***
Майкл просыпается от ледяного прикосновения к своему плечу. По телевизору идет какая-то политическая программа, часы показывают, что давно минула полночь. — Опять спишь перед телевизором? — спрашивает отец и целует Майкла в лоб. Парень недовольно морщится, не столько от того, что губы у отца тоже ледяные, сколько потому, что считает эти нежности излишними. Объятья еще куда не шло, но поцелуи?! Он же не девчонка. — Я тебя ждал, — бухтит Майкл, потягиваясь. От неудобного положения в кресле конечности затекли. — Где ты был так долго? Отец медлит с ответом. Присаживается на подлокотник, начинает перебирать волосы Майкла. От отца пахнет дождем, бензином и еще чем-то неуловимо-знакомым. Металлическим. Он выглядит усталым и каким-то опустошенным. Молчание затягивается. — Пап? — Я был с Генри, — отвечает отец и вновь замолкает. Он бездумно смотрит в телевизор, а, вновь обратив взгляд на Майкла, глубоко вздыхает, словно перед прыжком в воду. — Чарли мертва. В душе Майкла тоненько тренькает и обрывается еще одна струна.***
На следующий день школа клубилась слухами. О Чарли, о которой многие до этого слыхом не слыхивали, заговорили все. Забавно, что смерть в одночасье способна сделать кого-то знаменитым. Слухи циркулировали самые невероятные. Фритц впитывал их как губка и стремился разносить дальше. Впрочем, с Майклом они обсуждали только относительно правдоподобные вещи. И, как с досадой отметил про себя Майкл, даже в этой ситуации Фритц был осведомлен куда лучше простых смертных. Хотя, учитывая его место работы, это не удивляло. — С-странно, что ты ничего не знаешь. Твой отец приехал п-почти сразу после полиции, — они сидели на подоконнике в одном из школьных коридоров. — Он мне ничего не рассказывает, — Майкл вздохнул. — Ты там был? — Н-н-нет, — словно подтверждая свои слова, Фритц отрицательно помотал головой. — Была смена Винни, а я с-стараюсь поменьше с ним п-п-пересекаться, — Фритц немного помолчал. — Г-говорят, когда её нашли, она была еще теплой. Его что-то спугнуло. — Его? — Б-большинство подобных преступлений совершают м-м-мужчины. И один из детей говорил, что видел за окном Ф-фиолетового человека, прежде чем она исчезла. — В каком смысле «Фиолетового»? — недоуменно покосился на друга Майкл. — В смысле, ц-целиком фиолетового. Человека с длинными фиолетовыми волосами, сиреневой кожей и белыми глазами. — Бред какой-то, — фыркнул Майкл. — Взрослые считают также. Просто еще один слух, — пожал плечами Фритц. — Может, тот парень действительно что-то в-видел и слегка приукрасил, а м-может все выдумал, — пауза. — П-пиццерию теперь закроют? — Нет, — Майкл оперся спиной на стекло. — Отец взял управление на себя, пока Генри не поправится. Не понимаю, зачем ему это? — И как мистер Фазбер? — Плохо, — Майкл дернул плечом, решив не поправлять друга. — Куда хуже, чем мои родители, когда… Ну, ты знаешь, — Фритц кивнул, и Майкл продолжил. — Отец предлагал ему пожить у нас пока, но он отказался. Так что теперь отец возит ему готовую еду и все такое. Старается отвлечь. — Это правильно, — кивнул Фритц. Он открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но его прервал раздавшийся звонок, так что они спешно попрощались и разошлись по классам.***
Дни шли своим чередом. Расследование смерти Чарли вскоре зашло в тупик: полиция не смогла обнаружить никаких внятных зацепок, и дело отправилось в долгий ящик. Постепенно затихли и слухи. Зима сменила осень, незаметно промелькнуло Рождество, украсив праздничные дни густым снегопадом. Резные снежинки драгоценными камнями искрились в свете уличных фонарей. Но уже на следующий день зимнее волшебство безвозвратно растаяло, превратившись в жидкую хлюпающую грязь. Для Майкла праздники прошли довольно тягостно. Отец пригласил Генри, и тот весь вечер сидел в углу памятником скорби. От его вида кусок в горло не лез, а за подарки, как подаренные, так и принятые, и вовсе становилось стыдно. Одно хорошо: будучи занятым Генри, отец перестал заботливым коршуном кружить над Майклом и позволил ему ускользнуть на улицу, к Фритцу. Вероятно, это означало, что Майкл плохой сын, пренебрегающий семейными праздниками, но отец предпочел сделать вид, что ничего не случилось. И, тем не менее, остаток каникул Майкл старался его не расстраивать и проводить с ним побольше времени. Мало ли что может случиться? В самом конце рождественских каникул случилось нечто, сделавшее город больше похожим на разбуженный пчелиный улей. Обнаружили тела трех пропавших за последние пару месяцев детей с явными признаками насильственной смерти. Говорили — это сделал человек, убивший Чарли. Говорили — в городе завелся маньяк. Не обошла шумиха и школу. Снова всплыла страшилка о Фиолетовом парне. Дети помладше шепотом пересказывали друг другу слухи. Подростки зачитывали вслух самые жуткие подробности, просочившиеся в газеты. — О боже, Фритц, и ты туда же! — простонал Майкл, заметив в руках друга газету и ножницы. — Ты собираешься эту вырезку себе на шкафчик приклеить? — Должно же быть у меня хобби? — пожал плечами Фритц, не отвлекаясь от своего занятия. — К тому же эта газета — не тот ширпотреб, что у всех остальных. Н-настоящая криминальная хроника! Они даже успели опубликовать информацию об опознанных жертвах. Глянь! — он протянул Майклу уже вырезанную статью. Майкл осторожно разгладил листок, рассматривая