Semper Fidelis (Всегда верен)

— Опять ничего, — со злостью произнёс Эммет, хлопнув крышкой почтового ящика. С того дня, как Белла попросила о помощи Двуликую, прошло почти два месяца. Каждый день она надеялась найти в почтовом ящике белый конверт с тиснёной печатью Корпуса морской пехоты. Но вместо этого они с Эмметом ежедневно вытаскивали оттуда местную прессу и счета и в отвратительном настроении ехали на нелюбимую работу. — И колесо ещё где-то проколол, — проворчал Эммет, когда подошёл к машине. — Я тебя подброшу, Эм, — сказала Белла. — Спасибо, Иззи, — улыбнулся Эммет и, залезая в Camaro, произнёс: — На стройке все думают, что у меня девушка-гонщица. — И ты, конечно, никому не сказал, что я — не твоя девушка, а тачка — не моя, — засмеялась Белла, поворачивая ключ зажигания. Зафрина попросила её не давать детке ржаветь, и Би, как верный друг, села за руль Camaro. Не сразу, но машина Зафрины покорилась своей временной владелице, и Белла перестала чувствовать себя на дороге, как новичок в Need for speed (1). Правда, Шеви всё равно не привыкла ездить с такой маленькой скоростью и жалобно ревела на старте, скучая по старым временам. — Как там твой братишка? Спит по ночам? — поинтересовался Эммет. — Сестра сказала, что если включать в детской The Beatles, племянник засыпает уже на второй песне. Белла рассмеялась. — Я передам маме, — сказала она, сворачивая к строящемуся торговому центру. Месяц назад Рене родила мальчика, которого назвали Бенджамином. Она тут же сделала анализ ДНК, который показал, что отцом ребёнка является всё-таки Фил Дуайер. Пристыженный Фил с виноватым видом попросил у Рене прощения за подозрения в измене, подарил ей кольцо с бриллиантами и сделал предложение. Чарли, посмеиваясь над предприимчивостью Рене, согласился дать ей развод на её условиях, уступив ей дом с участком. Рене, в свою очередь, великодушно согласилась продать дом и участок обратно бывшему мужу за его пенсионные накопления, чтобы тот не остался на улице. На этом конфликт Чарли и Рене был исчерпан. Оставалось только зафиксировать договорённости на бумаге, и Рене, наконец, уедет в Финикс счастливо жить с новым мужем и сыном, а Чарли сможет привести в дом Сью. Оба были этому очень рады и, когда Белла звонила им, даже практически не ссорились. Полученные от Чарли деньги Рене пообещала отдать дочери для оплаты колледжа. Белла всё ещё надеялась, что эти деньги ей не пригодятся, и её вызовут на службу. Но с каждым днём надежды становились всё призрачнее. Подбросив на работу Эммета, Белла поехала к своему магазинчику, чтобы как всегда бессмысленно просидеть на кассе очередной день. Когда она собиралась пойти на ланч в ближайшую кафешку, зазвонил её сотовый. — Да? — бросила она, зашнуровывая кеды, но вместо слов услышала в трубке лишь всхлипывания. — Мама? — проговорила Белла удивлённо. — Что-то случилось с Бенни? — Б… Белла, — сквозь слёзы проговорила Рене. — Ты ведь ещё можешь отказаться? Или, может, им денег дать? — О чём ты говоришь, мама? — не поняла Белла. — Тебе всего восемнадцать! — воскликнула, захлебываясь в слезах, Рене. — Как они могли! У вас в депо было столько здоровых молодых парней, а они прицепились к девочке, которая практически ребёнок. Да ты ведь даже ещё девственница! — При чём тут это? — изумилась Белла. Она окончательно перестала понимать, о чём говорит Рене, но тут в трубке послышался голос Чарли: — Белла, тебе пришло письмо из «Квантико». Тебя призывают на действительную службу. У Беллы по спине побежали мурашки. О боже, они отправили письмо по её старому адресу! Её призвали! Призвали! — Белла, ты должна узнать, не ошибка ли это, — произнёс озабоченно Чарли. — Тебе всего восемнадцать… — Мне через три дня девятнадцать! — с жаром заспорила Белла. — Ты что, сама туда напросилась? — вдруг спросил Чарли. Иногда шеф полиции Форкса был так же прозорлив, как Шерлок Холмс. — Ты понимаешь, что это уже не игрушки? — глухо произнес он. — Понимаю, — сказала Белла. — Не говори маме, что я сама вызвалась. Я тебе потом всё объясню… — Хорошо, — обречённо вздохнул Чарли. — Ты приедешь в Форкс до того, как отправишься в «Квантико»? — Конечно, — пообещала Белла. — Всё будет хорошо, папа. — Поговорим об этом, когда приедешь, — сказал Чарли. — Куда тебя отправляют? — В Афганистан, — произнесла Белла. — Я еду в Афганистан. *** — Ты едешь в Афганистан? — в шоке посмотрел на неё Эммет, тут же выключив бейсбольный матч, который смотрел по телевизору. — Да. Они послали письмо по моему прежнему адресу в Форксе, — сказала Белла. С работы она прилетела как на крыльях, даже разогнав на хайвее Шеви до привычной для машины скорости света. И сразу же помчалась сообщить радостную новость МакКарти. — Круто, — произнёс Эммет, но на лице его всё же возникло выражение такого горя, словно любимая команда с позором продула в финале чемпионата. Белла тут же поняла, какими неуместными были все её восторженные прыжки по комнате. Ей сразу захотелось обнять его и похлопать по плечу, но она знала, что Эм терпеть не может девчачьи нежности, и просто сказала: — Я уверена, что вызов и тебе скоро придёт! — Я просто не понимаю, — процедил Эммет сквозь зубы. — Зафрина — механик, ты — учётчик. Я понимаю, что обслуживающий персонал там тоже очень нужен. Но, чёрт побери, врагов убивают не механики, а пехотинцы! Я был лучшим в