Огонь и лёд

Первым, что увидел Шейн, когда дверь перед ним распахнулась, были ярко-зелёные глаза юноши, наполненные такой воинствующей решимостью, что он малость оторопел. Но стоило ему вдохнуть упоительно-сладкий аромат девственно-чистого и нетронутого ни одним альфой омеги, как зрачки Шейна мгновенно расширились, дыхание сбилось, а сердце зашлось неистовым стаккато. В ту же секунду возникло непреодолимое желание обнять, зарыться носом в огненно-рыжие волосы, почувствовать под руками упругость молодого и гибкого тела, припасть к соблазнительно розовым губам и наслаждаться ими до тех про, пока не закружится голова... В ужасе осознав, что находится в одном-единственном шаге от того, чтобы поддаться искушению, Шейн едва ли не отпрыгнул от внимательно наблюдающим за ним Эри, улыбка которого не предвещала ничего хорошего. Самым разумным в данной ситуации было бы просто сбежать, сославшись на неожиданно разыгравшуюся мигрень, но альфа этого не сделал, малодушно понадеявшись на свою выдержку и самообладание, коих у него всегда было в избытке. Стряхнув наваждение и отогнав в сторону непрошенные желания, Шейн постарался отойти от Эриаса как можно дальше, дабы не вдыхать столь возбуждающий аромат омеги, от которого голова шла кругом и начинало тянуть в паху. — Что ж, мистер Флеминг, давайте приступим к уроку, — хрипло произнес альфа, пытаясь обуздать вырвавшиеся на свободу инстинкты. Сцепив за спиной руки, он мысленно начал перечислять химические элементы, но даже этот, проверенный годами способ, не помогал ему вернуть утраченное хладнокровие. Выдохнув напряжение, омега послушно занял свое место за столом, на котором уже были разложены все необходимые для урока учебники. Уловив боковым зрением готовность парня к занятию, альфа стал зачитывать условие задачи: — При сжигании в избытке кислорода 0,22 г пропана получено 0,66 г углекислого газа и 0,36 г воды. Определите состав газа, - закончив писать условия задачи на доске, Шейн обернулся к своему ученику с вопросом: — Итак, какое уравнение нам необходимо составить? Встретившись взглядом с практически чёрными глазами альфы, Эриас обескуражено завис, впервые увидев в них не привычный ему холод и безразличие, а обжигающие кожу нечто, чему омега не смог бы дать конкретного определения в силу своей неопытности и незрелости, но он был точно уверен, что это тот самый взгляд, о котором он так неистово мечтал. — Мистер Флеминг, будьте так любезны, запишите необходимую формулу в тетрадь, чтобы я смог проверить, — учительским тоном произнёс альфа, выдернув Эриаса из блаженного состояния. Спохватившись, омега шустро начал выписывать требуемые данные из таблицы, старательно выводя каждую букву. Бегло посмотрев на готовое уравнение, мистер Локвуд одобрительно кивнул, снова вернувшись на исходную позицию рядом с доской. Этого расстояния в пару-тройку метров от одуряюще пахнущего омеги хоть и было недостаточно, но Шейн всё равно чувствовал себя здесь в относительной безопасности. — Отлично, теперь давайте определим количества веществ углекислого газа и воды, — севшим от, едва сдерживаемого желания, голосом продолжил наставлять мистер Локвуд. Уткнувшись носом в тетрадь, Эриас действительно попытался найти правильное решение, но тяжёлый аромат альфы, ставший ещё более густым и насыщенным, мешал сосредоточиться на задании. — Мистер Флеминг, у вас возникла какая-то проблема с вычислением? — несколько раздраженно поинтересовался мужчина, хмуро сведя брови у переносицы. — Да, простите, я немного запутался, — смущенно залепетал омега, зардевшись румянцем до самых ушей. Обречённо выдохнув, Шейн направился к юноше, мысленно проклиная себя за непроходимое упрямство и самоуверенность. «Вот какого чёрта я не ушёл от сюда, когда у меня была такая возможность?» — задался вопросом альфа, изнывая от сводящей с ума похоти. — Что ж, показываете, на каком этапе вы застопорились? — склонившись над омегой, потребовал мистер Локвуд, невольно обдавая ухо парня своим разгоряченным дыханием. Буря, которую испытал в этот момент Эриас, была подобна огненному торнадо, пронесшемуся по всему его телу. — В-вот здесь, — запнувшись, пролепетал юноша, указав пальцем на едва начатое уравнение. — Так, понятно, — сипло произнёс учитель, после чего откашлялся и продолжил, — вот в этом месте вы допустили небольшую ошибку, — снова склоняясь к плечу парня, сообщил альфа. — Вместо 34 моль, нужно было написать 44, ясно? — Да, — на грани слышимости отозвался Эри, едва ли не теряя сознание от концентрации феромонов, щедро распространяемые учителем. — Ох... как же душно... — мученически простонал юноша, торопливо скидывая с себя нежно-розовый кардиган, напрочь позабыв о рекомендациях друга сделать это, как можно эротичней. Оставшись в одной черной футболке с ярким принтом на груди, юноша почувствовал себя уже лучше, чего нельзя было сказать о Шейне, хищно уставившегося на оголенные ключицы и выставленное на показ плечо. Быстро встав, чтобы повесить доверенный Таем кардиган, Эри с размаху впечатался в грудь альфы, испуганно при этом