На пороге войны

Только сейчас ночью, будучи в одних лишь трусах, я осознал, что Балу раскладушку так и не дал... Опять ложиться с ним? После сегодняшнего дня как-то не хочется. Одеваться я так и не стал, ибо лень, так и сидел на принесённом из кухни табурете, накрапывая идеи для текстов. Да какие нахрен идеи?! Ничего на ум не идёт! Горшенёв уже спал. Ну, или я так думал. - Ты чего? Бессонница? - Слышу его голос из-за спины. - Да нет... Чёрт, сейчас лучше было соврать! - Тогда иди сюда. Что? Что он говорит? Идти к нему? Я повернулся. Луна, проходя своими небольшими лучами сквозь шторы, освещала Горшка. Он, чуть приподнявшись на локте, смотрел на меня. Одеяло было опущено до пояса. Неужели ему жарко? Я нервно сглотнул. В комнате повисла тишина. Я нагло изучал глазами его тело, видимо, он - моё тоже. Неловко, очень неловко. Выйдя из ступора, я отвернулся и принялся писать, не отвечая на его предложение, словно, его и не было. На моё "красноречивое" молчание он отреагировал смешком. И... Я не слышал шевеления, значит... Он ещё смотрит? Соблазн повернуться был велик, но и что же тогда? Снова глядеть друг на друга? Какая-то странная перспектива. Тем более таким... "Недружественным" взглядом... В этой квартире я точно сойду с ума. Прошло несколько минут. Я отложил карандаш, который уже от скачка нервов начал грызть. Даже спиной ощущается его ухмылка. Наблюдатель. Всё-таки поворачиваюсь, хочу взять одеяло. Его рука накрывает мою. Встречаемся взглядами. Замечаю недобрый огонёк в глазах. Он бережно проводит пальцами по тыльной стороне ладони и отпускает. Меня передернуло. Одновременно противно и приятно. Наверно, из-за общения с Мишей у меня скоро сотрутся границы между этими словами. Я взял подушку. - Тебе трудно лечь со мной? - Сказал он жалобный тон. - Нет, - положил одеяло на пол и лег. Холодно, зато безопасно. Нет никаких непредусмотренных соседей, которые избивают. - Ну, ладно... - Он отвернулся, показывая, что обиделся. Ничего, лучше уж так, чем спать рядом со "странным" Горшенёвым. --- Он толкает меня к стене. Ритм сердца сбивается. Дыхание тоже. Держит за руки, не давая уйти, жадно целует, нет времени отдышаться. Перевёл ладони на мои бедра. Чёрт, как приятно. Осторожно ласкает языком шею, затем переключается на ключицы. По телу бежит жар, спиной чувствую спасительную прохладу. Откидываю голову, когда он прикусывает кожу. Мало, хочется большего. Постыдного. Пальцами глажу его живот, стараясь постепенно стянуть нижнее бельё. Он озлобленно перехватывает их. Прижимает сильнее. Я настолько возбуждён, что начинаю стонать просто от его прикосновений. Он чувствует это и с издевательской ухмылкой опускается на колени. Медленно снимает с меня оставшуюся вещь... --- Просыпаюсь от дуновения ветра. Из-за небольшого урагана приоткрылось окно. Нервно чертыхаюсь и пытаюсь закрыть непутёвую форточку. Вроде нормально. Проверяю подергиванием ручки. Улыбаюсь, понимая, что справился с преградой, и поворачиваюсь обратно к импровизированной кровати. Замечаю спящего Горшенёва. Что-то внутри сжимается, вспоминаю сон. Заливаюсь краской. Неужели я хочу его? Тёмные волосы неосторожно упали на веки, глаз практически не видно, одеяло валяется где-то на полу, так что мне полностью представлена картина оголённого Миши. В снах открываются наши тайные мечты и желания. Надеюсь, что огромный стояк вызвало всё-таки утро, а не этот кареглазый парень, который, в добавок ко всему, является моим лучшим другом. Я надел свои брюки и пошёл в ванную. Как же нелепо я выглядел, когда пялился на него. А сон? О чём вообще можно подумать?! Вывод я сделал. Но не верил, напрочь