депо, но прошло уже почти полгода, а я всё ещё монтирую вентиляцию на чёртовой стройке! — Эм, призыв только начался, — сказала Белла. Чёрт! Надо было попросить Двуликую за друга, но она об этом просто не подумала. Решив не расстраивать Эммета ещё сильнее, Белла проскользнула в свою комнату и тут же написала Двуликой личное сообщение на фейсбуке. В нём было только два слова — «Спасибо, мэм». Через два часа — как раз во время свободного времени в «Пэррис-Айленде» — ей пришёл ответ. Он тоже был весьма лаконичным. «Теперь только вперёд, рядовой Свон. Винтовка не терпит сомнений». На следующий день Эммет выглядел всё таким же расстроенным, хотя и пытался казаться беззаботным. Белла расхаживала по комнате в раздумьях, не позвонить ли Двуликой, когда послышался дверной звонок, а минутой позже — сварливый голос соседки снизу: — Когда наконец в мой ящик перестанут кидать вашу почту? Я буду жаловаться! Меня неделю не было, достаю письма, а там… Открываю конверт и читаю, что меня призывают на военную службу в Корпус морской пехоты! В шестьдесят лет! У меня чуть инфаркт не случился! Почему из-за одной буквы в фамилии у меня все время ящик забит вашей ерундой?! Вы свяжетесь наконец с почтой или нет?! — Мы со всем разберемся, мисс МакКартни! — скороговоркой выкрикнул Эммет и, захлопнув дверь, бросился в комнату. — Иззи! — выкрикнул он, затормозив на пороге. Белла оглянулась и увидела в руках у Эммета конверт с орлом, якорем и земным шаром. — Ну что я говорила, — засмеялась она. — Разве могли они упустить такого пехотинца?! *** Уже на следующий день Белла сообщила Джулии, что увольняется. И когда она назвала миссис Хендерсон причину своего поспешного ухода, начальница едва не сползла на пол, как в день ограбления. — Удачи тебе, Изабелла, — сказала она, справившись с шоком от услышанного. — Но я бы свою дочь никогда туда не отпустила. И как только твои родители на это согласились… — Я их не спрашивала, — призналась Белла. — Тяжело им придётся, — проговорила со вздохом Джулия и пообещала выплатить Белле дополнительную премию из уважения к её нелёгкой миссии. В тот же день вечером Белла уехала в Форкс. Эммет пообещал ей в одиночку решить все вопросы с расторжением договора аренды. Родители встретили её в аэропорту вместе. Рене заплакала тут же, как Белла с чемоданом вышла из-за стеклянных дверей. Чарли молча обнял дочь и практически ни слова не сказал за всю дорогу до Форкса. То же самое продолжалось и дома. Рене плакала, а Чарли разговаривал с дочерью так, как говорил лишь однажды: когда в двенадцать лет Белла стащила его служебный пистолет, чтобы пострелять из него вместе с Сетом. Улучив момент, когда отец один вышел во двор почистить дорожку от опавшей листвы, Белла пошла за ним. — Слушай, я не хотела, чтобы вы так об этом узнали… — проговорила она, дотронувшись до отцовского плеча. Чарли поставил лопату и, опершись на неё, повернулся к Белле: — Зачем ты это сделала? И почему за нашей спиной? Беллу бросило в жар. Она даже не подумала о родителях, когда просилась в Афганистан. Только о своём призвании. Так обычно ведут себя влюблённые, не желая думать ни о чём, кроме своей любви. Белла Свон же влюбилась в свою работу. — Я думал, ты видишь, что у нас всё налаживается. Мы всё сделали, чтобы утрясти вопросы с разводом, — продолжил Чарли. — А ты продолжаешь нас наказывать… — Я вас не наказываю, — воскликнула Белла. — Я думала, ты понял, что я хочу стать стрелком. А как я стану стрелком, если буду работать продавщицей и раз в месяц отмечаться на базе? — Это война, Белла! — повысив голос, выдохнул Чарли. — А не конкурс талантов, где демонстрируют комиссии свои возможности! — Я это понимаю. Но как я ещё докажу, что могу быть стрелком? — спросила Белла, кусая губы. — Меня не заметят, если я на деле не покажу всё, что умею. Прости, что не сказала тебе о своих планах. Но я боялась, что вы мне помешаете. Мама подняла бы такой скандал, что меня бы точно никогда не призвали… Чарли вздохнул. Ему было тяжело смириться с тем, что дочь приняла такое решение за его спиной. — Ты ещё ребёнок, Белла. И всё, что ты сделала, — это несерьёзно, — сказал Чарли. — И того, кто тебя не остановил, я бы лично за решётку упёк. Но теперь ничего не сделаешь. Письмо ты уже получила. Но я прошу тебя, Белла, пообещай мне, что ты не полезешь под пули, если тебе не прикажут. Белла посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она не могла ему этого пообещать. Ведь это и есть её цель — показать себя в реальном бою. А если она послушается отца, она всю командировку просидит за компьютером на базе. — Я не могу, — произнесла она наконец. — Я не могу тебе этого пообещать. Но я буду очень осторожна. — Там все осторожны, — Чарли сжал зубы. — Но на Арлингтонском кладбище уже места не хватает для новых могил. Я скажу твоей матери, что ты не будешь участвовать в военных действиях. И не вздумай говорить ей всё, что я только что от тебя слышал. Чарли уже давно так не заботился о чувствах Рене, и Белле от этого стало не по себе. — Когда мне было восемнадцать, в нашу школу тоже приезжали рекрутеры, — сказал вдруг Чарли. — Я был отличным спортсменом и очень хорошо стрелял. И решил записаться в Корпус. Но потом я подумал, что Рене наверняка найдёт другого, пока я буду в депо. А уж из какого-нибудь Вьетнама она меня точно ждать не