— Мне осталось всего 48 часов...
— Так чего же ты сидишь?
Тринадцатилетний Чонгук живо хватает чужой рукав больничной рубашки и быстро выбегает из надоедающей палаты, направляясь на улицу.
— Стой, не беги так быстро! — у Тэхёна, которому всего четырнадцать, щас сердечко выскачет из груди.
Чонгук выбегает на больничный двор. Медсестры косятся на этого паренька, который имеет проблемы с желудком, который вечно находится в палате, в которую нежелательно заходить.
Тэхён останавливает своего друга и дышит очень рвано.
— Мне... мне же нельзя бегать, дурак, — Тэхён глотает воздух ртом, поднимая голову вверх, позволяя солнышку осветить и так бледное лицо.
— Прости, я совсем забыл.
Весь день они провели у дерева, рассказывая друг другу секреты. Тэхён был открытой книгой. А Чонгук слушал. А что еще делать? Киму уже не стыдно за что-то, он выпаливает всё: и как пробовал курить, как впервые подрался, как выбросил случайно кота с восьмого этажа и как облил учительский стол компотом.
Чонгук смеялся, а Тэхён всё время прикрывал глаза. Его грудь вздымалась так медленно, что будто она щас и вовсе остановится.
— Тэхён! Живо в палату, — лечащий врач Тэхёна хватает того за руку, уводя от Чонгука. Ким машет рукой на прощание.
Когда оставалось всего 12 часов, Чонгук вновь тайно вбегает в чужую палату, прыгая и хлопая в ладоши.
Тэхён лежал на кровати с закрытыми глазами. Грудь вздымалась еще реже.
— Чего тебе, Гук~и? — почти шёпотом спрашивает Тэхён, кое-как открывая глаза, пытаясь сфокусировать его на друге.
— Я выбил у Сахи ключ на крышу. Пойдёшь со мной?
А что Тэхён? Тэхён идёт. Вот только Чонгук помогает ему, почти таща на своих руках. Тэхён уже не может нормально ходить.
На крыше прохладно немного, но вид на город безумно красивый. Уже вечер, огни немного ослепляют, из-за чего Ким начинает жмуриться. Чонгук наблюдает за ним. Не отводит взгляд.
А после бережно берет очень холодную руку и невесомо прикасается к чужим губам.
***
Чонгук улыбается, вспоминает вчерашний день, прыгает от счастья. Как можно быстрее чистит зубы и бежит в любимую палату.
Но там никого не было. Вещи Тэхёна были в каком-то пакете. Кровать пустовала, а всё белье сложено и лежало на краю.
— Он ушёл раньше, чем мы предполагали, — на детское плечо ложится сильная, но дрожащая рука доктора.
Чонгук держится, пытается не заплакать. Он же мужчина!
— Ты же мужчина, а мужчины не плачут, Гук~и.
Но Чонгук плачет. У Тэхёна была лейкемия.
