Арахисовая паста

Надеюсь, ты не думал, что я оставлю себе поганое маггловское имя отца. Нет. Я выбрал себе новое имя, я знал: наступит день, и это имя будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом мира. Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Тайная комната». Когда я впервые встретил мистера Риддла, он был тихим, но талантливым мальчиком, желающим стать первоклассным волшебником. Так же, как и другие. Так же, как и вы, в сущности. Если монстр и существовал — он прятался глубоко внутри. Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Принц-Полукровка». Гермиона села на кровати, скривившись от боли, прострелившей спину. Пробуждение ее было резким, похожим на прыжок в ледяную воду. Да она словно и вовсе не спала, настолько разбитой себя чувствовала. Все тело болело, будто Гермиона совершила ночной марш-бросок без всякой подготовки или знатно наполучала тумаков в спарринге с Барти. С Барти, которого в комнате не было. Гермиона смутно помнила, что отключилась в его объятиях после истерики. Она потрогала кровать рядом с собой — одеяло и покрывало были смяты, но уже успели остыть. При воспоминаниях о криках и требованиях Дикой Охоты она зажмурилась и замотала головой. Все происходящее было похоже на слишком затянувшийся кошмарный сон. После пережитого Гермиона уже не была уверена, какой облик при встрече примет боггарт — диапазон вариантов увеличился в разы. Бирко появился посреди комнаты, держа в тоненьких ручках обеденный столик на резных ножках с глубокой тарелкой, от которой поднимались тоненькие струйки пара. — Доброе утро, Госпожа Джин, — он дернулся, чтобы поклониться, но в последний момент остановился, иначе бы окунул кончики пушистых ушей прямо в тарелку. — К сожалению, недоброе, Бирко, — с трудом разлепила пересохшие губы Гермиона. — Где Барти? — Мистер Крауч покинул замок несколько часов назад, — незамедлительно ответил домовик. — Ваш антипохмельный суп, Госпожа Джин. После его слов Гермиона подумала, что ее состояние, и правда, может быть последствием алкогольного отравления: не во всем же всегда винить кровожадных духов. Она задалась вопросом, зачем теперь скрывать собственное имя от домовиков, если остальные не потрудились озаботиться фальшивыми личностями. В ее глазах Бирко вызывал большее доверия, чем тот же Том, чьему великому плану она следовала. Первая ложка целебного супа принесла небывалое облегчение: в голове перестало шуметь, отвратительный привкус во рту сменился мятным холодком, ломота в теле стала терпимой. Гермиона улыбнулась домовику, но блаженное выражение лица стерлось мрачной настороженностью: — Подожди! Что значит «покинул замок»? — Они… я, — домовик выкрутил уши и шмыгнул носом. — Скажи мне! — сердце забилось от нехорошего предчувствия, и Гермиона повысила голос, чего раньше никогда не позволяла себе по отношению к этим существам. — Они долго разговаривали с Лордом Волдемортом в ваших покоях, после чего мистер Крауч быстро собрался и покинул замок, — пропищал Бирко, зажмурившись. — Вас же… вас… — Том усыпил меня, — кивнула своим догадкам Гермиона. Теперь ей была понятна столь сильная слабость, если ночью этот энергетический вампир решил стать материальным. Злость заклокотала глубоко внутри, задавив зародыш испуга. Тарелка на переносном столике перед ней с громким треском лопнула, окатив супом черное измятое платье и одеяло. Некоторые осколки разлетелись с такой силой, что едва не порезали сжавшегося в страхе домовика. — Риддл! — взбешено закричала Гермиона и, перевернув столик, вскочила с кровати. На прикроватной тумбе лежали вчерашние подарки, но не их она искала. На спинке стула висела кожаная куртка с тем-кто-слишком-много-себе-позволяет внутри. Гермиона потянулась к крестражу