Об исполняющих желания храмовниках и дубовых рыцарях

Трес. Я сел на кровати, стараясь не разбудить мирно посапывающего рядом Фалерия, и крепко задумался. Это началось… ровно в ту самую ночь, когда он сделал мне предложение. Я тогда, ошеломленный, ничего ему не ответил, да он и не просил. А что мне было отвечать?.. Не успел от храмового алтаря отойти, как самого уже замуж зовут! Фалерий эту тему больше не поднимал, и как бы вообще не начал жалеть, что так расчувствовался тогда: наверное, переживал, что я его пошлю и сбегу в казармы. Но я продолжал делать вид, что ничего особенного между нами не случилось, и мастер понемногу успокоился. Так что, тактика, принятая мной, оказалась мудрая, хотя непосредственно моей заслуги в том не было никакой. Просто мозг не вместил. А дальше… Меня до печенок достало просыпаться каждую ночь от ощущения чужого взгляда. Иногда сбоку, иногда – прямо в затылок. Но ни разу – в лицо. Самое странное, не было такого в первые мои ночевки в Фалерином доме! А потом… потом я начал ловить на себе этот взгляд и днем тоже. Первая мысль посетила, что я успел насолить какому-то местному магу, да хоть тому смазливому типу, что пытался на моих глазах Вейна склеить в кабаке. Или может соседка потихаря еще какой-то наблюдательный артефакт в щель между кирпичами засунула, мало ли… Но версия с магами сразу показалась мне сомнительной: все-таки охранных контуров и на Фалерин дом было понавешано, не только на Вейнов; да и Ольрис обеспечил целой гроздью разнокалиберных талисманов. А что до соседки: как бы хорош ни был артефакт, не может же он быть настроен давать проекцию только с моего бока или зада, как бы я ни крутился на месте! Мысль о том, что наблюдатель перемещается вместе со мной, вызвала сначала мороз по коже, а потом и кое-какие догадки, что бы это могло быть. Сегодня игра в гляделки достигла своего апогея: этот товарищ явился мне во сне. Смотрел, как обычно. И, что бы мне ни снилось за ночь, я все время чувствовал этот взгляд, и среди причудливых образов постоянно мелькал он – какой-то молодой парнишка. Симпатичный, темноволосый, глаза голубые… Я его точно никогда раньше не видел. «Тварь…» Увы, это все, что мне запомнилось от нашего общения. Одно единственное слово. Почти звериное рычание. И такая же звериная ненависть. Хорошо, что я проснулся раньше, чем он успел бы, к примеру, протянуть руки к моему горлу!... Спустив босые ноги на щекотный от мелких опилок пол, я тихонько нашарил свои сапоги. - Мы еще посмотрим, кто из нас тварь! …Когда Фалерий, получив этот дом в наследство, делал в нем ремонт, снося перегородки и объединяя два этажа, он, ради тепла и сухости, необходимой для хранения ценной древесины, не стал трогать чердачное перекрытие. Я уже успел побывать там и с полной уверенностью мог заявить, что на чердаке у Фалерия было пусто. Он даже хлама там никакого не держал. Вообще ничего. Только во время каждого ливня ходил проверять, не течет ли где крыша. Но кое-что там все-таки было. Маленькая мансардная комната, дверь которой была всегда закрыта на наружный засов. Хорошая, полированная дверь, украшенная изящной резьбой и слегка позеленевшей от времени бронзовой ручкой. По совершенно не скрипучей лестнице (у Фалерия решительно все в доме, что касалось деревянных изделий, было бесскверно) я поднялся из кухни на чердак, держа в одной руке масляный светильник. Страха не было; чай, не первый раз подобным занимаюсь, даже в детстве не боялся рядом с гробом спать. Но вот, когда на меня так СМОТРЯТ, очень не люблю! Это ж каким самомнением надо обладать, чтобы, совсем не чуя берегов, так смотреть на Распрямляющего Пути?! Поставив светильник на пол, я попробовал сдвинуть засов; брус поддавался неохотно. Похоже было на то, что его как один раз вложили в пазы, так больше и не доставали. Между прочим, снаружи и внутри по брусу цепочкой шли какие-то руны, написанные синими чернилами, а посередине с обеих сторон красовался запутанный магический символ в круге. Ага. Видать, я не первый, кто пришел на разборки. Ну что ж… Я аккуратно отставил брус, прислонив к стене, и открыл дверь как можно шире, не торопясь заходить и ожидая, когда застоявшийся внутренний воздух сменится более свежим. Нет, там не было ни страшно, ни грязно и ничем не воняло. Наоборот, слегка пахло духами и какими-то пряными листьями, вроде лавра. Свет моей плошки из коридора мягко ложился на складки ажурного полога над кроватью, на полированные дверцы шкафа, круглый столик у окна, плотно завешенного темными шторами. Комната, в которой легко вообразить юную девушку, пишущую на подоконнике стихи под шум дождя, меняющую воду канарейке в клетке; вазу со свежими цветами из сада… Хорошо, что меня было не так просто обмануть. Я встал прямо, предварительно скинув сапоги и расправив длинный подол ночнушки, чтобы не запутаться в ответственный момент. Закрыл глаза, выровнял дыхание, почти как перед танцем, и развел руки в стороны. Шепотом прочел «Благослови, душе моя, Господа»: хорошая помощь в концентрации, кто бы что ни говорил. И шагнул через порог. …Это было похоже на прыжок в омут, только вот я никогда не прыгал в воду с высоты! Уши мгновенно заложило; открытую кожу защипало, потом она начала леденеть. Главное – не терять концентрации! Я начал медленно сводить руки вместе, чтобы сложить их перед грудью, как на молитве. «Ты!...