Под Крылом

*** Домик был старый и покосившийся, с соломенной, потемневшей за время крышей. Илья, помедлив немного, сделал первый шаг. Ни оградки, ни калитки. Только цветы стражами стояли по обе стороны тропки. Да крылья жгли чужие неодобрительные взгляды. Наклонив голову, арх внимательно изучил проросший по центру дорожки одуванчик, аккуратно переступил его. Дверь не была заперта, и с тихим скрипом открылась вовнутрь, впуская незваного гостя. – Я думал, что боевых лиров тут почитают. – Заметил Илья сам себе под нос, и вскинул голову, повернувшись на звук. Хозяин дома, углубившийся в свои мысли и не услышавший чужих шагов, от неожиданности выпустил из рук глиняный горшочек. Сырая картошка высыпалась на глиняный пол. – Илья? – Неуверенно, боясь обознаться, спросил крылатый. Арх медленно кивнул, в свою очередь рассматривая Дарелина. После последней их встречи прошло три с половиной года. И за это время лир так и не восстановился. Даже хуже – казалось, он исхудал еще больше. Помертвел. Лир, потерявший свою пару, обычно умирал. А боевой лир не имел права заводить отношений. Дар же нарушил этот закон. Оба закона. – Я... Я очень рад тебя видеть. – Наконец произнес серокрылый, и постарался улыбнуться. – Ты... Не думал, что это окажешься ты. Голос у него стал хрипловатый, словно Дарелин давно ни с кем не разговаривал. – Почему ты тут? – Где? – В этом... доме. – Илья кивком указал на голые стены. - Это же развалина. Лир съежился, и опустившись на корточки, принялся собирать рассыпавшуюся картошку, складывая ее в треснувший горшочек. А ведь он пытался привести эти руины в порядок, - отстраненно заметил арх, отметив и свежую, неровную местами, побелку, и небольшие занавески на единственном окошке, выстиранные до хрустящей белизны. И отсутствие пауков в углах. – Это хороший дом. – Тихо заметил крылатый. – Должен же я где-то жить. – Насколько я знаю, Старейшины не позволили бы тебе жить в таком месте. – Парировал Илья, и тоже присел, подбирая картофелину рядом со своей обувью. – Что произошло? – Ничего. – Слишком быстро для того, чтобы это было правдой, произнес лир. – Врешь. – Уверенно припечатал арх. Дарелин вздрогнул, съежился, поджимая крылья. Пальцы, схватившие сырой кусочек картофеля, судорожно сжались. Илье не нужно было лезть так напролом. Но времени на аккуратное выпытывание не было. – Родился новый... Боевой. – Наконец произнес лир, и покосился с опаской на арха. – Давно? – Два года назад, - признался крылатый, и опустил голову. – Мне сказали уходить. Наполовину раздавленная картофелина шлепнулась в горшочек. Боевые лиры рождались очень редко, не чаще раза в поколение. Они не имели права создавать пару, так как обязаны были любить и оберегать одинаково всех в своем поселении. Ходили слухи, что ребенок от боевого будет чудовищем почище химеры. Обычные страшные сказочки, которые распускали Старейшины, дабы старые традиции продолжали работать. С Дарелином же все вышло... Неправильно. Он был из другого, ныне разрушенного, поселения. Идеальный страж – сильный, выносливый, и послушный. И любопытный. Последние две черты его и сгубили. Старейшины твердили, что лае опасны, а людям можно верить. И Дар, поддавшись любопытству, прикоснулся к непонятной вещице, оставленной людьми в лесной чаще. «Штучка» оказалась капканом, и сжала челюсти на крыле, которым ткнул лир, лишая его возможности улететь. Вернувшиеся хозяева ловушки добыче обрадовались, и преподнесли плененного, одурманенного алкоголем крылатого своему князю. А тот нашел способ подчинить себе боевого лира, превратив в свою марионетку. И источник собственного долголетия. Илья мало знал о том, что происходило в то время с крылатым. Дарелин тогда почти сошел с ума, и собственное имя помнил с трудом, уверенный, что он – не лир, а дух, которому князь дал тело. И там, в этом непрекращающемся кошмаре, Дар