***
На следующий день я здорово нервничал, потому что собирался снова столкнуться с Хельгой, и я не чувствовал себя готовым. Аллен бросал на меня странные взгляды. Я понял, что наверное вёл себя очень необычно. Я распланировал в своей голове всё, что собирался ей сказать, так что, может, я не был так уж неподготовлен. Это пройдёт примерно так же, как вчера, но без мучительного провала и криков. Я был вполне уверен, что всё будет лучше, чем вчера. Всё, что мне нужно было сделать, — найти точки соприкосновения и двигаться от них. К шестому уроку, я вытягивал шею в поисках Хельги. Скорее всего, окружающие стали думать, что у меня тик. — Ага! Вот она, — с триумфом я сказал Аллену. — Да, подумаешь, давай, сцапай её, сердцеед, — с сарказмом сказал Аллен. Он был в процессе ежедневного опрыскивания нашего шкафчика. Если опрыскивание продолжится, мне и впрямь придётся постирать физкультурную форму. — Она не сможет устоять против моих чар, — пихнул я Аллена, прокладывая дорогу сквозь толпу к тому же пожарному выходу, что вчера. Он был самой глубине чёрного хода, особняком от остальных. Дверь придерживала банка газировки, потому что с обратной стороны не было ручки, так что я постарался попасть по банке и оставить её открытой. Хельга обернулась и закатила глаза, когда увидела, что это снова я. Я помахал и достал свою незаконную пачку сигарет, чтобы сбить её с толку по поводу моих настоящих намерений. Я закурил, и меня чуть снова не стошнило. Боже, в следующий раз я попрошу его купить просто Мальборо или типа того и заплачу, стиснув зубы. — Ты преследуешь меня, — Хельга даже не потрудилась взглянуть на меня; она намеренно таращилась на кирпич в стене напротив неё. — Нет, — неубедительно сказал я, — один из моих одноклассников, э, постоянно меня доводит, и я стал ходить сюда, чтобы выпустить пар, мне не нравится курить у входа в школу из-за того, как пялятся люди из администрации, бесят. — Ясно. Мне не по душе люди здесь. Это моё единственное убежище. Я не хочу, чтобы ты тут шастал, я не хочу, чтобы рядом со мной были люди, когда я себя по чуть-чуть убиваю, — сказала Хельга. — Кстати, тебе разве сейчас не надо быть на уроке? — У меня сейчас окно, — коротко ответил я. Это была правда. У меня не было шестого урока. Если вдаваться в подробности, мне сейчас нужно было быть в читальном зале, но учителю, следящему за отработкой, было насрать, поэтому я наслаждался плюшками открытой системы, которые пока ещё не отменили из-за бумажной организации в школе. Это будет грустный, грустный день, когда они поймут, что я проваливаю биологию. И химию. И общую математику. Но с другой стороны я блистал на английском. — Если ты снова тут появишься, мой кулак не откажет себе в удовольствии встретиться с твоим лицом, — сказала мне Хельга. — Ладно, ладно, — ответил я. Я повернулся к ней спиной и посмотрел на улицу. Мне нужно придумать, что бы сказать, что-нибудь, что угодно, что могло бы открыть канал дружбы между нами. Но что? Что вообще у нас может быть общего? Она была девчонкой, которая, прямо скажем, немного пугала меня вблизи, а я был просто доходягой с травкой. Закончив сигарету, я снял капюшон и распустил хвост, в который до этого стянул волосы. Я научился на собственной шкуре, что запах любого дыма остаётся в волосах, как ничто другое. Я украдкой взглянул на Хельгу: она по-прежнему таращилась на стену, как будто бы та может начать раздавать золотые слитки. — Ну, теперь я тебя оставлю, просто пойду пораньше в драмкружок, — я потянул дверь. — Ты в драмкружке? — Ты как будто удивилась, — я обернулся и посмотрел на Хельгу. — А не должна? Торчки не увлекаются театром, — сказала Хельга. — Это такая у меня слава? Торчок? Ты так говоришь, будто это плохо. — Так и есть. — Ну, думаю, я просто торчок с другими интересами, — сказал я и вышел. Ладно, я знал, что в школе все в курсе, что я курю траву, что у меня всегда можно раздобыть косяк, что я укурок — сами придумайте слово, чтобы меня назвать. Я пока не был самым отчаянным курягой, но как-то фигово было услышать такое от Хельги. Я наверное был похож на полного придурка, пытаясь сделать вид, что мне пофигу. Боже, почему я такой дебил? Всё шло к большому провалу, но, знаете, мне просто надо сжать зубы и идти вперёд. Я хотел приз. Я хотел приз больше, чем что бы то ни было.***