ТЫ!!...» Ага, та же ненависть! Значит, я по правильному адресу зашел. - Распрямляю дорогу, путь прям, путь гладок, путь проложен! Ступай прочь, туда, туда, туда, где тебя ждут! «Тваааарь!!... Поганая твааарь! Не отдаааам!!...» …Ох, и глубоко же он корни пустил!.. Вот это силища. Да еще и «якорь» где-то оставил; на что, интересно, закреплял?... Надо будет сразу прибрать. - ПУТЬ ПРОЛОЖЕН. «Возьму… Тебя… С собой… Тварь…» …И ощущение ледяного пальца, прижатого мне прямо к середине лба!... Ага. ЩАС! - Ты где был? – сонно спросил Фалерий, когда я, трясясь от холода, залез к нему под одеяло греться. - В туалет бегал. - А обледенел-то с чего? – Он уже начал всерьез беспокоиться, хватая меня поочередно то за руки, то за щеки. - Брата твоего с чердака выгонял, - неохотно ответил я, устраиваясь поудобнее у него на плече. Меня никак не отпускал мороз; свинцовая усталость накатывала волнами. Ну я и выложился! Отвык что ли… - Ч… ЧТО?!... - Ох, ну Фалэрэ… - Рассказывай! – неожиданно твердым голосом приказал мастер. Пришлось, превозмогая сонливость, собрать мозги в кучу. - Этот хрен… Ой, прости, Фалэрэ, я помню, что он был тебе дорог. Этот… братец твой… на досуге баловался какой-то темной магией. Я думаю, ты знал об этом получше меня, раз видишь магические излучения. Он тут… Навешал у тебя в доме кое-чего. Так, по-мелочи, но все равно неприятно. Да еще умудрился сам себя на якорь посадить. На, держи. Из-под матраса достал. - Я выпростал руку из одеяла и вложил ему в ладонь небольшой кулон-зеркальце. Само зеркальце, впрочем, было уже выбито, а вся внутренность выжжена. Фалерий со страхом подхватил украшение и уставился на него. – Пришлось еще и якорь выбивать… Извини, что так грубо, я все-таки не маг. Не знаю, почему ты мага не позвал, он бы тебе вмиг дом очистил. И не пришлось бы сдерживающие печати на брусе рисовать… Я счел разговор законченным и начал понемногу проваливаться в сон. - А с ним ты что сделал?... С… с Делео? – Дрожащий голос Фалерия на мгновение вытянул меня из дремоты. - А… Он не хотел уходить по-хорошему, и, боюсь, что я его – того… Грохнул окончательно. Извини, Фалэрэ, так получилось… …Утром Фалерий, превозмогая себя, сам поднялся на чердак и заглянул в ту комнату, которую он избегал так долго. Все как прежде, только на полу, на расстоянии шага от порога, отпечатались в пыли два следа, будто кто-то постоял там на кончиках пальцев босых ног. Ни обратных следов, ни еще каких бы то ни было в комнате не было. Только вот кровать стояла от двери в добрых нескольких метрах, до нее никак нельзя дотянуться от порога. И при этом было хорошо заметно, что матрас там с одного угла действительно приподнимали, смяв заодно простыни и покрывало. Постояв несколько минут в задумчивости, Фалерий, так и не переступив порога, решительно закрыл дверь, вдвинув брус на место. Себе он пообещал ни о чем Треса не спрашивать. И поймал себя на том, что за целый год впервые вздохнул полной грудью. * * * Работа над моим будущим луком шла полным ходом. Фалерий между делом поинтересовался, хочу ли я такую же металлическую прослойку, как в его лучшем луке. Я обрадовался и сказал, что, конечно, хочу! И только потом спохватился, когда в один прекрасный день увидел у Фалеры на алхимическом столе скромный квадратик белой льняной тряпочки… с россыпью необработанных сапфиров. Святители всемогущие! Как я мог забыть, что в лучной прослойке не просто какой-то металл, а то, что Фалерий неоднократно называл «сапфировая сталь»! Он что, в самом деле… - Фалэрэ! – Я постарался не истерить так уж явно, но получалось плохо. – Ты мне… ты для меня… эти сапфиры… - Ну да, это для твоего лука, - спокойно ответил мастер, выплетая тетиву, как мне уже показалось, из волос единорога. – Я уже договорился с одним знакомым магом, да и с кузнецом тоже. Сегодня надо будет заскочить, оставить им расходники. - Но я не могу… - У меня даже голос сел. Фалерий искренне не понимал моих метаний. - Ты же сам говорил, что у тебя было алмазное ожерелье для церковных служб… - Было, но не мое, это достояние Братства… Фалэрэ, я не… - Так. – Закрепив недовязанную тетиву гвоздиком, мастер решительно сгреб меня в охапку и даже немного встряхнул. – Отставить панику, Трэс Вэсэс Глорьосо! Я хочу сделать тебе подарок. - Но это дорого… Целое состояние… - Не дороже моей собственной жизни, которую ты мне вернул. И не преувеличивай: я всего лишь продал пять своих готовых луков. Я быстро глянул на стену. Ну, так и есть! «Всего лишь пять готовых луков», как будто для отрядных обычную поставку сделал. Говорил бы уж правду: пять своих любимых, шикарных, непревзойденных шедевров лучного мастерства!... Ох, Фалэрэ… Фалэрэ быстро чмокнул меня в лоб, потрепав по спине: - Собирайся. Фраэн просил сегодня пораньше на полигон заскочить. Я радостно упрыгал переодеваться из домашней рубахи в новенький, с иголочки, зеленый костюм, сшитый специально для меня и очень похожий на форму Фраэновых лучников. Без погон, конечно: погоны еще надо было заслужить. Но то, что сегодня я не буду выделяться из общей толпы стрелков, меня уже радовало. Вот как раз и повод обновить наручи, которые подарил мне Вейн. Ну, как подарил. Уже после его отъезда я как-то упросил Фалерия заехать за кое-какими вещами, оставшимися у Вейна дома, и, пока я метался по комнатам, разыскивая свои лучные причиндалы, прямо на кухонном столе обнаружил два изящных кожаных наруча, вложенных один в другой. Остановился полюбоваться; еще подумал: ну не Вейнов же размер, откуда у него такое? И тут из них выпала записка. «Пусть у тебя будут свои. "Буду, когда вернусь." Не скучай. Твой Вейн». Это было так странно… Вейн мне нож подарил, а теперь вот еще и наручи. И Фалерий мне тоже… Много уже чего подарил… …Переодевшись в ванной (чтобы Фалерий не видел), я с удовольствием оглядел себя и вышел, намереваясь еще полюбоваться в зеркало, как сидит на мне новый костюм, а потом попросить Фалеру затянуть мне завязки наручей. Но зеркало, как и сам Фалерий, оказались заняты друг другом. Мастер стоял, собрав свои длинные черные волосы в хвост на макушке, смотрел на свое отражение и о чем-то думал. - А тебе идет! – Я полез мимо него в шкаф за расческой. – Еще бы белую тунику на кольчугу – и вылитый тамплиер. - Трес… - Голос Фалерия как-то неестественно дрогнул; я обернулся и чуть не выронил флакончик с духами. – Ты не мог бы… Я впервые видел, как Чокнутый Мастер краснеет, и это заставило меня не на шутку забеспокоиться. Что такое неприличное он надумал попросить?! Караул! Первая мысль была: где дверь и успею ли я удрать?... Но тут Фалера, заикаясь, закончил фразу: - Не мог бы ты… зачесать мне волосы так, как у вас принято?... У