***
— Ещё раз! — голова уже кружится, перед глазами летают чёрные мушки, а ведь они даже десяти минут не играли. Аомине разбил его подчистую и глазом не моргнул, и теперь стоит, нагло ухмыляясь, над опершимся о колени Тайгой. К горлу подступает тошнота, колени предательски мелко подрагивают. Собственное бессилие жутко бесит, Кагами понимает, что физические нагрузки ему запретили не с бухты-барахты, но не было сил смотреть на Аомине, так и источающего волны собственного превосходства. Тайга не забил ни разу, ему кажется, что он не смог играть даже в полсилы. Дурацкая болезнь, ну почему именно сейчас, почему вообще это случилось, у него же всегда было отменное здоровье. — Ещё раз, — уже более спокойно повторяет он, с ненавистью глядя в синие холодные глаза. — Хоть сорок раз: ты слабак, и это ничто не изменит. И что ты вообще в основе делаешь? — и, напоследок презрительно скривив губы, он подхватывает мяч и направляется прочь. Тайга готов был рычать от бешенства: этот ублюдок смеет ещё что-то говорить про место в основе, которое досталось ему таким нечеловеческим трудом. — Эй! — резко выпрямившись, рявкает Тайга вслед уходящему Аомине, ещё толком не зная, что хочет ему сказать, и тут же хватается за рабицу, окружающую площадку, потому что в глазах темнеет. Чёрт, пора с этим завязывать, иначе он грохнется в обморок прямо здесь, на глазах у Аомине. Тот даже не оборачивается на крик Тайги, продолжая себе бодро шагать в сторону общаги. Аомине не хочется видеть как минимум никогда, но Тайга понимает, что не вернуться вслед за ним в комнату нельзя, потому что это будет безоговорочным поражением в ещё не начавшейся войне. Поэтому Кагами берёт себя в руки и как можно быстрее бредёт за Аомине, хотя ему кажется, что он еле переставляет ноги. В горле всё ещё клокочет ничуть не притихшая ярость. Он ещё покажет этому ублюдку, что тот зря забыл, кто такой Кагами Тайга и что от него можно ожидать.***
Спустя неделю Тайга был железобетонно уверен, что настоящего Аомине Дайки похитили пришельцы, рептилоиды, кто угодно, но это абсолютно не тот Аомине Дайки, с которым он был знаком. Мозг Кагами противился мысли, что тот Аомине и этот Аомине — одно лицо, он упорно воспринимал их как два отдельных, совершенно разных человека. Просто невозможно, чтобы этот самовлюблённый, эгоистичный, ленивый, высокомерный, неряшливый, грубый, отвратительный, с какой стороны ни глянь, — Тайга получал моральное удовольствия, периодически перечисляя его пороки в голове, — Аомине был тем самым близким другом детства. Казалось, его сосед по комнате делал всё, что только можно себе вообразить, чтобы вывести Тайгу из себя. Первым унижением для Кагами был, конечно, переезд на вторую кровать. На следующий же день совместного проживания они чётко поделили комнату, но Аомине постоянно, стоило Тайге выйти, буквально падал на его кровать и ладно бы ещё просто валялся, он гадил на ней, как мог: остатки бургеров, его грязные вещи… Чистюлю Кагами всё это просто жутко бесило. Он жрал еду, которую готовил Тайга, он таскал его одежду вплоть до трусов, он выключал будильник Тайги, он связывал шнурки кроссовок морскими, неразвязываемыми узлами, он вытаскивал из его сумки ключи от комнаты, а потом в эту самую комнату часами не пускал, он отвечал на звонки, стоило Кагами неосмотрительно оставить телефон где-то, кроме своего кармана… Это был настоящий ад. Кагами был почти уверен в том, что его просто-напросто выживают. В минуты слабости Тайга серьёзно задумывался о том, чтобы переехать обратно к родителям, но, представив самодовольную ухмылку Аомине, когда он будет собирать вещи, понимал, что просто не может проиграть этому ублюдку. Отдельным пунктом шёл баскетбол. Аомине придумал, как издеваться над ним и здесь. Кагами ещё в их первую игру за кровать понял, что к ярости примешивается изрядная доля восхищения. Это настолько напоминало времена, когда они играли вместе, что у Тайги даже на миг защипало в носу, но стоило ему увидеть презрительное выражение лица Аомине, как ностальгию словно ветром сдуло. Даже спустя месяц Кагами всё ещё не мог тренироваться наравне со всеми, а первое время так вообще просто сидел на скамейке или делал упражнения на всё что угодно в углу зала. Тренер категорически не подпустил Кагами к мячу, отвесив ему смачный, трескучий подзатыльник, когда Тайга заявил, что ничего страшного не случится, если он начнёт тренироваться прямо сейчас. Когда примерно через полторы недели Тайга вновь попытал счастья, тренер заявил: — Испортить себе здоровье ты всегда успеешь! Мне в основе нужен полноценный сильный игрок, а не инвалид! — свирепый Джефферсон смотрел на него снизу вверх, и Кагами казалось, что это он здесь ниже на целую голову, а не наоборот. — Чего стоишь?! Иди, делай упражнения на растяжку, она у тебя хуже, чем у девяностолетнего подагричного старика, вот и удели ей несколько тренировок вместо того, чтобы гробить себя на площадке! Тайга понуро поплёлся в угол спортзала, чтобы никому не мешать. Ну, хотя бы можно было занять себя делом и не смотреть на Аомине. Этот ублюдок каким-то образом приноровился всё время находиться точно в поле зрения Кагами, когда тот ещё сидел на скамейке, и выделывался, как только мог. Тайга фыркал и раздражённо отводил глаза, но нет-нет да и бросал взгляд на Аомине, невольно восхищаясь. Хотелось самому вскочить и показать этому позёру, как он может играть. Но даже теперь, когда Тайге было чем заняться, он украдкой поднимал глаза и выискивал на площадке знакомую фигуру, невольно отмечая отголоски прежнего Аомине. Получалось довольно мало, потому что Кагами постоянно одёргивал себя и сердито возвращался к упражнениям, а ещё ему всё время казалось, что Аомине следит за ним, за что Тайга злился на себя ещё больше — больно ему это сдалось. К середине тренировки он демонстративно развернулся спиной к площадке, чтобы больше не поддаваться соблазну поднять глаза. Был реальный риск получить мячом, но Кагами уже достало ловить себя на том, что он снова загляделся на игру Аомине. Весь остаток тренировки Тайге казалось, что он ощущает между лопаток пристальный, жгучий взгляд, но Кагами мужественно боролся с соблазном обернуться, хотя он становился нестерпимым. — Слушай, ты как, общаешься со своим соседом? — спросил Тайгу Джейс, когда они с ребятами из команды возвращались в общежитие. — Он похож на человека, с которым можно нормально общаться? — Кагами перевёл хмурый взгляд в сторону, в которой исчез Аомине. — Просто он стал регулярно появляться на тренировках с тех пор, как ты вернулся, а до этого я его один раз и видел, самый первый. Думал, может, это ты как-то на него повлиял. «На этого повлияешь», — мрачно пронеслось в голове у Кагами. В ответ Джейсу он только пожал плечами. Кто его разберёт, этого Аомине?