Semper Fidelis (Всегда верен)

Прошло четыре недели после внезапного нашествия Рене Свон на Пэррис-Айленд и успешного контрнаступления, обратившего противника в бегство. Сейчас Белла вместе с остальными рекрутами из её взвода сидела за большим столом в шумном зале столовой и тыкала вилкой дрожащий пудинг. — Просто не верится, что на следующей неделе начнутся финальные испытания, — выдохнула, покончив с завтраком, Таниша. — Да, скоро мы станем настоящими морпехами, — разулыбалась довольная Мэгги. — И закатим самый отвязный выпускной в истории этого депо! Готовьтесь лакать виски вместо молока, дьявольские щенки! Весь взвод весело рассмеялся, и Белла вместе с ними. Но, несмотря на счастливый вид, в душе она испытывала растерянность. Финальные испытания. Последняя проверка на прочность. Двадцать процентов рекрутов не проходят финальные испытания. И Белла до дрожи в коленях боялась оказаться жертвой этой статистики и остаться в депо проходить по новой все круги ада. Все эти недели она тренировалась каждую свободную минуту. Через неделю она перестала падать с бревна. Ещё через неделю пробежала милю (прим. — 1,6 км.) за девять минут. А через три — обогнала Зафрину на полосе препятствий. Правда, Заф тогда сильно простыла и вышла на дистанцию с высокой температурой. Но Белла всё равно ликовала, пока не споткнулась о покрышку и не грохнулась лицом в песок, отколов кусочек зуба о притаившийся камень. Когда другие рекруты смотрели бейсбол, Белла подтягивалась на турнике. Когда её взвод, сколотив гильдию, рубился в World of Warcraft, Белла отжималась. Вместо общения с товарищами она ползала под колючей проволокой, несколько раз расцарапав щёку и лоб так, что швы пришлось накладывать. Вместо чтения любимых книг колотила грушу в спортзале, представляя на ней лицо лейтенанта Каллена. Засыпая, она не чувствовала своего тела от усталости, а по ночам ей снились стрельбы, взрывы и марш-броски. Однажды, когда она в очередной раз лезла по канату, для бодрости выкрикивая строевые песни, её окликнула Двуликая. — Эй, Свон! — усмехнулась она. — Я смотрю, ты уже не болтаешься на канате, как мешок с дерьмом. — Стараюсь, мэм, — откликнулась, с трудом добравшись до самого верха, Белла. — Старайся дальше, — сказала сержант Янг. — Но не перестарайся. Распределяй нагрузку, как на марафонской дистанции. Побеждает тот, кто не перегорит к финалу. Отдых тоже нужен, рекрут Свон. Без него ты быстро сдуешься. — Поняла, мэм, — спрыгнула с каната Белла и вытянулась перед дриллом по струнке. — Продолжай в том же духе, Свон, — сказала Двуликая. — Как говорил мой школьный тренер по карате, слабость тела — не проблема. Проблема — это слабость духа. Эту фразу он явно из какого-то боевика про единоборства стащил. Но фраза всё равно хорошая. Так что сожми очко, и вперёд! — Есть, мэм! — выдохнула Белла и с новыми силами полезла вверх по канату. Но что, если всех её тренировок окажется недостаточно для финальных испытаний? Она просто не сможет смотреть Двуликой в глаза, если провалит экзамены… — Ты чего такая кислая? — осведомилась у неё Зафрина, когда они выходили из столовой. — Я боюсь, что завалю финальные испытания, — призналась Белла. — Я уверена, что сдам тест и хорошо отстреляюсь. Но нормативы по физподготовке… — Свон! — послышался рядом громкий голос сержанта Кармен Родригес. — Звонил твой отец. Получи телефонную карточку и позвони домой! — Да, мэм, — откликнулась Белла и поспешила за карточкой. Если отец звонит ей первым, значит, что-то случилось. Белла всегда сама звонила домой раз в неделю — сначала Чарли, потом Рене. Звонить чаще рекрутам не разрешалось. И сегодня они должны были созваниваться как обычно — после обеда. А сейчас было раннее утро. Набрав номер, она с беспокойством ждала ответа. Трубку поднял Чарли. — Папа, что случилось? — выпалила Белла. — Это я у тебя хочу спросить, что случилось, — сухо произнёс Чарли. — До твоего выпускного осталось две недели, а я вдруг узнаю, что два месяца назад моя дочь подстрелила из винтовки какого-то парня, который чуть не взорвал себя вместе с другими рекрутами. Вот чёрт. Значит, Рене ничего ему не рассказала. Видимо, боялась, что Чарли во всём её обвинит. А Белла еще удивилась, что Чарли ни разу не упомянул об этом происшествии. Но решила, что отца до такой степени увлёк роман со Сью, и не стала лишний раз напрашиваться на выяснение отношений. — Ты нашёл эту идиотскую статью? — вздохнула Белла. — Статью? Вчера об этом был сюжет по телевизору, — возмущённо сообщил Чарли. — Мужики мне вечером в баре сказали, что видели, как тебе какой-то генерал руку пожимал. А я, как идиот, только кивал и улыбался. Белла поняла, что сейчас ей снова придется произносить «речь перед Конгрессом», и начала: — Пап, всё в порядке. Никто надо мной здесь не издевается… Но Чарли, не дав ей договорить, произнёс: — Выходит, Гарри был прав. А я зря смеялся над ним… — Ты о чём? — удивилась Белла. — Гарри говорил, что ты стреляешь лучше Леи с Сетом. И что я должен отдать тебя на занятия по стрельбе, — ответил Чарли. — Он очень тобой гордился. И очень расстроился, когда ты бросила охоту. Я тебе не говорил, но он завещал тебе свою любимую винтовку… — Но почему ты мне об этом не сказал? — опешила Белла. — Когда умер Гарри, было не до того… Да и ты тогда так твёрдо сказала, что охота — это не твое. Я не хотел ни к чему тебя