Для Керо это стало адом. Жить там, где она в каждом видела убийцу. Каждый день отдавать честь той, кто обидел её командира. Слушать везде яд, брошенный в сторону нелюдя, не имея возможности дать в морду человеку. Она была свободна, но ей связали руки и заткнули рот. Улыбаться и вести непринужденные разговоры, когда хотелось убивать.
Каждый день перед сном она с благоговеньем вспоминала своих боевых скоя’таэлей, с болезненной истомой представляла каждое лицо, покручивала в голове каждое приключение с друзьями. Ноги скучали по свободной беготне по траве, руки чесались подстрелить дичь из лука, а тело ныло от желания кого-нибудь выследить.
Быть в отряде Саскии тоже оказалось делом не из приятных. Взять хотя бы доспехи. Керо понимала, зачем они нужны, и что за защиту нужно платить своей силой, которая нужна для их ношения, но чтоб они были настолько тяжелыми! И никто не предупредил бедную девушку, чтобы до их снятия она и думать забыла про туалет. К вечеру (да и последующие дни) её мышцы изнывали от боли. А уж какой она стала в них неповоротливой. В доспехах Керо превращалась в маленькую девочку, которая ничего не умеет и не способна поднять меч. Но Саския, к удивлению девушки, к этому отнеслась спокойно:
— Каждый хваленый мужик да каснолюд, надевший доспехи, падал на спину и не мог подняться, прямо как черепаха.
Керо посмеялась и стала умолять ту разрешить ходить без доспехов. Отказ был категорическим.
Но были и хорошие моменты в её новой жизни. Взять хотя бы странное ощущение, которое испытывала девушка, шагая по выложенной кирпичом улице. Странно, но ощущение ровного камня под ногами, стук, создаваемый обувью при ходьбе... Это будило в Керо какое-то странное чувство. Она будто медленно переносилась в давно забытый сон, но что именно было в том сне?.. Непонятно — образы исчезали быстро, а если какой-то и можно было поймать, то он был настолько размыт и в то же время знаком до боли. В одну из таких прогулок Керо прикрыла глаза и постаралась удержать хоть один образ подольше. Почему-то она сейчас смогла представить очень красивую женщину с длинными золотистыми волосами. Лицо её было размыто, но почему-то Керо её видела снизу вверх, словно она стала краснолюдом. А женщина глубоким, но очень некрасивым голосом, спросила:
— А вот эту игрушку хочешь? Я обещаю, после того, как наша пьеса произведет фурор, куплю её, договорились?
Но эта женщина исчезала ещё до того, как Керо открывала глаза. Образы сопровождали её всегда, когда она в одиночестве шла по кирпичной дорожке. Но каждый раз они были разными, а та женщина — единственный образ, который она смогла удержать в памяти.
И ей нравилось это. Эти прогулки, эта странность с воображением. Будто кто-то играет с ней безобидную игру, задаёт разные загадки, ключ которых лежал именно в этих видениях.
Керо с нетерпением ждала, когда кончится первая неделя, и как только Саския дала добро на уход, девушка полетела к выходу из города. Плевать, что было темно, всё рано было на людей, что так странно смотрели на бегущую подчинённую главы стражи. На все плевать, но скорее в лес, к своим. Стражники неприступных ворот молча проводили взглядом странную девицу, ну и ладно. У неё в голове всё равно было, что соврать. Да и днём она предусмотрительно сказала Луи, что подруга знахарка попросила с травами помочь. Пусть тот распускает этот слух дальше (учитывая тот факт, что Луи оказался сплетником страшнее деревенских баб).
В лесу белки должны были найти её сами. Пусть ищут, а пока Керо с таким блаженством стала зарываться ступнями в сухую землю. Мягко! Трава приятно щекотка щиколотки, ветер гулял и развевал её волосы, не позволяя останавливать себя домами и воротами. А звуки! Тишина леса! Нет тебе громких оров мужичья, нет звонких бабских криков, не верещит мелкотня. Только ветер, шелест листьев и какой-то неосязаемый дух свободы.
Её нашли, но Керо была разочарована, встретив вместо знакомого лица нескольких из отряда Яевинна. Искренне расстроившись, Керо сухо пересказала последние события, и воины удалились, так и не распрощавшись. День был безвозвратно испорчен, ведь она мчалась в лес именно к своим: Йорвету, Айлену, Киарану... Даже к вредным Элеасу и Эелену!
Но и через неделю не повезло. На этот раз был сам Яевинн, и ему Керо уже рискнула задать интересующий вопрос:
— Как там мои поживают? Как Йорвет?
— Всё хорошо. Йорвет сейчас патрулирует у реки с Тарувьель.
И девушку в этот момент охватила такая обида и непонятная для неё злость. Лис мог бы хоть сделать вид, что интересуется её жизнью. Может, она там в тюрьме за что-то гниёт. А может, Саския догадалась и отдала её на растерзание императрице! Ну, или сама сожрала в обличии дракона. Но вместо этого наставник пошёл гулять с самой невыносимой для Керо эльфийкой.
