The evil within. One live, one death.

- Фьюу, фью фью! Фью фьюууууу! – насвистывал Себ известную ему одному мелодию. Сзади него шла Энни и уже жалела о том, что не согласилась разделиться. Кастелланос не обладал музыкальным слухом, и от этого легче не становилось, так еще и рана на ноге нещадно ныла, не давая нормально ходить. Вдруг впереди замаячил проход, в котором стояла огромная фигура с сейфом вместо головы. Детектив кинулся за здоровяком-сейфоголовым, но тот просто спустился по лестнице в какой-то подвал, и за ним с грохотом опустилась дверь с фреской. Хотя дверью это можно было назвать с большой натяжкой: больше было похоже на то, что огромный кусок стены обрушился с потолка. - Ну, прекрасно! И что нам дальше делать? – задала вполне резонный вопрос девушка. - У меня есть часть фрески. Может, взглянем, что там, а? – кивнул Себ на дверь. *** Джозеф очнулся в тот самый момент, когда над его лицом просвистела лапища с длинными когтями. Девушка-монстр, многорукая тварь, о которой однажды невзначай упомянул Себ, просто размахивала перед ним руками, будто желая что-то рассказать. Однако вместо слов из ее рта вырывались только вой и стенания. Ода отполз назад, к стене и с ужасом воззрился на многорукую. Та, впрочем, нападать не спешила, а лишь продолжала выть о чем-то своем, изредка захлебываясь стонами и начиная заново. Внезапно, когда детектив уже было привык к вою, она затихла, повернув обезображенное лицо в сторону длинного коридора, а затем вполне отчетливо и с такой тоской и болью произнесла: - Братик… И, царапая пол когтями, уползла в отверстие в стене. Джозеф с шумом выдохнул и прикрыл глаза. Ну и дела… А он то думал, все , его конец пришел. Но, не время рассиживаться! И он поднялся с пола, отряхиваясь от пыли. Японец огляделся: он стоял на развилке, причем один из коридоров заканчивался тупиком, из которого он сейчас и вышел. Справа и слева – сплошная темнота, а из коридора напротив раздаются жуткие звуки, не похожие ни на что. То ли скрежет, то ли вой или стоны. Можно было предположить, что там орудует многорукая, но та уползла в дыру в стене, и там ее быть не могло. Хотя, черт его знает… Джозеф, конечно, не робкого десятка, но звуки из освещенного коридора впереди были, так сказать, настораживающими. Ода оглянулся на тупик, посмотрел направо и налево, и снова прямо. В темные коридоры идти хотелось еще меньше. Детектив сглотнул и шагнул в сторону света. Едва он сделал шаг, звуки прекратились. Это насторожило его еще больше. Ода вынул пистолет, взял его поудобнее и осторожно направился дальше по коридору. *** - Знаешь, а ты довольно-таки смелая для своих… - Себастьян вдруг осекся. – Сколько тебе лет? - Мне двадцать три, - ответила Энн, идущая позади. Кастелланос резко затормозил и повернулся к ней с удивленным лицом. - Сколько? Девушка посмотрела на него, как на придурка. Получилось почти как у Джозефа. - Если бы вы, господин детектив, прочитали мое досье, вы бы знали это. Ее взгляд был настолько строгим и осуждающим, что Себ почувствовал себя нашкодившим ребенком. Он опустил голову и почесал в затылке. - Ну, да, мой косяк… Прости? – детектив глуповато улыбнулся, а девушка только недовольно покачала головой и просто прошла мимо. У них уже есть вторая часть фрески, их уже успел напугать тот самый сейфоголовый мужик, который просто вылез из мирно лежащего сейфа и чуть не прихлопнул их огромной, и наверняка безумно тяжелой бункерной крышкой. А еще их хотели отравить едким газом с омерзительным запахом тухлых яиц. И это не считая того, что Кастелланос зацепил одну растяжку, и их чуть не нашпиговало гарпунами, повылетавшими из отверстий в стенах. - Нужно проверить другой коридор, - сухо произнесла Блэр, когда Себ поставил барельеф на его законное место. - Нужно, - согласился детектив. – Только ты здесь подождешь. - Почему это? – возмутилась девушка, но мужчина сделал вид, что не слышит и вошел во вторую дверь. – Оставите меня одну? - Больно надо… - буркнула она ему в след и поежилась. *** Коридор окончился небольшой комнаткой, слабо освещенной тусклой лампочкой. Ничего, что могло издавать вой и стоны, здесь не было, и Ода подумал, что жуткие звуки призваны были его напугать. Японец опустил пистолет, но не убрал его: мало ли что… Интересно, зачем было пытаться его отпугнуть, если в этой комнатке все равно ничего особенного. Хотя, если осмотреться… На него вдруг с истошным криком упал парнишка с белыми волосами. Правда, Джозеф это понял только после того, как отодрал от себя это вопящее чудо, так крепко в него вцепившееся руками и ногами. - Кажется, я тебя где-то уже видел… - задумчиво произнес Ода, глядя на забившегося в угол Лесли. Вроде, так его зовут. - Эй, - детектив присел перед душевнобольным на корточки. – Что случилось? Пациент перестал хныкать и поднял красные глаза на детектива. - Энни… - произнес он жалобно и тут же снова скуксился и зарыдал с новой силой. - Энни? – переспросил японец, резко вскакивая на ноги и едва не падая. Внезапно перед его глазами пролетели последние события. Он вспомнил, что перед тем, как оказаться тут, их посетил странный человек в белом балахоне. Что именно он куда-то уволок его напарницу… Осознание того, что с девушкой может что-то случиться накатило так резко, что Джозеф просто не выдержал и облокотился о стену, чтобы не упасть. А от мысли, что Блэр в огромной опасности становилось совсем уж дурно. - Черт.… Вот черт! – произнес Ода и стукнул кулаком в стену. Та отозвалась едва слышным хрустом, и на пол посыпалась кирпичная крошка. *** Себ и Энни стояли у двери-стены-фрески и думали, а стоит ли заканчивать головоломку. Себ просил подождать, Энн смотрела на него и думала, что Кастелланос немножко тугодум, а хозяин этого места тихонько посмеивался, глядя на ступор детективов. Наконец, Себастьян решился и вставил барельеф на его законное место. Стена,(или это все таки дверь?), поехала куда-то вверх, и людей осыпало пылью и каменной крошкой. Они, прокашлявшись и протерев глаза, глянули вниз, на лестницу, уходящую в темноту… - Ну что, пойдем? – спросил Себ. - Будто у нас есть выбор, - девушка опасливо глянула вниз и встала за спиной у Кастелланоса. - Хорошо. Держись за мной, - произнес мужчина, и они шагнули в темноту.