напечатанные в верхнем правом углу фотографии двух мальчишек. В глаза Майкла бросился их ровесник, спортивный парень с идиотской улыбкой на пол лица. Фотография была черно-белой, но Майкл помнил, что его волосы светло-русые, а футболка — зеленая. — Я знал его, — растерянно пробормотал он, ощущая как скручиваются в тугой комок внутренности. — Это Джон Джексон. Мы дружили раньше. Перестали общаться после того несчастного случая. «Это его идея! Не наша!» — Оу, с-сочувствую, чувак, — ободряюще похлопал его по плечу Фритц. — Это ужасно само по себе, а уж когда происходит со знакомым тебе человеком… — он покачал головой. — Ты слышал, что с ним сделали? В газету просочилась только малая часть. Майкл отрицательно помотал головой, пытаясь сглотнуть подступивший к горлу комок. Джон обожал тупые шутки и розыгрыши. Если бы Майкл не знал, что богатой фантазией его природа не одарила, то решил, что это очередная шутка. В их компании генератором идей был Майкл, но без поддержки Джона он никогда бы не решился на что-то серьезное. Майкл не пытался наладить с ним контакт после смерти Криса, хотя им бы нашлось, о чем поговорить. А теперь Джон мертв. — Оно и к лучшему, что н-не слышал, — заметил Фритц преувеличенно оптимистичным тоном, вырывая Майкла из мыслей. — Хотя я думал, что ты обратишь внимание на второго. Майкл послушно перевел взгляд на другую фотографию. На ней был запечатлен совсем малыш. Майкл не дал бы ему больше четырех лет. В его чертах виднелось что-то знакомое, но что именно Майкл уловить был не в состоянии. Он перевел взгляд на подпись. «Гарри Роджерс, 4 года», гласила она. — Это?.. — Младший брат нашей Луизы, ага, — кивнул Фритц, — пропал на День благодарения. Готов поспорить, это были худшие выходные в ее жизни. — Ты говоришь как полный говнюк, — хмыкнул Майкл. — Ну что поделать, — фальшиво извинился Фритц, забирая вырезки из рук Майкла. — Я еще тогда сказал, что он, скорее всего, мертв. Она возненавидела меня еще больше, хотя куда уж? Он вытащил из своего шкафчика огромную потертую папку, почти под завязку набитую бумагами, и аккуратно сложил в нее вырезки. — Что это? — невольно поинтересовался Майкл. — Информация о пропавших детях, — дернул плечом Фритц. — Я вроде как собираю статистику за последние несколько лет. Тут в основном розыскные плакаты. Ну и информация о тех, кого удалось найти. Большинство сбежало из дома и осело в соседних городах, некоторые сами потом вернулись. Другим не повезло. — Выглядит довольно внушительно. — Ага, вот только большая часть из этого, — он любовно провел рукой по корешку папки, — слухи. Полиция скрывает все что можно. Вот если бы я мог получить доступ к их данным… — мечтательно протянул Фритц. — Но этому не бывать. И к тому же у меня не так много свободного времени на это.***
Зима вгоняла Билла в меланхолию. Бесснежная, сырая и грязная, она сопровождалась промозглым ветром, выдувающим из души последние остатки тепла. Не добавляла хорошего настроения и пожухлая трава городских газонов, слишком зеленая для января. Генри, начавший было понемногу оживать, с обнаружением трупов вновь ухнул в глубины депрессии, и, кажется, винил во всем произошедшем себя. Попытки переубедить его ни к чему не привели. Чертовы копы. Столько работы насмарку. Единственной радостью в этот период для Билла оставался Майкл. Он в кои-то веки вел себя как нормальный подросток. Жаловался на учебу, пропадал с друзьями или включал на всю громкость музыку, настежь распахнув двери своей комнаты, как сейчас. При виде отца звук он существенно убавил. — Что-то случилось, Майкл? Ты выглядишь подавленным, — Билл присел на краешек кровати сына. Тот раскинулся на кровати в форме звезды и до этого момента безучастно смотрел в потолок, поддергивая ногой в такт музыке. — Ты знал, что один из убитых этим маньяком детей — Джон Джексон? — Я надеялся, что ты не узнаешь, — вздохнул Билл. — Я умею читать газеты, пап, — раздраженно произнес Майкл, садясь. — В школе все об этом говорят. Ты знаешь, как давно он пропал? — Недели две назад, — под пристальным взглядом сына Билл почувствовал себя неуютно. — Раньше ты не интересовался криминальной хроникой. — Раньше маньяки не похищали моих друзей. — Друзей? Вы общались после того несчастного случая? — Нет, но… Не придирайся к словам. — Майкл прервался, теребя в руках край покрывала. — Мне кажется, что я приношу близким людям несчастья. Все вокруг меня умирают. — Не говори так, Майкл. В этом нет твоей вины, — Билл придвинулся ближе, заключая сына в объятья. — Я все еще с тобой, и со мной все в порядке. Не беспокойся из-за этого маньяка. Он не тронет тебя, обещаю. — Майкл уткнулся лицом ему в шею, и Билл чувствовал его горячее дыхание на своей коже. Он осторожно провел рукой по спине сына, поглаживая выпирающие сквозь футболку позвонки. Билл готов был просидеть так целую вечность. — Все будет хорошо. Только будь осторожен. — Ладно, — пробурчал Майкл в ответ, отстраняясь. — И ты тоже.***