Нет, конечно, если бы эта необъяснимая злость не охватила девичий разум, она бы отнеслась к этому спокойно, ведь патруль есть патруль — без него нельзя. Но стоило представить перед собой Йорвета и Тарувьель, которая украла любимую прогулку с лидером у Керо, так просто кровь закипала.
— А почему именно с ней? — не сдержалась девушка. Яевинн опасливо сощурился, и пусть голос его оставался по-прежнему спокойным, не нужно быть провидцем, чтобы понять, как его разозлила дерзость девушки:
— А почему я должен перед тобой отчитываться?
К Керо сразу вернулся разум, она понурила голову и, тихо прошептав «Прости», ушла обратно.
Но девушка не отчаивалась, надеясь когда-нибудь встретить родное лицо. Информация собиралась самая разная. Ей уже было плевать, что именно докладывать патрулям, лишь бы увидеть своих. Их лица она требовала для себя как дара. Пустота комнаты, в которой она пребывала, давила. Всю жизнь прожив среди толпы (триста эльфов всё-таки!), девушка страшилась одиночества. С каждым днём, с каждой неделей одиночество, которое обнимало её в комнате, пугало всё больше. Перед глазами вставала какая-то странная иллюзия, будто она тут навсегда; словно Йорвет вновь отослал её, но на этот раз за ней никто уже не вернётся.
Частенько Керо, прежде чем возвращаться в крыло для слуг, ходила по лавкам и выискивала нужных ей торговцев для того, чтобы купить на вечер большой круг сыра. Её единственная отрада в новом месте — сыры были везде, а сколько сортов! Керо в детстве и не подозревала о таком разнообразии. Думала, что вкус всегда зависел от того, в чьем кармане и сколько времени пролежал, а тут! Она впервые попробовала мягкий сыр. В смысле, часто у бандитов или у эльфов он в кармане успевал засохнуть, превращаясь в камень, а когда Керо впервые увидела свою радость у какого-то торговца, то не сразу поняла, что это нормально для сыра — быть мягким. В тот день она была близка, чтобы скупить все сорта сыра, какие только видела, и пусть на это уйдут все деньги! Благо, её окликнул один из стражников Саскии, который просто блуждал по улицам. Ей пришлось оставить задумку на завтра и пойти гулять с новым «другом». Благо вечером, когда голова остыла от того безумного желания, Керо мысленно поблагодарила мужика.
Что касается окружения, то для мужчин она стала «своей». Не в плане симпатии, как к барышне, но в плане мужской дружбы, как бы странно это не казалось. Им нравилось, что Керо о шмотках и о благоустройстве дома думает в последнюю очередь. Она была наслышана о разных мужских играх, включая гвинт, кости и многое другое, в то время как другие дамы были далеки от этого и считали пустой тратой времени. Керо не любила гвинт, но обожала кости. Жулить её научили сверстники, так что это помогало девушке прожить до конца месяца, так как играли на деньги. Мужикам также нравилось, как Керо рассказывает разные истории, не стесняясь матерных и вульгарных слов... Пусть на практике в бою она была так себе, чуть выше среднего (по мужским меркам), но в теории, как говорил Йорвет, она была на голову выше dh'oine. За языком следила, рассказывала лишь безобидные секреты в тактике боя, с которыми многие соглашались. Саския частенько присутствовала во время бесед своих подчиненных, но редко когда открывала рот, хотя мужичьё при Керо также называли её «своей».
На третью неделю она вновь спешила проведать своих, перед этим распустив слух среди стражников, что подруга просила помочь в сборе трав. На этот раз повезло больше, но потом Керо будет двадцать раз думать, кого хотеть видеть. Эелен даже не дослушал информацию Керо о том, что по лесу на западе должны будут проехать купцы, и сразу обрушил на девушку десяток самых нелестных эпитетов.
— ...Ты серьёзно считаешь, что нам важно знать, кто там будет проезжать в нескольких милях от нас?
— Но я думала...
— Мы тут ежедневно рискуем быть обнаруженными, подходя так близко к городу, и ради чего?
— Эелен, я... — но эльф ещё долго обрывал девушку. Каждый раз, когда она открывала рот, на него словно бы накатывала новая волна злобы.
— Из-за тебя я упустил оленя. Слышишь, Керо? Оленя! Пока ты там сидишь и греешься в своих тёплых комнатках и набиваешь брюхо, мы голодаем, ибо леса тут скудны на дичь! И ты смеешь меня отвлекать от охоты ради купца?!
Керо не смела позволить себе уйти, пока старший вдоволь не наорётся. Эелен ушёл очень злым, а Керо чуть не расплакалась от обиды. И ведь в чём-то он был прав. Керо сама искала любую, самую ненужную информацию, лишь бы со своими встретиться. Зато разговор с ним навёл девушку на мысль, что надо бы как-то даже за стенами города постараться помочь отряду.
