Young, beautiful and stupid

Освальд волновался. Не нужно было быть гением, чтобы понять это. Джим крепко зажмурился, затем осторожно приоткрыл один глаз. Нет, всё по-прежнему — мэр продолжил мерить шагами собственную не обделенную квадратными метрами гостиную. Не в первый раз Джим подумал, для того, кому на первый взгляд было сложно передвигаться, он был чересчур прыток. «Но иначе он не стал бы мэром, да?». По словам Освальда, это его первый срок, но из-за вопиющей некомпетентности предшественника, оставившего после себя множество нерешенных вопросов, у них не было возможности, как следует это отметить. Джим-то, наивный, полагал, в подобных случаях достаточно какой-нибудь помпезной вечеринки для вип-персон. Как бы то ни было, они ждали начальника штаба к праздничному ужину. Педантичный Эдвард не только не явился вовремя, но и не брал трубку. — Может, ты успокоишься, наконец? — поинтересовался Джим, ни на что в действительности не надеясь. Он провел рукой по еще влажным волосам, нахмурился, осознавая, что напряжение Освальда невольно передалось ему, и постарался принять непринужденную позу — откинулся на спинку дивана и протянул руки вдоль. Чуть раньше, устав от напрасного ожидания, он отправился в душ. Мелькнула даже оптимистичная мысль — Освальд подуспокоится в его отсутствие. Напротив, тот, кажется, накрутил себя только больше. Захотелось вернуться обратно — к горячей воде, благотворно влияющей на усталые мышцы, к пару, образовывающемуся в вакуумном помещении, к ощущению чистоты, — закрыться там и не вылезать, пока Нигма не соизволит объявиться. А лучше проверить, правда ли простыни в приготовленной для него комнате, куда он успел ненадолго заглянуть — распихал новые вещи по полкам гардеробной, — шелковые или только кажутся таковыми. Но еще ему хотелось быть рядом, если мэр всё же дойдет до ручки. «Интересно, номер экстренной службы всё еще 911?». — Ты был на улице? — озадачено спросил Кобблпот, когда две противоположные друг другу стены ему наконец наскучили. — В душе. Примерно двадцать минут, но спасибо, что заметил, — недовольно отозвался Джим, — дождь, кстати, давно закончился. Оставалось надеяться, что Эдварда не смыло за это время в канализацию, а может, туда ему и дорога. — Вот как? — Та-ак, с меня хватит, — окончательно решил Джим, вскакивая с насиженного места и таща не сопротивляющегося — больше от удивления, чем от чего-либо еще — Освальда к дивану. После Гордон принес туда же порядком общипанную утку с яблоком. Собственноручно общипанную, на самом деле. В какой-то момент Джим, не желая и дальше слушать урчание собственного пустого желудка, наплевал на приличия и принялся есть всё, что показалось ему хоть сколько-нибудь аппетитным. Хозяин дома, к его чести, возражать не стал. Кажется, уморить Джима с голоду все-таки не входило в его планы. Себя разве что. — Ешь, — велел Джим, присаживаясь на корточки неподалеку и пихая вилку Кобблпоту в руку. — Но… — попробовал возразить мэр. — Ешь, — повторил Джим еще более безапелляционным тоном, чем раньше, — или я сам это в тебя запихаю, — в подтверждение своих слов он отщипнул кусочек мяса с ближнего края и протянул руку в направление Освальда. Тот упорно отодвигался, рискуя при этом свалиться на пол. А потом всё ж таки быстро отправил немного утки в рот. Джим слегка пожал плечами и съел собственный кусок, не забыв с наслаждением облизать пальцы и замечая, что Освальд пристально следит за этим нехитрым действием. Попытка отстранить от себя блюдо успехом не увенчалась — Джим взглядом обозначил бесполезность затеи. Следующие несколько минут самыми громкими звуками в комнате были удары вилки об тарелку. — Я волнуюсь, Джим, — озвучил очевидное Освальд, стараясь не захлебнуться заботливо поданным вином. — Что если с Эдом что-нибудь случилось? Что если его похитили мои конкуренты? — Мафия. Правительство, — подхватил молодой Гордон, кивая. — Хотя постой, как я мог забыть, ты же и есть правительство. — Это не смешно, Джеймс! — А я и не смеюсь. Просто думал, паранойя ушла вместе с восьмидесятыми. Тебе не приходило в голову, что он, ну, не знаю, встретил по дороге подружку, они зависли где-нибудь… — У Эда нет подружки! — немедленно возмутился Кобблпот, всё же давясь и выплевывая часть выпитого на Джима. Гордону оставалось лишь с тоской наблюдать, как красное пятно расползается по новой белой футболке — карма такая сука. — Ла-адно, не подружку, а скажем, друга. — У Эда нет друзей, кроме меня, — возразил Освальд сердито, ему казалось — Джим не мог сморозить большей глупости. — Звучит одиноко, — буркнул Джим. — И странно, — заметил он после паузы. — У вас клуб или что? — оглядевшись в