Под Крылом

*** Через три дня вернулись почти все группы крылатых. След Заафира находили еще дважды, что внушало надежду на его скорое обнаружение. А на четвертый день коммуникаторы на руках всех оперативников засветились желтым. Общий сбор. Илья наконец принял решение по делу Ирина. Карм ощущал себя неважно, все сильнее нервничая с каждой минутой. А что, если начальник выгонит младшенького из мира? Конечно, Ирин уже давно совершеннолетний, но он плохо приспособлен к жизни в одиночестве. Да еще и терапия по восстановлению крыльев не пройдена... При этом лае ощущал глухую злость на брата. Мало Ирину было истерик дома! Нет же, нужно было ввязать в это все еще двоих и Малкольма! Права была Белая – нужно было воспитывать младшенького раньше. А Карм и остальные его баловали. Самый слабый из них, единственный без близнеца, самый маленький... Если начальник Отдела выгонит Ирина, крылатому нужно будет тоже уйти. Как старшему, который несет ответственность за брата. Но при этом Карм не хотел уходить. Они еще не нашли Зафа. – Ты не против, если Рис сядет на мое место? – Прискакав в зал для обсуждений одним из последних, Вольф без промедлений наклонился к Карму. – А? Что? – Крылатый вздрогнул, потом покосился на сидящего справа от себя детеныша. Дальше находился Ил, топорща перья и прикрывая Риса крылом со спины. Многие смотрели на химереныша. Некоторые с удивлением, некоторые – с неприязнью. Но во всех взглядах читалось любопытство. Что же произошло, что Малкольм вчера во время обеда накрыл химеру своим крылом? А перед этим еще и извинился. Малкольм. Извинился. Взял под крыло. Некоторые подозревали, что рыжий сделал это исключительно из-за сестры, но найти логическое объяснение все равно не могли. Связь колыхалась, как паутина под легким ветерком. Любопытство росло, и крылатые против воли вытягивали шеи, пытаясь глянуть еще раз на гибрида. Химера, которая прокатилась на шее Малкольма, а потом оказалась под его защитой. Может, это просто ее яд так действует? В любом случае, заявления с просьбой убрать из Отдела гибрида перестали ложиться на стол Ильи. А Вольф хитро улыбался, оглядывая сканирующим взглядом остальных крылатых. Он уже успел прочитать новенький доклад от одного из оперативников, который завершался вопросом. Если Малкольм взял под защиту химеру, должны ли последовать его примеру остальные? – Куда сядет? – Переспросил Карм. – На мое место. – Хирург указал на стул, стоявший на помосте рядом с платформой. – Не волнуйся, это только на десять минут. Карамель вздохнул, с силой прижимая крылья к спине. – Рис, пожалуйста, можешь сесть на тот стул? – Попросил он детеныша. – Зачем? – Рису было и тут хорошо. Он с братьями Зафа в первом ряду сидели, а занимать стул, на котором его будет всем видно, Итаниму не хотелось. И вообще он может не выполнять приказы, если они ему не нравятся. Карм ему не владелец, а Заф живой. Так что он правильно функционирует, и может отказаться что-то выполнять. К примеру, он никогда не послушает больше Ирина. – Ты одна из сторон конфликта, - пояснил Вольф. – А остальные лае уже шеи сворачивают, пытаясь тебя рассмотреть. – Ладно. – Все же кивнул гибрид, и послушно поднявшись на помост, занял стул. На освободившееся место довольно шлепнулся хирург, потеснив Ила и Карма крыльями. – Тебе же не нравится тут сидеть. – Укорил его Ил негромко. – Это только на две минуты. – Пообещал Вольф, сохраняя на лице довольное выражение лица. Карамель попытался вытерпеть две минуты, но хирург уже через тридцать секунд вскочил на ноги, вернувшись на помост. Там он положил рамку и открыл несколько окон, на которых было несколько изображений. Что там было, никто не успел разглядеть – Вольф уже через секунду свернул все голограммы, и соскочив с помоста, выглянул за дверь в коридор. – Что с ним такое? – Наклонившись к брату, тихо уточил Карм. – Какая-то новость, - Ил знал хирурга достаточно хорошо, чтобы интерпретировать его поведение и догадываться о причине. – И если Вольф не сообщит ее через пять минут, то лопнет. – Хорошая или плохая? – Новостей второго типа в последнее время было как-то слишком много, и услышать еще одну Карамель не хотел. Младший брат скользнул взглядом по суетливо мечущемуся по залу хирургу. – Большая новость. Огромная настолько, что держать ее