Молот Войны.

Молот Войны.

Часть вторая.

Акт первый.

Путь справедливости.

Глава 1.

Снова на свободе.

      Война с Хаосом, которая в кратчайшие сроки смогла уничтожить половину континента, завершилась. Империя и её союзники снова были в относительной безопасности до тех пор, пока зло снова не вернётся в земли людей. Настало время всё восстановить и вернуться к спокойной жизни, насколько это было возможно. Франц отпустил большую часть армии по домам, позволив воинам вернуться к семьям и своим родным. Александр Кинкейд по приказу королевы Екатерины продолжил преследовать слуг Хаоса, не давая им покоя вплоть до границ Северных пустошей. Фолькмар Мрачный начал активный поиск агентов Хаоса в Империи, желая искоренить ересь под корень. Пусть его методы некоторые люди называют жестокими, сам император на это ничего не говорит. И вроде можно подумать, что в Империи снова всё хорошо и все живут счастливо, но для некоторых людей дела обстоят совсем по-другому.       Сидя на полу в камере, вор и карманник по кличке Серый Ворон делал засечки на стене, отсчитывая дни, проведённые в темнице. Его срок был относительно невелик, по сравнению с парнем, который сидел в соседней клетке, но прозябание в четырёх стенах его угнетало. Благо, у него не было боязни замкнутых пространств, а не то вообще бы крыша поехала. Можно было попробовать взломать замок, но тогда стража вспорет ему живот прежде, чем он успеет хоть что-то им сказать. Здесь стража была обучена сначала бить, а потом спрашивать, ибо здесь помимо него сидели такие личности, которые даже за железными решётками казались опасными.       В очередной раз, проводив взглядом стражника, который проверял состояние заключённых, Серый Ворон тяжело вздохнул и посмотрел на пустую миску, в которой ещё утром лежал кусок чёрствого хлеба. Отвернувшись от пустой посуды, вор натянул серый капюшон на голову и, сложив руки на груди, попробовал снова уснуть. Здесь в тюрьме ты или спишь, или ешь. В худшем случае, тебя иногда навещают стражники, у которых чешутся кулаки и они хотят отыграться на тех, о ком спрашивать в случае чего не будут. Уже начиная засыпать, Серый Ворон услышал шаги стражника, который делал очередной обход по коридору. Проходя мимо клетки вора, стражник кинул ему смятую бумажку. Дождавшись, когда стражник уйдёт достаточно далеко, Серый Ворон развернул клочок бумаги и увидел на нём короткое послание: «Только не переиграй». Прочитав послание, заключённый снова смял бумагу и затолкал её в небольшую щель в стене. Если это не было шуткой, то сегодня его тюремное заключение должно будет закончиться.       Весь оставшийся день Серый Ворон не спал, в ожидании своего досрочного освобождения. Каждый раз, слыша звук шагов, он ждал, что сейчас появятся его товарищи вместе с ключами от его камеры. Но в итоге это оказывались стражники, разгуливающие по коридорам. Уже думая, что его товарищей где-то перехватили, Серый Ворон снова услышал приближающиеся шаги. В этот раз это был ни один стражник, а как минимум трое. Выглянув за решётку, вор тут же получил сильный удар по голове. Рука начальника тюрьмы была всё такой же тяжёлой, как и раньше. Прикрывая рукой кровоточащую рану, Серый ворон смотрел на то, как хозяин тюрьмы вместе с тремя стражниками заходит к нему в камеру. «Серый Ворон – отброс и мелкий воришка. Как же ты меня достал. Ты не можешь жить без этой камеры? Мне тут табличку специально для тебя повесить? Ты чаще других попадаешь сюда, и каждый раз уходишь отсюда, так ничего и не усвоив!» - «Трудно что-то усвоить, когда профессор меня почти не навещает» - придя в ярость от такой дерзости, начальник тюрьмы схватил вора за ворот одежды и прижал к стене. За ударом об стену последовал сильный удар в живот, заставивший согнуться Серого Ворона пополам.       С силой выпрямив заключённого, начальник стражи схватил того за подбородок и сжал нижнюю челюсть так, что у вора начали болеть зубы: «Ты достал меня, мелкий щенок! Хватит с меня, больше ты в эту тюрьму не вернёшься!». Увидев, что творит начальник тюрьмы, стражники уже хотели броситься остановить его, но нож оказался быстрее. Держась за вспоротый живот, Серый Ворон медленно сползал по стене на пол. Вытерев кровь с лезвия, начальник стражи убрал нож, и указал на холодеющий труп: «Выбросите его. Не хочу больше видеть этот мусор в моей тюрьме». Переглянувшись, стражники подошли к мёртвому заключённому и поволокли его труп по холодному полу. Оставляя за собой плохо видимый кровавый след, двое стражников тащили труп к чёрному ходу, где находилась специальная яма для таких вот случаев. В той яме сжигали всякий мусор, и пока что никто не загорелся желанием проверять то, что оставалось после огня. Выйдя на улицу, стражники схватили вора за руки и ноги и начали раскачивать из стороны в сторону: «Раз, два, три!». Рухнув на гору мусора, труп вора покатился вниз. Отряхнув руки, стражники направились обратно в тюрьму. Про этот случай будет лучше никому не рассказывать, так как некоторым людям не нравилось, что заключённые иногда ни с того ни с сего просто брали и пропадали из тюрьмы бесследно. Иногда они оказывались свидетелями, нужными охотникам на ведьм, и тогда проблем становилось просто невообразимое количество, а у начальника тюрьмы и так жизнь неспокойная. Но в этом случае точно никто не будет интересоваться, куда делся тот вор и мошенник, которого даже никто не пытался навестить.       Стоя на вершине башни, Конрад фон Карштайн вдыхал холодный воздух вампирских земель. Пусть кому-то запах гнили и разложения в воздухе мог показаться мерзким, для него же, это было непередаваемое ощущение. Снова получив свободу и возможность служить Владу, он получил второй шанс начать всё заново. Он хотел извиниться перед Изабеллой за прошлое, но та пару недель назад погибла в схватке с каким-то отродьем Хаоса, которое смогло одолеть лорда-вампира. Теперь эта тварь стала для Конрада главным врагом в его бессмертной жизни, но отправиться на её поиски он сейчас никак не может. В связи с тем, что Изабелла умерла, Владу стало сложнее поддерживать власть и контроль над семьёй. В один момент объявилось куча неизвестных вампиров, жаждущих революции и изменений в стране. Если бы Изабелла была жива, их голоса стихли бы в тот же момент, как были услышаны, но её теперь нет, и поэтому Владу фон Карштайну гораздо сложнее справиться с возникшей проблемой. Конрад был не самым лучшим инструментом для этого дела, но иных вариантов сейчас не было. Из всех кого знал Влад, Конрад казался ему самым преданным из всех сторонников.       Рассматривая пейзажи Мёртвого озера с главной башни разрушенного замка, Конрад ждал, пока его слуги найдут следы Манфреда фон Карштайна. Он был первым в списке, кого надо было устранить, так как пока что из всей своры вампиров-изгнанников он был самым опасным. Он и так в последнее время проявлял слишком много активности, то сейчас он и вообще может рискнуть пойти на узурпирование власти. Посмотрев на младших вампиров, которые обыскивали внутренний двор замка, Конрад сдерживал в себе внутреннего зверя, который горел желанием разорвать этих мелких прихвостней, не способных ни на что, кроме как без толку обыскивать старые руины. «Живее! Я не буду ждать до завтрашнего дня, пока вы хоть что-то найдёте!» - «Мы стараемся! Манфред слишком хорошо заметает свои следы» - «Почему вы не ищете вместе с нами?!» - «Что?! Кто это сейчас сказал?!» - спускаясь вниз по лестнице, Конрад чувствовал, как воздух начинает пропитываться страхом его воинов. Многие из них плохо знали, кто он такой и практически никогда о нём не слышали. Видимо тот смельчак, который посмел дерзнуть ему и вовсе в первый раз видит его.       Спустившись вниз, Конрад вышел во внутренний двор, и стал вычислять того, кто посмел к нему придраться: «Ну! Чего молчим?! Кто это был, выходи, пока я сам не начал тебя искать!» - «Это был я» - оглянувшись, Конрад увидел младшего вампира, облачённого в алые доспехи. Лорд-вампир, как только увидел его, в тот же момент захотел наброситься на него и оторвать тому голову, но в последний момент вспомнил наказ владыки. Успокоившись, Конрад начал медленно подходить к своему прислужнику. Встав рядом с вампиром, Конрад положил ему на плечо руку и поднял забрало шлема: «Я очень хочу найти Манфреда фон Карштайна. Он – один из тех, кто виновен в смерти госпожи Изабеллы. Ты хочешь его найти, как я и отомстить?» - смотря в серые глаза Конрада, вампир пытался найти в себе остатки храбрости, чтобы сказать хоть что-то, но ему словно сжали горло, не давая возможности выдавить и слова. Видя испуг прислужника, Конрад похлопал того по плечу: «Успокойся, я уже не тот, что был прежде. Да, моя броня алого цвета от запёкшейся на ней крови, но это кровь людей, а не вампиров. Ответь же на мой вопрос, ты хочешь найти Манфреда и отомстить?» - «Да». Усмехнувшись, Конрад посмотрел на остальных вампиров, которые держались от него на безопасном расстоянии.       Схватив младшего вампира за затылок, Конрад притянул его к себе. Смотря в наливающиеся кровью глаза, вампир чувствовал, как стенки шлема начинают сдавливать его голову. Смотря прислужнику прямо в глаза, Конрад издавал животный рычание, похожее на рычание варгульфа: «Так какого чёрта он до сих пор не найден?! Почему я до сих пор не держу отрубленную голову Манфреда в своих руках?! Меня выпустили не для того, чтобы я выслушивал оправдания от таких как ты!» - удерживая младшего вампира за голову одной рукой, второй рукой Конрад фон Карштайн вбивал голову того к задней стенке шлема. Взбесившийся лорд-вампир перестал колотить только тогда, когда обезглавленное тело младшего вампира рухнула на землю. Бросив смятый шлем на землю, Конрад оглянулся на остальных вампиров, которые успели отойти ещё дальше, чем они стояли изначально: «Кто-нибудь ещё хочет что-то сказать?! Нет?! Тогда ищите! Если к рассвету я не увижу Манфреда, вы все повторите его участь!». Стряхнув кровь с руки, Конрад перешагнул через труп и направился обратно к смотровой башне. Его воскресили не для неудач, а для того, чтобы он выполнял приказы от начала до конца. Если ему сказали убить Манфреда, значит, тот будет мёртв в любом случае.       Лёжа у подножья мусорной кучи, труп Серого Ворона еле заметно дёргался. Тихо постанывая, убитый заключённый медленно вставал на ноги, держась руками за ушибленные места. В эту яму сбрасывали не только мягкий мусор, но и старую сломанную мебель, и прочий тяжёлый хлам. Встав с мусора, умерший вор начала отряхивать свою одежду от грязи: «Чёрт, меня словно с крыши дома сбросили. Мои друзья немного перестарались со спасением». Карабкаясь по груде мусора наверх, Серый Ворон пытался не порезать руки об какую-нибудь ржавую железку. Он и так пару часов провалялся в куче мусора, который принадлежал неизвестно кому, так ещё и заразу какую-нибудь подцепить для полного счастья ему сейчас не хватало. Схватившись за край ямы, Серый Ворон начал вытягивать себя наружу, как в этот момент перед ним появилась пара знакомых до боли сапог. Посмотрев вверх, вор увидел начальника тюрьмы, который смотрел на него сверху вниз очень недобрым взглядом. Какое-то время они смотрели друг на друга и не двигались, до тех пор, пока начальник тюрьмы не усмехнулся и не протянул бывшему заключённому руку: «Вылезай давай. Ты не сильно ушибся?» - «Нормально. Зачем надо было такой концерт разыгрывать? Я на секунду, в самом деле, поверил, что ты собираешься меня убить» - «Всё должно было выглядеть правдоподобно, а иначе могло возникнуть много вопросов» - «Нас тут с вами не заметит кто-нибудь из стражи?» - «Они все ушли на ужин, так что можешь не переживать. Помнишь где выход?» - «Да. Но прежде чем я уйду, зачем надо было столько крови закачивать в фальшивый нож? И чья это кровь?» - сказал бывший заключённый, посмотрев на кровавое пятно, расползшееся по всей верхней части одежды, окрасив серую куртку в тёмно-красный цвет. «Это свиная кровь. И если бы я взял мало, никто бы не поверил в твою несуществующую рану. И хватит жаловаться, мой настоящий нож сейчас при мне» - «Всё, понял, ухожу. Спасибо за помощь» - «Спасибо твоим друзьям, за мою обеспеченную старость». Пожав руку начальнику тюрьмы, Серый Ворон направился к стене, окружающую столичную тюрьму. Найдя нужный участок, бывалый вор начал отодвигать в сторону одну из каменных плит, лежащих на земле. Спрыгнув в открытый проход, Серый Ворон подвинул плиту обратно, после чего побежал по канализационным туннелям столицы. У каждого запах свободы был свой, у Серого Ворона же, это был запах отходов и прочего, что попадало в этот лабиринт коридоров, в котором можно было найти много интересного, если хорошенько поискать.       Потратив на брожение по бесконечным коридорам несколько часов, Серый Ворон наконец-то добрался до нужного места. Подняв голову вверх, он увидел металлический люк, который отделял его от долгожданной свободы и свежего воздуха. Взобравшись по лестнице и приоткрыв крышку люка. Серый Ворон увидел знакомый переулок, в который почти никто никогда не заходил кроме него и его товарищей. Выбравшись на улицу, Серый Ворон сразу сбросил с себя окровавленные одежды. Пусть он и будет вызывать подозрение, бродя по улице в одних штанах, это лучше, чем, если бы он ходил на глазах у стражников с кровью на одежде. Убедившись, что на его одежде больше нигде нет следов свиной крови, Серый Ворон вышел на улицу. Прохожие, которые замечали его, поглядывали на него, явно недоумевая, что происходит. В ответ же, Серый Ворон только приветственно кланялся и спокойно шёл дальше. Когда вновь освободившийся вор встретился взглядами с двумя стражниками, то тут же начал строить из себя уличного дурачка. Те на удивление охотно поверили в образ вора. Когда стражники пропали из виду, Серый Ворон вытер слюну и отправился дальше. Иногда он просто не понимал, как стража вообще умудряется кого-то ловить. С их внимательностью, какой-нибудь Легион Хаоса сможет пройти незамеченным через главные ворота к Императорскому дворцу.       Когда вдалеке показался знакомый дом, Серый Ворон ускорил шаг. К вечеру воздух становился холоднее, и ходить с оголённым торсом по улице было не только странно, но и вредно для здоровья. Подойдя к дому, вор трижды постучал в дверь по ключевым местам. После этого с обратной стороны донёсся женский голос: «Месяц бродит по полю» - «Потому что он с зубами и на знамени». Сказав правильный пароль, Серый Ворон смог попасть внутрь дома. Стоило ему перейти порог, как женщина в чёрном плаще с капюшоном накинулась на него и заключила в крепкие объятия: «Ты жив. Я боялась, что тебя уже казнили. Ты о чём думал, когда пытался украсть ту сумку?!» - сменив милость на злость, женщина с размаху врезала Серому Ворону пощёчину: «Решил детство вспомнить? А если бы верховный паладин приказал тебя казнить? Или он бы просто убил тебя на том же месте, где и поймал? Ты с возрастом становишься всё менее собранным» - «Ну, прости, что меня потянуло на ностальгию. Кто же знал, что так всё получится? И если бы не Фолькмар, то у меня бы всё получилось. Столичные стражники совсем обленились, не то, что те солдаты, которые ходят на войну» - «Ладно, забыли. Ты жив и это хорошо. У нас как раз появилось дело?». Услышав заветные слова, Серый Ворон встал рядом с подругой в ожидании дальнейшего описания того, что это за дело она успела им найти. Видя заинтересованность Серого Ворона, женщина указала тому на лестницу, ведущую на верхний этаж. Взглянув в сторону лестницы, Серый Ворон с непониманием посмотрел на свою напарницу и подругу: «Я не понял. Что за дела-то?» - «Потом узнаешь. А сейчас умойся и переоденься. Завтра утром мы направимся в Эридан» - «В город наёмников? Что мы там забыли?» - «Нашего заказчика. Тебе походу Фолькмар тем ударом все мозги выбил. Прекращай задавать глупые вопросы и иди в ванную. Завтра поговорим, сегодня я уже устала». Уже уходя к себе в комнату, женщина почувствовала на своём плече руку. Обернувшись, она увидела Серого Ворона, который смотрел на неё с лицом, выражающим искреннюю благодарность: «Спасибо тебе, что вытащила меня» - «Должен будешь. И хватит так смотреть. Тебе для полной картины осталось только заплакать» - «А надо?» - «Идиот». Убрав руку друга со своего плеча, женщина зашла к себе в комнату и захлопнула за собой дверь. Посмотрев на себя, Серый Ворон пришёл к выводу, что его подруга была права. Хорошо, что она ещё к запаху не придралась. Ему предстоит долго отмывать вонь помоев, канализации и всего прочего, с чем он успел сегодня соприкоснуться.       Вышагивая по разрушенной стене, Конрад фон Карштайн терпеливо ждал рассвета. Если его воины, которых передал ему глава семьи, не выполнят его приказ до рассвета, то он выполнит своё обещание, данное им. Конрад фон Карштайн не любил бросать слова на ветер и всегда подтверждает их делом. Если он сказал, что убьёт их, значит убьёт. Если они до сих пор не могут найти следы, значит, так сильного этого хотят, раз даже страх перед смертью их не стимулирует. Уже ночью, когда Конрад начал понимать, что у его воинов нет ни единого шанса найти хоть что-то в этом старом замке, к нему прилетело несколько нетопырей. Опустившись на стену рядом с Конрадом, гигантские летучие мыши начали наперебой издавать мерзкий писк. Топнув перед мерзкими летунами ногой, Конрад заставил тех замолчать: «Тихо! Я не понимаю, что вы говорите! Кивните своими уродливыми головами, если нашли Манфреда!» - в тот же момент, все нетопыри начали бешено кивать головой, подтверждая слова лорда-вампира: «Отлично, тогда ведите меня к нему!». Получив приказ, стая нетопырей поднялась в воздух. Не сказав ни слова своему отряду, Конрад спрыгнул со стены и побежал вслед за гигантскими летунами. Его цель была найдена, и сейчас нельзя было упускать шанса, поймать её. Если Манфред окажет сопротивление, то будет даже лучше. Надо проверить, остались ли прежние навыки и не пропали ли они от времени, проведённого в заключении после ста с лишним лет.

Глава 2.

Старые знакомые.

      Следуя за ночными летунами, Конрад бежал через умирающий лес прямо в логово Манфреда. Этот вампир-изгнанник не должен скрыться. Если он узнает, кто за ним идёт, то точно подготовит какой-нибудь план. Он или попытается задержать его или убить, что менее вероятно. Перебежав реку, Конрад направился к горам, в сторону которых улетели нетопыри. Видимо эти самые горы и служили Манфреду укрытием. После того, как Влад фон Карштайн отбил у того все земли и перебил всех его сторонников, этот вампир-изгнанник начал кочевать по своим бывшим владеньям, скрываясь от своих врагов. Сегодня его скитанию по владению Карштайнов придёт конец.       Остановившись у подножья скал, Конрад начал осматриваться в поисках намёка на то, что могло служить его цели убежищем. Не смотря на то, что он провёл в заточении более ста лет, Конрад прекрасно помнил эти горы. В них он неоднократно сталкивался с орками, после битв, в которых чаще всего выживал лишь он один, так как вся остальная армия просто гибла. «Чёрт! Куда подевались эти нетопыри?! Они хотят, чтобы я все горы от пика до пика обошёл?!» - в этот момент с неба к лорду-вампиру спустился один из летунов. Зависая в воздухе, тот начал разговаривать с ним на своём противном животном языке. Не понимая ничего из того, что пытался ему пропищать нетопырь, Конрад начинал постепенно терять остатки терпения. Ещё чуть-чуть и он спустит нетопыря на землю и скормит ему его собственные крылья. Но прежде чем Конрад успел хоть что-то сказать летучей мыши переростку, в ту влетело три стрелы, проткнув тело зверя насквозь. Издав предсмертный писк, нетопырь упал на землю. Сразу после этого в Конрада со стороны гор начали лететь стрелы. Кто-то обстреливал его, но судя по тому, насколько метко стрелы пролетали мимо него, можно было понять, насколько точными были стрелки. Скорее всего, это были какие-нибудь скелеты или зомби, которые не утратили умения пользоваться луком.       Уклоняясь от стрел, Конрад быстро приближался к тому месту, откуда летели стрелы. Подобравшись достаточно близко, он увидел несколько оживших трупов, которыми командовал какой-то младший вампир: «Вот я и нашёл твоё логово. Если это всё твой войско, Манфред, то я тебе даже немного сочувствую». Взяв в руки меч, лорд-вампир выбежал из сухих зарослей мёртвых деревьев и накинулся на отряд живых мертвецов. Когда уже больше половины зомби лежало на земле, младший вампир, который ими командовал, бросился бежать. В этот же момент из леса выбежал отряд Конрада и атаковал зомби. «Долго же вы шли. Пока вы там копались, нетопыри сделали за вас всю работу!» - «Нетопыри? Простите, господин, но мы не брали собой нетопырей» - «Не брали? Тогда получается, что это всё...» - прежде чем Конрад успел придти к не самому лучшему выводу, из леса на них выбежало не меньше пары десятков младших вампиров.       Отрезав отряду Конрада все пути отступления, младшие вампиры окружили врага полукругом. «Проклятье!» - «Я думал, Влад фон Карштайн пошлёт кого-то более сообразительного. А как я могу видеть, вместе с Изабеллой, он утратил остатки разума» - посмотрев вверх, Конрад увидел свою цель, которую назначил ему владыка. Манфред фон Карштайн стоял на каменном выступе вместе с каким-то стариком, который не был похож на некроманта. Этот изгнанник явно чувствовал своё превосходство, что сильно раздражало Конрада. «Кто ты такой? Я хотел бы узнать имя того, кого Влад послал за мной» - «Конрад фон Карштайн! Я твоя смерть и кара!» - «Ты? Не смеши. Ты уже проиграл. И разве ты не должен быть в темнице за свой проступок. Насколько же ничтожно положение главы семьи Карштайн, если он решился выпустить тебя? Ну, хватит болтовни. Слуги, убейте его». Повернувшись к Конраду спиной, Манфред пошёл обратно в логово. Алакор Скверномыслец шёл за ним следом, прихрамывая на левую ногу. После того случая с Изабеллой и артефактом он попытался сбежать, но прислужники смогли поймать его. Теперь он вынужден не отходить от лорда-вампира ни на шаг, а иначе он начнёт хромать и на вторую ногу.       На подходе к входу в пещеру, где находилось логово Манфреда, изгнанник остановился. Он не чувствовал присутствие своих слуг, которые остались убивать того безумного вампира. Оглянувшись, лорд-вампир увидел, как кто-то шёл к нему, волоча меч по земле. Когда тот вышел на лунный свет, Манфред был немного удивлён. Конрад, истекая кровью, мог идти с тремя мечами, торчащими из спины: «А ты неплох. Жаль, что ты не на моей стороне» - «Я никогда не буду на стороне того, кто нанёс вред госпоже» - «Ты об Изабелле? Она сама виновата в своих бедах. Я тут не причём» - «А мне известно совершенно другое» - «Если тебе там что-то наговорил твой владыка, так половина из этого обычная ложь! Неужели ты настолько слеп, что веришь каждому его слову?» - «Насколько бы лживыми не были его слова, я в любом случае должен тебя убить» - «У тебя сил хватит? Не смотри на мой чахлый вид. Я гораздо сильнее, чем кажусь на первый взгляд». Поборов боль, Конрад смог выпрямиться. Вытаскивая из спины клинки, он бросал их себе под ноги один за другим. Когда все три меча лежали у его ног, Конрад растянул мышцы спины, заставив кости позвоночника звонко хрустнуть: «Ну, давай, старик. Посмотрим, кто из нас сильнее» - «Отлично, тогда не будем тянуть время».       Вытащив меч из ножен, Манфред фон Карштайн направил в сторону Конрада свой посох, смахивающий на боевую косу. Его противник ответил незамедлительно. Крепко сжав рукоять меча, Конрад бросился в бой. Первый же его удар ушёл в сторону. Остановив удар своей косой, Манфред отвёл клинок противника в сторону, заставив того уйти к себе за спину. Разворачиваясь, вампир ударил своим клинком Конрада по спине. Стиснув зубы, лорд-вампир развернулся и нанёс очередной удар. В этот раз Манфред не стал изощряться, и просто ударил противника мечом в живот, отбросив того к куче камней. Вставая на ноги, Конрад перебарывал чувство боли, охватившее всё его тело. Это был необычный удар. В этот раз Манфред использовал магию, сделавшую атаку сильнее. Конрад такими навыками не обладал, что делало перевес в сторону его врага. Но в отличие от Манфреда, он не боялся получить удар, и поэтому спокойно подставлял своё тело под атаки. «Может, ты передумаешь? Присоединяйся ко мне, и мы свергнем Влада вместе с моими сторонниками» - «Так эти вампиры, которые жаждут перемен, твоих рук дело?» - «Нет, они сами ко мне пришли. Сказали, что хотят изменить нежить в самом её корне. Тебе бы послушать их речи, и возможно, они бы смогли тебя образумить» - «Я не желаю слушать каких-то дезертиров!».       Встав на ноги, Конрад снова бросился в бой. Не смотря на то, что каждая его атака была безуспешной, он не сбавлял напора. Уже почти подобравшись к Манфреду достаточно близко, Конрад снова получил удар косой, прижавший его к земле: «А ты упёртый, жаль, что тратишь силы не на то, что надо» - «Я хотя бы верен своим принципам, в отличие от тебя» - «Что?! Ты хоть понимаешь, что говоришь? Я хочу вернуть себе законный трон, который был отобран у меня! Это не я пытаюсь узурпировать власть, а Влад не желает отдавать то, что ему не принадлежит!» - «Даже если так, не ты наградил меня даром бессмертия. Так что дай мне встать и прими уже свою смерть, как это положено истинному Карштайну» - «Тебя этому Влад научил, даже имея доказательства одного, доказывать совершенно обратное». Пока Манфред пытался донести свою правду до поверженного врага, Конрад заметил летучую мышь, которая смотрела на них и тихо попискивала. Посмотрев по сторонам, он увидел ещё несколько ночных обитателей, которые не сводили с них своего хищного взгляда: «Да что это сегодня такое творится?» - «... и Влад... Что?» - «Летучие мыши, они смотрят на нас». Не отводя лезвие косы от горла врага, Манфред осмотрелся по сторонам и увидел пару десятков летучих мышей, которые и в самом деле наблюдали за ними, тихо пища. «Странно. Но это всё равно тебя не спасёт. Жаль, что мне не удалось образумить тебя» - бросив попытки призвать Конрада на свою сторону, Манфред начала заносить меч для смертельного удара. Когда лезвие клинка уже было готово снести Конраду голову, рука, держащая клинок неожиданно отделилась от тела и упала на землю. В этот же момент в землю рядом с головой Конрада влетело металлическое кольцо с лезвиями на краях.       Не теряя времени, Конрад встал с земли и накинулся на своего врага. Повалив Манфреда на землю, лорд-вампир вонзил меч в его голову: «Это тебе за Изабеллу! Теперь ты не будешь замарывать честь нашей семьи!». Пока Конрад избивал уже мёртвого изгнанника, всё это время перед его глазами стояла кровавая пелена, а у себя в голове он слышал голоса, которые слышал каждый раз, когда впадал в ярость. Когда приступ прекратился, Конрад увидел, что последние удары были нанесены в камень. К его удаче, лезвие было достаточно прочным и не сточилось об горную поверхность. Встав с трупа, Конрад начал стряхивать со своего клинка тёмную кровь Манфреда. Когда лезвие клинка было очищено, Конрад посмотрел на труп поверженного врага: «Ну что? И кто из нас теперь прав?!» - наступив на Манфреда, Конрад проломил тому рёбра внутрь тела. Уже собираясь уходить, лорд-вампир вспомнил о своём невидимом спасителе. Посмотрев на то место, где в земле торчало кольцо, Конрад не обнаружил там диковинного оружия. Летучие мыши, которые всё это время наблюдали за схваткой, всё так же были на своих местах, не сводя с Конрада своих чёрных мерзких глазёнок и тихо пищать. «Эй! Кто ты?! Выходи, пока я сам не отправился тебя искать!» - «Не надо никого искать» - после этих слов к Конраду спрыгнула женщина, одетая в чёрные одежды. В руках у неё был кинжал и то самое кольцо, которое спасло Конраду жизнь. Повесив кольцо себе на пояс, женщина тихо свистнула, после чего все летучие мыши разом сорвались со своих мест и направились к ней. Повиснув на хозяйке, летуны продолжили тихо пищать, не сводя своих взглядов в Конрада. Подойдя к вампиру достаточно близко, женщина протянула тому руку: «Будем знакомы, меня зовут Ларетта».       Смотря на протянутую руку, Конрад даже и не думал делать ответного жеста. Пусть эта женщина и спасла его, это не значит, что он тут же проникнется к ней доверием. Эта Ларетта точно была вампиром, так как признаков того, что она была человеком, Конрад не ощущал. Сердце в её груди было мертво, а кровь в венах давно застыла, окрасив кожу в бледно-мертвецкий цвет. Волосы вампирши были чёрные, как смола, а глаза покрыты еле заметной пеленой. Одежда белокожей кровопийцы состояла из лёгких доспехов, которые в слабом лунном свете можно было спутать с платьем. Нижняя часть доспехов, похожая на юбку, имела два длинных разреза сзади и спереди, через которые была видна кольчуга, защищающая ноги. Все доспехи от верха донизу были покрыты мелкими крючками, за которые и цеплялись мерзкие питомцы незнакомки. Она вполне могла оказаться одним из тех вампиров, о которых его предупреждал Влад, так что надо было быть осторожней, пусть та себя и вела так, как будто бояться было нечего.       Поняв, что ответного жеста она не дождётся, Ларетта убрала руку и положила её себе на пояс. Летучие мыши на её доспехах на мгновение зашевелились, после чего снова повисли, продолжая издавать противный писк. «Они могут замолчать?» - «Ты о моих друзьях?» - взяв в руки одного из любимцев, Ларетта поднесла его к лицу и поцеловала ночного летуна. Радостно пища, летучая мышь поползла по руке хозяйки на своё место: «Я никак не могу это сделать. Боюсь, тебе придётся потерпеть их, пока мы разговариваем» - «У меня нет столько терпения». Схватив одного из летунов, Конрад уже хотел сдавить его в своих руках, но его остановило лезвие клинка, приставленное к его горлу. Направляя взгляд на доспехи Конрада, Ларетта крепко держала меч, протягивая свободную руку к летучей мыши, которая в панике извивалась в руках с лорда-вампира: «Отпусти его, пока ты не пожалел о том, что хочешь сделать». Медленно ослабляя хватку, Конрад кое-что замечал в собеседнице. Всё, то время, что они разговаривали, Ларетта смотрела куда-то в сторону. Ему могло показаться, но у них с вампиршей точно не было прямого зрительного контакта. Когда перепуганный летун вернулся к хозяйке, та прижала его к себе и начала что-то нашептывать ему.       Смотря на это, Конрад понял, что попусту теряет время. Развернувшись к Ларетте спиной, он уже хотел вернуться к Владу с докладом о выполненном задании, но не успел он сделать и шагу, как вампирша обежала его и перегородила дорогу: «Мы не договорили» - «Отстань!». Махнув рукой, Конрад хотел столкнуть незначительное препятствие со своего пути, но вопреки ожиданию, Ларетта ловко уклонилась от его руки, не сходя с места. Второй замах так же ушёл в воздух: «Да что тебе от меня надо?!» - «Я хочу поговорить по поводу Влада и тебя» - «Нам не о чем с тобой разговаривать! Мне надо вернуться к владыке и доложить ему о смерти Манфреда» - «Ты уверен, что не хочешь поговорить?» - «Да!». Подавшись вперёд, Конрад смог заставить Ларетту уступить ему дорогу. Уже покидая место битвы, Конрад оглянулся на Ларетту, которая смотрела в его сторону, но всё равно без прямого зрительного контакта. Ещё не хватало ему, представителю семьи Карштайн, общаться с всякими безродными вампирами, о которых он впервые слышит. Остаётся надеяться, что она не увяжется за ним в попытках завязать разговор.       Чувствуя, как его кто-то пытаются растрясти, чтобы разбудить, Серый Ворон с неохотой открыл глаза и увидел рядом со своей кроватью свою подругу. Та уже была полностью готова выдвигаться в Эридан и, судя по её недовольному лицу, уже давно ждала его. «Доброе утро» - «Я тебя прямо так привяжу к лошади и повезу в Эридан! Наш клиент не будет ждать вечно, у него помимо договора с нами есть и важные дела» - «А чем мы не важные?» - «Ты себя со стороны видел? Ты пробыл в тюрьме меньше месяца, а выглядишь так, как будто лет пять там провёл» - «Всё, я понял, что выгляжу не лучше побитого орка. Выйди из комнаты, я оденусь и выйду к тебе» - «Быстрее» - оставшись в своей комнате один, Серый Ворон встал с кровати и принялся надевать одежду, которую ему вчера предоставила его подруга. Одежда была такой, какая нравилась Серому Ворону. Штаны с курткой и плащ с капюшоном в серых тонах, под стать его воровскому прозвищу. Так как все вещи у него отобрали ещё в тюрьме, в путь он отправляется налегке. По крайней мере, так он думал, пока не спустился вниз. Стоило ему спустить на нижний этаж, как его напарница тут же вручила ему сумку, в которой что-то громко звенело: «Что там?» - «Соседское кухонное серебро» - уже начиная смеяться, Ворон заметил, что его подруга смотрела на него с неким непониманием. Посмотрев на мешок, бывалый вор усмехнулся: «Ты серьёзно?» - «Да. Мой кошелёк недавно изрядно похудел, из-за того, что я по доброте душевной вытащила из тюрьмы одного придурка, который...» - «Всё, понял, понял. Я обязательно верну тебе весь долг до последней монеты». Убедив подругу в своей честности, Серый Ворон открыл перед ней дверь и, приклонившись, указал на выход: «Только после дам» - «Очень смешно. Если бы не в сотый раз, может быть, и засмеялась».       Солнце над имперской столицей было как всегда ярким и тёплым, а горожане всё такими же приветливыми и добродушными. Идя по улице, Серый Ворон смотрел по сторонам и думал о том, как же ему повезло родиться в Империи. Столицы прочих королевств и графств из года в год подвергаются нападениям и набегам, в то время как эта столица уже давно не знала войны и что такое затяжная осада. Если такое когда-нибудь произойдёт, то можно смело говорить о том, что Конец Света начался. Незаметно проведя рукой по поясу одного из прохожих, Серый Ворон кинул своей подруге небольшой мешочек с монетами. Переглянувшись с напарником, воровка убрала мешок себе во внутренний карман и продолжила идти, будто ничего и не произошло. Свернув на главную улицу, которая вела от парадных ворот к Императорскому дворцу, Серый Ворон заметил нечто выделяющееся на общем жизнерадостном фоне.       На небольшом пустыре стояло четыре обугленных столба, под которыми лежали тлеющие угли. «Опять ведьму жгли?» - «Нет, охотников» - «Что? Тут сжигали охотников на ведьм?!» - «Да. Фолькмар Мрачный обвинил нескольких из них в ереси и приказал прилюдно сжечь» - «А с чего он решил, что они еретики?» - «Я похожа на паладина или на охотника на ведьм? Если тебе так интересно, сам у него узнай. Тебе вроде нравиться попадаться ему» - «Нет, спасибо, у меня до сих пор на животе синяк от его удара» - «Тогда хватит интересоваться тем, что тебя не касается, и ускорь шаг. Я хочу поскорее убраться отсюда, пока каких-нибудь проблем не возникло». Добравшись до конюшен, товарищи выменяли на одну из сумок двух лошадей. Лошади оказались не самые породистые, но для того, чтобы добраться до Эридана их должно хватить.       Водрузив свою поклажу на лошадей, двое опытных вора покинули столицу цветущей и незабвенной Империи и отправились в место, полностью противоположное этому. Не то, чтобы Эридан был самым плохим городом, в котором может довестись родиться, просто в самой Империи у него не самая лучшая репутация. Честно говоря, просто отвратная. Даже о разрушенных имперских городах можно услышать больше хорошего, чем об этом рассаднике греха. Уже на подступах к городу, Серый Ворон начал чувствовать знакомые запахи и слышать родные слуху звуки. Перед самыми воротами, он вместе с подругой закрыл нижнюю часть лица масками, которые были частью их одежды. Это было не из-за того, что их здесь кто-то искал и хотел вернуть какой-нибудь старый должок, это было своего рода формальностью. Каждый, кто приезжал в этот город имел право сохранить свою анонимность. И Серый Ворон со своей напарницей постоянно пользовались этой услугой.       Подъехав к таверне, которая носила не очень целомудренное название, Серый Ворон вместе с напарницей оставил лошадей у входа. Войдя внутрь, двум опытным ворам тут же пришлось разойтись, чтобы не быть поваленными на пол пьяным мужиком, который что-то твердил о кузнице и доспехах какого-то Лорда Хаоса. Осмотрев главный зал, в котором десятки наёмников и обычных пьяниц упивались до беспамятства, Серый Ворон посмотрел на свою подругу, которая чувствовала себя вполне нормально. По крайней мере, так можно было судить по открытой части лица. «Как здесь романтично, хоть сейчас бери стол, ставь посреди зала и начинай писать какой-нибудь сопливый роман о паре влюблённых» - «Да ладно тебе, Амелия, нормальное заведение. Посмотри, какой пол, где ты ещё найдёшь такое сочетание бретонского дуба и блевотины?» - стукнув своего товарища по плечу своим женским кулачком, воровка пошла через зал, обходя столы с особенно бурными посетителями. У неё был кинжал на тот случай, если вдруг кто-то из этих мужланов надумает распустить руки, но всё-таки она хотела избежать лишней поножовщины. Она хочет стать известной воровкой, а не убийцей. Вторых в этом мире и так было хоть отбавляй. Пройдя в дальний угол зала, два опытных вора сели за стол и стали ждать появления клиента. Если Амелия правильно всё помнила, то их заказчик должен будет в скором времени явиться.       Пока клиента не было, каждый из воров старался хоть как-то скоротать время ожидания. Пока Амелия играла в очень опасную игру со своим кинжалом, тыча им по столу между фалангами пальцев, постепенно ускоряясь, Серый Ворон тем временем подсчитывал деньги, которые он успел раздобыть на улицах имперской столицы. Добыча была не самая богатая, но на то, чтобы купить новые отмычки денег должно хватить. Собрав все деньги в один кошель, Серый Ворон уставился на свою подругу, которая продолжала испытывать удачу своим кинжалом. На её руки были одеты кожаные перчатки, но от прямого удара по пальцу они навряд ли спасут. Уже чувствуя, как его начинает одолевать усталость и дремота, Серый Ворон подскочил на месте, услышав крик своей подруги, которая держалась за кровоточащий палец: «Сука! Доигралась!» - «Что случилось?» - «Я палец порезала. У тебя есть какая-нибудь чистая тряпка или что-то в этом роде?» - «Сейчас гляну» - «Добрый вечер». Отвлёкшись от кровоточащего пальца, Серый Ворон и Амелия посмотрели на человека, который сумел незаметно подсесть к ним за стол. Это был молодой мужчина, хотя его седеющие волосы говорили обратное, одетый в красный костюм, который носит имперская знать. На безымянном пальце левой руки поверх кожаных перчаток у человека было одето кольцо. На украшении был виден изумруд, выполненный в форме какого-то летающего зверя. На поясе у незнакомца висели ножны, в которые был убран клинок с золотой рукоятью, сделанной в форме летучей мыши. «Я, кажется, не вовремя» - придя в себя после лёгкого шока, Амелия прикрыла раненый палец ладонью и заговорила с неожиданным незнакомцем: «Нет, всё нормально. А вы, наверное, тот, кто хотел со мной увидеться?» - «Скорее всего, да. Это ведь вы Амелия Эрхарт и Серый Ворон?» - «Да, это мы. А вас как зовут, позвольте узнать».       Поправив волосы, мужчина облокотился одной рукой на стол, а вторую положил себе на сердце: «Позвольте представиться, меня зовут Зигмунд фон Валенштайн. Я представляю группу людей, которые заинтересованы в ваших услугах». Радуясь тому, что на ней маска и клиент не видел её насмешливой улыбки, Амелия сделала вид, что поправляет волосы, только что бы побороть желание засмеяться. Откашлявшись, Амелия снова вернулась к разговору со знатным клиентом: «Простите меня сэр Зигмунд...» - «Для вас, просто Зигмунд» - «Благодарю. Ещё раз, простите меня, Зигмунд, но судя по вам, вы явно не обижены деньгами, зачем вам помощь таких воров как мы? Я не говорю, что мы последние в своём ремесле, просто с вашими средствами вы могли нанять кого-то более профессионального». Протерев драгоценный камень на своём украшении, Зигмунд протянул руку к Амелии и взял её ладонь в свои руки: «Вы правы, я бы мог нанять каких-нибудь легендарных воров, чьи имена известны многим, но дело в том, что моим друзьям не нужна шумиха. Они хотят, чтобы об этом никто не узнал. И в этом случае вы с вашим напарником самый прекрасный вариант, особенно вы». Машинально прикрыв лицо свободной рукой, Амелия пыталась побороть чувство неловкости, которое не ощущала уже очень давно. Медленно убрав свою ладонь из рук Зигмунда, воровка быстро привела себя в норму и вернулась к обсуждению предстоящего дела: «Мда... Это... Спасибо большое. Раз мы то, что вам нужно, тогда давайте приступим к обсуждению того, чего от нас хотят ваши друзья» - «Рад слышать, что вы согласны. Тогда позвольте я вам всё расскажу». Пока Амелия и их заказчик обсуждали подробности дела, Серый Ворон решил не терять времени и найти какого-нибудь продавца, который занимался продажей всего того, что нужно опытному вору. Покинув таверну, он отправился на рынок, на котором здесь можно было найти практически всё, что было запрещено на территории Империи и соседних королевств.       Переходя от прилавка к прилавку, Серый Ворон видел такие вещи, найти которые в другом месте было бы гораздо сложнее. Здесь был и синий дурман, который использовали некоторые воины. Этот порошок притуплял боль и вызывал беспричинную радость. Если какого-то имперского солдата ловили на использовании этого порошка, то его тут же выгоняли из армии и лишали всего, что у него было. Помимо наркотических средств, здесь продавались зелья и ингредиенты, которые в не тех руках могли представлять опасность. Ну и куда же без оружия, взятого с какого-нибудь поля битвы. После недавнего сражения при Кислеве, мародеры по настоящему обогатились, перепродавая армии её же оружие. Единственное, чего здесь нельзя было найти, так это что-либо связанное с Хаосом. Если хоть один охотник сможет доказать, что Эридан стал распространителем ереси и скверны, то в тот же момент город будет предан огню. А до тех пор, ни одна имперская армия не подойдёт к стенам этого города.       Подходя к очередному прилавку, Серый Ворон наконец-то увидел то, что искал. Здесь были отмычки на любой вкус. От дешёвых, которые ломались после первого взлома, до тех, которые могут пережить с десяток хозяев. Выбрав стандартный набор из шести отмычек, Серый Ворон направился обратно в таверну. Амелия уже вполне могла успеть обсудить всё с тем богатеем, который непонятно как, умудрился до сих пор не быть ограбленным или не избитым. Единственные, кого наёмники не трогали в этом городе, это были охотники на ведьм и паладины. Остальные же вполне могли угодить в драку с теми, кто ищет справедливости, отталкиваясь при этом от своей правды. Заходя в гостиницу, Серый Ворон встретился в проходе с их заказчиком. Улыбнувшись, Зигмунд сделал шаг в сторону и отвёл руку в сторону, указывая на внутреннее помещение. Поклонившись, Серый Ворон вошёл внутрь. Этот граф, или кем он там был, вёл себя очень странно. Даже не странно, а слишком вежливо, для общения с таким, как он. Не то, чтобы Серый Ворон не уважал себя, но он вполне понимал, какую нишу занимает в современном обществе. Вернувшись к Амелии, вор обнаружил свою напарницу, прибывающую в отличном настроении. Сев рядом с ней за стол, Серый Ворон решил узнать, какое именно дело им поручили: «Ну, и что он сказал нам раздобыть?» - «Это что-то вроде фамильной ценности. Если кратко, эта вещь очень дорога его семье. Вроде так, если я ничего не перепутала» - «А он сказал, где нам её искать?» - «Да. Даже сказал место» - «Отлично, тогда отправляемся» - «Погоди» - «Что?» - «По поводу места, в которое мы отправляемся. С ним есть небольшая проблема».

Глава 3.

Вождь всегда с нами.

      Раскалённые докрасна угли, выделяя жар, заставляли мясной сок тихо шипеть, а кожу покрываться черноватой коркой. Сквиг, насаженный на кол, постепенно доходил до готовности. Несколько орков, сидящих вокруг костра, ждали, пока их ужин будет готов. После гибели вождя племя изрядно поредело из-за нападений гномов, которые узнав о смерти Гримгора, тут же приступили к активному истреблению зеленокожей расы. Так же многие орки ушли обратно в Бесплодные земли на свою родину в попытках найти счастье там. «Чёрт! Скока можно ждать?! Я хочу жрать!» - «Погодь! Он ищё не готов!» - «Чтоб тебя прибило, мы вчера ничиго не жрали!» - чувствуя претензии в свою сторону, орк, отвечающий за готовку, встал с поваленного дерева и сжал кулаки. Орк, которому не терпелось приступить к еде, решил не уступать первому. Встав со своего места, он направился к повару, обходя костёр. Прежде чем он успел подойти к нему, орк, ответственный за их ужин, выхватил кол со сквигом из земли и начал колотить им нетерпеливого собрата: «Хочшь жрать?! Так жри! Чего не жрёшь?!» - «Хватит, ужин испортете!» - «Ваааагх!». Отбросив кол с ужином в сторону, орки сцепились друг с другом. Пока орки придавались мордобою, несколько гоблинов подкрались к их ужину. Схватив сквига, мелкие зелёные проныры побежали с ним к ближайшей пещере, куда их старшие собратья пробраться не смогут. Заметив это, один из орков встал между дерущимися собратьями и тут же получил прямой удар по лицу. Дав сдачи, орк схватил своего соплеменника и указал в сторону ужина, который был всё дальше и дальше от них: «Смотри!» - «Эй! Мелкие гавнюки! Верните жрачку! Сквиговы выродки!». Взяв в руку камень, орк замахнулся и изо всех сил кинул его в сторону мелких воришек. Со свистом камень пролетел над головами гоблинов и угодил в затылок орку, который сидел со своими собратьями вокруг догорающего костра. Реакция на удар оказалась незамедлительной. Подскочив со своих мест, вторая группа орков побежала на первую, размахивая кулаками. К их разборке стали присоединяться остальные. Уже через час, все орки, которые находились в лагере, дрались друг с другом, выбивая зубы и оставляя яркие фингалы и ссадины.       Когда племя выпустило пар, все снова разошлись по своим кострам. Эти потасовки, единственно, чем они занимались в свободное от атак гномов время. Если выйти за пределы лагеря, можно увидеть горные тропы, заваленные трупами орков и гномов. Тут и там, можно было найти какое-нибудь гномье орудие, являющее собой предмет деятельности их инженерного гения. Небольшие летательные аппараты, которые сбрасывали на головы орков бомбы во время атак, сейчас ржавели, лёжа в снегу. Гномьи пушки лежали у подножья гор, разломанные на куски, вместе с их расчётами. Таран, которым сломали ворота во время первой атаки, был разобран на детали и сожжён вместе с гномами. И всё это было достигнуто ценой трупов тысячи орков и гоблинов, которые защищали лагерь, а в то же время и могилу великого вождя. У зеленокожей расы были и другие лидеры, но по сравнению с Гримгором, они были просто обычными орками. Ни один из оставшихся орк этого племени не захочет перейти под знамя вождя, который не будет внушать ту же уверенность в завтрашнем дне, что и Железношкур.       Негодуя из-за потерянного ужина, четверо орков решили заняться точкой оружия. Водя точильным камнем по топору, орк думал только о том, что будет завтра. Они сильные и победят в любом случае, но то, что творилось за пределами лагеря заставляло задуматься об обратном. Потеряв интерес к заточке оружия, орк отбросил камень в сторону и вонзил топор в землю рядом собой: «Скука. Мы сидим здеся на задницах и дохнем». Посмотрев на своего соплеменника, орки тяжело вздохнули. Они могли противиться ему, но тот говорил чистую правду. Их запасы еды почти закончились, а стоим хоть кому-то из них покинуть лагерь, как он тут же попадался многочисленным патрулям гномов. Запустив руки в угли, деморализованный орк взял несколько штук и сжал у себя в кулаке: «Мы сидим без битвы! Мы стали как людишки! Мы слабеем!» - выбросив угли, зеленокожий встал на ноги и направился к центру лагеря. Встав перед погребальным тотемом, в котором можно было разглядеть обугленную маску Вуррзага, орк начал призывать племя выслушать его: «Собратья! Мы покрыли себя пазором! Какие-та брадатые карлики убивают нас, как дичь на охоте!» - «А что мы можем без вождя?!». Услышав упоминание о вожде, орк замолчал. Опустив руки, он опустил взгляд к земле. Решив, что больше они ничего не услышат, остальные соплеменники оратора начали возвращаться к своим делам. «Мы сами себе вожди!» - снова услышав голос соплеменника, бугаи обратили на него своё внимание: «Мы, воины Гримгора Железношкура! Мы самые сильные из сильных! Мы убивали воинов Хаоса! Мы заставляли людишек трестись от ужаса! Вождь столько лет защищал нас, а мы в ответ становемся трусливыми сквигами?!» - племя, слушая слова зеленокожего бугая, начинало заводиться. Отходя от своих костров, орки собирались вокруг оратора, поднимая над головой своё оружие и выкрикивая боевой призыв. «Мы орки! Хозяива мира! Мы должны собратся и показать всем, кто самый сильный! Мы должны показать, что наш вождь воспитал настоящих воинов!» - «Ваааааагх-орк! Ваааааагх-Гримгор! Ваааааааагх!» - «Вернёмся в Бесплодные земли и призовём всех под наше знамя!». Увидев племя, которое вновь вспомнило, в чём смысл его существования, орк развернулся к трону их вождя, к которому никто не смел прикасаться. Подняв топор над головой, бугай направил его в сторону трона: «Мы не апозорим тебя, вождь! Ваааааааагх-Гримгор!!!».       Идя по мёртвому лесу к дворцу Влада фон Карштайна, Конрад думал о той странной вампирше, которую встретил у логова Манфреда. Ей очень повезло, что глава семьи не приказал ему убить всех революционеров, а не то бы на том месте на один труп стало больше. Пусть Ларетта была явно быстрее и ловчее него, в силе она ему явно уступала. И эти летучие мыши явно не просто так следовали за ней. Когда на горизонте показались знакомые стены, Конрад прибавил шагу. Он и так слишком много бездействовал, чтобы сейчас давать себе отдых. И так больше сотни лет ничего не делал, тут просто во истину глупо будет жаловаться на усталость. Пройдя через главные ворота, Конрад пошёл по улицам великой столицы земель Карштайнов. Пусть она и уступала размерами имперской столице, по величию она ни капельки не отставала от солнечного города. Сейчас здесь было больше вампиров, чем обычно. Неужели власть так сильно подкосилась из-за гибели Изабеллы? И неужели эти революционеры являют собой такую проблему?       Добравшись до дворца, Конрад вошёл в тронный зал, где нашёл своего владыку, восседающего на троне: «Приветствую вас, господин» - «Конрад, ты вернулся. Надеюсь, новости, которые ты принёс, обрадуют меня?» - «Уверен, мой господин. Манфред мёртв. Я лично обезглавил изгнанника» - «Отлично. Теперь на одну проблему стало меньше» - «Владыка, помимо смерти Манфреда произошло кое-что ещё». Посмотрев на своего последователя, глава семьи встал с трона и начал медленно приближаться к Конраду: «Что-то случилось?» - «Я встретил женщину. Она вампир, и скорее всего заодно с теми революционерами» - «И что с ней случилось?» - «Она хотела поговорить со мной, но я ясно дал ей знать, что не желаю этого. Надо было её убить, но я спешил к вам». Пройдя мимо Конрада, Влад направил к карте, висящей на стене. На полотне, занимающем большой участок стены была изображена карта семьи Карштайн. В левом нижнем углу находилось изображение герба семьи, которое под действием времени успело потерять свою былую яркость. Пока Влад рассматривал карту, Конрад терпеливо ждал, что скажет ему владыка. Отвернувшись от карты, Влад махнул рукой Конраду, подзывая того к себе. Встав рядом с владыкой, лорд-вампир вместе с господином направил взгляд в сторону карты. «Посмотри на это, Конрад. Всё это мои владения, которые я защищаю от сил, которые пытаются в них вторгнуться» - «Вы многое делаете для семьи, владыка. Жаль, что не все понимают, насколько велик ваш вклад в родословную Карштайнов» - «Я рад слышать, что это ещё кто-то ценит. Но, не смотря на это, находятся те, кто хочет сместить меня с трона! Эти вампиры, которым неугодно моё правление, начинают собирать свою армию. Они хотят перемен тогда, когда всё и так висит на краю пропасти! Конрад, у меня есть план, и ты должен мне в этом помочь» - «Всё что скажете, владыка» - «Найди эту вампиршу и поговори с ней. Я хочу, чтобы ты влился в ряды революционеров и перебил их всех изнутри!».       Не смотря на то, что большинство королевств, которые вершат судьбу мира, находятся на поверхности, есть одно, которое живёт глубоко под землёй. Если спуститься на несколько километров под землю, можно попасть в отдельный мир, где земля практически вся покрыта камнем, а небо заменяют своды пещер, чьи просторы настолько велики, что вмещают в себя целые города. Здесь, во мраке, под толщью земли, живут те, которых многие не воспринимают в серьёз. И зря. Гномы или же, как их упоминают в некоторых записях историки, дфорфы – раса воителей и шахтёров, живущих тем, что они всегда борются за своё выживание, деля свои территории с орками и некромантами. Вырыв огромную сеть тоннелей, низкорослые бородачи стали настоящими хозяевами подземелья. Их военная мощь была столь же велика, как и их усердие, которое они прилагают к развитию своего королевства. Изо дня в день, шахтёры трудятся в шахтах, не покладая рук. Инженеры не перестают изобретать новое оружие, которое должно будет защитить их от многочисленных врагов. Но не золото и творения инженеров всё это время не давали гномам позволить себя истребить. Храбрость и сила их воинов заслуживает уважения. Уступая большинству своих врагов в росте, они совершенно не давали повода для того, чтобы враг счёл их беспомощными слабаками. Одержимые местью, гномы жили тем, что карали тех, кто так или иначе посмел оскорбить их расу. Специально для этого их король, Торгрим Злопамятный, завёл специальную книгу, которая была известна как Великая книга обид. В неё кровью были записаны имена тех, кто, так или иначе, нанёс оскорбление гномьей расе. Когда обидчик умирал, король вычёркивал его имя, не торопясь радоваться раньше времени. Страниц в книге было сотни, и на каждой было десяток имён. Однажды, все имена будут перечёркнуты и гномы смогут начать спокойную жизнь, не просыпаясь каждый день, думая о мести. А пока надо бороться за место в этом мире.       Придерживая бороду, низкорослый воин бежал к главным вратам города, чьи оборонительные рубежи тянулись к самым верхним сводам пещеры. Сотни орудий смотрели в сторону пространства, где мог спокойно пройти Легион Хаоса. В стенах находились сотни бойниц, откуда защитники могли вести стрельбу по наступающим ордам. Но сейчас внутри городских стен было тихо. Никто не штурмовал город с целью истребить стойкую расу воинов, одержимых местью. Пробежав под надвратной постройкой, гном побежал через двор к золотым вратам, которые вели в королевские чертоги. Огромные врата, на которых были изображены сотни воинов. Между внутренним двором крепости и золотыми вратами был широкий каменный мост, проложенный над бездонной пропастью, куда ещё не спускался ни один гном. Взбежав вверх по лестнице, гном прошёл через приоткрытые врата и попал на улицы огромного города. Здесь в бесчисленных шахтах трудились десятки тысяч шахтёров, добывающих знаменитую гномью руду, из которой делалось одно из самых лучших оружий на свете, способных пробить драконий череп или расколоть камень. Перебегая от улицы к улице, гном старался как можно быстрее добраться до противоположного конца города к Королевским Чертогам. Верхний свод пещеры удерживали огромные колонны, на которых в золоте были отлиты изображения гномьих воинов. Эти колонны удерживали тонны земли, на поверхности которой пролегали Восточные горы, в которых находились их крепости и обители их тёмных собратьев.       Преодолев улицы величественного города, гном снова предстал перед второй линией обороны. Каменные укрепления, которые были ощетинены десятком орудий. Если враг каким-то образом преодолевал первый рубеж, а потом прорывался через лабиринт улиц, его ждал небольшой сюрприз. Отчитавшись командиру гарнизона, гном смог пройти дальше. За баррикадами его ждала лестница, выложенная чёрным мрамором и устеленная красным ковром. Переведя дух, гном приступил к следующему рывку. Его никто не подгонял, он сам хотел как можно скорее донести до правителя последние известия. Преодолев лестницу, гном попал в тронный зал. Вдоль ковра, сотканного из золотых нитей, стояла элитная стража. Это были воины способны свалить орка с ног, после чего заставить того визжать от боли. Идя по ковровой дорожке, гном чувствовал на себе взгляды стражников, от чего ему становилось не по себе. Приблизившись к трону, гном увидел, что короля на нём сейчас не было: «Простите, а где король?» - подняв забрало шлема, один из стражников указал на дверь, которая находилась у дальней стены в тени тронного зала: «Король сейчас там с книгой» - «Понял, спасибо». Сняв с себя шлем, запыхавшийся гном достал из кармана тряпку и провёл ей по лбу. Белый кусок ткани тут же приобрёл сероватый оттенок.       Приближаясь к двери, гном старался восстановить дыхание. Он ещё никогда в жизни столько не бегал, и точно установил рекорд по преодолению города от главных ворот до трона короля. Встав рядом с дверью, гном нерешительно постучал в неё. Когда из помещения за дверью донёсся голос короля, гном, собрав всю волю в кулак открыл дверь. Помещение за дверью было тёмным и освещалось всего лишь несколькими светильниками. Король, Торгрим Злопамятный, стоял на специальной подставке перед раскрытой книгой. Великая книга обид, белые страницы, исписанные кровавыми чернилами, и заключенные в золотой переплёт и золотую обложку, была прямым доказательством того, насколько серьёзно гномы относились к вопросу мести. Сам король был одет в лучшие доспехи, которые когда-либо выковывали в местных кузницах. Корона, которая была едина со шлемом, была украшена десятком самых дорогих камней в подземелье. На один такой камень можно было купить Эридан с его окрестностями, а вдобавок обзавестись целой армией наёмников, для защиты этих земель. После чего до конца своей жизни и жизни своих внуков ни о чём не беспокоиться.       Приближаясь к королю короткими шажками, гном видел, как тот макал перо в чернильницу, которая была заполнена кровью врагов, после чего Торгрим вписывал в книгу имя обидчика или вычёркивал старое. На странице, которая была открыта, можно было увидеть такие имена как: Валдигор Осквернитель, Ливианна Тень смерти, Ургрим Губитель и прочих обидчиков, чьи имена ещё не были перечёркнуты. Поставив точку, король кивнул гному, дав понять, что тот может говорить. Снова проведя платком по грязному лбу, гном начал докладывать королю: «Ваше высочество, я пришёл к вам с известием» - макнув перо в чернильницу, король перевернул страницу. Прижав белую бороду, которая закрывала практически всё тело, король вычеркнул пару имён, находящихся в самом низу страницы: «И что это за известие?» - «Орки. Они покинули свой лагерь и направились в сторону Бесплодных земель. Возможно, они хотят призвать остальные племена». Зачеркнув ещё одно имя, король снова опустил перо в чернильницу. Кровь была неудобна тем, что быстро высыхала, но ничем другим Великую книгу обид заполнять было нельзя. С самой первой страницы, самое первое имя было написано кровью. Доведя черту до конца, Торгрим посмотрел поверх книги на изображение предыдущего короля гномов. Захлопнув книгу, король развернулся к гонцу и посмотрел на него с такой суровостью во взгляде, что у гнома чуть не подкосились ноги: «Пусть приходят».

Глава 4.

Риск и золото.

      Сидя за деревьями, Серый Ворон и Амелия наблюдали за храмом, расположенным на холме, окружённым крепостной стеной. По каменным стенам ходили стражники с алебардами, наблюдая за округой. У главных ворот толпилось множество людей, пришедших сюда из ближайших деревень и посёлков. За порядком следил паладин, который что-то говорил собравшимся у ворот людям. Оценивая свои шансы пробраться в это аббатство Света, облокотившись на ствол дерева, Серый Ворон посмотрел на свою напарницу, которая, так же как и он, понимала всю безнадёжность этого дела. «И что мы будем делать? Сразу себя на костёр затащим или сначала побегаем от стражников и паладинов?» - «Я обескуражена не меньше твоего. Но за это платят неплохие деньги» - «Никакие деньги не стоят собственной жизни! Этот Зигмунд фон как-его-там хотя бы сказал, как выглядит его фамильная реликвия, которая находится в аббатстве паладинов?» - «Он оставил рисунок. Мы должны будем искать что-то похожее» - приняв от Амелии смятый листок бумаги, Серый Ворон увидел на нём рисунок. На нём было изображено что-то вроде креста, только немного изменённого. Линий, исходящих из центра было больше, и все они были согнуты вниз, делая крест похожим на кинжал с очень неудобной рукоятью. По началу, Ворону показалось, что он уже где-то видел эту вещицу, только понять не мог, где именно: «Это она и есть, та реликвия?» - «Да. И эта вещица находится где-то там. И если мы сможем её достать, то обеспечим себя до конца нашей жизни» - «Эта жизнь может оказаться очень короткой, если мы оплошаем» - «Вечно ты паникуешь раньше времени. Соберись, мы ведь не пойдём на них в открытую. Дождёмся ночи и тихо проберёмся. Заберём, то, что нужно и так же тихо уйдём. Всё пошли, надо подготовиться и всё разведать».       Получив приказ от владыки найти революционеров и внедриться в их ряды, Конрад фон Карштайн столкнулся с одной проблемой. Та вампирша сама пришла к нему добровольно, надеясь привлечь его на свою сторону. Станет ли она ждать, пока Конрад сам найдёт её, догадаться было не трудно. Не имея при себе пока никаких идей, как ему найти изменников графства, Конрад решил ознакомиться со своими новыми владениями, которые ему передал Влад. Лорд-вампир настаивал на том, чтобы ему отдали земли упокоенной Изабеллы, но глава семьи наотрез отказал ему в этой просьбе.       Приближаясь к своему новому замку, Конрад понимал, что ему достался ещё не самый худший вариант. Замок был практически полностью цел и невредим. Оказавшись во внутреннем дворе, лорд-вампир убедился, что и внутри дела обстоят не так плохо. Если бы не серые тучи, и скелеты-стражники, стоящие на стенах, можно было подумать, что ты оказался в какой-нибудь имперской провинции, а не в проклятых богами землях, куда редко заходят смертные создания. Спустившись с коня, Конрад сразу направился к входу в главное строение замка. Когда один из воинов скелетов случайно оказался на пути у лорда-вампира, тот схватил подобие воина за голову и выбил из-под него тело. Бросив череп себе за спину, Конрад продолжил подъём по лестнице, где на самом верху его ждала какая-то женщина. Когда он был уже у самого входа в замок, женщина поклонилась лорду и представилась: «Приветствую вас, хозяин. Я, Сильфа фон Карштайн. Я ваш наместник, который будет следить за вашими владениями в ваше отсутствие» - «Я не просил себе наместника» - «Влад фон Карштайн настаивает, чтобы я помогала вам во всех ваших делах». Посмотрев в бледное и юное лицо вампирши, которая, видимо, получила дар бессмертия относительно недавно, Конрад с недовольством осмотрелся по сторонам и прошёл через парадные двери.       Распахнув двери, лорд-вампир неумышленно избавился ещё от двух живых скелетов: «Бесполезные костяшки. Видимо у нашей семьи положение ещё плачевней, чем я думал» - «Карштайны переживают нелёгкое время. Я очень надеюсь, что скоро всё наладится» - «Я не спрашивал твоего мнения». Опустив пристыжённый взгляд в пол, Сильфа не проронила ни слова до момента, пока они не прошли в главный зал, где находилась карта окрестностей и все нужные владельцу записи. Сев за стол, Конрад открыл одну из книг, и тут же её закрыл. Пусть он и был принят в семью Карштайн, всей той манерности и тщеславия, которым были переполнены остальные вампиры, Конрад был обделён. И его этот факт совершенно не расстраивал.       Понимая ситуацию хозяина замка, Сильфа взяла одну из книг и раскрыла её: «Если вам будет удобней, бумажными делами могу заниматься я» - «Вот и отлично. Я воин, а не писарь» - «Вам что-нибудь нужно, господин? В замке есть запасы крови, если вы голодны» - «Нет. Дай мне побыть одному. Если ты мне понадобишься, я тебя позову» - «Как скажете. Я буду рядом, если вдруг понадоблюсь вам». Проводив наместника взглядом до самой двери, Конрад тяжело вздохнул. Закинув ноги на стол, он снял с рук латные перчатки и закрыл своими израненными ладонями лицо. Он знал, что когда-нибудь его выпустят из темницы, но чтобы в такое время, когда порядок в мире трещит по швам, а какие-то безымянные вампиры устраивают дворцовый переворот, Конрад никак на это не рассчитывал. А потеряв возможность попросить прощения у Изабеллы за тот случай и вообще заставило его отчаяться. Многие в его жизни всегда видели в нём только воина и редко задумывались, чего он хотел на самом деле. Свыкнувшись со своей судьбой, Конрад начал нести это нелёгкое бремя даже и после смерти. Вынув меч из ножен, лорд-вампир посмотрел на своё отражение в лезвии своего несменного клинка. Он мог и не получать этого дара, если бы тогда глава семьи Карштайн сделал другой выбор.       Запах горелой плоти разносился по полю боя. Имперские солдаты теснили войско нежити обратно в лес, не забывая прикрывать свои фланги. Неподалёку кавалерия Кислева и его союзников сражалась с рыцарями Кровавого ордена, в который входили младшие и старшие вампиры. Стоя на возвышенности, командир отряда поддерживал своих воинов боевыми кличами имперских солдат. Победа была уже близка, и оставалось продержаться ещё немного, пока армия лорда-вампира не будет обращена в бегство: «Вперёд, слуги императора! Вернём этих тварей в те могилы, из которых они вылезли! Конрад! Где ты, Зигмар тебя побери!» - услышав своё имя, телохранитель вдохновителя солдат поднялся к тому, держась за кровоточащую на голове рану: «Я здесь!» - «Рад видеть, что ты ещё жив! Что у тебя с головой?!» - «Это всего лишь цара... Ложись!». Повалив командира на землю, Конрад спас того от варргейстра, который спикировал точно на него. В итоге мерзкая тварь схватила солдата, который стоял за спиной командира, и унесла его вверх, откуда потом собиралась сбросить его вниз или сожрать. Встав с земли, командир вместе с телохранителем посмотрел в след улетающему монстру, который уже начал рвать солдата на куски. «Чтобы я без тебя делал, Конрад? Хорошо, что всегда есть, кому прикрыть твою спину» - «Это честь для меня, командир» - «Потом обменяемся любезностями, для начала нам надо выиграть битву!».       Не сбавляя напора на орды мертвецов, имперские солдаты приближали победу с каждым трупом врага. Кровавый орден был почти обращён в бегство элитной рейксгвардией рыцарей императора. Эти облачённые в доспехи всадники могли сражаться почти с любым противником, даже с чудищами, которые приходили с Пустошь Хаоса. Для окончательной победы солдатам Империи надо было сделать лишь один рывок, и вся армия будет обращена в бегство. Стоя в первых рядах, один из воинов рубил живых мертвецов, укрываясь за стеной щитов. Обезглавив очередного мертвеца, солдат посмотрел поверх армии оживших трупов и увидел того, кто вёл эту армию. Это был сам Влад фон Карштайн вместе с каким-то человеком. Это был худощавый мужчина, одетый в рваные одежды. На шее у человека висели многочисленные ожерелья, сделанные из костей. И не трудно было догадаться, кому принадлежали эти кости. Смотра на то, как войско живых одерживало верх, Влад фон Карштайн совершенно не поддавался какой-либо панике. Всё шло так, как он и планировал. Человек рядом с ним был ни кто иной, как верховный некромант, Гельман Горст. Этот слуга верховного Бога нежити, Нагаша, был живым примером того, насколько сильно можно быть бесчеловечным и играть с чужими смертями, как с чем-то не особо важным. Смотря на живых солдат Империи с презрением, Гельман шептал заклинание. «Долго ещё?» - «Сейчас Влад, не спеши. Победа всё равно у тебя уже в руках» - вернувшись к читке заклинания, некромант начал медленно поднимать руки к небу. Его чахлое тело начало трясти, а глаза закатываться назад. Видя всё это, имперский солдат пытался понять, что происходит. Осмотревшись по сторонам, он не увидел, чтобы что-нибудь вокруг него начало радикально изменяться. Возможно, некромант допустил промашку, и его заклинание не сработало.       Закончив чтение заклинания, некромант резко опустил руки. По началу ничего не происходило, пока солдат, наблюдающим за ними не почувствовал запах гнили прямо возле себя. Обернувшись, он увидел встающего с земли имперского солдата, который умер у него на глазах несколько мгновений назад. Не успев что-либо предпринять, солдат упал на землю с клинком, торчащим из живота. Все трупы, находящиеся на поле боя, в один момент начали восставать из мёртвых и нападать на имперских солдат. Воспользовавшись суматохой, Влад послал в бой стаю варгульфов, которые пробили имперские ряды, дав возможность остальной армии приступить к истреблению живых. Стоя рядом с командиром, Конрад убивал каждого слугу нежити, который приближался к ним. Если в ближайшее время они не выберутся из окружения, то потом будет уже поздно что-то делать. Свалив с ног очередного живого мертвеца, Конрад обратился к своему командиру: «Сэр, вам лучше уйти! Их становится слишком много!» - «Ты прав Конрад! Прорубай нам путь!». Уже готовясь к решительному прорыву через наступающие орды нежити, Конрад оказался сваленным с ног. Катясь к подножью холма, Конрад старался не задеть себя своим же мечом, который не выпускал из рук с начала битвы. Встав на ноги, он увидел, что находится в окружении мертвецов, а его командир уже давно удрал, предоставив своего телохранителя самому себе. Оглянувшись, Конрад понял, что это конец. Из такой ситуации, даже охотнику на ведьм не выбраться. Сжав рукоять меча покрепче, он накинулся на слуг нежити, разрубая их словно трухлявые ветки: «Давайте, подходите! Меня на всех хватит! Я всех вас верну обратно в могилу!». Разрубая очередного зомби, бывший защитник Империи почувствовал, как что-то пронзает его спину. Спустя мгновение, его тело насквозь было проткнуто копьём. Увидев, как из раны на землю капает кровь, Конрад перестал слышать всё, вокруг себя. Лишь биение сердца бешенным эхом отдавалось у него в голове.       Надломив наконечник, Конрад развернулся к скелету, который нанёс удар в спину, и пробил железным наконечником его голову. Сразу после этого он перехватил руку живого мертвеца, который собирался нанести удар своим ржавым палашом. Оторвав руку вместе с ржавым клинком, Конрад отбросил гнилую конечность в сторону. Проткнув тело зомби, Конрад начал давить на него, насаживая на клинок тех, кто стоял у мертвеца за спиной: «Сдохните!». Повалив живых мертвецов на землю, Конрад уже хотел приступить к следующим жертвам, как в этот момент его тело проткнуло сразу десяток клинков. Упав на колени, воин чувствовал, как жизнь быстро покидает его. Скоро его душа уйдёт в лучший мир, где он не будет видеть всего этого кошмара. Скоро ему больше не понадобится его меч, и он сможет позабыть обо всех тяготах этого мира. Так думал Конрад до того момента, пока к нему не подошёл он. Приблизившись к Конраду, Влад фон Карштайн посмотрел на поверженного солдата с полным безразличием во взгляде. «А ты стойкий. Твоё сердце до сих пор бьётся, не смотря на все твои раны» - «Не сто... Не стоит так переживать. У меня и на тебя силы найдутся» - «Даже так. Тогда давай, покажи, что ты не врёшь». Приказав своим прислужникам разойтись, Влад отошёл на пару шагов и развёл руки в стороны: «Давай. Я даже защищаться не буду». Оперевшись на рукоять меча, Конрад попытался поднять себя на ноги, но вместо этого почувствовал лишь невыносимую боль. «И это всё? Вечно вы все бросаете слова на ветер, не подтверждая их делом» - «Я... Я никогда так не поступаю... Будь готов, сейчас я проткну твою голову» - при очередной попытке встать, у Конрада начало темнеть в глазах. Это могло говорить лишь об одном. Момент его смерти уже совсем близко. Когда Влад уже снова собирался что-то сказать, воин вскочил с земли, делая быстрый выпад вперёд.       Кончик лезвия остановился в паре сантиметров от лица Влада. От болезненной раны, владыку бессмертной семьи спас некромант, который остановил атаку солдата своим заклинанием. Повалив Конрада на землю, Гельман Горст встал рядом с Владом и посмотрел на поверженного воина: «Глупый смертный. Из него выйдет хороший слуга для вашей армии» - «Нет. Стой, не надо делать из него зомби». Взяв в руки кинжал, Влад провёл им по своей усохшей ладони. Опустившись на одно колено рядом с Конрадом, лорд-вампир приложил разрезанную ладонь к его рту. Когда капля крови упала из раны в горло воина, Влад убрал руку и отошёл от умирающего тела.       Звук шагов в коридоре заставил Конрада выйти из своих воспоминаний в реальный мир. Дверь в его комнату открылась, и в дверном проёме показалась его наместник. «Простите, что беспокою вас, господин, но к вам посетитель» - «Кто там?» - «Она говорит, что знает вас». Выйдя во внутренний двор замка, Конрад увидел рядом с конюшнями ту, которую собирался искать неделями. Ларетту до сих пор сопровождали её мерзкие летуны, которые не переставали тихо пищать. Заметив Конрада, вампирша помахала тому рукой. Видя, с каким недовольством Конрад смотрит на гостью, Сильфа предположила, что он не очень рад её видеть: «Прикажите её выгнать, господин?» - «Нет. Пусть проходит. Мне надо с ней поговорить» - «Как скажете. Я отведу её в зал для гостей». Посмотрев на Ларетту, Конрад снова убедился, что та пусть и смотрит в его направлении, но всё равно куда-то немного в сторону. Но для его дела эта деталь была абсолютно не важна. Если он сможет убедить её, что хочет войти в ряды революционеров по своей воле, то большая часть его задания, полученным от Влада, будет выполнено.       Когда луна взошла на небосвод, Серый Ворон и Амелия приступили к исполнению своего плана. Дело было как никогда рисковое. И проблемой не было взобраться на стену и пройти мимо дремлющих на ходу стражников. Главной проблемой были паладины и воины Культа Зигмара. Те, как только заметят их и поймут, с какой целью они двое проникли в храм, тут же на месте исполнят приговор, который уготован таким как они. Закинув верёвку с крюком на стену, Амелия и Серый Ворон за пару минут забрались наверх и проникли во внутренний двор. За главными воротами оборонительной стены находился небольшой сад с кустами и статуями, изображающими паладинов, свергающих нечисть Хаоса. Укрывшись за небольшой клумбой, двое воров начали думать, как им поступить дальше. Было несколько вариантов проникновения в храм. Можно было оглушить одного из стражников и взять его одежду. Но была вероятность, что кто-то из паладинов помнил всех стражников в лицо и тогда могут возникнуть вопросы. За которыми последует допрос, который Серый Ворон точно не перенесёт. И это сразу отрезало участие Амелии в плане. Притворяться монахом так же было рисковано, так как Амелия снова не проходила по своему половому признаку. Их приговор и без того строг и суров. Смертная казнь. Через сожжение, в лучшем случае. И последний - это пробраться через крышу, что могло оказаться ещё опаснее первых двух вариантов. Амелия и её напарник были опытными ворами, но вот их умения забираться в хорошо охраняемые места были не так велики. «Что дальше?» - «Тихо. Может, ты сразу позовёшь их всех сюда, а то им нас плохо слышно» - «Я и так тише некуда. Так как будем пробираться?» - «Ты у нас в разведку ходил, когда сюда прихожан впускали. Так что этот вопрос надо задавать тебе». Выглянув из-за клумбы, Серый Ворон убедился, что их до сих пор не заметили. По саду ходило двое паладинов, которые что-то обсуждали между собой. Проворачивая у себя в голове экскурсию по храму, которую он провёл сам для себя под видом обычного крестьянина, Серый Ворон пытался вспомнить, где именно по его мнению могла находиться реликвия.       Было несколько запертых комнат, за которыми вполне могли хранить что-нибудь ценное. «Ну что?» - «Да думаю я» - «А, ты думаешь. Хорошо, ты не спеши. Я пока костёр разведу, того глядишь к утру ты что-нибудь вспомнишь» - «Давай тише» - «Эй, тихий, глянь сюда». Постучав товарища по плечу, Амелия указала ему на металлическую решётку у основания стены храма, рядом с которой находилась клумба. Приблизившись к решётке, Серый Ворон увидел, что за ней находился туннель, в которой вполне могли пробраться он и его напарница. Только для начала надо будет очень тихо извлечь её из стены и не привлечь внимания стражников. Вытащив кинжал, Серый Ворон начал искать хотя бы небольшой просвет, в который можно было бы протиснуть лезвие. Болтов в решётке точно не было, так что её, скорее всего, просто подгоняли под размер отверстия. Когда взломщик смог загнать кинжал под решётку, он начала продавливать его, пытаясь создавать как можно меньше шума. «Ты можешь быстрее? Или хотя бы не так громко?» - «Я пытаюсь. Ещё чуть-чуть. Подожди» - «Если ты сейчас не вскроешь эту решётку, нам станет очень тепло, но ты совершенно не обрадуешься этому» - вытерев пот со лба, Серый Ворон с силой надавил на кинжал, после чего решётка со скрежетом ушла в сторону. Услышав звук, двое паладинов взяли в руки молоты и начали медленно подходить к клумбе. Дав сигнал собрату по вере заходить с другой стороны, паладин уже начала заносить боевой молот для карающего удара: «Стой! Именем Зигмара!». Обойдя клумбу, паладины не увидели ничего, кроме металлической решётки в стене. Обменявшись растерянными взглядами, двое служителей Света вернулись к прерванному разговору.       Держа решётку с помощью пары ниток, Серый Ворон надеялся, что те не порвутся в самый неподходящий момент. Когда шаги на улице стихли, он ослабил нити и опустил решётку на землю: «Хух. Пронесло» - «Рано радуешься. Нам ведь ещё обратно надо будет выбираться, а перед этим кое-что забрать. Давай, показывай дорогу». Продвигаясь на согнутых коленях, Серый Ворон ориентировался на свою память. Проползая мимо ещё одной металлической решётки, вор услышал разговор. Посмотрев через узорчатую решётку, Ворон увидел двух человек, один из которых был паладином, а второй, наверное, был послушником. «Так что именно с тобой произошло?» - «Я... Я потерял друга» - «Как ты его потерял?» - «Это... Это...» - «Не спеши. Если тебе тяжело об этом говорить, то мы можем перенести этот разговор» - «Нет. Я хочу покаяться во всём сейчас» - «Покаяться?» - «Да. Это произошло давно. Мы с другом рыбачили, когда... когда на нас напали эти твари. Мы оба знали, что от тех псов нам не убежать. Я хотел жить не меньше него. Но вот только мой друг оказался более человечным, чем я. Я бросил свои вещи ему под ноги и он...». Получив удар в плечо, Серый Ворон понял, что слишком увлёкся. Они сюда не шпионить пришли, а совершенно за иным. Двигаясь дальше по вентиляционному коридору, два вора заглядывали в комнаты сквозь решётки, надеясь увидеть хоть что то, что могло дать намёк на то, что здесь храниться хоть что-то ценное. «Слушай, я тут подумал. А нам заказчик сказал, какого размера эта реликвия?» - «В смысле?» - «Просто вдруг эта вещь размером со шкаф. Тогда как нам её выносить?» - «Если ты об этом, то это вещь, что-то вроде амулета. Так что не волнуйся, свою спину ты не надорвёшь» - «Рад слышать».       Заглядывая в очередную решётку, Серый Ворон увидел практически пустую комнату. Посреди помещения стоял постамент, на который была возложена шкатулка. За исключением всех прочих комнат, эта была самой подходящей для хранения реликвии. Толстые металлические двери явно были установлены не просто так. Снова провернув махинацию с ножом, Серый Ворон и Амелия оказались в надёжно запертой комнате. Подойдя к двери, опытный взломщик посмотрел в замочную скважину и понял, что ему такой замок не взломать до самой старости. «Эй, воздыхатель замочных скважин, давай займёмся кое-чем важным» - «Куда ты торопишься?» - «Я хочу поскорее уйти отсюда. Я уважаю паладинов, но иметь с ними дел не желаю» - подойдя к напарнице, Серый Ворон уставился на шкатулку. На мгновение ему показалось, что от неё исходила какая-то энергия. Словно там хранилось что-то настолько могущественное, что он вместе с Амелией по сравнению с тем, что хранилось в шкатулке, были пустым местом. Положив руки на крышки шкатулки, Серый Ворон начал медленно поднимать её. Нельзя исключать того, что паладины могли установить ловушку, и стоит ему открыть шкатулку чуть быстрее, как ему в палец выстрелить смазанная ядом игла. Такое было с одним его другом. Он вскрывал замок, а ему в палец выскочила золотая игла, которая была смазана ядом. Он до сих пор помнит безумный взгляд друга и пену, вырывающуюся у него изо рта.       В конце концов, переборов все страхи, Серый Ворон открыл шкатулку и тут же закрыл её. Переводя взгляд с друга на шкатулку, Амелия пыталась понять, что здесь не так. Шкатулка не оказалась пуста, и она это прекрасно видела. Но вот реакция друга совершенно не внушала уверенности в том, что они нашли то, что искали. «Ты чего? Всё нормально?» - «Говоришь, наш заказчик ищет фамильную реликвию?» - «Да, а что?» - «Тогда у него очень интересная родословная. Ибо их реликвия это не что иное, как Амулет Зигмара» - «Что?». Отодвинув друга в сторону, Амелия открыла шкатулку и в самом деле увидела одну из самых святых и драгоценных вещей в Империи. Если это и в самом деле был Амулет Отца людей и гонителя тёмных титанов, то Зигмунд фон Валенштайн нагло врал от слова до слова про фамильную ценность. «Что будем делать?» - «Я не знаю, Ворон. За это обещана награда» - «Что?! Ты хоть представляешь, что с нами сделают, если мы украдём эту вещь? Нас просто в порошок сотрут, в прямом смысле этого слова. Мы пикнуть не успеем, как наш прах уже смешивают с грязью» - «Мы с тобой наконец-то получили шанс разбогатеть по-настоящему, а ты решил отступить?» - «Это, Амулет Зигмара. Им владеет верховный паладин Империи. Сам Фолькмар Мрачный. Да он нас не то что из-под земли, с того света достанет, чтобы покарать» - «Если сейчас не возьмём её, то до конца жизни будем выживать тем, что воровать по домам столовое серебро и прочую мелочь» - «Если мы...» - прежде чем Серый Ворон успел договорить, из замочной скважины донёсся механический звук.       Прокручивая ключ по определённой схеме, паладин пытался не ошибиться и сделать всё верно. В противном случае, он может просто остаться без руки. Когда замочный механизм издал последний щелчок, паладин открыл дверь, и указал группе людей на шкатулку: «Вот верховный паладин. Он цел и невредим». Пройдя в комнату, Фолькмар Мрачный подошёл к шкатулке с амулетом и открыл её. Амулет был на месте без единой царапины. Даже после пережитого на нём не осталось и следа.       Упираясь ногами в деревянные балки, и обхватив друг друга руками, Серый Ворон и Амелия смотрели на всё происходящие сверху вниз. Не давая друг другу упасть, они молились о том, чтобы нежданные посетители как можно скорее покинули комнату. Если их заметят, эта комната станет их общей могилой. Зато их запомнят как самых безумных воров, не считая того, который пытался украсть у Карла Франца его упокоенного грифона. Закрыв шкатулку, Фолькмар подошёл к одному из паладинов: «Вы отлично справляетесь. Я очень рад, что могу доверить вам Амулет Зигмара» - «Для нас это большая честь верховный паладин, но позвольте узнать. Почему вы не хотите забрать его? Вы ведь имеете на это полное право» - «Амулет Зигмара слишком ценная вещь, чтобы ходить с ней, когда вздумается. Пусть она пока побудет здесь» - «Всё будет так, как вы скажете».       Когда паладины покинули комнату, двое воров посмотрели друг на друга: «На счёт три. Раз. Два. Три» - силой оттолкнувшись друг от друга, Амелия и Ворон сели на потолочные балки, после чего спрыгнули с них вниз. Подойдя к шкатулке, напарники посмотрели друг на друга: «Ну что? Рад снова его видеть?» - «Жаль ушёл, забыл поздороваться» - «Что будем делать?» -«Не знаю. У нас столько же причин брать амулет, сколько и не брать» - «Давай за тебя решу я». Отодвинув друга в сторону, Амелия открыла шкатулку и взяла оттуда амулет: «Вот, легко и просто. Уходим, пока ещё не рассвело, и мы не станем слишком заметными». Снова забираясь в вентиляционный коридор, Серый Ворон услышал, как механизм в замке снова начал издавать щелчки. Прижав решётку к стенке, Серый Ворон прижался к дальней стенке вентиляции. Когда дверь в комнату открылась, в неё вошёл Фолькмар Мрачный без сопровождения в виде кого-нибудь из местных паладинов. В руках он держал свой боевой молот. Причём не так, как будто просто куда-то шёл с ним, а так, как будто готовился нанести удар. Приблизившись к шкатулке, Фолькмар посмотрел через плечо на дверной проход, после чего с размаху ударил по шкатулке. От удара шкатулка разлетелась на мелкие кусочки, а постамент под ней начал развалилсяя на куски. Порывшись в обломках, верховный паладин не нашёл того, что искал: «Где амулет? Он ведь только что был здесь». Ещё порывшись в обломках, он так и не смог найти того, что искал.       Сворачивая на ходу верёвку, Амелия шла к месту, где они с напарником оставили своих лошадей. Им осталось только вернуться обратно в Эридан и отдать Зигмунду амулет. Её совершенно не интересовало, как именно он будет его использовать. Пусть хоть над камином повесит, только бы денег заплатил. Серый Ворон в свою очередь был совершенно другого мнения. Он видел то, что сделал верховный паладин, и его увиденное поразило так, что он до сих пор пребывал в шоке. Возможно, Фолькмар проверял шкатулку на прочность, но почему-то Ворону казалось, что он не хотел в итоге найти целый амулет после нанесённого удара. Посмотрев на своего друга, Амелия попыталась понять, что с ним не так. Она не видела того, что произошло в комнате, и поэтому не донца понимала, чем был так шокирован её напарник. «Да что с тобой не так? Я не помню, чтобы ты был до такой степени набожен и религиозен» - «Да не в этом дело. Мне почему-то кажется, что мы не должны отдавать этот амулет заказчику» - «Опять ты за своё? Мы принесём ему этот амулет. Получим своё золото и всё, больше никогда об этом не вспомним» - «Но я видел...» - «Всё, хватит! У нас с тобой было не самое лёгкое детство. И я готова признать, если бы не ты, я бы умерла с голоду. Но сейчас прости, я хочу получить своё золото и забыть о нищете раз и навсегда! Если хочешь, можешь рассказать обо мне паладинам, только после этого на костёр пойдёшь ты один!». Поставив точку в этом откровенном разговоре, Амелия села в седло и кивнула головой в сторону свободной лошади. Посмотрев в глаза подруги, Серый Ворон понял, что ему никак не переубедить её. Сев в седло своей лошади, он вместе с подругой направился в сторону Эридана. Если за ними не вышлют погоню, то всё пройдёт как никогда отлично. Если же их начнут искать. Дорога в Эридан может оказаться очень тяжёлой.

Глава 5.

Орки вместе сила, а порознь слабость.

      Бесплодные земли. Третье, по непригодности для жизни человека место. Это всё равно, что взять Пустоши Хаоса и посыпать всё тоннами песка и камней. Тут и там можно было увидеть пересохшие оазисы. Десяток воюющих между собой орочьих племён было разбросано по этим землям. Песчаные бури, которые убивали всякую возможность засеять в этих краях хоть что-то. Палящее солнце нагревало землю до такой степени, что любая вода испарялась, только коснувшись её. Если кто и мог выжить в этих краях, то только зеленокожее племя, которое уже давно свыклось с такими условиями. Большая часть орков жила в горах, которые тянулись от самых Пустошей Хаоса. Бесконечный горный хребет, который начинался в глубинах адских земель, пролегал вдоль земель Кислева, после переходил в горы, которые служили домом для тёмных и светлых гномов. После, горных хребет проходил вдоль земель графства вампиров, после чего горный хребет расходился в две стороны. Одна полоса уходила в сторону Империи, отгораживая её от Лесного королевства, другая уходила в Бесплодные земли орков, уходя далеко на юг в неизведанные земли. Граница гномьих королевств заканчивалась у самой границы Бесплодных земель, где снег на горах сменялся песком и пеплом.       Не сбавляя темпа, племя орков бежало по мёртвой земле в сторону гор, над которыми поднимались десяток чёрных столбов. Если племя Гримгора хотело собрать племена для свершения мести, им надо было убедить главных вождей встать на их сторону. Это был вожак Кровавых Рук – Ургрим Губитель. Вожак Кривого Месяца – Скарсник. Вожак Сильного Кулака – Вагр Глазодав. Вожак Длинных Пырял – Моргак Кривоморд . И вожак Бешенных Вепрей – Уурбаг Бич гномов . Все эти представители зеленокожего племени были своего рода лидерами своей расы. За исключением Скарсника, так как этот вождь отличался некой особенностью. Но об этом позже. Сейчас можно сказать то, что самым влиятельным из всех был Ургрим Губитель. Он был тем, чей голос мог стать решающим в вопросе объединения племён. Если взять всех орков, то он был вторым после Гримгора, пусть тот и отставал от первого с большим разрывом. И прежде чем получать голос вождя, надо было заставить остальных придти на собрание. Если вожди и собирались в одном месте, то только для того, чтобы выяснить отношения между собой. Утолив жажду битвы, вожди уводили свои племена обратно в ожидании следующей возможности начистить друг другу морду.       Добравшись до гор, племя Гримгора остановилось на привал. Только остановившись, орки тут же попадали на землю. Они в жизни не совершали столь продолжительного марш броска. Придя в себя, орк, который сподвигнул племя на такую рисковую затею, решил, что расслабляться ещё слишком рано. Они находились в тех землях, которые покинули много лет назад вместе со своим вождём. «Рано отдыхать. Надо сделать лагерь!» - «Да. Дело говорить!». Встав на ноги, орки начали ломать сухие деревья и разводить костры. Всё, из чего можно было соорудить подобие палаток, они оставили у могилы вождя. Так что у них при себе не было практически ничего, кроме их оружия. Соорудив лагерь, орки стали ждать дальнейших указаний от своего формального вождя. Никто пока официально не признавал его вождём, но он был единственным, кто делал хоть что-то. Сидя перед костром, Алгок, так звали орка, пытался придумать, что им делать дальше. Даже ему было понятно, что племена просто так не согласятся. Их могут просто всех перебить, и никто о них и не вспомнит. Помимо аргументов, он должен будет доказать, что достаточно силён, чтобы вести племя орков в бой. Посмотрев в сторону гор, где виднелись десятки огней от племенных костров, Алгок решил, что для начала надо будет поговорить хотя бы с одним из вождей.       Как только солнце начало подниматься над горизонтом, орки покинули лагерь и направились в район, где обосновалось самое невлиятельное из племён. Орки Сильного Кулака не были слабы. Они просто были самыми малочисленными. Но, даже не смотря на это, их вождь, как и все прочие лидеры зеленокожей расы, был очень воинственен. Вагр Глазодав мало чем отличался от прочих орков, единственное что, он очень любил коллекционировать глаза своих врагов. На шее он носил ожерелье из пары сотен глаз, которые принадлежали не только оркам. Малочисленность его племени была обусловлена тем, что оно располагалось на границе с гномьим королевством. Так что атаки на их земли со стороны бородачей были регулярным событием. А у них и без горных копателей хватало противников.       Приближаясь к крепости Сильного Кулака, Алгок готовился в любой момент вступить в битву. Нельзя было ожидать того, что их собратья обрадуются их появлению. Когда уже была видна длинная стена, сделанная из камня и дерева, Алгок остановил племя. Трудно было понять, заметили ли их появления в крепости, так как там было слишком тихо. А в орочьих крепостях редко бывает тихо. Разве что когда все её обитатели мертвы или ушли на битву. Подав сигнал, Алгок медленно повёл своих орков вперёд. «Чёт тихо. Может, все уже подохли?» - «Это племя было слабо. Их могли всех перебить» - слушая предположения своих собратьев, Алгок надеялся, что они ошибаются. Ведь если Сильные Кулаки мертвы, то следующее на очереди племя Бешеных Вепрей. А их вождь уже может оказаться не таким сговорчивым. Когда стены были уже совсем близко, Алгок и его орки услышали боевой клич орков, который знали все расы на материке без исключения: «Ваааааагх!». На стенах в тот же момент появилось куча орков во главе с их вождём. Размахивая своим кривым щитом, вождь заводил своё племя для битвы: «Ааааа!!! Попались в мою ловушку! Вааааагх! Я дал вам подойти близко, чтобы вы не ожидать такой атаки! Ваааааагх!». На скалах, которые окружали крепость, начали появляться орки с луками. Пусть по меткости орки и уступали всем на материке, они компенсировали всё количеством стрелков.       Помимо орков, луками были вооружены гоблины, которые злобно хихикали, смотря на племя, попавшее в засаду. «Вы попались! И теперь умрёте! Дураки! Ха-ха-ха-ха! Сильные Кулаки самые мощные!» - поддерживая своего вождя, орки вращали над головой оружием и выкрикивали боевой клич. «Мы пришли не для драки! Мы пришли объединять!» - «Вы умрёте! Ха-ха-ха!» - «Мы не для драки!» - «Я истинный вождь орков!» - «Ваааааааааааагх!!!». Огласив горы своим криком, Алгок заставил всех представителей Сильного Кулака замолчать. Смотря прямо в лицо вождю племени, Алгок начал объяснять тому, зачем он пришёл: «Мы пришли для единства! Снова сделать нас сильными!» - «Орки и так сильны! Мы самые сильные!» - «Гримгор Железношкур мёртв! А бородатые карлики истребляют нас!». Услышав слова орка, Вагр Глазодав резко изменился в лице, насколько это можно было понять по его искалеченной морде. Если кому-то когда-то удавалось увидеть потерявшего всякую агрессивность орка, то он мог заявлять, что видел всё. Убрав оружие в ножны, Вагр махнул рукой Алгоку в сторону ворот: «Проходи. Мы говорить». Оказавшись внутри крепости, предводитель племени Гримгора увидел, что племя находится в плачевном состоянии. Ну, насколько это можно было судить по оркам. Половина криво-построенных домов было разрушено. Если крепостная стена была цела, то с полной уверенностью можно было сказать, что налёты совершали гномы на своих летательных аппаратах. Проклятые копатели так осмелели, что смеют безнаказанно нападать на крепости орков. С этим надо кончать как можно быстрее, пока зеленокожие просто не превратились в дичь для отстрела.       Приведя Алгока и его орков к центральному костру племени, вождь сел на свой трон, бросив оружие себе под ноги. Несколько гоблинов тут же подбежали к оружию вождя и куда-то потащили его. Встав перед вождём, Алгок хотел сразу приступить к обсуждению вопроса борьбы с гномами, но вождь заговорил раньше: «Ты говорить, что Гримгор умирать. Мы говорили ему, что надо оставатся здесь. Не надо было уходить ему в земли людишек и бородатых каратышек» - «Он хотел завоевать для нас лучшие земли. Эта пустыня гиблое место. Мы тут все передохнуть. Я хочу говорить с вождями!». Услышав о переговорах с другими вождями, Вагр заржал во всю свою орочью глотку. И в тот же момент настроение вождя резко поменялось. Он вскочил с трона и приблизился к Алгоку вплотную: «Вожди не слушать тебя. Они не увожать Гримгора Железношкура! Он оскарбил их своим уходом. Ты от них получишь только рубилом в морду!» - «Мы и так умрём. Я хотеть, чтобы нас всех помнить как воинов! А не как трусливых сквигов!» - сказав эти слова, Алгок оттолкнул вождя Сильных Кулаков от себя.       Развернувшись к нему спиной, он повёл своё племя из крепости вождя, который больше не внушал надежды на поддержку. Но у самых ворот, Вагр нагнал Алгока: «Стой! Я подумать и решить, что ты прав. Я хотеть убить гномов, как и ты. Иди за мной!». Оставив своё племя у ворот крепости, Алгок пошёл вслед за вождём. Пройдя через весь город, они приступили к подъёму на скалу по грубо высеченной лестнице. Лестница была расположена под таким углом, что приходилось держаться за выступы в скале, чтобы не свалиться назад. Наконец добравшись до вершины, Алгок увидел, что Вагр привёл его к огромному сигнальному рогу. Этот рог раньше принадлежал неизвестному существу, который обитал в этих землям и в итоге был убит предками тех орков, которые живут сейчас. «Этот рог оповестит остальных вождей. Потом мы идти к Чёрному Утёсу. Если вожди захотят, они придут. Не захотят, у нас будет гораздо меньше сил. Эй, вставай!» - подняв камень с земли, Вагр кинул его в пещеру, которая находилась в скале рядом с рогом. С недовольным бормотанием, из пещеры вышел великан и подошёл к рогу. Сделав глубокий вдох, великан со всей силой дунул в него. Сотрясающий скалы гул огласил Бесплодные земли, разнося призыв вождей к оружию. Каждый орк, который слышал призыв, отвечал на него боевым кличем зеленокожего племени. Знаменитое орочье «Ваааааагх!» эхом разносилось по скалам и пустыням, отвечая на звук сигнального рога. «Вот и всё, Алгок из племени Гримгора Железношкура. Вожди услышали сигнал. В Чёрном Утёсе мы узнаем, кто из них ответил на него».       Стоя рядом с потухшим камином, Конрад смотрел на свою гостью, которая что-то шептала своим мерзким писклявым летунам. На столике рядом с креслом, в котором сидела гостья, стояло два кубка с кровью. Наместница Конрада стояла возле выхода из комнаты, ожидания дальнейших указаний от своего господина. Понимая, что молчание затягивается, Конрад решил заговорить первым, а не ждать, пока Ларетта соизволит сказать хоть что-то: «Зачем ты пришла?» - «Тебе всё-таки интересно. Я бы с радостью поговорила с тобой, но тут есть лишняя пара ушей» - сказав эти слова, Ларетта покосилась в сторону Сильфы, которая явно понимала, на кого намекает гостья. «Сильфа, выйди из комнаты» - «Как скажете господин. Если я вам понадоблюсь, только позовите» - бросив напоследок недовольный взгляд в сторону гостьи, наместница замка покинула комнату. Подойдя к столику с кубками, Конрад взял один из них и осушил за пару глотков: «Она вышла, теперь ты скажешь, с какой целью ко мне пришла?» - «Да. Скажи мне, Конрад, каким ты видишь графство вампиров через десять лет?» - пусть Конрад и не был дипломатичной личностью и не умел вести переговоров, даже он понимал, к чему ведут такие вопросы. Пытаясь показать своё желание не играть во все эти психологические уловки без слов, Конрад понял, что гостья совершенно не видит эмоций на его лице. Её взгляд до сих пор был направлен куда-то в сторону от него. Приблизившись к Ларетте, лорд-вампир провёл рукой у неё перед глазами. «Если ты думаешь, что я слепа, то ты чпстично прав» - отстранившись от вампирши, Конрад вернулся обратно к камину, над которым висел выцветший портрет бывшего владельца замка. «Если ты слепа, то, как ты меня видишь?» - «Всё дело в моих маленьких друзьях, которые тебя раздражают» - взяв в руки одну из летучих мышей, Ларетта показала её Конраду. Посмотрев на Конрада, ночной летун начала издавать тихий писк. Всё ещё не понимая, в чём дело, Конрад решил узнать, какой же смысл в летучих мышах, которые повсюду следовали за вампиршей: «И что? Ты думаешь, я никогда летучих мышей не видел?» - «Нет, дело совсем в другом. Их голоса, это мои глаза» - «В каком смысле?» - «Ты ведь знаешь, как летучие мыши ориентируются в темноте? Я объединила их сознания с моим и теперь они своими голосами помогают мне видеть этот мир» - «Я думал слепых вампиров не бывает» - «Я была слепой ещё до того как стала вампиром. Если бы не мой учитель, я бы умерла или может ещё что хуже». Получив ответ на не сильно интересующий его вопрос, Конрад решил вернуться к обсуждению более важного вопроса: «С твоими летунами всё ясно. Но ты так и не сказала мне, зачем ты пришла ко мне» - «А ты так и не ответил на мой вопрос» - «У меня нет времени на всю эту болтовню про будущее и что будет через десять лет. Говори прямо, я не люблю, когда мне пытаются заморочить голову!» - чувствуя явную агрессию со стороны хозяина замка, Ларетта пришла к мнению, что ей не стоит рисковать и быть с Конрадом полностью честной.       Взяв в руки кубок, вампирша сделала пару глотков, после чего дала испить из него своим любимцам: «Скажу честно, я и мои друзья пытались много узнать о тебе. Но твой возраст так превышает наш, что мы практически ничего не узнали. Мы узнали только то, что ты был ярым сторонником Изабеллы фон Карштайн» - услышав имя госпожи, Конрад сразу вспомнил тот случай, за который после понёс наказание. Если эта вампирша посмела упомянуть её, то дальнейший разговор явно не будет пустой болтовнёй, которой любят заниматься прочие вампиры. «Да, я был сторонником Изабеллы и во всём поддерживал её» - «Значит, мы не ошиблись, выбрав тебя» - «В чём именно вы не ошиблись?» - «Что, если мы тебе скажем, что все изменения, которые хотят внести революционеры, это идеи Изабеллы» - «Что?!».       Приближаясь к Ларетте, Конрад хотел уже схватить её за горло, но та успела среагировать и выхватить их ножен меч и направить его в сторону разгневанного хозяина замка: «Да как ты смеешь так говорить?! С чего ты вообще взяла, что она хотела именно этого?!» - «Если ты успокоишься, то я обязательно всё объясню тебе». Не отводя меча, Ларетта кивнула Конраду на второе кресло. Возобладав с собой, Конрад решил подождать с расправой и выслушать гостью до конца. Сев в кресло, он стал терпеливо ждать того, что Ларетта скажет дальше. Решив, что пока ей опасность больше не грозит, вампирша убрала меч и села обратно в своё кресло: «Отлично. Если ты готов меня слушать, то мы продолжим» - «Говори уже, пока я снова не передумал» - «Так вот, это было давно. Изабелла ещё тогда не связалась с Лордом Хаоса и не дала желанию отомстить сгубить себя. Она хотела перемен для графства, но пойти против мужа не могла. Она так любила Влада, что была готова смириться с чем угодно. И так как она не могла действовать в открытую, она начала в тайне создавать вампиров, которые в будущем должны будут исполнить её волю. К сожалению, нас собралось слишком мало, и наших сил недостаточно, чтобы устроить революцию. Но если нам поможешь ты, у нас появятся шансы спасти графство». Остановившись, Ларетта стала ждать того, что скажет Конрад. Он в свою очередь не мог поверить в то, что Изабелла могла действовать за спиной главы семьи, ведь если бы Влад узнал об этом, то точно избавился бы от возлюбленной. «А какие именно изменения хотела внести Изабелла?» - «Вижу, ты заинтересовался. Я не буду от тебя ничего таить и скажу всё как есть. Правление Влада губительно. Он относится к людям как к рабам, если не как к пище. Изабелла же в свою очередь хотела дать людям больше свободы и сделать их полноправными жителями графства» - «Дать свободу людям?!». Встав с кресла, Конрад ударом ноги отбросил то к стене: «Этим лживым тварям?! Свободу?! Они только и могут, что обманывать и лицемерить! Посмотри на их королевства, да они прогнили насквозь! Они улыбаются тебе в лицо, а потом загоняют нож в спину!» - «Вампиры тоже это делают!» - «Но не так часто, как люди! Стоит дать им хоть немного свободы, так они попросят ещё! И будут просить её до тех пор, пока сами не сделают нас рабами!» - «После революции графством продолжат править вампиры, просто к людям перестанут относить как к пище. Они смогут становиться солдатами. Представь себе армию, состоящую из людей и вампиров. Никакие силы Хаоса в жизни не смогут проникнуть в наши земли» - «Люди трусливы, и как только они почувствуют, что проигрывают, тут же убегут. Лучше уж сделать из них покорных зомби, которые не отступят, пока ты сам и не прикажешь. И к вопросу о пище, если вы собираетесь дать людям свободу, то чью кровь вы будете пить?» - «Мы продолжим пить кровь людей, только не упиваться ею, как это делают слуги Влада. Они будут отдавать нам кровь, как налог или дань. Люди не будут умирать в таких количествах, и нам не будет грозить голод или риск стать одержимыми». Услышав больше, чем он ожидал, Конрад задумался над словами Ларетты. Если Изабелла и в самом деле хотела всего того, о чём говорила вампирша, то понятно, почему она действовала втайне от мужа. У Изабеллы и Влада всегда было немного разное отношение к людям. Если та прислушивалась к их просьбам, то глава семьи даже и не думал о том, чтобы прислушиваться к их мольбам. Из-за чего на территориях Изабеллы людей всегда жило больше, чем на землях Влада.       Пока Конрад размышлял, Ларетта допила кровь в кубке. Осушив его, вампирша поставила его на стол и встала с кресла. Приблизившись к Конраду, вампирша приложила свою бледную руку к его алым доспехам: «Если ты хочешь помочь нам спасти это графство, то я жду тебя на берегу Мёртвого озера. Очень надеюсь, ты примешь правильное решение. Покинув комнату, Ларетта оставила Конрада одного. Стоя посреди комнаты, лорд-вампир пытался осознать всё, что узнал за такой короткий срок. Он стал вампиром, когда Франц ещё не стал императором. Видимо за всё время, что он провёл в темнице, мир радикально изменился. Но сейчас надо думать не о переменах. Цель, поставленную перед ним владыкой, ещё никто не отменял, и Конрад обязан довести это дело до конца.       Идя между скал, на которых висели факелы и вырезанные из дерева силуэты орочьих черепов, Алгок и Вагр слышали голоса тысячи орков, собравшихся в Чёрном Утёсе. Эта древняя крепость орков ничуть не уступала своей мощью имперской столице. Огромная крепость с каменной стеной и башнями, украшенными черепами тех, кто пытался взять её штурмом. Эта древняя твердыня, как и столица гномов, находилась под землёй. Огромное пространство, пролегающее под всеми Бесплодными землями, изрытое бесчисленными тоннелями, по которым зеленокожее племя могло перемещаться прямо под носом у своих врагов. Выйдя к открытому пространству перед крепостной стеной, Алгок смог воочию увидеть великую твердыню орков, которая была построена их предками. «Вот и он, Чёрный Утёс. Если вожди пришли, то они там». Пройдя через открытые врата крепости, Алгок пошёл по центральной улице величественного города прямо на главную площадь. С площади совета уже были слышны многочисленные голоса орков, которые откликнулись на призыв сигнального рога. Когда двое вождей вышли на главную площадь, расположенную у подножья Твердыни вождей, все присутствующие устремили свои взгляды в их сторону. Орк, который стоял в центре площади, держа в руке огромную секиру, заметив новых участников совета, огласил: «Последние вожди пришли! Пришло время совета племени!».

