Под Крылом

*** Рис послушно шел за Ирином. Проведя Карма и Ила к коридору, ведущем в Зал Перехода, крылатый попрощался с братьями и направился в другую сторону. Коридоры. Лестницы. Повороты. Гибрид сохранял маршрут. Вверх на один этаж. Потом вниз. Еще один коридор. Бескрылый лае, насвистывая, довольно шел вперед, прекрасно ориентируясь в планировке Отдела. Но почему-то прошел возле одного из окон, ведущих на улицу, дважды. А потом Ирин остановился, открыл какую-то дверь и посторонился. – Подожди меня тут. Я за ветровкой схожу и вернусь. А ты никуда не уходи! Понятно? Рис кивнул, заходя в комнату. Говорить не хотелось. Все ему понятно. Белая за все дни обучения дала перевод для почти четырех тысяч слов, и теперь очень много из того, что произносили крылатые, ему было понятно. Порой возникали уточняющие вопросы, но их было мало. Рис их сохранял, чтобы задать Белой и получить полные ответы. Захлопнулась дверь, и Ирин куда-то пошел. Рис послушал, как стихают шаги, и поднял голову. На улице уже было темно, но световые панели на потолке в этой комнате были выключены. Потянувшись к выключателю, Итаним осветил помещение. Тут не было световых панелей или датчиков, включающих свет по щелчку, но были простые и тоже удобные кнопки. Пол и стены были выложены светлой плиткой, вдоль одной из стен расположилась длинная деревянная скамейка без спинки. Крючки для полотенец, все пустые... Не все. Подумав немного, Рис сделал шаг вперед. На самом дальнем крючке висело что-то темное. Не комната. Душевая. Гибрид видел похожую в одном из сериалов. Там в полу одной из кабинок открывался портал в параллельное измерение, и намыленный главный герой в первой серии провалился в него, чтобы оказаться центре инопланетного города, в котором не было сети, гравитационных кресел и супермаркетов. Помедлив чуть-чуть, Рис передвинулся ближе к скамейке. Проваливаться в другое измерение не хотелось ни капли. Окно было заперто. Потрогав ручку, гибрид не стал ее дергать. Что, если он не рассчитает силу и сломает все? Само стекло было прозрачным, но едва ощутимые под пальцами неровности так ловко преломляли лучи, что увидеть снаружи ничего не получалось. Тут кабинки не были оснащены магнитными дверцами, и не нужно было прикладывать пропуск, чтобы воспользоваться душем. Не было и сканеров, лишь обычные вентили кранов. Такие же, как в доме, где теперь жил Рис. Потрогав напоследок еще раз шероховатое стекло, гибрид развернулся, чтобы наконец снять с крючка темную ткань. Ветровка. В ней после обеда Ирин уходил, и про нее говорил, вернувшись с прогулки. Рис не подслушивал – просто самый младший брат Зафа всегда болтал громко. Если ветровка тут, то куда ушел крылатый? И почему она такая? На воротнике и рукавах засохли странные пятнышки. Днем их не было. По коридору затопали шаги, быстро приближаясь. Если Ирин забыл ветровку тут, то куда же он уходил? Повесив ткань обратно на крючок, Рис повернулся спиной к окну. Шаги остановились совсем рядом. Трое или четверо? А может, просто у кого-то четыре ноги? Дверь распахнулась и Ирин первым оказался на пороге. За спиной у него стояли трое крылатых. – Вот! Это он меня ударил! – Прижимая вторую руку к груди, плаксиво воскликнул младший брат Зафа. Рукав рубашки у него был испачкан в крови. – Он меня убить хотел! Рис моргнул. Может, он неправильно все перевел? Он никого убивать не хотел. И никого он не ударял! Его ИИ не позволит никого ударить даже случайно! Ирин посторонился, пропуская троих крылатых, и захлопнул дверь. Щелкнул железный замочек, запирая душевую. Двух лае гибрид уже видел в столовой, когда был там с Дарелином и потом, когда его привел обедать Карм с братьями. Но имен их не знал. В руках крылатые держали боевые шесты, очень похожие на те, с которыми тренировался с Рисом Заф. Третьим был Малкольм. Руки у рыжего были пусты. – Эта химера хотела моей смерти! – С нажимом повторил Ирин, и крылатые сделали еще пару шагов. – Не хотел. Я тут стоял и ждал, и ничего не делал. – Рис ощутил, что в груди у него появилась неприятная тяжесть. Ирин говорит неправду! – ИИ не допускает причинения даже случайного вреда, но если я по незнанию нанес какую-то душевную травму, то приношу извинения. Малкольм нахмурился, замерев. Ирин мгновенно подскочил