Второй шанс для свиданий

Ирина соглашается на поездку очень быстро: у нее довольно хорошая успеваемость, поэтому она может себе позволить пропустить несколько дней занятий, тем более впереди выходные. А мне на учебу наплевать: я свой диплом уже получила. Черногория встречает нас ярким солнцем. Мы быстро проходим паспортный контроль, виза для въезда не нужна. Пока ждем чемодан Ирины на движущейся ленте, я успеваю заказать такси через приложение. У меня и у Василька только ручная кладь — небольшие рюкзаки за плечами, а вот Иванцова так не может — ей обязательно в каждую поездку нужно взять гору вещей и косметики. Приобретаю местную симку: пусть у меня и много игровых денег, но тратиться на интернет в роуминге — это не просто швыряться деньгами, а кидать их на бешено вращающийся вентилятор. Вилла на побережье Свети Стефана обходится на удивление дешево. Хотя формально уже и начало сезона, но туристов на курорте немного. Пляж находится в ста метрах от нашего временного пристанища — надо только спуститься по каменной лестнице. — Отлично, девочки, располагайтесь, а я пойду разузнаю насчет фестиваля. — Василек затаскивает в дом чемодан и, помахав нам с Ириной рукой, растворяется в свежем черногорском воздухе. Путешествие втроем начинает казаться все более и более странным, особенно поведение Ветрова. Временами я ощущаю себя то второй, то главной, то иногда и любимой женой, а Ирина бросает на меня ревнивые взгляды. А я не могу ей сказать, что все это, возможно, из-за денег, потому как не смогу ответить на вопрос, откуда они у меня. Бросив вещи и переодевшись, мы с Иванцовой спускаемся к морю. На округлые маленькие камешки так приятно наступать босыми ступнями. Волна, набегая, облизывает наши ноги, и Ирина с визгом отскакивает. — Холодно же! Я думала, будет теплее. — Тут градусов двадцать два, может, даже больше, вполне тепло, — возражаю я. Мне нравится прохлада, прибой окатывает меня до колен. Я спешу стащить платье через голову. Серебристые в вечернем солнце волны легко расступаются, принимая мое тело. Глубина нарастает достаточно быстро, и вот я уже не чувствую дна под ногами, плыву, потом ныряю. Мне нравится это ощущение соленой и мокрой прохлады, омывающей меня. Здесь в глубине можно ни о чем не думать, просто быть. Получено достижение «Русалочка» 1 уровня, -3% к Коммуникабельности, +6% к Раскрепощению Игровое сообщение врывается, нарушая мое уединение. Я неохотно всплываю на поверхность и гребу к пляжу. Достижение немного необычное, оно уменьшает навык «Коммуникабельности» и добавляет какое-то «Раскрепощение». Что это такое? И вообще, странно, что «Русалочку» мне раньше не дали. Я же уже плавала. Мои размышления прерывают крики. — Машка! Дура, ты что делаешь! Я подумала, что ты утонула! — На берегу Ирина размахивает руками. Черт! Она же не знает, что я хорошо умею плавать и нырять! Иванцова, не обращая внимания на стекающие с меня струи воды, кидается меня обнимать. Та-дам! — Не делай так больше, я чуть с ума не сошла! Ты исчезла под водой и неизвестно сколько не появлялась! — Эй, все в порядке, я отлично плаваю и могу надолго задерживать дыхание. — Я даже немного теряюсь от такого напора. Над головой Ирины расцветает еще одно красное сердечко. Иногда действия, увеличивающие шкалу взаимодействия, нарочно не придумаешь. — Ты должна мне бутылку вина, — заявляет Иванцова, — мне после такого надо нервы лечить! — Хорошо, я недалеко тут видела супермаркет. — Я сама покладистость. В магазине мы приобретаем не только ежевичное вино, но и оливки, сыр, нарезку пршут — все продукты местные. Девушка за кассой узнает в нас «руссо туристо» и доброжелательно улыбается. Мы располагаемся с Ириной на террасе второго этажа, а я никак не могу придумать правдоподобную отмазку, почему мне нельзя пить вино. Появляется Василек, сразу включается в работу, отстраняя нас: притаскивает посуду из кухни, все расставляет и раскладывает. — Девочки мои, посидите, отдохните, вон закат какой красивый, полюбуйтесь. Он действует со сноровкой заправского официанта и улыбается так обаятельно, что я даже не ворчу насчет «девочки мои». Хотя с какой это стати мы вдруг стали его? — За Черногорию! — Тост Ветрова лаконичен. Я немного удивлена, что он не сказал банальности в стиле «за прекрасных дам». Я тоже поднимаю бокал, в котором плещется бордово-фиолетовая жидкость. Делаю вид, что пью, ставлю бокал обратно на стол. Отдаю должное оливкам и сыру — действительно очень вкусно. — Какое потрясающее вино! Такой ягодный привкус. Правда, Маш? — Ирина почти осушила свой стакан. — Ага, очень вкусно, — соглашаюсь я, не собираясь даже и пробовать это «потрясающее вино». Знаю я шуточки этой игры: немного алкоголя, и Маша просыпается наутро в незнакомой комнате с голой задницей. Спасибо, не надо. Получено достижение «Суслик» 7 уровня, +18% к Восприятию Оставляю милую парочку допивать вино, поднимаюсь наверх. Долго не могу уснуть, ворочаясь с бока на бок. Правильно ли я поступила, сбежав в другую страну? Сменились декорации, но суть осталась прежней. Я опять не знаю, как быть дальше. Чем выше уровень, тем больше похоже на то, что это игра играет мной. -10% к Восприятию, 4 часа Негативный эффект слабенький, не угроза, а так… напоминание.

