Беспомощный

— Хорошо, когда имеешь собственный лифт, — говорит Майк, помогая Харви донести его личные вещи, привезённые Рэем в больницу. Харви усмехается, усаживаясь наконец на мягкий диван. Он запрокидывает голову назад и закрывает глаза. Нога ощутимо болит, но Спектер этого не озвучивает. Ему просто нужен покой, которого так долго не было. Майк ставит сумку на кресло и присаживается напротив. Харви чувствует на себе заинтересованный взгляд Росса, и это начинает раздражать. Он знает причину этих эмоций, но никогда не скажет этого вслух. — Насмотрелся? — устало произносит Спектер, не поднимая головы. — А теперь бери свой тощий галстук и на выход. — Оставить тебя в таком состоянии одного? Ты наивнее, чем я думал, — с недовольством отвечает Росс, закинув ногу на ногу. — В каком таком состоянии? — возмущается Спектер. — У меня нога сломана. Я не умираю. Справлюсь сам. Майк думает, что Харви всё ещё ребёнок. Он пытается держать себя в руках, потому что Спектер отличный манипулятор. Майк смотрит на босса, который спокойно лежит на диване. Росс не понимает, почему его прогоняют, поэтому вполне серьёзно говорит: — Харви, я могу помочь, правда. Ты только думаешь, что будет просто, но ты только что вернулся из больницы и тебе необходима помощь. По крайней мере тебе нужно пополнять запасы. Уверен, что в твоём холодильнике не так много еды, как хотелось бы. — Рэй всё сделает, не волнуйся. — У Рэя есть другая работа помимо тебя, — срывается Майк, поднявшись с кресла, — он не обязан таскать тебе всё, что тебе вздумается. И тебя он таскать не будет. Долгая пауза, после которой Харви распахивает глаза и слегка приподнимает голову. — Не хочешь уйти? — спокойно спрашивает он, поднимая взгляд на Майка, стоящего напротив. — Ладно, — спокойно говорит тот, — ведёшь себя, как упрямый баран. Только это, Харви, не сделка, где нужно твоё мастерство. Это жизнь. И тебе пора вернуться в реальность, в которой не всё так хорошо, как ты думаешь! — Жалеть не смей, — Харви сердится. Он не знает на кого, потому что внутри него играют эмоции. Он не замечает очевидного. Он не хочет соглашаться. Харви не хочет признавать, что он человек и тоже их испытывает, но не позволяет вырваться наружу. — Я тебя и не жалею, — Майк направляется к выходу и останавливается у самой двери, как сделал это в больнице. — Ты звонил Донне? — Росс смеётся сам над собой. — Можешь не отвечать. И так всё ясно, — он снова молчит. — Она переживает за тебя. А ты продолжай винить других за то, что они, в отличие от тебя, живые люди. Он громко закрывает за собой дверь, оставив Харви наедине со своими мыслями. Спектер хватает один костыль и швыряет его вслед ассистенту. Он не знаком с жалостью. Не хочет выглядеть слабым. Беспомощным. Он не понимает желание Майка помочь, потому что он не достоин этой помощи, не достоин такого внимания. «У меня нет слабых сторон», — вспоминает он фразу, которую как-то сказал Джессике. «Как же», — ответила тогда она, отвернувшись в сторону. Он видел, как она улыбалась. Он не понимал, что это значит. А сейчас он остаётся один на один со своими эмоциями, которые так и лезут наружу. Спектер старательно прятал их столько лет, не подозревая, что в какой-то момент они могут просто взять и вырваться. Такого не было со Скотти. Нет. С ней всё было гораздо проще. Она понимала его. Но и Майк тоже. Только вот она бы ушла, позволив Харви остаться, а Росс слишком упрямый. Щенок слишком заботится о своём хозяине, который приручил его, а хозяин просто взял и выгнал. Щенок оказался слишком наивным. Слишком много слишком. Харви закрывает глаза, сильно зажмуриваясь. То ли нога болит, то ли что-то другое. Он не называет его, просто очень хорошо чувствует. Невыносимо колет. Невыносимо даже знать, что оно у него есть. Харви берёт одну подушку и кладёт её на край дивана. Он подхватывает обеими руками сломанную ногу, которая дико ноет от боли, и закидывает её на диван, поморщившись от неприятных ощущений. Он откидывается головой на мягкую подушку и закрывает глаза, пытаясь уснуть. Боль не даёт ему этого сделать, и он лежит около тридцати минут с закрытыми глазами, после этого плавно погружаясь в сон.