станет. И передумал. А через месяц она сказала, что беременна. И я отказался от мысли стать морпехом. Оставить жену с ребенком и пойти воевать — это не лучшая идея. — То есть если бы у тебя не было отношений с мамой, и она бы не забеременела, ты поехал бы воевать? — уточнила Белла. — Да, поехал бы, — со вздохом кивнул Чарли. — Так что эта дурь, видимо, наследственная. Но, чёрт побери, ты моя дочь! Дочь, а не сын! И я не хочу даже думать, что там может с тобой случиться! — То есть если бы я была парнем, ты бы так не переживал? — возмутилась Белла. — Мужчины всегда воевали и всегда мечтали о подвигах. И когда молодой парень погибает на войне, это страшно. Но когда умирает девушка или ей ногу отрывает… — Это сексизм!!! — заявила Белла. — Это здравый смысл! — возразил Чарли. — Женщинам не просто так запрещено воевать. Они слабее, и их легче убить! Белле даже захотелось предложить отцу посоревноваться в том, кто кого быстрее «убьёт» снарядом с краской, но, решив не разжигать скандал, она только фыркнула: — Кольт давно уже всех уравнял! Я никому ничего не доказываю, папа. Я просто хочу заниматься тем, что у меня хорошо получается. Я всего лишь хочу быть полезной. Тут во двор вышла Рене с Бенни на руках, и Белла сразу замолчала, а Чарли принялся сгребать в кучу листья. — Белла, ты не могла бы сходить в магазин и купить молочную смесь? — произнесла Рене тихим голосом, стараясь не разбудить спящего Бенджамина. Белла посмотрела на Рене. Глаза матери были мутными от слёз. — У меня молоко пропало, — сообщила Рене и ушла в дом. *** В день рождения Белла проснулась в ужасном настроении. Атмосфера в доме была предгрозовой: все молчали и мрачно переглядывались. И хотя Белла чувствовала, что какой-то частью души Чарли поддерживает дочь, вид его всё равно оставлял желать лучшего. И как только к дому подошла Анжела, Белла поспешила исчезнуть из этой обители скорби. Но, спускаясь по ступенькам, она вдруг увидела у калитки Джессику Стенли с двумя подружками. Джессика со средней школы не вспоминала о Белле — в старшей школе Форкса у неё было достаточно других жертв. Но теперь всё изменилось: о Белле Свон заговорил весь Форкс. И Джессика, разумеется, не смогла пройти мимо новой «звезды». — Привет, Свон, — с приторной улыбочкой произнесла Джессика, проигнорировав стоящую рядом Анжелу. — Я слышала, ты едешь в Ирак. — В Афганистан, — сказала Белла холодно. — Понимаю, понимаю… — проворковала Джессика. — Наконец-то на тебя обратят внимание парни. У них там и выбора-то нет, любая красавицей покажется. У тебя ведь никогда бойфренда не было, верно, Свон? — Джессика, тебе заняться нечем? — осведомилась Белла. Она внезапно почувствовала прилив сил, хотя раньше всегда избегала конфликтов. Но теперь её научили давать сдачи. — Я просто захотела тебя с днем рождения поздравить, — произнесла Джессика и протянула Белле ягодный пирог в стиле домохозяйки пятидесятых годов. — Я ведь замуж вышла. За сына мэра. Так что теперь я занимаюсь благотворительностью. Власть должна заботиться о неудачниках. — Идём, Белла, — потянула подругу за рукав Анжела. Белле захотелось выхватить у Джессики пирог и размазать его ей по лицу, как в старых комедиях. Но тут к дому подъехала громко сигналящая Camaro, а за ней еще два автомобиля. Из Шеви выскочил улыбающийся Эммет с цветами и выпалил: — Иззи, мы ведь успели на вечеринку? Белла в недоумении застыла посреди дороги. — На какую вечеринку? — спросила она удивлённо. — А разве у тебя сегодня не день рождения? — не меньше, чем она, удивился Эммет, но всё же вручил ей огромный букет. — С днём рождения, Иззи! — обнял он соседку и от всей души чмокнул её в щеку. Из двух других машин выскочили Мэгги, Сью, Марта, Таниша и двое приятелей Эммета. Белла совершенно перестала понимать, что происходит. — С днём рождения, рядовой Свон! — выкрикнули они, построившись, как на плацу. — Ура! Белла засмеялась и краем глаза увидела, как с лица Джессики сползла язвительная ухмылка. А две её подружки горящим взглядом впились в высокого и красивого парня рядом с Беллой. — Залезай в машину, Иззи! — радостно выпалил Эммет. — Поехали развлекаться! Где у вас тут самый лучший бар? — Я покажу, — сказала Белла и, увидев смущённую улыбку на лице Анжелы, догадалась, что этот сюрприз — её рук дело. — А это твои подружки? — взглянул Эммет на Стенли и её фрейлин. — Пусть они тоже с нами едут. Чем больше народу, тем веселее! — Нет, Эм, они не мои подруги, — сказала Белла и помахала Джессике. — До свидания, Джесс. Пирог можешь оставить себе! Вместе с Анжелой Белла села в машину к Эммету и рассмеялась до боли в животе. — Джессика сейчас сама себе пирогом в лицо запустит! — проговорила Анжела, хихикая в ладошку. — Вовремя вы подъехали, — засмеялась Белла. — Эммет МакКарти всегда вовремя, — с гордым видом заявил друг, выруливая на дорогу. — А что это были за девчонки? Симпатичные, кстати, особенно та, что с пирогом. — Да так, просто одноклассницы, — ответила Белла и с грустью подумала, что кое в чём Джессика всё же права: мужчины не любят таких, как Белла. Впрочем, сейчас это волновало её меньше всего. В Афганистан Белла ехала не за любовью. — Мэгги согласилась взять к себе тачку Зафрины, — сказал Эммет. — Заф не против, чтобы ее малышка переехала в Канзас. — Ты с ней связывался? И как у неё дела? — Нормально, — сообщил