принуждать, — произнёс Чарли. — Это ведь и правда совсем не женское дело… Белла была в шоке. Гарри считал её хорошим стрелком. Её, а не Лею с Сетом, которые выросли на охоте. И ей он завещал свою винтовку, с которой никогда не расставался. — Белла, хочешь, я привезу её на твой выпускной? — предложил Чарли. — Конечно, привези, — воскликнула Белла. — То есть… Ты не против, чтобы я стала стрелком? — Это, конечно, очень неожиданно. Да что там неожиданно. Я и подумать не мог, что так будет, — признался Чарли. — Но во-первых, тебе решать, чем заниматься в жизни. А во-вторых, я сам всегда был хорошим стрелком. Я для твоей матери всех плюшевых медведей в тире выиграл. Лучше бы на деньги играл… — Значит, мне есть в кого быть меткой, — рассмеялась с облегчением Белла. Разговор с Чарли прошёл проще, чем она думала. — Спасибо, пап. Рада, что ты меня понимаешь. — Я ведь коп. Я сам люблю оружие, — хмыкнул Чарли. — В отличие от твоей матери, я не жертвую деньги антивоенным организациям. Рене жертвует деньги антивоенным организациям? Белла вздохнула. Она очень надеялась, что на выпускном Рене будет вести себя прилично и не развернёт транспарант «Нет кровавой нефти» прямо во время торжественного парада. — Знаешь, пап, иногда я думаю: как вы вообще умудрились пожениться? — вздохнула Белла. — Вы же с ней, как Север и Юг в Гражданскую войну. — Я был капитаном бейсбольной команды в школе, а она — капитаном группы поддержки, — с иронией произнёс Чарли. — Наш брак был предрешён отцами-основателями (1). Ну и… Она была самой красивой девчонкой в школе. — Вот с этого и следовало начинать, — рассмеялась Белла и, попрощавшись с Чарли, со счастливым вздохом повесила трубку. Впервые за последний год звонок домой подарил ей спокойствие, а не головную боль. Когда Белла вернулась к остальным в столовую, Зафрина смерила её недоумевающим взглядом и спросила: — Ты что, накурилась, что ли? — А что такое? — удивилась Белла. — Да у тебя улыбка на лице не помещается, — сообщила подруга. — Или ты в национальную лотерею выиграла? — Лучше, — засмеялась Белла. — Пошли готовиться к тесту. МакКарти! — увидела она в коридоре Эммета, изучающего расписание экзаменов. — Ты выучил, где находится Ирак? — В Юго-Западной Азии у северной оконечности Персидского залива, — молниеносно откликнулся Эммет. — На севере граничит с Турцией, на востоке — с Ираном, на западе — с Иорданией и Сирией, на юге — с Саудовской Аравией и Кувейтом. Если Эммет МакКарти сказал, что выучит, значит, выучит. И точка! — Эммет! — засмеялась Белла. — Твой IQ такой же высокий, как ты сам! — Мой что? — не понял Эммет. — Это что-то неприличное, да? — Забей! — расхохоталась Белла, глядя на озадаченного приятеля. — В тесте этого вопроса точно не будет! Тут Белла заметила, что Эммет прикрепил на доску объявлений какую-то бумажку, и пригляделась. «Ищу соседа для совместной аренды жилья вблизи от базы Квантико — г. Триангл, Вирджиния. Апартаменты: две комнаты, все удобства, TV, стиральная машина, парковка. Своевременное внесение своей части оплаты гарантирую. Не курю. Аренда — 650$ в месяц плюс депозит. Обращаться к взводному лидеру шестого взвода Эммету МакКарти». — Соседа ищешь? — хмыкнула Белла. — Ага, — кивнул со вздохом Эммет. — Мы с Джерри Коулом собирались вместе снимать жильё. Нашли квартиру по интернету, договорились с агентом. Но Джерри место службы поменяли на Кэмп-Пэндлтон. А одному мне снимать невыгодно. Белла задумалась и осведомилась с улыбкой: — А соседка тебе не подойдёт? — Соседка? — переспросил Эммет. — А у тебя есть кто-то на примете? — Да, есть, — кивнула Белла. — Я! — Ты? — удивлённо посмотрел на неё Эммет. — Я думал, ты после обучения военно-учётной специальности, как и большинство, домой вернёшься. Я ведь надеюсь, что меня быстро переведут на действительную службу, поэтому и остаюсь в Вирджинии. — Я не для того в морскую пехоту пошла, Эммет, чтобы опять вернуться в Форкс! — воскликнула Белла. — Заф тоже едет в Кэмп-Пэндлтон, а я — в Квантико. Мы могли бы поделить затраты. Эммет в глубокой задумчивости почесал лоб. — Иззи, тут такое дело… — начал он. — Я же парень. — И что? — Ну… Я буду к себе девчонок приводить, — откровенно признался Эммет. — Заранее предупредишь — пойду в кафе книжку читать, если мое наличие в соседней комнате тебя так напрягает, — ничуть не смутилась Белла. — Я не такая ханжа, какой выгляжу. Мы ведь будем жить как соседи, так что в своей комнате можешь делать что угодно. Эммет смотрел на Беллу, и она видела, как проворачиваются шестерёнки в его голове. — Я тоже буду добиваться перевода на действительную службу, — сказала Белла. — Так что я не буду долго испытывать на прочность твой консерватизм. Эммет широко улыбнулся: — Тогда я снимаю объявление, соседка? — Снимай, сосед, — тоже улыбнулась Белла, и их пятерни столкнулись в воздухе с громким хлопком. *** Через неделю облачённые в официальную зелёную форму (2), которую они надевали всего пару раз за всё время, девушки выстроились перед своими койками в ожидании Двуликой. Сегодня начиналась неделя финальных испытаний, во время которых рекруты должны были продемонстрировать комиссии все полученные в депо навыки. Начитавшись форумов, где «старички» пугали молодежь ужасами квалификационных экзаменов, Белла уже так себя накрутила, что не спала всю ночь. И теперь ей постоянно хотелось зевать, а в голове стоял