Со временем шумиха вокруг найденных тел несколько поутихла. Жизнь вновь входила в свою колею, хотя газеты все еще печатали информацию о ходе расследования, говорить им было не о чем. Поначалу воспрянувшая духом полиция вновь зашла в тупик. — Появилось что-то новое? — спросил Майкл, наблюдая, как Фритц вырезает очередную газетную статью для своего архива. — Нет, но тут красивее написано. — Знаешь, со всей информацией, что ты накопил, мы могли бы начать свое расследование, — предложил Майкл. — Что ты подразумеваешь п-под расследованием? — приподнял бровь Фритц. — Если дальнейшее собирание слухов и вырезок из газет, то з-знай, что обычно это довольно скучно, мы вряд ли действительно что-то обнаружим, а если и обнаружим, все может стать довольно опасно. — Должен же я принести хоть какую-то пользу обществу, — фыркнул Майкл, — Джон все-таки был моим другом. Хоть и расстались мы не лучшим образом. Да и Чарли… — он обхватил себя руками. — Я хотел бы… не знаю. Сделать что-то хорошее в память о них? Фритц немного помолчал, а затем торжественно возложил руки на плечи Майкла: — Тогда назначаю тебя младшим детективом! Есть идеи, с чего начать? — Эй, а почему младшим? — возмутился Майкл. — Я начал этим заниматься раньше, — пояснил Фритц, но под недовольным взглядом Майкла стушевался. — Н-но если не хочешь, будем напарниками. — Ладно, напарник. Давай сначала разберем, что у тебя есть. Сможешь зайти ко мне со своим архивом вечером? — Без проблем.***
Как оказалось позже, информации у Фритца было много, но общего характера. Собрав в кучу все, что могло относиться к Фиолетовому парню, картину они получили не слишком ясную. Над некоторыми деталями они спорили до хрипоты так, что на шум заглянул обеспокоившийся Билл. — Все в порядке, пап. Просто небольшие творческие разногласия. — Что это у вас? — подозрительно осведомился Билл, беря в руку одну из газетных вырезок, в беспорядке раскиданных по комнате. По мере прочтения его лицо приобретало все более недовольное выражение. — Э-это домашнее задание. Н-нам нужно написать статью на актуальную тему, лучшая будет опубликована в школьной газете. А с-сейчас все только об этих убийствах и говорят, — протараторил Фритц. — Ладно. Надеюсь, вы проявите благоразумие, — кинув на парней еще один полный подозрительности взгляд, Билл удалился. — Зачем ты соврал? — спросил Майкл, как только шаги отца затихли вдали. — А зачем говорить правду? — пожал плечами Фритц. Такая постановка вопроса завела Майкла в тупик. — То есть как, зачем? — Людям не нужна правда. Они слышат то, что хотят услышать. И ты ведь не хотел его волновать, помнишь? На это у Майкла ответа не нашлось. Они расстелили на кровати карту города и окрестностей, красными точками отмечая на ней места, где в последний раз были замечены предполагаемые жертвы Фиолетового парня. Самое большое скопление точек оказалось в окрестностях Центрального парка. — Забавно, — пробормотал Майкл, отступая на пару шагов назад для оценки своей работы. — Что именно тебя веселит? — отозвался Фритц, пытаясь оттереть красный фломастер с подбородка. — Здесь находится «У Фредди Фазбера», — ткнул Майкл в нижний край парка. — Если я не ошибся с масштабами, от нее до любого из мест исчезновений не больше получаса пешком. — Действительно. А это значит, что Фиолетовый парень знает, что малышня в восторге от аниматроников. — Скажи, Фритц, а у вас все еще используется фиолетовая униформа? — Ну, она скорее лиловая… — Фритц прервался на полуслове и побледнел. — Я п-понял, к чему ты клонишь. — Может, эти фиолетовые слухи не на пустом месте взялись? — С-спасибо, успокоил, — фыркнул Фритц, усаживаясь прямо на пол. — Теперь я постоянно буду думать, что один из парней с работы — с-серийный убийца. — В «Афтон Роботикс» тоже фиолетовая униформа. Отец считает, что это повышает творческий потенциал и работоспособность, — Майкл сел рядом с ним, скрестив ноги по-турецки. — Нам нужно больше информации. — Да где ее взять? Я собрал все, что было в открытых источниках. — Мы можем попросить помощи у Луизы, — искоса взглянул на друга Майкл. — Она ведь дочь шерифа и может получить доступ к полицейским данным. — Чувак, это не сработает. Она ненавидит меня. И не станет мне помогать, даже если мы окажемся последними людьми на Земле. — К твоему счастью, на меня это не распространяется, — самодовольно ухмыльнулся Майкл. — И если бы ты все же открыл причину вашей ненависти, я бы смог попробовать ее уговорить. — Это долгая история, — нахмурился Фритц. — Нам ведь нужна эта информация. — Ладно! — он нахмурился, сплетя руки в замок. — В прошлом году я… сорвался, скажем так. Наговорил при толпе много всего такого, о чем стоило бы умолчать, в том числе про нее. — Фритц отвел глаза, засунув руки в карманы. — Я пытался извиниться, но она не стала слушать. Майкл покивал, хоть такое объяснение его и не удовлетворило. О том, что Фритц в отношении Луизы оказался несдержан на язык, он и сам догадался. Но он был почти на сто процентов уверен: за этой историей стояло что-то еще.***