Это был скучный вечер на работе. Мне нравилась моя работа, правда. Я работал в магазине грампластинок, который торговал не только пластинками (признайте, «магазин грампластинок» просто звучит круче), но ещё дисками, компьютерными играми и фильмами. В этом магазине не только водили дружбу с большинством местных групп, но они не заставляли меня стричься. К тому же владелец раньше играл в трибьют-группе, так что сам по себе был клёвым чуваком и поддерживал все эти длинноволосые музыкальные штучки (огромный плюс для меня). Но было скучно. Обычно было. Туда почти никто не приходил, потому что в магазине не продавали модных популярных вещей, там были только редкие альбомы, и пластинки, и кассеты. Так что моя голова дёрнулась, когда открылась дверь. Я почти нырнул под прилавок: это была Хельга. Что? Когда она зашла? Я никогда не видел её раньше! — Уильям! — позвал я помощника менеджера (это был сын владельца). — Как я выгляжу? Он посмотрел на меня поверх ряда пластинок: — Как всё тот же прыщавый подросток, каким ты выглядишь всегда. — Н-да, — я закатил глаза и пригнулся, смотрясь в блестящую поверхность диска. Я и впрямь выглядел как прыщавый подросток, как и всегда. Ебись этот Уильям и его честное мнение. Теперь я буду звать его Билл. Он ненавидел это погоняло. Когда я поднялся, я встретился взглядом прямо с потрясными светло-голубыми глазами Хельги: — Эм, привет, тебе помочь? — Да, Сид, я слышала, что здесь можно купить альбомы редкой группы, которая мне нравится, — сказала она холодно. — Что за группа? — я всё ещё нервничал. — Blut Aus Nord, — сказала Хельга. — Эм… Я проверю, и если у нас их нет, мы всегда можем заказать альбом для тебя, — ответил я, поворачиваясь к компьютеру, чтобы пробить их. — Они играют блэк-метал, — сказала Хельга, будто ожидание наводило на неё скуку. Чёрт, я впечатлён. Блэк-метал. Ни за что бы не догадался, что она такое слушает. Снаружи она вся была такая девочка-девочка, но могла бы любому надрать задницу. — У нас нет ничего в наличии… Хочешь что-нибудь заказать? — Да, почему нет, — Хельга всё ещё выглядела скучающей. — Ладно, просто напиши своё имя, название группы, альбома и номер, по которому можно тебе дозвониться, когда он придёт, — я передал ей бумажку и ручку. Она приподняла бровь. — Чего? Ты думаешь я просто так кому-то дам твой номер? Ещё чего. Ты меня оскорбляешь. — Нет, но ты меня преследовал в последнее время, — Хельга начала писать, часто поглядывая на меня. — Ну, если вдруг я и умудрюсь его запомнить, забудем, что я сейчас на работе и это меня никак не колышет, я просто пойду домой и выкурю косяк, и никаких проблем. Я буду так укурен, что даже не смогу вспомнить своё имя, какой уж там номер, — едко сказал я. Иногда у меня проблема с тем, чтобы вовремя заткнуться. Это был как раз такой случай. Мне было дико стыдно, когда я наконец захлопнулся. — Боже, — Хельга придвинула мне бумажку обратно, — я и не думала, что ты такой ранимый. — Уверен, тебя это не волнует, — я вложил бумажку в папку для заказов. — Ну, кто-то позвонит тебе, как только мы его получим, спасибо, что зашла. Хельга закатила глаза и вышла. Я облегчённо выдохнул и даже не заметил, что обливаюсь потом. Положив папку на место под стойкой, я распрямился и посмотрел прямо в лицо Уильяму. У него было самодовольное лицо, будто он что-то знал, а я нет. Я отпрыгнул назад, и чуть было не опрокинул стопку дисков. — Бля, Уильям! Он просто рассмеялся: — Ну, и кто она? — спросил он, облокачиваясь на стойку. У него всё ещё была эта самодовольная рожа. — Моя одноклассница, та ещё штучка, — сказал я, восстанавливая дыхание. — Горячая. Я б вдул. — Тебе двадцать пять! Твою мать! И ты туда же, и все парни в школе — в очередь! Она фригидная снежная королева, — сказал я, скрестив руки на груди, надеясь, что Уильям свалит. — Не знаю, чувак, если она снежная королева, то у тебя стальные яйца, чтоб вот так рядом с ней стоять, — пожал плечами Уильям. — Да, но её ничто не ебёт, — я вернулся к тому, что делал до прихода Хельги: таращился в стену и мечтал. Что-то же должно её впечатлить. Не сказать, что у нас не было ничего общего. Ей нравился метал, мне нравился метал. В принципе, это и было чем-то общим, но не совсем. Хельге нравился блэк-метал, а я всё-таки был больше по части сладжа. Так-то они отличались, хоть и стояли вместе под зонтом метала. Мне нравилось кое-что из блэк-метала. По случаю. Когда я был бухой в хлам. Никогда. Чем больше я думал о попытках добиться Хельги, тем безнадёжнее это казалось.