в себе почти невозможно. Одними из последних пришли Майри с Сифом, заняв два оставшихся места поближе к дверям. Сразу за ними, сохраняя на лице обиженное выражение, появился Ирин, на плечо которому положил ладонь старший Гавриил. Карм медленно выдохнул, борясь с паникой, но оперативник подвел младшенького к старшим и указав на пустующее место на скамейке, так же молча вернулся к дверям, подперев собой одну из стен. – Он меня за плечо схватил и все время торопил! – Плаксиво сообщил Ирин, но двое старших братьев одновременно вздохнули и взглядами указали на пустой кусок лавки. Обсуждать поведение Гавриила не хотелось. Арх, не став захлопывать дверь, беззвучно прошел к помосту. Но все равно крылатые замолкали, прекращали перешептываться и вертеть головами, концентрируя свое внимание на начальнике. На неподвижно сидящего на стуле Риса Илья лишь взглянул, и повернулся лицом к крылатым. Болтающие ногами на подоконнике лилимы тоже затихли, с обожанием рассматривая арха. – Думаю, все знают причину, по которой тут собрались. – Начальник Отдела не кричал и не дергал крыльями, но тишина среди лае стала полной. – Ирин и его поступок. На момент, когда все произошло, химереныш, - арх на миг скосил взгляд на сидящего на стуле по правую от себя руку Риса, - официально находился под крылом у Дарелина. Так же, как и сам Ирин. Возник своего рода казус. Один из лае попытался убить взятого под крыло, в процессе обманув троих. Так же ситуация осложнилась тем, что в теле химеры пророс «последний шанс», частично изменив внутреннее строение и прижившись. Я принял решение почти сразу, но Вольф попросил меня немного подождать. Кто-то из крылатых не выдержал. – Дарелин – всего лишь лир на службе Отдела. Он вырастил детей и может валить к себе. – Фраза была негромкой, но ее все услышали. Карм развернулся, пытаясь найти говорившего. Сидящий рядом с киррэном Марек мгновенно взъерошился, закрыв лира своим крылом и сцепив зубы. Ил, Серфин и Елька тоже завертели головами. Как только они найдут этого умника, пару перьев точно выдернут! Один Ирин сидел неподвижно, глядя на арха. А потом дернул уголком рта. – Кто-то хочет еще высказаться? – Уточнил Илья спокойно, оглядывая крылатых. – Да! – Младший брат отпихнул руку Карма и вскочил на ноги. – Дар – это чистокровный лир, и он не может подпадать под действие наших законов! Карм хватанул ртом воздух. Не таких слов он ожидал услышать от младшенького. – Ирин, сядь и помолчи! – Зашипел Ил, пытаясь ухватить младшенького за рубашку. Ирин сделал еще шаг вперед, оказавшись на помосте и вне досягаемости братьев. – Вы не можете меня ни в чем обвинять! – Повысил голос лае, тряхнув головой. – Я следовал нашим законам, а они позволяют мстить убийцам! А эта дурацкая химера убила моего брата! И плевать, что в ней пророс какой-то ущербный росток! Арх смотрел на Ирина со смесью усталости и смирения. Третьим на помост вскочил Вольф, и непринужденно встал возле пьедестала, опершись на него боком. – В тот момент, когда ты решил совершить месть, уже всем было известно, что Заафир живой. – Спокойно произнес Илья. – И да, ты прав – Дарелин является чистокровным лиром. Но он официально признан нами как оперативник и как киррэн. Как твой киррэн в том числе. И все права, в том числе право взять под крыло у лира были. И он может требовать мести, так как ты попытался убить того, кого Дар защищает. Но ты так же под крылом у лира, и лишь по этой причине Дарелин ничего не требует. – Да не нужна мне его защита! – Зло выкрикнул Ирин. – Я поступил согласно законам, и сделаю так снова! Лир не может быть лае! А химеру нельзя взять под крыло, пусть Эрелим в нее запихнет хоть дюжину зерен! Марек вспушился еще сильнее, краснея пятнами. Такого поведения от младшего брата он тоже не ждал. Пойти против отца! Дарелин опустил голову, уткнувшись лицом в ладони. Карм ощутил, что воздух вокруг него становится вязким, как ледяная вода, и дышать получается через раз. Ил беззвучно шевелил губами. Тихий в общем-то щелчок по голограмме прокатился по залу подобно удару в колокол. Вольф растянул виртокно на максимальный размер и повернулся лицом к остальным. – Можно я выскажусь, начальник? – Хирург смотрел лишь на арха. И Илья едва кивнул, делая шаг в сторону. – По сравнению с другими расами, у нас очень