С неделю Майкл собирался с духом, чтобы подойти к девушке. Но при виде ее заплаканного лица и сжатых в тонкую полоску губ, вся решимость куда-то испарялась. Фритц в этом деле тоже не слишком помогал, на ходу придумывая миллиарды причин, по которым лучше не лезть к девушке сейчас, да и вообще. Он на удивление тонко распознавал её настроение даже издалека. И у него оказалась под рукой самостоятельно разработанная «Шкала бешенства Луизы» верхним значением в которой «Убью всех, кто посмеет меня тронуть», а нижним «Можно и поговорить, но не думай, что я тебе не врежу». Шкала, как вскоре убедился Майкл на собственном опыте, довольно точная. — Откуда ты так хорошо ее знаешь? — в раздражении поинтересовался Майкл, когда Фритц в очередной раз оттащил его от девушки, что-то складывающей в свой шкафчик. — Мы дружили раньше, — пояснил Фритц. — В таком состоянии ее действительно лучше не трогать. Давай подождем, пока она успокоится? — Мне кажется, что ты просто не хочешь, чтобы я с ней говорил, — скрестил руки на груди Майкл, вырываясь из рук друга. — Что? Нет! — воспылал наигранно праведным возмущением Фритц. — Просто я беспокоюсь о твоем здоровье. — Так мы дальше не продвинемся, — приложил ладонь к лицу Майкл. — Я поговорю с ней сейчас. И он направился к девушке, не обращая внимания на всеми возможными способами подающего запретные знаки Фритца. — Привет, Луиза, — подошел Майкл к ней, натягивая сочувственную улыбку. — Мне жаль твоего брата. И Фритцу тоже, просто он не решается подойти. — Привет, Майкл, — ответила она ничего не выражающим голосом. — Рада, что ты нашел решимость прекратить выслеживать меня по углам и поговорить прямо. И передай Фритцу, что он все еще мудак. — Эм, ладно. Слушай, мы хотели провести небольшое любительское расследование по этому делу. У Фритца уже есть кое-какие материалы. И, я подумал, может, ты, эм, захочешь к нам присоединиться? — По-твоему, парочка подростков справится с этим лучше полиции? — фыркнула Луиза, но Майкл заметил мелькнувший в ее глазах огонек интереса. — Кто знает, — пожал плечами Майкл. — В обычных условиях я бы ответил «нет». Но вот если бы у этой парочки подростков была полицейская информация… — И ты хочешь, чтобы я вам ее достала? — приподняла брови Луиза, скрестив руки на груди. — Разве тебе самой не хочется во всем разобраться? Полиция упускает множество деталей, потому что не верит основным свидетелям — детям. — Ты сам-то веришь? Фиолетовая кожа, серьезно? — Нет, это явное преувеличение, — поморщился Майкл, — но я знаю как минимум два предприятия, где для сотрудников обязательна фиолетовая форма.***
Они решили встретиться после школы на старой детской площадке возле парка. Закатное солнце косыми лучами освещало облупившуюся зеленую краску скамеек и тихо поскрипывающие качели. — Не думай, что раз я согласилась на вашу авантюру, мы снова друзья, — проинформировала сидящего на качелях Фритца Луиза, бросая рядом с ним свою сумку. — Я делаю это ради Гарри и справедливости. — Не ожидал, что у тебя получится, — дал пять Майклу Фритц и обратился к девушке. — Как насчет п-перемирия? Только на время общей работы. — Идет, — нахмурилась Луиза. — Но я все равно тебя ненавижу. — Итак, думаю, нам стоит начать с того, что нам известно, — прервал зарождающуюся перепалку Майкл. Он пересказал девушке выводы, к которым они с Фритцем пришли ранее. — Так значит, вы считаете, что убийца кто-то из «У Фредди Фазбера»? — все еще хмурясь, произнесла Луиза. — Или Афтон Роботикс, — произнес Майкл. — Там давно творится что-то неладное, а отец предпочитает закрывать глаза на мелкие нарушения. Даже если они приводят к трагедиям. Над ребятами повисло удушающее молчание. — Вам не кажется, что вы построили слишком далеко идущие выводы на основе детской страшилки? — произнесла Луиза. — Да, возможно, — кивнул Фритц. — Поэтому нам нужна твоя помощь. Что думает об этом полиция? — Они в тупике, — ответила Луиза после небольшой паузы. — Слишком много версий. Одних подозреваемых почти полсотни! Отец даже решился отправить запрос в ФБР, но кто знает, когда они откликнутся. — Я ожидал большего, — разочаровано протянул Фритц. — По твоему, отец позволяет мне просто так копаться в его делах? — Раньше п-позволял. — То было раньше, — гневно откинула девушка упавшую на глаза прядь волос. — Значит, сейчас в плане д-добывания информации ты полностью бесполезна? Я знал, что Майкл зря тебя позвал, — растянул губы в кривой усмешке Фритц. — Не говори ерунды. Отец повесил доску расследования по этому делу в гостиной, я по несколько раз на дню мимо прохожу. Он давно уже не скрывает, чем занимается. — Успокойтесь. Нам нужно придумать, откуда получить больше информации, — осадил их Майкл. - Мы с Фритцем собирались порасспрашивать детей, может кто-то что-то видел, но не сказал взрослым. — Неплохая идея, но бесперспективная. В лучшем случае вы получите еще пяток вариаций баек про Фиолетового парня, — прокомментировала Луиза. На какое-то время воцарилась гнетущая тишина. — Мы можем хотя бы проверить список с-сотрудников пиццерии и компании твоего отца. У него наверняка есть что-то вроде картотеки на работников. — Для этого у него есть целый отдел кадров, — фыркнул Майкл в ответ, — он давно уже не занимается такими мелочами самостоятельно. И в любом случае, он не хранит рабочие документы дома. — Вот это неожиданность, — едко ответила Луиза. — Но мы все еще можем их посмотреть, — заметил Фритц с отсутствующим выражением лица. — Ту часть, что касается пиццерии. Вся д-документация хранится в кабинете директора, а здание ночью никто не охраняет. — Ты что, предлагаешь ограбить свое место работы? — недоверчиво приподняла бровь Луиза. — Это не ограбление, — отмахнулся Фритц. — Мы просто перепишем список сотрудников. — И ты сможешь проверить, нет ли кого из них в списке подозреваемых твоего отца, — улыбнулся Майкл. — И как вы планируете пробраться в пиццерию ночью? — скептически поинтересовалась Луиза. — А кто сказал, что мы планируем пробираться? — возразил Фритц. — Мы останемся там с вечера. Я раньше так делал, никто не з-заметил. — Эта затея звучит чертовски сомнительно и попахивает преступлением. Я пас, — скрестила руки на груди Луиза. — Отлично. Визжащие от любого шороха девчонки нам ни к чему. С-справимся и вдвоем, да, Майкл? — обернулся в поисках поддержки к нему Фритц. Откровенно говоря, Майкл тоже не собирался пробираться посреди ночи, но под взглядом друга просто не смог сказать нет, только прогундел что-то себе под нос. Луиза в ответ закатила глаза. — Ты ведь поможешь нам, если мы добудем список? — заискивающе обратился к ней Майкл. — Когда добудем, — поправил его Фритц. — Поговорим, когда достанете, — отрезала Луиза, но, чуть смягчившись, добавила. — Сделаю все что смогу.***
