Под Крылом

*** Времени не было. Остатки его утекали сквозь пальцы, как вода. Или как мелкий песок. Датчик, подключенный к системам, зафиксировал его физическую кончину. С учетом искажения Переходов, Заф погиб не более пяти часов назад. Гэри отрицательно покачал головой. – Не могу. Я не слышал Заафира слишком долго. Илья развернулся к Малкольму. Рыжий, почуяв взгляд, вскинул голову. Вьющиеся пряди, вылезшие из короткой косы, упали на лицо. – Вызови Зафа. – Он не чистокровный, - возразил Малкольм, нахмурившись. – Я не умею с... – Неплохая причина, чтобы попробовать. Ты сможешь до него дотянуться. – Холодно заметил арх. Лае нервно облизал губы, ощущая на себе целую кучу взглядов. Собирать всех не было времени, но пять братьев Зафа, его киррэн, мелкий Гавриил, Гэри, Джар и Мир присутствовали. – Ладно... Я... Хорошо, я попробую. – Решился Малкольм, и быстро добавил. – Нужно же иногда и показывать, на что я способен! А то вы постоянно забываете! Вскочив со своего места, оперативник взбежал на помост к начальнику Отдела. Схватив стул Вольфа, оседлал его. Карм тронул крылом Дарелина за плечо, пытаясь его успокоить. Растопырив крылья, Малкольм закрыл глаза и запрокинул голову. Не было ни вспышек, ни искр – наследные дети Высших не сопровождали свои способности спецэффектами. Тишина плотным одеялом расползалась по залу. Рыжий покраснел, сцепил зубы, переплел ладони. Время утекало, и шансы на успешный исход становились все меньше. Шесть часов – максимальный срок. После него бессильны все. – Не могу. – Хрипло простонал Малкольм. Он весь вспотел, под глазами залегли тени. – Ты смог найти Стара за пять минут! – Раздраженно вскочил со своего места Карм. – А тут не получается! – Огрызнулся рыжий. – Займи мое место и сам попробуй, раз такой умный! Карм рухнул на свой стул. Сгорбился, закрывая лицо руками. В Отделе был только один потомок Высших. Илья скосил взгляд на лилимов. Гэри, убедившись, что ни на что больше не способен, закрыл глаза. Гавриил внимательно следил за Малкольмом. В какой-то момент арх понял, что призрачные шесть часов вот-вот закончатся. В тот миг, когда время приобрело наивысшую ценность, оно словно ускорилось в несколько раз. Рыжий оперативник свистяще выдохнул. Особенно крупная капля пота сползла по его виску. Начальник Отдела понял, что все бесполезно. Это поняли и Дарелин, и Карм, и даже лилимы. Если Малкольм не смог найти Зафа за полчаса, то дальнейшие поиски бесполезны. – Хватит. – Наконец произнес арх. – Нет, есть еще время! – В унисон воскликнули Марек с Елькой. – Осталось двадцать минут! Лир ничего не говорил, но умоляюще смотрел на арха. Илья поджал правое крыло, ощущая себя убийцей. – Малкольм, остановись. Иначе ты себя убьешь. Минус еще один лае, способный к размножению. Этого и стоило ожидать. Илья сам виноват. Нельзя было отпускать Заафира в тот мир. Но начальник Отдела не хотел заставлять. Решил поступить честно и не давить – дать крылатому время, чтобы Заф смог выполнить свое обещание. Вот и молодец. Дал время. Можно сказать, лично отправил на смерть. Теперь надо было заняться другим. Все проекты свернуты, синхронизация с сорока двумя мирами разорвана. Но не с Мегой. Этот Переход должен был быть последним, но из-за появления химеры все про это забыли. Может и к лучшему. По горячим следам легче найти убийцу. А что, если Зафа убила химера? Ветровка вся в крови, а тварь еще и датчик притащила с собой. Видимо, сама извлекла после смерти лае. Но откуда она узнала, что датчик как раз и являлся пропуском? Но Заафир в отчетах писал, что его «подопечный» очень мирный, и ни на кого не бросается. Его