мало законов. Есть право на месть. Есть право взять под крыло. И никогда прежде еще у нас не возникало таких ситуаций, когда нельзя вынести однозначное решение. Дарелин взял гибрида под крыло, потому что Заафир сделал это. Мы не знаем мотивов Зафа, но Дар поступил так ради сына. Ирин решил отомстить, и попытался гибрида убить. – Я сделаю это снова! Вы мне еще спасибо скажете! – Не выдержав, закричал Ирин, и осекся, когда откуда-то сзади по затылку ему прилетела смятая бумажка. Рино на подоконнике насупился, перекатывая в ладонях второй бумажный снаряд. – Если тебя это успокоит, то я могу принести тебе благодарность прямо сейчас. – Лае переложил в другую руку сканирующую рамку, останавливая мелькание картинок на голограмме над своей головой. – Ирин, младший из детей Тиамы, я благодарю тебя за то, что ты попытался убить химеру по имени Рис. И моя радость безмерна, что ты не смог завершить начатое. Ирин пренебрежительно фыркнул. На голограмме выстроились в ряд несколько бескрылых созданий. – Хотя бы потому, что не пришлось делать ремонт в Отделе. – Продолжил хирург. - По предварительным расчетам, снесло бы половину крыла, не смотря на все щиты и барьеры. Погибших было бы минимум десять – и ты был бы в их числе. В худшем случае задело бы одну из точек опоры и Древо – и множество пострадавших. А если отбросить всех погибших, то стоимость отстройки и ремонта весьма сильно подкосила бы бюджет, - задумчиво отметил Вольф. – Я все равно добью эту гадину, и вы мне будете благодар-ыы... – Вскочивший на ноги Карм подскочил к брату и закрыл тому рот ладонью, не позволяя закончить фразу. Собственное терпение закончилось как-то враз, и чаша терпения рухнула на бок. – Я с тобой еще поговорю, идиот... – Прошипел старший брат на ухо Ирину, предотвращая попытки вырваться, и силой утащил его обратно на лавочку. Вольф еще миг смотрел на бескрылого лае, а потом вскинул голову. – О чем это я? Ах да... – Хирург тряхнул головой, словно действительно потерял нить разговора. Щелкнул пальцем по рамке. – Перед тем, как начальник сообщит свое решение, я хотел бы показать одну вещь, которая, возможно, изменит мнения некоторых по поводу моей благодарности. Вздох Гавриила-старшего, тоскливый и бессильный, услышали все. На голограмме, зависнув в воздухе, находился Эли. С левой стороны от него находился Ерк, справа – Рыбка. Маленький лилим, единственный из всех сумевший попасть в этот список. Ясень, предпоследний из проекта хромов. Последним в ряду находился Заафир. Хирург вытянул его на передний план. Вольф провел пальцем по планшету, и изображения поблекли, стали нечеткими. Ярко высветился кокон, оплетающий все тело крылатого оперативника. Золотые нити, красные, пурпурные перетекали друг в друга, перекидывались на раскрытые крылья, оплетали, словно паутина. Пурпур закрывал всю грудь и голову. Красные и золотые едва касались перьев. – Вот энергетический отпечаток лае-полукровки. А вот образы сосудов. – Лекторским тоном пояснил Вольф, словно кто-то мог этого не знать. Кокон на теле Ясеня едва светился, но сильно размывал облик, мешая понять черты лица или расовую принадлежность. На Рыбке свечения было больше, и на груди бился пурпур, разгоняя красные всполохи к рукам и ногам. Крылья почти не светились, но несколько золотых нитей все же были. Эли был весь покрыт красными и золотыми нитями. Пурпура было намного больше, и даже в длинных заплетенных волосах мелькали его искры. Вольф развернул голограмму спиной, позволяя рассмотреть спину сосуда и энергетические наросты на лопатках. Эли был эльвиином, бескрылым, но нити кокона выгибались, очерчивая небольшие горбики. Последним в ряду был Ерк. Самый первый и самый старый сосуд. Эаль, которого исцелили хромы. Голограмма не была статичной. Ерк хмурился, передергивал плечами, шевелил длинным тонким хвостом, закручивая его в колечко. Выдержав драматическую паузу, Вольф включил и его слепок, показывая энергетический фон. Ерк был золотом. Миг – и кокон его окрасился красным. Зеленым. Пурпуром. Цвета перебегали по кокону, закрывая тело эаля полностью и выплетаясь в узор за спиной. Еще секунда – и нити стали золотыми. Первый сосуд не принадлежал к расе лае, но потоки энергии раскрывались и шевелились, незримо формируя разлапистые широкие крылья. – Мы все видели