, что темнеет от высокой влажности. Чем ему приглянулся именно этот особняк, Фостер и предложить не мог, ведь ярусом выше есть вариант куда привлекательнее — замок. Да, немного подпорченный взрывами, но все же замок.       Он шел по коридору к лестнице на второй этаж и лишь у одной двери задержался на пару мгновений. Она была наполовину открыта, поэтому заглянуть внутрь не составляло труда. В комнате находилось двое вампиров. Один сидел, закрыв глаза и сложив руки на груди, на стуле в углу комнаты, а второй покоился на кровати, накрытый одеялом. Дани узнал обоих. Микаэла Хакуя, нелюдимый и угрюмый вампир, которого он недавно видел в своем отряде и который сразу после штурма каким-то образом оказался среди приближенных Ферида; и Кроули Юсфорд, тот пропавший Тринадцатый прародитель, ради поисков которого Батори привлек практически все вампирские силы.       Дани в этой ситуации больше всего коробило одно: Кроули тоже был заражен неизвестной болезнью, эта информация давно уже известна большинству вампиров; и по каким-то причинам он находится в этом доме, в то время, когда сам же Седьмой и отдал приказ собрать всех зараженных в нижних бараках. Какой смысл тогда в этом карантине, если правила распространяются не на всех? Фостер не мог этого понять.       Уловив на себе не самый дружелюбный взгляд открывшего глаза Микаэлы, Дани тут же устремился к лестнице. Он поднялся на второй этаж и подошел к нужной двери, где ныне располагался кабинет Седьмого основателя.       Пересилив дрожь в руке от волнения, Дани несмело постучал. — Войдите, — наконец раздался усталый и слегка раздраженный голос Батори.       Дани осторожно вошел, прикрыв за собой дверь. Ферид сидел за широким, грубо сделанным столом по центру кабинета. Подперев щеку рукой, он листал какую-то книгу. Впрочем, вся поверхность стола была завалена всякого рода книгами, которые для прародителя вампиры стащили со всех уголков города. На обложке одной из них прародитель мельком успел прочитать надпись, что была написана латиницей, — «Медицина». — Прощу прощения за вторжение, сэр, важные новости, — вежливо начал Дани.       Ферид лениво посмотрел на него, как бы говоря, что у него нет настроения выслушивать пустые формальности. — К делу, — сухо попросил он.       Дани послушно подошел к столу, выставляя перед собой раскрытый мешок с черепами. Ферид прищурился и привстал со стула, чтобы посмотреть на содержимое. — Это принес разведотряд из деревни, куда я их отправлял за зараженными. Господин Йохан действительно отдал приказ о сожжении всех… — объяснил Восемнадцатый прародитель. Его руки все еще подрагивали от волнения. Дани робко поднял взгляд на вышестоящего прародителя. — Сэр?       Ферид выглядел слегка обескураженным, его тонкие брови немного сдвинулись. Он взял в руки один из черепов, будто хотел убедиться, что это действительно человеческий череп, а не какого-нибудь ящера, сожженного вместе с вампирами. Покрутив его, Батори положил кость обратно в глубокой задумчивости. Он молчал пару секунд, а Дани покорно ожидал его решения. — Йохан все еще в городе? — внезапно задал, казалось бы, неуместный вопрос Ферид. Прародитель вновь сел на стул и взял со стола кусок влажной ткани, чтобы вытереть руки. Этим же куском ткани он, видимо, вытирал руки от пыли, которая на книгах присутствовала с лихвой. — Нет, господин, он бежал за стены со своими сподвижниками еще вечером. — Какая жалость, тогда придется его вернуть. — Извините мне мое любопытство, но зачем он вам?       Ферид наконец ухмыльнулся, что сделал впервые за последние часы. — Народ потребует крови, когда узнает о произошедшем, верно? — Эм-м, да… наверное, — сконфузился Дани под взглядом хитрых глаз. — Ладно, пойдем, у нас еще о-о-о-очень много работы, — Ферид встал из-за стола и подошел к Дани. Он слегка хлопнул его по спине, а потом повел прямиком к выходу, куда и сам вскоре направился. Они спустились на первый этаж, и Батори попросил Восемнадцатого прародителя подождать его снаружи. Фостер сразу же поспешил выйти на улицу. — Я отлучусь ненадолго. — улыбнувшись уголками губ, сообщил Ферид, когда вошел в комнату, где находились другие вампиры. — Мика-кун, будь хорошим мальчиком и присмотри за Кроули.       Хакуя сердито ответил: — Не вижу необходимости с ним сидеть. Это действительно так нужно? — Ну, знаешь ли, ему могут сниться кошмары, поэтому я беспокоюсь, что в мое отсутствие его будет некому утешить. Полагаюсь на тебя, Мика-кун! Ну все, пока-пока, я очень спешу, — на этом Ферид вышел из комнаты, а потом и вовсе покинул дом.       Хакуя раздраженно фыркнул и откинулся на спинку обитого грубой тканью стула. Даже в такой ситуации этот прародитель опять умудрился сказать какую-то нелепость. Мальчишка посмотрел на вампира в нескольких метрах от него, с которым он уже и без того просидел несколько часов, пока Ферид был занят делами. Кроули так и не пошевелился за все это время, не издал ни единого звука. — Он так озабочен тобой. Поверить не могу, — хмыкнул молодой вампир.       Ублюдок, что убил его семью, издевался над ним в течении четырех лет, использовал его и Юи на пару с еще одним ублюдком, Гленом, в своих целях, заботился о ком-то так сильно? Мика даже задумался над тем, что это именно провал эксперимента вправил Фериду мозги. Или же эти двое действительно были друзьями?       Микаэла вновь закрыл глаза, было бы хорошо, если бы он уснул прямо сейчас. Так получится убить время, ведь просто уйти он не мог. Парень сам подписался на общество этих двух вампиров, заключив ту сомнительную сделку с Феридом. В конце концов, не было ничего сложного или унизительного в просьбе просто проследить за больным. Это все ради того, чтобы найти Юи, тем более, Кроули, наверное, единственный вампир, которого он меньше всего презирал. Может быть, просто потому что Юсфорд не раздражал так, как его начальник, или же мальчишке было глубоко плевать на него. Только в последние дни Хакуя стал присматриваться к этому мужчине и то лишь из-за того, что его названый брат оказался заинтересован в нем. Кроули был добр к Юичиро и к его друзьям, тогда почему Мика должен его ненавидеть?