слова подтвердила и Белая, когда вернулась с Меги. И крылатая тоже сообщила, что Заф не ошибся, и зерно действительно проросло. – Не могу... – Простонал Малкольм, и вдруг, дернувшись, упал со стула спиной назад. Только крыльями дернул. Джар с Миром бросились вперед, поднимая своего младшего брата. Рыжий ошалело мотал головой. – Что случилось? – Ты в порядке?! – Я его почти нашел, а меня ударили! – Настолько возмутился лае, что Илья невольно оглядел зал в попытке отыскать невидимку. Лилимы продолжали сидеть на своих местах, синхронно пялились в одну точку, и похоже, даже задержали дыхание. Арх посмотрел в ту же сторону, но ничего занимательного не обнаружил. Датчик Заафира все так же лежал в выемке платформы, подключенный к системам считывания. Присев рядом, Илья аккуратно тронул мелких за крылышки. Гэри остался неподвижен. А Гавриил повернул голову. Зрачки у него были расширены до предела. Пол под ногами вздрогнул, и миг спустя в Зале Переходов включилась сирена, оповещая о попытке прорыва. Эхо ее прокатилось по коридорам, и вой ворвался в помещение. Гавриил моргнул, и рукой попытался вытереть бегущую из носа кровь. *** – Я в порядке! – А вот и нет! – А вот и да! Не буду я лежать! Я оперативник или сахарная конфетка?! – Возмущенный таким нежным отношением к себе, Гавриил отбросил от себя холодный компресс и сел. – Подумаешь, пара капель крови! – Я сказал тебе лежать, значит – ты будешь лежать! – Еще чуть-чуть, и Вольф принялся бы топать ногами, размахивая подхваченным пакетом со льдом. С другими лилимами проблем не возникло. К счастью, никто не пострадал и не погиб. Только мелкие крылатые «подвисли» на секунд тридцать. Змей выписывал длинным телом восьмерки, высчитывая мощность и диапазон удара, а также координаты, откуда его посылали. И чем больше данных он выдавал, тем сильнее Илья приходил в замешательство. Белая, до этого изображавшая в кабинете начальника Отдела мраморную статую, отмерла. Подхватив лилима за основание крыла и вжав в кресло, лае приняла из рук Вольфа компресс и водрузила его Гавриилу на лоб. Подергавшись на пробу, мелкий недовольно скривился, но от возмущений вслух был вынужден отказаться. Не до лилимских капризов сейчас. Илья хотел обхватить голову руками. Слишком много произошло за последнее время, и арх не знал, чему нужно было уделить внимание в первую очередь. Что творится с лае, узнавшими, что Заафир погиб – даже страшно было представить. Майри хотя бы осталась жива. Ирин, не считая крыльев, можно сказать, совсем не пострадал. Связь билась, и Илье казалось, что он буквально слышит, как вибрируют от эмоций невидимые струны. Найти тело Зафа не получалось. Синхронизацию с Мегой не разорвали, и несмотря на прямой запрет начальника Отдела, две команды оперативников готовились туда отправиться в любую секунду. Все лекари были созваны, чтобы проверить состояние лилимов. Основной удар пришелся по ним. Змей не мог определить – энергетическая то была атака или же ментальная. Одно он смог сообщить точно – через Переход прошло колоссальное количество энергии. Чудо, что маленькие крылатые могли вмещать в себя не только пять килограмм яблок за один прием пищи, и никто из них не сжег себе мозги от такой нагрузки. Некоторые, как например Гавриил, получили слабое кровотечение из носа, но на этом все. Убедившись, что лилим не станет сбрасывать компресс, Вольф выскочил из кабинета начальника, чтобы вернуться через пару минут с кружкой и экранной рамкой. Кружка опустилась на стол перед Ильей, сразу принявшись источать одуряющий запах кофе, а рамка замерла в воздухе над ладонью врача. Дарелина с