Проклятые

9:31 Дракона, 9 мартиналиса. Вечер. Лазарет Башни Бдения       — Магия это таа-ак круто.       Сигрун сидела на табуретке рядом со шкафчиком для лекарств и болтала ногами. Подчас Андерс забывал, что она уже взрослая женщина: мало того, что такая миниатюрная, так ещё и слишком жизнерадостная. Андерс не понимал, как с таким характером она могла умудриться стать частью организации под названием «Легион Мёртвых».       — Не хочешь мне помочь? — обратился к ней Андерс, не в состоянии прервать исцеляющее заклинание, которое он направил на пациента. Мужчина был без сознания. По-видимому, на беднягу свалилась балка со строительных лесов и сломала ему череп. Андерс как раз обедал, когда к нему подбежал кто-то из прислуги. Обидно. Обед-то был хороший: жареная утка с клюквенным соусом, горячие булочки и яблочный сидр. Всё уже наверняка остыло. Он вздохнул. Сигрун обедала вместе с Андерсом и поэтому последовала за ним в лазарет.       — Конечно, чего надо сделать?       — Подай мне бинты, припарку и ледяной бальзам. Бинты прямо позади тебя, на шкафчике. Бальзам в верхнем ящике слева, ящик с припарками чуть ниже. Ещё мне нужен эльфийский корень. Это те зелёные листики, что сушатся по правую руку от тебя. Нет, справа. Справа от тебя, а не меня. С другого права.       Сигрун подошла к нему со всем необходимым и свалила всё на стол. В идеале помогать ему должен был угрюмый лекарь, да вот только одному лишь Создателю было известно, где тот сейчас находился.       — А что ты делаешь? Ну, со своими руками? — спросила Сигрун.       — Настраиваю связь с духом Милосердия, и она помогает мне вернуть этого беднягу на ноги.       — Она? Это женщина? Опиши её.       — Не совсем так. Технически духи бесполые, однако мой всегда является ко мне в женском облике. Она... ну, она милосердна по отношению к другим, что тут ещё скажешь?       — Что-нибудь интересное, — Сигрун зевнула и взобралась обратно на стул. — Ты же у нас главный шутник. Смотри мне, потеряешь сноровку — и мне придётся с тобой всего лишь переспать.       — Чего-чего?       — Я имею в виду игру «Убью, женюсь, пересплю». Мы с командором играли на днях.       — Дыхание Создателя. Что за детский сад?       — Ой, ну тебя, — Сигрун показала ему язык. — Ну и ладно, ну и оставайся брюзгой.       В комнате повисла тишина, от которой Андерсу стало не по себе. Было слышно только тихое гудение магии Милосердия, звук, с которым кожа под его пальцами срасталась обратно, и постукивание ног Сигрун о табурет.       — Ладно, ладно. Нат, Огрен, Амелл.       — Это легко, — воодушевилась Сигрун. — Убью Амелла, пересплю с Натом и выйду за Огрена.       — Серьёзно? Ты шутишь, да? Убила б Амелла? «Ты дважды спас мне жизнь; обними меня, мне так страшно! Я никогда тебя не брошу, командор!» Этого Амелла?       — Эй! — Сигрун подняла руки в оборонительном жесте. — То, что он мне нравится, ещё не значит, что и «в этом смысле» тоже! Я бородачей люблю. Да и вообще, убив Амелла, я бы только избавила его от страданий: ему ведь женщины не нравятся.       — Ладно, понял, но почему не Ната? Тот кустик у него на лице даже близко не похож на бороду.       — Лучше чем ничего, но я бы с ним всё равно переспала. Да уж, не лучшее решение в моей жизни. Но он, похоже, любит поотжиматься, если ты понимаешь, о чём я. Вверх-вниз. Миледи.       Андерс подавился и заставил себя сосредоточиться на заклинании.       — Какой кошмар. Одобряю.       — Хе-хе-хе. А то. Только Нату не говори. Он очень-очень клёвый, но я бы не стала уводить его у Веланны.       — Ну а замуж? — Андерс крайне нуждался в разъяснении. — За Огрена? Серьёзно? Я думал, ты его на дух не переносишь.       — Честно? Огрен неплохой мужик. Стоит только смириться с вонью, вонью и — Предки! — вонью. Да, он мерзкий, но попробуй застать его трезвым, он сразу выглядит таким... уставшим. Жаль мне его. Два брака пережил. Наш командор это единственное, что у него осталось.       Сигрун пожала плечами.       — Кроме того, секс в браке — необязательное условие. По крайней мере так оно почти всегда и бывает.       Андерс посмеялся.       — Да уж, такого я и правда не ожидал.       — Только... не говори Огрену. Пожалуйста. Его привычка позаигрывать и без того уже в печёнках у меня сидит.       — Поверь мне, мой рот на замке. Мы с ним поспорили на неделю выпивки за мой счёт, если ему удастся получить от тебя хоть один комплимент.       — С какой стати мне делать ему комплименты? Представь, как аристократ говорит, что, если в Орзаммаре пойдёт дождь, то остаток своих дней тот проведёт где-то в Пыльном Городе. Вот когда это произойдёт, тогда-то я Огрена и похвалю. Но всё-таки лучше не рисковать.       