с безотчетным желанием порвать его на лоскуты, но материализовавшийся Том перехватил ее руки. — И тебе доброго утра, девчонка, — он придирчивым взглядом осмотрел пятно супа на ее груди и выгнул бровь в немом вопросе. — Что ты сделал с ним? Куда отослал? — Гермиона дернулась, пытаясь вырваться из крепкой хватки. — Тебе лучше не знать, — равнодушно ответил Том, до боли стискивая ее запястья. — Ты должна поблагодарить меня за то, что после ваших выходок я не убил его, а отправил на задание. — Ох, Том, ты забываешь, что я тебе ничего не должна! — вспылила Гермиона. Она направила магический импульс в руки, с легкостью вырвалась и толкнула Тома в сторону витражного окна. От ее усиленного удара он приложился спиной о стекло, которое жалобно заскрежетало. Том медленно выпрямился и размял шею. Внешне он был спокоен, только красные отблески по радужке глаз выдавали его бешенство. — У тебя не возникало вопроса, — зашипела Гермиона, сжимая и разжимая кулаки. — Как я выжила на Дуэли? Твои великие планы по спасению мира изначально предполагали, что ты отправишь меня на верную смерть? — Закрой свой рот, грязнокровка, пока ты не пожалела, — губы Тома едва двигались, и Гермиона почти сразу догадалась, что он говорит на перселтанге. На змеином языке, который она теперь понимает. Этот факт настолько испугал ее, что она отшатнулась, запнулась о край кровати и неловко села. — Нам предстоит много работы, — Том сел рядом, потирая шею, выглядет он уставшим и задумчивым. Да уж, чего-чего, а разгребать им нужно было слишком многое. Гермиона уткнулась носом в колени и до боли оттянула спутавшиеся после сна пряди. Все происходящее ей не нравилось, и в тоже время теперь с, казалось бы, сосредоточенной в ее руках властью, она ничего не могла поделать. А самое страшное, что и злиться похоже она теперь тоже не могла. Ее вспышка ярости резко утихла, как и раздражение Тома, который спокойной и сосредоточенно смотрел на Гермиону, сидя рядом. Перселтанг и эти эмоциональные перепады настораживали — ей срочно нужна была библиотека! — Куда ты отправил его? — Гермиона устало откинулась на смятое покрывало. — Александр проводит набор новобранцев каждый ноябрь, самое время для, — Том лег рядом закинув руки за голову. — Для внедрения. — Разве не меня ты собирался внедрять? Кто этот Александр такой? И откуда ты знаешь, что именно он… — Все потом, — привычно прервал ее Том. — Ты должна для начала восстановиться. Гермиона закатила глаза и сосредоточила свое внимание на потолочной фреске. Она не обманывалась этой заботой — само его существование и способность становиться материальным напрямую зависели от ее состояния. Затянувшаяся пауза вернула ее мысли во вчерашний вечер. Сердце пропустило удар и пустилось вскачь. Гермиона зажмурилась и из последних сил сдержала желание прикоснуться к губам. Что ж, видимо, Том действительно такое же зло как и Дикая Охота, и цель у них одна — оставить ее без секса и отношений. Прикосновение к шее вызвало нервную дрожь. Гермиона дернулась, открылась глаза и отодвинулась от Тома, который так и застыл с протянутой рукой. — Кровь, — коротко пояснил тот и растворился темной дымкой, которая впиталась в куртку. Гермиона встала и потерла шею в месте прикосновения, пытаясь стереть ощущение чужих пальцев. Она подошла к зеркалу над тумбой, но не успела рассмотреть отражение. Ее внимание привлекла маленькая бумажная карточка, прижатая к поверхности зажигалкой. «Твой подарок ждет на улице. Хорошенько позаботься о нем. P. S. Я одолжил одно из сквозных зеркал. С днём рождения, маленькая мисс» Подписи не было, но она и не требовалась. Гермиона в слепом порыве почти прижала карточку к груди, но все еще мокрое пятно от супа остановило ее. Она заулыбалась и