Купидон, которая не может разобраться в себе

      Так прошла неделя. Люси так и не пропустили в палату Нацу, как бы она убедительно не просила. И сегодня, в воскресенье, девушка, просидев все утро дома на кровати и просмотрев на фотографию, что стояла на прикроватной тумбочке, старалась унять дрожь. Она никому не говорила, что ее все это время просто трясло изнутри. Люси просто не знала, что уже думать. С Нацу случилось что-то… но почему он не хочет ее видеть? Почему ее не пропускают к нему поговорить?       Девушка смахнула дорожки слез и встала. «Думаю, пойду пройдусь… подышу воздухом». Хартфилия подошла к шкафу и оделась совсем непривычно, даже неузнаваемо. Черные джинсы, темный теплый шот. Надев капюшон на голову, Люси вышла из дома и пошла по дороге бесцельно. Ее темная фигура была окутана печалью и загадкой.       Ноги сами привели ее к больнице в который раз. Вздохнув, девушка открыла дверь и подошла к регистратуре. Молодая новенькая работница подняла голову от записей: — Здравствуйте, вы пришли навестить кого-то? Назовите его имя и свое. — Здравствуйте, — произнесла девушка слегка убитым голосом, — я хочу увидеть Нацу Драгнила и поговорить с ним. — Мистера Нацу Драгнила? — она посмотрела в тетрадь. — А кто вы ему? — Я… — ее голос дрогнул, — его близкий друг. Люси Хартфилия. — Я очень сожалею, но мистер Драгнил сказал, что не хочет именно вас видеть. Я не могу пропустить вас к нему, мне жаль… — работница вернулась к своей работе.       Люси уже повернулась к выходу, но не спешила сделать и шагу. Она просто не могла уйти, так и не поговорив с ним, не узнав, все ли с ним хорошо! Мимо проходила медсестра и везла медицинские приборы. Поравнявшись с Люси, она еле слышно прошептала: — 87…       Люси сразу поняла, что может искать Нацу в 87 палате и, еле заметно кивнув ей, резко сорвалась с места и побежала к лестнице. Множество медицинских работников побежали догонять ее. Но девушка не оглядываясь назад спешила найти 87 палату. Там она увидит его… услышит его голос…       Увидев впереди нужную дверь, Люси очень быстро забежала в палату и подперла дверь рядом стоящим стулом. За деревянной перегородкой послышались стуки и раздраженные голоса, но Хартфилия лишь облегченно вздохнула. — Эй, вы чего творите?! — за спиной раздался тот голос, который девушка так хотела услышать все это время. Обернувшись, она сняла темный капюшон с золотых волос и со слезами обняла Нацу. — Нацу… я так хотела увидеть тебя все это время, но меня не пускали… — слезы так и капали из ее шоколадных глаз. — Потому что это я сказал не пускать тебя! — Драгнил небрежно оттолкнул от себя Люси. — Не трогай меня, так противно! — Нацу… — в глазах девушки застыл испуг. — Я… я ничего не понимаю… мы же любим друг друга… — Что за бред! — Драгнил усмехнулся. — Ты мне противна, я ненавижу тебя! — Как же так… — Люси упала на колени на пол и скрыла полные слез глаза за волосами. На плиточный пол упало несколько капель. — То, что ты мне говорил… обнимал… было лишь ложью? — В точку! — Нацу отвернулся от Хартфилии к окну. — Просто захотелось разыграть такую вот дурочку как ты, Люси Хартфилия. А теперь уйди, видеть тебя не могу!       Его грубые слова больно резали по ушам. Сердце уже перестало биться, рассыпаясь на мелкие куски. Медленно встав, девушка с убитым пустым взглядом открыла дверь и пошла по людному коридору. Сейчас для нее весь мир перестал существовать, потерял свои краски. Мимо Хартфилии прошла Лисанна и, ухмыльнувшись еле заметно, пошла к палате Нацу, который ждал ее.       Покинув больницу, Люси сама не поняла, как дошла до парка и села на лавку. Ей было больно, немыслимо больно… весь смысл жизни был утерян. Ее потухший взгляд карих глаз смотрел в одну точку, а сама девушка была словно призрак. Но в душе Люси хотела кричать. — Давай, пока, друг! — послышался мужской голос совсем рядом, но девушке было все равно. — Эй, что с тобой? — парень сел на скамейку рядом с Люси и пытался посмотреть ей в глаза. Девушка ничего не сказала. — Может хоть слово скажешь, а? — он уже начал терять терпение.       Люси медленно подняла голову и посмотрела на блондина. На ее глазах были видны слезы. Только открыв рот, чтобы что-то сказать, она поняла, что все слова застряли в горле. Стало только больней. Уткнувшись ему в плечо, Люси зарыдала навзрыд словно брошенный всем миром ребенок. — Ну, чего ты? Успокойся, все хорошо, — Стинг ничего не понимал, но чувствовал всю боль, исходившую от этой хрупкой девушки. Парень стал медленно поглаживать ее по волосам и спине, стараясь успокоить.