такой туман, от которого ей не помогли избавиться даже вопли дриллов, раньше действовавшие на неё лучше любого энергетика. — Рекруты, — на удивление спокойно обратилась к своему взводу сержант Янг. — Как вы знаете, эта неделя — последняя перед выпуском. И самая важная. Вы уже не те недоумки и раздолбаи, которыми вы пришли в это депо. Вы в одном шаге от того, чтобы стать частью Корпуса. Тот, кто однажды стал морпехом, остаётся им навсегда. Бывших морпехов не бывает. И в эту неделю вы должны доказать, что достойны получить эмблему из рук командира. Вы прошли длинный путь. Но последнюю милю этого пути вы должны пролететь, как ястребы! — сержант Янг строго оглядела стоящих перед ней девушек в идеально выглаженной чистой форме с сияющими, начищенными до блеска ботинками. Всему взводу пришлось даже залезать на рундучок, надевая брюки, чтобы не поломать стрелки на них. — Шнайдер, твои ботинки плохо начищены! Я не вижу в них своё отражение! — Сейчас исправлю, мэм! — выкрикнула Хайди и метнулась за щеткой. — Вы должны выглядеть идеально, — заявила сержант Янг, форма которой смотрелась так, словно её только что привезли из ателье. Нигде не было ни единой складочки, а в ботинки Двуликой и впрямь можно было смотреться, как в зеркало. — Сейчас комиссия оценит ваш внешний вид. И сразу после этого начнется ваше «Адское испытание» (прим. — The Crucible). Оно продлится пятьдесят четыре часа. На сон вам будет выделено не больше четырёх часов в сутки. Вы пройдёте в полном обмундировании около сорока миль (прим. — 64 км.) и покажете всё, чему вы здесь научились. И каждую секунду вы должны помнить, что вы — один взвод, одна команда! Один рекрут провалил задание — провалили все! Вы войдёте в лес рекрутами, а выйдете рядовыми! Не справитесь — лучше не выходите вовсе! — закончила она свою речь привычным криком. — Живите в лесу, пока до нужной степени не озвереете! Смирно, рекруты! Командирская инспекция вошла в казарму, и Белла почувствовала, как в животе у неё закрутило. Начиналось самое важное испытание в её жизни. Самое важное и самое сложное. *** Испытание началось в полтретьего ночи. Разбуженные громкими криками рекруты, одевшись за сорок пять секунд, выбежали на полигон. Так как испытывали не только рекрутов, но и их инструкторов, Двуликая и двое других дриллов передали командование своим взводом чужому инструктору — сержанту Ренате Джулиани — и двум её заместителям. Сержант Джулиани должна была сопровождать взвод во время всего испытания, контролируя каждое движение. Белла тут же похолодела. Чужой дрилл не будет им помогать. И даже наоборот — только отметит все их промахи и занесёт в протокол. Больше не на кого надеяться. Только на себя. — Мы справимся, Би, — сказала ей Зафрина, сжав руку своего боевого товарища. — Не сомневайся. Белла сомневалась, но вслух сказала только: «Конечно, справимся. Я знаю». — Это не просто экзамен. Это проверка вашего духа, вашей веры в Корпус, вашего братства и вашей храбрости! — громко прокричала сержант Джулиани. — Для меня вы — не взвод! Вы стадо! Тупое ленивое стадо! Докажите, что это не так, рекруты! Докажите, что орёл должен гордо сесть на ваше плечо, а не насрать вам на затылок! — Есть, мэм!!! — в один голос прокричал второй взвод. Белла бросила взгляд на Двуликую. Ее правый глаз дёргался, но она не шевелилась. И даже не моргала. Когда прозвучал приказ начать испытание, рекруты строем пошли вперёд. Вначале они просто маршировали шесть миль (прим. — 9,6 км.) до старого аэродромного поля в южной части депо. Было холодно. Так холодно, что пальцы на руках и ногах у Беллы потеряли чувствительность, губы посинели, а из носа опять потекли ненавистные сопли. Видимо, дриллы считали, что согреть рекрутов должен внутренний огонь их душ. Но его явно не хватало. И зубы Беллы отбивали ритм громче, чем ботинки товарищей. Наконец, они пришли на место, и их тут же разделили на группы по тринадцать человек, которые вместе должны были пройти это суровое испытание. Зафрина попала в другую группу, и Белла почувствовала себя ещё менее уверенно. Сначала они демонстрировали умение драться на тренировочных палках, затем перешли на бокс. И, судя по всему, это была только разминка. Потому что всё, что было дальше, напомнило Белле «Падение Чёрного ястреба», «Взвод» и «Цельнометаллическую оболочку» (3) одновременно. И очень быстро Белла Свон поняла, что реальность уделала все её страхи за одну лишь секунду. Пошёл дождь, и в полной темноте голодные невыспавшиеся новички получили приказ пройти полосу препятствий. Две с половиной мили (прим. — около 4 км.) они вынуждены были ползти, бежать, перелезать преграды и перекатываться, не забывая при этом о «раненых», которых периодически должны были изображать все рекруты. Земля прямо на глазах превращалась в скользкую отвратительную жижу, в которой ноги рекрутов тонули, как в зыбучих песках. — Ну и дерьмо, — пробормотала Сью, проползая мимо Беллы. — Еще и этот грёбаный дождь. — Воевать нужно в любую погоду, — хмыкнула Мэгги, вытаскивая из ямы более слабого товарища. — Порядок, Свон? — повернулась она к Белле. — Порядок, — выдохнула Белла, закрепляя на плече винтовку. Впереди у них было ещё пятьдесят часов ада. На протяжении следующих двадцати часов Белла умирала и воскресала уже раз сто, из последних сил выбираясь из оврагов, заставляя себя бежать в амуниции весом в