***

      Хакуя проснулся от продолжительных истошных воплей с улицы, словно с кого-то кожу живьем сдирали. Он встал со стула и подошел к окну, но ничего не увидел, на улице было пусто. Поэтому вампир решил выйти наружу, чтобы разузнать, в чем дело. Перед уходом парень глянул через плечо, не проснулся ли Кроули, но убедившись, что тот все еще без сознания, ушел.       Уже светало. Густой туман рассеивался, пропуская первые лучи блеклого солнца. В порту, казалось, никого не было, лишь хищные, нахохлившиеся от холода птицы прыгали по каменной кладке в поисках остатков вчерашнего пира.       Мика поспешил на крики, что становились все громче и громче. Наконец он увидел чёрный дым, шедший с главной площади. Вонь горелой и разлагающейся плоти ударила ему в ноздри. Мальчишка с отвращением прикрыл нос рукой.       Когда вампир приблизился, он увидел по центру площади большой костёр, вокруг которого собралось множество вампиров. Некоторые что-то радостно кричали, смотря на кострище, другие просто молча глазели. Лишь жалкие единицы воздержались от подобного зрелища.       Кого-то сжигали. Это было понятно.       Микаэла взглядом нашёл среди этой толпы Ферида. Он, конечно же, стоял с кривой ухмылкой на лице прямо напротив костра, окружённый сотней зрителей. Из-за его плеча выглядывал другой прародитель, что был немного ниже ростом, Мика узнал его. Дани за последние сутки слишком часто попадался ему на глаза, вызывая лишь раздражение.       Хакуя без лишних слов, внаглую растолкал своих сородичей, расчистив себе путь к Седьмому прародителю. Возмущения было море, но кто посмеет тронуть приближенного командующего?       Ферид заметил мальчишку и встревоженно улыбнулся. — Что-то случилось, Мика-кун? — мягко спросил он, развернувшись к нему лицом. — Нет, ничего. — Тогда зачем ты здесь? Разве я не попросил тебя остаться с Кроули? — с легким укором поинтересовался Батори. — С ним ничего не случится, — уклончиво ответил Хакуя. — Лучше скажи мне, что здесь происходит? — Что же, если я удовлетворю твоё любопытство, ты вернёшься обратно? — Может быть.       Ферид усмехнулся наглости этого мальчишки, а потом все же начал своё объяснение. — Дорогой Йохан совершил ужасное преступление против вампиров. Понимаешь ли, он сжёг несколько десятков ни в чем не повинных больных. От них только кости остались, — прародитель кивнул на раскрытый мешок, что лежал рядом с Дани в качестве доказательства преступления Шульца. — Поэтому я решил его наказать. — Это лицемерно, — прокомментировал Мика, чем вызвал очередной смешок у старшего вампира. — Ну что ты! Это было бы лицемерно, если бы я ещё не понёс наказания за свою некомпетентность. А так, откровенно говоря, я получил по заслугам и признал свои ошибки. Каждый преступник должен быть наказан, не так ли?       Мика отвёл взгляд и шумно вздохнул. Солнечные пытки в течение нескольких суток в действительности были достаточным наказанием для этого придурка? Хакуя в этом сомневался. Грехи, которые совершил Ферид, невозможно было стереть солнечным светом. — Когда это закончится? — Когда Йохан превратится в такую же груду костей, как и те несчастные, конечно же, — невозмутимо сказал Батори. Он снова посмотрел на осуждённого. Только вот Йохан горел на протяжении двух часов и все ещё был жив. Обуглившееся тело до сих пор издавало истошные вопли. — Хм-м-м, это странно, при такой температуре для полного сжигания хватило бы 3-4 часов. Сейчас от него мало что должно остаться, — пробормотал Седьмой прародитель, размышляя вслух. Ферид хотел проверить на Йохане теорию о том, что все здесь умирают от огня, под предлогом наказания. Решение подвергнуть Шульца этой казни приносило огромную пользу: возвращение утраченного расположения со стороны вампиров, избавление от раздражителя в виде Девятого прародителя и новые знания о мире, которые Батори получит после этого так называемого «опыта».       И все же что-то тут было не так. После своей смерти вампиры не оставляют костей, они превращаются в пепел. Целиком. Заражённые были сожжены, и на их месте обнаружили человеческие кости. Незараженного вампира огонь не брал, его тело попросту отвергало смерть и продолжало регенерировать.       Пока Шульц продолжал орать в огне, Ферид вспомнил симптомы неизвестной болезни: прогрессирующая слабость и кровавая рвота. Собрав все эти факты воедино, Батори пришёл к шокирующему выводу.       Это была вовсе не болезнь, которой заражались вампиры через инородную кровь. — Остановите казнь! — внезапно приказал Ферид. Теперь он выглядел действительно обеспокоенным. — Что случилось, господин? — боязливо спросил Дани под недовольные возгласы других вампиров.       Прощение Господа было даровано им, вот что произошло.