Майкл долго стоял перед зданием пиццерии «У Фредди Фазбера», не решаясь войти внутрь. Но все же, найдя в себе силы переступить порог, он словно вернулся в прошлое: в нос ударил запах выпечки, по коже мурашками пробежала волна тепла, а уши уловили знакомые рулады, выводимые механическими голосами. На мгновенье ему представилось, что ничего не было. Мама отправила его в пиццерию напомнить отцу, чтобы не задерживался, и отвести домой мелких. Бетти бы до упора отказывалась уходить, а Криса пришлось бы выковыривать из какой-либо щели, куда он так любил забиваться… Он тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Ничего этого уже не будет. Майкл сделал несколько неуверенных шагов вперед и остановился. Он понятия не имел, куда идти дальше. Несмотря на поздний час, пиццерия все еще была полна народа. То тут, то там раздавался детский смех и шутливые крики. Между столами проворно сновали официанты в светло-лиловых рубашках и белых передниках, разнося заказы скучающим родителям. Майкл прищурился, заметив среди детей знакомое лицо. — Привет-привет! — раздался сбоку радостный вопль, заставивший Майкла подпрыгнуть. Он резко развернулся в направлении источника звука, и наткнулся на крайне довольного своей выходкой Фритца. — Привет, Фритц, — улыбнулся Майкл другу. Он был одет в такую же рубашку, что и официанты, подогнанную точно по размеру. Майкл в первый раз видел друга в одежде, не напоминающей объемом мешок. К нагрудному карману был криво прикреплен бейджик с именем. — Шикарно выглядишь. — Не сомневаюсь, — ухмыльнулся он и махнул рукой. — Пошли. — Подожди секунду. Мне надо кое с кем поговорить, — Майкл протолкался к дальнему столику у окна, за которым сидел одинокий мальчишка, теребивший потрепанную веревочную фенечку на руке. — Привет, — неловко начал Майкл, и замолк, не зная, что еще сказать. За его спиной сосредоточенно сопел Фритц. — Ты Джон, верно? Мальчик поднял взгляд и медленно кивнул, словно сомневаясь, стоит ли вообще обращать на странных подростков внимание. Он выглядел также неряшливо, как и летом: на воротнике футболки притаились таинственные пятна, на коленках отпечатались следы травы, а правый кроссовок порван у носка. — Я Майкл. Не знаю, помнишь ли ты, но мы виделись летом. Я тогда жил у Чарли. — Я помню, — ответил Джон неожиданно хриплым голосом. — Ты хотел поговорить о ней? — Эм, да, — Майкл замялся. — Ты видел её в тот день? Уточнять, в какой день, не пришлось. Мальчик снова кивнул: — Мы играли, и кто-то вытолкнул её на улицу. Дверь захлопнулась. Мы думали, она обойдет здание и войдет с главного входа, поэтому не стали никому говорить. Зря, наверно. — А Ф-фиолетовый парень? Он действительно был там или кто-то его выдумал? — влез в разговор Фритц. — Я не знаю, — в голосе Джона звучала беспомощность. — Сперва я думал, что там, за стеклом, никого не было, кроме Чарли, но Майк говорил, что видел снаружи что-то фиолетовое. А потом все стали рассказывать о Фиолетовом человеке, и сейчас мне кажется что я тоже что-то видел, просто не обратил внимания из-за дождя. Майк — это мой друг, вон он, с Карлтоном, — уточнил в конце Джон, указав на светловолосого мальчика, тащившего к столику Джона два огромных стакана газировки. Рядом с ним, что-то рассказывая и активно жестикулируя еще одним стаканом, шел его рыжий ровесник. Разговор с Майком и Карлтоном, хоть и грозил затянуться, новой информации не принес. Постоянно соскакивая с темы и отвлекаясь, они только подтвердили сказанное Джоном. Признав идею с расспросом детей неудачной уже через пару минут, Майкл и Фритц скомкано попрощались и покинули ребят. — Эти мелкие чуть не выели мне в-весь мозг, — пожаловался Фритц, уверенно прокладывающий себе путь сквозь толпу посетителей. Майкл согласно угукнул, стараясь от не отставать от друга. — Нам сюда, — остановился тот у двери с надписью «Только персонал» и подозрительно оглянулся, прежде чем распахнуть дверь перед Майклом. — Проходи. Перед Майклом предстал длинный коридор, упирающийся в стену. По обе стороны находились несколько запертых дверей. — Нам в самый конец, — махнул рукой Фритц и первый проследовал в указанном направлении. — Надо сказать охраннику, что я всё. Сегодня дежурит Скотт, славный малый. Всегда верит мне на слово. Подождешь здесь? — белозубо улыбнулся он. — Конечно, — Майкл прислонился к стене, рассматривая развешенные по всей длине коридора детские рисунки. Некоторые из них были весьма милыми, другие же больше напоминали невнятные каракули (Майкл задался вопросом, по какому принципу эти рисунки были отобраны), но на каждом присутствовали аниматроники. Или что-то, что предположительно могло бы быть аниматроником, но