Миры и Грани Шестигранника. История 24. "Аромат миндаля"

Наг предсказуемо нашелся в детской, учил Ариса, как следует развивать навыки ребенка, делать ему массаж, и прочим очень важным и нужным вещам. — То, что о тебе никто так не заботился, не значит, что и Мирта следует этого лишать. Возможно, он вырастет покрупнее тебя, он и сейчас уже довольно велик для своего возраста. Здравствуй, Эанор, — кивнул вошедшему вампиру наг. — Привет. Обсуждаете воспитание этого детеныша? — Воспитывают, о мой нетерпеливый друг, тех, кто способен хоть что-то понимать. Мирт пока еще нет, поэтому мы обсуждаем только уход за ним. — Ага. Когда закончите — пообщайся со мной. — Да мы уже, вроде бы, закончили? — Сэйрис посмотрел на Ариса, тот кивнул, улыбаясь. — Тогда идем. Обсудим, что делать с твоим будущим ребенком. Наг пополз следом за ним. — Что ты имеешь в виду? Эанор напомнил о непереносимости вампирами чужих детей. Сэйрис свернулся посреди гостиной, задумчиво перебирая косы, украшенные драгоценными зажимами. — Есть два варианта. Первый — клятва Стража. Если верить древним хроникам, все Стражи были друг другу братья, но это братство духа, и отразится ли оно на крови, я не знаю. И второй — кровное побратимство. У нас этот ритуал связывает двух нагов порой крепче, чем брачные узы, прекращая кровную вражду и месть, давая право побратимам воспитывать детей друг друга. Но… до сих пор никто и никогда не проводил его между нагом и вампиром. — Что ж, думаю, проверять первый вариант наудачу мы не станем. Остается второй. — В нем нет ничего сложного. Никаких пентаграмм и прочей мажеской и чародейской мишуры, — Сэй хмыкнул. — Только сперва крепко подумай. Меж нами не было такой уж крепкой дружбы раньше. — Обряд побратимства не предусматривает внезапной любви друг к другу. Просто ритуал. Наг покачал головой: — Ты как был самоуверенным болваном, так им и остался, Эанор. Что ты знаешь о магии крови и кровных обрядах нагов? — Ничего ровным счетом. Если что-то необходимо узнать — выкладывай. В конце концов, это же твой сын, тебе и обеспечивать его безопасность. — В ритуале есть три составляющие: кровь, воля и намерение. Кровь как материальный носитель намерения стать братьями, искреннее желание этого и воля, которая вложит намерение в кровь. Первое есть у нас обоих, второе обеспечу я, как проводящий. Ну, а намерение должно быть равноценным и у меня, и у тебя. Поэтому я и говорю: подумай, так ли тебе важно, чтобы мой ребенок стал родным и тебе? О себе он не говорил, за него и так все было сказано поступками, тем, с какой радостью и без малейшего сопротивления он возится с Миртом. — Это важно Арису и Ланору, значит, важно и мне. Сэй внимательно изучил его взглядом, кивнул. — На рассвете займемся. Перед ритуалом ты должен быть чист, без украшений и с распущенными волосами. И прикажи, чтоб в парке никто не ошивался. — Хорошо, все будет исполнено, — кивнул Эанор. Вместе со здоровыми опасениями его точило любопытство: как же, впервые в мире побратаются вампир и наг! И какие они, кровные ритуалы нагов? Что будет? Хотя он подозревал, что гром не грянет и молнии не засверкают с чистого неба. А уж какой будет резонанс. Безумный Лорд — поставщик самых свежих сплетен по всему королевству. Иногда это его бесило, иногда — смешило, иногда казалось чистой правдой: наверное, даже вампир способен свихнуться за два десятка лет в клетке. Но по большей части ему мнение света было безразлично, главное, чтобы было хорошо семье. Если для этого нужен ритуал — что ж, пусть будет. Главное, чтоб после они оба остались при своем уме и не калеками. Кто там знает, как повернется? Кровь вампиры напрямую с иными расами не смешивали, только в браке с уже измененными людьми. А если учесть, что наги и вовсе ее никогда и ни с кем не смешивали, то тут поневоле призадумаешься. Стоит почитать что-нибудь про их кровь, наверное. До рассвета было еще много времени. Конечно, и дел у него было много, но… Сперва все, что касается семьи. Остальное подождет. Старый библиотекарь на запрос ответил озадаченным хмыканьем. — Ну хоть что-то? — почти без надежды протянул Эанор. — Увы, милорд, вопросами крови ваши предки интересовались мало. — Хорошо, Жене, ты сам много читал. Кровь нагов. — У вампиров вызывает отвращение, так как кажется горькой и холодной, — вздохнув, принялся перечислять прописные истины библиотекарь. — Кровное родство с нагами не подтверждает ни одна раса мира, запрет на межрасовые браки свято соблюдается всеми нагами. Земли Нагорья нагиссы не покидают, а наги, вынужденные проводить долгое время за границей княжества, предпочитают брать в любовники мужчин, так что рождение полукровок также не зафиксировано. — И это все, что известно? — Официально — да. Неофициально — поговаривают, точнее, поговаривали около полутысячи лет назад, что Тьма даровала нагам власть над кровью. Что они оттого живут сравнимо с вампирами, долго не старятся и редко болеют, а еще способны залечивать самые страшные раны. — Это тоже не то, но спасибо, Жене. — Мне жаль, что я не сумел помочь, милорд, — с достоинством поклонился старик-библиотекарь. — Но разве вы не можете спросить у милорда Сэйриса? — Потом спрошу. После рассвета. «Если выживу», — невесело пошутил про себя вампир. И это, кстати, была очень своевременная мысль. Он вызвал Клая и велел пригласить поверенного и нотариуса. Стоило бы оформить завещательные документы. Лишним не будет. — Что-то случилось, милорд? — слегка испугался дворецкий. Эанор хмыкнул: — Нет, но я же не заговорен от случайностей. А сейчас у меня есть семья, и я обязан позаботиться, чтобы ничьи загребущие ручки и завидущие глазки не лишили моих любимых ни единой монетки, если со мной что-то случится. — Хорошо, я вызову всех, милорд. Эанор кивком отпустил