детьми Илья отправил домой. Было понятно – если бы не этот прорыв, Малкольм бы успел. Но в кого на самом деле хотели попасть? Опасно было сделать ход и понять, что он проигрышный. Арх тронул пальцем ручку у чашки. – У вас, начальник, очень замученный вид. – Вольф хорошо понимал незаданные вопросы и умел на них вовремя ответить. – Третья чашка превышает мой суточный лимит. – Педантично напомнил Илья, но выливать кофе в вазу, где стояли ромашки, не стал. Нельзя было сидеть вот так, словно в оцепенении, и ждать, что вся ситуация развернется им на пользу. Того, кто убил Заафира, нужно было найти. Тех, кто устроили прорыв, заплатят за это. Так же будет и с теми, по чьей вине Майри потеряла ребенка. Слишком много целей, чтобы одинаково эффективно достичь их всех одновременно. А еще у них в изоляторе химера сидит! И ладно бы самая обычная, так нет – именно та, которую Заф «решил изучить» и посеял в ней свой последний шанс! – Я что-то нашел. – Повертев голографию с данными разные стороны, Вольф щелчком пальцев увеличил рамку и указал на одну из кривых линий. – Шесть часов назад, это примерное время, - в одном месте на Меге начался неконтролируемый выброс энергии. Илья послушно уставился в ту точку, куда показывал хирург. Подсвеченная голубым линия скачками уходила почти вертикально вверх, а потом внезапно в один миг – упала до нуля. Вольфу не нужно было даже открывать рот, чтобы пояснять. Выброс прекратился в то время, когда на Отдел была совершена попытка прорыва. Змей не смог его остановить – данная энергия не была оружием. Она вообще не поддавалась идентификации, и теперь было непонятно – куда делась после прорыва. Забывшись, арх отхлебнул кофе из чашки и сразу же вернул ее на место. Что-то не сходилось. Что-то важное, о чем нельзя было забывать... – Гавриил, вы же вместе с Рино были на Меге. Почему ни вы, ни Малкольм не поняли, что Заф погиб? Лилим, вдавленный в кресло тяжелой рукой Белой, только дернул ногой. Многие были против, чтобы маленькие крылатые становились оперативниками. Много ли навоюют малютки, средний рост которых – примерно метр? – Может, он не умер? – Предположил Гавриил осторожно. – Или... Ну не знаю, его перехватил другой лилим? Если сделать это быстро, то мы ничего не ощутим. Наверное... Илья моргнул. Другой лилим? – Ты слышал в том мире других чистокровных лилимов? – Уточнил начальник Отдела. Маленький крылатый неопределённо дернул крылышком, подложив холодный компресс под голову. Зная Гавриила, Вольф предположил, что получит свой пакет со льдом надкушенным. В лучшем случае. – Да или нет? Коротко постучавшись, в кабинет заглянул Карм, уже переодетый в походную форму, слабо маскирующуюся под военную одежду людей. – Мы готовы. – Отрапортовал он сухо, плотно прижимая крылья. – К чему? – К атаке на тех, кто... по чьей вине... Кто натравил химеру на мое крыло. – Поначалу запнувшись, лае едва не выплюнул последнюю фразу. Белая, и так не отличавшаяся подвижным лицом, совсем окаменела. Арх понимал – если он сейчас не остановит Карма, то допустит еще одну ошибку. Возможно, от них как раз и ждут этого хода. Что, потеряв всякую осторожность, они бросятся в атаку на врага. Но кто их враг? И где он? И не попадут ли оперативники в ловушку? – Я же сказал, что на данный момент никто никуда не идет. – Напомнил Илья. – Ни в какую атаку. – Но мы не можем просто сидеть и ждать! – Стена самоконтроля дала трещину, и стало видно, что Карм в бешенстве. – После того, что сделали с Майри, мы ничего не предприняли! Теперь мой брат погиб, а вы мало того, что не убили химеру, так еще и никуда нас не отправляете! Мы