отказываясь доверять собственному сознанию, собственным мыслям... Какой-то горе-романтик просыпается во мне, когда я вижу Горшка. Смотрю на него влюблённым взглядом, думая только хорошее о стройной фигуре, бледной коже... Вот опять хочется размышлять о нём. Я словно школьница, которая тащится от крутого паренька. Или одна из тысяч фанаток, которые мечтают о Горшенёве. Понять это за такой короткий срок? Может, просто давно не было девушки? В последнем я начал сомневаться. Сколько я его уже знаю? А он совсем не рассказывал о брате. Хотя... Не рассказывал всем, верно? О нём знали только Балунов и Щиголев. Ха, Щиголев, Щегол. Плеснул в лицо водой. Смотрю в зеркало. Позади, рядом с дверью стоит Миша. Ухмыльнулся, когда я его заметил. Подошёл ко мне. Я замер, смотря за его движениями в зеркало. Он осторожно пригнулся, из-за чего наши лица оказались очень близко. Я зажмурился. - Доброе утро, - сказал Горшок и взял зубную щётку. - Блять... - Всё, что смог выпалить я. Развернулся в узком проходе между ванной и стеной. Мой нос на уровне его груди. Практически вплотную прижаты друг к другу. - Ну проходи, - Он усмехнулся и чуть подвинулся. Я покинул помещение. Лучшим вариантом для меня сейчас было отвлечься от лишних переживаний и мыслей. Уйти в мир литературы у меня не получится. Читать просто не будет сил. Тем более сидеть на одном месте, зациклившись в одну точку... Все мысли собираются в огромную кучу. Приходится мыслить, размышлять... Один вопрос мучал больше всего. Что происходит со мной? То, что Миша всё это время был под наркотой, это понятно, иначе просто не объяснить его поведение, а вот что я? Серьёзно, влюбился? Бред. И слова неприятные. Зависают на языке, словно противные ириски на зубах. И отстанут они теперь только при усиленном натирании или от времени. Как известно, слова с языка не стереть, поэтому нужно просто ждать. Я зашёл на недокухню. Грязный стол вместе со вчерашними макаронами и... Похоже, уже сегодняшними макаронами. Нет, этим я, вероятно, займусь позже. Сначала надо, чтобы Горшенёв впитал информацию о том, что в свинарнике жить нельзя. Только вот... Пошлёт он меня. Пошлёт, да... И это будет обидно, потому что с его стороны. А этот человек, он... Не так уж и безразличен мне, как оказалось... Мне будет совсем не наплевать на его слова... - Мих, дуй ко мне, - я позвал его за мной, чтобы хотя бы постараться намекнуть на уборку мусора в квартире. Он вышел с приятной улыбкой и нагнулся к моему лицу. Полсекунды смотрел прямо в глаза. - Чуешь? - Осторожно дунул. - Мята, - отодвинулся. Меня пробила дрожь. Это не мята, это что-то очень заводящие и... - Зачем звал? - он прервал мои мысли. - Так, у меня только пара вопросов... - Я начал мяться. Нет, только не сейчас, Андрей, перестань быть тряпкой! - И какие же? - Он сел на один из табуретов, не сводя с меня взгляда. - Ну... Например: когда здесь будет чисто? - Я обвел взглядом окружающее пространство. Да, точно. Как в свинарнике. Или же в доме у грязного уголовника. Горшенёв, конечно, панк, но всё-таки столько грязи... - Чё ты так привязался к этому? - Видно, что тема больная, и он не хочет её трогать. Извини, сегодня нам придётся либо убраться здесь, либо... - Потому что ты как свинья! - Я всплеснул руками. - Ааай... - Он огрызнулся и направился в прихожую. - Делай, что хочешь, только меня не впутывай! - Послышался голос. - Я за пивом. - перезвон связки ключей и хлопок двери. Трудно будет его перевоспитать, но... Какого чёрта мне нужно это делать?! Наверное, потому, что он мне нравится... Я печально выдохнул и достал из кармана телефон. Надо хоть сказать Балунову на счёт раскладушки.