его и занялся составлением черновика завещания. Это оказалось не таким уж простым делом, он никак не мог подобрать слова, хотя, казалось бы, все было стандартным. Странно было думать о смерти, хотя он ее перестал бояться за время заключения. И страшно думать, что его может не быть — но останутся те, кто его любит, и это будет больно для них. Он знал, что защищать Ариса и Мирта будут Сэйрис и Ланор, но это все равно не приносило успокоения. Наконец, Эанор сумел закончить написание документа. Придут нотариус и поверенный, перечитают, поправят, если он что-то напутал. Да, а еще после заката явится родич, чтоб ему. Со своей ученицей или без нее? Арису в ее присутствии не по себе, это Эанор уже уяснил, как и причину. Это все тоже надо было обдумать и решить, что же делать. Кровь… «Кровь рода — не вода, вылив в землю, не жди плода», так говорил отец, так говорил дед, и Эанор верил им. Отчего же тогда они забыли об этом и о вампире по имени Дарий? Все, что он сделал предосудительного — влюбился в простолюдинку, чародейку-эллет, даже не элорэ. А теперь есть Феникс, непонятный родич, от которого неизвестно чего ждать. Вампир-квартерон, сумеречник, как таких называли. Достаточно ли сильна в нем кровь рода? Он еще и чародей, а у этих постоянно на уме невесть что, попробуй разбери, о чем думают и чего хотят. Все, что Эанор сейчас понимал четко — нельзя судить и решать сгоряча. Расположение чародея и будущей чародейки им было бы полезно, а еще полезнее была бы вассальная клятва, принесенная ими обоими. Знать бы еще, как ее добиться — не давить же, выскользнут, обозлятся. С другой стороны, если подумать, покровительство древнего рода практически безродному чародею, боевику, было бы весьма кстати. Собственный чародей рода Леанн. Звучит неплохо. Нужно будет пообщаться на эту тему с Фениксом сегодня же. Постучался в дверь Клай, доложил о приходе поверенного и нотариуса, провел в кабинет. Следующий час лорд Леанн был занят исключительно этими двумя и обсуждением документов. Наконец, он набело переписал завещательное распоряжение — вышло аж пять листов убористым почерком, со скрупулезным перечислением всего имущества и бенефициаров. — Благодарю вас за терпение и неоценимые советы, уважаемые. Нотариус, заверив и скрепив завещание печатью, что сама собой рассыпалась, если писалось и заверялось новое завещательное распоряжение, немедленно откланялся. Поверенный, пользуясь случаем, обсудил еще пару вопросов касаемо земель рода и все того же стеклянного заводика, получил распоряжения и отбыл тоже. Эанор потянулся и решил, что пора готовиться к ритуалу побратимства с нагом. Настроиться, что ли. Подумать о вечном… Не получилось: Арис был занят с ребенком, Ланор умчался снова в свою гильдию, да и не помог бы ничем, Сэйрис тоже, тем более что уполз заниматься своими делами, а раздать указания слугам требовалось срочно. Какую столовую выбрать, на сколько персон накрыть, что подавать… Так что Эанор принялся проговаривать про себя аргументы для Феникса. Их было немного: покровительство рода, безвозмездная помощь в случае необходимости, защита — даже магам она иногда требуется. — Милорд, ваши гости прибыли. Чуть раньше вернулся Сэйрис, усталый, но, как ни странно, довольный, сообщил, что с делами еще не покончил, но на пути к тому. Ланор вернулся вместе с ним, как всегда отстраненный и внешне равнодушный, так что Тьма его знает, как у него были дела, он не распространялся. Арис передал Мирта на попечение служанок, он был обязан присутствовать на этом чаепитии, как супруг лорда. Риад и Элисанна выглядели спокойными и вежливыми, классическая выучка наемных чародеев. Поприветствовали всех, вручили коробку пирожных к чаю. Слуги немедленно унесли их, чтобы распаковать и выложить на блюдо. — Я рад, что вы приняли наше приглашение, — Эанор позволил себе радушную улыбку, все-таки родня. — Позвольте представить вам друзей рода. Сешш Сэйрис, сын посла Нагорья в Энрате. Элорет Ланор Герен, его избранник. — Очень рад знакомству, сешш, элорет. Я — Риад Тоанор. Это — моя без двух дней супруга Элисанна. Арис слегка улыбнулся: забавное же определение выбрал чародей. А еще он так смешно косился на Ланора, стараясь делать это незаметно, что даже неприятное ощущение от присутствия Элисанны сглаживались. Видимо, на балу чародей не заметил Ланора, тот все время старался спрятаться в углу потемнее за портьерой поплотнее. А теперь разглядел и узнал элорета Гильдии некромантов. Чародеи с некромантами не слишком-то дружили, обе Гильдии не жаловали друг друга, соблюдая очень вежливый и до последнего кольца с зарядом молнии вооруженный нейтралитет. Ланор ради этого позднего чаепития даже отложил в ничто свой гримуар, позволил Сэю заплести себе волосы какой-то сложной нагской косой и украсить ее драгоценным зажимом, сменил балахон на бархатную мантию с шелковой вышивкой и повесил на лицо едва уловимую улыбку. Не иначе как ради того, чтоб подразнить чародеев. Элисанна смотрела только на будущего супруга, вежливо улыбалась и не вступала в разговоры, впрочем, сам Феникс тоже не отличался красноречием. Арис вообще помалкивал, отвечая только на обращенные непосредственно к нему вопросы. Сэйрис поддерживал беседу ни о чем. Все словно ждали чего-то. — Могу я пообщаться с вами наедине, дорогой родич? — Эанор решил не тянуть львиногрива за хвост. Чародей с мелькнувшим в глазах облегчением согласился — видно, вытягивание нервов за столом ему было непривычно. Элисанна продолжала улыбаться, когда они ушли, строила на краю стола башню из иллюзорных игральных карт. Арис удивленно наблюдал за этим занятием. До сих пор он не встречался с картами и не понимал смысла подобного действа. Решившись, он все же спросил: — Эллет Элисанна, а что вы делаете? — Практикуюсь