это сотни раз! – Не удержался Раф, но сидящие на подоконнике лилимы свирепо зашикали. Рино взвесил на руке еще одну смятую бумажку, и оперативник не стал развивать свое недовольство. Вольф, едва не светясь от предвкушения, вытащил из кармана кубик и забросил его на пьедестал. В воздухе появилась пятая голограмма, потеснившая остальные. Запись была склеенной из нескольких. Вот гибрид с кроваво-красными волосами сидит в воздухе, как на кровати, вытягивая забинтованную ногу. Пятен вокруг него мало, они размазанные, но пурпурный пятачок над грудью размером с кулак лилима. А под пятачком светилось что-то белое и тонкое. Изображение дрогнуло, сменяясь. Химереныш снова замер, вытянув куда-то вверх руки. Золото было на его руках и лице, перекидывалось на ноги. По плечам тянулись красные полосы, мешаясь с зеленым и синим. За левым плечом нити кокона чуть отодвигались, образуя горбик. И снова под нитями светилась белая паутинка. Голограмма изменилась в третий раз. Гибрид лежал, но камера снимала его сверху. К голове тянулись темные, ничем не подсвеченные провода – видимо, Вольф сделал снимок, когда Рис находился в саркофаге. Пурпур на груди стал больше, небольшое его пятно появилось на виске. Золотые нити стали толще, медленно окрашиваясь в розовый и красный. Бордовый. Последнее изображение, судя по виду, было снято за пару минут до начала собрания. Гибрид снова сидел, словно на стуле, окутанный золотыми нитями, будто коконом. Вот Рис чуть повернул голову – и золото покраснело, словно на него брызнули кровью. Пурпур словно выступил вперед, впитав его. Миг – и кокон стал красным. Снова пурпур, смешанный с золотом. За левым плечом виднелось небольшое, не больше лилимского, красно-желтое крыло. Насмотревшись на медленно вертящуюся голограмму, крылатые медленно переводили взгляды на сидящего на стульчике на помосте химереныша. – Хочу отдать должное Ирину и снова поблагодарить его, - Вольф разорвал напряженную тишину собственным довольным голосом. – Если бы не он, я бы еще долго не догадался. Весьма трудно заметить такие детали, если не смотришь специально. И вообще смотришь в другую сторону. Сначала я изучал рост зерна и формирование собственной оси, и ставил сканер лишь на эти настройки, и если бы не твой поступок... Спасибо тебе, Ирин, что ты не смог уничтожить наш сосуд. Тонкая издевка, прозрачный полунамек в его голосе теперь стала понятна всем крылатым. Лае снова вскидывали головы, рассматривая голограмму. Теперь слева гибрида стоял Ерк и Эли, а справа – Заафир. Энергетические потоки. Почти полное совпадение. Проект хромов, который так никто из крылатых не смог повторить. Карм переводил взгляд с настоящего Риса на его изображение. Запоздало вспомнил, что разжал руки, перестав удерживать отпихивающегося младшего брата. – Кровь проснулась. – Протянул кто-то с задних рядов. Слова прокатились, и собственные губы Карамеля шевельнулись, повторяя их. Кровь проснулась. Лишь у сосудов однажды перелитая кровь проснется снова. И снова. И снова. Когда будет необходимо. И если сосуду больно, все это услышат. Потому что он взят под крыло, и тоже слышен для связи. Малкольм был ближе всех тогда, и просто передал крик остальным. И сам Карм тогда бросился на защиту, чуть ли не быстрее отца. Потому что боль билась, и ее нужно было остановить. – По поводу поступка Ирина. – Голос арха звучал особенно бесцветно и спокойно. – Возможно, приведение в порядок пустующих домов на дальней улице поможет ему... «Кровь проснулась» «Что ты не смог уничтожить наш сосуд» «Не смог уничтожить наш сосуд» «Наш сосуд» «Сосуд» – Нет. Арх осекся. Настоящий Рис, неподвижно сидящий на стульчике на помосте, впервые подал голос. Запрокинув голову, гибрид смотрел на собственную голограмму и едва заметно хмурился. – Что ты... – Начал было Вольф, но закончить фразу не успел. «Сосуд» «Потому что можем» – Нет. – Уперто повторил Итаним. – Не хочу быть сосудом! Возможно, если бы Карм хотя бы догадывался о подобном, то он вскочил бы раньше. Глаза у гибрида сверкнули, и поднявшись на ноги, он бросился прочь. Увернувшись от руки Вольфа, Рис рванул прочь из зала, по пути проскочив под чьим-то белым крылом и проскользнув между ног у огромного Гавриила, который попытался встать в проеме. Гибрид не оглядывался, припустив по