Глава 6.

Совет племени.

      Шестеро вождей со своей охраной сидели на трибунах, дожидаясь того, когда им объяснят, с какой целью их оторвали от дел и призвали в древнюю крепость орков. Все вожди радикально отличались друг от друга, хотя люди и гномы так бы не сказали. Старший вождь, Ургрим Губитель, который представлял племя Кровавые Руки, был вторым по силе и габаритам после Гримгора Железношкура. Этот орк успел побывать в сотнях битв и даже однажды вступить в схватку с Лордом Хаоса, после чего на его теле осталось выжженное клеймо Хаоса, которое вождь скрывал под доспехами. Лицо вождя, как и у многих других орков переживших множество битв было изрезано шрамами. Один из выпирающих вперёд клыков был надломлен, и теперь на остатки зуба был надет металлический колпак.       Вторым по силе было племя Кривого Месяца, или как его ещё называют, Придурки с пика Кривого Месяца. Этим племенем, вопреки всем стереотипам об орочьих племенах, командовал гоблин по имени Скарсник. Этот низкорослый представитель зеленокожего племени носил синие одежды, на которых висели различные амулеты из костей и перьев. На голове гоблин носил синий колпак, украшенный клыками вепря. Его свита также состояла из сотни гоблинов, одетых как вождь. Рядом с вождём на земле сидел его любимец, сквиг, по кличке Грызло. Этот монстр, который был чуть больше вождя, вывалив язык наружу, тяжело дышал и пускал слюни. Хозяин любимца время от времени кидал в пасть сквига кусок мяса, который монстр проглатывал, чуть ли не живьём.       Следующим вождём был Моргак Кривоморд, возглавляющий Длинные Пыряла. Этот вождь полностью оправдывал своё прозвище. Лицо орка было перекошено так, что трудно было сказать, как оно выглядело изначально. Каждый, кто осмеливался усмехнуться над этой чертой вождя, тут же получал его здоровенной алебардой, украшенной драконьим черепом, по своей осмелевшей морде. На голове вождь носил шлем со здоровенными рогами, на которые были насажены черепа. Сам вождь утверждал, что эти рога раньше принадлежали дракону, которого он победил лично, но никто ему не верил. Помимо алебарды Моргак владел огромным щитом, который почти полностью закрывал за собой тело вождя. После того случая, из-за которого орк получил своё прозвище, он никогда не расставался с ним, везде таская его собой.       На ступень ниже по силе племени стоял вождь по имени Уурбаг Бич гномов, глава Бешеных Вепрей. Этот орк, как и все из его племени, был превосходным наездником на гигантских вепрях, которые вырастали до таких размеров, что могли галопом нестись на врага, неся в седле орка, облачённого в доспехи. Своё грозное прозвище вождь получил за воинственное прошлое, когда он постоянно устраивал походы против низкорослых горняков. Сейчас же прозвище было лишь напоминанием о его заслугах перед зеленокожими соплеменниками.       Последними были Вагр Глазодав и Алгок, которого соплеменники выдвинули на роль старшего среди них. Постоянно переглядываясь, вожди ждали, пока хоть кто-нибудь объяснит им, зачем их оторвали от дел и призвали в древнюю твердыню орков. Встав со своего места, Ургрим Губитель вышел на середину площади и заговорил с собравшимися: «Все, кто здесь, слышать звук рога. Я хочу знать, кто трубить в рог?!» - поддерживая негодования вождя, со своего места заговорил Скарсник: «Да! У моих гоблинов много работы! Пока вы сидите, чешите свои задницы, мы дрессируем новые силы!» - «Тебя никто не спрашивал, козявка!» - Поднявшись на ноги, Моргак Кривоморд направил алебарду в сторону крикливого гоблина. Чувствуя в этом вызов, Скарсник поднял с земли посох и направил его на орка. Любимец гоблина, встав на свои короткие сильные ноги, оскалился и громко зарычал на Моргака, желая защитить своего хозяина. «Тихо! Мы пидти сюда не для драки! Пока что» - пытаясь утихомирить двух вождей, Ургрим хотел вернуться к обсуждению главного вопроса, но нарастающее напряжение среди вождей только усугубляло ситуацию. «Ты не можешь нам приказывать, Ургрим Губитель!» - сойдя с трибун, Уурбаг Бич гномов, подошёл к старшему вождю и пихнул того в грудь. Ответив осмелевшему вождю тем же с большей силой, Ургрим начала орать на Уурбага со всей силой своей глотки: «Ты чё творишь?! Забыл своё место?! Тебя надо называть не Уурбаг Бич гномов, а Уурбаг Трусливая Задница!» - «Я бился с гномами! А ты сидел и зализывал свои раны!» - «Твои мочилыва с гномами быть давно! Я здесь старший, а не ты!». Не желая оставаться в стороне, охрана вождей тоже подскочила со своих мест и начала угрожать друг другу: «Тупицы! Ваши морды как дирьмо сквига!» - «Мы вас ща порвём, а потом и всех остальных порвём!» - «Моё рубило хочит разрубить твою тупую морду!». Смотря на всё это, Алгок и Вагр понимали, что совет племени затянется надолго. Если только вожди не перебьют друг друга раньше.       Остановившись в небольшом городке, Серый Ворон и Амелия сняли себе комнаты в местной гостинице. Сидя в своей комнате, бывалый вор пытался понять, зачем верховный паладин пытался уничтожить свой амулет. По сути, такими делами должны заниматься охотники на ведьм, но если он расскажет им о случившемся, в лучшем случае его отправят в дурдом. А если вспомнить о тех охотниках, которые были сожжены за ересь, то с полной уверенностью можно сказать, что они просто не захотят связываться с Фолькмаром, не желая разделить участь своих коллег по ремеслу. Прикрыв глаза рукой, Серый Ворон желал забыть об увиденном в храме, но как он ни старался, этот случай никак не хотел выходить у него из головы. Он единственный знает о случившемся и только он может рассказать об этом, но кому? Если ему не поверят охотники на ведьм, то пытаться рассказать хоть что-то другим паладинам будет просто смертным приговором. Да и что он может предъявить в доказательство? Украденный из храма амулет, который верховный паладин сам пожелал там оставить? Да и навряд ли Амелия согласиться отдать его. По её словам, они могут получить такое вознаграждение, после которого смогут раз и навсегда забыть о воровской жизни. И её ничто не остановит для достижения этой цели. Она, наверное, даже будет готова переступить через принцип никого не убивать, только бы доставить амулет заказчику, который не нравился Серому Ворону так же, как и случай с верховным паладином.       Решив немного прогуляться, чтобы освежить своё сознание, Серый Ворон направился к выходу из комнаты. Не успев открыть дверь до конца, он тут же закрыл её обратно. Присев на колено, он заглянул в замочную скважину и увидел двух-трёх охотников на ведьм, которые разговаривали с хозяином гостиницы. Приблизившись к стенке, за которой находилась комната Амелии, он трижды простучал сигнал, предупреждающий об опасности. Получив ответный сигнал, Серый Ворон подошёл к окну. Когда створы со скрипом начали открываться, вор услышал стук в дверь своей комнаты, после которого с другой стороны донёсся голос одного из охотников: «Откройте, это охотники на ведьм. Нам надо поговорить с вами. Вы там?» - смотря на закрытую дверь, трое охотников, переглядывались между собой, думая, что им делать дальше.       Не желая тянуть время, один из охотников подошёл к двери и вышиб её ударом ноги. Пройдя в комнату, служители церкви увидели распахнутое настежь окно: «Чёрт! Он пытается уйти! За ним, живо!». Получив приказ, двое охотников выбежали из комнаты в погоню за беглецом. Подойдя к окну, третий охотник выглянул на улицу и увидел переулок, пролегающий между гостиницей и соседним зданием: «Если я его поймаю, то собственноручно отрежу ему ноги!». Развернувшись, охотник на ведьм тут же получил странно пахнущее облако пыли прямо в лицо. Хватаясь за рукоять меча, палач ереси начал чувствовать, как его сознание мутнеет. Подхватив падающего охотника, Серый Ворон положил того на пол и затолкал под кровать: «Вот так, отдохни». Выйдя из комнаты, бывалый вор увидел свою напарницу, которая ждала его у выхода из гостиницы. Убедившись, что они избавились от хвоста, двое воров в спешке покинули город.       Находясь в лесу, беглецы позволили лошадям сбавить темп. Пропажа амулета не прошла бесследно, и теперь прислужники Зигмара будут везде охотиться за подозрительными личностями. О любой остановке в городе можно будет забыть. Теперь их крышей будет ночное небо, а кроватью зелёная трава, которая начинала медленно желтеть в предвкушении приближающейся осени. «Теперь путь до Эридана будет гораздо тяжелее» - «Серьёзно? Ты так думаешь, Ворон? Почему ты всегда думаешь односторонне? Вдруг, паладинам и охотникам осточертела эта реликвия, и они сами хотят, чтобы мы передали его кому-нибудь» - «Не самая лучшая твоя шутка, Амелия» - рассердившись из-за пессимистичного настроя своего товарища, воровка приблизилась к нему и ударила его по плечу. Не ожидая такого удара, бывалый вор чуть не выпал из седла: «Чтоб тебя! Амелия, ты хочешь меня убить?» - «Если бы я хотела тебя убить, то не просила бы смотрителя тюрьмы вытаскивать тебя. А вместо этого попросила бы его стражников избить тебя до полусмерти и только после этого выбросить в выгребную яму» - «Спасибо, ты невероятно добра». Всё ещё чувствуя негатив в голосе своего друга, Амелия снова приблизилась к нему и потрепала его за ушибленное плечо: «Да ладно тебе, Ворон. Ну, вспомни, в какие передряги мы с тобой попадали» - «За нами охотится сам верховный паладин. Это тебе не какой-то ленивый стражник, который живёт от жалования до жалования, надеясь, что в его смену ничего не случится» - «Так, надо с этим разобраться прямо сейчас!» - обогнав своего товарища, Амелия перегородила ему путь.       Видя всю серьёзность настроя подруги, Серый Ворон понял, что разговор предстоял серьёзный, который, скорее всего ему не понравится. Указав пальцем на своего друга, Амелия начала высказывать накопившееся: «Послушай меня, Ворон, мы с тобой давно дружим и работаем вместе. Оба друг друга вытаскивали из различных передряг неоднократное количество раз. У нас бывали тяжёлые времена, когда наши семьи погибли от рук прислужников Хаоса, но даже тогда мы не бросили друг друга. Мы знаем друг о друге такое, чего не могут знать даже самые близкие люди. Сейчас, у нас очень сложный период, и я не заставляю тебя следовать за мной. Если хочешь, разворачивайся и иди своей дорогой. Мы останемся друзьями, и я обещаю не укорять тебя за то, что ты сейчас уйдёшь». Сказав, всё что хотела, Амелия стала ждать ответа от своего друга. Смотря в глаза своей подруги, Серый Ворон пытался придумать хоть какой-то аргумент, чтобы отговорить её от рисковой затеи. Но, не придумав ничего стоящего, он смог ответить лишь одно: «Я с тобой до конца. Я не могу бросить тебя на полпути, когда мы уже через столько прошли» - «Вот и отлично. Если ты ещё раз заставишь меня говорить такие сентиментальные речи, в следующий раз из тюрьмы будешь вытаскивать себя сам». Получив ответ, Амелия продолжила путь к городу наёмников. Смотря вслед своей подруге, Серый Ворон думал только о том, как им к концу этого путешествия обоим остаться живыми.       С каждой секундой в Чёрном Утёсе совет племени грозился перерасти в настоящий мордобой. Вожди начинали терять терпение, только чудом сдерживая свою охрану. «Моё племя самое сильное! А твоё - жалкие дохлеки! Твои орки, слабее, чем дохлые людишки, которыми командуют бледномордые кровопийцы!» - «Это ты про моих орков?! Да твоё племя скопище тупиц! Я их всех сам одним пальцем забью!» - «Сейчас я оторву тебе все пальцы и скормлю вепрю!». Понимая, что пустым ожиданием он ничего толкового не добьётся, Алгок решил заговорить с собравшимися вождями. Выйдя на середину площади, Алгок стал пытаться переорать толпу обезумевших от жажды драки орков: «Эй! Я собрать вас! Я хотеть говорить с вами!» - но его никто не слышал. Ещё пару мгновений, и все собравшиеся перебьют друг друга. Надеясь, что следующее должно привлечь внимание вождей, Алгок заорал во всю мощь своей глотки: «Гримгор Железношкур мёртв!». В тот же момент на площади стало гораздо тише. Отвлёкшись друг от друга, вожди перевели свои озадаченные взгляды на Алгока. «Что ты сказал?» - перестав препираться с Уурбагом, Ургрим Губитель переключил внимание на неизвестного ему орка. «Гримгор мёртв? Тогда так ему и надо!» - высказав такое нелестное мнение о легендарном орке, вождь племени Кровавые Руки направился к своему месту: «Он покинул нас, оскорбив всех чёрных орков».       Чёрные орки – это орки, про которых с уверенностью можно сказать, что они прошли огонь и воду. Многие из них в итоге становились вождями или воеводами. Стать чёрным орком было самым почётным, что могло случиться с орком в его жизни. Все присутствующие вожди, за исключением Скарсника, так же были Чёрными орками. Единственный, у кого отсутствовал такой своего рода титул, это у Алгока. Сев на своё место, Ургрим не переставал укорять поступки Гримгора: «Он посмел оскарбить великого шамана! Он сгубил Вуррзага!» - после этих слов к вождю орков присоединился Скарсник, которому так же было что сказать о легендарном вожде: «Да! Он был глуп! И относился к нам с пренебрежением! А ведь наша кожа так же зелена, как и ваша, орки!». Видя то, как число его сторонников редеет, Алгок стал пытаться изменить ситуацию в свою пользу. Но прежде чем он успел хоть что-то сказать, его опередил Моргак Кривоморд: «Мы говорили ему остаться здесь, но он захотел уйти в земли людишек! И он здох, как мы ему и говорить!». Не успев возразить одному вождю, как имя Гримгора Железношкура спешил облить грязью следующий: «Он решил, что справится со всеми сам! Он назвал нас трусами! Мы не можем простить ему этого! Вам ещё везёт, что мы не добили вас всех!» - угроза Уурбага была явным сигналом тому, что Алгок с его орками ещё жив только потому, что присутствующим нет до них никакого дела, но теперь он привлёк их внимание, и надо было приложить все силы, чтобы убедить их перейти на его сторону. С одним племенем Сильного Кулака им не взять древнюю столицу гномов.       Уже видя то, как вожди собираются расходиться, Алгок снова обратился к ним: «Гримгор защищал нас!» - «Что? Чё он сказал?» - «Пока вы сидели тут и мерились друг с другом силами, он дрался с гномами и людьми! Он заставил их бояться нас! Люди в панике убегали от нас! Гномы прятались под землю!» - «Они и сейчас нас боятся! Пусть только придут, и мы их перебьём!» - развернувшись к Ургриму, который сказал эти слова, Алгок собрал всю свою смелость. Этот орк мог одной рукой разбить ему череп, и тогда вся замышляемая месть уйдёт вместе с Алгокам к его предкам. «Бояться не они, а вы!» - услышав эти слова, Ургрим Губитель встал со своего места и направился к Алгоку. Тот стоял на месте, не подавая вида, что его что-то пугает. Когда старшему вождю осталось несколько шагов, между ним и орком встал Вагр Глазодав: «Если ты хочешь драться с ним, то дерись и со мной!» - «Уйди с дороги!» - «Нет! Он прав!» - «С чего ты взял?!». Отодвинув в сторону своего союзника, Алгок встал перед Ургримои и посмотрел ему прямо в глаза: «Если мы продолжим сидеть здесь, то людишки и бородатые каратшки перестанут нас бояться! Однажды они придут с большим войском и перебьют нас!».       Чувствуя на своём лице дыхание здорового орка, Алгок надеялся, что смог убедить старшего вождя. Тому нужен всего лишь один удар, чтобы избавиться от назойливого неизвестного орка. «Я согласен с ним» - отвернувшись от Алгока, Ургрим посмотрел в сторону Моргака Кривоморда: «Что?» - «Он прав. Надо напасть первыми! Орки никогда не отказываются от битвы! Даже если их враг в десятки раз больше!». Сразу за одним вождём свой голос подал другой. К сторонникам Алгока присоединился Скарсник: «Да! Наши враги гномы, а не Гримгор! Мои гоблины давно мечтают отомстить им за изгнание!». Понимая, что Ургрим остаётся в меньшинстве, Уурбаг Бич гномов так же решил перейти на сторону Алгока: «Да! Я не для того зовусь Бичом гномов, чтобы избегать битвы с ними! Я давно мечтаю отрубить их королю его белую бороду!». Осмотрев трибуны и видя то, как остальные вожди поддерживают Алгока, Ургрим пришёл лишь к единственно правильному выбору. Снова посмотрев на Алгока, в котором явно прибавилось уверенности, Ургрим Губитель сказал своё слово: «Раз так, то мои орки тоже вступят в бой. Мы все вместе покажим нашим врагам, кто такеи орки! Они узнают мощь зеленокожего племени! Разжигайте старые печи! Куйте оружие для орды! Собирайте племена! Всех, до последнего орка! Пришло время напомнить нашим врагам, почему стоит бояться орков! Вааааааагх!».

Глава 7.

Друзья и враги.

      Приближаясь к известному на всю округу, Мёртвому озеру, Конрад думал над тем, как ему убедить Ларетту и её сторонников в том, что его намерения вступить в ряды революционеров искренние. Ведь если кто-то из них заподозрит неладное, они тут же попытаются от него избавиться. Оказавшись на берегу озера, Конрад сразу приметил на его середине ту самую крепость, в которой он недавно искал следы Манфреда. Если бы Конрад не был суеверным, то он бы мог подумать, что все встречи, происходящие здесь, оборачиваются десятком проблем для встречающихся. Явным примером могут быть Изабелла и Манфред, чьей участи мало кто мог позавидовать. Когда солнце за облаками ушло за горизонт, уступив место менее яркому светилу, лорд-вампир начала думать, что Ларетта передумала и решила не приходить. Но когда Конрад услышал знакомый писк, он понял, что зря переживал по этому поводу. Сопровождаемая своими мерзкими питомцами, Ларетта шла в сторону Конрада с такой беспечностью, словно у них происходила встреча старых знакомых. «Ты пришёл. А я всё думала, решишься ли ты на это» - «Я здесь, что дальше?» - «Не надо так спешить. Не все мои друзья согласны с моим решением принять тебя в наши ряды. Хотя есть и те, которые будут очень рады увидеть тебя на нашей стороне» - «И чем же я не устраиваю первую половину?». Встав рядом с Конрадом, Ларетта присела на прибрежный камень. Подняв с земли горсть камней, она начала кидать их один за другим в воду, пуская по водяной глади мелкую рябь. «Ты не устраиваешь первую половину тем, что ты вампир, созданный Владом. И из-за этого они считают, что ты можешь быть излишне преданным ему» - «Если не хотите, я не буду поддерживать вас. Справляйтесь с Владом и его сторонниками сами» - «Не надо так горячиться раньше времени. Мне разрешили привести тебя во временный лагерь, где мы проверим, насколько ты готов поддерживать нас и нашу идею» - выбросив оставшиеся камни, Ларетта позвала Конрада за собой. Оседлав двух проклятых скакунов, они вместе направились к одному из лагерей революционеров, где Конрад должен будет пройти проверку на верность. Если у него всё получится, то приказ владыки будет исполнен. Если же возникнут проблемы, то придётся разбираться с ними на месте.       Следуя за Лареттой, Конрад постепенно понимал, что практически не знал этих мест. Если некоторое расстояние назад он ещё примерно понимал, где они находятся, то сейчас он был в замешательстве. Могильные курганы, затянутые туманом, были ему совершенно незнакомы. Видимо, эти места вампиры отвоевали себе уже после его заключения в темницу. Отведя в сторону сухую ветвь дерева, которая грозилась прибавить царапин на его лице, Конрад увидел огромный склеп. Над входом был расположен герб семьи, которая была здесь похоронена. Под тяжестью времени геральдика почти стёрлась, и от неё остались лишь незначительные элементы, по которым трудно было понять, какой семье принадлежит это захоронение. Спешившись, Ларетта подошла к статуе девушки с опрокинутым кувшином. Просунув руку внутрь каменного сосуда, вампирша потянула за рычаг, который активировал старый механизм. С грохотом каменная дверь ушла в сторону, открывая двум вампирам вход в подземелье. Если бы Конрад был человеком, он бы сказал, что из тёмного коридора несёт непереносимым запахом гноя и разложения. Видимо, революционеры не сочли нужным избавиться от разлагающихся внутри склепа трупов, и оставили всё как есть. Пропуская Конрада вперёд, Ларетта указала рукой в сторону лестницы, уходящей вниз: «Прошу, тебя там уже ждут» - «Все были так уверены, что я соглашусь?» - «Почти. Хотя есть и одно исключение» - «Это какое?» - «Скоро узнаешь». Посмотрев на Ларетту, Конрад, предчувствуя скорые проблемы, начал осторожно спускаться вниз. Ступеньки были старые и почти полностью развалились. А с его доспехами лорд-вампир имел все шансы разломать то, что осталось.       Оказавшись у подножья лестницы, Конрад вышел к коридору, который напоминал проходы в катакомбах замка, которые используются как пути отступления для хозяев. Спустившись вслед за Конрадом, Ларетта положила руку ему на плечо и указала в сторону коридора, в конце которого был виден тусклый свет. Двигаясь по коридору, Конрад слышал голоса. Присутствия жизни он не чувствовал, так что это, скорее всего, были остальные революционеры. Преодолев коридор, лорд-вампир вышел в небольшое помещение, в котором находилось несколько вампиров, которые сразу замолчали, как только увидели долгожданного гостя. Одна из вампиров, женщина с огненно-рыжими волосами и с яркими, золотого оттенка глазами, увидев Конрада, подскочила с места и побежала к нему. Одета была вампирша в очень необычные доспехи. Их элементы словно были сделаны из костей, которые покрыли тонким слоем стали. В просветах между металлическими костями была видна тонкая кольчужная рубашка.       Подбежав к Конраду, вампирша с обезумевшими глазами уставилась на него, схватив лорда-вампира за руку: «Не верю своим глазам, это и в самом деле вы?! Она привела тебя!» - высвободив свою руку из хватки перевозбудившейся вампирши, Конрад повернулся к Ларетте: «Это и есть то особое исключение?» - «Да, познакомься, эту особу зовут Нашандра. Она твоя ярая поклонница» - «Кто?» - «Да! Да! Ларетта правильно говорит! Я слышала, что вы внушаете силу и мощь, но чтобы так! А ваши доспехи, в самом деле, имеют такой цвет из-за крови, которая засохла на них?!». Снова схватив Конрада за руку, Нашандра начала скрести по доспехам ногтем. Снова высвободив свою руку, лорд-вампир попытался дать ясно понять, что не нуждается в последователях и безумных воздыхателях. После Нашадры, к Конраду подошёл другой вампир. Это был мужчина в красных одеждах вампирской знати: «Приветствую вас, Конрад фон Карштайн, меня зовут Зигмунд фон Валенштайн. Очень рад знать, что вы решили присоединиться к нашему общему делу» - сказав эти слова, вампир протянул Конраду руку. Посмотрев на протянутую ему руку, лорд-вампир даже и не думал отвечать на этот приветственный жест. Видя, что пытается сделать её единомышленник, Ларетта сразу решила отговорить того от этой затеи. Убрав руку Зигмунда, она объяснила, что лучше этого не делать: «Не, стоит, Зигмунд. Конрад не жмёт никому руки» - «В самом деле? Ну, раз так, не буду больше испытывать судьбу». Едва заметно поклонившись гостю, вампир отошёл в сторону и встал рядом с Нашандрой, которая не переставал сводить взгляда с легендарного вампира, которого даже не мечтала когда-либо увидеть.       Закончив со знакомствами, Ларетта решила, что пора ввести Конрада в курс основных дел. Пригласив лорда-вампира за стол, сама вампирша села во главе стола: «И так друзья, раз Конрад теперь с нами, мы можем приступать к следующей части нашего плана» - «И что это за часть?» - «Сейчас мы тебе всё объясним» - «Я бы с этим не спешил». Посмотрев в сторону входа, Конрад и остальные увидели вампира, одетого в тёмные доспехи старших вампиров, которые те носили в старые времена. Их отличало от тех доспехов, которые носили старшие вампиры сейчас, то, что они были гораздо тяжелее и шлем не был выполнен в виде летучей мыши. Подойдя к столу, вампир снял с головы шлем и поставил его на стол. Длинные чёрные волосы, высвободившиеся из-под шлема, практически полностью скрыли лицо нежданного гостя. «Ты пришёл как раз вовремя. Конрад, это мой кузен, Вальдер фон Валенштайн. Он отличный воин и так же слаб в политике, как и ты» - «Всё у него нормально с политикой! Просто она не такая замороченная, как у тебя!» - «Я даже не думал оскорбить Конрада, Нашандра. Я просто говорю так, как есть» - пока Зигмунд оправдывался перед ярой защитницей лорда-вампира, Конрад обменивался недоброжелательными взглядами с вновь прибывшим революционером. Сев за стол вместе с остальными, Вальдер указал пальцем в сторону Конрада: «Я до сих пор не понимаю, зачем нам понадобился этот цепной пёс Влада». Услышав столь нелестные слова в свой адрес, Конрад встал из-за стола: «Послушай сюда, Вальдер, пока я готов ещё разъясняться словами, если ты ещё раз вздумаешь оскорбить меня, я сделаю с тобой то, что делал с тебе подобными в своё время» - «Друзья, давайте отложим личные конфликты и...» - «Если ты думаешь, что можешь меня напугать, то ты очень сильно ошибаешься, Конрад фон Карштайн». Стараясь пресечь конфликт в зародыше, Ларетта подошла к двум вампирам, которые были готовы оторвать друг другу голову, и встала между ними: «Немедленно прекратили! Как бы это тебе не нравилось Вальдер, но Конрад наш союзник. Он превосходный воин, готовый, как и ты, сражаться до конца. А ты Конрад, будь снисходителен. Я у входа предупреждала тебя, что не все рады твоему появлению в наших рядах». Переводя взгляд с Вальдера на Ларетту, Конрад боролся с неумолимым чувством оторвать первому голову: «Хорошо. Но если я ещё раз почувствую укор в сторону семьи Карштайн, хоть от кого-нибудь, я его убью» - «Я очень уважаю семью Карштайн!» - когда все взгляды были устремлены на Нашандру, та поняла, что её слова были лишними: «Ну, это так, на будущее».       Когда все снова уселись за стол и были готовы продолжить собрание, Ларетта вернулась к объяснению плана свержения Влада с трона: «Если все разобрались со своими проблемами, я продолжу. Теперь, когда с нами Конрад, нам будет гораздо легче свергнуть Влада. На стороне нашего врага численное преимущество, зато у нас есть фактор внезапности и ещё кое-что. Зигмунд, как обстоят дела с той вещью, которая должна будет нам помочь?» - «Я очень скоро отправлюсь на встречу с теми, кто должен будет мне её принести» - «Отлично. Теперь ты Вальдер, каковы наши силы? Их хватит для осуществления плана?» - «К сожалению, у нас их меньше, чем хотелось бы. Большую армию мертвецов нам не поднять, так что дворец Влада нам придётся штурмовать своими силами». Слушая разговоры революционеров, Конрад понимал, что нечто подобное он уже видел. Не сразу услышав обращение к себе, он вышел из воспоминаний тогда, когда Нашандра потрепала его за руку. Все взгляды были устремлены в его сторону, а Ларетта явно ждала ответа на какой-то вопрос: «Конрад, так что?» - «Можешь повторить вопрос?» - «У нас есть шансы победить Влада с твоими силами, или как?». Смотря в лица вампиров, которые поставили перед собой цель внести в это графство радикальные перемены, Конрад решил, что лучше ему обойтись без сладкой лжи: «Вы ведь все знаете, что я был заключён в ту тюрьму не просто так?» - «Да. Ты вроде как-то провинился перед Владом, но как мы ни старались, мы так и не смогли узнать как именно» - «Тогда послушайте меня и поймите, насколько ничтожны ваши шансы на победу. Это произошло очень давно...»       Столбы дыма поднимались над мрачным городом. На улицах порождения нежити сражались между собой, заполняя улицы города реками гниющих трупов. По центральной улице города отряд из нескольких вампиров прорубали себе путь к дворцу. Идя впереди всех, Конрад разрубал живых мертвецов, как сухую траву. Пробившись к дворцовой площади, лорд-вампир вместе со сторонниками оказался перед лестницей, ведущей к главному входу во дворец. В небе кружили стаи варргейстов и нетопырей, которые набрасывались друг на друга и вгрызались в плоть своими острыми как бритва зубами. «Я иду к Владу, а вы сдерживайте врага здесь!» - «Ты уверен, что тебе не нужна помощь?» - «Я справлюсь! Вы будете только мешаться!». Оставив своих сторонников внизу, Конрад побежал вверх по лестнице. Поднявшись наверх, он окинул взглядом город, охваченный битвой.       Распахнув двери, лорд-вампир оказался в тронном зале главы семьи Карштайн. Самого Влада в зале не оказалось. Держа меч наготове, Конрад прошёл через зал и вышел через одну из дверей. Коридоры дворца были увешаны выцветшими картинами и светильниками, дающими тусклый свет. Преодолев лабиринт коридоров, Конрад вышел в следующий зал, где находилась огромная лестница, ведущая на верхние этажи. На верхних ступеньках стоял тот, ради кого Конрад и устроил этот штурм. Несменный глава семьи Карштайн смотрел на Конрада всё с тем же безразличием во взгляде: «Вот и ты, Конрад. Я думал, ты справишься с тем ничтожным гарнизоном гораздо быстрее» - «Сапоги увязали в их трупах. Но теперь я здесь, и вы никуда не уйдёте!» - «Я и не собирался. Если ты думаешь, что твоё мелкое восстание напугало меня, то ты очень сильно ошибаешься». Спустившись вниз, Влад фон Карштайн взял в руки меч и направил его на Конрада: «Давай, первый удар за тобой» - «Я сам заколочу гвозди в твой гроб!». Крепко сжав рукоять меча, Конрад побежал на своего врага. Первый удар лорда-вампира разрезал воздух. Несмотря на возраст, Влад двигался довольно быстро и легко уходил от ударов своего оппонента. Многие говорили Конраду, что он сражается, как сражаются воины Хаоса. Они делали акцент не на точности удара, а на его силе. Так же делал и Конрад. Делая очередной замах для удара, Конрад краем глаза увидел, как к нему кто-то подходит сзади. Успев поменять положение ног, он развернулся и со всего маху ударил мечом по тому, кто пытался атаковать его в спину.       Выронив меч, Изабелла фон Карштайн медленно отходила назад, держась руками за горло, из которого неконтролируемым потоком текла кровь. Не успев понять, что произошло, Конрад почувствовал, как что-то поднимает его в воздух, после чего с силой отбрасывает в сторону. Влетев в стену, Конрад упал на пол, чувствуя, как его снова начинает поднимать в воздух. Алый туман, окутавший тело Конрада, начал бить его об пол, покрывая чёрную поверхность пола трещинами. Когда Влад резко отвёл руку в сторону, туман пробил телом Конрада стены дворца и выбросил его в сад. Ломая статуи и разрывая собой кусты, лорд-вампир пролетел почти через весь сад. Пытаясь подняться на ноги, Конрад видел, как в сад выходит Влад в сопровождении старших вампиров. Когда он смог заставить себя встать на ноги, в него влетела кровавая сфера и свалила его с ног. Упав в пруд, Конрад видел из-под воды, как его окружают вампиры, облачённые в чёрные доспехи. Это было полное поражение. Если после этого он останется жив, это будет настоящим чудом. Одно будет обидно, он не сможет извиниться перед той, которая помогла ему привыкнуть к вампирской жизни и научила бороться с внутренним зверем, который требовал крови каждую минуту его жизни.       Закончив рассказ, Конрад встал из-за стола и направился в сторону выхода. Побежав вслед за ним, Ларетта нагнала лорда-вампира, когда тот уже собирался подниматься вверх по лестнице: «Стой, Конрад!» - «Что ещё? Тебе недостаточно того, что ты сейчас услышала, чтобы понять, что ваша затея это просто очередная попытка повторить ошибку прошлого?! Вы все незаконченный план Изабеллы! Сколько вас? Два, три, четыре десятка? Влад направит на вас свой легион младших вампиров и те раздавят вас числом!» - «Мы будем сражаться ни одни! Нам будут помогать люди, которые готовы...» - «Люди?! Да они бросят вас сразу, как только поймут, что вы проигрываете! Вы погубите себя и их тоже». Сказав эти неутешительные слова, Конрад направился к выходу. Поднявшись наверх, он вспомнил, что не знает, каким образом дверь открывается с этой стороны. Посмотрев вниз, он увидел, что Ларетта уже ушла обратно к своим единомышленникам. Снова спустившись вниз, Конрад направился обратно в помещение, где находились революционеры.       Не доходя до комнаты, он услышал разговоры вампиров: «Мы должны уговорить его вернуться!» - «Заткнись, Нашандра, мы и без него прекрасно можем обойтись!» - «Не смей меня затыкать, Вальдер! Я не думаю, что ты хочешь мериться со мной силами!» - «Друзья, попрошу вас быть спокойней и не тратить свои силы вплоть до битвы». Наслушавшись пустых разговоров, Конрад вошёл в комнату к вампирам. Только увидев Конрада, Нашандра тут же засияла надеждой, но лорд-вампир был вынужден не оправдать её: «Я не знаю, как открывается дверь. Я бы мог её выбить, но мне кажется, она вам ещё нужна» - «Нашандра, помоги Конраду покинуть нас» - «Ладно. Идите за мной». Пройдя мимо лорда-вампира с понуренной головой, вампирша повела его за собой в сторону выхода. У входной двери Нашандра развернулась к Конраду и посмотрела на него умоляющим взглядом: «Прошу вас, не уходите» - «Это не обсуждается» - «Но вы ведь легендарный Конрад фон Карштайн. Вы в одиночку сразились с пятью сотнями имперских солдат и в итоге остались живы! Помогите нам свергнуть Влада! Вместе у нас всё получится!» - «Ты и твои друзья очень наивны, раз думают, что они могут придумать стратегию против Влада. Пусть Изабелла и мертва, он остаётся прекрасным тактиком. Он сотню лет защищает графства от Легионов Хаоса. А вы хотите свергнуть его своим небольшим войском. Это только в книге борцы за справедливость одерживают верх над врагом, не смотря на численное меньшинство. На самом деле всё обстоит совсем по-другому». Услышав эти слова, Нашандра отвела взгляд в сторону и взяла одну из каменных статуй которые стояли внутри склепа за руку. Надавив на неё, Нашандра заставила старый механизм вновь открыть дверь. Покинув склеп, Конрад направился к своему замку пешком. Ему даже не надо самому убивать этих революционеров, они сами прекрасно справятся с этим делом. Их атаку нельзя назвать иначе, как суицидом. Влад сам прекрасно справиться с ними и без его помощи. Глава семьи Карштайн только зря волновался по их поводу. Восстание крестьян в Империи или Кислеве иногда сулили больше проблем, чем революционная деятельность этих вампиров, созданных Изабеллой.       Горячий ветер разносил облака пыли и песка по округе, обдувая пограничную крепость гномов, расположенную на границе между Восточным хребтом и Бесплодными землями. Сидя на бочках с порохом, двое гномов играли в старую настольную игру. Бросая на стол металлические таблички с рунами, двое стражников поочерёдно выкрикивали фразы, связанные с этой древней игрой. Когда партия была окончена, и один из гномов одержал победу, он забрал горсть драгоценных камней и золотых монет себе: «Хорошо сыграли!» - «Холод мне в кузню, опять ты меня обвёл вокруг пальца!» - «Ты просто ни черта не учишься!». Затянув мешок с драгоценностями потуже, гном слез с бочки и направился к подзорной трубе, расположенной на выступающем участке стены. Крепость была расположена на скалистом холме, с которого открывался вид на всю округу. Если человек не был обделён зрением, то на Севере можно было увидеть заснеженные горы, в которых находилась великая столица гномов.       Подставив глаз к подзорной трубе, страж крепости начал рассматривать горизонт. «Ну что там?» - «Да всё как обычно. Песок, камни, и песчаная буря» - «Песчаная буря?». Поднявшись к товарищу по службе, гном протянул руку к подзорной трубе: «Дай гляну. Так, что за песчаная буря?» - «Да вон там, ближе к Востоку» - «Ага вижу. Так, вроде да. Просто... Просто... Чтоб мне бороду сбрить! Скорей труби тревогу!». Поднимая облака пыли и песка, несметная орда орков и гоблинов шла по Бесплодным землям, ведомая шестью вождями. Завидев гномью крепость, старший вождь подал сигнал к атаке. Огласив Бесплодные земли боевым кличем, бесчисленная орда кинулась в бой. Сегодня они уничтожат эту крепость, а через несколько дней обратят древнюю столицу гномов Караз-а-Карак в развалины.

Глава 8.

Караз-а-Карак.

      Делая обход по оборонительным рубежам, Торгрим хотел убедиться, что его твердыня готова защитить себя от бушующей орды зеленокожих. Если хотя бы одно орудие окажется неисправным, то вся бравада о совершенстве гномьих пушек окажется пустым звуком. Проверив очередной орудийный расчёт на готовность к бою, великий король гномов вышел за ворота к баррикадам. Не все гномы собирались отсиживаться в крепости. Пока одни будут обстреливать орков со стен и башен, другие будут биться с ними на баррикадах. С воздуха защитников крепости будут прикрывать летательные аппараты, сбрасывая на наступающие орды дождь из огненных бомб. «Я хочу, чтобы эти баррикады были надёжны, как и каменные стены! Если эта зеленокожая орда хочет пробиться в наши чертоги, то это она сделает только в виде отрубленных голов их воинов!» - «Мы не подведём вас, король!». Смотря на то, как рабочие подготавливали оборонительные сооружения, Торгрим Злопамятный время от времени переводил взгляд в сторону подземелья. Именно оттуда должна будет придти орда орков и гоблинов, которые возомнили себе, что могут взять эту крепость штурмом. В этих чертогах помимо кузниц и шахт находились настоящие подземные фермы и пивоварни, способные снабжать защитников крепости провиантом несколько месяцев.       В какой-то момент в темноте подземелья мелькнул свет факела. «Все быстрее за стену! Кто-то идёт к нам!» - «Но воины ещё не готовы!» - «Тогда пусть поторопятся, если не хотят, чтобы я их бородами протёр все полы в Чертоге Воинов!». Укрывшись за стенами, пара сотен воинов начали готовиться к обороне. Стоя над воротами, Торгрим вглядывался во тьму, пытаясь разглядеть тех, кто шёл к ним из мрака подземелья. Для орков, неизвестные были слишком тихие. Когда уже некоторые из пушек были заряжены и нацелены на существ во тьме, Торгрим понял, что поспешил приписывать оркам столь раннее прибытие. По каменной кладке в сторону ворот вышагивали воины из крепости Карак-Кадрин. Или как её называли остальные народы, Крепость Убийц. Гномы из этой крепости были известны своей жестокостью и непреклонностью. Если они шли в бой, то шли либо победить, либо умереть, забрав с собой как можно больше врагов. Возглавлял этих воинов гном по имени Унгрим Железный Кулак. Этот гном мог одним ударом сломать орку челюсть, а вторым выбить её окончательно. Его рыжая борода, заплетённая в косы, закрывала его туловище подобно пламенному доспеху. На выбритой голове были видны следы от старых шрамов. Те, кто нанёс великому воину эти раны, уже давно были мертвы.       Желая лично встретить дорого гостя, Торгрим спустился со стены и вышел на встречу к легендарному гномьему воину: «Унгрим, я безмерно рад твоему появлению!» - «Торгрим! Я слышал, ты заставил орков разозлиться! Я подумал, что тебе не помешает помощь настоящих воинов, а не твоих короткобородых задохликов!» - «Мои задохлики ещё твоим рыжим дамочкам форы дадут!» - «Ха-ха-ха-ха! Рад слышать, что под этой седой бородой ещё есть запал пороху! Не боишься запачкать свою гордость в драке с орками?» - «Да я умоюсь в их крови! Так что во время боя случайно не раздроби мне череп!» - «Боюсь, мой молот сломается об твою стальную голову! Ха-ха-ха! Хватит обмениваться комплиментами, словно бабы на базаре. Надо готовиться к обороне. Я, конечно, ненавижу орков, но отрицать их упорства и настойчивости чистое самоубийство».       Сравняв с землёй очередную крепость гномов, зелёная волна ярости и силы остановилась перед финальным рывком. Каждое из племён привело с собой все свои силы, какие у них были. Вождь гоблинов, Скарсник, привёл с собой волчьих всадников и всадников на пауках. Гоблины из племени Кривого Месяца умели укрощать этих диких тварей и делать из них ездовых животных, которые во многом переплёвывали лошадей. Но это было не самым сильным преимуществом зеленокожих коротышек. Они умели приручать пауков, подобно тому, которого в своё время использовал Гримгор Железношкур. Огромные пауки с зелёным окрасом и толстым хитиновым покровом. На телах пауков были расположены башни, на которых размещались гоблины с луками. Эти существа вместе с великанами должны будут стать ключевым моментом штурма стен. У орков были катапульты, но их мощности навряд ли хватит, чтобы пробить толстые каменные стены гномьей твердыни.       Собравшись вокруг грубо-нарисованной карты, вожди племён обсуждали план штурма. «Надо будет разрушить их стены. Без них бородатые копатели не смогут защетить себя от наездников на вепрях!» - ударив кулаком по карте, Ургрим Губитель добавил уверенности своим словам. «Мои гоблины займутся обстрелом их стрелков! А наши пауки заставит их воинов визжать от страха!» - «А как же их летучие штуки?» - вспомнив об летательных аппаратах гномов, вожди на мгновение призадумались. Те были недосягаемы для их стрел и катапульт. Вспомнил метод борьбы с летающими аппаратами Алгок, так как его племени в последнее время приходилось часто ощущать на себе мощь этого гномьего изобретения: «Их надо изматывать!» - «Что? О чём ты?» - «Когда их штуки долго летать, они начинать опускаться! Если успеть, то можно сбить их катапультой или ещё чем тяжёлым!» - «Если всё так, то гномы уже проиграли!». Покончив с обсуждением плана, вожди вернулись к своим племенам. Вернувшись к своему племени, Алгок сел у костра вместе с остальными воинами. Однажды взяв в руки топор, он даже не думал в итоге стать вождём. Всё, чего он хотел - это битвы и бесконечных драк. И сейчас он подговорил все известные племена орков на такую битву, о которой шаманы рассказывают юным оркам, которые только начинают вкушать настоящей битвы. Если великие боги Морк и Горк будут на их стороне, то бородатые горняки получат по заслугам. Они слишком осмелели и теперь должны понести соответствующее наказание.       Водя точильным камнем по топору, Алгок смотрел в пламя костра и представлял, как в нём горят гномы, зовущие на помощь. Он так засмотрелся в костёр, что чуть не выбросил своё оружие прямо в пылающее пламя. Обернувшись, он увидел орка, одетого в яркие одежды с перьями и костями. Это, наверное, был какой-нибудь шаман, на подобие тех, которых недолюбливал Гримгор. «Чё тебе надо?» - «Я пришёл просто пожлать тебе удачи, Алгок Большая Воля» - «Как ты сказал?» - «Ты готов к битве! Наши предки с гордостью смотрят на тебя с небес вместе с Морком и Горком! Не подведи их, и докажи, что ты достоин назваться Чёрным орком» - «Я? Ты верно объелся каких-нидь грибов, шаман. Не мешай мне готовить моё рубило к бою!». Отвернувшись от шамана, Алгок вернулся к заточке оружия. Он помнил, чем обычно заканчиваются общения с шаманами, и не желал, чтобы его постигла та же участь.       Находясь в комнате, где хранилась Великая книга обид, Торгрим и Унгрим обсуждали защиту Караз-а-Карака, на пару осушая бочонок с отборным гномьим пойлом. Стукнув пустыми кружками по столу, два гнома вытерли с бороды густую пену и закусили куском сочного мяса. «А ты совершенно не утратил гостеприимства король Торгрим» - «А ты всё так же любишь бесплатно напиться у меня в гостях» - усмехнувшись над шуткой короля, бравый гном посмотрел на книгу, известную всем гномам и тем, кто был в неё вписан. Сотни страниц в золотом переплёте были практически полностью исписаны именами обидчиков: «Как книга, много имён было зачёркнуто с момента нашей последней встречи?» - «Меньше, чем хотелось бы. Пусть мы и сильны, но нас всё-таки слишком мало, чтобы отомстить всем обидчикам, и раз и навсегда забыть об этой книге». Чокнувшись наполненными кружками, два старинных друга вышли из-за стола и направились в тронный зал. «Как будем останавливать зеленокожих?» - «Как и всегда. Обрушим на них мощь всех наших пушек. Завалим подземелье их трупами. Твои воины готовы к бою?» - «Да ни один орк не подойдёт к городской стене, пока будет жив хотя бы один воин из Карак-Кадрина!» - «Заставим их захлебнуться в собственной крови!» - «А наши предки будут пировать, глядя на нас!». Ударившись кулаками, два боевых гнома направились к оборонительным рубежам. Даже если орки пробьются через стены, их ждёт долгая и ожесточённая битва за улицы города. Здесь каждый будет защищать свой дом и свою лавку до последнего вздоха. Если кто-то считает, что рост это помеха для того, чтобы быть воином, то он очень сильно ошибается.       Поднявшись на верхние уровни, где располагались пушечные расчёты, Торгрим Злопамятный посмотрел вниз на городские стены, где его воины уже были полностью готовы защищать свой родной дом. Помимо обычных пушек, гномы использовали органные орудия. Эти орудия представляли собой четыре пушечных ствола, выстреливающих одновременно. Оно, конечно, уступало в мощности «Адскому пламени» имперцев или огнедышащим орудиям тёмных гномов, но всё равно могло одним залпом отправить на тот свет десяток другой орков. Воины из Карак-Кадрина уже выстраивались перед оборонительной стеной, готовые удерживать баррикады до последнего вздоха. На баррикады гномы, так же как и на стены, поставили пушки и стрелков. Пусть орки не думают, что гномы испугались их численности. Если они хотят умереть, то бородатые воители с радостью в этом им помогут.       Стоя впереди всех, Унгрим Железный Кулак ждал появления врага. На взлётных площадках летательные аппараты готовились к взлёту. Механики проверяли состояние винтов и сбрасывающего механизма. Если какая-то из бомб заклинит, то пилоту очень сильно не поздоровиться. На баррикадах и на стенах стрелки проверяли свои арбалеты и карабины. В этой битве осечки недопустимы. Помимо карабинов и арбалетов гномы использовали для стрельбы гарпуномёты, которые было трудно удержать даже двумя руками. И специально для этой битвы были взяты из арсенала знаменитые гномьи огнемёты, которые они использовали против скопления нежити.       Когда из темноты подземелья начались доноситься звуки барабанов и сигнальных рогов, гномы поняли, что их враг уже близко. Заполнив собой все туннели, бесчисленная орда орков и гоблинов двигалась к гномьей твердыне. Выйдя из туннеля, Алгок смог увидеть неприступную столицу коротконогого народа. Заполняющие собой почти всё пространство в этой части подземелья, оборонительные сооружения Караз-а-Карака внушали неописуемую мощь. Алгок много раз представлял себе её, но его скудные фантазии не шли в никакое сравнение с тем, что он в итоге увидел.       Смотря на приближающихся орков, предводитель гномов-убийц разминал кулаки, удар которых был сравним с броском наковальни прямо в лицо: «Вот и они. Как же их много. Вот и отлично! Я проставляюсь каждому, кто принесёт мне десяток голов этих ублюдков!» - «Даааа! Смерть! Смерть! Смерть!». Слыша голоса гномов, орки начинали чувствовать прилив животной ярости, которая была готова нахлынуть как цунами и заполнить всё поле боя в любой момент. Достигнув границы каменной кладки, Ургрим Губитель поднял секиру над головой, давая команду войску остановиться. Рассматривая оборонительные рубежи гномов, старший вождь орков совершенно не испытывал страха, а наоборот, он предчувствовал отличную драку, которой не было уже очень давно: «Барадатые карлики! Мы пришли размажить ваши головы и забрать все ваши блестяшки, которые вам так дороги! Мы разрушим ваш город и растащим его по камушку! Вааааагх!». Поддерживая своего лидера, вся орда огласила подземелье боевым кличем, от которого с потолка пещеры начала осыпаться пыль и падать мелкие камни. Выйдя за баррикады, Унгрим Железный Кулак дождался, когда крик орков стихнет, после чего огласил поле боя своим смехом: «Ты думаешь, мы испугались той шушеры, которую ты с собой привёл?! Ха! Да я лично вырву тебе твои клыки и загоню их тебе туда, откуда выходят твои мысли, орк!». Смотря на то, как два представителя своих народов обмениваются угрозами, Торгрим дивился тому, как его союзник даже спустя столько лет не утратил этой юношеской черты. Он уже давно не бросался угрозами в сторону врага, перед тем как вступить с ним в бой, а этот бывалый вояка ведёт себя так, словно только вчера взял в руки молот и щит.       Смотря на бесчисленную орду орков с верхних уровней, два гнома, один из которых был вооружён арбалетом а другой гарпуномётом, спорили о том, кто из них накосит больше всего орков: «Да пока ты будешь перезаряжать свою штуковину, я успею накосить десяток этих тварей» - «Да твои арбалетные болты будут им как зубочистки! Чтобы убить орка из твоего оружия, нужно хотя бы два точных выстрела в их пустые головы» - «Да ты хотя бы стрелять из неё умеешь? Метким надо быть. Чего-то я у тебя сыновей в семье не вижу! Ха-ха-ха-ха!» - хлопнув своего товарища по-дружески по плечу, стрелок невзначай заставил того нажать на спусковой механизм. Со звонким щелчком толстый гарпун вылетел из ствола оружия и полетел над полем боя в сторону орков.       За своей словесной перепалкой двое воинов не сразу заметили гарпун. Заметив большую стальную стрелу, летящую прямо в него, вождь Кровавых Рук даже не думал сходить со своего места. Когда же гарпун достиг цели, вождь развернулся в сторону орка, который стоял рядом с ним. Смотря на гарпун, торчащий из его тела, бугай издал протяжный стон и упал лицом в землю. По рядам орков тут же пронёсся ошеломительный вздох: «Они грохнуть его» - «Он труп» - «Прибили как муху» - «Брат вождя шлёпнулся» - «Гномом кабзда». Отводя взгляд от мёртвого соплеменника, Ургрим Губитель чувствовал, как его с каждой секундой переполняет ярость. Весь план штурма идёт к чёрту. Эти мелкие твари должны ответить за всё, прямо сейчас: «Ваааааааагх-орк!!!».       Смотря на несущуюся волну орков и гоблинов, Унгрим довольно потирал руки: «Ну, наконец-то! Я уже начал бояться, что драки не будет! Готовьтесь парни, сейчас славно подерёмся!» - «Карак-Кадрин!». Обезумев от ярости, орки бежали на укрепления гномов, совершенно не боясь нескольких сотен орудий, направленных в их сторону. В момент, когда зелёная волна силы и гнева должна была нахлынуть на гномов, стоящих за баррикадами, с верхних уровней донёсся голос короля: «Огонь!». В следующее мгновение боевой клич орков заглушили раскаты пушечных залпов. Те зеленокожие, которые были ближе всех к баррикадам гномов, разлетелись на куски. Пушечные ядра влетали в орду орков и взрывались на десятки осколков. За залпом пушек последовал залп стрелков. Тысячи стрел, пуль и гарпунов дождём обрушились на головы орков.       Оттолкнув умирающего соплеменника в сторону, Ургрим Губитель побежал прямо на гномью баррикаду, на которой находилась пушка. Подобравшись к укреплению, он одним ударом секиры разнёс то на куски: «Орки! За мной! Вааааааагх!» - «Ваааааааагх!». Не желая уступать оркам и сантиметр поля боя, гномы навалились на зеленокожих, прорывающихся через баррикады. Взмахнув молотом, Унгрим Железный Кулак вдавил морду орка внутрь головы: «Давайте, подходите! Меня на всех хватит! Аха-хах-ах-ах-!». Наблюдая со своей позиции за происходящим у крепости, вождь племени Бешеных Вепрей не понимал, что происходит: «Чё они творят?! Мы думали, план другой! Если всё так, то хрен с этим планом! В атаку! Ваааааагх!». Дёрнув за поводья своего вепря, вождь погнал своё племя вперёд. Стоя рядом с орудием, трое гномов не переставали следить за тем, что происходит рядом с ними. Это нельзя было назвать по иному, как мясорубка. Зарядив пушку, они уже хотели разрядить её в толпу орков, но в этот момент с безумным визгом на них налетел огромный вепрь, и перевернул орудие гномов. Насаживая гномов на клыки, зверь бешено верещал, прорываясь вперёд.       Не переставая следить за происходящим внизу, Торгрим решил, что пора пустить в ход то, с чем орки точно не смогут справиться: «Начинайте атаку с воздуха! Обрушьте на их голову всю мощь нашего арсенала!». Получив приказ, один из стражей короля отправился к взлётным площадкам, где четыре десятка летательных аппарата уже давно были готовы к взлёту. Получив приказ, первый десяток пилотов начали заводить двигатели и поднимать машины в воздух.       Разламывая челюсть орку, Унгрим совершенно не замечал орка, подходящего к нему сзади. Замахнувшись, зеленокожий ударил топором прямо по шлему гнома. От удара клинок орка разлетелся на куски. Пока тот не понимал, что произошло, Унгрим развернулся к нему и одним ударом молота раздробил орку колено. Опустив голову орка до своего уровня, бравый гном поднял с земли окровавленную секиру одного из своих воинов и разрубил напополам шлем орка вместе с головой: «Вот какой должен быть удар!». Финальным ударом своего молота, гном разнёс то, что осталось от головы орка на куски.       Смотря на то, как на него несётся обезумевший вепрь, гном, вооружённый секирой, готовился встретить надвигающуюся угрозу. И вот когда он уже был готов нанести удар, сверху с пронзительным свистом упала бомба, разорвав тело вепря на части. Осталось ли что-нибудь от наездника, сказать было невозможно. Пролетая над ордой зеленокожих, летательные аппараты гномов сбрасывали на головы орков дождь из бомб.       Находясь в гуще сражения, Алгок пытался не умереть от шальной пули или пушечного ядра. Заметив раненного орка, который пытался встать, Алгок направился к нему, расталкивая своих соплеменников. Когда до раненого орка оставались считанные шаги, сверху на раненого орка упала бомба. Свалившись с ног, вождь орков слышал в голове лишь пронзительный звон. Поднявшись на ноги, он посмотрел в сторону, откуда из подземелья прибывали новые орки и прочее подкрепление. Когда из туннеля начали выходить великаны, первого из них в тот же момент свалили три пушечных ядра, пробивших тело монстра насквозь. Из прочих туннелей прибывали воины Кривого Месяца. Сотни гоблинов верхом на пауках и волках мчались на помощь оркам. Огромные пауки арахнарока шли вперёд, издавая мерзкий паучий визг. Когда к орку вернулся слух, он поднял с земли свой топор и снова бросился в бой.       Прикончив очередного орка, Унгрим услышал позади себя рычание. Обернувшись, гном увидел, как два волка разрывали тело его собрата, который яростно пытался отбиваться от изголодавшихся хищников. Подняв с земли топор, гном пустил его точно в голову одной из тварей. Оторвавшись от тела гнома, второй волк перевёл свой голодный взгляд на командира гномов. Тот в ответ бросил молот на землю и начал дразнить зверя: «Ну, давай! Борзой?! Хочешь кусочек гнома?! Так подходи! Ну же! Шавка дворовая!». С бешеным рыком, зверь накинулся на гнома. Успев схватить волка за челюсти, Унгрим начал разводить их в разные стороны. Порвав пасть волку, гном с презрением плюнул зверю в морду: «Тупое животное! Да моя жена яростней борется!». Подняв с земли молот, гном тут же размозжил голову ещё одному волку, который держал в седле обезглавленного наездника. Заняв свои места, гоблины с луками начали обстреливать гномов, но в тот же момент на них сверху обрушился дождь из бомб. Смотря на летательные аппараты, Скарсник злобно топал по земле, а его сквиг скалился на летающие машины. Направив свой посох на одну из машин, вожак гоблинов выпустил в неё огненный шар. Огненная сфера попала точно в винт, после чего летательный аппарат гномов, вращаясь, рухнул на землю. От взрыва неизрасходованного боезапаса несколько орков и гномов в тот же момент упали на землю.       Преодолев половину пути до стен, один из гигантских пауков протыкал гномьих воинов своим длинными ногами, после чего отбрасывал их в сторону. Видя всё это, один из гномов поджог фитиль динамитной связки и бросил в монстра. Упав на деревянную конструкцию, расположенную на теле паука, взрывчатка разнесла большую её часть на куски, убив практически всех стрелков находившихся на ней. Приметив гнома, который это сделал, огромный паук направился к нему. Гном в свою очередь, добившись желаемого, поднёс зажигалку к фитилю одной из динамитных связок, висящих у него на поясе. Когда паук уже раскрыл над гномом свои челюсти, тот провёл рукой с зажигалкой вдоль пояса: «Подавись, мерзкая тварь!». Схватив гнома своими мерзкими жвалами, паук начал пережевывать его, но пир паука был прерван взрывом, который разорвал половину тела монстра на куски. Забрызгивая всё вокруг своими внутренностями, тело обезглавленного паука судорожно опускалось на землю. Второй паука архнарока, который сумел подобраться к каменной стене, уже начала заносить передние ноги наверх. Когда огромный паук уже начал подниматься вверх, на него со стены обрушился поток пламени. Опустошая баки огнемётов, трое гномов жгли тело паука вместе с гоблинами, расположенными у него на спине: «Надеюсь, тебе нравится наш тёплый приём, подонок!». Поддавшись панике, горящий паук начал бешено вращаться, пытаясь затушить огонь. Когда раздался очередной орудийный залп, брюхо паука разорвало на куски. Упав на землю, паук издал последний писк.       Расположив свои осадные орудия, гоблины приступили к обстрелу стен из катапульт. Не давая своим гоблинам расслабиться, Скарсник то и дело подгонял их: «Давайте! Эти штуки сами не выстрелят!». Сделав первый залп, катапульты даже и куска не выбили из оборонительной стены. В ответ на их залп, с гномьих укреплений прогремел залп пушек. В тот же момент несколько катапульт разлетелось на куски. «Проклятье! Нам мешают их пушки и летучие штуки! Скоро там наши летуны будут готовы?!» - «Да вождь, почти всё готов!». Устанавливая орудие, похожее на баллисту, несколько гоблинов помогали своим собратьям надевать странные костюмы. Это было что-то вроде искусственных крыльев, прикрепленных к кожаным доспехам. Надев такой костюм, гоблин ложился в желоб, а ногами упирался в пусковой механизм. «Ну что Бургз, ты готов?» - «Всегда готов!». Нажав на рычаг, гоблин запустил своего собрата в воздух. Рассекая воздух, гоблин летел вперёд с радостным смехом. Но его полёт оказался недолгим. Уже готовясь влететь в пушечный расчет и взорвать на себе пахучую бомбу, от которой даже орков выворачивало наизнанку, гоблин налетел на винты летательного аппарата. Куски разорвавшегося на куски гоблина начали застревать в механизме винтов, заставляя аппарат быстро спускаться вниз: «Чтоб тебя, я ничего не могу сделать! Твою ...». Окончательно потеряв управление, гном влетел на своей машине в одну из оборонительных башен. Всю верхнюю часть башни в тот же миг разорвало на куски взрывом. Видя всё это, гоблины радостно кричали, готовя к запуску очередных камикадзе.       Наблюдая за полем битвы, Торгрим нервно водил рукой по своей бороде. Орки оказались гораздо настойчивей, чем он рассчитывал. Видимо эту зеленокожую орду будет не так легко обратить в бегство, как он на то рассчитывал. В один момент, к балкону, на котором находился король со своей свитой, подлетел гоблин. Цепляясь руками за каменную перегородку, гоблин злорадно хихикал, смотря в лицо королю. Когда гоблин уже хотел дёрнуть за верёвку и подорвать на себе пахучую бомбу, один из охранников короля приставил к лицу гоблина карабин и разрядил его. С разорванной башкой тело гоблина полетело вниз. Заметив ухо гоблина, валяющееся рядом с ним, Торгрим смахнул его вниз вслед за хозяином.       Раздробив череп очередному орку, Унгрим чувствовал, как пламя боевой ярости внутри него разгорается всё сильнее. Заметив орка, который яростно закалывал одного из его воинов, гном подбежал к нему сзади и, обхватив за ноги, перебросил зеленокожего бугая через себя. Накинувшись на поваленного орка, гном начал яростно колотить его по голове своим молотом. Подкрадываясь сзади, орк, вооружённый секирой, хотел одним ударом прикончить бывалого гнома, но в последний момент в него со всей дури влетел обезумевший вепрь, охваченный огнём. Убедившись, что орк больше не встанет, Унгрим отправился искать следующего противника. В какой-то момент, он почувствовал, как что-то кольнуло его в спину. Обернувшись, он увидел гоблина верхом на пауке со сломанным копьём в руках. Размозжив морду паука ударом молота, Унгрим сбросил наездника на землю. Обхватив голову гоблина обеими руками, гном одним быстрым движением заставил шею своего врага звонко хрустнуть. Увлёкшись расправой над гоблином, боевой гном не сразу заметил наездника на вепре, которыё нёсся галопом на своём звере прямо на него. Успев схватить свой молот, Унгрим Железный Кулак врезал по морде вепря. Выронив наездника из седла, вепрь начал заваливаться вперёд, грозя раздавить своим телом боевого командира гномов. Не успев уйти в сторону, Унгрим оказался погребённым под зловонным телом дохлого зверя.       Понимая, что без их участия гномы из цитадели Карак-Кадрин не смогут удержать эту зелёную бушующую волну силы и ярости, Торгрим Злопамятный направился вниз. Оказавшись у ворот, король гномов начал подзывать к себе своих воинов: «Защитника Караз-а-Карака, я призываю вас пойти со мной! Прогоним эту зеленокожую погань от стен нашего священного города! Наши предки смотрят нас, и мы обязаны показать им, что являемся достойным продолжением их рода! Открыть ворота!». Когда ворота открылись, король гномов смог вблизи увидеть бойню, происходящую снаружи. Гномы и орки рубили друг друга без капли жалости. Находясь в пасти волка, один из гномов, продолжал избивать морду зверя своим кулаком. Лишившись нижней половины тела, орк полз вперёд, волоча за собой свои внутренности. Великан, лишившийся руки, медленно наклонялся к своей отстреленной пушкой конечности. Но прежде чем он успел поднять свою руку, очередной пушечный выстрел разнёс ему голову, после чего обезглавленное тело великана с грохотом рухнуло на сражающихся гномов и орков.       Подняв секиру над головой, Король гномов повёл воинов за собой. С яростным криком, воины Караз-а-Карака набрасывались на орков и прочих тварей, которых привело собой зеленокожее племя. Отрубив орку ногу, Торгрим повалил бугая землю, после чего одним ударом отсёк тому голову. Взяв голову орка, король гномов направился к телу огромного паука, на котором медленно догорали остатки деревянного сооружения гоблинов. Прорубая себе дорогу через толпу орков, Торгрим приближался к телу огромного паука. Поднявшись на брюхо монстра, король гномов поднял вверх голову орка и огласил поле боя своим криком: «Смерть оркам!». Вдохновлённые своим лидером, гномы накинулись на орков с новой силой. Сила натиска с обеих сторон была невероятной. С большей силой только воины Хаоса давят своих врагов. Отбросив голову орка в сторону, Торгрим спрыгнул вниз. Придавив орка к земле, король гномов разрубил черепушку орка на две части, вскрыв голову до самого мозга.       Не переставая сбрасывать бомбы, пилот одного из летательных аппаратов заметил, что его машина начинает сама по себе постепенно терять высоту: «Проклятье, мне уже не вернуться назад!» - посмотрев вниз, гном увидел орудия гоблинов, которые запускали своих камикадзе в сторону гномьих укреплений. Собравшись с духом, пилот направил свой аппарат прямо на гоблинские орудия. Зайдя на них с боку, гном зафиксировал рычаг управления в одном положении, а сам спрыгнул вниз: «Я знаю отец, ты смотришь на меня!». С этими словами, храбрый гном исчез в бушующем море сражения.       Совершенно не следя за флангами, Скарсник продолжал подгонять своих гоблинов, пока его любимец не переставал на что-то злобно рычать. «Давайте, пусть они все там задох... Задох... Чтоб тебя Грызло! На кого ты рычи... Бежим!» - заметив летательный аппарат гномов, который пикировал точно на них, вождь гоблинов пнул своего любимца и побежал вместе с ним прочь от приближающейся опасности. Упав на землю, летательный аппарат гномов кубарем покатился по земле, разламывая орудия гоблинов и разрезая винтом тех, кто не успел услышать приказ вождя. Уничтожив половину орудий, машина с перекрученным винтом завалилась на бок. Со щелчком, одна из бомб отцепилась от удерживающего механизма и упала на землю. От взрыва от оставшихся суицидных баллист остались лишь одни обломки.       Разорвав тело гнома на две части, Моргак Кривоморд бросил его тело в сторону его собратьев. Трупов под ногами было столько, что каменной кладки, которой было выложено пространство перед стеной крепости, уже нельзя было разглядеть. Раздавив голову раненому гному, который пытался приставить назад отрубленную ногу, вождь орков закрыл себя щитом и направился к врагу, который поливал орков потоками племени из своего оружия. Ударом алебарды, вождь орков пробил бак огнемёта. Из образовавшейся пробоины на орка начал изливаться неконтролируемый поток огня. Отбросив в сторону горящий щит, Моргак одним ударом добил огнемётчика, который безуспешно боролся с огнём, охватившим его броню и бороду. Прикончив одного гнома, вождь орков начал заносить алебарду для очередного смертоносного удара, но прежде чем Моргак успел забрать жизнь у ещё одного гнома, с укреплений раздался пушечный залп. Ядро, пробив слой из трупов, срикошетило от земли и пробило тело вождя насквозь. Упав на колени, Моргак Кривоморд попытался прикрыть рану рукой, но из этого ничего не вышло. Когда на вождя обрушился дождь из арбалетных болтов, орк упал на трупы своих собратьев, выпуская из рук своё оружие.       Отбросив в сторону разорванное тело паука, на котором на последних ремнях ещё держалось седло наездника, Алгок пробивался к Ургриму Губителю. Эта атака уже давно превратилась в бессмысленную бойню. Того, что здесь произошло, явно будет достаточно, чтобы дать понять гномам, что орки не утратили своих сил, и до сих пор могут представлять угрозу каждому, кто осмелиться дерзнуть бросить им вызов. Закрывшись телом гнома от очередного залпа гномьих стрелков, Алгок не переставал высматривать старшего вождя орков. Вовремя заметив опасность с воздуха, Алгок отпрыгнул в сторону, дабы не быть раздавленным гномьей летающей машиной, на которой двое гоблинов-камикадзе тыкали ножами в пилота. Укрывшись за телом обезглавленного великана, орк закрыл уши, чтобы снова не быть оглушённым от грохота взрыва. Когда летательный аппарат вместе со всеми неразорвавшимися снарядами разразился взрывом, Алгок выбрался из своего укрытия и продолжил искать старшего вождя.       Вынимая секиру из брюха орка, Торгрим не переставал поддерживать своих воинов, которые всё ещё прибывали из открытых врат. Вдохновлённые своим лидером на эту битву пришли все, кто жил в городе. Даже шахтёры, вооружившись кирками и прочими инструментами, вышли на бой с зеленокожей ордой. Вогнав кирку врагу под колено, шахтёр резко дёрнул её на себя, вырвав коленную чашечку из ноги орка. Вскрикнув от боли, орк одним ударом разрубил каску гнома, отправив смельчака к предкам. Волоча за собой покалеченную ногу, орк не желал уходить из боя, но когда со стены один из гномов выпустил гарпун точно в голову орку, тот безвольным мешком упал на гору трупов.       Стараясь не быть сожженным в огне, Алгок обходил обезумевшего гнома с огнемётом стороной. Тот что-то выкрикивал о своих предках и направлял поток огня на каждого, кто смел к нему приблизиться. Избежав огня, Алгок продолжил поиски старшего вождя, который просто растворился во всей этой бойне. Приметив орка, похожего на вождя, Алгок уже собирался сделать рывок в его сторону, но вовремя заметив опасность, он отпрыгнул назад. Мёртвый великан чуть не раздавил вождя орков своим громоздким телом. Перебравшись через тело исполинского чудовища, Алгок продолжил пробираться через поле битвы к старшему вождю. Это точно был он. Пусть тот даже был с ног до головы запачкан кровью и горелыми кусками плоти, Алгок был уверен, что это был вождь Кровавых Рук.       Встав рядом с вождём, Алгок стал пытаться докричаться до обезумевшего орка: «Надо уходить! Сохраним силы для будущих походов! Ургрим!». Но, то ли за грохотом пушек, то ли из-за бушующей ярости, вождь племени не желал слышать слова орка. Поняв, что словами здесь делу не поможешь, Алгок с размаху зарядил обезумевшему вождю прямо в челюсть. Тот, явно шокированный таким поступком, с удивлением уставился на Алгока. Тот в свою очередь, пользуясь случаем, стал снова пытаться убедить Ургрима отступить: «Надо уходить! Надо сохранить воинов! Потом вернёмся с большей силой! Эти бородатые карлики получили своё!». Осмотревшись вокруг, Ургрим Губитель понял, что это уже не было битвой. Это была просто самая настоящая мясорубка. Израненные орки отбивались от гномов, которые до сих пор не дали врагу даже и шанса пробиться за стены города. Добив гнома, который лежал у его ног, вождь орков начал отзывать своих воинов назад: «Уходим! На сегодня хватит драки! Мы убить много бородатых копателей! Вернёмся потом и убьём ещё больше!». Не переставая издавать свой знаменитый боевой клич, орки начали постепенно отступать. Гномы, ведомые своим королём, не переставали бить орков, пока последний из них не исчез в туннелях подземелий.       Когда все были убеждены в том, что орки отступили окончательно, крепость гномов огласил победоносный клич защитников города. Совершенно позабыв об усталости, гномы радостно кричали, поздравляя друг друга с победой. Поднявшись на стену, Торгрим Злопамятный поднял руки вверх. В тот же момент все ликования стихли. Убедившись, что его слушают все, король гномов обратился к своему народу: «Сегодня мы доказали, что несмотря на наше тяжёлое прошлое, мы можем быть сильными и справиться даже с такой напастью! Но это не повод расслабляться! Наши предки, как и наш народ, до сих пор не отомщены! В Великой книге обид ещё много имён, которые нам предстоит перечеркнуть! Завтра мы вернёмся к работе и продолжим приумножать силу нашего народа, а сегодня мы почтим всех тех, кто сегодня погиб! Их имена будут высечены в Чертогах Воинов! Мы будем помнить о каждом гноме, кто отдал сегодня свою жизнь ради нашего будущего!». Когда король закончил свою речь, по крепости пронёсся очередной победоносный клич.       Когда ликования стихли, гномы приступил к поиску раненых. Трупов было столько, что они образовали целые завалы, под которыми могли находиться ещё живые воины. Разгребая очередную гору трупов, несколько гномов наткнулись на тело вепря, которое почти незаметно дёргалось. Обхватив зверя, длиннобородые воители начали оттаскивать тело в сторону. Когда вепря в итоге смогли сдвинуть с места, из-под него, жадно глотая ртом воздух, вылез Унгрим Железный Кулак. Весь залитый кровью, предводитель гномов Карак-Кадрина громко заржал: «Ха-ха-ха-ха! Вот это была битва! Эти орки заставили меня попотеть! Где там наш король? Небось, всю битву даже пальцем не махнул» - «Кто бы говорил?!». Слезая с тела огромного паука, заваленного трупами гоблинов и гномов, Торгрим Злопамятный не спеша шёл в сторону союзника: «Я хотя бы всю битву не пролежал на спине, словно на кровати у себя дома!» - «Ха-ха-ха! Смотрю на тебя, ты и в самом деле умылся в крови орков! Вот сразу видно, король гномов. С ног до головы в крови врага, а ведёт себя так, как будто с ним такое происходит каждый день!». Посмеявшись, старые союзники пожали друг другу руки и похлопали по плечу. Сегодня они смогли победить своего врага. Если союз и дальше будет таким же нерушимым, каждого, кто вздумает оскорбить гномий народ, будет ждать та же участь, что и орков, которые сегодня осмелились напасть на их столицу.       Покидая подземелье, орки возвращались обратно в Бесплодные земли. Сегодняшняя битва запомнится многим. Каждый орк и гоблин смог утолить свою жажду битвы на месяцы вперёд. Остановившись, чтобы перевести дух, Алгок сел на камень, и посмотрел в сторону заснеженных гор, среди которых находилась могила Гримгора Железношкура: «Вот, вождь, мы отомстили тем, кто обидить твоё племя. Теперь надо отомстить тому людишке Хаоса, который убил тебя. Валдигор Осквернитель, орда будет ждать твоего появления. Все орки будут ждать».

Глава 9.

Важное решение.

      Приближаясь к Эридану, Серый Ворон не переставал думать о том, что они с подругой делают большую ошибку. Кем бы ни был Зигмунд, он точно не будет использовать эту священную реликвию в благих целях. Не то чтобы у Ворона было чутьё на таких людей, просто что-то подсказывало ему, что Зигмунд фон Валенштайн не тот человек, которому стоит отдавать Амулет Зигмара.       Преодолев городские ворота, двое воров направились в ту же гостиницу, где они и познакомились со своим заказчиком. В городе были видны охотники на ведьм, тем явно не было дело до двух безымянных воров. Тут и без них было на кого обратить своё внимание. Арендовав комнату, Амелия и Ворон спустились вниз, чтобы перекусить. Их заказчик должен будет прибыть завтра, так что пока у них было время заняться восстановлением потраченных сил. Поедая свой суп, Амелия посматривала на своего друга, который так и не притронулся к еде. Отложив ложку в сторону, воровка положила свою руку на руку друга: «Ты всё ещё переживаешь из-за амулета?» - «Уже не так сильно. Мне не столько не нравится наш поступок, сколько наш заказчик» - «Ну, да, Зигмунд немного странный, но зато у него есть много золота, которое он хочет отдать нам» - «И то верно. Хватит обо всём этом, надо поесть» - «Вот и молодец. Я не хочу, чтобы ты где-нибудь в обморок упал. Я твою тушу на своих плечах не потащу». Похлопав друга по руке, Амелия вернулась к поеданию супа.       Поедая свою порцию супа, Серый Ворон пытался во всех подробностях вспомнить тот случай в храме. Лицо паладина, то, как он себя вёл. Всё говорило о том, что это был Фолькмар Мрачный. Таким человеком, как он, трудно притвориться. Его суровый взгляд трудно спутать с чьим-то другим. Тогда что же было не так? Голос? Да вроде такой же, как обычно. Грубоватый, с отпечатком всего пережитого за долгие годы службы церкви. Закончив с обедом, Серый Ворон и Амелия вернулись к себе в комнату. Расположившись на своей кровати, уставшая воровка тут же уснула, в отличие от её напарника, который никак не мог заставить себя уснуть. Ему словно кто-то шептал, что им не стоит делать того, что они хотят сделать. С ними словно говорил сам амулет. Ворон знал, что этот артефакт обладает огромной силой, но чтобы до такой степени, это уже было полным бредом. Отвернувшись к стенке, опытный вор снова попытался заставить свою совесть замолчать и попытаться уснуть.       Стоя на стене своего замка, Конрад рассматривал проклятый лес, словно в нём были какие-то ответы на мучающие его вопросы. Скоро революционеры должны будут напасть на дворец Влада фон Карштайн и броситься в самоубийственную атаку. Услышав позади себя шаги, лорд-вампир обернулся и увидел свою наместницу. Сильфа шла к нему, держа в руках кубок с человеческой кровью. Встав рядом с хозяином, вампирша протянула тому напиток: «Вот, выпейте» - «Спасибо». Приняв кубок из рук наместницы, лорд-вампир осушил его в два глотка, после чего сбросил вниз. Посмотрев в след улетающей посудине, Сильфа поняла, что её хозяин был не в самом лучшем расположении духа. Встав рядом с хозяином замка, вампирша облокотилась на каменную перегородку, которая постепенно порастала чёрным плющом. «Вы чем-то обеспокоены, владыка?» - «Это тебя не касается, Сильфа» - «Простите, что снова лезу не в своё дело» - поклонившись, вампирша отправилась к каменной лестнице, ведущей вниз.       Когда она уже была готова вступить на верхнюю ступеньку, Конрад остановил ей: «Подожди. Я хочу задать тебе один вопрос» - «Я с радостью отвечу на него, владыка». Встав рядом с Конрадом, Сильфа стала ждать вопроса, который хотел задать ей лорд-вампир. «Представь себе ситуацию. Ты пытался что-то сделать, а у тебя в итоге ничего не получилось. Потом кто-то пытается сделать тоже, что и ты. И ты видишь, что у них происходит всё так же, как и у тебя. Чтобы ты сделала?» - выслушав владыку, Сильфа начала думать над ответом. Вопрос был гораздо сложнее, чем казался на первый взгляд. Но в итоге вампирша смогла найти ответ: «Я бы указала им на ошибки, а потом помогла бы довести дело до конца. Ведь, если кто-то продолжает ваше дело, значит оно того стоит. Надеюсь, я вполне удовлетворила вас этим ответом». Поклонившись, вампирша снова направилась к лестнице, но в этот момент с неба к ним спустился нетопырь. Издавая мерзкий писк, большекрылый летун пытался что-то сказать Конраду. До сих пор не понимая язык мерзких летунов, Конрад снова подозвал свою наместницу к себе: «Сильфа, ты понимаешь, что пытается сказать мне эта тварь?» - «Да, мой господин. Он говорит, что владения Изабеллы подверглись атаке повстанцев, и что Влад призывает всех, кто находится неподалёку, отправиться на защиту города» - «Хорошо. Тогда я выдвигаюсь. Будь здесь, и готовься защищать замок!» - «Будет исполнено, владыка». Оседлав проклятого скакуна, Конрад направился к замку Изабеллы. Не переставая хлестать своего коня, лорд-вампир скакал без остановки. Видимо революционеры изменили свои планы и решили перенаправить свои силы. Но в любом случае их будет ждать поражение, как бы они ни старались.       Морщась от солнечных лучей, режущих глаза, Амелия с неохотой встала с кровати. Потянувшись, она посмотрела на кровать своего друга и обнаружила, что Серого Ворона уже не было в комнате. Вместо него, на застеленной кровати лежал листок бумаги. Взяв листок в руки, Амелия начала читать записку друга: «Прости Амелия, но в мире есть вещи, которые важнее любого золота. Я направляюсь в столицу Империи, Альтдорф. Ты можешь начать меня ненавидеть, но я сделаю то, что должен сделать. Если тебе нужны деньги, навести мою тётю в Кислеве. Я передал ей кое-что для тебя. Этого вроде должно будет хватить на то, чтобы ты забыла про воровскую жизнь. Серый Ворон». Выронив записку, Амелия тут же бросилась к своей сумке. Вывернув её наизнанку, воровка не нашла того, что искала: «Серый Ворон, сукин ты сын!». Закинув сумку на плечо, Амелия выбежала из комнаты. В считанные минуты, она покинула притон наёмников и отправилась в погоню за своим товарищем.       Приближаясь к землям Изабеллы, Конрад уже готовился к неминуемой схватке с революционерами, но в момент пересечения границы его осенило. Остановив коня, Конрад посмотрел через плечо на дорогу, по которой его проклятый скакун нёс его к землям Изабеллы: «Зачем повстанцам атаковать замок Изабеллы, если Влад находится совершенно в другом месте? Если только они не хотят... Вот чёрт!». Развернув коня, Конрад погнал его прочь от территорий Изабеллы. Всё было ясно, как солнечный день. Революционеры хотели заставить Влада бросить все силы на защиту одного города, в то время как самые сильные революционеры будут атаковать замок Влада. Если не поспешить, то можно будет опоздать к одному из самых важных моментов своей бессмертной жизни.       Размахивая смертоносным кнутом, состоящим из острых как бритва лезвий, Нашандра разрезала тела младших вампиров, которые пытались к ней подступиться. В руках вампирши кнут вёл себя, словно был частью её руки. Извиваясь подобно змее, кнут оплетал тело врага, после чего сдавливал его, разрезая лезвиями насквозь. Издавая психический смех, Нашандра заставляла своих врагов бояться не только её смертоносного оружия, но и её саму: «Ну, давайте, смелее! Неужели вы испугались такой кроткой женщины, как я?». Снова взмахнув кнутом, вампирша избавилась ещё от трёх противников, после чего засмеялась, как смеются настоящие маньяки, расправляясь со своей жертвой.       После удачного манёвра, отвлёкшего большую часть сил Влада, революционеры решили пойти в бой. Бросив армию мертвецов и монстров на замок Изабеллы, Ларетта и остальные собрали оставшиеся силы и бросили их на укрепления Влада. Первый момент штурма оказался удачным. Вампиры смогли пробиться через ворота и проникнуть в город. Но подошедшее к врагу подкрепление заставило силы революционеров разделиться. Ларетта и Вальдер, взяв небольшой отряд, продолжили продвижение к дворцу Влада, в то время как Нашандра с остальными вампирами продолжила отбиваться от врага за пределами городских стен.       Разрубив очередного вампира, осмелившегося подойти к ней, Нашандра начала заносить кнут для следующего удара. Но прежде, чем она успела довести замах, кто-то схватил её за руку. Уже собираясь выпотрошить смельчака, Нашандра обернулась, чтобы увидеть лицо того, кого собиралась прикончить. Но как только она увидела лицо того, кто схватил её за руку, она тут же сменила гнев на милость. Обхватив руку Конрада, вампирша повисла на ней, соблазняюще поглядывая в глаза лорда-вампира: «Смотрите, кто пришёл. Неужели ты решил нам помочь?». Стряхнув вампиршу с руки, Конрад посмотрел в сторону разрушенных врат: «Где Ларетта?» - «Она уже в городе. Если ты успеешь, то возможно сможешь нагнать их» - «Почему вы атаковали так рано?» - «Это всё из-за Вальдера. Он не захотел дожидаться Зигмунда и бросил наши силы в бой. Ларетта хотела отговорить его, но он был очень настойчив». Ничего не сказав на слова Нашандры, Конрад отправился к пробитым воротам, над которыми лежал разлагающийся труп терроргейста. Уже подходя к воротам, Конрад услышал лошадиное ржание рядом с собой. В следующий момент, всадник в алых доспехах сбил лорда-вампира с ног. Это был рыцарь Кровавого ордена. Этих вампиров Конрад не перепутает ни с кем другим. Поднявшись на ноги, лорд-вампир взял в руки меч и стал ждать следующей атаки. Направив пику на Конрада, рыцарь погнал бронированного коня вперёд. В последний момент, уклонившись от удара, лорд-вампир, вращаясь, подрезал проклятому скакуну передние ноги. Свалившись на землю, всадник оказался придавлен телом коня к земле. Подняв с земли пику, Конрад подошёл к рыцарю Кровавого ордена и направил заострённый конец прямо в лицо всадника: «В следующий раз, выбирай противника себе по силам» - с этими словами, Конрад пробивает голову вампира насквозь, загнав половину пики под землю: «Только боюсь, следующего раза не будет». Сжав рукоять меча, лорд-вампир снова направился к воротам. Их защищало несколько старших вампиров, которые уж никак не могли быть для Конрада серьёзным препятствием.       Выбив парадные двери, Ларетта вместе с Вальдером и несколькими сторонниками оказались в тронном зале. В глубине зала, на тёмном троне, украшенном человеческими черепами, сидел глава семьи Карштайн. Подняв взгляд на ворвавшихся в замок революционеров, Влад фон Карштайн недовольно покачал головой: «Видимо Конрад счёл вас слишком жалкими, раз решил не избавляться от вас. И глядя на вас, я вполне его понимаю». Выйдя вперёд, Ларетта направила свой клинок в сторону Влада: «О чём ты говоришь?!» - «А он вам не сказал? Я приказал ему внедриться в ваши ряды и избавиться от вас» - «Я знал, что не стоит ему доверять» - «Нет Вальдер, он лжёт! Конрад рассказал нам, за что ты запер его в той темнице!» - «В самом деле? И даже после услышанного, вы решились на свою затею? На месте Конрада, я бы тоже не стал вас убивать, зная, что вы сами прекрасно с этим справитесь» - «Мы остановим тебя, Влад фон Карштайн! Это графство вернёт себе былое величие, а ты станешь лишь отголоском прошлого, о котором никто не захочет вспоминать!». Решив, что пора прекращать играть в эти дурацкие игры, Влад встал со своего трона и вытащил из ножен свой клинок: «Ваша дерзость мне наскучила. Прощайтесь со своей бессмертной жизнью, жалкие подобия истинных вампиров!».       Перебегая от дома к дому, Серый Ворон двигался в сторону императорского дворца. Если кто и должен узнать правду, то только Франц. Если он ему не поверит, то так тому и быть. Он должен был пойти на этот риск не ради себя. И не ради Амелии и всего воровского братства. Тут всё было гораздо масштабнее. Сейчас возможно решалась судьба всей Империи. Забежав в очередной переулок, Серый Ворон вспомнил, что у него закончился весь сонный порошок. Если он хотел преодолеть дворцовую стражу, то ему для этого нужен был хотя бы он. Попытка вступить с элитными воинами в драку могла закончиться вполне ожидаемо. Так что тут надо было поступить немного хитрее, чем обычно.       Выглянув за угол, Серый Ворон увидел знакомую улицу, на которой находилось их с Амелией убежище. Стараясь выглядеть максимально непринуждённо, вор медленно шагал в сторону нужного дома. Даже когда рядом с ним прошло двое молодых охотников на ведьм, он приветливо им помахал рукой, те ответили ему тем же. Подойдя к двери дома, Серый Ворон взялся за ручку и уже собирался достать ключ, чтобы открыть двери, но в этот момент дверь медленно отошла в сторону. Потянув на себя, Серый Ворон открыл дверь без использования ключа. Неужели Амелия смогла опередить его и придти сюда раньше. Пройдя внутрь, Серый Ворон прикрыл за собой дверь, и начал на ощупь двигаться вперёд: «Амелия, ты здесь? Если ты готовишь засаду, то скажи сразу. Ты ведь знаешь, что мне не страшна ни одна из твоих уловок». Все окна были закрыты занавесками, так что приходилось ориентироваться по памяти. Пройдя в гостевую комнату и нащупав диван, Серый Ворон направился в сторону ящиков, в которых лежали свечи и всё то, что ему было нужно для проникновения во дворец.       Когда вор уже начал нащупывать полки, в комнате раздался звук, похожий на то, как зажигается спичка, после чего на столике, который стоял у стены напротив дивана, зажглась свеча. Когда Серый Ворон посмотрел в сторону свечи, его сердце чуть не вырвалось из груди. На кресле, которое стояло напротив дивана рядом со столиком, на котором горела старая свеча, сидел тот, кого вор не желал больше когда-либо видеть так близко. Положив руки на подлокотники, Фолькмар Мрачный смотрел на Серого Ворона всё с той же суровостью во взгляде. Медленно убрав руки от ящиков, вор уже собирался броситься в сторону выхода, но голос верховного паладина приковал его к месту,: «Ты куда-то собрался? Ты, наверное, устал после долгого пути. Присядь, нам есть о чём поговорить». Сказав эти слова, Фолькмар указал Серому Ворону в сторону дивана. Не желая баловаться со смертью, бледный от страха вор обошёл диван и медленно опустился на него, не переставая сводить взгляда с верховного паладина. Его боевой молот стоял рядом с ним на полу. Даже из этого положения паладин успеет нанести смертельный удар.       Сев на диван, Серый Ворон стал ждать того, что будет дальше. Поправив подсвечник, верховный паладин заговорил с вором: «Как дела Ворон? Ты вышел из тюрьмы гораздо раньше, чем я думал» - «Меня отпустили за хорошее поведение» - «Да? Значит, я зря отправил на костёр смотрителя вместе с семьёй. Но хватит о плохом. Скажи, куда успел съездить? Я пытался найти тебя здесь, но тебя не было в городе. Я бы мог сжечь все до последнего дома, но это было бы слишком большой честью для тебя». Слушая верховного паладина, Серый Ворон чувствовал, как его сердце бешено колотится у него в груди. Если он немедленно что-то не придумает, то он точно не выйдет из этого дома живым. «Так ты мне скажешь Ворон, где ты пропадал?» - «Да так, по своим мелким делам» - «Делам? Это да, в последнее время ты много чего сделал. Ты случайно не посещал какие-нибудь кладбища, монастыри, храмы?» - «Нет, старался обходить стороной» - «В самом деле, тогда скажи, что у тебя в сумке?». Посмотрев на свою сумку, Серый Ворон увидел тряпку, в которую был замотан Амулет Зигмара. Паладин точно знал, что артефакт лежит в сумке и этот вопрос был лишь очередной попыткой испытать нервы Серого Ворона на прочность.       Понимая, что больше нет смысла притворяться, вор решил напрямую задать вопрос верховному паладину. Он и так уже одной ногой на том свете, так чего тянуть с неизбежным: «Зачем вы пытались уничтожить Амулет Зигмара?» - «О, так ты всё видел». Подавшись вперёд, Фолькмар скрестил перед собой руки и направил взгляд куда-то в пол: «Серый Ворон, ты ведь не дурак и понимаешь, что существуют силы, находящиеся за гранью твоего понимания. Иногда эти силы обращают внимание на таких, как мы. Временами эти силы пытаются помочь простым смертным, а иногда...» - в этот момент паладин стал ещё более мрачным, чем обычно. Он словно стал источником тьмы, заполнившей комнату. Когда паладин начал договаривать свою фразу, Серый Ворон вжался в диван. Это был не голос Фолькмара Мрачного. Это был голос демона, доносящегося из самой преисподней: «А иногда они хотят их уничтожить». Когда паладин поднял взгляд на вора, тот увидел, что глаза Фолькмара горели красным огнём, а на висках начали появляться отметины скверны Хаоса: «Советую отдать мне амулет, если ты хочешь выйти из этого дома живым» - борясь со страхом, Серый Ворон потянулся к своей сумке: «Вот так, ты поступаешь очень мудро» - «Спасибо, я тоже так считаю».       Вытащив амулет, Серый Ворон кинул сумку в лицо паладина, а сам кинулся к окну. Ускользнув от рук Фолькмара, вор выбросился в окно. Оказавшись на улице, Серый Ворон со всех ног помчался в сторону дворца. Выйдя из дома, Фолькмар закинул молот себе на плечо и подозвал одного из стражников: «Немедленно собрать отряд стрелков, любых! Направьте их к дворцу. Остальным прикажите ловить вон того человека!» - «Будет исполнено, верховный паладин!» - «Пошевеливайтесь!».       Двигаясь по улицам города, Конрад чувствовал, как старая история повторяется вновь. Это была та же улица, по которой он с товарищами много лет назад прорывался к дворцу Влада. Только сейчас Конрад был один, и у него за спиной не было его верных сторонников. Когда лорд-вампир преодолел очередной перекрёсток, на него выбежало несколько старших вампиров, облачённых в чёрные доспехи. Но прежде, чем кто-то из них успел напасть на Конрада, с неба на них обрушился залп из огненных стрел. Охваченные огнём, вампиры кричали, пытаясь затушить охватившее их пламя. Посмотрев в сторону, откуда прилетели стрелы, лорд-вампир увидел несколько людей в плащах, которые держали над головой луки и что-то кричали. Почувствовав в них жизнь, Конрад понял, что это и в самом деле были люди, а не кто-то из вампиров революционеров. Они помогли ему, не смотря на то, что он тоже был вампиром, как те, которые сейчас валялись на земле, прощаясь с остатками бессмертной жизни. Придя в себя, лорд-вампир продолжил продвижение к дворцу.       В самом дворце Ларетта вместе со сторонниками проигрывали в неравной схватке с главой семьи Карштайн. Несколько её единомышленников уже валялись мёртвыми на полу. На ногах ещё держался Вальдер и пару стойких воинов. Предчувствуя скорую победу, Влад остановил свои атаки на обессилевших революционеров. Не желая отступать, Вальдер, вместе с двумя другими вампирами бросились в бой. Направив руку в сторону нападающих, Влад фон Карштайн выпустил в них облако кровавого дыма, которое свалило вампиров с ног. «Не думай, что ты победил! Я ещё стою на ногах!» - взяв в руки своё кольцо с лезвиями, Ларетта пустила его в сторону Влада. Сделав шаг в сторону, вампир уклонился от точного броска, который должен был снести ему голову. Влетев в стену, кольцо застряло в ней, выбив несколько мелких камней. Разлетевшись в разные стороны, летучие мыши начали кружить над двумя вампирами. Направив руку в сторону летунов, Влад высосал из ночных существ жизнь. Чувствуя, как её любимцы умирают, Ларетта опускалась на колени, протягивая руки к своим умирающим любимцам: «Нет! Нет! Ты бездушное чудовище!». Приближаясь к Ларетте, Влад медленно заносил меч для добивающего удара: «Какие же вы всё-таки жалкие. Но не могу не похвалить тебя. Ты, будучи слепой, смогла продержаться так долго. Очень жаль убивать такого опытного воина». Схватив Ларетту за волосы, Влад фон Карштайн приставил меч к горлу вампирши. Уже собираясь прикончить её, он услышал шаги. Подняв взгляд, он увидел своего верного слугу. Конрад фон Карштайн стоял у входа, держа свой клинок наготове: «Господин, с вами всё в порядке?».       Приближаясь к дворцу, Серый Ворон молился только об одном, чтобы император сейчас был в городе. Если его не окажется на месте, то весь этот побег от верховного паладина, одурманенного демонами, будет впустую. Когда вор смог увидеть верхушки башен императорского дворца, его неожиданно схватили за руку. Посмотрев на того, кто схватил его, Серый Ворон в тот же момент захотел отсечь себе руку, только было бы чем это сделать. Фолькмар Мрачный сжимал его запястье. Все признаки одурманивания пропали, но Серый Ворон прекрасно понимал, что демон внутри верховного паладина никуда не делся: «Я ведь предлагал поступить по-хорошему! Но ты всё равно решил поиграть в героя! Думаешь, я не знаю, что ты хочешь сделать?! Ты очень сильно ошибаешься, рыночный карманник!» - «Отпусти его!». Запрыгнув на верховного паладина сзади, Амелия начала колотить того по голове деревянной дубинкой: «Беги Ворон, я его задержу!» - «Амелия!» - «Беги, тебе говорят!». Высвободив свою руку, Серый Ворон продолжил бежать к дворцу. На мгновение обернувшись, вор увидел, как Фолькмар сбрасывает его подругу на землю и начинает заносить молот для удара. Сдержав слёзы, Серый Ворон продолжил бежать. Сейчас ему никак нельзя было оплошать. Увидев на башнях императорского дворца приспущенные знамёна, вор понял, что Карл Франц был сейчас в столице. Видя, как ему наперерез бежит толпа стражников, Серый Ворон побежал так быстро, насколько мог.       «О, Конрад, ты пришёл увидеть мой триумф» - «Не слушай, его, Конрад! Ты гораздо лучше него!» - «Заткнись!» - толкнув вампиршу вперёд, Влад повалил её на пол. Направив клинок ей в спину, глава семь Карштайн посмотрел на своего прислужника: «Давай, Конрад, я предоставляю тебе возможность самому прирезать эту революционерку» - «Пожалуйста, Конрад, помоги мне!» - «Как скажете, господин». Поклонившись Владу, Конрад начал медленно подходить к Ларетте, которая растерянно водила руками по полу, сама не понимая, что она рассчитывала там найти. «Вот видишь, Конрад - мой верный слуга. Вы поступили очень глупо, решив, что он может помочь вам. Ведь так Конрад?» - «Да господин. Ты думала обо мне слишком хорошо, Ларетта» - «Нет! Прошу, пощади! Неужели ты просто возьмёшь и убьёшь меня?! Я ведь живое воплощение воли Изабеллы!» - «Госпожа Изабелла давно мертва. Я уважал её, а не её творения». Опустив взгляд вниз, революционерка поняла, что на этом всё и кончится. Встав рядом с поверженной вампиршей, Конрад занёс меч для удара.       Оказавшись перед дворцовыми воротами, Серый Ворон увидел, как с верхних ступенек в сопровождении своих рыцарей спускался император. Заметив вора, стражники направились в его сторону. Они явно сочли его подозрительными: «Эй, ты, а ну стой на месте» - «Была не была!». Прошмыгнув под рукой у стражника, Серый Ворон побежал в сторону врат, разворачивая на бегу тряпку, в которую был замотан Амулет Зигмара. Когда вор начал взбираться по металлическим прутьям наверх, один из стражников успел схватить его за ногу. Немного спустившись вниз, Серый Ворон ударил стражника в лицо. Заметив суматоху у ворот, Карл Франц решил лично узнать, что происходит, не смотря на то, что его телохранители советовали войти обратно во дворец. Придя на площадь в сопровождении нескольких стрелков, Фолькмар увидел, как Серый Ворон перебирался через ворота, держа в руках амулет: «Стрелкам занять позиции!». Разгоняя людей, арбалетчики начинали нацеливать своё оружие. Взбегая вверх по лестнице, Серый Ворон размахивал над собой Амулетом Зигмара. Заметив стрелков за спиной у вора, Франц начала приказывать тем не стрелять: «Нет! Не стрелять! Не стрелять!». Не желая отступать, Фолькмар указал стрелкам в сторону их цели: «Убейте этого вора!» - «Но мы можем попасть в императора» - «Огонь, я сказал!». Толкнув арбалетчика, паладин смог оказать достаточное давление на солдат, чтобы заставить их выстрелить. Арбалетные болты, выпускаемые один за другим, влетали в спину Серого Ворона, окрашивая одежду на его спине в алый цвет. Пару болтов, пролетев мимо цели, влетели в плечо Франца и повалили императора на ступеньки.       Закрыв глаза, Ларетта ждала момента своей смерти. Она не боялась смерти, так как ей уже приходилось уже однажды умирать. Услышав, как меч Конрада начинает рассекать воздух, вампирша сжалась от нервного судорога. Ещё секунда, и её бессмертие прервётся в тронном зале того, кого она ненавидит всем своим мёртвым сердцем. Но вместо холодного металла на своём горле, она почувствовала, как кто-то берёт её за руку: «Конрад? Это ты?» - «Да, это я» - «А что с Владом?» - посмотрев в сторону главы семьи Карштайн, который лежал на полу с торчащим из головы клинком, Конрад прижал Ларетту к себе: «Всё хорошо, я исполнил своё обещание» - «Какое обещание?» - «Да так, оно очень старое. Я никогда слов на ветер не бросаю».       Как только Влад был убит, вся контролируемая им нежить, начала разваливаться прямо на глазах. Вампиры, подчиняющиеся Владу, чувствуя смерть своего господина, в панике убегали с поля боя. Варгейсты и прочие монстры убегали в лес, поддавшись общей панике. Революционеры смогли одержать вверх.       Отступив от Конрада, Ларетта решила узнать, почему лорд-вампир решил передумать в последний момент: «Почему ты решил в конце помочь мне, а не послушаться Влада?» - «Я, с момента, как покинул свой замок, хотел вам помочь» - «Что? Но я думала...» - «Так как я был создан Владом, он мог прочесть мои мысли. Поэтому я до последнего старался показать, что до сих пор нахожусь на его стороне. Если бы он понял, что я лгу, то непременно попытался меня остановить» - «Спасибо тебе, Конрад. Сегодня ты спас наше графство» - «Не надо меня благодарить. Я сделал это не ради вас». Убрав меч в ножны, лорд-вампир направился к выходу из тронного зала. «Постой, ты куда?» - «Я отправляюсь в замок Изабеллы. Я забираю его себе. Если кто-то из твоих сторонников захочет это оспорить, то пусть приходит ко мне» - «Я уверена, после всего, что ты сейчас сделал, ты имеешь полное право забрать её город и замок себе» - «Вот и отлично. Если снова понадоблюсь вам, вы знаете, где меня искать». Покинув дворец, Конрад впервые за долгое время почувствовал спокойствие в своей искалеченной душе. Придётся свыкнуться с изменениями, которые внесут революционеры, но это мелкая плата за то, что он получил в итоге.       Вставая на ноги, Карл вырвал из своих доспехов арбалетные болты с окровавленными наконечниками. Посмотрев на труп вора, чья кровь медленно заливала ступени, император подошёл к нему и взял из рук предмет, который Серый Ворон показывал, пока бежал к нему. Пока император рассматривал Амулет Зигмара, Фолькмар Мрачный не спеша подошёл к нему: «Император, вы в порядке?» - посмотрев на верховного паладина, Франц показал паладину его амулет: «Я же приказал не стрелять! Как ты посмел ослушаться моего приказа?!» - «Это было ради вашей безопасности. Этот вор хотел...» - «Чего?! Отдать мне твой амулет? Почему он не у тебя, а в руках этого человека?!» - «Прошу вас, император, отдайте его мне». Смотря в лицо верховному паладину, иногда переводя взгляд в сторону мёртвого вора, Франц решил поступить так, как думал, что ему никогда не придётся поступать. Убрав амулет себе за спину, император огласил свой вердикт: «Фолькмар фон Хинденштерн Мрачный, я приказываю взять тебя под арест и лишаю тебя твоих полномочий до выяснения всех обстоятельств данного случая!». Не веря услышанному, Фолькмар отступил на пару шагов назад: «Ну, уж нет!». Занося молот для удара, верховный паладин с яростным криком побежал на императора. Двоя рыцарей, пытающихся защитить император, бросились наперерез паладину, но в итоге были повалены на землю тяжелым ударом молота. Выхватив меч, Франц уже собрался сам защитить себя, но в этот момент белая сфера влетела в верховного паладина и отбросила его назад.       Смотря на верховного паладина, который лежал без сознания у подножия лестницы, Франц пытался понять, что его сейчас спасло. Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Опираясь на свой посох, верховный патриарх, Бальтазар Гельт не спеша шёл в сторону императора: «С вами всё нормально, ваше величество?» - «Ты убил его?» - «Нет, он просто без сознания. С верховным паладином всё нормально» - «Боюсь, что после случившегося, Фолькмар Мрачный будет лишён этого статуса» - «Неужели зло настолько сильно, что может взять под контроль такого человека, как он» - «Не знаю, Бальтазар, но это явно должно стать нам знаком, что враг набирает силы и нам надо готовиться к решающей битве. Скоро Хаос сделает очередной шаг. И всем надо быть готовым. И я говорю не только о людях. Нам надо будет собрать все возможные силы».