Последние деньги потратила на разные материалы, которые кое-как дотащила до замка. Весь вечер и всю ночь она потратила на то, чтобы создать с десяток самых разнообразных ловушек. Такую кучу без подозрений было бы тяжело вытащить из города, даже если и сослаться на то, что Керо хочет подзаработать охотой. Мало ли потом стражники заметят, что девушка так и не принесла дичь. Только через четыре дня поздно вечером, во время какого-то фестиваля, стражники у ворот, если не спали, то пьяные играли в карты. Керо удалось незамеченной пробраться за стены города, и следующие несколько часов потратила на то, чтобы расставить ловушки в самых разных уголках леса, где были видны хоть какие-то следы зверей. Мелочь, но пусть хотя бы один день отряд эльфов будет сыт полным составом.
И всё же Эелен погорячился, сказав, что Керо жрёт до отвала. За три с половиной недели девушка здорово схуднула. Она кое-как могла что-то приготовить в лесу, но не здесь, с незнакомой для неё кухонной утварью. Керо знала лишь котелок, ложку и костёр. А что это такое большое? Печь? А как с ней, что с ней? Когда служанка-соседка заметила худобу девушки, та соврала, что готовить ей просто негде, и женщина по доброте душевной послала её на кухню с просьбой к кухаркам позволить девушке ранним утром и поздним вечером, когда работы не было, пользоваться утварью. Когда Керо пришла к назначенному сроку, взглянула на печи как на утопцев и, тихонько стащив яблоко из корзины, ушла. Если раньше она что-то могла купить, уйти в лес под предлогом «на пикник», разжечь костёр и пожарить купленное мясо, то после траты денег на материалы для ловушек Керо голодала. И грех не заметить, что для Керо это было впервые. Зимами в отряде были голодные дни и недели, и первые всегда ели воины, а не женщины и дети, но Киаран всегда! делился с девушкой едой. Так она не ходила несколько дней подряд с пустым желудком, а тут... На тренировках показывала себя всё хуже, в патрулях по городу медлительнее, доспехи ей казались ещё более тяжелыми.
К концу четвертой недели вечером в городе впервые за это время начался дождь. Если сначала девушка была впервые довольна своим положением, то стоило ей лечь спасть, как она вспоминала слова Эелена. Её отряд в этот ливень сидел в лесах. Им наверняка холодно, им негде спрятаться от этого. Они и сами сильно привыкли к тому, что у них были пусть какие-то, но хаты! Но на территории королевства Нильфгаарда... Керо не могла спать, зная, что, пока она тут сидит, укрывшись двумя пледами, её отряд мёрзнет. Она вышла на улицу, почти сразу же вздрагивая от холодных порывов ветра, но упрямо оставалась стоять возле стен замка. Стражники лишь косо смотрели на странную девицу, но молчали, а Керо в очень скором времени просто ушла от них подальше, вглубь города.
Холодно, мокро, мерзко, но теперь совесть не так сильно грызёт душу. В сумерки и в такую погоду никто из домов даже носа не выказывал. Керо стояла одна посреди улицы, поднимая себя за плечи, но теперь ей было спокойнее. Да, глупо. Но если дорогой тебе человек голоден, то и самому-то как-то кусок в глотку не лез. Для Керо сейчас было так же.
У неё не было того сильного организма, как у эльфов. Она часто после таких погод заболевала. Пару раз даже была при смерти. Киаран уговорил Йорвета похитить какого-то знахаря из ближайшей деревни и заставить его вылечить ребёнка. Того, правда, после выполненной работы убили. Ох, как же девочка тогда сокрушалась, но теперь-то Керо понимала, что так было нужно. С тех пор в плохую погоду Керо всегда кормили какими-то травами, дабы улучшить иммунитет. Простуд стало меньше, или они не были такими серьёзными. Сейчас трав под рукой не было, но бельчихе плевать на своё здоровье. Она хочет продолжать быть равной своим эльфам, даже находясь вдали от них.
— Авелин? — в своих думах о родных Керо не сразу заметила, что на улице ещё кто-то был. Непонятно из-за стены дождя. Лишь успела заметить женскую фигуру, которая прикрывала голову корзиной и мчалась куда-то. Да и не сразу поняла, что обращаются к ней. Эта фигура резко поменяла траекторию и побежала к Керо. Девушка была очень удивлена, видя непривычно обеспокоенное лицо Весилы. — Да что же это такое? С ума сошла? — ласковым тоном защебетала девушка. Ну это уже ни в какие рамки не лезет! — Быстро домой!
Керо была настолько поражена заботой от своей ненавистницы, что не сразу поняла, что та уже её тащит куда-то. Да и не было сил особо сопротивляться.
Весила долго тянула Керо за собой, быстро уходя с богатых улиц и заходя в какой-то менее обеспеченный район. Бельчиху чуть ли не швырнули в дверь одного особо ветхого дома. Дверь открылась сразу, как только навалилась на него, а когда вошла внутрь Весила и заперлась, то вся её забота ушла с лица. Это милое личико теперь исказилось гримасой гнева и брезгливости. Ну вот! Теперь это Весила!
— Ты дура тупая, — громко, но ровно настолько, чтобы дождь заглушал все слова, заговорила эльфийка. — Давно не болела? Нам ещё не хватало, чтобы ты померла. Хочешь, чтобы всё насмарку пошло?