меня отлегло от сердца. Да простит меня Провидение, похоже, я сам гораздо более испорченный по натуре, раз все время жду от Фалерия каких-то непристойных поползновений. Надо будет валерьянки накатить, если у него еще осталась. - Конечно! Садись. Нет, не в кресло, куда-нибудь пониже. Мастер послушно опустился на скамеечку, сняв с нее ведро с очередным клеем. Перебирать его волосы было одно удовольствие! Длинные и упругие, они, тем не менее, легко укладывались в любую прическу. Я, шутки ради, свил их в корону, приладив Фалере на макушку. - Уже не такие густые, как раньше, - со вздохом признался мастер. - Ничего! Отрастим. – Похлопав его по плечу, я снова потянулся к шкафу. – Где тут твое мятное масло… Сейчас будешь красивый и благоухающий! …Не знаю, как насчет благоухания, которым, наверное, пропиталась половина мастерской, а с новой прической Фалерий преобразился просто до неузнаваемости. Я и с самого начала подумывал, что ему бы пошел тамплиерский высокий «хвост», но чтобы так… - Готово? – Фалерий с интерсом пощупал конструкцию у себя на макушке и мотнул головой. Свободные пряди хвоста рассыпались блестящим каскадом. …Ох и хорош!... Святые угодники, да он же красавец просто! Как я этого раньше не замечал… Я неловко кашлянул. Аж дух захватило! Пришлось спешно отводить глаза. - Готово. Еще бы глаза подвести, и хоть сейчас на почетный караул! - Руки никак не хотели оттираться от мятного масла. - Так подкрась, - совершенно серьезно предложил Фалерий, рассматривая себя в зеркало. – Чешется немного: никогда так волосы не укладывал. Они не привыкли. - Знаешь, Фалэрэ, на эту столицу одного накрашенного тамплиера уже более чем достаточно. – Стоя к нему спиной, я судорожно упихивал в колчан свои любимые расписные стрелы. – Твои сослуживцы это не оценят. - Да наср… - Фалера запнулся. – Не то, чтобы их мнение меня волновало. Чокнутый Мастер уже не станет более чокнутым. Главное, что тебе нравится. Нравится ведь? - Нравится. – Теперь настала моя очередь краснеть. Я затянул шнурок защитного мешочка поверх оперения стрел и закинул колчан за спину. Перевесить на пояс можно будет на полигоне. –Хватит на меня лыбиться, расчесывайся и пошли, а то Фраэн люлей вкатит за опоздание. - Еще чего! – Фалерий, поймав мой взгляд, снова умопомрачительно красиво тряхнул волосами, заставив меня прирасти к полу, и улыбнулся уже откровенно нахально. – Вот так и пойду! * * * В тот день Трес действительно не сильно выделялся на полигоне. Двухметровая причина этого всеобщего невнимания гордо вышагивала рядом, приковывая к себе все взгляды, а высокий пучок на голове еще больше добавлял ему в росте. Фалерий, придерживая одной рукой свой зеленый лук, а другой – Треса за плечо, приветливо раскланивался со знакомыми, воспринимая любые комментарии по поводу его новой прически как комплимент. Лучники долго смотрели им вслед. - Ну всё. Потеряли мы Фалеру. Тут даже целитель не поможет. - А может все-таки позвать целителя-то? – с надеждой предложил Колин Эванс. – Ну там… Успокоительного ему пропишет! - …промеж глаз. - Нет, я имел в виду травки! - Неее, этому травки не помогут! Тут нужен специалист другого профиля. Говорят, сейчас новое направление в целительстве появилось: психиатрия называется, как раз для таких вот помешанных.... - А чем лечат-то? - Мозгами. - Жрать? - Ага, комариными мозгами неделю питаться, диета такая. Говорят, помогает хорошо. - А я смотрю, ты-то сам уже пробовал... Арчер, главный стебщик подразделения, за всей картиной наблюдал молча и настороженно: пребывал в культурном шоке. Хвост Фалерию, конечно, очень шел, даром что тамплиерский. Но вот неадекватное выражение лица... - Так что там с Дэи Кверко? – штатный целитель Эним Тяй проникся слухами, распространившимися по полигону быстрее пожара в летней степи, и уже минут пять слушал те предложения, что сыпались из собравшихся лучников, словно горох из дырявого мешка. - Да сами понять не можем, от чего он веселый такой! Или контузило его, или влюбился, - отозвался Гелик, решив, что целитель обращается к нему. Тон у лучника был... непонятный. Не то сочувствующий, не то осуждающий. И самую капельку завистливый. - По голове его последнее время били? - деловито спросил Эним, охлопывая себя по карманам и стараясь вспомнить, что из захваченных сегодня с собой артефактов сможет пригодиться для диагностирования. - Да мы из похода только пару дней как вернулись, - хмыкнул Гелик. – Там, конечно, всякое бывало, и вроде как Фалера в морду от одного мечника получил прямо перед прибытием. А что, от удара по голове можно стать таким счастливым? - Конечно можно, - уверенным тоном подтвердил Эним, обнаружив, наконец, искомое и распихивая всё остальное вновь по карманам. – Сходи, вон, на тренировку к тем самым рыцарям, да подставься, чтобы тебя деревянным мечом по куполу обрадовали. И тоже будешь ходить и всё время улыбаться. А может быть ещё и слюни пускать, и в штаны... Остаток фразы заглушил громовой ржач лучников. Гелик сплюнул и выругался, но устраивать разборки с целителем не стал. Себе дороже. Эним, тем временем, оставил парней ржать над вяло огрызающимся Геликом, и посвятил несколько минут наблюдению за Фалерием. Благостная аура, окружавшая лучника, и в самом деле наводила на размышления: Эним не понаслышке знал, что творилось с Дэи Кверко последние полгода. Об этом, к слову, все целители были в курсе: капитан Фраэн предупредил. И в еженедельных отчетах Фалерий тогда очень быстро съехал из списков самых перспективных кандидатов на Золотые погоны до списков кандидатов на увольнение по состоянию здоровья. Чуть погодя Эним пришел к выводу, что основная причина благих перемен - вот этот самый юноша, который постоянно крутится рядом с Фалерием на стрельбах. По крайней мере, невменяемо-радостное выражение на лице у Дэи Кверко появлялось именно тогда, когда его взгляд пересекался со взглядом этого новенького. А уж как он контролировал тренировку этого юнца, то поправляя стойку, то демонстрируя собственные умения обращаться