***
Одним вечером Боря пришел домой и прокричал: — А у меня сюрприз. Юра тут же вылетел из своей комнаты, оторвавшись от игры с конструктором. Он вытаращил глаза, закусил нижнюю губу и запрыгал на месте. — Ну че? Папа, а пап. — А мама где? — Не знаю, — мелкого совершенно не интересовало ничего, кроме обещанного сюрприза. — Маме же тоже интересно, позови ее. Юра метнулся на кухню и чуть было не врезался в выходящую Дашу. Мальчик не растерялся и, схватив за руку, потащил маму к входной двери, где разувался отец. Боря с улыбкой смотрел на Дашу. — Привет. — Привет, вы чего такие радостные? — Даша подняла сына на руки. — Объявление видел, с трех лет на фигурное берут. Ездить надо, но это не очень далеко. С самого начала Даша хотела, чтобы сын занимался где-то возле дома, хотела было возразить, но Юра уже радостно пищал и извивался. Немного угомонившись, мальчик начал целовать маму в щеку, шею, везде где мог дотянуться и говорить: — Я стану крутым фигуритом! — Фигуристом, Юра, крутым фигуристом. — Произнесла Даша. — Не нужно было говорить, что мы отведем его завтра на каток. — Вздохнул Боря, отпивая чая. Они с Дашей сидели за столом после ужина, по телевизору шел «Час суда», а посуда горкой стояла в раковине. Уже в который раз за вечер Боря успел пожалеть, что придя домой сказал, что завтра деда отведет его на каток. Юра загорелся. Он носился по квартире и собирал сумку на завтра. Родителям казалось, что он уезжает навсегда, а не идет на тренировку. Откуда-то был вытащен рюкзачок из-под конфет, что подарили на елке. В него Юра пытался запихнуть все самое необходимое — конфеты, игрушки, воду. Потом он вспомнил об одежде на тренировку. Бедный плюшевый рюкзак еще терпел пол-литровую бутылку с собой. Юра долго смотрел на чуть ли не трещащую по швам сумку. Потом решил все вынуть. Конфеты рассыпались, и Юра долго лазил и собирал их, потом сидел и пересчитывал. Свои конфетные запасы он берег как зеницу ока и никого, кроме семьи, не угощал. Когда он пересчитал их два раза, а конфетки не хватало, мальчик забеспокоился. Вскочил. Карамелька обнаружилась под рюкзаком — закатилась. — Сумку надо, — потребовал мальчик прямо с порога. Он упер руки в боки и серьезно смотрел на родителей. — У нас нет маленькой спортивной сумки. — Ответила Даша. Юра задумался. Подошел к столу, забрался на стульчик и схватил кусочек сыра. Доев его, мальчик выдал: — Большую дай! Боря засмеялся прямо в кружку, поставил ее на стол и, захватив стул, вышел в коридор. Юра за ним. На старом шкафу, у которого открывалась только одна дверца, лежала огромная спортивная сумка. Юра, увидев ее, так вылупил глаза, что Боря подумал «Вот-вот выпадут». Юру заботил лишь один вопрос: сколько же конфет туда влезет? А потом пришла гениальная идея: — Папа! Катай меня! — воскликнул мальчик и забрался внутрь сумки. Мужчина, смеясь, поднял сумку и начал раскачивать из стороны в сторону. Как оказалось, идея предлагать Юре большую сумку была плохой, очень плохой. Следующие несколько лет Юра периодические просил его покатать. Вдоволь накатавшись и загоняв отца, мальчик спросил: — А куда же мы положим мои вечи на — Вещи для тренировки. — Поправила Даша, стоящая рядом. Борис потрепал сына за волосы. — Пакет возьмем, а потом сходим сумку — А сразу в садик его возьмем? — спросил Юра. — Да, дедушке будет неудобно заходить домой, а потом идти за тобой. — УРА! — мелочь скрылась за дверью своей комнаты и снова засобиралась. Родители вернулись на кухню. Юра продолжил выбирать, что ему надо взять, положив в пакет конфеты, воду и спортивный костюм, он метнулся в ванную, помылся (без помощи, мама помогла только залезть и вылезти из ванной), умылся и пошел спать. Уже в кровати он вспомнил, что не поцеловал маму с папой и, от спешки путаясь в ногах, побежал на кухню. Мальчик забрался маме на руки, чмокнул ее в щеку и потянулся к папе, после соскочил на пол у побежал прочь, прокричав: — Бодрой ночи! — Стоять. — Приказала Даша. — Во-первых, доброй ночи. Во-вторых, еще восьми нет. Ты чего так рано? — Чем раньше лягу, тем быстрее завтра! — во весь рот улыбаясь, произнес мелкий. — Ну иди. Юра с разбегу прыгнул на свою кровать и обнял большого плюшевого кота, его подарил дедушка на прошлый новый год. Так он и уснул с ним в обнимку. Через полчаса в комнату зашла Даша и накрыла сына одеялом. Проснулся мальчик в половину шестого. Ему никак не терпелось! Хотелось поскорее на каток! Он ходил хвостиком за разбуженными родителями и постоянно спрашивал, когда он уйдет в садик. Когда Боря наконец увел сына, Даша смогла вздохнуть и начать собираться на работу. В школе-садике Юра начал доставать воспитателей вопросом: когда придет дедушка? От Юры, что постоянно спрашивал про Николая, воспитателей спас только тихий час, ведь когда спишь время проходит быстрее. Все мысли Юры, до прихода деда, занимал сам дедушка, а как только он его забрал: сколько еще до катка ехать? Юра замолчал только, когда его ноги опустились на лед, изрезанный сотнями полос от лезвий коньков. У него перехватило дыхание. Вот он, на льду. Делает первый шаг. Первые, коряво исполненные, элементы. Обычная елочка. Падения. Свет от подвешенных на перекладины потолка светильников. Огромное ледяное пространство и холод. Холод, пробирающийся через курточку спортивного костюма. Запах, навсегда поселившийся в легких. Лед, только его. Юра заворожено слушал тренера, исполнял все и радовался преодоленному полуметру, метру, двум. Он не общался с другими ребятами с катка, для него каток был всем, самой жизнью. И было не важно, кто и что говорит. Был важен каток. Если для других детей каток был просто баловством, то Юра относился к нему со всей серьезностью, на которую вообще мог быть способен трехлетний ребенок.