коридору. Он не хочет! Не хочет быть сосудом! Не желает! «Потому что можем» «Кровь проснулась» Он не хочет, чтобы крылатые пили его кровь! Рис против! И раз Заф жив, он может не слушать других приказов! Коридор раздваивался, и гибрид скользнул право, на лестницу. Пробежал по ступенькам вверх. Он не знал, что расположено на четвертом этаже Отдела. Никогда прежде не был. Позади и внизу доносились крики и звуки множества ног. Шелест крыльев, голоса. Рису нужно просто дождаться тут Зафа! А его крови на всех не хватит! Коридор свернул влево, а потом гибрид увидел Древо. Он добежал до одного из балконных коридоров, которые опоясывали дом лилимов. За перилами не было ни барьера, ни стекла. А до ближайших ветвей руками не дотянуться. Рис оглянулся. Карм рассказывал про Мирослава, который хотел посмотреть на новорожденных лилимчиков и застрял в ветвях. Никто из лае не мог забраться на Древо – слишком часто там растут ветки. Но ведь Рис по сравнению с огромными крылатыми был низким и очень тощим. И гибким. По лестнице позади загрохотали ботинки. Между ближайшей разлапистой ветвью Древа и концом балкончика было чуть меньше пятнадцати метров. Не допрыгнет. Сделав пару шагов назад, Рис кинулся вперед. По коридору позади него задрожал чей-то вопль. Гибрид перескочил через перила, оттолкнувшись еще и от них, и полетел вперед. А потом – вперед и вниз. До ветви, которая тянулась к четвертому этажу, он бы никак не дотянулся. Нижняя же была больше, и Рис рассчитывал до нее добраться. По лицу и руками хлестнули листья. Захрустели тонкие веточки, ломаясь под весом гибрида. Сама ветвь едва качнулась, и вновь замерла, словно ничего и не было. Щебет лилимов оборвался, словно выключили звук. Рис, раскачавшись, оседлал ветвь и пригнув голову, переполз ближе к центральному стволу Древа. Потом сел, для надежности зацепившись ногами за соседнюю ветвь, и посмотрел на балкон, с которого прыгал. Если бы не Древо, гибрид бы сломал себе что-то при приземлении. *** – Рис, слезай! – Нет! – Мы ничего тебе не сделаем! – Встав под Древом и запрокинув голову, надрывался Карм. – Нет! – Ну пожалуйста! – Нет! – Рис, обхватив руками центральный ствол, даже головой отрицательно помотал. Притихшие лилимы попрятались по своим круглым гнездам, едва химереныш сверзился на ветки. Старший брат Зафа обошел Древо по кругу, запинаясь о выпирающие из-под земли корни, как хищник, ждущий, пока еда устанет, и сама свалится. Он уже попытался забраться хотя бы на нижний уровень веток, но едва не застрял насмерть крыльями. Чуть поодаль от Карма стояли Ил, Марек, Серфин и Елька с Дарелином, уже сдавшиеся уговаривать гибрида слезть. За низким бордюрчиком толпились молчаливые крылатые, слушающие перепалку. Рис слышал, что часть из них начальник Отдела отправил по заданиям. Часть – но, к сожалению, не всех. – Может, стоит просто подождать, пока он созреет? – Насмешливо предложил Малкольм, переступая границу между плиткой и землей. Ветви и листья частично портили обзор, и Рис вытянул шею, рассматривая идущую рядом с рыжим Белую. Обернувшись на них, Карм тяжело вздохнул. – Вы хоть понимаете, что на него нашло? - Обреченности в его голосе было чуть больше, чем самому крылатому хотелось. Малкольм равнодушно пожал крыльями. Прямой потомок Высших мог бы забраться на Древо, сомнений в этом не было. Вот только что взамен за такой поступок получит рыжий? На мелочи размениваться не хотелось. Беаль наступила на один из выпирающих корней и запрокинула голову. – Мелочь, слезай давай. Ты не сможешь сидеть там вечно. Рис отрицательно помотал головой. Конечно, крылатая была права – вечно не получиться. И даже год не выйдет. Но недели две, если переключиться на ждущий режим и меньше шевелиться – вполне. А если прямо сейчас переключиться, то и три выйдет. А потом гибрид упадет сам, если надежно не закрепит свое тело на ветвях. Лае пошарила руками в карманах, а потом помахала чем-то завернутым над своей головой. – А за пирожок? До Риса донесся слабый запах свежего хлеба и ягод. Пирожок был с яблоками и вишней, без сомнения. И очень свежий – только такое тесто так пахнет. Дарелин ему рассказывал утром, готовя завтрак. Гибрид не смог долго валяться и сразу же пришел на шум на кухне. Попробовать выпечку Рису захотелось. Но вот перспектива становиться «сосудом» не прельщала от слова совсем. – Не слезу! – Почему? – Я не хочу, чтобы из меня кровь пили! – Категорично сообщил гибрид, умащиваясь на ветке поудобнее. Рука с завернутым в бумагу пирожком опустилась. Белая посмотрела на Карма. – Понятия не имею, о чем он. – Растерянно дернул крыльями лае, одновременно беспомощно разводя руками. – Я ему вообще про сосуды не рассказывал. Серьезный взгляд белокожей оперативницы прошелся по стоящим в сторонке братьям и лиру. Малкольм, нахмурившись на секунду, вдруг фыркнул, сдерживая смешок. Белая неотвратимо, как дуло бластера, повернулась к брату. – Да я просто пошутил тогда... – Примирительно поднял ладони рыжий. – Сказал что-то, что мы у сосудов кровь пьем и силу... Ай! За что?! Крылатая молча отвесила второй подзатыльник. – Ты пошутил, ты и убеждаешь его слезть. – Холодно сообщила Беаль, но вместо того, чтобы уйти прочь, снова подошла к Древу. Оглянулась на молча наблюдающих за спектаклем оперативников, техников и медиков. Те быстро поняли намек и послушно разошлись, вспомнив о множестве неотложных дел. Действительно, что это они застыли все? Нужно дальше искать Зафа. Спустя пару минут рядом с Древом оставалась лишь семья Карма да сама крылатая с братом. – Мелкий, слезай. – Постучав пальцем по толстой коре, Белая уселась на ближайший выпирающий корень. Прислонилась крыльями к другому, расслабленно вытянула ноги. – Мой брат просто придурок, не верь его словам. – Вы не пьете кровь сосудов? – Подозрительно уточнил Рис, не спеша покидать насиженное место. Может, это просто обманный маневр? Но судя по анализу голоса, крылатая не врала. – Нет. – А силу? – Спустишься – все объясню. – Посулила Беаль. Гибрид закусил губу. Как можно пить кровь, он еще представлял, но вот с силой возникала заминка. Что конкретно воспринимают крылатые под этим словом? Где вообще хранится эта самая «сила»? У Риса точно нет органов и желез, вырабатывающих это вещество – он бы точно заметил, если бы в нем это появилось. Подозрительно покосившись на свою руку, Итаним просканировал сам себя. Вот, точно – нет у него ничего подобного. Может, просто техника крылатых просто ошиблась в вычислениях? Это был самый желанный вариант. – Объясняй так. – А ты потом спустишься? – В зависимости от обстоятельств. – Подумав, все же пообещал Рис. В груди что-то заскреблось, и гибрид с опаской просканировал себя снова. Система ничего не обнаружила, но чувство не исчезало. Рис нахмурился, а потом перебрался на ветку пониже. Солнце в груди спало. Белая прислонилась затылком к Древу. Закрыла глаза и заговорила негромко, почти не добавляя эмоций. *** Мир Отдела был наполнен особым веществом, которое позволяло крылатым размножаться. Нигде больше концентрация его не достигала таких колоссальных размеров. Но приходили охотники. Убивали лае, травили химерами, забирали самых сильных и выносливых с собой, чтобы продать Белым Плащам или отправить в рабство. Жгли, топили, отрубали крылья, лишали детей, ставили опыты. А потом один из крылатых взял в руки палку, и ударил охотника. Его поступку последовали остальные. Медленно лае научились защищаться. Но охотникам это пришлось не по нраву, и они решили уничтожить всю популяцию крылатых. И тогда появилось Древо, и спящий в его корнях арх. Лае до этого не видели архов без их доспехов, вросших в тело, не знали, кто перед ними – и дали ему свою силу. Накрыли крыльями, согревая холодное его тело. Потому что слышали, что у него бьется сердце, так же, как и у Древа. И арх пробудился, чтобы стать стражем. Так говорят лилимы. Почти все записи за то время были уничтожены, и лишь маленькие крылатые помнят, что же произошло на самом деле. Да еще хромы знают правду. На лае нападали потому что к ним в мир приходили хромы, и дарили технологии. Именно они воздвигли Купол, чтобы белокрылые были в безопасности. А потом вещество стало исчезать. Были ли виной этому нападения охотников, или же периодические прорывы химер – никто не знал. Может быть, истерзанная земля за пределами Купола вытягивала его – версий было множество. Сначала у одной пары не было детей. Потом – у двух, трех, десяти... И хромы подарили крылатым сосуды. Первым был Ерк, которого сами лае когда-то привели в свой мир, но не смогли излечить. Вторым был Рыбка – доброволец из лилимов, который