Эммет. — Прикинь, там у них асфальт от жары плавится. Идешь и прилипаешь, как к смоле. Заф говорит, уже человек сорок тепловой удар во время патрулирования заработали. Не знаешь, в Афганистане такая же ерунда? — Летом — да, а сейчас уже холоднее, — ответила Белла. — Девяносто градусов примерно (прим. — около 32 градусов по Цельсию). — У морпехов часто прозвища бывают. Ну, как у рестлеров. Так вот ты, Иззи, будешь Википедией, — засмеялся Эммет. — А ты — Гризли, — тоже засмеялась Белла. — Сворачивай направо. Бар на этой улице. Эммет развернул машину и подмигнул Белле. — Сейчас мы покажем этому городку, как надо веселиться. А то скучно у вас как-то и мрачно. И солнца совсем нет. Вот у нас в Теннеси — другое дело. Даже зимой загореть можно! *** После нескольких порций выпивки развеселившиеся морпехи хором затянули «I got a girl in a Mississippi Town», и Белла почувствовала себя так, словно никогда не покидала «Пэррис-Айленд». — МакКарти! — закричала, стукнув по столу, Мэгги. — Признавайся, ты от меня в Афганистан сваливаешь? — Почему это от тебя? — рассмеялся Эммет. — Потому что ты так и не сделал мне ребёнка! — прокричала Мэгги. — Ты должен вернуться оттуда целым и загорелым, дорогой. Морпех обязан держать свое слово. Так что я тебя прямо у самолёта встречу и в отель отвезу. Понял? — А если я себе там гарем заведу? — с хитрой улыбкой осведомился Эммет. — Тогда я стану твоей любимой женой! — ухмыльнулась Мэгги, попытавшись заломить Эммету руки и завалить на барную стойку, но МакКарти остался твёрд как скала. Белла засмеялась и вдруг заметила, что Анжела, взяв сумку, собирается выйти из бара. Она тут же устремилась за подругой, и вместе они выбрались на веранду. — Энжи, куда это ты? — спросила Белла. — Домой, — ответила Анжела. — Уже поздно… — Поздно? Ещё всего семь часов! — воскликнула Белла и тут заметила, как неловко переминается с ноги на ногу Анжела и какой несчастной она выглядит. — Эй, что случилось? — Ничего, Беллз, — помотала головой Энжи. — Веселитесь. Я просто не привыкла к таким вечеринкам… — Но ведь это ты её для меня устроила, — удивилась Белла. — Да. Я же видела, что тебе одной здесь плохо, — сказала Анжела. — Ты ведь скучала по ним. У вас теперь столько общего… Вам есть о чём поговорить. А я ведь не морпех. Я ничего в этом не понимаю. — Но Энжи! Ты же моя лучшая подруга! — воскликнула Белла. — Я не хочу праздновать без тебя! — Беллз, когда ты приезжала в прошлый раз, мы виделись всего два раза, и ты показывала мне, как стрелять. А все остальное время ты тренировалась. И вчера ты не пошла в кино, потому что смотрела в интернете афганский телеканал. Это для тебя важно, — произнесла Энжи. — Я всё понимаю. Твоя жизнь стала совсем другой, а в другой жизни появляются другие друзья. Я не ухожу совсем, просто сегодня тебе ведь лучше здесь… — Ты неправа! — возразила с жаром Белла, но, увидев в глазах подруги грустную улыбку, осеклась. Она вспомнила, что когда она после депо приехала в Форкс, с Энжи она действительно встречалась всего два раза. А все остальное время пробегала по лесам с винтовкой. Раньше они с Энжи вместе ходили в кино, зависали в библиотеке, гуляли по лесу, смотрели по ночам ужастики и потом не спали, дрожа от страха и пиная друг друга холодными пятками. У них было столько тем для разговоров, что иногда язык болел от дискуссий. А теперь они стояли на крыльце и молчали. — Я пойду, — сказала Анжела. В этот момент на крыльце появился Эммет и Мэгги в футболке с надписью USMC на пышной груди. — Эй, Свон! Мы там пьём за твою тощую бледную задницу, а ты тут прохлаждаешься! Иди и пей штрафную! — возмущенно крикнула Мэгги. Белла взглянула на уходящую Анжелу и, вздохнув, произнесла: — Извини, Мэг, но мне надо идти. Спасибо вам за чудесную вечеринку. Развлекайтесь дальше. Потом ещё повеселимся вместе. — Это ещё с какой стати? — не понял Эммет. — Эм, я обещала Анжеле, что мы устроим с ней девичник на двоих, как в школе, — сказала Белла. — Ну, раз обещала, значит, иди, — хмыкнул Эммет. — Как говорит Мэгги, морпех должен держать своё слово. — Но когда мы снова увидимся, Свон, ты две штрафных выпьешь, иначе ты нам не товарищ! — заявила сурово Мэгги. — Есть, командир! — улыбнулась Белла и взяла Анжелу за руку. — Идём. Нам ещё о стольком надо поболтать. *** Заходя в дом Анжелы, Белла поклялась оставить за порогом морскую пехоту и Афганистан. Но поначалу она никак не могла настроиться на нужную волну, и ей то и дело становилось невыносимо скучно от разговоров о работе Анжелы в школе, о том, как всех в Форксе достала Джессика своим высокомерием и тупостью и о приюте для животных, который Энжи решила открыть вместе с единомышленниками. То и дело ей хотелось перескочить на воспоминания о службе в депо или на интересные факты об Афганистане. Но она каждый раз одёргивала себя, чтобы не испортить Энжи вечер, и через два часа аутотренинг, наконец, дал результаты. Когда в комнату влетели братья Анжелы и раскидали все их вещи, а потом принялись щипать Беллу и громко хохотать, она защекотала близнецов до слёз и ни разу не вспомнила о своей службе. Вместе подруги разрисовали маркерами две футболки и надели их на близнецов. Судя по настороженному взгляду Анжелы, она явно ожидала, что Белла изобразит на ткани винтовку или танк. Но, увидев жирного полосатого кота, весело рассмеялась: — Надо