в сосредоточении внимания. Работа с сотворением небольших предметов и управление ими требует больше сил, чем самый красочный фейерверк. — А почему на этих карточках одинаковые картинки, а не разные? — Это «рубашка» карт. На картах переплетались огненные цветы, складывались, распускались снова, переливаясь. — А с другой стороны? Элисанна прикусила язык, чтобы не задать глупый вопрос: «Ты что, никогда не видел карт?». И без того было понятно, что не видел и не понимает, что это такое. Она просто перевернула колоду, разложив ее веером. — У меня колода Стихий, таких только три штуки на весь мир. Здесь история нашей Гильдии, от учеников до архимагов. Не игральная вещь, сувенирная и историческая больше. Ариса распирала куча вопросов, но он сдержался. — А мне можно посмотреть? Это ведь иллюзия, но такая плотная… Элисанна отправила карты к нему движением пальцев. — Это копия материально существующей колоды. Я нашла ее в одном старом магазинчике, скупила там все подчистую, — она немного помолчала, затем развернула еще одну неполную колоду. — Жрецы Госпожи. Проклятая колода. Считалась уничтоженной. Игральные предметы старины — моя страсть, так что я нашла даже ее. — Почему — проклятая? — Арис с огромным трудом сдержал дрожь пальцев, когда касался потертых, потрепанных, почти выцветших от времени карт. С первой же на него серебряными очами глянул Прекраснейший в белоснежном уборе и венце из маков. — Считается такой. Якобы, приносит владельцу неудачу, притягивает к нему неприятности. — И долго вы ею владеете? — Арис медленно раскладывал карты. Первожрец — в вершину пирамиды. Два старших жреца: Кастелян и Хранитель библиотеки. Три жреца первого ранга: Брат-Садовник, Брат-Воспитатель и Брат-Целитель. Карта старшего Стража. Близнецы-побратимы. Воспитанник. Леди-Супруга. В колоде не хватало карт Госпожи, Забвения, Исцеления, Смерти и Просителя. Ну, и младших карт колоды. — Где-то с полгода. Не удалось восстановить остальные карты, к сожалению, но я работаю. — И как, уже случались… хм… неприятности? — Арис усмехнулся и смешал истаявшие под пальцами иллюзии. — Пока что нет, — Элисанна вернула себе колоду Стихий и принялась строить башню заново. — Не думаю, что случатся, — хмыкнул Ланор. — Все «проклятье» этих карт в том страхе, что вызывают у простых смертных жрецы Госпожи. — Вполне возможно, — Элисанна разрушила башню, принялась тасовать колоду, карты так и мелькали. — Интересно, сколько же им сотен лет, этим картам? — задумчиво спросил Арис. — Три-четыре столетия, не так уж и много. Это не самая любимая часть моей коллекции. — А какая — самая любимая? — тут же встрепенулся юный жрец, хватаясь за более приятную тему разговора. В кабинете лорда меж тем шел не менее напряженный разговор, точнее, он только начинался, оба собеседника пока еще лавировали среди недомолвок и намеков, ожидая, кому надоест быстрее. Феникс мило улыбался и охотно вещал про сложности обучения юных прекрасных дев, охочих до тела учителя больше, чем до пыльных фолиантов. И звал на свадьбу. Эанор вежливо интересовался, какой подарок был бы уместен. Потом собрал волю в кулак и пошел ва-банк: — К примеру, золотые медальоны с гербом рода Леанн? Феникс приподнял одну бровь. — О, даже вот так? Неужели не нашлось никого более подходящего из чародеев, чем огонь и лед? — Более подходящего, нежели малая ветвь рода? — отзеркалил его гримасу лорд Леанн. — Думаете, золотые медальоны станут хорошим украшением нашего искусства? — Думаю, им станет добавленное к именам «эр-Леанн», — хмыкнул Эанор. Не просто вассалитет, а восстановление побочной ветви рода, хоть и под патронатом старшей ветви. Это был максимум, который он мог предложить. И вообще максимум для вампира-квартерона. С обязательным условием, что дети чародея заключат браки только с чистокровками для восстановления линии крови. — Что ж, думаю, это отличный подарок к свадьбе, — кивнул Риад. Эанор с трудом подавил торжествующий вопль, позволив себе только мысленно сплясать на столе, потрясая руками. У него даже выражение лица не изменилось ни на миг. — Предлагаю не тянуть нага за хвост. — Вряд ли наг это оценит… Впрочем… — Риад ухмыльнулся. — Проверять не стоит — Сэйрис позволяет подобное только одному человеку, — торопливо уточнил лорд Леанн. Еще не хватало, чтоб в его доме случилось что-нибудь неприятное, и не важно, с кем именно — с чародеем, нагом или Ланором. — Я уже проверил однажды, — Риад откинулся назад. — Хм? Наги на территории Энрата были не столь уж редкими гостями, хотя предпочитали далеко от Нагорья не забираться. — Переспал с одним. Эанор понимающе фыркнул. Нет, сам он с Сэйрисом никогда в одной постели не оказывался, но вполне мог представить себе, на что способен наг, у которого на три конечности, пригодные, чтоб дарить ласку, больше, чем у вампира. — Итак, свадьба через два дня… — И после нее мы будем готовы принести клятву роду Леанн, — кивнул чародей. — Я прикажу изготовить медальоны, — Эанор внутренне вовсю ликовал. — И, раз уж мы обо всем договорились, я могу спросить и рассчитывать на правдивый ответ? — Риад глянул на него серьезно и прямо, заставляя отбросить эмоции. — Можете, — кивнул Эанор. — Зачем мы вам на самом деле? — Затем, что не стоит забывать свою кровь. — До недавних пор вы даже не пытались искать родню. — Я даже не подозревал, что она существует. Чародей помолчал и кивнул, принимая такой ответ. Хотя он ничего так и не прояснил. Впрочем, глупо было бы считать, что лорд вот так и вывалит все свои планы перед тем, кто ему пока еще не принес клятвы на крови и силе. — Что ж, предлагаю вернуться в гостиную, пока Элисанна не вздумала рассказать о своей коллекции. — Коллекции? — Она собирает старинные шахматы, игральные карты и прочие досуговые