выбежала из комнаты. Пролет за пролетом она спускалась по пустым в такой ранний час лестницам. После столь масштабной попойки замок словно вымер. Гермиона не знала точно, где находится выход, но предположила, что неподалеку от зала аппарации. Нужные двери сами распахнулись перед ней, мощные порывы ветра с желтеющей листвой ворвались в пустынный холл. Гермиона выбежала на подъездную аллею — босая, растрепанная с горящими глазами. Холод сразу пробрал до костей, но она замерла возле красного кабриолета с блестящими на солнце крыльями. — Я… Я хорошо позабочусь о нем, — в пустоту прошептала Гермиона. Ведьминское предчувствие, не иначе, говорило, что она еще долго не увидит Барти. В салон уже налетело листьев, и ей пришлось стряхнуть их, чтобы найти ключи. К тому времени ее пятки уже начало покалывать от холода. Она сняла заклепки, чтобы поднять крышу, когда услышала вежливое покашливание за спиной. Гермиона медленно обернулась. — Доброе утро, мисс. Ей потребовалась секунда, чтобы узнать его, хоть они и не встречались раньше. От Абраксаса Малфоя исходила мощная властная энергия — безумно притягательный магнетизм заставлял смотреть на него неотрываясь. Люциус явно подражал в манерах отцу, но в сравнении проигрывал, как неоперившийся птенец горному орлу. Абраксас внимательно разглядывал ее, тщательно скрывая любопытство за маской любезности. Гермиона, и правда, представляла из себя то еще зрелище: растрепанная, босая и раскрасневшаяся, с мокрым пятном от супа на платье. Они так и застыли на подъездной аллее, продуваемой осенним ветром. Он — оперевшийся о трость с головой змеи, она — вцепившись в складную крышу кадиллака и коря себя за то, что не додумалась взять с собой волшебную палочку. — Разрешите, — Абраксас достал палочку из складок мантии и коротко, хлестко взмахнул. Гермиона сдержала интуитивное желание выставить щит. Желтый луч заклинания растворился в области ее груди, убирая суповое пятно и даря столь желанное тепло, словно ее укутали в большое пушистое одеяло. Даже босые ноги перестали чувствовать холод сырой земли. — Спасибо, мистер Малфой, — улыбнулась она. Но так обрадовала ее не галантность Абраксаса, а растерянное лицо Тома. Тот появился позади ничего не подозревающего лорда Малфоя и разглядывал того, словно редкого клобкопуха. Сквозь полупрозрачного Тома можно было увидеть почти облетевший парк, уходящую вниз по склону дорогу и край скалистого обрыва. Он не до конца материализовался и словно висел в воздухе с этим необычным для него, удивленным и потерянным выражением лица. Абраксас заметил, что ее внимание привлекло что-то позади и обернулся. Гермионе захотелось засмеяться в голос, когда мужчина резко отшатнулся, поскользнулся на влажной опавшей листве и едва не упал. Он поднял взгляд со своей трости, на которую оперся, чтобы избежать падения, на полупрозрачного друга. — Марволло? — он растягивал гласные в истинных малфоевских традиция, при этом, не смотря на удивление, его голос даже не дрогнул. — Здравствуй, Абраксас. Тогда Гермиона впервые увидела улыбку Тома — это едва заметное движение губ, приподнявшиеся уголки и морщинки у глаз. «Долго собираешься там стоять?» — его раздраженный голос в голове разрушил идиллию момента воссоединения. — «Оглуши его». Гермиона едва заметно кивнула. И по привычке готова была подбежать к Абраксасу, чтобы немного придушить и вырубить. Прочитав ее мысли, Том раздраженно крикнул: «Магией, идиотка». Чужой крик в голове вызвал звон в ушах и слабое головокружение. Гермиона встряхнулась, пытаясь придти в себя. — Что происходит? — Абраксас сделал шаг по направлению к Тому и вытянул руку, которая прошла сквозь полупрозрачное тело. — О, Великий Салазар… Беспалочковый Ступефай Гермионы ярким лучом