пятьдесят фунтов (прим. — 22,6 кг.), падая для стрельбы и молниеносно поднимаясь, чтобы бежать дальше среди криков, взрывов и треска пулемётов. Стреляя по учебным целям, Белла молилась, чтобы время шло быстрее. Запрыгнув в укрытие, она швырнула гранату в сторону цели, дождалась хлопка и перекатилась в другое укрытие, крикнув Мэгги, чтобы та прикрыла её сзади. — Свон, красное справа! — заорала Мэгги, и Белла в панике рывком откатилась в сторону. Красное — это ловушка. Мина. Коснёшься — и ты «труп». А за «трупы» вся команда проходит испытание заново. Вся перемазанная в грязи, с оцарапанным ветками лицом, Белла привалилась к амтраку и никак не могла отдышаться. Слёзы сами собой полились у неё из глаз. Ей не закончить это испытание. Впереди ещё тридцать часов. Тридцать часов холода, голода и постоянного напряжения. А она уже выдохлась. Не рассчитала сил. Перегорела. И всех подвела. В этот момент откуда-то из кустов она услышала хруст веток, звук падения, а потом — громкий стон. Ползком Белла добралась до кустов и увидела лежащую в яме Марту, которая с побледневшим от боли лицом обхватила руками правую лодыжку. — Что случилось? — спросила у неё Белла. — Тут были ветки, я споткнулась и шлёпнулась в эту сраную яму, — ответила Марта, сжав зубы. — Вот дерьмо! — Я посмотрю, — Белла быстро прощупала ногу Марты, и та зашипела от боли. — Это может быть перелом. Тебе надо к медику. — Нет, — вдруг решительно произнесла Марта. — Я закончу этот день испытаний. А дальше посмотрим. — С переломом закончишь? — изумилась Белла. — На войне бывает и хуже, — проговорила Марта, поднимаясь на ноги. — Как-нибудь допрыгаю. — Я помогу, — сказала Белла и подставила ей своё плечо. Вместе они направились дальше по лесу, где их ждал следующий этап испытания — разведка. Глядя на плотно сжатые губы Марты, зорко высматривающей в ночи следы присутствия противника, Белла вспомнила ту женщину-снайпера, фото которой подарил ей Улей. Если Марта может забыть о боли ради того, чтобы закончить испытание вместе со своим взводом, если та женщина смогла, постоянно рискуя жизнью, выстоять и победить на той страшной войне… тогда какого чёрта она ноет! Нужно просто собраться. Собраться и идти. После завершения первого дня выяснилось, что у Марты не перелом, а очень серьёзное растяжение. Но накачавшись обезболивающим, она всё равно продолжила испытания. На следующий день легче нисколько не стало и даже наоборот. Но вместо ужаса перед новыми испытаниями в мыслях Беллы всё чаще стало появляться какое-то странное любопытство — сколько ещё адреналина, напряжения и боли она способна выдержать. Взяв в руки тяжеленный ящик со снарядами, Белла едва не скатилась с ним по склону холма, но вовремя завалилась на спину, чудом удержав чёртов ящик. При падении Белла отшибла себе всё, что только можно, но даже не пискнула. Оказывается, когда боли становится слишком много, организм перестает её замечать. До конца испытаний оставалось десять часов. К окончанию испытания Белла уже не чувствовала ног и не слышала ничего, кроме гулких ударов собственного сердца в ушах. До выхода из леса оставалось меньше одной мили. Вновь объединившись в полном составе, второй взвод вброд форсировал речку, когда обессиленная Белла поскользнулась и уже было полетела лицом вниз прямо на камни, но сильная рука вдруг схватила её за шиворот и поставила на ноги. Белла повернулась, ожидая увидеть Зафрину, Мэгги или Сью. Но рядом с ней была только Хайди. Белла удивлённо посмотрела на неё, а Шнайдер, сплюнув, бросила: — Проще удержать, чем потом оправдываться. — Спасибо, — всё равно сказала Белла. Выходит, к концу курса даже Хайди поняла важность командной работы. Правда, явно по-своему. — Под ноги смотри, — буркнула Хайди, и они из последних сил двинулись дальше. Перед выходом на опушку Зафрина как взводный лидер развернулась к остальным и крикнула: — Возьмёмся за руки, друзья! Мы сделали это! Мы больше не рекруты! Мы — морские пехотинцы! Обретя второе дыхание, с криками «Ура!» и радостным гоготом второй взвод подбежал к опушке и, построившись, вышел из леса с гордо поднятыми головами. На опушке они сразу увидели целую толпу встречающих — дриллов и уже прошедших испытания морпехов. Все они криками подбадривали девушек и размахивали флажками. Двуликая встречала их вместе с другими дриллами. Увидев на глазах сержанта Янг слёзы, Белла едва не заплакала сама, но строевой шаг не сбила. — Смотри-ка! Даже не блюют! — выкрикнул один из дриллов мужских взводов. — Так держать! Вас уже ждёт воинский завтрак, рядовые! Ура! Ответное «Ура!» второго взвода надолго лишило Беллу слуха. *** Глядя прямо перед собой, Белла стояла в строю вместе с остальными девушками. Церемония вручения эмблемы Корпуса. Самая торжественная минута в жизни каждого морпеха. С дрожью во всём теле она наблюдала, как её товарищи одна за другой получают эмблему Корпуса из рук Двуликой. И, наконец, сержант Янг подошла к Белле, которая даже дышать перестала от напряжения. Двуликая улыбнулась, и неподвижный уголок её рта чуть приподнялся, когда сержант вложила эмблему в руку Беллы и произнесла: — Удачи, рядовой Свон. — Спасибо, мэм! — воскликнула с жаром Белла, крепко сжимая руку дрилла. Ей хотелось прыгать от восторга, но шевелиться им было нельзя. И Белла лишь радостно шмыгала носом, пытаясь удержать слёзы. Справа она вдруг увидела капитана