принадлежности. Особенно гордится коллекцией шахмат в виде… м-м-м… определенных частей тела разных рас. Эанор невежливо хрюкнул, пытаясь подавить хохот. Лучше бы хохотал, теперь было еще и неловко, но смешно все же больше. — Она метала их мне в голову, когда я хихикнул. — Сколько раз попала? — Эанор помнил, что чародей говорил о своей ученице и без пяти минут жене: очень упорная девица. — Тридцать два раза. Она обрушила на меня всю доску. Больше сдерживаться у Эанора сил не было, он расхохотался во весь голос. Риад тоже смеялся. В столовую они вернулись в гораздо лучшем настроении, нежели ее покидали. Однако там уже никого не было, а Клай сообщил, что юный лорд предложил всем перейти в малую гостиную, где эллет намеревалась научить его игре в шахматы. — Ох, — простонал Риад. — О, Тьма… Надеюсь, у нее есть и другие шахматы? — Конечно, у нее их много. — Наг не может ходить по диагонали, он же извивается, когда ползет! — Э-э-э… это целый наг извивается, а эта часть нага не может извиваться! — Элисанна! — Риад постарался сдержать смех. — Ой… Прятать доску с неприлично выглядящими шахматными фигурками было поздно. Вернее, развеивать очень качественную и почти материальную иллюзию шахмат. — Почему бы тебе не взять набор Золотых Солдат, к примеру? — Я проболталась про эти, — сконфуженно попыталась оправдаться девушка. — И юный лорд захотел их узреть? — Нет, я, — фыркнул Сэйрис. — Сравнить с оригиналом. — И как? — не удержалась Элисанна. — Резчик был большим… фантазером. — Что ж, продолжим… Эта фигура передвигается вот так. Еще пару часов гости и хозяева дома развлекались, играя в иллюзорные шахматы и настоящие карты, затем Арис извинился и поспешил к сыну, купать, кормить и укладывать спать. Гости откланялись, пригласив всех присутствующих на свадьбу. Как-то не особенно важно стало, что один из них — жрец Госпожи, второй — магистр-некромант, а третий — наг. Ну, а четвертому будущие молодожены будут приносить клятву кровью и силой. Они будут их будущей почти что семьей. — Поверить не могу, — Элисанна откинулась на спинку сидения в экипаже, вытягивая ноги. — Поверить чему, дорогая? — Ну, тому, что элорет самого одиозного Ордена может хохотать, как мальчишка. И тому, что Пре… кхм… младший лорд Леанн будет таким… Он совсем не такой, как я себе навоображала! — Вот видишь. А ты боялась. — Я не боялась! — девушка вспыхнула и сердито насупилась. Риад притянул ее к себе, целуя. — А о чем вы говорили с лордом? — растаяв в руках любимого учителя и жениха, спросила девушка, отдышавшись после поцелуя. — Мы получим имя эр-Леанн. После принесения клятвы. — Младшая ветвь? Это… хорошо? — Эли с тревогой заглянула мужчине в глаза. — Это отлично, милая, мы в одночасье взлетим из безвестности. — Твой дед был бы счастлив это узнать. И мама… — Элисанна вздохнула. Последняя война оставила ее любимого сиротой. — Да, думаю, что да. Счастливы. — А ты? Ты тоже рад? Риад закивал. — Да. Я очень счастлив, Эли. — Почему? Ты же не горел желанием общаться с родней. Она была права, с момента, как в столицу вернулся лорд Леанн, практически сразу получивший прозвище Безумного или Затворника, Риад то и дело фыркал, ловя слухи о его чудачествах. — Потому что будет имя, будет положение в обществе, потому что… Потому что он оказался не таким, каким представлялся. Он сам предложил воскресить ветвь. — А какой он, расскажи? — Элисанна прижалась к его плечу, обнимая и заглядывая в лицо снизу вверх. Ей нравилось слушать, как любимый выдает емкие и точные характеристики клиентов, заказчиков, просто тех, кто попался на язык. — Как спящий эфис, на хвост которому запрыгнул жирный кролик. Глаза девушки распахнулись в удивлении. — Почему? — Потому что он вроде бы и расслаблен, но все время чего-то ждет, очень напряженно. Но пока не шевелится. — Это внушает тревогу. Как думаешь, чего именно он ждет? — Как знать, — пробормотал Риад. — Может, это связано с его супругом? — Я даже сказала бы, это точно связано с ним. Но Арис… Он совсем не похож на своих… предшественников. Он мягкий, застенчивый, любознательный и даже любопытный, в нем не чувствуется ни капли жестокости. — Может быть, все это сказки — то, что рассказывали про Посвященных. Ты видела карты. — Колода не полная. — Ну и что? Мы поищем оставшиеся карты, обещаю. Где-то они должны быть. — Он сказал, как они должны называться. Вырисовывается очень интересная структура, не похожая ни на один Орден или Гильдию. — Поищем карты по названиям, покопаемся в библиотеке Гильдии, вдруг что да и всплывет. Заглянем в твои магазинчики книжного барахла. — Спасибо-спасибо-спасибо-о-о! — пискнула девушка, обнимая его. Нечасто ее радовали подобным. — Это будет мой свадебный подарок. Элисанна счастливо вздохнула. М-да, Риад подозревал, что никогда не поймет женщин вообще и свою будущую супругу в частности. Как можно любить пыльные книжки и шахматы в форме членов? И притом — больше нарядов и драгоценностей! Но ничего, он научит свою жену быть леди. Сумел же он из побродяжки-нищенки воспитать гордую ученицу чародея? А пока что можно накупить всего, что ей нравится. Тем более что денег с последнего заказа осталось еще много. Лорд Леанн на полновесные золотые не поскупился. А еще душу грел сангит, спрятанный в самый надежный тайник. Из этого камня он, став лордом эр-Леанн, прикажет вырезать две печатки: для себя и для наследника. Потому что у него обязательно теперь появится наследник. — Выспимся — и по магазинам за твоими игрушками, дорогая. А вот перед сном… Элисанна проказливо захихикала и потянулась его поцеловать. — Нам нужен наследник рода, — шепнул Риад. — Ри… Но наследнику нужно где-то родиться и расти. — Да, и я обязательно решу этот вопрос, — пообещал чародей. Тогда он еще не догадывался, что этот вопрос будет