***
Как бы я не старался убедить себя в том, что вчера ничего страшного не произошло, всё равно никак не мог отделаться от навязчивых мыслей о своём разговоре с Марком. На протяжении первых двух уроков — истории и искусстве — я был готов поклясться, что съеду с катушек. Гуманитарные предметы достаточно просты (пусть и более непредсказуемые, в отличие от остальных), так что я всё никак не мог заставить себя прекратить прокручивать в голове воспоминания о прошедшем вечере и пытаться найти логику в действиях Марка. Ещё вчера я мог с уверенностью заявить, что подобным образом вылезла очередная причуда Марка, однако сейчас я чётко осознавал, что таким нелепым образом пытался обмануть самого себя. Это не было обычной минутной прихотью, пусть и весьма своеобразной. Зная Марка, я мог сказать лишь то, что парень не из тех людей, который разбрасывается словами налево и направо. В его стиле медленно, но уверенно прокладывать путь к своей цели. Из этого факта следует вывод, что если бы он взаправду захотел бы заняться со мной сексом, то сделал бы всё, чтобы я сам пришёл к нему с ответным желанием. Думаю, проявление такой серьёзной инициативы с его стороны не входит в перечень привычек моего соседа. Если объяснять предельно просто, то Марк, вероятно, просто подшутил надо мной. Да, его лицо было серьёзным, а голос — равнодушным, но я не мог исключить возможности того, что мой сосед обладает хорошими актёрскими талантами. Парень просто стебался надо мной, вот и всё. По крайней мере, мне хотелось в это верить, именно поэтому я повторял в голове свои выводы, как мантру, чтобы окончательно убедиться в этом. Дальше по счёту физкультура. Думая над тем, как бы не сдохнуть от такого количества физической нагрузки, я совершенно забыл про Марка с его идиотскими шуточками и извращениями. Вообще-то я не здыхля, как вы могли бы подумать. Пока я жил в Италии, то по настоянию дедушки занимался лёгкой атлетикой, которая была самым приемлемым для меня видом спорта. Однако из-за возвращения в Шотландию мне пришлось завязать с этим, так что спустя год отсутствия нормальных тренировок моя физическая подготовка оставляла желать лучшего. В спортивной раздевалке сразу после того, как я вышел из душа, ко мне подсел Йон, с которым у нас было большинство смежных уроков. — Какой-то ты кислый сегодня. Что-то случилось? — поинтересовался он, натягивая на себе белую футболку. Ага, случилось — полоумный сосед. — Та нет, просто вырубился рано вечером и, кажется, немного переспал, — практически не соврал я, справляясь с застёжкой ремня. Всё-таки вчера я и вправду лёг спать очень рано — затылок гудел так, что ничего не хотелось делать. Так что я не нашёл чего-то лучшего, чем улечься на кровати в позе морской звезды и накрыться одеялом с головой. А там я и не заметил, как уснул. Проснулся я только после сигнала будильника спустя двенадцать часов крепкого сна. Всё у меня в жизни, как не у нормальных людей — то сплю от силы час, то по полусуток. Сплошные противоречия, никаких рутинных канонов. А всё из-за этого придурка Марка, чтоб его. — Ясно, — протянул Йон несколько лениво, но тут же приободрился, словно вспомнил что-то хорошее, и затараторил: — Кстати, мои предки уехали в совместную командировку на неделю. Дом полностью в моём распоряжении, так что сегодня я устраиваю вечеринку в честь Хэллоуина. Придёшь? О Боже, Хэллоуин — как же я ненавижу этот праздник. Мало того, что мои старшие брат и сестра родились именно в этот день, так ещё и мою дату рождения приписывали к нему. Видите ли, их двое, а я — один, так что будем устраивать торжество только тридцать первого числа. Впрочем, я не особо стремился к справлению своего дня рождения, так как мне не дарили подарков и поздравлений как в фальшивый, так и в мой настоящий праздник. Проще говоря, для меня это самый обыкновенный день в году. — Не-а, — отказал я, влезая в свой свитер. — Но почему-у-у? — заныл Йон, глядя на меня полными обиды глазами. — Ты всегда сидишь дома. Неужели так сложно составить нам с ребятами компанию? И так далее в том же духе. Хорошо, что парень настолько отвлекся на болтовню, что