сорвался с кончиков пальцев и ударил его в спину. Ее возросшая после Дикой Охоты сила и здесь дала о себе знать: вместо того, чтобы просто замереть, Абраксас перевернулся в воздухе, пролетел сквозь Тома и, проехавшись с метр по брусчатке, замер. — Ой. Под укорительным взглядом Тома Гермиона подбежала к Абраксасу и присела рядом. Она нерешительно перевернула его и нахмурилась, разглядывая стесанную в кровь щеку мужчины и мелкие камешки, застрявшие в ранках. — Лучше б ты его придушила, — раздался позади недовольный голос Тома. Антонин в то утро шел похмеляться на кухню. Домовики вредничали и не появлялись на зов, потому пришлось оторваться от дивана, на котором он вырубился вчера, и тащиться на своих двоих через весь замок. Когда он свернул к широкой лестнице, ведущей в главный холл, то еще не догадывался, что утро помимо головной болит скрасит совершенно примечательная картина. Двери замка были открыты на распашку. Петли от сильных порывов ветра протяжной и жалобно поскрипывали. Этот противный звук смешался с раздраженным бормотанием и старческим кряхтением. — Э-эм, — у вечно не затыкающегося Антонина впервые не хватало слов. — Бо-осс? — Тони? Помо-кх-ги мне! Он тяжеленный… Гермиона с Абраксасом на спине еле могла идти. Ей пришлось магически усилить дельтовидные мышцы и ноги, чтобы не переломиться под весом взрослого мужчины. Том исчез сразу после случившегося, одарив на прощание укорительным взглядом, а заклинание она использовать побоялась. Результат мог стать непредсказуемым, как в случае с оглушением. — Почему на помощь не позвала? — наконец, спросил Антонин, быстро сбежав вниз по лестнице и убедившись, что это не галлюцинации от отравления алкоголем. — Не подумала. — Не поверю, что Гермиона Грейнджер о чем-то не подумала, — усмехнулся Антонин. И действительно, она просто постеснялась признаться, что из-за чувства стыда потащила Абраксаса сама. — И что будем с ним делать? — последовал вполне логичный вопрос. — Черт, этот sukin sin, такой молодой! — Надо отредактировать воспоминания, — Гермиона под весом Абраксаса дрожала от напряжения. — И… И на выполнение всей подготовки ушло около половины дня с перерывом на перекус, так что помимо приглашения на аудиенцию пришлось внушить Абраксасу, что он несколько часов к ряду прождал в небольшом кабинете за чтением седьмого тома магической артефакторики. Гермиона лично намазала его щеку специальным зельем, которое восстановило поврежденную кожу за сорок семь минут. Работать с бесчувственным чужим человеком для нее было непривычно. Во-первых, потому что это взрослый, потрясающе красивый (его волосы пахли невероятно, не то чтобы она нюхала) мужчина. Во-вторых, потому что это Малфой, независимо от того какой именно. И в-третьих, потому что это напрягало Тома. Не только это, конечно, а вся ситуация в целом. Его нервозность и опасения на эмпатическом уровне передавались Гермионе. Ей не нравилось такое настроение Тома. Если он напряжен, то для нее это повод бояться и уносить ноги. Гермиона «отложила на дальние полки» то, что произошло между ними с утра. Впрочем, как «откладывала» и многие другие их стычки и моменты его самоуправства. Гермиона приняла простой факт. Том им нужен. И она может злиться на него, выводить его из себя, нарываться, но работать вместе им придется при любом исходе кроме летального. Тут уж не повезло: теперь убить их обоих миссия трудновыполнимая. — От Министерства в прошлом временном потоке отправили старика Уилфри, — Том стоял у окна, пока Гермиона переодевалась в закрытое темное платье в пол. — Если Абраксас здесь, то скорее всего другой я заинтересовался новым вождем острова. Тогда эту должность заняла Пенелопа, но вот снег… Снега точно не было. — Я нигде не читала о