решать его будущий лорд и глава рода. Рассвет приближался. Арису Эанор так ничего и не сказал, не хотел волновать. Да и юноша устал за день, уснул в детской в компании Ланора. Тревожить их не стали ни вампир, ни наг. — От меня еще что-то требуется, чешуйчатый? — Купайся, сушись. И выходи в парк. Можешь надеть что-то, что не жаль испачкать в крови. — Могу вообще не одеваться. — Так будет лучше всего. С первым лучом солнца начнем. Эанор непроизвольно вздрогнул. Рассвет в его жизни занимал особое место. От рассвета они с Арисом бежали, прорываясь из замка Дракона сквозь тенета магии Аргуса. Но дар Госпожи дал ему возможность встречать рассвет и не бояться сгореть. Теперь он снова опасался рассвета, уже по иной причине. — Я думал, ты не боишься солнца, — проницательно заметил наг. — Я и не боюсь именно солнца, — хмыкнул вампир и ушел мыться. Как сказал Сэйрис, он должен быть чист. В парк он явился, одетый лишь в штаны. К босым ногам лип влажный от росы песок дорожек, тело чувствительно холодил уже совсем осенний ветерок. Чутье подсказало, где искать Сэйриса. Тот именно там и нашелся: на небольшой полянке в окружении густых зарослей сирени. Свернулся идеальной спиралью, словно символизируя собой вечное стремление всего живого к слиянию со Светом и Тьмой. Обнаженный, впрочем, наги никогда не казались полностью нагими, даже оставшись без одежды и своих излюбленных мехов: чешуя играла роль доспеха. — Я здесь. Что дальше? — Немного терпения, друг мой, — Сэйрис поднялся со своих колец, запрокинул голову, вглядываясь в небо. Несколько томительно-долгих минут спустя протянул две руки вампиру. — Пред Тьмой и Светом, венчающимся в рассветный час, стою я, Сэйрис из рода Белого Змея, Страж Храма Госпожи Душ. И кивнул вампиру, чтобы тот повторил, назвавшись. — И я, Эанор из рода Леанн, Страж Храма Госпожи Душ. — Доброй волей и по зову душ смешиваем нашу кровь… — в руках Сэйриса не было никакого оружия, но хватило и отточенного до бритвенной остроты когтя на свободной правой руке, чтобы надрезать обе ладони, вытянуть их вперед. — Нашу кровь, — эхом отозвался Эанор, вспарывая свои ладони когтями поочередно. Они сцепили ладони, порез к порезу, накрепко сжимая пальцы. — Отныне в нас течет одна кровь, и мой род примет твоих детей, как своих, брат. — Мой род примет твоих детей, как своих, брат, — повторил за ним и вампир. Ритуал закончился. Эанор высвободил ладони, облизал их, морщась от горечи нагской крови. — Кстати, а сколько тебе лет? — Сорок шесть, почти сорок семь, — усмехнулся наг. — Ну, каково тебе? Эанор сразу же взъерошил его волосы с воплем на весь парк: — Младший братец! Ну все, конец тебе, мелкая ты скотинка! Наг с хохотом и стенаниями, что он так и знал, отбивался и уворачивался. — Маленький червячок, — Эанор окончательно умилился и чмокнул его в нос. Ощущения от ритуала были… Пока что никакими, ну смешали кровь, ну сказали клятвы. Ни боли в порезах, да и порезов на ладонях — он специально поймал руки нага, обе пары, изучил повнимательнее, как и свои, — не осталось. И следов от них тоже. Того, что удвоилась линия жизни и у нага, и у вампира, Эанор не заметил. — Что ж, я пошел спать, — вампир зевнул. — И Ариса забери, пусть отдыхает нормально. Мне не трудно присматривать за Миртом. — Но мы же его родители. Вроде бы. — Ну и что? Вы, так сказать, неопытные еще, зеленые новички в этом деле. — А ты у нас заботливая нянюшка? — А я опытный родитель, несмотря на то, что младше тебя или Ланора, — усмехнулся наг. — Ой, тоже мне дядюшка Сэйрис… — А теперь так и есть, Мирту я дядя. Иди уж, зеваешь совсем, скоро челюсть вывихнешь, как обедающий уж. — Родная картина, да, хвостатый? — не удержался Эанор. И подпрыгнул, заполошно взмахнув крыльями, когда ноги коснулась морда любопытного Хвостика. Вполне отмщенный этим зрелищем, Сэйрис хохотал, валяясь на газоне перед домом. — Лети-лети, мышка, лети скорее спать! — Фш-ш-ш, мелочь хвостатая, — огрызнулся вампир, направляясь к дому. Он вымыл ноги, забрал Ариса и перенес его в их спальню. Сил хватило только на то, чтобы упасть рядом и уснуть мертвым сном. Проснулся Эанор от того, что его целовали. Прекрасное пробуждение. Но открывать глаза было та-а-ак лениво. Он и не открывал, только мурлыкнул что-то поощрительное. Над ним хихикнули, ласковые губы скользнули по подбородку к шее, усыпляя бдительность. Легкий, но весьма чувствительный укус оказался сродни удару маленькой молнии. — Ай! — Эанор чуть ли не вскрикнул. Вся кожа словно истончилась разом, приобретая безумную чувствительность. — Тише, Эно, тише, — нежно шепнул голос Ариса. Теплый язык скользнул по раковине уха, губы прихватили мочку. И тонкие, но жесткие пальцы сжали соски. — Доброе… утро? — простонал вампир. — Доброе, любовь моя, — губы коснулись губ, нежно поцеловали, заставляя хотеть еще и еще. — Самое лучшее пробуждение в моей жизни. Одно из. Арис снова фыркнул, сам он в постели болтать не любил, как и в остальных случаях, зато любил слушать Эанора. Что бы вампир ни говорил, иногда и вовсе не обращая внимания на его слова, только на голос — задыхающийся, срывающийся от желания. Век бы слушал. Эанор вскоре умолк — голоса хватало лишь на стоны. Арис сунул ему подушку под бедра, устроился между бесстыдно раздвинутых ног и явно вознамерился вытянуть душу ласками, никуда не спеша и не давая кончить слишком быстро. — О Тьма… Арис… Быстрее! — Куда мы торопимся? — промурлыкал мучитель, да еще и руку убрал, которой ласкал. — Наслаждаться торопимся. Арис! Юноша хихикнул, навис над ним, повел бедрами, входя медленно, словно дразнил. Эанор дернулся навстречу. Сам хотел, требовал почти, да и не «почти» уже. Арис перехватил его руки, завел за голову, не отпуская, удерживая своими. Толкнулся резко, до шлепка кожи о