***
Близился новый год. Родители Юры хотели освободить мальчика от гимнастики, но он наотрез отказался и закатил не хилую истерику прямо посередине улицы, где Даша случайно обронила: — Думаю нам надо уйти с гимнастики, да, Юр? Мальчик просто залился слезами и повторял: — Нет, нет, нет, нет. Мама! Пожалуйста! Нет! У него дрожали ручки, он прижимал их к груди, голова моталась из стороны в сторону и ножки подкашивались. — Юрочка, не плачь. — Присел рядом дедушка и обнял внука. — Никто тебя не заставит уйти с гимнастики, если ты не хочешь. Тебе не нужно там остаться? — Да, — шмыгнул мальчик. — Ну, все, все. — Большая теплая рука потрепала волосы Юры. — Не нужно плакать. — Это потому что мальчики не пачут? — Плачут, Юра, плачут, но только они не показывают слезы чужим людям. Плачь, если нельзя по-другому, но никогда не показывай слезы тому, кому не доверяешь. — Наставлял Николай, и Юра это запомнил, навсегда запомнил.***
С деньгами было трудновато. Оплачивать школу раннего развития, катание и гимнастику было накладно. Но семья хотела видеть ребенка счастливым и как-то вертелась. Даша договорилась о заочной работе и устроилась кассиром в супермаркет. Работала она у подруги бухгалтером и вся ее работа за неделю влезала в один день. Николай взял на себя все обязанности по воспитанию во внуке фигуриста. Юре нравилось все! Кроме того, что конфеты он уже не мог есть в таком же количестве как и раньше. Тренер строго сказал, что набирать вес нельзя и мальчик пытался выполнять это требование. Теперь он с тоской смотрел на вазу с конфетами.***
В четыре его решили попробовать отдать на каток рядом с домом, где еще год назад ему дали от ворот поворот. Так было решено на семейном совете — за месяц на дорогу тратилась приличная сумма. Да и набор был в профессиональную группу. И, как обещалось в объявлении, если платить за год, то делали скидку. На набор Юра пришел в новеньком термокостюмчике. Он улыбался и держал в руках новую справку от педиатра, разрешающую ему физические нагрузки в полной мере для его возраста. Детей и родителей разделили, малышню отвели в обычный спортивный зал. Примерно в таком же Юра занимался на гимнастике. — Ты уже много чего умеешь, не боись, это просто для галочки. — С улыбкой сказал деда и Юра, кивнув, ушел за незнакомой женщиной. Сначала проверяли внешний вид детей — длину шеи, ног, форму спины (тут Юре бояться не надо было, после гимнастики он ходил прямой как палка), форму ног и таза, а также полноту тела. После этой проверки сразу убрали двух детей. Одна девочка была не то что упитанная — толстая, а мальчик был с кривыми ногами. Девочка начала выть и рыдать, в комнату тут же влетала ее мать и начала орать на пару с дочкой. — Девочка слишком полненькая. Вот похудеете — приходите. — Пыталась объяснить тренер. — Берите ее! Вот заниматься будет и похудеет! — Поймите, мы таким не занимаемся. — А должны! — прибила женщина, такая же грузная как и девочка. — Вы привели девочку в спорт, мы набираем чемпионов, спортсменов. — Грубо сказал мужчина средних лет, до сих пор молчавший. — Если вам нравится фигурное катание и вы хотите заниматься профессионально — надо похудеть, а потом приходить. Неплохо бы еще гибкость развить. А если вам надо сейчас — идите на обычный каток, в обычную группу. Женщина что-то сказала, Юра не разобрал, схватила дочку за руку и вылетела из зала. Мальчика с кривыми ногами уже не было в комнате. — Дальше, — прогремел голос мужчины, — мы будем испытывать вашу гибкость. Когда очередь дошла до Юры он без проблем выполнил все упражнения: поднять ногу вперед и в сторону на уровень плеч, первая позиция, скручивание корпуса, наклоны и прогиб в пояснице. На этом этапе ушло пять человек. Без скандалов, хотя было видно, что парочка родителей хотела высказать все о чем они думают, но сдержалась. Молодая тренер после отбора подошла к Юре и спросила: — Как тебя зовут, сколько лет? — Юрий Присецкий. При… При… Плисецкий. — Все же смог осилить свою фамилию мальчик. — Мне четыре. — Занимался чем-нибудь до этого? — Гимнастикой. — А катался раньше? — с интересом спросила девушка. — Ага. — Во весь рот улыбнулся Юра. — Очень нравится? — Очень. — А стараться будешь? — Буду. — В глазах Юрия Плисецкого зажегся огонь.