Эпилог первого акта.

      Сидя за столом в зловонной таверне, Зигмунд ждал Амелию и Серого Ворона с нужной ему вещицей. Те не пришли вчера, и не появлялись сегодня. Возможно, они справились с поставленной задачей не так быстро, как он рассчитывал. Когда вампир уже собирался уходить, к нему за стол подсел человек, который пускал клубы дыма, раскуривая позолоченную трубку: «Я присяду, спасибо». В нежданном госте, Зигмунд признал местного губернатора и лидера местных охотников за наживой, Короля наёмников. Таких отличительных боевых отметин нет ни у кого в городе. Не желая иметь никаких дел с этим человеком, Зигмунд хотел как можно скорее отвязаться от него: «Вам от меня что-то нужно?» - «Мне, от вас? Нет, что вы. Я тут по-другому делу. Ты ведь знаешь, кто я?» - «Вы - Король наёмников» - «Вот. И ты должен понимать, что от меня ничего не скрыто в моём городе» - «Я не до конца понимаю, о чём вы говорите» - «Блин, я думал такие, как ты умнее среднестатистического человека. Значит, придётся всё объяснить».       Подбросив табаку себе в трубку, Король наёмников сделал затяжку, после чего выдул в лицо Зигмунду облако дыма: «Пойми меня, мой бессмертный друг, я ничего не имею против таких как ты, хотя мне пришлось пару раз бороться за свою жизнь с тебе подобными. Так вот, к чему это я, одна моя знакомая очень хочет поговорить с тобой». Предчувствуя опасность, Зигмунд начал отодвигаться на стуле назад, но в один момент, он почувствовал холодный металл на своём затылке: «Не советую тебе дёргаться, мерзкий кровосос». По голосу Зигмунд понял, что ему в затылок целится женщина. Прежде, чем он успел сказать ей хоть слово, два здоровых охотника на ведьм скрутили его и поставили на колени. Смотря в лицо вампира, Далия Миллер испытывала искрение презрение: «Если будешь вести себя хорошо, то наш разговор будет коротким» - усмехнувшись, Зигмунд посмотрел в лицо охотницы, которая даже и не думала отвечать ему симпатией: «И что же такая красавица хочет от меня узнать?». Врезав вампиру по лицу, Далия направилась в сторону выхода: «Ты мне расскажешь, как пройти в ваши земли. И если ты думаешь, что сможешь промолчать, будь уверен, я и мои друзья смогу тебя разговорить. Спасибо, Король. Оставшуюся плату я отдала вашему помощнику» - «Всегда рад помочь Свету. Пока, вампирчик, тебя ждёт незабываемый аттракцион из боли и страданий». Бросив презрительный взгляд в сторону Короля наёмников, Зигмунд покинул гостиницу, ведомый под руки двумя охотниками на ведьм.       Солнце ярко освещало деревенские улицы. Дети, свободные от забот взрослых, которые трудились в поле, радостно гоняли мяч. Старые бабки с улыбкой наблюдали за веселящимися детьми, вспоминая себя в их годы. За всей этой беззаботностью наблюдал старик, стоя в тени леса. Поправив сердце на своём посохе, старик махнул рукой. После этого из леса за его спиной вышло существо. Этот монстр с изогнутыми, как у зверя, ногами и копытами вместо пальцев, был втрое выше старика. На голове у монстра росли рога, а жуткая козлиная морда была закрыта маской из бычьего черепа. Тяжело дыша, монстр ждал команды старика. Указав своим кривым пальцем в сторону жителей, старик произнёс: «Убить их». После этих слов, из леса стали появляться ещё существа, подобных тому, которое стояло за спиной у старика. Издав животный рёв, стадо зверолюдов бросилось вперёд.

Акт второй.

Путь рыцаря.

Глава 1.

Новая напасть.

      После удачной поимки вампира не без помощи сторонних лиц, охотница на ведьм, Далия Миллер, ждала результата своей работы. Стоя за дверью пыточной камеры, где двое паладинов выпытывали из мерзкой твари интересующую охотницу информацию, Далия терпеливо ждала, когда ей разрешат войти. Прошло уже больше двух часов, а крики из комнаты доносились до сих пор. Пусть на первый взгляд тот вампир и не показался ей достаточно крепким, чтобы выдержать пытки, но как выяснилось, первое впечатление бывает ошибочным.       Когда ручка двери начала поворачиваться, Далия оттолкнулась от стены и направилась к входу в пыточную камеру. На пороге её ждал паладин с руками, запачканными в крови по самые локти. Отступив, он кивнул ей в ту сторону, где находился пленник: «Мы остановились. Он сказал, что будет говорить только с вами» - «Он ещё жив?» - «Да. Крепкая тварь, но это мы ещё огнём не пользовались» - «Оставьте нас, я сама с ним поговорю» - «Хорошо. Мы будем снаружи». Пропустив мимо себя двух паладинов, охотница вошла внутрь, закрыв за собой дверь. Посмотрев в сторону пленника, она увидела, что тот пусть и был жив, но был близок к совершенно обратному. Поставив стул перед измученным вампиром, она села перед ним, закинув ногу на ногу: «Ты хотел меня видеть, вот я». Подняв взгляд вверх, вампир продемонстрировал охотнице своё изувеченное лицо.       Правая глазница была пуста, а часть кожи была срезана до кости. От всей той высокомерности вампирской знатности не осталось и следа. «Добрый день... Простите, я так и не смог узнать вашего имени» - «Далия, хотя для тебя в скором времени это уже не будет иметь никакого значения» - «Значит, Далия. Тогда я начну сначала. Добрый день, госпожа Далия, позвольте узнать, почему вы так тщетно пытайтесь узнать путь в мои родные земли?» - договорив, Зигмунд постарался изобразить приветливую улыбку, но с его искалеченным лицом это оказалось сделать очень трудно. Снова не ответив вампиру симпатией, как и при их первой встрече, Далия наклонилась вперёд, перебирая в левой руке цепочку с крестиком: «Возможно, это может прозвучать банально, но для мести» - «Мести? Тогда позвольте узнать, кто рискнул вызвать гнев у такой особы, как вы?» - «Вы все. Весь ваш вампирский род. Я могла бы убить тебя одного ещё тогда в Эридане, но мне этого будет недостаточно. Я хочу всех вас сжечь в праведном огне инквизиции, чтобы...» - «Это из-за Коннора?» - «... вы все... Что?!». Услышав имя одного из охотников, который отдал за неё жизнь, охотница вскочила со стула и отступила от вампира на несколько шагов. Она не помнила, чтобы в принципе кому-то говорила имена тех охотников, после того случая в проклятых лесах. Увидев ухмылку вампира, Далия быстро отошла от шока и пришла в себя.       Подойдя к пленнику, она с размаху врезала тому по челюсти. Сам удар у девушки был не сильный, но вот металлические пластинки, вшитые в кожаные перчатки, выполняли свою работу: «Откуда ты знаешь это имя?! Говори, пока я тебе второй глаз не вырвала!» - «Я прочёл его в ваших глазах» - «Что? О чём ты?» - «Я умею читать историю живых существ по их глазам. Это что-то вроде телепатии, только сложностей гораздо больше». Немного успокоившись, Далия снова села на стул перед вампиром и продолжила разговор. Дальше она старалась больше не пересекаться взглядом с вампиром, не желая давать ему шанса узнать о себе что-то ещё. «Ты будешь говорить, где находится дорога в ваши земли?» - «Простите меня, госпожа Далия, вы можете мне не верить, но я вполне понимаю ваши чувства. Я тоже терял друзей и близких, и будь я на вашем месте, я бы тоже желал мести» - «Меня не интересуют твои близкие и друзья. Я спрашиваю о дороге в твои земли» - «Вы должны кое...» - прервав вампира ударом в челюсть, Далия схватила того за волосы и притянула к себе: «Я тебе ничего не должна! Я должна тем четырём охотникам, которые тогда погибли, а я осталась жива! Или ты говоришь, где дорога в ваши земли, или я лично порублю тебя на части и сожгу твои останки!». В этот момент дверь в пыточную камеру открылась, после чего в помещение вошёл стражник: «Простите, что прерываю, но вас к себе вызывает королева Екатерина». Отпустив вампира, Далия кивнула стражнику, давая понять, что приняла его слова к сведению. Вытерев с перчаток следы крови, охотница на ведьм направилась в сторону выхода. У выхода Далия обратилась к вампиру: «Сейчас я ухожу. Очень надеюсь, что когда я вернусь, ты будешь готов рассказать мне всё, что я с тебя потребую». Выйдя в коридор, Далия кивнула двум паладинам в сторону двери, после чего направилась к выходу из подземелья.       Выйдя на улицу, охотница тут же начала щуриться от яркого солнца, которое освещало улицы Кислева. После атаки Аркхаона, которая увенчалась поражением Легиона Хаоса, город был практически восстановлен. Пусть столица уже никогда не будет той, какой она была изначально, но они хотя бы могли восстановить толику того величия, которое внушал город в былые времена. Проходя по улицам, Далия видела сотни рабочих, которые без устали работали, восстанавливая жилые дома, которые после нападения оказались разрушенными. Некоторые жители до сих пор находили оружие воинов Хаоса, которое провалилось в какую-нибудь канаву или дождевой слив. За стенами города так же люди находили десятки клинков Хаоса, которые после потери хозяина превращались в куски ржавого металла. От всей пролитой в тот день крови, земля перед городской стеной несколько дней была алого цвета, а от почвы несло мерзким гнойным запахом. В воздухе до сих пор можно было почувствовать присутствие скверны Хаоса, но сейчас её было во много раз меньше, чем в первые дни после атаки. Обломки варп-портала до сих пор напоминали о тех несметных полчищах, которые штурмовали стены города.       Свернув на соседнюю улицу, Далия начала переходить мост, один из тех, которые во время атаки были заминированы. К счастью, ни один из мостов в итоге так и не был уничтожен. Враг не смог пробиться дальше улиц, которые находились вблизи оборонительной стены, а ни один из отрядов защитников крепости не вздумал отступить. Пройдя по мосту, Далия вышла на улицу, которая вела напрямую во дворец. После той истории в лесу, Далия смогла быстро добиться расположения королевы, насколько это было возможным, так как Екатерина отличалась очень хладнокровным характером. Это не означало, что королева не любила своих подданных, отнюдь. Она переживала за них каждый день, и чтобы не сойти с ума, воспитала в себе абсолютную невозмутимость. Все невзгоды, постигшие её королевство, она принимала стойко, никогда не поддаваясь панике или сомнениям. Принимаемые ею решения были неоспоримы и тверды. А её желанию защитить страну несколько раз заставляло её лично вести армию в бой против неприятеля. Воины прозвали её Ледяной Королевой, за её одежды, цветом напоминающие вековые ледники, и за меч, который был зачарован придворным магом. Клинок королевы, под стать её прозвищу, источал невероятный холод. Любая рана от такого клинка промерзала насквозь, заставляя раненного врага леденеть даже под палящим солнцем.       Преодолев дворцовую площадь, Далия встала перед дверьми, ведущими в тронный зал. Поправив ремень и снаряжение, охотница на ведьм сделала глубокий вдох и начала отодвигать одну из дверей. Тронный зал, освещаемый солнечным светом, был похож на картинную галерею какого-нибудь известного художника. Десятки картин висели на стенах, закрывая за собой настенные узоры. На полу был постелен ковёр, начинающийся у входа, и заканчивающийся у подножья трона. По рисункам на ковре можно было узнать историю королевства от самого его образования, и до сегодняшних дней. Раз в пятьдесят лет ковёр вышивали заново, добавляя в него новые фрагменты. Трон королевы Кислева был таким же незаурядным, как и весь остальной тронный зал. Единственное, что выделялось на всём этом ярком фоне, была сама королева. Смотря на охотницу своим строгим взглядом, Екатерина ждала, пока та подойдёт достаточно близко, чтобы начать разговор. По бокам от королевы стояли ещё две охотницы, которые были из того же ордена, что и Далия.       Приблизившись к королеве, охотница на ведьм опустилась на одно колено и облокотилась на него рукой: «Вы звали меня, королева?» - «Да, Далия, я звала тебя. Расскажи мне, как продвигаются твои поиски?» - «Пленник молчит. Он оказался очень стойким, но уверяю вас, что рано или поздно, он заговорит» - «Встань с колен». Услышав слова Екатерины, Далия тут же встала с пола, убрав руки за спину. Если королева приказала сейчас встать с колен, то разговор обещал быть долгим. Обычно Екатерина быстро давала указания, после чего сразу отпускала своего слугу. Сейчас же она приказала Далии встать, а это значит, королева Екатерина собирается дать ей какое-нибудь не рядовое задание. Встав с трона, правительница Кислева направилась к столу, на котором стояли кувшины с вином. «Скажи мне, Далия, ты знаешь о таком королевстве, как Бретония?» - «Да. Оно находится за горами, которые отделяют земли Империи от Лесного королевства. Вы хотите, чтобы я отправилась туда?» - «Ты правильно понимаешь мои вопросы, Далия». Наполнив бокал с вином, королева взяла его и направилась к большой карте, которая висела под окнами, тянущимися до самого потолка. «Наш союзник в беде. Некие зверолюды стали доставлять большие неприятности для тамошних рыцарей. И так как у них нет своих орденов охотников на ведьм, они попросили помощи у нас. Я и Карл Франц согласились выслать несколько охотников, чтобы помочь Бретонии с этой напастью» - «Я готова отправиться в любой момент, королева» - «Я рада слышать твой боевой настрой, но как же твоё дело с вампирами?» - «Оно может подождать. Если вам нужно, чтобы я отправилась в Бретонию, то так я и поступлю». На мгновение задумавшись, Екатерина вернулась в своё обычное состояние. Сделав пару глотков, она поставила бокал обратно на стол, после чего направилась к трону: «Раз так, то я приказываю тебе отправиться в Бретонию и выяснить, что это за зверолюды, которые разоряют земли наших союзников. Но перед этим ты отправишься в Империю, в Альтдорф. Там император предоставит вам солдат для охраны и сопровождения» - «Я вас поняла, королева. Клянусь, что не подведу вас!» - «Я в это охотно верю. Как будешь готова, направляйся к городским вратам, там тебя ждёт Кинкейд. Ему тоже надо встретиться с императором, так что часть пути он будет рядом с тобой». Поклонившись, Далия медленно развернулась к королеве спиной и направилась к выходу.       Приближаясь к городским вратам, через которые в город проходили торговцы из разных уголков Империи и Кислева, Далия видела главнокомандующего армиями Кислева в сопровождении знаменитых крылатых всадников. На спинную часть их доспехов крепились металлические полосы с белыми перьями, делающими всадников похожих на ангелов. Заметив охотницу, Александр Кинкейд указал ей на свободную лошадь: «Мы вас уже давно ждём. В этот раз королева говорила больше, чем обычно» - «Королева Екатерина всегда говорит ровно столько, сколько нужно. Раз я здесь, то мы можем отправляться?» - «Да. Не будем заставлять императора ждать». Дёрнув за поводья, Кинкейд вместе с Далией и остальной свитой отправились в путь.       Идя по тёмному коридору, Франц оглашал подземелье эхом своих шагов. Держа руку на рукояти меча, убранного в ножны, император приближался к металлической двери, которую сторожили двое воинов из Культа Зигмара. Расступившись перед императором, воины приклонили головы. Пройдя мимо воинов, Франц снял с шеи цепочку, на которой болтался ключ. Вставив ключ в замочную скважину, император несколько раз прокрутил его, пока не услышал характерный щелчок, говорящий о том, что замок открылся. Открыв дверь, император оказался в тёмной комнате, наполненной священными реликвиями, расставленными вдоль стен. Посередине комнаты на коленях сидел человек. Руки того были закованы в цепи, которые были продеты через металлические кольца на полу комнаты и прикреплены к потолку. Услышав шаги, человек поднял взгляд на императора, который с сожалением смотрел на заключённого.       Смотря на Фолькмара Мрачного, Франц не верил тому, что происходило. Он ожидал увидеть закованным в цепи кого угодно, но только не верховного паладина. Ещё было печальней осознавать то, что сейчас на него смотрит не его старый товарищ, а демон, который одурманил одного из самых великих борцов с Тьмой в Империи. «Смотрите, кто пришёл. Это же сам Карл Франц. Золотой полководец, великий император, и носитель молота Зигмара. Хотя насчёт последнего я немного поспешил. Что, мелкий предводитель варваров оказался тебе не по зубам?» - «Не вздумай играть со мной в эти дурацкие игры, отродье тьмы! Клянусь, как только будет найден способ, я лично изгоню тебя из тела моего друга!» - услышав слова императора, демон громко рассмеялся, запрокинув голову назад. Успокоившись, одурманенный паладин с усмешкой посмотрел на правителя Империи: «Ты, в самом деле, думаешь, что можешь спасти его? Я так глубоко засел в его сознании, что теперь только его смерть может освободить его от меня!» - «Ты не мог пробыть внутри него слишком долго, чтобы бесповоротно взять его под свой контроль!» - «А ты думаешь, что я овладел им в тот момент, когда этот старый фанатик потерял свой амулет?». Услышав эти слова, у императора появились сомнения. Если этот демон засел в сознании верховного паладина не тогда, когда тот утратил амулет, то когда? Сколько император помнил своего товарища, тот носил Амулет Зигмана не снимая. Приблизившись к демону, Франц наклонился, оставаясь на безопасном расстоянии: «Как долго ты владеешь его сознанием?» - «Оооооо... Это произошло очень давно. Тогда он только получил этот высокий титул. Переполненный гордостью и гневом Фолькмар Мрачный очень много возомнил о себе. Он решил, что у него хватит сил ударить по силам Хаоса в самое сердце и одержать над ними верх» - «Я знаю, о чём ты говоришь. Тогда живым вернулся только он один. Но ведь тогда при нём был его амулет» - «Да это так. Не буду отрицать, Амулет Зигмара - это, несомненно, мощный артефакт, но и я необычный демон» - «И кто же ты такой?». Почувствовав интерес со стороны Франца, демон лукаво улыбнулся: «Скажем так, я изгнанник. Я был изгнан остальными демонами за неповиновение. Они уничтожили мою оболочку, а душу переправили через варп-портал в ваш мир. Если бы я не нашёл себе пристанище, то моя душа просто бы растворилась, но к моему везению, в тот момент, когда моя душа перешла в ваш мир, один паладин повёл несколько тысяч солдат в суицидальную атаку. Воины Хаоса убивали имперских солдат, словно беспомощных детей» - рассказывая всё это, демон испытывал неподдельное удовольствие, вспоминая все те смерти, что ему довелось увидеть. Франц в свою очередь пытался сдержать себя, чтобы не прервать демона, который не переставал описывать те ужасы, которые происходили с имперскими солдатами.       Утолив жажду жестокости, демон вернулся к тому, что в итоге произошло с Фолькмаром: «И вот когда верховный паладин был на грани между смертью и жизнью, я вселился в его тело. Я уже представлял себе, что смогу сделать, имея его статус и возможности, но, к сожалению, я просчитался. Амулет сделал своё дело и не позволил мне взять под контроль сознание верховного паладина. Всё, что я смог, это наделить его силой и все тем, что впоследствии будет помогать ему бороться с нежитью и различными порождениями Хаоса. Моё заточение длилось невероятно долго до тех пор, пока твой друг не встретил на своём пути одного Лорда Хаоса» - «Валдигора Осквернителя» - «Да. Этот мелкий человечишка оказался очень полезным. Он забрал у паладина амулет и не убил его самого» - «И как только Фолькмар утратил амулет...» - «Да. Я, уже имея контроль над большей частью его тела, получил власть над самым главным, его сознанием» - «И что с того, я всё равно не верю, что ты засел в нём безвозвратно. Мне надо просто надеть Амулет Зигмара на моего товарища, после чего полностью изгнать тебя из его тела». Услышав слова Франца, демон огласил комнату дьявольским смехом, от которого у стражников, которые стояли за дверью, по спине пробежал холодный пот.       Придя в себя, демон, не скрывая своего злорадства, посмотрел на императора, как на наивного мальчишку: «Давай, надень на меня Амулет и убей нас обоих! Я практически уничтожил душу и разум твоего друга, так что даже если ты и сможешь изгнать меня, то тебе всё равно не вернуть Фолькмара таким, каким он был раньше! Ещё чуть-чуть, и всё его сознание будет заполнено мною! Больше не будет Фолькмара Мрачного! Буду только я! Я!». Корчась в психическом припадке, одурманенный паладин извивался на полу комнаты, звеня цепями. Поняв, что большего он сегодня не добьётся, Франц вышел из комнаты. Закрыв дверь на ключ, император снова повесил цепочку себе на шею и направился к выходу. Он никак не желал верить в то, что один из самых верных ему людей оказался безвозвратно одурманен демоном. Он обязательно найдёт способ вернуть Фолькмару Мрачному его тело. Тот неоднократно спасал ему жизнь и во многом поддерживал его. Пришло время ответить ему тем же.       Свет от костра освещал лесную рощу. Кроны деревьев, закрывающие небо, практически не пропускали лунного света. Сидя перед костром, старик в одеяниях адепта Хаоса смотрел на то, как в еостре обугливаются человеческие черепа. Над его головой на ветках деревьев висели жуткие тотемы, сделанные из костей и сухожилий различных животных и людей. Поправив свой плащ, Алакор достал из сумки старую книгу, которую он выкрал из логова Манфреда. Этот вампир умер как нельзя, кстати, в тот момент, когда у мага созрел план, как заполучить ещё больше расположения Тёмных Богов. Он уже не думал о том, как ему вернуться к Валдигору. Его владыка явно совершенно не думал о том, что сейчас с ним происходит. Раз так, то пусть ищет себе нового мага. Он теперь верховный Лорд Хаоса, так что у него не должно возникнуть с этим каких-то сложностей.       Раскрыв книгу, Алакор начал перелистывать страницы старинного тома. Здесь было записано множество заклинаний, как светлых, так и тёмных. Помимо них, здесь были указаны способы создания различных магических амулетов и прочих магических предметов. Видимо Манфред хотел свергнуть Влада путём магии и различных уловок, а не силой и численностью армии. Что же, теперь это уже не имеет никакого значения. Манфред мёртв, а Алакор снова свободен. Да и не просто свободен, он смог убедить вождя всех зверолюдов в том, что он может быть ему полезен. И теперь адепт Хаоса устраивал разбои на территории Бретонии силами многочисленных стад звероподобных существ.       Когда из леса послышались шаги, Алакор быстро убрал книгу обратно. Когда он уже начал затягивать ремни сумки, к нему из темноты леса вышел зверолюд, чьи размеры превышали габариты большинства орков. На плечах у монстра были толстые стальные наплечники, которые крепились за ремни к поясу, который держал набедренную повязку, сделанную из шкуры животных и крупной кольчуги. На морде у зверолюда была надета маска из бычьего черепа. Вместо левого глаза у зверя был шрам, который уходил под маску. Рога чудовища ничуть не уступали в смертоносности остальному телу. При желании, этот зверолюд мог проткнуть ими любого человека насквозь, но для этого у зверя был меч. Широкое лезвие, заточенное с одной стороны, могло спокойно проткнуть латный доспех, как листок бумаги. Вторым оружием зверолюда был кнут с шипами, который висел у него на поясе. Хазрак Одноглазый, вождь всех зверолюдов, вот кем было это существо. По своему умению внушать страх в души людей этот монстр практически не уступал сгинувшему вождю орков, Гримгору Железношкуру. Если бы сейчас он не был на стороне Алакора, то старик не прожил бы и пары минут рядом с ним и его стадом.       Вонзив меч в землю рядом с костром, вожак стада махнул кому-то рукой, после чего из леса вышел минотавр. Этот зверолюд с головой быка удерживал в руках рыцаря, который отчаянно пытался вырваться из лап монстра. Подойдя к костру, минотавр бросил рыцаря на землю к ногам мага. Поняв, что его больше не держат, рыцарь встал на ноги, и уже собирался схватиться за меч, но когда он увидел место, куда его привели, вся воинственность в один миг испарилась. Заметив мага, воин чести явно был удивлён: «Ты кто?» - «Я? Я Алакор Скверномыслец» - «Это ты командуешь ими?» - сказав эти слова, рыцарь указал рукой в сторону Хазрака и быкоподобного монстра. В ответ на этот жест вождь зверолюдов зарычал и ударил рыцаря по руке. Почувствовав, как под доспехами ломаются кости, воин схватился за руку и тихо застонал. «Не советую направлять руки в их сторону. Тебе повезло, что он её не оторвал» - «Ты так и не ответил, это ты командуешь ими?» - «Нет, конечно, нет. Я лишь направляю их, как того хотят наши боги. И пока что ни один из моих советов не был для вожака бесполезным» - «Так значит, это он по твоим советам уничтожает наши деревни и сёла?» - «Да. Чтобы уничтожить королевство, нужно уничтожить его костяк. В вашем случае, это деревни, на которые опирается вся ваша военная мощь» - «Не правда! Наши рыцарские ордены уничтожат этих тварей, как только найдут, где они скрываются!» - «В самом деле? И сколько же у вас рыцарей? Четыре, пять, шесть сотен? Их, зверолюдов, в любом случае будет гораздо больше. Вы не Империя, и даже не Кислев. Если бы они всерьёз взялись за вас, то уже давно бы уничтожили и перебили всех. Я уже не говорю о том, что произойдёт, когда воины Хаоса придут в эти земли» - «Мы их всех остановим. Пока в Бретонии есть рыцари, а Леди дарует им своё благословение, этому королевству не пасть!». Улыбнувшись, Алакор встал с поваленного дерева и подошёл к рыцарю. Похлопав заступника чести по плечу, адепт Хаоса отправился в лес: «В таком случае, твоим рыцарям придётся защищать свою честь и королевство без тебя». Услышав звериный рык позади себя, рыцарь обернулся. Последнее, что он успел увидеть, это как Хазрак наносит смертельный удар своим мечом.

Глава 2.

Хранители лесов.

      Стараясь оставаться незамеченным, стадо зверолюдов шло через лес. Деревья вокруг не были похожи на те, которые росли в лесах, окружающих людские города. Здесь они были настолько высокими, что могло показаться, что их густые цветущие кроны держат само небо. По сравнению с этим лесом, любой другой лес казался мёртвым, как лес, окружающий земли вампиров. На камнях, лежащих вдоль дороги, сияли причудливые синеватые узоры. Трава, бескрайним изумрудным океаном накрывала собой всю землю. Ограждённый от остального мира скалами и бретонскими равнинами, Эльфийский лес был настоящим средоточием жизни на материке. В самом сердце цветущего леса рос Вековой Дуб. Это исполинское древо, возвышающееся над остальным лесом, источало магию, способную уничтожить любую скверну, которая попытается проникнуть в Лесное королевство. Никто не знал, сколько лет Вековому Дубу, но самые старшие защитники магического дерева говорят, что он был здесь ещё, когда Тёмные титаны ходили по земле, грозясь уничтожить всё живое. Таким было Лесное королевство на первый взгляд. Если же узнать его лучше, то мнение у многих могло сильно измениться.       Посматривая по сторонам, вожак стада, который был минотавром, вглядывался в чащу леса. Ему то и дело казалось, что среди деревьев мелькают чьи-то силуэты. Словно за ними кто-то следил, сидя на ветвях столетних деревьев. Когда большая часть стада прошла мимо вожака, он направился вперёд. Ему надо было убедиться, что никто не отстал от остальной группы и не подвергся нападению. Когда ходишь по этим лесам, надо быть осторожным, как никогда. Поход в этот лес был почти так же опасен, как поход в Пустоши Хаоса, пусть между ними и была огромная разница. Снова встав во главе стада, минотавр прислушался. В порывах ветра можно было расслышать шепот десятка голосов, которые, то ли предупреждали путников об опасности, то ли угрожали им смертью. Если ты был слаб духом то ты непременно сходил с ума, слушая эти голоса. Если же ты не поддавался их влиянию, то одна из твоих возможных смертей исключалась из списка. Помимо голосов, тут были опасности и посерьёзней.       Услышав подозрительный звук, вожак приказал стаду остановиться. Всматриваясь в лес, он видел странные деревья, которые в высоту были ничуть не выше тех деревьев, которые росли за пределами Эльфийского леса. Эти деревья были похожи на людей, застывших в пугающих позах. Они словно мучились от невероятной боли, с которой ничего не могли сделать. В один момент, один из зверолюдов окликнул своего вожака. Приметив унгора, который указывал вперёд на дорогу, вожак перевёл взгляд туда, куда указывал один из его воинов. В конце дороги, меж двух деревьев минотавр увидел женщину в зелёных одеждах и с изумрудными волосами. Зависая над землёй, женщина смотрела на стадо зверолюдов, остановившееся на дороге. Те ничуть не боялись её, но явно понимали, что она здесь ни одна. Пролетев чуть вперёд, хранительница леса обратилась к вожаку зверолюдов, который уже собирался лично избавиться от возникшего препятствия: «Зря вы пришли в этот лес. Теперь вы останетесь здесь навсегда». Пусть и не до конца понимая эльфийский язык, минотавр смог понять общий смысл её слов. Уже делая первый шаг в сторону чаровницы, он услышал рядом с собой подозрительный скрежет. Посмотрев вверх, он увидел, что над ним нависло одно из тех согнутых в жутких позах деревьев. Оно развело над ним свои руки, словно готовясь схватить вожака зверолюдов. Взглянув по сторонам, минотавр увидел, что остальные деревья подобные этому, так же приблизились к дороге. Снова посмотрев вверх на то дерево, которое стояло рядом с ним, минотавр увидел два ярко-голубых глаза, которые смотрели прямо на него. Прежде чем вожак успел дать сигнал к атаке, человекоподобное дерево издало душераздирающий рёв. Подняв ногу, древолюд схватил вожака зверолюдов своими корнями и принялся вбивать его в землю, не оставляя тому и шанса на спасение. Остальные деревья, окружившие стадо, так же ожили и принялись убивать незваных гостей леса. Сразу за атакой древолюдов, на всполошенное стадо обрушился дождь стрел. И словно этого было недостаточно для победы, как из леса с воинственным криком побежали женщины, вооружённые мечами и копьями. Атакуя стадо, лесные воительницы, словно исполняя боевой танец смерти, косили зверолюдов, которые изо всех сил пытались дать отпор. Но итог этой битвы уже был предрешён, когда одна половина стада лежала на земле мёртвой, а вторая со всех ног бежала прочь. Выжившие зверолюды хотели как можно скорее покинуть это место, но до одного из трёх входов в Эльфийский лес было слишком далеко. Слишком далеко, чтобы выбраться из него живым.       Сидя на верхушке дерева, девушка со светлыми волосами любовалась бескрайними просторами её родного леса. Солнце ярко светило, заставляя свои лучи переливаться на зелёной листве. Магические камни разносили по полянам еле слышимый мелодичный звук, похожий на звучание колокольчика. Над всем этим великолепием возвышался Вековой Дуб. Самые верхние ветки исполинского древа рассекали низколетящие облака. На стволе дуба, ярким светом горели зелёные узоры, показывая то, что до сих пор магическая сила в вековом древе не угасла.       Любуясь всем этим, молодая, по меркам лесного народа, эльфийка по имени Мираэль смотрела в зеркало и поправляла свой боевой раскрас, покрывающий всё её тело. Макая кисть в банку с краской, эльфийка подкрашивала те места, где через краску уже было видно кожу. В длинные русые волосы, которые струились почти до самого пояса, был вплетён зеленый венок, сделанный из лозы дерева и лечебной травы. Одета была Мираэль в лёгкие кожаные доспехи, которые плотно прилегали к телу, совершенно не стесняя движения носительницы. К поясу эльфийки крепилась юбка, сшитая из тонкой ткани, из-за которой вес юбки практически не чувствовался. Рядом с эльфийкой на густой листве лежало два длинных меча, убранных в ножны. Рядом со смертоносными клинками лежал лук воительницы. Этим смертоносным в руках эльфа оружием она поразила ни одну мишень в своей жизни. Эльфийские воины в бою полагались на точность и быстроту удара, оставляя силу прочим защитникам леса.       Восстанавливая очередной узор, Мираэль увидела сокола, который кружил над одной из полян. Не желая терять ни минуты, эльфийка убрала банку с краской в сумку на поясе. Прикрепила ножны с клинками к крепежам на поясе и повесила себе через плечо лук. Посмотрев вниз, и увидев сородичей, которые с такой высоты были больше похожи на маленькие светлые точки, снующих вокруг дерева, Мираэль сделала глубокий вдох и повернулась к обрыву спиной. Наклонившись назад, она приступила к спуску. Уже падая вниз, Мираэль сделала в воздухе сальто и, схватившись за одну из веток, начала быстро спускаться вниз. Перемещаясь с ветки на ветку, она не переставала спускаться всё ниже и ниже. Достигнув нижних веток, она встала на одну из них и, раздвинув руки в сторону, пошла к концу ветки, которая медленно опускался вниз. Шагнув на землю, Мираэль быстро убрала с ветки вторую ногу, после чего та с хлёстким звуком вернулась в изначальное положение.       Убедившись, что она ничего не потеряла при спуске с дерева, эльфийка направилась к той поляне, над которым видела сокола. Достигнув места, Мираэль стала вглядываться в небо в поисках благородной птицы. Неожиданно с неба по ней ударил сильный порыв ветра. Прикрывая лицо руками, эльфийка смотрела на то, как огромная птица, держа на спине наездника, спускалась вниз. Достигнув земли, сокол прислонился к земле, давая наезднику возможность спуститься со спины. Когда эльф, облачённый в доспехи полководца, посмотрел на Мираэль, та с радостной улыбкой на лице побежала в его сторону. Обхватив воина за шею и прислонившись к нему, эльфийка тихо произнесла: «Привет мам, рада тебя видеть» - «И я рада тебя видеть, Мираэль». Высвободив мать из объятий, Мираэль дала ей возможность снять с головы шлем, украшенный оленьими рогами. Расправив волосы, которые, как и у всех остальных эльфов, были русого или блондинистого цвета, мать Мираэль, а так же одна из пяти полководцев, которые защищают Вековой Дуб, с нескрываемой гордостью посмотрела на свою дочь. Та, чувствуя некую неловкость, решила узнать, чем мать в данный момент так довольна: «Мам, что-то случилось?» - «Нет, всё хорошо. Я просто горжусь тобой. Тебе ещё и двухсот лет нет, а ты уже состоишь в рядах элитной стражи» - «Я думаю, это всё благодаря моей матери, которая не переставая обучала меня всему, что я знаю сейчас».       Прижав к себе дочь свободной рукой, мать поцеловала её. Отстранившись, Мираэль стала ощупывать место поцелуя: «Я только краску нанесла» - «Ничего. От одного моего поцелуя вся твоя краска с тебя не стечёт» - «Ты прекрасно знаешь, сколько нужно времени, чтобы нанести этой боевой раскрас» - «Вот только не надо меня тут учить. Я на сто лет старше тебя и знаю гораздо больше». Шутливо потрепав дочку за волосы, заботливая мать жестом пригласила Мираэль прогуляться. «Рассказывай, как у тебя тут дела» - «Неплохо. Хотя зверолюды стали появляться в лесу всё чаще. Пока они приходят небольшими стадами. Но во время их последнего появления их было гораздо больше, чем в первый раз» - «Нам нечего бояться этих тварей. Да, их много и они сильны, но в этом лесу хозяева мы. Да и что они могут сделать, когда на защите Векового Дуба две таких прекрасных воительницы?» - «Мам» - «Что? Скажешь, я вру? Я до сих пор помню, как ты мне хвасталась, что смогла с одной стрелы завалить кентигора» - «Там бы и слепой в глаз попал. Он был в метре от меня. Мне как жителю Эльфийского леса было бы стыдно промахнуться с такого расстояния. Расскажи, как у вас там дела? Что с Вековым Дубом?».       Услышав упоминание о древе, мать Мираэль заметно помрачнела. Запустив руку в карман, она вытащила из него пожелтевший лист и продемонстрировала его дочери: «Он всё ещё увядает. Пока это не так заметно, но уже это даёт понять, что ему становится всё сложнее и сложнее бороться со всем тем злом, которое отравляет землю» - «Хочешь сказать, что за пределами леса происходит что-то такое, с чем не может справиться даже Вековой Дуб?» - «Я не стала бы спешить с выводами, но боюсь что это именно так. Невероятное зло поглощает этот мир, и если мы что-то с этим не сделаем, наш лес, да и всё остальное, в чём течёт жизнь, увянет. Ведь влияние магии Векового Дуба распространяется не только на наш лес, но и на всё остальное за его пределами. Если древо погибнет, то погибнут и все остальные деревья в этом мире. Я обращалась к Совету и они...» - «Госпожа Заакхиэль!». Обернувшись, эльфийки увидели солдата, который бежал в их сторону. Встав перед матерью Мираэль, воин выпрямился и начал докладывать срочную новость: «Госпожа Заакхиэль, вас и всех остальных защитников древа вызывает Совет. Орион хочет срочно что-то со всеми обсудить» - «Поняла. Скоро прибуду. Прости дочь, мне надо идти» - свистнув, мать Мираэль подозвала своего сокола к себе. Ловко запрыгнув птице на спину, Заакхиэль улыбнулась своей дочери, после чего надела на голову шлем и направила благородного летуна вверх. Смотря в след своей матери, Мираэль жалела о том, что их встреча была такой короткой. Из-за всех этих напастей они практически не видят друг друга, а вечно проходящие через их лес зверолюды грозят разлучить их на очень долгое время. Уже собираясь уходить, Мираэль заметила на земле пожелтевший лист Векового Дуба. Видимо её мать обронила его, когда запрыгивала на сокола. Рассматривая листок, эльфийка заметила на нём практически невидимые чёрные полосы, которые мелкой паутинкой расползлись по всему листу. Убрав листок в карман, Мираэль направился к месту, где её ждали остальные стражи леса. Враг мог нагрянуть в любой момент, так что лучше было не уходить далеко от своей тропы, которую ты и твои собратья защищали от опасностей внешнего мира.       Летя в лучах закатного солнца, Заакхиэль Орлиный Взор быстро приближалась к месту проведения Совета. На нём всегда присутствуют все те, благодаря кому жизнь в лесу не угасла до сих пор. Заметив внизу среди деревьев большое скопление магических камней, Заакхиэль направила сокола прямо к ним. Оказавшись на земле, защитница Векового Дуба увидела, что все самые главные участники Совета уже были на месте. Начиная от хозяина леса, и заканчивая главным наставников танцоров войны. Здесь даже присутствовал представитель от древолюдов, не смотря на то, что те обычно живут обособленно и редко приходят на Совет леса. Во главе всего Совета находился хозяин леса, эльф по имени Орион. Этот воин был избран всеми остальными членами совета за его храбрость, стойкость, разумность и надёжность. Защищая родной лес более пяти ста лет, он заработал огромную славу и преданность своего народа.       Осмотрев присутствующих, владыка леса решил, что больше откладывать Совет было нельзя. Выйдя на середину поляны, Орион приступил к своей речи: «Собратья, я собрал вас не просто так. Сегодня я хочу поговорить о напасти, которая вернулся спустя много лет после своего исчезновения. Зверолюды». После упоминания об этих тварях, в рядах собравшихся побежал недобрый шёпот. Многие из присутствующих знали, на что способно большое стадо зверолюдов и чем это обычно заканчивается. Спеша успокоить толпу, Орион снова заговорил с собравшимися: «Я призываю вас быть спокойными. Сейчас, пока они заняты Бретонией, у нас есть время подготовиться. Не уверен, что люди смогут продержаться достаточно долго, но этого времени явно должно хватить, чтобы собрать армию» - «А почему мы не поможем людям сами?». Такой, вполне очевидный вопрос был задан одним из следопытов. Увидев реакцию собратьев, он понял, что сторонников у него не так уж и много. Оставаясь невозмутимым, Орион начал отвечать на вопрос следопыта: «У нас договор с людьми. Они не ходят в наш лес, мы не ходим к ним, всё просто. Если они все погибнут, то так тому и быть. Если же они смогут справиться сами, то это значит, что они ещё что-то из себя представляют». Весь оставшийся Совет собравшиеся обсуждали, где им лучше всего сконцентрировать свои силы, чтобы в случае чего, успеть своевременно отреагировать на появление врага. Не смотря на свою воинственность и агрессию, зверолюды умели обходить врагов тайными тропами, о которых практически никто не знал. Если большое стадо зверолюдов сможет незамеченным подобраться к границам Эльфийского леса, то в итоге обойтись без серьёзных потерь будет сложно.       Когда Совет закончился, Заакхиэль решила лично поговорить с Орионом. Всё-таки идея помочь людям не была такой абсурдной, да и в будущем это могло бы неплохо отразиться на отношениях обеих сторон. Если они смогут установить нормальные отношения с Империей и Бретонией, это позволит им волноваться о границах леса значительно меньше, чем сейчас. Подойдя к Ориону, Заакхиэль в очередной раз поняла, насколько этот эльф превосходил своих собратьев. Будучи намного выше эльфийки, владыка леса вынуждал ту при разговоре с ним поднимать голову вверх. Чувствуя, как шея начинает ныть, Заакхиэль хотела прекратить разговор как можно быстрее: «Владыка, позвольте мне кое-что сказать вам» - «Это ты, Заакхиэль, рад видеть, что с тобой всё хорошо. Говори, что там у тебя» - «Благодарю. Я хотела бы поговорить по поводу людей. Вы ведь знаете, что Вековой Дуб начинает постепенно увядать? Так вот. У меня и остальных защитников древа есть предположение, что это из-за того, что происходит во внешнем мире» - «Я понимаю, к чему ты клонишь. Ты думаешь, нам надо помочь людям и выступить на их стороне, но позволь я тебе кое-что объясню. Люди очень непостоянны. Расправившись с одним врагом, они непременно начнут искать другого. Если то зло, о котором ты говоришь, до сих пор не пришло сюда, значит оно не так сильно, чтобы нам бояться его. Если люди сами справляются с этой напастью, то я не буду отдавать жизни своих воинов понапрасну» - «А если поговорить с Дуртху?» - «Разум этого древолюда давно отравлен местью и безумием. Если когда-то к нему можно было обратиться за советом, то сейчас он даёт лишь одно наставление. И оно точно не в пользу людей. Лучше забудь об этом и возвращайся к Вековому Дубу» - «Как скажете, владыка». Закончив разговор с Орионом, Заакхиэль вернулась к своему соколу.       Пролетая над ночным лесом, она видела, как тысячи магических камней освещают своим светом поляны и рощи. Сейчас лес был всё таким же цветущим, как и раньше, но как долго это продлится? То, что люди справляются с напастью, это не означает, что они будут справляться с ней в будущем. Они должны хоть что-то узнать о своем враге, прежде, чем он сам явиться к ним в тот момент, когда они совершенно будут к этому не готовы. Во что бы то ни стало, надо было убедить Ориона, что зло, идущее с Севера, заслуживает его внимания.       Сидя на берегу, воин в чёрных доспехах наблюдал за тем, как толпа рабов подготавливала огромный корабль к отплытию. Надзиратели, подгоняя хлыстом самых медленных, кричали им в спину, заставляя тех работать усерднее. Рядом с кораблём стоял огромный дракоогр, смотрящий на измученных людей своими вечно полными животным голодом и злостью глазами. Когда одному из рабов не повезло оказаться с монстром слишком близко, дракоогр просто взял и схватил раба. Откусив большую часть тела, чудовище бросило остатки в сторону. Несколько голодных псов в считанные минуты избавились от того, что осталось от раба. На самом корабле можно было заметить женщину с чёрными волосами и серой кожей. Смотря своими тёмными как бездна глазами на рабов, она не испытывала к ним никакого сострадания. Когда один из них упал рядом с ней без чувств, она даже не посмотрела в его сторону. Некогда свойственная ей человечность практически исчезла, оставив лишь истерзанную скверной Хаоса душу.       Услышав позади себя звук от тяжелых шагов, воин Хаоса посмотрел себе за спину: «Господин, ваш корабль почти готов» - «Отлично. Скажите остальным Лордам Хаоса, пусть готовятся».

Глава 3.

Рыцарь Бретонии.

      Дерево медленно тлело после бушующего пожара. Десяток домов, в которых ещё вчера жили люди, были обращены в развалины. На месте некогда полной жизни деревни возвышался устрашающий тотем зверолюдов, которые неконтролируемой стихией уничтожали Бретонские поселения. Стоя перед разрушенной ратушей, рыцарь, облачённый в красно-белую геральдическую одежду поверх латных доспехов, смотрел на мерзкое сооружение, возведённое стадом зверолюдов, которое обрушилось на это поселение. Тотем, подобно изуродованному дереву, возвышался над всей деревней. При его создании уничтожители деревни использовали всё, что попадалось им под руку, включая и жителей деревни. Их обглоданные кости и черепа были видны повсюду. И судя по количеству костей, зверолюды не пощадили никого. Сжав кулаки, рыцарь направился к своей свите, которая ждала его у бывшего входа в деревню. Сев в седло бронированного скакуна, рыцарь вместе со свитой отправился обратно в замок.       Это нападение было не первым случаем. За этот месяц, зверолюды уничтожили десяток мелких деревень в его владеньях. В соседних имениях складывалась та же ситуация. В один день стада мерзких тварей стали агрессивнее прежнего и принялись совершать один набег за другим. Лорды не успевали реагировать на одно нападение, как на другом конце их земель уничтожалась ещё одна деревня. Тяжелее всего было лордам, чьи земли были расположены в центральной части королевства. Там было много лесов, в которых зверолюды могли спрятаться и в итоге появиться в совершенно другом месте. Если бы лорды знали место, где в следующий раз должны будут появиться зверолюды, у них был бы шанс расправиться с ними, а пока им оставалось только надеяться на то, что они успеют спасти следующую деревню от полного уничтожения. Мало того, что эти твари уничтожали селения, так вдобавок ко всему они распространяли по землям Бретонии скверну Хаоса. Каким образом, никто понять не мог, так как ни одного варп-портала замечено не было.       Преодолев небольшой лесок, рыцарь вместе со своей свитой оказался на открытом пространстве, пролегающим перед белокаменным замком. Построенная на холмах, резиденция рыцаря была подобно огранённому алмазу, возложенному на серый пьедестал. Под стенами замка располагалась деревня, в которой жили крестьяне. Десятки деревянных домов никак не сочетались с замком, расположенным позади них. Когда хозяин замка появился на дороге, ведущей к воротам, крестьяне принялись выходить на дорогу и приветствовать своего господина радостными возгласами. Добравшись до замка, лорд проехал через открытые ворота во внутренний двор. Как только рыцарь слез с коня, тут же подбежал слуга и повёл скакуна в сторону конюшни. Когда он начал приближаться к дверям, ведущим в главный зал, двое стражников открыли перед ним двери, не забыв поклониться хозяину. В главном зале на стенах висело несколько старых картин, а вдоль стен стояли пустые рыцарские доспехи, подобно безмолвным стражам. Через большие прямоугольные окна было видно небо, затянутое серыми тучами. Сейчас словно сама природа отражала в себе то, что происходило с королевством.       Сняв с головы шлем, хозяин обратился к слуге, который стоял у одной из дверей, ведущих в остальные помещения замка: «Найди гонца. Надо сообщить королю, что зверолюды уничтожили ещё одну деревню» - «Будет исполнено». Как только слуга исчез за дверью, рыцарь тяжело вздохнул и бросил шлем на каменный пол. Подойдя к столу, на котором лежали записные книги и карты, рыцарь сел в кресло. Развернув одну из карт, лорд взял в руки перо и начал перечёркивать название деревень, указанных на карте. Зачеркнув названия уничтоженных деревень, хозяин замка отложил перо в сторону и откинулся на спинку кресла. Фаран Грей Стальное Сердце был очень известной личностью в рыцарских кругах. Прославился он тем, что никогда не боялся вступить в бой с любым врагом ради защиты своих подданных. Те в свою очередь отвечали ему бескрайней преданностью и храбростью. В отличие от большинства лордов, Фаран Грей уважал своих подданных и не относился к ним так, как в большинстве случаев относятся к простолюдинам. Из-за такого отношения к крестьянам у Фарана Грея помимо сторонников, которые разделяли его точку зрения, были и противники, которые не желали признавать простолюдинов равными себе. Ещё одна черта, которая выделяла Фарана на фоне остальных рыцарей, была ярая ненависть к зверолюдам. Их и так все ненавидели, но их неприязнь не шла ни в какое сравнение с той ненавистью, которая закипала внутри лорда лишь при одном упоминании об этих тварях. Помимо зверолюдов Фаран Грей сильно недолюбливал лесных эльфов за их гордыню и равнодушие к происходящему. Но не это было главной причиной неприязни к эльфам у Фарана Грея. Было кое-что, за что эльфов недолюбливал, если не ненавидел каждый житель Бретонии, но об этом старались вспоминать как можно реже.       Услышав шаги, рыцарь посмотрел за спинку своего кресла. Не увидев кого-либо за своей спиной с одной стороны, он решил посмотреть с другой. Но прежде чем он успел посмотреть за спинку кресла, Фаран Грей увидел маленькую рыжеволосую девочку, которая держала его шлем: «Агнесс!» - взяв свою дочку под руку, Фаран усадил её себе на колени, поддерживая за спину, чтобы та не упала на пол. Агнесс Грей была одним из тех, ради кого Фаран Грей до сих пор был жив. Ради своей семьи он был готов броситься в атаку на кого угодно. Были те орками, воинами Хаоса, зверолюдами или слугами некромантов, старому рыцарю было всё равно. Протягивая папе его шлем, дочка мило улыбалась, заставляя отца на время забыть обо всех тех невзгодах, которые взвалились на королевство: «Папа, ты уронил» - «Спасибо, Агнесс. А где мама?» - «Она сейчас в саду. Она просила передать, что будет ждать твоего возвращения там» - «Тогда не будем заставлять её ждать. Иди вперёд, я скоро подойду». Опустив дочку на пол, Фаран Грей проводил дочку взглядом до самой двери, которая вела в коридор, ведущий в сад. Когда дверь за его дочерью закрылась, в зал вошёл гонец, за которым был послан слуга несколько минут назад: «Вы звали меня, господин?» - «Да. Доложи королю, что стадо Хазрака Одноглазого совершило набег ещё на одну деревню» - «Это всё?» - «Спроси у него, как мне поступить. Отловить этого зверя самому, или ждать пока он пришлёт мне какую-нибудь помощь. Всё, ступай. И поспеши» - «Я доставлю ваше сообщение, как можно быстрее». Когда гонец покинул замок, Фаран Грей направился в сад, где его уже давно ждала его жена. Идя по слабоосвещённым коридорам замка, Фаран Грей чувствовал, как из сада доносится запах цветов, которыми был полон весь задний двор замка. Свернув в очередной коридор, лорд увидел в конце открытую дверь, за которой были видны зелёные кусты с распустившимися на них цветочными бутонами.       Выйдя в сад, Фаран Грей увидел свою дочь и жену, которые в ожидании мужа и отца, что-то обсуждали. Заметив отца, дочь спрыгнула со скамейки и побежала ему навстречу. Подняв дочку на руки, рыцарь направился к жене, которая не могла передать словами, насколько она была рада видеть мужа целым и невредимым. Когда жена и муж встали рядом друг с другом, Фаран Грей притянул свою возлюбленную к себе и поцеловал в губы. Дочь в свою очередь скорчила недовольное лицо и отвернулась в сторону: «Фууу... Опять вы целуетесь» - «Потерпи Агнесс, твоя мать очень соскучилась по отцу» - «А я в свою очередь очень соскучился по твоей матери» - «Как обстоят твои дела?». Отвернувшись в сторону, заботливый отец опустил дочь на землю, и попросил её какое-то время поиграть в сторонке от взрослых. Указав в сторону сада, Фаран Грей пригласил жену обсудить всё за прогулкой. Взяв мужа под руку, Валери Грей пошла вслед за ним, не сводя взгляда с лица мужа, судя по которому, он явно не собирался сообщать хороших новостей. «Зверолюды уничтожили ещё одну деревню. Если они и дальше будут ускользать от нас, то в скором времени в королевстве может начаться голод» - «Король что-нибудь говорил по этому поводу?» - «Пока ничего такого, что могло бы дать точных указаний, что делать остальным лордам и герцогам. Эти мерзкие твари умудряются нападать на наши деревни прямо под носом у их хозяев. После чего они исчезают, не оставляя за собой никаких следов» - «А что насчёт Империи?» - «Как я слышал, Карл Франц должен будет кого-то прислать нам на помощь. Если я всё правильно понял, это будут охотники на ведьм. Если всё то, что я о них слышал - правда, то зверолюды должны будут быть пойманы». Дойдя до дальней границы сада, Фаран Грей вместе с женой вышли на смотровую площадку, с которой были видны все подходы к замку с южной стороны.       Из-за опасного соседства с эльфами и зверолюдами, Король Бретонии, Луан Леонкур, приказал всем лордам и герцогам вырубать леса вокруг своих замков. Это делалось для того, чтобы рыцари и воины замка могли предупредить атаку врага и успели хоть как-то подготовиться. Но даже такие меры не давали полной уверенности в том, что замок будет полностью защищён от внезапной атаки. Во времена Дикой Охоты, которую устраивали эльфы, опасность приходила не только с земли.       Смотря на свои земли, Фаран Грей старался выгнать из головы мысли о том, что в один момент этого всего может просто не стать. Он и ещё десяток тысяч рыцарей приносили клятву Леди не просто так. Они обязались защищать Бретонию до последнего вздоха и никогда не дать этому королевству сгинуть в бездне забвения. Ради общего блага, некогда воюющие между собой мелкие королевства, объединились под одним знаменем, чтобы вместе противостоять всем напастям и катаклизмам. Бретонцы верили, что пока жива их Леди, и та дарует им своё благословение, Бретония никогда не падёт. И даже сейчас, когда стада зверолюдов уничтожали города и деревни, бретонцы верили, что Леди всё ещё защищает их и эта звериная чума когда-нибудь исчезнет. Обхватив мужа за руку, Валери прижалась к нему и заговорила с помрачневшим мужем: «Возможно, мои слова не сильно тебя утешат, но ты должен кое-что знать. Даже если ты потеряешь всё своё имущество, тебя выгонят из ордена, остальные рыцари возненавидят тебя, а твои слуги предадут тебя, я всё равно останусь с тобой. Нас с тобой сможет разлучить только смерть и никто более». Сдержав скупые мужские слёзы, Фаран обнял свою жену и прижал к себе, стараясь при этом не покалечить её, так как его латные доспехи до сих пор были на нём: «А мне больше ничего в этом мире и не надо, кроме вас с дочерью. Я обещаю тебе, что ничего с... Что это?». Смотря за спину жены, лорд видел, как над лесом поднимается столб чёрного дыма. Видимо где-то только начался разбой, так как раньше этого дыма видно не было. «Мне надо идти. До моего возвращения не позволяй страже впускать тех, кого я или ты не знаешь лично» - «Будь уверен, я не стану впускать в замок кого-то, кто вызовет у меня подозрения». Поцеловав жену на удачу, Фаран Грей побежал обратно в замок. Во внутреннем дворе его уже ждала свита, полностью готовая следовать за своим господином. Запрыгнув на своего коня, лорд повёл своих замковых рыцарей навстречу врагу. Отряды ополченцев уже выстраивались перед оборонительной стеной, ожидания указаний от своего предводителя. Построившись для марша, несколько сотен воинов побежали за своим лордом, который в сопровождении пары десятков рыцарей скакал впереди своего небольшого войска. Если сейчас они успеют, то зверолюды не должны будут ускользнуть от них. Фаран Грей должен был поймать эту тварь во, чтобы то ни стало. Это был вопрос чести, который мучил рыцаря уже очень давно.       Приближаясь к Альтдорфу, Далия вспоминала тот день, когда она в первый раз пересекла ворота этого города. Тогда она была ещё юной и наивной охотницей на ведьм, которую мало кто воспринимал в серьёз. Но всё направило в нужное русло знакомство с четырьмя охотниками, которые смогли дать девушке нужные наставления. Коннор Гелбрейт, Рональд Данлоп, Хардвин Мейер, Бернард Дин, от каждого из них она получила урок, который в дальнейшем помог ей с карьерой охотницы на ведьм. Благодаря ним она стала частью личной охраны королевы Екатерины, а также одним из личных охотников правительницы Кислева. К разочарованию Далии, она не могла поблагодарить своих друзей за их помощь при жизни. Желание отомстить вампирам было велико, но слово Екатерины было важнее. Поэтому она сейчас была здесь, а не в пыточных камерах родного города, и не мучила одно из порождений нежити, которого было отловить не так легко, как могло показаться на первый взгляд. Король наёмников загнул не маленькую цену, да и даже когда деньги были найдены, он не сразу согласился пойти на такое. Лидер охотников за удачей прекрасно знал, что вампиры существа хитрые и их месть может оказаться очень неожиданной. Но в итоге боевой опыт перевесил страх перед внезапной смертью в собственной постели.       Войдя в город, Кинкейд приказал свите оставаться у ворот. Спешившись, он вместе с Далией направился в сторону дворца. Император уже ждал их вместе с остальными охотниками и солдатами, которые должны будут их сопровождать. Заметив долгожданных гостей, Франц направился им навстречу: «Кинкейд, рад видеть. Надеюсь, дорога была спокойной?» - «Да. Мы могли нарваться на шайку бандитов, но те вовремя одумались, когда поняли, кого увидели на дороге» - «Я хотел бы посмотреть на тех смельчаков, которые осмелятся бросить тебе вызов. Я видел, как от тебя в страхе бегут воины Хаоса, что тут уже говорить о мелких дорожных бандах» - «Не стоит преувеличивать мою силу. Я тут привёл последнего охотника, которого направила к вам моя королева. Это Далия Миллер, она как-то выполняла задание верховного паладина вместе с группой ваших охотников». Развернувшись к Далии, Франц протянул ей руку. Чувствуя, как у неё дрожат руки, Далия старалась до последнего казаться уверенной. Обменявшись рукопожатиями с юной охотницей, Франц снова вернулся к разговору с Кинкейдом: «Хорошо, если больше охотников с вашей стороны не прибудет, то я могу отправлять их всех в Бретонию».       Поднявшись на небольшую трибуну, император обратился к охотникам: «Приветствую вас, верные слуги церкви! Как вы все знайте, на нашего союзника, Бретонию, обрушилась беда в виде стад звероподобных существ. Так как у нашего союзника нет людей, которые могли бы отыскать места, где скрываются эти твари, я посылаю для этого дела вас. Вы должны будете помочь Луану Леонкуру и его людям отыскать этих существ. После армии Бретонии помогут вам изничтожить их. Сейчас ваш путь будет лежать в Куронн. Там вас встретит сам король Бретонии и подскажет, где лучше всего начать поиски, а каких мест будет лучше всего избегать. Я желаю вам удачи, да хранит вас свет Зигмара!». Ответив на слова императора приветственным кличем, солдаты поднимали вверх оружие. Когда ликования стихли, охотники начали строить свои отряды, после чего вставали во главе строя и направляли солдат в сторону ворот, выходящих на дорогу, ведущую в Бретонию. Когда отряд Далии уже был готов выступать к ней подошёл главнокомандующий Кислева: «Госпожа Далия, позвольте с вами поговорить» - «Да, разумеется. О чём вы хотите со мной поговорить?» - «Я хочу попросить вас быть осторожней. Я не был в Бретонии, но много слышал о тех землях. Они, конечно, избавились от орков и нежити, которые когда-то обитали там. Но там и без того хватает опасностей. Берегите себя и вернитесь, пожалуйста, живой» - «Я с радостью исполню вашу просьбу» - придерживая шляпу, Далия поклонилась Кинкейду, после чего встала во главе своего отряда и направилась в сторону врат, куда уходили остальные отряды охотников на ведьм.       Приближаясь к источнику дыма, Фаран Грей уже чувствовал, как он снесёт голову зверолюду, который уже давно терроризирует земли Бретонии. Не только бретонцы желали избавиться от этого убийцы и разрушителя. Орки так же ненавидели его стада, которые разоряли и без того небогатые земли. Его имя даже было занесено в Великую книгу обид. Так что за своё существование Хазрак успел заработать много врагов, как среди людей, так и среди прочих народов.       Когда запах гари уже отчётливо чувствовался в воздухе, Фарана Грея посетило чувство сомнения. Дёрнув за поводья, он резко остановил своего коня. Тот, встав на дыбы, чуть не выронил наездника из седла. Рыцари, следующие за лордом, чуть не сбили его и не проткнули своими копьями: «Господин, что-то случилось?!». Ничего не отвечая, Фаран Грей смотрел в том направлении, где над лесом поднимался столб дыма. Чувство того, что здесь что-то не то, становилось сильнее с каждой секундой. Подоспевшее ополчение уже собиралось приступить к разворачиванию для предстоящей битвы, но в последний момент их господин неожиданно погнал своего коня в обратную сторону к замку: «Все назад! Живее! Живее!». Не до конца понимая, что происходит, воины побежали за своим предводителем. Рыцари, стараясь не отставать от своего господина, гнали своих лошадей так быстро, насколько это было возможно. Никто кроме Фарана не вспомнил, что в том направлении все деревни уже давно были уничтожены и этот костёр мог быть ничем другим, как уловкой.       Снова оказавшись на открытой местности перед замком, Фаран Грей с облегчением выдохнул. Замок был цел и невредим, и никто не пытался взять его штурмом. Крестьяне всё также трудились на полях, а стражники ходили по стенам, вглядываясь в густой лес. Когда лорд отвел взгляд от замка и посмотрел в сторону леса, то на мгновение показалось, что он увидел там чьё-то движение. Он не был уверен, что там и в самом деле кто-то был, но бросаться за очередным ложным сигналом ему не хотелось. Сняв с головы шлем, Фаран утёр рукавом пот со лба и направил своего коня в сторону ворот. Его жажда мести чуть не сыграла с ним злую шутку. Если бы они пришли к тому источнику дыма и в итоге ничего бы не нашли, кроме огромного костра, в это время настоящий враг напал бы на замок. Фаран Грей никогда бы не простил себе такой ошибки. Потерять замок он мог, но вот тех, кто в нём жил, он никак не мог себе этого позволить, какому бы риску не была подвергнута его рыцарская честь.       Догладывая кость, Алакор тщательно пережёвывал каждый кусок мяса. Всё-таки возраст давал о себе знать, каким бы богам ты не служил. Доглодав кость, адепт Хаоса бросил остатки своего ужина огромному вепрю, чьё тело было покрыто острыми шипами. Схватив на лету кость, зверь в два укуса избавился от неё. Уже собираясь лечь спать, Алакор услышал знакомые шаги. Когда из темноты леса к адепту Хаоса вышел вожак зверолюдов, тот увидел, что Хазрак Одноглазый пребывал в не самом лучшем расположении духа. Вожак тяжело дышал и выглядел злее обычного. Напрягая голосовые связки, вожак зверолюдов заговорил с магом на древнем языке Хаоса: «Он вернулся раньше! Твой план не сработал!» - «Терпение, терпение, мой господин. Этот рыцарь оказался разумнее, чем я думал. Ещё немного и он допустит ошибку. Вы получите его замок, и его голову. Я обещаю вам». Рыкнув, Хазрак стукнул по земле ногой и направился обратно в лес. Как только вожак зверолюдов пропал из виду, Алакор провёл рукой по лицу, мысленно благодаря богов за то, что те вновь спасли ему жизнь. Ему повезло, что Хазрак стал его слушать, а не отрубил старику голову. В следующий раз лучше действовать без ошибок, если он собирается и дальше направлять стадо зверолюдов на своих врагов. Следующий шаг должен быть безошибочным и точным.

Глава 4.

Зло всегда рядом.

      Не отводя взгляда от Векового Дуба, Заакхиэль размышляла над тем, как ей уговорить Ориона на союз с людьми. Хотя бы на то время, пока зло, вредящее великому древу, не будет уничтожено. У неё была поддержка в виде остальных глав стражей Векового Дуба, но этого было недостаточно. Остальные члены Совета явно будут против всего этого. Они были слишком гордыми, чтобы решиться на союз с людьми. Да и очень многие ещё помнили то время, когда бретонцы и лесной народ чуть не погубили друг друга окончательно.       За всеми этими раздумьями, Заакхиэль не сразу услышала, как кто-то приближался к ней сзади. Посмотрев вниз, она увидела свою дочь, которая взбиралась к ней по камням. Цепляясь своими тонкими пальцами за мельчайшие выступы, Мираэль поднималась на смотровую площадку к своей матери. Лестницы никакой рядом не было, так что наверх можно было попасть, взобравшись самостоятельно или верхом на каком-нибудь летающем существе. «Мираэль, что ты здесь делаешь?» - «Дежурство нашего отряда на сегодня закончилось. Вот я и решила навестить тебя». Схватив дочь за руку, Заакхиэль помогла той преодолеть оставшееся расстояние до вершины. Поправив растрепавшиеся волосы и венок, заплетённый в них, Мираэль обняла свою мать: «Как прошёл Совет?» - «Не слишком утешительно. Орион не стал слушать меня. Он всё так же презирает людей. Если он и дальше будет таким же упрямым и не видеть очевидного, то боюсь, что наш лес будет подвергнут большой опасности» - «А почему ты не можешь действовать без его приказа? Ты ведь страж Векового Дуба» - «Всё не так просто». Положив руку дочери на плечо, Заакхиэль повернула её в сторону Векового Дуба: «Мой пост даёт мне много привилегий, но даже с ними, я не могу ослушаться решения Совета» - «Но ты ведь будешь действовать во благо леса». Взглянув на свою дочь, Заакхиэль увидела в её бирюзовых глазах тот же юношеский задор, какой был у неё в своё время. Такая же наивная и даже не смотря на опыт, ещё очень многого не понимающая. Поправив венок на голове дочери, мать юной эльфийки приложила два пальца к губам и громко свистнула. «Когда-нибудь ты поймёшь, почему я поступаю так, а пока оставайся такой, какая ты есть. Ещё придёт время, и ты повзрослеешь, как я в своё время» - сделав пару шагов назад, Заакхиэль с разбегу спрыгнула вниз прямо на спину своего сокола. Провожая взглядом улетающую в сторону Векового Дуба мать, Мираэль негодовала по поводу того, что та до сих пор считает её мелкой девчонкой, которая только взяла в руки боевой лук. И то, что все эльфы рождаются с луком и колчаном стрел в руке – людской стереотип. Мираэль знала таких эльфийских воинов, которые не попадут и в великана с расстояния одного шага, зато копьём или мечом смогут повалить врагов больше, чем она своими выстрелами.       Обдумав слова матери и взвесив все за и против, Мираэль пришла к решению. Оно навряд ли понравится Совету и Заакхиэль, но юная эльфийка была уверена, что поступает правильно. Подойдя к краю смотровой площадки, Мираэль медленно переступила через край, после чего соскользнула на полусогнутых ногах вниз. У самого основания она оттолкнулась и, выполнив сальто, приземлилась на ноги: «Уххх... В этот раз получилось». Убедившись, что всё её снаряжение было при ней, Мираэль направилась в сторону лесной тропы. Путь предстоял не близкий, так что лучше будет воспользоваться самыми короткими путями.       Небольшой отряд имперских солдат во главе с охотником на ведьм, прибывшим в Бретонию раньше остальных, стоял лагерем на опушке леса. Деревья, которые росли в лесу, казались солдатам невероятно густыми и цветущими. В то время как на их родине деревья уже готовились к приходу осени, здесь же листва на деревьях до сих пор была ярко-зелёного цвета. Покуривая трубку, бывалый охотник на ведьм рассматривал странные деревья, попутно просматривая бестиарий. В нём было записано много чего, но вот об этом лесе информации было меньше всего. Даже о Лордах Хаоса было написано больше. Возможно, ему следовало взять из библиотеки новый бестиарий, но вероятность того, что в нём будет написано больше, не очень велика.       Пока охотник искал в книге хоть какие-то ответы, солдаты сидели перед кострами и травили друг друга байки. Большая часть из них явно была выдумкой и придуманными ещё вчера, но это в любом случае было лучше, чем просто гадать по поводу того, что скрывается за непроглядной тьмой леса. Капитан отряда в свою очередь также не брезговал перекинуться парой небылиц со своими подчинёнными. Он, конечно, не был так силён на фантазию, как эти истосковавшиеся по дому воины, но всё равно старался не отставать от них. Когда костёр начал затухать, капитан обратился к одному из солдат: «Артур, сходи, наруби ещё дров, а то костёр сейчас окончательно потухнет» - «Будет сделано» - взяв в руки топор, солдат направился в сторону леса. Пока их товарищ уходил за дровами, один из солдат вспомнил ещё одну историю: «Я вот что вспомнил. Помните мы как-то проходили одну из местных деревушек?» - «Да, было дело. Там ещё одного из наших козёл в зад боднул» - «Сразу видно, что помните. Так вот, там со мной заговорила одна старуха. Мне показалось, что она была такой старой, что вполне могла застать предшественника Франца лежащим в колыбели» - «Хватит говорить об этой старухе. Рассказывай уже историю» - «Так вот, я и говорю. Она спросила о том, куда мы идём. Я ей ответил, что мы идём к границе леса, находящегося неподалёку». В этот момент в небе ударил раскат грома. Перепугавшись, солдаты схватились за оружие, но увидев, что охотник не предпринимает никаких действий, снова уселись на свои места. Сев поудобнее, солдат продолжил свой рассказ: «Услышав про лес, бабка, словно демона увидела. Она начала уговаривать меня не ходить туда. Говорила про какие-то светящиеся камни, говорящие деревья. Ветер, который сводит людей с ума. А ещё про лесной народ, который уничтожает каждого, кто осмеливается подойти к границам их священного леса» - «Ну, народ, о котором говорила бабка, это эльфы. Они существуют на самом деле, и у них с Империей и Бретонией подписан договор о ненападении» - «В самом деле?». Поняв, что он смог заинтересовать солдат, капитан решил не терять возможности и рассказать им правдивую историю, которая произошла на самом деле.       Пытаясь найти дерево, у которого нижние ветви будут достаточно толстыми, чтобы их можно было бросить в костёр, имперский солдат не переставал тихо ругаться себе под нос. Корни деревьев так сильно разрастались, что покрывали собой практически всю землю: «Зигмар тебя побери! Во имя императора, я никогда в жизни не видел таких деревьев». Найдя подходящее дерево, солдат начал готовиться пустить его на дрова. Всё, что мог разглядеть солдат в темноте леса, это два толстых ствола, которые ближе к вершине переплетались между собой. Рядом с деревом из земли торчал длинный плоский камень, излучающий красный свет. Помимо того, что камень был нетипично плоским, вдобавок к этому он был очень тонким, что в итоге делало его похожим на огромный меч, который был намного длиннее солдата. Уже замахиваясь для удара, солдат смог разглядеть в стволе дерева нечто странное. Схватившись за привлёкший его внимание предмет, солдат начал тянуть его на себя. С хрустом предмет был вырван из ствола дерева. Не имея возможности нормально разглядеть его в темноте, солдат поднёс находку к светящемуся камню. Как только яркий красный свет осветил вещицу, солдат тут же отбросил её в сторону. Это был кусок человеческого черепа. В этот же момент светящийся камень начал выходить из земли. Посмотрев вверх, солдат застыл в немом ужасе. Дерево, которое он собирался срубить, оказалось живым. Покрытое каменными наростами с горящими на них рисунками, древолюд смотрел на перепуганного солдата своими красными глазами. Треснувшее каменное лицо древолюда напоминало лицо старика, охваченного безумием. Странный красный камень в итоге оказался мечом под стать древесному великану. Издав душераздирающий рёв, древолюд одним ударом разрезал тело солдата пополам.       Услышав ужасающие звуки со стороны леса, солдаты схватили оружие и начали готовиться к битве. Охотник на ведьм, бросив бестиарий, побежал в сторону воинов, которые выстраивались полукругом вокруг лагеря. Но прежде чем он успел скрыться за спинами сопровождающих его воинов, из земли вырвалась алая лиана. Схватив охотника за ногу, агрессивное растение потащило борца с нечистью обратно в лес: «Нет! Нет! Неееет!». Когда охотник исчез во тьме леса, его крики стихли в тот же момент. Пытаясь не поддаться панике, солдаты встали плотнее. Готовясь в любой момент дать сигнал к атаке, капитан держал левую руку поднятой вверх. Стрелков у него было немного, но по его предположениям их должно будет хватить, чтобы свалить какую-нибудь тварь, которая вырвется на них из леса. «Не поддаваться панике! Мы слуги императора. Где бы мы ни были, он всегда с нами! Мы не можем проигра... Какого чёрта?!» - обернувшись на звериный рёв, который доносился с противоположной от леса стороны, капитан увидел стадо звероподобных существ, которые неслись прямо на его отряд. Во главе стада бежал зверолюд с огромным палашом в руке и с маской из бычьего черепа на морде. В тот же момент из леса начали выходить древолюды в сопровождение младших собратьев, которые назывались древнями. Эти создания леса, ростом чуть больше человека были юными древолюдами, которым ещё только предстояло стать теми величественными деревьями, которыми были их старшие собратья. Хрустя своими конечностями и размахивая над головой руками, похожими на дубины, они бежали прямо на имперских солдат. Развернув стрелков в сторону зверолюдов, капитан приложил рукоять меча к груди: «Храни нас Зигмар».       Осматривая окрестности со смотровой башни, Фаран Грей пытался увидеть то существо, которое заметил пару дней назад. Его кто-то пытался выманить из замка со всем его войском. Это точно были те зверолюды, на которых он охотился. Но как они смогли придумать такой план по выманиванию его из замка. Обычно эти твари просто кидались в бой, рассчитывая подавить врага силой, как это обычно делают воины Хаоса. Сейчас же зверолюды вели себя хитрее обычного. Возможно, у них появился кто-то, кто направляет их. Кто бы он ни был, он явно имел какое-то представление о тактике. Придя к решению, что сегодня ему не суждено увидеть то существо, Фаран Грей отправился обратно в свои покои.       Открыв дверь из красного дерева, лорд вошёл в комнату, освещаемую несколькими масляными светильниками и камином. Подойдя к стойке для доспехов, Фаран начал снимать с себя геральдическую накидку. Дальнейшая процедура снятия доспехов была очень утомительной. Надо было расстегнуть несколько ремешков, до которых дотянуться было не так просто. Сняв с себя все доспехи, Фаран Грей снял с себя посеревшую от грязи рубаху и подошёл к зеркалу. Повернувшись к нему спиной, лорд посмотрел на след от шрама, идущего через всю спину, пересекая позвоночник. Этот жуткий след был оставлен ему самим Хазраком Одноглазым. Мерзкий зверолюд ударом кнута пробил тогда ещё не такие прочные, как сейчас доспехи рыцаря и сорвал со спины кусок кожи. После того удара Фаран Грей два месяца не мог встать на ноги и практически не ощущал своего тела. Его жизнь была спасена силами придворного лекаря и одной колдуньи, которая обучалась магии Жизни. Если бы не они, то возможно сейчас Фарана Грея Стальное Сердце уже не было бы в живых.       Переодевшись в одеяния лорда, хозяин замка вышел обратно в коридор. Услышав вдалеке голос дочери, он отправился к ней. Свою беззаботную дочь Фаран Грей нашёл в главном зале, играющую с прислугой. Заметив отца, дочка побежала в его сторону: «Пап!» - «Агнесс, опять мешаешь прислуге делать свою работу?» - «Мы совсем немного поиграли» - «Ну, хорошо. Можете идти». Отправив слуг дальше выполнять свою работу, Фаран взял свою дочку на руки и пошёл с ней в сад: «А почему ты сейчас здесь? Разве ты не должна сейчас учиться со своим наставником письменности?» - «Он уже ушёл. Он сказал, что я очень быстро учусь» - «Рад слышать. Того глядишь, ты образованней меня станешь» - «Мне никогда не стать такой сильной как ты, я же девочка» - «Не спеши с выводами, Агнесс. Мне приходилось видеть таких женщин, которые были намного сильнее мужчин». Выйдя с дочерью в сад, Фаран опустил дочь на землю, и пошёл вместе с ней в сторону яблоневого дерева. Сорвав один из плодов, он передал его дочери. Смотря на то, как его дочь с радостью откусывает от сладкого плода, Фаран думал о том, что он должен сделать, чтобы ещё больше обезопасить её и жену. Замок был хорошо укреплён, но вот воинов в нём было слишком мало. По большей части они все были крестьянским ополчением, которое только было одето, как воины. Фаран Грей хотел призвать в свой замок пилигримов или какую-нибудь способную колдунью с боевым направлением магии, но с его уровнем влияния это было маловероятно.       Когда солнце уже начало уходить за горизонт, Фаран решил, что его дочери пора готовиться ко сну. Взяв на руки полусонную дочь, он понёс её в её комнату. По пути в покои дочери, Фаран Грей пересёкся со своим главой ополчения, а по совместительству и глашатаем лорда, Этелхардом Дином. Этот старый вояка с грубо-стриженной бородой был преданным сторонником лорда. Он был следующим по доверию после жены и дочери у Фарана Грея. Он мог бы вполне спокойно доверить этому войну свою жизнь в случае чего. Увидев на руках у господина его уснувшую дочь, Этелхард пытался говорить как можно тише: «Господин, к нам прибыл гонец от короля» - «И что он сказал?» - «Давайте мы это обсудим не в присутствии вашей дочери». Услышав разговор двух мужчин, жена Фарана вышла из своей комнаты: «Что у вас случилось?» - «Простите, что мы побеспокоили вас, госпожа» - «Дорогая, забери Агнесс, нам с Этелхардом надо поговорить» - «Хорошо. Я буду ждать тебя в нашей комнате» - «Я скоро приду». Передав дочь жене, Фаран Грей отправился вместе с Этелхардом в главный зал. Убедившись, что им больше ничего не мешает, Этелхард начал докладывать сообщение короля своему лорду: «Луан Леонкур созывает всех герцогов и лордов у себя в столице. Как я понял, это по поводу нашего союза с Империей» - «Что-то не так? Есть подозрения, что нашему союзу грозит разрыв?» - «Нет. Тут совершенно другое. Империя призывает нас на бой с врагом, вот только что это за враг, я пока не знаю» - «У нас и без того врагов достаточно, а они хотят ввязать нас в войну с ещё одним? Их императору шлем на череп не давит?» - «Я понимаю, ваше негодование, но король приказал явиться всем. Там общим голосованием будет решено, вступит Бретония в войну, или нет». Понимая, что иного выбора у него нет, Фаран смирился с тем, что он будет вынужден покинуть свой замок на какое-то время. Хорошо, что король не приказал привести с собой войско, а это значит, что замок не будет таким беззащитным в его отсутствие. Только бы это голосование не затянулось на слишком долгое время. Фаран Грей помнил, как иногда лорды могут несколько суток провести за принятием какого-нибудь важного решения и в итоге придти ни к чему.       Облокотившись на край борта, Ливианна смотрела на проплывающие внизу льдины, которые бились об металлический корпус корабля и раскалывались. Даже здесь через толстый пол было слышно, как на вёслах рабы надрывались, двигая судно вперёд. Их стоны то и дело заглушал хлыста надсмотрщика, который не давал пленникам расслабляться. Прочие воины Хаоса занимались тем, что без толку слонялись по кораблю в ожидании того, когда их корабль достигнет цели. Рядом с Ливианной стоял её личный телохранитель, который был нужен ни сколько для защиты, сколько для того, чтобы просто принять на себя первый удар. Вооружённый секирой и облачённый в тяжелые доспехи, этот воитель мог выдержать пушечный выстрел. Так же он никогда не разговаривал, что делало его отличным спутником для Ливианны, которая не особо любила общаться с кем-то, кроме своего мужа.       Держа в руке один из своих кинжалов, Ливианна вырезала в борту корабля бесформенные узоры. Сейчас они плыли не для того, чтобы устроить очередной разрушительный поход Хаоса в земли смертных. По словам Валдигора, это было что-то вроде экспедиции с целью найти новых союзников. На востоке обитали какие-то существа, которые так же, как и они, прислуживали Хаосу. Если они согласятся выступить в следующий поход против Империи вместе с ними, то Карл Франц точно ничего не сможет сделать против такой мощи. Они просто сметут Альтдорф с лица земли, не оставив от него и следа.       Заканчивая очередной узор, Ливианна услышала, как кто-то встал рядом с ней. Отведя взгляд от расколотых льдин в сторону прислужника Хаоса, который рискнул к ней подойти без её разрешения, Ливианна увидела Лорда Хаоса, который был примерно так же влиятелен, как она или Кхолек. Валариус Проклятый Лик стал новым Лордом Хаоса, заняв место Сигвалда Великолепного. В отличие от предшественника, облик Валариуса подвергся заметным изменениям под влиянием скверны Хаоса. Его правая половина лица была покрыта наростом, похожим на уродливую ладонь, обхватившую голову Лорда Хаоса. Под левым глазом пульсировала опухоль с мутной жёлтой жидкостью внутри. Через металлические перчатки на руках пробивались костяные наросты, которые Лорд Хаоса время от времени надламывал. Оружием этому искалеченному скверной Лорду Хаоса служило копьё с двумя зазубренными наконечниками на обоих концах стального древка. Сейчас Лорд Хаоса был без своего смертоносного оружия, так как особой нужды в данный момент в нём не было. Сплюнув чёрную слюну в ледяную воду, Валариус заговорил Ливианной: «Как вы думаете, долго нам ещё плыть?» - «По словам моего мужа, для начала должны исчезнуть льдины на воде, после чего через несколько дней мы достигнем берегов королевства, в котороми обитают наши потенциальные союзники» - «Интересно, что это за существа и являются ли они достойными служителями Хаоса?» - «Если нет, то мы их уничтожим». Убрав кинжал в ножны, Ливианна кивнула своему телохранителю. Обменявшись равнодушными взглядами с Валариусом, Ливианна направилась к себе в каюту. Направив взгляд в сторону горизонта, где можно было увидеть тонкую полоску берега имперских земель, Валариус произнёс: «Главное, чтобы они не уничтожили нас».

Глава 5.

Вне родной чащи.

      Стоя на границе между Эльфийским лесом и землями бретонцев, Мираэль ещё раз пыталась убедиться себя в том, что не совершает одну из самых глупых ошибок в своей жизни. Если её мать узнает, что она сделала, та прикуёт её цепями к стволу Векового Дуба, и не будет отпускать ближайшие лет сто. Мало того, что она собирается нарушить ряд договоров между лесным народом и людьми, так она ещё хочет пойти против воли Совета и Ориона. В любом случае, она и так уже не пришла на своё дежурство, так что пути назад практически не было. Проверив снаряжение, юная эльфийка, впервые за много лет, пересекла едва видимую границу родного леса. Уже отойдя на пару шагов от магических деревьев и камней, Мираэль почувствовала, как отличается мир за пределами волшебных полян и чащобных святилищ. Помимо злобы и разъедающего гнева этот мир был полон горечи и отчаяния. Всё вокруг словно чувствовало приближение неизбежного конца и просто доживало остатки своей жизни, смирившись с судьбой. Отогнав от себя все эти негативные мысли, Мираэль успокоила своё сознание и продолжила путь. Для начала было бы неплохо найти хоть кого-то, кто сможет ей рассказать о том, что происходит с миром. Далеко от леса отходить не стоит, так как непредвиденные обстоятельства никто не исключал. Не факт, что люди отреагируют на её появление положительно и не схватятся за оружие в тот же момент, как её увидят.       Находясь на своём посту, Заакхиэль не переставал думать о том, что происходило с Вековым Дубом и миром за пределами леса. Она одна из немногих эльфов, которые замечали изменения в великом древе. Кто-то может сказать, что оно ничуть не изменилось, и окажется неправ. Вековой Дуб всё также излучал потоки светлой энергии и подпитывал жизненной энергией Эльфийский лес, но вот свет внутри его ствола был уже не таким ярким. Он уже не был таким ослепляющим, как в былые времена. По рассказам предшественника Заакхиэль, тот мог обходиться без факелов и иногда путал ночь с днём, насколько ярким было свечение внутри Векового Дуба. Сейчас же так сказать было нельзя. Дав команду своему соколу, Заакхиэль поднялась в воздух и приступила к облёту ближайших территорий. С высоты птичьего полёта лес казался непроглядным темно-зелёным ковром. Луна ярко освещала извилистые дороги, протоптанные между деревьями отрядами часовых. Магические камни были словно светлячками, которых можно было увидеть рядом с озёрами и прудами, которых в лесу было десятки. Трудно было поверить, что в мире существовали силы, желающие уничтожить всё это.       Совершив очередной круг вокруг исполинского ствола, Заакхиэль пошла на снижение, как в этот момент к ней подлетел один из часовых, который патрулировал воздушное пространство рядом с Вековым Дубом: «Страж, у меня для вас срочное донесение!» - «Докладывай» - «Недавно наши следопыты заметили, как несколько древолюдов во главе с Дуртху атаковали отряд людей на границе леса. Так же у них произошла стычка со зверолюдами» - «Поняла, возвращайся к себе на пост, дальше я сама» - «Понял». Кивнув, часовой направил своего сокола в сторону. Информация, которая Заакхиэль узнала от эльфийского воина, не несла ничего хорошего. Этот безумный древолюд окончательно потерял рассудок, если начинает сам нападать на людей. Если не пресечь это сейчас, то дальнейшего кровопролития будет не избежать. Схватившись за сокола покрепче, Заакхиэль направила его в сторону, где обитал старый древолюд. Он должен объяснить своё поведение, которое дискредитирует остальных древолюдов, чей разум не так затуманен ненавистью и безумием. Если он вздумает на неё напасть, то ему от этого будет только хуже. На такое Орион уже никак не сможет закрыть глаза. Совет просто не даст ему этого сделать, как бы правитель леса этого не хотел.       Собираясь в дорогу, Фаран Грей давал последние наставления своей жене и лидеру ополчения, который будет ответственен за безопасность замка в его отсутствие. «Когда я вас подводил, господин? Назовите хотя бы один случай, и я в тот же миг сбрею свою бороду» - «Да дорогой, ты слишком волнуешься. Здесь много солдат и рыцарей, способных защитить меня. Я больше переживаю за тебя. Ведь ты отправляешь в дальний путь в сопровождении лишь пары десятков рыцарей» - «Не стоит так волноваться. Я с ними прошёл огонь и воду, да и не только. Моя жизнь в надёжных руках». Обняв своего бесстрашного мужа, Валери поцеловала того в щёку, после чего провела ладонью по грубой щетине, которая не сходила с лица мужа уже несколько месяцев. «Клянусь, как только вернусь от короля, тут же от неё избавлюсь» - «Слово рыцаря?» - «Для тебя готов дать обет, что никогда больше не буду пытаться отрастить бороду» - «Сэр, ваша свита уже ждёт вас» - «Да, Этелхард, уже иду» - поцеловав жену на прощание, Фаран направился к коню, которого придерживал помощник конюха. Сев в седло, лорд подал сигнал остальным рыцарем и поскакал в сторону ворот. Проезжая через деревню, расположенную за стенами, рыцарь махал рукой своим подданным, которые приветствовали его радостными возгласами. Наблюдая за всем этим из леса, старик в алых одеяниях и звериных шкурах нервно перебирал пальцами по своему деревянному посоху, украшенному вырезанным сердцем: «Отлично, сторожевой пёс покинул свой дом».       Двигаясь по дороге, Фаран Грей подбирал слова, для разговора с королём. Луан не был каким-то тираном или деспотом, но строгости в его правлении хватало. Все герцоги и лорды были обязаны считаться с ним. Они сами захотели видеть его королём, так что пусть не жалуются собственному выбору. Помимо герцогов, Луана на правление благословила сама Озёрная Леди. Эта женщина, являющая собой живое воплощение чести и храбрости Бретонии была высшим божеством, чья воля была неоспорима. Каждый лорд или герцог, прежде чем получить титул рыцаря был обязан получить на это у неё благословения. Помимо дарования благословения, Леди сторожила в своём святилище древний Грааль, дарующий невероятную силу и долголетие. Был целый рыцарский орден, который помогал озёрному божеству охранять артефакт от еретиков, желающих посягнуть на него. Каждый из этих рыцарей Грааля прошёл испытание верности и чести, который не каждый смертный может осилить. Даже Фаран Грей не был уверен, что сможет справиться с ним. Да оно было ему и не нужно. Он желал защитить свою семью, а не какой-то там золотой кубок, испив из которого ещё неизвестно, что произойдёт.       Проезжая очередной перекрёсток, Фаран заметил на краю дороги лежащий на земле бычий череп. Как только он увидел его, в голове всплыли старые воспоминания, а на спине след от шрама ответил неприятным покалыванием. Даже спустя несколько лет шрам не переставал напоминать о себе и о том дне, когда Фаран Грей поклялся уничтожить всю зверолюдскую нечисть. Он до сих пор помнил всё в мельчайших подробностях, словно это произошло пару дней назад, хотя на самом деле прошло уже почти десять лет.       Отряды ополченцев выстраивались перед лесом, готовясь к неизбежной схватке с врагом. В скором времени по этой дороге должно будет пройти стадо монстров, желающих пробраться в земли Бретонии через южные пути. Рыцари из замка Каркассон ещё не успели придти, так что пока вся надежда была на тех, кто уже был на поле боя. Пока что силы врага были неизвестны, и присутствовала вероятность того, что сил имеющихся сейчас может не хватить для того, чтобы задерживать стадо достаточно долго. Поправляя под геральдической накидкой кольчужную рубашку, которая снова сползла вниз, Фаран Грей тихо ругался себе под нос, проклиная неудобный доспех: «Во имя Леди, да подтянись ты уже!» - «Что-то не так, брат?» - отвлёкшись от кольчуги, Фаран посмотрел на своего брата, который спокойно сидел в седле и видимо тешился вознёй старшего. Психанув, рыцарь бросил попытки поправить кольчугу: «Криспиан, ты мог бы хотя бы делать вид, что я тебе не смешон» - «Прости Фаран, но твои попытки поправить кольчугу через накидку были бы смешны даже орку» - «Это они просто не видели, как ты один раз проиграл тренировочному манекену в дуэли». Усмехнувшись, Криспиан посмотрел в сторону воинов, которые уже почти полностью готовы встречать врага. Крестьяне, вооружённые луками расположились на возвышенности, где они должны будут быть недосягаемы для врага. Если, конечно, у того нет каких-нибудь летающих тварей, способных атаковать их с воздуха.       Когда всё войско было построено, Фаран вместе с братом отправился к остальным рыцарям, которые должны будут атаковать врага в критический для пехоты момент. Надев шлем, Фаран обратился к брату, который проверял остроту своего клинка: «Криспиан» - «Что такое, Фаран?» - «Будь осторожен. Наша мать не простит мне, если с тобой, что-нибудь случится» - «Хватит за мной постоянно присматривать. Мы уже не бестолковые юнцы, какими были раньше» - «Всё равно, послушай меня» - «Брат, я вс...». Звериный рёв, разнёсшийся по местности, прервал разговор братьев. В следующий момент из леса, перед которым расположилось войско, хлынула волна звероподобных тварей. Одно из них, которое было заметно больше человека и имело бычью голову, накинулось на ополченцев и пробило брешь в их рядах. С душераздирающим рёвом зверолюды кидались на людей, стремясь порубить их на куски. Уже впервые минуты боя первые ряды пехоты были втоптаны в землю сотнями копыт, сотрясающих землю своим безумным топотом. Понимая, что дальше будет только хуже, предводитель рыцарей подал сигнал к атаке. Убрав меч в ножны, и взяв в руки пику, Фаран Грей вместе с остальными рыцарями помчался на врага. Уже различая морды тварей, которые напали на них, рыцарь понял, с какой мерзостью ему предстоит сразиться. Пробив насквозь одного из зверолюдов с лохматой козлиной головой, Фаран Грей прижал тварь к земле и начал взрыхлять им почву. Слишком увлёкшись одним врагом, рыцарь совершенно позабыл о том, что творилось вокруг. Оказавшись рядом, минотавр одним ударом секиры подрезал передние ноги коня рыцаря. Упав на землю, Фаран сразу выхватил меч, и начал яростно размахивать им, пытаясь отогнать от себя здорового зверолюда. Не обращая внимания на замахи человека, минотавр медленно подходил к нему, пока его голову не пробила рыцарская пика. Кивнув спасшему его рыцарю, Фаран с разворота обезглавил ещё одного козломордого, который хотел ударить рыцаря в спину.       Расправляясь с зверолюдами одним за другим, Фаран Грей старался не слишком поддаваться ярости и не давать взять себя в кольцо. Видя, на что способны эти твари, он не желал повторить участь своих товарищей. Он видел, как один из минотавров смог поднять рыцаря вместе с конём, после чего повалить их на землю. Уклонившись от удара изогнутого клинка, Фаран проткнул живот твари, которая с мерзким стоном медленно опускалась на колени, держась на кровоточащее брюхо. Вытащив клинок из живота зверолюда, Фаран решил найти своего младшего брата, которого он потерял из виду, как только они налетели на стадо. Когда рыцарь смог увидеть своего брата, его сердце сжалось у него в груди. Криспиан находился в окружении зверолюдов, которые пытались сбросить юного рыцаря с седла: «Криспиан, я иду!». В момент, когда Фаран уже собирался броситься своему младшему брату на помощь, его остановил удар хлыста, который прошёлся по земле возле его ног. Посмотрев в сторону, откуда пришёл удар, Фаран увидел крупного зверолюда, вооружённого здоровым палашом и кнутом с шипами. На голове у зверолюда была маска из бычьего черепа. Не зная почему, но рыцарь подозревал, что именно эта тварь ведёт за собой всех остальных. Уже собираясь накинуться на нового врага, Фаран услышал крики своего брата. Посмотрев в сторону Криспиана, рыцарь увидел, что коня его брата обезглавили, и теперь эти мерзкие твари валили его брата на землю, попутно срывая с него доспехи и отрывая от тела куски плоти: «Криспиан!». Совершенно позабыв о вожаке зверолюдов, Фаран кинулся на помощь своему брату.       Занося меч для удара по одному из зверолюдов, которые грызли его брата, Фаран неожиданно почувствовал невероятную боль. Его словно кто-то пытался разрезать вдоль на две части. Выронив меч, он упал на землю, чувствуя, как его спину разрывает от невыносимой боли. Он хотел встать, но его тело совершенно его не слушалось. Фаран даже головой пошевелить не мог, от всей той боли, которую испытывало его тело. Пока раненый рыцарь боролся с чувством полной беспомощности, Хазрак не спеша обходил его, чувствуя превосходство над беззащитным человеком. Смотря в глаза рыцаря, которые были полны боли и отчаяния, вожак зверолюдов посмотрел в сторону своих собратьев, которые рвали пока ещё живого рыцаря на куски. Растолкав других зверолюдов, Хазрак схватил Криспиана за голову и в один рывок оторвал её от тела. Вернувшись к рыцарю, вожак зверолюдов бросил голову младшего брата Фарана к его лицу: «Вы слабы! Вы жалки и ничтожны! Мы пожрём вас всех! А ваши города обратим в руины! Вы все умрёте!». Совершенно не обращая внимания на то, что говорит ему мерзкая тварь на своём проклятом языке, Фаран пытался отвернуться от искажённого болью лица брата. Но всё его тело было парализовано так, что он даже собственных пальцев не чувствовал. Когда Хазрак уже собирался прикончить рыцаря, с неба раздался яростный крик королевского грифона. Отогнав зверолюда от раненного рыцаря, грифон размахивал своими передними лапами, оставляя раны на теле Хазрака. Воспользовавшись замешательством вожака, король Бретонии, Луан Леонкур, нанёс удар. Меч, пробив костяную маску, рассёк глаз зверолюду, заставив того взвыть от боли.       Что произошло дальше в тот день, уже не имело никакого значения. Смотря в пламя костра, Фаран вырезал из куска дерева фигурку. Его рыцари, расставив палатки, распределяли между собой график дежурства на ночь. Привал будет недолгим, так как надо было спешить, да и просто останавливаться надолго в лесу было небезопасно. Когда в лесу неожиданно раздался треск дерева, Фаран вместе с рыцарями тут же схватились за оружие. Но разглядев в лесу оленя, который бежал от пламени костра, все быстро успокоились. Если здесь была нормальная живность, то никаких зверолюдов рядом и в помине не было. Снова сев перед костром, Фаран вернулся к вырезанию из дерева. Закончив поделку, он поднял её вверх, чтобы рассмотреть в пламени костра. Фигурка маленькой девочки была не сильно похожа на его дочь, но хотя бы основные черты он смог учесть. Отложив нож и фигурку в сторону, Фаран взял в руки меч. Смотря на своё отражение, Фаран думал о том, как ему настичь сердце Хазрака и раз и навсегда изгнать жизнь из тела этой твари. Поворачивая клинок, рыцарь на мгновение увидел лицо какого-то старика. Обернувшись, Фаран увидел только деревья, освещаемые пламенем костра. Помотав головой, лорд решил, что ему просто показалось. Убрав меч в ножны, Фаран направился к своей палатке. Дорога предстояла долгая, и ему надо было выспаться, чтобы в дороге не свалиться от усталости со своего коня.       Рассекая воздух в свете рассветного солнца, Заакхиэль быстро приближалась к заповедной роще древолюдов, где обитал Дуртху. Таких рощ в лесу было несколько, и в одной из них главным был самый древний из древолюдов. Роща Дуртху находилась ближе остальных к границе, так что было понятно, почему именно он напал на людской патруль. Спускаясь вниз, Заакхиэль старалась не задевать верхушки деревьев, которые изумрудной крышей закрывали землю. Найдя просвет среди веток, эльфийка направила своего сокола туда. Спустившись на землю, Заакхиэль тут же почувствовала знакомый запах крови: «Давно я здесь не была. Во что ты превращаешь свою часть леса, Дуртху?». Взяв в руки лук и приложив к тетиве стрелу, страж великого древа медленными шагами начала продвигаться через тёмную чащу. Прислушиваясь к каждому звуку, Заакхиэль надеялась, что старый древолюд не обезумел настолько, чтобы нападать на своих.       Заметив свечение меча Дуртху, который был вонзён в землю, эльфийка сразу поняла, что её цель находится неподалёку. Прежде чем Заакхиэль успела выкрикнуть имя древолюда, тот сам обнаружил себя. Поставив ногу прямо перед эльфийкой, Дуртху заставил ту не на шутку испугаться. Направив лук в сторону Дуртху, Заакхиэль тут же отвела его в сторону: «Дуртху, мне сообщили, что ты нарушаешь условия договора между лесным народом и людьми!» - «Ты пришла сюда из-за этого? Я защищаю лес! Я его страж!». Отвернувшись от Заакхиэль, древолюд направился к своему клинку. Следуя за ним, страж Векового Дуба заметила в стволе одного из деревьев какое-то движение. Приблизившись к дереву, Заакхиэль увидела, что в ствол цветущего дерева был заключён человек. Истекая кровью, охотник на ведьм что-то тихо шептал себе. Приблизившись к охотнику, Заакхиэль прислушалась к его словам: «Убей меня... Прошу...». Отстранившись от раненого охотника, Заакхиэль почувствовала к нему искреннюю жалость. Прежде чем она успела принять хоть какое-то решение по поводу этого человека, через его глаза и рот с мерзким треском проросли ветви, разорвав голову охотника на куски. Осмотревшись, Заакхиэль увидела, что повсюду в корнях были заключены зверолюды и имперские солдаты. «Ты совсем обезумел?! Что ты творишь с лесом?! Ты отравляешь его их кровью!» - взяв в руки меч, Дуртху медленно развернулся к эльфийке. Красные глаза древолюда не излучали ничего кроме ярости и гнева, который уничтожал его сознание. Многие догадывались, что война оставила отпечаток в сознании Дуртху, но чтобы изменить его настолько. На деле всё оказалось хуже, чем казалось поначалу. «Я не отравляю. Я подготавливаю его! Скоро они придут сюда за древесиной! Начнут вырубать наши леса! Уничтожать деревья! Я приучаю лес к вкусу крови наших врагов! Скоро ею будет залита вся почва нашего святого леса! Вековой Дуб получит новые силы, впитав души этих низших существ!» - слушая слова Дуртху, Заакхиэль медленно отступала назад. Она поняла, что зря решила придти сюда одна. Этот древолюд в конец обезумел. Орион должен узнать об этом немедленно, пока не стало слишком поздно. Заметив, что эльфийка пытается от него уйти, Дуртху сделал очень поспешные выводы: «Ты думаешь, я обезумел?! Сошёл с ума?! Это вы сошли с ума, думая то, что какие-то договоры спасут наш лес! Я знал, что враги леса всегда находятся неподалёку, но я не думал, что они находятся так близко!». Понимая, к какому выводу пришёл древолюд, Заакхиэль бросилась бежать. Благо на её стороне была маневренность и скорость. Пока Дуртху оббегал близко растущие деревья, Заакхиэль пробегала между ними. Запрыгнув на спину соколу, который уже готовился взлететь, эльфийка тут же устремилась вверх. Слыша за спиной яростный вой обезумевшего древолюда, Заакхиэль пыталась успокоить своё сердцебиение: «Спасибо боги, вы спасли мою безрассудную душу. Надо срочно сообщить обо всём Ориону. Так дальше продолжаться не может».       Стоя на стене замка, Валери Грей смотрела в сторону горизонта. Солнце медленно поднималось над лесом, даруя утреннее тепло жителям белокаменного замка. Рядом с ней на скамейке сидела её дочь и что-то рисовала ни листе бумаги. Посмотрев в сторону вырубленной опушки, Валери заметила группу людей, которые бежали в сторону замка. Поняв, что это очередные крестьяне, спасшиеся из разорённой деревни, она немедленно приказала впустить их во внутренний двор замка. Спустившись, Валери решила сама встретить беженцев, которым чудом удалось спастись. Оказавшись на площади, расположенной внутри оборонительной стены за воротами, Валери увидела несколько десятков людей, которые со слезами благодарили стражников за то, что те впустили их. Этелхард, не теряя бдительности, приказал стражникам переместить всех спасшихся в одно место, чтобы те не создавали суматоху. Смотря на всё это, Валери приметила одного старика, который сидел на табурете рядом с конюшней и тяжело дышал. Приблизившись к нему, жена хозяина замка наклонилась и обратилась к измотанному старцу: «Как вы себя чувствуйте?» - держась за посох, старик посмотрел в лицо Валери и еле заметно улыбнулся: «О, не стоит беспокоиться обо мне, госпожа. Сейчас я передохну и найду себе место получше» - «Вы уверены, давайте я прикажу, что бы вам помогли» - «Благодарю вас, но не стоит такой красавице, как вы, переживать из-за такого старика, как я» - «Будьте здесь, я сейчас приведу вам помощь, и не смейте мне отказывать» - «В таком случае, слово дамы для меня закон». Приложив руку к сердцу, старик поклонился госпоже. Пригрозив старику, чтобы он никуда не уходил, Валери отправилась искать свободную прислугу. Смотря в спину госпоже, старик не переставал восстанавливать сбитое дыхание, пока его треснувшие губы медленно расползались в лукавой улыбке.