полюбил. В это же время его и нашли лае. Вот только сумели спасти лишь его одного. За несколько часов до этого князь «позволил» крылатой взлететь. А когда она поднялась в воздух – приказал стрелять из катапульты и луков. – Хороший будет страж, - негромко заметил Дарелин. – Не то, что я. Восстановив физическое здоровье крылатого, насколько это было возможно, Илья отправил его в небольшое поселение лиров в соседнем мире. Там не было стража, и некому было защитить лиров в случае опасности. Крылатые Дарелина приняли, но, похоже, местные Старейшины остались недовольны. И едва родился следующий боевой лир, отправили Дара в «отставку». Изгнали нарушившего традиции. Но не слишком далеко. Так, на всякий случай. Вдруг его помощь пригодится, пока молодой страж не наберет достаточно силы. – Ты же можешь уйти. – Предложил Илья, помогая подбирать картофелины с пола. – Куда? – Выпрямившись, серокрылый вернул горшочек на стол и отошел к окну. – Тут хорошо... Тихо. Слышно, как дети играют на опушке... – К лае. – По законам, лиры не имеют права у вас жить. – Аккуратно пошевелил крылом Дарелин. – Есть исключения. – Арх спокойно рассматривал разводы побелки на стенах. – Я пришел к тебе за помощью. Ребенок... Лир мгновенно развернулся, ожидая подробностей. Но Илья знал – Дар уже не сможет отказаться. – Одна лае беременна двойней. И один из детей умирает. Эли и Ерк не могут ничего сделать. Если оставить все как есть, то погибнут все трое. – Кратко пояснил арх. – Ты единственный лир, которого я знаю достаточно близко, чтобы просить о помощи. По глазам Дарелина, по тому, как он нахмурился, как напряг крылья и сжал ладони, было понятно – он принял решение. Илья знал, каким оно будет. – Ребенок будет полукровкой. – С каким-то тихим испугом прошептал крылатый, то и дело забываясь и прикасаясь пальцами к пластырям на запястьях. При нормальном освещении Дар стал выглядеть еще хуже. Проступили синяки под глазами, удалось рассмотреть тусклые серые перья и тонкую шею. – Тебя это пугает? – Равнодушно спросил Илья. Главное – что выжили все трое. Дарелин потупился. – Старейшины... Если они узнают, что я... – Он замялся, не зная, как именно произнести нужные слова. – Что ты стал киррэном? – Уточнил арх. Крылатый убито кивнул. – Получается, я же... Как второй отец. – Он нервничал, и от этого запинался еще сильнее. – А я же боевой лир, и мне нельзя создавать пару. – Ты и не создавал. – Дернул крылом начальник Отдела. Он понимал причины волнения Дарелина. Конечно, исцеленный ребенок не родится чистокровным лиром, но и лае уже не будет. Полукровка. Когда-то давно лае не признавали полукровок. Но теперь любое дитя было желанным. – Я признаю их обоих. – Твердо пообещал арх. – И не отдам полукровку на воспитание Старейшинам. Ты успокоился? Дарелин, подумав, нерешительно кивнул, и тоже повернулся к окну, принявшись наблюдать за закатом. – Когда они родятся... Можно будет мне их увидеть? Я понимаю, что это очень нагло с моей стороны, просто... Только увидеть разок. – Я поговорю с их родителями. Думаю, они не сочтут твою просьбу слишком трудновыполнимой. Лир снова кивнул. Илья чуть повернул голову, рассматривая крылатого. – Может, останешься? – Все же предложил он. – Ты умеешь сражаться, можешь стать оперативником, если хочешь. Ответом было медленное качание головой. – Не хочу никого стеснять. – Дарелин на миг закрыл глаза, прислушиваясь к чему-то. – Спит... – Кто? – Не понял арх. – Ребенок. – Послушно объяснил крылатый. – Тот, которому я помог... Мне нужно уходить. Илья обеспокоенно посмотрел на него, но задавать вопросов не стал. Сомнений не оставалось – Дар помог не рожденному ребенку Тиамы, но теперь каждая минута его нахождения в мире Отдела ускоряла изменения. И если лир останется хоть на час, то связь станет во много раз сильнее и окрепнет. И Дар испугался, что если так произойдет, то Илья