***

Он просыпается, когда часы показывают 20:07. Нога продолжает болеть, а всё тело горит. Врачи предупреждали о предстоящем восстановительном периоде, но Харви и не думал, что будет так тяжело. Его голова раскалывается на части, и он не знает, от чего ему больнее. Харви вспоминает слова Майка о Донне и тянется рукой в карман, доставая телефон. Он набирает её номер в надежде, что от её голоса станет легче, потому что всегда становилось. Потому что всегда спасало. — Вспомнил? — он слышит её и спокойно выдыхает, улыбнувшись краешком рта. — Ты меня обвиняешь? — спрашивает Харви, поморщившись от боли. — Конечно нет. Как ты, Харви? — Лучше всех, — на выдохе произносит он. — Врёшь, — спокойно отвечает Донна. — Если ты позвонил, чтобы рассказать мне выдуманную историю, разговор будет коротким. — Напомни мне урезать тебе зарплату, как я вернусь. — Шутишь, значит не всё так ужасно. Майк с тобой? Харви замолкает, обдумывая дальнейшую ложь. — Нет. Сказал, что у него много работы, — отвечает он. Донна прикрывает глаза. Она чувствует его боль, которую он отрицает, и не может ничего сделать с этим. — Ты выгнал его?! Это не звучит как вопрос. А Донне не нужен ответ — она и так его знает. Росс был на работе, а значит Харви вышвырнул его как ненужного щенка. Майк проторчал всё время в фирме. Не отвечал на её вопросы. Не смотрел в глаза. Лишь сказал: — Жить будет, и на том спасибо. Донна тогда сразу всё поняла. Харви неисправим. — Поговорим о чём-нибудь другом, — настаивает Спектер. — Джессика справится без меня? — Уже нашла тебе замену, — быстро отвечает Донна. — Если ты скажешь, что это… — Луис. И тебе стоит заткнуться, если ты хочешь сказать, что это неподходящий вариант. — Донна, я не… Она снова его перебивает. — Харви, если ты думал, что я стану тебе лгать, то ты зря позвонил. Одной лжи достаточно для этого разговора. Они оба молчат, ожидая пока напряжение между ними спадёт. Харви виновато закрывает глаза и издаёт лёгкий стон, чувствуя резкую боль в ноге. — Сильно болит? — она нарушает тишину, и Харви безмерно благодарен ей за это. — Невыносимо, — признаётся он. — Хочешь совет? — вдруг спрашивает Донна. — Ты же знаешь, что да. — Болит меньше, когда тебе просто безразлично. — Цитируешь Доктора Хауса? — ухмыляется Харви. — Это не поможет. — Тогда ты должен принять его помощь. — Донна, если ты продолжишь, клянусь, я повешу трубку. — Можешь сделать это прямо сейчас, потому что я собираюсь продолжить. Ты ведёшь себя, как ребёнок, который не получает того, чего хочет. Майк поступает как настоящий друг, потому что таковым для тебя он и является, хочешь ты признавать это или нет. Но никто лучше него тебя не знает. — Ты знаешь, — обрывает он её. — Знаю, но речь идёт о той помощи, которую он предлагает. Я не могу тебе этого дать. Я нужна Джессике здесь, а она не против, если Майк будет помогать тебе, как и всегда это делал. И ты должен позволить ему это. Слушай, я знаю, как тебе тяжело это признавать. У тебя впервые такое, и я это понимаю. Но поверь мне, никто лучше него не справится. Харви внимательно слушает каждое её слово. Он чувствует её заботу на расстоянии. Это согревает его на какое-то время. И её голос успокаивает. — Скажи ему, чтобы зашёл в аптеку. Мне нужно обезболивающее, а без него я не смогу работать. И спать. — Какой же ты кретин. Забудь о работе хоть на неделю. — Какой же я лучший клоузер без работы? — он улыбается, и она чувствует это. — Ты всегда им будешь, — подмечает Донна. — Звони, если будет что-то нужно. Мне будет тебя не хватать. — Мне тоже, — он прикрывает глаза и слышит гудки в трубке. Отложив телефон, он тянется к столу за бокалом воды. В глазах снова всё темнеет, а голова начинает кружиться. Харви пытается ухватиться за диван, но собственный вес перевешивает, и он падает, ударяясь ногой о стол. Крик и боль, прошивающая всё тело. Стакан с громким звуком падает на стол, и вода разливается, капая вниз. Он дрожит, пытаясь разомкнуть глаза. У него выходит с третьего раза, и он видит лишь темноту. От этого становится ещё страшнее. Харви не помнит, когда ему в последний раз было страшно. Наверное, на похоронах отца. Он представляет его сейчас, но лучше не становится. Только хуже. Он лежит так некоторое время, пережидая боль. А в голове до сих пор образ отца. На лбу выступают капельки пота, а дрожь не перестаёт утихать. Он хочет пошевелиться, но не может. Последнее, что помнит Харви, — это потолок собственной квартиры. Такой красивый и такой далёкий.