Глава 6.

Король и его рыцари.

      Смотря в спины впереди идущего отряда имперских солдат, Далия размышляла над одной мыслью, которая засела у неё в голове. Вот сейчас она, охотница на ведьм, вооружённая до зубов, даже в подошву сапога было встроенное выкидное лезвие, вела за собой сотню имперских воинов. В тоже время, где-то в другом месте, какая-нибудь любая взятая наугад женщина стирала бельё и ухаживала за детьми. Если взять и поменять их местами, то обе завоют от полной безнадёжности уже через час. Пусть кто-то в своё время и говорил: «Что не человек создаёт обстоятельства, а обстоятельства формируют человека» - этот случай под эти слова не подходит. Далия никак не могла представить себя заботливой матерью, а та женщина точно не могла представить себя охотником на нежить.       Когда отряды, идущие впереди, заметили замок короля Бретонии, среди солдат тут же начали слышаться разговоры. Обогнув холм, отряд Далии тоже смог узреть эту величественную крепость. Замок Куронн, принадлежащий королю Бретонии, был построен на скалистых утёсах. Крепостные стены, возвышающиеся над скалистыми склонами, были практически не преступны. Сам замок был подёлен на две части несколькими мостами, проложенных на опасной высоте от земли. В случаи, если враг пробивался через главные ворота и захватывал нижние дворы, защитники крепости ломали мосты и сидели в осаде до тех пор, пока не придёт подкрепление. Так же под замком находилось подземелье, выход из которого находился далеко в горах. Так что если не знать обо всех секретах этого замка, с большой вероятностью осада может закончиться провалом.       Останавливаясь неподалёку от замка, отряды имперских солдат выстраивались в ряд ровными колоннами, во главе которых стояли охотники на ведьм и капитаны отрядов. Луан Леонкур должен был скоро появиться. Как выяснилось, они пришли немного не в то время. Со дня на день должно будет произойти собрание всех герцогов Бретонии с их вассалами в королевском замке, так что все больше переживали за безопасность прибывающих лордов. Пока все ждали прибытия короля, Далия украдкой поглядывала на остальных охотников, смотря на то, как те себя ведут. Большая часть просто стояла и ждала появления короля, хотя были и те, которые решили воспользоваться моментом и закурить трубку. У Далии после пары поездок в Эридан воспиталась стойкая неприязнь к табачному дыму. Насколько бы качественным не был табак, Далия воротила нос, лишь только учуяв хотя бы тень запаха. Но это не значит, что она отказывала себе в другом. От качественного вина даже она не могла отказаться. Работу охотницы на ведьм нельзя назвать лёгкой, а одними молитвами и медитациями спокоен не будешь. Но в любом случае не стоит лишний раз показываться старшим охотникам и рыцарям из совета в неподобающем состоянии.       Потеряв интерес к охотникам, Далия перевела внимание на замок и его окружение. Если бы она не знала, что сейчас видит всё вживую, то могла бы подумать, что кто-то взял две разные картины и вырезал из них фрагменты. После чего наложил их друг на друга и сказал, что так и было. Она слышала, что простой народ в Бретонии живёт не в лучших условиях, но чтобы так. Это могло быть не самым приятным сравнением, но словно кто-то шикарным сапогом наступил в кучу, с сами догадываетесь чем. И в этой ситуации замок короля был сапогом, а деревня была тем, чем была. По сравнению с местными крестьянами, даже самые небогатые жители Империи жили в шикарных условиях. Но такой уж тут был строй правления, и Далия ничего не могла с этим поделать, как бы она того не хотела. Она сейчас вообще, живя в одном королевстве, помогает второму, выполняя свои обязанности в третьем. Расскажи она эту историю в какой-нибудь таверне, все зеваки померли бы со смеху.       В какой-то момент, охотники, которые курили, потушили свои трубки и заняли места во главе отрядов. Посмотрев в сторону замка, Далия увидела несколько рыцарей, которые следовали за человеком, скачущим впереди. Этот человек был одет в красно-синие одежды, поверх доспехов. На голове у человека была одета золотая корона, под которой была видна кольчужная шапка, прикрывающая голову и затылок с шеей. Когда коронованная личность приблизилась к охотникам, Далия смогла лучше рассмотреть знаменитого короля Бретонии. Это был мужчина, достигший почтенного возраста, но, не смотря на это, в его глазах до сих пор горел юношеский задор. Аккуратные чёрные усы, которые пытались повторить прочие герцоги, были одной из главных отличительных черт короля, по которым его сразу узнавали на всех картинах, где он был изображён. Помимо усов, Луан был прославлен тем, что смог практически без единой войны, объединить всю Бретонию. Обойдясь малой кровью, он воссоединил под одним знаменем десяток мелких герцогств, которые находились на грани того, что были готовы растерзать друг друга. Но благодаря своей отваге и помощи Озёрной Леди, Луан достиг успеха.       Представ перед охотниками, король Бретонии в знак приветствия поднял руку вверх: «Я рад видеть вас здесь, храбрые защитники Империи! Теперь я точно знаю, что все слова сомнения в том, что наш союз не так надёжен, как кажется, лишь пустые сплетни беззубых старух! Я очень надеюсь, вы в скором времени справитесь со своей миссией, и мы сможем вместе отпраздновать победу над врагом! А сейчас, попрошу охотников на ведьм подойти ко мне». Подозвав к себе охотников, король слез со своего благородного скакуна. Искоса поглядывая на других охотников, Далия старалась делать тоже, что и они. Она в первый раз видела Луана Леонкура, так что она понятия не имела, как принято к нему обращаться. На деле всё оказалось не так сложно. Видимо охотники на ведьм обладали рядом привилегий, которые заметно упрощали общение между ними и тем, кому они служили.       Встав перед королём, охотники поклонились ему и скрестили руки на поясе. Сама Далия по привычке чуть не опустилась на одно колено. Почувствовав лёгкую неловкость, она решила сконцентрироваться на том, что действительно важно в данный момент. Посмотрев в лица охотников, Луан начал медленно ходить из стороны в сторону: «Как я и обещал Францу, я расскажу вам всё, что успел узнать за прошедшее время о нашем враге, а так же предупредить вас. Наш враг – это зверолюды. Мерзкие существа, которые одержимы лишь одной идеей. Уничтожить всё на своём пути и оставить после себя ничего. Несмотря на свою агрессивность, они очень хорошо умеют скрываться. Как мы знаем, в лесах есть старые звериные тропы, которые люди найти не могут, по крайней мере, мои. Я очень надеюсь, что вам повезёт, и вы сможете найти места, где эти твари устраивают свои лагеря. Советую начать поиски в провинциях, находящихся в центре королевства. Мы сейчас в столице, и она является нашей крайней северной точкой. Если вы дойдёте до Каркассона, то окажетесь на юге наших земель. А теперь предупреждение. Остерегайтесь восточной границы. Там находятся земли лесного народа, и лучше к ним лишний раз не приближаться. Также не располагайте лагеря близко к нашим лесам. Зверолюды любят напасть неожиданно в тот момент, когда вы их совершенно не ждёте. А теперь, я должен идти. Желаю удачи, да поможет вам Озёрная Леди». Поклонившись королю в знак благодарности, охотники направились обратно к своим отрядам. Вернувшись к своим солдатам, Далия сразу подозвала к себе капитана: «Да, охотница, что прикажете?» - «Выдвигаемся. Пройдём их земли насквозь. По дороге будем узнавать у местных жителей, что они знают об этих существах. Вдруг кто из них знает что-то, что ещё неизвестно королю» - «Вас понял. Отряд, приготовиться к выходу!». Встав во главе отряда, Далия повела воинов за собой. Самая ответственная и опасная часть её задания началась. Бретонская армия не станет им помогать до тех пор, пока они не найдут лагерь зверолюдов и до тех пор они будут практически сами по себе, пусть и в землях союзников.       Идя по грязной дороге, Мираэль пыталась свыкнуться с тем, что мир за пределами леса очень сильно отличается от её родного дома. Да, здесь тоже были зелёные деревья и трава, но по сравнению с тем, что росло у неё дома, всё это казалось мёртвым и увядшим. Услышав впереди голоса, Мираэль ускорила шаг и в скором времени вышла к небольшой деревне. По началу, неожиданную гостью никто не замечал, но стоило одной женщине увидеть юную эльфийку, как в деревне тут же возникла паника. Не ожидая такой реакции на своё появление, Мираэль решила попытаться успокоить перепуганное поселение: «Подождите! Не стоит паниковать! Успокойтесь!». Но её никто не слушал. Набравшись храбрости, один из крестьян взял в руки вилы и побежал прямо на неё. Дождавшись момента, Мираэль просто сделала длинный шаг в сторону. В итоге крестьянин просто пробежал рядом с ней. Поскользнувшись на грязи, смельчак подскочил, после чего упал лицом в землю, распластавшись по всей дороге. Присев на согнутых коленях рядом с крестьянином, Мираэль прикоснулась к его плечу: «Эй, ты в порядке? Я просто пришла поговорить». Крестьянин медленно поднял взгляд на эльфийку, смотря на неё из-под перепачканного в грязи капюшона. В ответ, Мираэль попыталась выглядеть миролюбиво, насколько это было возможно с её боевым окрасом и оружием: «Привет, я Мираэль». Сказав эти слова, эльфийка протянула руку валяющемуся в грязи человеку. Тот, немного помявшись, всё-таки решился ответить на приветствие Мираэль.       Взяв крестьянина за руку, лесная воительница помогла тому встать. Всё ещё не веря, что он до сих пор жив, житель деревни не знал с чего начать разговор, но гостья избавила его от этой проблемы, начав разговор первой: «Могу я у вас кое-что узнать?» - «Узнать?» - «Да. Моя мать подозревает, что в вашем мире есть что-то, что угрожает всему живому. Вы случайно не знайте, что это может быть?». Почесав затылок, крестьянин нерешительно поводил ногой по земле: «Ты, конечно, прости, но мы не те, от кого можно что-то узнать. Мы обычные крестьяне и мало что знаем. Наша задача прокормить себя и своего лорда. Точно, лорда! Ты можешь спросить у него!» - «Лорда? А где ваш лорд живёт?» - «Здесь есть замок неподалёку, ты точно его не пропустишь, если пойдёшь по этой дороге. Самого лорда зовут Фаран Грей Стальное Сердце, но будь осторожна. Он не очень любит таких, как ты?» - «В смысле «таких», как я?». Боясь сказать лишнего и поплатиться за это жизнью, крестьянин отступил на несколько шагов назад: «Ну, эльфов, лесной народ. Ты уж прости, я не хотел тебя обидеть». Услышав слова о неприязни к своему народу, Мираэль вспомнила слова матери о том, почему люди и эльфы недолюбливали друг друга. Причина была веская и очень явная. Но сейчас лучше было об этом не вспоминать и сконцентрироваться на деле. Поблагодарив крестьянина, Мираэль продолжила свой путь. Она очень надеялась, что лорд, о котором говорил крестьянин, окажется разумным, и не схватится за клинок, как только увидит её на пороге замка. Мираэль хотела всеми силами избежать кровопролития и конфликтов. Будет не очень здорово вернуться домой с новостью о том, что она стала причиной новой войны между людьми и эльфами.       Приближаясь к замку короля, Фаран видел, как от него в разные стороны расходятся отряды имперских солдат. Всё-таки слухи о том, что Карл Франц прислал помощь, оказались правдой. Вот только будет ли от неё толк, покажет время. Не то чтобы Фаран не верил имперцам, просто он в принципе скептически относился к помощи извне, считая, что Бретония и сама может прекрасно справиться со своими проблемами.       Судя по количествам рыцарей с различными геральдическими накидками, большинство лордов и герцогов уже были на месте. Включая и того, у кого Фаран Грей был вассалом. Пусть он и был довольно самостоятельным и решал большинство своих проблем сам, без поддержки герцога, у него не было бы того, что он имеет сейчас. И если говорить честно, в плане герцога Фарану Грею выпал ещё не самый худший вариант. Альберик де Бордело, так звали герцога, которому служил Фаран, был довольно лояльным по отношению к нему. Помимо Фарана, Альберику служило ещё два лорда, с которыми герцог тоже старался поддерживать нормальные отношения, но всё равно не забывал напоминать им о том, кто был у них главным.       Пройдя во внутренний двор замка, Фаран слез с седла. Оставив свою свиту, он достал из сумки, закреплённой на седле, изображение герба, вышитого на ткани. Взглянув на изображение колчана стрел и охотничьего лука на бело-красном фоне, Фаран Грей тяжко вздохнул и направился к входу в сам замок. В главном зале его встретил слуга, который попросил прибывшего лорда следовать за ним. Преодолев несколько коридоров, Фаран в сопровождении слуги вышел в зал, где обычно проводились собрания лордов. Пол комнаты был устелен большим красным ковром. Также здесь находился большой многоугольный стол, каждая из сторон символизировала собой один из регионов Бретонии, в которой правил один из герцогов. Заметив в толпе собравшихся своего герцога, Фаран направился к нему. Вежливо покинув беседу, Альберик направился к своему вассалу: «Фаран Грей, ты немного припозднился» - «Простите, господин. Я всё никак не мог решиться оставить свою семью без присмотра» - «С ней осталась твоя армия. Я не думаю, что эти зверолюды настолько безумны, чтобы бросаться на стены, как бешеный скот» - «Будем надеяться, что это так» - «Ладно, хватит об этом. Нам и так предстоит нелёгкий разговор». Сев за стол, лорды и герцоги выложили на стол изображение гербов. Несколько кресел пустовало, что явно не сулило ничего хорошего. Учитывая то, что сейчас происходило в королевстве, эти лорды могут и вовсе не прибыть.       Когда в зал собрания вошёл король, все герцоги и лорды встали со своих кресел. Поприветствовав собравшихся, Луан Леонкур выложил на стол герб Бретонии, после чего позволил всем снова сесть: «Как я вижу, все герцоги уже здесь. Будем надеяться, что ваши вассалы все-таки смогут до нас добраться, а пока, мы можем приступить к обсуждению вопроса, из-за которого я вас всех собрал» - «Было бы неплохо для начала узнать, по какому именно» - «Спокойней, сейчас я всё вам объясню. Все мы уже давно боремся с заразой, именуемой зверолюдами. Так как мы своими силами не смогли добиться ощутимых успехов, я обратился за помощью к нашим союзникам. В ответ Франц попросил меня кое о чём». Сделав паузу, король решил убедиться, что все собравшиеся внимательно его слушают, ибо время на повторения сейчас абсолютно не было. «Карл Франц хочет в обмен на предоставленную помощь, чтобы мы помогли ему в следующей войне с Хаосом» - после этих слов, началось то, что некоторые называют «благородным балаганом». Десяток возмущённых голосов заглушили голос короля. Прикрыв глаза рукой, Фаран Грей пришёл к неутешительному выводу, что это собрание затянется надолго.       Уже различая впереди очертания Королевской поляны, Заакхиэль думала, с чего ей начать разговор с Орионом. С того, что Дуртху окончательно свихнулся или с того, что он кормит лес людскими и зверолюдскими трупами? В любом случае правитель леса будет обязан выслушать её. Спустившись на землю, Заакхиэль сразу же направилась к дому Ориона. Найдя нужное дерево, эльфийка приступила к подъёму по винтовой лестнице. Добравшись до небольшой площадки, на которой располагался вход в дом, Заакхиэль подошла к позолоченной двери и несколько раз ударила в неё. Когда спустя какое-то время ответа не последовало, она снова ударила в дверь, но результат оказался тем же: «Может он следит за сбором войск?». Спустившись вниз, Заакхиэль заметила двух стражников. Подозвав их к себе, она начала расспрашивать их о том, знают ли они что-нибудь о том, куда ушёл Орион. После пары вопросов, Заакхиэль узнала, что Орион и в самом деле куда-то ушёл, но вот куда именно, стражники не могли знать. Поняв, что от этих двоих она больше ничего не добьётся, Заакхиэль разрешила стражникам идти, а сама направилась к своему соколу. Посмотрев на летуна, эльфийка поняла, что изрядно измотала его за последнее время, и тому требовался отдых: «Да, чего-то мы с тобой сегодня больше обычного перетруждаем себя. Отдыхай. Может Орион вернётся раньше и нам не придётся его искать». Осмотрев лес вокруг себя, Заакхиэль подошла к дереву, чей ствол порос густым мхом. Сняв с головы шлем, она поставила его рядом с собой на землю, а сама легла, облокотившись на зелёную подстилку: «Интересно, как там сейчас дела у Мираэль? Только бы она ничего не натворила». Отцепив плащ от доспехов, Заакхиэль накрыла им себя, после чего закрыла глаза и задремала.       Идя по дороге, Мираэль не переставала дивиться тому, как сильно здесь всё отличалось от того, что было у неё в лесу. Даже те же камни не излучали никакой магии и просто лежали на земле серыми валунами. Но видимо людей вполне всё устраивало, ну или они просто ничего не могли с этим поделать. Добравшись до очередного указателя, Мираэль поняла, что замок, к которому её направили крестьяне, находится совсем близко. Уже меньше чем через час она должна будет достичь места, где возможно сможет получить ответы на свои вопросы. Опять же надо не забывать о безопасности, так как люди не обязаны принимать её с распростёртыми объятиями. Обычные крестьяне хотели насадить её на вилы, что тут было говорить о том, что с ней захочет сделать стража замка.       Когда лес впереди дороги начинал заканчиваться, а над верхушками деревьев начинали виднеться сторожевые башни, Мираэль ускорила шаг. Выйдя из леса, юная эльфийка встала в ступор от увиденного. Сотни пней заполняли территорию вокруг замка. Будь здесь какой-нибудь древолюд, он бы просто пришёл в ярость. Оглядываясь по сторонам, Мираэль продолжала идти в сторону замка, где, судя по суматохе среди стражников, успели заметить её появление. Остановившись перед входом в деревню, расположенной под стенами замка, Мираэль стала ждать, пока к ней кто-нибудь выйдет. Оружие будет лучше в руки не брать, если она хотела показать миролюбивый настрой. Когда со стороны замка в её сторону направился отряд воинов, возглавляемый каким-то старым солдатом, эльфийка ещё раз обдумала то, как ей поступить в том случае, если на неё нападут. К счастью обеих сторон, на Мираэль никто не напал.       Солдаты остановились в нескольких шагах от неожиданной гостьи, держа оружие наготове. Выйдя вперёд, предводитель людских воинов обратился к Мираэль: «Ты кто такая и чего тебе здесь надо?!» - «Приветствую вас, меня зовут Мираэль. Я пришла к вам из Лесного королевства» - «Ты эльф?» - «Да» - «Ты ведь знаешь, что вам нельзя выходить из своего леса на наши территории?» - «Я прекрасно это понимаю, но меня вынудили обстоятельства. Есть некие силы, которые угрожают спокойствию леса, и меня прислали к вам, чтобы узнать, что это за силы». Переглянувшись со своими воинами, Этелхард пришёл к выводу, что перед ним, скорее всего, стоял эльфийский посол. Но вот почему эта эльфийка была без охраны и без положенных знаков отличия, было ему не ясно. Если она была шпионом или ещё кем-то, то надо было быть максимально осторожным в своих речах и действиях: «Получается, ты что-то вроде посла?» - «Да. Так и есть». Убрав меч в ножны, Этелхард приказал остальным воинам убрать оружие. Отпустив ополченцев, он пригласил Мираэль пройти с ней в замок. Пока они шли по деревне, эльфийка заметила подозрительного старика, которые не сводил с неё взгляда. На мгновение Мираэль даже показалось, что от него тянуло чем-то тёмным и мрачным. Энергия была такая, что казалось, ей можно было смести со своего пути всё, что помешает. Но как только старик пропал из виду, странное чувство пропало. Пройдя через врата замка, Мираэль дивилась тому, какие строения возводят люди, чтобы защитить себя от опасности. У них в лесу никто не возводил каменных стен и не ограждал себя от остального леса. Здесь же люди старались всячески оградить себя от окружающего их мира. И на то явно была не самая утешительная причина. Поднимаясь по ступенькам, ведущим к большим деревянным дверям, Мираэль увидела в одном из окон девочку, которая смотрела на неё с заинтересованным взглядом. Стоило эльфийке приветливо помахать ей рукой, как девочка тут же куда-то побежала.       Пройдя внутрь замка, Мираэль сразу почувствовала некое тепло, витающее в воздухе. В этом месте живут те, кто всем сердцем любят друг друга. Иногда эльфийское чутьё могло сказать о каком-нибудь месте больше, чем глаза или нос. В случае Мираэль эльфийское чутьё было особенно сильным. При рождении, её матери сказали, что её дочь будет особенно чувствительна к окружающему миру. Схожим чувством обладали лишь чаропевицы и старые древолюды. Приведя эльфийку в большой зал, Этелхард приказал слуге позвать сюда госпожу. Прежде чем жена хозяина замка успела к ним придти, глава ополчения потребовал от Мираэль сдать её оружие. Та решила без лишних споров поступить так, как от неё просили. Передав стражнику своё оружие, Мираэль стала ждать, что произойдёт дальше. Если это была ловушка, то пусть люди не считают себя победителями раньше времени. Она и без своих клинков и лука может прекрасно с ними справиться. Она заслужила место в элитной страже ни красивым лицом и не тем, что её мать была стражем Векового Дуба.       Услышав отдалённые звуки, Мираэль смогла понять, что к ним в данный момент шла женщина. Та явно была полностью уверена в своей безопасности, и способности стражи защитить её. Когда одна из дверей, ведущих в зал, открылась, в зал вошла рыжеволосая женщина, одетая в синее платье и с медной диадемой на голове. Подойдя к Мираэль, Валери Грей пригласила гостью за стол: «Присаживайся, я не знаю, сколько дней ты находишься в пути, но уверена, что отдых тебе не помешает» - «Благодарю вас». Сев за стол, Мираэль начала ждать, пока это доброжелательная женщина позволит ей начать разговор. Подав сигнал прислуге принести угощения гостьи, Валери начала расспрашивать у Мираэль о цели, с которой она пришла в земли людей: «Как тебя зовут?» - «Я - Мираэль, посол лесного народа» - «Для меня большая честь принимать тебя, Мираэль. Никогда бы не подумала, что смогу увидеть на своём веку настоящего эльфа. Но, прости, я сама забыла представиться. Я Валери Грей, жена лорда, Фарана Грея, хотя я не думаю, что это тебе о чём-нибудь говорит» - «Я слышала о нём от крестьян, которых встретила по дороге сюда. Они сказали, что он сможет ответить на мои вопросы» - «Возможно, это так, но сейчас моего мужа здесь нет, и не могу точно сказать, когда он вернётся» - «В таком случае, может, вы что-нибудь знаете?» - «Что именно тебя интересует?». Посмотрев в сторону Этелхарда, который не сводил с неё строгого взгляда с того самого момента, как она сюда вошла, Мираэль подумала над тем, а стоит ли ей обременять эту женщину тем, что сейчас творилось в мире.       Решив, что так будет лучше, эльфийка встала из-за стола и поклонилась гостеприимной хозяйке: «Спасибо, что приняли меня в своём доме. Не подумайте, что я сомневаюсь, но я лучше задам свои вопросы кому-нибудь другому. Ещё раз прошу извинить меня» - «Ничего страшного, я всё понимаю. Позволь, я провожу тебя до ворот» - «Почту за честь». Уже собираясь покинуть зал, Мираэль увидела за приоткрытой дверью, из которой в самом начале пришла Валери, ту самую девочку, которая смотрела на неё через окно. Посмотрев в том направлении, куда смотрела Мираэль, Валери сразу поняла, в чём дело. Остановившись, она жестом подозвала дочь к себе. С некой опаской, Агнесс вышла из-за двери и направилась к матери. Подхватив дочку на руки, Валери начала знакомить её с гостьей: «Агнесс, познакомься, это Мираэль. Она эльф из того самого леса, о котором ты так много читала» - «Здравствуйте» - «Привет, Агнесс, рада с тобой познакомиться» - «Проводишь гостью вместе со мной?» - «Да, мам». Выйдя во внутренний двор, Валери повела эльфийку в сторону ворот. Рядом с пристройкой для стражи двое воинов изучали оружие лесной воительницы. Они явно видели подобное оружие в первый раз. Увидев это, командир ополчения подошёл к двум увлёкшимся стражникам и одарил обоих сильными подзатыльниками: «Вы, что, как дети малые? Никогда лук с мечом не видели?».       Забрав оружие у двух пристыжённых солдат, Этелхард вернул его владельцу. Пока Мираэль заново закрепляла на себе своё снаряжение, она не переставала ловить на себе заинтересованный взгляд девочки, которая сидела у матери на руках. Закрепляя колчан со стрелами, Мираэль обратилась к Агнесс: «Тебе что-то интересно?» - «Откуда эти рисунки у тебя на лице?» - «А, эти. Это специальная краска. Вот, смотри». Затянув ремешок колчана, Мираэль открыла одну из сумок на поясе и достала оттуда небольшую баночку и кисть. Открывая банку, эльфийка вспомнила, что лучше будет сначала спросить разрешения у матери девочки: «Вы не против?» - «Если только на руке» - «Хорошо». Убрав крышку обратно в подсумок, Мираэль макнула кисть в краску, после чего попросила Агнесс вытянуть перед собой руку. Решив, что девочке не нужен полноценный боевой раскрас, Мираэль быстро нанесла ей незамысловатый узор на тыльную сторону ладони. Закончив наносить краску на руку девочки, Мираэль обратилась к Валери: «Вот. Продержится долго, но в случае чего, его можно будет смыть» - «Хорошо. Что надо сказать гостье?» - «Спасибо» - «Молодец, Агнесс. А теперь иди, мама скоро придёт». Отпустив дочь, Валери пошла вместе с Мираэль к открытым вратам. Встав под каменной аркой, она попрощалась с эльфийкой: «Удачного тебе пути, Мираэль» - «Спасибо вам, что приняли меня». Преклонив друг перед другом головы, Валери и Мираэль разошлись в разные стороны.       Уже покидая деревню, эльфийка думала над тем, как сильно её народ ошибался, считая всех людей поголовно жестокими и безжалостными. Видимо, они слишком долго считали их своими врагами, и иногда не мешало бы посмотреть на это с другой стороны. Но об этом надо думать позже. Сейчас же ей снова надо отправиться на поиски тех, кто мог дать ей хоть какие-нибудь ответы. Это путешествие могло затянуться надолго, но ради безопасности леса и Векового Дуба можно было рискнуть чем угодно.       «Всем успокоиться!» - ударив кулаком по столу, Луан Леонкур наконец-то смог призвать собравшихся лордов к порядку. Многие из них мало что знали о Хаосе, но того, что было известно, вполне хватало, чтобы несколько раз подумать, прежде чем выходить на бой против него. «Империя сама достаточно сильна, чтобы сразиться с ними, зачем им наша помощь?!» - «Да! У нас своих врагов под боком хватает!» - «Я уверен, стоит зверолюдам достаточно ослабить нас, так эти лесные поганцы тут же выйдут из своей заколдованной рощи!» - «Тихо!» - в очередной раз, повысив голос, король осмотрел собравшихся строгим взглядом. Пусть он и казался достаточно лояльной личностью, но как любому правителю, ему иногда приходилось менять милость на гнев. Франц таким способом смог объединить под одним знаменем всю Империю, чем же он со своим королевством хуже? «Я прекрасно понимаю, что у каждого из вас хватает собственных проблем. Но то, о чём я собираюсь вам сказать, касается всех, и не только бретонцев. Я лично никогда не имел дел с Хаосом, и мне не приходилось встречаться с ним в бою, но судя по тому, что о нём говорил Карл Франц и королева Екатерина, это очень сильный и страшный противник, по сравнению с которым зверолюды - просто кучка взбесившегося скота» - «Тогда какой смысл вступать в войну с ним? Пусть у имперцев нет такого понятия о чести, как у нас, но глупо и безрассудно отрицать их военную мощь. Наших же сил явно будет недостаточно» - слушая разговоры герцогов, Фаран Грей думал только о том, как бы ему поскорее вернуться домой. Так было до тех пор, пока один из лордов не сказал кое-что, что заставила Фарана отвлечься от своих мыслей о доме: «Так давайте наберём больше ополчения и бросим всё это пушечное мясо в бой» - «Что?». Впервые подав голос за всё время, что шло собрание, Фаран сразу привлёк к себе внимание большинства собравшихся лордов.       Не понимая, что в его заявлении было непонятно старому рыцарю, легкомысленный лорд решил не останавливаться и продолжит показывать своё отношение к простолюдинам: «Что такое? Вы хотите выступить на защиту крестьян? Да они ведь просто сброд, живущий для того, чтобы работать на полях и быть ополчением для наших армий» - «В самом деле? Тогда скажите мне, что вы будете делать, если все ваши полевые рабочие в один момент умрут? Неужели будете заставлять своих рыцарей пахать землю и сеять урожай?» - «Эти простолюдины размножаются, как кролики, так что очень скоро я обзаведусь новыми слугами. Да и какими бы крестьяне не были полезными, они никогда не заменят статного рыцаря» - «А, так вот почему у вас до сих пор нет дамы сердца, и окружают лишь одни «статные рыцари»» - после этих слов надменная улыбка быстро пропала с лица нарцисстичного лорда.       Держа себя в руках, Луан убедился, что мелкий спор между двумя лордами закончен и можно продолжить обсуждение того, что сейчас действительно было важно: «Так, если все решили свои вопросы, я предлагаю вернуться к вопросу с Хаосом. В одиночку мы с ними точно не справимся. Но при поддержке Кислева и Империя у нас есть шанс остановить его. Если мы не поможем нашим союзникам и выйдет так, что они проиграют, то в дальнейшем, нам придётся справляться самим. А так у нас будет хоть какой-то шанс дать нашему королевству просуществовать ещё какое-то время» - «А что насчёт лесных эльфов? Если мы уведём все армии, то кто останется защищать замки и деревни? Да и вопрос со зверолюдами так и не решён» - «Со зверолюдами нам помогут разобраться охотники на ведьм. А вот по поводу эльфов тут всё гораздо сложнее. Договор о ненападении удерживает их в лесу, но вот кто может быть уверен, что они не воспользуются возможностью ударить нам в спину? Если Хаос очень сильно потреплет наши силы, то на борьбу с эльфами сил может не остаться». После озвучивания последнего вопроса, в зале собрания повисло молчание. Каждый из герцогов хотел что-нибудь сказать по этому поводу, но ничего утешительного им в голову не приходило. Так как общее мнения об эльфах у собравшихся лордов не сильно отличались друг от друга, вера в то, что лесной народ поступит благородно, была очень мала. В истории Бретонии хватало моментов, которые заставляли людей усомниться в прочности договора, заключённого между Бретонией, Империей и Лесным королевством. Если бы не это, Луан Леонкур без сомнения пошёл бы на помощь союзнику, но вот мысль о том, что он может вернуться с войны в королевство, где будут одни руины, заставляла его повременить с таким решением. «Получается, мы пришли к решению, что наша главная проблема не зверолюды, а эльфы? Есть какие-нибудь предложения по этому поводу?» - смотря на своих подданных, король понимал, что почти у всех присутствующих был один вариант, но он предполагал огромные потери с обеих сторон. Луан Леонкур мог предложить Францу объединить силы и избавиться от эльфов раз и навсегда, но будут ли оправданы жертвы. Они в прошлой войне чуть не истребили друг друга, а сейчас, когда длань Хаоса с каждым разом расползается всё дальше от Северных пустошей, ещё одно столкновение лесного народа и людей может закончиться полным истреблением для обеих сторон.       В момент, когда король уже был готов опустить руки от безысходности ситуации, один из герцогов обратился к нему: «А что если нам позвать эльфов с собой?» - «Что?» - слова герцога заставили всех остальных лордов в один миг забыть о том, что только что сказал король и переключить всё внимание на него. «В каком смысле, ты хочешь позвать их с собой?» - «Я хочу сказать то, что эльфов волнует безопасность своих земель так же, как и нас. В их же интересах будет помочь нам и понести меньшие потери, чем, если бы они выступят против Хаоса одни» - «Вы хотите породниться с этими ничтожествами?» - последнее о лесном народе было сказано Фараном Греем. Понимая, чем он смог привлечь внимание лордов, он решил не останавливаться и высказать всё, что он думал по поводу союза людей и эльфов: «Вы уже забыли, что происходило пару десятков лет назад, когда мы боялись близко подойти к дереву, которое росло в собственном саду? Сколько рыцарей погибло, даже не увидев своего врага в лицо? Они иногда даже не просыпались! Их убивали в их собственных кроватях! А теперь вы хотите заключить с эльфами союз?! Да они перережут вам всем глотки, стоит вам хотя бы на мгновение потерять бдительность!» - «Фаран, успокойся» - пытаясь уберечь своего вассала от серьёзной ошибки, Альберик де Бордело начал пытаться приструнить разгневанного лорда. Встав из-за стола, Фаран с презрением посмотрел на лордов и герцогов, которые явно были шокированы таким поведением: «Делайте, что хотите, а я не желаю иметь ничего общего с этим» - «Фаран, стой! Я тебе приказываю! Фаран!». Попытки герцога остановить своего вассала не увенчались успехом. Не слушая крики за его спиной, Фаран шёл в сторону двери. Оттолкнув стражников, которые хотели его задержать, лорд вышел из зала собрания. Спускаясь вниз по лестнице к главному входу, Фаран до сих пор не мог поверить, что эти служители чести, иконы благородства и храбрости поджали хвосты, испугавшись тех, кто почти никогда не выходил в открытый бой. Оказавшись во дворе замка, Фаран подозвал к себе одного из своих рыцарей: «Отправь весточку в замок. Напиши, что я возвращаюсь» - «Как скажете, милорд». Получив указание, рыцарь начал готовить почтового сокола к отправке. По возвращению домой лучше будет позабыть обо всём, что здесь произошло. Не нужно, чтобы Валери заметила его волнение и злость. Она и так совершает подвиг, поддерживая его до сих пор, после всего, что им пришлось перенести.

Глава 7.

Новое сотрудничество.

      Сокол с запиской, привязанной к ноге, летел по ночному небу. Потоки воздуха позволяли благородной птице держаться на приемлемой высоте, чтобы находиться на безопасной высоте от деревьев, растущих в низу. Кто мог быть уверен, что зверолюды не захотят сбить его ради забавы? Чтобы подстраховаться, дрессировщики обучали соколов летать как можно выше, чтобы их нельзя было сбить выстрелом из лука. Пролетая невероятные расстояния, птица сильно уставала, но в конце пути её ждало соразмерное вознаграждение. В соколиной башне, куда были обучены прилетать почтовые соколы, крылатых гонцов всегда ждал человек, который был обязан накормить пернатого летуна, а уже потом нести донесение владельцу замка. Если только на бумаге не было специальной пометки, говорящей о срочности донесения.       Приближаясь к замку, сокол начинал постепенно снижаться, готовясь к заходу на соколиную башню. Уже пролетая над деревней, сокол заметил чёрную сферу, летящую в его сторону. Не придав ей особого значения, он полетел дальше. Попав в сокола, сфера окутала тело почтового летуна. Когда непроглядная завеса тьмы исчезла, пернатое тельце полетело вниз. Упав на землю, подобно тряпичной кукле, сокол распластался на грязной земле, как заготовка для чучельника. Некоторое время всё было тихо, словно ничего не произошло, пока из темноты к телу сокола не потянулась тощая рука. Схватив мёртвую птицу, ладонь покрытая морщинами тут уже забрала её во тьму.       Проснувшись, Заакхиэль поняла, что её небольшая передышка затянулась. На небе ярко сияла луна, а вокруг деревьев кружили стаи светлячков. Магические камни подобно уличным фонарям в людских городах, освещали лесные тропы и дороги. Закрепив обратно плащ и надев на голову шлем, Заакхиэль подозвала к себе своего боевого летуна. Сокол, услышав призыв хозяйки, в два мгновения откликнулся на её зов. Приземлившись на землю рядом со стражем Векового Дуба, он прислонился к земле. Запрыгнув на шею летуна, Заакхиэль направилась в сторону Королевской поляны. Это было одно из немногих мест, где можно было встретить владыку леса. Уже подлетая к одному из самых главных мест в волшебном лесу, Заакхиэль увидела главного защитника леса, который разговаривал со своими командирами. Спрыгнув со спины летуна, она тут же направилась к Ориону, но прежде чем она успела ему хоть что-то сказать, тот опередил её, заговорив со стражем Векового Дуба первым: «Заакхиэль, что ты здесь делаешь?» - «Нам надо поговорить по поводу Дуртху, он...» - «Подожди, сейчас есть кое-что гораздо важнее обезумевшего древолюда» - «Но...» - «Послушай! Я обдумал наш недавний разговор и пришёл к решению, что мы и в самом деле слишком мало знаем о внешнем мире. Я отправил несколько разведчиков, которые принесли совершенно неутешительные вести» - «Что случилось?» - «С Бесплодных земель, пересекая Тилейский пролив, на нас двигаются два огромных стада зверолюдов. Их ведут Малагор Тёмный Предвестник и Моргур Тенедар» - «Они?! Я думала, что орки убили их» - «Как выходит, эти двое оказались гораздо живучее, чем мы думали. Советую тебе проведать свою дочь, пока ещё есть время. А по поводу Дуртху мы разберёмся позже. Пусть он и обезумел, зато мы точно можем быть уверены, что через его рощу не пройдёт ни одного зверолюда». Согласившись с тем, что опасность от двух огромных стад и в самом деле важнее какого-то обезумевшего древолюда, Заакхиэль решила последовать советам хозяина леса. Пускай путь до тропы, которую сторожил отряд её дочери, был не самым близким, но верхом на соколе она будет там уже сегодня. Луна будет ещё высоко в небе, когда она сможет увидеться с дочерью и убедиться, что с ней всё в порядке.       Остановившись лагерем на опушке леса, вопреки предупреждениям Леонкура, отряд имперских солдат восстанавливал силы после продолжительного марш-броска. Лес хорошо просматривался, так что капитан отряда решил, что они смогут заметить появление врага и предпринять какие-нибудь действия. Лунный свет, который сегодня на удивление ярко освещал большую часть леса, позволял часовым видеть на большое расстояние вокруг лагеря. Но даже при таких условиях, бывалые имперские солдаты не смогли увидеть одну личность, которая наблюдала за ними из-за деревьев.       Выглядывая из-за ствола дерева одним глазом, Мираэль пыталась понять, что за люди сидели вокруг костра. Их доспехи заметно отличались от тех, которые носили воины в замке, где её очень гостеприимно приняли. Возможно, это были те самые имперцы, о которых эльфийке приходилось только слышать. Она могла бы выйти к ним, но кто может быть уверен, что они не расстреляют её из арбалетов, стоит ей только показаться на дороге? Хотя из-за темноты она может издалека выдать себя за человека, но вот её яркие глаза могут её выдать. Она пока не видела ни одного человека, у которого глаза были бы такими же яркими, как у неё. Они были словно два маленьких огонька на тёмном фоне. Возможно гены бабушки, которая была чаропевицей, давали о себе знать. Надо будет спросить у неё при случае, может ли такое передаваться по наследству.       Сквозь разговоры солдат, Мираэль услышала посторонний звук, который исходил у неё из-за спины. Не оборачиваясь, эльфийка резко пригнулась. В следующий момент по стволу дерева ударила дубинка, обделанная металлом. Разворачиваясь к нападавшему, Мираэль тут же отклонилась назад, уклоняясь от удара кулака, нацеленного ей в челюсть. Схватив руку человека, которая держала дубинку, Мираэль начала скручивать её, заводя за спину оппоненту: «Успокойся! Я не собиралась делать ничего плохого!». Не отвечая, человек с размаху наступил на ногу Мираэль. Согнувшись от жуткой боли, эльфийка ослабила хватку. Воспользовавшись ситуацией, человек выбрался из захвата и с разворота снова попытался нанести удар дубинкой. Вновь уклонившись от удара, Мираэль обхватила человека за талию и перекинула через себя. Пока человек лежал на земле, эльфийка обнажила клинки и направила их в лицо человека: «Ну, что, теперь мы можем поговорить?».       Облокотившись на землю локтями, человек медленно поднял свой взгляд на Мираэль. В свете луны лесная воительница смогла увидеть, что её оппонентом была женщина: «Ты кто?» - «Та, которая ещё не сдалась!». Воспользовавшись коротким замешательством эльфийки, Далия сделала той подсечку и свалила на землю. Прежде чем Мираэль успела снова встать на ноги, Далия, не выходя из лежачего положения, положила правую ногу на шею противнику. Левой ногой она выбила меч из левой руки эльфийки. В надежде припугнуть Далию, но ни в коем случае не убить, Мираэль нанесла удар клинком, оставшимся у неё в правой руке, но тот был заблокирован дубинкой. Одним быстрым движением, Далия вырвала меч из рук эльфийки. Уже уверенная в своей победе, охотница на ведьм никак не ожидала того, что произойдёт дальше. Не имея под рукой чего-нибудь, что могло ей помочь, Мираэль схватила ногу оппонентки, которая давила ей на шею и вцепилась в неё зубами. Эффект последовал незамедлительно. Не готовая к такому повороту, Далия перестала давить на эльфийку и совершила быстрый кувырок назад.       Получив свободу, Мираэль в один прыжок вскочила на ноги. Взяв в руки лук, она тут же нацелила его на свою оппонентку, которая уже уверенно стояла на ногах, целясь в неё из какой-то металлической трубки. Понимая, что такой сильный соперник не стал бы угрожать какой-нибудь пустышкой, Мираэль решила приступить к переговорам: «Так, давай не будем делать поспешных выводов и всё обсудим» - «Хорошо, но только тогда, когда ты перестанешь в меня целиться» - «Я от тебя прошу того же самого». Не спеша доверять друг другу, Мираэль и Далия медленно опускали своё оружие. Готовясь к любому подвоху, охотница на ведьм не переставала наводить ствол мушкета на эльфийку, пока тот не был убран в кобуру. Мираэль же была настроена более оптимистично, так что она убрала стрелу в колчан чуть раньше Далии. «Так, прежде чем у нас снова появился повод убить друг друга, скажи мне, кто ты такая?» - «Я Мираэль из лесного народа. Я - посол. Ищу информацию о зле, которое пытается уничтожить этот мир» - осмотрев эльфийку недоверчивым взглядом, Далия не сильно поверила в то, что та была послом. Слишком уж хорошо она была вооружена и дралась явно не как рядовой воин. И пусть она, возможно, преследовала те же цели, что и она, а именно поиск зверолюдов, Далия не собиралась относиться к незнакомке с полным доверием. Подняв с земли дубинку, из которой торчал клинок эльфийки, Далия отцепила свою дубинку от лезвия и передала меч Мираэль: «Вот, это твоё» - «Благодарю. Ты мне так и не сказала, кто ты» - «Для тебя я просто охотница» - «Да, и на кого же ты охотишься?» - «На много кого. Еретиков, колдунов, ворожей, ведьм, вампиров, адептов Хаоса, черно...» - «Адептов Хаоса?» - «Ты никогда не слышала о Хаосе?» - «Ну, как явление, я себе это представляю, хотя ты явно говоришь о чём-то другом». Осмотревшись по сторонам, Далия пришла к решению, что лес не самое лучшее место для долгих разговоров. Лучше будет продолжить разговор в лагере, где в случае чего, у неё будет численное преимущество перед эльфийкой. Хотя вспоминая то, как она дралась, это преимущество не будет иметь большого веса.       Ответив согласием на предложение Далии перенести разговор в лагерь, Мираэль пошла впереди охотницы в сторону костра. Та явно ей не верила, так как если бы она ей доверяла, то пошла бы вперёд. А так та явно опасалась того, что Мираэль захочет нанести в удар в спину, вот и держала её у себя на виду, хотя это она первая нанесла удар в спину, пусть и неудачный. Когда охотница на ведьм вместе с эльфийкой вышли к лагерю, солдаты с опаской посмотрели на незнакомку, но Далия тут же дала им понять, что те могут быть спокойны. Те явно видели эльфа в первый раз в своей жизни, так что их опасения можно было понять. Зайдя в палатку к охотнице на ведьм, Мираэль увидела, что отряд девушки путешествовал налегке. Сев на небольшой ящик, Далия указала эльфийке на второй, который стоял напротив неё. Приняв приглашение охотницы, Мираэль села на ящик, положив ногу на ногу.       «Так значит, ты что-то ищешь?» - «Да. Я пытаюсь узнать, что или кто пытается уничтожить этот мир» - «В таком случае, ты точно говоришь о Хаосе» - «А что, он настолько силён?» - «Ты даже не представляешь. Каждый их поход это очередная кровавая жатва, которую они совершают ради своих Тёмных Богов. Они не преследуют цели награбить как можно больше золота или захватить как можно больше земель, нет. Они приходят из своих пустошей, только чтобы придать весь этот мир огню. Уничтожить все города и деревни. Убить всех людей. Мужчин, женщин, детей, стариков. Им без разницы. И не только люди страдают от их набегов. Гномы тоже участвуют в борьбе против этого всепоглощающего зла» - «А ещё союзники у вас есть?» - «Сейчас мы...» - в этот момент Далия решила, что лучше пока не рассказывать Мираэль о том, ради чего здесь находятся имперские солдаты. Растерев затёкшую шею, охотница на ведьм сняла с пояса флягу и сделала из неё пару глотков. «А есть ещё кто-то помимо гномов и людей, кто сражается против Хаоса?» - «Да. Вампиры. Ещё орки. Но те даже и не подумают помогать нам. Да и нам такие союзники даром не нужны, не смотря на всю их мощь, которой всё равно не хватит, чтобы полностью уничтожить Хаоса» - узнавая о Хаосе всё больше и больше, Мираэль всё больше приходила к мысли о том, что в увядании Векового Дуба виноват именно он.       Когда Далия рассказала о скверне Хаоса и то, что она в себе несёт, Мираэль была практически убеждена в том, что великое древо страдает именно из-за этого. «Как же вы раньше справлялись с Хаосом?» - «Общими силами. Люди объединялись. Изгоняли Хаос из своих земель. После чего снова возвращались к обычной жизни, не забывая о том, что возвращение врага всего живого на земле неизбежно» - «А почему вы не последуете за своим врагом в пустоши?» - «Это бессмысленно и опасно. Те земли настолько неприветливы, что пошли туда хоть сотню тысяч воинов, обратно вернётся от силы пара сотен. Древние святилища Хаоса сторожат такие существа, с которыми обычному человеку или гному никогда в жизни не справиться. Так что нам остаётся только из года в год надеяться, что нам хватит сил справиться с очередной разрушительной волной и даровать покой своим землям ещё на некоторое время».       Дослушав охотницу, Мираэль поняла, насколько опасна была жизнь за пределами её леса. Пока она со своим народом вела беззаботную жизнь под кронами Векового Дуба, за пределами леса велась настоящая война за выживание. Если так продолжится и дальше, то к концу существования мира, эльфы могут остаться в битве один на один с таким злом, с которым с трудом справляется весь мир. Орион и её мать обязаны знать об этом. Может хоть тогда правитель леса пересмотрит свои взгляды по поводу людей и поймёт, что дальше отсиживаться в лесу будет прямым путём в забвение. Но просто так вернуться домой и сказать, что мир находится в опасности, она не могла. Ей нужны были доказательства, которые она не знала, где взять. Пока Мираэль осмысляла всё то, что ей рассказали, Далия начала думать над тем, как она может использовать новую знакомую. Та вполне могла бы значительно ускорить поиски зверолюдов, но вот только согласится ли она.       Подобрав нужные слова, Далия обратилась к Мираэль: «Прости, что прерываю твои размышления, но могу я тебя кое о чём спросить?» - «Да, конечно» - «Ты что-нибудь знаешь о зверолюдах?» - «Да. Мой народ уже давно воюет с ними» - «В таком случае, мы могли бы помочь друг другу» - «И как же?» - «Ты ведь эльф, а я слышала, что вы отлично умеете читать следы» - «Да, это так» - «Вот. В таком случае, ты могла бы помочь мне найти главное стадо этих тварей, а я бы направила на него силы, которые его уничтожат» - «Это ты про свой отряд?» - «Нет, я говорю об армии короля Бретонии. Зверолюды терроризируют его земли, и он хочет защитить свой народ, избавив его от этой напасти. Так что, будем работать в команде?». В знак доверия, Далия протянула эльфийке руку. Смотря на раскрытую ладонь, Мираэль понимала, что должна относиться к такому союзу с опаской, но почему-то её внутреннее чувство говорило ей обратное. Она чувствовала некий свет, исходящий от девушки из самого сердца. Пусть он и был почти неразличим, но всё-таки давал надежду на то, что Далия не станет обманывать свою новую знакомую. В момент, когда Мираэль уже собиралась ответить согласием, снаружи послышалось ржание лошадей.       Стоя на посту, перед открытыми вратами замка двое стражников ходили из стороны в сторону, чтобы хоть как-то не давать себе уснуть. Из-за наступающих морозов, скоро все посты оснастят металлическими корзинами для согрева стражников, а пока, тем приходилось как-то выходить из этой ситуации своими силами. Совершив очередной переход от места к месту, стражники остановились, чтобы растереть замёрзшие ладони: «Чёрт, только начало осени, а уже так холодно» - «Это всё из-за земель варваров, которые находятся за морем. Из-за них холода приходят раньше времени». Согрев ладони, стражники снова взвалили себе на плечи копья и продолжили совершать обход территории рядом с вратами замка. В такой поздний час все жители деревни уже спали, так что в округе было так тихо, что можно было услышать, как в свинарниках во сне довольно похрюкивали свиньи.       Уже думая, что сегодняшняя ночь будет такой же спокойной, как десяток предыдущих, стражники, услышав приближающиеся шаги, чуть не уронили своё оружие на землю. Направив копья в сторону, откуда исходил звук шагов, стражники очень надеялись, что к ним не приближается ничего такого, с чем они не смогут справиться. И их надежды были оправданы, появлением старика, который шёл к ним, опираясь на посох. Старец, которому не спалось в такой поздний час, шёл к стражникам, что-то держа у себя в свободной руке. Приблизившись к стражникам, старик поклонился им, после чего протянул им то, что всё это время держал у себя в правой руке. В раскрытой руке старика стражники увидели мёртвого почтового сокола: «Откуда он у тебя?» - «О, простите, что беспокою вас, достопочтенные стражники, я нашёл этого беднягу во дворе своего дома. Видимо он так обессилел, что не смог добраться до места, где бы он смог восстановить силы. Прошу, заберите его». Считая рассказ старика не до конца правдивым, стражники всё-таки забрали у того сокола. Послание до сих пор было привязано к его ноге, но вот понять, читал ли его старик, было нельзя, так как на такие послания редко ставили восковую печать. «Я могу идти?» - «А, что? Да, старик, ступай» - «Храни вас Свет» - повернувшись к стражникам спиной, старик направился обратно к своему дому, в которой его подселили к одной из семей, что жили в деревне. Отойдя от стражников достаточно далеко, чтобы те не могли его услышать, старик произнёс: «Хотя боюсь, здесь вам будет нужно, что-нибудь посерьёзней».       Идя по тропе, Заакхиэль ждала момента, когда к ней выйдет кто-нибудь из часовых. Она сама точно не знала, где находится их пост, так что остаётся надеяться, что она идёт по нужной тропе. Оглядываясь по сторонам, она не видела ничего кроме деревьев и магических камней, которые освещали дорогу магическим светом. Проходя мимо очередного дерева, Заакхиэль заметила на его стволе след от когтей. Поискав прочие признаки битвы, она пришла к выводу, что здесь несколько дней назад произошло сражение. А если быть точнее, была устроена засада, так как, судя по почти исчезнувшим следам на земле, одна из сторон совершенно не ожидала нападения. Уловив в воздухе еле уловимый звук, похожий на звучание колокольчика, Заакхиэль направилась в его сторону. Сойдя с дороги, она направилась вглубь леса и в скором времени вышла на небольшую поляну, посреди которой находился пруд, рядом с которым на земле сидела зелёноволосая женщина. Заметив появление стража Векового Дуба, чаропевица поднялась на ноги и оторвалась от земли, воспарив вверх.       Паря над землёй, лесная чаровница направилась к Заакхиэль: «Приветствую тебя страж, что привело тебя сюда?» - «Ты ведь из отряда, который сторожит дорогу за теми деревьями?» - «Да. А что? Мы кого-то пропустили мимо себя?» - «Нет. Всё отлично. Я просто ищу свою дочь, возможно, ты её знаешь» - «И как зовут твою дочь?» - «Мираэль» - «А, Мираэль. Она прекрасный воин, вам очень повезло с дочерью. Даже находясь на посту, она не перестаёт думать о вас». Тронутая словами чаропевицы, Заакхиэль чуть не поддалась нахлынувшим чувствам, но лучше их было приберечь для разговора с дочерью. «Да, это моя дочь. Могу я с ней увидеться?» - реакция чаропевицы на этот вопрос ничуть не понравилась Заакхиэль. Лесная колдунья явно была озадачена такими словами стража Векового Дуба. Уже боясь самого страшного, Заакхиэль схватила чаропевицу за руку и приблизила к себе: «Что с ней?! Что-то произошло?!» - обхватив ладонь Заакхиэль, чаровница спустилась рядом с ней на землю: «С твоей дочерью всё хорошо, просто я думала, что она с тобой» - «Что? В каком это смысле?» - «Она не пришла на свой пост. Командир отряда подумал, что ты решила забрать свою дочь к себе в отряд, чтобы больше видеться с ней. После её последнего ухода, я больше не видела Мираэль». Слушая заклинательницу чар, Заакхиэль медленно сменяла страх на панический ужас. Если её самые страшные предположения оправдаются, то она может считать себя самой худшей матерью на свете. Ни сказав не слова, она бросилась бежать обратно к месту, где оставила своего боевого сокола. Только бы Мираэль оказалась дома. Пусть она будет чем-нибудь больна, только не была там, где могла оказаться по предположениям матери.       Выйдя из палатки, Далия увидела отряд рыцарей, которые остановились неподалёку от лагеря. Выйдя вперёд, она обратилась к ночным гостям: «Кто вы такие и куда держите путь?» - в ответ на вопрос Далии, один из рыцарей вышел вперёд. Сняв с головы шлем, Фаран Грей заговорил с охотницей: «Я Фаран Грей, а это моя свита. А вы так понимаю, имперцы» - «Да. У вас к нам какие-то вопросы?» - «Я поинтересоваться, вдруг вам нуж... А это кто?» - не доверяя своему взгляду, лорд указал на эльфийку, которая медленно подходила к Далии. Обернувшись, охотница сразу поняла, кто смог заинтересовать рыцаря: «Это Мираэль из Лесного королевства. Она посол мира, так что неприкасаема. Я всё понятно объяснила?». Уловив явные намёки в словах Далии, Фаран развернул своего коня в сторону дороги. Ему некогда было выяснять отношения с союзниками и той, кому они ошибочно доверились: «Я всё понял. Надеюсь, у вас есть кому сторожить ваш сон» - «В каком смысле?» - «Вы всё правильно поняли. Желаю вам удачи в вашей миссии». Надев шлем, Фаран поскакал дальше по дороге. Свита лорда тут же последовала за ним. Проводив отряд рыцарей недовольным взглядом, Далия подозвала к себе Мираэль: «Чем ты так не понравилась этому старому рыцарю?» - «Это возможно из-за того, что происходило между людьми и моим народом в прошлом» - «Да? И что же такое происходило?» - «Это очень долгая история. Если коротко, у него есть все основания ненавидеть меня просто за то, что я представитель лесного народа» - «Серьёзно? Ну, в любом случае, ты пока что находишься рядом со мной. Так что можешь не бояться его» - «А я и не испугалась» - «Я бы на твоём месте не делала поспешных выводов. Иногда они могут привести к не самым приятным последствиям. Ладно, хватит об этом рыцаре. Скажи, ты поможешь мне отыскать зверолюдов?» - «Я в любом случае должна больше узнать о Хаосе, так что пока я не спешу возвращаться в родной лес» - «Вот и отлично. Тогда выступаем завтра. Будешь спать в моей палатке. И поменьше общайся с этими вояками. У них реакция на женщин, как у слабоумного на свечку» - «Не совсем понимаю, о чём ты» - «Пообщаешься, поймёшь, а пока, предлагаю тебе отужинать вместе со мной» - «Спасибо, я почту это за честь».       Рассматривая листок, на котором было написано послание, Этелхард хотел убедиться, что бумага перед ним не фальшивка. Но все признаки были здесь. Даже выжженный отпечаток перстня рыцаря, который составлял послание, был на месте. И сокол, который его принёс, тоже был знаком главе ополчения. «Как давно тот старик его принёс?» - «Пару мгновений назад. Мы, как только забрали его у него, сразу направились к вам» - ещё раз осмотрев бумагу недоверчивым взглядом, Этелхард решил, что лучше решение принимать не ему, а госпоже. Отправив одного стражника к госпоже, второго стражника он направил в казармы. Пусть ополчение и замковые рыцари готовятся выступить в любой момент. Если верить посланию, то за их лордом по пятам следовало стадо зверолюдов, чьи силы во много раз превосходили силы отряда, сопровождающего Фарана Грея.       Дожидаясь появления госпожи в большом зале, Этелхард уже догадывался, какой выбор сделает госпожа, но лучше было убедиться, что его предположения были верны. Когда Валери вышла в зал, глава ополчения тут же направился к ней: «Госпожа, у меня срочное послание для вас» - «Что случилось, Этелхард?» - «Вот, смотрите» - взяв послание из рук главы ополчения, Валери принялась читать его. Не дойдя и до середины послание, она отвела взволнованный взгляд от желтоватого листка бумаги: «Ты уже собираешь людей?» - «Да. Я жду только ваших указаний» - «Тогда как на горизонте появятся первые лучи солнца, немедленно отправляйся навстречу Фарану!» - «А как же вы? Вы понимаете, что какое-то время будете в опасности?» - «Ворота и стены меня защитят. У вас будет достаточно времени, чтобы помочь Фарану, а потом в случае чего отбить атаку на замок» - «Хорошо, моя госпожа, как скажете» - получив добро на помощь своему господину, Этелхард уже направлялся в сторону дверей, но Валери окликнула его прежде, чем он успел покинуть зал: «Подожди. Прикажи страже, завести жителей за стены. Мой муж не хотел, чтобы с ними что-нибудь случилось» - «Будет исполнено». Выйдя из зала во внутренний двор, глава ополчения сразу принялся выкрикивать приказы: «Командирам собрать свои отряды! Рыцари, надевайте доспехи! Стражники, будите селян и заводите за стены замка! Наш господин в беде и ему требуется наша помощь! Живее, живее, пока я сам не принялся подгонять вас!».

Глава 8.

Охота на зверя.

      На горизонте медленно пробивались первые лучи солнца. Холодный осенний воздух лёгкими порывами колыхал медленно желтеющую листву на деревьях. Проснувшись, ранние пташки вылетали из гнёзд на поиски пропитания для своего подрастающего потомства. Выбравшись из дупла, рыжая белка с разбегу перепрыгнула на соседнее дерево. Цепляясь за толстую кору цепкими лапками, лесной грызун быстро спускался к основанию дерева. Спустившись на землю, она принялась рыться в высокой траве в поисках чего-нибудь съестного. Таким путём зверёк всё дальше и дальше отдалялся от своего родного дерева. Наконец-то найдя на земле жёлудь, белка начала грызть его, пополняя запасы энергии на предстоящий день. За поеданием завтрака, зверёк совершенно не обращал внимания на то, что происходило вокруг него.       Большое чёрное копыто, вдавившее грызуна в землю, прервало сытную трапезу, которой так и не будет суждено закончиться. Убрав ногу с раздавленного существа, зверолюд с уродливой козлиной головой, вернулся к наблюдению за замком, который в спешке покидал отряд вооружённых людей. Поняв, что это было сигналом, о котором говорил вожак, бестигор издал тихий рык и побежал обратно к месту, где его ждало остальное стадо. Ломая кусты и тонкие ветки, разведчик бежал прямиком через лес, оставаясь незамеченным для людей, которые явно очень спешили, так как их главарь постоянно подгонял их. Разминувшись с людскими воинами, бестигор продолжил свой путь в лесную чащу. Когда деревьев начало становиться больше, зверолюд замедлил бег, избегая вероятности задеть один из древесных стволов своими рогами. Когда впереди из-за деревьев начали доноситься знакомые звуки, бестигор издал рёв, оповещающий остальных о том, что разведчик пришёл с известиями.       Выйдя к лагерю, зверолюд увидел около трёх тысяч собратьев, которые обратили свои взгляды в сторону вожака, стоящего на высоком камне. Особенно в этой толпе выделялись минотавры, которые были заметно крупнее своих козломордых собратьев. Заметив разведчика, Хазрак приказа своему стаду замолкнуть: «Тихо! Что там?!» - «Люди ушли! Как и говорить тот старик!». Подсознательно понимая, что это явно было не просто так, все зверолюды перевели свои звериные взгляды с разведчика обратно на вожака, ожидая того, что же тот сейчас скажет. Осмотрев своё вечно жаждущее человеческой плоти войско, Хазрак поднял над головой свой клинок: «Пришло время уничтожить замок людей и сравнять его с землёй! А его защитников мы уничтожим!».       Построив отряд, Далия встала в его главе вместе с новой союзницей. Завербовав к себе в отряд лесную эльфийку, охотница на ведьм рассчитывала найти зверолюдов в самые кратчайшие сроки. «С чего нам будет лучше начать поиски?» - «Если ты знаешь, где в последний раз видели зверолюдов, то можно будет начать с того места» - «Место, значит. Ну, тут полно разорённых бретонских деревень, так что мест, откуда мы можем начать поиски, у нас предостаточно, к сожалению» - кивнув капитану, Далия приказала вести отряд ему, пока она тем временем вместе с Мираэль будет заниматься поиском следов. В процессе поиска главное будет не допустить, чтобы бывалые имперские вояки не затоптали их. Хотя Мираэль заверила её, что она прекрасный следопыт, но подстраховаться лишним не будет. «Я хотела задать тебе один вопрос, если ты посол, то где твоя охрана? Я прекрасно понимаю, что ты сама можешь справиться почти с кем угодно, но всё-таки. Почему ты одна?» - «У нас всё очень строго в вопросе выхода из леса. Не каждому позволено делать это, так что приходится прибегать к таким жёстким мерам» - «Жёсткие меры, значит. У меня на родине, тоже иногда прибегают к жёстким мерам» - «Это к каким?». Прокручивая в голове воспоминания о жёстких мерах, к которым когда-либо прибегала Империя и её союзники, Далия даже не знала, что ей такое рассказать, чтобы не шокировать сознание эльфийки.       Может рассказать про отряды психопатов, которых бросали в бой, выдав пару лёгких булав и одев в одни лишь сапоги и рваные штаны? Так же, не забыв надеть им на головы смирительные клетки, чтобы те ненароком не попытались покусать солдат, у которых с внутренним миром всё было в порядке. Можно было рассказать о целых заминированных городах, которые взлетали на воздух вместе с горсткой солдат, чья задача была завлечь врага за оборонительные стены, хотя это был не подходящий вариант. Ещё одним примером могло послужить то, что приходилось делать паладинам и охотникам на ведьм в период Чёрной чумы. Иллюстрации улиц, заваленных человеческими трупами, до сих пор иногда возникают у неё перед глазами. «Так к каким мерам вы прибегали?» - посмотрев на Мираэль, Далия увидела, что та до сих пор ждёт от неё какого-нибудь примера жёстких мер со стороны людей. Почесав затылок и приняв решение, Далия смогла сказать лишь: «Да там ничего особенного. Я и не особо чего помню. Как что, я тебе сразу расскажу» - «Хорошо. Подожди, ты слышишь?» - «Что?» - «Лошади. Кажется мы находимся неподалёку от лагеря того рыцаря, с которым ты вчера разговаривала» - «Видимо, придётся снова с ним увидеться. Будь рядом и никуда не отходи. И в случае чего, говорить буду я, хорошо?» - «Я достаточно взрослая и самостоятельная» - «Да. Сколько тебе лет?» - «Сто семьдесят четыре». Остолбенев от услышанного, Далия на мгновение потеряла дар речи. Пытаясь сопоставить внешность эльфийки с её возрастом, охотница на ведьм не могла поверить, что эта жительница магического леса уже могла принимать участье в битве, пока её самой ещё даже на свете не было: «Так... Это... Ладно. В любом случае, лучше тебе будет лишний раз с ним не говорить. Мне не понравился взгляд, с которым он на тебя посмотрел, так что давай обойдёмся без конфликтов и разжигания войн, договорились?» - «Договорились» - «Хорошо. А теперь идём, у нас на сегодня и так много работы».       Стоя на смотровой башне, стражник пристально наблюдал за лесом. Сейчас в замке от силы могло набраться пять десятков воинов, способных сражаться. И имеется в виду дать достойный отпор врагу, а не умереть от собственного же удара. Склонившись над каменной преградой, стражник быстрым взглядом осмотрел внутренний двор замка. Пару сотен крестьян копошилось внизу, не зная, чего им бояться. Пытаясь успокоить перепуганных до смерти людей, Валери Грей ходила в толпе людей вместе с дочерью и разговаривала с ними. Её дочь, примерно понимая, что пыталась сделать её мать, старалась от неё не отставать и при каждом разговоре напоминала, кто владел этим замком. Умиляясь смелости девочки, женщины и старухи с трудом сдерживали слёзы. Оптимизму этой девочки могут позавидовать даже полководцы, которые иногда ведут свои армии в заведомо проигранные битвы.       Переходя к очередному жителю, Валери признала в том того самого старика, который при их первой встрече рьяно отказывался от всякой помощи. Заметив госпожу, старик уже собирался встать, чтобы поприветствовать, но Валери остановила его в тот же момент. Положив руки старцу на плечи, она усадила того на место: «Не стоит. Сейчас не та ситуация, чтобы отдавать почести» - «Спасибо, госпожа. А что это за красавица сегодня с вами?» - покосившись в сторону Агнесс, старик приветливо подмигнул девочке, которая совершенно не стеснялась такого обилия внимания к себе. Обняв дочь, Валери представила её добродушному старику: «Это, Агнесс, моя дочь. Агнесс, познакомься, это... Да, кстати, я совершенно не знаю вашего имени» - «Госпожа! Скорей сюда!». Посмотрев наверх, Валери увидела стражника, который панически махал ей рукой. Понимая, что с обратной стороны не происходило ничего хорошего, она посмотрела на свою дочь, а потом на старика: «Вы не последите за ней?» - положив руку себе на грудь, старик отклонился назад: «Вы ещё спрашиваете? Я почту за честь, помочь вам!» - «Спасибо. Агнесс, побудь здесь, а я скоро приду» - «Хорошо, мам». Передав дочь старику, Валери побежала в сторону лестницы, ведущей наверх. Положив руку девочке на плечо, старик подвёл ей к себе: «Ну, что, маленькая госпожа, ты боишься?» - «Нет! Мой папа, Фаран Грей Стальное Сердце. Его боятся все» - «В самом деле? А сам он чего-нибудь боится?» - «Нет. Он самый смелый из всех рыцарей, и я в этом уверена». Похлопав девочку по спине, старик тихо усмехнулся, после, он на пару мгновений отвлёкся и быстро посмотрел по сторонам. Снова посмотрев на Агнесс, старик вытащил из сумки на его поясе браслет, сплетённый из верёвок, костей и прочих мелких элементов: «Вот, надень на руку» - «Вы дарите его мне?» - «Да. Он тебе поможет. Чтобы не случилось, ни в коем случае не снимай его со своей руки, ты поняла?» - «Да. Спасибо вам за подарок. Подождите, куда вы?». Увидев, как девочка повязала браслет на своём тонком запястье, старик встал в полный рост и уверенным шагом пошёл в сторону каменной лестницы. У самого порога, он остановился и посмотрел на девочку таким взглядом, от которого той стало немного не по себе: «Мне надо идти. Осталось кое-какое дело».       Поднявшись наверх, Валери тут же подошла к стражнику, который так активно звал её: «Что происходит?» - «Посмотрите в лес. Там явно что-то происходит» - «Может, Этелхард и Фаран возвращаются?». Ответ на вопрос не заставил себя долго ждать. И ответ оказался не в пользу защитников замка. Выходя из леса, стадо зверолюдов напоминало одну сплошную массу плоти и металла, усеянную рогами. Идя впереди всех, Хазрак Одноглазый делал глубокие вдохи, пытаясь прочувствовать весь тот страх, который исходил от защитников крепости. Обернувшись к своему стаду, которое только и ждало приказа начать разгром, вожак зверолюдов издал душераздирающий рёв. Смотря на всё это, защитники замка радовались тому, что их решетчатые ворота, выкованные из стали достаточно толстые и крепкие, чтобы выдержать волну этих существ. Если они сумеют продержаться нужное количество времени, то подкрепление успеет вернуться вовремя. «Уводите крестьян внутрь замка. Если среди них есть те, кто умеет обращаться с луком, то пусть готовятся защищать стены» - «Будет исполнено». Получив приказ, стражник отправился немедленно выполнять его. Но прежде, чем он успел передать приказ другому защитнику замка, он заметил нечто подозрительное. Какой-то старик уверенно шёл в сторону надвратной постройки, совершенно не обращая внимания на то, что происходило за стенами замка. Уже собираясь окликнуть странно ведущего себя старца, стражник, снова услышав рёв стада, кинулся выполнять приказ госпожи.       Подходя к двери, за которой находился механизм управляющий вратами замка, Алакор медленно вытаскивал из ножен кинжал. Когда стражник, сторожащий дверь попытался его остановить, адепт Хаоса сразу вонзил лезвие в горло воина. Пытаясь удержать неконтролируемый поток крови, стражник медленно опускался на каменную поверхность, заливаемую его кровью. Открыв дверь, Алакор оказался внутри помещения, откуда контролировались ворота. Стражник, который присматривал за поднимающим механизмом, заметив Алакора, направился ему навстречу: «Эй, что ты здесь делаешь? Тебе сюда нель...». Махнув рукой, слуга Тёмных Богов выпустил в воина огненный шар, который подбросил стражника к потолку. Распластавшись на полу, стражник издал еле слышимый стон, после чего замер навсегда. Встав перед механизмом, Алакор попробовал потянуть за рычаг и в итоге понял, что его сил не хватит, чтобы заставить механизм работать: «В таком случае, поступим иными методами». Отставив посох в сторону, адепт Хаоса положил руки на механизм и закатил глаза. От ладоней мага начал исходить чёрный дым, медленно окутывавший шестерни и остальные части сложного механизма.       Находясь на стене, Валери и прочие люди, находящиеся в крепости, видели, как толстую металлическую решётку окутывает чёрный дым, после чего на металле проявлялись раскалённые письмена на неизвестном языке. Стадо зверолюдов тем временем уже бросилось в бой и неслось на замок необузданной волной животной ярости. Снося деревянные дома крестьян, они всё ближе и ближе приближались к вратам. В момент, когда стражники вышли из ступора и поняли, что это отнюдь ни воля Леди и прочих светлых божеств сейчас влияет на врата, было уже поздно. Со скрежетом огромная стальная решётка начала разваливаться на куски. Последняя и единственная преграда между зверолюдами и защитниками замка была уничтожена.       Пройдя поворот, отряд имперских солдат вышел к месту, которое служило временной стоянкой для Фарана Грея и его свиты. Уже собираясь отправляться в путь, лорд заметил тех, кого повстречал на дороге сегодня ночью. Немного придя в себя после того, что произошло на совете в замке у короля, Фаран решил, что надо держать себя в руках и не позволять себе вести, как не подобает рыцарю. Он должен быть примером благоразумия и сдержанности. Рыцарь, поддающийся неконтролируемым порывам гнева и ненависти, не лучше обезумевшего орка. По крайней мере, так считал сам Фаран. Поправив ремень, лорд вышел навстречу охотнице на ведьм, которая и в этот раз не дала и намёка, на то, что она как-то испугалась рыцаря. Встав перед рыцарем, Далия поприветствовала Фарана небольшим поклоном: «И снова приветствую вас. Как я могу заметить, вы не далеко ушли от нашего лагеря» - «Приветствую тебя, охотница. Кони устали, а нам сегодня ещё полдня добираться до моего замка. Не хочу их сильно изматывать» - «Что-то не так». Услышав слова Мираэль, Далия обернулась к ней и увидела, что эльфийка была явно чем-то взволнованна. Подойдя к своей временной союзнице, Далия положила руку той на плечо: «Что случилось, тебе плохо?» - «Нет. Это моё чутьё. Я чувствую нечто ужасное» - «Зверолюды?» - «Нет. Не они» - «Что происходит?». Понимая, что происходит что-то, что не должно происходить на его землях, Фаран решил не оставаться в стороне.       Когда он начал приближаться к эльфийке, охотница, которая продолжала расспрашивать её о том, что происходит, тут же среагировала на это. Встав между лордом и лесной воительницей, Далия взяла в руки меч и мушкет. Свита Фарана и отряд Далии тут же среагировали на действия своих предводителей. Встав у них за спинами, воины начали направлять друг на друга своё оружие. На стороне Далии был значительный численный перевес, в то время как на стороне Фарана были опыт и мастерство. Но, даже не смотря на то, что его рыцари стоили в бою десятка имперских солдат, арбалеты, направленные в их сторону значительно уравнивали шансы сторон. «Не надо делать резких движений» - «Успокойся, я не собираюсь с ней ничего делать» - «Знаю я таких. Уже наступала на такие грабли, было дело» - «Далия, не надо» - «Не надо вступаться за него Мираэль. Уже забыла, что он говорил про тебя сегодня ночью?» - «А что, если это правда?» - «Что?» - «Не надо претворяться имперка, что ты не знаешь истории. О том, как Бретония и Лесное королевство воевали между собой» - «Простите, сэр рыцарь, но меня учили совершенно другому. Я не летописец, чтобы знать историю. Я охотница на ведьм, моя задача истреблять нечисть и любого рода ересь» - «Так, обернись. Одна из этой самой нечисти стоит у тебя за спиной!» - чувствуя, что словами дело не закончится, Фаран вытащил меч из ножен. Не зная, как ей поступить, Мираэль растерянно переводила взгляд с Далии на рыцаря и обратно. Она всеми силами хотела избежать конфликтов, а в итоге сейчас становится причиной одного из них. Если срочно что-то не предпринять, эти люди поубивают друг друга. А за их смертями последуют другие. И причиной всему этому будет служить она - эльфийка, которая ослушалась мать, указа Совета, правителя леса и далее по списку, который ей огласят, во время вынесения приговора.       Смотря друг другу в глаза, рыцарь и охотница на ведьм ждали, кто из них сорвётся первым. Чувствуя, как дрожит её указательный палец на спусковом крючке мушкета, Далия очень надеялась, что сейчас ситуация изменится в лучшую сторону, и им удастся избежать кровопролития. Фаран же в свою очередь никак не мог принять того, что эта женщина так рьяно защищает эльфийку. В момент, когда напряжение достигло своего пика, вдалеке послышался звук, похожий на тот, который издаёт толпа бегущих людей. Чувствуя на расстоянии тех, кто к ним приближается, Мираэль хотела предупредить свою заступницу, но та видимо уже сама всё прекрасно поняла. Не переставая целиться мушкетом в сторону озлобленного лорда, Далия боковым зрением поглядывала в сторону дороги. Когда звук заметно усилился, на дороге появились рыцари, ведомые вперёд старым воином. За рыцарями по дороге бежали отряды ополченцев. От безостановочного бега пот лил с них с такой силой, что заливал глаза, из-за чего многие бежали, просто ориентируясь на спину того, кто находился впереди. Увидев своего господина, стоящего напротив какой-то вооружённой женщины, Этелхард погнал своего коня галопом: «Господин! Воины, окружить врагов нашего господина!». Повинуясь приказу, ополченцы начали окружать отряд имперских солдат. Оказавшись заключёнными в кольцо бретонских ополченцев и рыцарей, Далия поняла, как сильно только что уменьшились шансы на победу.       Пока имперцы вместе с эльфийкой думали, как им выкрутиться из этой ситуации, Этелхард, благодаря Леди за то, что он смог успеть, разговаривал со своим господином: «Милорд, как же хорошо, что вы целы и невредимы» - «Спасибо, что выручил меня, Этелхард, но скажи, как ты узнал, что я нахожусь в беде, причём так быстро?». Услышав вопрос господина, глава ополчения на несколько секунд подумал, что ему показалось, но увидев выражение лица Фарана, он понял, что вопрос не был галлюцинацией. Стараясь не выставить лорда глупцом, Этелхард решил уточнить: «Прошу простить меня, мой господин, но вы ведь сами писали мне, что вас преследуют зверолюды, хотя как я вижу, вы и здесь что-то напутали» - «О чём ты говоришь, Этелхард? Всё, о чём я сообщал вам в своём письме, так это лишь то, что я возвращаюсь обратно после совета герцогов у короля. Никакие зверолюды за мной не следовали по пятам, а с этими имперскими солдатами мы пересеклись только сегодня ночью. А сейчас находимся на грани того, чтобы поубивать друг дру...». Не договорив до конца, Фаран осознал кое-что, что заставило его сердце болезненно кольнуть у него в груди. Не обращая внимания на то, что происходило вокруг него, рыцарь запрыгнул в седло своего коня и помчался в сторону замка. Совершенно не понимая, что происходит, Этелхард решил, что имперские солдаты больше не являются проблемой. Сев на своего коня, глава ополчения повёл армию вслед за господином. Смотря в след бретонскому ополчению, Далия решила, что они должны последовать за ним. Тот рыцарь явно не просто так взял и помчался неизвестно куда, даже не дав по их поводу каких-либо указаний: «Капитан, строй свой отряд! Мираэль, будь рядом со мной» - «Мы последуем за ними?» - «Да. Почему-то мне кажется, что там, куда ускакал этот рыцарь, мы сможем найти что-нибудь, что поможет нам отыскать зверолюдов».       Сидя за столом в своей каюте, Ливианна занималась тем, водила кинжалом по жёсткой деревянной поверхности. Её несменный телохранитель находился за дверью и никого к ней не подпускал. Если у желающего обратиться к Лорду Хаоса не было уважительной причины, он тут же отправлялся восвояси. Сквозь звуки волн, бьющихся об борт огромного корабля, были слышны звуки кнута надсмотрщика, который не давал рабам расслабиться ни на минуту. Несколько суток они плыли без единой остановки. Лёд, который долгое время был одним из главных препятствия на пути корабля, перестал попадаться им ещё вчера. Так что если верить словам её мужа и их координатору, они в скором времени должны будут добраться до дальних берегов Старого Света.       Не желая больше терпеть мерзкий запах, который разносился по всей нижней палубе, Ливианна решила подняться наверх. Встав из-за стола, воительница Хаоса неожиданно почувствовала тяжесть внутри себя. Схватившись за живот, она попыталась опереться одной рукой на стол, но вместо этого очень неудачно села на пол. Услышав подозрительный звук, телохранитель Ливианны тут же вошёл в комнату. Увидев свою владычицу сидящей на полу, он сразу взял её за руки и помог сесть на кровать. Тяжело дыша, Ливианна посмотрела на телохранителя, чьё лицо было закрыто бесформенной металлической маской: «Со мной всё нормально, Вазраг, иди обратно за дверь». Не имея даже и мысли перечить госпоже, телохранитель вышел обратно за дверь. Дождавшись, когда тяжесть в животе пропадёт, Ливианна не спеша встала с кровати. Убедившись, что приступ не повторится, она вышла из своей каюты.       Когда она поднималась по лестнице, каждый встречный ей на пути воин Хаоса отступал в сторону и кланялся. Выйдя на верхнюю палубу, Ливианна сразу почувствовала освежающие порывы прохладного ветра. В том, чтобы быть прислужником Хаоса было много плюсов. Благодаря даруемым Тёмными Богами силам можно было не переживать о долгих переходах или пребывании в море. Но вот с Ливианной был особый случай. Она была прислужницей Хаоса лишь от части, так что такое долгое пребывание на корабле не могло оставаться бесследным. Да и чувство голода посещало её гораздо чаще, чем остальных. Видимо некромантская часть, так щедро дарованная ей Изабеллой, давала о себе знать. Облокотившись на бортовую перегородку, Ливианна посмотрела вниз на пенящуюся у основания корабля воду. Смотря на воду, Лорд Хаоса вспоминала отрывки из прошлой жизни, которые ещё не пропали из её памяти. Самым ярким из оставшихся отрывков был тот, это когда она ещё молодой девчонкой упала в колодец и просидела в нём целых три дня. Колодец был заброшенным, так что было понятно, почему сельчане не смогли найти её в тот же день, когда родители обнаружили пропажу дочери. В итоге её тогда спас ни кто-то из жителей её деревни, а имперский солдат, который просто случайно забрёл не туда. Вытащив Ливианну из колодца, он отнёс её в лагерь, где девочку накормили и дали согреться у костра. На следующий день командир армии, в которой состоял тот солдат, сам лично отвёз девочку в деревню. В той ситуации Ливианна жалела лишь об одном, что не поблагодарила того солдата и не спросила его имени. Сейчас этот солдат, скорее всего, был мёртв, да и навряд ли он захотел бы принимать от неё благодарность, зная, кем в итоге стала та маленькая рыжеволосая девочка из колодца.       Прекратив предаваться воспоминаниям о былых временах, Ливианна уже собиралась снова вернуться к себе в каюту, как вдруг приступ, который уже случался с ней сегодня, неожиданно повторился. Держась одной рукой за борт, свободной рукой она схватилась за живот, в который словно кто-то положил металлические слитки. Готовясь подхватить госпожу в любой момент, Вазраг вытянул руки вперёд. Отмахнувшись от своего телохранителя, Ливианна оттолкнулась от перегородки и аккуратными шагами пошла в сторону лестницы. Следуя за ней, телохранитель готовился кинуться ей на помощь в любой момент.       Идя по дороге, на которой отчётливо были видны следы бретонских солдат, Далия вела свой отряд вперёд. Судя по времени, сколько они уже шли, Фаран Грей ускакал очень далеко. Видимо причина такой спешки была невероятно важна. Прекрасно понимая, куда они идут, Мираэль очень надеялась, что её чутьё впервые за много лет подводит её.       Когда впереди стал виднеться знакомый просвет среди деревьев, Мираэль и Далия увидели чёрные столбы дыма, поднимающиеся над лесом. Когда в нос охотнице ударил запах гари, та прикрыла лицо рукавом: «Что там происходит?» - «О нет!» - «Что такое?». Выйдя из леса, Далия поняла, что так шокировало её союзницу. Некогда прекрасный замок был обращён в руины. Повсюду стояли тотемы, сделанные из камней и человеческих костей. Воины лорда, поделившись на группы, ходила среди разрушенных домов, уже не надеясь найти кого-нибудь живым. Смотря на всё это, Далия и Мираэль шли в сторону замка, оставив своих воинов на опушке леса. Найдя в толпе ополченцев того, кто пришёл с подкреплением к своему лорду, охотница на ведьм отправилась к нему, следя за тем, чтобы эльфийка не отходила от неё далеко. Заметив появление двух незнакомок, с которыми они разминулись некоторое время назад, Этелхард отбросил в сторону кусок сгоревшего мусора: «Это был ваш замок?» - «Да» - «Нашли выживших?». Увидев реакцию Этелхарда на её вопрос, Далия без слов поняла, что ответ не был утешительным. Опустив от безнадёжности ситуации руки, старый воин отправился к ополченцам, которые разгребали завалы сожженных домов.       Сам хозяин и главный защитник замка стоял на коленях перед разрушенными воротами. Чувствуя полную беззащитность, Фаран Грей не мог поверить, что двух самых главных людей в его жизни больше нет. Неизвестно каким образом, но эти звери смогли обмануть его воинов и оставить замок без защиты. Зная то, что зверолюды никогда не оставляют пленных в живых, Фарану становилось ещё хуже от осознания того, что один из этих костяных тотемов может быть сделан из его жены и дочери. Крепко сжав кулаки, лорд издал яростный крик и с размаху ударил по земле: «Нет! Нет! Твари! Я заживо сдеру с вас шкуры и устелю ими полы королевского замка! Вашими головами будут увешаны стены! Вы проклянёте тот день, когда оборвали жизнь моей жены и дочери! Дайте мне только возможность найти вас!». Сказав последние слова, рыцарь вспомнил об эльфийке, которая путешествовала вместе с отрядом имперских солдат. Если кто и сможет выследить зверолюдов, то только она. Встав с земли, Фаран вытер слёзы и отряхнул колени от грязи. Уже собираясь отправиться назад к месту, где он разминулся с отрядом имперцев, лорд увидел, что те сами пришли к нему. Сам лидер отряда, обходя обгоревшие обломки, шёл в его сторону вместе с эльфийкой. Осматривая то, что осталось от замка, Далия вспоминала родной город, который выглядел примерно так же, поле того, как на него обрушился Легион Хаоса.       Не желая больше терять ни минуты, Фаран направился навстречу охотнице. Та, видя в каком состоянии, был рыцарь, завела Мираэль себе за спину: «Будь готова» - «Мне, кажется, что он не собирается мне угрожать» - «Всё равно, будь начеку». Остановившись в нескольких шагах от охотницы на ведьм и её спутницы, Фаран обратился к Мираэль: «Эльфийка, ты сможешь выследить зверолюдов, которые напали на замок?» - «Да» - «Отлично, тогда приступай прямо сейчас» - «Подождите. Мы не можем вступать с ними в бой, без поддержки короля» - «Мне некогда ждать короля! Пока мы будем его ждать, эти твари могут уйти слишком далеко!» - «Но наших сил...» - «Далия, не спорь с ним» - обойдя свою защитницу, Мираэль направилась к Фарану. Быстро переглянувшись с эльфийкой, лорд кивнул ей, после чего направился к своим воинам. Дождавшись, пока Фаран отойдёт достаточно далеко, Далия попыталась отговорить Мираэль от столь безрассудного поступка: «Ты что делаешь? Ты ведь понимаешь, что поведёшь его на верную смерть?» - «Мы бы в любом случае не смогли его отговорить. Ты и твои люди не обязаны идти с нами» - «Но я не могу вас так отпустить. Ты эльфийский посол, а он один из лордов» - «Я не посол» - «Если кто-то узнает, что я допус... Подожди, что ты сказала?». Не сразу расслышав то, что ей сказала Мираэль, Далия попросила ту повторить свои слова. Когда эльфийка ещё раз призналась охотнице в том, что она никакой не эльфийский посол, а просто воин, который отправился в самоволку, Далия не смогла найти слов для того, чтобы описать то, насколько сильно она была обескуражена. Поправив свой боевой лук, Мираэль прошла мимо охотницы, похлопав ту на прощанье по плечу.       Найдя главу своего ополчения, Фаран, не показывая каких либо эмоций, обратился к тому: «Собирай людей, мы выдвигаемся» - «Господин, с вами всё хорошо?» - «Да» - «Вы уверены. После такого вы хотите сразу...» - «Я сказал, собирай людей. Строй ополчение и рыцарей. Мы выходим на охоту».

Глава 9.

Рыцарь и зверь.

