***
— Вы воруете омег, а потом требуете за них золото? — Тэхён даже не притрагивается к ужину, который так любезно приготовил альфа. Хотя живот уже сворачивало от голода ужасно. Всё-таки омега не ел целых четыре дня (это столько он проспал после того, как его украли из города). — Нет. — Вы продаете их в рабство? — Нет? — Вы... — Еще слово, и я реально продам тебя, — Чонгук запихивает в рот ложку риса. — А если не будешь сейчас есть, так еще и откушу тебе ноги. Тэхён вспыхивает и от злости, и от страха, но покорно начинает есть. Так они ужинают в тишине примерно минут десять. Чонгук первый доедает, а после опять покидает дом. Омега вздыхает, отбрасывая палочки в сторону. Аппетит вовсе пропал, а волнение вырастает все больше. Альфа так и не сказал ему, зачем он здесь. И что-то Тэхёну подсказывает, что ничего хорошего в этом нет.***
Видятся они следующим утром. Омега просыпается и первое, что он замечает, это голая спина Чонгука, которая вскоре прячется за белой рубашкой. Альфа хватает с пола своеобразную сумку, после чего сразу же движется к двери. Снова уходит. Тэхёну хочется кричать на весь дом, потому что, во-первых, с ним не разговаривают; во-вторых, ему ничего не объясняют и, наверное, даже и не собираются: ну, а, в-третьих, Тэхён хочет домой. К себе домой. Омега поднимается с кровати, одевается и подбегает к двери, надеясь уже выбежать за нее, но она оказывается закрытой. Тэхён дергает ее еще раз, а после замечает лист бумаги с корявым почерком."Завтрак на столе. Обязательно съешь его. Возле шкафа есть ведро с ягодами — можешь их так же кушать, только сначала помой. Вода в бочке в самом углу. Приду к обеду."
— Да что б тебя, противный альфа! Тэхён послушно съедает завтрак, моет посуду, после чего берется за ягоды. Омега бурчит себе под нос все возможные проклятия, потому что он не Рапунцель, и он не собирается торчать тут всю свою жизнь, пока какой-нибудь вор не спасет его. Хотя вор в этой сказке уже фигурирует. Чонгук прекрасно занял эту роль. Альфа, как и обещал, приходит к обеду. Он кидает быстрый взгляд на Тэхёна, который прожигает в нем дыру, а после берется за приготовление еды. — Могу предположить, что я здесь либо в качестве твоего сына, либо в качестве мужа, либо в качестве статуи. Третий вариант отлично мне подходит. Чонгук тихо смеется с рассуждений омеги. — Мне нравится второй вариант. — В таком случае, — Тэхён откладывает чашку с ягодами, — омега здесь я, и готовить, в таком случае, тоже должен я. — Чтобы ты отравил меня? Нет, спасибо уж. — Мне в следующем году семнадцать, и я отлично умею готовить. Нас этому учат уже с тринадцати. — Возраст тут не имеет значение. Какая вероятность того, что ты не решишь убить меня, чтобы сбежать? — Чонгук откладывает нож, полностью разворачивается к Тэхёну. — Чтобы тебя убить, я сначала должен знать причину своего нахождения тут, — омега скрещивает руки на груди. — Ты постоянно пропадаешь, оставляешь меня тут одного. Зачем я здесь? Чонгук закусывает губу, запускает пятерню в свои черные волосы, а после разворачивается и продолжает нарезать овощи. Вопрос опять был проигнорирован. Обед снова прошел в тишине, как и ужин. Ночью Тэхён следит за альфой пристально, который зажигает керосиновую лампу и ставит ее на небольшой столик у стены. Чонгук достает из шкафа книгу в старом переплете, после чего присаживается на кровать рядом с омегой. Оба молчат. Альфа открывает первую страницу, и первое, что видит Тэхён, это рисунки волков. — Мы стая волков, которые не могут создавать омег или бет. Наше потомство — это исключительно только альфы. Это все из-за нашего сильного днк или что-то в этом роде. Конечно, для продолжения нам нужны омеги, но где мы их возьмем, если не можем их воспроизводить? — О