Андерс фыркнул со смеху. Он прервал заклинание; вместо раны на голове бедняги виднелась некрасивая розоватая линия. Вероятней всего, останется шрам. Андерс вымыл кровь, растёр вокруг раны припарку и принялся перебинтовывать пациенту голову. В этот момент в комнату вбежал ещё один мужчина. Волосы его, казалось, переехали с головы на лицо: у него была густая борода, усы и ни волоска на макушке.       — Где он? С дороги, с дороги! О, мой бедный глупый Херрен! С ним всё будет в порядке? Только не говорите мне, что у него после этого даже больше мозгов поубавилось!       — Будет, будет, — ответил Андерс. — Сперва я его перебинтую, а после наложу на него заклинание сна. Проспит он часов десять. Когда очнётся, проследите, чтобы на рану был нанесён ледяной бальзам, и дайте ему пожевать эльфийского корня.       — Как будто он станет меня слушать! — раздражённо пропыхтел лысый мужчина.       — О-оо! — подала голос Сигрун. — Так вы женаты.       — А ну кыш! — мужчина похлопал в ладони, и Сигрун слезла со стула. Он поднял табурет и поставил его у стола, на котором лежал Андерсов пациент. — Ещё что?       — Больше ничего.       Закончив перевязывать пациента, Андерс произнёс заклинание сна.       — Нет, правда, он проспит как минимум десять часов. Не надо здесь сидеть.       — Надо, — огрызнулся мужчина. — Вы закончили? Уходите. Нет, вернитесь. Я кузнец. Давайте, я для вас что-нибудь скую, раз уж вы мне его вылечили. Нет, постойте, вы же маг. Такой же, как командор?       — Не-а, — ответил Андерс, наводя порядок на рабочем месте. Он свернул лишние бинты, вымыл мисочку для припарок и вылил грязную воду. Сигрун ему помогла. — Маг я самый обычный. И не нужно для меня ничего ковать. Я просто делал свою работу.       Мужчина издал пренебрежительное «пф-ф». Андерс отмыл в раковине руки от крови. Когда он, наконец, закончил, они с Сигрун направились в сторону обеденного зала.       — Парочки такие милые, — сказала Сигрун.       — Тебе «мило», а как по мне — так они все ненормальные. Никакой секс не стоит того, чтобы так сильно переживать за другого человека. Ты заметила, что он лысый? Небось на почве стресса волосы и повыпадали.       — Да уж, похоже связь с Милосердием ты уже потерял. Ладно, твоя очередь. Те же люди. Огрен, Нат, Амелл.       — Выйду за Огрена, пересплю с Амеллом и убью Ната. Следующий вопрос.       — О Камень, как же так? Поясни-ка. Почему это ты собрался спать с Амеллом? Ты должен выйти за него замуж!       — Мы с ним знакомы от силы два месяца.       — В игре, глупыш. Вы должны пожениться в игре.       — За кого хочу, за того и выйду, и я хочу Огрена!       И как на зло в это мгновение из обеденного зала вышел сам Огрен.       — Нет-нет-нет, и знать ничего не хочу, — пробормотал он и быстренько прошёл мимо.       Сигрун засмеялась, в итоге позабыв о своём вопросе. Андерс был ей за это благодарен. Их подносы находились на том же месте, где они их оставили. С помощью слабого огонька Андерс разогрел их пищу. Он пережарил утку и сжёг булочку Сигрун. Её хотя бы это ни капли не расстроило.       — Так значит, ты б на мне женилась? — спросил Андерс, потратив целую вечность на то, чтобы пережевать испорченное мясо. — С кем я соревновался?       — С Веланной и Серой.       Ага.       Недолго он собой гордился. Выбирать Сигрун было особо не из кого.       — Мы выбирали из магов.       — Убила Серу?       — Убила Серу.       — Ты хорошая жена.       — Огрен вроде как всем разболтал, что она отказывала тебе в припасах. В Легионе такое не прокатит. Покойники не таят обид. Если ты, отправляясь на Глубинные Тропы, отказываешь собрату в припасах, то он умрёт, а рядом не останется никого, кто смог бы прикрыть твою спину, поэтому ты тоже умрёшь.       Сигрун доела не пострадавшую часть булочки и бросила приборы на поднос.       — Так что в случае чего я тебя прикрою, муженёк.       — Как мило с твоей стороны, — ответил Андерс, тоже убирая за собой на столе. — Нет, правда, я млею. А чем моя жена собирается сегодня заняться?       — Думала пойти помочь отстраивать во дворе стену. А ты?       Сигрун подняла свой поднос, и Андерс последовал её примеру.       — Если не заставят — то ничем.       Они оставили подносы на кухне и покинули обеденный зал, немного постояли в коридоре, продолжая беседовать, и время от времени двигались то в одну сторону, то в другую, дабы позволить другим людям пройти мимо.       — Праздность ведь один из ваших демонов, верно? — спросила Сигрун. — Ты же мне о них как раз вчера рассказывал.       — Эй, я не лентяй. Я, между прочим, штатный целитель этой Башни. Скорее всего я только что спас человеку жизнь.       — У тебя на это полчаса ушло. Что ты ещё за сегодня сделал?       Сигрун сложила руки на груди и подняла на него взгляд.       — Подштанники Андрасте, ты чего такая придирчивая? Требую развод. В любом случае, я, наверное, пойду это самое... почитаю.       — Ага. «Почитаешь», — Сигрун закатила глаза. — Передавай привет командору, когда полезешь языком к нему в рот. Увидимся позже.       — Увидимся, — Андерс помахал ей рукой, и Сигрун ушла.       Ну не хотел Андерс пахать как проклятый, ну и что? Своё место в Башне Бдения он занимал вполне заслужено, да и дело ему было только до того, что о нём думал Амелл. И, насколько ему было известно, в глазах Амелла он всё делал правильно. Андерс просунул большие пальцы под пояс и двинулся дальше по коридору в сторону лестницы на второй этаж.       Не считая испорченного обеда, день проходил вполне отлично. В последнее время один день был лучше другого. Забавно, как настроение тотчас же может подняться, стоит лишь «залезть к кому-то в рот». Может быть, если Амелл хотя бы раз не будет страшно занят, Андерс сможет залезть к нему и в другие места. Правление эрлингом — одно сплошное разочарование. Не в случае Амелла, нет. Как Амелл к этому относился — Андерс понятия не имел, но вот самого его всё это страшно удручало: стоило к Амеллу подойти, как к ним тут же подбегал кто-то из прислуги и утаскивал Амелла решать важные проблемы. Может, сегодня им повезёт больше.       Андерс принялся подниматься по лестнице, насвистывая жуткую песенку Амелла, и наткнулся прямо на него. Сам Создатель, казалось, послал ему знак, но не тут-то было: рядом с Амеллом шла Веланна. Они оба были с посохами. В свободной руке Амелл держал книгу, а Веланна — серебряный сундучок. Андерс даже не знал, что у Амелла был посох.       — Хамин, Веланна.       — Эмма хамин. Эльгар’арала... — увидев Андерса, Веланна запнулась.       — Ага, смотрите не разболтайте все свои секреты, я же вас так хорошо понимаю, — отшутился Андерс.       Амелл улыбнулся:       — Андерс.       — Не знал, что у тебя есть посох. Что ещё ты от меня скрываешь?       — Натаниэль дар мана.       — Ар дит, хамин, — Амелл снова повернулся к Андерсу. — Ты меня искал?       — Ага, вроде того, но у тебя, вижу, куча дел, как-то связанных с мёртвым эльфом в твоей голове, так что...       Андерс осёкся. Веланна, очевидно, не имела ни малейшего желания посвящать Андерса в их планы: она неистово хмурилась и нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Самому Андерсу, возможно, и вовсе было неинтересно, что они там задумали, но побесить Веланну он любил, да и Амелл ещё никогда ни в чём ему не отказывал...       — Куда направляетесь?       Ага. А вот и оно.       Амелл замялся; Веланнино лицо сморщилось, словно кошачий зад.       — Мы... — начал было Амелл, но его прервал звук чьих-то шагов. Всё ещё стоя на лестнице, все втроём попятились к стене и дали пройти слуге, который нёс в руках кипу полотенец. — Мы... — снова начал Амелл.       — Ты ведь не собираешься ему рассказывать? — перебила его Веланна. — Мне известно, что ты благоволишь к этому человеку, но его один лишь вид моих сильванов вгоняет в дрожь. При первом же взгляде на эра’лин он подожмёт хвост и убежит.       — Андерс знает, кто я такой, Веланна.       — Аа-а, так вы про «это самое»...       Неудивительно. Где Амелл — там и магия крови.       — В некотором роде, — неопределённо ответил Амелл. — Это крайне... сложно?       — Ага, точно «это самое».       Может, что-то связанное с демонами?       — Творцы! Ты видел, как он скукожился? Я буду ждать тебя вместе с Натаниэлем.       Веланна растолкала их и ушла.       — Ты хотел к нам присоединиться? — обратился к нему Амелл, когда шаги Веланны утихли. — Заниматься мы собирались действительно «этим самым». Я не стал тебе говорить, поскольку не знал, как ты отреагируешь, однако если ты и правда хочешь пойти с нами...       Амелл сунул книгу под мышку. Он коснулся пальцами Андерсовой серёжки, и это был столь... ласковый жест.       — Даже не знаю, как непринуждённо об это сказать...       — Так скажи принуждённо, а там будем решать.       Как и большинство проблем Андерса, ласка Амелла увядала, стоило лишь не обратить на неё внимание.       — Это будет многое для меня значить. Я не прошу тебя принимать участие, но я был бы счастлив, зная, что рядом с тобой мне не придётся сдерживаться.       — Такое чувство, будто ты только что упустил возможность здорово скаламбурить.       — Возможно.       Посох, книга — вероятно, гримуар или зачарованный фолиант — и загадочный сундучок. Где-то здесь явно замешаны демоны. Одно дело магия крови, но предумышленный призыв демона? Умный человек сразу же развернулся бы и ушёл. В идеале — заткнув уши и напеваючи.       — Если тебя это смущает — я пойму, — сказал Амелл, когда Андерс засомневался. — Мы должны будем закончить чуть позднее вечером. Найди меня, если всё ещё буду тебе нужен.       — Так значит для того, чтобы сделать тебя счастливым, мне достаточно просто пойти с тобой? — в шутку спросил Андерс.       Амелл улыбнулся:       — Верно.       — Смейся давай!       Андерс толкнул его, и они принялись вместе спускаться вниз. Ох, он об этом ещё пожалеет.       — Ха-ха, — послушно произнёс Амелл.       — Ты просто невыносим. Ну что, какого рода жуткий демонический ритуал, посвящённый магии крови и некромантии вы собираетесь провести?       — Может, не на людях?       Хоть внутри стен Башни почти не было народу, Андерс всё же помалкивал. Амелл привёл его во внутренний двор, а оттуда — в подвал. Кто бы мог подумать!       — Мы же всё здесь зачистили. Для занятий страшными вещами нам нужна отдельная комната или, может, там внизу есть что-то ещё?       — Древняя авварская крипта, — пояснил Амелл, когда они были одни. — Помнишь, во вторник мы с Натаниэлем отправились в Амарантайн повидаться с его сестрой? У неё был один из четырёх ключей, которые передавались в их семье из поколения в поколение. Вместе с Натаниэлем мы отыскали остальные ключи среди вещей его семьи, а вчера в одном из тоннелей близ Глубинных Троп мы обнаружили комнату, которую эти ключи открывают. Внутри кто-то есть... скованный призрак, полагаю, которому уже сотни лет.       — И ты... хочешь пригласить это существо на чаепитие и побеседовать с ним об авварской истории?       — Что-то вроде того.       — А, ну ладно. Ты меня успокоил. Ничего страшного в этом не вижу. Действительно, призывать демона гораздо безопасней, чем читать книги по истории, ведь о бумагу и порезаться можно!       — Я рассчитывал на то, что этот призрак усилит мою связь с Тенью посредством внедрения своего образа мышления ко мне в сознание с помощью магии крови.       Андерс резко развернулся в сторону выхода.       — Ну, я пошёл.       — Андерс, постой.       Амелл уронил книгу на пол и схватил его за руку.       — Ты и правда псих, — Андерс одёрнул руку и сердито посмотрел на Амелла. — А я надеялся, что хуже охоты на драконов ты ничего уже не придумаешь, и вот-те на! Ты что, действительно хочешь впустить демона в свою голову? Я не собираюсь оставаться и наблюдать за тем, как ты становишься одержимым. Магия крови ещё куда ни шла, но это уже полное безумие.       — Андерс, таким образом я и получил способность использовать магию крови, — сказал Амелл, как будто бы его слова можно было воспринимать нормально. — Демоны не преподают уроков — они делятся мыслями. Образами мышления.       — Воспоминаниями?       — Возможно. Какой бы дух или демон ни находился внутри той эльфийской филактерии, как ни крути — он выполнил свою часть нашей сделки. Демоны не бросают слов на ветер, Андерс. Останься. Прошу тебя. Доверься мне.       — Хотя бы научи меня тому ритуалу, о котором ты мне рассказывал, чтобы в случае чего я смог снять с тебя одержимость.       — Это лишнее. Демон находится в связывающем круге, и я не намереваюсь его оттуда выпускать.       — Ровно до тех пор, пока ты не дашь ему залезть к себе в голову, когда тебе захочется повеселиться каким-то особенно изощрённым способом.       Андерс заправил за ухо выбившийся локон и вздохнул: вся эта ситуация его страшно удручала. Так, Андерс, спокойно. Не было совершенно никаких причин так беспокоиться. Амелл всего лишь заступился за него перед храмовниками. Всё.       — Я тоже слов на ветер не бросаю, Андерс, — ласково произнёс Амелл. — Если я говорю тебе, что всё под контролем — значит, так оно и есть. Если я даю слово — я его обязательно сдержу. Разве я хоть раз поступил иначе?       Одна ошибка.       Плевать, сколько у тебя опыта общения с демонами: одна ошибка — и тебе конец. Андерсу совсем не хотелось быть свидетелем того, как мутнеют коричневатые глаза Амелла, а из его мягких рук пробиваются когти. Андерс ущипнул себя за переносицу — подавить головную боль — и спросил себя, почему он всё ещё не ушёл.       — Если тобой овладеет демон, я тебе так задницу надеру, что этот демон прямо через твой лживый рот вылетит.       — В таком случае, это беспроигрышная ситуация. За блестящие открытия в области магии, в частности за то, что ты нашёл способ снять одержимость, Круг удостоит тебя должности Старшего Чародея и навсегда оставит тебя в покое.       — Шутить — моя работа, не отбирай у меня хлеб. Твоё дело — вселять ужас, вот этим и продолжай заниматься.       — Извини. Так ты... останешься?       — Представь себе да! Пойдём уже, пока я не образумился.       — Можно тебя поцеловать?       — Тьфу.       Ну почему, почему Андерс продолжал идти у него на поводу?       — Ладно. Волосы не трогать.       — Тьфу?       — Я всё ещё на тебя злюсь. Думаешь, от поцелуя мне станет лучше?       — А если я очень хорошо тебя поцелую?       — Чтоб тебя... — Андерс схватил Амелла за голову и прильнул к его губам.       Вот ведь дурак!       Глупый, самоуверенный, милосердный, заботливый, возмутительно пахучий, леденящий кровь в жилах дурак!       Андерс прикусил его нижнюю губу — в качестве наказания! — и совсем не ожидал услышать в ответ стон. Он сделал это ещё раз и слегка втянул Амеллову покусанную губу. Амелл бесцеремонно уронил посох, и тот со стуком повалился на пол. Его пальцы сомкнулись в Андерсовой тунике, и вдруг Амелл больше совсем не походил на ужасного мага крови. Андерс пожалел о том, что рядом с ними не было стены, к которой Амелла можно было бы прижать. Амелл дал ему полную свободу действий: в распоряжении Андерса были его губы, волосы — совершенно всё, в чему могли дотянуться его руки. Нужно было принять предложение Амелла ещё с самого начала. Стоило его просто поцеловать — и он становился столь податливым... Андерс даже представить себе не мог, что ждёт его в постели. Нет, это ложь. Представить он мог, и он представил, и следовало бы прекратить это делать, пока он не забыл, что всё ещё сердится.       Андерс отстранился, прислушиваясь к их тяжёлому дыханию. Зачем вообще тратить время на демонов?       — Только не облажайся, — обратился Андерс то ли к Амеллу, то ли к самому себе.       — Я... кхм... — Амелл глубоко вдохнул, бездумно поглаживая ладонями грудь Андерса.       Сколько ему? Двадцать один? В то самое мгновение поверить в это не составляло никакого труда.       — Не волнуйся.       Амелл откашлялся и сделал шаг назад. Он поднял попадавшие вещи и состарился лет на десять. В ту же секунду к ним подбежала Веланна:       — Творцы! Почему так долго?       — Всё в порядке. Мы уже идём, — ответил Амелл.       Веланна раздражённо фыркнула и снова ушла.       — Уже идём? — спросил Андерс. — Вот так рвение.       У Амелла не хватило дыхания на то, чтобы посмеяться, или же Андерс это себе выдумал.       — Может, продолжим позже вечером? ...или сразу же, как покончим с нашими делами?       — Я на тебя всё ещё зол.       — Я не против, если злиться на меня будешь ты, а не кто-то другой.       Они спустились глубже в подземелье, а оттуда направились в сторону лестничной клетки, которую в последний раз, когда они здесь находились, блокировал завал. В самом низу была дверь, которая, по мнению Андерса, вполне себе могла вести в какую-нибудь крипту: прочное чёрное дерево, обрамлённое кованым железом, а рядом с ней на полу — горка сломанных отмычек.       — Ты же сказал, у тебя есть ключи.       — К двери в крипту. Эта ведёт в гробницу. Крипта находится прямо под ней.       Гробница, как и ожидалось, вселяла ужас. Они вышли на балкон, который кольцом тянулся вдоль комнаты, а оттуда добрались до лестницы, что привела их вниз, где ждали Натаниэль с Веланной. Прямо за ними находилась ещё одна похожая дверь, а вокруг неё — четыре замка. В каждом из замков торчало по ключу. Стены по обе стороны комнаты были усеяны авварскими саркофагами.       — Какими судьбами? — обратился Андерс к Веланне с Натаниэлем.       — Мне хочется спросить у тебя то же самое, — ответил Натаниэль.       — Ну а ты-то что здесь делаешь? Ты ведь даже не маг. Какой тебе прок от древних авварских демонов?       Натаниэль пожал плечами, бросив беглый взгляд в сторону Веланны.       Ага, ну что ж. Значит, Андерс тут не один такой.       — Как ты намерен противостоять утечке энергии? — спросила у Амелла Веланна, не обращая на них внимания. — Пусть этот дух и скован, однако я отказываюсь верить в то, что у столь древнего существа слабая воля.       — Силы тех... духов, которых я привязал к моему гримуару, должно быть достаточно, чтобы противостоять одному призраку.       — А что насчёт ритуала? Расскажи мне поподробней. Илшэ считала, что связь с духами — слишком большой риск, поэтом Хранители на них не специализируются. Она никогда не одобряла моего решения защищать клан с помощью сильванов.       — Пожалуй, проще будет показать.       — Кроме того, о чём мы договаривались, тебе нужна будет ещё какая-то помощь?       — Наблюдай за рунами у пределов круга. Усиляй те, которые начнут ослабевать.       — Хорошо, — Веланна кивнула. — Давай пустим этого духа в ход.       