Миры и Грани Шестигранника. История 24. "Аромат миндаля"

Первую остановку сделали, как и намеревались, на Гремучей. Ненадолго — только чтоб искупаться, поесть, закупить немного дров и угля, дать отдохнуть людям и лошадям. — Все-таки хорошо, когда можно сменить окружающую обстановку, хотя б ненадолго, — вампир блаженствовал в ванне. Арис тщательно искупался и помог ему вымыть волосы, тоже отдав должное возможности отдохнуть от фургона, хотя в этот раз путешествие было не в пример приятнее. Их тут даже, кажется, помнили, а может ему просто так показалось. Эанор вволю напился крови, стараясь насытиться на двое суток. Потом посидел за столом с остальной компанией. И путь продолжился. Пока что они вполне укладывались в график движения, и следующая длинная остановка должна была быть через два дня, в Реллехе. — Что ж, пока что все неплохо складывается, мы даже не особо устаем, да, мой цветок? — Верно. Хотя я уже скучаю по библиотекам дома и Вежи, — улыбнулся юноша. — Но наша цель важнее всего. — Жаль, что читать на ходу — лишь глаза портить. — Ну, мне в принципе безразлично, на ходу, в темноте или хоть вверх ногами, — рассмеялся Арис. — Расскажи мне, какой у нас план? Мы ведь не сможем ворваться в замок с наскоку. Аргус наверняка снова наплел там паутины охранных заклятий. — Ланор снимет заклятья, а мы разберемся с некромантом. Ну или с башни зайду, я же теперь летучий. — Там плетение было куполом, — Арис задумался, вспоминая. Хотя ему и не требовалось слишком уж сосредотачиваться, чтобы вспомнить, достаточно было закрыть глаза, и замок Дракона вставал перед внутренним взором, словно наяву. — Посмотрим, может, прорваться получится. Ланор все-таки тоже силен. — Но сперва попробуем скрытно пробраться. Я помню все тайные ходы. — Попробуем, — согласился вампир, пытаясь представить, насколько скрытно можно протащить того же Сэйриса в замок. Добираться до замка придется своим ходом, верхом не сможет тот же наг, да и Арис не слишком хорошо еще держится в седле, хотя и брал уроки верховой езды зимой. Ланор, скорее всего, и вовсе никак, некроманту ни к чему было подобное занятие. Так что до того хутора, где они ночевали на сеновале, можно будет добраться, скажем, наняв какого-нибудь крестьянина с телегой, а оттуда уже по лесу пешком. И надо бы дать монету хозяину дома. Все-таки не очень хорошо поступил Эанор, обокрав людей. Его извиняло только помраченное и несколько озверевшее состояние после клетки. Однако это не значило, что не стоит отплатить за «приют и пищу». Пожалуй, золотого хватит — сапоги и курица не стоили и четвертака. Но настоящий аристократ никогда не позволит себе высчитывать подобные мелочи. В Кронгард они прибыли поздно вечером седьмого дня, не вызывая ажиотажа на станции, где Эанор и Сэйрис арендовали ангар для фургонов. Жить в Кронгарде они собирались, как цивилизованные разумные — в фешенебельной гостинице. Два соседних номера им выделили без лишних вопросов, только уточнили, в какое время приводить завтрак вампиру, в какое — приносить его спутникам. Несмотря на то, что в пути Арис был спокоен и собран, в Кронгарде он впервые с момента отъезда из Трианна ощутил нервное напряжение. Как никогда ранее он чувствовал, что является всего лишь мальчишкой, которому еще не исполнилось и семнадцати, что его пока даже Жрецом в полной мере нельзя назвать — его опыт мизерен, хотя в Трианне он практически всю осень, зиму и начало весны тщательно практиковался, обходя город. — Вот практически и все, мой цветок. Осталась