Майкл не был до конца в этом уверен. Возможно, это был цветок, или один из сотрудников пиццерии, судя по преобладающему фиолетовому цвету. Или все же Бонни? Долго ждать не пришлось, Фритц вновь показался уже через минуту. — Так что дальше? — поинтересовался у него Майкл, понизив голос. — Как мы планируем дождаться закрытия? — Пересидим в комнате безопасности, — пожал плечами Фритц. — Я ведь уже говорил, что делал так раньше? Скотт в курсе и оставит нам ключи, так что с выходом проблем не возникнет. — Ты сказал охраннику, что собираешься ограбить директора? — Без таких подробностей. Он думает, что я снова остаюсь ночевать в пиццерии, — Фритц фыркнул, подходя к дальней стене. Там тоже была дверь, почти ничем не отличающаяся от окружающей ее стены. Только присмотревшись можно было заметить дверную ручку. Если бы Майкл случайно проходил здесь, то и не подумал, что за этой стеной есть еще одна комната. — Добро пожаловать в королевство хлама! — распахнул перед ним дверь Фритц и приглашающее провел рукой, — проходи, располагайся. — Нас точно отсюда не выгонят? — Майкл сделал первый шаг во тьму комнаты. В нос пахнуло запахом пыли, слабым ароматом гниения и куда более сильным — хлорки. В тусклом освещении, достающем из коридора, виднелись ряд игровых автоматов у дальней стены, несколько составленных друг на друга коробок и три-четыре частично разобранных пружинных костюма. У одного отсутствовали руки и голова, так что Майкл затруднялся сказать: кролик это или медведь; ноги второго (это был пружинный Бонни) были изодраны так, словно попали в мясорубку. Самым целым выглядел медведь — из него просто вытащили эндоскелет и усадили рядом. При виде этой парочки у Майкла по спине пробежали мурашки. — Тут даже камер нет. Всем плевать на это помещение. А Скотт меня не выдаст, — Фритц зашел следом и прикрыл за собой дверь. Комната погрузилась в абсолютную темноту, которую вскоре прорезал луч фонарика. — Но если тебя все же это беспокоит, то глянь сюда. Фритц уверенно направился к автоматам и поднырнул под один из них. Заинтересованный, Майкл последовал за ним и присвистнул от удивления. Между автоматами и стеной оказалась небольшая ниша, абсолютно незаметная со стороны двери. И эту нишу Фритц целиком обустроил под себя. На полу валялся разложенный спальный мешок, в изголовье которого притулилась потрепанная пачка журналов с затесавшейся среди них одинокой книгой; на стенах и задней стороне автоматов красовались постеры. — Так ты серьезно здесь ночуешь? — пролез Майкл в нишу. Вдвоем здесь было уже тесновато, и их локти и колени постоянно соприкасались. — Случается, — пожал плечами Фритц, успевший достать откуда-то жестяную банку и сейчас поддевающий ногтями ее крышку. — Будешь печенье? У меня еще пиво есть. — Давай. И пиво тоже, — крышка сдалась под напором Фритца и он с довольным возгласом запустил в ее нутро ладонь. — И не стремно здесь ночью? — По разному бывает, — ответил он с набитым ртом и протянул Майклу банку, выуживая взамен из глубин дальнего автомата зеленую бутылку. — Иногда мерещится всякое. Но если не выходить, все будет в порядке. Сделав глоток из горлышка, он передал бутылку другу. — Всякое? — переспросил Майкл, в свою очередь доставая из почти наполовину полной банки овсяное печенье и отправляя его в рот. По твердости оно мало отличалось от сладкого кирпича, а вот пиво оказалось неплохим. За время дальнейшего разговора оно еще не раз мигрировало из рук в руки. — Ну, знаешь, — Фритц поставил банку между ними и закинул в рот еще одно печенье. — Шаги, детские голоса, — он сделал паузу, — иногда плач. — О, — Майкл почувствовал, как пробежался по спине холодок, — и тебе ни разу не захотелось проверить, что это? — Хотелось, конечно. Но п-психика мне дороже. А там еще и эта жуткая кукла из призового уголка, — он передернул плечами. — Мне от нее и днем не по себе, а уж ночью на нее наткнуться… Так и инфаркт получить недолго. — Кукла? Ты про Марионетку? — Фритц хмуро кивнул в ответ. — А по-моему, она довольно прикольная. Готичная. — Ты видел ее руки? Как вообще кому-то пришла идея приделать детской игрушке такие когтищи? А лицо? Эта улыбка выражает что угодно, только не дружелюбие. — Отец с Генри сделали её на основе одного из детских рисунков. В не лучший для нас период, — Майкл в задумчивости уставился на свои ладони, бездумно пробегая глазами по кожному рисунку. Кажется, кукла добавилась к арсеналу пиццерии вскоре после инцидента с Крисом, но точный момент он назвать не мог. — Тогда не удивительно, что она себе на уме, — заерзал на месте Фритц, устраиваясь поудобнее. — Чесслово, иногда она следит за мной. И это не шутка! Раньше её использовали как часть охранной системы, так что такая функция у неё есть. А в п-призовой уголок посадили уже после того как твой отец стал тут всем управлять. — Не ожидал, что ты боишься кукол, — ткнул его в плечо Майкл. — Одну конкретную куклу, прошу заметить, — поднял в наставительном жесте указательный палец Фритц. — А еще г-говорят, что когда нашли тело Чарли, эта к-кукла была рядом с ней. Обнимала её, словно п-пытаясь от чего-то защитить, — от проникновенного голоса Фритца по спине Майкла промаршировал табун мурашек. Шум пиццерии, доносившийся издалека, казался всего лишь миражом. Здесь и сейчас, окруженные призраками, существовали только они двое. — Но это