Забвение.

      Ева проснулась рано. Солнечные лучи несмело проникали через лёгкий тюль штор, что плавно колыхались под дуновение холодного утреннего ветерка.       А вот Еве не холодно.       Шистад не изменил позы сна за всю ночь и теперь лежал, все так же обнимая за талию Мун и опаляя горячим дыханием шею.       Мун улыбнулась, поправляя одеяло и подбирая замёрзшие ноги под себя. Крис завозился и сдвинул брови, прикрыв глаза ладонью.       — Доброе утро, — послышалось у Мун за спиной.       — Доброе, — с этим нельзя не согласиться. — Как ты узнал, что я не сплю?       — У тебя ноги замёрзли, а когда так происходит, ты просыпаешься.       И это действительно так.       Мун повернулась к нему лицом.       — Как спалось?       — Лучше, чем раньше, — он заглянул ей в глаза. — Намного. И знаешь, почему?       — Почему? — Ева подозревала, что он может ответить, и потому чувствовала, как лицо заливает краской.       — Потому что одеяло тёплое. А ты что подумала? — с самым невинным выражением лица спросил он.       Ева надулась.       — Отлично.       Мун сбрасывает с себя одеяло и выползает из постели. Шистад пробует повторить действие Мун, но вместо этого неуклюже скатывается с края кровати и бухается на пол, запутавшись в одеяле.       — Почему так рано? — бурчит он, не поднимая головы.       Мун улыбается, глядя на него.       — Потому что.       — Это не ответ.       — А это был риторический вопрос.       Слышится приглушенный стон, и Крис поднимается. Мун на секунду задержала взгляд на его теле, а затем поспешно отвернулась, видя, как его губы слегка искривились в самодовольной улыбке.       Мун поставила чайник и приготовила завтрак для Айри и Криса.       С лестницы, поправляя голубой бантик на голове, спустилась Айри, зевая.       — Доброе утро, Ева, — девочка уселась за стол, взяв вилку в руку и хлебнув из кружки чай.       Шистад пил кофе у столешницы, наблюдая за происходящим на кухне. Он отрицательно помотал головой, когда Ева предложила ему яичницу. Мун залила в себя чашку кофе и вопросительно уставилась на Шистада, когда Айри убежала наверх.       Крис остановил бегающий взгляд на ней.       — Что?       — Ты о чем-то задумался, — констатировала Мун.       — Нет, — врёт.       — Да, не пытайся меня переубедить.       Он вздохнул, исподлобья глядя на нее.       — Ну да.       — О чем беспокоишься?       — Ну, так, мелочи. Вот мою девушку и дочь хотят убить, а так... Ни о чем, вроде, — в его высказывании было столько сарказма, что Ева даже испугалась. Но, нельзя не сказать, что при его словах о девушке Мун стало приятно.       — И что ты уже надумал? — она вздохнула, убирая со стола посуду.       — Украсть дело из полиции.       Ева выронила тарелку из рук. Вещь с грохотом приземлилась в раковину, заставив Криса сморщиться.       — Что?! Зачем?! Ты в своём уме?       Он закатил глаза.       — Мне нужно полное дело Хоган, все материалы, потому что у меня только часть.       Пришла очередь Евы закатывать глаза.       — А Вильям? Не проще его попросить об этом? Он ведь работает где-то там!       Шистад внезапно замялся и стушевался. Было видно, что он не хочет говорить о чем-то.       — Ну... Понимаешь, эм... Он не знает, что я как бы не умирал.       Ева с секунду смотрела на него пустым взглядом, а потом ее захлестнула волна праведного гнева.       — Шистад, ты последняя задница! Ты хоть знаешь, как он переживает?! — говорила Ева, вспоминая, как Нура рассказывала, что Вильям в последнее время сильно подавлен чем-то, но чем конкретно, не уточняла. Теперь всё было ясно. — Нет?! Ты просто кусок дерьма, если не сказал ему! Ох... Ты.. ты... — в порыве чувств она стукнула его по плечу. — Дурак!       