что, закроемся в Отделе и позволим убийцам дальше спокойно жить?! – А ты уверен, что Орден не ждет от нас именно этого? Что Белые Плащи не рассчитывают, что вы, ведомые жаждой справедливости, полетите мстить? Что с той стороны не сидит десяток охотников, готовых к вашему появлению? Никто Переход пока что не открывает. – Но надо же что-то делать! – Поначалу стушевавшись от слов начальника, лае снова взвился. – Надо. – Согласно шевельнул крылом арх. – Вернись домой и успокой Дарелина. И своих младших. Эрелим именно так и учил Илью. Если не можешь броситься в бой сразу – то отступай. Вернись домой, соберись с мыслями. Успокой родных. Лицо Карма стало растерянным и несчастным. Сначала самый младший брат пострадал, теперь вот Заф погиб... Неудивительно, что лае рвался сделать хоть что-то. – Иди, первый ребенок из семерки найденных. – Кивнул арх, отпуская его. – И скажи остальным – мы пока что не знаем, где именно наш враг. Потоптавшись, Карм смущенно покинул кабинет, беззвучно закрыв за собой дверь. Вольф передернул крыльями, поплотнее прижимая их к спине. – Можно переговорить с химеренышем. – Наконец подала голос Белая. – Он может знать, кто напал на Зафа. Вольф вздернул бровь. – Насколько я знаю, все виды гуманоидных химер неразумны. В том числе и эти, с Меги. – Лае задумчиво дернул себя за тонкую косичку, заплетенную на виске. – Но у них есть ядра и ИИ, который умеет поддерживать диалог. – Равнодушно пояснила крылатая. – А у этого экземпляра зерно еще и проросло. Вольф искоса глянул на Илью, ожидая его решения. – Проблема в том, что я, к сожалению, не знаю языка того мира. А учить его, ввиду сложившейся ситуации, может быть бесполезно ввиду отсутствия времени... – Я знаю лингву. И Малкольм, но он хуже. – Хорошо. Давай попробуем поговорить с химерой. – Решил арх, поднимаясь из-за своего стола. – Пользы из этого, может, и не будет, но и вреда не принесет. Он вообще станет с нами болтать? – Надеюсь. – Неопределенно пожала крылом Белая, отпуская Гавриила. Лилим, мгновенно ожив, пробкой выскочил из кресла, намереваясь увязаться следом. – По крайней мере, когда Заф уходил на работу, эта мелочь не сидела неподвижно в углу и не пялилась на дверь, как брошенный зверек. Нужно было сделать хоть что-то. Илья решился потянуть за одну из нитей, смутно надеясь, что это поможет хоть немного распутать клубок. Но все равно что-то от него ускользало. Что-то важное. *** – Хм, - лаконично высказался Илья, заходя последним в камеру. На весь Отдел было только три изолятора – и то один из них уже давно использовали как склад. Да и строили их с учетом того, что кто-то из лае во время задания в другом мире подхватит какую-то вирусную пакость, а не для удержания опасных созданий. Вот и стояли вечно пустые изоляторы в подземной части больничного корпуса. Илья переступил одинокое пятно крови и замер. Химера лежала на прикрученной кровати, поджав ноги, и на появление крылатых отреагировала тем, что открыла глаза и села, привалившись спиной к стене. Теперь, когда появилась возможность спокойно рассмотреть создание, арх лишь удивился. Действительно, права Белая. Химереныш. И на тварь не похожа. Максимум – на детеныша какого-то нового вида. Половинчатого. С одной стороны, у химеры были красные волосы, по оттенку почти совпадающие с цветом крыльев Малкольма. Пряди с левой части головы были седыми. Да и глаза оказались разноцветными. – И почему я думаю о Малкольме? – С фырканьем заметил Гавриил, все же сумевший убедить начальника, что с ним все в порядке и он не нуждается в постельном режиме. По крайней мере в ближайшие тридцать минут. – Потом