Она ругала и ругала, пока Керо осматривала её скудное жилище. Чудо, что с крыши не капало. Из мебели тут были только тумбочка, пресловутая печь и постеленная в углу солома, где, судя по всему, девушка спала. Даже одеяла не было. Зато весь потолок (а он был низким, стоило руку поднять, как ладонь упёрлась бы в него) был завешан разными засохшими травами.
— Ты что там делала? — наконец закончила ругаться Весила, но руки, упёртые в бока, говорили, что она, как и Эелен, готова была начать свою тираду по-новой.
— Ничего, — буркнула Керо, вытирая мокрый от дождя нос. — Просто гуляла.
— Гуляла она, — фыркнула Весила. — Что с тобой такое в последнее время? Сколько тебя ни видела среди толпы, ты то ходишь словно в трауре, то как больная пялишься на... Да что с тобой? Я-то думала, мне показалось, а ты действительно похудела, — Весила вновь стала обеспокоенной, но уже в своей манере. Подойдя к Керо, она приложила к её лбу ладонь и тихо спросила: — Заболела всё-таки? Курва, нужно было тебя предупредить, что тут каждая вторая еда у торгашей поганая. Черви что ли завелись?
— Нет, точно не черви, — раздраженно ответила та, отмахнувшись от руки «подруги». — И не отравление.
— В смысле? Откуда ты знаешь, знахарка хренова?
— Да потому что я ничего не ела... вообще, — не хотелось в этом признаваться, но не хватало, чтобы Весила понесла новость о червях и об отравлении командирам. Весила на удивление не стала орать на неё, только нахмурилась и молча проследила, как Керо подошла к тумбочке, присела на неё и, скрестив руки на груди, отвела взгляд.
— Как не ела? — спокойнее спросила та. — Я столько денег своровала для тебя. Должно было на два месяца хватить.
— Я их потратила. У отряда дела идут плохо. Несколько дней назад материалов накупила, ловушки сделала. Вот только вчера в лесу их оставила.
— И под дождём ты оказалась потому, что ребятам, в отличие от тебя, приходится под ним жить, я угадала?
Керо удивленно перевела взгляд на Весилу, и в глазах её застыл немой вопрос: «Откуда ты знаешь?» Весила поняла его, усмехнулась и, подойдя к соломе, села на неё, но на собеседницу не посмотрела.
— Знаю я, что ты чувствуешь. Когда меня Малена привела в отряд, и когда я обжилась в нём, то тоже было неприятно жить с удобствами, которых нет в лесу. Это нормально. Мы, в отличие от людей, не забываем о своих.
— Скучаешь по ней? — едва слышно прошептала Керо.
— Малена стала мне матерью, которой у меня никогда не было. Она научила меня ремеслу, дала дом. Разумеется, я по ней скучаю! — Весила ненадолго замолчала, хмыкнула чему-то в своей голове, а потом тихо добивал: — Была бы ты эльфом, и были бы в тебе ещё некоторые качества Йорвета, то из тебя мог получиться неплохой лидер.
Керо была близка к тому, чтобы засмеяться. О нет, не потому что слова собеседницы показались ей абсурдными, а потому, что даже сейчас Весила не могла удержаться, чтобы не напомнить Керо о её происхождении.
— Не приблуде dh'oine решать, — ответила бельчиха.
Эльфийка усмехнулась, но ни у кого не было настроения продолжать ссору. Как-то скучно. Зрителей в лице эльфов не было, за волосы их друг от друга тоже некому оттянуть. Неинтересно. Весила медленно поднялась на ноги и, будто даже не смотря на травы, стала их снимать. Какие-то определенные. При этом приговаривая:
— Сейчас отряду не выгодно твоё геройство. Его никто, кроме тебя, не оценит. А вот если заболеешь и провалишь задание — по голове никто не погладит. Так что возьми себя в руки и расценивай эти удобства как испытание, — с этими словами эльфийка вручила Керо уже знакомые травы. — Отряд всю жизнь жил под дождём. И постоянно голодал. А тебя за ведьму примут, если будешь вести себя странно. Я умолчу об этом инциденте, но надеюсь, что такого больше не произойдёт. Утром я тебе деньги дам. Поешь, а то на тебя смотреть страшно. И будут проблемы с ними — обращайся! Это же моя работа — страховать тебя. Эти травы для иммунитета. Съешь сейчас, при мне!
Этой ночью Керо спала на полу возле соломы Весилы, на которой, собственно, и легла та. Ещё чего! Своё спальное место эльфийка не собиралась отдавать. Керо после этого разговора стало немного полегче. Она получила похвалу от той, с кем вечно цапалась, и по-своему, как оказалось, Весила давно уже признала Керо, что доказала своими словами.