было тебе в дизайнеры податься, Беллз! Посмотрев любимый фильм Энжи, «Между небом и землёй», они со смехом вытащили из-под кровати доску для спиритического сеанса. Была уже глубокая ночь, и идея провести такой сеанс в темноте при свете свечей показалась подругам ужасно забавной. После фильма о любви человека и призрака обеим захотелось чего-то мистического и весёлого. И хотя Белла не верила в мистику, она согласилась задать вопрос таинственному духу. Расставив свечи, девушки сели друг напротив друга и положили в центре доску с выгравированными на ней буквами. — Что спросишь? — с горящими глазами поинтересовалась Анжела. — Не знаю, — засмеялась Белла. — Может быть, как будут звать моего… «Командира», — едва не сказала она, но мысленно щёлкнула себя по лбу и закончила: — Моего парня! — Отлично! — обрадовалась Энжи и принялась вызывать духа, покачиваясь на манер киношных медиумов. — Смотри, он двигается! — С ума сойти! — захохотала Би, следя за треугольным указателем на доске. Он и впрямь начал перемещаться по деревянной поверхности, как будто сам по себе. Белла знала, что Анжела управляет им с помощью маленького пульта, который входил в комплект с доской в местном магазине приколов. Но решила не срывать подруге розыгрыш и подождать результата. — Первая буква — «Э»! — с видом прорицателя заявила Анжела. Белла засмеялась. «Э». Ну конечно, она явно намекает на Эммета. Наивная Энжи, как и Рене, решила, что с МакКарти её связывает нечто большее, чем дружба. — А вторая какая? — с хитрым видом осведомилась Белла. — Сейчас дух покажет, — сообщила Анжела, пронзая доску мистическим взглядом. Но указатель с места не сдвинулся. Энжи поёрзала, явно пытаясь включить пульт. Но то ли он вышел из строя, то ли в нём сели батарейки, только деревянный треугольник так и замер на одном месте, отказываясь двигаться дальше. — Похоже, дух нас покинул, — проговорила расстроенная Анжела. — Забей, — тут же вскочила с пола Белла, не давая подруге раскиснуть из-за неудавшегося прикола. — Давай сыграем в Guitar Hero! (2) — Давай, — со вздохом согласилась Анжела и включила свет. — Но, между прочим, мы теперь точно знаем, что имя твоего парня будет начинаться на букву «Э». — Ну да, например Эдмонд, — ухмыльнулась Белла, заталкивая доску под кровать. Вместе подруги помчались в соседнюю комнату к игровой приставке. — Сейчас я покажу, кто тут рок-звезда, — заявила Белла, уверенно взяв первые аккорды Kashmir — Led Zeppelin (3). — Давай, — засмеялась Анжела. — Ты же знаешь, я твоя верная фанатка. — Знаю, — улыбнулась Белла. — Спасибо, Энжи. Такого дня рождения у меня ещё никогда не было! *** — Интересно, в чём заключается этот тренинг? — хмыкнул Эммет, озираясь вокруг. Они стояли в полной боевой готовности на полигоне в Квантико и ждали дальнейших приказаний. На базу они прибыли два дня назад и после оформления всех документов и тщательного медицинского осмотра должны были наконец приступить к обучению. — Построиться! — приказал им один из инструкторов, и перед ровными рядами морпехов появилась делегация офицеров. Старший из них — седовласый полковник — осмотрел прибывших по вызову резервистов и громко произнес: — Все вы мечтали о том дне, когда из вшивых резервистов вы станете настоящими морпехами. Вам повезло. Корпус нуждается в вас. Америка нуждается в вашей храбрости, в вашей вере в американские ценности и в ваших талантах. Наш враг теряет силу, но всё ещё угрожает мировой безопасности. И именно от вас зависит, как быстро сдохнет эта гидра, большинство голов которой мы уже отрубили. Вы усилите подразделения, перед которыми стоят самые важные задачи. Поэтому вы должны быть готовы ко всему. Так что не ждите, что тренинг станет для вас развлечением. Депо — это детский сад, обучение военно-учётной специальности — колледж, а сегодня вы начнёте работать. Работать по-настоящему. Вы готовы показать всё, что умеете, дьявольские псы?! — раскатисто закричал полковник. — Да, сэр! — в один голос пророкотали бывшие резервисты. И хотя лишь половина из них была рада стоять здесь сегодня, все они понимали, что пути назад у них больше нет. *** Первые дни тренинга живо напомнили Белле учёбу в депо. Они бегали, отжимались, преодолевали полосу препятствий и стреляли по мишеням. Все это помогло рядовому Свон влиться в струю, но она всё время ждала чего-то особенного, чего-то «афганского». И дождалась. Ранним утром они строевым шагом отправились на очередное задание. Погрузившись в автобусы, они несколько часов куда-то ехали. И всё это время над ними постоянно пролетали отрабатывающие манёвры вертолёты, а мимо проезжали бронетранспортеры и артиллерийские установки. Когда морпехи прибыли на место, все они застыли в изумлении от той картины, которая открылась перед их глазами. На площади в сотни акров было построено настоящее афганское поселение — с невысокими, пыльными, словно прилипшими друг к другу зданиями и узкими шумными улицами. Невдалеке виднелся и рынок с кучей лавок, усыпанных самыми разными товарами. Продавцы кричали, покупатели торговались, повсюду сновали мужчины в национальной одежде и женщины, закутанные в покрывала. Даже кошки и собаки бегали по этому шедевру работы декораторов и костюмеров, лаем и мяуканьем добавляя хаоса в этот внезапный кишлак посреди Вирджинии. — Добро пожаловать в Афганистан, морпехи! — прокричал