том, — задумчиво сказала Гермиона, возясь со шнуровкой корсета. — Что при всплеске темной энергии возможен снегопад. — Давай помогу, — она вздрогнула, когда Том перехватил тонкие ленты и сильно затянул. — Не читала, потому что дело не в темной магии, а в демонической. В Аду, вопреки общему мнению, холодно. — Но что если… ай! — она вскрикнула, когда он слишком сильно дернул за шнуровку. — Мне же надо дышать, хватит. — Терпи, девчонка. В тот момент Гермиона не видела его лица, но была уверена, что ее дискомфорт приносит Тому моральное удовлетворение. — Но что если он сам появится? Боюсь, замок не выдержит сразу двух Риддлов на квадратный метр. — Надейся, что не появится. Нам не нужен временной коллапс. Гермиона дернулась и резко обернулась. Ленты выскользнули из рук Тома, и корсет немного ослаб. — Разве мы уже не создали параллельную вселенную? Причинно временные связи должны быть в теории разрушены, — забормотала Гермиона, вспоминая все книги прочитанные на третьем курсе и при работе над аркой. — В теории, — Том положил руки ей на плечи и грубым движением развернул, снова занявшись корсетом. — Но я бы не стал проверять данный факт без необходимости. Его пальцы были холодными. В местах, где он касался ее обнаженной спины, чтобы поправить ленты, кожу словно жалил легкий морозец. Гермиона попыталась представить каково это, почувствовать от Тома простое человеческое тепло, но не смогла. Для нее он по-прежнему оставался не человеком, но и монстром из будущего она тоже его уже не видела. Просто наглый энергетический вампир с завышенным самомнением. — Пора, — на вытянутой руке Том протянул ей широкополую черную шляпу с длинной вуалью. — Все, как договаривались. Как договаривались не вышло, чего и следовало ожидать. Абраксас очнулся от легкой дремы с неприятным ощущением в затекшей шее. Домовик в ливрее дергал его за край мантии, пытаясь привлечь внимание. — Госпожа ожидает в оранжерее, сэр, — Бирко низко поклонился и отпустил ткань. Абраксас резко встал, недовольно скривишься и перехватив трость. В нем кипело раздражение из-за часов ожидания в этом крошечном кабинете. Он даже задремал, чего никогда не позволял себе на невероятно скучных министерских собраниях. После сна спина затекла и левую щеку от чего-то пощипывало. Абраксас скривился, представив, как домовик потешался над ним спящим в неудобной позе. — Веди. Его официальной задачей было выказать уважение новому лорду острова. Как оказалось, леди, если верить словам домовика. Марволло же приказал разведать как можно больше и особенно присмотреться к вождю. Ведь выпал снег. А столь мощный новый человек на политической арене им был сейчас совсем не к чему. — Прошу, сэр, — домовик открыл дверь, ведущую в светлую комнату с широкими окнами. — Госпожа Джин, прибыл посол Министерства Магии. В оранжерее не было цветов. Стены, оконные рамы и лепнину на потолке покрывал ковер зеленого плюща. Невысокая женщина с черной вуалью, закрывающей лицо и шею смотрела на море. Она вся словно находилась в трауре, взгляду были открыты лишь бледные тонкие запястья, которые женщина сцепила в замок за спиной. Она обернулась. На секунду Абраксасу показалось, что он может рассмотреть сквозь вуаль черты лица и тонкую улыбку, но тень от широкополой шляпы скрыла видение. — Прошу прощения за ожидание, — Гермиона протянула ему руку. — Лорд Абраксас Малфой, — положение ладони был таким, что ему пришлось пожать ее, а не поцеловать, нарушая при этом правила этикета. — Я знаю, кто вы, — в ее измененном с помощью заклинания голосе проскользнула насмешка, которую Гермиона не смогла скрыть. — Можете звать меня Джин. Том в ее голове вздохнул и язвительно прокомментировал: «Не вызвать подозрений, девчонка!» — Леди Джин, — Абраксас