Каллена, который с довольным и одновременно ехидным видом фотографировал Беллу с эмблемой Корпуса в руках. Догадавшись, что капитан сделает с этой фотографией, Белла ухмыльнулась настолько, насколько позволял устав. Обломись, лейтенант Каллен! Белла Свон — не секретарша. Белла Свон — рядовой Корпуса морской пехоты США. Морпех однажды — морпех навсегда. Ура! Ура! Ура! *** — Беллз! — услышала Белла радостный крик, который меньше всего она ожидала услышать сегодня на плацу рекрутского депо. Через час должен был начаться выпускной парад. Все бывшие рекруты — а теперь уже рядовые — с гордостью надели парадную форму со всеми наградными нашивками и чинно расхаживали повсюду в сопровождении гордых родственников. Уже совсем не злые дриллы радостно улыбались и позволяли обращаться к себе просто по званию вместо чопорного «сэр» или «мэм». Белла тоже гордо носила свои наградные нашивки — за третье место на соревнованиях по стрельбе, за обезвреживание Диего и за лучшие результаты на выпускном тесте. Повсюду стоял радостный гул, который перестал для Беллы существовать, как только она снова услышала голос своей лучшей подруги Анжелы Вебер. — Белла! Анжела бежала по плацу с букетом цветов в руках. — Энжи! — закричала Белла и бросилась ей навстречу. Подруги обнялись так крепко, что шипы букета оцарапали Белле щёку, но та даже не заметила этого, пока кожу не защипало. — Энжи, как ты тут оказалась? — воскликнула Белла, разглядывая Анжелу. Всего четыре месяца прошло. А такое чувство, что они не виделись уже целую вечность. — Приехала с твоими родителями, — сообщила Анжела, тоже рассматривая подругу, как будто после многолетней разлуки. — Боже, Беллз, ты так изменилась. Я тебя еле узнала… — Правда? — рассмеялась Белла. — И на кого же я теперь похожа, если не на себя? — На солдата Джейн, — сказала Анжела. — Ты так круто выглядишь в этой форме. А что означает эта перевёрнутая галочка? — показала она на шеврон на рукаве кителя Беллы (4). — Что я рядовой первого класса, — улыбнулась Белла. — Слушай, Энжи, а где мои родители? — На стоянке, — ответила Анжела. — Спорят из-за того, кто должен оплачивать штраф за царапину на бампере арендной машины. Твой отец утверждает, что поцарапал машину из-за того, что твоя мать всё время говорила и отвлекала его во время парковки. А она говорит, что он просто не умеет парковаться. — И зачем я только спросила? — вздохнула Белла. В этот момент к ней подошли сияющие Эммет и Зафрина. — Привет! — поприветствовал Эммет Анжелу, и та тут же ссутулилась, как это обычно бывало с ней в присутствии симпатичных парней. А Эммет в новой, отлично сидящей на нём форме выглядел как герой рекламного ролика Корпуса морской пехоты. Ну или как герой любовного романа, которые так любила романтичная Анжела. — Энжи, это Эммет МакКарти и Зафрина Нобоа, мои сослуживцы, — представила своих новых друзей Белла. — Ребята, это Анжела Вебер, моя школьная подруга. — Сразу видно, что ты с севера, — улыбнулся Эммет. — Почему? — удивилась Анжела. — Потому что бледная, — простодушно сообщил Эммет и тут же получил в бок от Беллы, после чего выпалил: — Но тебе идёт! Анжела смутилась и ссутулилась ещё сильнее, а Эммет повернулся к Белле и воскликнул: — Не хочешь познакомиться с семейством МакКарти? Они все хотят посмотреть на девчонку, которая спасла мою задницу. — Я обязательно к ним подойду, Эммет, — пообещала Белла. — Только сначала встречу родителей. Рене и Чарли, видимо, разобравшись наконец со штрафом, шли по плацу, удивлённо разглядывая праздничную толпу. Чарли был в чистой и тщательно отутюженной форме, над которой явно потрудилась заботливая Сью. Потому что Рене ни стирать, ни гладить не любила и не умела, да и точно не стала бы делать это для своего почти бывшего мужа. Сама Рене надела на выпускной дочери свободную тунику, скрывавшую её уже весьма заметный животик. Интересно, она наконец определилась, кто отец её ребенка? Белла пошла им навстречу, но даже когда она встала перед ними, родители продолжали глазеть по сторонам, как будто её не замечая. — Мам, пап, я здесь, — сказала Белла, и Рене с Чарли в изумлении уставились на неё, как на пришельца. — Боже, Белла, ты похожа на парня, — тут же выдала Рене. — Это ужасно! — Рене, ты можешь помолчать хотя бы в этот день, — шикнул на неё Чарли и повернулся к Белле. — Ты замечательно выглядишь, дорогая. И кстати, я привёз то, что обещал. Он достал из-за спины чехол с охотничьей винтовкой Гарри. — К счастью, я взял все документы, и меня с ней пропустили на базу, — сообщил Чарли, вытаскивая винтовку из чехла. — Свон, вот зачем надо тащить своё оружие туда, где его и так полно? — недовольно произнесла Рене, но Белла её уже не слушала. Винтовка Гарри. Его гордость. Та самая винтовка с деревянным прикладом, из которой она подстрелила оленя в тот знаменательный день. Гарри завещал ей свою винтовку. Неужели он правда разглядел хорошего стрелка в тихой, неуклюжей девочке? Но почему он не сказал об этом самой Белле? Как жаль, что Гарри нет сейчас здесь. — Он бы тобой гордился, Белла, — угадал её мысли Чарли. Белла грустно улыбнулась, поглаживая пальцем тёплое дерево приклада. — Отличная винтовка, рядовой Свон, — сказала подошедшая к ним Двуликая. — У меня была такая же в детстве. Рене смерила её испепеляющим взглядом и всё-таки не удержалась от очередного комментария: — Женщины не должны