изменит свое решение и не признает ребенка чистокровным. Отдаст Старейшинам. Через пять месяцев, ровно в срок, крылатая родила двойню – полностью доношенных детей с маленькими куцыми крылышками, одинаково сопящих и тихих. И имена подобрала оригинальные. Зефир и Карамель. *** Чертов комок перьев смог удрать. Вывернулся в последний момент из силков, которые так тщательно расставлял Маничка. Мансур все предусмотрел. «Помог» с подарками от Егоровича. Тщательно все проверил. Поставил ловушки. Получив запрос на доступ к управлению, кукла «ангелка» должна была задержать Зафа. Отвлечь. Заговорить зубы. Тогда получилось бы взять его живым. За живого пернатого пообещали миллион. За мертвого – половину. А у Мансура не получилось ни поймать его, ни забрать тело. Только побиться головой о угол мусоросжигателя, программа которого не была рассчитана на прерывание цикла горения. Дурной пернатый сгорел вместе со всем гонораром. А его идиотская кукла исчезла. Гибриды перерыли весь квартал, но никого не нашли. Видимо, Заафир подготовился, и надиктовал своей кукле необходимые приказы на случай нападения. Умный дурак. Маничка раздраженно скомкал банку из-под пива и бросив на пол – сплющил ботинком. Охотиться на лиров было намного проще. Не обязательно даже втираться в доверие. Достаточно заплатить каким-нибудь нищим, и они с радостью отдадут «лишний рот». Или можно использовать лилима. Но с лилимом все же нужна сноровка, чтобы не убить его. Мелкого крылатого потом тоже можно очень выгодно продать. Мансур предпочитал ловить сначала лилимов, а потом лиров. Двойная выгода, и никаких проблем. Достаточно отрубить мелким комкам перьев связь, и можно не беспокоиться о карательных двойках лае. Хотя однажды Маничка смог поймать и их. Правда, пришлось для этого убить лилима. Вик с хрустом потянулся, и довольно откинулся на спинку кресла. – Пришлось повозиться, - поделился он с поддельной усталостью в голосе. – Все эти реестры чуть ли не вручную нужно было вычищать! – Угу. – Мансур не верил ни единому слову Караваева, но привычно насупил брови, скрупулёзно отсчитывая деньги, продолжая изображать придурка, не разбирающегося в технике. Конечно, правильнее было постоянно менять кукол, но Маничка предпочитал тратить деньги на другие вещи. Десять тысяч стоил новый гибрид, но отформатировать память старому выходило в сотню-две. Покупать терминал тоже не имело смысла – охотник не планировал задержаться в этом мире дольше, чем на четыре месяца. А Вик, пусть и изображал, что занятие это очень трудное, послушно подключал к своему терминалу его кукол и исправно их чистил каждые две недели. Юнит с забритым виском поднялся со стенда и встал за плечом владельца, рядом с уже отформатированным вторым гибридом. – Двести двадцать, как и договаривались. – Деньги перекочевали из рук в руки и исчезли в кармане. Солнце на улице радовало прохожих ярким солнцем, обещая, что зима вот-вот уступит весне. Маничка раздраженно снял сигнализацию со своей машины и забрался на пассажирское сидение. Один из гибридов уселся рядом, а второй занял место шофера. Роботы в некоторых вещах были гораздо лучше человека. Одним из этих пунктов была абсолютная надежность – даже самый близкий друг мог получить чемодан денег и предать. Куклы на это не были способны. Искать двухцветного разноглазого Итанима на Меге было бесполезно. И с каждым часом нахождение тут становилось все более опасным. Только полный придурок попробует сбежать с помощью порталов или Переходов. Маничка хорошо разбирался в технологиях лае, и знал – крылатые принялись отслеживать все перемещения иномирцев на планете. И вполне возможно, что карательные двойки уже вышли на поиск убийцы. Достаточно один раз воспользоваться Переходом, и меньше чем через час его след будет взят. Мансур был опытным охотником, и знал – уйти от погони, которую устроят лае, если те