самая малость… Арис нервно рассмеялся. Он старался держать себя в руках, но ночью ему приснился каземат замка и решетка, о которую он бился, не сумев стащить у Аргуса ключ. Разбудил его Эанор. — Что такое, мой цветок? Что с тобой? Арис сжал его в объятиях до боли и только спустя несколько минут смог прийти в себя и осознать, что это был только сон. Страшный и почти реальный — но сон. Они свободны, и должны освободить из замка маленького Мирта, уничтожить Аргуса и отпустить к Госпоже души, плененные некромантом. — Арис, тебе что-то приснилось? — Да… Что я не смог украсть у Аргуса ключ… — Но это просто сон, мой цветок. Арис закивал, но так и не отпустил его, даже когда снова легли в постель, обвился, словно хищная лоза, готовый, кажется, не только руками и ногами, но и зубами вцепиться, чтобы быть уверенным в том, что реальность не исчезнет. — Я здесь, Арис, я здесь. — Никогда не оставляй меня, Эно. Я не смогу без тебя дышать. — Я тебя не оставлю, о чем ты? Успокаивать юного жреца пришлось долго, снова уснуть удалось только к вечеру, и проснулись они довольно поздно. Арис немного стыдился своего срыва. — Тебе стало полегче, мой цветок? — Да. Прости, я не дал тебе отдохнуть. — Ничего страшного, мне нужно немного времени для сна. Они занялись делами, причем, Арису пришлось, скрепя сердце, отпустить Эанора и остаться в компании нага и Ланора. Вампир же отправился собирать информацию о том, как добраться до неизвестного им по названию хутора. Ну, и сплетни об окрестных лордах, и не только. Хотелось уточнить, насколько лорд Эймар готов покрывать своего некроманта. И что местные могут сказать об Аргусе. Об Аргусе ничего хорошего не говорили. Плохого, впрочем, тоже. Покупает продукты в какой-то деревеньке, платит нормальными монетами. Занимается чем-то там себе, никого не трогает, из замка не выходит практически. Эанор ловил обрывки информации, названия, даты. Лорд Эймар женился в третий раз, о нем уже поговаривают, мол, жен он ест, что ли? Хорошо хоть вторая сумела родить наследника, а потом уж шею сломала на охоте, а третья-то снова родами померла. Эанора продрало мурашками: неужели Мирт будет полуродным братом Ариса по отцу? Что случилось с ребенком, никто не знал. Вроде как он с матерью вместе и помер. — Не помер он, — прокаркала старая горбунья. — Не помер. Как одного проклятый колдун забрал, так и второго уволок. — Помолчи, старуха, что несешь? — Была я там, была. При мне из молодой леди он ребенка вырезал, — она зашлась хриплым хохотом. Эанор внимательно посмотрел на нее, запоминая. Ему не нужны были свидетели, даже такие безумные, которым не верят. Раз не поверят, два не поверят, а на третий решат проверить. Старуха встретилась с ним глазами — удивительно молодыми и ясными. Эанор не знал ее, да и Арис никогда не видел, но это была та самая старая Кара, что не сумела помочь матери Ариса разродиться. — Что смотришь? — она снова засмеялась. — Уйди от меня, проклятый Витой. Вампир скользнул прочь, затаился в ночных тенях, радуясь тому, что от луны остался только тоненький огрызок. Скорей бы старая ведьма вышла, ему совсем не хотелось заставлять Ариса нервничать в ожидании. Старуха выбрела из бара, изрядно набравшись. Пошла куда-то вдоль по улице, что-то бормоча и пошатываясь, дойдя до маленького покосившегося домика, остановилась. — Миндалем пахнешь, проклятый. Вампир выступил из теней. — Дрянная выпивка не отшибла тебе нюх, человечка. — Зачем пришел, проклятый? Я больше не принимаю роды. — Сама догадаешься, или