      Пригибаясь, Мираэль высматривала в земле следы стада, которое в явной спешке двигалось в сторону Севера. В след за эльфийкой через лес шли воины Фарана Грея во главе со своим лидером, который думал только о том, как он будет сдирать шкуры с мерзких тварей заживо. Этелхард пытался отговорить его от этой затеи и прислушаться к голосу разума, но лорд и думать даже не хотел о том, чтобы отпускать зверолюдов безнаказанными. Далия и её отряд так же последовали за Мираэль. Охотница на ведьм не могла позволить этим двоим погубить свои жизни понапрасну. Так что пока её гонец на всех парах нёсся в замок к королю Бретонии, она проследит за тем, чтобы эти двое были живы. Она имела полное право бросить их на произвол судьбы и не рисковать своей жизнью ради людей, которых узнала всего лишь пару дней назад, но совесть говорила ей сделать обратное. В любом случае, зверолюды сами шли в направлении Куронна, так что у Луана были все шансы успеть им на помощь с подкреплением вовремя.       Не теряя надежды отговорить своего господина от столь рисковой затеи, Этелхард снова заговорил с Фараном: «Господин, я понимаю, что вы полны ненависти, но тем, что вы сейчас погубите себя и всех своих людей, вы не вернёте дочь и жену к жизни» - остановив коня, Фаран схватил главу ополчения за кожаный ворот и притянул к себе. Глаза рыцаря были полны такой злобой, что Этелхард почувствовал, как у него по затылку пробежал лёгкий холодок: «Ты думаешь, я этого не понимаю? Я знаю, что они мертвы! Их больше нет, так что я не вижу смысл беречь свою жизнь!» - «А как же ваши люди?» - «Если хотят, то пусть уходят. Я их не держу. Если понадобится, то я готов пойти один! А ты, если так переживаешь за них, бери тех, кто не хочет вступать в бой со зверолюдами и уходи!» - отталкивая от себя Этелхарда, Фаран Грей чуть не скинул того с лошади. Впервые видя своего господина таким злым, глава ополчения оказался в смятении. Он никак не мог его бросить, после всего того, что они пережили, но как же ополченцы? Они были готовы идти за лордом хоть в пламя Ада, но вернутся ли они оттуда? Судя по тому, что сделали зверолюды с замком и его жителями, ждать жалости и пощады, точно не придётся. Будучи свидетелем разговора рыцаря и его верного помощника, Далия подошла к Этелхарду: «Как я вижу, эти твари не на шутку разозлили твоего господина» - «Они убили его жену и дочь. Он однажды избил одного лорда до полусмерти только за то, что тот оскорбил их словами. Не хотел бы я оказаться тем зверолюдом, который встанет на пути у моего господина» - «Отцовский гнев? Мой папа тоже не привык щадить своего врага. Солдаты прозвали его Кислевским берсеркером» - «Он настолько яростно сражается?» - «Ярости у моего отца хватит на всё его войско» - «В таком случае у вашего отца с моим господином много общего» - «Если бы они ещё берегли свои жизни так же, как подвергают их опасности, цены бы им не было».       Чувствуя то, как люди следуют за ними попятам, Хазрак подгонял своё стадо всё сильнее и сильнее. Старик, которого вожак зверолюдов держал при себе, ехал на громоздкой колеснице, запряжённой двумя разоргорами. Они были чем-то вроде гигантских вепрей, на которых сражаются орки, только тело этих тварей были покрыты шипами, а челюсти полны острых, как лезвие бритвы клыков. Так как сам адепт Хаоса не мог справиться с такими зверьми, колесницу вёл минотавр, которыё подстёгивал уродливых вепрей ударами кнута. Рядом с магом сидела девочка, чьи руки были привязаны к колеснице, а на голову одет мешок. Непонятно почему, но адепт настаивал, чтобы её оставили в живых. И он также заверил, что пробудет она с ними не долго.       Снова почувствовав отчётливый запах людей, Хазрак остановил стадо. Осматриваясь по сторонам, зверолюды ждали дальнейших указаний вожака, который зачем-то вглядывался в верхушки деревьев. Вскоре из-за веток показалось существо с крыльями, как у летучей мыши, и телом, отдалённо напоминающим женское. Цепляясь за ветки, гарпия быстро спускалась к вожаку зверолюдов. Оказавшись на одном уровне с Хазраком, отвратительное подобие женщины начало что-то в спешке рассказывать вожаку. Если бы они говорили на языке Хаоса, Алакор смог бы понять, что она ему говорит, но сейчас, по всей видимости, гарпия говорила на языке зверолюдов, который никто кроме них знать не мог. Когда гарпия замолчала, Хазрак отвернулся от неё и очень недобрым взглядом посмотрел в сторону мага. Предчувствуя недоброе, Алакор завёл Агнесс себе за спину, а сам приготовился обрушить на слабоумных тварей всю мощь пламени Хаоса. Они в любом случае сожрут его, а так хотя бы он не уйдёт из жизни, как чахлый старик. Но прежде чем насылать на зверолюдов потоки пламени, надо было хотя бы узнать причину такой озлобленности вожака.       Встав рядом с телегой, Хазрак врезал по ней с такой силой, что адепт чуть не вывалился из неё вместе с девочкой: «Люди идут за нами! Они могут нас задержать!» - «Спокойствие, мой господин. Я всё предусмотрел. Именно для этого, я и попросил сохранить жизнь этой девчонке» - «Что ты хочешь сделать?!» - чувствуя, как вожак теряет терпение, Алакор решил больше не тянуть и выложить Хазраку весь план по задержке людей сразу. Отвязав руки Агнесс от колесницы, он передал свободный конец верёвки вожаку: «Пусть кто-нибудь из ваших воинов выйдет с ней к Фарану Грею и убьёт её, прямо у него на глазах. После этого рыцарь будет сломлен. А если подкосить одну опору, в скором времени за ней последуют и другие. Вся та рыцарская честь, на которой держится это королевство, падёт перед вашим величием». Взяв верёвку в руки, Хазрак стянул девочку с колесницы. Подозвав к себе минотавра, чьё лицо было покрыто отличительными знаками, Хазрак передал ему верёвку: «Возьми её и отправляйся навстречу людям. Возьми часть стада и убей их всех, а её, обезглавь на глаза у всех перед самой битвой». Кивнув своей бычьей головой, минотавр забрал верёвку и повёл Агнесс за собой. Разобравшись с одной проблемой, Хазрак приступил к обсуждению другой. Снова обратившись к адепту, вожак заставил того вздрогнуть от неожиданности: «Это ещё не всё! Ты сказал идти нам на Север. Зачем?» - «Я чувствую некие силы, мой господин, которые собираются там. Я боюсь, что они могут навредить вам и вашему стаду. Так что мы должны избавиться от них, пока не стало слишком поздно». Оценив старика презрительным взглядом, Хазрак приблизился к тому так, что Алакор смог разглядеть каждый шрам на морде разгневанного зверолюда: «Если так, то мы идём на Север. Но, если ты окажешься неправ, это будет твоей последней ошибкой».       Продолжая следовать за эльфийкой, армия лорда и отряд имперских солдат успели покинуть лес и выйти на открытое пространство. Впереди их ждала переправа через мелководную реку, после которой им предстоит перейти холм. Сразу за холмом снова начинался лес, в который, скорее всего, и ушли зверолюды, ведомые неизвестной целью. Затянув сапоги потуже, чтобы в них затекло как можно меньше воды, Далия ступила в реку. Вода оказалась не такой холодной, как она ожидала, хотя неприятное чувство сырости внутри сапог всё-таки появилось: «Я могу хотя бы один раз вернуться домой с сухими ногами?». Выйдя на противоположный берег, охотница на ведьм первым делом сняла с себя обувь и вытрясла из неё всю воду. Если они и дальше будут преследовать зверолюдов в таком темпе, то к концу пути все воины будут измотаны так, что с трудом смогут держать в руках оружие. Фарана Грея можно было понять. Ненависть и жажда отомстить могут поднять человека на любую вершину, но вот сможет ли он на ней удержаться и не свалиться вниз на смерть, как это бывает с подавляющим большинством? Далия знала мало примеров, когда месть в итоге не губила своего носителя. Самым ярким из таких был Карл Франц, который, наверное, мог бы написать об этом целую книгу, будь у него хотя бы минута свободного времени.       Дождавшись, пока все его воины переберутся через реку, Фаран Грей сразу повёл их дальше. Мираэль тем временем решила проверить следы, которые были впереди. Чем больше они преследовали зверолюдов, тем меньше следов они оставляли после себя. Скорее всего, их вожак учуял их запах, и теперь хотел не допустить того, чтобы люди нагнали его стадо. Поднявшись на вершину холма, Мираэль присела на одно колено и начала осматривать землю вокруг себя. Прислонив руку к почве, она неожиданно почувствовала лёгкую дрожь. Убрав волосы назад, эльфийка приложилась ухом к земле и начала прислушиваться. Нагнавший её со своими воинами Фаран Грей сразу понял, что та что-то нашла. Ничего не разбирая из общего шума, Мираэль, подняла вверх руку, жестом пытаясь показать, что людям надо быть тише. Когда все воины лорда разом остановились, звук, который уловила Мираэль, стал гораздо отчётливей. Вопреки ожиданиям, те, кого они преследовали, не бежали от них, а наоборот, шли прямо на них. Неизвестно, что заставило зверолюдов развернуться, но они точно не собирались вести переговоров. Возможно, они объединились с ещё одним стадом, и теперь у них было достаточно сил, чтобы избавиться от кучки людей, которая увязалась за ними, наплевав на здравый смысл. «Что там?» - «Они идут сюда» - «Отлично. Тогда мы дадим им бой. Этелхард, готовь войско к бою!» - услышав весть о том, что зверолюды идут ему навстречу, Фаран Грей стал считать мгновения до того момента, когда получит шанс отомстить за всех тех, кого отняли у него мерзкие порождения леса.       Видя то, что бретонцы начинают готовиться к бою, Далия поняла, что скоро будет битва. Так как лорд совершенно не обращал на них никакого внимания, охотница решила спросить о том, как им лучше всего поступить, у того, чей разум ещё не был окончательно затуманен красной пеленой. Быстро найдя Этелхарда, который занимался расстановкой воинов, Далия привлекла его внимание к себе, похлопав старого воина по плечу: «Я так понимаю, мы нагнали зверолюдов» - «Точно сказать не могу, но раз лорд готовит нас к битве, то, скорее всего, так и есть» - «Раз мы будем сражаться плечом к плечу, скажите, где мне лучше всего разместить своих воинов» - «Разместитесь на правом фланге. На левом мы расположим конницу, которая должна будет зайти зверолюдам с тыла» - «Хорошо, да поможет вам Зигмар» - «Спасибо. И храни вас свет Леди».       Разобравшись с тактической частью, Далия решила узнать у Мираэль, с какими примерно силами им предстоит столкнуться. Сама эльфийка тем временем занималась тем, что вглядывалась в тёмный лес, где среди деревьев вдалеке можно было заметить какое-то движение. Сама она не собирается оставаться в стороне и примет участие в битве наравне с остальными, но вот только почему-то именно сейчас ей пришла в голову мысль о том, что если она умрёт здесь в окружении людей, это не очень хорошо скажется на отношениях лесного народа и королевства людей. Даже её мать не станет разбираться, из-за чего умерла её дочь. Она просто возьмёт и обрушит на эти земли весь свой материнский гнев. И достанется всем. И зверолюдам и людям. Пытаясь придумать оправдания своим действиям, Мираэль не сразу заметила охотницу на ведьм, которая обращалась к ней: «Мираэль. Мираэль. Мираэль!» - «А, что? А, Далия, это ты» - «Ты какая-то беспокойная, что-то случилось?» - «Да, нет... Просто тут... Далия, я хочу извиниться перед тобой, я тебя обма...» - «Так, стоп. Давай все эти вопросы про то, кто кому, сколько врал, отложим на потом. Я ещё успею тебе припомнить то, как я из-за тебя чуть не развязала войну между Бретонией и Империей. Сейчас скажи мне, что нас сейчас ожидает?». Посмотрев на охотницу, которая впервые с момента их знакомства улыбалась ей, Мираэль почувствовала спокойствие на душе. Словно она снова вернулась в родной лес. «К нам точно идут зверолюды. Больше некому. Но вот, сколько их, я точно сказать не могу» - «Ну, у нас ведь есть шансы справиться с ними?» - крепко схватив охотницу за руку чуть ниже локтя, Мираэль посмотрела Далии прямо в глаза: «Что с нами случиться, когда бок обок сражаются такие красавицы, как мы?». Не ожидая такого комплимента в свою сторону, Далия чуть не потеряла дар речь. Высвободив свою руку, Далия сняла с головы шляпу и прикрыла ей краснеющие щёки: «Кхе-кхе... Это... Да, конечно... Пойдём к нам, тут и без тебя воинов достаточно».       Закончив с развёртыванием войск, люди стали ждать появления врага. Со стороны первые ряды бретонских воинов были похожи на сплошную стену щитов. В этом королевстве, помимо классических треугольных щитов, использовались прямоугольные, которые практически полностью закрывали своего носителя. Выбор на использование такого пал не просто так. В большинстве случаев бретонское ополчение использовалось, чтобы привлечь на себя основной удар врага, в то время как настоящая сила наносит удар по вражеской армии. Так что чтобы хоть как-то продлить жизнь пехоте, было принято решение использовать за место одного, два основных вида щитов. Ополчение от этого лучше сражаться не стало, зато выживающих после битв стало заметно больше.       Крепко сжимая рукоять меча, Фаран Грей с трудом удерживал себя от того, чтобы отдать приказ воинам кинуться в лес навстречу зверолюдам. Он обезумел, но не на столько, чтобы отправлять своих подданных на верную смерть. Если на открытом пространстве у них ещё есть шанс победить, то в лесу они станут слишком лёгкой мишенью.       Когда среди деревьев стали появляться первые силуэту звероподобных существ, Фаран Грей вытащил клинок из ножен. Смотря на зверолюдов, стоя за спинами имперских солдат, Мираэль чувствовала, что от стада исходит какая-то знакомая энергия. В этом стаде был кто-то, кто не являлся его частью. Всматриваясь в лес своим эльфийским взором, она пыталась разглядеть это создание прежде, чем начнётся битва. Тем временем первые зверолюды начали выходить из-под тени деревьев и оглашать поле боя звериным рёвом. Они чувствовали страх бретонских ополченцев, которые отступили бы, если бы не их предводитель. Смотря на зверолюдов презрительным взглядом, Фаран Грей уже собирался дать команду лучникам открыть огонь, но в момент, когда он уже поднял руку над головой, его верный союзник, остановил его: «Стойте! Глядите туда!». Решив послушать Этелхарда, Фаран Грей перевёл взгляд туда, куда указывал глава ополчения. И в этот момент весь гнев рыцаря пропал. Он просто не верил тому, что сейчас происходило.       Минотавр, держа в руках верёвку, вёл за собой маленькую девочку, с надетым на голову мешком. Тут и гадать было нечего над тем, кто именно сейчас находился в плену у этих тварей. Спустившись с коня, Фаран Грей пошёл через ряды своих воинов. Этелхард что-то кричал ему, но его господин совершенно его не слышал. Пропуская лорда вперёд, воины расступались перед Фараном, даже не думая вставать у него на пути. Выйдя за стену щитов, лорд остановился и стал с надеждой ждать, что зверь предложит обмен. Если понадобится, Фаран согласиться обменять себя на дочь, только бы с ней ничего не случилось. Минотавр в свою очередь, убедившись, что перед ним стоит тот, кто ему нужен, вывел девочку вперёд и снял с неё мешок. Увидев глаза дочери, полные слёз, Фаран с трудом удержал себя на месте. «Пап! Они убили маму!» - «Тихо, Агнесс, я спасу тебя! Они поплатятся за это, а пока, прошу тебя, успокойся!».       Наблюдая за происходящим со стороны, Мираэль не понимала, почему все бездействуют. Неужели все так будут стоять и смотреть на то, что будет дальше? Когда эльфийка уже собиралась выйти из-за спин имперских солдат, Далия схватила её за плечо и оттянула обратно: «Ты что удумала?!» - «Я не могу стоять и смотреть на то, как страдает эта девочка!» - «Мне тоже нелегко, но если мы вмешаемся, то можем всё испортить» - «И как, скажи на милость?» - «Если мы сейчас проявим агрессию, этот зверолюд точно её убьёт, а так у нас есть хоть какой-то шанс». Не найдя подходящего аргумента, Мираэль отвернулась от охотницы и продолжила наблюдать за тем, что происходило между лордом и минотавром.       Пытаясь показать свою склонность к переговорам, Фаран убрал меч в ножны и поднял руки вверх: «Прошу, давай поговорим. Отдай мне мою дочь, а меня самого забирай в своё стадо. Можете хоть сожрать меня, но только не делай ей ничего плохого». Понимая, что он почти добился того, о чём ему говорил вожак, минотавр поставил девочку на колени. Боясь, малейшим движем руки подвергнуть свою дочь опасности, Фаран Грей замер, моля Леди о том, чтобы его дочь осталась жива.       Не желая больше отсиживаться в тылу, Мираэль сняла с плеча лук и начала расталкивать имперских солдат в сторону. Когда Далия снова попыталась её остановить, эльфийка резко дёрнула рукой назад и ударила охотницу локтём прямо в нос. Пока Далия пыталась остановить поток крови, хлещущий из её носа, Мираэль шла в сторону минотавра, заряжая стрелу в лук.       Решив, что больше нет смысла тянуть с неизбежным, минотавр начал заводить топор над головой девочки. Все присутствующие затаили дыхание, надеясь на то, что это всего лишь провокация. Но когда все увидели, как зверолюд повёл рукой вниз, по полю пронёсся крик Франа Грея: «Неееет!!!». Кровь брызнула на лицо девочки. Зажмурив глаза, она уберегла их от попадания в них крупных алых капель, падающих сверху. Когда девочка поняла, что до сих пор была жива, она открыла глаза и посмотрела вверх. Рядом с ней стоял минотавр, чья левая рука была пригвождена к голове стрелой. Скованная судорогами кисть не позволила топору выпасть из руки. Издав протяжный стон, зверолюд с грохотом упал на спину. До сих пор не веря такому чуду, Фаран медленно переводил взгляд туда, откуда прилетела стрела. Спасительницей девочки стала та, которая не пожелала оставаться в стороне. Держа в руках свой верный боевой лук, Мираэль с непоколебимой решимостью во взгляде смотрела на убитого ею монстра. Понимая, что каждая секунда промедления будет стоить дочери жизни, Фаран, позабыв обо всём, побежал к своей дочери. В ответ зверолюды с душераздирающим рёвом кинулись из леса, желая втоптать в землю тех, кто осмелился убить одного из них. Понимая, что стоя на месте, они своему лорду не помогут, Этелхард вытащил меч из ножен и повёл армию своего господина в бой.       Стараясь успеть раньше зверолюдов, Мираэль бежала к Агнесс. У неё было значительное преимущество в скорости, вот только время было отнюдь не на её стороне. Стадо зверолюдов в любом случае было ближе к девочке, чем она, так что вся надежда была на отца. Будучи в нескольких шагах от Агнесс, Фаран взял в руки меч, крича на бегу своей дочери: «Агнесс, беги к воинам! Беги!». Пробежав мимо перепуганной девочки, Фаран побежал прямо на зверолюдов. Когда самый быстрый из них оказался рядом с лордом, тот одним ударом снёс верхнюю половину головы твари. В следующее мгновение две армии столкнулись друг с другом. Валя людей на землю, зверолюды пробивали им черепа своими здоровыми копытами, но в следующее же мгновение, конные рыцари обрушивались на врага подобно сплошной волне железа и лошадей. Уклоняясь от острых клинков и закрученных рогов, Мираэль с эльфийской ловкостью продвигалась через бушующую битву в сторону девочки, которую окружив со всех сторон, защищали несколько бретонских воинов. Если на них накинется какой-нибудь минотавр или кентигор, то без поддержки рыцарей этим воинам не справиться. Вовремя заметив удар, направленный в её сторону, Мираэль прогнулась назад и проскочила под лезвием топора, рассёкшим воздух в паре сантиметров от её лица. Избежав смерти, эльфийка быстро зарядила стрелу в лук и навскидку пустила её в зверолюда. Пока тот пытался вытащить стрелу из своей тощей шеи, двое бретонских солдат подбежали к нему и проткнули копьями. Не переставая терять Агнесс из виду, Мираэль продолжала двигаться в её сторону, попутно убивая каждого зверолюда, попадающемуся на её пути.       Не подпуская к дочери лорда мерзких тварей, ополченцы молились о том, чтобы Леди была к ним благосклонна и смерть не настигнет их в такой важный момент. Сама девочка, которую защищали воины, пыталась быть храброй. Её мать учила её, что одному из чувств, которому нельзя ни в коем случае поддаваться - это паника. Её отец всё ещё был жив, а его воины были вместе с ним, так что она никак не могла сейчас умереть. Но не успела она убедить себя в том, что должна оставаться храброй, как в этот момент один из воинов, защищающих её, упал на землю с пробитой головой. За ним последовали остальные. Зверолюды, размахивая своими секирами, расправлялись с неопытными ополченцами, как с малыми детьми. Отступая назад, Агнесс ждала момента, когда явится её отец и отгонит от неё этих мерзких существ. Но в итоге вместо отца пришла та, с кем девочка познакомилась совсем недавно. Держа в каждой руке по мечу, Мираэль пронеслась среди зверолюдов подобно вихрю. В момент, когда эльфийка уже стояла рядом с Агнесс, враги за её спиной падали на землю, держась за перерезанные глотки. Опустившись рядом с девочкой на колени, Мираэль обхватила ту за плечи: «Ты в порядке?» - «Это ты!» - «Я тоже рада тебя видеть, но сейчас нам надо спасти тебя». Встав на ноги, эльфийка начала разматывать ремень, который держал её колчан и повязывать его поверх пояса. Освободив спину, Мираэль повесила на неё Агнесс. Обхватив эльфийку за шею, девочка прижалась к ней, вручая свою судьбу ей в руки. Взяв в руки лук, Мираэль стала искать направление, в котором ей будет правильней всего унести Агнесс. В любом случае, чем дальше это будет от леса, тем лучше. Ещё надо будет отыскать её отца, который с момент начала битвы пропал из виду.       Смотря на бушующую вокруг себя битву, Мираэль с трудом представляла себе, как она должна будет из всего этого вытащить на себе маленькую девочку. Двигаться придётся намного осторожней, да и перекатов на спине придётся избегать. Сконцентрировавшись и сделав глубокий вдох, Мираэль побежала, вытаскивая на бегу стрелу из колчана и подставляя её к тетиве. Метко пущенная стрела сразу убрала с её пути одно из препятствий. Перепрыгнув через умирающего зверолюда, она побежала дальше, выпуская очередную стрелу. Когда ты учишься всему этому, тебе не кажется, что на деле это окажется чем-то более сложным, но сейчас, когда она бежала через охваченных яростью зверолюдов и бьющихся из последних сил людей, она понимала, что тренировки, это как читать книги о каких-нибудь ужасных событиях. Если ты сам не принимал в них участие, то тебе никогда не понять те чувства, которые испытывали участники тех событий. Уклонившись от очередного удара и выпустив ещё одну стрелу, Мираэль оказалась близка к тому, чтобы покинуть поле боя.       Наконец, выйдя из боя, эльфийка вспомнила о той, которая, единственная из людей, встала на её защиту. Далия точно всё ещё была в битве, так как имперские солдаты продолжали вместе с бретонцами биться с мерзкими тварями. Она хотела пойти ей на помощь, но оставить Агнесс одну она не могла. К счастью, их заметил один из рыцарей Фарана. Остановив коня рядом с ними, он протянул к девочке руку: «Передай её мне! Я отвезу её в безопасное место!» - «Хорошо! Береги её!». Передав Агнесс рыцарю, Мираэль уже собиралась снова вернуться в бой. Выбрав себе целью ближайшего зверолюда, эльфийка запустила руку в колчан и обнаружила, что тот был пуст. Все стрелы она истратила на то, чтобы вывести с поля боя дочь Фарана Грея. Бросив лук на землю и сняв ремень с колчаном, Мираэль взяла в руки свои эльфийские клинки и кинулась в бушующую битву.       Изнывая от нетерпения ступить на твёрдую землю, Ливианна ходила вдоль борта под присмотром своего телохранителя. Берег уже был отчётливо виден с их корабля и уже через несколько минут они должны будут бросить якорь. В момент, когда корабль пристал к берегу, тут же последовала команда спустить на берег сходни. Грозя пробить кулаком череп, Вазраг заставил воинов Хаоса расступиться в стороны перед его хозяйкой. Ступив ещё на неосквернённую землю, Ливианна сразу почувствовала запах свежего воздуха и ещё пока что живых деревьев. Не то, чтобы ей не нравились её теперь уже родные Пустоши Хаоса, просто иногда она любила вспоминать о том, где жила раньше. Поскорей бы Хаос навсегда поглотил её разум, чтобы такие мысли перестали мучить её истерзанную душу и сердце. Сразу за Ливианной на землю ступил Валариус. Он в отличие от неё не грезил былыми воспоминаниями и был полностью отдан воле Хаоса. Держа в руках своё двухконечное копьё, Лорд Хаоса шёл в сторону леса, от которого исходила знакомая энергия Хаоса, но в чём-то отличающаяся о той, которая переполняет пустоши. Не обращая внимания на лорда и остальных воинов, Ливианна села на землю, облокотившись одной рукой на тлеющую под ней траву. Пока воины будут разбивать лагерь, у неё есть время предаться остаткам воспоминаний, которые ещё не исчезли из её головы. Когда в борту корабля открылся огромный люк, из него наружу выбрался здоровенный дракоогр. Разминая затёкшие конечности, Кхолек не мог нарадоваться тому, что их плавание наконец-то закончилось. Если бы они пробыли в море, ещё хотя бы пару дней, то он бы начал пожирать рабов, сидящих на вёслах.       За всей этой высадкой из леса наблюдало стадо зверолюдов во главе со своим вожаком. Протискиваясь между существ, каждый из которых был в три раза больше него самого, Алакор постепенно подбирался к Хазраку. Когда же он наконец-то оказался рядом с ним, адепт смог своими глазами узреть, что был прав по поводу сил, собирающихся на Севере Бретонии. Он знал, что ему ещё предстоит встреча со старыми знакомыми, но чтобы так скоро. Надо избавиться от них как можно скорее, пока его старый хозяин ничего не испортил. Обращаясь к вожаку зверолюдов, Алакор очень надеялся, что его слова до сих пор не утратили убедительности, и что Хазрак послушается его совета: «Господин, вы должны напасть, пока не стало слишком поздно. Если они закончат свою высадку, то эльфы и люди перестанут быть вашей главной проблемой. Убейте их, убейте!» - рыкнув на старика, вожак зверолюдов заставил того замолчать. Он мог бы напасть на этих странных людей, которые не выглядели такими слабыми, подобно тем, которых ему приходилось убивать до этого момента. А ещё этот здоровенный монстр, вооружённый двуручным молотом явно давал понять, что эти чужеземцы не так уж и слабы. Без сильной поддержки в бой было лучше не идти. Подозвав к себе одного из своих воинов, Хазрак что-то сказал тому, после чего, тот зверолюд куда-то побежал. Не совсем понимая, что происходит, Алакор надеялся, что Хазрак не собирается пренебрегать его советом. И его надежды в итоге оправдались. Подняв над головой свой меч, вожак зверолюдов подал сигнал к атаке. Издав пронзительный рёв, Хазрак Одноглазый повёл своих воинов в бой.       Увидев стадо существ, бегущих на них из леса, воины Хаоса бросили разворачивание лагеря и начали готовиться к бою. Перестав предаваться грёзам о былых временах, Ливианна встала с земли и выхватила из ножен кинжалы. Её телохранитель тоже не отставал от неё. Взяв в руки огромную секиру, Вазраг встал позади лорда и издал воинственный крик. Не дожидаясь, пока те сами добегут до неё, Ливианна кинулась навстречу зверолюдам. Пробегая в астральном облике воинов Хаоса насквозь, тёмная воительница быстро оказалась в первых рядах. Вазраг, стараясь не отставать от госпожи, просто раскидывал тех, кто стоял у него на пути. Остановившись перед несущимся на неё стадом, Ливианна вернулась в физический облик и стала ждать подходящего момента. Смотря на омерзительные морды зверолюдов, Ливианна догадывалась, за какими союзниками сюда пришёл её муж. Если эти верзилы и в самом деле служили Хаосу, то у них явно было достаточно сил, чтобы доказать свою верность Тёмным Богам. Когда первые ряды уже были в считанных шагах от неё, Ливианна снова перешла в астральный облик. Не понимая, что происходит, зверолюды продолжили бежать в её сторону. Проносясь сквозь неё, воины стада врезались друг в друга, протыкая сородичей своими рогами. Пропустив через себя первую волну, Ливианна вышла из горы окровавленных тел и перешла в физический облик, заранее занося клинки для удара. Не отставая от своей госпожи, Вазраг также принял на себя волну зверолюдов, только он, в отличие от Ливианны не умел переходить в астральный облик. Остановив десяток зверолюдов своим телом, он одним взмахом секиры разбросал их в разные стороны. Вдохновлённые своими лидерами, воины Хаоса накинулись на зверолюдов, оттесняя тех обратно в лес. И победа была близка, пока верхушки дальних деревьев не начали склоняться вниз, словно кто-то огромный шёл через лес, валя деревья на своём пути. Понимая, что этот враг будет по зубам только ему, Кхолек откусил голову минотавру и отбросил обезглавленное тело в толпу его сородичей. Сжимая в руках молот, Кхолек ждал момента, когда из леса выйдет новый враг. Когда же неизвестное существо показалось и леса, дракоогр понял, что его победа окажется не такой лёгкой, как он думал. Выпрямляясь в полный рост, помесь минотавра и циклопа, чей рост был вполовину выше роста дракоогра, кигор валил перед собой деревья, держа на плече огромный валун. «Ты думаешь, я тебя испугался?! Сейчас ты узнаешь, что такое по-настоящему служить Тёмным Богам!».       Убивая зверолюда одного за другим, Мираэль всё сильней приближалась к месту, где имперские солдаты, отрезанные от остального войска, отбивались от волны зверолюдов, которая была готова поглотить их в любой момент. Среди окружённых солдат эльфийка смогла разглядеть охотницу на ведьм, которая с перебинтованным носом отстреливала врагов, пробивающихся через ряды её солдат. Вонзив клинки в спину минотавру, который стоял рядом с ней, Мираэль начала направлять того, как марионетку. Водя клинком в теле монстра, она вела его прямо на имперских солдат. Выбрав подходящий момент, Мираэль вытащили клинки из тела минотавра и, полоснув того напоследок по горлу, прыгнула в ряды имперских солдат. Встав рядом с охотницей, она начала плечом к плечу с Далией отбивать атаки зверолюдов. Битва ещё не была проиграна и у них были шансы на победу, если только бретонские воины смогут продержаться достаточно долго. Гонец Далии уже должен был успеть добраться до Куронна и сообщить обо всём королю.       Борясь с огромной тварью, Кхолек пытался выхватить из рук монстра свой молот. Этот великан с головой быка оказался невероятно силён, а брошенный им валун образовал в рядах воинов Хаоса брешь, через которую зверолюды смогли пробиться к ним в тыл. Держась рядом с Ливианной, Вазраг останавливал набегающих на них зверолюдов, вставая у тех на пути. Когда те врезались в служителя Хаоса, их черепа не выдерживали такого удара и трескались. Добивая оглушённых зверолюдов расплющиванием головы по земле, Вазраг покрывал свои сапоги слоем из плоти и крови. Сама Ливианна, переходя из физического тела в астральное, заходила врагу в спину и рассекала её своими клинками. Чем больше она убивала, тем сильнее разгоралось пламя внутри неё. Если так продолжится и дальше, то она снова взорвётся волной огня, как это было в схватке против Изабеллы.       И вот когда битва уже была готова превратиться в бесконтрольную резню, раздался звук, похожий на удар здорового молота по наковальне. Сражение тут же прекратилось, а все взгляды устремились в сторону корабля. Там, стоя перед спуском на землю, стоял он. Чёрные дымящиеся доспехи источали столько тёмной энергии, что могло показаться, что они поглощали весь свет, который падал на них. Алый плащ, украшенный проклятыми письменами, развевался на ветру, подобно победному знамени. Клинок, выкованный в адской кузнице, горел чёрным пламенем. Рукоять клинка была украшена образами, истязающихся в преисподние душ. Сплетённые в агонии, образы были словно живыми, извиваясь, терзаясь общими муками. Огромный щит, покрытый шипами и черепами, источал дым, расползающийся под ногами своего носителя. На голове у служителя Хаоса был надет шлем. Между тремя стальными рогами, направленными вверх, в воздухе зависала огненная сфера, пульсирующая в унисон биению тёмного сердца своего носителя. Из-под шлема на поле боя смотрело два глаза, один из которых горел огнём, внутри которого был заключён звериный зрачок. Вокруг глаза алым свечением сияло клеймо Хаоса, поставленное воину несколько лет назад. Люди знали его, как нового предвестника, сами же воины Хаоса знали его как Валдигора Осквернителя, верховного Лорда Хаоса, нового избранника Тёмных Богов, Закат Старого Света! Когда Лорд Хаоса спускался вниз, каждый его шаг эхом разносился по полю боя. Когда Валдигор спустился вниз, перед ним начали расступаться все. Воины Хаоса и зверолюды расходились в немом ужасе перед такой мощью. Даже кигор, совершенно позабыв о Кхолеке, замер в ужасе. Дойдя до середины поля боя, Валдигор начала медленно осматриваться по сторонам: «Ну, и кто у этих зверушек главный?».       Постепенно сдавая позиции, имперцы и бретонцы начали медленно отступать назад. Ещё чуть-чуть и зверолюды оттеснят их к реке, где их уже ничего не спасёт. Пока одни будут пытаться перебраться на другой берег, остальных разорвут на куски. Отгоняя от себя зверолюдов, Мираэль не давала тем пробиться через образовавшуюся брешь. Солдаты, которые мгновение назад ещё бились с врагом, теперь были втоптаны в землю десятком копыт. Далия предполагала, что она умрёт примерно той же смерть, что и её четверо товарищей, а именно раздавленной волной наступающих врагов, но чтобы так скоро. Видимо это правда, что чем импульсивней охотник, тем короче срок его жизни. Выпуская последнюю пулю в морду козломордой твари, которая орала на неё звериным рёвом, Далия отбросила мушкет в сторону и приготовилась вступить с врагом в ближний бой, как в этот момент в зверолюда, который замахивался на охотницу топором, рухнул на землю со стрелой, торчащей меж рогов. Посмотрев на оперение стрелы, Далия сразу поняла, что та не принадлежала кому-то из лучников Фарана. Имперцы так же не использовали такого оперения.       Прежде чем охотница успела понять, кем была пущена стрела, ответ сам снизошёл на них с небес. Пикируя вниз, эльфийские лучники, верхом на соколах, налетали на стадо зверолюдов, обрушивая на них дождь из стрел. Возглавляла атаку ни кто-нибудь, а сама мать Мираэль. Направив своего сокола в самую гущу врагов, Заакхиэль приложила к тетиве стрелу и начала быстро читать заклинание. Когда до столкновения с ордой монстров оставались считанные мгновения, страж Векового Дуба выпустила стрелу, после чего резко направила своего сокола вверх. Влетев в толпу зверолюдов, стрела взорвалась зелёной сферой, разрывающей зверолюдов на куски.       Благодаря неожиданному подкреплению, люди смогли справиться с врагом. Когда последние зверолюды были убиты, Заакхиэль спустилась на землю неподалёку от поля боя. Чувствуя, что ей предстоит нелёгкий разговор, Мираэль начала готовиться к самому худшему. Её точно ждал арест, без возможности покидать родную рощу до конца её жизни. Идя в сторону отряда своей матери, Мираэль пристыжено опустила голову. Когда она услышала быстро приближающиеся шаги, эльфийка была готова выслушать весь список проступков, который составила её мать. Но вместо этого, Заакхиэль обхватила свою дочь и крепко прижала к себе: «Мираэль! Ты жива! Вот же ты дура! Ты представляешь, чтобы я сделала, если бы узнала, что с тобой что-то случилось?!» - «Мам, я просто хотела...» - «Я прекрасно понимаю, чего ты хотела. Спасибо тебе за это, но в следующий раз, лучше избегай таких решений».       Пока две эльфийские воительницы радовались тому, что обе были до сих пор живы, Далия пыталась отыскать предводителя бретонских воинов. Обходя горы трупов, охотница на ведьм боролась с омерзительным запахом смрада, который источали трупы зверолюдов. То, что она выбралась живой из этой передряги, было исключительной заслугой эльфов, которые пришли им на помощь в последний момент. Побродив по полю боя ещё какое-то время, Далия в итоге всё-таки смогла найти Фарана Грея. Тот сидел на земле, держа в руках окровавленный клинок. Вокруг рыцаря на земле лежали не меньше пяти десятков мёртвых зверолюдов, которые с большой вероятностью были убиты им самим. Приблизившись к лорду, охотница на ведьм была обрадована тому, что тот был жив.       Приводя дыхание в норму, Фаран Грей смотрел на своё отражение в лезвии клинка. Впервые за много лет после того случая, он смог обрести хоть какой-то покой. Это нельзя было назвать полноценной местью за смерть своих родных, но как начало, это было вполне неплохо. Когда к уставшему рыцарю подошёл глава ополчения, тот встал с колен и посмотрел на своего верного союзника измученным взглядом: «Они все мертвы, Этелхард. Мы перебили этих тварей» - «Да, господин. Но сегодня произошло нечто гораздо лучшее». Не до конца поняв слова Этелхарда, Фаран Грей посмотрел на него в надежде получить более ясный ответ. Улыбнувшись своему господину, глава ополчения сделал шаг в сторону и пропустил вперёд ту, ради которой его господин чуть не погиб. «Агнесс!» - «Папа!» - отбросив меч в сторону, Фаран кинулся к своей дочери. Упав перед ней на колени, он обхватил её обеими руками и прижал к себе: «Я больше никогда тебя не отпущу! Я клянусь, что с тобой больше никогда ничего не случиться! До тех пор пока я жив, ты будешь в безопасности!». Вытерев слезу со щеки, Далия отвела взгляд в сторону эльфийских воинов. Те садились на своих соколов и улетали в сторону родного леса. Мираэль наверняка улетела вместе с ними, а жаль, она могла сильно облегчить им поиски оставшихся стад зверолюдов. Ну не ей решать, какой будет дальнейшая судьба эльфийки. Сейчас надо было перегруппировать силы и продолжить преследования оставшихся в живых врагов.

Глава 10.

Новые слуги.

      Ожидая, пока капитан разберётся с ранеными солдатами, которых должны будут отправить в ближайший госпиталь, Далия занималась тем, что изучала трупы звероподобных зверей. Проведя пару махинаций с подручными средствами, охотница смогла понять, что эти существа служат Хаосу. И как все прислужники всей этой мерзости, они были очень крупными и сильными, по сравнению с обычным человеком. Возможно, они даже обладали кузнечным делом, так как броня на них явно не была снята с кого-то другого. И выкована она была довольно не плохо, по меркам тех, которые не создавали впечатления разумных существ. Помимо всего прочего, Далия смогла выяснить, что эти зверолюды делились на разные виды, если это можно было так назвать. Она пока что смогла выделить два отдельных вида. У одних голова была козлиная, а тело покрыто длинной грубой шерстью. У вторых голова была бычья, не так много шерсти, а тело заметно крупнее, чем у первых. В будущем она наверняка сможет выделить ещё виды, ибо Хаос никогда не останавливается в своём мерзком развитии.       Когда все раненые имперские солдаты были готовы к отправке в Куронн, а армия Фарана Грея закончила разворачивать лагерь на обратной стороне реки, Далия решила узнать у лорда, что тот собирается делать дальше. Их следопыт улетела вместе со своими сородичами, а сами они зверолюдов будут искать целую вечность. Вдобавок, отряд Далии понёс слишком большие потери, чтобы продолжать преследование. Второй такой стычки они уже не выдержат.       Сидя перед костром вместе с дочерью, Фаран Грей не мог перестать радоваться тому, что его дочь была жива. Без матери ей теперь будет трудно, но у неё сильный характер и она сможет справиться с этим бременем, которое выпало на её долю. В такое время, как сейчас, надо быть готовым ко всему, к любым утратам. Возможно, раньше и были времена, когда люди не умирали сотнями, и им не приходилось жертвовать всем ради того, чтобы прожить следующий день, сейчас вопрос был в том, смогут ли они к этому вернуться? «Как ты себя чувствуешь, дорогая?» - «Хорошо, вот только скучаю по маме» - «Я тоже по ней скучаю» - «Озёрная Леди позаботиться о ней?» - «Разумеется. Леди заботится обо всех жителях Бретонии, без исключения». Выслушав отца, Агнесс обхватила его руку и прижалась к нему. Смотря на свою дочь, Фаран еле заметно улыбался. Зверолюдам повезло, что пока она была в плену, те почти её не тронули. У девочки было всего пару царапин, а на руку был одет какой-то браслет, которого отец раньше не видел.       Рассмотрев браслет дочери внимательней, Фаран окончательно убедился, что бретонские мастера таких не делают: «Агнесс, а откуда это у тебя?» - «Этот браслет?» - взглянув на мерзкое украшение, дочь рыцаря резко помрачнела, после чего развязала верёвку и сняла браслет с руки. Сжав вещицу в кулаке, девочка бросила её в костёр. С неестественным шипением, браслет стал обугливаться и тлеть в ярком пламени. Пытаясь осознать то, что сейчас произошло, Фаран заметил охотницу на ведьм, которая шла в их сторону: «Агнесс, побудь здесь, я сейчас вернусь» - «Хорошо, пап». Кивнув Далии в сторону от костра, лорд отошёл от дочери достаточно далеко, чтобы та точно не услышала их разговора. Фаран примерно догадывался, о чём собиралась с ним поговорить прислужница церкви, так что дочери будет лучше этого не слышать. Ей и так пережитого сегодня хватит до конца жизни. Встав перед рыцарем, Далия решила отбросить все формальности и сразу перейти к обсуждению самого важного: «Что вы планируйте делать дальше?» - «Отведу дочь к её тёте. Потом продолжу преследовать зверолюдов» - «А как же ваши земли?» - «У меня осталось всего пару деревень. Передам их своему герцогу, после чего начну жизнь странствующего рыцаря» - «А разве это не означает бесчестье?» - «Только в том случае, если тебя изгнали. Я собираюсь дать обет Леди, в этом случае, моя честь останется нетронутой» - «Хорошо, дело ваше. Желаю вам удачи, да и осветит Зигмар ваш путь» - «Благодарю, и вам пусть сопутствует удача, да благословит вас Леди». Распрощавшись с рыцарем, Далия направилась обратно к своим воинам. На этом моменте, её миссию можно считать завершённой. Искать зверолюдов она дальше не может, да и без неё было ещё достаточно охотников, занимающихся поиском этих тварей. Построив своих солдат, охотница встала во главе отряда и пошла с ними в сторону дороги. Уже ступая на дорогу, Далия с размаху ударила себя по лбу: «Молотом паладина мне по голове! Гонец, он ведь до сих пор в Куронне. Надо будет его забрать, когда будем проходить рядом со столицей»       Стоя в окружении зверолюдов и воинов Хаоса, Валдигор не прекращал обращаться к орде прислужников: «Я до сих пор не увидел того, кто руководит этими зверьми! Покажись, если ты конечно не струсил!». В ответ на слова Лорда Хаоса на поле боя раздался животный рык. Расступаясь в разные сторону, воины Хаоса и зверолюды давали возможность своим предводителям увидеть друг друга. Тяжело дыша, Хазрак смотрел на Валдигора звериным взглядом. Решив, что перед ним вожак зверолюдов, Лорд Хаоса вонзил щит в землю и направился в его сторону: «Так это ты командуешь ими. Скажи мне, что убило в тебе инстинкт самосохранения и заставило напасть на моих воинов?» - «Это мои земли!». Не сразу осознав, что зверолюд говорит на языке Хаоса, Валдигор на мгновение остановился. Но поняв, в чём дело, он продолжил идти в сторону вожака: «Так ты умеешь говорить. В таком случае, мы можем всё решить словами». Ничего не ответив Лорду Хаоса, Хазрак ударил по земле копытом и побежал в его сторону, занося меч для удара. В ответ, Валдигор просто встал на месте, и стал ждать, когда зверолюд окажется достаточно близко. Видя происходящее, Ливианна не понимала, почему её муж бездействует. Вытащив кинжалы из трупа противника, она приняла астральный облик и побежала через толпу воинов. Увидев, что его госпожа направилась к верховному господину, Вазраг побежал за ней. Поняв по действиям телохранителя, что его жена решила кинуться зверолюду наперерез, Валдигор решил больше не медлить, и завершить все дела с Хазраком прямо сейчас.       Крепко сжав рукоять меча, Валдигор пошёл навстречу своему противнику. Оказавшись рядом с Лордом Хаоса, вожак нанёс удар. Ударив по тёмным доспехам, клинок смог высечь лишь пару искр. Не давая зверолюду опомниться, Валдигор навалился на него, сбив вожака с ног ударом плеча. Прежде чем его враг успел встать с земли, Лорд Хаоса наступил тому на горло. Под тяжестью стального сапога, Хазрак сразу стал задыхаться. Пробежав через толпу воинов, Ливианна вышла к месту, где проходил поединок её мужа и вожака зверолюдов. Валдигор явно был в лучшем положении и вопрос жизни Хазрака уже зависел от самого Лорда Хаоса. «Я ведь хотел решить всё словами. Надеюсь, у твоих сородичей найдётся более благоразумный лидер, чем ты» - когда Валдигор Осквернитель начал заносить меч для удара, в толпе прозвучал голос. Словно призрак из прошлого, голос заставил Лорда Хаоса забыть о своём противнике и переключить всё внимание на его источник.       Убрав ногу с шеи Хазрака, Валдигор посмотрел в сторону, откуда доносился голос. Расступаясь перед стариком, воины Хаоса и зверолюды отходили в сторону. Приближаясь к своему бывшему господину, Алакор не показывал какого-либо страха или сомнения. Выйдя из толпы воинов, он снова заговорил с Валдигором. Пусть голос у мага и изменился, это был всё тот же нудящий по любому поводу старик, который был жив до сих пор только потому, что было кому защищать его: «Не стоит тебе убивать его, Валдигор Осквернитель, верховный Лорд Хаоса» - «Чтоб меня сбросили на дно Осквернённого моря, это ты, да ещё и живой» - «Я всё ещё полон сюрпризов» - «Оно видно. Помимо сюрпризов, ты ещё и полон наглости, раз смеешь разговаривать так с верховным Лордом Хаоса. Неужели эти могучие создания слушаются тебя?» - «В это трудно поверить, но у них хватило мозгов прислушаться к моим советам. С ними были некие трудности, но я смог с ними справиться» - «Так получается, это ты подговорил их атаковать нас» - «А ты не убавил в смекалке. Да, это я подговорил их атаковать вас» - «В таком случае, скажи мне, прежде чем я оторву тебе голову и скормлю твои останки Кхолеку, зачем? Твоя старая голова в конец опустела?». Стукнув посохом по земле, адепт закричал на Лорда Хаоса, как не кричал никогда прежде: «Месть! Это месть за то, как ты поступил со мной!» - «Месть?! От тебя?!». Залившись смехом, от которого у обычного человека душа ушла бы в пятки, Валдигор вонзил меч в землю, чтобы ненароком не убить кого-нибудь из тех, кто стоял рядом. Разозлившись, Алакор ещё раз ударил посохом по земле, только в этот раз в воздухе вокруг него и Валдигора появилась завеса из чёрного дыма, которая отгородила их от всех остальных на поле боя. Не ожидая такого хода, Валдигор вытащил меч из земли и направил его на мага. Смотря на Лорда Хаоса чёрными, как сама тьма глазами, Алакор продолжил своё откровение: «Ты бросил меня на произвол судьбы! Ты всегда относился ко мне, как к вещи! Если бы не я, то никто не спас бы тебя в тот день от Франца, не помог бы взять штурмом ту гномью твердыню, не помог отомстить императору, победить Гримгора! Без меня, ты не сразился бы с Аркхаоном, не вернул бы к жизни свою жену, и уж точно не добился всего того, что имеешь сейчас!» - «По твоим словам, я так вообще ничего не делал!» - «А что ты делал?! Махал мечом во все стороны и постоянно игнорировал мои советы и предупреждения! У тебя ведь нет никакой тактики! Ты просто прёшь напролом, как какой-нибудь орк! Эти зверолюды нужны тебе только для того, чтобы увеличь гору трупов, на которую ты взойдёшь с видом победителя!». Выговорив всё, что накопилось в его проклятой душе за всё это время, Алакор вернулся в прежнее состояние. Завеса спала, и два бывших союзника снова стали видны всем на поле боя.       Смотря на мага, Валдигор был немного удивлён. Надо было признать, что с их последней встречи старик прибавил сил, но не настолько, чтобы дерзить ему. Чтобы сломать Алакора, ему даже не придётся использовать своё оружие. Он просто сломает его своими руками. Вонзив меч в землю, Валдигор направился к адепту Хаоса, который переводил дух после выплеска энергии. Хазрак тем временем попытался встать, но в этот момент ему на грудь наступил телохранитель Ливианны. Стоя рядом со своим защитником, воительница Хаоса пригрозила зверолюду указательным пальцем: «Не советую тебе этого делать».       Находясь в нескольких шагах от Алакора, Валдигор начал протягивать к нему руку. Подняв на бывшего господина озлобленный взгляд, Алакор резко поднял свой магический посох вверх. В тот же момент адепта Хаоса окружил плотный столб огня, в котором можно было разглядеть силуэты смеющихся человеческих черепов. Когда пламя исчезло, мага уже не было на месте. «Даже так. Ладно, беги старик. Скоро я уничтожу весь мир, и тебе негде будет скрыться» - быстро позабыв о маге, Валдигор вернулся к более актуальному вопросу. Встав над поверженным Хазраком, Лорд Хаоса приказал телохранителю своей жены убрать с него ногу. Вставая с земли, вожак зверолюдов боялся хоть как-то заново вызвать гнев у всемогущих чужеземцев. Понимая, что тот был просто обманут Алакором, Валдигор решил дать зверолюду второй шанс: «Зря ты послушал этого старика. Предлагаю в последний раз, зверь, или ты встаёшь под мои знамёна, или твои сородичи вымрут быстрее, чем этот мир падёт в бездну забвения. Выбирай, у тебя не так много времени». Оглядываясь вокруг, Хазрак понимал, что впервые вопрос должен будет решиться не с помощью силы и оружия. Но перед тем как он вручит судьбу своего народа этому могучему воину, он должен убедиться, что это не будет напрасным: «Какую цель ты преследуешь?» - «Что?» - «Какая цель у тебя, воин Хаоса? Мой народ привык воевать, а не сидеть на месте!» - «Ты жаждешь битвы? Ты получишь её сполна! Помоги мне уничтожить Империю, и тогда ты сможешь принести в жертву Тёмным Богам не только людей. Орки, гномы, вампиры и все остальные в этом мире будут уничтожены. Тебе только надо собрать все свои стада и привести их ко мне в пустоши. Мы создадим такой легион, перед которым не устоит ни одна из крепостей! Ни одна армия не выстоит против нашей мощи! Земля будет усеяна костями, а на этих костях будем пировать мы!». Когда Валдигор Осквернитель закончил свою вдохновительную речь, поле боя разразилось боевым кличем воинов Хаоса и зверолюдов. Все поддерживали верховного Лорда Хаоса. Видя всё это, Хазрак смог принять единственно правильное решение: «Мы будем биться вместе, Валдигор Осквернитель!». Услышав слова вожака, зверолюды взревели так, что их было слышно практически на весь лес.       Пока их воины предавались эйфории от заключения воистину сильного союза, сами предводители обсуждали то, как им будет лучше всего поступить дальше. Смотря на своих прислужников, Валдигор уже имел примерные представления о том, что будет дальше: «Кхолек, Валариус, вы отправитесь с Хазраком и поможете ему довести до его сородичей мысль о том, что их предводитель заключил союз со мной» - «Будет исполнено» - «Как прикажете, господин» - «Мы с Ливианной вернёмся в пустоши на корабле. Хазрак, часть твоих воинов должны будут отправиться со мной» - «Зачем они тебе?» - «Это для тёмных гномов. Пусть готовятся ковать оружие и доспехи для них. Они как раз переселились в те гномьи крепости, которые расположены в Северных пустошах. Так нам будет легче готовить армию к завершающему походу. Это всё. У всех вас на исполнение моей воли не больше месяца! Так что советую не медлить и не сидеть подолгу на одном месте». Отдав все распоряжения, Валдигор отправился обратно на корабль.       Отправляясь в обратный путь, надзиратели снова начали стегать измотанных рабов и кричать на них, заставляя тех грести так, как если бы те были полны сил. Смотря на отдаляющийся берег Бретонии, Валдигор и Ливианна стояли рядом друг с другом. Приложив руку к животу, воительница Хаоса с некой горечью посмотрела на своего мужа: «Волдхар, нам надо поговорить» - «Это ты о ребёнке?» - «Что?! Откуда ты знаешь?!» - «Мне всё Вазраг рассказал. Я всё понимаю, и поэтому принял решение» - «И какое?» - «В предстоящий поход ты не идёшь. Ты останешься в пустошах, чтобы с тобой ничего не случилось» - «Но я хочу быть рядом с тобой!» - «Нет! Если ты или он пострадает, я не прощу себе этого! Ты ведь видишь, что со мной происходит? Хаос овладевает мной! Скоро я позабуду, кто ты такая и буду видеть в тебе лишь предводителя одной из армий. Ты должна сберечь себя и его! Всех остальных Лордов Хаоса я отдалю от тебя, как можно дальше, если понадобится, то убью их своими руками!»- «Волдхар я...» - «Хватит меня так называть! Нет больше Волдхара! Есть только Валдигор Осквернитель!». Испугавшись последних слов, Ливианна отступила на пару шагов. Осознав то, что он сейчас сделал, Валдигор отвернулся от возлюбленной и направился к себе в каюту. Держась за голову, Ливианна облокотилась на борт корабля. Маленькая чёрная слеза выпала из её глаза и упала в воду, оставив на поверхности небольшое чёрное пятно. Стоя рядом с госпожой, Вазраг смотрел по сторонам и не знал, как ему поступить в этой ситуации. Придя в себя, Ливианна посмотрела на своего телохранителя: «Всё нормально, Вазраг. Можешь за меня не волноваться. Скоро всё это закончится, и всё вернётся на круги своя. Да. Вернётся. Хотелось бы в это верить». В последний раз, посмотрев в сторону зелёного берега, Ливианна вытерла из-под глаза слезу и направилась в свою каюту. Им предстоит долгое плавание, и она ещё успеет насмотреться на море и волны. Ведь очень скоро их также может не стать, как и всего остального мира.       Приземлившись рядом с Вековым Дубом, Заакхиэль вместе с дочерью спустились на землю. До сих пор чувствуя некую вину перед своей матерью, Мираэль хотела поговорить с ней и обсудить всё, что произошло, но в этот момент им помешали. Стоило им приземлиться и спуститься со спины сокола, как из-под тени ближайших деревьев к ним вышел владыка леса в сопровождении элитной стражи. Орион явно был недоволен, и понятно чем. Сначала один из членов элитного отряда уходит в самоволку, а сразу за ним лес покидает страж великого древа. «Заакхиэль, как ты посмела покинуть лес без моей воли?» - «Моя дочь была в опасности. Я не могла оставаться в стороне» - «Я знаю, что твоя дочь нарушила указ Совета, не явилась на свой пост, не сообщив ничего своему командиру, так ещё и к людям вышла». Не желая смотреть на то, как правитель леса принижает её мать, Мираэль встала между ними: «Я вышла из леса, потому что у меня хватило смелости!» - «Мираэль, не стоит» - «Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, девчонка?!» - «Да, я прекрасно знаю, кто вы! И от этого мне легче не становится! Вы, тот, кто смог спасти лес от уничтожения и заключить мир с людьми, когда обе стороны были готовы изничтожить друг друга! И сейчас, когда над миром нависла серьёзная опасность, вы решаете отсиживаться на деревьях и ждать, пока судьба сама настигнет вас!» - «Я желаю сберечь свой народ!» - «Нет. Вы просто не хотите признавать того, что вам придётся стоять против врага бок обок с людьми. У меня была возможность пообщаться с ними и знаете, что я узнала о людях?» - «И что же ты узнала о них такого, чего не знаю я?» - «А то, что какая бы опасность перед ними не стояла, они будут защищать свой родной дом до последнего вздоха! Они так же, как и мы переживают за своих родных и близких! Да, среди них есть трусы и подлые личности, но где их нет? Взять того же Дуртху. Некогда воплощение благоразумия и мудрости стал символом жестокости и безумия древолюдов. Я не хочу так же одичать, сидя в лесу в ожидании дня, когда Вековой Дуб увянет, а все мою друзья умрут! Можете считать меня изгнанником, но я отправляюсь помогать людям, даже если я буду единственным эльфом принявшим такое решение!» - «Ты не одна!». Положив руку на плечо своей дочери, Заакхиэль с гордостью посмотрела на неё, после чего перевела взгляд на владыку леса, который очень сильно негодовал от всего происходящего. Сняв шлем со своей головы, страж Векового Дуба обратилась к правителю леса: «Я иду со своей дочерью и забираю за собой всех, кто не жалеет отсиживаться в лесу. Можешь отправить нас всех в изгнание. Если это нужно для спасения леса, то так тому и быть. Я была рождена, чтобы защищать Вековой Дуб, это я собираюсь сделать!». Повернувшись к Ориону спиной, мать и дочь отправились собирать сторонников. Пусть у них не будет поддержки со стороны Ориона, так тому и быть, они и без него соберут достаточно воинов для того, чтобы выйти на битву против врага. По крайней мере, они на это надеялись. Фаран Грей тоже не должен будет отказаться от этой затеи. Захотят ли прочие лесные обитатели помочь им, это уже другое дело. Пока что они должны будут сохранять уверенность в своём решении и показать Ориону, что не собираются отступать. Чтобы не угрожало Вековому Дубу, оно должно будет быть остановлено, во что бы то ни стало.

Эпилог второго акта.

      Темнота коридора заставляла императора щуриться при каждом шаге, чтобы не споткнуться об какую-нибудь неровность в полу. Факелы на стенах почти потухли и требовали замены. Увидев императора, два паладина расступились в стороны и раскрыли перед ним толстые металлические двери. Кивнув служителям церкви в сторону коридора, Франц дал неоднозначный намёк, что тем надо было уйти. Когда паладины ушли, император вошёл в комнату, которую освещали лишь несколько старых свечей. На полу, в окружении церковных реликвий, посуды со святой водой на полу сидел одурманенный глава священного ордена. Подняв злорадный взгляд на гостя свой темницы, демон внутри Фолькмара усмехнулся: «Ты снова пришёл. Какими судьбами?». Ничего не отвечая на слова демона, Карл Франц вытащил из-под доспеха Амулет Зигмара. Увидев артефакт, демон внутри паладина явно занервничал: «Зачем ты его принёс? Ты разве не помнишь, что произойдёт со мной и твоим другом, если ты наденешь его на нас?!». Не слушая демона, Франц взялся за цепочку и потянулся к голове верховного паладина. Извиваясь, демон старался не допустить этого, но император оказался настойчивей. Как только древний артефакт оказался на шее одурманенного паладина, кожа под ним начала дымиться, а демон начал издавать душераздирающие крики.       Закрывая уши, Франц терпел и ждал, пока демон исчезнет из тела его товарища. Даже когда комната заполнилась запахом горелой плоти, а демон внутри Фолькмара начинал бесноваться ещё больше, император продолжал ждать. Он надеялся, что вот-вот демон умолкнет, и он услышит старый суровый голос верховного паладина, при звучании которого у всех порождений нежити и Хаоса трясутся коленки. Но этого всё никак не происходило. Увидев то, как на пол начали падать сгустки крови, Франц кинулся к одурманенному товарищу и сорвал с него священный артефакт, который был весь покрыт запёкшейся кровью. Сев на пол, император давал своему сознанию придти в себя, после произошедшего. Сам Фолькмар какое-то время недвижимо висел на тюремных цепях. В момент, когда Франц встал с пола, с надеждой на то, что артефакт всё-таки сработал, он услышал издевательский смех демона.       Принимая прежнее положение, демон смотрел на императора лицом, перекошенным от боли и в тоже время искривлённым в издевательской улыбке: «Ты и в самом деле подумал, что Амулет Зигмара спасёт его? Какой же ты глупец. Нет больше Фолькмара Мрачного! Есть только я и это ничтожное тело!» - «В таком случае, ты в нём и сдохнешь!». Выхватив меч из ножен, Франц уже начал замахиваться для удара, как в этот момент его рука сама остановилась. Он должен был ударить и избавить своего товарища от страданий, но как он не пытался себя заставить, он не мог этого сделать. Понимая это, демон откровенно рассмеялся в лицо императору: «Ну, давай! Убей меня! Чего стоишь?! Слаб?! Сделай это и спаси этот мир от гибели, или...» - в этот момент взгляды императора и демона встретились. Как только это произошло, мир вокруг Фарнца изменился.       Из тёмной темницы он перенёсся в руины какого-то города. Всюду горел огонь. Сами облака полыхали адским пламенем. Земля была усеяна костями, а над руинами домов возвышался огромный варп-портал. Скверны Хаоса вокруг было столько, что сам воздух был горячим, каким он бывает в кузнечном горне. Сквозь шум от бушующего вихря император услышал голос демона: «Видишь, что ждёт твою солнечную Империю?! Это её будущее! Тебя и всех твоих союзников ждёт лишь одна участь! Полное уничтожение! Все вы умрёте! Хаос поглотит всё и вся! Само существование времени потеряет всякий смысл, ибо не для кого будет ему дальше идти! Признай Франц, ты и все твои сторонники уже проиграли! Вы просто барахтаетесь на поверхности воды, как это делают утопающие! В любом случае вы рано или поздно пойдёте ко дну! Ваши силы иссякнут и вы все умрё...» - «Нет!!!». Поборов галлюцинации, насылаемые на него демоном, Франц схватил того за горло: «Я не проиграю! Империя продолжит своё существование, даже спустя тысячу лет! Даже если мне придётся умереть ради этого! А ты! Ты останешься гнить в этой темнице до конца времён!». Отпустив горло демона, Франц направился к выходу. Смотря в спину императору, сквозь закрывающиеся двери демон медленно опускал взгляд к полу и злорадно улыбался: «Осторожней император. Иногда слова играют злую шутку со своим хозяином». Дверь в комнату закрылась и вокруг снова воцарилась тьма и лишь два алых глаза смотрели сквозь мрак на две металлические двери.

Акт третий.

Путь Исхода.

Пролог третьего акта.

      Пламя свечей, стоящих в подсвечнике, слабо освещало помещение, наполненное книжными шкафами и напольными полками. На полу были свалены горы книг, которые теперь служили разве что бесполезными пылесборниками. На языках, на которых были написаны эти книги, уже давно никто не разговаривал. Народы, использовавшие их, давно вымерли или приняли новых хозяев и переняли их наречие. Среди покрытых паутиной и пылью книг так же можно было увидеть свитки и отдельно вырванные страницы с давно выцветшими чернилами. Изображения, которые ещё каким-то чудом не исчезли с пожелтевших страницы, показывали жутких существ с крысиными головами, эльфов, сжигающих леса, и драконов, выбирающихся из морских глубин.       На потолке висела огромная люстра, отдельные части которой бесследно пропали. Слой застывшего воска свисающего с неё был похож на промёрзшие насквозь сосульки, которые свисают с крыш домов, когда приходит зима. У дальней стены, напротив входа, заваленного камнями и деревянными опорами, находился стол, на котором была видна книга. Расположенный на огромной подставке, источник древних знаний, заплетённый в металлический переплёт, заставлял стол прогибаться под своим весом. Покрытая слоем паутины и пыли, книга практически сливалась со всем остальным окружением. Это место было заброшено давно и никем не посещалось уже больше сотни лет. Так было, до сегодняшнего дня.       Когда книжные полки начали сотрясаться, а люстра грозила рухнуть, разорвав последнюю цепочку, которая держала её на потолке, комната начала заполнятся тёмной энергией. Проходя сквозь всё, что было в комнате, энергия концентрировалась перед разрушенным входом. В момент, когда сверху начали сыпаться мелкие камни и треснувшие булыжники, тёмная энергия сконцентрировалась в настоящий вихрь, сотрясающий всю комнату. Отложив уничтожение заброшенной библиотеки ещё на пару сотен лет, вихрь тёмной энергии развеялся. Откашливаясь, Алакор приходил в себя после столь тяжкого перемещения. Придя в себя, адепт Хаоса направился к столу, с которого от магического вихря попадали все мелкие предметы. Переступая через разбитые пробирки и ржавые подсвечники, Алакор смог подобраться к огромной книге: «Фух, это оказалось тяжелее, чем я думал». Прикоснувшись к книге, маг сразу убрал руку назад. Не смотря на то, что в помещении было холодно, книга была тёплой. Отставив посох в сторону, Алакор снова прикоснулся к книге. Попытавшись открыть её, адепт Хаоса обнаружил, что та была закрыта на ключ: «Проклятье, так мне её не открыть. Магия тоже может всё испортить». Посмотрев по сторонам, старик начал искать что-нибудь, что могло ему помочь открыть замок. Если бы замок был магическим, Алакор смог бы открыть его, пусть и потратив большую долю своих сил. Но этот замок был механическим, а орудовать отмычкой адепт был необучен. Какой-нибудь подобной магии старик тоже не обладал. Распинав весь мусор вокруг стола, маг отправился изучать остальное помещение библиотеки.       Когда маг снимал старые книги с трухлявых полок, его тут же пробивал жуткий приступ кашля. Большинство древних переплётов просто разваливалось у него в руках, превращаясь в горстку пыли. Осмотрев один книжный шкаф, адепт сразу переходил к другому. Перебрав большую часть книг, Алакор так и не смог найти что-нибудь, что могло ему помочь. Обессилев, старик вернулся к столу и присел на старое кресло рядом с ним. Боясь того, что высохший предмет мебели развалится под ним, прислужник Хаоса медленно сел на него. Убедившись, в том, что он не свалится на пол, Алакор откинулся на спинку стула и закрыл глаза: «Я так могу до конца жизни пробыть здесь, и так ничего и не найти». Уже чувствуя, как сон начинает медленно окутывать его разум, адепт неожиданно услышал шорох.       Вскочив с кресла, Алакор схватился за посох и начал направлять его в тёмные углы помещения. Будет хорошо, если враг окажется с той стороны, где маг уже проверил все полки, тогда использование адского пламени не поведёт за собой серьёзных потерь. Различив в темноте мрачный силуэт, Алакор выкрикнул предупреждение незнакомцу: «Именем Тёмных Богов, выходи, если не хочешь быть низвергнутым в преисподнюю!». Делая неуверенные шаги, незнакомец медленно выходил из темноты. Когда человек вышел на свет, исходящий от свечей, маг не смог сказать, какому королевству или империи прислуживал незнакомец. Определить его принадлежность к какой-либо секте или культу маг тоже не смог. Агрессии человек также не проявлял, что шло ему на пользу, ибо Алакор не собирался долго мешкать в случае чего непредвиденного. «Кто ты? И что ты здесь делаешь?» - услышав вопрос, человек вытянул вперёд сжатую в кулак руку и направился к магу. Не переставая наводить посох на незнакомца, Алакор начал медленно шептать про себя заклинание. Если этот человек попробует напасть на него, ему будет достаточно сказать одно слово и того поглотит пламя. Остановившись в шаге от адепта, незнакомец раскрыл руку и продемонстрировал Алакору старый ржавый ключ. Переводя недоверчивый взгляд с человека на ключ, старик медленно тянулся к заманчиво выглядящей вещице. Забрав ключ из рук странного человека, Алакор тут же убрал его к себе в одну из мелких сумок, висящих на поясе: «Кто ты такой?». В ответ на слова мага человек лишь непонимающе развёл руками: «Так ты и сам не знаешь. Оно и к лучшему, мне всё равно не была бы интересна твоя история». Направляясь к столу, Алакор после каждого второго шага оборачивался на своего молчаливого собеседника, который продолжал стоять на том же месте, где адепт Хаоса забрал у него ключ.       Вернувшись к книге, маг просунул ключ в замок и медленно прокрутил его. После звонкого щелчка книга резко раскрылась, заставив мага отпрянуть назад, а незнакомца закрыть лицо руками. Снова подойдя к книге, Алакор с вдохновлённым взглядом посмотрел на страницы, исписанные чёрными чернилами. Несмотря на годы, проведённые без должного ухода, страницы остались белыми и совершенно не тронутыми временем. Приложив руку к открытой странице, маг снова почувствовал тоже тепло, которое исходило от обложки книги. Посмотрев назад, Алакор снова увидел незнакомца, который нерешительно растирал ладонями замёрзшие руки. Сколько времени здесь не провёл этот человек, похоже, единственным источником тепла для него была эта книга. Поняв, что этот странный тип не представляет для него никакой опасности, Алакор махнул ему рукой, подзывая к себе: «Подойди ко мне, я хочу тебе кое-что показать». Боясь снова заставить старика кричать на него, человек быстро подошёл к нему и стал ждать, что будет дальше.       Перевернув страницу, Алакор указал человеку на изображение орков, сражающихся друг с другом: «Видишь, орки. Огромные орды, сметающие всё на своём пути. Жаждущие битвы, они никогда не сидят без дела. Вечная битва и грабёж, вот их удел». Перевернув несколько страниц, адепт показал незнакомцу орды нежити, идущих с кладбищ за своим покровителем: «Вампиры. Бессмертные, одержимые идеей сделать всех своими рабами. Сейчас они изменились, но мне кажется, что скоро их истинная природа возьмёт над ними вверх». Перелистав ещё несколько страниц, исписанных древними письменами, маг дошёл до тех, на которых были изображены древние твердыни гномов: «Бородатые воители. Заливая своё горе литрами пива, эти карлики являются отличным примером целеустремлённости. Ради мести, они готовы сравнять гору с землёй или высушить целое подземное озеро. Вот только к чему их приведёт такое стремление, это лишь вопрос времени». Видя, что незнакомец явно заинтересован его пояснениями, Алакор продолжил переворачивать страницы.       Когда на белых листах изображения гномов сменились изображениями людей, маг остановился: «А это люди. Имперцы, кислевцы и бретонцы. Все они остатки от тех народов, которые раньше владели большей частью Старого Света, но сейчас, им грозит опасность» - перевернув сразу несколько страниц, Алакор раскрыл страницу с изображениями, которые заставили его слушателя отойти на пару шагов от стола: «Хаос! Невероятная мощь, которой теперь руководит очень целеустремлённый лидер. Он привык доводить всё до конца и никогда не отступать. Сейчас он поставил перед собой одну из самых страшных для этого мира целей. Уничтожить всех, кто не захочет перейти на его сторону. У его врагов нет ни единого шанса сразить его в одиночку, но вместе, у них есть шанс. Но вот только смогут ли они им воспользоваться?» - перевернув страницу, Алакор увидел изображение бесформенного существа, выходящего из варп-портала. Увидев его, человек упал на пол и начала медленно отползать назад. Развернувшись к перепуганному незнакомцу, Алакор начал идти на него. Тьма в помещении начал сгущаться, поглощая всё вокруг адепта Хаоса: «Но иногда настоящим врагом оказывается некто другой. Тот, кто поначалу может показаться кем-то незначительным, на деле оказаться истинным врагом» - поглощая книжные полки и пол, скверна Хаоса пугала незнакомца ещё сильнее. Прислонившись к стене, человек начал отмахиваться от старика, что-то мыча себе под нос. Встав рядом с человеком и смотря на него сверху вниз, Алакор заговорил с ним голосом, от которого человек так прижался к стене, что могло показаться, что он вот-вот протиснется сквозь каменную кладку: «Всё дело в том, чтобы различить этого врага прежде, чем станет слишком поздно. Если не сделать этого, то тебя в конце твоего пути будет ждать лишь одно». Направив посох в лицо человека, Алакор заставил того зажмуриться: «Смерть!». Тьма, поглотившая помещения, заставила комнату сотрясаться так, что держащаяся до этого на потолке люстра с грохотом рухнула. Когда тряска прекратилась и тьма развеялась, человек открыл глаза и увидел, что в комнате был лишь он один. Жуткого старика нигде не было, а книга снова была закрыта. Подбежав к ней, человек вырвал ключ из замочной скважины и снова скрылся в тёмном углу заброшенной библиотеки. В комнате повисла мёртвая тишина, и лишь редкие камушки, падающие с потолка, наполняли комнату еле слышимым стуком.

Глава 1.

Все наши силы.

      Впервые за долгие годы все пограничные крепости Империи находились в боевой готовности. После полученных известий от охотников, Карл Франц пришёл к выводу, что снова остановить силы Хаоса под стенами Кислева не получится. И пока правительница союзного королевства собирала все свои силы, император подготавливал свой родной город к тому, что скоро на него обрушится такая мощь, которая будет сравнима разве что с Тёмными Богами, которых Зигмар изгнал в потусторонний мир. Альтдорф превращался в настоящую неприступную твердыню, которая вполне могла составить достойную конкуренцию столице королевства гномов. В оборонительных башнях, в которых раньше были установлены обычные пушки, сейчас устанавливались пушки модели «Адское пламя». Эти орудия, прекрасно показавшие себя при Кислеве, должны будут помочь защитить город лучше, чем их менее совершенные предшественники. В перестроенных башнях новые орудия устанавливались на двух уровнях. Таким образом, защитники крепости смогут вести непрерывный обстрел вражеской армии. На вершине башен инженеры возводили площадки, на которых должны будут расположиться маги вместе с новыми орудиями, которые совсем недавно Колледж инженеров представил императору. Учитывая то, что все силы Империи будут собраны в одном городе, который уже без армии мог дать достойный отпор врагу, у императора и его сторонников имелись шансы спасти свои земли от очередного разорительного похода сил Хаоса.       Пересматривая доклады обо всех имеющихся у него военных силах, Карл Франц не переставал думать о том, с кем ему предстоит сразиться вновь. Ему приходилось сталкиваться с Валдигором Осквернителем, и только один раз у него был шанс убить его. После той битвы, когда он разбил его армию варваров, прислужник Хаоса ни дня не терял времени и становился только сильнее. Уже во второй раз Валдигор чуть не убил его только благодаря тому, что тогда его врагом ещё руководили какие-то благородные порывы, и он желал лишь отомстить. В третий раз императору повезло, что Лорд Хаоса пришёл не за ним, а за Аркхаоном. Если Валдигор захотел, то тогда бы он убил и его. Сейчас же, когда их встреча снова неизбежна, Франц не был уверен, что он сможет с ним справиться. Этот поединок может оказаться для него последним, если у него не будет верных союзников, которые смогут прикрыть его спину. Каким бы хорошим воином он ни был, сражаться с Валдигором один на один будет чистым самоубийством. Молот Зигмара был утрачен, так что у императора не было даже оружия, которым он мог бы дать достойный отпор.       Поняв, что перебиранием кучи бумаг отогнать от себя мысли о смертельной схватке ему не удастся, Франц вышел из-за стола и направился в тронный зал. Подозвав к себе стражу, император вышел на улицу, где тысячи людей до сих пор вели свой беззаботный образ жизни, даже не догадываясь о том, что им предстоит испытать в скором времени. В момент, когда силы Хаоса начнут штурмовать город, никого из жителей Альтдорфа уже не будет дома. Все они покинут родной город и отправятся на границу между Империей и Бретонией. Оттуда они, в том случае, если император и его армия проиграет, должны будут отправиться в Бордело и сесть на корабли. Куда бы они потом не направятся, там в любом случае будет лучше, чем здесь.       Проходя по улицам и приветствуя своих подданных, Франц быстрыми шагами шёл к Колледжу инженеров, где его уже должен был ждать с докладом его самый успешный инженер. Филипп многого добился за последнее время, не смотря на свой юный возраст. Такими темпами, и если мир не погрязнет в огненной пучине Хаоса, он сможет многого добиться и возможно даже стать главой колледжа. А пока ему надо было трудиться изо дня в день не покладая рук, чтобы не переставать снабжать императора хорошими новостями. Пройдя через парадный вход, император сразу направился по знакомым коридорам к кабинету, где юный инженер проводил большую часть своего времени. Вторую половину тот проводил на полигоне, проверяя свои наработки. Без стука распахнув дверь кабинета, император заставил Филиппа чуть не выронить из рук колбу, в которые плескалась синеватая жидкость: «Император! Вы пришли так рано!» - «Вопрос безопасности Империи актуален в любое время. Говори, ты смог добиться того, о чём я тебя просил?» - «Да. То, о чём мы с вами говорили почти готово, осталось лишь пару полевых испытаний» - «Сколько времени тебе ещё нужно?» - «Пару недель» - «Хорошо. Как только у тебя всё будет готово, немедленно сообщи мне, где бы я ни находился» - «Будет исполнено, император» - «Отлично. Я всегда знал, что могу на тебя положиться». Похлопав юношу по плечу, император покинул кабинет и направился к выходу.       Когда дверь в кабинет закрылась, и шаги Франца стихли, инженер поставил колбы на стол и вышел из кабинета. Идя к полигону, Филипп на ходу вытирал пот со лба. Он вспотел ни от того, что ему только что пришлось общаться с живой иконой всей империи, просто в здании было невероятно жарко из-за всей этой работы, которую на них возложил император. Когда Филипп вышел на полигон, ему сразу пришлось закрыть уши. Грохот, создаваемый новыми орудиями, был просто оглушающим. Орудия «Адское пламя» по сравнению с этим, просто тихо пищали. Огромные металлические машины обстреливали полигон, разнося самодельные дома и манекены, изображающие вражеских солдат, в щепки. Паровые танки, так было решено назвать этих механических чудовищ, были практически готовы к тому, чтобы быть использованными в реальном сражении. Оставались лишь мелкие нюансы с теми, кто будет управлять этими штуками и тем, как уберечь их от преждевременной смерти. Отдача от выстрелов могла просто размазать расчёт по кабине парового танка, если неправильно рассчитают мощность выстрела.       Осматривая полигон, Филипп искал своего верного помощника, Чарльза. Старый инженер, которого искал его молодой коллега, занимался тем, что расспрашивал расчет танка о том, как они ощущали себя внутри боевой машины. И результаты опросов были неутешительны. Даже зная примерную норму пороха, члены расчёта время от времени засыпали его сверх нормы и чуть не отправляли себя на тот свет к своим праотцам. Записав все результаты, Чарльз возвращался к столу и заносил все положительные и отрицательные изменения в журнал исследования. Последние записи не были такими утешительными, как первые. Подойдя к своему коллеге, Филипп заглянул в журнал и понял, что хороших новостей не так много. Заметив своего юного товарища, Чарльз отложил всё в сторону и приветственно протянул ему руку. Обменявшись с Чарльзом рукопожатиями, Филипп сразу начал расспрашивать того о том, как проходит работа над паровым танком: «Ну что, есть хоть какие-то утешительные новости?» - «Всё по-старому Филипп. Силу отдачи до сих пор сложно рассчитать» - «А заставлять солдат из расчёта сидеть и на весах замерять количество пороха может сильно замедлить скорость стрельбы. Помоги мне Зигмар, что же нам делать?» - «А если засыпать порох в мешки, как это делается с обычными пушками?» - «Нет. Мелкий мусор может попасть в механизм, и тогда весь танк вместе с расчётом отправиться на тот свет». Положив руку на затылок, Чарльз начал думать о том, что возможно их изобретение оказалось не таким уж и гениальным. Пока что все те ресурсы, которые были потрачены на него, не были оправданы. Только бы император не приказал им работать до конца жизни за просто так, после того как они сообщат ему, что паровой танк не сможет быть использован в настоящих сражениях.       Покинув одно место, император сразу направился в другое. Коллегия магов во главе с Бальтазаром Гельтом тоже должна быть полностью готова встретить надвигающуюся волну Хаоса. Поднимаясь по высеченным в белом мраморе ступенькам, Франц смотрел вверх на колоссальное строение, состоящее из множеств башен, соединённых между собой десятком крытых каменных мостов. В центральной башне, над которой в воздухе парил огромный кристалл, заседал сам Бальтазар. Тот наверняка уже знает, что император собирается придти к нему и как всегда, заговорит с ним, пока тот ещё даже не успеет открыть дверь. Поднимаясь по винтовым лестницам, Франц в очередной раз удивлялся, что после преодоления стольких ступеней, он совершенно не ощущал усталости. Как говорили сами маги, это всё из-за ауры, которой пропитано всё здания до самого подземелья, где хранились все запретные знания, о которых лучше не знать кому не надо.       Поднявшись на уровень, где находился кабинет архимага, Франц подошёл к двери и, протягивая руку к дверной ручке, был готов услышать давно знакомую ему фразу. Но к его удивлению, с обратной стороны к нему никто не обратился. Открыв дверь, Франц обнаружил, что в кабинете никого не было. Все вещи Бальтазара были на месте, вот только самого патриарха нигде не было видно. Осмотревшись по сторонам, Франц заметил узкую лестницу, которая шла вдоль стены к потолку комнаты, где находился небольшой люк. Из открытого люка доносился звук, похожий на тихий звон. Приблизившись к лестнице, император понял, что без травм ему наверх подняться не суждено. Но прежде чем он успел ступить на первую ступеньку, та, вместе со всей остальной лестницей выдвинулась из стены. Сразу после этого из люка донёсся знакомый голос: «Я здесь ваше высочество! Поднимайтесь ко мне!». Смирившись с тем, что в его визитах к архимагу ничего особо не меняется, Франц начал подниматься наверх.       Проходя через открытый люк, император на мгновение потерял дар речи. В просторной комнате, повиснув в воздухе без каких либо крепежей или верёвок, парили огромные сферы, окружённые металлическими кольцами. Оглашая комнату тихим звоном, магические накопители парили по комнате вокруг основной сферы, которая занимала большую часть пространства. Рядом со всей этой невероятной магической конструкцией стоял Бальтазар Гельт. Патриарх был одет в золотые одежды своей магической школы и в свою несменную золотую маску с ореолом, состоящим из острых шипов. «Приветствую вас, император» - «И я рад видеть тебя в добром здравии, Бальтазар. Что это такое?» - «Это сосредоточение всей магии, которая скоплена в стенах коллегии» - «А со мной ничего не произойдёт, если я буду находиться рядом с этими... Этими сферами?» - «Вам не стоит волноваться, император, эти концентраторы маги для вас совершенно безопасны» - «Хорошо. Я для чего пришёл к тебе, я хот...» - «Поговорить об участии коллегии в предстоящем сражении» - «Что? Да. Хотя подожди, ты видишь то, что сражение будет?» - «Нет. Я видел то, что вы захотите поговорить о нём, а не то, что оно произойдёт. Я не Оракул, чтобы видеть будущее на несколько лет вперёд» - «Досадно. Будь оно так, мы смогли бы избежать множества смертей. Так мы снова отвлеклись. Твои...» - «Коллегия полностью готова, император. Одно ваше слово, и враг познает всю мощь той магии, которая оберегает Альтдорф» - «... маги готов... Хватит отвечать на мои вопросы заранее. Я рад, что новости от тебя почти никогда не бывают плохими, но не надо оглашать их раньше времени» - «Как скажете, император. Хотите узнать что-то ещё?» - «Нет. На сегодня всё. Через пару дней к нам прибудет королева Екатерина, мы будем решать с ней вопрос по поводу её королевства. Ты тоже должен будешь присутствовать» - «Я непременно явлюсь» - «Прекрасно. А теперь, мне надо идти» - «Хорошего вам дня, император» - «И тебе пусть сопутствует удача, Бальтазар Гельт». Уже подходя к люку, ведущему вниз, Франц остановился и вспомнил ещё один вопрос, который у него возник во время разговора с архимагом: «Бальтазар, а что в итоге по истории случилось с Оракулом?» - «Он исчез, повелитель» - «Просто так взял и исчез?» - «Да. Всё что осталось после него, это библиотека» - «А где она находится?» - «Этого тоже никто не знает». Услышав ответ на свои вопросы, император на пару мгновений задумался. То ли Бальтазар подшучивал над ним, или же это и в самом деле был один из тех случаев в истории, когда факты звучат, как вымысел, а то, что звучит как вымысел, на деле оказывается фактом. Решив больше не забивать голову лишними вопросами, ответы на которые никак не помогут спасти Империю, Франц направился к выходу из коллегии. Ему сегодня предстояло ещё много разговоров, так что лучше было не задерживаться по пустяковым вопросам, когда каждая минута была на вес золота.       Покинув коллегию, император направился обратно во дворец. Ещё утром он приказал позвать к нему лордов-протекторов из охотничьих орденов, а также временного главу Культа Зигмара. Паладин, который временно взял на себя обязанности Фолькмара не сильно обрадовался назначению на эту должность, но иного выбора у него не было. Ему сколько не нравилась сама должность, сколько повод, по которому его на неё назначили. Помимо лордов-протекторов и паладина к императору должны будут придти начальник рейксгвардии, а также глава Совета Империи. Разговор с этими людьми обещал быть долгим, но без этого никак нельзя было обойтись. Лучше было лишний раз убедиться, что все силы готовы вступить в бой с врагом, чем в последний момент узнать, что твои силы не так велики, чем тебе кажется.       Ближе к вечеру в зале собрания император сидел за одним столом вместе с людьми, которых он к себе позвал. Все без исключения создавали то впечатление, какое должен создавать человек, имея тот или иной высокий титул или должность. Лорды-протекторы все как один, были одеты в лёгкие латные доспехи, внешне напоминающие те, которые носят служащие им охотники. Только у тех защита по большей части была кожаной. Рядом с лордами сидел начальник рейксгвардии, который, наверное, будь у него возможность, носил бы за раз три рыцарских комплекта брони своей гвардии. Даже будучи одетый в тяжёлые латные доспехи, которые с трудом одевали на него два оруженосца, бывалый воин перемещался очень быстро, по сравнению с другими воинами, облачёнными в похожие доспехи. Свою должность он получил заслуженно. Как и все остальные, кто присутствовал в этом зале, помимо главы Совета Империи, начальник рейксгвардии прошёл ни одну битву и убил ни одного врага. Хотя некоторые и считают, что он уже слишком стар для того, чтобы возглавлять одно из самых сильных подразделений Империи, тот упорно продолжал убеждать Франца, что ещё вполне способен держать в руках меч.       Дальше шёл временный глава Культа Зигмара. Этот паладин, который был не сильно младше Фолькмара Мрачного, был выбран на эту должность спустя несколько часов после того, как произошёл тот инцидент на ступеньках императорского дворца. Пару охотников до сих пор пытаются выяснить, были ли у тех двух убитых воров родственники. Несмотря на ремесло, те двое на деле оказались героями, пусть и немного нетипичным образом. Если бы они не спровоцировали тогда Фолькмара Мрачного, кто мог знать, чтобы ещё успел натворить одурманенный паладин.       Последним, кого стоило представить, это был глава Совета Империи. Политик до мозга костей, этот человек всегда руководился здравым смыслом и, как и большинство людей состоящих в Совете, больше думал о безопасности самой Империи, а не о её малочисленных союзниках. По возрасту, глава Совета был вторым после начальника рейксгвардии, который среди присутствующих был самым старшим. Но, не смотря на это, все прекрасно понимали, кто в этом зале был главным.       Смотря на своих сторонников, император думал, с каких слов ему будет лучше всего начать разговор. Постукивая пальцами по поверхности стола, Франц в итоге приступил к разговору: «Я собрал вас здесь, чтобы решить ряд важных вопросов. Все вы уже знайте, что у Хаоса появился новый лидер и в ближайшем будущем нам предстоит встреча с ним. Я, как главнокомандующий армии, решил встретить врага здесь, в столице». Реакция на слова императора последовала незамедлительно. Это не были какие-то ярко-выраженные эмоции, но то, что слова Франца подействовали на присутствующих, было видно сразу. Переглядываясь, участники собрания видимо пытались решить, кто из них задаст вопрос первым. Оказавшись самым решительным, начальник рейксгвардии обратился к императору: «Ваше высочество, позвольте узнать, почему вы не хотите встретить врага в открытом поле. Или как в прошлый раз, под стенами Кислева?» - «Всё потому что столица союзного королевства ещё не восстановлена до конца, и встречая врага там, мы имеем гораздо меньшие шансы на победу, чем, если мы встретим их под стенами нашей столицы» - «Но в таком случае мы загоняем себя в угол. Если нас прижмут, то всех перебьют» - «В открытом бою воины Хаоса просто раздавят наших воинов, а так мы имеем хоть какие-то шансы сдержать их натиск».       Решив, что молчанием он никак не поможет решению вопроса, глава Совета Империи заговорил с присутствующими: «Вы простите, что вклиниваюсь в разговор двух военных, но лично мне кажется, что в одиночку у нас самих мало что получится» - «Я это прекрасно понимаю, поэтому позвал на помощь Бретонию. Так же вся боевая мощь Кислева будет помогать нам защищать город» - «Нет, вы меня не совсем поняли владыка. Я имею в виду союзников не среди людей». Примерно догадываясь, на что намекает глава Совета, император всё-таки решил дождаться, что тот сам скажет в итоге.       Понимая, что все ждут того, что он скажет, глава Совета, собравшись с духом, огласил своё предложение: «Нам нужны союзники, которым поражение Хаоса выгодно так же, как и нам. Ещё нам нужно, чтобы у этого союзника было достаточно воинов. Это я говорю хотя бы о численном превосходстве над силами врага» - «Хватит юлить, говорите прямо. У нас не так много времени, чтобы вытягивать друг из друга хоть какие-то предложения!» - «Вампиры!». Не сразу поверив услышанному, император и остальные переглянулись, после чего перевели непонимающие взгляды на человека, в чьём благоразумии сомневаются разве что глупцы. Пытаясь не сорваться на крик, один из лордов-протекторов охотничьего ордена задал главе Совета вопрос: «Извините меня, я не ослышался, вы сказали, вампиры?» - «Да. У них многочисленная армия. И им поражение Хаоса будет так же выгодно, как и...» - «Да вы совсем с ума сошли?! Вы случаем на ступеньки не падали, когда поднимались по лестнице императорского дворца?! Вас сейчас на костёр отправить или дать вам шанс взять свои слова обратно?!» - негодование лорда поддержал начальник рейксгвардии: «В самом деле, вы хоть думаете, о чём говорите?! Эти твари однажды чуть не убили нашего императора, а вы хотите заключить с ними союз?!» - «Про Чёрную чуму вы тоже забыли?! У вас видимо семья пережила этот период, в то время как у других одна половина родных была сожжена, а вторая молилась на то, чтобы не присоединиться к первой!» - « Тихо!». Ударив кулаком по столу, император призвал собравшихся к порядку. Предложение главы Совета было безумным, но всё-таки в нём была крупица разума, пусть и очень маленькая. Убедившись, что все готовы выслушать его, император сказал: «Пусть наша Империя и находится в плачевном положении, я ни за что не подпишу ни единой бумаги, в которой будет говориться о мире между нами и этими порождениями тьмы. Это моё окончательное решение и в дальнейшем больше этот вопрос подниматься не будет. Теперь, когда с этим всё решено, перейдём к следующему вопросу. Каждый из вас представит мне доклад об имеющихся у него силах. Все, кто способен сражаться должны будут по моему приказу встать на защиту города. Всем понятно?» - «Да, император!» - «Хорошо. Теперь следующий вопрос...».       Так собрание самых приближённых к императору людей продлилось до глубокой ночи. Проводив всех к парадному выходу, Франц с тяжёлым вздохом поднял взгляд в потолок. Впервые за долгие годы он стоял перед одним из самых сложных испытаний в его жизни. Взглянув на позолоченные часы с маятником, которые стояли у левой стены, Франц пришёл к выводу, что сегодня возвращаться в свои покои уже не было смысла. Через два-три часа ему снова придётся приступить к своим обязанностям. В ближайшее время таких бессонных ночей будет много, так что жаловаться на это, будет пустой тратой времени. Сняв с рук перчатки, император подошёл к столу, на котором прислуга оставила кувшин с вином и вазу с фруктами. Наполняя бокал сладким напитком, Франц надеялся, что тот поможет ему побороть дремоту, которая всеми силами пыталась погрузить его в сон. Отпив из бокала, император направился к трону. Надо было хотя бы немного вздремнуть перед тем, как с головой погрузиться в свои обязанности. Пусть на первый взгляд жизнь императора может показаться кому-то лёгкой и беззаботной, то правда вынуждена расстроить этих людей. По количеству переживаемого стресса и количеству опасностей, которой он подвергается, император стоял на первом месте среди всех людей в Империи. Воин во время битвы, стоя в первых рядах, не так сильно рисковал своей жизнью, как его император, просто поедая свой завтрак. На своём веку Франц успел потерять больше двадцати дегустаторов. Количество покушений совершённых на него и его телохранителей тоже было немалым. Так что чтобы там ни говорили, титул императора был ни сколько почестью, сколько приговором. Смертельным приговором. Особенно тогда, когда больше половины живых существ на материке пытается истребить твою расу.       Не прекращая работать изо дня в день, несколько тысяч тёмных гномов ковали оружие и доспехи в кузнечных цехах, находящихся в старых гномьих твердынях, расположенных в Пустошах Хаоса. Новых прислужников Хаоса требовалось вооружить, как подобает настоящим слугам Хаоса. Больше семидесяти тысяч зверолюдов, прибывших вместе с Кхолеком, Хазраком и Валариусом должны будут быть готовы к предстоящему походу в кротчайшие сроки. Тёмным гномам повезло, что в заброшенных шахтах их светлых собратьев нашлось достаточно руды и угля, чтобы заставить кузнечные горны работать не переставая. Сквозь грохот от извержений вулканов и землетрясений можно было расслышать эхо от ударов молотов, выковывающих оружие для новых прислужников Валдигора. Вручив свою судьбу в руки верховного Лорда Хаоса, вожак зверолюдов допустил одну из самых больших ошибок в своей жизни. Валдигор не собирался щадить собратьев своего нового слуги. В случае чего, он с лёгкостью избавиться от них, как от ненужного препятствия на пути достижения своей цели.       Стоя на стене восстановленной крепости, верховный Лорд Хаоса наблюдал за тем, как его низкорослые рабы сваливали во дворе гору из выкованного ими оружия и брони для зверолюдов. У тёмных гномов был вполне ощутимый стимул работать усердно. В случае если кто-то из кузнецов выдыхался из сил, то в тот же момент шёл на топливо для печи. Остальные же брали его работу на себя. Помимо снабжения зверолюдов новым вооружением, тёмные гномы создавали огнедышащие орудия, подобные тем, которые использовал Аркхаон при штурме Кислева.       Убедившись, что его слуги до сих пор способны исполнять его волю, Валдигор отправился проверить, не схлестнулись ли зверолюды и его воины в очередной схватке, случившейся на ровном месте по причине того, что представитель одной из сторон косо посмотрел на представителя другого. Лорд Хаоса сказал, чтобы Хазрак держал свои стада подальше от мест, где находятся лагеря его воинов. Но, даже не смотря на такие меры, конфликты всё-таки случались. Покинув крепость, Валдигор Осквернитель направился к алтарю, где он заключил злополучный договор с Тёмными Богами. Сейчас вокруг алтаря был расположен его основной лагерь, где были сконцентрированы его основные силы. Когда он проходил мимо своих воинов, те вставали со своих мест и приветствовали своего предводителя. Приблизившись к зловещему алтарю, Валдигор положил руки на каменную плиту и поднял взгляд к варп-порталу, заключённому в скалу: «Ваша воля почти исполнена. Вы исполните своё обещание?». Какое-то время из проклятого сооружение не было слышно ничего, кроме тихого гула. Но уже спустя мгновение несколько голосов разом заговорило с Лордом Хаоса: «Не тебе напоминать нам о сказанных нами словах! Мы сохраним жизнь той, о которой ты просил, только если ты доведёшь дело до конца!» - «Я смогу сделать это! Не вам во мне сомневаться!» - «Не зарывайся! Помни, кто дал тебе силу! Что мы даровали тебе, то можем так же и забрать!». После этих слов гул возле варп-портала стих.       Убрав руки с каменной плиты, Валдигор развернулся к ней спиной. Даже после всего того, что он сделал, Тёмные Боги относятся к нему с недоверием. Прежде, чем Валдигор успел начать проклинать своих покровителей за их пренебрежение, к Лорду Хаоса подошёл один из его сторонников. Взвалив копьё себе на плечо, Валариус шёл через лагеря прямо к владыке: «Мой господин, большая часть армии готова выдвигаться!» - «Все зверолюды получили новое оружие?» - «Почти. Осталось всего несколько тысяч. Завтра вечером гномы закончат свою работу» - «Прекрасно. Ты не видел Ливианну?» - «Нет. Со вчерашнего дня её нигде не было видно» - «Ты можешь здесь как-то определять день или ночь?» - «Да. Если смотреть в сторону горизонта на Востоке, то можно увидеть тонкую полоску света днём. Ночью её не видно. Так, простите, что надоедаю вам, что по поводу госпожи? Мне отправить на её поиски какой-нибудь отряд?» - «Нет». Отмахнувшись от своего приспешника, Валдигор оттолкнул того в сторону и пошёл через раскинутый вокруг алтаря лагерь воинов Хаоса. Смотря своему владыке в след, Валариус не до конца понимал, что в данный момент происходит, но кто он такой, чтобы задавать лишние вопросы? Его до сих пор считали нужным и не лишили жизни. Оно и к лучшему, ведь впереди будет бесчисленное количество возможностей сыскать свою смерть в славной битве во имя Тёмных Богов.       Чёрные облака, заслоняющие небо, медленно плыли в сторону заката, растворяясь на границе между Северными пустошами и южным королевством. Борясь с порывами пепла и горячего ветра, Ливианна шла через огненную пустыню вместе со своим телохранителем и несколькими воинами, которым она доверяла. Держа левую руку на животе, воительница Хаоса смотрела в направлении земель, куда почти не заходят прислужники Хаоса. Сейчас ближе к Западу от них находились знаменитые Врата Девятого Круга, которые можно считать одним из редких строений, возведённым прислужниками Хаоса. Если пройти дальше на Север то можно попасть в земли, называемые Проклятым Краем Света. Там никто не обитал и никакие создания Хаоса никогда там не были. Это были земли, полностью окутанные скверной Хаоса, которая поглощала всех. Ливианне же нужны были совершенно другие земли. Она направлялась к подножью Мёртвого вулкана, куда иногда совершали своего рода паломничества адепты Хаоса. Те не будут сильно её беспокоить, да и воинов Хаоса в тех землях почти не было.       Справившись с очередным порывом горячего ветра, Ливианна прикрыла глаза рукой и посмотрела себе за спину. На горизонте, сквозь завесу пепла можно было увидеть еле выделяющуюся на общем фоне верхушку алтаря, возле которого находился лагерь её мужа. Проведя рукой по животу, она произнесла: «Я сохраню его для тебя. Надеюсь, когда мы вернёмся, ты будешь ещё жив и сможешь признать нас». Дальнейшие слова воительницы были заглушены мощным порывом ветра, который чуть не свалили её с ног. Потеряв терпение, Ливианна в итоге решила перейти в астральный облик. Мысленно напомнив себе, кем она являлась, Лорд Хаоса уверенными шагами направилась к своей цели. Скоро ветер перестанет быть таким сильным и идти будет легче, а пока её воинам придётся постараться, чтобы поспевать за ней. Главное, чтобы её телохранитель дожил до конца пути. На остальных было наплевать. Их роль была не так важна, как его. Если кто и сможет её защитить, когда она сама ничего не сможет сделать, так это он. На его месте мог быть Валдигор, но у того сейчас были свои цели. И Ливианна всем сердцем желала, чтобы он добился всего, к чему стремился её муж. В принципе, как и всегда.

Глава 2.

Прислужники крови.

      Холодный дождь падал с затянутого серыми тучами неба на проклятые земли вампирских графств. После успешной смены власти, земли пережили ряд изменений. Переменам подверглись как города, так и население этих городов. Люди, сбросившие оковы рабства и ставшие полноценными гражданами Сильвании, стали чуть меньше бояться окружающих их бессмертных созданий. По крайней мере, тех, которые приняли новую власть. Нельзя было рассчитывать, что все те вампиры, которые раньше были на стороне Влада, согласятся с новым положением обычных людей в их обществе. Некроманты вовсе наотрез отказались мириться с этим. Собрав все свои силы, последователи Нагаша вместе с главой культа, Гельманом Горстом, отбили себе один из городов и теперь оттуда пытались вернуть старый режим обратно. Пока что Ларетте и её сторонникам удавалось сдерживать набеги нежити, но после отказа от армии живых мертвецов делать это оказалось немного сложнее. Некоторые чудовища ещё слушались новое поколение вампиров, но сейчас их было не так много, как их было при Владе.       Изолировав себя от всех, Конрад фон Карштайн, оставшись одним из двух носителей этой древней фамилии, после свершённой революции заперся во дворце упокоенной Изабеллы. Управление городом и общение с населением на себя взяла Сильфа фон Карштайн. До сих пор следуя приказу, отданному ей Владом, она продолжала сопровождать старшего вампира и прислуживать ему. Её победа революционеров волновала столько же, сколько и Конрада. Смирившись с тем, что лучше будет следовать новым правилам и продолжать спокойно пить человеческую кровь, сбор которой был теперь чем-то вроде сбора налога, чем укрываться в замке с кучей дряхлых некромантов и сторонниками Влада, сходящих с ума от жажды. В старых замках ещё были запасы крови, которые пока что позволяли сторонникам Ларетты не делать сборы кровь слишком часто. Пока что надо было дать людям привыкнуть к тому, что они теперь не рабы и их больше не будут использовать, как пищу. По крайней мере, как это было раньше. Вампиры продолжат пить их кровь, только не так, как прежде.       Сидя на земле под памятником, посвящённым бывшей хозяйке замка, Конрад думал над тем, на что ему потратить остатки своей бессмертной жизни. Владу он уже отомстил за то, что сгинувший глава семьи сделал с ним. Следующей на очереди была та, которая забрала жизнь Изабеллы фон Карштайн. Он пока точно не знал, где находится Ливианна, но, как и любой прислужник Хаоса, она должна будет рано или поздно вернуться вместе с разрушительными легионами в земли людей. По крайней мере, так предполагал Конрад. А до тех пор, пока ему не представится шанс отомстить за госпожу, он будет ждать следующего момента, когда он вновь понадобится сторонникам Ларетты. И как ему казалось, этот момент должен настать очень скоро.       Пока лорд-вампир предавался размышлениям, его сторонница шла к дворцу после общения с жителями города. Она неплохо справлялась с отведённой ей ролью губернатора, хотя и ощущалась заметная разница между тем, чтобы быть наместником в замке и управляющим города. Уже поднимаясь по ступенькам к входу во дворец, она заметила фигуру, стоящую перед парадными дверьми. На расстоянии поняв, что гость был вампиром, Сильфа предположила, что это был один из тех вампиров-революционеров, которым помог Конрад. Когда она уже была рядом с незваным гостем, рыжеволосая вампирша развернулась к ней: «О, ты, наверное, Сильфа. Приветствую, меня зовут Нашандра. Конрад сейчас во дворце?» - «Ты одна из тех революционеров?» - «Да. Так я задала тебе вопрос, Конрад сейчас у себя?» - «Зачем он тебе понадобился?» - «Хочу предупредить его, что скоро к нему прибудет Ларетта вместе с главой семьи Валенштайн» - «А им что от него нужно?» - «Откуда мне знать? Я только знаю, что мир в опасности и нам нужны все наши силы. Так я могу войти?». Немного подумав, Сильфа всё-таки решила впустить вампиршу. Если Конраду понадобиться, он сам сможет её выпроводить. Проходя вместе с Нашандрой через парадные двери, Сильфа, не забывая о приличии, предложила гостьи утолить жажду после долгой дороги. Та, с нескрываемым чувством жажды, приняла предложение Сильфы. Пока сторонница Конрада ходила за кровью, Нашандра решила заняться изучением тронного зала её создательницы. Он был не совсем тем, каким она его себе представляла, но всё равно ощущения от нахождения здесь были непередаваемые. Даже при отсутствии должного освещения, тронный зал внушал всю ту мощь и ужас, который внушал его бывший владелец. Тьма, нависшая над тем, кто находился в зале, словно давила на него, заставляя невольно преклонить голову. Не зря Изабелла фон Карштайн считалась одним из самых страшных и могущественных вампиров. Даже после её смерти, иногда можно было услышать, как люди на улице говорили о ней.       За любованием тронного зала Нашандра не сразу заметила, как в помещение вошёл новый хозяин дворца. Стоя у входа в один из коридоров, Конрад смотрел на Нашандру и надеялся, что та пришла ненадолго. Заметив лорда-вампира, вампирша сразу направилась к нему: «Конрад! А я всё ждала, когда ты появишься» - «Что ты здесь забыла?» - «Я здесь по просьбе Ларетты. Она просила передать, что скоро прибудет к тебе вместе с главой семьи Валенштайн» - «Зачем я им понадобился?» - «Я не знаю. Скоро они прибудут, и ты сам всё у них узнаешь». После этих слов из одной из дверей вышла Сильфа с подносом в руке. На плоской металлической посуде стоял кувшин и два бокала. «Здравствуйте, господин. Как я вижу, вы уже встретили нашу гостью» - «Привет, Сильфа, как там люди?» - «Всё нормально. Вам не о чем переживать. Я принесла вам выпить» - «Отлично! Я уже с ума схожу от жажды» - хищно облизнувшись, Нашандра подошла к Сильфе и взяла с подноса кувшин с кровью. Почти осушив глиняный сосуд, вампирша вспомнила, что она была здесь ни одна. Взглянув на Конрада, она протянула кувшин ему: «Прости, увлеклась. Может, ты тоже хочешь выпить?» - мотнув головой, Конрад дал понять, что гостья может допивать всё сама. Кивнув в знак благодарности, Нашандра допила оставшуюся кровь и поставила кувшин обратно на поднос: «Благодарю. После введённой новой королевой нормы на кровь, я не могу нормально утолить свою жажду» - «Вам дают так мало крови?» - «Нет. Остальным крови хватает» - «Но тебе, как я вижу, нет» - «Да всё в порядке, Конрад» - «Сильфа, принеси ещё крови из подвала» - «Как скажете, хозяин».       Дожидаясь, пока Сильфа принесёт новую порцию крови, Нашандра пыталась придумать тему для разговора с Конрадом. Тот тем временем читал книгу, сидя на троне. «Любишь книги?» - «Это из библиотеки Изабеллы» - «И о чём она?» - «Это её биография, когда она ещё была человеком». Аккуратными шагами приблизившись к лорду-вампиру, Нашандра взглянула на открытые страницы. На одной из них была изображена девочка, держащая на руке охотничьего сокола. Посмотрев на подпись под иллюстрацией, Нашандра не сразу поверила тому, что было там написано: «Это госпожа?!». Косо взглянув на вампиршу, Конрад ничего ей не ответил. В это и в самом деле трудно было поверить, что это милая девочка в итоге превратилась в ту, которая унесла десятки тысяч человеческих жизней. Спустя некоторое время Сильфа пришла в тронный зал и обратилась к Конраду: «Господин, к нам гости» - «Где они сейчас?» - «Уже скоро будут на пороге» - «Хорошо. Как войдут, проводи их в зал для гостей» - «Хорошо, как скажете» - «А мне что делать?». Оставшись одной в тронном зале, Нашандра растерянно смотрела по сторонам, не зная, как ей поступить.       Пройдя в зал для гостей, Конрад сел во главе стола. Дожидаясь, пока Сильфа приведёт Ларетту и главу семьи Валенштайн, лорд-вампир продолжал читать биографию Изабеллы. Когда из коридора послышались шаги, он отложил книгу в сторону и встал с кресла. Первым из коридора появилась Сильфа. Отойдя в сторону, она приветственно указала рукой в сторону гостей. Господин, Астарта фон Валенштайн и Ларетта, прибыли» - после этих слов в зал вошла та, которую Конрад уже давно знал. С их последней встречи вампирша почти не изменилась. Её всё так же сопровождали летучие мыши, которые помогали видеть ей этот мир. Сразу за Лареттой в зал вошла та, которую Конрад видел в первый раз. На секунду ему даже показалось, что сама Изабелла вернулась к жизни, но спустя мгновение он понял, что это была не она. Глава семьи Валенштайн была одета в красно-золотое платье, которые обычно носит только верхушка вампирской знати. Белые волосы вампирши по бокам были заплетены в косы, в то время, как остальные волосы были завязаны в длинный хвост, тянущийся до пояса. Голову вампирши украшала диадема, украшенная алыми алмазами. Внешностью, глава семьи Валенштайн была очень похоже на Ларетту. В какой-то момент, Конраду даже показалось, что они могли оказаться сёстрами, хотя это было бы слишком очевидно. Ещё одной отличительной чертой главы вампирской семьи были яркие глаза янтарного цвета.       Приблизившись к Конраду, Астарта протянула тому раскрытую ладонь в знак приветствия. Немного подумав, лорд-вампир всё-таки решил ответить на приветствие гостьи. Пожав руку Конраду, вампирша взглянула на свою спутницу: «А ты говорила, что он не жмёт никому руку» - «Видимо, пребывание во дворце смягчило характер Конрада». Закончив с приветствиями, Конрад предложил гостям сесть за стол. Поправив подол платья, Астарта села напротив хозяина дворца, сложив ногу на ногу. Желая покончить со всем как можно быстрее, Конрад заговорил с главой вампирской семьи: «Так значит это вы глава семьи Валенштайн» - «Да. Это я. А так же новый правитель этих земель и глава восстания» - «Вы? Я думал, что Ларетта лидер революции» - «Она одна из моих ближайших сторонников. Она очень сильно помогла мне. Без неё, мне было бы намного сложнее свергнуть Влада. И, разумеется, без вашего участия здесь тоже не обошлось» - «Астарта фон Валенштайн, почему я не слышал о вас раньше?» - «Мне приходилось скрываться. Если бы Влад узнал, что на стороне его врагов находится такой сильный вампир как я, он непременно бы ужесточил меры по поиску моих сторонников, и не использовал бы только вас» - «Сильный вампир, и в чём же ваша сила?». Ни сказав не слова, Астарта направила руку в сторону кувшина с кровью, который стоял на столе рядом с ней. Сразу после этого кровь начала выходить из кувшина, образуя в воздухе нечто на подобии лезвия. Когда кровь полностью вышла из кувшина, Астарта направила алое лезвие вниз. Прорезав стол насквозь, лезвие вонзилось в пол. Смотря на всё это, Конрад был вынужден признать, что способность впечатляющая: «Управление кровь. Я такого ещё не встречал. Вы можете управлять любой кровью?» - «Только той, которая находится вне чьего-либо тела. И это ещё не всё, что я могу» - «В самом деле? И что вы ещё умейте?». Снова ничего не говоря, Астарта встала из-за стола и вышла на середину зала. Махнув рукой Конраду, она попросила того подойти к ней. Посмотрев в сторону Ларетты, Конрад понял по посланными ею знаками, что всё нормально. Выйдя из-за стола, лорд-вампир встал напротив главы семьи Валенштайн. Та в свою очередь оголила плечо: «Бейте» - «Что?» - «Нанесите удар кулаком или мечом. Чем вам будет удобней». Снова посмотрев на Ларетту, Конрад понял, что и сейчас всё было нормально. Видя всю нерешительность лорда-вампира, Астарта начала убеждать его, что всё будет нормально: «Не волнуйтесь. От вашего удара ничего со мной не случится» - немного оскорбившись таким заявлением, Конрад сжал руку в кулак и с размаху ударил по оголённому плечу самоуверенной вампирши. Когда кулак достиг цели и ударил в плечо, Конраду показалось, что он ударил в крепостную стену. С его рукой ничего не случилось, но и на плече вампирши не было и следа. «Впечатляет. Как вы это делайте?» - «Способность, полученная после обращения» - «И вы всё время такая непробиваемая?» - «Нет, к сожалению. Я сама контролирую эту способность и, если я пропущу удар, то в полной мере ощущу на себе вред от него» - «Понятно. Вы и в самом деле очень сильный вампир» - «Очень рада, что смогла доказать вам это. А теперь, когда мы узнали друг друга чуть лучше, предлагаю приступить к обсуждению вопроса, ради которого я и пришла к вам».       Снова сев за стол, Конрад и Астарта приступили к обсуждению вопроса, который волновал главу семьи Валенштайн. Скрестив ладони, вампирша заговорила первой: «Конрад, как вам известно, после смены власти все некроманты, вместе со сторонниками Влада объявили нам войну» - «Ещё бы они этого не сделали. Вы запретили любые жертвенные обряды и использование оживших мертвецов в качестве армии. Было бы странно, если бы они не отреагировали на это» - «Это и мне понятно. В связи с этим, у меня есть к вам вопрос, что вы знаете о Гельмане Горсте?». Услышав имя главы культа Нагаша, Конрад сразу помрачнел. Этот сгнивший до мозга костей ублюдок был одним из тех, кто принял участие в его превращении из человека в вампира. Будь у него возможность, он бы убил старого некроманта, но зная о той силе, которой обладал Горст, Конрад не спешил встретиться с тем лицом к лицу, зная, что тот не будет встречать вампира в одиночку. «И что вы от меня хотите, чтобы я убил его?» - «Нет. Нам нужно совершенно другое. Вы ведь знаете о Хаосе?» - «Разумеется. То что я сижу в замке, ещё не значит, что не получаю новостей из внешнего мира» - «Рада за вас. Так вот, по поводу Хаоса. Сейчас он силён, как никогда, а наших сил не так много, чтобы в случае чего отбить атаку на наши земли. В то время как у Гельмана есть армия из десятка тысяч мертвецом. Не говоря уже о враждебных нам вампирах и прочих монстрах» - «Только не говорите, что хотите его как-то уговорить помочь вам в войне с Хаосом» - «Я думала, вы знайте способ. Никто в этой комнате не знает его так хорошо, как вы» - «Если хотите заручиться его поддержкой, верните на трон Влада или откажитесь от этой бредовой идеи мира между людьми и вампирами» - «За этой идеей будущее Сильвании! Влад своей политикой только губил её» - «Я не отрицаю этого, но давайте не будем забывать, что он несколько сотен лет подряд защищал эти земли от вторжения Хаоса. В то время как вы, не пробыв на троне и месяца, уже начинайте искать помощь на стороне» - «Нам не нужно, чтобы этот некромант становился нашим союзником на долгое время. Только на то время, пока мы будем помогать Империи изгнать силы Хаоса обратно в...» - «Вон из моего дворца!» - «Что?» - «Я не желаю слышать и слова о союзе с имперцами. Эти напыщенные выродки Зигмара ещё более подлые, чем орки или варвары!» - «То, что тебя однажды предали, ещё не значит, что все люди такие!» - «В самом деле?! Ларетта, сколько можно жить сказками?» - «Что?». Выйдя из-за стола, Конрад направился к вампирше, которая начала ощущать на себе давление, исходящее от лорда-вампира.       Приблизившись к Ларетте, Конрад навис над ней и продолжил речь: «Сама подумай, неужели ты веришь, что имперцы захотят заключить с вами союз только из-за того, что вы частично поменяли свою политику? Неужели ты веришь, что они так быстро забудут про Чёрную чуму, агентов Влада и Изабеллы? Как думаешь, на каком из ваших послов у них закончатся поленья для костров?» - «Конрад, я советую вам воздержаться от подобных слов» - «Нет, простите, но я должен развеять иллюзии, которые затмили её разум. И так, Ларетта, что ты мне скажешь? Вот вы освободили людей, дали им, так называемую свободу и что дальше? Сколько они смогут воздерживаться от того, чтобы в один день просто не свергнуть вас и передать эти земли тем, кто не будет пить их кровь? Да, вы ограничили потребление крови, и теперь вампиры больше не упиваются ею. Вы придумали норму, но вы подумали о тех, кто к подобным мерам не привык» - «О чём ты?» - «Да всё просто. Возьмём, к примеру, Нашандру. Как долго она сможет сдерживать себя? Она ведь с ума сходит от жажды. С её сознанием и так явно не всё в порядке, а тут вы заставляете её сдерживать свою истинную природу» - «Она сильная и сможет справиться с этим!». Рассмеявшись, Конрад посмотрел на Ларетту, как на наивную девчонку: «Я понял, кого ты мне напоминаешь» - «И кого же?» - «Ты похожа на мать, чьего сына поразила проказа. Он стал уродливым и противным. Все люди от него отворачиваются, но она продолжает утверждать, что он красив в душе. Вот только знаешь, что тебя отличает от этой матери?» - «И что же?» - «То, что твой сын, под которым я подразумеваю Сильванию, уродлив не только снаружи, но и внутри!» - «Хватит! Прекратите!». Встав из-за стола, Астарта оттолкнула Конрада от Ларетты и заградила собой свою союзницу: «Я прекрасно понимаю ваше неверие в нас, лорд Конрад, но как бы вам это не нравилось, для этих графств наступили новые времена и вы либо примите их, либо останетесь в прошлом». Смотря на вампиршу сверху вниз, Конрад развёл руками и направился к окну, на котором были видны брызги от крупных каплей дождя. Обратившись к Астарте, Ларетта попросила ту оставить их наедине: «Госпожа, оставьте нас» - «Ты уверена? А то я вижу, что твои слова по поводу его несдержанность в словах были правдой» - «Не волнуйтесь за меня, мне не впервой разговаривать с ним» - «Ну, хорошо. Я буду ждать в соседнем зале. Если ты сможешь уговорить его, это будет не плохо, но не стоит слишком утруждать себя» - «Не волнуйтесь, госпожа, я знаю что ему сказать». Смирившись с решением Ларетты, глава семьи Валенштайн вышла из зала в сопровождении Сильфы, которая всё это время не вмешивалась в переговоры своего господина и гостей.       Дождавшись, пока шаги в коридоре стихнут, Ларетта подошла к Конраду. Тот, не обращая внимания на вампиршу, продолжал смотреть в заливаемое дождём окно. «Конрад, неужели ты совершенно не веришь в нас и в то будущее, которое мы желаем для графств?» - «Дело не в том, верю я в вас или нет, дело в том, как всё обстоит на самом деле. Начнём с вас самих» - «А что в нас не так?» - «Вы пытаетесь показаться слишком добрыми. Знаешь, почему все уважали Изабеллу? Она прислушивалась к людям, но не забывала показывать, кто был главным. Вы же собираетесь сделать людей равными себе. Но невозможно управлять страной с помощью одного пряника. Я уверен, эта глава вампирской семьи вполне это понимает» - «И что же по твоему мнению мы должны делать?» - «Быть строже, чтобы, когда людей станет значительнее больше вас, они не задумали устроить восстания, подобно тому, которое устроили вы. Налог на кровь сделать не добровольным, а обязательным. А теперь отдельно о тебе?» - «А во мне, что не так?» - «То, как ты вела себя, когда Влад одолел тебя» - «А что мне надо было делать?» - «Запомни пару вещей, которые я тебе скажу, и сделай их своими принципами. Первое, никогда не показывай своему врагу, что он тебя победил. Даже если повалил тебя на землю и его клинок приставил к твоему горлу. Продолжай вести себя так, словно это ты побеждаешь, а не он. Таким образом, ты можешь спровоцировать на смертельную для него ошибку. Этому меня научила Изабелла. Теперь второе. То, что ты говоришь. Всегда говори своему врагу всё то, что ты о нём думаешь. Не надо с ним церемониться и волноваться о том, что он о тебе подумает. Он твой враг, и на этом всё» - «Но ты и со мной бываешь не очень вежливым. Да и с остальными вампирами тоже. Получается, мы тоже твои враги?» - «Нет, я разговариваю с вами так, потому что я не боюсь вас. Та, которую ты поддерживаешь, впечатлила меня, и я возможно пару раз подумаю над тем, что буду ей говорить. Но вот ты и твои сторонники, которых я увидел тогда в подземелье склепа, не сильно впечатлили меня, даже Вальдер, который ничуть меня не напугал» - «Получается, на твою поддержку нам рассчитывать нет смысла?» - «Я такого не говорил».       Не до конца понимая, к чему клонит Конрад, Ларетта решила спросить у того напрямую: «Ты поможешь нам с Горстом и в битве против Хаоса?» - «Да» - «Тогда почему до этого ты вёл себя так, словно не собирался этого делать?» - «Я хотел убедиться, что вы настроены серьёзно. И коль у вас такой сильный лидер, призрачные, но всё-таки кое-какие шансы на успех у вас есть» - «И что ты будешь делать?» - «Попробую поговорить с Гельманом Горстом. Не обещаю, что у меня получится его уговорить, но я постараюсь использовать все возможные методы» - «Спасибо, Конрад, ты нас очень выручишь, если сможешь привлечь его на нашу сторону» - «Не надо благодарить меня раньше времени. И да, что будете делать вы, пока я буду договариваться с Горстом? Будем собирать армию из людей и вампиров, а так же пытаться найти каких-нибудь союзников» - «Что же, в таком случае, мне остаётся только пожелать вам удачи» - «Верь в нас, Конрад, у нас всё получится, и да, к некроманту ты отправишься не один» - «В смысле не один?»       Собрав всех своих танов у себя во дворце, король гномов, Торгрим Злопамятный обсуждал с ними недавнюю битву с орками, которые дерзнули напасть на столицу их королевства. «Эти варвары зашли слишком далеко! Если мы не истребим их сейчас, то потом уже будет слишком поздно!» - «Но как мы можем оставить наши крепости, когда до очередного похода Хаоса остаются считанные дни? Вы разве не слышали о том, что донесли до нас наши разведчики?!» - «Мы успеем истребить орков и отбить атаку Хаоса. Нам надо просто выманить всех зеленокожих тварей разом. Если против орков выступят все наши силы, у них не будет шанса» - «В любом случае, последнее слово за нашим королём». Прервав споры, таны устремили свои взгляды на своего короля. Тот сидел на золотом троне и размышлял над всем тем, что сказали его сторонники. Хаос и в самом деле мог придти из проклятых пустошей в любой момент, но то, что сделали орки, не должно было оставаться безнаказанным. Если он спустит им с рук, то его народ может усомниться в своём предводителе, а Великая книга обид утратит свою важность. Сбор всех сил может потребовать времени, но зато он точно сможет быть уверен, что орки будут разбиты и в итоге уничтожены раз и навсегда. Больше эта зелёная зараза не посмеет осквернять святыни его народа и подходить к стенам их крепостей. Посмотрев в глаза танов, Торгрим понял, что те готовы принять любое его решение, каким бы радикальным оно не было. Недавно он смог доказать, что до сих пор способен защитить свои земли и что верность его союзников всё также крепка, теперь надо было подтвердить это ещё раз: «Зовите всех наших союзников. Пусть каждая гномья крепость откликнется на наш зов. Все гномьи кланы должны узнать о том, что мы собираемся сделать. Это будет ключевым моментов в нашей истории. Зелёная погань должна быть уничтожена, а все имена, связанные с ней, вычеркнуты из Великой книги обид» - «Да!». Держа кулаки над головой, таны ликующими криками поддерживали своего короля. Это было его решение, и раз так надо, то так они и поступят.       Несколько сквигов, насаженных на колья, жарились на костре. Дожидаясь, пока мясо будет готово, вожди орков, пережившие битву при Караз-а-Караке, обсуждали то, как их племенам поступить дальше. Они показали гномам, что тем не стоит пренебрегать их силой, но вот уверенность в том, что они поняли это так, как надо, была не у всех. То, что им пришлось отступить в самый разгар битвы, очень не понравилось главному вождю, Ургриму Губителю. Он хотел сравнять древний город гномов с землёй, а в итоге они убежали, оставив бородатым коротышкам чувство победы и превосходства. «Зря мы убжали! Теперь эти паршивые капатели думают, что сильнее нас!» - негодование орка, так же поддерживал Скарсник и Уурбаг Бич гномов. Эти двое разделяли точку зрения старшего вождя и считали, что они должны были идти до конца. Алгок Большая Воля, с поддержкой Вагра Глазодава утверждал, что они поступили правильно: «Если бы мы продолжили биться, то проиграли бы потом» - «О чём ты говоришь? Орки побиждают всегда!» - «Скоро предут людишки в чёрном железе! Нам надо готовится к битве с ними!». Услышав о воинах Хаоса, Скарсник ехидно рассмеялся: «Эти странные людишки, о которых говоришь, ничуть нам не страшны. Мы избавимся от них, как избавимся от гномов!» - «Вы снова собрайтесь устроить мордобой с гномами?». Подбросив брёвен в костёр, Ургрим сказал Алгоку: «Да. Мы решили, что эти Торгримсике выродки должны умереть. Совет Шаманов поддержал наше решение и сказал, что это хорошее знаминье». Понимая, что отговорить вождей у него не получится, Алгок смирился с тем, что ему придётся пойти на эту битву вместе со всеми, а иначе его слова о единстве были пустым звуком. А орки никогда не отказываются от своих слов. Так поступают только трусливые гоблины и людишки. Когда вожди завершили трапезу и все разошлись по своим шатрам, Алгок направился к вершине ближайшей скалы, с которой открывался хороший вид на Бесплодные земли.       Сидя на краю склона, Алгок смотрел в ночное небо, освещаемое тысячами звёзд. Он думал над тем, что было бы, если бы Гримгор до сих пор был жив, и сейчас был бы с ними. Будь он лидером, орки давно бы ушли из этих мест и переселились куда-нибудь, где им жилось намного лучше. Орки воевали бы только со своими врагами, а не между собой. В какой-то момент, вождь услышал позади себя шаги. Обернувшись, он увидел шамана, который шёл в его сторону, держа в руках деревянную посудину с налитой в неё красной жидкостью, от которой исходил дым. «Ты чево здесь забыл? И что это у тебя за вонява какая-та?» - «Я принёс тебе это зелье, чтобы ты смог пообщаться с духами» - «Не надо мне твоего настоя. Я не хочу сойти с ума, как ты» - «Зря ты говоришь так, Алгок Большая Воля. Тебе ведь есть с кем поговорить». Потеряв терпение, вождь орков встал на ноги и уже хотел наподдать шаману. Но прежде чем он успел хоть что-то сделать, шаман накинулся ему на спину, и начал заливать содержимое посудины прям в рот орку. Скинув с себя сумасшедшего шамана, Алгок сразу почувствовал нечто странное. В глазах начало мутнеть, а в воздухе начали появляться странные силуэты: «Аааа!!! Сука! Шаман, я сломаю твою черепушку, когда это закончится».