взяли след - невозможно. Кто-то из его знакомых утверждал, что глупо переоценивать способности крылатых, и везунчики, ускользнувшие от крылатых, все же есть. Маничка соглашался, но держался другого мнения. Глупо недооценивать пернатых. Поговаривали, что Орден Белых Плащей может выдать особую химеру, с помощью которой можно отбиться не то что от двойки – от десятерых лае. А еще ходили слухи, что этой химеры боятся сами Плащи. И если в первое еще получалось верить, то в страх Ордена перед тварью, которую они сами создали – никак. Оставаться на Меге тоже было нельзя. Рано или поздно лае найдут его. Как минимум, его видела белокожая крылатая. И наверняка проверку пернатые начнут со всех «друзей». Мансур планировал поймать двух пернатых – Зафа и его «сестру». Но увидев ее вживую – подправил собственный план. Никто из охотников по доброй воле не станет связываться с Белой. Если уж она выжила после бойни, то и отбиться от двух гибридов сможет. И от трех. И от десяти. И даже награда в пять миллионов не выглядела достаточной для того, чтобы добровольно умереть. Поговаривали, что однажды Белая сумела убить одного из Плащей. Нет, крылатая – лакомый кусок, но приходилось признавать – не по зубам Маничке. Хотя награду за нее давали уж очень большую. Но собственную жизнь Мансур оценивал в несколько раз больше. Билеты на пассажирский лайнер были куплены за полторы недели до охоты. И до вылета оставалось десять часов. Достаточно времени, чтобы замести следы. Маничка приложил много усилий, чтобы крылатые думали, что на их Зафика напал складовладелец. Все улики указывали на Артура. Даже видео с камер наблюдения были изменены, и там везде мелькал Егорович, а не Мансур. Один только гибрид сохранил запись происходящего. Но вряд ли лае станут искать эту куклу. Возможно, Заф, делая перечень отложенных приказов, надиктовал роботу уничтожить себя, и в мусоросжигателе вместе с пернатым сгорела кукла. Разумно, учитывая, сколько крови он вылил на этого... Итанима. Но расслабляться нельзя. Крылатые страшны в гневе, но вряд ли они убьют Артура, едва увидят. Устроят допрос. Вот тогда и всплывет имя Манички. Но он к тому моменту уже улетит на другую планету. И уже оттуда, никем не контролируемый, откроет портал. Ведь под этим именем охотника знали лишь на Меге. И пусть лае ищут «Маничку» хоть пару сотен лет. Жаль, нельзя сжечь весь их Отдел вместе с миром. Машина слегка покачнулась, и опустилась на посадочную платформу. Отстегнув ремни безопасности, Мансур выбрался на свежий воздух. На солнце нашла маленькая тучка, и охотник ощутил еще одну вспышку раздражения. – Чего уставились, идиоты?! – Рявкнул он на своих гибридов, когда они закрыли двери машины и замерли, ожидая новых приказов. – Топайте за мной! Куклы послушно пошли следом. Каждый раз после полного форматирования ИИ кукол обнулялся, и они возвращались к первоначальным настройкам. Приходилось заново диктовать адрес, куда необходимо лететь, свои пристрастия в еде и целую кучу мелочей, чтобы роботы не доставали бесконечными вопросами. Мансур смирился, но сегодня, видимо, был особенный день. Ночью Заф сломал управление и заблокировал шахту лифта, и охотнику пришлось спускаться с семнадцатого этажа по ступеням, потратив пару лишних минут. И из-за этих минут он потерял миллион. Тут кто угодно будет не в духе. Маничка снимал маленькую типовую квартирку в одном из недорогих, но все еще достаточно безопасных районов. Так получалось сэкономить почти тысячу ежемесячно. А насчет собственной безопасности он был спокоен – один гибрид за спиной гарантированно отбивал желание у всяких личностей лезть в его кошелек. Два – в жизнь. Да и сам Мансур мало кому уступал по силе и выносливости. Просто притворяться толстяком было выгодно. Уже подходя к квартире, охотник вынырнул из собственных мыслей и прислушался. Совсем рядом плакал какой-то