подсказать? — Неужто мальчишку забрал? Славно-славно… — Я Страж. И сделаю все, чтобы сохранить тайну. Будешь кричать или просто помолишься? Он не дал бы ей закричать, но все же почему-то надеялся на… благоразумие? Безумие старухи? — Зачем же кричать-то, поди, быстро прикончишь. — Тогда молись, человечка. Он дал бы тебе уйти еще легче, но не убивает тех, кто не безнадежно болен. Старуха зашептала молитву Вите, ту, которой обычно провожали в путь умерших, прося дать им новую жизнь, лучше прожитой. Страшно ей уже не было. Кара прожила долгую и нелегкую жизнь, от которой устала. И тяжким грузом к земле ее пригибала память о нерожденных детях, умерших матерях. Молитва закончилась, и она замолкла, через миг встрепенувшись: — Послушай, прок… Страж, послушай старуху! Забери и второго, забери у змея безвинное дитя, пока он не сотворил из него чудовище! — Я пришел за ним, — успокоил ее Эанор. Кара отпустила его руку, в которую вцепилась скрюченными болезнью пальцами. — Тогда я умру спокойно. Эанор просто и без затей свернул ей шею, это оказалось неожиданно легко. До сих пор он никого не убивал вот так. Просто мерзко хрустнули старые кости, и тощее тело обмякло неопрятной кучей тряпья на пороге дома. Вампир поднял его и вошел. Старуху он оставил на постели, надеясь, что к моменту, как ее найдут, никто не станет разбираться в причинах смерти. Теперь следовало поторопиться к Арису, пока тот не надумал себе чего-нибудь лишнего. К счастью, у нага и Ланора хватило ума не оставлять юношу одного. Вся компания собралась в их комнате, играя в «захват замка», хотя Арис то и дело косился на дверь, отвлекаясь от игры. — Кто выигрывает? — поинтересовался Эанор, возникая на пороге. Арис кинулся к нему, вцепился, обнимая крепко-накрепко. — Змеюка выигрывает, — недовольно пробурчал в шею. — Где ты был? — Летал по окрестностям, я ведь тебе сказал. Арис промолчал, хотя ни с чем не спутал бы запах смерти, это призрачное ощущение недавно оборвавшейся нити, что соединяла душу и тело. Нити, которую оборвала рука его Стража. — Я еще не опоздал присоединиться к вашей игре? — Никогда не поздно надрать зад одному чешуйчатому гаду, — безмятежно отозвался некромант, внимательно рассматривая игровую доску с пометками и линиями и россыпью разноцветных драгоценных фишек. — Отлично! — возликовал Эанор. — Приступим! О том, кого же он все-таки убил, Арис так и не спросил ни тогда, ни после. Не Аргуса, и ладно. Не схватили? Прекрасно. Он просто помолился Госпоже о покое отпущенной Стражем души. — Я узнал все, что хотел, — сказал на следующий вечер вампир. — Можем выдвигаться. Арис, это твой брат… По отцу. Юный жрец только кивнул, принимая это знание. К лорду Эймару он относился абсолютно равнодушно, может, лишь с затаенной ноткой неприязни из-за его покровительства Аргусу. У него не было отца, слово продолжало оставаться бессмысленным набором звуков. — Я заказал все для ребенка. Через пару недель будет готово. Нам ведь хватит времени? — Да, с лихвой, если выдвинемся завтра же. Нагу и вампиру пришлось изрядно потрудиться в эти два дня, чтобы собрать все, что могло потребоваться в пути, договориться с приехавшими на торг в Кронгард крестьянами. Им даже повезло немного — деревушка, откуда те были, находилась неподалеку от искомого хутора, во время побега Эанор с Арисом просто забрали немного восточнее от нее, потому и не увидели, пролетая. — Как лучше сказать: «я украл вашу курицу» или «спасибо за сапоги»? — гадал Эанор. Остальные молча давились смехом, устроившись