***
На улаживание дел в мире людей у Мадары ушло куда больше времени, чем он предполагал: покойные, как назло, подобрались все боящиеся уйти в иной мир, они подробно расспрашивали его, как им там будет, жаловались на свою уже прошедшую жизнь. Когда последний умерший покинул его кабинет, уже наступила глубокая ночь. Мадара отчетливо понял, что увидеть Мито у него не получится. Темнота, подсвеченная уличной рекламой и фонарями, сильный дождь с ветром — точно подходили к его настроению. Но обратно в Шигоу он не торопился, — не отпускало ощущение, что он будет очень жалеть, если не постоит возле её дома. И хотя чувствам он пытался не доверять, сейчас эта привычка не делала свое дело. Мадара не стал спешить и медленно приближался туда, где его ждали, вероятно, лишь темные окна её квартиры. Он пытался убедить себя, что это только к лучшему: с возвращением в Мир Живых вернулись и все его прежние сомнения и переживания. В душе назревал какой-то разлом, он понимал, что не справляется с собой, что сражение разума и чувств, давно им, вроде бы, выигранная, сейчас вновь в самом разгаре. Многолетняя выдержка рушилась как карточный домик — совсем как в те времена, когда он впервые увидел Мито. Свет в её окнах он заметил быстрее, чем успел одернуть себя и не дать посмотреть раньше времени. Внутри родилась странный вихрь из радости и предчувствия, но вот теперь остановиться он никак не мог, тем более, что в окне мелькнул ее силуэт. Нужно было срочно уйти и больше не приближаться, но ноги сами несли его. Какое-то время Мадара просто стоял и наблюдал за тем, как Мито пишет картину. Потом она устало села на подоконник, — и он будто словил сигнал, говорящий «Сейчас!» Она работает, значит, с ней всё нормально, — Учиха внутренне подобрался, готовясь уйти. Впрочем, это было неважно. Он увидел её, и это куда главнее. Но тут Мито неожиданно развернулась и заметила его, — он физически ощутил её взгляд. Не было никакой возможности этому противостоять — тело двигалось само, будто слушаясь чьего-то приказа — обернулся, и взгляды их встретились. Его снова оглушило. Мито, увидев, что он остановился, открыла окно и прокричала что-то. Но Мадара не услышал ее. Потому что раньше слов он ощутил огромной силы безмолвный призыв, единственно правильное толкование которому было: «Не исчезай!» Мадара медленно кивнул, отвечая именно на этот зов.***
Выбегая из квартиры, Мито больше всего боялась, что на улице никого не будет. Когда она распахнула дверь подъезда и увидела воина, — он стоял на том же месте и смотрел прямо на нее. Её удивила мрачная решимость, исходящая от него, — Мито растерялась на мгновение, но сильнее был страх, что он снова уйдет, а потому она крикнула, не думая о соседях: — Пожалуйста, скажите, что происходит? Кто вы? Почему только я вас вижу? И почему я вообще Вас вижу? Теперь она могла подойти к нему ближе и разглядеть его, но сейчас ей было не до этого, хотя она поняла, что он действительно красив. Гораздо красивее, чем получился у нее на рисунках. Его черные глаза глянули на неё так, что Мито невольно задержала дыхание, — все-таки он настоящий. — Не стой здесь, а то простудишься. Пойдём, я провожу тебя. — Это были первые слова, которые Мито услышала от него, и от звука его красивого низкого голоса её качнуло и что-то мягко толкнулось в груди. Всё вопросы тут же ушли из головы. Она смотрела, как он подходит к ней спокойным размеренным шагом и её не оставляло ошущение, что всё это когда-то уже происходило. То ли во сне, то ли в реальности… Она кивнула и зашла в подъезд, придержав дверь, чтобы убедиться, что он следует за ней.***
За ту минуту, которая прошла между его согласием остаться, и тем, как Мито выбежала из подъезда, волна противоречивых мыслей обрушилась на Мадару. Разум говорил, что нужно сейчас же уйти, что он лишь мучает её и себя и ни к чему хорошему это не приведёт, гордость — что нарушить данное согласие остаться не в его принципах; сомнения терзали предположениями о том, вспомнила ли она его, а чувства — огромной радостью, что не забыла совсем. Когда она появилась и остановилась у двери подъезда, а холодный не по времени ветер ликующе рванул ей навстречу, распустив ее длинные волосы, Мадара онемел: Мито, стоящая на ветру, в легком белом