* * *

Фестиваль, куда мы отправляемся на следующий день, находится недалеко от Свети Стефана, на одном из диких пляжей. Установлена импровизированная сцена, обращенная к морю, по берегу гуляют люди в длиннополой разноцветной одежде. Я со своей короткой прической смотрюсь как чужеродный элемент: вокруг косы, локоны, дреды — и у мужчин, и у женщин. Василек в этом окружении чувствует себя как рыба в воде, машет каким-то знакомым, улыбается. — Почти как в детстве, папа частенько меня таскал на подобные мероприятия. — Ветров приобнимает нас с Ириной за плечи. — Девочки, погуляйте тут пока, осмотритесь, а я скоро вернусь. — Это какое-то сборище хиппи! — выносит вердикт Иванцова, оглядываясь вокруг. — Ну, может быть, музыка будет интересная. Василек тебе не говорил, он будет выступать? — Помимо взрослых с растрепанными волосами на пляже полно голых детей, носящихся туда-сюда с визгами. Мальчик лет трех со светлыми кудрявыми волосами врезается в мои ноги и падает на попу. — Малыш, осторожнее. — Я наклоняюсь, чтобы поднять кроху. На мое счастье, тот не плачет, а с любопытством смотрит на меня своими голубыми глазенками. — Я Маша, а тебя как зовут? — Р-ромашка. — Звук «р» получается раскатистым, как будто мальчик изображает трактор. Та-дам! Та-дам! Та-дам! Та-дам! Симпатии ребенка завоевываются моментально, но практически не дают опыта: слишком низкий уровень. Мы с Ириной переглядываемся. — Это его?! — Это предположение мы выдаем одновременно. А что, мальчик и правда похож на Ветрова! — Сын, о котором он забыл упомянуть? — В голосе Ирины неверие смешано с подозрительностью. Мальчишка убегает, останавливается через несколько шагов и оглядывается, помахав нам рукой «пока-пока». — Знаешь, Маш, я окончательно и бесповоротно решила с ним расстаться, — заявляет Ирина, ковыряя ногой мелкие камешки пляжа. — Мне кажется, я нечто подобное уже слышала. — С ним весело и хорошо, но на роль парня он совершенно не годится. Я чувствую, что если продолжу, то окончательно влюблюсь в него, и это будет больно. Это что-то новенькое: Ирина, которая боится влюбиться. — Ты серьезно? — Более чем. Я решила это сказать тебе сейчас, потому что вижу, что он тебе тоже нравится. Ирина отмахивается от моих возражений и продолжает: — Я даже рекомендую тебе замутить с ним курортный роман. Легкий, ни к чему не обязывающий. — Да не собираюсь я с ним! — возражаю, но Иванцова не обращает на это никакого внимания. — Он отличный кандидат, чтобы расстаться с девственностью. Если бы он мне попался раньше… — Выражение лица Ирины становится мечтательным, а потом она добавляет уже серьезно: — Или ты ждешь, пока прискачет принц на белом коне? — Никого я не жду, — отрезаю я, глядя на подругу исподлобья, — но мне не нравится, что ты мне своего парня сватаешь, пусть и почти уже бывшего. — Ну и дура! — смеется в ответ Иванцова. — Пойдем к тем лоткам, посмотрим на фенечки. К моему удивлению, мне нравится этот странный фестиваль, звуки музыки и танцующие на берегу люди. Ветров то появляется, то исчезает, оправдывая свою фамилию. Мы с Ириной тоже танцуем, разувшись и подхватывая подолы легких летних платьев. А я стараюсь не обращать внимания на звуки «Та-дам!», раздающиеся периодически. Еще недавно я готова была на многое, чтобы продвинуться по уровням, а сейчас делаю вид, что игры не существует. И игра практически игнорирует меня в ответ. Кроме вспыхивающих симпатий-сердечек, больше никаких сообщений не появляется. Мне хорошо! Даже заявление Ирины, что она возвращается на виллу, не портит этого благодушного настроения. — Повеселись тут и подумай еще раз насчет Василька, — напутствует она напоследок. Опять рядом появляется Ветров, берет меня за руку и тянет в сторону. — Пойдем со мной, там много вкусного. — Столько? — Я показываю расстояние в два сантиметра между большим и указательным пальцем. — Нет, вот столько! — Вася радуется, что я узнала цитату и поддержала его игру. Перед его обаятельной улыбкой действительно почти невозможно устоять. Узнав, что Ира уехала, он чуть хмурится, а потом опять улыбается