в телеге на тюках с какими-то товарами. Дилемма века: вампир-аристократ, совершивший банальную кражу, не знает, какими словами в ней признаваться. — А стоит ли вообще говорить что-то? Просто попросимся на ночевку, а после оставим хозяевам деньги, чуть больше, чем надо? — предложил Арис. — Если они согласятся нас разместить, там маленький домик. — Зато большой сеновал. — Лордов на сеновал? — Кто знает, что ты лорд? На тебе не написано. — Написано, вспоминай, — усмехнулся вампир. Арис подумал и страдальчески заломил брови: — Волосы! У тебя длинная коса… Резать не дам! — Я могу накинуть плащ с капюшоном. — Да нам всем… почти всем придется щеголять в плащах, — насмешливо отозвался Ланор. — Кроме Сэя, его прятать бесполезно. — Мы не найдем такого плаща… Сэйрис сделал вид, что надулся, в отместку пробравшись хвостом под мантию некроманта и щекоча его. — Ай! А еще можно сказать, что мы бродячий цирк, вон, дрессированная змеюка уже имеется. — И фокусник, — не остался в долгу наг. Арис прижался губами к уху вампира, смешливо фыркая: — Ты не можешь спорить, что сейчас эти двое именно что собачатся. — Именно, — согласился Эанор. Ему оставалось только радоваться и молиться Госпоже, чтобы Арис и дальше оставался таким жизнерадостным. Первый день в Кронгарде изрядно его напугал, показав, насколько юноша в самом деле волнуется за него. И как отгонять кошмары, вампир не знал. Обнимать спящего крепче? Не трогать вообще? Говорить что-то? Будить? Пока что он просто не давал им приблизиться, выматывая Ариса близостью перед сном до того, что тот засыпал сразу, не успевая даже подумать о том, чтоб обтереться или искупаться. Но этой ночью им предстоит ночевать не в уютной гостинице и не в мягкой постели. — Арис, а как прогонять кошмары у человека? — По-разному, — юноша принялся вспоминать прочитанное, сосредоточившись. — Маленьких детей советуют обтереть прохладной водой или взять на руки, взрослого — взять за руку и поговорить, если известна причина кошмара, то о ней. Если нет — просто говорить тихим успокаивающим голосом. — Ладно. Причина твоих кошмаров? — А… Я боюсь потерять тебя, — сознался Арис. — Меня очень сложно убить, Аргус двадцать с лишним лет пытался. — Хорошо, просто постарайся быть поосторожнее в замке? — Обещаю, что буду очень-очень осторожен. Напоминать вампиру, что он вообще-то умер там, в клетке, и только отчаянное желание Ариса и собранная в острую спицу тьма снова запустили его сердце и наполнили жилы кровью, юноша не стал. — Милсдари, приехали, — возвестил крестьянин. — Благодарю, почтенный. — Пара часов пути — и хутор Якуба увидите. Только я вам честно говорю, лучше б вы, милсдари, тутечки переночевали. Жена у Якуба та еще мегера, да и от проклятого замка лучше подале держаться. — Спасибо за совет, уважаемый, — сердечно поблагодарил вампир. В ладонь мужичка перекочевал золотой четвертак, а вся разношерстная компания покинула телегу и направилась по указанной им тропе. Крестьянин махнул рукой в благословляющем жесте Виты. Видел прекрасно, что не переубедить никого из них. По обмолвкам во время пути понял, что идут на некроманта, видно, с местью. Ну и пусть их идут, благое дело. А то Аргус в соседях — это тебе не львиногрив начхал. Эанор направился в сторону хутора первым, по пути разминая плечи. Арис шел за ним, стараясь не сбиваться с шага и дыхания. Дорога, вернее, подзаросшая уже нежной молоденькой травкой колея вихлялась между стволами, как будто ее прокладывал кто-то, упившийся вусмерть крепким вином в