боже, только не говори мн... — Не перебивай. Еще давно, когда наши самые дальние предки были на грани вымирания поняли, что для того, чтобы продолжить цепочку, нужны омеги. Первый омега, который дал потомство был Ли Синше. Он был китайцем и проделал огромный путь сюда, в Корею, чтобы увидится со своими близкими. Нашему предку понравился его запах, после чего омегу украли. Сколько бы потомства он не предоставил, были только альфы. И с последующими омегами было тоже самое. Поэтому для продолжения рода мы продолжаем делать то же, что и они. — Ты хочешь, чтобы я дал тебе потомство? — тихо спрашивает Тэхён, когда молчание Чонгука затянулось. — М-м-м, да? Я понимаю, что для тебя это звучит все дико, но такова наша судьба. Мы также, как и вы, хотим видеть своих приемников и хотим продолжить свою семейную цепочку. Но выход у нас только такой. Я пытался найти себе омегу на протяжении десяти лет, но все эти запахи... они заставляли меня выть от их противности. Но твой... такой вкусный, что я быстро побежал за ним, пока он не растворился в воздухе. Так я и нашел тебя на той площади. Омега смотрит в одну точку и ничего не говорит. Чонгук продолжает: — Я заметил, что твой запах слишком слабый, поэтому догадался, что проявился он у тебя от силы год назад. Ты еще юн для всего этого, но... я не мог тебя оставить? К тому времени, пока бы тебе исполнилось двадцать, ты бы мог обзавестись альфой, возможно, детьми. А забирать омег уже с семьями не в нашей компетенции. Поэтому я подумал и решил забрать тебя еще юным? Возможно, когда пройдет четыре года, ты уже не будешь ненавидеть меня, и мы сможем создать нормальную семью. Я не хочу заставлять тебя насильно вынашивать от меня волчат, поэтому надеюсь, что время поможет нам. — Я не ненавижу тебя, — тихо говорит Тэхён. — Просто это все... странно? — Это странно для тебя и твоей округи, но для нас это норма. Я правда хочу, чтобы у меня была нормальная семья. Мои родители ненавидели друг друга первое время, но когда появился я, папа смягчился? Он нашел общий язык с отцом, и сейчас они живут в мире и согласии. Бывает, что омеги сразу относятся ко всему понимающе и помогают создать семью, а есть те, кто не готовы смирится с этим. В соседнем доме живет Мин Минсок. Он родил уже двоих альф, и порой мне кажется, что он их ненавидит также сильно, как и своего мужа. — Муж? У вас тут... — Да. У нас также есть бракосочетание. Это основа создания семьи. Омеге в первую брачную ночь, когда и начинается зачатие первого волчонка, альфа ставит метку, которая закрепляет связь до конца жизни. Это метка не такая, как у ваших альф. От волков она очень сильная и не пропадает со временем. То есть, она остается навсегда. С меткой также передается наш своеобразный "яд", который меняет организм омеги, подстраивая под наш цикл жизни. В среднем, мы проживаем до тысячи лет. — Тысяча лет? Боже, это вам не наши убогие сто, — смеется Тэхён, а Чонгук расслабляется. Шутит, значит все нормально. — Все же, ты куда лучше, чем этот противный Богом, за которого меня хотели выдать мои родители. Они думают, что я ничего не знаю. — Что с ним не так? — Во-первых, он пахнет медом, а я терпеть не могу мед. Во-вторых, он жутко приставучий и нахальный. Тебя я хотя бы вижу от силы три раза в день и то на минут пятнадцать. Да и пахнешь ты нормально. — Спасибо, — Чонгук улыбается, закрывая книгу. — Так значит... ты согласен попробовать создать со мной семью? — Если в твоих планах не сотни волчат, то я готов. И если ты будешь выпускать меня на улицу. — Хорошо. — А еще дети не раньше моего восемнадцатилетия, пожалуйста. Я хочу еще ощутить свое уходящее детство. Чонгук улыбается. Наверное, все у них будет хорошо. Но готовить по-прежнему будет альфа, мало ли.