не успел переодеться одновременно со мной, и мне удалось сбежать от него на следующий урок. Как раз по расписанию математика. На этом уроке я, наконец, смог сосредоточиться и хорошенько всё обдумать. И дело было не в каких-то целительных свойствах здешних лекций с этой точной науки. Просто ещё с детства задачи и уравнения помогали мне разложить мысли по полочкам и вернуться к относительно нормальному ритму жизни даже после очередного семейного скандала. Математика, как бы там ни было, обладает такими чудесными свойствами, как точность и правильность, чего порой так не хватает в реальном мире, где всегда царят хаос и непредсказуемость. Проще говоря, за решением примеров я смог прийти к чёткому выводу, что не стоит так париться из-за какого-то придурка, который, вероятно, уже забыл о вчерашнем разговоре. Нервные клетки не восстанавливаются, а тратить это бесценное сокровище на тех, кто того не заслужил — неуважение к самому себе. Это мысль придала мне уверенности, и я, наконец, смог успокоиться . Но вместе с расслабленностью пришло и некое опустошение с безразличностью, отчего я, лениво слоняясь по школьным коридорам в попытке выдумать хороший предлог для прогула литературы, ненароком наткнулся на Мелиссу возле кабинета английского языка. Точнее, не я на неё наткнулся, а она на меня, и поэтому тут же преградила мне дорогу, заставив остановиться посреди шумного коридора. Девушка, лучисто улыбаясь, тут же схватила меня под руку (видимо, чтобы я не сбежал от неё) и стала о чём-то увлеченно трещать. Вполуха слушая её болтовню, я смог понять лишь то, что Мелисса просила помочь донести ей кое-что до кабинета биологии. Чисто от нечего делать я согласился ей помочь, понимая, что настойчивая девчонка всё равно от меня не отстанет. Возле своего шкафика Мелисса вручила мне толстый учебник с биологии, стопку бумаг с какими-то распечатками, а также кривоватою самодельную модель то ли атома, то ли молекулы, то ли ещё чего-то — по внешнему виду было сложно сказать. Вероятно, по биологии им задали какой-то проект, вот девушка и таскается со всяким барахлом. Хорошо, что я уже окончил курс по этому предмету. Пока мы пробирались сквозь густую толпу учеников к научному крылу, я вкрадчиво рассматривал Мелиссу. Низкого роста, с миниатюрной фигуркой, кукольным личиком, светло-рыжими густыми волосами и большими голубыми глазами — да, с виду она и вправду очень миленькая. Более того, она всегда улыбчивая и оптимистичная, а ещё упрямая и трудолюбивая — посмотрите хотя бы на эту самодельную модель чего-то неопознанного и тогда поймёте, что Мелисса именно такая, пусть и не особо умелая. Её вполне можно назвать идеалом девушки для любого нормального мужчины. Но почему-то из всех нормальных парней нашей школы, Мелисса выбрала именно меня, чьё сердце упрямо отказывается замечать её достоинства и отвечать ей взаимностью... Хотя, мы бы в любом случае не смогли бы стать нормальной парой. Идеальной девушке нужен идеальный парень, который будет оберегать её от любых невзгод и недоброжелателей, ценить каждое мгновение, проведённое с ней, и просто быть рядом. А кто-то, вроде меня, с моим-то не благородным характером всегда будет далёк от того самого "идеала". Размышляя над этим, я вдруг подумал о том, что было бы неплохо попробовать завязать отношения с Мелиссой. А почему бы и нет? В таком случае появится много преимуществ: Йон перестанет подозревать меня в ненормальной ориентации, другие парни — кидать в мою сторону взгляды презрения, а Мелисса будет счастлива. К тому же я наконец смогу набраться опыта в отношениях и стать обыкновенным, ничем не примечательным парнем. Что сказать — идиллия... Погруженный раздумьями на этот счёт, я и не заметил, как мы добрались до кабинета биологии. — Спасибо тебе большое, — поблагодарила Мелисса, стеснительно заправляя рыжую прядь за ухо. — Дальше я сама. — Давай я в аудиторию занесу, — предложил я, прижимаясь ближе к стене, чтобы меня ненароком не сбили другие ученики. — Всё равно же сюда пришёл. Мелисса ошарашенно кивнула, густо покраснев. Несколько неуклюже втиснувшись в дверной проём, я последовал за