к нему и дернул за крыло. – Эта тварь и тебя хотела покусать! Ты что, намерен такое простить?! – Рыжий поморщился от крика, и сделал еще один шаг вперед. Рис опустил взгляд на ноги крылатого. Малкольм ходил по-другому, скользящим шагом, а тут... Как-то не так. Различия крошечные, но они были. Гибрид отступил назад, прижавшись спиной к стене. Если развернуться, рвануть ручку окна на себя, то он сможет выломать заклинивший механизм. По расчетам, они находились на втором этаже Отдела. Ничего страшного с Рисом не будет от падения. Оставаться в этом помещении больше не хотелось. Один из лае вышагнул вперед. Свистнул шест, чуть скребнув по светлой плитке над головой присевшего гибрида. Можно было перехватить шест, скользнуть под чужим крылом и прорваться к двери. Рис быстрый, он бы успел... Он бы успел. – Ты можешь регенерировать... Я могу тебя донести. Я гибрид, я сильный... И сердце, бешено стучащее сердце замедляет свой ритм. Останавливается. Кровь больше не светится. Малкольм, не мигая, насмешливо смотрел на гибрида, и Рис понял, что прорваться не успеет. «Ты на данный момент абсолютно бесполезен» «Если бы на Мегу Заафир отправился бы с кем-то, то тебя бы вообще не было!» Рис пригнулся еще ниже, пропуская второй удар шеста над своей головой. – Ты виноват во всем. – Холодно сообщил Ирин. – Это из-за тебя мой брат остался на той дурацкой планете и позволил себя убить. И зерно ты отобрал силой! Это по твоей вине я лишился крыльев! Что, решил, что раз тебя пригрел наш серокрылый киррэн, то сможешь прижиться у нас? Ты всего лишь химера! Гибрид вскинул голову, рассматривая лицо крылатого. Тот говорил, но звуки скрадывались, словно Ирин лишился голоса, но не понял этого. Младший брат Зафа говорил правду. А Рис понял, что не может пошевелиться. Третий удар крылатого попал в плечо. «Ты виноват во всем» «Можно подумать, что Заафир хоть что-то из наших секретов тебе растрепал! Ты же абсолютно бесполезный робот... Ах, простите, гибрид.» «Если бы на Мегу Заафир отправился бы с кем-то, то тебя бы вообще не было!» Рис виноват. Он бесполезен. Четвертый удар. Пятый. Щелкнул, раскрываясь, еще один шест. Ирин выступил вперед, сжимая его в поврежденной руке. На светлом рукаве темнело пятно крови. Рис не мог шевелиться, рассматривая белое лицо бескрылого лае. «Ты виноват» Лучше бы его отформатировали. Скопировали блоки памяти на внешний носитель, а потом загрузили новую версию ИИ. Рис бы подстроился, и все. Подскочив сбоку, крылатые, чьих имен гибрид так и не узнал, ухватили Риса за руки. Заф будет недоволен, что гибрид даже случайно сделает больно кому-то из лае. «Вот если бы он Илья дал разрешение на твое усыновление, я бы еще мог это понять, а так... Ты же для него всего лишь забавная кукла, пока Заф своих детей не заведет.» Забавная кукла. Бесполезная. Робот. Боль в груди усилилась. Рис так больше не может. Больно. Удар пришелся по голове. И в груди, как раз под сердцем, пробудилось солнце. «Крошечная атомная станция» Оно шевельнулось, скидывая теплоту слов Зафа. Тут некому было его останавливать. В отдельном окошке высветилось новое повреждение. Еще один удар. Больно! «Ошибка» «Вероятное повреждение ядра. Принятие мер» Нужно было закрыть голову руками, чтобы защитить ядро и ИИ. Но Риса держали за руки. Ирин снова опустил шест. И опять. И еще раз. Рабочие окна мигнули. И зависли. «Повреждение ядра» «Повреждение контактов между долями ядра» «Действие ИИ приостановлено» «Требуется тщательный осмотр в ближайшем центре IMT» «Остановка всех действующих программ» Больно. Солнце двигалось под кожей, нагреваясь. Раскручивалось, готовое сжечь все вокруг. «Необходима перезагрузка» Малкольм, стоящий позади Ирина, дернул головой. Судорожно потер ладонями виски. Рису очень-очень больно! Он не хочет, чтобы ему снова делали больно! Мир исчез, чтобы восстановиться через полторы секунды. «Повреждение ядра» «Требуется повторная перезагрузка» И каждый удар заставлял солнце под кожей вспыхивать ярче. А рядом не было Зафа, которого солнце будет слушаться. За чьим голосом оно потянется и уснет. Больно... Рис просто хочет дождаться Зафа! И чтобы ему не делали больно! «Требуется повторная перезагрузка» – Ирин, остановись! Ты же его убьешь! – Малкольм тряс головой, привалившись