сделал паузу в ожидании фамилии, но Гермиона только крепко пожала его руку и отступила. Они расположились в креслах у окна по обе стороны от невысокого столика, на котором сразу появился поднос с чайным сервизом. — Возможно, желаете чего-то покрепче, Лорд Малфой? — Не стоит, благодарю вас. Его манеры были столь идеальны, что у Гермионы сводило зубы. Ни один человек не мог так правильно и обыденно сидеть в кресле, словно этот замок и оранжерея принадлежали ему. Даже в столь простом действии Абраксас оставался Малфоем. С недавних пор эта фамилия стала для Гермионы чем-то нарицательным. Пауза затянулась, и она потянулась к чашке, когда ее остановил язвительный голос Тома: «Через вуаль пить собралась? Тебе, видимо, нравится оставлять пятна от еды на одежде». Чтобы не выглядеть глупо, Гермиона налила чай в обе чашки и пододвинула одну из них Абраксасу. — Еще раз прошу прощения за ожидание. Я до сих пор не до конца поправила свое здоровье и нехорошо чувствовала себя с утра. — Стать главой подобного места действительно непросто, — Абраксас знал о Дуэли и даже не пытался скрыть намек в своем тоне. — Примите мои поздравления, леди Джин. Гермиона коротко кивнула и перевела взгляд на море. Она внезапно задумалась, что на все окна замка, видимо, наложено какое-то заклинание. Ведь прекрасный морской пейзаж открывался из каждой комнаты, в которой она успела побывать. — Позвольте от лица Министерства Магии так же поздравить с назначением и проинформировать, что вас ожидает кресло в Совете Лордов. — Меня мало интересует политика, — ответила Гермиона, вспоминая указания Тома. — Мне бы управиться с островом, а Англией есть кому заняться и без меня. Она добавила в тон легкомыслия и отметила, что к чаю Абраксас так и не притронулся. «Ну и подозрительные у тебя друзья», — мысленно вздохнула Гермиона, на что Том промолчал. — Прекрасный вид, — сказал Абраксас, постукивая по трости. — Но море неспокойно, ждать дождя. — Если вы пришли поговорить о погоде, то я не слишком расположена, лорд Малфой, — Гермиона, скорее, нервничала и сидела словно на иголках, чтобы еще и растягивать данную встречу разговорами ни о чем. Потому что, не смотря на всю любезность и вежливость, ей ли было не знать, кем человек напротив является на самом деле. В нем было что-то от Люциуса и Драко, точнее это они оба переняли от него некоторые черты. Том предупредил, что Абраксас — прекрасный манипулятор. Его сын не смог добиться и доли подобного мастерства в искусстве игры на людских слабостях. Его внешность была столь же идеальной, что и у Питера Бэрроуза, но при этом не казалось искусственной. И если до этого Гермиона думала, что при виде Тома молодые девушки и вдовы падают в обморок, то ради Абраксаса Малфоя они бы на месте передрались. С обидой она заметила, что истинное зло почему-то всегда красиво. Как-то странно было вдруг задуматься об этом, когда двадцать четыре часа в сутки окружена пожирателями. — Леди Джин, вы не расположены говорить о погоде, политика вас так же не интересует, — Абраксас растягивал слова так, словно играл на струнном инструменте. — Вы сохраняете инкогнито, прячете лицо, изменили голос. Для простой женщины ваше рукопожатие слишком крепкое… — А я совсем непростая, — Гермиона сцепила руки перед собой, словно пряча уязвимость. — В политике, как и в религии, убеждая других, мы убеждаем себя. А я не любительница самообмана. — Юниус? — Верно, — Гермиона удивилась, что он читал маггловскую медицинскую литературу, чтобы узнать ее цитату. — Вы можете не заниматься политикой, все равно политика занимается вами, — усмехнулся Абраксас. — Шарль де Монталамбер, — задумавшись на секунду, вспомнила Гермиона. Они переглянулись, и Абраксас вдруг расслабился и принял чай, сделав