***
Он остановился у дверей. Стёр с лица выступивший пот, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Это было непрофессионально, и он это знал, но ничего не мог с собой поделать. Он был спокоен, когда к ним поступил вызов, уверенность не покидала его и в дороге, и когда они подымались по лестнице, и даже когда он шёл к палате, но сейчас... Сейчас уверенность покинула его. Глупый, безотчётный, животный страх обволакивал его разум, проникал в самые глубины его естества, и не было от него никакого спасения. "Соберись, ты же профессионал!" — Напомнил он себе, стиснув зубы. Сейчас он должен был шагнуть навстречу воплощению дьявола. Предположительно, одному из самых опасных кейпов в городе. И, возможно, если бы у него был выбор, он всё-таки предпочёл старого рогача — тот, по большому счёту, не мог причинить вреда, не имел права. К сожалению, никакого выбора у него не было. Зато была поддержка. Его коллеги: герои и оперативники СКП находились не далее чем в двадцати метрах от палаты, на площадке пожарной лестницы (чтобы не беспокоить лишний раз персонал и пациентов), готовые действовать при первой же необходимости. Кроме того, ещё одна команда в полной боевой готовности ждала в фургоне у главного входа. Сделав ещё один глубокий вдох, он усмирил нарастающую дрожь, приготовил тазер, в использовании которого как заверяли врачи не было необходимости, решительно толкнул дверь палаты и шагнул внутрь. Напарник, с транквилизатором наготове, последовал за ним. "Если слухи не врут, то она спасла дочь одного из спонсоров программы помощи и реабилитации для жертв наркотиков, в которой участвуют все больницы штата, а врачи — её саму." — Он усмехнулся иронии ситуации, — "Сделала часть работы за нас, а теперь мы пришли за ней." Самая опасная маска в городе, ничего не подозревая, спала в своей койке. Свет послеполуденного солнца падал на её тощие руки, болезненно бледное лицо, подчёркивал тёмные круги под глазами. Делал и без того светлые волосы почти бесцветными. Девчонка. Всего лишь девчонка. Лет шестнадцати, не более. Да у него дети старше! А сколько шума-то подняла! Но всё-таки она кейп — не стоит расслабляться. Ни на секунду не ослабляя бдительности, он приблизился к койке, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Напарник направился в сторону, на ходу доставая инъектор с самым надёжным и безопасным, разработанным специально для случаев с тяжёлыми пациентами, транквилизатором. Ну что ж, дело сделано, один маленький укольчик, и на этом миссия будет закончена. Не так уж всё было и сложно. Но почему тогда его мучает это странное ощущение, будто бы они где-то ошиблись, что здесь что-то не сходится? Или что-то уже пошло не по плану? Дыхание пациентки, до этого поверхностное и прерывистое, затихло. Она медленно открыла глаза.***
— Ох, ну, здравствуй. — Сорвалось с языка, когда он остановился. Наконец-таки разлепив глаза и наведя минимальную резкость, я увидела его. Ну да, так оно и есть. Сбылись самые худшие мои опасения. С абсолютной, непогрешимой и не подлежащей и малейшим сомнениям, уверенностью, могу сказать, что это был ОН. ОН самый и никто иной. И когда я говорю, что это был ОН, то имею ввиду именно ЕГО, без всяких оговорок, метафор, условностей или лирических отступлений. ОН, тот кто встречает величайших героев, спасителей мира. ОН, тот кто следит за людьми в городах. Он, тот кто нависает над больными и раненными. Он, тот кого видят в первую очередь обессилевшие, истощённые, просто потерявшие сознание от чрезмерной растраты сил и обыкновенные межпространственные вторженцы-спасители. Да, это был он самый — Абсолютно Незнакомый Потолок. Где-то за стеной снова хлопнула дверь, загремели ключи. Хозяин соседней комнаты протопал по коридору, и его шаги стихли где-то внизу. Скатертью дорожка. По всей видимости я находилась в некоем подобии постоялого двора или гостиницы, что было не так уж плохо. Наверное. Я сделала мысленную пометку "условно выполнено" в графе "проснуться и увидеть незнакомый потолок" в своём личном списке наиболее распространённых и чрезвычайно сомнительных моментов художественной