не мог вернуться в цикл перерождений. Были еще и другие – общим числом одиннадцать. Все лае любили их и защищали, как своих не приемных, а родных детей. И сосуды делали то, что стало теперь невозможно для самих крылатых – они воссоздавали это вещество. Выдыхали его. Оставляли след, прикоснувшись к чему-бы то ни было. И к кому бы то ни было. Лае снова смогли размножаться, и все было хорошо. Пока Белые Плащи не начали убивать сосуды. Дольше всех прожил Ерк, но его заразили, и эаль, не в состоянии справиться с болезнью и боящийся передать знания о крылатых Плащам, убил себя, сбежав в другой мир. Тело его так и не нашли. А последним был Эли, и он просто подвернулся под лапу прорвавшейся однажды в Отдел химере. Лае хотели попросить хромов о воссоздании сосудов, но те не приходили. Крылатые пытались сами, воссоздав чужой проект, но потерпели поражение. Популяция их медленно уменьшилась, и продолжает с каждым годом. Пусть лае не умирают от старости, но это успешно делает нож, бластер или даже вилы. Единственным шансом на выживание оставалась возможность найти уведенных насильно когда-то крылатых. Или их потомков. Поэтому лае раз за разом отправлялись в другие миры, силясь найти сородичей. И иногда не возвращались. Даже Заафир не мог помочь всем. Он просто оставался единственным крылатым с высоким уровнем совместимости с остальными. Мог размножаться. Но он сделал кое-что получше, и Вольф как раз об этом и говорил на собрании. Заафир создал сосуд из Риса. Воссоздал проект, над которым бились больше ста лет. С первой попытки. Успешно. Создал чудо. – Понимаешь, тебя никто не посмеет тронуть. – Закончила спокойно Белая, не меняя позы. – И кровь пить никто не будет? – Снова уточнил Рис, зацепившись ногами за ветку и повиснув вниз головой. За время рассказа он перебрался намного ниже, и теперь был в двух с половиной метрах от земли. – Остальные оторвут ему голову. – Крылатая не обещала, но говорила так спокойно и уверенно, что усомниться в правдивости не получалось. – А теперь слезешь? Подумав немного, гибрид скосил взгляд влево. Высунувшись из ближайшего серого гнезда, на него таращилось двое кудрявых светловолосых лилимов, восторженно раскрыв рты. Похоже, они уже оправились от психологической травмы, что на их Древо влез посторонний, и теперь были готовы покинуть убежище, чтобы потрогать чужака. Рис припомнил свой прошлый опыт «общения» и качнувшись, отцепился от ветки. Ухватившись рукой за ветвь ниже, он перевернулся в воздухе, и приземлился на ноги, аккурат между крылом Белой и еще одним корнем. Лилимы, в считанные мгновения выбравшись из гнезд, восторженно залопотали, свесившись с ветвей и глядя на гибрида. *** – А какая реакция будет у Зафа, когда он узнает, что я сосуд? – Растерянно уточнил Рис по пути из Отдела. – Он обрадуется. – Уверенно заявил Карм, до этого сохранявший молчание. – Точно? – Да. – Подтвердила Белая, и гибрид, мысленно пострадав еще немного, успокоился. Если Заф обрадуется, то и Рис тоже. – А что мне надо делать, чтобы функционировать как сосуд? У меня нет такой программы. Карм переглянулся с Илом. Серфин и Елька с Мареком остались в Отделе, дожидаться открытия Перехода. Сбор был срочным, и едва закончившись, множество крылатых через час уже должны были продолжать поиск Заафира. Потирающий затылок Малкольм открыл рот, чтобы покровительственно что-то выдать, но запнулся и взглянув на сестру, остался молчать. – Я запросил у Вольфа все данные, - шелестя кипой бумаг, поделился Ил. Пока все искали Риса, бегая по этажам, крылатый, чуть лучше остальных знающий хирурга, вытряс из него необходимые листочки. – Судя по ним, ты все еще развиваешься, и станешь эффективен не слишком скоро. Дело осложняется твоей осью – она тоже еще не сформировалась до конца. Но у нас есть время подождать. – А потом что мне надо будет делать? – Уточнил собственный вопрос химереныш, не зная, как реагировать. – Жить. – Лаконично ответила Белая. – И поменьше нервничать. На подоконниках родного дома привычно зеленели кустики и веточки без единого цветка. Когда Ил с отцом и Рисом уже зашли в дом, Карм, насупившись и пропустив Белую, задержал на пороге Малкольма. – Ну что опять?! – Раздраженно уточнил рыжий, сложив руки на груди. – Я уже извинился несколько раз! Мне повторить персонально