с луком... Проверить теорию практикой было несложно: подкараулить Фалерия по дороге с поля и перехватить. Аккуратно выдергивая и укладывая первый пристрел обратно в колчан, Трес обратил внимание кое на что странное. Рядом с его мишенью, само собой, находилась мишень Фалерия, и стрелы в ней с первых же выстрелов изрешетили всю желтую серединку. Это понятно. Но вот почему перья обычные белые и серые? Древки едва покрыты лаком - в один слой; и только ради отличия выжжен маленький желудь у самых пяток. - Хм. Фалэрэ, а что, ты, разве больше не делаешь украшенных стрел? Я смотрю, у тебя все простые. - А зачем? – удивился Фалерий, плавно выкручивая из мишени засевшее до середины древко. – Потеряются, сломаются, жалко будет. - Да? А как же тогда вот эти стрелы, что ты мне подарил? Расписанные в три краски, с золочением и лаком?... - А, эти… - Фалерий на мгновение запнулся и сделал вид, будто проверяет, не испортился ли наконечник. Было заметно, что ему тяжело поднимать эту тему. - Я их делал специально для Делео. Как-то раз он выразил желание попробовать себя в стрельбе. Я тогда нереально обрадовался; подарил ему один из своих луков, сделал лучшие стрелы. Даже если для тренировки – пусть будут. Но отдать ему не успел. Узнал, что он все это затеял только ради того, чтобы с моей помощью попасть на лучный полигон. Стрельба его никогда не интересовала. Трес задумчиво пропустил красивую стрелу между пальцев, приглаживая растрепавшееся ослепительно-белое оперение. Солнце ложилось бликами на золотых полосках, точно нанизанных кольцами на древки. Судя по местным сплетням, Фалерина брата стрельба действительно интересовала меньше всего. Вот что действительно его интересовало, так это взрослые мужики: желательно при высоком чине и приличном жалованье. А то, что Делео спускал все Фалерины деньги, которые только мог у него отжать, вообще не подлежало сомнению. - Ты отдал мне стрелы Делео? - Они ему никогда не принадлежали. - Для чего ты их тогда с собой носил? - Хотел, чтобы меня похоронили с ними вместе. И с моим новым луком. Они бы все равно быстро испортились в земле и не достались никому, а ведь это лучшие мои работы, я в них душу вложил… Фалерий говорил спокойно, но Треса мороз по коже пробрал, несмотря на теплый день. Вот уж не хотелось бы пройти через подобное! - А мне ты почему решил их отдать? Фалерий улыбнулся: - Посчитал, что ты достоин. Что по-настоящему оценишь. И не ошибся. Знаешь, я хотел… Но, чего хотел Фалерий – так и осталось загадкой. - Какая встреча! – раздалось громкое прямо за их спинами, и выскочивший из-за мишеней Эним Тяй ловко выцепил Фалерия за рукав. И настойчиво потянул за собой куда-то в сторону и в кусты, заговаривая свою добычу в лучших традициях гипнопрактиков: - А расскажи-ка мне, Деи Кверко, как ты себя чувствуешь? Как ешь, как спишь, не мучают ли кошмары или, наоборот, эротические сны? - Ну почему же мучают… - Фалерий на автомате ответил заезженной древней шуткой, даже не сразу включившись в происходящее. – Чего это ты вдруг, Эним? Все со мной нормально, я тебе клянусь! Трес с любопытством взглянул на незнакомого парня. Целитель, что ли? Судя по знакам отличия. Надо будет познакомиться: с целителями ему всегда было интересно. - Ага-ага, нормально, - покладисто согласился Эним, продолжая тащить Фалерия за собой. - Только ребята тут уже на пальцах прикидывают, то ли тебя отварами отпаивать, то ли сразу служителей из богадельни вызывать. Целитель оглянулся на накрашенного парня: - А тебе что, особое приглашение нужно? Шагай за нами, глядишь, пригодишься. Со стороны зрелище было забавное: высоченный лучник, которого тащит на буксире целитель, ростом ему до плеча. Но пальцы у целителя были цепкие, а упрямством и настойчивостью он прославился настолько, что лучники шутили: ему проще отдаться (в лечебном смысле) чем объяснить, что ты здоров и тебе это не нужно. Эним на любой подозрительный чих делал стойку и начинал проверять бедолаг на всевозможные болячки. Впору было заподозрить целителя в пристрастии лапать крепких парней, но все знали, что у него была любимая жена и трое обожаемых ребятишек. На самом деле, Эним очень ответственно относился к своим обязанностям и следовал правилу, что болезни проще предупредить, чем лечить. Целителем он, к слову, был замечательным. Не обращая внимания на изумлённые взгляды попадавшихся навстречу лучников, Эним затащил свою жертву в первое попавшееся помещение, толкнул к стене и бесцеремонно задрал на нём рубаху, начиная тыкать пальцами в различные места на груди и животе. Сам он в это время не отрывал взгляда от кольца-диагноста с большим полупрозрачным камнем, который начинал зеленовато светиться, когда касался кожи лучника. - Дверь закрой! - крикнул Эним, не оборачиваясь. Трес, с интересом оглядывая внутреннее убранство лучного склада, послушно прикрыл. - Ради всех богов, ровно стой, не сбивай мне настройки. * * * Оставшиеся дни пути Вейн провел в медитациях, дабы достигнуть состояния полной концентрации разума и готовности отразить любую неожиданную атаку. В Рыцарской школе наставник по восточным стилям боя называл такое состояние «заншин» (п/а: это реальный термин из японских единоборств, есть еще вариант произношения - «дзансин»). Именно мастер Сайто, будучи выходцем из самого дальнего из государств Востока, научил Айвейна многим техникам медитации и концентрации, а так же стилям фехтования империй Ци и Ямато. За весь период своего преподавания в Школе этот мастер никогда не брал личных учеников, но для кадета Рейна почему-то сделал исключение. То время своей учебы мечник вспоминал с кривоватой улыбкой: Сайто гонял единственного своего ученика в хвост и в гриву. Но именно благодаря ему Вейн выпускался из Рыцарской школы лучшим мечником курса. Хватит ли этих навыков сейчас?.. Одно радовало: снов Айвейну больше не снилось. Никаких. На утро после достопамятного кошмара Луч проверил и перетряхнул все свои немалые запасы и выдал рыцарю особый медальон, защищающий от широкого спектра