"Сакамаки, вы попали" или "Ангелочки из ада"

Оказавшись в комнатах, девушки не нашли ничего лучше, чем отправиться спать, а на утро все обдумать. Алекса добралась до своей комнаты последней. Открыв дверь, она удивилась. На кровати сидел Шу. — И что ты здесь забыл? — спокойно сказала она и зайдя в комнату, закрыла дверь. Спрашивать, как он здесь оказался, было глупо. — Та не рада меня видеть? — так же спокойно ответил тот. — Сейчас помру от счастья, — язвительно фыркнула девушка. И, не обратив на парня особого внимания, пошла на балкон. Ночь захватывала своей прохладой. Звезды заманчиво мерцали там, высоко, давая понять, что тебе до них не дотянуться. Белые розы и черная полоса того загадочного леса за дорогой. Шу уже давно стоял рядом с Алексой и, проследив за её взглядом на лес, сказал: — Не смей ходить туда, — сухо приказал он. Девушка возмутилась. — А то что? — с вызовом сказала она, ведь терпеть не могла когда её приказывали. — Я тебя накажу, — зловеще прошипел он и прислонил девушку к перилам балкона. Он схватил её запястья и сдавил. Девушка поморщилась от боли и попыталась вырваться. Все попытки были напрасны. Блондин всё это время лишь улыбался. Парень наклонился к шее Алексы и принюхался. — Ты вкусно пахнешь, только кровь холодная, — сказал он и вонзил клыки в шею девушки. Она не испугалась, да и боль была терпима. Злость переполнила её, но Алекса не смогла ничего сделать. Отстранившись Шу встретил наполненный ненастью и презрения взгляд своей невесты. Она не говорила не слова, даже дыхание и стук сердца затихли. Ей не зачем было говорить, глаза говорили сами, в них не было страха, в них была уверенность и злость. — И где же крики страха и мольбы о пощаде? — немного обижено поинтересовался Шу. Девушка скривилась в хищном оскале и промурлыкала: — Всё ещё думаешь, что я буду милой и покорной? Может, ты и вампир, но меня это не колышет. Обещали послушных овечек прислать, но не тут то было. И поверь мне, я сделаю из тебя послушную собачонку. Так что не советую меня злить, а уж тем более указывать, — прошипела она. Для Алексы это была игра, игра в шахматы — кто кого съест. — М-да, чувство самосохранения отсутствует. Посмотрим, что ты сможешь мне противопоставить, — зло ухмыльнулся он. Игра началась. И кому же выпадет честь сказать «Шах и мат»? Парень исчез, а Алекса пошла в комнату. Переодевшись в шорты и майку, она залепила пластырем две ранки на шее. — Вот же комар-переросток, — выругалась девушка и, прихватив с собой пару ножей, пошла бродить по коридорам. Так же темно как и раньше — глаза, привыкшие к темноте, осматривали коридор. Однообразные двери наскучили. И когда Алекса уже собралась уходить, перед одной из дверей появилось голубое сияние. С удивлением и интересом она подошла к двери. Дверь оказалась закрытой. — И что дальше? — спросила девушка то ли у себя, то ли у сияния. Сиянием был голубой огонёк, который после заданного вопроса просочился в замочную скважину, а через пару секунд послышался щелчок замка. Дверь открылась сама по себе. Алекса зашла в комнату — это был кабинет. Три кожаных кресла, огромный стол с кучей бумаг и шкафчик для документов. Девушка с интересом оглядывала комнату, в то время как огонёк завис над стопкой папок и мигал, привлекая внимание. Спросите, почему она так спокойно реагирует на летающее пламя? Всё просто — когда приходит осознание того, что всё, во что ты верил — абсолютная чушь. Мерцающий огонёк не самое странное. Огонёк был настойчив и, когда девушка подошла к столу, начал показывать на определенную папку. Алекса достала нужную. В папке было много фотографий, но она не успела рассмотреть подробнее. Огонёк закрутился, как будто испугавшись. Подлетев к двери, он её захлопнул. — Там кто-то есть, — догадалась она. — А как мне выйти? — немного запаниковала девушка. Огонёк оказался у окна. — Ты шутишь? Это третий этаж! — обеспокоенно сказала она и ухмыльнулась: — Весело будет. Подойдя к окну, Алекса открыла его и залезла на подоконник. Она уже собиралась прыгнуть, но услышала поворот ключа в замке и отвлеклась. Огонёк замигал сине-красным и пальнул девушку, отчего она свалилась прямо в розы. Уйдя в кувырок, дабы избежать травм, девушка запуталась в кустах ещё больше. Огонёк закрыл окно и обеспокоено мерцая спустился к Алексе. Дверь кабинета открылась и туда заглянул Шу. Алекса вылезла из теперь уже помятых кустов, не выпуская из рук папку. — Ах ты! — возмутилась девушка. Огонёк лишь залился розовым светом. — Ладно уж, — успокоилась она и направилась к себе. Зайдя в комнату исцарапанная, бросила папку на кровать и села обклеивать себя пластырями. Закончив процедуру, она уселась на чёрную кровать и открыла папку. Алекса высыпала все содержимое. Документ, счета, досье и фотографии. Много фотографий. — За нами следили, — прошептала девушка. Было много исписанных в ручную тетрадных листков. На некоторых было много имен, почти все они были зачеркнуты, кроме шести. Думаю, понятно, чьими были эти имена? На другом листке было исписано, почему именно эти девушки. Были распечатки с полной информацией о девушках. Она пересматривала бумагу за бумагой, но вот под руку попался документ, сделка. У Алексы отпала челюсть, если не сказать больше. Девушка перечитывала документ, пытаясь доказать что она не права. Но всё было написано чёрным по белому. — Нас продали. Они… Они продали нас, — нервно подрагивающим голосом говорила девушка. Вся суть сделки заключалась в том, что по прибытию девушек в дом Сакамаки, на счет их родителей переходила немаленькая сумма денег, а именно —полтора миллиона. Алекса мягко говоря была в шоке. Засунув все бумаги обратно в папку, она стала решать — показывать это девчонкам или нет. Всё же остановилась на втором и спрятала злополучную папку под шкаф. Остаток ночи она просидела на балконе, всматриваясь в голубой огонёк, так манящий в лес.