глоток. Том внутри раздраженно прикрикнул на нее: «Не вызывать подозрений!» — Так вот что вас интересует, — Абраксас отставил чашку. — Литература. Библиотека Малфой-мэнора просто кладезь редких манускриптов и томов. Но, к моему сожалению, магических, а не маггловских. Гермиона про себя усмехнулась: «Ну да как же, жаль ему». Он, видимо, решил, что нашел ее слабое место. Из-за пристрастия к маггловским писателям посчитал, что она — одна из тех грязнокровок, которые в этом времени рвутся к власти. — Библиотека замка МакНамара просто поражает, — ответила она. — Возможно, в ваш следующий визит я проведу вам небольшую экскурсию. — Буду с нетерпением ждать, — Абраксас встал, понимая, что аудиенция окончена. — Благодарю за уделенное время, Леди Джин. — Была рада знакомству, Лорд Малфой, — Гермиона поднялась следом, придерживая вуаль. — Извините, что не могу уделить вам больше времени, мое самочувствие все еще… — Я понимаю. Это было подобно разряду молнии. Будь Гермиона любой другой женщиной, а не путешественницей во времени из апокалипсического будущего, то от этого взгляда и интонации растеклась бы сахарной лужицей к ногам Абраксаса. Ее сердце заколотилось потревоженной птицей, а щеки вспыхнули румянцем. «Какая ты оказывается доступная, девчонка,» — прокомментировал Том. Гермиона закрыла свои мысли, не став отвечать, что во всем виноваты он и Дикая Охота, которые совместными усилиями оставили ее без секса прошлой ночью. — Я провожу вас, — она первая вышла из оранжереи, проследив, чтобы голос не выдал ее неожиданных чувств. — Благодарю, Леди Джин. Именно в тот момент, когда Гермиона подумала, что все прошло даже лучше, чем ожидалось, произошло сразу несколько вещей. Они остановились в начале лестницы, ведущей в холл. Гермиона приподняла подол платья, чтобы начать спуск, и услышала резкий звон, разбивающегося стекла. Она обернулась. В коридоре, который они только что прошли, стоял Драко. Разбитая чашка лежала у его ног, и пятно чая темной лужицей разлилось по начищенным до блеска плитам. Он смотрел на деда, словно на ожившее приведение, и резко побледнел. Его руки сильно тряслись. Абраксас так же обернулся на звук. Он нахмурился, но почти сразу продолжил движение, как его руку обожгла зудящая боль. Он поднес к глазам ладонь, на безымянном пальце которой кольцо главы рода испускало слабое свечение и жгло кожу. Он отвернулся от Драко, поэтому только Гермиона видела, как тот повторил движение деда. На его руке горело огнем тоже самое кольцо. Это было похоже на дешевую театральную постановку. Абраксас медленно обернулся, поднял глаза на Драко, а затем остановил взгляд на его кольце. Здесь, по законам слезливых мелодрам, они должны были кинуться друг другу в объятия — встреча семьи вопреки временным и пространственным рамкам. Драко сделал шаг навстречу, и энергия невероятной силы взорвалась между ними ослепительным шаром, оттолкнув Малфоев друг от друга. И если Драко просто прибило ударной волной к стене, то позади Абраксаса были два крутых лестничных пролета. Мгновение для Гермионы замедлилось и растянулось, как жвачка. На чистых инстинктах она выкинула ладонь вперед и послала магический импульс с желанием остановить падение. Абраксас пролетел два метра, прежде чем чужая сила поймала его у самой земли. Он завис, неловко дергаясь, словно муха в паутине. Его трость упала на каменные плиты и покатилась с характерным постукиванием о мозаичные стыки. — Выруби его! — приказал материализовавшийся Том с тяжким вздохом. — Идиоты. Гермиона отвлеклась, и ее заклинание ослабло. Абраксас взмахнул руками и, пролетев оставшееся расстояние, приложился спиной о холодный каменный пол. Перед тем как отключиться, он увидел лишь вспышку оглушающего заклинания.