перед тобой? – Будет неплохо. – Буркнул лае, не спеша освобождать проход. – Что на тебя нашло, что ты решил взять Риса под крыло? Малкольм опасно сузил глаза. С этим вопросом к нему приставали уже все, кто только мог. И почему-то все крылатые не могли принять ответ, что рыжему просто захотелось так поступить. Ну вот возникло такое желание, что всем не нравится?! Не признаваться же в том, что Малкольм просто сделал так, как попросила сестра. Если она так хочет этого, то и рыжий вместе с ней! И вообще, он заранее ощутил желание Белки, потому что тоже этого захотел! – Предчувствие. – Самодовольно ответил крылатый, вздернув нос. – Я же потомок Высших. Вот и предвидел, что Рис станет сосудом. Карм, кажется, не поверил. – На первом голосовании ты был за то, чтобы убить его. Да и потом... – Будущее нельзя увидеть по часам. Когда ощутил, тогда и принял под крыло. Что тебе не нравится? Что я лучше тебя его оберегать стану? Крылатый медленно покачал головой из стороны в сторону, и посторонился, пропуская Малкольма в дом. Замер на крыльце, ожидая увидеть на дороге бескрылую фигурку младшенького. Карм потерял его из виду, когда Рис выскочил в коридор и в зале поднялась неразбериха. Начальник Отдела не стал изгонять его, назначив исправительные работы на дальней улице. Логично. К маякам Ирин не смог бы добраться без крыльев. Но слова младшего брата до сих пор жглись в груди. Дарелин любил детей одинаково, а все старшие баловали Ирина. Разбаловали. Запоздало, глядя на пустую дорогу, Карм понял еще одну причину того, почему Заф попросился в одиночное задание. Не только потому что он сильный и выносливый, или что ему нужно было время, чтобы решить, с кем создать пару. Потому что, если бы нужна была работа в команде, вторым попросился бы Ирин. И очень долго дулся бы на отказ. А если бы Илья дал добро – испортил бы задание. Вот Заафир и ушел один, попытавшись хотя бы на время сбросить удавку, состоящую из капризов младшенького. Может быть, брат надеялся, что, оставшись без «любимого» старшенького, Ирин возьмется за ум. Похоже, так и не взялся. А сейчас, пусть Дарелин и старался не показывать, как ранили его слова, Карм словно слышал боль отца. Закрыв дверь и разувшись, крылатый поднялся на третий этаж с четким намерением откопать запасные тапочки. Его собственные нацепил Малкольм, а ходить по кухне в носках не хотелось. Вот только он толкнул другую дверь, ведущую не в свою комнату. Бирюзовые тапки стояли у окна, рядом с большим пуфиком. Кровать была тщательно прибрана, а вещи, постиранные и давно сложенные, лежали в шкафу. На полках ютились конспекты – не беспорядочно наваленные горы, а аккуратные, тщательно отсортированные по датам кучки. Едва шевелилась полупрозрачная штора, ловя в приоткрытую форточку дыхание ветра. На столе, лишенном пыли и мусора, лежал тюбик клея и склеенная из множества осколков чашка. С выцветшим корабликом на боку. Не хватало только двух кусочков – части ручки и осколка донышка. Прислонившись крыльями к двери, Карм сполз на пол, кусая ладонь, не пропуская рвущийся наружу крик. Рис положил себе в чашку пятую ложку сахара и замер на миг, подняв глаза к потолку. Потом подозрительно покрутил головой, прислушиваясь. Нет, показалось. Точно, показалось. На всякий случай гибрид, поднявшись, отошел к окну, выглядывая на улицу. Звук вроде бы шел оттуда. – Что-то случилось? – Обеспокоенно спросил Дарелин, замерев у холодильника с большим блюдом в руках. Даже Малкольм, отобрав у Ила нож и прекратив нарезать принесенную Белой красную рыбу, остановился, подозрительно уставившись на окно. – Ничего. – Ровно сообщил Рис, и глянув напоследок в окно, вернулся на свое место. – Я... Мне показалось. Белокожая крылатая приподняла правую бровь, намазывая на хлеб масло и накладывая тончайшие кусочки лосося сверху. Повернувшись к сестре, рыжий криво ухмыльнулся. Купол гудел сильнее, наращивая защиту. На кухню зашел Карм, принявшись молча помогать отцу. Лицо у него было чуть бледнее обычного. Ирин пришел домой через полчаса, и ни с кем не поздоровавшись, молча и обиженно удалился к себе в комнату. Хлопнула дверь на втором этаже. Поджав губы, Ил хотел было подняться к брату и сообщить о неправильном поведении, но Карм придержал его за крыло. Сам поговорит с младшеньким. Потом.