крылом к стене и ухватившись руками за висящую на крючке ветровку. – Ему больно! Младший брат Заафира, недовольно обернувшись на рыжего, вскинул еще раз шест. По серебристому металлу побежала вязь электрических разрядов. И Ирин снова ударил. «Требуется повторная перезагрузка» Все рабочие окна исчезли, и Рис, оглохнув и ослепнув, еще секунду видел Ирина. От него к крылатым тянулось что-то прозрачное и тонкое, похожее на паутину. Такой же паутиной был облеплен Малкольм, но в груди у него бился пурпур и золото, прожигая насквозь нити. Золото перекидывалось на паутину, и незримо бежало куда-то во все стороны, но не хаотично, а как-то... Солнце в груди окончательно пробудилось. Дверь, закрытая на защелку, захрустела, срываемая с петель. Не звук, но что-то громкое и страшное прокатилось по комнате, многократно усиливаясь эхом. В лицо ударил поток ветра, и Ирин, занесший руку с шестом, дернулся, врезаясь боком в стену. Малкольм, схватившись за голову двумя руками и рухнув на пол, судорожно дышал и шевелил крыльями. Крылатые, державшие Риса, разжали руки. Мелькнула светлая холодная плитка, заляпанная красными точками и пятнами, чьи-то перья. Чьи-то крылья и руки. Запахло горелым. Крик бежал по коридорам Отдела, отражаясь от стен и потолков, накрывая крылатых волной. Картинки смешивались, меняли друг друга, но Рис никак не мог понять причину этих изменений, погребенный под жаром нагревающегося солнца. Звук был лишь вибрацией воздуха, и голоса сливались в один непонятный гул. А потом к нему склонился Заф. И глаза у него были серые. – Быстрее! Стазис... На стол! Зерно! Кровь... Темнота и тишина упали на Риса, утаскивая с собой. *** Яркий солнечный зайчик, похожий на крошечное солнце ночью, скользнул по полу, крутанулся, становясь на ребро, и занял собой весь проем малой арки. Хмурившийся уже десять минут Карм вздохнул, собираясь первым пройти через Переход. Все уходы пришлось сдвинуть почти на полчаса из-за необходимости переждать какую-то энергетическую вспышку малой мощности где-то за Куполом. Раз в два-три месяца такое происходило, и все оперативники к этому давно привыкли. До арки оставалось еще полтора метра, когда та вдруг вспыхнула, расширяясь и увеличиваясь. По цветной плитке скользнули трещины, и, перенастроенный извне, Переход пропустил боевого лира, начавшего трансформацию. Карм моргнул, с трудом узнавая собственного киррэна, но не успел произнести ни слова. Дежурные за пультами схватились за головы, Ил зажмурился, повторив их жест. Боль и ужас прокатились по телу, выворачивая суставы и ломая крылья. Серые перья отца светились, и по застывшему маской лицу стало понятно – он это слышит. А потом связь позвала. Больно. Больно! Мир стал похож на калейдоскоп. Мелькнули двойные двери, ведущие прочь из Зала Перехода. Ступени. Древо, раскинувшее свои необъятные ветви, и балкончики на всех этажах. Собственные крылья, которые ловят воздух и позволяют подняться на нужный этаж быстрее, чем по лестнице. Какой этаж? Куда? Боль билась, извивалась, и ее нужно было остановить. Прекратить. Оборвать. Карм не видел, ни кого оттолкнул его отец, ни других крылатых. Картинки и эмоции сложились, накладываясь друг на друга и перемешиваясь. Связь, чьи нити истончились, натягивалась до боли, до слепоты – словно в этой душевой мучали его брата. Стены были в крови. Стены, пол, брызнуло даже на потолок. Боль была такой, что дышать получалось лишь через раз. Боль... И страх. Карм успел подхватить тело до того, как детеныш ударится головой о твердую плитку пола. В ушах зазвенел крик Вольфа, который заглядывал в проем разломанных дверей. – Быстрее! И крылатый, слыша истончающуюся нить связи, бросился следом за хирургом. *** Умирающий ручей нес последние капли воды к самому концу плато, чтобы те, смешанные с воздухом, упали с огромной высоты и исчезли где-то далеко внизу, провалившись под облака. Риас на животе подполз к ровному краю, заглядывая в пустоту. Как и прежде, высмотреть что-то, кроме белых барашков не удалось, и от этого почему-то становилось горько. На те земли ему путь заказан. Ну и пусть. Лучше он послушает вечером истории, которые принес с собой путник, пришедший из низин... Налетевший ветер коснулся спины и затылка, и Риас увидел крошечное серое