инструктор. — Сейчас часть из вас проведёт зачистку, другая часть купит на рынке всякой дряни, чтобы продемонстрировать местным наше желание идти с ними на контакт. Покажите всё, чему вас научили. И помните — наш враг не носит форму. Глядите в оба, кувшиноголовые. Все, кто сегодня убьют врага, получат двойной паёк, те, кто останется цел — один паёк, раненые — половину, а убитые — ни хрена не получат. Потому что трупам еда не нужна! Вперёд, клоуны! — рявкнул инструктор, и взволнованные морпехи вошли в деревню, где их ждали другие инструкторы с заданиями. — «Оскар» им за оформление, — проговорила Белла, оглядываясь. Все люди вокруг были настоящими этническими афганцами или как минимум со Среднего Востока, и ощущение реалистичности происходящего оказалось таким сильным, что Белла поёжилась. В считанные минуты они как будто очутились на другом континенте, в десятках тысяч миль от дома. — Ты их понимаешь? — спросил Эммет. — Немного, — ответила Белла, пристально вслушиваясь в гул голосов вокруг. Они говорили слишком быстро и совсем не так литературно, как на учебных записях или по телевизору. Группа, в которую входила Белла, получила задание купить у торговцев на рынке средство от насекомых. Задание было несложным, и Белла с несколькими морпехами направилась к ближайшей лавке. В уме она старательно подбирала слова, чтобы обратиться к торговцу, как вдруг ремень M16, висевшей у неё на плече, соскользнул. Белла повернулась и тут же получила удар в челюсть прикладом собственной винтовки. От внезапной боли она пошатнулась, но винтовку из рук не выпустила, продолжая выдёргивать её у нападавшего. Один из морпехов выстрелил, и Белла наконец сумела отобрать у ослабевшего противника своё оружие, но мужчина успел ткнуть её в бедро палкой, оставившей на форме пятно синей краски. — Рядовой Свон, всем здесь понятно, что тебе винтовку в руках потом не держать, и ты тут просто зачёты получаешь! — заорал в лицо Белле подошедший инструктор. — Но это ни хрена не оправдание! В толпе нельзя отвлекаться ни на секунду. Никогда не выпускайте винтовку из рук, идиоты! Всегда держите её плотно прижатой к туловищу спереди. А не сбоку и не сзади! Потому что в любой момент на вас в толпе могут напасть сзади или сбоку и положить вас из вашего же оружия! И вы не можете знать, кто это будет — мужчина, женщина или старик. Здесь нет мирных жителей. Тут все потенциальные враги. И это не паранойя, мать твою, Свон! Это правда. Как и то, что ты провалила это грёбаное испытание! Щеки Беллы пылали, как от удара. Какое идиотское позорное ранение. — Рядовой Свон, минус половина пайка! Начать выполнение задания заново! — приказал инструктор и помчался орать в другое место. Как только стихли его вопли, один из морпехов — тот, который стрелял — ухмыльнулся, глядя на раздосадованную Беллу: — Рядовой Свон, ты только не реви. А то платочков у нас нет, принцессам сопли подтирать нечем. — У меня трусы запасные есть, могу дать, — захохотал второй. Сжав зубы, Белла молча пошла вперёд через толпу, крепко прижимая к животу винтовку. Со всей ясностью она осознала, что никому здесь нет дела до её успехов в депо. Она снова на самом низком старте. И ей придётся раз за разом заново доказывать свою состоятельность — сначала инструкторам на тренинге, а потом командиру стрелкового взвода и всем своим будущим сослуживцам. Ну и пусть. Каждый пинок — это толчок к успеху. Подойдя к лавке, Белла увидела, как те два морпеха, которые над ней смеялись, тщетно пытаются объяснить торговцу, что им нужно. — Этот урод не говорит по-английски, а время уже почти вышло! — воскликнул первый. — У тебя есть разговорник? — Я его где-то на базе забыл. Да плевать, сами возьмём! — заявил второй и ломанулся прямо в лавку, раздавив лежащие на полу овощи. — На! На! На! (прим. — Нет! Нет! Нет!) — закричал торговец, пытаясь преградить ему дорогу. — Чего ты орёшь? Дам я тебе денег, бери, — швырнул морпех на прилавок мятые условные деньги и продолжил рыться в товарах. — Да где у него этот грёбаный спрей от насекомых? — Прекратите! — крикнула Белла и, посмотрев на торговца, который уже не пытался препятствовать разгрому в своей лавке, на одном дыхании выпалила: — Салам алейкум! Баха́на. Ха́шара. Дава́. Михрабани́! (прим. — Здравствуйте. Извинение. Насекомое. Лекарство. Пожалуйста!) Это явно было не совсем то, что нужно, да ещё и наверняка с кучей ошибок, но морпехи в изумлении замерли, а торговец вдруг рассмеялся и на вполне приличном английском произнёс: — Какое средство вам нужно, мисс? Таблетки, мазь или спрей? — Вы говорите по-английски? — удивилась Белла. — Да, хотя мне и приказано этого не делать, — улыбнулся он. — Так вам нужен спрей от насекомых? — торговец открыл ящик под прилавком и достал упаковку. — Возьмите. И скажите своим товарищам, что если они будут так вести себя с моим народом, долго они не проживут. Это не угроза. Я сам приехал сюда, когда «Талибан» пришёл к власти, и никогда их не поддерживал. Но я бы лучше пошёл к талибам, чем к ним, — показал он на двух озадаченных морпехов. — Удачи. Да худэ́ па ама́н (прим. — До свидания)! Белла вышла из лавки и поняла, что её всю трясёт, как в лихорадке. Но, взяв себя в руки, Свон уже через минуту вернулась к своим партнёрам по заданию, которые яростно материли зарвавшегося лавочника. Эти два дурака так ничего и