Burn

Он приносил цветы и персики. Не потому, что она ему нравилась, — нет-нет, Элис знала, что безразлична Шуну. Шуну все безразлично, так иногда ей казалось. Все, кроме его друзей. И он приносил ей персики и цветы, которые она так любила. Элис улыбалась, впускала в свою маленькую квартирку, заваривала чай и угощала блинами, оладьями или омлетом. Шуну нравилась, как она готовит, он не раз об этом говорил. Элис только рада. Они пили чай с персиками, а цветы нашли своё место в чудной вазе на столе, лучи утреннего солнца падали на неё, преломлялись, гуляли по полу. Элис и Шун завтракали. *** Они были хорошими друзьями. Очень-очень хорошими, хотя многие иногда сомневались. Джули ругала Элис и велела не упускать свой шанс, мол, вот он, перед тобой, красив, умён, силен, что тебе ещё надо, Элис, что? Элис друга надобно. Не парня. Руно все понимала, но иногда не могла удержаться. — Вы очень мило вместе смотритесь. Элис фыркала и просила не говорить глупостей. Они с Шуном друзьями были. Дру-зья-ми. И все тут. *** В Японию они решились поехать внезапно. Дэн, Шун, Маручо — мальчики, которые привыкли сражаться, битвы — их второе я, и все такое прочее. Они часто ввязывались в различные авантюры. Но пока был перерыв, пока выдалась возможность, Элис хотела провести это время с Шуном. Япония встретила их едва греющим солнцем и шумом неугомонного мегаполиса, Элис удивленно озиралась по сторонам, глядя на маленькие островки зелени посреди высоких небоскребов, поразительные лужайки и парки, здания, стремящиеся в небо. Япония ей нравилась. Шун рассказывал о том, какие места можно посетить и в какой город лучше поехать в первую очередь после Токио. Они проводят три дня в Токио, один в Киото, пару дней в Йокогаме и ещё один уикенд в Осаке. Они гуляют по улицам, исследуют достопримечательности, болтают о ерунде и пьют знаменитый чай матча. Элис нравилась Япония. Посетить её с Шуном ей понравилось ещё больше. *** Они были хорошими друзьями. Они с Шуном. Именно друзьями. Ничем больше. Элис это устраивало. Шуна — тоже. Элис устраивало то, что Шун любил сражаться. В конце концов, кто она ему, чтобы указывать, что делать? Пусть друг. Но друзья не имеют права решать за тебя, как тебе поступить. И Элис могла только поддерживать, помогать. Шун любил сражаться. И Элис знала, что однажды он из одного из своих сражений не вернётся. Она стояла у его могилы, смотрела на выгравированное имя и в руках у неё — персики да цветы. Те, которые он ей всегда приносил. И персики, которые они любили пить с чаем по утрам. Элис оставляла их у могилы каждую неделю, подолгу смотрела на имя. Шун Казами. Шун Казами, Шунказамишунказами. Мойдругдругдруг. (мертвый друг боже мой мертвый поверить не могу какого черта как так может быть он же совсем недавно стоял передо мной прекрасный живой сильный непобедимый он мой друг мой друг мой мертвый друг) Элис падала на колени и оттягивала волосы. Очнуться. Ей нужно очнуться. От этого кошмара. Это её друг. Её сильный друг. Он не может быть мертв, не может, не может. Он был мертв. Не вернулся из боя. То же небо, опять голубое, тот же лес, тот же воздух и та же вода… И так далее. Только он — не вернулся из боя. Элис клала на могилу цветы и говорила, что все хорошо. (Врала, конечно, — как может быть хорошо, если она друга потеряла?) Элис повторяла: все в порядке. Только ни черта. Шун, наверное, осудил бы. Сказал не сдаваться. И она старалась держаться. Чтобы не подводить друга. Чтобы не опозориться. Чтобы быть, как он. Жаль только, каким бы сильным он не был, с битвы вернулся труп — не человек. Все уходят. И сильные, и слабые. Элис улыбалась. Она будет держаться. И будет сражаться. Элис приносила ему цветы и персики. Шун, наверное, был бы только рад.