перышко. Подхваченное воздушным потоком, оно взвилось вверх, а потом легко перелетело границу плато и исчезло... *** Рис не помнил, как оказался в этом месте. Просто в какой-то момент пошевелился и понял, что стоит, прислонившись затылком к стене. Что он тут делает? И что это за место? Почему Итаним оказался тут? Он же был где-то... Он в душевой ждал Ирина. А тот пришел с тремя крылатыми, и одним из них был Малкольм. А потом? Рис помотал головой. Этот жест он перенял у Зафа... Кто такой Заф? А Ирин? Малкольм? Заф. Заафир. Зефир. Память всколыхнулась, показывая крылатого, который отчитывал Риса за съеденный крем. А потом вручил йогурт. – Иди и подумай над своим поведением! Дождись меня... Хорошее у Риса поведение. И никого он не бил. Тогда отчего в словах Ирина было так много правды? Почему нужно ждать Зафа? Вопросы сменяли друг друга, и голова болела все сильнее. – Тебя нет. Голос этот шел извне, и Рис вскинул голову, только сейчас заметив, что стоит в коридоре не один. Напротив него находилось создание в длинном халате с наброшенным на голову капюшоном. Или это не халат? Мантия? Плащ? Куртка? Широкий комбез? Юбка? Белая ткань спадала до земли, широкие рукава прятали ладони, а капюшон закрывал лицо так, что получалось рассмотреть лишь белый гладкий подбородок. Как у резиновой куклы, которую покрыли белой пудрой. – Тебя нет. – Повторил тот, кто стоял в капюшоне. Голос его был одновременно и мужским, и женским, принадлежащим ребенку, взрослому и старику. – Я есть. – Рис посмотрел сначала налево, потом направо. Как-то же он сюда попал из душевой. Неужели действительно в фильме про намыленного главного героя есть правда? Из-под капюшона донесся смешок. Как ножом по зеркалу царапнули. И этот звук Рису что-то напомнил. Гибкий. Сильный. Нет. Лезвие, выписывающее восьмерки в воздухе. – Если ты есть тут, то ты мой брат. Но где же твои белые одежды? Белые? Белая. Беаль. Крылатая, которая приходила в гости к Зафу. В квартиру на семнадцатом этаже. А Рис ей плюнул в кофе. И выпил все молоко, чтобы ей не доставалось. Вообще такое поведение было неправильным, но ведь у Риса была на то своя причина... – Я хочу домой. – Мысль оформилась в слова. Создание в капюшоне снова засмеялось. Шевельнулся белый подбородок, и стали видны тонкие бескровные губы, несимметрично растягивающиеся в улыбке. – Если ты мой брат, то твой дом – тут. Рис помотал головой, ощущая себя все более странно. – Заф сказал мне ждать его в Отделе. Сказал, что вернется. Смех прекратился, словно его просто отключили. – Отдел? Что это за место? Гибрид честно попытался вспомнить. – Там живут лае. И лилимы. И братья Зафа. Еще Древо стоит. Создание в капюшоне молчало долго. Рис пытался запустить сканирование, чтобы определить хотя бы пол собеседника, но система не отзывалась. И от этого становилось нехорошо. Что это за место? Как гибрид вообще сюда попал? Последнее воспоминание было о том, что Ирин замахивался боевым шестом и опускал его, и от этого становилось очень больно. Рис умер? В одной из передач рассказывали про жизнь после смерти. Даже выдвигалась теория, что когда человек умирает, то возрождается снова, но в другом месте и теле. Нелогичная теория. Да еще и не доказанная. Рис ведь кукла, а реинкарнироваться могут лишь люди. – Древо... – Задумчиво повторило создание, смакуя слова. Определить по голосу хотя бы половую принадлежность не получалось. – Лае... Лилимы... Значит, ты был крылатым. – Я кукла. Гибрид. Робот-органик. – Химера. – С непонятным удовольствием уточнило существо в капюшоне. – Но это неважно. Если ты есть, если ты тут, то ты мой брат. Где же твои белые одежды? Опустив голову, Рис осмотрел себя. Никаких белых одежд на нем не было. А кремовая рубашка и светлые льняные штаны были щедро усыпаны красными пятнами. Кровь? Его же бил Ирин... Подняв руку, гибрид осторожно потрогал себя за голову. Та болела все сильнее, но ладонь осталась чистой. А крылатый старался попасть по голове. А еще босым ногам стало холодно. Так холодно, слово бы Рис касался ступнями куска льда, а не стоял в коридоре. Снова посмотрев на создание в капюшоне, гибрид никого не увидел. Он остался тут один. А спустя секунду мир снова потемнел, забирая Риса с собой. «Начата диагностика ядра перед включением»