У стен крипты стояли статуи древних авварских воинов, пристально созерцая связывающий круг в самом центре комнаты. Посредине праздно покручивался золотой небесный глобус. Андерс присел на каменном постаменте одной из статуй, к нему присоединился Натаниэль. Их присутствие было крайне необходимым. И что Амелл с Веланной без них бы делали? Амелл засучил рукав до самого плеча и вытащил кинжал, который носил даже в форменных сапогах. Вместо привычного вертикального он сделал длинный горизонтальный до жути кровоточивший надрез. Кровь с мягким стуком капала на пол. Андерс вздрогнул; на его губах застыло целительное заклинание. Он тут же отмахнулся от инстинкта. Веланна открыла серебряный сундучок, который принесла с собой. Андерс не удивился, заметив внутри лириумные зелья. С помощью лириума Веланна усилила руны и сам связывающий круг, в то время как Амелл отложил кинжал и взял в руки книгу с посохом. Далее последовало типичное заклинание магии крови, которое Амелл зачитал прямиком из своего гримуара:       — Кровью был ты пленён, кровь же тебя и освободит, — и всё такое прочее. Андерс не мог понять, радоваться ему или нет тому, что Амелл не знал заклинание наизусть. Глобус закрутился быстрее, быстрее, пока не превратился в сплошное золотистое пятно. Когда Амелл закончил заклинание, всё вокруг погрузилось в кромешную тьму; Андерс по наитию призвал яркий шарик призрака-виспа. Ничего не произошло. Тьма — не тень. Тьма никак не отзывалась на источники света. Будто сама по себе, она сжалась, сгустилась и приняла нечёткие человеческие очертания.       — Кивеал! — закричала Тьма, извиваясь в своей крохотной тюрьме. — Где ты? Я говорил тебе — ничто меня не удержит!       — Он мёртв, — сказал Амелл. — Все те, кто тебя пленили, — давно мертвы. Авваров больше нет.       И это правда. В некотором роде. По крайней мере аввары в Башне Бдения действительно мертвы.       — Ложь! Я никому не позволю лишить меня права на месть! — зарычал демон. Он тут же бросился прямо в сторону Амелла, но наткнулся на невидимый барьер связывающего круга, рассеиваясь на мгновение и тут же снова приобретая человеческую форму. — Для чего призвал ты меня, авгур?       — Я хочу заключить сделку.       — Ты не аввар?       — Нет.       — Так докажи это!       Демон беспрестанно бросался на невидимые стены своей клетки. Каждый раз, когда он вот-вот, казалось, вырвется на волю, Веланна спешила произнести заклинание усиления поля.       — Меня заточили здесь с помощью магии. Это место мне знакомо. Крипта. В пещерах этих некогда находился храм Отца Гор. Стоит ли храм и по сей день?       — Речь идёт о комнате со старой статуей и неработающими големами? — спросил Натаниэль.       — Големы! — взревел демон. — Дары гномов, дети Отца Гор! Уничтожьте их! Всех до единого! Принесите мне голову этой статуи!       — Натаниэль, иди и отыщи Огрена, — приказал Амелл. — Пусть он разделается с големами, раз их активация непосредственно связана с храмом. В крипту его не пускай. Поторопись.       Натаниэль поднялся на ноги и быстрым шагом покинул комнату.       — Какого рода сделку ты желаешь со мной заключить, авгур? Мне нет нужды в твоей жалкой форме. Я сам себе хозяин.       — Ты владеешь способностью преобразовывать человеческое мышление.       — Да. Я истощаю его. Выпиваю. Трансформирую, присваиваю. Совершенствую.       — Я хочу стать ближе к Тени или усилить взаимосвязь с магическими силами. В обмен на это я освобожу тебя из плена.       Демон прекратил биться о стены барьера. Он стоял в центре круга, безликое существо, тень человеческой формы, будто нечто прямиком из Андерсовых кошмаров, и смотрел на Амелла с новообретённым восхищением.       — Тени в тебе и без того в избытке, — со временем произнёс демон. — Освободи меня, и я сделаю твою магию более созвучной, гармоничной. Однако сперва ты должен уничтожить храм.       И всё.       Теперь им оставалось только ждать. Веланна со всей бдительностью и осторожностью очертила границы круга. Демон застыл на одном месте, тени и дым витали над его безликой формой, и он, казалось, не видел перед собой ничего, кроме Амелла. Амелл сжимал в руках книгу и посох, кровь из его раны по-прежнему стекала на пол двумя ровными линиями. Андерс наблюдал за тем, как капли разбиваются о пол, и пытался угадать по времени, когда упадёт следующая, но ему это не удавалось. Мягкое «кап-кап-кап» чем-то напоминало ему звук дождя. По каким-то глупым причинам Андерс встревожился. Должно быть, Амеллу было больно.       Со временем с камнем в руках вернулся Натаниэль. По крайней мере, Андерсу показалось, что это был камень. Демон возликовал и засмеялся:       — Осквернён! Обесчещен! Оскорблён! Вот твоя награда, авгур!       То, что произошло дальше, Андерсу совсем не понравилось.       Находясь в круге, демон никоим образом не мог на них воздействовать, поэтому Амелл вошёл в его пределы. Вокруг него роем всклубились тени, поднимая его в воздух. Это слишком сильно напомнило Андерсу о тех заклинаниях, которыми Амелл расправлялся с порождениями тьмы. Три удара сердца — и Андерс был готов вскочить на ноги и потянуться к Тени, но в то самое мгновение демон отпустил Амелла. Приземлившись, Амелл удержал равновесие с помощью посоха. Он споткнулся и попятился за пределы круга, приложив ладонь к лицу.       — Твоя очередь! Освободи меня!       — Веланна.       — Возвращайся в Запределье, дух! — Веланна использовала оставшиеся зелья из сундучка и разорвала призрака на куски. — Ар ласа мала ревас.       Андерс исцелил руку Амелла издалека. Амелл, казалось, этого даже не заметил, продолжая прижимать ладонь к лицу. К нему подошла Веланна.       — Должна признать... это был ужасно бодрящий опыт. Когда ты ступил в пределы эльгар’арала, я ощутила пульсацию Запределья. Как ты себя чувствуешь? Я буду благодарна тебе, если ты позволишь мне прочесть о данном ритуале.       «Ужасно бодрящий опыт» — не лучшее описание того, что только что произошло. По мнению Андерса это было просто «ужасно». Он направился в сторону выхода.       — Да, конечно, — пробормотал Амелл Веланне в ответ. — Андерс, ты уходишь?       — А? Я? Мне надо отойти припудрить носик, — соврал Андерс. — Но это было круто. Правда. Увидимся позже, ладно?       Андерс не стал «делать ноги». Он просто ушёл. Очень быстро. Он покинул крипту, поднялся по лестнице из гробницы и снова оказался в подземелье. Там он нашёл Огрена, который, по-видимому, помог Натаниэлю разрушить древний авварский храм и теперь праздно потягивал из фляги, дожидаясь остальных.       — Ну привет, Искорка, — поздоровался он с Андерсом, пытаясь его догнать. — Давай помедленней, ладно? У меня-то ноги не такие длинные. Куда идёшь?       — А, ну, — Андерс пожал плечами, не сбавляя темп, — подумывал пойти найти где-нибудь горшок и хорошенько проблеваться.       — Да что ты говоришь. Что стряслось-то? Поделишься?       — Нет. Да? Не знаю.       Они вышли из подвала, и Андерс остановился, присев на близ стоящий бочонок с элем. Ему было нехорошо. В груди у него скрутился тугой узел, и по всему телу разнеслась глухая боль. Вероятно, стресс. Такое себе чувство, честно говоря.       — Ты тогда правду говорил, да? Про командора и магию крови.       — Так вот где собака зарыта. Стоило догадаться.       Огрен снял флягу с крючка, который носил у себя на поясе, и протянул её Андерсу. Андерс выпил, и ему стало немного лучше.       — Нат не говорил тебе, чем мы все там внизу занимались?       — Не-а, — Огрен прислонился к бочонку, так как ему не хватило роста, дабы на него взобраться. — Мне босс сам всё рассказал ещё вчера вечером. Видимо, то существо точило зуб на гномов, иначе я б вам помог. Что за демон там был-то? Один из тех с голыми титьками? И что, босс с ним сосался у тебя на глазах?       — Если бы. Это был призрак. Демон не имеющий физической формы. Амелл... просто позволил ему забраться к себе в голову. Едва ли на шею ему не кидался! Подштанники Андрасте, выглядело это так, будто он... — вот-вот станет одержим? Умрёт? Андерс сделал ещё один глоток.       — Так что, значит... дошло до тебя наконец, что полировать боссов клинок — не лучшая идея? Что на запретном жеребце лучше не кататься?       Огрен захохотал.       — Прошу тебя, хватит.       — Ну а что тут скажешь, Искорка? Я ведь предупреждал тебя. Говорил же, с головой у него не всё в порядке.       — Знаешь, ещё вчера ты чуть ли не рыдал от одной только мысли о том, что он в тебе разочаруется.       — Так, во-первых, — Огрен выставил перед собой пять пальцев и принялся считать, — катись отсюда. Во-вторых, катись отсюда далеко-далеко. В-третьих, какая нахрен разница? Как бы там ни было, я люблю этого паршивца. В-четвёртых, ни один из нас не идеален. Купидон — вор, эльфийка — стерва, Сиг вон о смерти мечтает, а ты — упёртый трус. Я — пьянь, босс не дружит с головой. А вместе мы счастливое, полное изъянов семейство.       — Ты показываешь пять пальцев. Что ещё?       Огрен посмотрел на свою руку, и тут до него, кажется, дошло, что у него есть ещё и большой палец.       — А в-пятых, катись отсюда.       — Спасибо. Мне стало гораздо лучше, — соврал Андерс, возвращая Огрену флягу.       — Ага. Лучше иди напейся. Проспись хорошенько. Всегда так делаю.       Андерс прислушался к его совету: наклюкался как следует, весь день избегал Амелла и вырубился где-то рядом со своей кроватью.       Он очнулся в камере.       