кожу. Вампир выгнулся, пытаясь слиться еще теснее. Мир мог рушиться там, за пределами, ограниченными их телами. А здесь, где двое становились одним — был центр Вселенной. Одно на двоих дыхание, один сердечный ритм, частящий, сводящий с ума. Одно на двоих движение. Арис прижимался губами к его шее, касался языком, ловил пульс. Пока не впился, кусая — на самой грани оргазма. Эанор порадовался, что все звуки из спальни глушатся магией. Он бы точно переполошил весь дом. — Мой цветок… Какой же ты… Арис улыбался ему, целовал, успокаивая, залечивая прикосновением ранки, от которых оставались только крохотные светлые шрамики. — Надеюсь, день будет таким же прекрасным. — И я надеюсь на то же, любимый. — Сегодня нужно все оформить для Риада и Элисанны. Арис задумчиво накрутил на палец прядь волос, помолчал и спросил: — Сэй ведь еще не продал свой дом? — Нет еще, а что? — Старшая ветвь рода обязана обеспечить младшую родовым гнездом. Но я не хотел бы, чтобы они жили здесь. Сэй и Лан — иное, они ближе. — Предлагаешь устроить их в доме Сэя? — Если он согласен уступить его по сходной цене — да. — Спросим за завтраком. Сэйрис был не против, ему дом на площади Оркнисс был без надобности, ведь как-то само собой разумелось, что Стражу полагается жить рядом с Прекраснейшим, и не в пределах одного города, а в шаговой доступности, чтоб, случись что, через считанные мгновения быть рядом. Ланор же и вовсе смирился с тем, что его место — рядом с патроном, и будет это дом на Оркнисс или же поместье Эанора — не важно. — Тогда я не стану распускать основной штат слуг. Повариха, истопник-дворник, дворецкий и две служанки пусть остаются. Только сниму с них клятву служения роду, а там пусть решают сами. — Хорошо. Надеюсь, этим двоим будет уютно. Впрочем, после башни Гильдии везде уютно, как мне кажется. Ланор хмыкнул, но ничего не сказал. Чародеям-бытовикам, наверное, было бы уютно и в чистом поле, а вот боевики себе обустроить быт могли лишь в том минимуме, что преподавался на их курсах. Каменный короб комнаты, воду в бадье согреть там или охладить, не более. — Что ж… Сэй, сумму назови. — Пятьдесят тысяч. Не спеши выплачивать целиком, мне некуда спешить и тратить деньги. — Я могу отдать сразу, у меня вполне хватает средств. — Отдай приказ перевести на счет, — пожал плечами наг. Он не особенно жаловал расчеты наличными, предпочитая чеки. — Хорошо, сделаю, — вампир отпил немного воды. Ринх привел «завтрак для милорда», и наг с некромантом поторопились закончить трапезу и уйти из столовой, оставляя супругов наедине. — Арис, ты тоже поесть решил? — Я уже «позавтракал», — лукаво сощурился тот, облизнул губы, взглядом обласкав шею мужа. — Ладно, — вампир укусил завтрак, ту самую дочь кузнеца. Кара терпеливо ждала, пока он насытится, а младший лорд — это почти стало традицией, — залечит ранки и восполнит кровопотерю. Лекарь рода уже иногда сетовал, что делать ему практически нечего, хотя это и было неправдой — в большом поместье всем и всегда находилось дело. То поваренок на себя чугунок с кипятком опрокинет, то садовник неудачно косой махнет, выкашивая траву. — Спасибо, Кара. Кстати, твоя кровь горчит… Девушка растерянно поднесла руку к губам. — Я не знаю, милорд… — Ты беременна, — Арис присмотрелся к ней повнимательнее. — Ого, поздравляю, — вампир кивнул. — Ох, я… спасибо, милорды, — Кара присела в немного неуклюжем реверансе. — Когда свадьба? Как лорд, Эанор был обязан сделать подарок, проследить, чтобы его вассал ни в чем не нуждался в такой важный момент в жизни. Доноров-девушек, умудрившихся забеременеть, обычно отстраняли от обязанностей на год, сохраняя за ними некоторое содержание: донорами, привязанными кровной клятвой к роду, вампиры не разбрасывались. — Через три недели, милорд, как платье дошьем. — Хорошо, я учту это. Ступай, пришли мне Ринха, я отдам приказ насчет тебя. Кара ушла, через несколько минут в комнату заглянул дворецкий. Арис остался слушать, что и как Эанор приказывает сделать относительно донора. Это было интересно и важно, ведь, может статься, ему когда-нибудь тоже предстоит отдавать такие приказания, если у самого лорда Леанн не будет хватать времени. — Назначить годовое денежное содержание. И пусть лекарь осматривает Кару и ребенка. Арис, мы должны подарить полотно или посуду, что-то для молодой семьи. Доски для дома, гвозди — в общем, узнай, что им нужно. — Я займусь, лорд муж мой, — чуть улыбнулся юноша. Эанор в который раз восхитился многообразию его масок. Сейчас перед ним и дворецким-человеком был образцовый младший лорд. Спокойный, собранный, готовый выполнить распоряжение вдумчиво и четко. Кара призналась, что не отказалась бы от полотна для пеленок. — Как у вас с домом? Девушка улыбнулась: — Тьер выстроил, уже и обставили. Переедем сразу в новый дом, обживемся. Милорд, раз уж я не смогу служить вашему супругу целый год, я хотела бы привести мою младшую сестру. Она уже совершеннолетняя, здоровая и крепкая. И с радостью принесет клятву служения роду Леанн. — О, думаю, Эанор согласится с не меньшей радостью. — Значит, завтра я могу ее привести? — Через три дня, — подумав, сказал Арис. — Завтра лорд Эанор будет очень занят. — Хорошо, милорд. Через три дня. — Надеюсь, твой будущий супруг предупрежден, что после заката мы придем на ваш праздник? — Да, он предупрежден, милорд. — Прекрасно, — Арис отпустил девушку и отправился трясти дневную помощницу Леды по поводу полотна и того, что еще можно подарить будущей мамочке. — Колыбель должен сделать сам будущий отец. Можно подарить посуду и кошель с медными монетами. — Почему именно медь? — Потому что золото — это чересчур, — слегка удивилась женщина. — Но вы можете подарить и кошель золотых монет. — Ох, ладно, я разберусь. А посуда? Что лучше