risen like a midnight sun (welcome to the night)

Слабости. У всех они есть. Во второй её любимой книге, толковом словаре (первая, конечно, История Хогвартса) слово «слабости» означало «наклонность, привычка, от которой нет желания отказаться». Люди по натуре слабы. Гермиона давно поняла это — сколько доказательств она повидала за время школьных времен? У Гермионы Грейнджер была слабость к веснушкам. И об этом знали все. Маленькие, едва заметные, рассыпанные по щекам и носу. Темные пятнышки выделялись широкими штрихами на бледной коже, будто маня её прикоснуться кончиками пальцев. Менее известна её слабость к очкам. В частности, к тем, что сейчас на носу у мужчины перед ней. Веснушки, разбросанные по его лицу, темнее чем у его брата — Грейнджер уверена. На протяжении школьных лет она внимательно изучила их. Этот Уизли прикасался к ней иначе, чем Рон: каждое прикосновение — точное, рассчитанное на то, чтобы доставить ей наивысшее удовольствие. Кончиком пальца Перси едва дотронулся, дразня, до опухшего клитора, и она подалась вперед. Пульсирующая влажность между её ног позволяла гибким пальцам легко входить и выходить из нее. Гермиона впилась ногтями в его спину, оставляя на коже лунки полумесяцев. Полумесяцы и россыпь звезд-веснушек. Она застонала, когда Уизли убрал руку и резко вошел в неё. — Имеет смысл, — выдохнул он, прижимаясь лбом к её плечу. — Что? — Это, — его рука скользнула между их телами, поглаживая её грудь. Перси щелкнул пальцами по соску и ухмыльнулся, когда она ахнула. — Ты и я. — О, — Гермиона сильнее запустила ногти в его кожу. — Только ты и я? Он склонился к ней, едва касаясь её губ: — Пока. С нашей историей… — Твоя семья… — «твой брат» не произнесла она вслух. — Это просто… — Логично, — заканчивают они в унисон. Обернув ноги, вокруг его бедер, Гермиона резко повернула их, оказываясь сверху. Его голубые глаза потемнели, когда он смотрел на неё, задерживая взгляд на груди. Перси сглотнул: — Боже. Положив руку ему на грудь, Грейнджер приподнялась и опустилась на его бедрах. Мягкий стон удовольствия слетел с её губ: — Перси? Его руки с силой сжали её бедра: — Гермиона? — Мне не нужны никакие разговоры в ближайшие несколько минут, — она сжимается вокруг него, вытягивая из него стон. — Все, что ты пожелаешь.