платье, с развевающимися волосами и ждущая его — зрелище, к которому он подготовлен не был. Но разве он не мог подумать, что сильнее всего окажется чувство подбежать, крепко обнять, защитить, забрать с собой? И о чём он только думал? Ему необходимо уйти прежде, чем всё будет для неё слишком серьезно, до того времени, как он полностью перестанет владеть собой. Слова и действия давались ему тяжело, будто в полусне. «Она не помнит и она изменилась. Это другая Мито, ты не знаешь ее!» — твердил Мадара, пока они поднимались по лестнице, чтобы справиться с разыгравшимися чувствами. «Тебе нужно уйти», — твердо напомнил он себе, когда Мито обернулась к нему в дверях своей квартиры.***
Войдя обратно в подъезд и поднимаясь по лестнице, Мито сама не могла понять, почему выполнила приказ воина, хотя прозвучавший довольно заботливо. Может быть, именно поэтому? Но отвечать он ей точно не собирался. Мито успокаивала себя тем, что разговаривать на улице была плохая идея. А приглашать домой? Легкая нерешительность проснулась в ней, но открыв дверь и обернувшись, она осознала, что он имел ввиду только то, что сказал — проводить её. И сейчас собирается покинуть ее. — Я всё никак не пойму… Кто вы? Откуда? — Мито тщательно подбирала слова, стараясь удержать его и добиться от него хоть какого-то ответа, вновь услышать его голос. — Почему мне кажется, что я знаю Вас?.. Вас же зовут Мадара? Он вздрогнул, услышав имя, во взгляде, брошенном на неё на секунду промелькнула… беспомощность?.. Он тут же закрыл глаза. А когда открыл, Мито сразу же поняла — он снова уйдет, вот прямо сейчас. Она быстро и крепко ухватилась за рукав его длинного черного пальто и прошептала с мольбой: — Прошу… Внезапно это подействовало — он как-то странно взглянул на её руку, удерживающую его, снова на секунду закрыл глаза, будто у него не было сил ругаться с ней, а, открыв, положил ее ладонь в свою и накрыл другой. Прикосновение оказалось для Мито сродни удару молнии — обожгло, заставило вздрогнуть всем телом и… наконец вспомнить! В прошлой жизни… Мито находилась на приеме у целителя. Последнее время ее состояние ухудшилось: кружилась голова, частенько накатывала слабость, подташнивало, да к тому же раздулся живот. Женщина думала, что это просто следствие переутомления или какой-то болезни. Но когда ей стало очень плохо прямо на собрании старейшин, она все-таки решила посетить целителя. — Изаму-сан, ну что там? Что со мной? Целитель улыбнулся и веселым голосом сообщил: — Мито-сама, позвольте поздравить вас! — С чем? — Вы беременны, Мито-сама! Срок — шесть месяцев. И еще одна радостная новость — у вас с Мадара-сама будет мальчик! Мито несколько минут после этого сидела в прострации. Она не могла поверить, что у нее с Мадарой будет ребенок. Что после пяти лет неудачных попыток, ссор, слез, она, наконец-то, ждет малыша. И неожиданно даже для самой себя Мито разрыдалась. Целитель недоуменно посмотрел на госпожу и осторожно поинтересовался: — Мито-сама, все хорошо? — Ну почему именно сейчас? Почему не раньше, когда Мадара был рядом? — Напишите господину письмо. Сообщите о своей беременности. Он очень обрадуется. — Да, я так и сделаю! — радостно воскликнула женщина и, поблагодарив Изаму-сана, встала с кресла и направилась к выходу. Внезапно на пороге появился Изуна. Его лицо выражало великую печаль и скорбь. Дурное предчувствие кольнуло сердце Мито. Она обеспокоенно задала единственный вопрос: — Изуна-сан, что случилось? Парень молчал. Напряжение росло, и, не выдержав, Узумаки в отчаянии крикнула: — Где Мадара?! Подняв взгляд на невестку, Изуна тихо произнес: — Мадара… погиб. Сомнений нет. Сердце Мито ухнуло вниз, а внезапная резкая боль внизу живота заставила женщину опуститься на колени и вскрикнуть от боли. Она почувствовала, как что-то горячее бежит у нее по бедрам и ногам. И перед тем, как отключиться, увидела, как Изуна бежит к ней. Её ноги задрожали и она упала на колени. Мадара — настоящий, живой — тут же подхватил её под обе руки, склонился к ней. — Мито? Тебе плохо? Нужен врач? — его глаза в тревоге рассматривали её лицо. Невозможно знакомые глаза. Её любимый муж стоял перед ней, словно они никогда не расставались. — Мадара… — успела прошептать Мито, — ты все-таки вернулся…