мне. — Хорошо, что ты осталась. Мы едим какие-то странные сладости из меда и орехов. Все пальцы липкие, а я понимаю, что последние влажные салфетки израсходовала, чтобы вытереть руки перед едой. — Пойдем к морю, вымоемся, — предлагаю Ветрову. — Зачем? — Он, как кот, слизывает остатки меда со своих пальцев. — Тебе помочь? — С чем? — недоумеваю. — С этим. — Язык Василька проходится по моей ладони. Его рука мягко обхватывает мое запястье, но я и не пытаюсь вырваться, я как завороженная смотрю на быстро мелькающий розовый язык, скользящий по моей коже. Воздействие «Раскрепощение», время действия 6 часов. Ох, какая ж я все-таки дура! Расслабилась, забыла! Почему я решила, что если раньше не было никаких воздействий от Василька, то их и не будет? У него же высокий уровень! Но у меня же выше! Почему «Сопротивление» не нейтрализовало его? Так, не паниковать! Что изменилось, что я чувствую? Я внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям, но не замечаю никаких кардинальных изменений. Мне приятны теплые прикосновения губ и языка к моим пальцам, это даже немного возбуждает. Но ведь это обычная реакция, не так ли? — У тебя еще мед остался. — Где? — спрашиваю с любопытством, потому что мне хочется, чтобы вылизывающие прикосновения вернулись. — Здесь. — Язык дотрагивается до моих губ, а я чувствую себя котенком, которого умывает мама-кошка, и от этого прикосновения становится тепло, спокойно и хорошо. — Маша моя, уйди! — Я чувствую, как мою ногу обхватила маленькая ручка. Кудрявый светловолосый карапуз держится за подол моего платья и отпихивает второй рукой Василька. Они и правда похожи, даже слишком. Теперь, увидев их вместе, я не могу поверить своим глазам. Это не может быть просто совпадение! — Ромашка, — Ветров подхватывает малыша на руки, — а где папа? Я уже практически ожидаю, что мальчик ответит «А вот же он!», указывая на Василька, но ребенок тычет пальчиком куда-то в сторону. — Беги к нему и скажи, что мы сейчас придем. Мальчишка, обрадованный поручением, несется со всех ног, сверкая босыми пятками. — Ты знаешь его родителей? — уточняю я осторожно, прикусывая язык, чтобы не спросить: «А не изменяла ли мама этого милого малыша его папе с одним кудрявым голубоглазым субъектом?». — Конечно, знаю, пойдем, я тебя с ними познакомлю. — Ой, нет! — Я упираюсь пятками и отказываюсь идти дальше, потому что увидела пару, у ног которых крутится Ромашка. С этой миниатюрной светловолосой женщиной я уже знакома, но в мои планы не входило встретиться с ней снова. — Ты же сказал, что хочешь на фест, чтобы быть подальше от семейных скандалов. — Ага, — кивает Ветров. Он пытается дальше меня тащить, но я не поддаюсь. — Папа тоже так решил, а за ним и мама. Вот так мы здесь все и встретились. У него вся семейка сумасшедшая или он так шутит? — У твоих родителей чрезмерная любовь к цветоводству. А я в этом ничего не понимаю. — Мои аргументы нелепы, но, кажется, Ветров догадывается, что я плету все это от смущения. — Моего брата хотя бы Романом в документах записали, — смеется Василек. — Ну, если не хочешь знакомиться, не будем. Пойдем в другую сторону. — А ты будешь играть на сцене? — меняю я тему. — Еще не знаю, я же гитару не взял. — Мне понравилась ваша музыка тогда в клубе, хоть я недолго успела послушать. — Милый светский разговор, идем вдоль линии прибоя. Рука Василька обхватывает меня за плечи. Он уже не раз так делал в течение последних суток, приобнимая нас с Ирой одновременно. Этот жест кажется почти привычным, и я не вижу смысла сопротивляться. Я все еще пытаюсь понять, что это за воздействие «Раскрепощение». У меня оно тоже есть. Но как оно влияет и как им пользоваться? Никаких изменений я до сих пор не почувствовала, и это настораживает еще больше. Звуки барабанов начинают доминировать в музыкальном фоне, а кроме голых детей на нашем пути начинают попадаться обнаженные взрослые. Я стараюсь не пялиться на них, а Василек как будто и вовсе не замечает отсутствия на них одежды. — А вот и финальная часть, — говорит Василек, останавливаясь и начиная раздеваться.