ребенок. Соседей с детьми у Мансура не было, поэтому он замедлил шаг, и с опаской ступил на последнюю ступеньку перед своей лестничной клеткой. Да, плач доносился с его этажа. Мало того – ребенок сидел прямо под дверью его квартиры! Захотевший поначалу дать подзатыльник и прогнать малявку, Мансур замер с занесенной рукой. Ребенок шмыгнул носом и принялся тереть кулачками красное лицо. Наброшенная на плечи тряпка, бывшая, по всей видимости, вытащенной из мусорки кофтой, только подчеркивала горбик на спине. Набрав в рот воздуха, чтобы продолжить рыдания, лилим наконец заметил Маничку и замолк. Опытные охотники с одного взгляда могли определить примерный возраст крылатых. Этому лилиму вряд ли было больше четырех лет, а значит – под дверью его квартиры ревел подросток. – Что случилось, маленький? – Стерев с лица раздражительность, Мансур осторожно присел на корточки. Такое часто случалось. Лилименок, только сменивший пух, мог произвольно переместиться куда-нибудь, зачастую очень далеко от Древа. Принцип этих перемещений понять не удалось, но охотникам такие вещи были не сильно интересны. Важнее было отследить пернатого быстрее, чем это сделают конкуренты, и добраться в нужное место первым. Лилим хлопал глазами, рассматривая Мансура, и тому пришлось экстренно переходить на язык пернатых, чтобы не получить еще одну лужу слез. – Я потеряяяяялсяяяя! – Поняв, что у него спрашивают, с новой силой разрыдался ребенок. – Я хочу домоооой! Тяжелая ладонь охотника аккуратно легла на встрепанную макушку. В первую секунду ребенок замер, а потом доверчиво ухватился маленькими пальчиками за чужую руку. Чистокровный молодой лилим – за него получится выручить не меньше трехсот тысяч – мысленно отметил Маничка. – А где твой дом? – Проворковал охотник, мысленно корректируя свой план. Нет, конкурентам он свою добычу не отдаст. Значит, нужно будет взять лилима с собой. Конечно, придется потратится на взятку персоналу лайнера – сделать на лилима поддельные документы не позволяло отсутствие времени. Нужно только убрать связь... – Мой дом – Древо. – Всхлипнув еще раз, признался мелкий, и с надежной уставился на мужчину. – Вы поможете мне попасть домой? – Конечно, - фальшиво пообещал Мансур. Ловить лилимов, за которыми внезапно не уследили лае, было сущим развлечением. Мелкие инкубаторы были тупыми и наивными. Достаточно пообещать отвести домой – и можно расслабляться. Пернатые пойдут следом куда угодно, даже силу применять не было необходимости. – Я Маничка. А тебя как зовут? – Охотник протянул вторую ладонь. Лилименок снова шмыгнул носом, и гордо ухватившись, потряс его руку. – Гавриил. Через пять минут лилим уже сидел на стуле в квартире Манички и уминал за обе щеки конфеты с ликером. Коробку с ними охотник получил в «подарок» от Егоровича, но, не будучи сладкоежкой, и к ним так и не притронулся. А тут они пригодились – сладкое еще сильнее притупляло почти отсутствующие мозги лилимов, а алкогольная начинка вполне успешно «подрубала» связь. В чашке, которую мужчина поставил перед мелким, вместе с сахаром было замешано снотворное. Как и лае, лилимы не переносили алкоголь. Заняв второй стул, Мансур то и дело поглядывал на планшет, отсчитывая минуты и отвечая на вопросы, которые сыпались из лилима, как горох из разорванного мешка. – А вы давно на этой планете? – Да. – А как называется язык, на котором вы задали мне первый вопрос? – Общий человеческий. – А вы в отпуске тут, да? – Конечно. – Уверенно соврал охотник. Подтянув к себе чашку, лилим наклонил ее, враз ополовинив. – А откуда вы знаете наш язык? – Выучил. Я же ученый. На самом деле Мансур знал множество языков, и лилимский не стоял в числе идеально изученных или же любимых. Но он очень помогал в некоторых ситуациях, когда нужно было усыпить бдительность. – Ааа... – Глубокомысленно протянул Гавриил, и сделал еще два глотка