деревенском кабаке. — А прямо люди вообще ходить не умеют? — ворчал Сэйрис. — Да тебе-то какая печаль, змеехвостый? Просто повторяй извивы колеи, — фыркал вампир. Ланор молчал, наверное, опасался, что на его язвительные шуточки наг попросту скинет его с себя, и придется топать ножками, совсем не привычными к лесным буеракам. — У меня так хвост не гнется! — Да что ты? Окостенел на старости лет? — Да я тебя моложе, ты, кровосос! — Ну, кому-то с мозгами надо же быть старшим. — Что-о? Вот если б не Ланор на хвосте! — Ты сам себе пиявку на хвост посадил. — Уймитесь, а? — страдальчески попросил некромант. Его на хвосте укачало. — Может, пройдешься? — Пожалуй, да… Арис убрал неприятные ощущения. — А лес — это красиво, оказывается, — с удивлением заметил Ланор. — Здесь он другой совсем. А вот чуть дальше начинается настоящий темный бор, с бородами моховыми на ветках, — припомнил Арис. — Я на него с башни шестнадцать лет любовался. — А вот теперь еще и пройдешься по нему. — Знаешь, дядюшка, куда комфортнее мне было лететь на ручках у Эно, — фыркнул юноша. — Но придется перебирать ногами. Надо отдать должное Эанору: он озаботился приличной походной одеждой для всей компании, даже для нага, и особенно обувью для всех, кто не привык передвигаться пешком по пересеченной местности — то есть для себя, Ариса и Ланора. Так что оба родича Госпожи щеголяли в кожаных костюмчиках с теплым подбоем и сапогах на плотной подошве с низким каблуком, зашнурованных по самые колени. Вампир предпочитал летать, вернее, помогал себе крыльями, изображая низкий полет. Правда, зацепившись пару… десятков раз крыльями за кусты и деревья, выпендриваться перестал и пошел рядом с Арисом. — Еще час такого темпа, и мы попадем на хутор. Арис поднял голову к небу, которое уже потихоньку наливалось пурпуром. — Надо успеть до заката, иначе нас просто не пустят. — Ускорим шаг. Отдохнем на хуторе, — скомандовал вампир. Ланор тихо выругался, и наг подхватил его на руки. Арис просто постарался идти быстрее, не жалуясь и стараясь не сбить дыхание. Эанор тоже поднял его на руки. — Прибавим скорости, змеюка. До знакомого Арису и Эанору хутора они все же успели добраться до темноты. Встретили их сам хозяин — тот самый мужичок, которого они уже видели, парнишка и еще один молодой мужчина, видимо, сын Якуба. От незваных гостей не ждали ничего хорошего: хозяин поглаживал топорик, заткнутый за кушак, парни держали вилы и косу. — Любезный, можно ли на ночь остановиться у вас? Мы заплатим. Якуб внимательно осмотрел их. Эанор и Ланор прятали глаза в тени капюшонов, к тому же, у вампира и нага на поясах висели ножны с оружием. Единственным, кто не внушал опасения, был Арис. Он знал, как выглядит: просто высокий, но тощий и хрупкий на вид паренек, жмущийся к головорезу со шпагой и кинжалом. — Пожалуйста, в лесу ночевать страшно, — подал он голос. — А кто вас там знает… Эанор звякнул кошелем. Крестьяне, видимо, на слух умели отличать золото от меди. И крупные монеты от мелочи. Якуб не был исключением. — Пять золотых. У Ланора глаза полезли на лоб: ночь в гостинице стоила один золотой! — Ладно… Согласен, — Эанор решил, что доплачивать сверх оговоренного не станет. — Деньги вперед. Вампир протянул плату. — В доме нет места, — предупредил хозяин, попробовав на зуб каждую монету и внимательно осмотрев края. — Но есть сеновал, а ночи уже теплые довольно, чтоб не замерзнуть. Располагайтесь, я пришлю работника с ужином. — Змеюка, на сеновал всползешь? — Вполне, и не такие высоты