Сокровища отверженных

59. Пока следствие шло, приемы и балы продолжались, как раньше. После дней, проведенных в уединении, Мике еще меньше хотелось возвращаться ко всей этой светской суете. Да, значительные мероприятия – хорошая возможность перекинуться парой слов с нужными людьми, не привлекая к себе особого внимания. Но его по-прежнему бесили шум и пустая болтовня. Весь этот наивный лепет о «предназначении омеги». Увидев жизнь людей попроще, принц получил окончательные доказательства своих предположений, что пол нисколько не влияет на умение или неумение видеть свою цель и идти к ней. Он привычно изображал заинтересованность в происходящем на балу. Потанцевал с Юитиро Ямадой, заодно поговорив с ним о делах фабрики. Пофлиртовал с несколькими юными дебютантками – просто так, чтобы создать впечатление, что начал забывать о поклоннике, служащем далеко от столицы. Какое-то время Мика провел с Джованной. Она держалась спокойно и даже казалась веселой… правда, прежнего огонька во взгляде не было. Немного устав, принц подозвал проходившего мимо слугу и велел подать бокал лимонада. Прохладный напиток приятно освежал. Было уже далеко заполночь, а веселье не прекращалось. Но омега решил уехать пораньше и не оставаться до конца праздника. Краткий отдых помог лишь ненадолго, усталость снова навалилась тяжелой душной волной, а виски невыносимо сдавила боль. Домой Мика добрался еле-еле. В пути ему стало дурно. Дотащившись до спальни, он даже от одежды не до конца избавился, полуодетым и без сил упав на кровать. Сон не приносил желанного облегчения. Головная боль чувствовалась даже сквозь дремоту. А ранним утром Мика проснулся от незнакомой резкой, тянущей боли в спине и от того, что простыня под ним была неприятно мокрой. Откинув одеяло, он закричал от ужаса: он лежал в луже крови. На крик сбежались слуги, вызвали врача. Обезболивающий укол притупил все ощущения и страхи, и Мика снова провалился в какую-то тяжелую темноту без мыслей и сновидений. * Он пришел в себя только под вечер. Было непривычно лежать в больничной палате, но самым странным казалось то, что рядом сидела матушка. Раньше Мика редко болел, но и тогда мать не навещала его, предоставляя все заботы медикам и слугам. - Со мной случилось что-то серьезное? – прошептал он. Во рту пересохло, каждое слово давалось с трудом. Вдовствующая императрица какой-то миг молчала, поджав губы, а затем спросила: - Микеле, почему ты скрывал, что ждал ребенка? - Я? Ждал ребенка? – омега резко приподнялся на постели. – Этого не может быть! - Умело же ты притворяешься, - насторожилась мать. – Я так полагаю, отцом был Эдгар Ямада? Мика сжал пальцами край одеяла. - Допустим, я спал с Эдом до того, как он уехал. Но у меня же даже еще не было первых «опасных дней», я не мог забеременеть! Императрица Луиза покачала головой. - Врач говорил, благоприятное для зачатия время могло пройти без симптомов. Только мне интересно, как ты не обратил внимания на головокружения, или тошноту, или сонливость. Неужели тебя ничего не насторожило? Парень нахмурился. - Разве должно было? Мы с Джованной тогда были на море, я думал, что мне нехорошо после перелета, а потом грешил на то, что отравился креветками или рыбой. А что я уставал и много нервничал, после покушения и вовсе неудивительно. - Хм. Значит, ты даже осознать свое состояние не успел. Как бы там ни было, этой ночью ты потерял ребенка. - Асато знает? – Мика снова без сил откинулся на подушки. - На твое счастье, нет. Доктор Аоми сразу сообщил о твоем состоянии мне и я приказала доставить тебя в клинику, в которой мне принадлежит контрольный пакет акций. Персонал будет молчать. Для всех мы будем придерживаться версии, якобы ты просто переутомился, и у тебя случились