чая. – Вы тоже на Отдел работаете? Вольный исследователь, да? – А как же! – Кивнул Мансур. – Ты сейчас перекусишь, и я тебя домой отведу. Снотворного в чашке было достаточно, чтобы свалить с ног взрослого лае. Ничего, сердце у лилима крепкое, не остановится. Лучше немного перестараться, чем потом узнать, что связь у этого тупого комка перьев не потерялась до конца и за ним отправилась боевая двойка. Собственные гибриды стояли по обе стороны от двери, равнодушно посматривая на «гостя». Пытаясь поймать Зафа, Маничка перестраховался и арендовал еще двоих у Вика. Жаль, аренда не окупилась, и выбить скидку тоже не удалось. – А это ваши друзья? – Посмотрев с полминуты на кукол, наивно спросил Гавриил. – Нет. Это роботы. Охранники. – А кого они защищают? – Меня. И тебя будут защищать. – Пообещал Маничка. – А от кого они защищают? – Уточнил лилим, допивая чай. Конфет в коробке оставалось только три. Желудок у мелкого оказался истинно лилимским – бездонным. – От всяких плохих созданий. От химер. Ты знаешь, кто такие химеры? – Охотник снова посмотрел на время. Снотворное должно было уже подействовать. Еще секунд десять – и мелкий пернатый комок заснет прямо на стуле. – Знаю. – Важно кивнул Гавриил, принявшись выковыривать из картонной ячейки конфету. – Это такие твари, которые охотятся на лае и на нас... Забросив в рот сладость, лилим подпер кулачком голову и уставился на человека. – А почему вы все время смотрите на время? – С детской непосредственностью спросил мелкий. – Ждете гостей? Маничка согласно кивнул, только чтобы отвлечь пернатого. Снотворное должно было уже подействовать... Предпоследняя конфета отправилась в путь к остальным. – Вы не переживайте. Никто не опоздал. Все гости уже тут. – Успокаивающе протянул Гавриил. Хлопнула входная дверь. Гибриды синхронно повернули головы на звук. – Идите проверьте! – Приказал им Мансур. Куклы не сдвинулись с места. Мужчина повторил свои слова. – Выполняется более приоритетный приказ. – Синхронно отозвались роботы. Гавриил любопытно заглянул в свою чашку. Шевельнул плечом, и драная кофта сползла вниз, открывая маленькие белые крылышки с проглядывающим между перьями пухом. – Вкусный чай... – Довольно протянул он, и широко зевнул, попытавшись прикрыться ладошкой. Фраза была произнесена на чистейшем языке людей без акцента. Мансур попытался было выхватить из кобуры под курткой бластер, но не успел. Его куклы оказались быстрее, и схватили собственного владельца за руки, силой заставив снова сесть на стул. По коридору прошлись легкие шаги, и на кухне оказался второй лилим. Он был чуть пониже и более худой, со светлыми кудряшками на голове и такими же огромными наивными глазищами на круглом лице. Обычный человек подумал бы, что перед ним просто ребенок лет семи, держащий за ремешок игрушечное ружье. Снайперская винтовка – облегченная, ручной сборки, выполненная из серебристого-синего металла, в котором Мансур с удивлением опознал материю хромов. За сто грамм этого материала на рынке платили не меньше сорока тысяч. Должно быть, кто-то из ленивых лае дал винтовку этому комку перьев, чтобы тот не мельтешил под ногами и не клянчил себе оружие. Убедившись, что его гибриды не собираются его отпускать и не слушают приказов, охотник подобрался и сразу же расслабился. Перед ним было двое лилимов, и один из них вот-вот должен был свалиться под стол и уснуть. – Вот уж не подумал, что лае решат использовать вас как наживку! – Возмутился до глубины души Мансур таким поворотом, мысленно перебирая варианты. Вряд ли его нашли так быстро. У него по самым пессимистичным прикидкам получалось еще семь часов форы. Значит, лилименок провалился в другой мир, и лае на это мгновенно отреагировали. Формально Маничка еще ничего не совершил – а снотворное в чае могло оказаться совершенно случайно! Но как им удалось взломать его гибридов? Когда