Вокруг стояла беспросветная тьма, будто его окутывала сама Бездна, и Андерс был готов поклясться, что почувствовал, как по его коже ползают тени. Эта камера оказалась самой тесной из всех тех, узником которых ему доводилось быть; вокруг него беспрестанно смыкались стены. Они давили на его ноги, и Андерсу приходилось всё теснее и теснее прижимать колени к груди, покуда каждый вдох не давался ему с невыносимой болью. Где-то за пределами темницы — если у этой комнаты вовсе были пределы — пели люди. До него доносились повторяющиеся куплеты Амелловой жуткой песни; где-то вдали смеялись порождения тьмы. У него на коленях сидел котёнок, и каким-то чудным образом его не раздавило прижатыми к груди ногами. Для Андерса это был единственный лучик утешения. Он почесал котёнка за ухом. Его запястье окутало красной нитью, и его рука вспыхнула пламенем.       — Нет! Нет, только не снова! Это вышло случайно!       Его полыхающая рука продолжала гладить котёнка сама по себе, и он совершенно ничего не мог сделать. Принцесса, господин Пушистус, сэр Ланселап — всех троих поглотило страшное пламя, обращая их в пепел. Андерс снова остался один.       — Сгинь, демон! — послышались чьи-то крики.       Стены вокруг него растворились в воздухе, а тьма отошла. Андерса окружили коричневатые краски, а вдали показался Чёрный Шпиль.       Тень.       Всего лишь Тень.       Всего лишь кошмар.       — Тебе здесь не место!       Над ним нависала Милосердие и смотрела на него материнским взглядом. Где-то неподалёку ликующим смехом зашёлся демон Страха.       — Вот и вся твоя защита? Дух Милосердия? Слабейший их всех духов? — презрительно фыркнул демон, и форма его преобразилась. Теперь перед ними стоял сгусток когтей и исковерканной плоти; на нём были храмовничьи одежды. Из-под юбки было видно несчётное число конечностей — посиневших, вздутых, — точно у несчастных шахтёров, повешенных в Сильверитовой шахте.       — Поразительно, маг, что ни один демон тобой доселе не овладел! А возможно, они считают, что на тебя не стоит тратить время?       Андерс неуверенно поднялся на ноги и нащупал руку Милосердия. Как известно, демоны Страха заключали в себе большую мощь, и Андерс не хотел иметь дел с тем, который угрожал Милосердию.       Он мог бы его убить.       Возможно.       Наверное.       — Ты слышал её. Отвали.       — Тобой правит Страх, и поэтому я здесь, — засмеялся демон. — Всё, совершенно всё в твоей жизни зиждется на Страхе! Ты Боишься этих своих храмовников. Боишься человека, мнящего себя твоим любовником. И даже твой дух Боится. Ты пугаешь его. До чего же вкусно.       — Да, да, а знаешь, что ещё вкусно? Тортик. Поэтому катись к чёрту!       Неплохо, Андерс. Демон ещё долго не сможет от такого отойти.       — Здесь её территория, а не твоя. Уйди, а не то я тебя убью.       — И всё же ты Боишься, — засмеялся демон, послушно подавшись назад. — Боишься, что она тебя оставит, как это сделала твоя мать. И когда так и произойдёт — я буду рядом.       Когда демон исчез, Андерс снова опустился наземь. Он почувствовал себя разбитым. Милосердие склонилась рядом с ним и обняла его за плечи. Андерс в этом нуждался.       — Вот так вот и происходит день ото дня. Не судьба мне нормально выспаться, — вздохнул он.       — Я не могла позволить тебе пресытиться тем, чего ты так Боишься. Когда у тебя кошмары — это просто невыносимо. Ты бы предпочёл, чтобы я не вмешивалась?       — Ну что ты, конечно нет, — Андерс сжал её руку. — Если захочешь поговорить — я рядом.       — Он врёт, — прошептала Милосердие, уткнувшись лицом в его плечо. — Это демон, они всегда врут. Скверна всему виной. Демон... он столь часто сюда является, наблюдает за твоими кошмарами. Мне так хочется, чтобы он ушёл.       — Я сам виноват. Не будь я таким трусом, у демона просто-напросто не хватило бы власти завладеть моим сознанием и доставать тебя.       — Ты очень Храбр.       — Я рад, что ты так считаешь, да вот только ты же у меня не дух Храбрости, милая моя. Думаю, нам обоим известно, кто я на самом деле. А с другой стороны, что же это? Почти две недели без кошмаров?       Милосердие состроила гримасу. В отличие от него, она не умела следить за временем.       — Я к тому, что мне уже лучше. Кажется, я научился справляться со всей этой скверной. Здорово помогает, если засыпать с лёгкой головой.       — Я рада. Возможно, когда кошмаров поубавится, демон ослабнет и оставит нас в покое.       Андерсу в голову пришла одна мысль. Не самая хорошая, однако куда меньше ему нравилось думать о том, что его духу угрожают демоны.       — Знаешь... Амелл снаряжает экспедиции в Кэл Хирол, чтобы собрать весь заброшенный лириум... Может, он захочет использовать немного этого лириума для того, чтобы помочь нам избавиться от нашего маленького демона Страха?       — Он очень добр к тебе. Уверена, что он не откажет.       — Я у него спрошу, — пообещал Андерс Милосердию и поцеловал её в лоб. — Мне не нравится, что моей девочке кто-то угрожает.       — Демон сказал... ты и правда его Боишься? Твоего Амелла?       — Это же демон, — Андерсу совсем не хотелось об этом думать. — Они всегда врут.