воевать. Они должны любить. — А мне винтовка любить не мешает, миссис Свон, — сказала спокойно Двуликая. — Мы с мужем её в постель не берём. — Вы замужем? — в шоке посмотрела Рене на сержанта Янг, потом увидела у неё на пальце кольцо, и пыл её вдруг почему-то угас. А Чарли вполне доброжелательно произнёс: — Вы ведь инструктор нашей Беллы. Рад наконец увидеть вас лично. — У вашей дочери сильная воля, — сказала сержант Янг. — Вы можете ею гордиться, шериф Свон. Рядовой Свон, дело есть. Отойдём. Белла вместе с Двуликой сделала несколько шагов в сторону. И сержант Янг, достав свой сотовый телефон, передала его Белле. — Читай. На экране было сообщение от Улея: «Поздравляю, рядовой Свон. Служи с душой. И помни: один выстрел — один труп. Никакой удачи, только навык. Улей». Белла улыбнулась. Даже в Ираке ганни не забыл о своей ученице. И это было чертовски приятно. — А мне не написал, между прочим, — ухмыльнулась сержант Янг, убирая телефон. — Свон, когда я в первый раз увидела тебя, я подумала, что рекрутёр, который записал тебя в Корпус, — вражеский шпион. Который хочет такими рекрутами развалить морскую пехоту изнутри. Белла тут же покраснела. Хорошее же первое впечатление произвела она на своего инструктора. — Я никогда в своей жизни не видела рекрута, настолько непохожего на морпеха, — продолжила сержант Янг. — Ты смахивала на студентку колледжа, изучающую романы Джейн Остин. Но ты напомнила нам всем, что лучшее оружие — это мозг, а не кулаки. Мои поздравления, рядовой Свон. — Спасибо, мэм, — порозовела от смущения Белла. — Если бы ты была парнем, завтра ты бы уже ехала на снайперские курсы, — сказала сержант Янг. — Но я девчонка, и я еду изучать автоматизированную систему учёта боеприпасов, — вздохнула Белла. — А это значит, что я никогда больше не возьму в руки снайперскую винтовку. — Возьмёшь. Если очень захочешь, — произнесла сержант Янг. В этот момент по полигону разнеслись первые звуки музыки церемонии Morning Colors (5). И все рядовые помчались на построение. — Беги, Свон! — улыбнулась сержант Янг. — Ты заслужила этот праздник. *** После торжественного марша новоиспечённых морпехов радостная раскрасневшаяся Белла подбежала к родителям и Анжеле. Чувствительная Энжи со слезами на глазах обняла подругу. — Это всё просто потрясающе, Беллз! Я так за тебя рада! — Спасибо, Энжи, — засмеялась Белла. Рене, снимавшая парад на видеокамеру, опустила её и произнесла: — Я ведь правильно понимаю, что это — всё? — В каком смысле всё? — уставилась на мать Белла. — Ну… Ты ведь резервист. А значит, когда ты выучишься на учётчика, ты поедешь со мной в Финикс, — радостно сообщила Рене. Белла посмотрела на неё в немом ужасе от допущенной оплошности. Она совсем забыла сказать родителям о своем решении. — Будешь ездить на базу раз в месяц, — продолжила с энтузиазмом Рене. — Устроишься на работу и будешь помогать мне с малышом, а на следующий год поступишь в колледж. — Мама, я не поеду с тобой в Финикс, — сказала Белла, собравшись с духом и приготовившись к битве за своё будущее. — Что? — кукольными глазами посмотрела на неё Рене. — Мы с Эмметом решили снять квартиру в Вирджинии, — произнесла Белла. — Недалеко от Квантико. — С Эмметом? Кто такой Эммет? — с беспокойством спросила Рене. — Иззи, моя семья требует, чтобы я привёл тебя к ним, иначе они меня на части порвут, — крикнул подскочивший к ним Эммет и, догадавшись, что перед ним родители Беллы, радостно представился: — Здравствуйте! Я Эммет. Рядовой Эммет МакКарти. — Хороший выбор! — тут же заявила Рене, окинув взглядом ценителя широкие плечи и мощный торс Эммета. Белла тут же воскликнула, стараясь, чтобы Эммет ничего не услышал: — Мама, ты всё неправильно поняла! Мы снимем квартиру как соседи! — Разумеется, как соседи, — подмигнула ей Рене и, подойдя ближе, шепнула: — Теперь я поняла, зачем ты сюда пошла, дорогая. Надо было и мне записаться в морпехи. И сейчас я была бы женой генерала… — мечтательно протянула она. — Мама! — Белла возмущённо посмотрела на Рене. Вот из-за таких женщин, как Рене Свон, лейтенант Каллен и считает, что все девушки-морпехи — охотницы за женихами в погонах! — Если ты упустишь такого парня, ты не женщина, — шепнула ей Рене, исподволь пожирая Эммета горящим взглядом. — Я не женщина, я морпех! — выпалила Белла и потащила Эммета прочь от Рене. — По-моему, твоя мать думает, что я твой парень, — проговорил Эммет. — Да. Но клянусь, я всё ей объясню! — заверила его Белла. — Я не хочу за тебя замуж! — А почему? — с шутливой обидой поинтересовался Эммет. В этот момент они уже подошли к семье МакКарти, и к ним тут же подбежала темноволосая худенькая девушка в очочках. — Белла, это моя сестра Люси, — сказал Эммет. — Люси, это Белла. Она стреляет, как настоящий снайпер. Люси и правда была чем-то похожа на Беллу — неловкими, скованными движениями и скромной улыбкой. А когда она наступила на собственный же волочащийся по земле шарф и едва не упала, сходство стало еще более разительным. — Спасибо, что спасла нашего мишку, — произнесла Люси, радушно обнимая Беллу. Эммет нахмурился, услышав своё домашнее прозвище, а Люси рассмеялась: — Ладно, ладно, не дуйся. Ты большой злой гризли. Идём, дедушка хочет с тобой сфотографироваться, Балу! (6) — Люси! — возмутился Эммет, а Белла расхохоталась до боли в животе. Вместе они подошли к остальным членам семейства