проблемы с давлением. На это каждый хоть раз в жизни жалуется. Мика закрыл глаза и молчал, переваривая услышанное. Беременность. Выкидыш. Потерянный ребенок от Эдгара. Мать продолжила: - Доктор Аоми сказал, что тебя пытались отравить. Ты выжил только потому, что яд сильнее всего повлиял на плод. Боги милосердные. Мика никогда не хотел стать отцом, перспектива беременности и родов вызывала у него только отвращение. Но сейчас он чувствовал какую-то пустоту на душе. - Это Асато. Больше некому. Теперь уже не было возможности подозревать кого-либо еще и цепляться за призрачную надежду оправдать брата и вернуть прошлое. Конечно, если понадобится, Асато найдет, кого обвинить. Но сути дела это не меняет. Императрица вздохнула. - Вполне вероятно. Знаешь, Микеле, я недовольна тем, что ты позволил себе связь с альфой до брака, это поступок, недостойный омеги из правящей семьи. Но я не позволю, чтобы кто-либо угрожал жизни _моего сына_. Под моей защитой ты в безопасности. Ты пробудешь в клинике, пока не поправишься, а за это время мы что-нибудь придумаем. Мика через силу улыбнулся. - Я уже знаю, что мне делать. 60. Время тянулось отвратительно медленно. Не привыкший к больничному распорядку и почти не болевший, в клинике омега чувствовал себя как в тюрьме. Ранний подъем, обход, осмотры, процедуры, уколы… В первые дни к нему могла приходить только мать, а ее обществом и вниманием Мика тяготился. Годами императрица Луиза не воспринимала его всерьез. Теперь же они были союзниками – но разве это помогло бы взрастить родственную любовь? Без любимого занятия Мика страдал, со злостью глядя в потолок. Он был так слаб, что еле мог голову поднять. Руки не слушались, даже самые простые действия не давались без посторонней помощи. Он к такому не привык. Даже в самые трудные дни, которые ему выпадали до сих пор, он чувствовал себя намного лучше, когда в руках были ткань и игла. Безделье же утомляло, принц никак не мог отвлечься от мрачных мыслей. Да, он не хотел ребенка, и вряд ли сильно обрадовался бы, если бы раньше понял, что пребывает в положении. Но это не значит, что Асато имел право покушаться на жизнь этого нерожденного существа и его собственную! Почему?! Решение вызревало в этой пустоте одиночества и бессилия, как больной ядовитый плод. Мика лежал, уставившись в белизну и пустоту потолка и прижимая ладонь к животу. От прежней резкой, тянущей боли осталось только едва заметное ноющее ощущение, к которому он притерпелся. А скоро и это пройдет. Но он не мог избавиться от мысли, что ребенок погиб на совсем малом сроке, когда еще никакое обследование не предсказало бы, будет альфа, бета или омега. Не так уж важно. Что же, нужно выздоравливать и жить дальше. Отвлечься на чтение тоже не получалось. Болела голова, строчки расплывались перед глазами. А слушать аудиокниги Мика не очень любил. Разве что, под вышивку. Притом, выдуманные проблемы и переживания в любом случае показались бы ему мелкими и незначительными по сравнению с собственными. Как там идут дела на фабрике и в редакции? Хоть бы ничего серьезного не случилось. Сообщить ли Эдгару о потерянном ребенке сейчас или ждать, пока он вернется? Если он узнает сейчас, он может сорваться, бросить всё и явиться в Хрусталь, что никоим образом не желательно. А если до него дойдет искаженная информация из чужих рук, ему будет еще больнее, и трудно предсказать, на что он будет способен тогда. Отсутствие новостей угнетало. Только через неделю Мике стало чуть лучше и ему разрешили послать за материалами для рукоделия. Он велел привезти ткань и нитки, предназначенные на рубашку для Асато. Как бы теперь еще связаться с Хиро и дать ему кое-какие поручения… Матери омега не доверял в полной мере, несмотря на всю ее помощь.