литературы, которая в последнее время начала активно пробиваться на полки книжных магазинов в Кельфье и Тиринге. Возможно мне не стоило читать те книги. И решила переключиться на более интересные и актуальные задачи. А, поскольку разглядывание потолка не относилось ни к тем ни к другим, головная боль не располагала к анализу событий прошедшей ночи, как и слабость к попытке подняться и радоваться жизни. Я решила просто осмотреться — на это не требовалось больших усилий. Чуть правее обнаружилась люстра (да, я всё же была вынужденна пялиться вверх некоторое время), на которой висел мой сапог... О боги, не хочу даже задумываться о том, как он мог там оказаться. Ещё правее (согласно поворота головы в положении лёжа) находились дверь, ведущая в то, что должно быть, по всей видимости, прихожей, совершенно безвкусный настенный рисунок в рамочке и какая-то перекрученная фиговина, водружённая на письменный стол. Подставка? Аналог светильника Люмена? Неважно. Мазня на заднем фоне всё портит. И нет, не то чтобы я так уж придиралась или требовала картину с изображениями Семирамиса — города-сада её святейшества первой жрицы Кебела или, допустим, Сит-Алл-Тира — чудесного живого града Альвы, но что мешало художнику изобразить, скажем, банальный зелёный лес, склон холма с обломками башни или мелкие уступы-водопады в окружении цветущей зелени? В крайнем случае поле и облака в небе над ним, а не это кошмарное безобразие из кривых линий, невыдержанных форм и фигур кричащих цветов, словно скорбный умом мазюкал грязными руками по полотнищу? Тьфу, гадость какая. Смотреть аж мерзко. Хочется калечить и унижать. Надеюсь, автор этой мазни спился или попал под гружёный железом обоз, в крайнем случае, сломал себе руки или выколол глаза. Желательно и то и другое... Кхм. Что-то меня заносит. Там же валялась моя маска алхимика, покрытая паутиной трещин, особо плотной в районе лба. Дельце точно не задалось. Дальше и чуть позади, видимо, находилось зашторенное окно и, слава всем богам, щель между шторами находилась чуть в стороне — я бы точно сварилась живьём, если бы меня ещё и солнцем припекало. Напротив кровати расположилась вешалка и второй стул, на который небрежно были накинуты штаны и кожаная кофта. Не моя. На нём также стоял мой сапог. Второй. Остальное было разбросано по полу. Ох. Такое ощущение, что я не с рейда вернулась (в котором всё пошло не по плану), а прямиком с пирушки третьего подразделения — после первого и единственного раза я зареклась отмечать с ними. Никогда не думала, что можно настолько напиться обычным вином, чтобы на спор съесть сырой корень мандрагоры, три штуки, из-за какого-то вздора набить лицо совершенно незнакомому человеку, а на утро очнуться на дереве во внутреннем саду и заблевать проходившему мимо мастеру Альберту сапоги. Я тогда едва не обмочилась — думала, что госпожа Ллюн нас убьёт. К счастью она не стала. А вот сэр Джордиан свою угрозу выполнил и прикопал всех на пару метров в землю, правда, попутно у него возникли некоторые сложности, и в последствии один из бастионов пришлось отстраивать заново, да и госпожа Лю кое-кому лещей раздала лично, но это уже совсем другая история. На этом вещи в комнате, хоть сколько-то достойные упоминания, закончились и, поскольку, мне вновь стало грустно, я решила, что, если у мертвецов и есть всё время мира для того, чтобы лежать и прохлаждаться, то у меня такой роскоши нет. — Хватит разлёживаться! Пора вставать! — Слабость и не собиралась покидать тело, но этого явно было недостаточно, чтобы помешать мне подняться. Неожиданно, но ничего не вышло. Ла-а-адно. Я ещё раз попыталась поднять правую руку, но та едва ли сдвинулась с места. Я заставила правую руку подняться, и та, спустя секунду-другую, поднялась. Резко. С треском. Разрывая... Ох. Некрасиво получилось. Надеюсь, что это одеяло не было каким-то особенным. Глупая привычка подминать под себя края одеяла зимой. Да, кстати, теперь в комнате стало прохладно. Избавившись от помехи, я, наконец, смогла почесать нос и осторожно подняла левую руку для осмотра — теперь стало ясно, почему ощущений ниже предплечья не