девушкой к её месту. Звонок ещё не прозвенел, так что кабинет был абсолютно пуст, если исключить наше с Мелиссой присутствие. Как раз то, что нужно. — Ещё раз спасибо, — улыбнулась девушка, когда я сложил её вещи на парту. — Без тебя бы я не справилась. — Пустяки, — пожал плечами я. Между нами повисло неловкое молчание, сопровождающееся лишь тихим шуршанием моего ботинка, пытающегося что-то выковырять в плиточном полу. Никогда не думал, что так сложно общаться с девушкой, когда ты пытаешься каким-то образом намекнуть ей на то, что она тебе небезразлична. — Ты сегодня идёшь на вечеринку Йона? — неожиданно поинтересовалась Мелисса, взглянув на меня нерешительным взглядом. Точно, вечеринка... — Ещё не знаю, — ответил я. — А ты? — Тоже не знаю, но, наверное, всё же пойду — Эмма и Одри зовут с собой, — объяснила Мелисса, говоря о двух своих лучших подругах. — Вот оно как, — протянул я, краем глаза взглянув на циферблат круглых часов, висящих на стене. — Тогда, быть может, встретимся на вечеринке, — добавил я, заправляя ту самую непослушную прядь за ушко Мелиссы. Девушка густо покраснела и кивнула, а я, кинув на неё прощальный взгляд, вышел на коридор вместе со звонком. Кажется, подобные уловки более просты в использовании, чем я ожидал. По крайней мере, я вроде бы достиг желанного результата. Шагая на урок литературы, я всё думал над тем, правильно ли поступаю по отношению к Мелиссе. И дело было не в том, что я дарил ей ложные надежды или заранее был готов разбить бедной девочке сердце. Просто я нашёл ещё одну, при чём, главную причину того, почему я решился пойти на подобное. И она была напрямую связана с Марком. Ведь после вчерашнего разговора я страстно хотел доказать если не себе, то другим, что всё ещё являюсь мужчиной.***
Моя славноизвестная учительница по литературе жутко не любила, когда на её уроки опаздывали. Стоило тебе задержаться хотя бы на минуту — и она без лишних слов отправляет тебя прямиком к кабинету директора. Проще говоря, это был отличный способ прогулять ненавистный урок. Именно поэтому я, скрипя зубами от нежелания встречи с проклятой училкой, с гордо поднятой головой появился на литературе с опозданием в целых девятнадцать секунд. — Опаздываем? — злорадно протянула мисс Ли, вмиг ухватившись за очередной повод попилить меня — своего самого нелюбимого ученика. — Ещё и полминуты не прошло. Это даже за опоздание не считается, — пожал плечами я. — Так мне можно войти?.. Не успел я договорить, как Ли ударила указкой по учительскому столу так резко и сильно, что все присутствующие в аудитории ученики, включая меня, одновременно вздрогнули. — Ты ещё смеешь доказывать мне, что является опозданием, а что — нет? — визгливо спросила женщина, вынуждая меня поморщиться от её скрипучего голоса. Теперь я понимал, почему некоторые люди не переносят громких звуков. — Ну уж нет, мистер Оулдридж, я этого не потерплю, — выдержав вовсе не эффектную паузу, старуха продолжила: — Если бы я сейчас не раздавала темы проектов, то ты бы уже стоял перед дверью кабинета директора. Но я не сделаю этого и позволю тебя остаться у меня на уроке… Стоя возле двери. Видимо, Ли полагала, что таким способом наказания может поставить меня в неудобное положение перед другими учащимися, но она сильно ошибалась. Удачное стечение обстоятельств позволило мне влиться в компанию самых авторитетных учеников нашей школы, в сторону которых некоторые даже дышать боялись, чтобы их потом не загнобили за неприемлемое отношение. Даже наша с Даком тёрка не могла повлиять на мою позицию в этом узком кругу общества. И всё-таки жалко, что не получилось прогулять урок. Буркнув короткое: «как скажите», я прислонился плечом к дверному косяку и дерзко взглянул на преподавательницу. Мисс Ли в ответ лишь пробормотала что-то неразборчивое (наверняка проклятия на языке ведьм) и, поправив очки на переносице, стала разглагольствовать о важной образовательной цели литературных проектов. Спустя пол-урока инструктажа, женщина-таки принялась за раздачу индивидуальных тем, заставив всех учеников застыть в преддверье худшего. Пока Ли раздавала листки с проектами, я