Голод и вода — это худшее, что могло сейчас произойти с отрядом, но и с этим они научились справляться. Керо стало спокойнее. Спала она крепко. Но вот заснуть ей не давал образ противной Тарувьель, которая гуляет с
её Йорветом. Если честно, этот образ уже давно не давал покоя Керо. Нет, она не спрашивала себя «с чего бы это?» и не думала о странном чувстве. Девушка просто была уверена, что дело в ревности. Но она ещё пока не знала, что это была за ревность.
***
После злого Эелена Керо очень переживала о важности полученной ей информации. Саския обмолвилась, что Бьянка уже давно должна была уехать из Нильфгаарда вместе с Полосками, но Цири дала той добро на поиски бандитов, которые в течение последних месяц ограбили ещё две деревни и полностью сожгли самую первую, с которой и началось исполнение плана. Но Йорвет был когда-то зол, когда услышал это имя, и Керо решила, что всё-таки информация важная. Сегодня ночью она пойдёт на встречу... Ан нет.
— Авелин, сегодня возглавляешь ночной патруль, — приказала на вечернем построении Саския. Керо не могла не удивиться. Ночные патрули поручали самым ответственным из людей драконицы, а уж тем более их возглавлять! Саския явно заметила это негодование и улыбнулась. — Ты неплохо себя показала за прошедший месяц. Правда, в последнюю неделю ты как-то потеряла интерес. Это будет тебе стимулом. Не подведи.
Как хорошо, что в доспехах не особо видно исхудавшее тело Керо. Пусть Саския и дальше так думает.
Хорошо бы тогда передать информацию Весиле, но... Керо не хотела делиться своим шансом встретиться с отрядом. Нет, она не скажет ей ничего. Завтра утром, когда патруль подойдёт к концу, она уйдёт в лес и сама всё доложит. Рано или поздно наткнётся на Йорвета.
Утром забрела в лес, облокотилась спиной о тонкую березу и, уверенная, что её найдут эльфы, невольно уснула. Целую ночь в тяжелых доспехах как-никак! И то было её ошибкой. Ошибкой, что она уснула, что перед походом сменила доспехи на удобную одежду, что не взяла с собой кинжалы. Девушка проснулась от холодного лезвия, который прислонился к её шее. Противник был позади и свободной рукой прикрыл девичий рот. Кто это? Разбойник? Скорее всего, ведь больше некому.
Медленно, дабы не спровоцировать незнакомца, она подняла руки, но неизвестный всё равно нажал ножом на горло. Несильно, но предупреждая о нежелательности резких движений. Лезвие надавило на подбородок, призывая девушку подняться, что она и сделала, мысленно ища пути к отступлению. Руки мужские, лязг доспехов не был слышен. Точно разбойник. Но Керо сохраняла хладнокровие ума. Не паниковала. Хотел убить — сделал бы сразу, но зачем-то ведь разбудил.
— Какая же ты податливая, — прошептал неизвестный на самое ухо Керо, почти касаясь его губами.
Керо устало вздохнула и злобно сдвинула брови. Уже ничего не боясь, девушка со всей силой ударила неизвестного локтём и попала точно ему в грудь. Тот отпустил свою пленницу, согнулся пополам и громко выдохнул.
— Ах ты утопец поганый, — рявкнула девушка прежде, чем обернуться.
— Прости, я не удержался.
Ну конечно она узнала этот голос. Перед ней предстал высокий, красивый даже по эльфийским меркам юноша, который сразу выпрямился перед девушкой и распахнул свои руки, в которые Керо немедленно бросилась. Айлен. Наконец-то доброе и родное лицо. Вот только было в нём кое-что новое. Татуировки, которые тут же попались девушке на глаза. Три ровные линии украшали подбородок, идя от самых губ и кончаясь где-то на горле, три полоски на лбу, одна из которых ровно шла к переносице, а с боку шли к ней же, но уже с висков. И шесть точек на щеках — три с одной стороны и три с другой. Его официально приняли в отряд! Можно сказать, нанесение татуировки было своего рода обрядом, в котором маленький мальчик превращался в настоящего воина.
Керо долго с трепетом разглядывала эти рисунки и ощущала сильную, но белую зависть. Она тоже хотела их получить, тоже хотела, чтобы её приняли в ряды воинов. Уже даже придумала, где и какие сделать, но... Йорвет так и не позволил ей сдать те экзамены.
— Тебе идёт, — улыбнулась девушка, так и не отпуская своего названного брата.
— Это после того, как я выгнал тебя из тех кустов, — виновато сообщил Айлен и первый сделал шаг от подруги. — Прости меня. Я находился недалеко, должен был быть в группе подкрепления, но когда увидел, что ты маешься...
— Всё хорошо. Ты правильно сделал, я просто испугалась и...
Только плечами пожала. Не могла налюбоваться на него. Это как увидеть маленького сопливого брата через много лет и узреть вместо него возмужавшего настоящего мужчину. Хотя Айлен был старше её, так ещё и изменилась в нём лишь эта мелочь, но... Он уже выглядел иначе. Кстати, если подумать, из всех сверстников он первый получил этот знак мужчины.
— Что ты там отцу сказала, что он вернулся в лагерь бешеным? — Айлен усмехнулся, присел на то место, где уснула Керо. Она опустилась рядом с ним и нахмурилась. Небось, уже такого там лидерам наплёл, выставляя её в дурном свете.