я смогу изучить этот вид? – С жаром спросил Вольф, мысленно уже рассматривая внутреннее строение «зверушки». Илья не стал ничего говорить, остановившись рядом с кроватью. По законам химера должна быть уничтожена сразу же, как только появилась в Отделе. Вот только то, что она сказала, не укладывалось в голове. «Я вернусь домой по зову твоему, и возьму тебя за руку... Мой ребенок...» Слова из колыбельной, которую пел Дарелин, сидя над кроватью Зафа, когда тот только попал к ним в Отдел. Значит, обещание, которое Заафир дал химеренышу, значило для него намного больше, чем предполагал арх. Или это снова уловка? Илья смутно помнил продолжение колыбельной. Что-то про ветер и жару, про возвращение... Ах да. Похожие слова использовали, когда брали под крыло. А взятого под крыло запрещено обижать. И уж тем более убивать. А еще зерно. Заф в одном из своих отчетов написал, что зерно попало к химере и «случайно и неправильно» проросло в ней. Но никаких внешних изменений арх не замечал. Белая немного подогнула крыло, привалившись боком к стене рядом с койкой, и негромко озвучила очевидное. – Он ранен. Может, перед допросом стоит осмотреть его? Сам арх о травмах не думал. По закону нужно было даже не говорить с химерой, а добить ее, пока она вот обессиленно сидит и не пытается броситься. На одной чаше весов был закон, на второй – слова колыбельной. Как там дальше было? «Я вернусь домой по зову твоему, и возьму тебя за руку, Пусть закончились все чудеса, я с тобой повсюду буду» Следующие строки арх никак не мог вспомнить. Эту колыбельную еще часто напевали лилимы, негромко, скорее мурлыкали себе под нос. – Вольф, - обругав себя за излишнюю привязанность к лирским песням, все же позвал Илья. – Принеси аптечку. – Я что, должен буду лечить этого... это... эту химеру? – Да. Лае открыл рот, чтобы высказать заболевшему на голову начальнику, что он думает по поводу этого приказа. – Но я... – Осторожно начал он. - Насколько я понимаю, перед нами новый вид химеры, которую сын Дарелина взял себе под крыло, верно? А Заафир точно... – Точно. – Сухо произнесла Белая. И добавила. – Он сказал, что нападет на меня, если я попытаюсь мелкого хоть пальцем тронуть. А еще Заафир утверждал, что в химереныше проросло зерно. И я его слова могу подтвердить. Вольф вздохнул. Такими предупреждениями крылатые не разбрасывались без причины. Значит, Заафир действительно был готов защищать эту химеру. Даже от Белой. – Ну, взял так взял. – Миролюбиво согласился лае. – У всех свои причуды. Оглянувшись, Илья с подозрением глянул на закрывшуюся дверь изолятора. Он ожидал скандала и неповиновения, обвинений в собственном сумасшествии, но никак не такой мог представить, что лучший врач Отдела просто возьмет, и согласится. *** – ...Заф приказал ему бежать в Отдел и дождаться его тут. – Закончила перевод Белая. – И датчик доставить. Илья вздохнул, вновь потирая переносицу. Да, третья чашка кофе, оставленная в кабинете, сейчас бы очень пригодилась. Может, стоит засчитать ее, как первую следующего дня? Возможно, учитывая, что Купол, должно быть, уже осветился... – Значит, в Заафира стрелял человек. – Негромко протянул он. – Которого он посчитал другом и впускал в свой дом. – Возможно, он следил и за мной, когда Зефир возвращался домой, - сухо добавила лае. – И он направленным ударом сжег одну из защит, которые были встроены в пирамидку... – А что стало с телом? – Обеспокоенно встрял Вольф, не отвлекаясь от дезинфицирования ранки на плече у гибрида. Белая перевела вопрос. Рис, - напомнил Илья себе имя гибрида, которое дал тому Заф, - молчал долго, рассматривая