***

Он просыпается в своей постели, медленно открывая глаза. Нога ощутимо меньше болит, но отголоски боли всё ещё присутствуют. Он поворачивает голову на часы. 02:52 В темноте плохо видно комнату, но он вытягивает руку и касается тумбочки. Он нащупывает свой телефон. Свет неприятно ударяет по глазам, когда он включает телефон. Голова всё ещё пульсирует, и Харви зажмуривается. Сделав яркость меньше, он смотрит на картинку рабочего стола. На белом фоне чёрная большая надпись: «Я СПЛЮ НА ДИВАНЕ. ЗВОНИ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ». Харви ухмыляется и откладывает телефон в сторону. Улыбка сходит с лица, когда он понимает, что его телефон был запаролен. Майк Росс. Харви не хочет думать о том, как он попал в собственную спальню, но картинка сама всплывает в голове. Харви не хочет представлять, как он выглядел, когда пришёл Майк. Он всегда был и навсегда останется для Росса, в первую очередь, боссом. Так должно быть, потому что это правильно. Спектер никогда не называл Майка «другом», потому что это не требовалось. Они оба это понимали. Поэтому Харви не хочет будить парня посреди ночи, но боль снова возвращается. Он делает попытки уснуть, но всё никак не выходит. Лежать в одном положении неудобно, но повернувшись будет ещё больнее. Ногу стоит держать чуть выше уровня тела, чтобы боль немного спала. Спектер понимает, что на его кровати всего одна подушка, потому что вторую забрал… — Майк, — произносит спокойно Харви в трубку. — Сейчас подойду. Спектер откладывает телефон в сторону и откидывается на подушку, зажмурившись от боли. Дверь в комнату открывается, и Харви видит только силуэт парня. — Мне включить свет? — неловко спрашивает он. — Сбоку от меня есть ночник. Харви чувствует, как Майк кивает. В следующее мгновение он видит Росса справа от себя. На нём свободные джинсы и чёрная толстовка, на которой изображён штурмовик. — Мог бы и «Звёздный путь» для приличия посмотреть, — ухмыляется Спектер. — Этим я планировал заняться завтра, — спокойно отвечает Майк, доставая из-за спины диск с любимым фильмом его босса. — Донна сказала, что ты хочешь скорее вернуться к работе, но не думаю, что ты устоишь перед этим. Он кладёт диск на тумбочку и оглядывает Харви. Тот выглядит уставшим. Даже более чем. Майку никогда не доводилось видеть босса в таком состоянии. Он хочет, чтобы это был последний раз. — Болит? — спрашивает Росс, кивая на ногу. Харви молчит, но затем кивает. — Сейчас. Майк исчезает из комнаты, но мигом возвращается. В его руке шприц, наполненный жидкостью. Он выжидающе смотрит на Харви и вздёргивает брови. — Чего уставился? — выдаёт Спектер. — Коли в ногу. Свою священную я тебе не открою. Не заслужил. — Больно-то надо было, — фыркает Майк, откидывая одеяло в сторону. Он смотрит на Харви, как тот отворачивается, и, сделав небольшой замах, втыкает иглу в мышцу. Нога неловко дёргается, а Спектер продолжает лежать с невозмутимым видом. Закончив, Майк уточняет: — Больно? — Терпимо, — отвечает босс. — А в священную было бы легче. — Не дождёшься, извращенец, — Харви улыбается, накрывая себя одеялом. Майк выключает ночник и направляется к двери. Но Спектер его окликает. — Как ты сюда вошёл? — Джессика сказала как. — И ты притащил меня сюда? — Ага, — он делает паузу, — спокойной ночи, Харви. Майк разворачивается и слышит короткое и тихое: — Спасибо. Росс улыбается. Он надеется, что завтра Харви станет лучше и они смогут нормально поговорить. По Спектру видно, что он чувствует себя некомфортно, но от этого никуда не деться. Засыпая, Харви признаёт сам себе, что Майк действительно лучший вариант из всех. А потом вдруг понимает, что Майк единственный вариант. У Харви не так много друзей. У Харви много должников. Но должники не будут ухаживать за тобой, когда ты в этом отчаянно нуждаешься.