поисках салфетки или полотенца, он понял, что придется возвращать из-за этого к столу и вещь это вряд ли спасет, вздохнул и остался на месте. — Ты не оделся соответственно случаю, как я тебя просил, — заметил Освальд, допивая остатки гораздо более неторопливо, дабы избежать повторения. Впрочем, это было излишне, так как на дне бокала почти ничего не осталось. — Да. Я что, плохо выгляжу? — вопросил Джим, встречаясь взглядом с мэром и подцепляя кончиками пальцев часть футболки с пятном. — И это явно к лучшему. Представь один из обожаемых тобою костюмов с таким вот украшением. Освальд в ответ огладил его взглядом. Улыбнуться показалось Джиму самой естественной вещью в мире. — И все же, Эд никогда… «Да что б тебя»! — Освальд, послушай меня, — Гордон взял мэра за плечи и слегка встряхнул. — Эд — взрослый мальчик. И я уверен, с ним всё-при-всё в порядке. Давай подождем до утра? Если он не явится, я клянусь, мы с тобой вместе пойдем в полицию и… — Нет никакой нужды вмешивать в это полицию, — отрезал мэр. — Но… а впрочем, не важно, делай, что хочешь, Освальд. Но разве случись с ним что-нибудь, с начальником штаба, с человеком, которого наверняка все в городе знают, — Джим старался придать значимость последним словам, — ты не узнал бы об этом первым? И похитители обычно предъявляют требования. — Да, Джеймс, ты прав, разумеется, ты прав, — быстро согласился Кобблпот. Джим сел на диван рядом с ним и с силой провел рукой по лицу, понимая, что на дальнейшие увещевания нет никаких сил. — Скажи, Освальд, ты всегда такой? Нервный, суетливый? — измождено поинтересовался он. — Значит, вот я какой, по-твоему? Нервный и суетливый? — уточнил вышеупомянутый с явной обидой. — Ну, не только, — чуть смутился Гордон, — еще ты очень хороший друг, судя по всему. Освальд в неверии уставился на него. — Что? Что такое? — Прежний ты никогда не… — Кобблпот вдохнул, — никогда не говорил мне такого. Джим чуть нервно пожал плечами. — Я говорю. Сейчас. — Джеймс… — Мм…? — Я только хотел сказать, спасибо, если бы тебя не было рядом, я не знаю, что бы я… как бы я… — Эй, — прервал собеседника Джим, хотя растерявший красноречие Кобблпот — зрелище занятное, — за такое не благодарят. Если я и помню что-нибудь об отце, так это то, как он говорил: «Никогда не извиняйся, Джим, делай или не делай. Урон, если он имел место быть, уже нанесен. И не благодари, то же касается и людей, они либо делают, либо не делают». — О, — Освальд хмыкнул, — это многое объясняет. — Да? — ему по-прежнему было любопытно, что скрывала за собой более взрослая жизнь — Не будем об этом, — жестко. — И… — Кобблпот поерзал, не в силах сдержать радость от собственной находчивости, — ты благодарил меня, раньше. — А, — Джим чувствовал себя, как человек, застигнутый на месте преступления. — Ну, не все в моей семье следуют этому правилу. И я стараюсь делать это по минимуму, — закончил он хмуро. — Лично я, — Освальд быстро схватил Джима за руку, так словно от этого зависела его жизнь, и заглянул в глаза, — не вижу ничего предосудительного в благодарности, Джеймс. Слова подчас дают так много. — Что ж, тогда, могу я попросить кое о чем? — Гордон колебался, не зная, поймут ли его правильно. — Да, конечно, Джеймс, — с готовностью отозвался Кобблпот. Джим улыбнулся чуть кривовато. — Зови меня Джим. Не думаю, что для Джеймса осталось хоть сколько-нибудь места, — произнес он со всей серьезностью. — О, хорошо, Дже… Джим. Джим кивнул и поддался вперед, прижимаясь губами к губам того, кто всегда произносил его имя с таким придыханием. Он ожидал чего угодно, но Освальд буквально застыл восковой фигурой. Секунда, две, три, отмериваемые ударами быстро бьющегося сердца. Лишь не отнятая рука, лежащая поверх его собственной, давала понять, что Освальд всё еще рядом и что надежда еще есть. Джим прижался к чужому рту немного теснее и попробовал аккуратно раскрыть чуть потрескавшиеся, но теплые губы. Освальд по-прежнему не реагировал. А затем стал медленно отстраняться. — Что… Джим… ты… я… — секундного взгляда в абсолютно ошарашенное лицо Освальда Джиму хватило, чтобы осознать, каким же он был идиотом. — Черт! — выругался Гордон, с силой, до боли, хлопая себя по коленям. — Это было так глупо, прос… То есть ты так смотрел на меня, что я решил… я такой глупый. Эд, да? Что за вопрос, конечно, тебе нравится Эд. — Джим, не… — Освальд попробовал было снова дотянуться до его руки, но Джим едва ли не отпрыгнул. «Только жалости мне не хватало!», — подумал он, изо всех сил стараясь справится с нахлынувшим чувством унижения. — Я выйду подышать, хорошо? — быстро произнес Джим, подскакивая. Позволения он, конечно же, дожидаться не стал.