мельком осмотрел присутствующих в аудитории. На лице каждого ученика отражались переживания и тревога. Наверняка все они сейчас молили Всевышнего, чтобы им дали тему, которую они смогут реализовать на высший балл. Как ни как, многие выпускники переживают через хорошие оценки для удачного поступления в колледж. Внезапно мой взгляд наткнулся на сидящего позади Дака, с которым мне так не повезло вчера столкнуться. Ли как раз выдала парню листок, и я смог проследить смену разнообразнейших эмоций на его лице: испуг, надежда, смятение, паника… На низком лбу выступил пот, кривоватые губы побелели, глаза лихорадочно забегали по напечатанному тексту. Кажется, кому-то досталась тема с заковыркой. С едва заметной усмешкой наблюдая за смятением Дака, я упустил из виду Ли, которая как раз остановилась передо мной. Выражение её лица ярко передавало неодобрение и презрение по отношению ко мне: испачканные в помаде плотно сжатые тонкие губы, сдвинутые к переносице редкие брови, злобный прищур маленьких глазок. Интересно, за что она меня так невзлюбила? Внешне я мало отличался от остальных ребят своего возраста, к тому же всегда учился на отлично и никогда не получал выговоров за плохое поведение. Конечно, характер у меня — не сахар, признаю, однако в нашей школе учатся куда более конфликтные ученики, чем я. Возможно, всё дело в том, что я единственный, кто не боится её и открыто демонстрирует свой протест. Обычно люди, привыкшие к власти, стараются избавляться от неповиновения ещё в зародыше, чтобы в будущем не возникло проблем. А учитывая то, что за долгие годы своего преподавания в этой школе Ли уже успела построить своеобразное королевство, построенное на страхе и ненависти, то подобный вывод имел логические основания. — Прошу, — женщина протянула мне лист офисной бумаги, на котором в левом верхнем углу было напечатанное моё фальшивое имя. Следующие слова она адресовала всему классу: — Я даю вам время на ознакомление с содержанием листков. Если возникнут вопросы — задавайте сейчас, после я не буду возвращаться к теме проектов и не стану проводить консультаций. Всем всё ясно? «Вот ведь старая ведьма», — подумал я и, как и другие, принялся изучать текст на своём листке. Однако мне не нужно было читать до конца, чтобы понять, что я оказался в полном дерьме. А всё потому, что вверху, прямо под моим именем, напечатанная жирными буквами надпись гласила: «Жанр литературы детектив — полная классификация». От шока мне едва ли удалось устоять на ногах. Детектив! Ли ведь прекрасно знает, как я ненавижу литературу этого жанра — я ей лично об этом неоднократно заявлял, тем самым едва не доводя старуху до инфаркта. И лучше бы довёл! Потому что это была определенно подстава, месть этой дряхлой карги! Знаете, если бы я не знал, что Ли ведёт запись учеников и проектов, которые им предстоит выполнить, я бы точно поменялся бы с кем-либо и вздохнул с облегчением. Но выхода у меня попросту не оставалось. Это была не просто подстава, а самого что ни есть мирового масштаба. Кинув полный злобы и ненависти взгляд на учительницу, я небрежно сложил листок вдвое и сунул его в рюкзак. Початки хорошего настроение были истреблены в корне. И моя надежда на успешное окончание школы — тоже.***
По дороге домой Йон трещал без умолку – всё пытался уговорить меня пойти к нему на вечеринку. Я пытался его заткнуть, но парень не обращал внимания ни на мои отказы, ни на то, что я послал его в далёкие дали раз десять, если не больше. Более того, он всё время перебивал меня и ещё более усердно старался меня переубедить пойти на эту дурацкую пьянку. Проще говоря, заебал Йон меня знатно. Именно поэтому, когда серебристая «ауди» парня притормозила возле двора, так сказать, моего дома, я сразу выскочил из машины и уже хотел захлопнуть дверцу, не прощаясь, но вдруг из входа выглянула голова моего приятеля, вынудив меня остановиться. — Если таки передумаешь на счёт вечеринки, то обязательно позвони мне, — лучисто улыбаясь, сказал мне Йон. — У тебя есть время до девяти. Вместо ответа я захлопнул дверь прямо перед его носом. Не оборачиваясь на шуршание шин, я зашёл