МакКарти, которые весёлой толпой бросились к ним и окружили со всех сторон. — Форма как влитая сидит! — выкрикнул седой, но очень бодрый и крепкий дедушка Эммета, который тоже пришёл в форме морского пехотинца — такой, какой она была во время Второй мировой войны. — Сфотографируйте-ка деда с внуком. И ты, дочка, вставай рядом, — обратился он к Белле. — Я слышал, ты хорошо стреляешь. — Ну… Вроде бы неплохо, сэр, — ответила, неловко улыбаясь, Белла. — Неплохо? — рассмеялся дедушка МакКарти, в своё время служивший, судя по шеврону на форме, штаб-сержантом. — Настоящий стрелок должен уметь попасть врагу прямо в глаз. А ты так сможешь, рядовой Свон? Старик пристально посмотрел на Беллу. — Смогу, если ещё потренируюсь, — сказала она, и глаза старшего МакКарти заискрились смехом: — Эммет, у этой девочки стальные яйца. Даже не думай пойти налево — и дня не проживешь. — Вообще-то мы с ней просто друзья, дед! — засмеялся Эммет. — И будущие соседи. — Соседи, значит, — хмыкнул дедушка. — Тогда мой тебе совет: всегда закрывай за собой крышку унитаза! Тогда у тебя есть шанс выжить. — Ну что ты такое говоришь, дедушка! — всплеснула руками Люси. — А что? — хитро подмигнул Белле отставной штаб-сержант. — Старость — это лучшее время для пошлых шуток. Потому что никто не решится съездить по морде девяностолетнему старику! — У тебя классный дедушка! — улыбнулась Белла, когда они отошли в сторону от громких добродушных МакКарти. — И очень милая сестра. И родители у тебя замечательные. — Да, я очень люблю свою семью, — кивнул Эммет. — Эй, ты чего? Обиделась на шутки деда? — Нет, что ты! — засмеялась Белла, догадавшись, что её невесёлые мысли слишком явно отразились у неё на лице. — Просто… Моя семья совсем не такая дружная. — Твои родители приехали сюда вместе, — сказал Эммет. — Они понимают, как для тебя это важно. А это уже неплохо. — Наверное, ты прав, мишка, — ткнула его в бок Белла. — О нет! — возмущённо посмотрел на неё Эммет. — Это запрещённый прием, Иззи! Белла засмеялась и увидела в стороне, как к брату Эммета — рослому красивому парню в куртке «Сан-Франциско Джайентс» — одновременно с разных сторон направились Чарли Свон и капитан Карлайл Каллен, оба с бейсбольными битами. Сурово переглянувшись, они вскинули биты на плечи и одновременно посторонились, пропуская друг друга. После чего рассмеялись и вместе протянули биты на подпись Джексону МакКарти. — Откуда твой отец взял биту? — удивился Эммет. — Да он её всё время с собой возит, — ответила Белла, с иронией глядя на Чарли и капитана Каллена, которые с автографом кумира в руках выглядели, как маленькие дети, на Рождество нашедшие в носке желанную игрушку. — Он в школе играл в бейсбол и до сих пор с приятелями на поле выходит. Но теперь ему придется новую биту купить. Эту он дома под стеклом положит, а мама будет брать деньги за её демонстрацию. Эммет увидел, как следом за капитаном и шерифом к Джексону для фотографии пристроилась сержант Янг, и произнёс: — Бейсбол — вот что делает американца американцем! Сержант Янг пожала Джексону руку и, увидев Беллу, крикнула ей: — Улей от зависти волком завоет! Джексон МакКарти, увидев брата, подошел к ним, на ходу расписавшись на чьей-то футболке. — Сегодня твой день, братишка, а пялятся все опять на меня, — ухмыльнулся он. — Надо было очки нацепить и костюмчик пострашнее. — Эффект Супермена в жизни не работает (7), — сказала Белла. — К сожалению, да, — кивнул Джексон МакКарти. — Вам везёт — за вами папарацци повсюду не шляются. — Когда я получу Медаль Почёта, они за мной косяками ходить будут! — заявил с юношеской запальчивостью Эммет, который, видимо, всё же немного завидовал популярности брата. — Когда ты получишь Медаль Почёта, я первым возьму у тебя автограф, — пообещал старший брат, похлопав младшего по спине. — Как там у вас — к пьянке все готовы?! — Само собой, — подмигнул Джексону Эммет. — Мы сняли бар на всю ночь. Сегодня ночью спать на этом острове не будет никто, клянусь Орлом, Якорем и Земным Шаром! (8) *** — Сейчас вы увидите, как пьют настоящие морпехи! — закричал Эммет, в один присест вливая в себя стакан виски. — Нет лучшего друга, нет худшего врага! Псы дьявола, выпьем за наш Корпус! Ура! Все вокруг хором залаяли и налили ещё по одной. В баре они зависали уже пять часов. Половина рядовых давно лежала на стульях и на лавках в полубессознательном состоянии, кого-то отчаянно рвало в туалете, а кто-то порывался на барной стойке демонстрировать танец дикого койота. Эммет же, по-прежнему крепко стоя на ногах как истукан, героически вливал в себя алкоголь, демонстрируя мощь спортивного организма, и останавливаться явно не собирался. — Я буду скучать по вам, ребята, — обхватила Беллу за плечи уже весьма нетрезвая Мэгги. — Мы ведь теперь одна семья. Писать мне будешь, Свон? Я в пожарной охране у себя в Канзасе работаю. Адресок оставлю. Ты хорошая девчонка. — Ты тоже классная, Мэгги, — заплетающимся языком ответила Белла. Пятая текила явно была лишней, но Зафрина так настойчиво совала ей свой фирменный эквадорский горящий коктейль, что Белла не смогла отказаться. Но несмотря на то, что она еле стояла на ногах, Белла всё же сумела подняться с места и пройти в центр бара. — Внимание, друзья! — крикнула она, но среди общего шума её никто не услышал. — Эй, ребята! — снова попыталась Белла обратить на себя внимание, но в этот