— Да я ему что бы ни сказала, он бешеным будет. Ты же знаешь, он меня ненавидит.
— А вот это ты брешешь. Отец тебя любит и волнуется за тебя так же, как и обо мне.
— И кто из нас тут брешет? — засмеялась девушка.
— Я правду говорю! У нас тут позавчера попойка была. Мы-то твои ловушки сразу узнали. Остальным рассказали. Краснолюды тебя нахваливать стали, мол, вот деваха шустрая — там и там успевает. Отец себя кулаком в грудь бил, орал: «Моя дочка это. Вон какая белка вышла. А вы, arse бородатые, можете своими дочерьми так похвастаться?»
Если учесть, как смешно Айлен изображал пьяного Эелена, и при том, что у них были практически одинаковые голоса, Керо так и упала на землю, держась за живот от смеха.
— Да потому что он хмельной был! — говорила она.
— Может быть, но то, что он тебя на самом деле любит, это я клянусь. Просто отец такой... Ну, вот такой он. Да и помнит, как тебя любила мама. Ты и сама знаешь, что он стал злее только после её смерти.
Керо печально опустила голову, вспоминая красавицу Даниль. Её остро не хватало отряду. Она будто была его душой, создавала в лагере такой уют, какой кметские бабы делают для своих мужей. Её многие оплакивали. И по сей день не ленятся вспоминать добрым словом, хотя это не принято.
Айлен, видя что Керо пригорюнилась, обнял её и резко прижал к себе, почти рывком, отчего она упала на его плечо.
— Тебе от отряда привет. И спасибо за еду, голодных не было, — улыбнулся друг. — А теперь давай к делу.
Айлен отнесся к новостям так же, как и Керо — он не знал, важно ли, что Полоски с Бьянкой остаются или нет. То, что они будут доставлять неприятности — это понятно. Но наравне с остальными людьми или... больше?
***
Йорвет обыскал богатый на вид труп кмета и выудил из его кармана деньги да кусок сыра. Если первое он тут же убрал к себе, то на вторую находку смотрел очень долго. Взять? А кому отдать? Детям? Но они были в других группах. Кому-то из женщин? Эта мелочь никого не накормит. Сыр был выброшен.
— Командир, нужно уходить! — лидер кивнул и поспешил убраться с поляны, где несколько кметов в опасной близости от лагеря решили нарубить дров.
Этот день обещал быть душным, а ночью наверняка будет гроза. До её прихода нужно бы успеть женщинам наготовить еды. Спасибо Керо за глупость, из-за которой на неё могли странно посмотреть, но всё же благодаря ей Йорвет и Исенгрим впервые за несколько дней насытились и почувствовали большой прилив сил. Яевинн же был слегка других идеалов — идти будут только за сильным. Он ел наравне с воинами и не позволял себе остаться голодным. Два старых друга не смели его судить. И в его словах была истина, но они выбрали иной путь правления.
Беспокойство Йорвета никуда не делось, и он ежедневно спрашивал патрули о своей воспитаннице. Она приходила строго в один и тот же день недели. И с каждой неделей её информация помогала всё меньше. Яевинну на это было всё равно, но его позабавила её эмоциональность. Неделю назад Эелен вернулся вне себя от злости на девушку, что уже повеселило Йорвета. Будь Лис на его месте, тоже бы разозлился, что она рискует быть обнаруженной из-за мелочи, но лицезреть эльфа, который, как бабка, ходит и ворчит себе под нос, было забавно.
Однако, он быстро забрал свои слова обратно, когда утренний патруль стал возвращаться с тушами зверей. Они всё шли, шли, шли... Йорвет насчитал шестьдесят ловушек, и они были не охотничьими. Эльф сразу узнал почерк своей воспитанницы, и сначала долго злился. Она тратила на ловушки время, небось, и кучу денег спустила, но... Когда к обеду он увидел несколько тушек кроликов и спросил женщин, почему они ещё не разделаны, те только улыбнулись:
— Того, что мы приготовили, хватит на всех. А это пусть останется прозапас.
Йорвет сменил гнев на милость и ласковым словом вспомнил Керо, когда уплетал в кругу краснолюдов и своих близких друзей грудку перепёлки. Бородачи предложили отметить этот сытный день самогоном. Лидер был в добром настроении и не стал препятствовать веселью. Кто знает, может, это было их последнее пиршество. Сам он не участвовал, а ушёл к реке подумать.
Хоть и уверял Керо, что готов был ждать хоть год, но весь месяц время для него ползло как улитка. Когда, ну когда же он сможет пронзить сердце Саскии?! Почему всё так долго? Чем там Керо вообще занимается? Пару раз приходила Весила, говорила, что Керо участвует в патрулях, и один раз она даже шагала по правую руку от Саскии. Ведь это хорошо! Но почему же так долго?