Мансур выберется из этой ситуации – прибьет Караваева! Это он засунул в ядра куклам дополнительные программы! Кудрявый лилим склонил голову к плечу, изучая лицо охотника. – Лае не решили. Они не придут. – Он говорил на человеческом с едва слышимым акцентом. Гавриил взял чашку и перевернул ее, поймав на язык последнюю сладкую каплю. – Ну, раз никто не придет, то может вы меня тогда отпустите? – Попытался выкрутиться Маничка. – Нет. – Качнул головой лилим с винтовкой. Вырваться из железной хватки собственных кукол было невозможно. Крылатый подросток забрался с ногами на свой стул и распахнул крылышки. Они были небольшими и аккуратными, только несколько перышек чуть топорщились. – А что вы тогда намерены делать? – С насмешкой спросил Мансур. – Убить меня хотите? Лилимы не были способны на убийство. Глупые и наивные, они больше были похожи на вечных детей, чем на хладнокровных убийц. А если кто-то из перьевых комков будет присутствовать при чужой смерти – ему же хуже. Инкубаторы не способны изменить своей природе. Мелкие крылатые переглянулись. – Кажется, он думает, что мы приманка. – Что мы отвлекающий маневр. – Нехорошо. – Лилимы говорили друг за другом, дополняя чужие слова. Словно озвучивали общие мысли. – Плохо. – Он решил, что сейчас ворвутся лае. – И что они будут нас защищать. – Именно. – Жаль. – Жаль. – Качнул головой Гавриил, и повернулся к Маничке. – Извините пожалуйста, что мы испортили вам такой хороший день. Но мы тут одни, и никто из лае не знает, что мы тут. Но вы не переживайте – мы самые настоящие оперативники. Охотник, не выдержав, заржал. Лилимы-оперативники! Вот эти мелкие недорослики, в которых по девяносто восемь сантиметров роста?! Его знакомые лопнут со смеха, когда услышат эту новость! Клоуны – и оперативники! Мелкие терпеливо таращились на человека, ожидая, пока смех иссякнет. – Да, он думает, что это смешно. – Очень смешно. Подойдя к мойке, кудрявый лилим задумчиво открыл несколько ящиков, изучая их содержимое. Второй пернатый вздохнул, продолжая сосредоточенно рассматривать лицо Манички. – Вам никогда не приходило в голову, что мы невосприимчивы к алкоголю? – Доверчиво поинтересовался Гавриил. – И к снотворному тоже. И все препараты, которые и вы, и другие охотники используете, чтобы разрушить связь – не действуют... Вы же знаете, что мы любим притворяться. – И почему же тогда вы притворялись? Снотворное всегда действовало! Мансур переловил больше двух десятков лилимов! Лилим пожал крылышками. – Нам нравится играть. А тут это получилось выгодно. Понимаете, если кто-то узнает, что нас нельзя усыпить порошком или газом, то начнет искать другие способы. И, возможно, найдет настоящий. А мы этого не хотим. Он говорил спокойно и негромко, одной рукой ощипывая сероватый пушок с маленьких крылышек и сбрасывая на пол. Без него лилименок не казался больше подростком. – Но не переживайте. Вы никому об этом на расскажете. – Пообещал Гавриил, и подцепив последнюю конфету в коробке, забросил в рот. – Мансур Тогг, вы обвиняетесь в убийстве лае, сотрудничестве с Орденом Белых Плащей, охоте на разумных крылатых с целью наживы и... – Докажите! – Выплюнул охотник, не ожидавший, что комки перьев узнают одно из его основных имен. Он хорошо контролировал собственные мысли, и был уверен – Гавриил не мог прочитать его воспоминания через то рукопожатие. – Мы это видели. – Равнодушно отозвался второй пернатый. – Вы выстрелили в безоружного, выпустив весь заряд ему в спину... Нам это не понравилось. Вытащив один из ящиков со столовыми приборами, кудрявый лилим засунул в образовавшийся проем худую ручку и почти сразу же вытащил плоскую продолговатую коробочку. Она сразу же перекочевала в руки Гавриилу. Лилим любопытно снял крышку и счастливо улыбнулся, рассматривая ровный ряд крошечных ампул и шприц в вакуумной упаковке. – Заафиру это тоже не