бред, разумеется, — ухмыльнулся Фритц, разрушая мрачное очарование момента. — В таком случае, её бы забрали в полицию, как вещественное доказательство или что-то типа того. — Наверно, — согласился Майкл, опуская взгляд. — А чего боишься ты? — Не знаю, — пожал плечами Майкл. Чего он боится? Роботов? Он предпочитал считать это здоровыми опасениями. Таинственного Фиолетового парня? Определенно не его. Того, что скрывается в темноте, поблескивая металлом? — Призраков, возможно? — Призраков не бывает, — широко улыбнулся Фритц, отправляя в рот очередную печеньку. Свет от лежащего на полу фонаря подсвечивал их лица снизу, оставляя на месте глаз поблескивающие белками темные провалы. Рыжие волосы Фритца слипшимися прядями падали на лоб. В этот момент он походил на мертвеца, под бледной кожей которого синеватыми змейками вились вены. — Ты так говоришь, словно собственноручно проверял, — фыркнул Майкл, прислоняясь к стене. — Проверяют и доказывают не отсутствие чего-то, а наличие. К тому же мир и без того достаточно отвратное место. Не хватало еще, чтобы страшилки оказывались правдивы. Вот например… Майкл улыбнулся, вслушиваясь в историю. Рассказывать Фритц умел (даже заикание на время куда-то пропало) и истории знал самые разнообразные. Вскоре к нему присоединился и сам Майкл. Его рассказ хоть и не отличался сюжетными поворотами (Фритц предугадал развязку еще в первой трети), зато изобиловал кровавыми подробностями. После череды страшилок они поболтали о девчонках вообще и Луизе в частности, сойдясь во мнении, что она хоть и ничего, но слишком много о себе воображает. Майкл пытался встать на ее защиту, но потерпел сокрушительное поражение и под подозрительным: «Ты что, втюрился?», — отступил. Чуть позже оказалось, что игровые автоматы здесь стояли вполне рабочие. За разговорами, играми и пивом время прошло незаметно. Постепенно стих и без того приглушенный шум пиццерии. Часов в одиннадцать Фритц решил, что выждали они вполне достаточно. По опустевшим темным коридорам они добрались до кабинета охранника. Теперь Майкл понимал, почему Фритц предпочитал не расхаживать по пиццерии ночью. Погруженное в темноту здание угнетало. Словно кто-то высосал из него все краски, а вместе с ними и душу заведения. Неведомо откуда взявшийся сквозняк шевелил развешанные по коридору детские рисунки, заставляя их зловеще шелестеть. Майкл почти физически ощущал на себе чей-то недобрый взгляд, но сколько не оглядывался, никого не находил. Они с Фритцем были единственными живыми душами в этом здании. Насчет мертвых Майкл не был столь уверен. Забрав из офиса охраны ключи, к кабинету директора они направились чуть ли не бегом. Как ни странно, но в этом царстве бюрократии давящее ощущение чужого взгляда исчезло. Нужные бумаги они обнаружили почти сразу же. Что не могло не обрадовать Майкла: отец, хоть и обещал приехать сегодня за полночь, не уточнил, когда именно, и лучше бы вернуться домой до его прихода. Хорошо, что пиццерия располагалась близко к дому. Майкл сложил листок с длинным списком фамилий в несколько слоев и запихнул в карман. Посовещавшись, ребята решили, что бумаги останутся у него. Негромко переговариваясь, они направились к выходу. Майкл не хотел признавать, но это место нагоняло на него жуть, заставляя сердце биться сильнее, а ладони потеть. В коридоре вернулось навязчивое ощущение чужого взгляда на затылке, а когда они проходили мимо призового уголка (Майкл был готов в этом поклясться), раздался детский смешок. Рассказывающий в этот момент очередную байку Фритц запнулся и побледнел. — Ты тоже это слышал? — шепотом спросил у него Майкл. — Нет, — отрицательно мотнул головой Фритц, но Майклу было достаточно бросить на него один лишь взгляд, чтобы понять, что он лжет. — Д-думаю, нам лучше поторопиться. Майкл согласно кивнул, решив потребовать объяснений позже. Когда они окажутся на улице, например. Они были уже в нескольких шагах от запасного выхода, когда в тишине пустой пиццерии раздался отчетливый щелчок. К чести Фритца, он первым сообразил, что происходит, моментально затянув Майкла в оставленную ими открытой комнату безопасности, и вырубил фонарь. Кто-то еще решился наведаться в пиццерию этой ночью. Незваных гостей оказалось двое. — Нам в комнату безопасности. Знаешь, где это? — произнес хриплым голосом один из них. — Разумеется, — хмыкнул в ответ второй. Его голос был несколько выше по тональности, но, несомненно, тоже принадлежал мужчине. Майкл и Фритц встревожено переглянулись и синхронно метнулись к нише за игровыми аппаратами, лишь чудом не задев ничего из разбросанного по комнате хлама. В последний момент нога Майкла зацепилась за медведя, так что в укрытие он влетел головой вперед, заставив Фритца сдавлено зашипеть от боли. — Прости, — прошептал Майкл одними губами и замер. Дверь в комнату отворилась и Майкл зажмурился, когда один из мужчин включил свет. Часто моргая, Майкл пытался разглядеть их сквозь щель между автоматами. Один из них, повыше и постарше, был одет в фиолетовую форму охранника, которая только подчеркивала его пивной живот. Второй, помоложе, в кожанке и со светлыми волосами, несмотря на браваду, не столь уверенно ориентировался в обстановке. — Так что из этого хлама ты хотел мне предложить? — пренебрежительно обвел рукой обстановку блондин. — Уж не автоматы ли? — Не в ту сторону смотришь, Теренс, — желчно