Глава 3.

Общение с призраками.

      Снова откликнувшись на просьбу помочь вампирам нового режима, Конрад вместе с Нашандрой отправились в земли некромантов. Лорд-вампир утверждал, что ему никакие напарники не нужны, но в итоге Ларетта смогла его убедить, что вампирша сама увязалась бы за ним в любом случае. Не имея другого выхода из ситуации, Конрад был вынужден позволить Нашандре отправиться вместе с ним на переговоры с Горстом. Оба хотели, чтобы это были просто переговоры, хотя и прекрасно понимали, чем на самом деле может всё закончиться.       Сидя в седле проклятого скакуна, Конрад вглядывался в охваченный туманом лес, который совершенно не внушал уверенности в том, что он и его спутница были в безопасности. Он не знал, заметила ли это Нашандра, но сам Конрад успел несколько раз увидеть в тумане зелёное свечение, которое обычно исходит от баньшей. Баньши – это призраки неупокоенных женских душ, терзаемых ненавистью и жаждой отомстить. Эти прислужницы нежити чаще всего занимаются тем, что преследуют небольшие отряды людей, вторгающихся на территории вампирских графств, и сводят тех с ума. С сильными вампирами их призрачные фокусы не проходят, так что в данный момент они, скорее всего, просто наблюдали за ними, пока некроманты не соберут отряд для того, чтобы перехватить их. «Мы этого старого некроманта сразу убьём или для начала перебьём его сторонников?» - «Чего?» - сконцентрировавшись на наблюдении за лесом, Конрад не сразу расслышал вопрос своей спутницы. До этого момента большую часть пути Нашандра провела в молчании, так что даже в какой-то момент лорд-вампир успел позабыть, что он был не один: «Нас разве не послали убить его?» - «Нет. Ваша королева попросила меня, чтобы я уговорил его помочь ей защитить земли вампиров» - «Вот как. Жаль. А я рассчитывала прикончить этот старый кусок разлагающейся плоти» - «Чем тебе не угодил глава культа Нагаша?» - «Он мне противен. Его ритуалы просто омерзительны. А то, что госпожа Астарта попросила поговорить с ним, а не убить, звучит очень странно».       Потянув поводья на себя, Конрад заставил своего проклятого скакуна остановиться. Развернувшись к Нашандре, он решил узнать всё как можно подробней: «В каком это смысле?» - «Ну, просто их с Гельманом связывает некая история» - «И что это за история?». Смотря в глаза лорду-вампиру, Нашандра сохраняла молчание. Вампирша считала эту историю очень личной для госпожи и думала, что не стоит распространяться о ней каждому встречному. Не желая тратить время зря, Конрад развернул коня и отправился обратно. Чувствуя, что ситуация принимает неблагоприятный оборот, Нашандра начала пытаться остановить Конрада: «Постой! Ты куда?!» - «К вашей королеве. Узнаю у неё, что это за история такая связывает их с некромантом» - «Но мы почти дошли!» - «А мне то что?! У меня много свободного времени, не то, что у вас». Понимая, что времени у них не так много и вся эта миссия может очень сильно затянуться, Нашандра крикнула удаляющемуся от неё Конраду: «Ладно, я всё расскажу!». Развернув коня обратно, лорд-вампир подъехал к Нашандре. Показывая всем видом, что он ждёт начала истории, Конрад стал ждать, пока Нашандра начнёт рассказывать про случай, который связывает Астарту фон Валенштайн и Гельмана Горста. Оставшись без особого выбора, Нашандра начала рассказывать историю о её королеве и старом некроманте.       Перебегая от одного дома к другому, человек в панике искал в городе доктора. Ловя на себе взгляды изголодавшихся стражников, человек хотел как можно скорее вернуться домой. Добравшись до очередного дома, житель начал бешено колотить в дверь до тех пор, пока с обратной стороны не донёсся голос хозяина дома: «Кто там?» - «Мне нужен доктор! Это срочно!» - «Здесь его нет!» - «Может, вы знаете, где он живёт? Моя жена рожает и ей срочно нужна помощь!». После этих слов, из замка послышались щелчки от вращающегося в нём ключа. Когда дверь открылась, на пороге показалась женщина. Та явно была сильно взволнованна и шокирована услышанным. Проживая на землях вампиров, не каждый решался на такой отчаянный поступок, как завести ребёнка. Схватив человека за плечо, женщина завела его к себе в дом и заперла за ним дверь: «Ты с ума сошёл ходить по городу и кричать об этом на всю улицу?» - женщина говорила шепотом, словно боялась, что их кто-то подслушивает. Не зная, что ответить, мужчина лишь растерянно разводил руками. Тяжело вздохнув, женщина направилась в соседнюю комнату. Пытаясь понять, что происходит, мужчина стоял в прихожей и растерянно смотрел по сторонам. Когда женщина вернулась из комнаты, у неё в руках была плетёная корзинка, накрытая куском белой ткани. Приподняв край, женщина продемонстрировала содержимое корзинки. К радости будущего отца, это были хирургические инструменты и специальные средства, которые должны будут помочь при родах.       Выйдя на улицу, два жителя взяли друг друга под руку и направились к дому, где в скором времени на свет должен будет появиться ещё один человек. Сумев избежать лишнего внимания со стороны стражников, мужчина вместе с доктором смог добраться до дома, где их ждала рожающая мать. Пройдя внутрь дома, женщина тут же направилась в комнату, откуда доносились крики. Уже собираясь последовать за ней, мужчина неожиданно был остановлен: «Нет, вы будьте снаружи и следите за тем, что происходит там» - «Но я должен быть с ней!» - «Вы мне больше поможете, если проследите за тем, чтобы мне никто не помешал» - «Но что я могу сделать?» - «Идите на улицу и следите за обстановкой. Если заметите что-то опасное, сразу бегите» - «Хорошо, я вас понял». Получив указание, мужчина направился к двери. Перед самым выходом он остановился и посмотрел в сторону вил, приставленных к стене. Выбирая между безопасностью будущего ребёнка и собственной, будущий отец выбрал первое. Схватив вилы, он выбежал на улицу и скрылся за углом.       Тем временем в доме городской врач пыталась всеми силами помочь женщине, которую просто разрывало изнутри. Залитая кровью кровать была не самым лучшим местом для принятия родов, но иного выбора у них не было. «Успокойся, я смогу помочь тебе, если ты будешь меня слушать!» - «Пожалуйста, помоги мне! Меня разрывает от боли! Я этого не выдержу!» - «Хватит нести чушь! Лучше дыши! Глубокий вдох и выдох! Не забывай тужиться!» - «Я здесь с самого утра! У меня больше нет сил!» - «Всё у тебя есть! Как тебя зовут?!» - «Астарта!» - «Назвали в честь бабушки?» - «Да! А какое это имеет значение?!» - «Просто продолжай со мной разговаривать!» - «Хорошо! Как... Ааа!! Как тебя зовут?!» - «Анна!». В этот момент из соседней комнаты, в которой находился выход из дома, послышался звук шагов. Отвлёкшись от роженицы, Анна взяла в руки скальпель и медленными шагами начала подходить к полуоткрытой двери.       Когда дверь с омерзительным скрипом открылась, Анна быстро отошла назад и заградила собой роженицу: «Стой, где стоишь! Ты не имеешь право её трогать!» - оскалившись хищной улыбкой, младший вампир не спеша подходил к двум перепуганным женщинам. Его явно забавляла эта ситуация, ощущая своё превосходство над двумя беззащитными женщинами: «Как здесь пахнет кровью. Как хорошо, что сегодня моя очередь была патрулировать улицы» - «Не смей! Неужели вы настолько бездушны?!» - «Ты даже не представляешь...». Пронзая мёртвую плоть, лезвия от вил пробивали голову вампира насквозь. Повалив вампира на пол, муж начал яростно кричать и с каждой секундой давить на древко ещё сильней. Он отпустил своё импровизированное оружие только тогда, когда бездушное создание на полу замерло окончательно. Не веря тому, что он сейчас сделал, муж Астарты смотрел на свои окровавленные руки.       Позабыв о мёртвом вампире, Анна вернулась к более важной проблеме. Будущая мать держалась из последних сил и в любой момент могла уйти из жизни, так и не дав новой жизни появиться на свет. Взяв в руки скальпель, Анна схватила свободной рукой ладонь Астарты: «Послушай, я сейчас сделаю нечто очень болезненное. Сам малыш выбраться не может, так что мне придётся ему помочь. Знаешь про кесарево сечение?» - «Нет. А что это такое?!» - «Ты только выдержи. Будет невероятно больно, но...» - в этот момент Анна почувствовала сильный запах гноя и разлагающейся плоти. Положив скальпель на кусок ткани, разложенный на столе, Анна направилась к окну. Мужчина, который пару мгновений назад заколол вилами вампира, до сих пор стоял в ступоре и, видимо был так шокирован, что ничего не чувствовал, и не обращал ни на что внимания. «Что такое?» - «Тихо, Астарта, пожалуйста, потерпи немного» - «Я уже не могу! У меня в глазах темнеет» - «Я сейчас вернусь, только узнаю, что здесь происходит» - приблизившись к окну, Анна мельком выглянула на улицу, откуда с каждой минутой запах гнили доносился всё сильнее и сильнее. Когда запах стал практически нестерпим, Анна начала слышать скрип, подобно тому, который издаёт старая телега. Сквозь скрип был слышен ещё один звук, но женщина никак не могла понять, что именно это было. Посмотрев на мужчину, который до сих пор был в ступоре, Анна собрала всю волю в кулак и выглянула в приоткрытое окно.       Увидев то, что происходило снаружи, Анна, не сказав ни слова, бросилась бежать. «Постой! Ты куда?! Не бросай меня! Корнэй, сделай что-нибудь!» - услышав голос жены, муж наконец-то отошёл от шока. Сделав шаг в сторону жены, он тут же остановился. Не понимая, что происходит, Астарта начала пытаться докричаться до него, но её муж словно лишился слуха. Сумев приподнять себя на руках, Астарта уже хотела решиться на рисковую попытку встать с кровати, но в этот момент её мужа начало трясти. Извиваясь в конвульсиях, Корнэй упал на пол, издавая несвойственные человеку звуки. Окончательно потеряв понимания ситуации, Астарта начала звать на помощь. В момент, когда кожа на теле её мужа начала зеленеть и опадать, словно гнилая кожура тухлого овоща, Астарта закричала во всё горло. Дверь широко распахнулась, и в комнату вошёл тот, кого даже некоторые вампиры презирали.       Гельман Горст – старший некромант и глава культа Нагаша, Бога мёртвых и пропащих душ. Одетый в почерневшие от гноя и крови лохмотья, украшенные костями и засушенными органами, богомерзкий тип, которого ни один здравомыслящий не назовёт человеком, подходил к перепуганной до смерти женщине. Прижимаясь к стене, Астарта смотрела на некроманта полными безумного страха глазами. «Какой чудесный день. Давно мне так не везло» - «Не подходи ко мне! Не смей ко мне... Ааааа!» - «Не дёргайся. Не надо всё усложнять» - «Нет! Уйди! Аааа!». Схватившись за живот, Астарта легла на кровать, карая себя за то, что она ничего не может сделать. Когда чувство боли поутихло, женщина снова хотела попытаться встать, но в этот момент некромант схватил её за горло и прижал обратно к кровати: «Нет! Отпусти!» - «Тихо. Я вижу, у тебя возникли некие сложности. Позволь я тебе помогу». Вцепившись в душащую её руку, Астарта пыталась высвободиться из хватки. Когда некромант вытащил кривой кинжал из ножен и поднял над животом женщины, та яростно задёргалась, из последних сил пытаясь вырваться из захвата: «Нет! Нет! Ааааа!!!». Душераздирающая боль почти заставила Астарту потерять сознание. Кровавая пелена затмила ей взгляд, а всё что слышала Астарта, это приглушённые голоса и крик. Различив сквозь кровавую завесу три силуэта, женщина предположила, что это был сам некромант и ещё кто-то. Скорее всего, стражники, которые услышали её крики.       Всё, что происходило дальше, было словно в тумане. Её сняли с кровати и, взяв под руки, куда-то поволокли. Когда каменная брусчатка сменилась сырой землёй, Астарта поняла, что её вынесли за пределы города. Спустя какое-то время стражники, которые тащили полумёртвую женщину, бросили её: «Дотащили» - «Да. Слушай, а она походу ещё дышит» - «И что ты предлагаешь?» - «Лично я не пил кровь со вчерашнего дня» - «Ты посмотри на неё. В ней почти ничего не осталось. Это чудо, если ты найдешь в ней хоть немного крови» - «Жалкие ублюдки!».       Слушая историю Нашандры, Конрад не сильно был удивлён тому, что произошло с главой семьи Валенштайн во времена, когда она ещё была человеком. Единственное, что в этой истории было не совсем ясно лорду-вампиру, как Астарта в итоге осталось живой. «И это всё? Кто в итоге оказался спасителем вашей королевы?» - «Не знаю. Всё, что она помнит, так это то, как неизвестный спаситель с яростными криками накинулся на тех стражников, после чего взял её на руки и куда-то понёс. После этого Астарта ничего не помнила вплоть до того момента, когда очнулась вампиром». Обдумывая слова Нашандры, Конрад постепенно приходил к выводу, что правительница этих земель помимо того, что была очень сильна физически, так ещё и с моральной стороны была закалена не хуже него. В чём-то даже превосходила его. «Астарта смогла вернуть своего ребёнка?» - «Нет, к сожалению. Когда она добралась до Гельмана, этот выродок уже использовал его в жертвенном ритуале» - «Какой же он мерзкий. А я думал, ничего хуже его колесницы быть не может» - «А что не так с его колесницей?». Посмотрев на свою спутницу, Конрад не поверил, что та не знает истории о труповозке, на которой некромант путешествует по землям вампирских графств. «Неужели ты не знаешь?» - «Раз я тебя спрашиваю» - «Странно. Ну, раз так, я поведаю тебе о ней. С виду в ней ничего особенно. Выглядит как самая обычная труповозка, которую тащат за собой безвольные зомби» - «Так и в чём же дело?» - «В этих самых зомби, которые ведут повозку некроманта вперёд. Это его братья» - «Что?! Ты не врёшь?» - «Да. Я не помню точно, сколько их, но все они когда-то были его родными братьями» - «А он убил их и поднял из мёртвых, в качестве своих безвольных марионеток» - «Именно так» - «Почему-то мне всё больше кажется, что королева послала нас отнюдь не поговорить с этим гнилым куском плоти» - «Не гадай раньше времени, нам прежде надо добраться до него, перед тем, как делать поспешные выводы».       Смотря на бесформенные зелёные силуэты, витающие вокруг него в воздухе, Алгок пытался понять, насколько серьёзны его галлюцинации. Как только они закончатся, один из шаманов огребёт по-настоящему, как это бывает с теми, кто посмел борзануть на вождя. Аккуратно ступая вперёд, орк очень надеялся, что он не переступит край обрыва и не полетит вниз. Высота там была такая, что никто из орков такого падения не перенёс бы. Ну, если только не считать давно упокоенного вождя Гримгора Железношкура. «Сука! Шаман! Я тебе все зубы выдырну!» - отмахнувшись от очередного воплощения галлюцинации, проплывающего мимо него в воздухе, Алгок услышал знакомый каждому из его соплеменников звук. Звон металла и боевые кличи словно звали идти его дальше сквозь зелёный дым. Проведя рукой по поясу, вождь обнаружил, что его топор был в галлюцинации вместе с ним. Крепко сжав своё верное оружие, Алгок издал боевой клич и кинулся в сторону, откуда доносились звуки битвы: «Ваааагх!!!». Несясь навстречу неизвестному, орк до сих пор не забывал о том, что галлюцинации настигли его на краю обрыва.       Когда звук битвы стал отчётливо слышен Алкогу, в зелёной мгле промелькнул силуэт, после чего на орка из тумана выбежал воин Хаоса. Избегая обезглавливающего удара, вождь орков упал на землю, перед падением бросив топор в сторону врага. Ударившись об чёрные доспехи прислужника Хаоса, топор отлетел в сторону и исчез в зелёном тумане. Вставая с земли, Алгок ясно понимал, что его враг нанесёт удар прежде, чем он успеет что-то сделать. Но в момент, когда воин Хаоса поднял меч у себя над головой, из непроглядного мрака донёсся оглушающий ор, который вождь орков признал сразу. В следующее мгновение из тумана появился огромных размеров орк, который держал в руках ещё одного воина Хаоса и размахивал им из стороны в сторону. Повалив обоих воинов Хаоса на землю, легендарный вождь остановил свой взгляд на онемевшем от шока орке. Не веря своим глазам, тот даже на пару минут забыл, как дышать. Боясь хоть как-то разозлить своего лидера, который пусть и был галлюцинацией, и какой-либо вред нанести не мог, Алгок опустил взгляд вниз. «Что происходит?» - услышав вопрос от Гримгора, орк нерешительно поднял взгляд вверх: «Что?» - «Почему ты не идёшь к сваей цели?!» - «Я... Другие не хатят меня слухать». После этих слов от Гримгора последовал удар, поваливший оправдывающего орка на землю: «Настоящему вождю пливать на преграды! Он идёт к своей цели! А препяствия ломает! А своим врагам разбивает морды!» - «Но мне нужны все орки. Без них я не справлюсь с тем мерзким человечушкой Хаоса» - «Так пакажи оркам, что ты самый главный! Ты из моего племени, а оно самое сильное!» - искривив лицо в ужасающей гримасе, Гримгор схватил Алгока за плечи и притянул к себе: «Вааааааагх!».       Жадно глотая воздух, отошедший от галлюцинаций, орк пытался осознать то, что сейчас произошло. Осмотревшись вокруг, Алгок понял, что находится в загоне для молодых вепрей. Ещё с розовыми пяточками, будущие скакуны зеленокожих бугаёв лениво ходили туда-сюда и тихо похрюкивали. Проведя рукой по лицу, чтобы убрать с себя пот, Алгок тут же отвёл руку обратно. Стряхнув с руки то, чего в загоне было хоть лопатой выгребай, вожак орков встал с грязной земли и направился к выходу из загона, который сторожила банда гоблинов. Проходя мимо них, Алгок заметил, что те тихо хихикали и косились в его сторону. Сделав глубокий вдох, вожак рявкнул на длинноносых коротышек так, что у одного из них слетел с головы шлем. Пихая друг друга, гоблины кинулись бежать: «Радуйтесь, что мне лень отрывать вам уши! Сопли зелёные!».       Оставив лошадей, Конрад и Нашандра укрылись в засаде неподалёку от замка предводителя культа Нагаша. Стоя за деревьями, лорд-вампир изучал крепостную стену, которая выглядела так, как будто только что пережила многодневную осаду. Вокруг крепостной стены бродило несколько зомби, лениво волочащих за собой своё ржавое оружие. Каких-нибудь других защитников замка видно не было, да и узнать были ли они там, было тяжело. Как и вампиры, все порождения нежити не излучали жизни, и понять, если рядом какой-нибудь варгульф или варргейст было сложно. Единственное что могло выдать присутствие этих монстров, это запах крови и плоти. Но как сообщила Конраду Ларетта и Астарта, сторонники Гельмана Горста голодали и не имели возможность пить кровь жителей Сильвании. «Ну что, в атаку?» - «Нет. Пусть этот некромант и прогнил до мозга костей, это ещё не значит, что он так безрассуден, чтобы давать так спокойно подобраться к нему. Помнишь призраков на дороге?» - «Каких ещё призраков?» - «Совсем за дорогой не следила? Их в тумане была целая стая, а ты их не увидела?» - «Я не привыкла быть аккуратной. Я не из тех, кто готов ждать несколько дней, сидя на одной ветке, чтобы потом в итоге получить в свои руки какие-нибудь мелочные сведенья» - «Прекрасно тебя понимаю, но сейчас у нас нет другого выхода. Нас всего двое, пусть у нас и самые незаурядные силы» - «Там всего несколько зомби!» - «Это только видимость!».       Сожалея о том, что ему в напарницы досталась именно Нашандра, а не кто-нибудь другой, хотя бы тот же Вальдер, Конрад пытался сдерживаться, чтобы не сорваться на Нашандру. Погрузившись в размышления, лорд-вампир упустил момент, когда его напарница вышла из-за дерева и с яростным криком побежала в сторону замка. Раскручивая над головой свой смертоносный хлыст, который вёл себя как живой, вампирша быстро приближалась к крепостной стене. Зомби, заметив вампиршу, направились в её сторону. «Нашандра! Чтобы тебя охотники поймали!» - смирившись с тем, что по тактике у него ничего не выйдет, Конрад взял в руки меч и побежал за обезумевшей вампиршей, которая уже успела перебить половину напавших на неё зомби. Подбежав к ней, Конрад схватил её за плечо и развернул к себе лицом: «Ты что творишь?! Бессмертие перестало устраивать?!» - «Чего ты так боишься этого некроманта? Что он может такого, чего не можем мы?!» - в этот момент из крепости донёсся непонятный гул, после которого из крепости по земле пронеслась волна зелённого свеченья. Когда свет исчез, земля под ногами вампиров начала трескаться и из образовавшихся расщелин начали появляться костяные руки с оружием в руке.       В считанные секунды вместо десятка зомби, на поле появилось несколько сотен воинов-скелетов. Пощёлкивая своими челюстями, прислужники нежити смотрели на вампиров своими пустыми глазницами, внутри которых горел зеленый огонь. Сразу за скелетами на крепостную стену взобрались трое варгульфов, которые видимо так изголодались, что сейчас им и вампирская кровь вполне могла сгодиться в качестве еды. Небо над полем быстро заполнялось стаями нетопырей, которые своим мерзким писком заглушали треск костяных воинов. Встав спиной к спине, Конрад и Нашандра начали думать над тем, что им делать дальше: «Ну, теперь ты поняла, почему я не хотел идти в лобовую атаку?» - «Да скверна с ними, что тут такого? Ты только поспевай за мной» - «Что?!». Издав яростный крик, Нашандра накинулась на орду скелетов, окруживших её. Её кнут, подобно змее, ловко извивался, пробивая за раз не меньше десятка черепов. Конрад, в свою очередь, поняв, что иного выхода больше нет, начал ломиться через толпу костяных воинов прямо к трём варугльфам, которые бежали на него и его напарницу, оскалившись своими мерзкими челюстями. Когда первый монстр оказался рядом с ним, лорд-вампир пронзил тому голову насквозь и поднял громоздкое тело вверх. Повалив варгульфа на толпу скелетов, Конрад направился к следующей твари, которая вдавливала в землю всех, кто стоял у неё на пути. Нашандра тем временем превратилась в настоящую живую мясорубку. Нетопыри, пикирующие на неё с воздуха, кромсались на куски её хлыстом. Сражаясь под дождём из гнилой плоти, вампирша чувствовала невероятный прилив сил, который сумел затмить чувство голода: «Давайте, подходите! Меня на всех хватит, ничтожества! Вам никогда не справиться со мной!». Схватив одного из скелетов за череп, вампирша бросила его в толпу костяных воинов и кинулась в образовавшийся проход. Расчищая себе дорогу к пролому в крепостной стене, Нашандра оставляла за собой покров из сломанных костей. Видя всё это, Конрад примерно догадывался, что задумала вампирша.       Вытащив клинок из головы мёртвого варгульфа, лорд-вампир взобрался на бездыханное тело монстра и спрыгнул с него в орду скелетов, которые уже начали подбираться к нему. На стаю нетопырей, летающих у него над головой, Конрад не обращал никого внимание. Единственное, чем мешали ему писклявые летуны, так это тем, что дёргали вампира за его длинные седые волосы. Схватив очередного нетопыря, рискнувшего подлететь к нему, Конрад кинул его на землю и раздавил голову стальным сапогом: «Никогда не любил животных». Подобравшись к крепостной стене, лорд-вампир поднял с земли один из крупных обломков и бросил его в орду скелетов, которые кинулись за ним в пролом. Избавив себя на пару минут от костяных воинов, Конрад стал искать во внутреннем дворе замка свою напарницу. Он видел, как Нашандра преодолела крепостную стену, так что та точно была где-то здесь. Смотря на громоздкие строения, которые находились на грани полного разрушения, Конрад понял, что просто так у него не получится найти вампиршу. А ещё нельзя было дать той опередить себя и найти некроманта раньше него. Та точно не станет долго говорить с Гельманом Горстом и просто убьёт того, как увидит. Если конечно сможет с ним справиться. Пусть этот старый некромант на первый взгляд и был гнилым куском плоти, на деле, как и все подобные ему, таил множество секретов.       Пробегая по тёмным улицам замка, Конрад постоянно слышал позади себя звуки преследующих его скелетов. Они не были серьёзными противниками, но их количество могло доставить хлопот. Подойдя к ближайшей двери, лорд-вампир выбил её ударом ноги, после чего быстро вошёл внутрь, захлопнув за собой дверь. Свалив шкаф на пол, который стоял рядом с дверью, Конрад окончательно перекрыл путь преследующим его скелетов. Тем потребуется много времени, чтобы пробиться через эту дверь. Когда вампир взглянул на вывалившееся содержимое шкафа, оно ему показалось немного странным. Это были намордники и плётки: «Чёрт, что это за место? Неужели я чего-то не знаю о некромантах?». Оглянувшись, Конрад не смог точно понять, в каком именно помещении он находился. Было так темно, что вампир не видел ничего дальше вытянутой руки. Единственным источником света в комнате была дыра в стене, из которой были слышны злобные щёлканья челюстей скелетов.       В очередной раз проклянув тот день, когда ему не дали умереть, Конрад пошёл в темноту, вытянув левую руку вперёд, а правой держа меч наготове. Не забывая оглядываться назад, чтобы понимать, насколько далеко он продвинулся, Конрад аккуратно ступал вперёд, не желая наступить в какую-нибудь ловушку. Делая очередной шаг, лорд-вампир почувствовал, что что-то задел ногой: «Что такое?». Взяв невидимый предмет свободной рукой, Конрад швырнул его к двери. Это оказалась клетка, в которой могла поместиться крупная собака или волк: «Видимо, это раньше было псарней». В этот момент вампир услышал, как из темноты донёсся приглушённый рык. Оглянувшись, Конрад увидел, как во тьме начали загораться зелёным светом яркие глаза одурманенных волков. Когда-то они наводняли местные леса, а графы мечтали приручить их себе. Сейчас эти звери были самыми обычными прислужниками нежити, как скелеты или зомби. После того, как Конрад понял, что он находился в бывшем помещении псарни не один, с улицы донёсся рёв варгульфа. Сразу после этого дверь и добрая половина стены рухнули. Изголодавшийся монстр смотрел на лорда-вампира налитыми кровью глазами, а позади него на Конрада своими пустыми глазницами смотрела орда воинов-скелетов. Переведя взгляд с одной толпы противников на другую, Конрад посмотрел на своё отражение в лезвии меча: «Ну что, кто из вас будет первым?».       Идя по коридорам замка в сторону двойных дверей, украшенных людскими черепами, Нашандра была уверена в том, что Конрад был жив и вполне сможет справиться без неё. Ониахотела найти некроманта раньше него и высказать ему всё, что о нём думала. Она не думала, что Конрад тоже стал бы с ним строить из себя верхушку вампирской знати и бросаться высокими речами, просто было лучше перестраховаться и сразу сделать так, как считаешь нужным. Распахнув двери, Нашандра оказалась в помещении, которое раньше было тронным залом. Потолок весь обрушился вниз, а величественные колонны были повалены одна на другую, как домино. На месте трона находился внушительных размеров алтарь, сделанный из сотни костей. Чёрные камни и кристаллы добавляли некромантской святыне страха и жути в её внешнем виде. Подножье алтаря было выложено людскими черепами различной формы и размеров. Смотря на всё это, Нашандра всё больше убеждалась в том, что этот кусок гнили уже давно должен быть мёртв. Даже не смотря на то, что этому поддонку выпадала честь возвращать создательницу Нашандры из мира мёртвых. Гельман Горст был тем, кого род Карштайн почти боготворил. Сам Влад был воскрешён им не меньше десятка раз. И, наверное, только благодаря тому, что Валенштайны избавились от тела легендарного вампира, они смогли избежать очередного возвращения главы рода Карштайнов к жизни.       Осматриваясь по сторонам, Нашандра ждала, когда некромант осмелится показать себя. Она чувствовала его запах и знала, что он был здесь совсем недавно. Возможно, только что вышел из зала или же прятался где-то за обломками крыши: «Выходи! Я знаю, ты где-то здесь! Не заставляй меня тратить своё время на тебя!» - «А ты думаешь, я прячусь от тебя, дитя Тьмы?». Обернувшись на голос некроманта, Нашандра увидела, как тот выходил из-за двух поваленных друг на друга колон. Тот видимо не до конца понимал, с кем он сейчас разговаривает. Ему же от этого хуже. Не говоря ни слова, Нашандра ударила хлыстом по земле и бросилась на Гельмана. Взбежав на кусок крыши, вампирша спрыгнула с него на некроманта. Тот в ответ взвёл руки к верху и направил их на Нашандру. Сразу после этого она почувствовала, как её тело пронзила невероятная боль. Рухнув на холодный пол, она начала извиваться так, словно через её тело за раз проходило тысячу иголок. Её хлыст извивался подобно хвосту животного, которого душили. «Зря ты пришла сюда одна. Ты хоть понимаешь, кому осмелилась бросить вызов?!» - наслаждаясь страданиями вампирши, некромант совершенно позабыл о том, что происходило вокруг. Он даже не заметил, как в дверях появился силуэт, истекающий кровью и медленно идущий в его сторону. Сумев немного побороть боль, Нашандра облокотилась руками в пол и подняла полный безумия взгляд на мучающего её некроманта: «Жалкий червь! Да я тебя и в таком состоянии смогу порвать на куски!». После этих слов тело вампирши пронзил новый приступ боли: «Сколько же гордыни в твоих словах. Ты прекрасно понимаешь, что тебе меня не победить, а всё равно продолжаешь вести себя так, словно у тебя есть какие-то шансы» - «Я сейчас повалю тебя, даже не вставая с пола!» - «И как же ты это сделаешь? Твоё оружие тебя не слушается» - «А ты обернись, ублюдок!» - «Что?». Растерявшись, некромант быстро обернулся и в тот же момент получил удар в лицо, сваливший его с ног и лишивший сознания.       Когда Гельман Горст пришёл в себя, то обнаружил, что его руки были связаны, а в рот засунут кляп. Вампирша, мучимая до момента удара, сидела на куске колонны и разговаривала с личностью, которую некромант сразу узнал. Увидев то, что их пленник пришёл в себя, Конрад и Нашандра прекратили разговор. Встав рядом с некромантом, лорд-вампир резко выдернул у того кляп изо рта вместе с парой гнилых зубов. Размяв затёкшую челюсть, некромант ехидно улыбнулся и посмотрел на старого знакомого из-под края своего капюшона: «Кого я вижу. А я думал Валенштайны поставили перед собой цель уничтожить всех Карштайнов» - «Гельман Горст. Ты всё такой же мерзкий, каким я тебя помню» - «А ты всё так же неразборчив в речах. Говоришь всё в лоб, как настоящий воин» - в этот момент Нашадра обошла Конрада и схватила некроманта за ворот плаща: «Слушай сюда, кусок гнили, мы пришли сюда не для того, чтобы выслушивать твои льстивые речи!» - «Нашандра!» - «Да, да, забыла, продолжай». Отступив в сторону, Нашандра стала наблюдать за тем, как лорд-вампир будет разговаривать со старым некромантом.       Отбросив ненужный кляп в сторону, Конрад опустился на одно колено рядом с Гельманом Горстом и посмотрел ему в его полные гноя глаза: «Меня прислали поговорить с тобой, но после твоего дружелюбного приёма, я не думаю, что у нас что-то получится» - «Какая жалость, ручная шавка Карштайнов огорчилась во мне». Схватив некроманта за горло, Конрад встал с колена и поднял Горста вверх: «Я тебе не ручной пёс. Валенштайны попросили меня поговорить с тобой, потому что я единственный из вампиров на их стороне, кто знает тебя. Если бы я захотел, то мог спокойно отказать. Только в том случае, эта рыжеволосая бестия пришла бы без меня и убила бы тебя сразу» - поддавшись вперёд, Нашандра подвердила слова Конрада - «Да, да. Именно так бы всё и произошло» - «Ну вот ты здесь, стоишь передо мной. О чём же ты хотел поговорить со мной от имени новых правителей Сильвании?». Бросив некроманта на пол, Конрад посмотрел в сторону Нашандры. Та, отвечая на немой вопрос лорда-вампира, кивнула головой. Снова повернувшись к связанному некроманту, Конрад приступил к обсуждению того вопроса, с каким его послала Астарта: «Валенштайны хотят, чтобы ты помог им защитить вампирские графства от надвигающейся волны Хаоса. В ваших общих интересах в такое тяжёлое время действовать сообща. Это не мои слова, но в чём-то с ними согласен» - присев удобнее, некромант уставился на Конрада непонимающим взглядом. Словно слова вампира были каким-то несуразным бредом и не имели никакого смысла: «Тогда зачем ты пришёл ко мне?» - «Что? О чём ты?» - «Валенштайны тебе не сказали? Новая королева Сильвании на днях вызвала всю Карштайнскую верхушку к себе на аудиенцию. Она хочет найти с ними компромисс и заключить с ними перемирие».       Дослушав некроманта, Конрад развернулся к Нашандре, которая судя по её виду, была удивлена словами Гельмана Горста так же, как и он: «Не смотри так на меня, Конрад. Я сама ничего об этом не знаю» - «А я знаю. Вас послали специально, потому что знали, что вы не сможете со мной договориться». Обдумав последние слова некроманта, Конрад понял, что те звучат уж слишком правдиво. А ведь и в самом деле они с Нашандрой очень слабо тянут на послов доброй воли. Взглянув на древнего некроманта в последний раз, лорд-вампир развернулся к тому спиной и направился к выходу: «Теперь он твой» - кивнув Нашандре, Конрад пошёл дальше к раскрытым дверям. Размотав кнут, вампирша хищно улыбнулась и направилась к некроманту: «Вот теперь мы с тобой поговорим. Я уверен, госпожа Астарта очень сильно хотела бы сделать это сама» - «Что? Нет. Ты не понимаешь, что делаешь! Конрад, останови её! Конрад!». Выходя из тронного зала, лорд-вампир слышал позади себя жуткие крики некроманта, чья многолетняя история медленно и мучительно подходила к концу: «Вот и всё, Гельман Горст, с тобой покончено раз и навсегда. А теперь мне надо поговорить с новой правительницей, которая считает меня слишком уж глупым».       Золотые кубки, наполненные кровью, стояли на столе перед гостями, которые из последних сил сдерживали себя и старались вести себя достойно. Астарта, смотря в лица лидеров семьи Карштайн, видела в их глазах страх. Да, на их стороне до сих пор была численность, но вот ресурсов и сил было не так много, как у Валенштайнов. Решившись рабов и пищи, эти старые вампиры были лишь тенью от той великой семьи, которая правила этими землями чуть меньше месяца назад. Сам глава семьи Карштайн сидел на противоположном конце стола и нервно потирал руки: «Вы простите меня, но, сколько можно молчать?» - «Всему своё время. Из-за чего вам нервничать? Я здесь одна, а за дверями стоит ваша стража» - «Это так, но всё-таки мне немного непонятно, зачем вы позвали нас к себе?» - «Я хочу остановить эту гражданскую войну прежде, чем она истощит наши земли. Вы должны понять, что для вампирских графств настало новое время, и вы можете получить возможность стать его частью». Приветственно проведя рукой перед собой, указывая тем самым на гостей, Астарта взяла в руки кубок с кровью и подняла вверх: «Так давайте выпьем за то, что бы наши семьи жили в мире! Давайте вместе создадим новое процветающее графство, которому не будет равных в Старом Свете!».       Всё ещё боясь, что это может оказаться уловкой, члены семьи Карштайн взяли в руки кубки и начали пить из них. Поставив свой кубок на стол, Астарта посмотрела на упивающихся кровью вампиров и еле заметно улыбнулась. Проведя рукой над кровью в своём бокале, она заставила ту принять форму лезвия и подняться воздух. Увидев это, глава семьи Карштайн не успел вовремя среагировать. Щёлкнув пальцами, Астарта в один миг заставила гостей прекратить трапезу и упасть головой на стол. Пронзая головы вампиров насквозь, алые лезвия подлетали к Астарте и начинали парить вокруг неё в воздухе. Встав из-за стола, правительница Сильвании направилась к выходу из зала. Когда она открыла двери, несколько младших вампиром, которые сопровождали Карштайнов, посмотрели в её сторону. Увидев то, что происходило у Астраты за спиной, они сразу начали хвататься за оружие. Но прежде чем они успели сделать хоть что-то, алые лезвия пробили их шлемы и свалили младших вампиров на пол: «Эх, как жаль что в новой Сильвании нет места для таких как вы». Поправив подолы платья, Астарта отправилась избавляться от остальных представителей Карштайнов, прибывших на аудиенцию. Сегодня тысячелетняя история вампирских графств начнётся с чистого листа.

Глава 4.

Воля королевы.

      Стуча молотком по деревянному колышку, бретонский ополченец устанавливал свою палатку. Не желая проводить несколько ночей под открытым небом, которое затягивало тучами, воин хотел как можно скорее покончить с этим и присоединиться к своим товарищам у костра. Сразу за палаткой бретонца начинался другой лагерь. Эльфы, вставшие на сторону Заакхиэль, присоединились к небольшому войску Фарана Грея и теперь вместе с ним ждали подходящего моменты выдвинуться на помощь Империи. Также вместе с Заакхиэль на помощь людям согласились пойти все стражи Векового Дуба. Эти закалённые в боях воины с поддержкой в виде нескольких тысяч эльфийских воинов должны будут немного перевесить чашу весов в пользу добра в предстоящей битве.       Наблюдая за развёртыванием лагеря, Фаран Грей и Заакхиэль обсуждали их дальнейший план действий. Основная их цель была ясна, но вот пару моментов всё-таки стоили того, чтобы обратить на них внимание. Указав пальцем на карту, где рядом с нарисованным замком было написано название имперской столицы, Фаран Грей начал излагать свой план действий предводительнице эльфийского войска: «До Альтдорфа нам идти не меньше двух дней, если мы хотим, чтобы наши воины сохранили силы для битвы» - «Мои эльфы намного выносливей. Может, мы пойдём вперёд, а вы подойдёте чуть позже?» - «Не думаю, что это хорошая идея. Нас могут просто отрезать от вас и всех перебить. Мои рыцари сражаются отлично, чего не могу сказать об ополчении» - «А что если прямо сейчас выступить и придти в город раньше врага?» - «Я не думаю, что у Франца найдётся место, чтобы разместить нас. А располагаться лагерем за стенами замка может оказаться не самым лучшим решением». Отведя взгляд от карты в сторону лагеря, двое лидеров пытались отогнать от себя мысль о том, что возможно сейчас они ведут своих воинов на чистое самоубийство. Что если Хаос набрал такие силы, которые просто сметут имперцев и их укрепления подобно урагану? Да, если вспомнить историю, то раньше Империя справлялась с этим врагом и благополучно изгоняла его обратно в пустоши. Но ничего не длится вечно и всё когда-нибудь заканчивается. Если бы Орион не был бы таким упрямым, то сейчас вся армия Лесного королевства была бы здесь, их шансы были бы значительно выше. Но тот был слишком самолюбив, чтобы переступить через самого себя и признать, что без помощи людей ему не справиться. Так же можно было поговорить с королём Бретонии, но Фаран примерно догадывался, какой ответ он может получить от Луана Леонкура.       «Может, попробуем отправить гонцов к вашим лордам. Возможно, кто-нибудь из них согласиться встать на вашу сторону» - «Не думаю. После того, что я вытворил на совете у короля, все побоятся замарать свою хвалёную честь. Даже мой герцог, Альберик де Бордело, навряд ли согласится помочь мне» - «Почему вы так уверены в этом? Разве он не должен поддерживать вас в ваших делах?». Вспомнив все моменты, когда герцог поддерживал его, Фаран понял, что устроенное им на совете, было не самой лучшей благодарностью. Скорее всего, его герцог уже ждёт момента объявить, что его вассал лишается рыцарского титула, а с этим и всех привилегий. Хотя Фаран дал обет странствующего рыцаря, так что, по сути, ему сейчас никто был не указ, кроме него самого. «Госпожа Заакхиэль, давайте лучше сконцентрируемся на том, что у нас есть в данный момент. Времени у нас не так много, так что нам некогда строить предположения и надеяться на то, что нам повезёт.       Бросив окровавленное орудие пыток в таз с водой, где от крови очищались остальные инструменты выуживания информации, Далия отряхнула перчатки от мутных алых капель и посмотрела на своего подопытного, на котором уже не было живого места, которое она ещё не мучила и не подвергала пыткам. В момент, когда она отсутствовала на охоте за зверолюдами, подменяющие её паладины и другие охотницы из её ордена исправно выполняли свою работу. Вампир был почти в том же состоянии, в каком она его видела в день её отбытия. Похлопав Зигмунда по щеке, она убедилась в том, что тот всё ещё был в сознании: «Не надо притворяться, я знаю, что ты её жив» - «Какой же вы бываете жестокой, не смотря на то, что в ваших глазах видится совершенно другое». Врезав кулаком по лицу вампира, охотница выбила из того брызги крови: «Если ты продолжишь читать мою жизнь по глазам, я тебе твой последний глаз вырежу!» - «Простите, но мне очень трудно удержаться от этого. Вы слишком интересная, чтобы так глупо игнорировать это» - «Прекрати отвлекать меня пустыми разговорами! Если продолжишь уходить от темы, я заменю тебя другим вампиром, который будет более сговорчивым!» - «Я могу вас заверить, что любой из них повторит мои слова. Вам не пройти через лес, окружающий наши земли. Забудьте об этом и сконцентрируйтесь на том, что действительно важно в данный момент» - «И что же по твоему мнению сейчас важно?» - «Хаос. Вы ведь все прекрасно понимаете, что он скоро вернётся и вам понадобится помощь» - «Только не говори, что ты хочешь предложить союз» - «А почему нет? Вампиры изменились и уже перестали быть теми...». Не дав договорить Зигмунду, Далия выхватила дубинку из чехла и врезала ей вампиру.       От удара пленник свалился на пол вместе со стулом. Наступив на туловище вампиру, охотница взяла в руки мушкет и направила его в лицо вампиру: «Пусть пройдёт хоть тысячу лет, но вы всё равно не изменитесь! Вы навсегда останетесь теми кровососущими тварями, отравляющими жизнь людей, подобно ядовитой пиявке, которую надо прижечь, чтобы избавиться от неё!» - «Неужели вы испытываете столько ненависти к нам только из-за смерти тех охотников?». В это мгновение по пыточной камере пронеслось эхо выстрела. Медленно открыв свой целый глаз, Зигмунд увидел рядом с собой в полу небольшой след от выстрела, в котором ещё дымилась пуля. Подняв взгляд на Далию, вампир снова поймал на себе её равнодушный взгляд. Убрав мушкет обратно в кобуру, охотница подняла вампира с пола: «Я так ненавижу вас, что с удовольствием просто убила бы тебя, прямо сейчас. Но одной твоей смерти мне будет недостаточно. Вот когда вы все будете отправлены на костёр, тогда я смогу успокоиться и избавиться от гнева. А пока, я буду мучить тебя до тех пор, пока ты не скажешь мне, как пройти через ваш лес» - «Этим вы ничего не добьётесь. Поймите, вы должны посмотреть на всё это с другой стороны. Позвольте мне поговорить с вашей королевой, мне есть, что сказать ей». За этими словами последовал удар, от которого взгляд вампира на мгновение помутился: «Королева Екатерина ни за что не будет говорить с таким ничтожеством, как ты!» - «Прошу тебя, дай мне шанс. Если у меня ничего не выйдет, и ты окажешься права, то я клянусь, что расскажу, как пройти через наш лес» - «В самом деле? А если у тебя получится?» - «В этом случае ты должна будешь отпустить меня». Смотря на измученного вампира, Далия пыталась понять, её пленник от безысходности или, следуя какому-то хитрому плану, делает ей такое предложение. Сняв с рук окровавленные перчатки и бросив их на стол, Далия направилась к выходу из пыточной камеры. У двери она ещё раз взглянула на своего пленника и обдумала у себя в голове его предложение. Когда дверь камеры захлопнулась, Зигмунд вновь остался один в полной темноте. Какое-то время в тёмном помещении стояла мёртвая тишина, и единственным звуком было капанье крови с тела вампира. Но через какое-то время из решётки вентиляции донёсся писк. Услышав его, Зигмунд обратился к неприметному гонцу: «Я почти смог договориться с ними. Потерпите ещё немного». Дослушав доклад вампира, летучая мышь поползла обратно к выходу, где она пробралась в эти мрачные туннели.       Выбравшись на улицу, ночной летун увидел, что солнце было уже за горизонтом и в скором времени спасительная темнота вновь нависнет над землёй. Расправив крылья, летучая мышь несколько раз быстро взмахнула ими. Набрав достаточную высоту, неприметный гонец направился обратно домой, где его хозяева ждут доклада от их пленённого товарища. Надо было лететь как можно быстрее, пока луна вновь не уступит место солнцу, и находиться на открытом пространстве станет невыносимо.       Двигаясь по вытоптанной тысячью рыцарями дороге, король Бретонии вёл своего верного коня к священному для всех жителей его королевства месту. Каждый, кто когда-либо получал титул рыцаря, проходил здесь, включая и самого Леонкура и его герцогов. Был создан отдельный независимый от остальных рыцарский орден, который должен был защищать это место ценой жизнью своих последователей. Стражи, или же рыцари Грааля были лучшими среди всех остальных. Сильнее них были только разве что личная охрана короля.       Прикрыв глаза от яркого солнца, Луан направил взгляд в сторону леса, где среди деревьев можно было увидеть каменные статуи поросшие мхом. Помимо статуй можно было заметить куски каменных стен, которые раньше были частью города, расположенного здесь много лет назад. В исторических летописях писалось, что неведомая сила ударила по городу с небес и обратила его в руины. После недельного пожара, пылающего чёрным огнём, на месте центральной части города появилось озеро. Затем прекрасная дева вышла к людям. В итоге её все назвали Леди, а самые лучшие воины стали служить ей. Что именно послужило такому исходу событий, Луан не помнил. Сейчас ему некогда было отвлекаться на чтение книг, когда над его королевством нависла угроза полного уничтожения.       Преодолев внешний круг руин, Луан и остальные герцоги со своими вассалами, оставив лошадей своим оруженосцам, продолжили дальнейший путь пешком. Пройдя под разрушенной аркой, оставшейся от крепостных врат, король встретил на своём пути рыцарей Грааля. Превосходные воины, облачённые в прочные доспехи и белые одеяния, с изображением священного кубка. Встав пред королём, блюстители чести, ставившие свой долг выше всего остального, поприветствовали того молчаливым поклоном, и повели его вместе с остальными к Заповедному озеру. Следуя за рыцарями Грааля, Луан любовался прекрасными пейзажами зелёных деревьев с изумрудными листьями. Каменные статуи, изображающие божество, хранящего Бретонию, были словно живыми и смотрели на путников испытывающим взглядом. Они как будто смотрели прямо в душу, проверяя чистоту помыслов того, кто решил принести клятву верности Озёрной Леди. Когда впереди показалось озеро, на противоположной стороне которого стояла большая каменная статуя Леди со сложенными на груди ладонями, рыцари Грааля расступились в сторону, пропуская короля и его спутников вперёд. Подходя к зелёному берегу священного озера, Луан на ходу вытаскивал меч из ножен. Остальные герцоги и лорды поступали так же. Остановившись напротив статуи, король вместе с остальными опустился на одно колено и вонзил клинок в землю: «Леди, твои рыцари пришли к тебе за твоим священным благословением. Мы нуждаемся в твоём совете и мудром слове, дабы не опорочить тебя и путь чести, которому мы следуем». Произнеся эти слова, король стал ждать, когда божество ответит ему. Поначалу ничего не происходило, и каменная статуя хранила молчание, но в один миг от каменной поверхности начал исходить ослепляющий свет. Под тихий колокольный звон из белого сияния к королю Бретонии спускалась женщина. Одетая в белоснежные одежды, оплетённые зелёными лозами, Леди одним своим видом внушала спокойствие и умиротворение. Её золотистые волосы были украшены венком, сплетённым из веток, которые по легенде были сорваны с Векового Дуба неизвестным смельчаком, чьё имя не знает никто из ныне живущих, а спрашивать его имя у самой Леди никто не решался.       Воспарив над водной гладью, воплощение чести и гордости всей Бретонии заговорила с королём своим одновременно успокаивающим и в то же время властным голосом: «Приветствую тебя, Луан Леонкур Львиное сердце. Скажи мне, что за вопрос привёл тебя ко мне, и на что тебе требуется моё благословение?» - «Леди, Бретония и её союзники находятся в опасности. Империю ждёт битва с таким злом, которое не видело этот мир уже сотню лет. Я хочу собрать всех твоих подданных и отправиться им на помощь, но я не уверен, что поступлю мудро. Помоги мне принять столь сложное решение». Выслушав короля, Леди слегка улыбнулась тому и протянула левую руку, оплетённую зелёными лозами. Привстав, Луан положил свою руку в раскрытую ладонь божества и затаил дыхание в предвкушении того, что будет дальше. «Следуй за тем, чьё мнение чуждо многим. Иногда один голос может оказаться мудрее голоса тысячи мыслителей и правителей» - после этих слов яркий свет исчез, а когда король открыл глаза, Леди уже не было рядом с ним. Убрав меч в ножны, он вместе с остальными направился обратно к лошадям. По дороге один из герцогов поравнялся с королём и обратился к нему: «Ваше величество, позвольте задать вам вопрос» - «Говори» - «Это по поводу слов Леди. Что вы собираетесь делать? И что это за голос, о котором она говорила?» - «Вам незачем об этом переживать, сэр Годрик. Позаботьтесь о том, чтобы ваши люди были готовы» - «Готовы к чему?». Ничего не ответив на слова герцога, король сел в седло своего скакуна и посмотрел на своего подданного взглядом истинного правителя: «Готов к битве, которая должна будет решить судьбу этого мира» - раскрыв ладонь, которую он протягивал, когда обращался к Леди, король увидел в ней амулет с изображением женщины, распростёршей руки над рыцарями, несущимися в атаку. Смотря на дар Леди, Луан вспоминал её слова, которые звучали у него в голове и не были слышны остальным: «Воспользуйся им, когда момент истины настанет. Помни, что всегда было настоящей силой рыцаря». Надев амулет, Король направился обратно в свой замок. Ему предстояло сделать то, чего не происходило уже очень давно.       На дороге, проходящей возле замка Каркассон, короля и его спутников встретил всадник. Вид у того был такой, словно он увидел нечто настолько жуткое, что заставило его кожу побледнеть от страха. Призвав воина к спокойствию, король приказал дать тому воды. Осушив половину фляги, всадник отдал её обратно рыцарю: «Благодарю, мой повелитель» - «Теперь ты скажешь мне, что случилось?» - «Вам лучше увидеть это собственными глазами. Мой словарный запас слишком скуден, чтобы передать то, что сейчас происходит в Каркассоне». Испугавшись самого худшего, король приказал всем герцогам отправляться в свои владения и приступить к сбору войск. Сам Луан вместе со своей стражей последовал за всадником. Когда на горизонте показались каменные стены, король смог успокоить себя тем, что замок не был взят в осаду или штурмом. Посмотрев на всадника укоризненным взглядом, король дал понять, что ждал от того ответов: «Король, то, о чём я вам говорю, ждёт вас в самом замке». Всё ещё не понимая, что так сильно могло взволноваться воина, король направился к вратам. Проехав во внутренний двор, Луан заметил, что все остальные стражники тоже были чем-то взволнованы. Подъехав к конюшням, король увидел то, что поначалу показалось ему галлюцинацией. Возле конюшен стояли олени, на которых были одеты сёдла и всё остальное, что привычнее видеть на боевом скакуне, а не на лесном обитателе. Спрыгнув с коня, Луан побежал в сторону дверей, ведущих в большой зал.       Как только король вошёл во дворец, один из стражников сразу подбежал к нему и попросил проследовать за ним. Стараясь не споткнуться об складки ковра, которым были устланы коридоры, стражник вёл короля к комнате, где обычно владелец замка принимает дорогих гостей. Остановившись перед дверьми, сделанными из красного дерева, стражник и король остановились. Указав рукой в сторону входа, стражник отступил в сторону. Приказав воину возвращаться на пост, Луан, не обращая внимания на страх, распахнул двери и вошёл в комнату. В помещении с занавешенными окнами и дорогой мебелью, рядом с камином стоял тот, кого король ожидал увидеть при совершенно других обстоятельствах. Облокотившись на белый камень, Орион смотрел на поленья, излучающие приятное тепло и тусклый свет. Когда король приблизился к нему, владыка Эльфийского леса отпрянул от камина и обратился к Луану Леонкуру. То, что сказал хозяин леса, взволновало короля не меньше, чем его разговор с Озёрной Леди: «У нас мало времени».       Волна чёрных облаков сгущалась с каждой минутой. Вулканы и лавовые гейзеры извергали магму, словно охваченные безумием. Вся Пустошь Хаоса переполнялась энергией, готовой выплеснуться на южное королевство и поглотить их своей скверной. Стоя перед каменными ступеньками, ведущими вверх к смотровой площадке, Валдигор отдавал последние указания своим союзникам. Не желая стать помехой своему господину и в итоге быть убитыми, Валариус, Кхолек, Хазрак и ещё один вожак зверолюдов, который присоединился к их союзу совсем недавно, Моргур Тенедар ждали, пока их господин изложит весь свой план предстоящего похода. Когда они выдвинутся, у них не будет времени остановиться и обсудить какой-нибудь вопрос. «Валариус, будешь идти рядом со мной. Будь готов по моей команде подняться в воздух без промедления» - «Да, владыка» - «Кхолек, ты не пойдёшь с основным войском, а возьмёшь несколько отрядов и пойдёшь через полуостров Норска» - «Но господин, я ду...» - «Кхолек!» - «Да, господин, я вас понял» - отдав указания своим лордам, Валдигор позволил тем идти исполнять его волю. Смотря в спину Кхолеку, Валдигор чувствовал его гнев и злость, за отведённую тому роль. Но лучше этому, кажущемуся на первый взгляд безмозглым дракоогром, быть как можно дальше от него. Валдигор не был уверен, догадывается ли этот монстр о том, что он давно выяснил, как именно был убит Сигвалд Великолепный. И если Кхолек не знает об этом, то пусть так и остаётся в неведении.       Убедившись, что никто из Лордов Хаоса не вздумает ему воспротивиться, Валдигор начал давать указания своим союзникам: «Хазрак, следи за своими стадами, чтобы они не разбредались и держались поближе к моим воинам. Когда мы будем штурмовать Альтдорф, я хочу, чтобы все наши силы были собраны под его стенами» - «Зверолюды выполнять свою часть уговора, только мои воины хотят знать, что нас будет ждать в итоге» - «О чём это ты?» - «Мы исполним твою волю, а что получим взамен?». Чувствуя сомнение в словах зверолюда, Валдигор сделал шаг в его сторону, заставив Хазрака и его сторонника насторожиться. Моргур Тенедар был минотавром переростком, который пренебрегал бронёй и выкованным в кузнице оружием. Вооружённый дубиной, сделанной из ствола дерева и прочного камня, этот зверолюд был живым воплощением дикой сущности своего народа. Так же этот вожак был клеймён Тёмными Богами. Его правая рука лишилась прежнего облика и стала похожа на щупальце, покрытое острыми шипами. Этим омерзительным даром, Моргур мог переломить человека пополам, не прилагая особых усилий. Но даже со всей этой мощью, он испытывал неподдельный страх перед Лордом Хаоса.       Смотря в единственный целый глаз Хазрака, Валдигор начал говорить ему то, что должно было раз и навсегда прояснить зверолюду, какое будущее ждёт его сородичей, если те захотят отклониться от его плана: «Ты и твои звери теперь служат мне! Если хочешь иметь шанс получить место в том мире, который я собираюсь создать по воле Тёмных Богов, впредь не смей сомневаться во мне! В противном случае твоё место займёт он» - сказав эти слова, Валдигор кивнул в сторону Тенедара, до которого смысл его слов уже давно дошёл. Развернувшись к зверолюдам спиной, Валдигор начал подниматься по каменной лестнице, которая содрогалась под каждым его шагом. В небе над смотровой площадкой, на которой поднимался Лорд Хаоса, парил варп-портал, из которого сочилась скверна. Когда Валдигор Осквернитель вышел на смотровую площадку, его оглушил рёв сотни тысяч голосов. Бесчисленный легион воинов Хаоса, зверолюдов, огров, великанов, дракоогров, мантикор, гарпий и прочих отродий мрака, прислуживающих Тёмным Богам заставляли своим голосом содрогаться землю у себя под ногами. Когда Валдигор поднял над головой меч, рёв легиона стал слышен варварским племенам, живущих на границе между Северными пустошами и Пустошами Хаоса.       Вонзив меч в камень, Валдигор поднял вверх руку, призывая всех выслушать его. В тот же миг его войско затихло, желая услышать слова своего предводителя. Убедившись, что легион готов выслушать его, Валдигор огласил пространство своим властным голосом, от которого у обычного человека сердце нервно сжимается от страха: «Сегодня мы начнём наш великий поход, во время которого мы очистим этот мир от всех тех, кто не желает принять волю истинных хозяев этого мира! Города наших врагов будут обращены в руины, а их тела будут преданы адскому пламени! Никто не получит пощады! Воля Хаоса поглотит их всех! То, что они защищали веками, будет уничтожено и стёрто со страниц истории!». Когда Лорд Хаоса завершил речь, его легион вновь огласил пустоши яростным рёвом. В чёрных, как сама тьма тучах заискрили красные молнии, а из варп-портала донёсся приглушённый рык чудовищного создания, которое Тёмные Боги послали помочь своему верному последователю. Весь мир содрогнулся в ожидании того, что будет с ним дальше. Скоро будет решено, оборвётся ли нить его судьбы или продолжиться дальше. Всё это будет решено очень скоро.

Глава 5.

Рисковое решение.

      Выполнив поручение королевы, Конрад и Нашандра сразу направились в столицу Сильвании. У обоих к правительнице был ряд вопросов, на которые они рассчитывали получить ответы. Саму Нашандру раздражало не то, что её использовали, как инструмент для устранения препятствия, а то, что от неё утаили настоящую цель их мисси. Ладно, Конрад, он не был частью их семьи и по факту был вынужден с ними сотрудничать. Будь у того желание, он мог бы просто послать их всех в Нагашево капище и забыть о них, как о страшном сне. Но видимо из-за того, что замок Изабеллы был неотъемлемой частью земель Сильвании, он был вынужден сотрудничать с Валенштайнами. А она, Нашандра фон Валенштайн, осталась в неведении, хотя состояла в числе тех, кто возглавлял верхушку вампирской семьи.       Проехав через главные ворота, Конрад и Нашандра оставили лошадей в конюшне, после чего сразу направились во дворец. Уже на подходе к стене, окружающей внутренний двор дворца, лорд-вампир заметил на лестнице Ларетту, которая явно вышла встречать их не просто так. Когда вампирша уже была в паре шагов от них, Конрад с его спутницей демонстративно прошли мимо, не обратив на растерявшуюся Ларетту никакого внимания. Желая понять, что происходит, вампирша быстро обогнала двух озлобленных собратьев и перегородила им путь: «Стоять на месте, оба!» - «Уйди с дороги, Ларетта. Нам с Конрадом надо задать королеве пару вопросов» - «Что случилось?» - «Случилось то, что нами воспользовались, как какими-то дрессированными псами. Я достаточно прислуживал Владу. Быть на побегушках у нового правителя Сильвании я не собираюсь!» - «Вы можете нормально объяснить, что произошло?» - «Дело в том, Ларетта, что нам сказали поговорить с тем некромантом, чтобы договориться о перемирии, но как мы выяснили, королева и без нас прекрасно может это сделать». После последних слов Нашандры, Ларетта замолчала. Видя то, что у королевской приближённой больше нечего им сказать, два вампира сделали для себя не самые утешительные выводы. Обойдя умолкнувшую вампиршу, Конрад вместе с напарницей направился во дворец. Смотря им в спину, Ларетта решила, что ей лучше будет присутствовать во время разговора между ними и королевой. Астарта отнюдь не была лояльной личностью и легко могла принять очень жёсткое решение.       Распахнув двери тронного зала, Конрад сразу заметил королеву, которая до сих пор была в том же ярком красно-золотом платье, в котором она посетила его владения. Сидя на троне, новая королева Сильвании осушала кубок с алым нектаром, которого было предостаточно, чтобы пока воздержаться от сбора кровавой дани с недавно освободившегося населения. Не оставив без внимания появления лорда-вампира, Астарта отставила бокал в сторону и встала с трона. Будучи готовая к худшему, правительница Сильвании оставила немного крови на дне кубка, чьего количества должно будет хватить, чтобы защитить себя от первых двух атак. «Конрад, Нашандра, вы вернулись так быстро. Проблем с некромантом не было?» - «С ним как раз всё было нормально, а вот с вами мне не всё ясно» - надвигаясь на Астарту, Конрад был неожиданно остановлен Нашандрой в паре шагов от правительницы. Обернувшись, лорд-вампир с непониманием посмотрел на ту, у которой было ровно столько же претензий к королеве, сколько и у него. В ответ на немой вопрос Конрада, Нашандра кивнула куда-то вверх. Переведя взгляд туда, куда примерно указывала вампирша, лорд-вампир увидел алое лезвие, зависающее в воздухе и нацеленное ему точно в голову.       Отдёрнув руку, Конрад решил немного успокоиться. Драки с королевой в данный момент он желал меньше всего. Пусть он и обладал невероятной для вампира выносливостью, у королевы были очень впечатляющие способности, которых может вполне хватить, чтобы справиться с ним. Особенно Конрад опасался того навыка, который отвечал за управление кровью. Учитывая то, с какой охотой он подставляется под удар во время битвы, тем самым только поспособствует своему поражению. «Что-то не так Конрад?» - голос королевы, которая до сих пор оставалась такой же хладнокровной, как и при их первой встрече, был словно шипение змеи, которая вот-вот накинется на добычу. Почему-то именно сейчас Конрад вспомнил случай из своей человеческой жизни, когда он и ещё трое солдат нашли змею и поспорили на то, кто осмелиться взять её в руки. Один из них тогда нашёл в себе смелости, а заодно и сократил срок своей службы, как собственно и жизни. То же самое было примерно и сейчас. Одно неверное движение или слово, и драка будет нешуточная. И в этой ситуации Конрад точно окажется один, так как Ларетта и Нашандра не станут идти против главы своей семьи. Хотя Конрад не помнил, чтобы Ларетта говорила о том, что она была из Валенштайнов. «Королева, мы с Нашандрой хотим знать, почему вы нам сразу не сказали, что хотите избавиться от Гельмана Горста?» - «С чего ты взял, что я хотела этого?» - «Я знаю историю, которая связывает вас с ним» - услышав эти слова, Астарта с неким укором посмотрела на свою проговорившуюся подчинённую, которая под действием взгляда явно поубавила уверенности в себе. «Хорошо, я признаю, что хотела избавиться от этого паршивого куска гнили. И да, это было немного подло использовать вас двоих, но посмотри на это с другой стороны. Отправился бы ты к Горсту, скажи я напрямую, что мне от тебя требуется? Я знаю, что ты только с виду маньяк и делаешь вид, что готов сразиться с кем угодно. На самом деле ты очень осторожен и вся твоя эта бравада только прикрытие. В отличие от Нашандры, которая читается, как открытая книга» - «Это всё не даёт повода обманывать меня. Последний, кто оскорбил меня, в итоге остался без головы» - «Не надо угроз, Конрад. Мы ещё найдём время перерезать друг другу глотки. Сейчас нам надо сконцентрироваться на нечто действительно важном» - «И что же это?» - «Ларетта» - услышав королеву, вампирша подошла к ним и продемонстрировала остальным летучую мышь, которая выглядела невероятно уставшей. Высунув свой маленький розовый язык наружу, ночной летун тяжело дышал и крепко держался за руку хозяйки. Смотря на противного ему зверя, Конрад задал вполне очевидный для всех присутствующих вопрос: «И что? Если вы забыли, то напомню. Я не умею разговаривать с прислуживающими нам тварями». Проведя своими бледными пальцами по загривку зверька, Астарта посмотрела на лорда-вампира взглядом, в котором читалось предвкушение нечто грандиозного: «У вампиров появился шанс исправить впечатление о себе в глазах всего мира. И я не собираюсь его упускать».       Закрепляя последние кандалы, Далия подготавливала пленника к переговорам с королевой Екатериной. Пригласить правительницу Кислева в эти тёмные казематы охотница не решилась, так что ей было проще под стражей привести вампира во дворец. Двух десятков подготовленных воинов будет вполне достаточно. Это не считая городскую стражу, патрулирующую улицы эвакуироваемого города, а также паладинов и охотников, которые следят за сборами населения. Не желая оказаться запертой в собственной столице, Екатерина готовилась по первому сигналу отправляться со всей своей армией и остальным населением в Альтдорф. По всем предположениям её полководцев, включая и главнокомандующего Александра Кинкейда, остановить Хаос на территории королевства никак не получится. Столица не была полностью восстановлена, а все остальные города не были достаточно укреплены, чтобы выдержать на себе атаку легиона верховного Лорда Хаоса.       Прокрутив ключ в последний раз, Далия ещё раз проверила все замки, чтобы быть уверенной, что вампир ничего не сможет сделать. Скреплённые между собой толстыми цепями, кандалы позволяли Зигмунду двигаться ровно настолько, чтобы он мог делать короткие шаги и не более. «Ну, вот и всё, ты готов к аудиенции с королевой» - «Тебе не кажется, что это слишком? Я и так измотан, как никогда в жизни» - «Не надо притворяться. Я про вас много чего читала, так что не разыгрывай из себя раненого лебедя» - «Что? В каком смысле?» - «Ну, выражение такое. Когда челове... Хватит мне зубы заговаривать! Пошли, и только дёрнись не в ту сторону без моей команды!» - добавив своим словам убедительности ударом кулака по затылку вампира, Далия повела того вперёд. Подгоняя Зигмунда толчками в спину, она не давала тому лишнего шанса расслабиться и забыть о том, что он находится в шаге от того, чтобы просто быть убитым в один миг, стоит тому хоть немножко оступиться. Стражники, которые не сводили с вампира озлобленного взгляда, так же не давали Зигмунду шанса расслабиться перед предстоящими переговорами. А ему предстоит говорить ни с каким-нибудь мелким графом или лордом. Королева Екатерина была известна своим хладнокровием и непреклонностью во время переговоров. Так что Зигмунду придётся очень чётко и ясно формулировать свои фразы перед тем, как обратиться к Ледяной Королеве.       Путь к резиденции Екатерины был проложен по самым нелюдным улицам города, дабы не провоцировать местных жителей на желание устроить возмездие пленённому вампиру. Люди были сильно взволнованы и напуганы последними слухами о том, что двигалось с Севера. Так же масла в этот огонь паники добавляло то, что всем кислевцам придётся покинуть свои родные дома и отправиться туда, где многие из них никогда не были. Редкие торговцы уходили дальше Альтдорфа и отправлялись в Бретонию. Учитывая всё это, Далия решила лишний раз не волновать граждан видом измученного вампира. Свернув в арку, охотница остановила отряд и развернулась к Зигмунду: «За этой аркой находится дворцовая площадь. Через несколько минут ты будешь говорить с Екатериной. Будь осторожен в выборе слов, если не хочешь быть казнённым прямо на месте» - «Не стоит волноваться. У себя на родине я исполнял роль дипломата, а не воина. Так что я умею разговаривать с людьми» - «Я тебя предупредила» - «Очень интересно, что ты пытаешься помочь мне» - «Даже не смей мыслить о том, что я решила помогать тебе. Если тебя там убьют, то ты не сможешь рассказать мне про дорогу в ваши земли. Так что постарайся сохранить свою никчёмную жизнь при любом раскладе». Искоса глянув на пленника, Далия вновь повела конвой вперёд. Стоило им показаться на дворцовой площади, как вокруг сразу стал слышен шепот людей, увидевших Зигмунда. Возможно, они и не поймут, что тот был вампиром из-за того, что всё его лицо было залито кровью и изуродовано инструментами для пыток.       В итоге, предположения Далии оправдались. Они смогли дойти до дворца без инцидентов и каких-либо конфликтов. Остановившись у самых дверей, ведущих в тронный зал, охотница ещё раз проверила кандалы пленника, чтобы полностью исключить вероятность возникновения непредвиденной ситуации. Посмотрев на стражников, охотница дала им последнее указание перед тем, как распахнуть парадные двери: «Не спускайте с него глаз. Оружие держите наготове» - «Будет исполнено». Сделав глубокий вдох, Далия приложила руки к дверям и медленно открыла их. Пройдя в тронный зал, охотница увидела, что тот был всё таким же ярким и впечатляющим, каким она его видела в последний раз. Вдоль стен, увешанных картинами, стояли воины с алебардами, которые сразу насторожились, как только Зигмунд пересёк порог дворца. Смотря по сторонам, вампир откровенно восхищался внутренней красотой дворца. Он и снаружи был очень красивым, но с тем, что было внутри, это не шло ни в какое сравнение. Когда его взгляд остановился на королеве Екатерине, он сразу понял, за что ту прозвали Ледяной Королевой.       Ловя на себе хладнокровный взгляд, Зигмунд поневоле вспоминал некоторых вампиров, чей взгляд был не так устрашающ, как взгляд этой женщины. Остановившись в нескольких шагах от трона, Далия поприветствовала Екатерину и представила ей Зигмунда: «Ваше высочество, я привела того, кто так сильно хотел поговорить с вами. Это Зигмунд фон Валенштайн, вампир, пойманный мною в Эридане. Он настаивал на аудиенции с вами, и с вашего позволения, он здесь» - «Отлично, Далия. Сейчас я буду разговаривать с тобой, житель Сильвании. Я буду задавать вопрос, а ты на них отвечать. Мы договорились?» - «Да, королева Екатерина. Я прекрасно понял вас». Взглянув на вампира всё тем же хладнокровным взглядом, Екатерина немного подалась вперёд и задала первый вопрос: «Скажи мне, Зигмунд, с чего ты решил, что я стану с тобой разговаривать?» - «Я решил пойти на риск. Мне в любом случае было нечего терять. Мне и так предстоял разговор с вами, только совершенно при других обстоятельствах» - «И что же это за обстоятельства?» - «Я должен был быть послом в ваше королевство от вампирских графств, а моей задачей было попытаться договориться о перемирии между нашими сторонами». На мгновение королева немного изменилась в лице. Её явно удивили слова вампира, но она не хотела тому этого показывать.       Поправив сползшую на лоб прядь волос, Екатерина продолжила задавать вопросы пленённому вампиру: «Как мы оба прекрасно видим, сейчас ты находишься совершенно не в тех обстоятельствах, при которых предполагал здесь оказаться. В таком случае, с какой целью ты так упрашивал мою верную охотницу об аудиенции со мной?» - «Я хочу поговорить не о возможном перемирии, а о необходимом нашим сторонам союзе» - «Ты хоть понимаешь, что говоришь о практически невообразимой вещи? Франц и церковь объявит нас еретиками и предателями. Да и я не собираюсь идти на этот шаг, какая бы угроза не нависла над моим королевством» - «Это всё из-за обещания, данное отцу?». В этот момент сердце королевы дрогнуло. Об их последнем разговоре с отцом знала только она и больше никто. Даже Кинкейд находился в неведенье того, какие последние слова были сказаны предыдущим правителем Кислева, Борисом Красным. Быстро отойдя от шока, Екатерина впервые за долгое время дала части эмоций выйти наружу. Еле заметно нахмурившись, правительница Кислева снова обратилась к вампиру: «Я не буду спрашивать, откуда и каким образом ты о нём узнал. Мне интересно только одно. Ты сказал о нём сейчас, потому что захотел лёгкой смерти или рассчитывал тем самым перевесить чашу весов в наших переговорах в свою пользу?» - «Королева Екатерина, я не хотел как-то шантажировать вас или что-то в этом роде. Я просто хочу сказать вам, что мои союзники так же хотят сберечь этот мир, как вы и ваш упокоенный отец. Да, Влад фон Карштайн успел за несколько веков запятнать репутацию Сильвании и вампиров так, что нам и до скончания веков её не отмыть. Но я осмелюсь попросить вас помочь сделать первый шаг к тому, чтобы дать нам шанс создать новое будущее» - «Ты понимаешь, что очень скоро будущего, о котором ты столько говоришь, может просто не стать». Опустив взгляд в пол, Зигмунд осознавал, что силы, готовые обрушиться на этот мир, могут просто уничтожить его. И что всё, то будущее, которое описывала ему Астарта, может просто не быть. Но, как и любой вампир, человек или гном, желающий защитить свой дом, Зигмунд не собирался отступать: «Простите, что обращусь к вам без вопроса, королева Екатерина, но я должен это сказать. Вы абсолютно правы. Если Хаос придёт в эти земли, будущее для каждого из нас по отдельности станет просто невозможным. Но если мы встанем на защиту этого будущего вместе, единым целым, у нас появится шанс. Если Старый Свет обрушит на легион Валдигора всю свою мощь, тот может не выдержать такого удара и проиграть» - «И о какой же мощи идёт речь?» - «Ваши силы. Империя, Сильвания и все остальные тоже не должны будут остаться в стороне». Скрестив ладони, Екатерина на пару мгновений предалась размышлениям над словами вампира. Но прежде чем кто-то из присутствующих успел сделать первое предположение по поводу того, что будет дальше, королева встала с трона и, обнажив свой ледяной клинок, направилась к вампиру.       Наблюдая за происходящим, Далия сразу насторожилась. Зигмунд был нужен ей живым, но и пойти против Екатерины она не могла. Беспомощно наблюдая за происходящим, охотнице оставалось только ждать того, чем всё закончиться. Сама королева уже была в паре шагов от вампира и заносила заколдованный меч для удара. Уже смирившись с тем, что его миссия провалилась, Зигмунд закрыл глаз и стал ждать своего неизбежного конца. Когда клинок рассёк воздух, тронный зал огласил лязг металла. Чувствуя сильный холод, Зигмунд неуверенно открыл уцелевший глаз и посмотрел на свои кандалы. То, что он увидел, одновременно обрадовало и удивило вампира. Цепи, скрепляющие его кандалы, были разрублены. Он снова мог нормально двигать руками и ногами без каких-либо неудобств. Когда он перевёл взгляд на королеву, та убирала с клинка мелкие кусочки обледеневшего металла, засовывая меч обратно в ножны: «Я отпускаю тебя, Зигмунд фон Валенштайн. Возвращайся к себе на родину». Огласив своё решение, Екатерина направилась обратно к трону. Когда она подошла к нижней ступеньке, вампир, над которым она смилостивилась, обратился к ней: «Королева Екатерина, а что насчёт союза?» - повернувшись к вампиру, правительница Кислева посмотрела на него взглядом, в котором читалась еле заметная грусть и отчаяние: «Уже поздно что-то делать. Мы упустили время. Когда-то у нас ещё был шанс объединиться и сплотить наши силы. Возвращайся к себе, Зигмунд, и встреть конец вместе со своими собратьями. Если нам и суждено кануть в бездну, то пусть в этот момент мы будем рядом с теми, кто дорог нам. Стража, проводите вампира к главным воротам и дайте ему коня. Далия, ты проследишь за тем, чтобы он добрался до ворот без происшествий. Ты меня поняла?» - «Да, госпожа». Взятый под руки, Зигмунд не терял надежды убедить Екатерину в том, что надежда ещё есть и этот мир ещё можно спасти: «Не смейте сдаваться! Я клянусь вам, что сделаю всё возможное, чтобы не дать нашим историям закончиться! Верьте в нас! Верьте в себя и в ваших союзников! Верьте!». Потеряв терпение, четверо стражников скрутили вампира и направили к выходу.       Когда Зигмунда вели по городским улицам к главным воротам, вампир успел заметить, как заметно уменьшилось количество народу. Люди, попрятавшись по домам, оставили на улицах телеги, груженные всем, что они успели собрать. Вручив Зигмунду коня, Далия отправила стражу обратно в казармы. Смотря на вампира, она не верила, что тому удаётся уйти от неё живым и так не раскрывшим ей тайную тропу: «Рад за себя? У тебя получилось улизнуть от меня. Но ты не расслабляйся. Я тебя на том свете найду и покараю» - «Очень надеюсь, что наша следующая встреча произойдёт в этом мире. Я постараюсь сделать все возможное для этого» - «Хватит этих высоких речей. Ещё чуть-чуть и я подумаю, что ты проникся ко мне симпатией» - «Ты очень интересная личность. А твоему упорству можно даже немного позавидовать» - «Прекращай, пока я не решила ослушаться приказа Екатерины. Пошёл прочь, отродье мрака». Подразнив охотницу ехидной улыбкой, Зигмунд сел в седло и погнал коня галопом в сторону вампирских графств. Времени было как никогда мало. Нужно было успеть очень многое, за сверхкороткие сроки. Судьба мира повисла на тонкой нитке, и Зигмунд собирался сделать всё возможное, чтобы не дать этой нити оборваться.       Окончательно отойдя от действия шаманского отвара, Алгок собрал своё племя и направился с ним в Чёрный Утёс, где в скором времени на совете должны были собраться все вожди орков. Ургрим и остальные будут обсуждать вопрос, связанный с новым походом в земли гномов. Главный вождь хотел вернуться к стенам королевской столицы и сравнять её с землёй. После их предыдущей атаки оборонительные рубежи Караз-а-Карака почти не пострадали, так что низкорослый народ вполне мог уже восстановить весь тот ущерб, который нанесло им зеленокожее племя. Так что успех новой атаки был под большим вопросом. В тот раз гномы задействовали не все свои силы. У них точно есть резервы, способные придти на помощь защитникам города и отбросить орков назад.       Проходя через ворота орочьей крепости, Алгок сразу понял по оживлённости в крепости, что вожди были уже здесь. Не доходя до места проведения совета, орк повстречал на своём пути вождя племени Сильного Кулака, Вагра Глазодава. Тот, судя по его виду, был чем-то взволнован. И это явно было как-то связано с тем, что происходило на совете. «Чё происходит?» - «Ургрим собирать всех-всех на мочилово с гномами! Хочет одним ударам, разрушить их подземные дома» - «Нам нада мочить сейчас других! Успеем разможить головы мелких карлов». Собравшись с духом, Алгок направился в сторону шумных трибун, с которых орки выкрикивали боевые кличи, поддерживая своего вождя. Все они желали того же, что и он. Расправиться с низкорослым народом и загнать его ещё глубже под землю, заодно уничтожив всё то, что так свято чтят бородатые копатели. Когда Алгок вышел на площадь совета, он увидел Ургрима Губителя, который ходил перед трибунами и выкрикивал провоцирующие призывы: «Мы сомнём гномов! Вдавим их бордатые тельца в землю! Уничтожим всё, чё они так защещают!». В ответ на эти слова с трибун раздался яростный крик поддерживающих вождя воинов. Те были готовы хоть сейчас пойти на битву с гномами, только отдай им приказ. Немного опасаясь Ургрима, который был вполовину больше него, Алгок готовился возразить провокатору.       Когда по трибунам разнёсся очередной возглас сотни орочьих глоток, Алгок вышел вперёд и прервал Ургрима, который уже готовился выкрикнуть ещё одни призыв: «Мы не пойдём на гномов!». После этих слов на совете сразу стало невероятно тихо. Все, включая Ургрима, замолчали и переключили своё внимание на новоизбранного вождя. Не сразу поняв, что именно сказал его соплеменник, здоровый орк сделал пару шагов в его сторону и задал вопрос: «Чаво?» - не ожидая такого быстрого эффекта, Алгок на мгновение замялся, но смог быстро привести себя в норму. Выйдя на центр площади, он стал пытаться переубедить встать на его сторону и отказаться от рисковой затеи главного вождя: «Нам надо драться не с гномами! Нам нада разбить морды другим!» - «О ком ты говришь, Алгок?» - недовольный тем, что его нагло перебили, Ургрим даже не думал поддерживать молодого вождя. Приблизившись к нему, он пихнул Алгока в плечо, заставив того пошатнуться: «С кем ты хочеш быть морды?» - «Людишки Хаоса. Их голова убил Гримгора. А следующим он хочет уничтожить нас» - «И что? У него ничго не получтся! Мы орки! Мы орда! И мы сила!» - «Мы просрём наши силы в битве с гномами!». Пока два вождя пытались переспорить друг друга, остальные предводители зеленокожего племени не особо спешили вмешиваться в их распрю. Всем было интересно, кто над кем превозобладает и в итоге одержит верх. Тем временем Ургрим продолжал давить на Алгока, оттесняя его всё ближе к краю площади. Ещё чуть-чуть и он вытолкнет его за пределы трибун, что в итоге будет обозначать поражение молодого вождя: «Нам пофиг кохо мутызить! Мы всех запугаем и уничтожим! Людишек, гномов, железноголовых! Мы орки! И мы идём убивать на драку с гномами! Я уже приказал собрать все наши силы близка отседа. Через пару солнц мы направимся в горы и уничтожим королевство Торгрима и всех его бородатых копателй». Толкнув Алгока в грудь, Ургрим злобно улыбнулся и развернулся к растерянному вождю спиной.       Смотря на то, как главный орк уходил от него и возвращался к своим воинственным речам, Алгок всё больше набирался злости, которая постепенно перерастала в пылающий огонь гнева и ярости. Вспомнив слова из недавнего видения, орк сделал глубокий вдох и направился к здоровенному орку. Подойдя к Ургриму, Алгок схватил того за локоть и одним рывком развернул к себе лицом: «Чё тебе надо? Хочешь, чтобы я тебе морду подправил?!» - «Я сказал, мы не идём драться с гномами!!!». За яростным криком Алгока последовал точный удар прямо в нижнюю челюсть старшего вождя. Падая на землю, Ургрим разбрызгивал слюни и прощался с парой зубов. Когда зеленокожий бугай рухнул посреди площади, по трибунам разнёсся удивлённый возглас. Сидя с раскрытыми пастями, орки были поражены тем, что только что произошло на их глазах. Сам не веря тому, что он сейчас сделал, Алгок смотрел на свой расцарапанный об зубы вождя кулак. Ургрим лежал на земле и громко сопел. После такого удара он ещё не скоро проснётся, а после пробуждения будет долго пытаться понять, что с ним случилось.       Наконец осознав, чего он добился, Алгок развернулся к трибунам и поднял над головой свой боевой топор: «Мы идём драться с Валдигором Осквернителем! Это я сказал! Кто хочет сказать нет?! Таких нету?! Тогда я решил!». Осмотрев трибуны, Алгок понял, что смысл его слов был более чем понятен его собратьям. Пнув напоследок бессознательное тело вырубленного вождя, орк направился к выходу с площади совета. Уже приближаясь к выходу, Алгок приметил в толпе собравшихся того, кто недавно напоил его галлюциногенным пойлом. Не собираясь оставлять обиду безнаказанной, вождь хрустнул костяшками пальцев и направился к шаману: «Ей! Сука! А ну иди сюда!».       Идя во главе отряда бравых гномов, один из танов короля вёл в королевскую крепость воинов, откликнувшихся на призыв на битву с орками. Эти две сотни бывалых бойцов станут частью той огромной армии, который собирает Торгрим Злопамятный против зеленокожего племени. Желая истребить мерзких обитателей Бесплодных земель, предводитель мстительного народа собрал в своей столице армии всех королей подгорного царства. Помимо воинов, на зов короля откликнулись все инженеры, которые желали проявить себя в военном ремесле. Бомбовозов и органных орудий было столько, что их могло бы хватить на то, чтобы пробить дыру в земле до самых древних подземных туннелей. Каким образом весь этот арсенал проследует за армией, не потратив при этом драгоценное топливо, также было предусмотрено.       Собрав всех младших королей и командиров в тронном зале за большим каменным столом, Торгрим излагал остальным всю стратегию предстоящего похода. Остальные его внимательно слушали, так как знали, что в конце каждому из них будет дан шанс сказать слово. Да и трудно будет заставить молчать тех, кто сейчас сидел за этим столом. Одним из них был уже успевший сразиться с орками Унгрим Железный Кулак. Этот предводитель гномов-убийц вряд ли промолчит после того, как король закончит свою речь. Рядом с неудержимым гномом сидел король гномов из крепости Карак-Норн, которая располагалась в горах между имперскими землями и Тилеей. Звали этого предводителя гномов Белегар Железный Молот. Он и его гномы отличались своей бронёй, которая помимо того, что была невероятно прочной, как и любой гномий доспех, так ещё и переливалась яркими красками на солнечном свете. Красный, синий и золотые цвета давали понять врагу, с гномами из какого подгорного королевства он идёт сражаться. Сам король был известен своей невообразимой стойкостью. Все помнят историю, когда враг пробился через оборонительные рубежи и стал прорываться вглубь крепости. После того, как большая часть города была уничтожена, враг направился к Королевскому Чертогу. В этот момент король и проявил свою стойкость. Подперев собой врата, ведущие в чертог, он несколько часов держал их до тех пор, пока не пришло подкрепление. Когда же враг был отброшен назад и выгнан из крепости, гномы ещё какое-то время пытались привести короля в чувство и убедить перестать держать ворота.       Вторым королём гномов, которого позвал Торгрим, был Казадор из Карак-Азула. Если Унгрим Железный Кулак считался заметно сильнее остальных гномов, то Казадор был просто сильнейшим из сильнейших. Он мог спокойно нести на себе пони, гружённого мешками с рудой. Его белая борода по своей пышности почти не уступала бороде верховного короля. Заплетённая в косы, королевская гордость доставала до пола и заставляла Казадор ступать с осторожностью, дабы не споткнуться об неё. Так же при короле всегда был его сигнальный рог Гром, которым он оповещал своих врагов о том, кто пришёл за их жизнями. Держа обиду на орков за униженную семью, Казадор был одним из первых, кто откликнулся на призыв верховного короля.       Завершая свою речь, Торгрим посмотрел в глаза союзников, испытывая тех своим суровым глазом на преданность народу. Если он почувствует, что кто-то из них дал слабину, он сразу поймёт это: «Если мы дойдём до Чёрного Утёса и там одержим победу, Бесплодные земли станут для нас полностью открыты. Мы сможем вернуть себе разрушенные орками крепости и из них продолжить наступление до тех пор, пока они не будут уничтожены. А как избавимся от них, примемся за их диких собратьев!». Ударив по столу, король гномов тем самым поставил точку в своей речи и теперь ждал того, что скажут остальные. Будучи не сильно сдержанным, Унгрим заговорил первым: «Если я что и понял под стенами Караз-а-Карака, так это то, что мы вполне способны задать жару этим тварям! Перебьём их вождей, и они разбегутся, как обезглавленные курицы!». Огласив тронный зал громким смехом, предводитель гномов-убийц хрустнул костяшками пальцев и с гордым видом посмотрел на остальных присутствующих. Пусть он и не имел титул короля, он чувствовал себя вполне спокойно рядом Торгримом и остальными. Гномы, известные своей сплочённостью, вообще редко конфликтовали друг с другом. Из-за постоянной борьбы за своё существование у них просто не было времени на все эти мелкие ссоры и распри, отнимающие драгоценное время. Следующим после Унгрима заговорил Белегар Железный Молот: «Я когда-то изгнал Скарсника из своих земель, очень надеясь на то, что этот мелкий зелёный гадёныш в итоге сдох где-нибудь в канаве, вместе со своими пауками и сквигами. Но судя по тому, что мне пришлось недавно узнать, этот ублюдок выжил. А я, как гном, привык доводить начатое дело до конца. Я не успокоюсь, пока его голова не будет валяться на земле отдельно от его тела». Услышав согласие от одного короля, Торгрим стал ждать, что скажет последний, пока ни сказавший ни слова Казадор. Тот с самого начала совета сидел мрачным подобно грозовой туче и то и дело смотрел себе на ладони. Никто не знал, о чём размышлял король, но видя выражение его лица, собравшиеся понимали, что Казадор перебирал в голове не самые приятные воспоминания.       Смотря на свои руки покрытые мозолями и ссадинами, король гномов с дальнего севера вспоминал тот жуткий день, когда он утратил радость к жизни и поклялся истребить всех орков, которых встретит на своём пути. Это произошло давно. Тогда его крепость подверглась атаке орков под предводительством самого Гримгора Железношкура. Бросившись в атаку, король гномов оставил тыл без прикрытия, за что и был в итоге наказан судьбой. Пробравшись в Королевский Чертог, орки надругались над его семьёй. Схватив жену и сына короля, зеленокожие обрили их и прибили гвоздями к спинке трона. Казадор собственноручно выдирал гвозди из тел родных, смотря на то, как те медленно умирали, истекая кровью.       Придя в себя и вспомнив, что он находится на собрании, Казадор посмотрел на остальных и понял, что те ждут от него ответа. Снова взглянув на свои руки, которые до сих пор пахли кровью и были покрыты шрамами от неудачно вырванных гвоздей, король Карак-Азула вынес свой вердикт: «Мои гномы идут на битву. У меня всё» - «Отлично. Значит, решено. Все дали своё согласие на этот поход. Более шансов отказаться от него у вас не будет. Готовьте свои армии, затачивайте оружие, грузите арсенал на телеги, а бомбовозы и орудия на грузовые платформы. Заставим этот мир забыть о том, что в нём когда-то существовали орки!» - «Да!!!».

Глава 6.

И содрогнётся мир.