— Йорвет? — тихо позвала мужчину Тарувьель. Лис не знал, куда от неё деться в последнее время. Повторная с ним встреча возродила в женщине страсть с удвоенной силой, и хоть по ней не было этого видно, но Йорвет, знающий эльфийку не один год, знал это. Не то чтобы она была напористой или как-то показывала своё желание, но... она была везде! — Что ты не празднуешь со всеми?
— Нет настроения, — честно ответил он. Да и голову в отсутствии Киарана нужно сохранять свежую. — А ты?
— Ты же знаешь, я не пью самогон.
Он к ней так и не повернулся, а Тарувьель не поняла этого тонкого намёка — всё равно подошла к эльфу и встала подле него, пытаясь увидеть что-то интересное в месте, куда смотрел собеседник.
— Патруль не планируется? — спросила она.
— Не я твой командир. Не мне решать, куда тебя посылать.
— Яевинн намерен оставить больше бойцов для охоты, а в патрули отправлять группы меньше, но опытнее. Мне самой позволили выбрать, в какой пойти.
— И ты решила именно со мной, — не спросил, но утвердил Лис.
— Почему бы и нет? Мы с тобой неплохо обошли реку в прошлый раз.
Ну, это для неё. Йорвет же тогда весь день ощущал, как его спину сверлят женские глаза. Не мог её винить. Влюбил в себя по молодой дурости, а теперь страдает каждый раз, когда видит её. Опять же, Тарувьель была сдержанна. Когда она говорила о чём-то, голос не становился мягким или женственным. Даже в своей влюбленности эльфийка продолжала вести себя как воин. Но сегодня... Видать, полная луна на неё так действовала:
— Йорвет, ты будто меня избегаешь.
«Только дошло?» — тяжело вздохнул эльф.
— Тарувьель, мне сейчас не до утех. И мысли забиты, увы, не тобой.
— О своей полукровке печёшься? — чуть рыча спросила она.
Че-чего? А вот это-то сейчас вообще причем? Он о Саскии говорил. Йорвет посмотрел на боевую подругу, как на умалишенную.
— Ты всё-таки приняла самогон?
— Не смешно. О вас с Керо прелюбопытнейшие слухи ходят в отряде.
«Значит, кому-то язык не нужен. Надо бы отрезать». Йорвет впервые взглянул на собеседницу и увидел в её глазах настоящее пламя ревности, несмотря на то, что женское лицо оставалось практически непроницаемым. Он хотел спросить имена болтунов, но Тарувьель разошлась:
— Что ты с ней в одном домике жил долгое время, что она с тобой ведёт себя не как подчиненная. А чего стоят рассказы о том, как ты её обнимал и на руках качал.
И вновь тяжелый вздох. Да, после изнасилования Керо ночевала лишь рядом с Йорветом, а потом, когда они создали себе новую деревеньку, в его доме. Ему спокойнее и она чувствовала себя за каменной стеной. И качал потому, что только это её успокаивало, когда она ревела по поводу и без.
— Потому что я её вырастил, Тарувьель.
— Ты? Вырастил? Полукровку? С чего это тебе захотелось заиметь дочку на старости лет?
— Она мне не дочь, — терял терпение Лис, теперь уже поджав верхнюю губу в оскале. А из-за шрама на правой стороне оскал казался ещё явственнее. Ненавидел, когда слышал, как кто-то так считал. Он никогда не думал о ней, как о дочери. Потому что... Не знает, почему. Может, просто никогда не думал завести своих детей из-за этой войны. — Да и мы вообще-то говорили не о ней.
Но ей не хотелось говорить о другом. Как Керо ревновала время Йорвета, так Тарувьель ревновала его мысли. Он ведь часто спрашивал о полукровке остальных: видели ли? Как она? Со времени их последней встречи он стал более задумчивым, но... тёплым? В нём точно что-то изменилось, и можно было это списать на возраст, но женское сердце чувствовало, что взрослого мужчину может изменить только женщина (не всегда, но чаще так оно и есть).
Эльфийка что-то ещё говорила, распиналась о том, что Лис изменился, но тот её не слушал. Он задумался. О своей воспитаннице и о Саскии. Только они и занимали его мысли в последнее время. К одной была забота и страх, к другой —ненависть и желание мести. А такие, как Тарувьель... Пусть думают, что хотят. Он и сам, когда отправлял Керо в город, согласился, что к ней относился иначе, чем к кому-либо. И списывал это на то, что она выросла на его глазах, в его руках. Он не мог видеть в ней дочь. Сначала это была доставучая девочка, потом непоседливая девчушка, и теперь она стала красивой девушкой, которая любила лезть не в своё дело.
И вновь вопрос: «Как она там?»
Нет, Йорвет должен был увидеть её лично.
Через некоторое время Йорвет узнал, что на этот раз её отыскать повезло Айлену. Уж с ним-то она точно была более разговорчивой, и Лис тут же подхватил юношу и отвёл от чужих ушей. Не успел он спросить о делах Керо, как тот огорошил новостью о Бьянке.
— Керо переживает, что эта новость недостаточно... нужная, — сразу постарался заступиться за неё эльф, но он даже не представлял, как важна была эта информация.