ойкнув. Потерев слегка ушибленный нос, омега приподнял лицо вверх, но посмотреть мужчине в глаза так и не решился. Его взгляд был прикован к пульсирующей жилке на шее и распахнутом вороте рубашки, а также на искрящейся капельки пота, медленно стекающей по, соблазнительно лоснящейся, коже вниз. Положив ладони на судорожно вздымающуюся грудь мистера Локвуда, Эриас уже было потянулся за ней губами, но вдалбливаемые ему годами нравоучения папочки, что приличные омеги не должны вести себя, как уличные пидовки, отрезвили, поплывшего от возбуждения юношу, резко и неотвратимо. Отскочив от альфы, будто его током ударило, омега с ходу налетел на стоящее за спиной кресло и, всплеснув руками, неизбежно бы упал, если бы не подоспевший вовремя Шейн. Прижав парня к себе, альфа с наслаждением уткнулся в рыжеволосую макушку носом, вдыхая в себя головокружительный аромат зрелого, но абсолютно не порочного, омеги. Потерявшись в этом дурмане, он неосознанно начал поглаживать поясницу Эриаса ладонями, неумолимо продвигаясь к, аппетитно обтянутым чёрными леггинсами, ягодицам. От этой ласки, тело юноши просто взорвалось от, неиспытанных доселе, ощущений, опалив его кожу жаркой волной возбуждения. Электрические разряды прицельно били по оголившимся нервам, тяжестью оседая в паху и яичках. Скользнув затуманенным взглядом по белому вороту рубашки и напряженной шее учителя, омега воззрился на него большими растерянными глазами, судорожно облизывая пересыхающие от волнения губы. И это сокрушило, трещащее по швам, самообладание мистера Локвуда окончательно... Обхватив лицо юноши руками, Шейн впился в его рот сминающим поцелуем, беспрепятственно проникнув в него языком. Приласкал щеки и нёбо, поиграл с испуганным язычком Эри, прикусил его немного и тут же зализал, увлекая парня в головокружительное танго сплетающихся воедино языков. Оторвавшись от распухших губ омеги, альфа ещё немного их понежил, а затем, проложив влажную дорожку из поцелуев, переключив всё своё внимание на тонкую шею и призывно выпирающие из под кожи ключицы. Сумасшествие было обоюдным. Нарастающий гул в ушах был похож на рев турбины, а молотящие по ребрам сердце на неистовую дробь барабанщика. Эриас был настолько дезориентирован происходящим, что напрочь позабыл кто он, что он и где вообще находится. Все его чувства были сосредоточены на ласкающих губах Шейна, на его густом и обволакивающем аромате, на жестких волосах, в которые он зарывался руками и сводящем с ума желание раствориться в этом мужчине навсегда и без остатка. Неизвестно, чем бы всё это безумие закончилось, если бы не застонавший, от плавящего его внутренности желания, юноша, отрезвивший подернутый похотью мозг альфы. Отстранив от себя, еле стоящего на ногах, Эриаса, мистер Локвуд попытался осмыслить случившееся, но притока крови для этого процесса было явно недостаточно. — Прости, Эри… я… я не должен был этого делать, это ошибка... — хриплым голосом запричитал, некогда уверенный в себе, альфа, больше похожий сейчас на провинившегося мальчишку. — Ошибка? — медленно возвращаясь с небес на землю, Эри обескураженно смотрел на растерянного Шейна, но не как не мог заставить свою голову соображать. — Но почему? — Почему? Что значит почему? — непонимающе переспросил альфа, виновато поглядывая на потерянного и ничего не понимающего омегу. — Да потому, что ты несовершеннолетний ребенок, которого я едва было не совратил... О, боже... - Шокировано прижав пальцы к губам, Шейн только сейчас понял, что без малого натворил. — Но… но вы мне нравитесь, учитель, — со слезами в голосе прошептал Эри, с силой прикусывая нижнюю губу, дабы не разрыдаться в голос. Эриас никак не мог поверить, что этот мужчина снова его отталкивает, особенно после того безумия, что между ними произошло всего пару минут назад... Как? Почему? За что? От непонимания и боли в груди стало очень холодно и пусто. Из глаз потекли обжигающие слёзы, тяжелыми каплями повисая на подрагивающем подбородке. — Эри, прошу тебя, не плачь, — подскочив к омеге, принялся уговаривать его Шейн. — Поверь мне, твоя влюбленность не имеет ничего общего с любовью. Это всего лишь гормональный всплеск, свойственный твоему возрасту. — Да откуда вы это знаете! — зло выкрикнул в лицо учителя омега, с силой оттолкнув его от себя. — Вы же бесчувственный чурбан, который в упор не видит того, что происходит у него перед носом, — выплескивал всё свое негодование Эри, гневно сверкая глазами, полными боли и обиды. — А теперь уходите, мистер Локвуд, я больше не хочу вас видеть. — Эри, прошу тебя... — Я сказал уходите... — Но... — Во-о-о-н! — что есть мочи заорал парень, метнув в сторону бледного, как полотно, альфы испепеляющий взгляд. От клокочущей в груди ярости руки стали мелко подрагивать, а тело сотрясаться в преддверии сокрушительной истерики. Когда за Шейном закрылась дверь, Эри обессилено упал на подкосившиеся ноги и, уткнувшись лицом в ладони, горько заплакал. Весь его мир в одночасье рухнул, а разбившееся на осколки сердце, разрывало от боли и всепоглощающего отчаяния. Это было невыносимо.