во двор. Наконец-то мне удалось избавиться от его надоедливой компании — серьёзно, нельзя так задалбывать людей! Я, конечно, всё понимаю — пубертатный период, гормоны вылезают из задницы, энергия бьёт ключом, — но это не значит, что ему можно так меня доставать. Раздраженный, я зашагал по плитчатой дорожке к дому, попутно выключая звук на телефоне — чисто ради спокойствия. Зная настойчивость Йона, я бы назвал это вынужденной мерой. Я не отношусь к людям, которым нравится находится в постоянном окружении людей, так что его поведение порой конкретно доставало меня, как бы я не старался с этим бороться. В доме буквально мистическая тишина. Это странно, потому что в это время обычно все возвращаются с работы или учебы, готовят себе ужин, общаются между собой и попросту слоняются без дела. Иными словами, внизу творится настоящий балаган. Но сейчас было тихо, и это меня насторожило. Хотя, мне уже, наверное, не стоило удивляться, ведь уже не раз случалось так, что мои соседи вдруг исчезали на вечер или, даже, на несколько дней. При чём, на мои вопросы о том, куда они вместе пропадают, которые я задавал после их возвращения, никто никогда не давал прямого и ясного ответа — ребята лишь туманно рассказывали про какие-то свои неотложные дела или же просто игнорировали. Наверное, ещё в первые разы их неожиданного исчезновения я бы непременно запаниковал и забил тревогу, но так получалось, что один человек-таки оставался дома. И этим человеком, к пребольшому сожалению, был Марк. Сейчас случай повторился. Сколько бы раз я не пытался себя не накручивать, всё равно начинал волноваться за своих соседей, пусть я не сильно хорошо с ними ладил. Однако я сильно сомневаюсь, что кому-то бы захотелось однажды вернуться домой и обнаружить в одной из комнат целую гору изуродованных трупов. Сглотнув нервный комок, я стянул с себя верхнюю одежду и обувь и аккуратно сложил всё во вместительный шкаф. Подхватив рюкзак с пола, я неторопливо поплёлся к лестнице по обжигающе холодной плитке пола. Когда я почти подошёл к двери кухни, то внезапно услышал оглушающе громкий в царившей тишине звук, напоминающий шелест бумаги. Я даже вздрогнул от неожиданности. Нет, всё-таки, кажется, дома кто-то остался. В чепуху про призраков я не верил, да и звук был слишком отчётливым, чтобы спутать его с глюками. Проще говоря, мне можно было сложить нервы в коробочку и смело перестать паниковать — ничего необычного не произошло. Беззвучно я подкрался к двери кухни и заглянул в узкую щель. Там — кто бы сомневался! — я увидел сидевшего на стуле Марка. У него в руках был свежий номер «Daily Record», а на столе стояла расписная чашка с ещё дымящей жидкостью. Чёрт, кажется, он тут надолго засел, так что мне не удастся поужинать в ближайшее время. Не имея особого желания сталкиваться с Марком, я на цыпочках отошел от двери и начал подниматься по лестнице. Я почти преодолел первый пролёт, когда вдруг снова послышался шелест переворачиваемых страниц. От неожиданности я дёрнулся и слишком сильно надавил ногой на половицу, которая мгновенно взвыла протестующим скрипом. Вот это было воистину палевно… Прикусив от досады губу, я медленно обернулся, приготовившись к неминуемой встречи с Марком. Однако ни через несколько секунд, ни через полминуты парень не появился. Кажется, из-за шелеста страниц Марк не услышал шума. Облегченно вздохнув, я поднялся ещё на несколько ступенек. Вот это мне свезло не попасться… Но не успел я толком нарадоваться, как вдруг услышал позади себя голос: — И куда это ты так крадешься? Я застыл, не смея даже повернуть голову или сказать что-то в ответ. Значит, всё таки услышал… Но тогда какого чёрта он выждал почти минуту, чтобы выйти из кухни и перехватить меня? — И чего это ты такой испуганный? — смешок. — Я же ничего тебе не сделаю. Я сглотнул вязкую слюну, пытаясь смягчить вдруг пересохшее горло. Пульс забился в висках, на спине выступил пот — в тот момент я, кажется, взаправду испугался. Раньше я мог спокойно послать Марка и с гордо поднятой головой удалиться в свою комнату, но теперь всё изменилось. Я всё ещё помнил наш вчерашний