подарить? Женщина задумалась. — Кувшин и стаканы для напитков. Если на них будет герб рода, эта посуда станет передаваться в семье, как реликвия, из поколения в поколение. Арис кивал, внимательно выслушивая. Условился, что через пару дней возьмет людей-телохранителей, Инну, и отправится за покупками подарков. Заодно и для ребенка Ланора что-то присмотрит, ну, или хотя бы поймет, какую ткань стоит выбирать. — А теперь о подарках на свадьбу родичей, — продолжил Эанор, когда Арис вернулся. — Ага, — Арис забрался в придвинутое к столу кресло с ногами, сбросив домашние туфли. — Ты уже читал кодекс рода? — Еще нет, там что-то интересное? — Там описано, что делать, когда от рода отделяется младшая ветвь, — юный жрец прикрыл глаза и принялся цитировать по памяти: — «Глава рода, приняв клятву кровью и силой, дарует младшему роду герб, гнездо и выделяет ленные земли». Нам нужно придумать герб. — Так, герб. Возможно, темный феникс с цветком розы? — Почему именно такой? — любопытно склонил голову к плечу Арис, потянулся к выложенной вампиром на стол книге в тяжелом сафьянном переплете с золочеными уголками. — Ух ты, это книга по геральдике? Я ее еще не читал! — Символизирует молодость феникса и его перерождение. — М-м-м… Фон эмалевый, алый, значит, феникс — металл, а раз оба — боевики, то это сталь, а роза? — А роза белая. Арис улыбнулся: белая роза явно была данью тому, что это с его подачи появится малая ветвь. — Значит, вороненый стальной феникс с белой розой на груди на алом щите, щит овальный классический, окаймленный? — Именно так, дорогой, ты отлично все понял. Арис потянулся, потерся щекой о его плечо. — А теперь самое важное, любовь моя. Где мы будем принимать клятву и дарить щит? — В нашей малой парадной зале? Арис помотал головой. — В большой парадной, но… в Гилдхолле Чародеев. — Почему именно там? — Поднять престиж Риада и его супруги, показать, что за ними род. Показать, что этот род не стыдится младшей ветви. — Хорошо, так и поступим. Я извещу Гильдию. — Снова поднимется волна слухов и сплетен о нас, — Арис перебрался на подлокотник кресла мужа, обнял его. — Ты не жалеешь, что с моим появлением род Леанн постоянно на слуху? — Ничуть. Ты стоишь этого всего. — Люблю тебя. С первой нашей встречи. — Прямо с первой? — Ага. С первых звуков твоего голоса. У людей есть сказка о Мышелове Ханнесе, у которого была волшебная флейта. Когда он играл, все мыши выбегали к нему и пускались в пляс. А у тебя — голос, и я иду на него, как мышка. — Моя маленькая белая мышка? Арис забавно пискнул и лизнул его в нос. — Съем, — Эанор клацнул зубами. — Съешь, — Арис отвел с шеи волосы, наклонил голову. Вампир укусил, сразу же прижал к себе. Каждый раз, когда он делал это, Арис словно окунался в безумный сплав почти оргастического удовольствия и горячей, но тем не менее похожей на колкие льдинки в кровотоке, легкой боли. Это напоминало ему прикосновение матери, ее ласку. Эанор отстранился, облизал ранки. Арис вздохнул прерывисто, опуская голову ему на плечо. Момент близости и нежности длился, пока не был нарушен очередным докладом Ринха, и Арис ушел, чтобы позаниматься Миртом. О чем Эанор жалел почти до слез — что не видел лиц Главы гильдии чародеев и его элоретов, когда те получили сообщение о необходимости открыть большой парадный зал Гилдхолла. — Все б отдал, чтобы эти перекошенные морды узреть. — Любишь ты напустить пыли в глаза, — Сэйрис внимательно осмотрел готовых к выезду лордов. Эанору пришлось вырядиться в родовые цвета, нацепить все родовые регалии. Арис оделся соответствующе, хотя и более скромно. — Все должно быть красиво и с пафосом. — С морем пафоса. Океаном! — наг почти хохотал, хотя прекрасно понимал названного брата. Наги пафос тоже любили и уважали тех, кто подходил к его устроению с должной сноровкой. — Это же моя младшая ветвь, как-никак. Сэйрис сбросил показную веселость, серьезно кивнул: — Да, это семья. Езжайте, но учтите: мы будем волноваться, все-таки, вы лезете прямиком в гнездо чародеев. — А что они могут сделать? — Надеюсь, ничего не рискнут сделать. — Змеюка, — досадливо поморщился вампир. — Теперь и я буду ступать с оглядкой. — Вот и правильно, — кивнул Сэйрис. Телохранители-люди заняли места на задней площадке экипажа, вампиры взлетели. Рисковать и выезжать без сопровождения Эанор не стал. К тому же, ему по этикету полагалось достойное сопровождение. Кроме лорда и его супруга в Гилдхолл отправлялся Клай, ему было поручено нести скрытый багряной шелковой плащаницей герб. Арис держал в руках шкатулку с символическими ключами от родового гнезда, двумя медальонами и плоским футляром, в котором покоилось ожерелье, заказанное специально для Элисанны: золотые перья в нем перемежались розами, искусно вырезанными из молочно-белых опалов с льдисто-голубым огнем внутри камня. — Нужно ведь выказать леди эр-Леанн уважение, — пояснил Эанор, когда укладывал ожерелье в шкатулку. — Это станет первым родовым украшением? — Это и кольца лорда и наследника, — вампир коснулся своего перстня с гербом и кивнул на такой же на руке Ариса. — Но их Риад закажет сам, это его право и обязанность. И сейчас украшение ждало часа, когда уже лорд эр-Леанн наденет его на шею супруги. Пока экипаж в сопровождении вампиров двигался к Кругу, Арис выспрашивал то, о чем нигде не было написано. — Почему, когда я носил статус избранника, меня называли «эт Леанн»? Это ведь что-то другое, да? — Да, ты не младшая ветвь, а избранник. — «Эт» и обозначает «избранник», — с разрешения лорда заговорил Клай. — От древнейшего «этис». Тогда так и говорили: имя, имя ветви и «этис Леанн». Префикс «эр-» происходит от «эрео» — «младший». — О, вот как, — Арис закивал. — Чувствую себя неучем, — сокрушенно вздохнул Эанор. Клай спрятал улыбку