было — и облегчённо выдохнула. Закашлявшись. Слишком холодно. Проклятье. Ну, почему об этом нигде не было написано, почему вообще никто и нигде не упоминал, что боевая йога в первые пять лет её изучения абсолютно бесполезна в боевом плане, ввиду того, что тело просто неспособно выдерживать нагрузки собственной силы, а снятый ограничитель невозможно восстановить. Вернее, не то чтобы его невозможно было восстановить — моя подготовка позволила без особого труда вернуть естественные барьеры на свои места всего-то за пару часов, это были самые кошмарные часы в моей жизни, — только проку от него не слишком много. Это как, если бы кто-то сказал вам не думать о розовых арамаках, раз сто подряд, при том, что вы каждый день видите этих проклятых животных или, ещё хуже, работаете с ними. Чуть что не так, и ограничения тут же слетают. Надо бы с этим что-то решать, иначе рано или поздно я сломаю себе что-нибудь важное и не смогу исцелиться без посторонней помощи. Кстати, об исцелении. Не знаю, что является тому причиной: банальное невежество, предвзятость мышления или желание во что бы то ни стало сохранить веру в хорошее и светлое, но многие люди почему-то любят причислять магию исцеления к светлой магии, иногда даже к магии света. И, если первое ещё хоть сколь-нибудь справедливо — многие целебные заклинания в самом деле относятся к светлой магии, то второе — вздор и полная чушь. Свет сам по себе. В то время как целительство есть отдельная независимая дисциплина, причём, не привязанная ни к одному из "полюсов" силы. Так, в целительстве помимо светлого волшебства вполне можно применять таинства друидов, шаманизм и заговоры, лечебные техники Ци, будучи мастером этого искусства, биомагию — не сильно быстро, но зато надёжно, контроль структуры — чрезвычайно сложный путь, но абсолютный контроль над процессом того стоит, и магию жизни, которая никак не зависит от капризов светлых и тёмных сил, а в своей первородной дикой и необузданной форме способна совмещать несовместимое, находить неожиданные, безумные, ошеломительно эффективные обходные пути. Также же, для полноты картины, можно упомянуть тот факт, что тёмные искусства тоже не лишены исцеляющих техник — одна только магия крови чего стоит, — но там всё сложно... Что-то я отклонилась от темы. Так вот, любое исцеление, если это не ритуал с жертвоприношениями и не чудо, дарованное божественным покровителем своему верному апостолу, проводнику силы, требует некоторого количества маны. И эта мана у меня была. Не так много, как хотелось бы, немногим больше трети от того объёма, который я обычно удерживаю, но она была!***
Отойдя от палаты на приличное расстояние, он облегчённо выдохнул и позволил себе лёгкую улыбку. Поспешишь — людей насмешишь. Врачи, конечно же, смеяться не стали, но и особого неудовольствия не выказали. Он вышел на пожарную лестницу. — Пароль? — Немедленно спросил Мангал. — Красный-пять-кси-ноль-алькатрас-пантифий — Ответил он, — Мы чисты. Ложная тревога, клиент не наш. Вторая часть? — Зион-дзета-пять-мангуст — Проговорил Мангал, готовясь к атаке, — Вас не было дольше чем мы рассчитывали. Дублирующий пароль? — Да ты издеваешься? — Протянул второй оперативник, закатывая глаза. — Не было такого. — Проверка пройдена. Из-за чего задержка и что значит "не наш клиент"? — Бриждес давал автограф, а мне пришлось кое-что утрясти с докторами. Мы обознались, несовпадение по всем пунктам. В вещах пациентки не было ничего, что у было у маски. Плюс девчонка оказалась крашеной блондинкой, а наша клиентка — брюнетка. И рост не совпал. Сантиметров на десять, пока пациентка была под одеялом этого заметно не было. Вот, любуйся. — С этими словами он передал фотоопись имущества и снимок пациентки Мангалу. Тот помолчал немного, обрабатывая информацию, и махнул рукой: — Возвращаемся на базу. Запишем как учебный выезд. Маска получает ударную дозу наркотика и в тот же день в тот же час в той же части города то же самое происходит с ещё одной женщиной и та попадает в реанимацию. Совпадение казалось маловероятным, но всё же не было невозможным. Судьба маски оставалась неизвестной.