момент все затянули строевую песню, и Свон совсем отчаялась. Заметив её мучения, на помощь пришёл Эммет, который гаркнул во всю мощь своих легких: — Морпехи, внимание! Рядовой Свон хочет что-то сказать! Все молча уставились на Беллу, и она, подняв руку с недопитым стаканом текилы, произнесла: — Предлагаю выпить за рекрута Бри Таннер. Бри не дошла до финальных испытаний и её больше нет с нами, но она была морпехом, она была нашим товарищем. И останется им в наших сердцах. — За рекрута Таннер! — поддержал её Эммет. — За рекрута Таннер! — отозвались все, кто находился в баре, и, выполнившая свою миссию Белла, пошатываясь, вернулась за барную стойку. — Внимание, друзья! — прокричал Сантьяго, ещё один заводила всего курса. — Несмотря на то, что выпускной уже состоялся, мы всё ещё рекруты, а не морпехи! — Почему это? — пьяным голосом проорал кто-то из тёмного угла. — Потому что у нас нет татуировок, а морпех без татуировок — не морпех, а ряженый на Хэллоуин! Но уже сегодня мы это исправим, кувшиноголовые! (9) Исправим, я спрашиваю?! — прокричал Сантьяго. — Да!!! — завопили хором разгорячённые морпехи. — Татуировки? Я думала, их по желанию делают, — проговорила, икая от выпитого, Белла. — По желанию. Но это традиция, от неё не отказываются. Свон, без татуировки ты — как без бронежилета, так что не трусь, — сказала Мэгги. — Я вот себе собачью морду с клыками набью! — А я — винтовку! — крикнул кто-то справа. — И якорь! — Череп с ножом в глазу! — Арабский мат! — Свинью в чалме! — Оскорбительные татуировки нельзя делать! — сообщил Эммет, который устав знал лучше, чем некоторые дриллы. — А просто свинью можно? Может, я так свинину люблю?! Что в этом оскорбительного?! — ухмыльнулся Бенни, который вечно задирал всех вокруг и точно так же, видимо, собирался бесить арабов одним своим видом. — А ты, Иззи? — поинтересовался Эммет. — Какую татуировку сделаешь? — Не знаю, — пожала плечами Белла. — На месте выберу. А ты? — А я хочу медвежью морду с эмблемой Корпуса, — ответил Эммет. — И надпись USMC на всё плечо! — А девчонки на сиськах наколки делать будут? — осведомился, хитро ухмыляясь, Крис. — Я бы посмотрел! — А ты на члене татуху сделаешь? — захохотала Сью, которой, как и большинству девушек-морпехов, комплексы были неведомы. — Я бы первая на это посмотрела! *** Через три часа Белла уже стояла перед столом, на котором лежал альбом с примерами татуировок, и пыталась принять судьбоносное решение. Из соседнего помещения доносилось пчелиное жужжание татуировочной машинки и радостные крики сослуживцев. Выбор явно затянулся, и Белла осталась одной из последних в своём взводе, кто ещё не ушёл в кабинет с мастером. Но сомнения всё никак не покидали её голову. Татуировка — это не переводная картинка и не рисунок краской, ее уже не сведёшь просто так. И это не просто какая-то картинка. Это значит, что даже если ты снимешь форму, Корпус навсегда останется с тобой. В том числе и поэтому морпех однажды — морпех навсегда. — Ну так что делать будем? — подойдя к Белле, поинтересовался татуировщик, который сам был морпехом, вышедшим в резерв после нескольких лет действительной службы. — Или пару деньков будешь тут кантоваться, пока не решишься? Винтовку с крылышками не хочешь? — А такое тоже бывает? — засмеялась Белла. — Бывает всё, — хмыкнул татуировщик. — Всё, что пожелаешь, рядовой. Белла закусила губу, уже в сотый раз пролистывая пухлый альбом. Нужно что-то простое. Строгое и точное. Спокойное и сдержанное. Как она сама. — Я выбрала, — сказала она мастеру. — Вот. Палец Беллы показал на надпись «Semper Fidelis», выполненную красивым, похожим на готический, шрифтом (10). — Хороший выбор, — хмыкнул татуировщик. — А не боишься? Наколка-то немаленькая, — но, не встретив сопротивления, осведомился: — Между лопаток делать будешь? — Да, — кивнула Белла. — Люблю классику. Даже если будет больно, плевать. После выпускного экзамена ей уже ничего не страшно. *** — А ты терпеливая, — одобрительно произнёс татуировщик, набивая рисунок на спине Беллы. Белле казалось, что её ожесточённо кусают злые, очень злые пчёлы. Но она была такой уставшей и сонной, что все чувства её притупились, и даже боль была какой-то тусклой. — До тебя такую же татуировку я года три назад делал одному лейтенантишке, так он стонал, как умирающий, — ухмыльнулся мастер. — Я его ещё спросил: ты, парень, как воевать-то собираешься, раз такой нежный? А он взял и на меня наблевал, сильно пьяный был, видимо. А теперь портрет его на ресепшене висит. Вот такие бывают герои. Тут Белла засмеялась так, что татуировщик сердито на неё шикнул. Лейтенантишка на портретах возле ресепшена был всего один. Второй лейтенант Эдвард Энтони Каллен. И он ещё смел издеваться над её слезами и соплями? — Еще пять минут, и всё будет готово, — пообещал ей татуировщик, приступая к хвостику последней буквы S. И тут Беллу словно током прошибло. Этот мастер делал такую же татуировку лейтенанту Каллену? Ведь это значит… Это значит… У Беллы потемнело в глазах. Это значит, что у них с Эдвардом Калленом одинаковые татуировки! — Не дёргайся, — снова цыкнул на неё татуировщик. — Кривая татуировка — кривая служба. Белла замерла. Спокойно. Спокойно, Белла. Всё равно он никогда об этом не узнает! — Ну вот и готово, — радостно сообщил мастер и пожал ей руку. — Поздравляю! Теперь, рядовой Свон, ты настоящий морпех!