ментальных воздействий. Поскольку в артефактах Серого Мыша мог разобраться только сам Серый Мыш, (ну или Верховный Совет магов Дариана, возможно, - всем составом), решено было оградить сознание Вейна нейтральным артефактом, защищающим сам разум, а не подавляющим стороннее воздействие. Самому рыцарю было по сути все равно «как и чем», главное - спать спокойно. К концу пятого дня пути их небольшой отряд свернул с дороги к северной границе: магам прилетел огонек-указатель от коллег, которые держали щит вокруг цели задания. Пройдя вслед за маячком через редкий лес, путники вышли к лагерю, в ста метрах от которого мерцал красными и фиолетовыми разрядами большой магический купол. Рядом с ним виднелись силуэты двух колдующих. - Пространство сканируют и за показателями следят, - пояснил вышедший из палатки маг в черной походной одежде, с забранными в неаккуратный пучок черными волосами с синими прядями. Протянул Вейну руку в знак приветствия. – Инис Эргрэй, маг второго уровня на службе Его Величества*. Наш отряд возвращался с Севера, когда произошел инцидент. С коллегами Инис поздоровался кивком: все друг друга прекрасно знали. - Сэр Айвейн Эрнест Рейн, - Вейн пожал руку мага; хватка у того оказалась довольно крепкой. – В документах к заданию информация изложена довольно лаконично и сжато. Хотелось бы расширенную версию событий. И опять же, Блуждающие духи тоже бывают разной силы. Я как понимаю, медлить нам не стоит. _________________ * Примечание: Это значит, что он относится к тем магам, что служат непосредственно королю, отправляются с рыцарями в походы, или же сами выполняют задания. Маги, которые работают на вольных хлебах, обычно поясняют либо род занятий, если они профильники, либо заканчивают на уровне силы. Если маг служит кому-то конкретно, он тоже чаще всего это упоминает. Например: Ольрис Радан, маг второго уровня, личный маг черного рыцаря Дезмонда Радана. Хотя «хозяина» можно не поминать, тоже закончив на уровне, или же упомянуть его должность, если он служит, а если он аристократ, то титул и фамилию или род. Например: Ольрис Радан, маг второго уровня, личный маг младшего князя Дезмонда Радана. (Тут мы все-таки упоминаем имя, так как у Дезмонда есть младший брат, который тоже младший князь, а батька их просто князь.) Рыцарям достаточно только имени, ну прозвище можно упомянуть, если оно есть и товарищи «меряются понтами». Род войск и звание видно по погонам. Так как там не особо размашистая иерархия, то практически все всё знают. * _________________ - Пойдемте в палатку, сэр Рейн, - махнул рукой Инис. – Изложу наш план, да и всю историю от начала до конца. Рыцарь отправился Эргреем, пока его спутники расседлали коней и присоединились к коллегам: изучать барьер и то, что находилось внутри него. Подробности плана они и так узнают. В их предписании заранее значилось, что «командовать парадом» будет Инис, как наиболее опытный и сильный маг. Сейчас наибольший интерес представляла из себя загадочная тварь. Блуждающий дух из Великих песков, он же Дух Клинков Тысячи Воинов – существо довольно редкое и древнее, и то что он оказался на территории Дариана, событие просто немыслимое... *** Давным-давно, тысячи и тысячи лет назад, на месте Великой пустыни, занимающей почти всю юго-восточную часть континента, было великое множество городов-оазисов, прекрасных и величественных. В каждом городе правил свой царь и свое божество-покровитель из общего пантеона. Хотя народ Городов происходил от одного племени, и наречия у всех были похожи настолько, что житель одного оазиса мог понять жителя другого, мира между ними не было. Города заключали альянсы, объединялись в союзы и постоянно воевали между собой. Потом альянсы распадались, и бывшие союзники поднимали друг на друга мечи и копья. Так происходило до тех пор, пока последние два города не истребили друг друга, а небольшая горстка выживших навсегда покинула «прокляты земли», найдя приют и новую веру среди других восточных государств, коими правили Могучие Ханы, Великие Шейхи и Мудрые Султаны. Пустые города поглотила Великая пустыня. Однако цивилизация городов-оазисов оставила после себя не только величественные руины и тысячелетнюю историю кровавых войн, но и существ, порожденных бесчисленными битвами. И если неведомых чудищ, созданных магами, давно истребили искатели приключений и проходящие мимо торговые караваны, чьи купцы никогда не жалели золота на хорошую охрану, то Духов, что блуждают в сердце песков, уничтожить мало кому под силу. Помимо разрушительных войн, древние города славились изобретательностью своих магов и силой своих воинов. И вот однажды один чародей создал заклятье, что делало воина практически не уязвимым в бою. Накладывалось оно на парные клинки, и наделяло сталь телесной памятью, что помогало воину перенять и запомнить приемы противника. Однако, была у заклинания и обратная сторона: душа воина навеки была связана с его оружием, а погибшие от его рук отдавали волшебной стали частичку себя. И если такой воин погибал в пылу сражения с клинками в руках, то оружие обретало свою жизнь, напитывалось энергией битвы, выпивало жизненные силы и мастерство тех, кто имел неосторожность взять его в свои руки. В постоянных битвах и сражениях подобное случалось нередко. А потом на полях древних сражений начали бродить высокие воины, чьи свободные одежды сумрачно-серого цвета колыхались на ветру. В руках, закованных в латные перчатки, были зажаты старые зазубренные от множества боев клинки; шлем тускло блестел на солнце, а вместо забрала с самого края свисала кольчужная сеть. Если бы кто-то мог заглянуть сквозь нее, то видел бы вместо лица две точки, пылающие синим холодным огнем в непроглядной черной дымке. Имя им было - Блуждающие духи из Великих песков и Духи Клинков Тысячи Воинов. И не было шансов уйти от них живым ни у кого, кто хоть раз держал в руке меч. Но время шло, войны заканчивались, города исчезали, не стало пищи для волшебной стали. Духи затаились, спрятавшись в своих клинках. Но