Сокровища отверженных

61. Таро никогда не любил грубых методов допроса. Да, ему не раз приходилось принимать жесткие решения, но садизма ради садизма он не одобрял. Зачем пытки и кровь, если можно действовать спокойно, рационально и эстетично? Дать подчиненным приказ просмотреть все записи с приема и выделить подозрительные моменты и людей, оказавшихся вблизи «слепых зон», установить наблюдение за теми, чьи действия вызывали особенные сомнения. И даже потом, когда круг подозреваемых наметился – проще увезти слуг тайно и уколоть дозу фаст-пентала, чтобы человек не смог солгать на допросе. Лимонад принцу Микеле подал слуга, причем это произошло в зоне видимости. Как выяснилось, омега был из числа приходящих работников, нанятых на несколько дней в помощь постоянным. На основном месте работы парень был на хорошем счету, и допрос явно доказывал – несчастный даже не подозревал, во что его втягивают. Ему просто велели подойти к принцу и подать напиток. А вот цепь посредников оказалась довольно длинной. Таро потратил на допросы не один день, и, когда возвращался в свои покои, падал без сил. Нога невыносимо болела, а в спину будто вонзили раскаленный прут. В какие-то моменты хотелось, вопреки всем принципам, сорвать злость на этих мелких сошках, которые не знали, не подозревали, выполняли какую-то часть работы просто от того, что «надо на что-то жить» или потому, что их шантажировали секретами их родных. «Но… я просто никогда не был на их месте. Мне, хромому и больному уродцу, повезло намного больше, чем многим здоровым нормальным людям, потому что у меня есть деньги и силы, чтобы бороться, а у них – нет». Если же раскрыть весь заговор до конца и добраться до зачинщиков… те, пожалуй, жестокой мести заслуживают. Те, кто пошли на убийство сознательно, прекрасно понимая, к чему их действия могут привести. * Альфа лежал на кровати в своей спальне, нежась под ласковыми прикосновениями мужа, натирающего ему спину мазью. - Ох… хорошо… - Таро вздохнул. – Ты просто воскрешаешь меня из мертвых. Где бы мне набраться сил! Я уже хочу поскорее дожать тех уродов, которые пытались отравить Микеле. - Кстати, как он там? – поинтересовался Хиро, не отвлекаясь от своего дела. - Все еще в клинике. Ему лучше, но императрица поддерживает версию о хронической усталости и плохом самочувствии, и ограждает его от контактов с внешним миром. В этом она права. Опасность еще не миновала, а Мике два раза уже повезло избежать смерти. В третий может и не повезти, так что лучше ему прятаться и не рисковать. - Меня иногда просто выводит из себя, что Асато изображает беспокойство за Мику и ищет, на кого бы свалить вину! – возмущенно воскликнул Хиро. – Как бы не пострадали и мы. Я начинаю опасаться, что сорвусь. Раньше я считал Асато адекватным человеком. А он даже хуже Рина! Тот хотя бы не скрывал своих пристрастий. Таро потянулся. - Шш, милый. Не переживай. Я обо всем позабочусь. Омега закончил массаж и прижался к мужу. - Но я же не могу оставаться в стороне, когда ты так тяжело работаешь. - Я знаю, что ты можешь сделать. Попроси у императрицы разрешения навестить Мику. Чем быстрее мы можем связаться с ним, тем лучше. 62.

Кто прядет лен, кто прядет шерсть, Кто прядет страсть, а кто прядет месть, А я спряду твою смерть. Колесо - гонит по жилам кровь, Колесо - в губы вливает яд, Колесо, вертись - это я… (с) Мельница – Прялка

Едва почувствовав себя хоть чуть-чуть лучше, Мика вышивал так, как никогда еще в жизни. Долго откладываемая работа теперь будто горела в руках. Любые перерывы, даже самые необходимые, казались досадной помехой. Он и так спал всего пару часов в сутки, вопреки предостережениям медиков, что в его состоянии нельзя так утруждать себя. Боль первых дней уже ушла, сменившись даже не ноющей пустотой уже, а просто холодком внутри. Как будто он действовал по инерции, играя прежнего себя, до потери. Когда позвонил Асато и расспрашивал о самочувствии и настроении, Мика с самыми искренними интонациями излагал официальную версию и доверчиво принимал вести о «происках врагов страны». Да, милый братик, конечно, враги империи всегда желали нам зла. Мика даже спокойно выслушал рассуждения брата о новых брачных планах. «Наверное, ты прав. Пока рано об этом говорить, я так плохо себя чувствую, почти не встаю с постели. Но как только мне станет лучше, я с удовольствием познакомлюсь с новыми кандидатами в супруги». Яд и прозрачные нити лежали в тайнике на фабрике. Оставалось только доставить шкатулку в клинику. Но прошел не один день, прежде чем матушка согласилась, чтобы Хиро навестил Мику. Для всех предлоги были всё те же. Дела журнала и общие увлечения. Но Хиро знал о фабрике, оставалось только дать ему код от замка и объяснить, как добраться до тайника. Приехав, Хиро ни о чем не спрашивал, восприняв просьбу «кое-что привезти в клинику» как самую обыкновенную. - Ты ведь сможешь приехать на фабрику? – с надеждой спросил Мика. - Да, я более-менее знаю тот район, добраться смогу. - Я буду тебе очень благодарен, если ты наведаешься туда и проверишь, как идут дела. Мне нужна одна шкатулка… - принц протянул Хиро карточку, на которой шифром записал необходимые коды. - Ясно. Привезу, - светловолосый омега кивнул. В глазах, похожих на безмятежную озерную гладь, мелькнуло какое-то особое понимание. Понимание человека, чья жизнь тоже была в опасности. Понимание того, кто уже убивал. * Прошло еще несколько дней. Мика почти заканчивал вышивать рубашку. Хиро привез шкатулку с нитями и ядом, и оставалось только сделать последнюю и самую важную прошивку. Странно – даже страха не было. Только ощущение того, что прошлое навсегда осталось в прошлом, той привязанности к старшему брату уже нет, будто бы ее смыло волной. * Вернувшись во дворец, Мика изображал слабость и усталость, редко вставая с кровати и даже рукоделием занимаясь будто через силу. Ел мало и осторожно, падал в обмороки как раз при тех людях, которые, увидев, могли об этом рассказать императору. Эта тактика, конечно, может вылезти боком позже – если слухи о «неизлечимой болезни младшего принца» выйдут за стены дворца. Ключевое слово – «если». Но… решать проблемы лучше по мере поступления. При поддержке Таро получится запустить нужную информацию. Например, изобразить «чудесное выздоровление» и наградить кого-нибудь из врачей. Тем самым привязав к себе и рассчитывая на преданность в дальнейшем. Он закончил праздничную рубашку и подарил ее Асато. Казалось, всё как прежде – теплые братские объятия и шутливые разговоры, и тонкие, едва заметные намеки на возможный брак с иностранным принцем… конечно же, исключительно для блага империи. Но, когда брат ушел, Мика лишь огромным усилием воли подавил в себе желание стать под душ и вымыться, стирая с себя память об этих прикосновениях.