      Рассветное небо затягивало чёрными тучами, когда двое часовых проводили осмотр границы Кислева и Северных пустошей. Остановившись, один из всадников взял в руки подзорную трубу и начал осматривать противоположный берег реки, где над мёртвыми деревьями возвышались заснеженные горы, подобно огромной каменной стене. Осмотрев берег, всадник сплюнул на землю, после чего убрал подзорную трубу обратно в чехол. Смотря на своего недовольного товарища, второй дозорный приблизился к нему и похлопал по плечу: «Ты чего такой хмурый? Твой сын так и не выздоровел?» - «Слава Зигмару, всё обошлось, и он продолжит жить» - «Тогда в чём дело?» - «Да всё думаю о том, что там происходит за рекой и этими проклятыми горами». Переведя взгляд с товарища в сторону Северных пустошей, всадник был вынужден согласиться, что трудно быть спокойным, когда у тебя под боком дремлет такое зло. «Ладно, хватит об этом. Много будем об этом думать, быстрее отправимся в могилу» - «Согласен. Давай направимся дальше, здесь мы уже всё осмотрели» - «А там что?» - взглянув туда, куда указывал его товарищ, дозорный вытащил подзорную трубу из чехла и снова посмотрел через неё на противоположный берег, по которому вдалеке расползалась тень. С каждой секундой, что всадник смотрел в подзорную трубу, его лицо всё явней выражало ощущение неподдельного ужаса. Быстро убрав инструмент наблюдения обратно в чехол, всадник погнал своего коня обратно в город. Не задавая лишних вопросов, его напарник направился вслед за ним. Огромная тень, заполняющая весь берег была ничем другим, как легионом верховного лорда Хаоса, Валдигора Осквернителя. Отсчёт рокового момента в истории Старого Света начался.       Собрав последователей у себя во дворце, Астарта готовилась им рассказать свой план по восстановлению вампирской репутации. Стоя вокруг большой карты материка, изображённого на каменной поверхности стола, королева Сильвании не спеша ходила вокруг него, иногда поглядывая на старших вампиров, которые терпеливо ждали, пока королева начнёт говорить. Подойдя к краю карты, где на неё были нанесены Пустоши Хаоса, Астарта указала на несколько стальных фигурок, поставленных рядом друг с другом: «Силы нашего врага скоплены здесь. Судя по тому, что видели наши разведчики, Валдигор Осквернитель поведёт за собой не только воинов Хаоса, а ещё и стада зверолюдов» - выступив вперёд, Вальдер фон Валенштайн обратился к королеве: «Где он нашёл этих мерзкий созданий? Я думал, что они обитают далеко на Западе в лесах Бретонии» - «Значит, он смог как-то найти их и переманить на свою сторону. Вместе с ними его армия станет ещё более многочисленной. Если мы хотим одним мощным ударом остановить верховного Лорда Хаоса нам понадобиться гораздо больше сил, чем мы имеем сейчас».       В итоге решив быть со своими сородичами до конца, пока мир не вернётся в более спокойное состояние, Конрад так же присутствовал на собрании верхушки семьи Валенштайн. Услышав королеву, он решил не сдерживаться и сразу высказать всё, что он думал по этому поводу: «У нас было бы больше сил, если бы кое-кто не перерезал всех Карштайнов и не вынудил некромантов убежать в горы вместе со всей контролируемой ими нежитью» - оценив лорда-вампира хладнокровным взглядом, Астарта сложила руки на груди и, слегка задрав голову, ответила Конраду: «Во-первых, я избавила этот мир не от всех Карштайнов, но в любой момент могу это исправить. А во-вторых, твои любимые Карштайны только бы усугубили ситуацию. Голодные, они бы стали кидаться на всех подряд, создавая ещё большую неразбериху. Всё понятно, или тебя ещё какие вопросы интересуют?» - «Нет. Моё любопытство полностью удовлетворено» - «Очень этому рада» - в этот момент королева Сильвании посмотрела на Конрада таким взглядом, от которого тому стало не по себе, и он снова вспомнил ту змею. Видимо, это было явным намёком, что на ближайшее время игр с огнём для него хватит.       Убедившись, что старый воин больше её не прервёт, Астарта продолжила излагать свой план своим сторонникам. Поправив декольте своего платья, она пошла вдоль края карты, проводя пальцем по землям Кислева: «Первым под удар Хаоса, как всегда, попадёт Кислев. Это королевство людей не успело восстановиться после похода Аркхаона, так что я не думаю, что они смогут долго продержаться. Как только Валдигор покончит с ними, будет два варианта развития событий. Он или пойдёт дальше на Империю, или, что в худшем случае, пойдёт на нас. У нас нет столько сил, чтобы справиться с его легионом, да и из людей пока что толковой армии собрать нельзя. Это должно заставить нас действовать гораздо быстрее. И перед тем, как я оглашу свою основную часть плана, я хотела бы услышать ваши предложения». Переглядываясь, сторонники Астарты стали обдумывать решение проблемы малочисленности их армии.       Примерно представляя, сколько воинов ведёт за собой Валдигор, вампиры понимали, что их тридцати тысяч воинов просто напросто не хватит, чтобы защитить свои земли. В своё время старый правитель Сильвании отбивал налёты Хаоса, выставляя против них бесчисленные орды нежити. Сейчас, с приходом нового режима, было решено отказаться от армии живых мертвецов и мерзких обрядов с использованием человеческой плоти. У Астарты и её сторонников ещё осталось несколько чудовищ, включая и терроргейстов, которых они могли контролировать, но на каждого из них у Хаоса был десяток не менее ужасающих и жестоких тварей. Понимая, что никто кроме него говорить пока не собирается, Конрад снова обратился к королеве, стараясь при этом, чтобы его голос звучал как можно спокойней: «Ваше величество, а что если нам заручиться помощью наёмников из Эридана? Золота у нас в казне хоть ямы закапывай. На хорошую сумму мы сможем нанять хоть самого Короля наёмников» - «Идея хорошая, но у меня есть предположение, что он не станет рисковать своим суверенитетом от Империи и не станет заключать с нами сделку» - «Позвольте мне!». Заставив всех на мгновение растеряться, Нашандра выступила вперёд с гордо поднятой головой и выставленной вперёд ногой. Но вся её смелость тут же испарилась, когда она увидела десяток взглядов, направленных в её сторону: «Ну, то есть я хотела сказать, что могла бы попытаться его уговорить» - умилившись стремлению неуравновешенной вампирши внести свой вклад в общее дело, Астарта решила как можно мягче намекнуть Нашандре, что сомневается в её дипломатических способностях: «Нашандра, ты отличный воин и я ценю твоё стремление помочь мне, но вот переговоры с людьми оставь лучше кому-нибудь другому» - «Госпожа, пожалуйста, дайте мне шанс» - «Да, королева, нам всё равно в случае чего нечего терять. Мы или сразимся с врагом в одиночку, или умрём в битве с ним плечом к плечу с отребьями, убивающим за деньги». Посмотрев на Конрада, который вступился за неё, Нашандра мысленно поблагодарила лорда-вампира, который, пусть и не самыми лестными словами, но всё-таки поддержал её. Смотря на молодую вампиршу, в которой кипело желание помочь ей, Астарта смогла прийти только к одному верному решению: «Хорошо. Но будь осторожна. Я не хочу, чтобы эти отбросы рода человеческого хоть как-то навредили тебе» - «Не волнуйтесь королева, со мной ничего не случится. Ведь со мной будет Конрад» - «Что?!» - «Отлично. У вас двоих обычно неплохо получается выполнять мои поручения» - «Но я не...». Не дав договорить Конраду и половину предложения, Нашандра схватила того за руку и повела за собой из тронного зала.       Как только два старших вампира покинули зал, Астарта снова обратилась к своим союзникам: «Раз идей больше нет, я вам изложу свой план. Все вы знаете про двух наших воинственных соседей, гномов и орков. Недавно, король гномов, Торгрим Злопамятный, собрал у себя в крепости всех предводителей своего народа. В то же время на границе Бесплодных земель была замечена большая активность среди зеленокожего племени. Я собираюсь пойти на очень большой риск, и мне в этом деле нужны только самые отчаянные из вас. Кто из вас готов помочь мне?». Договорив эти слова, Астарта посмотрела на собравшихся вампиров с неким укором во взгляде, словно проверяя своих подчинённых на верность себе. Первой своё желание изъявила Ларетта. Встав рядом с королевой, она поклонилась ей и приложила руку к тому месту, где у неё под доспехами находилось её застывшее сердце: «Я с вами хоть на край света» - «Я никогда не сомневалась в тебе. Кто-нибудь ещё?». Смотря на вампиров, стоящих перед ней, Астарта видела в их глазах сомнение и страх перед пугающей неизвестностью. Выждав пару минут, королева Сильвании уже сама собиралась выбрать себе помощников в предстоящем деле, как в этот момент двери в зал неожиданно распахнулись, и в дверном проёме появился тот, кого многие уже считали мёртвым. Положив руки на стол с картой, Астарта произнесла: «Рада видеть тебя живым».       Собрав все силы, которые только были у измотанного постоянными набегами Хаоса, народ Кислева под предводительством Екатерины направился в Альтдорф. Ближе к имперской столице обычные люди, не обученные военному ремеслу, отправятся другой дорогой к месту, где Карл Франц предложил собрать тех, кто в случаи поражения сил добра, должен будет покинуть Старый Свет. Армия Кислева в свою очередь присоединиться к имперской и вместе с ней встанет на защиту города под командованием Александра Кинкейда, который сам мало верил в их победу. Не то чтобы бывалый воин и бесстрашный полководец потерял надежду, просто он прекрасно понимал, какие у них шансы против того, что сейчас двигается с Севера. Вспоминая лица двух пограничных стражей, которые сообщили о том, что Валдигор с его легионом покинули Пустоши Хаоса, Кинкейд сам ощущал весь тот страх и ужас, который пережили двое солдат.       Наблюдая за тем, как отряды воинов переходят через три легендарных моста, носящих имена Сила, Мудрость и Честь, Кинкейд размышлял над тем, что будет после того, как Хаос победит. Особого разнообразия сценариев будущего не было, но и те, что существовали, были не самые утешительные. То, что весь материк будет завален трупами людей, эльфов и гномов, это было точно. Сокрушив один из самых мощных оплотов сил Света, Хаоса точно на этом не остановится. Остальные народы в страхе запрутся в своих крепостях и станут считать дни своего существования. Да, Франц отправил людей, готовых в случае чего отплыть от берегов загибающегося континента, но вот что их ждёт? Пока что ещё ни один из кораблей, отправившихся в океан, не вернулся обратно. Что скрывают Бескрайние воды, никто не знает, да и если отталкиваться от тех уроков, которые преподносила людям история, когда те открывали для себя что-то новое, это новое редко оказывалось расположенным к миру. Так происходило с гномами и орками. И если с первыми удалось достичь мира, то со вторыми таких перспектив не наблюдалось. Да и не захочет никто из людей водиться с орками, как и орки не захотят водиться с хилыми и слабыми, по их мнению, людьми.       Отпив воды из фляги, Кинкейд посмотрел на своё отражение в воде. С водной поверхности на него смотрел измотанный жизнью воин, которому хотелось только одного - отложить меч в сторону и отправиться на покой. Забыть о сражениях и предоставить себя семье, от которой и так почти ничего не осталось. Перебирая у себя в голове эти мысли, Кинкейд не сразу заметил в воде ещё одно отражение, которое находилось в паре шагов от его собственного. Это был старик в красно-чёрных одеяниях с посохом в правой руке. Посмотрев в ту сторону, где предположительно должен был находиться подозрительный старец, Кинкейд никого не увидел. Снова посмотрев на воду в реке, он увидел там только своё собственное отражение: «Что за чёртовщина?» - «Что-то случилось, Кинкейд?». Обернувшись на голос, главнокомандующий Кислева увидел охотницу на ведьм, которая за последние дни смогла достичь очень большого расположения со стороны Екатерины.       Даллия, решив, что Кинкейд не расслышал её вопроса, снова обратилась к нему: «Вас что-то беспокоит, главнокомандующий?» - «Нет, спасибо, со мной всё хорошо. Как ваши дела, я слышал, что недавнее решение королевы вам не очень понравилось» - «Если она сочла нужным отпустить того вампира, то так тому и быть. У меня нет права осуждать её за это» - «Но вы всё равно этим недовольны» - «Не буду отрицать, это так. Но я вхожу в состав её элитной стражи не для того, чтобы ставить её решения под сомнение» - «Рад слышать, что такой верный человек будет сопровождать королеву Екатерину по дороге в неизвестность». Поправив сползшую на лоб шляпу, и откашлявшись, Далия сказала следующее: «Я и большая часть ордена не пойдёт вместе с королевой. Мы присоединимся к охотникам Империи и вместе с ними встанем на защиту города» - «Вот как. Видимо Екатерина и Франц, в самом деле, рассчитывают победить в грядущей битве» - «А вы нет?». Посмотрев на каменные мосты, по которым переходили отряды кислевских воинов, Кинкейд не знал, осуждать ли ему охотницу за её наивность, или подарить ей призрачную надежду на то, что у добра ещё есть шансы на победу. Взвесив все за и против, легендарный воин и полководец сказал: «То, что мы не боимся дать отпор врагу, превосходящего нас мощью и числом, уже делает нас победителями для нас самих. И мы не должны думать о том, как на нас посмотрит весь остальной мир. Если люди должны стать примером отваги и смелости, пусть и посмертно, то так тому и быть». Похлопав охотницу по плечу, Кинкейд отправился к своему личному отряду, который уже готовился вступить на мост и перейти на другой берег. Смотря в след главнокомандующему, Далия пыталась понять, что именно хотел сказать Кинкейд, когда говорил про то, что люди должны стать примером для остального мира. Если полководец имел в виду под этими словами их поражение, то она впервые за всю свою жизнь услышала от главнокомандующего признания поражения в битве, которой ещё даже не было. Но даже если так, она всё равно останется с ним и его войском. Её ремесло и так когда-нибудь привело бы её к смерти, так что незачем было тянуть время, когда мир находится на краю пропасти, в которую его всеми силами пытаются сбросить сила Хаоса.       Закончив с переправой, силы Кислева отправились дальше. Идя по землям Империи, они чувствовали себя так, словно оказались в полностью вымершем королевстве. Города и деревни были пусты. На полях и пастбищах не было ни души, и лишь изредка можно было увидеть небольшие группки людей, которые, скорее всего, были воровскими бандами, которые напоследок решили разгуляться на широкую ногу. Никакой стражи не было и им некому было указывать или засадить их в клетку. Так что осуждать их за то, что они творили сейчас, было бессмысленно. Если произойдёт чудо и силы добра одержат верх, они прекрасно знают, что им грозит за мародёрство на охваченных войной территориях.       Достигнув нужного места, армия во главе с Кинкейдом пошла дальше в Альтдорф, а весь остальной народ Кислева во главе с их правительницей в город, где были собраны остальные спасающиеся от грядущего апокалипсиса люди. Пройдя ещё несколько километров, армия Кислева увидела стены величественного города, который готовился принять на себя сокрушительный удар. Смотря на изменённые оборонительные рубежи имперской столицы, Кинкейд решил, что Франц, если и не собирается побеждать, то точно истребить как можно больше слуг Хаоса. На широких стенах можно будет разместить воинов в десять шеренг, если не больше. За самой стеной было достаточно пространства, чтобы расположить нужное количество воинов, которые, в случае если какой-то из участков стены рухнет, должны будут сразу броситься на защиту образовавшегося прохода. Оборонительные башни сами были похожи на маленькие крепости. На двух уровнях стояли орудия «Адское пламя», на верхней площадке можно было увидеть странный агрегат, похожий на органные трубки, направленные вперёд и поставленные на стальной каркас. Походу Колледж инженеров снова придумал очередное оружие способное прибавить весу на чаше весов в пользу людей.       Стоило главнокомандующему Кислева преодолеть ворота, как главное лицо Империи вышел ему навстречу. Протягивая руку в знак приветствия, Франц был искренне рад видеть союзников в своём городе: «Кинкейд, ты пришёл! Надеюсь, вы смогли добраться без каких-либо проблем» - «Наш путь в столицу Империи был спокойным. Это самое пугающее затишье перед грядущей бурей в моей жизни» - «В этом ты прав. Но у нас ещё будет время посочувствовать себе. Сейчас же нам лучше разместить твоих воинов и обсудить то, как мы будем отбиваться от легиона верховного Лорда Хаоса».       Сидя верхом на терроргейсте, Конрад и Нашандра быстро приближались к месту сосредоточения всего разврата и продажности в Империи. Даже в такой страшный час в Эридане не утихали вопли праздных зевак и продажных наёмников, запивающих дешёвым пойлом очередной отработанный контракт. Понимая, что огромный летающий монстр, от которого за версту несло гноем и трупным разложением, может привлечь внимание, два вампира решили оставить его неподалёку и оставшееся расстояние пройти пешком. От самой столицы Сильвании Конрад не задавал Нашандре вопросов по поводу того, с чего это в её безумной голове родилась идея позвать на битву с Хаосом наёмников. Те должны были по договору с Францем защищать земли Империи наравне с армией. Но Король наёмников точно не был глупцом и прекрасно понимал, насколько велики шансы у людей на победу. Так что этот старый вояка и лжец, скорее всего, решил в последние дни существования мира устроить пиршество, подобных которому ещё никогда не было в этом омерзительном городе. «Нашандра, я всё это время молчал, но прежде, чем мы подойдём к вратам города и узнаем, каковы эти продажные смерды в деле, хотел бы кое-что узнать. Как ты собираешься уговаривать их Короля помочь нам. И что ты собираешься делать в том случае, если он нам откажет». Резко остановившись, вампирша развернулась к Конраду и положила ладони на его алые доспехи: «Тебе не о чем беспокоиться. Предоставь всё мне. Нам в любом случае поручили не самое сложное дело. Королеве предстоит работа намного сложнее нашей» - «И что же такого собирается делать она? Снова убить кого-нибудь ударом в спину?» - злобно взглянув на лорда-вампира, Нашандра стукнула того в грудь и пошла дальше в сторону ворот: «То, что ты не видел Астарту в битве, это ещё не значит, что она её избегает. Подожди, и скоро ты увидишь, как она умеет сражаться. Ты и я по сравнению с ней, просто дети, вооружённые деревянными мечами». Начиная потихоньку злиться, Конрад решил ничего не отвечать на последние слова своей спутницы. То, что королева Сильвании обладает уникальной способностью управлять кровью, ещё не делает её непобедимой. Аркхаона тоже считали непобедимым, пока один неизвестный воин не убил его и не занял его место.       Приблизившись к вратам Эридана, двое вампиров стали ждать, когда кто-нибудь из стражников заметит их. Не получая никакой реакции со стен города на своё появление, Конрад решил сам оповестить хозяев города о том, что к его вратам пришли неожиданные гости: «Откройте ворота! Мы пришли поговорить о сделке с вашим Королём!». Сразу после этого из надвратной постройки выглянул человек, которые видимо был, мягко говоря, не до конца трезв. Взглянув на двух вампиров помутившимся взором, он собрал остатки внятности своей речи и задал им вопрос: «А к... к... Ик! Кто его спрашивает?» - «Те, у кого достаточно золота, чтобы удовлетворить его запросы» - «Ну, раз та... раз та... раз та...» - «Да открывай ты уже эти чёртовы ворота!». Спустя некоторое время после того, как стражник исчез, Конрад и Нашандра наконец-то услышали звук механизма, отпирающего ворота. Когда ворота города распахнулись, Конрад не был сильно удивлён тому, что он увидел. Десятки тысяч наёмников, вытащив все возможные запасы эля и прочего алкоголя, вели себя как последние свиньи. Запах был такой, что даже Нашандра прикрыла нос ладонью. В некрополе Гельмана Горста не было такого омерзительного запаха, как здесь. Понимая, что всем присутствующим было не до них, вампиры пошли по заполненным пьяницами улицам города в сторону резиденции Короля наёмников. Не факт, что тот был у себя, но зато там точно должны будут знать, где находится предводитель всего этого отброса человеческого рода. Сбив с ног пьяницу, вставшего у него на пути, Конрад в очередной раз жалел о том, что он помог случиться восстанию. Убей он тогда Ларетту а не Влада, сейчас бы он сидел у себя во дворце и не носился бы по рисковым поручением вампирши, которая смотрит на него, как на пережиток прошлого, всеми силами цепляющегося за настоящее. А будь жива Изабелла, он бы вообще горя не знал. Сидел бы и дальше в темнице, где его даже чумные крысы не беспокоили, и была лишь одна блаженная тишина.       Выйдя на площадь перед резиденцией Короля наёмников, Нашандра и Конрад увидели предводителя охотников за удачей, стоящего на горе вскрытых ящиков и раскидывающих бутылки с гномьим пивом своим прислужникам: «Налетайте, мои бесстрашные за золото воины! Пусть ваши последние дни будут сладки как вино, а последние ночи бурные, как море во время шторма!». Смотря на всё это, Конрад ещё больше убедился в том, что из наёмников получатся не самые лучшие союзники. И проблема была ни сколько в их жадности или предвзятого отношения к вампирам, сколько в состоянии, в котором они находились. Даже если сейчас сюда придёт один воин Хаоса, он сможет просто ходить от наёмника к наёмнику и скручивать им шеи. «Ты всё ещё хочешь нанять их? Будет здорово, если они вообще смогут взять в руки оружие и покинуть стены города» - «Конрад, будь о людях чуть лучшего мнения. У нас ещё есть время привести их в чувство и привести на битву с...» - «Вампиры!». Заставив всех разом забыть о пире, один из гуляк указывал пальцем на двух вампиров, из последних сил держа себя на ногах. Бросив кувшины и бутылки, наёмники схватили оружие и направили его на двух неожиданных гостей. Оценив всё разнообразие холодного оружия, направленного в его сторону, Конрад с осуждением взглянул на свою спутницу. Несмотря на Конрада, Нашандра вытащила меч из ножен и размотала свой смертоносный кнут. И когда лорд-вампир собирался последовать её примеру, вампирша сказала то, что заставила Конрада удивиться так сильно, как ему не приходилось удивляться ещё никогда в жизни: «Мы сдаёмся». Подняв руки вверх, Нашандра кинула своё оружие на землю и покосилась в сторону своего напарника. Не веря происходящему, Конрад не спешил бросать меч на землю. Понимая всю нелепость ситуации, Нашандра вновь повторила свои слова: «Мы! Сдаёмся!». Толкнув Конрада в бок, вампирша дала явный намёк, что лучше сейчас вампиру следовать её плану, а не действовать так, как в этой ситуации было бы более очевидно. Почти окончательно убедившись в том, что ему не стоило помогать революционерам с восстанием, Конрад вытащил меч из ножен и бросил себе под ноги: «Если нас сдадут охотникам или паладинам, я лично оторву тебе голову» - «Не переживай, всё идёт так, как и я планировала» - «И как давно ты это придумала?» - «Перед тем как мы вошли» - «До сих пор не понимаю, как Влад сразу не убил вас».       Один за другим, города Кислева окутывало пламенем. С трудом восстановленные после похода Аркхаона, они обращались в руины силами воинов Хаоса и стад зверолюдов. Не встречая на своём пути никакого сопротивления, Валдигор планировал подвести свой легион к вратам Альтдорфа до конца месяца. Быстро такое многочисленное войско перемещаться не могло, так что приходилось терпеть тот факт, что больше двух сотен тысяч воинов не могут передвигаться так быстро, как просто пара сотен. Это не та горстка варваров, которая когда-то с трудом могла взять штурмом небольшую гномью твердыню. Это были орды, жаждущие крови и разрушений, и удерживать такую силу в узде сможет не каждый.       Сидя в седле своего боевого адского скакуна, который менялся и преображался вместе с его хозяином, Валдигор Осквернитель наблюдал с холма за тем, как полыхал город, который не смог взять его предшественник. Кислев, который за сотни лет смог превратиться из небольшой речной деревушки в столицу королевства, обращался в пылающие огнём руины. Вместе с верховным Лордом Хаоса за гибелью величественного города наблюдал его прислужник, Валариус Проклятый Лик. Чувствуя превосходства стороны, выбранной им когда-то, он был горд тем, что Валдигор решил ввести его в ближний круг своих союзников, который был не так велик. «Господин, враг трепещет перед нами! Они бегут из своих городов, предоставляя их вашей воле! Воле истинных хозяев этого мира!» - «Не спеши с выводами» - «Что?». Услышав слова господина, Валариус не понял, почему тот не был так рад их победам, как он. «Простите, господин, вы боитесь, что мы можем проиграть? Посмотрите на всё это! Ваш легион непобедим! А с милостью богов мы сокрушим их всех! Гномов, орков, вампиров! Все они падут перед лицом истинных владык этого мира!» - «Это я и без тебя вижу, Валариус! И пусть Франц кажется тебе слабым, не стоит его недооценивать. В критический момент, даже мышь, загнанная в угол, набрасывается на льва».       Сняв лагерь, небольшая объединённая армия людей и эльфов выдвинулась в путь. Заакхиэль и Фаран Грей решили успеть на помощь имперцам до прихода сил Хаоса. У них не было столько сил, чтобы наброситься на вражеские ряды и в итоге просто не быть раздавленными под ответным натиском врага. И чтобы избежать полного разгрома, им надо было дойти до Альтдорфа прежде, чем это сделает враг. Единственным сложным препятствием на их пути была переправа через реку, протекающую через торговую столицу Империи, Мариенбург, и идущей дальше, проходя вблизи Альтдорфа. Как только они перейдут реку, им останется пару марш-бросков до столицы Империи и неизвестно сколько времени, чтобы опередить Хаос.       Разделяя переживания своей матери и странствующего рыцаря, Мираэль пыталась морально подготовиться себя к тому, что ей скоро придётся подвергнуть свою жизнь смертельной опасности. Все те засады на зверолюдов, которые устраивал её отряд - ничто, по сравнению с участием в настоящей битве. И даже та битва возле леса, за спасение дочери Фарана Грея, по словам матери, не была настоящим испытанием. Там сражалось по чуть более пары тысяч с каждой стороны, в то время как в настоящей битве друг на друга обрушиваются многотысячные армии, вдавливая друг друга в землю. Смотря на свои клинки, которыми она отправила на тот свет многих врагов, юная, по меркам её народа, эльфийка пыталась поверить в то, что эти мечи, подаренные ей матерью, никогда её не подводящие, не станут делать этого и дальше. Всё что она знала о воинах Хаоса, так это только то, что ей рассказала охотница на ведьм, с которой она даже не попрощалась после той битвы. И если верить словам Далии, этих прислужников тьмы убить не так легко. Фанатично следую своей безумной цели, эти прислужники Тёмных Богов будут сражаться до последнего, и обратить их в бегство будет очень тяжело.       Поняв, что она в одиночку только больше запугает себя, Мираэль решила обсудить эту тему с теми, кому уже доводилось участвовать в крупных баталиях. Обойдя ряды воинов её матери стороной, она побежала к Фарану Грею, который вместе со своей свитой шёл сбоку своей половины армии. «Фаран Грей, мне надо с вами поговорить!» - услышав эльфийку, рыцарь замедлил шаг своего коня и посмотрел на Мираэль, бегущую в его сторону: «Что-то случилось?» - «Нет. Всё в порядке, но мне надо с вами поговорить» - «Хорошо, не вижу повода отказывать». Спешившись и передав коня одному из рыцарей из своей свиты, Фаран пошёл вместе с эльфийкой в стороне от всего войска. Они не стали уходить слишком далеко, а только так, чтобы их не было слышно.       Собравшись с мыслями и стараясь выглядеть уверенной, Мираэль уже хотела начать разговор, но рыцарь опередил её и заговорил первым: «Я так понимаю, ты хочешь поговорить о предстоящей битве?» - «Как вы это поняли?» - «А тут нечего понимать. Ты же не думаешь, что ты единственная, кто думает о том, как ему остаться живым. Когда ты собираешься участвовать в такой битве, которая предстоит нам, глупо оставаться спокойным. Каждый из них, мои рыцари, ополченцы, я, твоя мать, её воины думают об этом не переставая. Меньше всего об этом переживают те, кто стоит в первых рядах. Они уже смирились с тем, что они, скорее всего, умрут, но, даже не смотря на это, они верят в то, что у них есть шанс остаться в живых» - «А какой шанс есть у меня?». Посмотрев на лесную воительницу взглядом, подобно отцу, наблюдающим за тем, как его дочь начинает рассуждать как взрослый человек, Фаран сказал ей следующее: «Я расскажу тебе одну короткую историю про воина, который пережил несколько десяток сражений, всегда вставая в первые ряды. Каждый раз он вставал туда говоря: «Какая разница, где я буду стоять и где умру, всё равно госпожа Смерть никогда не забудет про меня и рано или поздно придёт за мной»» - «Так, и как это должно было мне помочь и ответить на мой вопрос?» - «Я всё это сказал к тому, что у каждого из нас в этой битве одинаковый шанс умереть. Каким бы опытным воином ты ни был, ты можешь по чистой случайности умереть от руки того, кто в первый раз взял в руки оружие. Теперь ты меня поняла?». Смотря на старого рыцаря, Мираэль постепенно понимала смысл сказанных им слов, но видимо пройдёт какое-то время, когда она начнёт понимать то, что говорят ей взрослые с богатым жизненным опытом. Но как бы то ни было, Мираэль почувствовала некоторое облегчение после этого разговора. И вот когда она уже собиралась сказать слова благодарности Фарану, в ночном небе промелькнула какая-то тень. Сразу после этого с неба на своём соколе спустилась мать Мираэль, держа лук наготове. Взяв в руки клинки, дочь встала рядом с Заакхиэль, готовясь в случае чего прикрыть той спину: «Ты видела, что это было?» - «Нет, но это что-то крупное». Обнажив меч, Фаран подал сигнал своим воинам готовиться к бою. Вокруг были слышны лишь шаги солдат, звон металла и ржание лошадей. Готовясь встретить неопознанного врага, небольшая армия замерла, подобно изображению на бумажном холсте. Вглядываясь в темноту, Заакхиэль пыталась разглядеть существо, которое пролетело у них над головой. Когда с неба стал доноситься звук, похожий на взмахи огромных крыльев, все стрелки направили свои луки в небо. Желая сделать цель видимой, один из лучников пустил в воздух магическую стрелу, которая, взлетев достаточно высоко, разразилась вспышкой яркого света. То, что воины увидели в лучах белого свечения, сразу заставило их убрать оружие и склонить головы. Посмотрев на своих союзников, Фаран Грей не спеша убрал меч обратно в ножны: «Думаю, мы придём в Альтдорф немного позже, чем планировали».       Связанные цепями, Конрад и Нашандра сидели в кабинете Короля наёмников, дожидаясь, пока тот соизволит с ними наконец-то поговорить. Они могли освободить себя в любой момент, но тогда план вампирши, который совершенно не нравился её спутнику, окажется под угрозой срыва. «Скажи мне, когда ты будешь готова признать то, что твой план провалился» - «Ничего он не провалился! Мне надо только поговорить с этим уродом и всё. Дело в шлеме» - «Что?» - «Ну, вроде так говорят в Империи» - «Дело в шляпе, а не в шлеме» - «Какая разница. И то и другое на голову надевается» - «Если этот так называемый Король вздумает нас убить или сдать кому-нибудь, я докажу тебе, что шлем создан не только для головы» - «Прошу тебя, не испорть мне всё». Отвернувшись от вампирши в сторону стола, на котором лежало куча безделушек, Конрад решил хоть как-то отвлечь себя от того, что пару часов назад дал добровольно взять в себя в плен тем, кто держал меч трясущимися от опьянения руками.       Будь он каким-нибудь коллекционером, то он, наверное, приметил бы для себя на столе несколько интересных вещей. Треснувший белый посох, который мог принадлежать какому-нибудь светлому магу. Скелет руки, выкованный из металла. У кого-то был очень дорогой протез, выполненный Гильдией инженеров. Шесть цветных камней, сложенных рядом, тоже явно стоили не пять серебряников. Да чего здесь только не было. Походу этот Король наёмников в любой ситуации будет купаться в деньгах.       После нескольких минут изучения стола, Конрад наконец-то услышал шаги, доносящиеся из коридора за дверью. Когда дверь в кабинет распахнулась, в неё вошёл человек, которого они так давно ждали. Дымя своей курительной трубкой, предводитель охотников за удачей смотрел на вампиров оценивающим взглядом. Облокотившись на свой стол, Король вытряхнул из трубки пепел и забил в неё новую порцию курительного табака: «Ну, что? Как вам наш дружелюбный приём? Слушайте, может мне отдельную гостиницу выделить для таких, как вы? А то в последнее время вы стали часто ко мне наведываться» - «Я тебе сейчас эту трубку затолкаю в твою прокуренную глотку, после чего...» - «Конрад! Заткнись! Простите моего друга, он бывает немного несдержанным. Я, то есть мы, пришли поговорить о деловой сделке». Видимо услышав приятные его слуху слова, Король наёмником подался вперёд и наклонился к искусительнице: «И что же это за сделка, которую мне хотят предложить вампиры?» - «Золото в обмен на вашу помощь в битве с Хаосом» - «Это невозможно. Да, мои люди привыкли рисковать жизнью за золото, но не отдавать её откровенно за ту плату, которую они в итоге даже потратить не смогут. И неужели ваши легионы нежити перестали справляться с вражескими? Что, старик Влад утратил старую хватку?» - «Он мёртв». Остановившись перед очередной затяжкой, Король наёмников посмотрел на вампиршу с нескрываемым сомнением во взгляде: «Как это понять, умер? Охотники на ведьм всё-таки добрались до него?» - «Нет. Произошло нечто другое».       Рассказав краткое содержание того, что произошло в Сильвании в последнее время, Нашандра постаралась утаить от него как можно больше подробностей. Королева и так зла на неё за её болтливый язык, не хотелось бы злить её ещё больше. Дослушав вампиршу до самого конца, Король наёмников многозначно посмотрел куда-то в сторону. Сделав пару затяжек, он посмотрел на своих пленников: «Ну, представим, что я поверил в твою историю, что с того? Как это должно повлиять на моё решение заключить с вами сделку? Я собираюсь прожиться столько, чтобы все мои враги подавились от злости. Я не...» - «Семьдесят тысяч золотых» - «... собираюсь размениваться своими людьми, словно каким-то...» - «Восемьдесят тысяч золотых» - «... безмозглым скотом. Я столько лет...» - «Девяносто тысяч золотых и ещё килограмм драгоценных камней» - «... завоёвывал их доверие! И вы думайте, что я...» - «Девяносто пять тысяч золотых, два килограмма драгоценных камней и помощь в переговорах с Империей». Отложив трубку в сторону, Король наёмников отряхнул руки и протянул раскрытую ладонь закованной в цепи вампирше: «Договорились. Сейчас мой секретарь составит договор, и мы сразу отправимся в путь. Жаль, что мы не можем пожать друг другу руки». Лукаво улыбнувшись, Нашандра расправила плечи, после чего резко развела руки в стороны, разорвав цепи, словно сгнившие верёвки: «Почему же не можем?». Пожав руку Королю наёмников, который уже второй рукой держался за рукоять мушкета, Нашандра забрала своё оружие со стола с находками и с гордым видом посмотрела на Конрада, который уже снимал со своих доспехов разорванные цепи: «Видишь, у меня всё получилось» - «Не обольщайся. Ты видела его воинов. Как он успеет привести их в чувство так быстро, как нужно нам» - «Предоставьте это мне». Зажав трубку в пожелтевших от табака зубах, Король наёмников манерно поклонился гостям и подошёл к окну.       Распахнув створки, он достал из кобуры мушкет и выстрелил в воздух. Как только прозвучал выстрел, все празднования на улице тут же стихли. Даже самые пьяные наёмники замолчали, ожидая того, что скажет им их предводитель. Убедившись, что его все слушают, Король наёмников обратился к своим воинам: «Народ! Мои отважные за чужое золото воители! Пришло время нам исполнить свою часть договора с Империей! Хаос хочет истребить всех наших потенциальных клиентов, так не дадим ему лишить нас работы!». Переглядываясь, наёмники смотрели на своего короля с откровенным непониманием происходящего. Видя всё это, Король наёмников вздохнул и вытащил второй мушкет. Выстрелив им в воздух, он обратился к своему любимому народу со следующими словами: «Я кому сказал, живо протрезвели крысы подвальные! Хряпнули настойки для бодрости, надели броню, взяли в руки оружие и построились за городской стеной! Кто через час не будет готов, весь последующий год будет работать за еду!». Вскочив со своих мест, наёмники стали в полной суматохе исполнять приказ Короля. Никому из опытных наёмников не хотелось в будущем предоставлять свои услуги за просто так, а новичкам на первых порах портить свою репутацию. Смотря на всё это, Нашандра ещё больше убеждалась в правильности своего рискового выбора, в то время как Конрад не был так сильно в этом уверен: «Отлично. Теперь к нашей армии присоединился весь этот сброд» - «Конрад, несколько десятков тысяч воинов на дороге не валяются» - «Пару минут назад было именно так. Я вообще не понимаю, зачем ты взяла меня собой, если и сама прекрасно в итоге справилась» - «Ты был мне нужен на тот случай, если они мне откажут и мне пришлось бы их всех убить. Одной бы мне это пришлось делать слишком долго». Взглянув на Нашандру, как на человека, у которого не всё было в порядке с головой, Конрад решил для себя, что до тех пор, пока всё не кончится, он больше не будет ничему удивляться. Походу мир под угрозой гибели решил окончательно сойти с ума. Если так пойдёт и дальше, то скоро орки начнут пожимать руки гномам. Вот тогда мир точно перевернётся с ног на голову в прямом смысле этого слова.       Песок, разносимый порывами ветра, перелетал через границу Бесплодных земель и предгорья гномьих территорий. На горизонте в пустыне можно было увидеть огромное облако пыли, поднимаемое в воздух ордой орков и гоблинов, идущих в очередной раз доказывать, что они сильнейшие существа на этом материке, а не кто-либо ещё. С другой стороны, с гор можно было услышать металлический гул армии гномов, жаждущих покончить с зеленокожим племенем. А на месте, где предположительно должны будут пересечься два этих потока неудержимой силы, стояло несколько вампиров во главе со своей королевой. От них в разные стороны по земле стелилась алая полоса, словно очерчивая какую-то невидимую границу.       Чувствуя, как у неё под ногами дрожит земля, Ларетта и остальные надеялись, что план их королевы увенчается успехом. Малейшая промашка и эти две волны плоти и металла перемолотят их, как жернова на мельнице. «Госпожа, скажите мне, вы уверены в том, что хотите сделать?» - «Не надо поддаваться панике, Ларетта. Если у меня не получится примерить эти две противоборствующие стороны, то я уж точно не дам нам погибнуть» - всматриваясь вдаль, Астарта хотела засечь момент, когда орки покажутся на горизонте и станут видны гномам, которые уже приступили к спуску с гор и развертыванию своей армии. Армия этого гордого народа была похожа на один сплошной поток стали и железа, стекающего с горных вершин. Нельзя было точно сказать, заметили ли они нескольких вампиров, решившихся на отчаянный шаг, но то, что они видели орков, это было точно.       Сидя на золотом троне, который несли четверо элитных стражей короля, Торгрим Злопамятный не сводил взгляда с песчаной бури на горизонте. Его разведчики подтвердили, что это были никто иные, как орки. И их было столько, что можно было с уверенностью сказать, что их вожди собрали воинов со всех Бесплодных земель. Огромные пауки, наездники на волках и вепрях, великаны, орки и гоблины шли за своими вождями, ведомые неизвестной целью. Судя по направлению, в которое двигалась орда, их путь лежал в стороне от столицы гномьего королевства. Возможно, они решили пока повременить с повторным штурмом Караз-а-Карака и для начала попытаться разрушить другой оплот горного народа. В любом случае, ни до одного из них они сегодня не дойдут.       Идя впереди всей орды, Алгок и Ургрим вели армию в имперские земли, где они рассчитывали встретить врага и показать тому, что значит связываться с орками. После того удара в челюсть, старший вождь орков поубавил пыл, а его статус в племени сильно упал. Пока не было понятно, захотят ли прочие вожди выбрать главным кого-нибудь другого, но в ближайшее время они все точно будут прислушиваться к словам молодого вождя, нежели к его. Своим поступком Алгок смог произвести очень сильное впечатление. Вырубить с одного удара в челюсть одного из самых сильных орков дорогого стоит. Заметив впереди небольшую скалистую возвышенность, Алгок решил осмотреть с неё ближайшие окрестности. Территории гномов были опасно близко, и лишняя стычка с низкорослым народом могла только отнять время. Взойдя наверх, молодой вождь прикрыл глаза от солнца и начал осматривать заснеженные горы. Те были как всегда неизменно спокойны и величественны. И всё было бы хорошо, если не солнечный отблеск, сверкающий у подножья одной из скал. Такое ощущение, словно кто-то положил гигантское зеркало и начала пускать им солнечных зайчиков. Увидев тревогу в глазах Алгока, Ургрим встал рядом с ним и посмотрел туда, откуда исходили солнечные блики: «Походу, драка с хномами сё-таки будет. Надо было сразу слушат меня» - «Я не боюсь эти бородатых выродков! Орда! Стой!». Услышав приказ вождя, эхом разнёсшийся по округе, зелёная волна ярости и неудержимой мощи остановилась. Спрыгнув вниз, Алгок вышел вперёд всей армии и поднял свой боевой топор над головой: «Там на камнях гномы! Они хотят нам помишать! Раздробим им черепа! А потом, порвём людишек Хаоса! Вааааагх!!!».       Заметив изменение со стороны орков, король гномов слез со своего переносного трона на землю, и направился в первые ряды, где стояли остальные предводители его народа. Встав рядом с ними, она обратился к своим боевым собратьям: «Вот и настал этот момент, друзья. Сейчас мы разобьём эту орду зеленокожей погани, а потом отправимся в их земли, возвращать то, что принадлежит нам!» - «Торгрим, смотри. Там, в поле. Я кого-то вижу». Замеченная Белегаром маленькая группа безумцев, которая до сих не кинулась бежать, сверкая пятками, при виде двух охваченных яростью армиями, ничем не привлекла внимание короля. Если те настолько безрассудны, что до сих пор стоят на месте, то это их проблемы. Он не станет рисковать всем войском ради этих самоубийц: «Инженеры, готовьте бомбовозы к бою! Разворачивайте пушки и органные орудия! Братья мои, этот день наконец-то настал! Сейчас мы раз и навсегда избавим себя от напасти, именуемой зеленокожим племенем!». Поддерживая своего короля, воины начали звенеть оружием и бить себя в нагрудный доспех. Как только он и его ближайшие союзники бросились вперёд, всё остальное войско кинулось вслед за ними, оглашая равнину боевым кличем, который смешивался с боевым кличем орков и превращался в безумный рёв, сотрясающий снег на верхушках горных хребтов.       Убедившись в том, что две армии заметили друг друга, Астарта начала готовиться к финальной части своего плана. Придерживая подолы платья, она села на колени и приложила руки к залитой кровью земле: «Готовьтесь. Зигмунд, Ларетта, ваша задача координировать действия остальных. Никого не убивать. Нам нужно лишь принудить к переговорам их вождей и королей» - «Мы не подведём вас госпожа, я вам клянусь» - «Можете на нас положиться». Окружив представителей верхушки королевской семьи, остальные вампиры взяли в руки оружие и образовали стену из щитов. Не то, чтобы это должно будет помочь в случае провала, просто им так было чуть спокойней, чем, если бы они просто стояли и ждали, чем всё кончится. Беря под контроль всю ту кровь, которую её прислужники специально разлили одной длинной линией, Астарта чувствовала, как она прорывает предел своих возможностей. Её янтарные глаза начали наливаться кровью, а руки трястись от болезненных судорог. По крови, разлитой на земле побежала мелкая рябь, какая бывает на поверхности озера, потревоженного порывом ветра или брошенным в него камнем. Взяв под контроль всю кровь, какую только можно было взять, королева Сильвании почувствовала, как из её глаз начало что-то течь. Увидев, что происходит, Ларетта упала рядом с королевой на колени и обхватила ту за плечи: «Госпожа! У вас кровь идёт из глаз!» - «Всё нормально! Подай сигнал, когда армии будут достаточно близко!» - «Хорошо. Зигмунд, что там?» - «Ещё рано» - «Не пропусти момент со своей стороны!» - «Сама не отвлекайся!». Ещё раз, посмотрев на королеву, которая выглядела так, словно её в любой момент могло разорвать на куски, Ларетта вернулась к наблюдению за ордой, несущейся прямо на них беспросветным потоком ярости и злости. Вепри, на которых неслись орки, издавали такой пронзительный визг, от которого закладывало уши. С другой стороны, Зигмунд смотрел на горный народ, который, не смотря на свой рост, сейчас внушал не меньший страх, чем их заклятые враги. Не являясь хорошим воинов, в отличие от его брата Вальдера, Зигмунд хотел подать сигнал уже сейчас. Но он прекрасно понимал, что тем самым только подведёт всех остальных. В момент, когда двум несущимся друг на друга волнами ярости оставались считанные метры, Зигмунд и Ларетта одновременно подали сигнал: «Пора!». Услышав своих прислужников, Астарта встала, на трясущиеся от рвущих её плоть судорог ноги и резко подняла руки вверх.       В один миг на поле боя появилась алая стена из кристаллизовавшейся крови, отгородившая две растерявшиеся армии друг от друга. В самой стене осталось небольшое пространство, в которое были заключены предводители двух армий с несколькими воинами. Помимо них здесь находились вампиры, которые преграждали им путь друг к другу. «Чё за херь?! Где мы очутились?!» - пребывая в недоумении, вожди орков совершенно позабыли о том, что хотели сделать пару мгновений назад. Торгрим и его союзники в свою очередь тоже пребывали в недоумении. Первым к изначальной цели вернулся Унгрим Железный Кулак. Взяв в руки свой боевой молот, он начала трясти своих боевых товарищей за плечи: «Чего вы встали, как будто никогда стен не видели! Смотрите, кто там! Это орки с вампирами! Убьём их!». Услышав слова гнома, Алгок взял в руки топор и повёл своих союзников в бой: «Ваааагх! Убьём их всех!». Оказавшись посреди двух огней, прислужники Астарты ждали указаний от их королевы. Ещё чуть-чуть и приказ королевы никого не убивать будет невыполним. Помогая Астарте подняться на ноги, Ларетта старалась придумать хоть что-то, что могло им сейчас помочь: «Зигмунд! Задержи гномов! Госпожа, надо срочно что-то предпринять! Их лидеры здесь!» - «Направь мою руку в сторону орков» - «Вы уверены? Вы очень сильно истощены» - «Делай, что я тебе говорю». Боясь причинить хоть малейшую боль королеве, Ларетта взяла её руку и направила ту в сторону орков. Борясь с истощением, Астарта обратила небольшую часть стены обратно в кровь, которая тут же спустилась вниз и превратилась в стену из шипов, преградив оркам путь. Пару бугаёв, не успев вовремя остановиться, налетели на алые колья. Со стороны гномов тем временем Зигмунд находился на волоске от смерти. Торгрим, вместе со своими сторонниками свалил вампира с ног и грозился разбить тому голову, если тот немедленно не объяснит им, что здесь происходит: «Отвечай, отродье проклятых лесов, что это за магия, если не хочешь, чтобы твоё бессмертие закончилось сейчас!» - «Да! Не смей молчать, когда с тобой говорит король всех гномьих кланов!». Смотря на оружие, направленное ему в лицо, Зигмунд пытался отогнать от себя мысль о том, насколько эти топоры заточены, а молоты тяжелы: «Уважаемые короли гномов, позвольте мне всё вам объяснить. Это может показаться полным безумие, но вы должны попытаться всё понять».       Смотря на смертельную преграду, вожди орков топтались на месте и размахивали над головой оружием. Попытка сломать кристальные колья не увенчались успехом, что злило орков ещё больше: «Выходите драться, трусливые бледноморды!». Чувствуя возможность восстановить свой статус в орде, Ургрим решил немедленно ею воспользоваться. Толкнув Алгока в спину, он чуть не бросил того на алые шипы. Не оставив это без внимания, остальные вожди вместе с воинами разошлись в сторону, предчувствуя то, что сейчас произойдёт. Развернувшись к агрессору, Алгок перекинул топор из руки в руку, и пихнул здорового орка в туловище: «Ты чё творишь?!» - «Мелкая зелёная козяфка Гримгора! Я здесь главный! А ты ничтожство!». Прежде чем Алгок успел защитить себя, Ургрим схватил того за горло и прижал к земле. Борясь с удушьем, прижатый к земле вождь пытался дотянуться до своего топора, валяющегося на земле рядом с ним. Остальные вожди в свою очередь просто стояли и бездействовали. Вмешиваться в эту драку было себе дороже. «Я главный! Ты помог собрать их, но далше я всё сделаю сам!». Смотря на то, как огромная секира поднимается для смертельно удара, Алгок жалел о том, что ему не пришла в голову мысль добить этого безмозглого бугая тогда, когда он ударом в челюсть свалил того на землю.       Уже готовая опуститься вниз и рассечь голову молодому вождю, секира замерла в воздухе, а на лицо Алгоку брызнула густая зловонная кровь. Один из кровяных кольев отсоединился от остальной преграды и подобно стреле пущенной из лука, пробил голову Ургрима насквозь. Не дожидаясь, пока здоровое тело раздавит его, Алгок оттолкнул мёртвеца в сторону и встал с земли. Посмотрев за кристальные колья, он увидел за спинами воинов, облачённых в алые доспехи, женщину с бледной кожей и окровавленным лицом, держащую правую руку, вытянутой вперёд. Не веря тому, что сейчас произошло, Алгок подошёл на максимально безопасное расстояние к кристаллической преграде: «Зачем ты это сделала?». Вытерев с лица кровь платком, Астарта подошла к преграде с обратной стороны: «Нам нужно поговорить. Это касается Хаоса» - «Хаоса? Значит и Валдигора Осквернителя?» - «Его в первую очередь». Посмотрев через плечо на остальных вождей, Алгок понял по их взглядам, что в ближайшее время предательства не ожидается: «Хорошо. Я готов говорить» - «Прекрасно. Но прежде отправьте кого-нибудь успокоить ваших воинов». Убрав участок стены, Астарта позволила предводителям отправить кого-нибудь, чтобы те дали понять армиям, что пока что нет повода для паники. После этого она позвала предводителя орков и гномов на переговоры.       Скрипя зубами, двое лидеров прошли за спины вампиров и встали друг перед другом. Стоя между ними, Астарта чувствовала насколько сильно напряжение между этим двумя защитниками чести своего народа. Решив, что нет смысла тянуть время, Астарта начала свою попытку примирения между орками и гномами из-за общей угрозы: «Торгрим Злопамятный и... Простите, я не знаю имени главного вождя орков» - «Алгок Большая Воля» - «Благодарю. И так, Торгрим Злопамятный и Алгок Большая Воля, я пошла на этот рисковый шаг ради нашего общего спасения. Вы имеете полное право отрицать это с вашей боевой мощью, но Хаос сейчас угрожает полным уничтожением всем нам. Так что я призываю вас обратиться к голосу разума и на время забыть о ваших распрях» - «Если вы говорите про голос разума, то это точно не про орков!». Услышав оскорбление в свою сторону, Алгок сразу схватился за топор. Все остальные в этот раз тоже не стали оставаться в стороне. Было достаточно одного неправильного действия, чтобы эти переговоры превратились в бойню. Осознавая эта, Астарта представила, насколько нелёгкую она поставила перед собой задачу.       Тёмные тучи сгущались над столицей Империи, предвещая приход силы, способной обратиться тысячелетний город в груду камней. Красно белые знамёна с изображением грифона развивались на ветру, который становился горячее с каждой минутой. Горизонт, от которого к столице тянулись чёрные тучи, подобно огромным рукам, жаждущим раздавить охваченный страхом город, горел подобно каминному очагу.       Проснувшись от звука колокольного звона, Франц понял, что часовые на башнях заметили врага. Скинув с себя одеяло, император направился к стойке с доспехами. Облачившись в золотую броню и закрепив на стальном вороте красный плащ с изображением герба Империи, Франц взял в руки шлем и покинул свои покои. Выйдя в тронный зал, император встретил свою личную охрану, полностью готовую защищать его до последнего вздоха. Передав шлем одному из рыцарей, Франц надел на левую руку свой императорский щит с геральдикой Империи. Забрав обратно шлем, Франц вместе с личной охраной покинул дворец и пошёл по городским улицам к оборонительной стене, на которую очень скоро обрушится волна чудовищной силы и ярости. Смотря на опустевшие дома, император не верил, что настал тот день, когда улицы Альтдорфа опустели, и на них стало так тихо и безжизненно, что можно услышать, как в подворотнях крысы спасаются бегством, предчувствуя смертельную опасность.       Выйдя на улицы, находящиеся ближе всего к крепостной стене, Франц увидел воинов, готовящихся защищать город. Кислевцы и имперцы вставали единым строем, готовые вступить в бой с общим врагом. Когда Франц был на подходе к стене, его воины уже заняли свои позиции. Когда император проходил мимо них, один из воинов стукнул по земле копьём. За ним, последовали и остальные. Идя к каменной лестнице под ритмичные удары оружия, Франц чувствовал невероятную гордость за всех тех, кто в такой страшный час решил до последнего стоять на защите правого дела. Когда император вступил на каменные ступени, воины на стенах начали поднимать вверх оружие и скандировать имя того, благодаря кому людской род не был прерван: «Зигмар! Зигмар! Зигмар!». Поднявшись наверх, и встав рядом со своими воинами, Франц почувствовал сильный порыв горячего ветра, обжигающего лицо. То, что творилось за городскими стенами, было словно ожившей цитатой из священного писания. Легион прислужников зла, которым не было числа, растянулся до самого горизонта. Три варп-портала извергали скверну Хаоса, заставляя землю чернеть под действием тёмной энергии. На небе, чёрным как сердце мрака, горело клеймо Хаоса. Стоя на возвышенности среди багровых знамён, верховный Лорд Хаоса смотрел на стены города, ощетинившегося десятками тысячи клинков. Среди прочих воинов, решившихся дать отпор его легиону, Валдигор выдели одного, за чьей жизнью он пришёл лично. Смотря друг на друга, Карл Франц и Валдигор Осквернитель понимали, что это их последняя встреча. Сейчас перед ними стоит цель уничтожить друг друга всеми возможными силами, какие у них были.       Спустившись на землю со своего боевого скакуна, Валдигор подошёл к краю холма. Вогнав щит в землю, Лорд Хаоса обнажил пламенный клинок и направил его пылающее лезвие на тот участок стены, на котором стоял император. Отвечая на это, Франц надел на голову шлем и взял в руки свой меч и поднял его над головой. По стенам города в тот же момент пронёсся боевой клич защитников. Ухмыляясь над их смелостью, которая больше походила на безумие, Валдигор повернулся к своему прислужники, стоящего позади него. Понимая, что его владыке что-то понадобилось, Валариус подошёл к тому: «Да, мой господин» - «Приступить к уничтожению города. Убейте всех. Никаких пленников. А их императора оставьте мне». Получив приказ, Валариус кивнул одному из знаменосцев. Получив приказ, воин начал размахивать знаменем над головой. В тот же момент легион разразился яростным рёвом, а орудия тёмных гномов выпустили в сторону городских стен дождь из огненных снарядов. Решающий момент в истории Старого Света настал. Ключевой момент в противостоянии зла и добра начался.

Глава 7.

Стальной кулак Альянса.

      По приказу верховного Лорда Хаоса огнедышащие орудия тёмных гномов выпустили залп в сторону каменных стен Альтдорфа. Смотря на огненный дождь, готовый обрушиться на него и его воинов, Карл Франц стоял на месте и не двигался. Не понимая реакции императора, воины уже хотели сами что-нибудь предпринять, как в этот момент пылающие сферы врезались в невидимую преграду и взорвались прямо в воздухе над головами солдат. Волна пламени, не достигнув своей цели, начала спускаться вниз по магическому барьеру, создаваемого Коллегией магов. Бальтазар со своими коллегами постарались на славу. До тех пор, пока барьер будет держаться, у них будет небольшое преимущество.       Вдохновлённые, защитники города решили, что до конца сражение более не будут сомневаться в действиях своего предводителя. В то время как по другую сторону стены, легион Хаоса ждал следующего приказа от своего озлобленного владыки. Желая узнать, как войску поступить дальше, Валариус подошёл к владыке и обратился к нему: «Мой господин, какой будет следующий приказ?» - «А Франц до сих пор не теряет хватки и умеет удивлять. А ты как думаешь?! Обрушить на эти стены всю нашу мощь! Подавай сигнал к атаке!». Боясь лишиться головы, перепуганный Лорд Хаоса взял в руки рог, висящий у него на поясе, и подул в него во всю силу своих лёгких. Получив долгожданный сигнал, полчища жаждущих нести смерть и разрушение прислужников Хаоса кинулась к стенам города. Увидев это, Франц поднял вверх руку: «Приготовиться!». Эхом разнося приказ правителя, командиры отрядов выкрикивали его своим воинам. Направляя оружие на надвигающиеся орды, стрелки были готовы приступить к отстрелу всей этой погани. Подводя орудия к бойницам, расчёты в башнях держали руки на спусковых рычагах. Читая заклинания, маги и чародеи на верхних площадках готовились обрушить на врага всю мощь своей коллегии.       Когда первые ряды подошли достаточно близко, и Франц решил, что время пришло, по стенам Альтдорфа пронёсся крик: «Огонь!!!». В следующее мгновение яростный ор воинов Хаоса заглушил залп карабинов и орудий, а с небес на головы врагов пролился дождь из стрел и арбалетных болтов. Падая на землю, оставшиеся в живых воины Хаоса и зверолюды гибли под ногами тех, кто продолжил бежать к стенам города. Когда орудия на нижнем уровне оборонительных башней выпустили все три залпа, им на смену пришли орудия с верхнего уровня. Подкатив «Адское пламя» к бойнице, солдаты начали выпускать один залп за другим. Спустив спусковой рычаг в третий раз, расчёт сразу откатил орудие назад и закрыл бойницу. В тот же момент с нижнего уровня донёсся гул разряжаемых во вражеские толпы стволов. На крыше тем временем другие расчеты, под руководством боевых инженеров готовили к стрельбе новую разработку коллежских умов военного дела: «Нет! Не той стороной! Острым концом в сторону врага! Тонким древком в дуло! Живее!». Закрепляя последний из двадцати зарядов, похожий на модель конусообразной башни, выкрашенной в красный цвет, имперский солдат отошёл в сторону. Со стороны, это орудие, если его можно было так назвать, было похоже на спаянные между собой металлические трубки, положенные на стальной каркас. Заряды нестандартной формы прибавляли этому творению инженерной мысли нелепости. Приказав солдатам отойти на безопасное расстояние, боевой инженер покрутил небольшой вентиль, после чего поднёс факел к небольшому отверстию. Спустя несколько секунд заряды, оставляя за собой хвост из огня, полетели в сторону врага.       Когда первый охваченный пламенем заряд влетел во вражеские орды, он разразился волной пламени, охватывающим прислужников Тьмы. И если воины Хаоса, живущие в Пустошах Хаоса, более-менее привыкли ощущать на себе прожигающее до костей пламя, то зверолюды не были подготовлены к такому ходу со стороны людей. Охваченные пламенем, они падали на землю и визжали подобно животным, угодившим в лесной пожар. Вдохновленные всем этим, имперские и кислевские воины ещё больше воодушевились и даже стали видеть призрачный шанс на победу в этой битве. Поддерживая своих воинов, Франц сам взял в руки мушкет и разрядил в его одного из зверолюдов, который смог подобраться почти вплотную к стене. Смотря на то, как мерзкое создание корчится на земле, держась за простреленную ногу, император смог разглядеть во вражеских рядах тревожный знак: «Лестницы! Приготовиться!». Получив сигнал, стрелки отступили назад, пропуская вперёд воинов, способных сражаться в ближнем бою.       Наблюдая за тем, как над полем боя поднимаются сотни лестниц, увешанных отверженными, словно деревья гнилыми плодами, Кинкейд крепко сжимал рукоять меча, готовясь выпустить всю накопившуюся в его душе злость на врагов своей разорённой очередной войной родины. Падая с лестниц под непрекращаемым обстрелом, отверженные прислужники Хаоса рычали подобно диким зверям, размахивая над головой своими изуродованными скверной конечностями. Когда напротив главнокомандующего армией Кислева к стене предстала лестница, и с неё спрыгнул первый отверженный, тот тут же упал обезглавленным трупом на каменную кладку, заливая её своей гнилой кровью. Не давая врагу расслабиться, Кинкейд подбежал к лестнице и снёс голову следующему прислужнику Хаоса, рискнувшему показаться над каменной перегородкой: «Никого не щадить! Режьте этих тварей!».       Наблюдая за бойней, творящейся под стенами города, Валдигор Осквернитель восхищался тем, как люди, не имея каких-либо сил, дарованных богами, дают вполне достойный отпор. Но даже такое упорство и стойкость не смогут помочь Францу и его союзникам защитить город. Подозвав к себе Валариуса, верховный Лорд Хаоса отдал очередной приказ: «Начинайте подводить таран к воротам. Орудиям продолжать обстрел до тех пор, пока магический барьер не падёт» - «Будет исполнено повелитель».       Разрядив карабин во врага, стрелок уже начал отходить обратно за спины солдат, когда его в последний момент схватила уродливая рука, покрытая извивающимися щупальцами. Уже чувствуя, как его утягивает со стены, стрелок был спасён вовремя пришедшим на помощь императором. Отрезав руку отверженному, Франц затащил стрелка обратно за спины солдат, после чего ударом щита скинул мерзкого прислужника Тьмы вниз. Помогая стрелку подняться на ноги, император видел на лице у того неподдельный восторг: «Всё нормально?» - «Вы... Вы только что...» - «Это тебе и твоим товарищам надо сказать спасибо. Мне одному было бы трудно со всем этим справиться. А теперь возвращайся обратно в бой!». Приведя стрелка в чувство, Франц вернулся к резне, развернувшейся возле одной из лестниц, по которой на стены уже начали взбираться воины Хаоса. Валдигор оказался предусмотрительней своего предшественника, и сделал осадные лестницы намного крепче. Так что теперь если на них упадет один из облачённых в чёрные латы воин, те смогут выдержать такой удар. Но такой ход всё равно не спасал от падения тех, кто оказывался сваленным своим поверженным единомышленником, сумевшим взобраться выше. Падая вниз, воин Хаоса увлекал за собой всех, кто находился в этот момент под ним. Пережившие падение вставали на ноги и снова бросались на штурм крепости, расталкивая друг друга. Зверолюды в свою очередь, не имея возможности взбираться по лестницам из-за неподходящего для этого строения ног, отвлекали на себя внимание стрелков, издавая животный рык, пробирающий до костей.       Видя то, что его соратники играли роль живого щита, Хазрак решил разобраться по этому поводу со своим новым владыкой. Расталкивая воинов Валдигора, вожак зверолюдов поднимался к верховному Лорду Хаоса на холм, желая как можно скорее обсудить возникший вопрос. Встав позади Валдигора, Хазрак рыкнул, как озлобленный бык, после чего заговорил с повелителем на языке Хаоса: «Мои воины дохнут, как скот на убое! Ты обещал, что мы вместе будем убивать наших врагов!». Услышав недовольства своего прислужника, Валдигор развернулся к тому и стал делать неспешные шаги в его сторону: «Я разве говорил, что хочу слышать твоё мнение? Валариус, что-то подобное было?» - боясь смотреть повелителю в глаза, тот лишь мотнул головой, подтверждая слова Валдигора: «Вот видишь, я говорю правду. И если я сказал, что мы вместе будем убивать наших врагов...». Встав рядом со зверолюдом, Лорд Хаоса схватил того за рог и притянул поближе к своему лицу: «Значит, так оно и будет! Если ты ещё раз усомнишься во мне, твоя голова станет украшением для моего седла!». Оттолкнув от себя униженного вожака зверолюдов, Валдигор вернулся на место, с которого он наблюдал за сражением: «И если ты хочешь помочь ускорить события. Иди, подгони тех, кто толкает таран. Как только мы проломим ворота, поражение Франца станет вопросом времени». Чувствуя себя цепным псом, которого только что отругал его разозлённый хозяин, Хазрак с опущенной головой спустился с холма и направился туда, где несколько великанов толкали вперёд огромную конструкцию. Та внешне во многом превосходила ту, которой в своё время Аркхаон проломил врата Кислева. Если магический барьер окажется помехой, то Врата Альтдорфа точно не выдержат удара такой внушительной силы.       Продолжая сдерживать врагов, взбирающихся по осадным лестницам, Франц не забывал следить за тем, что происходило за стенами. Он видел, как осадные башни, словно чёрные колонны, держащие затянутые чёрными тучами небо, приближались к стенам города. Кинкейд рассказал ему, как они останавливали эти осадные орудия во время защиты Кислева, так что и сейчас было решено прибегнуть к той же тактики. Как только осадные башни приблизятся достаточно близко, маги должны будут перенаправить свои атаки на них и не дать им приблизиться к стенам слишком близко. А до тех пор, пока те были на безопасном расстоянии, надо было не дать врагу пробраться в крепостные башни и перебить орудийные расчёты.       Сразив очередного воина Хаоса, Франц уже заносил меч для следующего удара, как в этот момент рядом с ним разорвался снаряд, обдав защитников города залпом из раскалённой картечи. Закрывшись щитом, император смог избежать смертельных ран и сберечь стрелков, стоящих позади него. Стараясь не задеть раненых солдат, лежащих на земле и стонущих от невероятной боли, Франц посмотрел вниз, и увидел в толпе врагов огров, вооружённых пушками, извергающих раскаленную свинцовую картечь. Вот теперь начинают появляться первые трудности. Выстрелы этих прислужников тьмы магический барьер не остановит. Да и тот неизвестно, сколько продержится под этим дождём из огненных снарядов, выпускаемых орудьями врага. Придётся использовать резервные силы раньше, чем рассчитывал император. Подозвав к себе одного из солдат, Франц указал ему в сторону городских улиц: «Беги во дворы! Передай, чтобы приступили к стрельбе!» - «Будет исполнено, ваше...» - «Да беги ты уже!». Оттолкнув от себя солдата, император развернулся к лестнице, которая вот-вот должна будет предстать к стене. Прежде чем очередная толпа отверженных успела накинуться на стены, к Францу подоспело подкрепление. Приняв первую волну на щиты, солдаты скинули порождения тьмы обратно вниз: «Отправим этих тварей обратно в преисподнюю!».       Пока битва на стенах города раскалялась подобно пламени в доменной печи, во внутренних дворах улиц расчеты мортир ждали сигнала от императора. Ответственные за их безопасность охотники на ведьм наблюдали за проходами между домами, держа оружие наготове. Услышав приближающиеся шаги, двое охотников перегородили собой проход и направили мушкеты в сторону подворотни. Перепугавшись, солдат встал на месте и поднял руки вверх: «Не стреляйте! У меня приказ от императора!».       Толкая друг друга, воины Хаоса не могли дождаться момента, когда осадная башня, внутри которой они находились, достигнет цели, а короткий деревянный мост, расположенный перед ними опустится вниз. Звуки битвы, доносящиеся снаружи, только добавляли желания как можно скорее окрасить клинки кровью врагов их всемогущих владык. В какой-то момент, они стали слышать свист, усиливающийся с каждой секундой. Посчитав, что это так свистят пушечные снаряды, воины выставили перед собой щиты. Но удар настиг их совершенно с другой стороны. Пробив крышу осадной башни, ядро разорвало одного из воинов на куски. Став свидетелем такой смерти, остальные прислужники Хаоса только сильнее обозлились. Уже видя сквозь щели в досках стены города, на которых уже вовсю кипела битва, прислужники Хаоса заметили, что силуэт крепостной стены начинает уходить куда-то вниз. Посмотрев себе под ноги, один из воинов увидел, как обугленные останки мёртвого воина скатываются назад. Поняв, что происходит, он уже хотел броситься бежать вниз, но в этот момент на него навалились его братья по оружию. Заваливаясь назад, конструкции осадной башни издавали гул, послуживший тревожным сигналом для тех, кто стоял рядом с ней.       Обезглавливая воина Хаоса, Кинкейд наблюдал за тем, как две из трёх приближающихся к его участку стены башни заваливались назад, погребая под обломками десятки слуг Тьмы. Готовясь встретить волну врага из третьей башни, которая была уже в нескольких шагах от стены, главнокомандующий Кислева стал подзывать к себе воинов: «Ко мне! Ко мне, воины! Королева верит в нас! Так не подведём её!». Остановившись, громоздкое осадное орудие сломало осадные лестницы, приставленные к стенам. Цепляясь за каменную перегородку, воины Хаоса пытались не дать себе упасть, но тяжесть их доспехов действовала против них. Мост, опущенный вниз, окончательно лишил их шанса на спасение. Наконец-то дождавшись своего часа, воины Хаоса хлынули из осадной башни необузданным потоком ярости. Стрелковый залп смог остановить первую волну, но вот последующую за ней, стрелки уже точно не успеют остановить. Не желая дожидаться момента, когда вражеские полчища накроют его воинов, Кинкейд вскочил на мост и, крепко сжав меч, начал крушить вражеские ряды. Вдохновлённые его примером, солдаты последовали за своим предводителем.       Пребывая с каждой минутой через добравшиеся до стен осадные башни, воины Хаоса всё больше отвоёвывали стены у защитников города. Колоссальная конструкция, которую толкали вперёд великаны, почти достигла ворот. Желая как можно скорее пробраться за стены, Хазрак приказал кигорам защищать таран ценой своей жизни. Его стада ещё не убили ни одного человека, а их потери уже превышали тысячи. Понимая, что прорыв вражеских сил внутрь города неизбежен, защитники города стали собирать воинов для того, чтобы встретить врага у врат. Не оставаясь в стороне, Бальтазар Гельт встал во главе сил, защищающих вход в город. За его спиной, помимо обычных солдат собирались отряды молотоборцев и паладинов. А за баррикадами, отгородившими центральную улицу от площади перед вратами, стояли два паровых танка. К большому стыду Колледжа инженеров, они смогли подготовить к бою только эти две машины. Пусть Франц и сказал им, что он будет рад любой помощи, они чувствовали перед императором некую вину за то, что из-за них защитники города понесут поражение в этой битве. Неизвестно, как бы всё сложилось, если бы все паровые танки были готовыми к бою. Но думать об этом было уже поздно.       Подведя таран к воротам, великаны начали браться за цепи и оттягивать стенобойную конструкцию, похожую на огромную руку, сжатую в кулак, назад. Чтобы не дать осадному орудию откатиться назад, четыре огромных баллисты, закрепленных на конструкции, выстрелили в стены огромными гарпунами, пробивших каменную кладку насквозь. Уже зная, чем всё кончится для защитников города, когда ворота будут сломлены, Валдигор Осквернитель поднял меч над головой и направил горящее лезвие туда, где в чёрных тучах полыхало клеймо Хаоса. Стоило верховному Лорду Хаоса произнести короткое заклинание, как с неба на город пролился огненный дождь. Слабее с каждой огненной сферой всё сильнее и сильнее, магический щит начал покрываться трещинами.       Смотря на огненную завесу, накрывающих их город, Далия вместе с остальными охотницами из её ордена тихо молилась за защитников города. Как только трещины в магическом куполе стали отчётливо видны, юная охотница решила, что больше не собирается стоять здесь и ждать, когда враг сам придёт к ним. Взяв в руки меч, она уверенными шагами направилась в сторону выхода со двора. Но как только она собиралась вступить в проход, на её пути встала глава её ордена. Это была женщина с огромным жизненным опытом. По возрасту, она была старше Екатерины, а боевого опыта у неё хватило бы на весь охотничий орден: «Куда это ты собралась?» - «Мы стоим здесь, когда остальные гибнут там! Можете изгнать меня из ордена после этого, но я здесь не останусь!». Оттолкнув главу ордена в сторону, Далия прошла мимо неё, стараясь не смотреть этой строгой женщине в глаза. Ощущая на своём затылке прожигающий насквозь взгляд, охотница на ведьм сама не верила тому, что она сейчас сделала. Если каким-то чудом силы добра выиграют эту битву, её ждёт очень серьёзный разговор, при том условии, что она сможет выжить.       Одним взмахом лишив своего врага ноги, Кинкейд навалился на раненого воина Хаоса и столкнул того вниз. С момента, как осадная башня предстала к его участку стены, ещё ни один воин Хаоса не смог пройти кислевскому воину за спину. Обезглавив ещё одного врага, Кинкейд уже заносил меч для следующего удара, как в этот момент в него влетело чудовище с головой быка. Отбросив главнокомандующего Кислева обратно на стену, минотавр издал животный рёв, после чего схватил одного из солдат Кинкейда и оторвал тому голову. Обезглавлено тело зверолюд кинул его товарищам. Не поддаваясь на провокации со стороны чудища, Кинкейд переступил через тело солдата и стал готовиться вместе с остальными солдатами к битве на стенах города. Разбежавшись, зверолюд спрыгнул на кислевских солдат, свалив некоторых из них со стены. Сразу после этого голову твари пробили три арбалетных болта. И прежде чем тело мёртвого зверолюда успело упасть на каменный пол, его отбросило в сторону натиском воинов Хаоса, наконец-то получивших возможность приступить к сбору кровавой дани своим покровителям.       Врата Альтдорфа тем временем принимали на себе удары невероятной силы. Заставляя каменную кладку содрогаться каждый раз, когда выкованная из тёмной стали рука била по кованым створам, таран в любой момент грозился уничтожить последнюю преграду между защитниками города и легионом верховного Лорда Хаоса. Смотря на то, как камни осыпаются вниз, пуская облака пыли, Бальтазар Гельт читал заклинание, держа посох в направлении врат. Когда архимаг закончил чтение заклинания, створы ворот начали, словно живые, срастаться с остальной конструкцией, образуя одну сплошную стену из стали и железа. Это должно было выиграть ещё немного времени защитникам крепости. Архимаг прекрасно понимал, что никто из этих воинов не хотел сегодня умирать, но оставшись здесь, они сделали свой выбор. Подняв взгляд к небу, где с небес на магический купол проливался огненный дождь, Бальтазар разглядел за завесой пламени клеймо Хаоса, горящее прямо в чёрных тучах, расползшихся до самого горизонта. В этот момент архимаг вспомнил об одном деле, о котором забыл из-за всей этой битвы и подготовке к ней: «Как я мог? Надо завершить его, пока купол ещё держится» - развернувшись к воинам, стоящим за его спиной, Бальтазар подозвал к себе паладина, которого он посчитал вполне способным выполнить его задание: «Да, верховный патриарх, что от меня требуется?» - «Возьми несколько воинов и отправляйся в тюрьму» - «Вы хотите выпустить заключённых?» - «Нет. В другую тюрьму. Ты ведь понимаешь, о ком именно я говорю». Недолго думая, паладин с небольшим желанием пришёл к пониманию того, о ком говорил архимаг. Положив руку на плечо служителю церкви, Бальтазар посмотрел тому прямо в глаза: «Его уже не вернуть. Сохраняя ему жизнь, мы лишь продлеваем мучения его терзаемой демоном души» - «Вы уверены, что способа нет?» - «Если бы он был, я бы давно сказал об этом императору» - «Но почему вы тогда поддерживали его, хотя и знали, что шансов нет?» - «Одно дела, когда надежду теряет солдат, и другое, когда её теряет командир. Если бы Франц утратил веру, этой битвы могло и не быть» - «Я всё понял. Скажите, сколько у меня есть времени». Взглянув на магический купол, который уже почти полностью был покрыт трещинами, Бальтазар сделал не самый утешительный вывод: «Советую тебе поспешить. Как только скверна проникнет в город, выполнить моё поручение станет гораздо сложнее». В этот момент врата сотряслись от очередного удара. Прогнувшиеся внутрь створы ворот открыли взгляду солдат ту ужасную конструкцию, пробивающую путь хаоситским ордам. Встретившись взглядом с Бальтазаром, паладин кивнул тому, после чего отправился выполнять его поручение. Это будет жестоко, но раз верховный патриарх и знаток светлой магии говорит, что Фолькмара Мрачного больше не спасти, то так оно и есть. Это точно не было какой-либо уловкой, так как сейчас статус и титулы не имели никакого значения, да и борьбы за власть между архимагом и верховным паладином никогда не было. Так что это были просто вынужденные меры. Если они не сделают этого сейчас, то неизвестно, чем это может обернуться в будущем.       Находясь на грани уничтожения, магический щит, накрывающий Альтдорф, начинал постепенно рассыпаться, подобно трескающемуся стеклу. Заметив это, Карл Франц перевёл взгляд в сторону ворот, которые практически рухнули под тяжестью ударов огромного тарана, извергающего на стены города огонь при каждом ударе. В некоторых местах стены города были практически уничтожены дракоограми, которые ломали стены, не обращая внимания на осадные лестницы, приставленные к ним. Трупы, кучами валяющиеся на поле боя, успели частично сгнить и начать источать трупный запах. Оглянувшись, Франц понял, что совершенно потерял счёт времени. Никто не мог ему сказать, сколько часов шла эта кровопролитная битва. Погрузившись в свои мысли, император услышал голос одного из солдат, который что-то громко выкрикивал, обращаясь к своему повелителю. Разобрав ключевые слова из крика воина, Франц повернулся лицом в сторону наступающих на город орд прислужников Хаоса. В тот же момент в стену влетела огромная огненная сфера. Пламенный взрыв заставил Франц потерять равновесие и свалиться со стены на каменную лестницу. Ударившись о ступени, император перевалил через край и рухнул на землю.       Когда магический барьер пал, на лице верховного Лорда Хаоса появилась еле заметная улыбка. Сейчас он делал то, что в своё время не смог сделать Аркхаон, Гримгор, Влад и все их предшественники вместе взятые. Постепенно город начинало охватывать огнём. Крепостные башни одна за другой прекращали стрельбу по наступающим ордам, превращаясь в огненные столбы, которые в итоге взрывались, осыпая поле боя дождём из обломков и раскаленного свинца. Подозвав к себе Валариуса, Валдигор отдал последний из приказов, который должен был поставить решающую точку в этой битве: «Начинайте атаку с воздуха. Пусть все последователи Зигмара отправятся на небеса к своему мнимому Богу» - «Да, господин».       Чувствуя жуткое головокружение и кровь, стекающую с его лба, Франц медленно вставал на ноги. Перед глазами у него всё плыло, словно весь мир разом погрузился под воду. Звуки битвы были для него лишь гулом, доносящимся откуда-то издалека. Когда над головой у императора вспыхнула очередная яркая вспышка, к его ногам со стены упали обугленные куски человеческой плоти. Подняв взгляд к верху стены, Франц увидел, что на стене происходила самая настоящая бойня. Ряды его воинов редели с каждой секундой, в то время как слуг Хаоса становилось всё больше. Когда император заметил то, что творилось чуть выше стен, он чуть не выронил свой меч. Стаи гарпий и мантикор спускались на город, подобно стервятникам, почуявшим лёгкую добычу. Наездники на гипогрифах пытались остановить стаи проклятых созданий, но их было слишком мало. Окутывая летающих рыцарей подобно кокону, гарпии начинали рвать наездника и благородного летуна на части мелкими кусками, продлевая тем самым страдания жертв.       Засмотревшись на все эти ужасы, Франц не сразу заметил козломордого зверолюда, который шёл прямо к нему, занося топор для удара. Обратно в чувства императора привел выстрел из мушкета, после которого зверолюд покачнулся и, издав тихий стон, рухнул на землю. Подбежав к императору, Далия стала заглядывать тому в глаза, желая убедиться, что с правителем Империи всё в порядке: «Ваше высочество! Что с вами случилось?! Вы ранены! У вас идёт кровь!» - «Со мной всё хорошо. Спасибо, что спасла» - «Это был мой долг. Вам чем-нибудь помочь?» - «Нет. А что ты здесь делаешь? Разве охотники не должны прикрывать мортиры?» - «Можете казнить меня повелитель, но ордены ослушались вашего приказа и решили придти на помощь тем, кто сейчас сражается на стене». После этих слов с улиц города к стене начали выбегать отряды охотников на ведьм, выкрикивающих боевой призыв: «Мы клянёмся защищать наследие Зигмара и его потомков ценой своей жизни! Какой бы враг не встал у нас на пути, мы сделаем всё, чтобы избавить этот мир от отродья мрака и его последователей! Низвергнем тёмные силы обратно в преисподнюю и сожжем их в священном огне инквизиции!». В ответ на клятву охотников со стен раздался боевой клич воинов Хаоса и животный рёв зверолюдов. Вдохновленные прибывшим подкреплением, солдаты накинулись на врага с новой силой. Ещё было рано заканчивать битву. Пока бьётся хотя бы одно сердце имперского или кислевского солдата, Альтдорф нельзя считать павшим. Если повезёт, то сегодня выжившим посчастливится увидеть рассвет, когда битва за улицы города только начнётся.       Окончательно позабыв о боли в голове, император уже снова собирался вернуться в бой, как в этот момент к нему обратилась охотница на ведьм: «Повелитель, позвольте задать вам вопрос!» - «Да, говори. Тебя ведь Далия зовут, верно?» - «Да. Вы меня запомнили?» - «Мне довелось повидать не так много охотниц на ведьм в своей жизни, как ты думаешь. Так что ты хотела у меня спросить?» - «Кинкейд. Вы можете сказать, какой участок стены он защищает?» - «Он должен быть южнее, если враг ещё не прорвался там» - «Благодарю вас, император!». Поклонившись Францу, Далия взяла в свободную от меча руку заряженный мушкет и побежала в направлении, указанным ей Золотым полководцем Империи.       Сотрясаясь под каждым ударом огромных молотов дракоогров, стена грозилась рухнуть в любой момент. Толпясь перед образующимся проломом, воины Хаоса и зверолюды толкали и рычали друг на друга. Когда от стены отвалилось несколько крупных кусков, жнецы кровавой дани подались вперёд, повалив некоторых единомышленников на землю. Когда дракоогры вновь ударили по стене, та развалилась, подняв непроглядное облако пыли. Издав пронзительный ор, прислужники Хаоса ринулись в пролом. Обогнав остальных единомышленников, один из воинов тёмного владыки первым взобрался на гору обломков, но в тот же момент был отброшен назад мощным ударом молота, раскроившим охваченным жаждой крови прислужнику зла голову. Встав на место поверженного врага, новый глава Культа Зигмара, обернулся к сотне молотоборцев и паладинов, заждавшихся своего часа: «Защитники Света, настало ваше время! Отправим этих созданий туда, откуда они пришли!». Сгорая от нетерпения устроить праведную месть, служители церкви кинулись в бой, навстречу неудержимой мощи, которая во много раз превосходила их числом. Махнув перед собой молотом, верховный паладин свалил с ног нескольких слуг Хаоса, приблизившихся к нему. Вместе с паладинами и их учениками в бой вступили рыцари рейксгвардии. Эти облачённые в тяжелые латы воины ударили по врагу подобно кузнечному молоту, по раскаленному куску металла. Возглавляя атаку своих лучших воинов, начальник рейксгвардии, восседая на своём бронированном скакуне, бросился в атаку во вновь образовавшийся пролом в крепостной стене. Воодушевившись прибытием новых сил, солдаты Империи и Кислева отбросили всякие мысли об отступлении.       Придя к вратам, Франц увидел, что они были практически уничтожены. Слившиеся воедино, створы ворот держались лишь на нижних петлях. Подойдя к Бальтазару, император уже хотел заговорить с ним, как в этот момент заметил, что архимаг читал какое-то заклинание. Не рискуя сделать что-нибудь не так, Франц решил подождать, пока глава Коллегии магов доведёт дело до конца. Врата тем времени с трудом выдержали ещё один удар, после которого вся надвратная конструкция обвалилась внутрь. Стальные створы достигли своего предела. Скрипя двумя последними петлями, врата нависли над землёй, показывая защитникам города весь тот ужас, готовый обрушиться на них, как только последняя преграда на пути Легиона Хаоса рухнет. Посох архимага тем временем стал источать яркий белый свет, заставляющий прикрыть глаза тех, кто стоял рядом с ним. Выйдя вперёд, Бальтазар направил своё главное оружие на разрушаемые врата: «Это последнее, что я могу противопоставить им. Это выиграет нам немного времени, но после мы будем полностью предоставлены судьбе». После этих слов, таран нанёс свой последний удар, снеся последнюю преграду между защитниками города и той неудержимой мощью, яростным потоком несущейся к образовавшейся бреши. Подняв посох над головой, Бальтазар ударил им об землю, направив нижнюю часть в сторону ворот. В тот же миг на пути охваченных жаждой крови прислужником Тёмных Богов возникла магическая стена. Врезавшись в неё, воины врага начали давить тех, кто был к барьеру ближе всего. Смотря на то, как воины Хаоса и зверолюды вдавливали друг друга в землю, отчаянно пытаясь сломать возникшую на их пути преграду, имперские солдаты ощущали ужас от того, насколько жестоким и беспощадным был их враг, с которым они сражаются уже несколько столетий подряд. Как только барьер рухнет, они смогут ощутить всю эту ярость на собственной шкуре.       Продвигаясь вдоль оборонительной стены, Далия высматривала среди сражающихся на стене воинов лучшего полководца Кислева. Зная Кинкейда, охотница рассчитывала найти его в самой гуще сражения. Такая отвага была прекрасным примером для солдат, но рисковой для самого полководца. В очередной раз обратив свой взгляд вверх, Далия почувствовала, как кто-то схватил её за ногу. Посмотрев себе под ноги, охотница на мгновения от ужаса потеряла дар речи. На земле, цепляясь руками за сапог Далии, лежала охотница, у которой отсутствовала вся нижняя часть тела. Упав на колени рядом с сестрой по оружию, Далия взяла в руки кинжал и вонзила ей в голову: «Хватит с тебя мучений. Отправляйся в лучший мир, чем этот». Закрыв глаза охотнице и перекрестившись, Далия отправилась дальше искать Кинкейда.       Пробежав ещё два участка, на которых защитники города изо всех сил не давали врагу пробраться за стену, Далия наконец-то добралась до того, где, скорее всего, мог находиться легендарный воин южного королевства. К участку стены, за которым стояла охотница, были приставлены сразу три осадных башни, но, не смотря на это, солдаты ещё держались. Пробежавшись взглядом по толпе, Далия наконец-то увидела того, ради кого она сюда прибежала. Кинкейд, как и всегда, старался принять на себя основной удар, не смотря на то, что рядом с ним плечом к плечу стояло несколько сотен воинов. И такая самоотверженность могла сыграть с ним злую шутку. В отличие от охваченного яростью воина, охотница видела опасность, приближающуюся к тому со спины. Зверолюд с козлиной головой, занося секиру для удара, был уже в паре шагов от Кинкейда. Недолго думая, Далия взяла в руки мушкет и выстрелила из него в козломордую тварь. Попав зверолюду в руку, охотница отсрочила смерть полководца ещё на неопределённое время. Когда монстр уже снова был готов попытаться лишить Кинкейда жизни, тот заметил его и одним взмахом меча оборвал жизнь зверолюда. Стряхнув мутную кровь со своего клинка, главнокомандующий Кислева обратил свой взгляд в сторону охваченного огнём города. Переводя взгляд с одной полыхающей улицы на другую, Александр видимо заметил охотницу, стоящую у основания стены. Встретившись с Далией взглядом, главнокомандующий улыбнулся ей и приветственно поднял клинок вверх. В ответ, охотница указала рукой куда-то за спину Кинкейду и закричала: «Отец, сзади!». Расслышав голос дочери, сквозь шум непрекращающейся битвы, Александр обернулся и увидел воина Хаоса, уже опускающего меч для смертельного удара. Отступив в сторону, Кинкейд отсёк врагу руки, держащие клинок, после чего схватил того за рог на его шлеме и столкнул прислужника Хаоса вниз. Убедившись, что с отцом всё в порядке, Далия вернулась к тому, ради чего она выбрала путь охотницы на ведьм. Подбежав к зверолюду, потрошащего имперского солдата, она вонзила тому в глаз меч, заставив монстра взреветь от боли.       Пребывая в темноте, демон, заключённый в теле Фолькмара Мрачного, чувствовал невероятную мощь, концентрирующуюся вокруг одного существа, ведущего на кровавую жатву своё стадо фанатиков, идущих за своим пастухом лишь с одной целью – уничтожить этот мир и предать его адскому пламени. Вот только вся картина будущего немного не совпадала с той, которую видел демон. Была лишь одна маленькая деталь, которую нужно было исправить. Освещая стены красным сиянием своих глаз, порождение Ада чувствовало, как через камень и землю к нему приближалось нечто знакомое. Услышав позади себя приглушённое шипение, демон обернулся и увидел, как к нему, стелясь по полу, приближалась концентрированная скверна Хаоса. Коснувшись тела паладина, скверна быстро начала расползаться по нему, изменяя его под стать новому хозяину. Чувствуя, как к нему постепенно начинают возвращаться отнятые у него Тёмными Богами силы, демон извивался, словно находясь под пытками. Цепи, не дающие заключённому встать на ноги, начинали раскаляться, нагревая помещение до состояния кузнечной печи. Все священные реликвии, кресты и сосуды со священной водой в секунды рассыпались в ржавую пыль. Вода начинала шипеть и испускать пар, превращаясь в кислоту. Чувствуя, как скверна Хаоса начинает преображать тело паладина, ломая ему кости и разрывая плоть, демон крепко сжал кулаки и поднял взгляд к небу: «Да! Скверна! Я переполняюсь ей! Да! Да!!!».       Смотря на то, как его слуги тщетно пытаются сломать магическую преграду, Валдигор начал приходить в ярость. Даже великаны ударами своих дубин не могли нанести барьеру существенный вред. Догадываясь о том, какие чувства испытывает его господин, Валариус нерешительно подошёл к владыке и дрожащим голосом задал тому вопрос: «Господин, может, вы хотите, чтобы я приказал «ему» уничтожить ворота?». Догадываясь, о том, кого имел в виду его прислужник, верховный Лорд Хаоса мог бы с ним согласиться, не будь он сейчас так зол. Развернувшись к Валариусу, Валдигор Осквернитель схватил того за горло и оторвал от земли: «Я могу обойтись и без твоих советов! Если не хочешь закончить так же, как Кхолек или Хазрак, впредь, держи язык за зубами!» - сказав эти слова, Валдигор бросил Лорда Хаоса на землю: «Я отправлю его в бой, когда сочту это нужным! До тех пор, не смей раскрывать своего поганого рта!». Отползая назад, Валариус жадно глотал воздух. Хватка повелителя оказалось настолько сильной, что в какой-то момент у него начало темнеть в глазах. Аркхаон не внушал такого ужаса, какой заставляет испытывать своих врагов и союзников Валдигор Осквернитель. Смотря прямо в горящий правый глаз повелителя, Валариус медленно вставал с земли и отступал назад. Он не до конца понял, что имел в виду его повелитель, когда сказал о судьбе Кхолека, но раз она была не лучше участи Хазрака, лучше ему будет в дальнейшем говорить только тогда, когда от него этого потребуют.       Поставив слугу на место, Валдигор снова обратил свой озлобленный взгляд в сторону города. Направив клинок в сторону магической преграды, возникшей на месте разрушенных ворот, верховный Лорд Хаоса выпустил в её сторону огненный шар, состоящий из чёрного огня. Внутри чёрной сферы можно было разглядеть череп, горящий красным огнём и издающий пробирающий до глубины души смех. Приближаясь к вратам, сфера вместе с заключённым внутри неё черепом начинала увеличиваться. Пролетев через одного из великанов, проклятое пламя сожгло его плоть, оставив лишь обугленные кости. Смотря на приближающуюся опасность, Франц приказал создать стену щитов. Он не знал, что именно произойдёт, когда заклинание его врага ударит по барьеру, но приказать своим людям отступить он никак не мог. Отступив единожды, его армия быстро начнёт обращаться в бегство, превосходящими силами врага: «Зигмар всемогущий, помоги нам!». Достигнув барьера, огненная сфера разнесла его. Уцелевшая часть врат разлетелась на куски, осыпав улицы города дождём из мелких обломков. Красный череп, вырвавшись из огненного шара, издал пронзительный крик, по сравнению с которым крик баньши мог показаться тихим шепотом. Все воины Валдигора, которые в момент взрыва находились рядом с барьером, обратились в прах, разносимый горячим ветром по полю боя.       Увидев, что препятствия на пути прислужников верховного Лорда Хаоса не было, надзиратели, стоящие на адских колесницах, начали хлестать воинов, подгоняя тех вперёд: «Вперёд! Убейте их всех во имя наших покровителей! Пусть хозяева этого мира увидят, что мы достойны называться их последователями! Изничтожите наших врагов!».       Перестав слышать звон в ушах, Франц почувствовал то, как дрожит земля под его ногами. Обратив взгляд в сторону того, что осталось от городских врат, император стал призывать своих воинов к бою: «Бесстрашные защитники Империи и Южного королевства, бой ещё не окончен! Враг решил, что лишив нас стен, он может считать себя победителем! Покажем ему, насколько сильно он ошибается! В атаку!» - «За Империю! За Зигмара!». Сплотив ряды, защитники города кинулись вслед за своим предводителем навстречу бесчисленному врагу. Франц видел, как из варп-порталов, висящих в воздухе, к врагу прибывает подкрепление. Но даже так император не собирался отступать. Пускай ему сегодня суждено умереть, перед смертью он собирался отправить на тот свет как можно больше еретиков, решивших, что люди в свой последний час сложат перед ними оружие. Когда из дыма показались воители Хаоса, воины Франца издали боевой клич, эхом разнёсшийся по площади. За воинами Хаоса последовали зверолюды, испускающие животный рык. Сразу за ними из облака рассеивающегося дыма появился великан. Стоило тому занести свою дубину для удара, как один из двух паровых танков выпустил в него заряд, пробив туловище монстра насквозь. Выстрел из второго танка разорвал тело великана на две части. Обливаемые дождём из крови и обожженных внутренностей, прислужники Хаоса с яростным криком накидывались на защитников города. Те в ответ насаживали врагов на копья и откидывали назад. Взбираясь на быстро растущую гору трупов, Франц нещадно размахивал мечом, вдохновляя своих воинов одним лишь своим видом. Отражая в себе пламя, охватившее город, доспехи Франца испускали блеск, как и в былые времена: «Отправим их обратно в Ад!».       Прекрасно понимая то, что дни Франца и его союзников сочтены, Валдигор стал оглядываться по сторонам, восхищаясь тем, чего он смог достичь. Этот легион не был той горсткой варваров и одним чахлым магом, которые были у него вначале пути. Теперь он вёл за собой всю мощь своих могущественных владык. Его предшественнику и не снилась такая власть. Будь Аркхаон сейчас жив, он бы точно пал перед ним на колени, позабыв о своей гордыне и могуществе. И всё было бы так, если бы не чувство сомнения, таившееся в самой глубине его сознания. Словно его подсознание пыталось сказать ему, что победа ещё отнюдь не была в его руках. Сквозь размышления, Валдигор услышал голос того, кому ясно дал понять, что ему не стоило бы раскрывать своего рта в ближайшее время. Посмотрев на Валариуса, верховный Лорд Хаоса одним взглядом заставил того заткнуться. Отступив назад, перепуганный слуга лишь молчаливо указывал своим копьём куда-то в сторону от уничтожаемого города. Направив взгляд туда, куда указывал Лорд Хаоса, Валдигор увидел на горизонте, где ещё мелькали лучи солнца, одинокий силуэт. Это был всадник, держащий в руке копьё, с прикреплённым к нему знаменем: «А это ещё кто?».

Глава 8.

Все, как один.