стоит воину пройти их тропами, как на пути вырастет темный силуэт, что сражается один как целая тысяча. Редкий воин сможет уйти живой: тот, чье мастерство меча многогранно и сила велика, дабы выбить клинки из рук нематериального тела, разорвав связь древнего заклятья с частицами душ павших воинов. **** Палатка магов оказалась внутри чуть больше, чем снаружи, что не удивительно, - маги же! Правда, расширять внутреннее пространство они все-таки наловчились больше в сумках и шкатулках, нежели в помещениях, повозках и палатках. Посередине находился раскладной столик, на котором на небольшой горелке (явно с магическим огоньком) грелся чайник с каким-то травяным отваром, и валялась куча тусклых камней с рунами. У столика так же обнаружилась пара раскладных табуреток. Ближе к стенам рыцарь заметил три скатанных спальника, сундук и несколько походных мешков. - Сколько вас тут? – спросил Вейн у мага, ведь палатки стояло три. - Пятеро магов второго уровня, - отозвался Инис. – Двоих ты видел у барьера. Двое еще отсыпаются. Третью палатку для вас поставили ребята из пограничного гарнизона. Нам их маги артефактами помогают для купола: эта зараза жрет энергию, как не в себя, и меньше сделать нельзя! Завтра мы его еще расширим на пол-леса, чтобы у тебя было пространство для маневра. Эргрей разлил горячий отвар из чайника по жестяным кружкам, стоящим тут же на столе. Одна кружка перекочевала к Айвейну: - Это укрепляющий отвар, в нем маги практически нет. Но работает хорошо, мы на нем несколько недель и живем. Надо и барьер держать, и тварь изучить… пока не прихлопнули. - Меня им Луч уже второй день пичкает и эликсиры вливает укрепляющие про запас. Чтобы не помер раньше времени, когда меня Дух по лесу гонять начнет, - усмехнулся рыцарь, осторожно отпивая горячий напиток. - Заклинания бы лучше использовал, - удивился Инис. - Меня они не все хорошо берут. Да и в артефактах я как осеннее дерево в праздничных лентах. - О, ясно. Могу тогда тоже пару эликсиров для выносливости подкинуть, но их утром лучше пить, а то ночью не уснешь. Итак, с чего начнем? С «краткого исторического экскурса» о том, почему мы сейчас здесь? Или с планов на завтра? – спросил маг, потирая руки. - Давай предысторию. Я, конечно, знаю про купца и контрабанду, но хотелось бы подробностей. Явно вы уже все знаете. - А как же, дознаватели в гарнизоне что надо: у них вечно всякие подозрительные личности через границу шастать пытаются. Так вот: купец наш, Рашид Махмуд его звать, решил заработать себе на новый дворец и гарем из двенадцати наложниц. Узнал он, что ярл Рагнар из Северного Хейма дает сундук золота и камней-аметистов за клинки Блуждающего Духа из Великих песков. Ярл этот странный очень, оружие с историей собирает, и не важно ему, насколько оно опасно. Говорят, у него в коллекции есть погребальный меч Пятого Императора Ци, по прозвищу Летящее Небо. Без Рашида Махмуда тут тоже не обошлось, явно людей нанимал его выкрасть. Но от меча того опасности никакой, если только нынешний Император Ци не захочет отомстить за поруганную гробницу предка. Но где Ци, а где Северный Хейм! Так вот, разыскал наш купец место, где в пустыне последний раз видали Блуждающего духа, и отправил туда детей, - двоих девочек лет двенадцати, - что ни разу в своей жизни меча не касались. Малышки клинки нашли, положили в специальный сундук, чтоб дух не проснулся, почувствовав людей с оружием, - и принесли купцу. Рашид, конечно же, нанял мага, да приказал поставить дополнительную защиту на ящик. Все бы хорошо, караван уже подходил к северной границе Дариана, а тут незадача: под колесо повозки, что везла ценный груз, попал камень. Спицы у колеса подломились. Повозку тряхнуло, и сундук тоже, хорошо так. Ударился об стену, слетела защитная печать, - они ж на Востоке их на бумажках писать любят, - вот и получается… А маг Рашидов только глазами хлоп-хлоп, да бороденку свою тощую драть! Зато у мага ученик был, золото, а не мальчик! Девятнадцать лет всего, а догадался сундук схватить и в лес подальше, насколько сил хватило, унести. Потом еще сутки вручную печати держал, пока купец нашим в гарнизоне мозги паял, пытаясь извернуться. Как разобрались, в чем дело, - не без дознавателей, конечно, - так магов сразу к парнишке отправили. Он себя, бедолага, почти в ноль исчерпал; сейчас в лазарете отлеживается, потом мы его собой заберем. Парня подучить слегка, так он уже на второй уровень пойдет! Самородок просто! А там уже и депешу в столицу послали, и нам вестника. Наша группа из северных лесов шла, что на ничейной территории: руины одни заколдованные размагичить надо было. Духа мы пытались запечатать, но он уже воинов почуял и образовал телесную форму. Тут уже только один выход: барьер поставить и рыцарей звать, чтобы его разделить с его же клинками. Мы, правда, еще сами немного времени попросили на изучение. Но сам понимаешь, какие это ресурсы, да и опасность! Доберется до гарнизона – всех положит. Вейн обреченно вздохнул. Час от часу не легче. - Да ты не переживай, – продолжил Инис, - он где-то средней степени силы и поглощал столько «своих». То есть, нашего стиля боя он не знает, хоть и учится быстро, но уже эффект неожиданности есть. Самые звери обитают в сердце пустыни, да и там часть друг друга перебила и впала в спячку. Ты же в курсе, как они появляются? Мечник кивнул. - Так вот, наш Рашид Махмуд за сильными бы сунуться не рискнул. Кстати, отмазался зараза, но к нему будет вопрос уже от ярла Рагнара, потому что залог купец от него уже получил. А родное государство и шейх пальцы рубят за такие выверты, как незаконный вывоз и продажа опасных тварей и артефактов. Завтра мы расширим барьер и тебя туда запустим. Как клинки у Духа выбьешь, так из-за распада заклинания пойдет магическая волна, что порождает Блуждающий. Мы почувствуем и снимем барьер. Ну и искать тебя пойдем, из гарнизона еще целитель должен присоединиться. - А если у меня не выйдет? – спросил рыцарь. – Я же все-таки постой мечник, а не Черный