стену. А потом безжизненным голосом произнес пару слов. – Сжег. В городском мусоросжигателе для мебели. – «Ответила» Беаль. – Вполне разумно. – Кивнул Вольф, аккуратно обработав ранку от вскользь просвистевшей пули. – Нет, я, конечно, понимаю, что надо было доставить тело Зафа в Отдел, и тогда шансы были бы выше. Но ввиду отсутствия времени даже этот вариант – лучше, чем оставить все как есть... А это что? – Вишня Мирабель. – Пояснила оперативница, даже не став спрашивать Итанима, что это такое зелено-черное и измочаленное лежало в складках кофты. – Росток помидора, который купил Заф... По крайней мере, раньше это было похоже на росток. Неслышно подобравшийся поближе Гавриил протянул руку, намереваясь если не попробовать «нечто», то хоть потрогать, но сразу же получил по ней кончиком крыла Вольфа. – Не твое – не трогай. – Буркнул лае, цепляя гибриду на обработанное место широкий пластырь и переходя к осмотру следующей травмы. – Бе-бе-бе. – Обиженно протянул лилим, и надувшись, сложил руки на груди, всем видом своим показывая, что ему не сильно то и хотелось трогать чужое. Итаним повернул голову, с опаской наблюдая за тем, как непонятный светловолосый крылатый ощупывает ему ногу. «Сейчас бросится» - привычно подумал Илья, но химереныш лишь обернулся на Белую и что-то сказал. – Перелом со смещением. – Перевела с лингвы на понятный язык оперативница. – Я обязан проверить. – Заворчал Вольф, похоже, снова впав в состояние – «я тут главный врач, а вы себе только хуже делаете своим самолечением!» Такое у него порой случалось. – Ему больно. Лае полез в аптечку за ампулами. – Мог бы и сразу сказать. – Недовольно «обвинил» он гибрида. – Откуда мне знать, что у этого вида химер нервные окончания не атрофированы? Это врожденная особенность или приобретенная? Белая перевела его фразу. – Рис не знает. Шприц в руке у врача дрогнул. Вольф побагровел, сдерживая рвущийся наружу то ли смех, то ли кашель. – Нет-нет, все в порядке! – Пробормотал он, и не выдержав, негромко засмеялся. – Никогда бы не подумал, что Заафир даст кому-то такое имя. – Ну не Карамелью же он его назвал! – Встрял Гавриил. Белая дернула уголком рта, показывая, что шутка ее тоже повеселила. – А почему не знает? – Отсмеявшись и вколов обезболивающее, продолжил допрос Вольф. Получив переведенный вопрос, гибрид молчал долго. – Куклы не ощущают боли в человеческом понимании этого слова. Но Заф сказал Рису, что схожие ощущения называются болезненными, и их лучше избегать. А еще Заф сказал, что Рис – особенный. – Значит, особенный... – Кивнул собственным мыслям хирург. – А ведь забавно получается... Химереныш действительно особенный, если сумел научиться взаимодействовать с проросшим ростком. Знаете, директор, было бы неплохо провести пару тестов... – Ты же получил все записи Заафира. – Слабо удивился Илья. Едва оказавшись на Меге и встретившись с Соней Адлер, Заафир регулярно пересылал всю информацию, которую давала ему девушка. И там было про кукол и гибридов – арх это точно помнил, так как тоже читал данные. А потом передавал их врачу, падкому на всяческие новые расы. Конечно, сначала данные были точными и сухими, но после человеческого Нового Года Заф начал присылать собственные заметки. Их Илья уже не читал за неимением времени. – Я вижу некоторую разницу между официальными документами, прочитанными прежде, и тем, что вижу сейчас. – Туманно ответил Вольф, набирая из новой ампулы стимулятор для регенерации. После ноги наступил черед ребер. Кофту, испачканную кровью и землей, гибрид снял при начале осмотра, и теперь наступил черед футболки. Илья поджал