не поняли. Но в чужую голову свой мозг не засунешь. Значит, надо просто делать своё дело. И делать его хорошо. *** Тренинг пролетел как одно мгновение. Каждый день им подкидывали новые и новые задания: патрулирование во время религиозного праздника, встречу со смертником, передвижение колонной, зачистку в горном селении, внезапное нападение противника ночью, «дружественный огонь» (4), освобождение пленных и множество другого, о чём в депо упоминалось лишь вскользь. К своей койке Белла приползала практически без сознания и вырубалась мгновенно, как только снимала с себя форму. Но внезапно всё оборвалось, и двухнедельный общий курс подготовки закончился, уступив место неделе специализации. И Белла снова оказалась за компьютером в помещении при оружейном складе, где вместе с другими учётчиками она должна была отработать учёт боеприпасов при активном ведении боевых действий. — Наконец-то закончилась вся эта тупая беготня с автоматами! — радостно выдохнула Хейли, самая старшая из учётчиков, расположившись за своим компьютером. Все остальные весело зашумели и поскакали за кофе, а Белла подумала, что теперь она с полным правом может менять специализацию: без неё учёт боеприпасов точно не остановится. Оказывается, и у него есть свои верные фанаты. *** Закончив тренинг, готовые к новой жизни морпехи в отглаженной, чистой и блестящей форме с гордо поднятой головой вышли на залитую солнцем площадь в «Квантико». Там их уже ждал торжественный оркестр, толпы журналистов, школьники из соседних городов, которые должны были дарить им цветы, и, конечно, родители. Чарли, Рене и Фил с Бенни на руках стояли в первом ряду. Рене опять плакала. Чарли выглядел более спокойным и даже улыбался, когда лучик солнца щекотал ему нос. Неподалёку Белла увидела и клан МакКарти, к которому сразу рванул скучавший по семье Эммет. — Ну, как у тебя настроение, Белла? — спросил Чарли, вручив ей воздушный шар с эмблемой Корпуса. Бенни тут же потянулся к шару своей маленькой ручонкой. — Нормальное, — ответила слегка оглушённая такой торжественностью проводов Белла и добавила: — Боевое. — А Эммет тоже с тобой едет? — спросила с надеждой Рене. — Да, — кивнула Белла, и лицо матери посветлело: — Значит, он о тебе позаботится. Белла не считала, что так уж нуждается в заботе, но всё же не стала спорить. Пусть Рене придумывает какие угодно воздушные замки, но живёт спокойно. — И если нужно будет, закроет тебя своей грудью, — продолжила Рене с трагически-романтическим пафосом. — Уверен, до этого не дойдёт, — хмыкнул Чарли. — Многие возвращаются из Афганистана, ни разу не спустив курок. — Эммет, желаю тебе убить побольше этих террористических ублюдков! — послышался рядом голос дедушки МакКарти. — Побьёшь мой рекорд, я тебе лучшего жеребца из своей конюшни подарю. — А сколько ты нацистов убил? — спросил Эммет, с гордостью поправляя на голове белоснежную фуражку. — Тридцать пять, — выпятил грудь дед. — И десять из них — выстрелом в голову! — Вот что такое настоящий headshot (5), — рассмеялся Эммет, и в этот момент прозвучал сигнал к построению. Вместе с другими сослуживцами Белла и Эммет поспешили занять свои места в стройных рядах морпехов. Вскоре на сцене, поставленной в центре площади, появились командующий Корпусом генерал Джеймс Конвей и ещё несколько генералов, один из которых был в инвалидной коляске. Генерал Конвей с чувством произнес торжественную речь, пожелав рядовым и офицерам верно служить своей стране и Конституции. Затем слово перешло к тому самому человеку в инвалидной коляске — трёхзвёздному генералу Билли Блэку, при виде которого среди морпехов вдруг поднялся ураганный гул. — Это же Чёрный Пёс, герой Вьетнама и «Бури в пустыне», — услышала Белла чей-то восторженный шёпот рядом. — Его портреты висят во всех призывных пунктах! Белла с интересом посмотрела на прославленного генерала, который как раз завершал своё выступление. — Мой сын служит в Афганистане уже полгода, — произнёс Чёрный Пёс слегка осипшим, но всё ещё мощным и суровым басом. — И неделю назад его огневая группа уничтожила троих талибов в провинции Гильменд. Так что скучно вам там не будет. Я желаю вам не гонять мух, а драться так, как должны драться морпехи. Говорят, что талибы не боятся смерти. Но это не важно — боится смерти ваш враг или нет. Главное, чтобы живым он от вас не ушёл. А что будет с ним на том свете, уже не ваша забота. Дядя Сэм верит в вас. Сделайте то, что должны, как те, кто носил эту форму до вас. Белла увидела беспокойство на лицах морпехов — похоже, большинство из них вовсе не горело желанием встретиться с талибами. Ей тут же вспомнились слова чифа Константинеску: «Вы ездите на войну дружить, фотографироваться и делать татуировки, а не выполнять боевые задачи». Неудивительно, что с таким отношением эта война длится уже так долго… Наконец торжественные речи закончились, и морпехи смогли вернуться к родным. Но по пути к родителям Беллу вдруг остановил смуглый крепко сложенный мужчина в форме. — Вы ведь рядовой Изабелла Свон? — спросил он, широко улыбаясь. — Да, — ответила Белла, не понимая, чего хочет от неё этот незнакомый сержант по фамилии Атеара. Они ведь с ним точно никогда не встречались. — Сержант Квил Атеара, — представился он. Квил? Где-то она слышала это имя. И тут её настигло внезапное озарение. — Вы — тот снайпер, который