рыцарь. - Не прибедняйся, Танцующий клинок! Даже я о тебе слышал, - маг ободряюще улыбнулся. – Твой капитан тебя бы не отправил, если бы не был уверен в успехе. Тяжко придется, не спорю, но уверен, ты справишься. А вот в Черных наших, наоборот, не уверен: у них немного не те способности. Разве что у сэра Джеральда: у него, как и у Духа этого, хрен оружие из рук выбьешь. Но вот рыцарь сей уже который год гоняет всякую пакость по дальним захолустьям материка. И ловить его долго. - Поверю на слово, - согласился Айвейн. Особой тревоги он все равно не чувствовал; за годы службы всякое бывало. Да и какой смысл паниковать: он давно знал, на что идет, еще когда переступал порог Рыцарской школы. **** Вейн стоял на бескрайнем каменном плато. В лицо дул ледяной ветер, над головой нависли тучи. Красный рыцарский мундир был весь изрезан и испачкан в крови грязи, но ран почему-то уже не было. Ветер внезапно прекратился. Мечник огляделся по сторонам: справа от него от горизонта до горизонта клубился жемчужный туман. Внутри этой дымки угадывались очертания деревьев, домов, замков и даже людей. Слева же был обрыв, неровными краями уходя во тьму, полную звезд. Рыцарь крепче сжал в руках старые зазубренные клинки и пошел вперед между обрывом и туманом. Сколько он так брел? Айвейн не помнил. Но вдруг в оглушающей тишине раздался голос, самый красивый, что мечнику доводилось слышать; голос звал его по имени. Он остановился, прислушался, откуда идет звук. Но голос звал отовсюду и неоткуда одновременно. Вейн прислушался к себе, пытаясь понять, какой путь укажет его беспокойная душа. Зов повторился опять. Рыцарь снова сжал в руках клинки и побежал в сторону обрыва. Падая во тьме среди звезд, он улыбался, ибо увидел среди них прекрасные глаза дорого ему человека, хотя и не мог сейчас вспомнить имя. Он чувствовал - выбор был верный… **** Утром, лишь забрезжил рассвет, маги засуетились вокруг барьера, жуя что-то на ходу и закидываясь эликсирами. В Вейна тоже влили несколько бутылей разных отваров, наложили всяких защитных заклинаний на одежду (на мечника было бесполезно, они на нем практически не держались). Хотя чхать на них Дух хотел, его клинки рубят даже магию. Чуть позже подошли два мага из гарнизона и еще один целитель. И у барьера «танцы с бубнами» уже осуществляли двенадцать человек, не считая рыцаря, который флегматично цеплял свое снаряжение, не обращая внимания на мельтешение вокруг. Как объяснил Инис, основная подготовка была сделана заранее, например, заряжены и установлены камни-артефакты. Магам лишь оставлялось вплести в барьер расширяющие заклинания и следить за его целостностью. Благо, данный тип купола позволял все сделать из одной точки, а не носиться по всему лесу, колдуя над каждым «углом». И все же, до чего суетный народ эти маги на службе Его Величества! … Вся эта магическая чехарда закончилась так же внезапно, как и началась. Маги полукругом встали у барьера и хором начали читать заклинания, направляя в стону купола жезлы-артефакты из дымчатого камня. Барьер сильнее заискрился фиолетовыми и красными разрядами и плавно потянулся вширь, пока не достиг нужного размера, и если верить Эргрэю, растянулся теперь на довольно обширную часть леса. Айвейн обнажил два меча, ножны которых так не стал пристегивать, и переступил через границу купола, поскольку внутрь войти можно без проблем, а вот обратно уже никак – очередная хитрость магии. Внутри, среди поваленных деревьев и примятых кустов (такие изменения в местном пейзаже вызвал выброс магии от разрушения последних печатей сундука и принятия Духом телесной формы), стоял ОН, покачиваясь будто бы на ветру. Все, как описывали древние легенды: серые одежды, похожие на клочья тумана; два старых изогнутых клинка, зазубренных во множестве боев, но не потерявших свою остроту и хищный блеск; остроконечный шлем с надписями на мертвом наречии и кольчужная сетка-бармица, за которой не понять, есть ли у существа лицо. Только два мерцающих потусторонним синим цветом огня, в том месте, где у нормального человека должны быть глаза, поглядывали через плетение. Вейн как загипнотизированный смотрел на эти две точки, пока те не приблизились. Блуждающий дух стоял на расстоянии удара, обдавая мечника холодом, который бывает только от стали, веками томившейся в темноте подземелий, и ветра, что дует ночами в бескрайних песках в Великой пустыни. - Мы принимаем твой вызов! - раздался в голове у мечника хор тысячи голосов. - Да будет так! …И поединок начался… **** Рыцарь не помнил, сколько часов они с Духом кружили по лесу; в мерцании магического купола определить было сложно. Из оружия остались только два черных клинка из татуировки на спине, да россыпь все тех же когда-то нататуированных волшебных ножей и кинжалов. Остальное оружие было выбито из рук противником или разрублено древней заколдованной сталью. Входя в подобие боевого транса, Вейн не чувствовал ни усталости, ни боли от множества ран, нанесенных Блуждающим. Все же мечник не зря носил свое прозвище – Танцующий клинок, ибо легко отбивал атаки даже столь древнего существа, рожденного из мастерства тысячи искусных воинов, а все полученные раны оказались неглубокими. Но бой надо было завершать, иначе силы скоро будут на исходе. Айвейн вывел противника на открытое место: небольшой холм в средине леса, покрытый только мелким кустарником по одному склону и короткой травой по всей остальной поверхности. - Ты достойный противник, - прошелестели в голове голоса, - но мы теперь знаем твое мастерство, стань един с нами! «Как бы не так!» - подумал мечник, подпуская противника ближе к себе. Вейн умышлено использовал в поединке только часть своих приемов и техник, дабы оставить небольшое преимущество перед Духом, обладающим силой копировать и запоминать стиль боя сражающихся с ним воинов. Так же помогало то, что сам Блуждающий дух состоял из бойцов одного народа, живущего в древних городах-государствах, чьи руины стоят среди песков великой пустыни. Техника боя у всех этих воинов