разговор. И я всё ещё боялся, что он мог сделать со мной. Или пытался убедить себя, что боюсь именно этого… — Хочешь поиграть в молчанку? — Мне кажется, или его голос стало слышно несколько ближе, чем в прошлый раз? В любом случае, он не лишился издевательской интонации. — Как жаль, а мне так хотелось с тобой поболтать… Я вдруг ощутил, как от волнения дрожат мои губы. От Марка веяло угрозой, которая впивалась в спину ледяными шипами и сокрушала мои нервные клетки. Ощущение такое, словно ты балансируешь на грани жизни и смерти, прекрасно понимания, что шанса на спасения у тебя уже нет. Но у меня был — был! — этот шанс. Расстояние между нами могло сыграть мне на руку и выиграть мне несколько секунд преимущества. Я бы мог сбежать от Марка, пока он не приблизился ко мне настолько близко, что деваться уже было бы некуда. Я мог бы… Но вместо этого я спросил: — Поболтать о чём? На время пространство комнаты погрузилось в звенящую тишину, которая пугала сильнее любых слов и пыток. Я стоял неподвижно, казалось, вечность, пока не подумал, что Марк мог по-тихому свалить, пока я стоял посреди лестничного пролета и трясся от страха в ожидание худшего. Эта мысль частично успокоила меня, и я, не оглядываясь, сделал нерешительный шаг вперёд. В тот самый момент позади меня скрипнула половица – та самая, из-за которой меня спалил Марк, – и чужое горячее дыхание коснулось кожи на затылке. — О сделке, — шёпот у самого уха. От испуга я дёрнулся в сторону, разворачиваясь лицом к стоявшему позади меня парню, когда был грубо схвачен за плечи и прижат к стене. Рюкзак выпал из рук и скатился на несколько ступенек вниз. Кроме того, я опять неслабо приложился затылком об стену, от чего перед глазами взорвались фейерверки, и мне пришлось прикрыть их, чтобы немного прийти в себя. Тянущая боль постепенно ослабла, поступаясь местом тупой пульсации. Я медленно приоткрыл веки, о чём тут же пожалел: два сверкающих в полумраке жёлтых глаза Марка впились в меня требующим взглядом. Я вжался в стену, стремясь максимально сократить расстояние между нами. Сложившаяся ситуация до жути напоминала вчерашний инцидент с предложением, только тогда Марк был серьёзным и раздраженным, а сейчас — ухмыляющимся и предвкушающим, но не менее решительным и опасным. — О какой сделке идёт речь? — сквозь зубы процедил я. — По-моему, я уже сказал тебе, что думаю о твоём предложении и дал ясный ответ — нет. Что тебе ещё от меня нужно? — То же, что и вчера, — Марк нагнулся к моему уху и, едва касаясь губами мочки, прошептал: — Я всё ещё хочу трахнуть тебя. Его фраза — Боже, кто вообще говорит подобное вслух? — вызвала во мне целую волну противоречивых чувств и эмоций. Разум вопил сиреной о том, что я должен немедленно оттолкнуть Марка и как можно скорее уйти в свою комнату, но тело уже начало поддаваться чарам его голоса и было практически готово отдаться на растерзание обаятельного хищника. Тем не менее, я ещё не знал, на чьей стороне моё сердце… — Ты уже задрал меня, — прошипел я, пытаясь совладать со своим телом, однако язык едва ли слушался меня. – Сам ведь говорил, что я могу отказаться. Так какого чёрта ты продолжаешь меня доставать? Из уст Марка вырвался тихий смешок: — Но я ведь не говорил, что в таком случае отступлю, верно? Чертовски разумный аргумент. Пока я думал над ответом, Марк прижался ко мне ближе так, что я отчётливо почувствовал давление его тела, и наклонился ниже, к шее. Его дыхание обжигало, как пар от кипятка, а губы и язык стали касаться кожи так, словно пробовали её на вкус и пытались определить, достаточно ли она сладкая для них. Заключенный в клетке из его крепких рук, шарящих по плечам и спине, и прижатый к холодной стене, я почувствовал себя мальчишкой, потерявшемся в лесу и окруженным целой стаей подстёганных голодом хищников. Страх сковал тело, и мне не оставалось ничего, кроме как молча терпеть издевательство его прикосновений и надеяться на лучший исход. Одна ладонь Марка скользнула вниз по моей спине, опустилась на поясницу и юрко заползла под свитер, обжигая меня своим холодом, вторая — нашла мою ногу, двинулась выше, оглаживая бедро, и