— Бьянке развязали руки, — задумчиво произнёс Йорвет. — Сама женщина нам ничего не сделает. Она — не Роше, но вот её отряд — большая проблема. Известно, сколько их?
— Об этом Керо ничего не доложила.
— Зато додумывается докладывать о торговцах, — сквозь зубы прорычал лидер. — Передай эту информацию всем группам. Пусть будут бдительны и на Полосок не нападают. Если те не подошли слишком близко к лагерям.
— Есть, — едва заметно кивнув, Айлен уже собрался уйти, но Йорвет успел поймать того за плечо. Айлен удивленно уставился на своего командира, но молчал, хотя догадывался, о чём будет речь. Рядом с ними практически никого не было, но старший эльф всё равно перешёл на шёпот:
— Как она?
— Схуднула сильно, — также тихо ответил юноша и обеспокоенно взглянул на командира. — Выглядит хорошо, но заметно потеряла в весе. Я не стал её спрашивать...
— Передай всем, что если кто увидит Весилу, пусть немедленно пошлют за мной, — не дал ему договорить Йорвет. — Что ещё?
— Завидовала татуировкам, — повеселел Айлен. — Она, конечно, не сказала, но я видел в её глазах. Тоже хочет.
Получит. Нет, правда. Лис только представить себе мог, как она там страдает. Небось, при виде каждого мужчины вздрагивала. Вспомнить хотя бы, как она шарахалась от всего отряда, кроме Йорвета. Керо заслужила свои татуировки уже тем, что терпит всё это. Целый месяц уже... Месяц. Нет, нужно поторопить дело.
***
Последующую неделю Керо стала замечать, что Бьянка уж больно часто ошивается рядом с Саскией с какими-то претензиями. Керо смеялась, представляя, что к драконице вечно цепляется какая-то бабка, жалуясь, что молодая дева не хочет остепениться и не заведёт семью. Думая об этом во время построения, девушка не могла сдержать улыбки.
— ...Я сказала что-то смешное? — строго спросила Саския.
— Простите.
— Итак, все слышали? Патрули в лесу, благодаря Синим Полоскам, уменьшены вдвое. Луи, завтра возглавишь отряд, твоё место — центр города.
— Есть!
— Все остальные — как обычно. Вольно. Разойтись.
День был тяжелым, солдаты быстро разбежались, а Керо лениво подошла к Саскии. Не первый раз, когда, видя уставшую драконицу, пыталась завести с ней разговор, ибо тогда у неё пропадал командирский запал, и общалась дева с Керо как с равной.
— Вижу, тебя это не очень радует, — как бы невзначай начала девушка.
— Полоски-то? — усмехнулась дева, облокотившись о чучело, служившее для отрабатывая приёмов. — Сами Полоски меня совсем не напрягают, а вот Бьянка...
— А что с ней? — неискренне удивилась Керо. — Она стремится защитить город и поймать тех бандитов, разве это плохо? Мы могли бы заняться тем же, между прочим.
— В первую очередь наша задача — порядок в городе. Бьянка же, она... Она преследует иные цели.
— Ты столько раз говорила эту фразу, но я так и не могу понять, что за цель-то такая интересная.
— Бьянка ищет кое-кого, — тихо зашептала дева. — Того, кто когда-то убил её командира. Ходят слухи, что он уже давно мёртв. Она стала одержима этой идеей, и даже её отряд шепчет, что Бьянка сошла с ума на старости лет.
— А ты что думаешь?
— Каким бы хорошим ни был солдат, но время — тот противник, с которым он никогда не справится. Жаль, что из-за него уходят лучшие. Я не знала Бьянку в рассвете её молодости, но слышала о ней и её командире. И могу с уверенностью сказать, что они были лучшими.
С этими словами Саския выпрямилась и пошла в сторону замка. Керо же нужно было сначала переодеться, но прежде чем она сделала пятый шаг, её позвали:
— Авелин, слушай. Я хочу познакомить тебя кое с кем. Завтра вечером я, Бьянка и Трисс собираемся в «Висельнике». Приходи.
Наконец-то! Керо просто взвыла от радости, ведь это значило, что их отношения переходят на новый уровень! А значит, близок тот день, когда ловушка для дракона захлопнется, и Керо вернётся к своему отряду прочь из этого ужаса!
Этим вечером приходил срок её встречи с эльфами. Тем более, она такие новости нужные собрала. Вчера и так отложила из-за того, что у ворот на посту стояли особо любопытные стражники. Нет, они не подозрительные, но закидывали вопросами.
И какого же было счастье, когда её в лесу окликнул самый родной голос.
— Йорвет, — одним губами прошептала Керо, смотря, как из тени деревьев лениво выходит огромная фигура. Луна осветила его лицо, и когда девушка лишний раз убедилась, то побежала к наставнику с распахнутыми руками, но... Тот сделал шаг назад, и Керо в недоумении становилась в метре от него. — Что-то случилось?
— Да, случилось, — уж больно злобно прошептал, делая шаг к ней. Рефлекторно она отступила. Да что не так?!