понравилось. – Он очень... расстроился. – Поддакнул Гавриил, вытаскивая ампулку. – А еще расстроился наш господин начальник. – Наш любимый начальник. – А мы не любим, когда кто-то расстраивает нашего Илью. – Пусть ваш облезлый Илья пишет претензию! – Фыркнул Мансур. – Вместе с дохлым Зафиком! Я лет через сто, так и быть, их рассмотрю! А теперь отпустите меня! Маленькие пернатые снова переглянулись. – Наш Илья не облезлый. – И претензию предъявляем вам мы. Посмотрев на ампулу на просвет, Гавриил легко отломил у нее верхнюю часть. Понюхал. И отправил в рот все вместе. Захрустело на зубах стекло. Мансуру резко расхотелось смеяться. Он слышал что-то о одном лилиме, выродке, который разгрыз металлические прутья клетки, в которой его перевозили. Правда, того пернатого пристрелили сами охотники. Но в ампуле содержался препарат для полного нарушения связи у всех комков перьев. Черт с ним, со стеклом, но этот инкубатор в перьях должен был уже кататься по полу и скулить от невозможности услышать других! – Да, они меня убили. А еще, - маленький крылатый доверчиво наклонился к мужчине и широко улыбнулся, как ребенок, получивший конфету. Во рту у него не было никаких ранок от съеденного стекла. – открою секрет. Не волнуйтесь, вы никому не сможете его выдать... Кудрявый лилимчик, поправив ремешок снайперки на плече, подошел ближе и положил на стол найденные в ящиках ножи. – Знаете, пытка – это когда устраивают допрос с пристрастием с целью получения информации. Чем быстрее она будет добыта, тем меньше повреждений получит жертва. – Голос принадлежал не ему. Словно Гавриил цитировал кого-то дословно. – Следовательно, чем быстрее прилетит тот поганый крылатый, тем более здоровым будешь ты. Охотник ощутил, что холодеет. Этот голос был его собственным. Как и фраза, которую он когда-то произнес. Но тогда Мансур убил того лилима, чтобы поймать двух лае! Получается, что препараты по разрыванию связи действительно не работают! Если убитый им пернатый смог вернуться к циклу жизни, значит... Гавриил опустил взгляд, и задумчиво тронул пальцем пластиковую ручку ножа. – Не волнуйтесь, Мансур Тогг. Повреждения, которые мы вам причиним, не будут долго причинять вам неудобств. Вы убили меня. Вы убили Заафира. Нам обоим это не понравилось. А еще вы расстроили Илью. – Понимаете, - проникновенно дополнил кудрявый лилим, с искренним любопытством рассматривая охотника и держащих его гибридов. – Если лае вымрут, то господин начальник очень расстроится. – Он любит лае. – А еще он любит работать. – Очень. – А если лае вымрут, то на их место придут другие расы. И Илья останется без работы. – Мы не хотим, чтобы наш начальник грустил. – И расстраивался. – И что вы предпримите? – Издевательски уточнил Маничка. – Заф теперь дохлый, и даже его тело сгорело! Где вы найдете еще одного способного к размножению придурка?! – Не переживайте. Мы уже все сделали. – Спокойно заметил Гавриил, и медленно сжал пальчики на рукояти ножа. – Мы все уладили. – Заф не будет мертвым. – Но мы вам не расскажем. – Даже по секрету. – Отпустите меня! – Приказал Мансур своим гибридам. Те не шевельнулись, пропустив слова владельца мимо ушей. – Вы, дурацкие куклы! Лилимы синхронно улыбнулись. Широко и открыто, без тени недоверия или страха. И от этого охотнику стало не по себе. – Кричать бесполезно. – Неэффективно. – Ваши гибриды вам не подчиняются. – И ни один из них не станет слушать ваших приказов. Мансур рванулся, снова пытаясь вывернуться из хватки кукол. Даже если его гибридов взломали и назначили нового владельца, они все равно не смогут причинить ему вреда! – Что вы сделали с моими роботами?! – Ничего. – Развел руками кудрявый лилимчик. – Все гибриды Меги подчиняются мне. – Отстраненно заметил Гавриил. – Так было сделано из соображений безопасности... Извините. Нам правда очень неудобно. Но сейчас мы будем вас убивать.