одолевал. Ланор и Арис молча последовали за ними. После зимы сена на сеновале осталось всего ничего, но на то, чтобы устроиться, бросив на него плащи, вполне хватило. — Ну вот, — с восторгом сказал вампир. — Романтика странствий. Ланор скептически фыркнул. — Вы этой романтики еще полной ложкой наедитесь. — Мы, — невозмутимо поправил Сэйрис. — Мы наедимся, — повторил некромант, вздохнув. И как он мог забыть, что Сэй теперь Страж, и путь Прекраснейшего — его путь? Придется учиться вот этой самой романтике… Хотя что тут романтичного? Колкое сено? Ноги, которые ноют от ногтей до промежности? Искусанные первым гнусом руки и лицо? И почему кровь Прекраснейшего не дала ему защиту от гнуса! Это просто нечестно, Арис, вон, без единого укуса. Ланор со стоном откинулся на хвост своего нага. Арис усмехнулся и растянул полог лечебной тьмы на них обоих: Сэйрис за пять лет в столице отвык от дикой природы, привыкнув к паркету и вымощенным брусчаткой улицам. — Что, трудновато живется вне мягких перин? — поддразнил вампир. — Иди ты к Вите под подол! — А что я там забыл? — Не ругайтесь. Все устали, надо отдохнуть. Ланор с неожиданным уколом стыда вспомнил, что Арис сам себя исцелить не может, а ноги у него наверняка тоже гудят и отваливаются. — Давайте просто заснем, — предложил Эанор. — Нам обещали ужин. Вскоре пришел и парнишка-работник с лукошком, в котором нашелся кувшинчик молока, полковриги хлеба, немного сала и печеной дичины, луковица и четыре сырых яйца. На яйца сразу же принялся облизываться Сэйрис. Ему их и отдали. Сало тоже. Хлеб поделили на троих. А вот мясо и молоко разделили только на Ланора и Ариса, Сэй от них отказался. — Я уже не ребенок, чтоб питаться молоком. — А я слетаю к роднику, — решил вампир. Он собирался поохотиться, вдруг повезет поймать лесную свинью или зайца. — Только будь осторожен, — попросил Арис. — В сторону замка Дракона я не полечу, не беспокойся. — Хорошо, — юноша закивал. Вернулся вампир заполночь, когда улеглись спать хозяева, в змеиных кольцах похрапывал, запрокинув голову, Ланор, в унисон с ним посвистывал носом наг. Арис не спал, сидя на крыше, словно изваяние удивительно красивой горгульи. — Почему не спишь, мой цветок? — Без тебя? Ты шутишь? Я бы не смог уснуть и под сонным зельем или заклятьем. — Я здесь, так что иди спать. — Как охота? — Отлично, выпил целого кабана, булькаю как бурдюк с вином. — Значит, сил у тебя на завтра будет достаточно, это хорошо. Идем, я сделал для нас гнездо поуютнее. — Гнездо? Свил? — Ну, подбил солому, — улыбнулся Арис. — Спать будет помягче. — Хорошо, показывай, — вампир развеселился. Они спустились на чердак, где спали их спутники, устроились в «гнезде», накрытом плащами. С собой каждый нес не только запас провианта, оружие или что-то еще, но и скатку с одеялом. Так что в теплые ночи можно было переночевать и под открытым небом. Но Эанор все-таки рассчитывал такое проделывать пореже. Удобства, пусть и минимальные, нужны — Арис и Ланор непривычны к путешествиям и ночевкам на голой земле, да и сам он уже давно подобным не занимался. С той проклятой войны, пожалуй. — Уснешь, Эно? — Арис притерся к его боку, тихо подышал в шею. — Усну, мой цветок, почему нет? — Так просто… Я боюсь, что не смогу спать… — Почему? Я рядом, я тебя обниму. Арис уснул довольно скоро, уставший и переборовший нервную зевоту. За ночь он просыпался дважды. Эанор спал рядом, обнимая, как и обещал. Это успокаивало, и юноша закрывал глаза снова. В общем, к утру он даже смог кое-как выспаться.