легла на ягодицу, сжимая. Всё это время губы парня продолжали осыпать смазанными поцелуями мою шею, то спускаясь к ключицам, то лаская подбородок, вынуждая меня, крепко зажмурившись, запрокинуть голову назад. «Чёрт возьми, приятно…», — закралась в голову мысль, которую я так не хотел впускать в свой мозг. Всё-таки принять подобное сложно… — Пожалуйста, не надо, — жалобно прошептал я, подставляя шею для новых поцелуев. Я всё ещё пытался оттолкнуть его от себя, пусть и отчетливо понимал, что с каждой секундой мне хочется этого всё меньше и меньше. Я рисковал проиграть не только Марку, но и своим принципам и гордости. — Ты правда этого хочешь? —севшим голосом спросил парень, слегка прикусив зубами мочку уха. Его рука скользнула между нашими плотно прижатыми телами и нашла мою ширинку. — Мне кажется, что нет. Пожалуй, он был прав. Теперь Марк вжимал меня в стену ещё сильнее, так, что я даже начал задыхаться. Хотя, возможно, у меня просто перехватило дыхание от того, как плотно его бёдра прижались к моим и стало даже немного больно, однако эта боль больше подстрекала, чем приносила весомый дискомфорт. Губы парня переместились с шеи на лицо. Я старался увернуться, но он вдруг схватил меня за подбородок, удерживая мою голову в развернутом к нему положении. Марк коснулся языком щеки, практически поцеловал уголок рта. Его губы были готовы в любой момент найти мои… Внезапно внизу, с улицы, послышался какой-то шум и гомон нескольких голосов. Марк отскочил от меня на несколько футов, устремляя панический взгляд в холл. С нашего местоположения было отчетливо видно, как опускается вниз дверная ручка — пропавшие соседи вернулись домой, рискуя застать нас вместе. Тут-то я словно избавился от наваждения: не теряя ни секунду, подхватил расплатившейся на полу рюкзак, одернул свитер и, не оглядываясь, помчался вверх по лестнице. В тот момент я прекрасно знал, что Марк не последует за мной, и эта мысль подталкивала моё тело двигаться быстрее, от чего я меньше чем за минуту оказался у двери своей комнаты. Влетев в спальню, я плотно прижался к двери, стараясь отдышаться после прыткого бега. До сих пор не верилось, что мне удалось сбежать. Я был уверен, что ещё чуть-чуть — и мы бы таки поднялись с Марком наверх, но не для того, чтобы разойтись, а для того, чтобы зайти в чью-то комнату и там продолжить начатое. И, судя по тому, как легко ему удалось ослабить мою бдительность, я бы не сильно сопротивляться его действиям. Однако, как, оказывается, интересно то, что человеком можно без весомых проблем манипулировать, если отыскать верный ключ к его телу. Я бы мог на досуге поразмышлять об этом, если бы не понимал, что Марк, кажется, подобрал такой же к моему и теперь имел надо мной весомое преимущество… В рюкзаке, который я крепко прижимал к груди, вдруг завибрировал телефон. Отвечать на звонок не хотелось, но тело двигалось инстинктивно, и я, выудив из рюкзака мобильный, не глядя на экран принял вызов. — Алло? — бессильно осев на пол, прохрипел я. — Дружище, ты что там, уснул? — из динамиков зазвучал полный энтузиазма голос Йона. — Не время спать, сегодня веселимся всю ночь! Надеюсь, ты уже передумал на счёт вечеринки, ибо я как раз собрался ехать за выпивкой и захватить тебя по дороге. Кто о чём, а Йон — о своём. И чего он прицепился ко мне с этой вечеринкой, ведь прекрасно знает, как я их не люблю? Неужели парень настолько тупой, что не понимает этого и считает мои извечные отказы обыкновенным капризами? Я уже было хотел в очередной раз послать Йона, но вдруг в голову прокралась мысль, которая заставила меня мгновенно изменить своё решение. — Да, кажется, передумал, — ответил я. — Я жду тебя, но помни — попытаешься споить меня — и ты мне больше не друг. — Ладно-ладно, так и быть, — покладисто ответил Йон, заметно повеселев. — Я буду у тебя через полчаса. Не усни там! Завершив разговор, я откинул телефон в сторону. Надеюсь, после этого Йон не загордиться и не станет ещё более настойчивым? Хотя, куда уже настойчивее... Ладно, с эти разобрались. Только теперь вылезал ещё один логический вопрос… Что мне делать с чёртовым стояком?