Он увернулся от следующего удара.       — Прекрати, пожалуйста! Ты меня не так поняла! Ау! Ева, хватит!       Ева остановилась и, отойдя на несколько шагов, досчитала до десяти и снова обернулась к нему.       —Так, это оставим на потом... Ты в своём уме? Шистад, не проще найти кого-нибудь, использовать твои или мои связи, мм?       Он потер плечо и театрально скривился.       — Ты же мне даже не дала договорить. У меня есть один человек, который сможет достать то, что нам нужно.       — Тебе нужно, — поправила Ева. — Кто это, если не секрет?       — Мы с ней много работали вместе раньше.       — С ней? — переспросила Мун.       — Да, — он прищурился, — а ты что, ревнуешь?       Ева передернула плечами.       — Больно надо, — это, конечно, неправда. — Она тоже не знает, что ты жив?       Он отрицательно помотал головой.       — Ясно.       Он наклонился голову набок.       — Ты совсем не удивляешься?       Мун усмехнулась.       — Я делаю вид. Уж если ты Вильяму не сказал... Кстати, как ты с ней свяжешься?       Он пожал плечами.       — Позвоню. Чувствую, много нового о себе узнаю.       Он взял в руки телефон.       — Это не опасно? — осторожно спросила Мун, намекая на все протсходящее.       Шистад отрицательно помотал головой.       — Нет. Номер левый.       Мун кивнула.       — Не против, если она вдруг придет?       — Нет.       Он набрал номер и включил громкую связь. Ответа не было секунд двадцать, а затем девичий голос заговорил спокойным, ровным тоном. По голосу было слышно, что девушка явно младше Мун.       — Алло?       Шистад вздохнул, набираясь духу.       — Привет, Лисса.       В трубке повисла напряжённая тишина. И Мун не винила собеседницу.       — О Господи, — наконец сказала девушка, последнем слове ее голос дрогнул.       — Как дела?       Пауза.       — Ты серьезно? Ты четыре месяца чуть ли не в гробу лежал, а потом такой: "Как дела?"? Ненавижу, я думала, такое только в фильмах бывает! Да ты просто дерьма кусок после этого, вот ты кто!       — Ты вторая, кто говорит это за утро.       — Я согласна с тем, кто тебе это сказал. Наверное, стоит задуматься о своём поведении, ммм? — с жутким сарказмом воскликнула собеседница.       — Возможно.       Девушка замолчала, злобно сопя.       — Ты ведь не просто так звонишь, да? — немного сбавив громкость, сказала девушка.       — Да, у меня есть к тебе просьба.       — Валяй.       Он усмехнулся.       — Мне нужны материалы кое-какого дела из полиции, сможешь? Девушка цокнула и снова замолчала. Видимо, она о чем-то сосредоточенно размышляла.       — Я попробую уговорить папу, но ничего конкретного обещать не могу, — наконец сказала она. — Что за дело? Если у меня вдруг получится, что искать?       — Нора Хоган, дело о похищении.       — Мг... Хорошо.       — Когда достанешь, придёшь к частному сектору к западу Осло, тебя встретят, — Шистад выразительно посмотрел на Мун.       — А его величество не почтит присутствием? — с ноткой глухой грусти спросила девушка.       — Не могу. Слишком опасно сейчас, ты же знаешь.       — Ну да... Я позвоню.       — Спасибо, Лис, — сказал Шистад, глядя сквозь Мун.       — С возвращением в царство живых, засранец. Рада тебя слышать, — и звонок оборвался.       Шистад глубоко вздохнул и покачал головой.       — Ненавижу себя.       Мун подошла поближе к нему и обняла.       — Так было нужно. Хотя с Вильямом ты обошёлся плохо.       Он отстраненно кивнул.       — Что будем делать дальше?       Шистад вздохнул, выпрямляясь в полный рост и обнимая ее.       — Ждать.       И им действительно ничего не оставалось.