за почтительным поклоном. — Клай, где об этом можно прочесть? — Арис решил, что дворецкий больше не сумеет отговориться занятостью или послать его к Жене. — В библиотеке, юный лорд. — Там этого нет. Жене сказал бы мне и дал книги, — насупился юноша. — А вы просили? — М-м-м… а что именно я должен попросить? — «Искусство этикета для юных душ, к светочу мудрости припасть жаждущих». Арис покусал губу, вспоминая, читал ли он эту книгу. Видеть — видел и, кажется, даже отложил для прочтения. Это было как раз перед тем, как они собрались в замок Дракона. Прочесть так и не сподобился — слишком много навалилось дел. — Она скучная, — шепнул ему Эанор. Клай укоризненно посмотрел на лорда, с трудом сдерживающего смешок. — Я все равно ее прочитаю, — Арис примирительно улыбнулся им обоим. — Лучше попроси Клая пересказать, у него это отлично получается. — Кла-а-ай? — умилительное выражение лица Арису удавалось прекрасно. — Да, юный лорд? — Вы же перескажете мне этот монументальный труд? — Разумеется, юный лорд. Вам обоим будет полезно послушать? Эанор ворчливо согласился, что да, обоим. Арис просто просиял, хотя он не собирался отказываться от прочтения книги. Клай принялся рассказывать с первой главы. Оба лорда жадно внимали. Клай пересказывал сжато, емко, выделяя самую суть. Однако, если то требовалось, делал отступления и углублялся в пояснения. За этим рассказом остаток дороги промелькнул незамеченным. Экипаж остановился, телохранитель распахнул дверцу и откинул подножку. — Гилдхолл, милорды. — Ну что же, улыбаемся и обливаем всех пафосом. Вампиры — Арис временно отнес себя к ним же — с подобающими выражениями лиц вступили под своды Гилдхолла Чародеев. Это было не то здание, куда Арис приезжал нанимать Феникса. Этот особняк стоял в одном ряду с Гилдхоллами других Орденов магов и являлся местом всех официальных мероприятий, от вручения мастерских колец до церемоний прощания с почившими заслуженными членами гильдии. Толстые колонны и резные барельефы украшали фасад здания, внутри оказался просторный холл с широкой мраморной лестницей, полого ведущей на второй этаж, к круговой галерее, на которую выходили три массивных двойных двери. Средняя из них сейчас была распахнута, изнутри доносился шум голосов и негромкая музыка. Новобрачные уже ждали, Элисанна крепко держала Риада за руку, всем видом показывая, что до безумия счастлива. На ее запястье красовался брачный браслет. Арис бегло оценил глубину воображения мага, мысленно фыркнул: по золотому полю тянулся венок из огнецветов. Стоило вампирам войти, разговоры стихли. Все устремили взгляды на явившихся. Эанор, в сером бархате с багровым подбоем, внушал уважение. Каждый его шаг, казалось, отзывался в пространстве волной силы, он распространял ауру власти, и даже магистры ордена смотрелись на его фоне блекло. — Лорд Леанн, — Риад поклонился, следом за ним и Элисанна. — Наши поздравления молодой чете, — даже голос вампира сейчас звучал особенно звучно и глубоко, словно мощный колокол, легко разносясь по немалому залу из конца в конец. — Благодарим вас. Можно ли обратиться к вам с просьбой? Мы желаем снискать вашего покровительства. — Род Леанн помнит о своей крови. Риад и Элисанна, услышав первую ритуальную фразу, синхронно опустились на колени. По залу словно промчался порыв ветра, и повисла мертвая тишина: маги затаили дыхание. — Род Леанн признает свою кровь. Риад Тоанор, кровь от крови Дария Кесариса из рода Леанн, клянешься ли ты в верности кровью и силой своей роду Леанн, Стражей границ, Первым среди воинов? — Клянусь, — твердо ответил Риад. — Элисанна Тоанор, клянешься ли ты в верности кровью и силой своей роду Леанн? — Клянусь, — эхом ответила она. Арис открыл шкатулку, протянул Эанору. Тот вынул медальоны на толстых золотых цепочках затейливого плетения. — Сим свидетельствую: Риад Тоанор нарекается лордом эр-Леанн, — цепь весомо легла на плечи мага, по золоту пробежал яркий блик: магия подтвердила слова лорда. — Сим свидетельствую: Элисанна Тоанор нарекается леди эр-Леанн, — еще одна магическая вспышка. Новообращенные лорд и леди младшей ветви поднялись и поклонились, уже не так глубоко, как в первый раз. Эанор чуть развернулся, по его знаку вперед выступил Клай, откинул с герба плащаницу. — Волей старшей крови сим свидетельствую младшую ветвь рода, — прозвучала еще одна ритуальная фраза. Риад и Элисанна ахнули, рассматривая рисунок на щите. Теперь чуть вперед выступил Арис. — Герб рода должен находиться в родовом гнезде, — негромкий голос звучал мягко, но его слышали столь же отчетливо, как и рубленый речитатив ритуальных слов Эанора. — Род Леанн дарует младшей ветви родовое гнездо на площади Оркнисс. Он протянул Риаду три ключа на золоченом кольце: от ворот, дома и хозяйственного крыла, как полагалось обычаем. Дар был принят со слезами Элисанны и чуть блеснувшим взором Риада. — Род славен своими лордами, — так же негромко продолжил Арис. — Но истинными сокровищами рода были, есть и будут его леди. Эанор вынул из шкатулки футляр и вручил его Риаду. Украсить леди-супругу мог только ее муж, никому иному это не было позволено. Медальоны — не в счет, они украшением не являлись, только знаком принятия клятвы. Когда ожерелье легло на шею, Элисанна словно бы стала выше ростом. — Что ж, мы еще раз поздравляем вас, — Эанор позволил улыбке промелькнуть на губах. — Блага и процветания, лорд эр-Леанн, леди эр-Леанн. Клай завернул гербовый щит в шелк и передал его новоиспеченному гербовладельцу. Риад принял его, снова поклонившись. Эанор обвел молчаливо замерших магов тяжелым взглядом, хотя на губах и играла легкая улыбка. — Доброй ночи, господа и дамы. Вампиры слаженно развернулись и удалились, оставляя магов приходить в себя и обсуждать все увиденное.