застрелил иракского повстанца через осла! — воскликнула она. — Да, он самый, — засмеялся сержант Атеара. — Ганни Улей что, всем об этом рассказывает? Впрочем, ладно. Это он меня сюда и направил. У сержанта Янг сегодня аттестация, а я как раз в отпуск приехал, так что эта миссия возложена на меня, — он достал что-то из кармана. — Ты первая, кто получает его, не будучи снайпером. Но ты так поразила нашего Альфу, что он решил сделать для тебя исключение. Белла взглянула на то, что лежало на его ладони. Кожаная тесемка с висящим на ней… клыком. Настоящим острым клыком какого-то животного. — Что это, сержант? — спросила растерянно Белла. — Это талисман нашего подразделения, — ответил с улыбкой Квил, следя за её реакцией. — Волчий клык. Ещё во время «Бури в пустыне» за умение отлично маскироваться наш отряд получил прозвище «Оборотни». И с тех пор у нас есть традиция — дарить такой медальон новичкам после первой уничтоженной цели. А я так понял, ты уже успела открыть счёт. Белла взяла медальон из его рук. — Да, сержант, — сказала она, рассматривая сточенный клык дикого зверя, нанизанный на узкую тесёмку. — Так получилось… — Ну, раз так получилось, добро пожаловать в нашу стаю, — улыбнулся Квил и завязал тесёмку на шее Беллы, после чего крепко пожал ей руку. Почувствовав что-то знакомое, Белла с любопытством посмотрела на его ладонь и увидела на сгибе указательного пальца небольшую мозоль. Она даже не обратила бы внимания на неё, если бы не видела такую же у Улея. Наблюдательный сержант проследил за её взглядом и усмехнулся: — И у тебя такая может появиться, если будешь каждый день годами из винтовки стрелять. Так что запомни, рядовой Свон, увидишь такую у местного — присмотрись к нему повнимательнее. Возможно, это не от черенка лопаты. — Поняла, сержант, — сказала Белла, мысленно записав в голове очередной полезный совет. Передав Белле привет от Улея и Двуликой, сержант Атеара профессионально растворился в толпе, и Белла вернулась к ожидавшим её родителям. — Вижу, ты уже завела себе немало поклонников, — с одобрением отметила Рене. — Что это был за симпатичный мужчина? И что он тебе подарил? — тут она увидела волчий клык, который Белла не успела убрать за ворот кителя, и глаза её округлились. — Фу! Что это за ужас? Ну кто такое дарит девушкам? Белла улыбнулась. Для неё это был лучший подарок из всех, которые она когда-либо получала. — Иззи, знаешь, кто будет выступать сегодня перед нами? — выпалил подскочивший Эммет. — Джессика Симпсон! Я просто обязан забраться к ней на сцену! — И получить в челюсть от её охраны, — засмеялась Белла. Но Эммет был настроен решительно и своей широкой грудью тараном проложил себе дорогу в первый ряд возле сцены. И уже на третьей песне белокурая певица решила поближе познакомиться с героическими морпехами, вытащив на сцену сразу троих из них, и в том числе — счастливого Эммета. — Как тебя зовут, морпех? — поинтересовалась она, кокетливо стреляя глазками. — Рядовой Эммет МакКарти, — выпалил Эммет. — Можно я тебя поцелую? Джессика Симпсон растерялась от такого простодушия, и Эммет от всей души чмокнул её в щёку, заключив свою мечту в нежные медвежьи объятия. — Какой ты шустрый, рядовой МакКарти, — смущенно захихикала звезда. — Других в морпехи не берут! — радостно заявил Эммет, и вся толпа на площади загудела от восторга. После концерта Белла встретила Эммета, с блаженной улыбкой копирующего у кого-то фотографии своей минуты славы. — Ну всё, Иззи, — выдохнул он, увидев свою бывшую соседку. — Вот теперь я готов воевать! Белла засмеялась и тут увидела, что к ним подошла Рене, которая вдруг кинулась на шею Эммету и воскликнула: — Пожалуйста, береги мою девочку. Она еще совсем ребёнок… Эммет был смущён этой внезапной атакой, но тут же сказал со всей серьёзностью: — Конечно, миссис Свон. Если мы будем служить вместе, я всегда буду рядом. — А вы можете служить не вместе? — ужаснулась Рене и повернулась к дочери. На лице её была паника. Рене как будто осознала вдруг, что всё это происходит по-настоящему, а не в её воображении. И Белла не придумала ничего лучше, чем крепко обнять её и, как мантру, повторять: «Всё будет хорошо», пока мать ей не поверит. — Прости меня, — прошептала Рене. — Это я во всём виновата. Я уехала и бросила тебя. А теперь ты меня бросаешь. Я заслужила, заслужила… — она стала целовать лицо Беллы холодными губами и зашептала: — Останься, пожалуйста. Делай что хочешь. Только не уезжай туда. — Я не могу, мама, — произнесла Белла. — Это моя работа. Не плачь. У тебя есть Бенни. Ты нужна ему весёлой. — Я люблю тебя, Белла, — сказала Рене тихо. — И я тебя, мама, — ответила Белла и вдруг почувствовала, как её крепко обняли отцовские руки, а его усы защекотали ей лоб. — Мы оба любим тебя, Белла, — сказал Чарли, грустно улыбаясь. — И будем ждать твоего возвращения домой. Они уже настолько давно не стояли вот так втроём, обнявшись, что из глаз у Беллы вдруг потекли слёзы, и она расплакалась, прижавшись к родителям. Она так мечтала об этом и теперь, когда у неё снова есть любящие, нормальные родители, уезжает от них за тысячи миль! — Я скоро вернусь, — пообещала она, обнимая родителей. — Это как один семестр в колледже. Всего полгода, и я буду дома. Рене с Чарли переглянулись, и шериф Свон тяжело вздохнул: — Эти полгода мы запомним на всю жизнь.