***

      Мун помешала соус и снова накрыла сковороду крышкой, морщась от пара, и вернулась к рисованию. На некогда чистом листе бумаги теперь красовалась красивая роза цвета пламенного заката. Мун была довольна результатом, потому что раньше она не могла нарисовать и стебля.       Ева увлеченно закрашивала последний лепесток, как вдруг почувствовала, что перед глазами будто плывет туман. Кухня наполнилась этим паром, и Ева чихнула.       Подняв глаза, Ева увидела, что салфетки, сложенные стопкой на столешнице, медленно поглощаются огнем.       Она не могла точно сказать, что на нее нашло, но двинуться Мун не могла и лишь завороженно смотрела, как пламя охватывает все больше белой ткани.       — Ева, я... — услышала она далёкий детский голос, что осекся, видя огонь. — Ева, Ева, — девочка трясла ее за руку. — Папа! Ева, пожар! ...Как ты вернулась из того пожара?...       Мун только и слышала этот вопрос. И паника охватила ее всю. Закричав что было сил, она закрыла лицо руками, и слезы снова потекли по щекам.       Как и в тот день.       Карандаш в руке ломается на части вместе с грифелем, оставляя уродливые полосы, перечеркивающие все. Воспоминания о том дне врываются в голову и больно бьются там.       — Мун! "Ты должна была умереть".       — Ева, смотри на меня! Мун, мать твою, смотри мне в глаза! — ее трясли за плечи так сильно, что мир в секунды обрёл ясность.       Шистад сидел рядом, поддерживая ее, а чуть пооддаль стояла Айри с опустевшим стаканом воды. Девочка, видимо, только что залила салфетки водой.       Мун приподнялась и села, чувствуя, как дышать становится чуть легче, но все же лёгкие будто налиты свинцом.       — Что это за...       Она закашлялась, прерываясь и не в силах дальше говорить.       — Это паническая атака.       Догадка была гораздо страшнее, чем Мун казалось.       — Паническая атака?       Он кивнул. Повернувшись к Айри, все ещё стоящей неподалеку, он улыбнулся.       — Милая, не оставишь нас?       Айри часто закивала и что было сил бросилась из кухни.       — Я видел это раньше, — сказал Крис, садясь рядом. — Моя мама страдала от этого.       Мун уставилась в свои колени, глядя сквозь них.       — Что ты слышала? — тихо спросил он.       Мун покачала головой.       — Я... Что я не должна жить. Что я должна была погибнуть в том огне.       Шистад смотрел ей в глаза, а потом резко обнял и притянул к себе, сгребая в охапку.       — Ты должна забыть это и отпустить пожар, ты слышишь?       Мун не ответила.       — Ты слышишь?!       Мун мелко кивнула. Из глаз покатились слезы, и Ева задрожала.       —Ш-ш-ш, Ева, — он укачивал ее, как ребенка.       — Я устала, Крис, я устала, я хочу, чтобы это закончилось, я хочу дальше жить, — плакала Мун, выговаривая Шистаду все, что накопилось за последнее время. — Меня мучали кошмары, а когда вроде бы все закончилось, меня мучали воспоминания, а теперь это... Я больше не могу, я как будто схожу с ума... — тихо говорила она. Шистад обнимал ее и гладил по волосам.       — Мун, милая, пожалуйста, хватит. Это нормально. Такое бывает, все будет хорошо, я обещаю.       Мун все плакала и плакала, а Крис уже потерял счёт времени, когда она успокоилась.       До вечера все было тихо. Мун немного успокоилась и даже улыбалась, когда Айри что-то ей рассказывала. Поужинали они в непринуждённой, семейной обстановке, а после Шистад отправил Айри спать. Чмокнув Еву и его, девочка убежала, увлекая за собой большого пса Графа, который, всё-таки, хоть и не доверял Шистаду, но хвостом на прощание вильнул.       Шистад выдохнул только тогда, когда услышал шум воды. Мун принимала душ, впервые за время, проведенное вместе, не сказав ни слова за весь вечер.       Шистад устало плюхнулся на кухонный диванчик и закрыл лицо руками.       "Господи, пожалуйста, хватит".       Он устал. Все то, что сказала Мун после атаки описывало то, что чувствует он сам. Он пережил за эти неполные полгода больше, чем некоторые люди за всю жизнь. Едва ли не потерял дочь, нашел любимую, которая чуть не погибла в пожаре, лишился дома, его жизнь и жизнь окружающих его людей подвергнута опасности, а все, что он может сделать — ждать. Он ждёт помощи от маленькой девушки Лиссы, которую утянул за собой в эту грязь, он ждёт помощи от Мун, которая вот-вот сломается, ждёт помощи от Айри, своей маленькой принцессы, которая раз за разом доказывает силу детской веры, но не знает и четверти о той черноте, что течёт через ее семью. Шистад понимает, что несёт за собой разрушения, но сделать ничего не может. Он ждёт помощи, а сам помочь никому не в силах.       Потому что он слабый.       Потому что другие в тысячу раз сильнее его, а он — песчинка.       Хлопок дверей отрезвляет его, и он отрывает голову от ладоней.       