Верни меня

Третий день Бонни не отвечала на звонки, Клаус даже приходил к ней домой, но и там её не оказалось. Он даже забыл об Арси, которая вот уже три дня находилась без присмотра, сейчас его волновал лишь замысел Бонни, о котором она так и не сообщила. Зачем ей звонить Аларику? Неужели она… нет, нет, нет, она не могла, не сделала бы этого, наверное, ей просто нужен доступ к Арсеналу, чтобы достать оттуда какую-нибудь магическую вещицу, которая поможет им. На это он надеялся. Клаус уже сбился со счета, сколько раз ходил к ней домой, но он не терял надежды на то, что всё-таки найдет её именно там. И вот, в очередной раз подходя к двери, он наконец услышал её голос. — Рик, это сработает, поверь, — Бонни спорила с Алариком, видимо, насчёт своей идеи, как помочь Кэролайн, и Клаус решил послушать, чтобы узнать наконец, в чем дело. — Нет, Бонни, это исключено, я не стану подвергать девочек такой опасности, — этими словами Аларик подтвердил опасения Клауса. Неужели ведьма совсем тронулась умом, что решила использовать смерть близняшек для возвращения Кэролайн?! — Какого черта тут происходит? — не выдержав, ворвался Клаус. — Всё в порядке, — отрезала Бонни, жестом остановив надвигающегося Клауса. — Не надо врать мне, ведьма, я слышал ваш спор. Ты, что же, решила убить близняшек? — Он так переживал за них, ведь после появления Хоуп Клаус стал ценить чужие жизни, стал иначе относиться к людям, его дочь здорово поменяла его взгляд на мир. — Что? Конечно же, нет, — вмешался Аларик. И с чего Майклсону в голову взбрела такая идея? Да ни за что бы в жизни Бонни не попыталась убить детей Кэролайн, да и он, вероятнее, убил бы за своих девочек кого угодно, даже если бы это была Бонни. Странно, что Майклсон умудрился допустить подобную мысль. — Тогда о чем идет речь? — Клаус вздохнул с облегчением. Как ему на ум могло прийти, что Аларик допустит смерть, пусть и фиктивную, своих дочерей. Он по себе знал, что дети — это некое искупление, спасение для любого родителя. — Речь идёт о Кэролайн, она должна увидеться с дочерьми и… — Бонни остановилась, не решаясь договорить фразу, — и с матерью. — Что?! — в один голос изумились Аларик и Клаус. Как они должны были понимать эту затею, когда Лиз Форбс давно мертва? Черт подери, неужто эта ведьма задумала устроить церемонию воскрешения? Бонни кивнула, давая понять, что они расслышали правильно, что именно это она имела в виду, пускай идея и казалась нереальной, скорее даже бредовой, но план был в стадии завершения и отменять эту затею было поздно. Она прошла в комнату, пока Клаус и Аларик пребывали в шоке, и через полминуты оттуда вышла Лиз Форбс, а следом за ней, опустив глаза в пол, вышла Бонни. У Клауса челюсть отвисла от такого поворота событий: перед ним стояла она — в прошлом шериф Мистик Фоллз, мать Кэролайн, это была Лиз Форбс. Да что же натворила эта ведьма? Видимо, воскрешение мертвых ничему не научило её в прошлый раз, и теперь их всех ждут большие проблемы. Аларик был шокирован, ни одна мысль не посетила его. Он не ругал Бонни, не размышлял о грядущих проблемах, он просто был шокирован происходящим. Его жизнь не была нормальной ещё со «смерти» первой жены. Но воскрешенная Лиз Форбс потрясла его рассудок. — Я выпустила Арси вчера ночью, за пару дней взаперти она побледнела и оголодала, она не сможет покинуть город, я наложила барьер, и у нас был уговор, что она прекратит убийства, и пока она его соблюдает, — Бонни говорила тихо, словно боясь кого-то напугать. — Теперь твой выход, Рик, ты должен позвонить ей и попросить вернуться домой. — Что сделать мне? — немного придя в себя, спросил Клаус. — Отвези Лиззи, Джоззи и Лиз в дом Кэролайн. Клаус согласно кивнул и вернулся в машину, ожидая, когда Аларик приведет дочерей. Что-то здесь было нечисто. Воскрешение не может пройти без последствий, обязательно должно что-то случиться, если только… Детский смех отвлек Клауса от размышлений, он глянул в зеркало заднего вида и широко улыбнулся, видя, как играют девочки. Джоззи была чем-то похожа на Хоуп. Как же он соскучился по своей малышке. Спустя ещё пару минут в машину сел Аларик и Лиз. — Я позвонил Кэролайн, сказал, что девочки приболели и зовут мамочку, уверен, она уже едет. — Тогда и нам стоит. Приехав в старый дом семьи Форбс, Клаус первый зашел в пустующий дом. Внутри оказалось прохладно: серые стены, старая лестница, немного мебели — это всё, что осталось, ведь после смерти матери Кэролайн покинула этот дом, оставив здесь море воспоминаний, которые со временем стихли и остались лишь глубоко в памяти. Времени было мало, скоро здесь должна была быть Арси, и стоило поторопиться. Клаус задернул зелёные шторы и включил свет, от этого в комнате стало уютнее. Он усадил близняшек в кресло, и они играли с бабушкой, которая с самой их встречи не произнесла ни одного слова, наверное, это должно было насторожить Клауса или же Аларика, но у них не было времени на лишние размышления. Почти сразу же за ними приехала Бонни. Все старались держаться естественно, но понимали, что получается не в лучшем виде. *** Машина на бешеной скорости мчалась в назначенное место. По телефону голос Аларика был таким взволнованным, что она просто не могла проигнорировать просьбу приехать. Арси вжимала педаль газа до упора, а в голове, не переставая, крутилась фраза: девочкам нужна их мама. Она хотела уехать, но разве она могла их бросить? Она хоть и не чувствовала, но знала, что эти дети были самым важным в её жизни. К тому же Клаус был мертв и она могла задержаться в городе ради дочерей. Наконец приехав в свой старый дом, Арси выскочила из машины, не соображая, что и зачем делает. Она вбежала в гостиную, и у неё перехватило дыхание. В кресле сидели её дочери на руках у… у её матери… Боже, как же так? Из кухни выглядывал Клаус, живой Клаус. Она не понимала, что происходит, на глаза навернулись слезы, внутри словно было землетрясение. Заметив её, Лиззи и Джоззи подбежали к ней и крепко обняли, а потом к ней подошла мама, её родные глаза, которых она не видела столько лет. Арси прижалась к матери, чувствуя, как она скучала, как ей не хватало её. Открыв глаза, она увидела, как та меняется, как короткие светлые волосы удлиняются и темнеют, как невысокая женщина резко начинает расти. Можно было решить, что это галлюцинации, но, выпустив женщину из объятий, она увидела не свою маму, а неизвестную брюнетку и вместо родных маминых глаз на неё глядели пустые, серые глаза. Она поняла, это обман. Обида и гнев захлестнули её, слезы нескончаемым потоком лились из глаз, и она потеряла сознание.