улыбнулся охранник. — Как насчет модного костюмчика? — Ты серьезно? — развернулся к нему блондин. — Их разве не хватятся? — Этих — нет. Конечно, все забрать не дам, даже не мечтай, но парочку эндоскелетов — на здоровье. Все равно у боссов сейчас есть дела поважнее пары железяк. — Ты снова собирался меня надуть, Винсент, — заключил блондин, присаживаясь возле кучи пружинных костюмов и придирчиво их осматривая. — Это мусор. Годятся разве что на запчасти. Хотя этот, вроде, ничего, — он щелкнул челюстями сидящего отдельно эндоскелета, того, что по предположению Майкла, принадлежал раньше Фредберу. — Почему его не используют? — Раньше он принадлежал медведю, откусившему пацану полголовы, — Майкл почувствовал, как земля медленно уплывает из-под ног. Стало нечем дышать, а мир сузился до чертовой железяки. Почему Генри и отец оставили ее? Словно отвечая на его вопрос, Винсент продолжил. — Наружный каркас уничтожили, а его оставили. Вдруг пригодится, — он коротко хохотнул. — У Афтона же еще один сынок остался. Майкл почувствовал, как застилает глаза пелена ярости. В тот момент он готов был выскочить из укрытия и накинуться на этого человека с кулаками. В себя его привела резкая боль в руке. Фритц бульдожьей хваткой вцепился в его ладонь и отрицательно покачал головой. Он казался еще бледнее чем обычно, а зрачки были расширены так, что почти скрывали за собой радужку. На виске блестела капля пота. Майкл досадливо прикусил губу и кивнул. — Ага, как же, — съязвил блондин. — У тебя странные представления о набивании цены, но ладно. У меня как раз есть проект в котором подобная штука пригодится, — он нахмурился, потирая небритый подбородок. — Его точно не хватятся? — Точно, — досадливо поморщился Винсент. — Эти хреновины давно уже никто не использует, они пылятся тут с самого открытия. — Поверю тебе на слово, — поднялся на ноги блондин. — Оплата как обычно? — Да. Следующей ночью можешь забрать товар в том же месте, — они пожали друг другу руки. Задерживаться они не стали. Погасив свет, мужчины вскоре удалились. Для надежности выждав несколько минут с того момента, как стихли шаги, Майкл включил фонарь и вылез из укрытия. Осторожно приоткрыв дверь, он осмотрелся. Никого. Тем временем Фритц присоединился к нему. К выходу они проследовали плечом к плечу в абсолютном молчании. — Ты знаешь, кто это был? — спросил Майкл, все еще пребывая в расстроенных чувствах, пока Фритц ковырялся с замком. — Да, — коротко отрезал он, открывая дверь и впуская в помещение холодный ночной воздух. — И кто же? — вышел следом за ним на улицу Майкл. — Мой отчим, — хмуро взглянул на него Фритц, захлопывая за собой дверь и для проверки подергав ручку. — Не ожидал от него такого. — Почему? Если судить по твоим рассказам, он — полное чудовище. И мои впечатления от встречи это подтверждают. — Так и есть. Просто… Он ведь бывший коп. И я всегда считал, что есть вещи, до которых он не опустится, учитывая, как он полоскал мне этим мозг. Что-то вроде остатков морального кодекса? Не знаю, — Фритц засунул руки глубоко в карманы и пнул попавший под ноги мелкий камешек. — Когда мама только начала с ним встречаться, он не выглядел плохим человеком. Мне он даже чем-то нравился, — он невесело ухмыльнулся, — до того, как ушел из полиции. И я надеялся (зря, конечно), что, может, в глубине души он все еще неплохой парень. Что-то же мама в нем нашла? — он вздохнул. — Забей, просто я еще раз убедился, что живу с подонком. Не удивлюсь, если он и к убийствам детей причастен.***
Домой Майкл пришел почти на два часа позже запланированного. Его встретили лишь тишина и темнота, что заставило воспрять успевшую угаснуть надежду. Возможно, отец тоже задержался на работе и еще не пришел. Это значит, Майкл может со спокойной совестью пройти к себе в комнату и сделать вид, что он уже давно на месте. Он облегченно улыбнулся, на ходу раздеваясь и направляясь к себе. Когда он проходил через гостиную, в глаза ударил яркий свет электрической лампочки, заставив его вздрогнуть и остановиться. — Ну и где вы были, молодой человек? — протянул недовольный голос из-за спины. Майкл, щурясь, повернулся, судорожно соображая, что ответить. Отец стоял, прислонившись к дверному косяку, уже в домашнем. Плохо. Значит, он вернулся как минимум два-три часа назад. — Привет, пап. Я же говорил, что пойду сегодня к Фритцу. Мы не уследили за временем. — Три часа ночи, Майкл! — разгневано всплеснул руками отец. — Чем ты думал?! Почему вы не отвечали на звонки? — Не услышали, наверно. У Фритца дома не очень хороший телефон, связь часто теряется… — залепетал Майкл. — И часть времени мы провели на улице… — Я уже собирался звонить в полицию! А учитывая последние новости… — он глубоко вздохнул и приложил ладонь к лицу. — Ты ведь знаешь, я не переживу, если с тобой что-то случится. — Прости, пап, я… — Майкл сглотнул. — Этого больше не повторится. — Уж надеюсь, — хмуро ответил отец. — И ты наказан. Никаких гуляний эту неделю. Из школы — сразу домой, ясно? — Да, пап, — мрачно пробурчал Майкл, сочтя за лучшее не спорить. — Я к себе. Он развернулся и стрелой промчался в свою комнату, напоследок громко хлопнув дверью. Душу в клочья разрывали вина и обида. От досады он пнул ногой приоткрытую дверь шкафа и выругался от пронзившей палец боли. Не раздеваясь, Майкл плюхнулся на кровать. Завтра будет новый день.