Мун не сразу замечает его, когда входит в кухню. Она молча подходит к графину с водой, пьет ее и так же молча разворачивается, устремляя свой потухший взгляд на него.       Шистад поднимается и подходит к ней вплотную.       — Ева? Любимая, не молчи. Говори мне все, о чем думаешь, все, что тебя беспокоит. Ничего не скрывай, ладно? Если что, мы выпутаемся из этого вместе, — говорит он, глядя на нее.       Мун молчит ещё некоторое время, просто глядя ему в глаза.       — Крис... Я боюсь, — на выдохе произнесла она. — На это есть несколько причин, — она садится на стул, а он садится рядом. — Нет, меня не пугает паническая атака. Мне страшно от осознания ее причин. Я боюсь огня. Тот пожар изменил все, — она стала говорить тверже. — Когда в нашей больнице сработала сигнализация, было поздно. Кабеля, соединяющие провода системы в горящем крыле были повреждены, и мы были оповещены гораздо позже. Это отняло у нас очень много времени. Когда я поняла, что главный выход заблокирован, я помогала вывозить людей. Я спасла всех, кого должна была и могла... А сама оказалась в ловушке. Нура пыталась найти выход, предпринять что-то ещё, но было слишком поздно. Когда на меня упал обломок балки, я подумала, что умру. На моей голове полыхал огонь, я... — она запнулась. — Потом больница, годовая реабилитация. Частичная потеря памяти. Мое возвращение в Осло, новое место работы, Айри, эти события и ты... — она осеклась. — Все эти трагедии и внезапное счастье вымотали меня.       Шистад не знал, что говорить. Ему было больно слышать это. Все, через что она прошла, вновь обернулось к ней лицом, только уже в другом обличье.       И только теперь он понял то, что чувствует Ева.       Он взял ее за руку.       — Мы справимся.       Она едва заметно улыбнулась. Шистад ненавидел себя за то, что фактически вторгнулся в ее жизнь и сломал все, что она строила так долго.       Ева увидела перемену в его глазах и сжала ладонь.       — Не смей думать, что ты в этом виноват, — строго и четко произнесла она.       Он неуверенно кивнул.       — Обещай мне.       Он грустно усмехнулся.       — Обещаю.       Улыбнувшись, девушка поднялась и снова налила в стакан воды и отвернулась, а Шистад, замерев на секунду, окинул взглядом Мун.       На ней не было ничего, кроме ультракороткого пижамного атласного топа и таких же шорт. Ее одёжа открывала взгляду узкую талию, стройные ноги и острые ключицы, едва ли не прорывающие нежную кожу. Тонкие руки поправляли короткие волосы, и Крис видел в этом действие что-то до безумия родное, милое и вызывающее.       Он понимал, что сейчас совсем не время для этого, но сдерживать и контролировать себя с каждой минутой становилось все труднее. Потому что он видел в ней любимую до безумия девушку, красивую, добрую и желанную. Она была самой сильной и главной его слабостью.       Преодолев оставшееся расстояние, он подошёл к ней со спины и бережно обнял за талию, притягивая к себе. Поначалу Мун вздрогнула и напряглась, но потом заметно расслабилась, немного осев в его руках. Шистад уткнулся носом ей в шею, губами очертив путь от изгиба до уха и слегка прикусил мочку, отчего она вздрогнула. Руками он поднялся выше, слегка щекоча ее.       Мун обернулась, и Шистад ожидал увидеть в ее глазах непонимание и желание оттолкнуть его, все что угодно, но увидел другое.       Только призыв.       Шистад осторожно накрыл ее пересохшие губы своими, кусая ее нижнюю губу. Мун незамедлительно, но немного неуверенно, ответила на его поцелуй, забросив руки на его плечи и открывая рот навстречу его языку.       Шистад погладил ее по спине и спустился ниже. Мун скользнула рукой по затылку и запустила руку в волосы. Шистад проделал то же самое с ней и немного оттянул пламенно-рыжие волосы назад.       Подхватив ее на руки и разорвав поцелуй, Крис отнес ее в спальню, закрыв за собой двери и, ничего не говоря, вернулся к ней. Он сгреб ее в свои руки, но не грубо, а осторожно. Вновь прильнув к ее алеющим губам, Шистад помог ей избавиться от шортиков. Мун же, в свою очередь, уже расстегивала пуговицы на его рубашке. Шистад одним движением снял ее и отбросил в сторону.       Аккуратно подталкивая Мун к кровати, он взял ее на руки и так же осторожно опустил ее на матрас, нависая сверху. Он отстранился и спустился ниже, целуя шею и оставляя на фарфоровой коже красное пятнышко. Мун незаметно улыбнулась. Шистад провел языком по ключицам, остановившись у ямочки между ними и параллельно скользнув рукой под топ. Мун забросила ноги ему на спину и заерзала под ним, выгнувшись навстречу.       Тут Крис остановился, глядя прямо на разгоряченную и немного разочарованную Мун.       — Ты действительно хочешь этого? — хриплым голосом спросил Шистад, изо всех сил стараясь не наброситься на нее снова. — Если ты сомневаешься, я могу остановиться.       Мун погладила его по затылку, забавляясь, глядя на такого Шистада.       — Нет, Крис, не останавливайся.