была одна, возможно с небольшими различиями, чего не сказать про сэра Рейна, который с юности изучал различные стили фехтования от простых и резких движений северян, до танцев с клинками стран юга и востока. - Пора заканчивать, - произнес рыцарь вслух. - Да будет так! - ответили голоса. Дух ринулся в атаку. Вейн уклонился в сторону, но противник разгадал его движение, нанося рыцарю новые раны, в этот раз довольно ощутимые. Следующий удар должен был быть для Айвейна смертельным, но мечник резко подался вперед и, незнакомым духу движением, выбил клинки из его рук и отскочил назад. Дрене оружие, несколько раз перекрутившись в воздухе, воткнулось в землю прямо перед рыцарем. Блуждающий дух из Великих песков неподвижно завис на месте. - Возьми, - прошелестело в голове у Вейна. Рыцарь как зачарованный медленно убрал свои мечи обратно в татуировку на спине и потянулся к потрепанным эфесам древних клинков. Как только пальцы крепко обхватили рукояти и потянули вверх, выдергивая мечи из почвы, Блуждающий дух с громким хлопком исчез. Волной схлопнувшейся древней магии Айвейна отбросило в кустарник к подножью холма. «Кажется, ребра сломаны и головой приложился», - подумал Вейн, теряя сознание. Последним, что промелькнуло в его голове, был образ танцующего с веерами Треса. По другую сторону купола маги почувствовали выброс силы от разрушения древнего заклинания. Инис Эргрэй взмахом магического жезла убрал барьер. - Надо его найти, - сказал своим соратникам маг и двинулся в ту часть леса, что ранее была отгорожена куполом. Уже почти наступила ночь, а с неба начал накрапывать дождь. Магам оно было не страшно, а вот раненому рыцарю явно придется тяжко, хотя бой уже закончен. **** Лес вокруг исчез, сэр Айвейн Эрнест Рейн стоял на каменном плато посреди Ничто, а перед ним - тысяча воинов. Одни были в старинных узорчатых доспехах, которые теперь можно встреть только в коллекциях Великих Ханов. Другие носили кольчуги с незнакомым плетением. Чьи-то лица закрывали маски; чьи-то - забрала, чьи-то - кольчужные сетки-бармицы. Но все носили одинаковые остроконечные шлемы и два изогнутых клинка в ножнах, и все, как один, склонились перед рыцарем. Один из них вышел вперед и снова поклонился, прижимая руку к груди. Воин заговорил, и слова его были на древнем наречии, но рыцарь понимал каждое его слово: - Слоняемся пред тобой, о, великий воин! Мастерство наше и сила наша отныне часть тебя и в помощь тебе. В трудный час призовешь нас, и явимся мы на зов твой! Да будет так! - Да будет так! – повторили воины и снова склонились, а потом исчезли. Только эхо их слов разнеслось среди каменной равнины. В лицо Вейна ударил порыв ледяного ветра… * * * - Так, - задумчиво произнес Фалерий, лежа плашмя на полу. Мысль свою он тоже не закончил. Перепугавшийся Трес упал рядом с ним на колени и в отчаянии схватил лучника за руку: - Фалэрэ, прости! Я случайно! Я… я не хотел… Испугался просто… Ты… Вот зачем ты накрасился, как тамплиер? Да еще в белое нарядился! - Хотел тебя порадовать. – Фалерий все-таки сделал слабую попытку подняться, но в глазах немедленно поплыло, а сердце продолжало стучать, как бешеное. Уронив голову обратно на пол, он прерывисто отдышался. – Ох… Святые Демиурги… Я так понимаю, сегодня без тренировок. - Сейчас подправлю. - Трясущиеся руки Треса переместились Фалере на виски, слегка сдавив. Мастер хотел было возразить или переспросить: зачем это все, и что он собирается править, но вместо этого прислушался к себе, к своему самочувствию, и с удивлением обнаружил, что последствия какой-то обжигающей энергетической волны, которой сперепугу шарахнул его Трес, начинают понемногу отступать. Во всяком случае, в голове довольно быстро прояснилось. - Я не буду спрашивать, чем таким ты меня приложил, - Фалерий все-таки, со второй попытки, сел, опираясь обеими руками в пол, чтобы снова не лечь. – Достаточно того, что я это видел. Но теперь… - Он поморщился, потрогав ушибленный затылок. – Теперь буду знать, что с тобой шутки плохи, и не такой уж ты беззащитный, Трес Вэсэс Глорьосо, как на первый взгляд кажешься. - Я… умею кое-что, - уклончиво отозвался Трес, подставляя ему плечо, чтобы помочь подняться. Попробовал бы еще шкаф в полете удержать. - Это я уже понял. Твое «кое-что» и убить может… Фалерий без особого труда завалил парня на пол рядом с собой, - уже намеренно и очень осторожно, чтобы не ушибить. Подгреб к себе поближе и тихонько уточнил: - Что-то с Вейном? В голосе Фалерия было столько искреннего понимания и сочувствия, что становилось неловко. Трес вздохнул. - Боюсь, что я всю ночь вытаскивал его с того света. - Хочешь, к капитану Мирэду сходим? - А смысл? – Трес хмуро почесал нос, устраиваясь поудобнее в Фалериных объятиях, про себя невольно отмечая, что мастер и впрямь вылитый тамплиер: с зачесанным на макушку черным «хвостом», подведенными сурьмой (не по статусу линии нарисовал, ну да ладно!) глазами, и в какой-то белой тунике поверх обычной рубахи. Вот поэтому Трес, заходя в дом и уделяя больше внимания корзине с продуктами, заметил краем глаза неучтенного «тамплиера» и шарахнул его своим страхом раньше, чем успел осознать, кто это и зачем. Впрочем, шутка удалась: Тресу тоже полегчало после такой встряски. На душе, разумеется. А то он все утро ходил сам не свой, поминутно ежась и шарахаясь каждой тени. - Я вот что думаю, - проговорил он, наконец. – Мое вмешательство уже ничего не изменит. Толку, что я приду к Ульрику наводить панику: они и так прекрасно знали, куда Вейн ехал и зачем. И наверняка приняли все возможные и невозможные меры, чтобы не потерять такого талантливого рыцаря; я доверяю вашему руководству. Останется только ждать… Я откуда-то знаю, что Вейн жив, и мне этого достаточно. Но мне так тяжело… Ты ведь поддержишь меня, Фалэрэ? Фалерий поцеловал его в лоб. - Конечно поддержу, мой хороший. Как ты всегда повторяешь, - терпение… - …наша главная добродетель, - закончил фразу Трес, медленно и печально. ...А на душе все равно было неспокойно...