      Альтдорф был похож на один огромный костёр, над которым, среди поднимающихся вверх столбов дыма, возвышались златоглавые башни императорского дворца и колокольни священного храма. Воздух был пропитан запахом крови и горелой плоти, который разносил по всей округе горячий ветер, приходящий сюда с уже разорённых Хаосом земель. От скверны, выходящей их варп-порталов, вся земля вокруг города почернела, насквозь пропитавшись тёмной энергией. Легион Хаоса был подобно хищному зверю, медленно поглощающего свою измученную жертву. Даже издалека можно было разглядеть предводителя этой неуправляемой стихии, стоящего на возвышенности, окружённого тёмными знамёнами. Сами небеса были словно на стороне врага. Чёрныё тучи извергали на охваченный битвой город огненный дождь, заливая пламенем каждый переулок и двор некогда прекрасной столицы.       Отдёрнув поводья своего перепуганного коня, рыцарь произнёс: «Тихо, тихо. Никогда не думал, что увижу столицу Империи при таких обстоятельствах». После этих слов к рыцарю на своём боевом коне подъехал один из герцогов короля Бретонии, Альберик де Бордело: «Мы здесь для того, чтобы в будущем получить возможность увидеть этот город в мирное время. Ведь так, рыцари Бретонии?!». После этих слов на охваченном свете горизонт вышло несколько сотен последователей пути чести. За их спинами, готовыми броситься в решающую битву, стояло ещё несколько тысяч доблестных всадников и ополченцев, пришедших на эту битву вместе со своими лордами и герцогами. Сразу за воинами Бретонии из-за горизонта вышло ещё одно войско. Десятки тысяч эльфийских воинов, вместе с остальными защитниками леса, были готовы вступить в бой с врагом, угрожающим спокойствию их древнего леса. Стоя во главе войска и видя всю ту невероятную мощь, обрушившуюся на людской город, Орион понимал, как сильно он ошибался, не желая покидать Королевскую рощу, оставив людей на произвол судьбы. Приди Хаоса в его лес, он и его воины точно не смогли бы защитить Вековой Дуб и вся жизнь в Старом Свете бы угасла. Сейчас же у него и его союзников появился шанс не допустить этого.       Не оставив без внимания прибытие новых сил, Валдигор Осквернитель снова стал наполняться злобой. Момент падения Альтдорфа должен был быть безупречным, а не испорчен появлением трусливых народов, решивших в последнее мгновение существования мира объединиться и дать отпор общему врагу. Но раз бретонцы и эльфы решили умереть под стенами имперской столицы, то так тому и быть. Мощи легиона верховного Лорда Хаоса хватит и на них. Повернувшись к Валариусу, Валдигор уже хотел приказать тому перенаправить часть сил на новых врагов, но тут Лорд Хаоса заметил, что его прислужник смотрит совершенно в другую сторону с некой тревогой в глазах. Посмотрев туда, куда смотрел Валариус, Валдигор увидел, что бретонцы и эльфы были не единственными, кто решил сегодня умереть.       Трубя в сигнальные рога и стуча в боевые барабаны, армии орков и гномов готовились ударить по своему общему врагу с противоположного от рыцарей и лесного народа фланга. Между зеленокожей ордой и армией гордого низкорослого народа выстраивалась ещё одна. Стоя плечом к плечу, вампиры и наёмники чувствовали себя вполне уверенно, несмотря на то, что их союзники превосходили их числом в десятки раз. Говорить о численности врага и вовсе не было никакого смысла. Возглавляя своё небольшое, по сравнению с другими, войско, Астарта стояла в первых рядах, разминая кулаки и хрустя костяшками пальцев. Стоя за спиной королевы, Ларетта восхищалась тем, какой мощи решила бросить вызов её госпожа. Даже та малая часть, которую передавали ей её ночные летуны, сидящие у неё на доспехах, заставляла вампиршу чувствовать, как внутри неё зарождается чувство страха. И это не было похоже на то, когда Влад фон Карштайн чуть не убил её. Это было нечто совершенно другое, то, что она никогда раньше не ощущала. Почувствовав прикосновение, вампирша дёрнулась от неожиданности. Усмехнувшись, Нашандра похлопала подругу по плечу: «Хватит бояться. Бери пример с Конрада или с Астарты. Они выглядят так, словно видят подобное изо дня в день» - «Я не боюсь умереть. Просто у меня были такие планы на будущее, а теперь всё находится на грани того, чтобы в один миг обратиться в пепел» - «Так забудь обо всём! Представь, что сегодня последний день в твоей жизни! И пусть он будет настолько ярким, чтобы все эти поехавшие фанатики ослепли и сдохли!» - «Спасибо, Нашандра. Надеюсь, мне помогут твои слова» - «Я уверена, помогут. Мне лично, всегда помогает. Удачи, а мне пора идти» - «Ты куда?» - «Я буду командовать атакой наших сил с воздуха. А за тобой остаётся присматривать Конрад!» - «Мне не нужен присмотр! Я и сама отлично справлюсь!» - «Да, да! Я в тебя верю!». Смущённая словами своей единомышленницы, Ларетта сжала кулаки и приказала своим летучим мышам перестать показывать наёмников, тихо посмеивающихся над двумя вампиршами. Могли бы щёки Ларетты краснеть, они, наверное, были бы сейчас краснее спелых яблок.       Посмотрев себе за спину, Астарта решила, что её армия была готова к бою. Орки и гномы также были готовы обрушить всю свою мощь на общего врага. Ходя из стороны в сторону, Алгок выкрикивал своим воинам напутствующие слова, какие обычно говорят вожди орков своим воинам: «Сечас мы разобём их желенючие морды! Людишки Хаоса будут трусливо драпать к себе домой! Их боги не страшнее помёта дохлого сквига! Порубим их на куски! Ваааааагх-орк!» - «Вааааагх! Ваааааагх!». Орки и гоблины были готовы к битве. Великаны, пауки, волки и вепри, поддаваясь общему безумию, изнывали от терпения как можно скорее начать битву. Чувствуя, как у него от ярости сводит мышцы, один из орков схватил гоблина и начал скручивать его, как скручивают половую тряпку, выжимая из неё воду.       Гномы в свою очередь не сильно отставали от орков. Смотря на ряды бравых воинов, Торгрим Злопамятный чувствовал невероятную гордость за свой народ. Впервые за долгое время, все гномьи кланы стояли плечом к плечу, закрыв глаза на все распри и обиды между ними. А если учесть то, кем выступают их союзники в этой битве, то момент в их истории получается воистину уникальным. Можно представить гнома, стоящего плечом к плечу с человеком из Империи или Кислевом. Да даже с теми же наёмниками, насколько бы отвратными не были их поступки и образ жизни. Но вот бок обок с вампирами или орками. Скажи королю гномов месяц назад, что его союзникам в битве станут орки, тот безумец поплатился бы за такие слова своей бородой, в лучшем случае. Сейчас же Торгрим понимал, что это всё было необходимо. Если бы принципы короля взяли верх над здравым смыслом, то его народ в итоге ждало бы одно лишь забвение. «Мои отважные воины, для меня честь сегодня сражаться плечом к плечу рядом с вами! Сегодня мы будем сражаться за то, чтобы не дать всему остальному миру обратиться в прах! Там, в рядах наших врагов, есть наши собратья, избравшие другой путь! Путь служения Тёмным Богам! Давайте покажем им, что их выбор был ошибкой!» - «Караз-а-Карак!».       Услышав гномов и орков, бретонские рыцари на мгновение впали в замешательство. Как оказывается, они с эльфами были сегодня не единственными, кто решил сегодня выступить против главного врага для всего Старого Света. «Сэр Альберик, вы это видите?» - «Да» - «Как думайте, на чьей стороне они пришли сражаться?» - «Чью бы сторону они не выбрали, для нас пути назад уже нет» - «Я и не думал предлагать вам отступить. Позвольте только узнать, где наш бесстрашный король?» - «Он будет сражаться в воздухе, и уничтожать наших врагов там» - «Значит, нашей задачей будет не подвести его здесь» - «Ты всё правильно понял, Фаран. Очень жаль, что ты решил выбрать путь странствующего рыцаря». Ничего не ответив на последние слова своего герцога, Фаран Грей закрыл забрало шлема и вытащил меч из ножен. Следуя его примеру, остальные рыцари также стали обнажать свои клинки и направлять пики в сторону врага.       Готовясь ударить по врагу одной сплошной стеной, первые ряды эльфийских воинов становились плотнее, образуя непроглядную стену щитов. Позади двух армий в небе можно было увидеть отряды наездников на гипогрифах и соколиных всадников, сопровождаемых огромными орлами и зелёными драконами. Сидя в седле своего белогривого грифона, Луан Леонкур пролетал над своими рыцарями, держа в руке амулет, дарованный ему Озёрной Леди: «Возможно, время пришло. Леди, твой верный рыцарь призывает твои силы на помощь!». После этих слов, дар озёрного божества окутало зелёным дымом. Полностью доверяя главному божеству своего королевства, Луан даже и пальцем не дёрнулся, когда зелёный дым начал окутывать его руку. Когда же происходящая с амулетом магия прекратилась, зелёный дым рассеялся, а сам амулет исчез: «Надеюсь, я всё сделал правильно».       Водяная гладь была подобна чистейшему зеркалу. Закрыв глаза, Озёрная Леди парила над зеркальной поверхностью озера, слушая звуки природы, переполняющие её святилище. Еле слышимый звон разносился по воздуху, наполняя пространство вокруг озера непередаваемым умиротворением. Порхая вокруг божества, мелкие птицы кружились, после чего улетали к ближайшему дереву и садились на ветки, прижимаясь друг к другу. И так продолжалось ещё какое-то время, пока завесу спокойствие не пронзил звук, похожий на удар грома. В один миг все птицы взлетели и направились прочь от святилища. Тихий звон, эхом разносящийся вокруг озера, исчез, и на его место пришёл нарастающий звук гула, какой бывает во время грозы. Тени, которые до этого моменты были невидимы, стали сгущаться и расползаться из тёмных углов, поглощая святилище. Безоблачное небо в один миг затянуло тучами, излучающими тёмно-зелёное свечение. Постепенно всё озеро было охвачено действием непонятной энергии, и только сама Леди до сих пор оставалась умиротворённой. В момент, когда вода под её ногами в одно мгновение стала непроглядной, как океанское дно, кожа божества начала темнеть, а ореол яркого света вокруг её тела сменился на свечение, какое обычно исходит от могильных фонарей, Леди открыла глаза, широко расправив руки и направив их к затянутому тучами небу. Тьма в глазах божества была настолько пугающей и отталкивающей, что даже самые бы храбрые рыцари Бретонии, наверное, отступили бы, напрочь позабыв о кодексе чести. Создав в раскрытых ладонях зелёное пламя, Леди провела руками над поверхностью озера. В тот же миг в непроглядной глубине начали мелькать человеческие силуэты, вращающиеся в бесконечном водовороте: «Я отвечаю на твой призыв, Луан Леонкур!».       Решив, что они достаточно оттягивают неизбежное, Луан взял в руки сигнальный рог и, трубя в него, направил своего грифона на стаи гарпий, парящих над имперской столицей. Услышав звук рога, рыцари короля хором прокричали: «За Бретонию!» - и кинулись в бой. Следуя за своими господами, ополченцы подняли оружие вверх и побежали вслед за всадниками, сотрясающими землю ударами копыт боевых скакунов.       Эльфы, увидев, что люди бросились в атаку, последовали их примеру. Огласив поле боя звуком сигнальных рогов, многотысячная армия лесного народа ринулась в бой, следуя за своим бесстрашным королём. Возглавляя воздушную атаку, Заакхиэль повела в атаку соколиных всадников. Вместе против Хаоса выступили огромные орлы, каждый из которых был раза в три больше самого крупного сокола. Но эти благородные хранители небес были не самыми сильными существами, выступившими на защиту Эльфийского леса. Зёленые драконы, вот кто были по-настоящему могущественными существами. Покрытые блестящей чешуей, эти создания были словно ожившими картинками из рыцарских повестей. Размахом своих крыльев, они заставляли соколиных всадников крепче держаться за своих летунов, дабы не быть сброшенными мощными потоками ветра.       Вдоволь натерпевшись, орки и гномы решили больше не ждать, когда королева Сильвании, сумевшая уговорить их на временное перемирие, подаст сигнал. Издав яростный крик, Алгок Большая Воля и Торгрим Злопамятный повели армии в бой. Чувствуя, как содрогается земля под её ногами, Астарта скинула с себя красный плащ. Приняв из рук Ларетты небольшую флягу, королева открыла её. Вышедшая из сосуда кровь окутала руку Астарты, образовав на ней кристальную перчатку с выходящим из неё лезвием. Подбросив флягу в воздух, королева Сильвании одним взмахом разрезала её пополам своим необычным оружием. Сделав шаг вперёд, Астарта подняла руку с кристаллическим лезвием вверх и обратилась к своей армии: «В атаку мои подданные! Покажем этому миру, что у нашего народа есть и светлая сторона!».       Смотря на то, как пять армий приближаются к его легиону, Валдигор изнывал от злобы. Схватив своего перепуганного приспешника за руку, верховный Лорд Хаоса притянул его к себе и посмотрел тому в его наполненные гноем глаза: «Бери «его», и отправляйся в бой!» - «Вы уверены? Я думал, вы захотите лично воспользоваться им». Оттолкнув от себя Валариуса, Валдигор взял клинок и угрожающе направил его Лорду Хаоса в лицо: «Последний шанс, Валариус! Ещё одна промашка, и я скормлю псам твою гнилую голову!» - «Простите меня, господин, больше не повторится!». Сжавшись, как перепуганный мальчишка, Валариус побежал за спины знаменосцев выполнять приказ повелителя.       Сокращая расстояние между собой и врагом, бретонские рыцари не давали страху и шанса посеять в их голове дольку сомнения. Даже когда враг выставил против них сплошную стену из пик и алебард, бесстрашные воины королевства не замедлились ни на секунду, а лишь больше убедились в том, как сильно боится враг принять на себя их удар. Скача впереди всех, Фаран думал лишь о том, как в толпе этих тварей найти того, кого он поклялся убить уже давно. Когда последователи пути чести уже были в считанных метрах от столкновения с врагом, прямо перед ними возникла стена из зелёного дыма, из которой в тот же момент вырвались призраки. Облачённые в рыцарские латы и восседающие на боевых скакунах, живые воплощения самых отважных бретонских рыцарей явились на помощь своим братьям по оружию, ответив на призыв Озёрной Леди. Не ожидая такого поворота событий, первые ряды воинов Хаоса растерялись и начали пятиться назад. Быстро настигнув растерянного врага, призрачные рыцари ударили по нему, одной атакой разбив первые ряды воинов Хаоса и зверолюдов. Сразу за ними по врагу ударили нынешние рыцари Бретонии. Пробивая ряды врага, подобно тому, как заточенный клинок пробивает латный доспех, бесстрашные всадники валили прислужников Тьмы, вдавливая их тела в землю копытами боевых скакунов. Следуя за ними, пешие воины добивали тех, кто смог выжить после атаки их доблестных предводителей.       Столкнувшись с врагом, эльфийские воины встретились с ответным натиском. Будучи выше ростом любого из эльфов, воины Хаоса давили на них, грозясь вдавить первые ряды в землю. Но как только прислужники Тёмных Богов почувствовали своё преимущество, из плотных рядов армии лесного радона выскочили женщины в боевой раскраске. Перепрыгивая через стену щитов, танцоры войны, ловко орудуя парными клинками и смертоносными копьями, сносили головы врагам, напирающим на первые ряды их собратьев. С небес на головы воинам Хаоса и зверолюдам пролился дождь из стрел. Пикирую вниз, соколиный всадники выпускали залп, заставляя вражеские ряды редеть всё быстрее с каждой атакой. Накинувшись на великана, огромный орёл выклевал тому глаза. Ослепнув, взбесившийся монстр начал в панике топтать своих же союзников, которые пытались усмирить лишённого зрения великана. Вцепившись в осадную башню, дракон пробил своей мордой крышу и выдохнул волну пламени в поднимающихся наверх врагов.       Набрасываясь на вражеские ряды, орки не щадили ни себя, ни врага. Разведя пики, вставшие у него на пути, в разные стороны, Алгок приблизился к воину Хаоса и, схватив того за руки, оттянул к себе за спину. В тот же момент воин оказался погребённым под зеленокожей волной ярости и злости. Ведя своих соплеменников в бой, Уурбаг Бич Гномов нёсся на своём чёрношёрстном вепре прямо на вражеские ряды. Раскрыв небольшой металлический цилиндр, прикреплённый к его седлу, орк достал из него раскаленную кочергу. Помахав ею над головой, он призвал остальных наездников сделать сейчас тоже, что собирался сделать их вождь. Убедившись, что его приказ дошёл до всех, Уурбаг приложил раскаленную кочергу к мягкому месту своего вепря. Издав оглушающий визг, зверь побежал вперёд с невероятной скоростью, чуть не сбрасывая своего хозяина с седла. Пробив вражеские ряды, вепрь продолжил нестись вперёд, даже когда его наездник выпал из седла, а его тело пронзило несколько клинков. Последнее, что успел сделать вепрь, это подбросить одного зверолюда в воздух, после чего с тихим сопением завалиться на бок, истекая кровью.       Смотря на то, как на них бегут вампиры, воины Хаоса ничуть не боялись их предводительницы. Смотря на бледнокожую женщину в красно-золотом платье, они не знали, что её надо бояться больше остальных. В конец осмелев, воин Хаоса, стоящий прямо напротив бегущей на него королевы Сильвании, отвёл щит в сторону. Воспользовавшись этим, Астарта побежала прямо на смельчака. Разбежавшись, она прыгнула на него, выставив руку с кристальным лезвием вперёд. Стоящий за спиной своего осмелевшего единомышленника воин даже понять толком не успел, что того убило. Прорезав себе путь сквозь тело воина Хаоса, Астарта тут же снесла голову тому, кто стоял за ним. Отбросив обезглавленное тело в сторону свободной от кристального лезвия рукой, королева Сильвании продолжила прорубать себе путь через прислужников Тёмных Богов, подобно тому, как косырь скашивает свежий урожай пшеницы. Вместе с вампирами и наёмниками на воинов Хаоса и зверолюдов накинулись обитатели проклятых лесов. Варгульфы, охваченные голодом, накидывались на облачённых в тёмные латы воинов и прокусывали их доспехи насквозь. Создавая суматоху в небе, нетопыри и варргейсты набрасывались на гарпий, разрывая их на куски. Терроргейсты в свою очередь вступали в схватку с мантикорами, которые постепенно теряли контроль над небом. Сидя на своём летающем монстре, Нашандра звонко смеялась, отрывая ударом хлыста крылья противостоящим ей чудищам: «Чёрт подери! Как же это всё прекрасно! Это лучший день в моей проклятой жизни!».       Став одной сплошной волной ярости и гнева, гномы набрасывались на врага, рубя их ноги, как стволы деревьев. Упав на землю, воин Хаоса или зверолюд сразу оказывался погребённым под ордой разъярённых бородатых воинов, и последнее, что слуга Тёмных Богов видел в своей жизни, это густая борода, забрызганная кровь и полные жажды мести глаза, смотрящие прямо на него. Сумев выдержать первую волну, один из зверолюдов схватил ближайшего бородатого воителя и оторвал от земли. Посчитав, что этого будет достаточно, чтобы показать своё превосходство над своим врагом, зверолюд на мгновение расслабился, за что в итоге и поплатился собственной рукой. Другой гном, увидев, что его товарищ находится в беде, запрыгнул на труп воина Хаоса и ударом секиры отсёк звероподобной твари руку. Получив свободу, первый гном, поднялся с земли и, подняв отсечённую конечность своего врага, начал хлестать его ею: «Никто не смеет трогать гнома за бороду кроме его жены или короля!». Пробившись к одному из орудий, Унгрим Железный кулак увидел, как расчет тёмных гномов готовил орудие к развороту. Заметив появление предводителя гномов-убийц, члены расчета взяли в руки оружие, тем самым лишь раззадорив легендарного гнома: «В самом деле?! Вы хотите драться со мной?! Ну, давайте, посмотрим, чем вы лучше меня!». Приблизившись к первому врагу, Унгрим одним ударом молота вдавил голову того внутрь тела. Избавившись от одного противника, гном не собирался останавливаться. Прекрасно видя то, что тёмные гномы совершенно не могут скооперировать свои действия, Унгрим Железный Кулак быстро приводил численность расчета огненного орудия к нулю. Прижав последнего противника к стальному колесу, бравый гном схватил того за бороду и намотал её на свой кулак: «Скажи мне, стоит служение этим ублюдкам того, чтобы стать рабами?! Молчишь?! Да вы не имеете и малейшего права называться гномами!». Крепко сжав кулак, Унгрим резким рывком оторвал бороду тёмного сородича вместе с кожей. Сжавшись от боли, тёмный гном упал на землю, заплёвывая её своей кровью.       Продвигаясь по слабоосвещённым коридорам подземных катакомб, небольшой отряд молотоборцев, возглавляемый паладином, искали злополучную камеру, в которой была заключена их цель. Если служитель церкви всё правильно помнил, то через пару поворотов они должны будут выйти к длинному коридору, в конце которого будут находиться две металлические двери. В очередной раз, почувствовав дрожь сотрясающую подземелье под действием бури, разразившейся на поверхности, паладин прикрыл глаза от пыли и мелких камней, посыпавшихся с потолка: «Не отставайте, мы уже близко. Зигмар всемогущий, страшно представить, что происходит сейчас снаружи».       Не веря в то, что сейчас происходило за городскими стенами, воины Империи и Кислева впервые в жизни узрели настоящее чудо. Бретонцы, эльфы, гномы, орки и вампиры крушили общего врага, а не пытались истребить друг друга. Сейчас некогда лишь призрачный шанс на победу воссиял подобно солнцу. Но замешательство Хаоса было не долгим. Огласив поле боя своим криком, верховный Лорд Хаоса смог привести своих воинов в чувства: «Сражайтесь! Эти еретики не соперники истинным хозяевам этого мира! Уничтожьте их, как уничтожаете имперцев! Принесите мне головы их предводителей, мы украсим ими монумент нашей победы!». Снова вернув контроль над полем боя после неожиданной атаки, армия Валдигора стала давать существенный отпор появившимся врагам.       Встав на пути у бретонского рыцаря, воин Хаоса заставил боевого скакуна встать на дыбы. Повалив всадника на землю, тёмный воитель отсёк голову коню, после чего принялся за всадника. Развернув огнедышащее орудие в сторону эльфов, тёмные гномы выпустили огненный шар прямо в древолюда, который разбрасывал зверолюдов как беспомощных зверей. Охваченный пламенем, энт бросился бежать, давя всех без разбора, пока его не остановил удар дракоогорского молота. Взвалив огромный валун себе на плечо, кигор стал заводить его назад для мощного броска. Выбрав цель, быкоподобный великан бросил его в толпу гномов. Прокатываясь по бородатым воителям, каменная глыба разрывала тела на куски, обращая их в фарш из плоти и металла. Издав утробный рык, кигор поднял руки вверх, показывая своё превосходство. Ликование одноглазого звероподобного великана было прервано бомбой, пробившей его череп. Взорвавшись внутри головы кигора, бомба окатила кровавым дождём тех, кто в этот момент стоял возле ног монстра. Эскадрилья бомбовозов, оглашая небеса звуком винтов, поливала легион Хаоса дождём из взрывных снарядов. Издавая пронзительный свист, бомбы падали на вражеские ряды, разрывая зверолюдов на куски. Пусть тёмные гномы и выковали для рабов Валдигора новые доспехи, большая часть их тела была открыта. В то время как тело воинов Хаоса были закрыты бронёй от макушки до самых пят. За исключением отверженных, у которых плоть мерзкими наростами выпячивала наружу.       Развернув свои пушки и органные орудия, гномы приступили к обстрелу сил врага, выходящих из варп-порталов. Не отставая от них, эльфийские лучники начали обрушивать на головы появляющихся воинов Хаоса дождь из стрел. Не успевал прислужник Тьмы появиться на поле боя, как его тут же разрывало снарядом или пронзало несколько десяток стрел. Соколиные всадники в свою очередь помогали защитникам города изменить ситуацию в свою пользу. Поливая воинов Хаоса и зверолюдов дождём стрел, эльфийские воины помогали имперских и кислевским солдатам вновь вернуть себе контроль над стенами. Выжившие командиры при первой же возможности организовывали отряды стрелков, которые по первому приказы начинали обстрел сил врага.       Держась за плечо матери, Мираэль осматривала охваченный бойней город, в надежде увидеть охотницу на ведьм, с которой у неё было не самое лучшее расставание. «Мам, ты можешь опуститься к крепостной стене?!» - «Что ты задумала?!» - «Мне надо кое-кого найти!» - «Этот человек стоит того, чтобы так рисковать ради него?!» - «Да!» - «Хорошо, тогда будь готова!». Развернув сокола, Заакхиэль направила его точно на осадную башню, приставленную к каменной стене. Приложив стрелу к тетиве, страж Векового Дуба произнесла заклинание, от которого наконечник стрелы загорелся бирюзовым светом. Уже приближаясь к осадному орудию, Заакхиэль отпустила стрелу, которая в одно мгновение достигла задней стенки башни и, разразившись вспышкой яркого света, разнесла ту в щепки: «Давай!». Получив сигнал, Мираэль расправила руки и прыгнула спиной назад. Когда Заакхиэль начала уводить сокола вверх, её дочь уже выполняла смертельное сальто над крышей осадной башни. Вцепившись руками в крышу в башни, Мираэль запрыгнула в пролом, в полёте выхватывая из ножен свои смертоносные клинки. Пробегая мимо оглушённых воинов Хаоса, валяющихся на полу, эльфийка разрезала тем глотки, прежде чем те успевали понять, что с ними произошло. Выпрыгнув на стену, Мираэль посмотрела в след своей матери, которая снова возвращалась в битву, происходящую в небе. Зная, что с ней точно ничего плохого не случится, эльфийка вернулась к тому, что происходило на стене. Посмотрев по сторонам, она увидела имперских солдат, которые смотрели на неё обезумевшими глазами. Страшно представить, что пришлось пережить этим воинам, пока пять народов не пришли им на помощь. Похлопав одного из солдат по плечу, Мираэль побежала по заваленной трупами стене вдоль оборонительных рубежей. Если она хотела найти Далию живой, надо было действовать как можно быстрее. Неизвестно насколько хороший из охотницы воин и как долго она сможет продержаться в такой бойне.       Вспарывая брюхо ревущему от злобы кентигору, Конрад обливал себя дождём из густой крови, вырывающегося на него из умирающего зверолюда. Повалив тварь на землю, лорд-вампир тряхнул головой, чтобы убрать с лица кровь, залившую глаза. Когда мир снова стал виден Конраду, прямо перед ним на землю упал великан с прокусанной головой. Сразу после этого рядом с вампиром на землю упал орк с рассечённой грудью, через отверстие в которой можно было увидеть его изрубленные внутренности. Запах гари и крови бил в ноздри Конрада с такой силой, что он не понимал, как остальные до сих пор сдерживают себя и не поддаются той жажде, разрывающих вампиров изнутри. Если бы не уроки Изабеллы в своё время, сейчас лорд-вампир просто бы сошёл с ума. Даже насытившегося вампира можно вывести из себя, особенно когда сам воздух пропитан запахом алого нектара. Ещё одной причиной, почему надо было сдерживать жажду, это то, что кровь врагов окажется для них чистейшим ядом, пропитанным скверной Хаоса. А если они начнут пить кровь умирающих союзников, эта бойня превратится в настоящее безумие, где каждый окажется сам за себя.       Оглянувшись, Конрад нашёл себе следующего врага. Здоровый минотавр, который в данный момент поедал лицо гномьего воина. Тоже заметив вампира, приближающегося к нему, зверолюд отбросил добычу в сторону и, испуская из ноздрей пар, направился к Конраду. Уклонившись от удара двух одноручных секир, лорд-вампир вонзил клинок в нижнюю челюсть твари и проткнул голову минотавра насквозь. Яростно крича, Конрад повалил быкоподобного монстра на его низших собратьев, спешащих ему на помощь. Извиваясь под тяжестью здорового тела, трое унгоров яростно рычали на вампира, смотрящего на них сверху вниз. Уже занося меч для того, чтобы прикончить одного из них Конрад услышал то, от чего по его телу пробежала мелкая дрожь. Он был не единственным из воинов альянса пяти народов, кто позабыл на мгновение о битве, после того как услышал этот звук. Этот рык нельзя было передать или описать словами. Даже не видя этого существа, лорд-вампир мысленно представлял насколько оно могущественное. Когда оглушающий рык прозвучал во второй раз, Конрад обернулся, чтобы увидеть монстра, издающего его. Когда же он смог увидеть это существо, все мысли о возможной победе разом испарились. Они обратились в прах и развеялись ветром по полю битвы, уничтожая остатки надежды.       Взмах его крыльев был подобен закату дня. Чешуя была прочнее тёмных лат верховного Лорда Хаоса. Красные глаза излучали столько ярости и злобы, что хватило бы на весь легион. Кипящая в существе энергия была подобно десятку извергающихся вулканов. Зубы были настолько остры, что не существовало в этом мире доспехов или щита, способных защитить от них. Разгорающееся в глотке пламя было жарче самого солнца. Сделав круг над полем боя, двуглавый дракон Хаоса вцепился в один из варп-порталов и изверг из своих глоток волну огня, поглощающую затянутое тучами небо. Сидя в седле одного из предвестников Конца Света, Валариус выбирал, куда направить эту неудержимую мощь в начале. Обратив взор в сторону городской стены, которая постепенно возвращалась под контроль защитников Альтдорфа, Лорд Хаоса не стал долго придаваться размышлениям. Дёрнув за чёрные цепи, служившие дракону поводьями, Валариус стал готовиться к заходу на крепостную стену.       Заметив со своего участка стены готовящуюся атаку, Кинкейд начал приказывать своим воинам покидать стену. Но из-за шума битвы главнокомандующего Кислева почти никто не слышал. Понимая, что словами он ничего не добьётся, Александр добил воина Хаоса, сражающегося с ним, и побежал в сторону лестницы, держа меч над головой. Действие командира в итоге не осталось без внимания. Вскоре воины на ближайших участках начали отступать со стены на улицы, но это всё это произошло слишком поздно.       Снижаясь всё быстрее, дракон был уже близок к крепостной стене. Пламя в груди монстра разгорелось до такой степени, что начало раскалять чешую. Когда стена была уже совсем близко, Валариус поднял копьё над головой и прокричал: «Сожги их! Уничтожь их своим огнём, Пожиратель Небес!». Раскрыв свои пасти, дракон низверг на воинов, сражающихся на стене, волну пламени. Заливая стены огненным водопадом, монстр проносился над ними, разгоняя пламя взмахами крыльев ещё сильнее. Находясь внизу, Мираэль смогла вовремя заметить надвигающуюся смерть. Пробегая через сражающихся защитников крепости и прислужников Хаоса подобно ветру, она успела прыгнуть в окно одного из домов в самый последний момент перед тем, волна пламени заполнила собой улицу.       Пролетая над вратами, дракон обратил в пепел всех, кто не успел позаботиться о своей жизни. Когда император увидел исполинское чудовище, он почувствовал, как его сердце сжалось от страха. Ему приходилось видеть разные творения Тёмных Богов, но то, что сейчас обрушивало на стены города потоки огня, было воистину невероятным. Мало кому на своём веку довелось узреть такую мощь. Когда дракон завершил свой разрушительный налёт на стены города и снова поднялся в небо, Франц стал собирать вокруг себя всех уцелевших после пламени воинов: «Ко мне! Все ко мне! Мы ещё не проиграли! Пока колокола нашего храма издают благословенный звон, а златоглавые башни дворца испускают блеск, мы будем сражаться!». Образовав вместе со своими воинами стену щитов, император стал ждать новой волны прислужников Хаоса. И стоило пламени, охватившему разрушенные ворота хоть немного утихнуть, как в дыму появился силуэт великана, медленно шагающего в сторону имперских солдат. Когда же высокосортное чудовище показалось из чёрной завесы, Франц заметил, что в этом великане было что-то другое. Он не выглядел как остальные великаны, сражающиеся на стороне Хаоса. Сразу после великана из дыма выбежало несколько орков. Один из зеленокожих воинов, увидев, куда идёт их слабый на ум воин, обежал его и стал показывать руками в сторону ворот.       Не понимая, что происходит, имперские солдаты обратили свои взгляды на императора. Тот, покинув строй, направился к представителям зеленокожего племени, которые выстроились в линию перед охваченным дымом проломом. Но прежде чем он успел подойти к ним, из врат на орков выбежал молодой дракоогр, за которым следовали воины Хаоса и зверолюды. Замахнувшись дубиной, великан орков врезал по голове дракоогра и свалил того на землю. Сами орки сцепились с прислужниками Хаоса, рубя их не щадя своих жизней. Окончательно осознав, что произошло, Франц поднял меч над головой и побеждал на помощь тем, в ком никогда не ожидал увидеть союзника. Смотря на всё это, один из солдат императора вышёл вперёд и обратился к остальным: «Чего мы стоим?! Враг ещё не отступил!». Издав боевой клич, защитники города кинулись на помощь своему правителю, который, не смотря на многочисленные ранения, продолжал сражаться за обречённый город.       Приближаясь к повороту, паладин надеялся, что он не ошибся. Сейчас они свернут налево и окажутся перед камерой, в которую был заключён одурманенный предводитель культа. Когда же служитель церкви с отрядом молотоборцев вышли в коридор, ведущий напрямую к дверям, за которыми находился Фолькмар Мрачный, он увидел пятерых рыцарей рейксгвардии. Заметив появление отряда, элитные воины императора взяли в руки мечи и загородили собой дверь. Приблизившись к ним, паладин держал руки на рукояти молота, подозревая, что всё закончится не так гладко, как того хотел Бальтазар. Когда паладин был на расстоянии пяти шагов, один из рыцарей направил на него свой клинок: «Стой, служитель церкви. Дальше тебе и твоим воинам нельзя» - «У нас срочное поручение от верховного патриарха!» - «Мы знаем. Франц догадывался, что Бальтазар попытается всё сделать по своему, и как выходит, интуиция нашего императора не подвела. Нам приказано любыми средствами не дать никому убить Фолькмара Мрачного» - «У меня совершенно иная миссия». Надеясь, что всё разрешиться миром, паладин решил дать рыцарям время на то, чтобы одуматься. В противном случае, он будет вынужден силой заставить их уйти со своего пути.       Яростно стегая своего терроргейста, Нашандра пыталась уйти от чудовища, гонящегося за ней. Она чувствовала своими пятками, как жар от драконьего пламени тянется к ней, чтобы обратить вампиршу в пепел. Она видела, как этот монстр разорвал на куски одного из зелёных драконов, а потом сжёг нескольких гигантских орлов, оставив от них лишь чернеющие на земле кости. Ни один из наездников на гипогрифах или соколиный всадник не решался атаковать этого монстра, боясь быть сброшенным вниз взмахом его гигантских крыльев. Стегнув терроргейста ещё раз, Нашандра почувствовала, как её летуна начинает бешено трясти. Оглянувшись, она увидела, как две огнедышащие пасти рвали её летающего монстра на куски. Когда дракон Хаоса разорвали тело терроргейста на две части, вампирша полетела вниз, крича во всю силу своей глотки. Падение с такой высоты в кипящую внизу битву точно не закончится для неё хорошо, даже с её даром бессмертия. В момент, когда Нашандра начала различать отдельных воинов на поле битвы, перед её глазами неожиданно пронеслось что-то белое, после чего её подхватила неведомая ей сила.       Когда вампирша поняла, что до сих пор была жива, и её тело не размазало по земле, она увидела, что сидит в седле белокрылого грифона, а прямо перед ней сидел ни кто иной, как сам король Бретонии. Посмотрев через плечо на спасённую им женщину, Луан Леонкур обратился к той с вопросом: «Вы в порядке?» - «Это вы! Луан Леонкур Львиное Сердце! Чтоб мне сдохнуть, это и в самом деле вы!» - «Извините, мы знакомы?» - «Нет, но я много читала про вас! То, как вы разгромили Музильон просто бесподобно! Я три раза перечитывала эту книгу! Вы настоящий пример отваги и рыцарской чес...» - «Простите, что вынужден прервать вас, миледи, но давайте, мы потом найдём время, чтобы обсудить мои подвиги! В данный момент я вынужден сконцентрироваться на нечто более важном!». Поймав себя на том, что она совершенно забыла про битву, Нашандра стукнула себя по лбу и выругалась себе под нос так, чтобы Луан её не услышал.       Держа боевого скакуна за горло, Хазрак рубил тому передние ноги. Лишив бешено ржущего от боли коня передних конечностей, вожак зверолюдов повалил его вместе с всадником на землю. Прикончив всадника, Хазрак отрубил ему голову и поднял над головой. Вокруг него на земле лежали не меньше двух десятков мёртвых рыцарей, не устоявших против животной ярости предводителя звероподобного племени. Бросив голову на землю, Хазрак стал выбирать себе следующую жертву. Но прежде, чем Хазрак успел забрать жизнь у ещё одного последователя кодекса чести, в него на полном скаку влетел всадник. Не ожидая такого хода со стороны противника, вожак упал на землю, увязая в перемешанной с кровью грязи. Сам всадник, не рассчитав габариты Хазрака, рухнул на землю вместе с конём. Выкинув рыцаря из седла, конь быстро ускакал, оставив своего хозяина на произвол судьбы. Встав на ноги, Фаран вытер с лица грязь, после чего поднял с земли свой перепачканный в крови меч. Придя в себя после неожиданной атаки, Хазрак смотрел на рыцаря своим единственным глазом, насмехаясь над безрассудством поступка уже заранее мёртвого противника. Смотря на зверолюда с гордо поднятой головой, Фаран шёл в его сторону: «Вот и снова встретились. Не думаю, что ты меня помнишь, но это не важно. Важно то, что сегодня моя клятва будет исполнена». Приготовившись к схватке, Фаран Грей крепче сжал меч со щитом и направился прямо на зверолюда. Обозлившись от такой наглости, Хазрак кинулся навстречу бесстрашному рыцарю.       Наблюдая за тем, как двуглавый дракон уничтожает силы Альянса, Нашандра очень надеялась, что её друзья смогут избежать полного испепеления в адском огне. Если они не избавятся от этого чудовища как можно скорее, то от их союзников и их собственных сил останется один лишь пепел. Сама руководить такой сложной атакой она точно не сможет, но зато прямо перед ней в седле грифона сидел живой пример лидерства и прекрасных командирских навыков. «Ваше высочество, позвольте мне кое-что сказать» - «Что такое?» - «Нам надо избавиться от той твари, пока от наших сил ещё хоть что-то осталось!» - «Я прекрасно понимаю это и без вас. Но для атаки на него мне надо собрать все наши силы, находящиеся в воздухе! До тех пор, все наши попытки уничтожить этого монстра будут чистым самоубийством!» - пытаясь придумать хоть что, Нашандра пыталась заглушить голоса в своей голове и самой принять решение. Но как бы вампирша не старалась, её сознание никак не хотело ей помогать. И уже решив, что хуже быть не может, Нашандра почувствовала жар, бьющий ей прямо в спину. Лишь мельком глянув себе через плечо, вампирша вцепилась в плечи короля Бретонии и закричала: «Он сзади!». Без лишних вопросов, Луан резко направил грифона вниз. В следующее мгновение над их головами сомкнулись огромные челюсти двуглавого чудовища. Пролетев дальше, дракон издал пробирающий до глубины души рык и начал заворачивать для нового захода. Решив, что с пешками он ещё успеет разобраться, Валариус решил избавиться от более важных фигур. А сейчас король Бретонии подходил для этого больше всего. Проведя рукой по чешуе двуглавого дракона, Валариус произнёс: «Сейчас ты полакомишься королевским мясом! Посмотрим, как эти безвольные бретонские овцы будут сражаться без своего пастуха!».       Выбравшись из-под груды обломков, Мираэль пыталась справиться со звоном в ушах. Даже избежав пламени, она всё равно в итоге почувствовала на себе его разрушительную мощь. Каким-то чудом крыша дома не рухнула ей на голову и не похоронила эльфийскую воительницу под обломками. Снова выйдя на улицу, Мираэль пыталась понять, насколько сильный урон был нанесён защитникам города атакой двуглавого чудовища. Идя через дым, который обжигал ей глаза, эльфийка видела под ногами лишь обугленные кости. Этим покровом смерти была усеяна вся земля близ крепостной стены, в который сгорали последние части деревянной конструкции.       Услышав впереди звуки битвы, Мираэль направилась к их источнику. Выйдя из дыма, она увидела орков и людей, отбивающих атаки прислужников Хаоса, прорывающихся через уничтоженные ворота. Обернувшись, эльфийка увидела, что через проломы в стене начали прорываться новые враги. После налёта двуглавого дракона улицы города остались без защиты. Теперь единственной преградой на их пути были воины, сражающиеся с врагом на дороге, ведущие напрямую к императорскому дворцу. Если подкрепление срочно не перебросит часть своих сил внутрь города, Альтдорф будет потерян окончательно. Не желая допустить этого, Мираэль взяла в руки свой верный лук и выпустила в воздух сигнальную стрелу: «Будем надеяться, что это кто-нибудь заметит». Убрав лук и снова взяв в руки мечи, эльфийка побежала на помощь защитникам города. Так как пробить толстые доспехи воинов Хаоса её клинки были неспособны, Мираэль подрезала им сухожилия в открытых участках тела. Добивала лесная воительница своих врагов, вонзая мечи им в горло или в голову. По сравнению со зверолюдами, воины Хаоса показались Мираэль более опасными противниками. Если первых можно было держать от себя на безопасном расстоянии, то со вторыми такие уловки не проходили. Воины Хаоса, словно заранее знают, что умрут, бросались в атаку, толком и не думая о своей защите.       Когда Мираэль уже начинала сбиваться со счёта, скольких врагов она убила, с неба к ней спикировала на своём боевом соколе её мать. Вместе со стражем Векового Дуба к вратам спешило ещё два отряда соколиных всадников. Спускаясь на землю, те высаживали по два-три эльфийских воина, чтобы хоть как-то поддержать истощённых имперских солдат. Подбежав к матери, Мираэль схватила ту за руку: «Мам, ты как?» - «Держусь. Эта битва, конечно, во много раз превосходит те, в которых я уже побывала, но у нас ещё есть шансы» - «Мам, я видела, как несколько зверолюдов пробралось внутрь города» - «Поняла. Займусь ими». Обняв свою дочь, Заакхиэль снова подняла сокола в воздух.       Найти тех зверолюдов, о которых говорила её дочь, оказалось несложно. Те двигались по улице, ведущей к храму, преследуя небольшой отряд имперских солдат, большинство из которых были тяжело ранены. А те, кто были целы, тащили на себе остальных. Когда Заакхиэль уже была близка к отряду зверолюдов, один из них резко развернулся и махнул в воздухе своим молотом, сделанным из ствола дерева и каменного валуна. Успев среагировать, страж спрыгнула с сокола и приземлилась на землю, оказавшись между имперскими солдатами и зверолюдами. Переступив через труп сокола, Моргур Тенедар злобно рычал, грозясь прикончить эльфийку. Ничуть не боясь одного из вожаков зверолюдов, Заакхиэль повернулась к имперским солдатам: «Бегите, я сама с ними разберусь» - «Мы пришлём помощь, как только сможем!». Снова подхватив раненых, солдаты побежали в сторону храма, где их на пороге ждали лекари, со страхом смотрящие на отряд зверолюдов, окружающих площадь вокруг храма. Видя, что её окружают, Заакхиэль даже не думала бежать. Убрав лук, она взяла в руки меч, и провела им вокруг себя: «Не заставляйте меня ждать. Мне ещё всех остальных ваших собратьев нужно отправить на тот свет».       Защищаясь щитом от тяжелых ударов воина Хаоса, Франц выжидал момент для ответной атаки. Он уже с трудом стоял на ногах, а окружение постепенно погружалось во тьму. Если так продолжится, то скоро силы императора окончательно истекут и его единственный глаз, неприкрытый позолоченной кожаной повязкой, вовсе перестанет видеть. Когда его противник начинал делать очередной замах, император хотел сделать выпад мечом, но в этот момент Франц почувствовал, что рука, держащая меч, совершенное его не слушается. В нём не осталось сил, чтобы даже нанести удар. Когда воин Хаоса уже начал наносить удар, прогремел выстрел, заставивший противника Франца остановить удар и схватиться за прострелянный глаз. И не успел воин Хаоса отойти от одной атаки, как в этот момент на него с яростным криком накинулся предводитель кислевских солдат. Лишив прислужника Тёмных Богов руки, держащей меч, Кинкейд свалил того на землю и начал яростно закалывать смертоносным клинком. Получив ещё несколько минут жизни, Франц убрал меч в ножны и снял с правой руки стальную перчатку. Кровь, текущая со лба, начала затекать ему в глаз, лишая императора оставшегося зрения. Снова вернув себе зрение, Франц сразу кинулся на помощь Кинкейду, который за убийством воина Хаоса не замечал, как на него неслась тёмная колесница, запряжённая двумя мерзкими существами, обитающими в Пустошах Хаоса. Оттолкнув растерянного главнокомандующего Кислева в сторону, Франц успел увидеть только голодную морду монстра, несущегося прямо на него. В следующее мгновение весь мир для императора погрузился во тьму. Всё что он слышал, это были лишь приглушённые голоса, выкрикивающие его имя и титул.       Увидев императора, лежащего на земле, Бальтазар направил посох в сторону колесницы, которая понеслась дальше, после того как сбила императора. Когда архимаг произнёс заклинание, колесница подлетела в воздух и влетела в горящий дом. Императора тем временем окружили его уцелевшие к этому моменту телохранители. Взвалив Франца себе на плечи, они направились в сторону дворца. «Охраняйте его и не давайте покидать дворец, когда он очнётся!» - «Будет исполнено!» - отдав приказ рыцарям императора, Бальтазар вернулся обратно в битву. Враги не на шутку разозлили главного патриарха Империи и теперь им не поздоровится.       С того момента, как началась схватка между Хазраком и Фараном прошло много времени. Оба противника совершенно потеряли счёт времени и перестали обращать внимание на то, что происходило вокруг них. Оба были измотаны и лишены сил. Только в отличие от рыцаря, вожак зверолюдов быстро восстанавливал свои силы, питая их из скверны, которой были пропитан воздух и земля. Снова скрестив клинки, Фаран и Хазрак посмотрели друг на друга, испытывая непередаваемое чувство презрения: «Мерзкий зверь! Ты отнял у меня брата и жену, а всё равно смотришь на меня так, словно видишь в первый раз!» - «Мне незачем запоминать лицо того, кто и так ко мне придёт, чтобы отомстить!». По началу, Фарану показалось, что у него начались галлюцинации. Только что зверолюд заговорил с ним на языке людей, голосом, от которого по телу бежала мелкая дрожь. Утратив бдительность всего на мгновение, Фаран совершил роковую ошибку. Ударив копытом в живот рыцаря, Хазрак повалил того на землю. Не желая более оставлять своего врага в живых, вожак зверолюдов уже хотел отсечь тому голову палашом, как в этот момент на него со спины накинулся старый воин: «Не смей его трогать, рогатый ублюдок!». Вцепившись в рог Хазрака, Этелхард, верный сторонник лорда, всеми силами пытался пробить костяной шлем зверолюда. Позабыв о рыцаре, Хазрак переключил внимание на новую цель. Пока глава ополчения отвлекал вожака, Фаран Грей успел придти в себя после болезненного удара в живот. Увидев, что его спасло, странствующий рыцарь сразу кинулся на помощь своему верному товарищу, но было уже поздно. Скинув Этелхарда со спины, Хазрак вцепился тому в горло и вырвал из него кусок плоти. «Нееет! Будь ты проклят!» - целясь клинком прямо зверолюду в сердце, Фаран бежал на него, желая, во что бы то ни стало прикончить мерзкое животное. Тому было мало того, что тот у него уже забрал перед закатом Старого Света, он лишил его верного друга, который не бросал его даже в самые тяжёлые времена.       Уже находясь в паре шагов от Хазрака, Фаран неожиданно почувствовал, как его тело пронзил холодный металл. Посмотрев вниз, рыцарь увидел меч зверолюда, пробивший его доспех. Из широкой раны обильно текла кровь, забирая за собой последние секунды жизни, умирающего защитника чести и справедливости. Без особых усилий, Хазрак поднял свой клинок вверх, оторвав умирающего рыцаря от земли. Держась за кровоточащую рану, Фаран смотрел на морду зверолюда, которая не выражала ничего кроме чувства полной победы и превосходства. Посмотрев вниз, Фаран увидел у ног зверолюда свой меч, до которого он никак не мог дотянуться. Никакого другого оружия у него тоже не было. Единственное, что сейчас у него было – это та маленькая деревянная фигурка в виде маленькой девочки, которую он вырезал из куска дерева до того, как начался весь этот кошмар в его и без того нелёгкой жизни. Достав её из сумки, висящей на поясе, Фаран крепко сжал её в кулаке и посмотрел в единственный глаз Хазрака. Зверолюд не спешил добивать рыцаря, наслаждаясь его мучениями. Каждым мгновением, каждой капелькой крови, вытекшей из его смертельной раны. Но все эти ликования зверолюда были прерваны в одно мгновение. Схватив Хазрака за рог свободной рукой, Фаран притянул себя к его морде, ещё больше насадив себя на меч. Плюясь кровью в морду зверолюда, Фаран сказал своему заклятому врагу: «Это тебе за мою семью и друга!».       Мысленно простившись со своей дочерью, рыцарь с размаху пробил единственный глаз зверолюда сжатой в кулаке деревянной фигуркой. Лопнув, подобно перезрелому яблоку, глаз Хазрака вытек из глазницы, оставив вожака зверолюда в полной темноте. Отбросив меч с насаженным на него рыцарем в сторону, Хазрак начал яростно размахивать руками, борясь с невероятной болью. Он стал слеп и беззащитен. Не видя ничего, зверолюд бежал наугад, расталкивая всех на своём пути. Толкнув очередного воина Хаоса, вожак беспощадного племени споткнулся об кучу трупов и упал на землю. Смотря на беззащитного зверолюда, стоящего перед ним на четвереньках, воин Хаоса, которого Хазрак чуть не сбил с ног, замахнулся своей алебардой и одним ударом прервал страдания вожака. Прислужник Тёмных Богов даже и не догадался, кого он только что убил, пойдя на поводу у злости и жажде убить любого обидчика. Искажённая гримасой боли, голова Хазрака с торчащей из глазницы деревянной фигуркой медленно увязала в грязи и крови. Так ещё одна легенда закончила своё существование, оставшись лишь следом на страницах истории.       Уходя от смертоносных челюстей, Луан уводил грифона от чудовища, гонящегося за ним. Понимая, в каком положении находятся его жертвы, Валариус злобно смеялся, подпитывая своё самомнение ещё больше. Да с этим двуглавым чудовищем ему никто был не указ. Одно его слово и Пожиратель Небес обратит любого врага Лорда Хаоса в пыль. Надо будет воспользоваться этой ситуацией и ещё раз обсудить своё положение с повелителем. Но перед этим надо будет избавиться от короля Бретонии и женщины, сидящей у него за спиной. Заставив очередной атакой подняться Луана выше, Валариус скомандовал дракону выпустить из своей пасти огонь. Уходя от волны пламени, король направил белокрылого летуна ещё выше. Если так продолжится и дальше, то скоро дракон загонит их в чёрные тучи, где у них с вампиршей не будет ни единого шанса на спасение. Их либо поглотит скверна, либо адское пламя. Понимая это не хуже Леонкура, Нашандра всё больше соглашалась с голосами, звучащими у неё в голове. «Да, да. У меня нет другого выбора» - «Вы что-то сказали, миледи?» - переведя взгляд с огнедышащего монстра на человека, который, как и подобные ему, вызывал у неё подлинное чувство восхищения, Нашандра приблизилась к Луану и облокотилась на его плечо: «Прежде чем я сделаю то, на что бы никогда раньше не решилась, позвольте сделать лишь одно» - «О чём вы, миледи?». Собравшись с мыслями, вампирша протянула руку к лицу короля, которого явно такие действия заставили занервничать. В момент, когда король уже хотел потребовать, что бы вампирша немедленно прекратила, Нашандра аккуратно провела пальцами по усам Луана Леонкура: «Чтоб гнить мне всю мою бессмертную жизнь, вживую они просто великолепны». Отпрянув от ошеломлённого кумира, Нашандра оттолкнулась от седла и спрыгнула вниз. Летя навстречу смерти, вампирша чувствовала невероятный прилив сил. Словно сама смерть, вычёркивая её имя из своего списка, в дар её безумию придала Нашандре новых сил.       Смотря на одну из жертв, летящих навстречу его дракону, Валариус удивился самоотверженности этой женщины. В какой-то момент он даже пожалел, что та не сражается на его стороне. Но как только рыжеволосая воительница в стальных доспехах исчезла в одной из пастей, он отогнал от себя эти бредовые мысли, мешающие ему сконцентрироваться на чём-то нечто важном. Король Бретонии был ещё жив, и догонялки с ним уже порядком надоели возгордившемуся Лорду Хаоса. «Подгоняй свою белокрылую курицу сколько угодно, Луан! Мой дракон всё равно отведа... Что такое?!» - насмешливую речь Лорда Хаоса прервал странный звук, доносящийся из глотки дракона, в которой исчезла женщина. Извиваясь, голова дракона издавал нечто похожее на стон, перебиваемый звуком рвущейся плоти и ломающихся костей. В момент, когда голова начала извиваться в жутких конвульсиях, из её горла, разрывая плоть чудовища на мелкие куски, вырвалась женщина с бледной кожей и огненно-рыжими волосами. «Я разорву тебе глотку, как твоему ничтожному зверьку!» - размахивая смертоносным кнутом, Нашандра летела прямо на Валариуса. Не желая оставаться без головы, Лорд Хаоса плашмя ударил вампиршу копьём и откинул ту себе за спину. Ударившись пару раз об наросты на спине дракона, Нашандра смогла в итоге уцепиться за один из них: «Я вырву твой язык и скормлю его чумным крысам! А из черепа сделаю себе светильник в своих покоях!». Держась одной рукой за каменные наросты, Нашандра постепенно приближалась к ошеломлённому Лорду Хаоса, который до сих пор не верил в то, что сейчас произошло. Убедившись, что одна голова сможет справиться с контролем над телом, Валариус отцепил себя от седла и пошёл навстречу вампирше, держа копьё наготове.       Сама не веря тому, что у неё всё получилось, Нашандра больше уже ничего не боялась. Она только что прыгнула в огненную бездну и вырвалась из неё живой. Но, к сожалению, лишение одной из голов не смогло заставить дракона поубавить пыл. Кружа над полем боя, Пожиратель Небес продолжал извергать пламя на сражающиеся внизу армии, пока его хозяин пытался избавиться от возникшей проблемы. Встав напротив вампирши, Валариус обратился к ней с угрозой в голосе: «Твой ход впечатлил меня, но на этом твоё везение закончилось! Сама спрыгнешь вниз, или мне сделать это с твоим холодным трупом?!» - «Я вижу, слуги Хаоса могут только кричать, как бестолковые подростки! Докажи, что ты можешь справиться со мной в настоящем бою, а не только в своих пустых угрозах!». Придя в ярость, Валариус накинулся на вампиршу, посмевшую задеть его разросшееся самолюбие. Он не мог допустить, чтобы его унижал кто-то ещё, помимо его повелителя.       Продолжая испытывать терпение, паладин и рыцарь рейксгвардия смотрели друг на друга, надеясь, что один из них одумается и отступит назад. Но как рыцарь, так и паладин не желал нарушить данного ему приказа. Сделав шаг вперёд, паладин дал ясный намёк вставшему у него на пути воину, что тот или пропустит его или будет убран с его пути силой. В ответ, рыцарь рейксгвардии решил перейти к радикальным мерам. Шагнув вперёд, рыцарь толкнул паладина. Устояв на месте, паладин начал давить на упорного воина в ответ. Находясь в шаге от неизбежного кровопролития, двое служителей Империи смотрели друг другу в глаза, всё ещё надеясь, что один из них одумается. Воины, стоящие позади них, так же думали об этом, но всё равно мало верили в разумное разрешение конфликта.       Когда же рыцарь и паладин решили прибегнуть к последним мерам, из камеры, в который сидел одурманенный заключённый, донёсся звук, заставивший всех присутствующих позабыть о своей распре. Посмотрев на двери, воины увидели, как та медленно выгибается наружу, издавая металлический скрежет. В следующее мгновение стальные створы, ведущие в камеру, слетели с петель. Сразу после этого из тёмного помещения появились две раскаленные цепи. Словно живые, они извивались в воздухе, пробивая людей насквозь и сжигая их плоть до костей. Когда в коридоре остались лишь обугленные кости и обожженные доспехи, в темноте тюремной камеры загорелись два красных глаза. Вышагивая из места своего заключения, демон наслаждался каждым мгновением возвращающейся ему свободы. Впитав столько скверны, насколько было способно тело верховного паладина, он частично изменил его, сделав Фолькмара Мрачного похожим на прочих прислужников Хаоса. На его теле появились уродливые наросты, внутри которых пульсировала тёмная энергия. На руках появились когти, острые как заточенные кинжалы. За спиной у демона было видно крыло, которое время от времени дёргалось, пытаясь принять временную оболочку. Выдохнув сгусток чёрного дыма, Фолькмар пошёл по коридору, оставляя за собой черные полосы, создаваемые на земле раскаленными цепями, прикреплёнными к рукам одурманенного паладина: «Вот я и на свободе. Осталось лишь забрать то, что причитается мне по праву».       Ловко уклоняясь от атак зверолюдов, Заакхиэль постепенно подводила численность их отряда к нулю. Уклоняясь от очередной атаки, она запрыгнул на спину зверолюду и, совершив на ней кувырок, рассекла в прыжке голову зверолюду, который стоял прямо за атакующим собратом. Когда от отряда Моргура осталось меньше десяти воинов, оставшиеся в живых слуги Хаоса поубавили пыл и стали нерешительно отступать назад. Придя в ярость от трусости своих сородичей, Моргур схватил одного из них своей мутировавшей под действием Хаоса конечностей и сжал так, что у того проступили кости: «Ничтожества! Не можете справиться с какой-то эльфийской женщиной!». Отбросив труп унгора в сторону, Моргур направился в сторону Заакхиэль. Остальные зверолюды, боясь снова чем-то не угодить своему вожаку, бросились бежать с площади, желая найти для себя менее опасную цель.       Смотря на приближающегося к ней быкоподобного монстра, Заакхиэль лишь ухмыльнулась. В своей жизни она убивала много разных чудищ, и этот зверолюда по сравнению с ними лишь очередной монстр, от которого ей надо избавиться. Стряхнув с лезвия кровь собратьев своего противника, страж Векового Дуба, не желая отсрочивать неизбежное, стала быстро приближаться к Моргуру Тенедару, направив лезвие в сторону разъярённого зверолюда. Приняв немой вызов со стороны эльфийки, вожак племени замахнулся своим молотом и махнул им прямо у неё над головой. Уклонившись от первого удара, Заакхиэль прошлась лезвием по телу зверолюда, оставив на нём вполне ощутимую рану. Взревев, Моргур махнул своей уродливой конечностью, почти задев ею Заакхиэль. Почувствовав, как шипы прошли у неё над головой и чуть не схватили её за плащ, эльфийка отпрыгнула назад, отдалившись от Моргура на безопасное расстояние. Тот в свою очередь, опустив молот на землю, побежал на Заакхиэль, оставляя за собой борозду в каменной кладке, которой была выложена площадь вокруг храма. Оказавшись рядом с Заакхиэль, зверолюд взмахнул своим молотом, выбив несколько камней из земли. Уклоняясь от удара, страж делала прыжок в сторону, прям над нацеленным в неё молотом. Уже планирую свой следующий шаг, Заакхиэль почувствовала, как что-то схватило её за ногу и потянуло вверх. Обхватив ногу эльфийки своим уродливым щупальцем с шипами, Моргур начал бить ею об землю, оставляя на серых кирпичах брызги крови. Вдоволь поколотив своего противника, зверолюд с размаху бросил её прямо на ступеньки храма. Стараясь не потерять сознание, Заакхиэль чувствовала, как стонут её переломанные кости. Встать на ноги она точно уже не сможет, да и левая рука выглядела не очень хорошо. Одним утешением было лишь то, что её меч был до сих пор у неё в руке, а это значит, хоть как-то она сможет себя защитить.       Увидев, в каком положении находится их союзник, уцелевшие имперские солдаты из спасённого Заакхиэль отряда кинулись защищать её. Пробегая мимо раненой эльфийки, они бежали прямо на разъярённого зверолюда, раскидывающего людей, словно беспомощных детей. Когда от всего отряда осталось лишь двое солдат, те встали прямо перед Заакхиэль, закрыв её от вожака зверолюдов. «Уходите! Запритесь в храме! Вам с ним не справиться!» - «Вы нас не бросили, и мы вас не бросим!» - желая спасти двух отважных имперских солдат, Заакхиэль уговаривала их бросить её. Моргур просто прикончит их одним ударом, они и сделать ничего ему не успеют. В момент, когда зверолюд был уже в нескольких шагах от своих жертв, с одной из улиц донеслось лошадиное ржание. Решив, что два человека и раненая эльфийка никуда не денутся, Моргур посмотрел себе за спину. Там, из облака дыма и пепла, на него, сидя на бронированном скакуне, нёсся воин, облачённый в тяжелые латы. Увидев его, двое имперских солдат радостно воскликнули и подняли оружие вверх: «Это начальник рейксгвардии!». Позабыв о своих жертвах, Моргур кинулся навстречу новому врагу. Когда зверолюд и главный рыцарь Империи столкнулись, земля под ними содрогнулась. Упав на землю, Моргур не мог поверить в то, что его смогли одолеть. Не успел он снова встать на ноги, как тяжелый стальной сапог ударил ему по голове, сломав один из рогов могучего минотавра. Когда Моргур поднял вверх свой молот, чтобы защитить себя, начальник рейксгвардии разрубил рукоять примитивного оружия одним взмахом тяжёлого меча. Желая любой ценой защитить себя, вожак зверолюдов, обхватив ноги боевого скакуна, повалил наездника на землю. Не давая своему противнику встать, Моргур придавил коня вместе с всадником. Собираясь прикончить старого воина, вожак зверолюдов снял шлем с его головы и нацелил щупальце прямо ему в лицо. Но прежде чем он успел нанести удар, в воздухе просвистела стрела, пробив голову зверолюда насквозь.       Проливая на землю струи крови, Моргур делал неуверенные шаги назад, водя руками перед собой. Когда голову зверолюда пробила ещё одна стрела, застряв в затылке вожака, Моргур рухнул на землю, подняв вокруг себя облако пыли. Тяжело дыша, Заакхиэль опустила лук и прислонилась к каменным ступеням храма. Убедившись, что нет никакой опасности, лекари из храма выбежали наружу, стремясь помочь их спасителям как можно скорее. Подняв своего коня на ноги и сев в седло, начальник рейксгвардии убедился, что храм находится в безопасности, после чего снова отправился в бой. Он не мог спасти город от проливающегося на него огненного дождя, но зато мог не дать врагу осквернить своим присутствием священные для жителей города места.       Окончательно скрыв боевой раскрас за литрами пролитой вражеской крови, Мираэль закалывала очередного врага, который не смог оборвать жизнь перепуганной эльфийки. Лесная воительница боялась ни столько умереть, сколько самой себя. Она и не думала, что сможет пережить такое так долго. Хотя, надо сказать спасибо её матери и союзникам, сражающимся с ней плечом к плечу. Она ещё вряд ли когда-нибудь сможет увидеть, как орк и гном вместе накидываются на рыцаря Хаоса, действуя при этом сообща.       Переведя дух, Мираэль начала оглядываться в поисках тех, кто сейчас нуждался в помощи. Сделав шаг назад, она почувствовала, как кто-то соприкоснулся с её спиной. Резко развернувшись, эльфийка направила свои окрашенные в алый цвет клинки на стоящую у неё за спиной личность. Сама личность отличилась не менее быстрой реакцией. Держа мушкеты дрожащими руками, Далия целилась прямо в запятнанное кровью лицо лесной воительницы. Потратив пару мгновений на то, чтобы признать друг друга, две старые знакомые опустили оружие и обхватили друг друга руками. Прижимая измотанную битвой охотницу к своей груди, Мираэль сквозь слёзы говорила ей: «Как я рада тебя видеть. Я уже боялась, что больше не увижу тебя!» - «Я тоже рада тебя видеть. И да кстати». Освободившись от объятий Мираэль, Далия с размаху зарядила эльфийке звонкую пощёчину, от которой у той зазвенело в ушах: «Это за то, что разбила мне нос и ушла, не сказав ни слова!». Растерев щеку, которую словно углями прижгли, Мираэль кивнула охотнице в знак признания своих ошибок: «Признаю, была виновата. Ты простишь меня?» - оглянувшись на всю ту бойню, что творилось вокруг них и, оценив это всё ухмыляющимся взглядом, охотница сделала вывод: «Боюсь, что больше мне такого шанса не представиться, так что да, я тебя прощаю». Подмигнув своей прощённой подруге, Далия обратила взгляд в сторону полыхающих врат, через которые прорывались новые вражеские полчища. Встав рядом друг с другом, боевые подруги быстро переглянулись, после чего кинулись навстречу неизбежному. Да пусть весь мир сегодня треснет пополам, зато охотница и эльфийка будут знать, что умрут, стоя плечом к плечу с тем, кому они могли бы доверить свою жизнь.       Парируя непрекращающиеся атаки вампирши, Валариус старался не дать той скинуть себя со спины дракона. Быстро перемещаясь с места на место, Нашандра атаковала Лорда Хаоса при первой же возможности. Она чувствовала, как слуга Тёмных Богов начинает бояться её, теряя былую уверенность. «Кажется, кто-то понял, что его противник ему не по зубам! Советую тебе самому спрыгнуть, а не дожидаться, пока я сама помогу тебе это сделать!» - «Ты хоть представляешь, с кем говоришь, мерзкая кровопийца! Даже если ты победишь меня, мой владыка изничтожит всех вас!» - «Ты о Валдигоре? Он следующий в моём списке, кого я собираюсь сегодня убить!» - в очередной раз, показав уровень своего безумства, Нашандра направила кнут прямо на Валариуса. Обхватив древко копья, она стала вырывать оружие из рук его владельца. Издавая психический смех, вампирша смотрела на Лорда Хаоса таким взглядом, от которого тот начинал чувствовать, как на его спине проступает холодный пот. Когда Нашандра уже почти вырвала копьё из рук своего врага, в неё влетело мерзкое подобие помеси женщины с летучей мышью. Сцепившись с гарпией, вампирша чувствовала, как стальной стержень, к которому был прикреплён кнут, выходил из её руки. Совладав с летающей тварью, Нашандра оторвала гарпии нижнюю челюсть, после чего бросила безжизненное тело себе за спину. Валариус тем временем, смотав смертоносное оружие вампирши со своего копья и бросив его вниз, вновь почувствовал, как чаши весов начинают перевешивать в его пользу.       Хватаясь за каменные наросты, Нашандра приближалась к Лорду Хаоса. Борясь с мощными порывами ветра, вампирша уверенно двигалась в его сторону. Когда до Валариуса оставалось два быстрых рывка, Нашандра заметила, что тот что-то сделал, но из-за пепла, бьющего прямо в глаза, она не смогла толком разглядеть, что именно. В следующий момент, после того как Лорд Хаоса взмахнул в воздухе рукой, Нашандра почувствовала неожиданное появившееся чувство боли. Посмотрев на себя, она увидела копьё, пробившее её грудь насквозь. Не желая осознавать то, что сейчас произошло, вампирша попыталась подняться с колен, но неведомая сила не дала ей этого сделать. Закрыв глаза, Нашандра опустила руки и повисла на копье, торчащем из драконьей спины. Увидев, что его враг больше не двигается, Валариус направился обратно к седлу. Глупо было отрицать, что вампирша смогла дать ему достойный отпор, но итог этой битвы был предрешён заранее. Никто не может справиться с истинным Лордом Хаоса, какие силы не были приложены для победы над ним. Так думал Валариус, пока рядом с ним не пронеслась умершая вампирша, держа половину его копья в своих руках. Разбежавшись, Нашандра засадила наконечник из адской стали прямо в затылок ещё живой драконьей голове: «Я сама решу, когда мне умереть! А до тех пор, ни один самовлюблённый ублюдок не посмеет остановить меня!».       Огласив поле боя жалостным рыком, Пожиратель Небес начал быстро снижаться к земле. Проклиная вампиршу, Валариус бежал прямо к ней, желая прикончить ту голыми руками. Охватив Нашандру за шею, Лорд Хаоса стал пытаться задушить её. Та в ответ начала яростно вырываться, расцарапывая и без того уродливое лицо Валариуса длинными ногтями: «Как ты посмела?! Это был мой триумф, а его испортила какая-то потаскуха из туманных лесов» - «Я, Нашандра фон Валенштайн, запомни это имя, когда будешь умолять своих владык пощадить твою никчёмную душонку!».       Упав на землю, тело двуглавого дракона ещё какое-то время неслось вперёд, разбрасывая в сторону всех, кто оказывался у него на пути. Раздавив собой несколько сотен воинов, громоздкая покрытая чешуёй туша распласталась по земле. Идя наугад через облако пыли, Валариус хотел как можно быстрее найти какое-нибудь оружие, чтобы прикончить им вампиршу, которая должна была упасть неподалёку от него. Заметив на земле меч, Лорд Хаоса направился к нему, но прежде чем он успел подойти, из облака пыли появилась Нашандра. Врезав ногой по лицу Лорда Хаоса, она заставила того отступить назад. Не давая Валариусу опомниться, она наносила удар один за другим. Когда прислужник Тёмных Богов окончательно потерял понимание того, что с ним происходит, Нашандра подошла к нему и обхватила голову того руками. Подпрыгнув и упёршись ногами в живот Лорда Хаоса, вампирша хищно улыбнулась и сказала: «Не зря мне Ларетта говорила, что от таких женщин как я, мужчины просто теряют голову». Оттолкнувшись от тёмных доспехов Валариуса, Нашандра сделала кувырок назад, держа в руках голову Лорда Хаоса вместе с куском позвоночника. Смотря на свой боевой трофей, вампирша плюнула на него, после чего кинула к своим ногам и раздавила. Стряхнув с сапога гной, перемешанный с кровью и кусками костей, Нашандра подняла с земли меч и, с гордо поднятой головой, направилась обратно в битву: «Я ещё не закончила! Посмотрим, сколько ещё смельчаков думают, что могут остановить меня!».       Даже не смотра на то, какие силы на него обрушились, Альтдорф держался. Счёт шёл не на часы, а на сутки. Верховный Лорд Хаоса уже потерял обоих вожаков зверолюдов, а также своего приближённого вместе со зверем, которого даровали ему Тёмные Боги. Его армия в любом случае победит, но пока у его врагов есть надежда, столица не падёт к его ногам, а защитник города продолжат сражаться до последнего вздоха. Карл Франц точно был ещё жив. Валдигор чувствовал это своим внутренним чутьём. Будь император мёртв, его воины бросили бы оружие и бросились бежать. Видимо, ему придётся поступить так, как он собирался сделать в самом начале. Если он не убьёт Франца, то этого не сделает никто. Вытащив огненный клинок из земли, Валдигор Осквернитель подозвал к себе своего верного скакуна. Сев в седло, верховный Лорд Хаоса подозвал к себе рыцарей Хаоса и повёл тех за собой через поле боя. Снося всех на своём пути и дробя кости ударами копыт, боевой скакун Валдигора нёс своего хозяина к охваченным пламенем вратам неприступного города. Проскакав через них, Валдигор явился защитникам города, словно знаменосец апокалипсиса и главный вестник Конца Света. Пробив ряды имперских солдат, верховный Лорд Хаоса вместе со своим рыцарями направился дальше по улице. Ничто и никто не мог их остановить. Когда навстречу прорвавшимся врагам выступили имперские всадники, Валдигор взмахом меча призвал огненный вихрь, который пронёсся по улице, обратив в пепел всех, кто встал у него и его рыцарей на пути. Верховный Лорд Хаоса приближался к своей цели, к тому, что в данный момент являлось смыслом его существования.       Почти достигнув дворцовой площади, Валдигор услышал над собой пронзительный свист. В следующее мгновение земля вокруг него разразилась огненными вспышками. Поднимая в воздух столбы дыма, пламени и взрываемой земли, три тяжёлых гномьих бомбовоза завершали свой заход. Истратив весь боезапас, летательные аппараты гномов отправились обратно пополнять его. Внизу тем временем, освещая себе путь пламенем своего меча и огненной сферы, зависающей над его шлемом, из облака пыли выходил абсолютно невредимый верховный Лорд Хаоса. Его верный конь лежал на земле с вывалившимися наружу внутренностями и панически дёргал ногами. Пронзив сердце коня, Валдигор прервал его страдания без капли сомнения во взгляде. Когда верховный Лорд Хаоса вышел на площадь, к нему из тумана вышли уцелевшие после бомбёжки рыцари. Встав рядом с повелителем, те стали ждать дальнейших указаний. Осмотревшись, Валдигор увидел лишь несколько имперских солдат, которые в страхе разбегались при виде его неописуемой мощи. Подняв взгляд на вход в императорский дворец, Лорд Хаоса направился к нему, приказав своим рыцарям удерживать площадь до тех пор, пока он не завершит своё дело.       Поднимаясь по ступеням из белого мрамора, Валдигор Осквернитель ощущал непередаваемое чувство приближающейся победы. За многовековую историю он будет первым, кто доведёт возложенную на верховного Лорда Хаоса миссию до конца. Убив Франца, он уничтожит этот мир, утопив его в огне и нескончаемой боли. Все некогда правящие народы будут истреблены или загнаны под землю, где останутся доживать остатки своего никчёмного существования. Встав перед большими металлическими дверьми, ведущими в тронный зал, Валдигор Осквернитель в последний раз обернулся на всё ещё обороняющийся город. Когда он выёдет из дворца, всё это прекратится. Последний символ надежды в этом мире угаснет, и останется только знамя Хаоса, сулящее неизбежную погибель всем тем, кто посмеет ему противостоять. «Вот и всё. История закончится здесь. Надеюсь, Франц, ты готов принять свою смерть, ибо я уже у тебя на пороге» - прислонив щит к двери, верховный Лорд Хаоса начал отодвигать огромную дверь в сторону, убирая со своего пути последнюю преграду на пути к своей цели.

Глава 9.

Судьба.

      После того, как его сбила колесница Хаоса, Карл Франц мало что помнил. Все окружающие звуки стали для него лишь тихим шепотом, весь мир закрылся от него непроницаемой завесой мрака. Он чувствовал, что его куда-то несли, но вот куда, император не мог понять. Когда же его, видимо, принесли в безопасное место, его усадили в какое-то кресло, которое показалось Францу невероятно холодным. Когда же спустя какое-то время взгляд императора немного прояснился, он смог увидеть, что сидит на троне в своём дворце, который постепенно разрушался, осыпая мраморный пол тронного зала обломками потолка. Золотая люстра, звеня цепями, шаталась из стороны в сторону каждый раз, когда по крыше дворца ударял огненный дождь. Некогда вызывающий восхищение у тех, кому довелось в нём побывать, сейчас тронный зал был похож на руины, которые до сих пор находят в удалённых уголках Империи и всего Старого Света. Смотря на всё это, император думал лишь об одном. Неужели после стольких лет всему этому суждено кануть в прошлое? Нежели судьба распорядилась так, что ему суждено стать тем правителем, который увидит закат великой Империи? Если сейчас его предшественники смотрят на него с укором, то он полностью заслужил это. Если же они смотрят с сожалением, то незачем жалеть того, кто, ослепнув от лучей собственной славы, сейчас теряет её последние отблески.       Попытавшись встать на ноги, Франц почувствовал ужасную боль во всём теле, сковывающую его движения. Сами доспехи императора ощущались, как какой-нибудь жуткий инструмент для пыток. Дождавшись, когда боль немного утихнет, Карл Франц, стиснув зубы, снял с головы шлем. Проведя рукой по голове, с которой словно сняли сдавливающий механизм, Франц посмотрел на свою ладонь, на которой не было перчатки. Вся кисть императора была перепачкана в крови. Задумавшись над тем, куда подевалась его стальная перчатка, Франц вспомнил, что снял её перед тем, как его сбила колесница. Хотя сейчас уже не было смысла переживать о такой незначительной потери. Осмотревшись, император увидел, что в тронном зале помимо него было двое его телохранителей, сторожащих главный вход. Возможно, город снаружи был полностью во власти врага, и эти два рыцаря, единственное, что осталось от защитников города.       Силой, заставив себя встать с трона, Карл Франц, рассчитывая каждый шаг, направился к своим верным подданным, которые до сих пор не бросили его. Увидев, что император встал с трона, один из рыцарей пошёл ему навстречу: «Господин, не вставайте. Вы ещё слишком слабы». Прежде, чем Франц успел сказать что-то против, одна из дверей, ведущих в тронный зал с дворцовой площади, с тихим скрипом открылась. Сразу после этого рыцарь, стоящий возле дверей, упал на пол разрубленным надвое. Всё ещё являясь телохранителем императора, второй рыцарь побежал навстречу врагу, сумевшему подобраться так близко к дворцу. Ударом щита Валдигор отбросил бесстрашного рыцаря назад. Упав на пол, телохранитель императора замер навсегда. Окинув тронный зал пламенным взором, Валдигор Осквернитель был рад узнать, что его цель находилась здесь же, и ему не придётся искать её по всему охваченному битвой городу. «Вот мы и встретились снова, Франц! Теперь ты от меня не убежишь, да и я не собираюсь больше щадить тебя!» - «Валдигор, неужели передо мной тот имперский солдат, который когда-то мечтал отомстить Хаосу за смерть своих родных? Тёмные Боги окончательно подчинили тебя своей воле и завладели твоим разумом?» - «Да даже если так. Я знал, что когда-нибудь приду к этому. Только в отличие от тебя я буду наблюдать за пламенем, поглощающим этот мир, а ты будешь в нём гореть. Хотя я не думаю, что ты сможешь дожить до этого момента».       Начиная отсчитывать последние секунды жизни императора, Валдигор направился в его сторону, оставляя за собой выжженные в полу следы. Не желая отступать даже перед лицом смерти, Франц взял в руки меч и выставил перед собой щит, насколько позволяло сковывающее его тело чувство невероятной боли. «Ты и в самом деле думаешь дать мне отпор? Ты не смог справиться с Аркхаоном, что уже говорить обо мне, чьё могущество во много раз больше!» - взмахнув мечом, Валдигор обдал императора волной огня, заставив того отступить назад. Устояв на ногах, Франц вновь выставил щит вперёд, готовясь к новому удару. «Перестань бороться с неизбежным! Ты только продлеваешь свои мучения и мучения своих союзников!» - «Я давно решил, что не отступлюсь перед лицом врага! Это был мой окончательный выбор!» - «Выбор?! Ты веришь в выбор?! В то, что мы сами выбираем свою судьбу?! Да всё это иллюзия, которую мы сами себе придумали! За нас уже давно всё решено! Даже если я сейчас захочу пощадить тебя, то не смогу этого сделать, потому что мой выбор уже давно был сделан за меня, как и за всех в этом мире!» - вновь взмахнув мечом, Валдигор ударил по щиту императора, отрезав от него всю нижнюю половину. Сняв с руки остатки щита, держащиеся на рвущихся ремешках, Франц обхватил меч обеими руками и поднял над головой: «Хочешь сказать, что ты смирился с неизбежным?! Вынужден тебя огорчить, но я не разделяю твою точку зрения!». Ударив своим клинком по доспехам Лорда Хаоса, Франц лишь высек из них несколько искр. Никак не отреагировав на эту попытку его врага защитить себя, Валдигор слегка толкнул императора своим щитом. Отступив назад, Карл Франц споткнулся об ступеньки своего трона и упал на них, выпустив меч из рук.       Исполняя приказ повелителя, рыцари Хаоса сдерживали отряды врагов, прибывающих на дворцовую площадь. Помимо имперцев и кислевцев здесь были эльфы с гномами и бретонскими наездниками на гипогрифах. Но даже все они не могли им помешать исполнить волю повелителя. Пронзая клинком имперского солдата, рыцарь Хаоса вдавливал меч по самую рукоять. Когда его противник испустил последний вздох, прислужник Валдигора резко вытащил свой клинок из тела имперца, окропив свои доспехи брызгами крови. Уже выбрав себе следующего врага, рыцарь Хаоса услышал голос, доносящийся у него из-за спины. Обернувшись, он увидел человека в порванной тюремной робе. Тело неизвестного было покрыто многочисленными проявлениями скверны Хаоса, что должно было означать, что он союзник Тёмных Богов, хотя присутствовало такое ощущения, заставляющее думать обратное. Но прежде чем рыцарь Хаоса успел хоть что-то узнать об этом безымянном слуге Тёмных Богов, тот взмахнул руками, ударив по дворцовой площади двумя раскаленными цепями. В тоже мгновение всех, кто сражался перед дворцовыми ступенями, подбросило вверх и обратило в пепел. Переступая через обожженные доспехи и обугленные кости, демон в теле одурманенного паладина шёл в сторону разрушающегося дворца: «Надеюсь, я успею к главному представлению. Конец Света происходит не каждый день, так что лучше ничего не пропускать».       Находясь на волоске от смерти, Франц продолжал бороться за свою жизнь. Пытаясь достать до своего меча, император не успел среагировать на действие Лорда Хаоса, который вот-вот заберёт его жизнь. Наступив на незащищённую ладонь Франца, Валдигор раздробил её на куски. Закричав от нестерпимой боли, поверженный император пытался вытащить свою руку из-под стального сапога, но всё было тщетно. Вонзив наконечник огненного меча в плечо своего врага, Валдигор лишил того остатка сил. Чувствуя, как огонь обжигает его тело, Карл Франц думал лишь об одном, чтобы всё это закончилось как можно скорее. Понимая, что он был победителем, ещё только войдя во дворец, Валдигор перестал давить на рукоять меча: «Вот и всё, Франц. Вся твоя бессмысленная борьба подошла к концу. Хочешь что-нибудь сказать в последнее мгновение своей жизни?». В ответ на эти слова, император смог лишь простонать что-то невнятное. Усмехнувшись в последний раз над бессилием своего заклятого врага, Валдигор уже хотел поставить точку в этой битве, как в этот момент услышал хлопки у себя за спиной.       Желая узнать, у кого хватает столько наглости, чтобы портить момент триумфа верховного Лорда Хаоса, Валдигор отвернулся от Франца в сторону входа в тронный зал. Там, в распахнутых настежь дверях, стоял человек, в котором Валдигор с трудом смог признать верховного паладина Империи. Только вот сейчас этот фанатичный служитель церкви выглядел отнюдь не как слуга Света. Продолжая аплодировать, одурманенный паладин заговорил с верховным Лордом Хаоса: «Браво, браво! Это, в самом деле, заслуживает того, чтобы стать закатом Старого Света!» - «Фолькмар Мрачный?» - «Что, до сих пор похож? Ничего страшного, я это скоро исправлю, когда верну себе истинный облик». Начиная злиться на появившегося наглеца, Валдигор Осквернитель решил отложить убийство императора и для начала избавиться от этого нахала, смеющего портить момент его триумфа: «Кто ты такой?! Скажи мне своё имя, я начерчу его на твоей могильной плите!» - усмехнувшись над угрозой Валдигора, одурманенный паладин лишь развёл руками и наиграно поклонился: «Как прикажете, верховный Лорд Хаоса. Я Велизар Навеки проклятый! Демон из ближнего круга старших владык! Был лишён своей истиной оболочки и изгнан в этот ничтожный мир теми, кого вы называете Тёмными Богами» - «Что тебе нужно от меня? Я не участвовал в твоём изгнании» - «Разумеется, ты в нём не участвовал. Мне от тебя нужно совершенно другое, а именно твои силы. Вначале я хотел забрать их у Аркхаона, но потом этот старый фанатик проиграл какому-то мелкому Лорду Хаоса, чьё имя даже не все вожди северных племён знали. А теперь Валдигор Осквернитель известен как сильнейших из тех, кто когда-либо возглавлял силы Хаоса. Забрав твои силы, я верну себе истинный облик, возглавлю твой легион и отомщу этим напыщенным идиотам, посмевшим изгнать меня из моего родного мира! Нургл, Тзинч и Кхорн поплатятся за то, что сделали со мной! Я стану единым божеством Хаоса, а все остальные будут ползать у моих ног, моля о пощаде! А на пути у всего этого у меня стоишь лишь ты! Я бы убил тебя прямо сейчас, но у меня хорошее настроение. Я позволю тебе довести своё мелочное дело до конца. Валяй, убей Франца и почувствуй вкус победы в последний раз в своей жизни».       Слушая слова демона, Валдигор ощущал прилив гнева, который ощущал разве что при его последней встрече с Алакором Скверномыслецем. Он не думал, что в этом мире ещё остались те, кто может осмелиться говорить с ним в таком тоне. Придётся отложить триумф на короткое время, и проучить этого демонического изгнанника: «Знаешь, что я сделал с тем, кто рассчитывал победить меня? Я загнал рог его шлема ему в голову. У тебя шлема нет, но вот рог виднеется, так что свою участь ты уже знаешь». После этих слов улыбка исчезла с лица Велизара. Хрустнув костяшками пальцев, демон провоцирующее махнул Лорду Хаосу ладонью, словно подманивая его, как цепного пса. Придя в ярость, Валдигор побежал на демона, сотрясая пол грохотом своих доспехов. Ничуть не испугавшись своего врага, Велизар дожидался момента, когда Лорд Хаоса окажется достаточно близко. В момент, когда он уже стал ощущать жар, исходящий от доспехов Валдигора, демон нанёс удародной из цепей, болтающихся у него на руках. Не видя в этом опасности, верховный Лорд Хаоса продолжал бежать на нахального врага до тех пор, пока цепь не настигла его. Получая удар сокрушительной мощи, Валдигор вспоминал те дни, когда его самым опасным противником был Гримгор Железношкур и Аркхаон. Сейчас бы он одним махом расправился и с тем и с другим, но вот только их здесь не было, а был только демон, пришедший сюда из того мира, куда обычному смертному путь был заказан.       Образовав своим падением в полу небольшую воронку, Валдигор пытался встать как можно быстрее, но как бы он ни старался, его доспехи были слишком тяжёлыми. Это тот случай, когда твоё могущество играло против тебя. После такой мысли Валдигору вспомнился Аркхаон, который, возомнив себя абсолютно непобедимым, в итоге был свергнут тем, от кого ожидал этого меньше всего. Неужели он сейчас повторяет туже ошибку, что и его предшественник? «Нет! Этого не может быть! Я не закончу как этот самовлюблённый выскочка! Я стану тем, кто поставит точку в истории этого мира!» - уже почти встав на ноги, Валдигор оказался снова прижат к земле. Ударив по Лорду Хаоса обеими ногами, Велизар оставил в чёрных доспехах Валдигора неглубокие вмятины. Присев на одно колено, демон посмотрел на лежащего на полу соперника надменным взглядом: «А ты думал, я из гордыни так уверен в своей победе? Я предлагал тебе лёгкий путь, но почему-то, как и всег...» - получив удар в челюсть, Велизар отлетел в сторону, выбивая своими цепями из пола куски мрамора. Привстав с пола, демон приложил руку к челюсти и одним резким движением вправил её обратно: «Сколько же в тебе сил? Возможно, после их получения я смогу создать себе облик гораздо лучше прежнего» - «Единственный облик, который тебя ожидает, это облик трупа!». Бросив щит, Валдигор побежал на демона, направляя на того огненный клинок.       Наблюдая за битвой двух владык Хаоса, борющихся за венец власти, Франц смог восстановить немного сил, и заставить себя встать на ноги. Держась за ладонь, которая была похоже на шматок рубленого мяса, император направился к столам, стоящим возле одной из стен. Повалив их на бок, Франц укрылся за ними, прекрасно понимая, что они не сильно помогут ему, если кто-то из двоих сражающихся за его спиной, ударит по его импровизированному укрытию. Но это в любом случае было лучше, чем просто ждать смерти от случайного удара. Приподняв себя на целой руке, Франц выглянул из-за стола и увидел, как одурманенный демоном паладин отбрасывает от себя Лорда Хаоса, размахивая своими цепями. Врезавшись в стену, Валдигор уже был готов вновь кинуться в бой, как в этот момент цепи пробили его доспехи насквозь и пригвоздили его тело к стене. Обжигая плоть и внутренности Лорда Хаоса, цепи проходили сквозь него, приковывая его с обратной стороны к каменной стене. Пытаясь разорвать раскалённые путы, Валдигор лишь усиливал чувство боли, разрывающее его изнутри. Но это был ещё не конец. Приковав Лорда Хаоса к стене, цепи направились обратно к хозяину, вновь проходя сквозь тело его врага. Выйдя наружу, обжигающие путы направились к рукам демона, обматывая их по самые плечи: «Вот и всё. Сейчас я заберу твою силу, а потом закончу начатое тобой дело!». После этих слов от раскаленных до белого каления цепей по тронному залу прошёл импульс. Сразу после этого, Велизар почувствовал небывалый прилив сил, который начинал переполнять тёмной энергией каждую частичку его тела. Валдигор в свою очередь почувствовал, как жизнь начинает покидать его. Сплюнув комок густой крови, Лорд Хаоса пришёл к выводу, что чем выше твой пьедестал, тем больше людей захотят обрушить его вниз. Будь у него поддержка, кто-нибудь, кто сейчас помог бы ему преодолеть эту невзгоду, он бы точно справился. Но таких людей у него не было, или же он просто забыл их имена. Смотря на то, как демон извивается, переполняясь новыми силами, Валдигор мог лишь злиться на него, не имея возможности что-либо сделать.       И вот когда надежда уже окончательно исчезла, за спиной у демона появился тот, о ком все помнили, но уже посчитали выбывшим из битвы. Держа в руках Амулет Зигмара, Франц приближался к демону, который совершенно не замечал его за поглощением ново-приобретаемых сил. Собрав все силы, что у него были, император крепко сжал священный артефакт и вонзил его в спину Велизара. Источая яркий свет, амулет заставлял испытывать демона такие муки, от которых тот кричал громче сотни истязаемых в Аду душ. Когда Валдигор увидел амулет, чей свет обжигал его подобно солнцу, он вспомнил всё, что скверна сокрыла от его сознания. Изабелла фон Карштайн. Договор. Кристалл. Душа Ливианны. Битва с Аркхаоном. Становление верховным Лордом Хаоса. Всё это пронеслось перед его глазами за несколько секунд, прежде чем священный амулет, который торчал из спины демона, не взорвался десятком осколков. Несколько из них пробило тело Карла Франца насквозь. Тот продолжал держаться за артефакт, даже когда его стальная перчатка начала плавиться, прожигая его ладонь до кости. Сделав пару шагов назад, император упал на пол, устремив взгляд своего единственного целого глаза вверх. Чувствуя, как жизнь безвозвратно покидает его, Франц напоследок смог выдавить из себя последние слова: «За Империю». После этих слов, глаз императора закрылся, а по полу вокруг него начала растекаться кровь одного из самых стойких и верных защитников Империи. Кровь того, кто к концу своей истории ради своего народа отдал самую высокую цену, которую может заплатить человек.       После того, как артефакт взорвался, цепи, сковывающие Валдигора, погасли, а их носитель упал на колени. Тяжело дыша, Велизар Навеки изгнанный приходил в себя после мощной вспышки светлой энергии, которая чуть не забрала у него жизнь. Понимая, что второго такого шанса у него не будет, Валдигор разорвал цепи и подобрал с пола свой меч. Воспламенив лезвие, верховный Лорд Хаоса нанёс демону удар, от которого тот отлетел на несколько метров, забрызгивая пол кровью, которая попадая на пол, шипела подобно кислоте. Не давая демону опомниться, Валдигор подошёл к нему и сразу нанёс ещё один удар, оставив тем самым на теле демона глубокий порез: «Рассчитывал победить меня?! Я Валдигор Осквернитель! Верховный Лорд Хаоса! Избранник Тёмных Богов! Закат Старого Света! И только я решаю, когда мне умирать!». Подбежав к вставшему на ноги демону, Валдигор пронзило его своим мечом насквозь, после чего оторвал Велизара от земли. Держась за горящее лезвие, демон какое-то время молчал, пока в какой-то момент не начал тихо смеяться. Прежде чем Валдигор успел понять над чем усмехается его враг, он успел заметить, что браслеты на его руках снова были раскалены. В тот же момент тело Лорда Хаоса пронзили цепи. Извиваясь подобно змеям, они проходили через тело Валдигор снова и снова, подобно тому, как это происходит с нитями, прошивающими тряпичную куклу.       Опустив демона на пол, Валдигор стал чувствовать, как тёмная энергия вместе с жизнью снова начинают покидать его. Разломив лезвие меча, Велизар вытащил из живота обломок и отбросил в сторону: «Ну, как? Чувствуешь себя победителем? Лично я бы не сказал, что ты сейчас побеждаешь. Да, этот отважный страж Империи заставил меня почувствовать лёгкий холодок смерти на своей спине, но это было лишь на мгновение. Больше тебя уже точно никто не спасёт. Я заберу твою энергию, а с ней и всю твою власть». Стоя на коленях, Валдигор смотрел на демона, высасывающего из него силы, и думал лишь об одном. Если сейчас этого не сделает он, то в дальнейшем этого не сделает никто. Вспомнив напоследок лицо своей любимой, прежде чем скверна вновь затмила его разум, Валдигор встал в полный рост, заставив демона занервничать. Схватив того за руки, верховный Лорд Хаоса посмотрел ему прямо в его красные демонические глаза: «Тебе нужна моя сила, так забирай её!» - «Погоди, что ты делаешь?». Начиная высвобождать всю энергию, кипящую внутри него, Валдигор начинал загораться, подобно тому, как это происходит с его возлюбленной в моменты, когда её начинает переполнять гнев. Понимая, что он не может совладать с такой силой, Велизар попытался вырвать свои руки из хватки Валдигора, но тот держал его крепче, чем кто-либо: «Что ты творишь! Ты погубишь нас обоих!». Заполняя пламенем весь тронный зал, Валдигор наклонился к перепуганному демону: «Как я уже сказал, я решаю, когда мне умирать!» - «Нет! Это не должно было закончиться так! Я должен был отомстить!». Не выдерживая нахлынувшего на него потока энергии, демон начал чувствовать, как его разрывает изнутри. Хрупкое человеческое тело начало разрываться, выпуская через образующиеся раны энергию, подобно тому, как вода выплёскивается из кипящего котла. В момент, когда от жара пламени доспехи Валдигора начали плавиться на своём носителе, верховный Лорд Хаоса обхватил рукой искажённое непередаваемой гримасой боли лицо Велизара и прокричал: «Я сделал свой выбор!!!».       Собрав небольшой отряд, Кинкейд бежал к дворцу. Если то, что он увидел, было правдой, то сейчас император находится в смертельной опасности. Выйдя к дворцовой площади, он увидел лишь кучу обугленных скелетов. Когда взор главнокомандующего Кислева пал на дворец, ему показалось, что сами врата Ада разразились в нём. Пламя неуправляемой стихией поглощало главный оплот императора, превращая его в источник невероятной мощи, которую чувствовал даже Кинкейд, пусть он и не имел магических способностей. В какой-то момент охваченный пламенем дворец начал втягивать в себя воздух, заставив отряд Кинкейда пасть к земле и ухватиться за неё руками. Втягивающая сила была настолько сильна, что срывала крыши с ближайших домов и поднимала с земли груды обломков вместе с обгорелыми трупами солдат. Вонзив меч в землю, Кинкейд смог удержать себя на земле и не дать пламени поглотить себя.       Когда же неведомая сила перестала затягивать всё окружение дворца в огонь, наступило затишье. Лишь на мгновение, но и того было достаточно, чтобы понять, что сейчас произойдёт. «Ложись!» - только Кинкейд успел прокричать приказ, как в следующую секунду дворец разразился взрывом такой мощи, который ещё не был виден не одному живому существу. Ударная волна в секунды разнесла на куски ближайшие к дворцу дома, после чего пошла дальше по улицам Альтдорфа, валя с ног всех, кто вставал у неё на пути. Достигнув охваченной пламенем крепостной стены, вырвавшаяся волна невероятной мощи повалила остатки стены, потушив на них весь огонь. Проходя по полю боя, ударная волна поднимала облака пыли и земли, заставляя всех сражающихся закрыть глаза и на время забыть о кровопролитной бойне. Когда волна достигла варп-порталов, тёмная энергия, кипящая в них, мигом угасла. Рухнув на землю, огромные металлические кольца завалили обломками всю знамённую высоту, с которой в самом начале верховный Лорд Хаоса отдавал свои приказы. Ударив по небесам, волна неудержимой энергии погасила проклятую печать и остановила огненный дождь, проливающийся на охваченный битвой город. Достигнув края битвы, ударная волна пошла дальше, постепенно теряя свою силу, рассеивая её по имперским землям.       Почувствовав своим звериным чутьём, что произошло, зверолюды первыми бросились бежать, желая сохранить остатки своего племени для будущих битв. Пытаясь их остановить, воины Хаоса начинали угрожать им смертью, но итогом было то, что звероподобный народ лишь ополчился против своих недавних союзников. Те воины Хаоса, которые были свидетелями битвы при столице Кислева, решили не испытывать судьбу и принялись отступать, не желая повторять истории громкого поражения их предыдущего владыки. Великаны Хаоса, охваченные паникой, бежали прочь, давя всех, кто вставал у них на пути без разбора. Когда небо было очищено от гарпий и мантикор, объединённые силы народов Старого Света пришли на помощь тем, кто сражался на земле. Вновь возглавив своих рыцарей, Луан Леонкур повёл последователей кодекса чести преследовать отступающего врага: «За Бретонию!».       Стоя на горе из сотни трупов, Астарта насылала на своих врагов ливень из кристальных лезвий. Пытаясь хоть как-то защитить себя от смертоносного дождя, воины Хаоса закрывались щитами, но даже это не могло их спасти. Алые лезвия проходили через щиты, как нож через масло, после чего проходя насквозь их носителей. Все остальные вампиры, во главе с Лареттой и Нашандрой добивали тех, кому удавалось избежать смерти от смертоносных сил королевы Сильвании. Когда пролитой крови стало достаточно много, Астарта подняла из земли лес кристаллических кольев, пронзив ими несколько тысяч отступающих прислужников Хаоса: «Вперёд мои братья и сёстры! Покажем истинную силу детей Сильвании!».       Навалившись на упавшего древолюда, Воины Хаоса начали рубить того своими топорами и алебардами. Но прежде чем они успели лишить жизни могучего защитника эльфийских лесов, на их головы обрушилась волна из стрел. Избежав смерти, уцелевшие воины Хаоса побежали, но не успели они сделать и шагу, как их ноги оплели вырастающие из земли древесные корни. Пытаясь разрубить появившиеся путы, некоторые прислужники Тёмных Богов, приложив излишние усилия, отрубали себе ноги. Сумев выбраться из пут, один воин Хаоса уже решил, что он сможет уйти, как в этот момент его придавила к земле нога вставшего с земли древолюда. Призывая остальных собратьев следовать за ним, древолюд направил на врагов армию молодых древеней на отступающих врагов. Нагоняя воинов Хаоса, молодые стражи леса начинали яростно колотить их своими руками-дубинами, заставляя некоторых прислужников Тёмных Богов бросить своё оружие, только чтобы спасти свою жизнь. Отрезая голову зверолюду, Орион увидел дракоогра, который до сих сражался, поддерживая боевой дух ещё не отступивших воинов Хаоса. Убрав лук, король леса взял в руки копьё и замахнулся им, как можно сильнее. Когда копьё было брошено, оно подобно падающей звезде промелькнула над полем боя, после чего пробило череп монстра. Испуская тихий стон, дракоогр выпускал из рук молот, после чего падал на землю, давя своим телом воинов Хаоса, стоящих рядом с ним. Увидев смерть могучего чудовища, остальные прислужники Тёмных Богов бросили своё оружие и побежали прочь, более не веря в то, что они ещё могут победить.       Обрушивая на врагов весь свой оставшийся арсенал, гномы не отставали от остальных народов и так же уверенно гнали врага прочь. Ещё не отступившие воины Хаоса встали кольцом, отбрасывая от себя низкорослых воителей. Но это продолжалось недолго. Прогремели выстрелы из органных орудия, и весь отрядов воинов Хаоса разбросало в разные стороны. Не давая шанса врагу на перегруппировку, гномы набросились на тех, кто ещё не успел встать с земли. Сумев выбраться из окружения, один из воинов запрыгнул на колесницу и понёсся на ней прочь. Смотря вперёд вместе с погонщиком, он направлял того в просветы между отступающими соратниками, спасающими свои жизни. Совершив рывок в очередной просвет среди орды отступающих воинов Хаоса и зверолюдов, колесница продолжила нестись вперёд. Вглядываясь вперёд, погонщик увидел гнома, стоящего прямо у него на пути. Уверенно держа свой щит, Белегар Железный Молот стоял на пути у несущейся на него колесницы. Когда колесница была уже близко, к королю подбежали несколько воинов и вместе с ним образовали стену щитов. Налетев на преграду, колесница Хаоса начала заваливаться на бок, разбрасывая вокруг себя обломки. Вытягивая себя из-под обломков руками, погонщик в какой-то момент увидел перед собой стальные сапоги, прикрытые белой бородой, перепачканной в крови. Не успел он встать, как Торгрим Злопамятный пробил его голову ударом секиры, после чего король гномов отсёк голову врагу и бросил её вдогонку его отступающим соратникам.       Оседлав вепря, Алгок вёл зеленокожее племя в бой. Проносясь на своём визжащем звере мимо воина Хаоса, вождь орков ударом топора снёс тому голову. Нагоняя врагов, орки, даже потеряв своё оружие, валили тех и били до тех пор, пока их враг не испустит последний вздох. Огромные пауки, протыкая зверолюдов и воинов Хаоса своими длинными ногами, бросали их в спины отступающим врагам, издавая омерзительный визг. Даже гоблины, не смотря на свою трусость и недисциплинированность, вдохновились своими старшими собратьями и участвовали в общем гонении сил Хаоса. Убивая зелёных коротышек одного за другим, минотавр издавал звериный рёв. Стоило ему избавиться от одного гоблина, как на его место приходило ещё десять. Свалив зверолюда на землю, младшие собраться орков облепили его как муравьи, протыкая своим кривыми клинками. Избавившись от одного здоровяка, гоблины переключались на следующего, кто ещё продолжал сражаться, не смотря на всеобщее отступление.       К моменту, когда тучи на небе рассеялись, все силы врага были обращены в бегство. Уцелевшие воины Хаоса и зверолюды продолжали убивать друг друга до тех пор, пока их пути окончательно не разошлись. Не желая давать звериному племени шанса вернуться обратно в его королевство, Луан повёл своих рыцарей в погоню. К их преследованию так же присоединились эльфы под командованием своего короля. За воинами Хаоса в свою очередь устроили погоню вампиры, оставив лишь некоторых воинов у стен Альтдорфа для проведения предстоящих переговоров. Орки, как только победа была одержана, покинули поле боя и направились обратно в Бесплодные земли. На сегодня с них хватит битв и кровопролития. Пройдёт время, они обязательно вернуться к своим разорительным походам в земли людей и гномов, а пока, им нужно было восстановиться и назначить новых вождей в тех племенах, где орки лишились своего предводителя.       Наёмники, последовав примеру орков, ушли с поля боя, как только силы Хаоса начали глобальное отступление. Договор был выполнен, и теперь пришло время отметить полученную плату от Сильвании и предстоящие уступки со стороны Империи. Сами защитники города, не имея сил даже чтобы радоваться победе, просто упали на землю, получив долгожданный отдых. Всем, кто сегодня остался жив точно будет, что рассказать своим внукам, а им своим внукам. Сидя спина к спине, Далия и Мираэль переводили дух, не имея сил, даже чтобы развернуться друг к другу. «Знаешь, когда я становилась охотницей на ведьм, я думала, что самое страшное, что меня ожидает, это увязнуть в каком-нибудь болоте. Ну, или оказаться окружённой толпой нежити. Я никогда в жизни не думала о том, что мне придётся участвовать в таком» - «Могу представить. Я, живя в лесу, тоже не рассчитывала уйти дальше засад на лесных тропах. А сейчас посмотри на меня. Рисунки на моём теле не видно из-за пролитой мною крови. Даже мои волосы полностью испачканы в ней» - «Зато у нас и так и так цвет волос одинаковый» - косо взглянув на свою подругу, Мираэль начала смеяться. Подхватив заразительный смех эльфийки, Далия тоже не сдерживала эмоций. Смеясь сквозь слёзы, охотница на ведьм и лесная воительница выпускали весь скопившийся стресс сквозь звонкий смех, заставляя окружающих их воинов с непониманием коситься на них.       Сидя на трупе кентигора, Конрад очищал свой меч от крови убитых им врагов. Перешагивая через обезглавленные трупы, к нему шла Нашандра, держа в руке меч с ополовиненным лезвием. Сев рядом с лордом-вампиром, вампирша облокотила голову на руки и начала осматривать поле боя: «Красота, ты так не думаешь?». Взглянув на Нашандру, Конрад, ничего не сказав, продолжил очищать меч от крови зверолюдов и воинов Хаоса. «Что будешь делать, когда мы вернёмся обратно в Сильванию?» - «Ничего. Я не собираюсь туда возвращаться» - услышав эти слова, Нашандра потеряла всякий интерес к наблюдению за полем боя и решила подробней узнать о том, что собирается делать лорд-вампир. Пихнув Конрада в плечо, вампирша с укором в голосе произнесла: «В смысле, ты не собираешься возвращаться? А как же дворец Изабеллы?» - «Всё, что мне было в нём нужно, Сильфа доставит в указанное место. Забрав посылку, я покину Сильванию и больше никогда в неё не вернусь» - «Но почему?! С чего ты так решил?!» - «Да потому что я вам больше не нужен. А у вашей королевы не богатый выбор того, как избавляться от тех, кто ей не нужен. Тебе я, кстати, тоже посоветовал бы над этим задуматься. Восстание она устроила, власть получила, впечатление о Сильвании в глазах Империи улучшила. Ей больше не нужны вампиры, подобные мне. Очень скоро она начнёт заменять их на тех, кто точно будет её слушаться. Такие, как Ларетта или Зигмунд. Подумай над моими словами и сделай выводы». Проведя тряпкой по лезвию меча в последний раз, Конрад убрал его в ножны. Похлопав вампиршу по плечу, он направился прочь с поля боя. Не успел он пройти и десяти шагов, как Нашандра окликнула его: «Конрад! А можно мне с тобой?» - «Решай сама. Лично я и Сильфа не будем никого ждать и говорить, куда мы идём».       После того, как пламя угасло, некогда величественный дворец предстал в виде руин, в которых не было и намёка на то, чем они были раньше. Придерживая повязки, наложенные поверх кровоточащей раны на его голове, Кинкейд стоял за спиной верховного патриарха Империи. Скрывая свои эмоции под золотой маской, Бальтазар Гельт, не говоря ни слова, смотрел на место, где сегодня решилась судьба Старого Света. Благодаря двум великим правителям Конец Света был отодвинут ещё на какое-то время. И пусть один из них сделал это неумышленно, если бы не имперский солдат, который несколько лет назад не перешёл на сторону Тёмных Богов, то демон-изгнанник не был бы остановлен. И пусть остальные не будут даже и мыслить об этом, он, Бальтазар Гельт, обязательно упомянет поступок верховного Лорда Хаоса в своих записях.       Не видя никаких действий со стороны архимага, Кинкейд вышел вперёд и начал отдавать приказы солдатам: «Исследуйте обломки! Третий отряд, прочешите улицы! Возможно, кто-нибудь из врагов ещё остался там!». Получив указания, солдаты немедленно приступали к их исполнению. Решив, что главнокомандующий Кислева прекрасно справится и без него, Бальтазар направился к руинам дворца. Поднимаясь по каменным ступенькам, он чувствовал жар, который до сих пор исходил от них. Наверху, там, где раньше находился тронный зал императора, архимаг обнаружил лишь дымящиеся горы обломков. Проходя мимо почерневших камней, Бальтазар почувствовал, как ему на руку упала капля воды. Посмотрев на небо, верховный патриарх увидел, что тучи, которые во время битвы обрушили на город потоки пламени, погружая Альтдорф в огненную бездну, сейчас, проливали на улицы города холодный дождь, словно давая понять защитникам города, что всему тому ужасу, что им довелось пережить, пришёл конец.       Совершенно не обращая внимания на падающие с небес ледяные капли, Бальтазар продолжал исследовать руины дворца, пытаясь найти хоть что-то. Он знал, что ни императора, ни верховного Лорда Хаоса ему живыми найти не суждено. Переступив через очередные обугленные обломки, архимаг услышал металлический скрежет у себя под ногами. Опираясь на свой посох, он опустился к засыпанному пеплом полу. Запустив руку в небольшой просвет между обломками, Бальтазар нащупал там нечто, от чего исходил такой жар, что если бы не перчатки на руках архимага, он бы, скорее всего, обжёгся. Когда же странная вещица была вытащена из-под завала, Бальтазар признал в ней шлем, который словно разорвало изнутри. Верхушку шлема украшали три металлических шипа, выгнутых наружу. Осмотрев изувеченную часть доспехов верховного Лорда Хаоса со всех сторон, Бальтазар убрал её под подолы своего плаща.       Спустя трое суток после победы, совместные силы имперцев, кислевцев, бретонцев и гномов приступили к восстановлению города. На какое-то время многим жителям Империи и Кислева придётся забыть о крыше над головой и ждать возвращения в родные города в палаточных лагерях, развёрнутых неподалёку от столицы. Но если вопрос с восстановлением более-менее был решён, то вот другой не менее важный вопрос только готовился к обсуждению. Расположившись в том, что осталось от здания Совета Империи, делегации от гномов, людей и вампиров решали, как им жить дальше.       Ведущим собрания, а также представителем от Империи, было решено выбрать главу Совета, так как большинство знали его беспристрастность и умение вести переговоры. Представителем от Кислева была королева Екатерина, прибывшая в столицу сразу после того, как до неё дошли вести о победе сил Альянса. Её сопровождающими были главнокомандующий королевства, а также её личный телохранитель. От Бретонии на собрании присутствовал сам король в сопровождении двух приближённых к нему герцогов, которые смогли пережить недавнее сражение. От гномов на собрании присутствовали Торгрим Злопамятный и Казадор. Последнего было решено взять с собой, так как он считался самым хладнокровным среди всех предводителей гномьей расы и в случае чего, мог повлиять на импульсивного предводителя их воинственного народа. Вампиров, а так же и наёмников представляла сама королева Сильвании в сопровождении Ларетты и Зигмунда.       Убедившись, что все готовы приступить к обсуждению вопроса, глава Совета сказал вступительное слово: «Чуть более трёх дней назад мир был на грани полного уничтожения. Но, благодаря тем, кто сейчас сидит здесь, этого не случилось. Желая на время забыть о войнах и дать своим королевствам возможность восстановиться, правители королевств выдвинули решение составить общий договор о перемирии. Так как представителей от орков на собрании не присутствует, на них влияние договора не распространяется. Главными инициаторами этого договора выступает Астарта фон Валенштайн, королева Сильвании, и королева Екатерина, правительница Кислева. Передаю слова им, чтобы они вынесли на обсуждение свои пункты договора, касающиеся их территорий и населения».       Поклонившись, Астарта посмотрела на Екатерину, желая понять, кто из них будет говорить первым. Получив немое согласие, глава вампирской семьи первой начала выдвигать свои требования: «Прежде всего, я хочу сказать, что благодаря усилиям моих союзников, на помощь Империи пришли орки и гномы. Если бы не моё вмешательство, победы могло бы и не быть. Даже при условии, что верховный Лорд Хаоса был убит. Так что вот мои требования. Во-первых, на все десять лет, что будет заключено перемирие, Империя и Кислев не будет позволять своим охотникам и паладинам пробираться на наши земли и устраивать на моих собратьев охоту. Во-вторых, людские королевства позволят нашим торговцам присутствовать на их рынках. У нас есть, что предложить вам, у вас есть то, что нужно нам. Так мы быстрее восстановим свои территории и к истечению срока договора никто не будет иметь каких-то сильных преимуществ друг над другом. Все подробности этих условий мои сторонники будут обсуждать лично с представителем каждого из королевств, дабы в итоге не возникло каких-нибудь непониманий. На этом требования, касающиеся моего королевства, пока что закончились. Теперь я буду говорить от лица Короля наёмников, который на это собрание прибыть не смог по личным обстоятельствам».       Таким образом, собрание шло более суток. Правители выдвигали свои требования. Остальные стороны соглашались с ними, вносили свои изменения или настаивали, чтобы данное условие и вовсе не было внесено в договор. За всё время, что проходило собрание, представители народов успели коснуться многих вопросов, за исключением одного. Территории королевств были оставлены в пределах тех границ, в которых они были до начала похода Хаоса. Многие земли были разорены настолько, что не было смысла требовать их от другой стороны сейчас. Всем будет лучше дождаться, когда пройдёт время, и хозяин этих земель сам восстановит их. А по истечению срока договора уже будет видно, будут стоить эти территории того, чтобы начинать за них новую войну.       К вечеру следующего дня, когда все условия были окончательно уточнены, и все присутствующие дали своё согласие на их внесение в договор, бумага была составлена. Под каждую из сторон была выделена отдельная часть, где указывались её обязательства и то, что она могла требовать от остальных. Расписавшись за Империю самым первым, глава Совета передал бумагу следующему делегату. Так, переходя от одного правителя к другому, договор закреплял свою силу новыми подписями. Расписавшись последним, Луан Леонкур передал бумагу обратно главе Совета. Тот, убедившись, что все подписи были поставлены верно, взял в руки свечу и капнул на уголок договора несколько крупных капель. Поставив печать прежде, чем воск успел затвердеть, глава Совета положил бумагу на середину стола, чтобы каждый мог убедиться, что печать и все остальные условия закрепления договора были сделаны как полагается.       Встав из-за стола и поклонившись друг другу, представители своих народов покинули комнату, в которой проводилось собрание. Наблюдая за тем, как делегаты покидают столицу в сопровождении своего эскорта, Бальтазар Гельт размышлял над тем, какой угрозе надо нависнуть над миром, чтобы сильнейшие этого мира позабыли о старых обидах и встали спиной к спине против общего врага. Что произойдёт, если подобному будет суждено повториться? Все они снова закроют глаза на обиды и встанут единой стеной на защиту Старого Света? Так или иначе, одной судьбе известно, что ждёт их дальше. Обратив взгляд в сторону горизонта, где солнце поднималось над землёй, освещая его своими тёплыми лучами, Бальтазар Гельт тихо произнёс: «Нам всем повезло получить сегодня важный урок. Какой бы мощью ты не обладал, против всеобщего единства бороться бессмысленно. Те, кто друг для друга считаются заклятыми врагами, перед лицом общего врага могут выступить такой мощью, что с её силой можно будет сворачивать горы или вовсе изменить облик этого мира. Если мы не забудем этого, то Старый Свет будет существовать вечно. Если же наши потомки откажутся от этого знания, то последующего поколения может и не быть. Запомни это, и никогда не забывай».

Эпилог третьего акта.

      Прошло 15 лет...       Река раскаленной магмы неспешно текла вперёд, время от времени извергая из себя огненные гейзеры. Плывя по течению, каменные породы бились об берег, ломаясь на куски. Небо над Пустошами Хаоса как всегда было затянуто непроглядными чёрными тучами, в которых сверкали красные молнии, оглашая огненную пустыню раскатами грома, от которого верхушки гор, виднеющихся на горизонте, тихо содрогались. Среди скалистых холмов, вблизи огненной реки можно было увидеть два быстро мелькающих силуэта. Помимо них, неподалёку от реки можно было увидеть святилище Хаоса, где на жертвенной плите лежал проржавевший насквозь молот и, покорёженный под действием невероятных сил, шлем. Так же вокруг святилища был раскинут небольшой лагерь воинов Хаоса, которые, убивая время, устраивали бои между собой, доказывая друг другу, что они сильнейший из слуг верховного Лорда Хаоса.       Но больше внимания во всем этом заслуживали два силуэта, то и дело мелькающих в скалистых холмах. Перебегая от одного склона к другому, две человеческие фигуры бежали одна за другой. Первой достигнув реки, девочка с огненными волосами и кожей, цвета раскаленного железа, радостно подпрыгнула вверх, после чего с гордым видом посмотрела на того, кто занял сегодня второе место. Убрав с лица прядь чёрных волос, мальчик сел на землю, давая себе возможность отдышаться. Подойдя к огненной реке, девочка поводила в ней ногой, после чего, стряхнув со стопы раскаленную магму, пошла к проигравшему в споре сопернику.       Сев рядом с мальчиком на землю, девочка гордо задрала нос к верху и победоносно подняла сжатую в кулаке руку: «Я снова тебя победила!». Восстановив дыхание, черноволосый мальчик с недовольным видом посмотрел на свою сестру, после чего отмахнулся от неё и сказал: «Это всё из-за твоих внутренних способностей. Если бы не они, ты бы плелась позади меня, как бескрылая мантикора» - «Ну, конечно. Огонь тут не причём. Просто я быстрее тебя, а ты не хочешь этого признавать» - сказав эти слова, сестра прикоснулась к плечу обиженного брата. Стоило её пальцам коснуться его кожи, как тот сразу отпрянул назад, держась рукой за появившийся ожог: «Ай! Ты забыла, что я не могу терпеть твой огонь!» - «Прости, я забыла. Всё равно, шрамы украшают мужчин. Хотя, в твоём случае про мужчину, я это рано сказала». Уже готовые сцепиться друг с другом, брат и сестра услышали позади себя приближающиеся шаги. Не успели они обернуться, как услышали знакомый голос: «Селиста, Азариус, что я вам говорила по поводу того, чтобы вы не уходили далеко от лагеря без присмотра?». Виновато опустив головы, дети нового верховного Лорда Хаоса извинились перед своей строгой матерью: «Прости нас» - «Так уж и быть. Селиста, ты опять дала волю внутреннему огню?» - «Оно само так получается». Опустившись рядом с дочерью на колени, Ливианна положила руки на плечи дочери и закрыла вместе с ней глаза. После пары глубоких вдохов, волосы девочки погасли и приобрели пепельный цвет, а кожа приобрела медный оттенок.       Вернув внутренний мир дочери в нормальное состояние, Ливианна взяла своих детей за руки и повела их обратно в лагерь. По пути они встретили несменного телохранителя Ливианны, который, облокотившись на груду камней, восстанавливал дыхание: «Дети снова убежали от тебя, Вазраг. Ещё чуть-чуть, и тебе будет за ними не угнаться». Тяжело вздохнув, телохранитель Ливианны вытянулся в полный рост и пошёл вслед за госпожой и её отпрысками. Он мог бы сказать что-то в своё оправдание, но боги отняли у него дар речи, так что оставалось только терпеть и смотреть на то, как дети Ливианны с каждым днём становятся всё более самостоятельными. Ещё немного, и они станут юными Лордами Хаоса, которые возглавят собственные армии, а слова матери будут восприниматься ими как напутствия, а не строгие указания. А пока этот момент не наступил, ему надо было оберегать эту уникальную семью от различных напастей. В частности детей, которые ещё не могли за себя постоять. Сама Ливианна уже прекрасно обходилась без свиты и могла справиться с любым, кто осмелится дерзнуть пойти против неё. А такие были, но жили они потом недолго. А те, кто жили долго, держались от верховного Лорда Хаоса как можно дальше.       Тревожимые холодными ветрами, идущими с Северных пустошей, воды Бескрайнего океана, омывали покрытый столетними льдами берег. Покрытый Северными пустошами и чёрными скалами, полуостров Норска оставался почти самым суровым местом в Старом Свете, куда могла ступить нога человека. Населяющий полуостров племена варваров, расколотые древней враждой, были немногими, кто мог выживать в этих суровых условиях. Лишённые возможности засеивать что-либо в этих покрытых снегами и льдами землях, они были вынуждены совершать набеги на южное королевство. Альтернативой этому была охота на существ, населяющих полуостров. И если кто-то осмеливался подумать, что в этом нет ничего такого опасного, то он очень сильно ошибался. Помимо привычной людскому представлению об охоте на оленей и прочую дикую живность, варвары охотились на таких существ, которые снились некоторым только в самых жутких снах. Когда-то северные племена могли укрощать этих чудовищ, но те времена давно прошли. Но это не означало, что им не суждено было вернуться.       Рассекая ледяные воды, корабль приближался к берегам полуострова. Закованные в цепи рабы гребли вёслами, подгоняемые ударами плети своего надзирателя: «Гребите сильнее, тщедушные крысы! Если не хотите, чтобы вас скормили волкам, то накиньтесь на вёсла, словно от них зависит ваша никчёмная жизнь!». Наполняемый холодным ветром, чёрный парус гнал корабль вперёд, облегчая участь измотанных гребцов. Проведя в плавание нескольких месяцев, люди на корабле уже изнывали от желания ступить на твёрдую землю родных берегов.       Стоило кораблю коснуться мелководья, как несколько облачённых в доспехи и меха воинов спрыгнула с бортов, держа в руке канаты. Вытянув дракар вождя на берег, воины начали вбивать в землю колья и обматывать их канатами, чтобы не дать кораблю уйти в океан во время прилива. За всей этой высадкой наблюдал старик, стоя на горных склонах, прилегающих к ледяному берегу. Держась обеими руками за свой несменный посох, адепт Хаоса с надеждой смотрел на вернувшихся из многолетнего похода истинных хозяев этих земель. Нося одноимённое название со своими землями, варвары Норска когда-то были одним единым племенем, но после смерти предыдущего вождя, война за власть расколола их на десятки мелких разобщённых племён, пресмыкающихся перед могучими соседями с востока. Те же, кто прибыл на корабле, помнили старые времена, и явно не будут рады узнать о том, что случилось с их родиной. Особенно это новость должна будет задеть того, кто ведёт это суровое племя за собой.       Встав на нос корабля, варвар с довольной ухмылкой посмотрел на родные берега: «А здесь всё, как я помню». Спрыгнув вниз, вождь племени заставил своих воинов отвлечься от работы и обратить внимание на него. Сразу за вождём с корабля спрыгнуло три белошёрстных волка. Встав рядом с хозяином, они с любопытством начали вдыхать воздух новых и незнакомых им мест. Потрепав одного из зверей за загривок, вождь произнёс: «Вот я и дома».