губы, рассматривая гематомы, идущие вдоль позвоночника. Откуда Джару и Миру было знать, что верхом на Малкольме в Отдел прорвался не монстр, а «всего лишь» гибрид, которого взял Заф себе под крыло?! – Это нормально, что он такой тощий? – Встрял Гавриил, позабыв, что должен изображать обиженного оперативника. – Чтобы добраться до космопорта вовремя, Рис задействовал резервные системы... – Перевела оперативница, и добавила от себя. - Хотя эта мелочь все время такой была, на мой взгляд. А еще он гибкий, как эаль... Камера изолятора закрылась на замок. – Что с ним дальше будет? – Сухо спросила Белая, когда Вольф завернул за угол. – По закону химера должна быть уничтожена. – Илья посмотрел на оперативницу. Та ответила ему внимательным цепким взглядом безо всяких эмоций. – Но другой закон гласит, что взятый под крыло не лишится его. Пока что пусть побудет тут. – А потом? – Устроим совещание. Я не могу решить за всех. – Напомнил негромко Илья. Лае едва обозначила подбородком кивок. – В нем проросло зерно. – Эрелим может попробовать извлечь его. – Испытывая сомнения насчет удачного исхода такой ситуации, заметил арх. – Я могу идти? – Да. Беаль отвернулась, сделала несколько уверенных шагов. Остановилась. Арху были видны ее белоснежные крылья, плотно прижатые к спине, и бритый затылок. – Этого бы не произошло, если бы я заставила Зафа пойти со мной. – Не оборачиваясь, произнесла лае. – В этом нет твоей вины. – Есть. Заафир сказал, что либо он вернется домой вместе с детенышем, либо останется жить на Меге. Я должна была лучше выполнить свой приказ. Да и тот выброс в больнице... Он это сделал не для того, чтобы похвастаться перед учителем способностями, а чтобы быстрее добраться домой. – Я приказал тебе действовать по ситуации. Ты сочла ее именно такой. – И поэтому я виновата в его смерти. – Глухо припечатала Белая, и подняв подбородок выше, пошла по коридору. Илья проводил ее взглядом до поворота, а потом медленно направился следом. Коридор, ведущий из изолятора, был только один. Вернувшись в свой кабинет, начальник Отдела взял со стола чашку и встал возле окна. Ромашки, стоящие в вазочке на подоконнике, сорванные только вчера, уже засохли. «Заафир сказал, что либо он вернется домой вместе с химерой, либо останется жить на Меге» Вины Белой в произошедшем не было. За окном блестел оранжевым Купол, освещаемый медленно поднимающимся из-за горизонта солнцем. Илья пригубил крепкий остывший кофе, рассматривая красноватый бочок светила. С крыши Отдела вид открывался лучше, но арх остался стоять в кабинете. Если бы Илья дал разрешение привести с собой химеру, Заф бы не погиб. Так что вина всецело на нем. И за смерть Заафира. И за вымирание всей расы крылатых. – Я вернусь домой по зову твоему, и возьму тебя за руку, - хрипло произнес арх, пытаясь подражать пению лира. – Пусть закончились все чудеса... Ветер, зной, жара ли, вьюга... Ты зови меня... Чуда не произошло. Голос у Ильи был все тот же – глубокий, с металлическими нотками, лишенный всяческих эмоций. Не было в нем ни переливов лае, ни чарующей гармонии лиров. Детям от смешанных союзов аннерги всегда корректировали голосовые связки. Зачем воинам пение? Арх сделал еще один глоток кофе. Немного развернул крылья, передернул плечами. Вторая пара, лишенная жестких перьев, послушно распахнулась. За ней последовала третья. Крылышки были совсем маленькими и куцыми, а левое оказалось вообще вполовину меньше правого. Перышки на них были на вид мягкими и пушистыми, и от солнечного света ярко заблестели. Илья приложил руку к стеклу и закрыл глаза. По комнате побежали солнечные зайчики.