Живая Королева Мертвых

      Стараясь подражать неровной, хромающей походке дреугов, Андар шагал вглубь мрачной крипты, раскорячив ноги и скрючив пальцы. Ночное незрение, которым была наделена вся нежить, возвращалось к нему с огромным трудом, угнетенное годами жизни на свету, отрицаемое, как греховный рудимент. Все дары смерти медленно пробуждались в иссушенном теле лича, стряхивая полувековой сон и расправляя свои костяные крылья.       Личи по природе своей – темные маги, принесшие себя в жертву смерти и возвращенные в мир в виде неживых колдунов, заклинателей мертвечины. Они способны повелевать тьмою и гнилью, болезнями и несчастьями, реанимировать кости и вселять в них демонов. Но Андарне был магом, – он был философом, ученым, арфистом и писчим. Точнее сказать, он был магом когда-то давно, учеником некроманта и помогал тому в его Обскурус Ассенсио – темном вознесении, однако, в последний момент не выдержал и убежал с финальной Гостии, отказавшись приносить себя в жертву злу и обращаться в лича.       Годы он провел при монастыре, познавая философию и богословие, принял схиму и вел фанатичную жизнь праведника и его бренные останки, так и не поддавшиеся гниению, словно останки святых, несколько сотен лет пролежали в крипте храма. Однако тьма, которой когда-то изобиловала его жизнь, добралась до него даже в храме – одной ночью какая-то невиданная сила не вырвала его из объятий вечного сна и не возвратила в этот мир.       Монахи храма нашли его забальзамированное тело валяющимся посреди крипты распростертым и молящимся Богоматери. Они долго ломали головы над тем, что же делать с ожившим блаженным мертвецом, – так долго, что Андар успел убежать из церкви и скрыться в Пустых Землях, где и встретил Королеву после нескольких лет скитания по пустошам.       Что-то колдовское и богомерзкое, доставшееся ему от той сущности, которой он старался не стать никогда, до сих пор теплилось в его груди.Какой-то колючий клубок непроглядной черноты, злобы на весь мир, какой-то безвиднойтьмы, никогда не показывающейся явно, однако неотступной, словно тень. Всеже, он был личем, хоть и отрицал свою природу.       И обладал всем тем, чем обладал любой мертвец – чутьем, зрением, особым чувствованием и бесконечной, неуемной тягой к разрушению, – и шершавая рукоятка ржавого меча в его холодной руке звала удовлетворить позывы его злой природы. Война делала из мертвецов жестокие машины для убийства.       Пройдя почти километр по спиралью уходящим вниз туннелям-криптам он все также встречал на своем пути ниши с раскрытыми гробами. Ноги утопали в слое паутины и пыли, избитой тысячами отпечатков босых ног, уходящих вглубь подземелья. Спереди стали доноситься отсветы пламени свеч и гул ропщущей толпы, идущий, словно из-под толщи воды. Он приближался.       Наконец, он вошел в широкий арочный проем, ведущий в зал, полный света и шума. Огромное сводчатое помещение, больше похожее на грот, было от края до края заполнено волнующимися мертвецами. Иссохшие драугры ритмично потрясали своими ржавыми орудиями, поскрипывали ветхими костями и притопывали по пыльному полу. Беспокойные призраки носились у них над головами, напевая что-то заупокойное. Несколько мумифицированных крыс с дробным цокотом носились по полу, копошась в пыли и обрывках древних бинтов.       Все внимание собравшихся сходилось в одну точку – логический центр зала, где метров на пять над полом возносилось ступенчатое возвышение, похожее на святилище инков. На его вершине по бокам от золотого саркофага стояло двое песьеголовых мертвецов в золотых нагрудниках и копьями в руках. Сзади них жрец тихо шептал что-то, склонившись над саркофагом и ритмично ударяя по нему серповидным мечом-хапешем. В такт его ударам сотрясалась вся неживая масса собравшихся.       Когда Андар попытался пройти вглубь зала, ему на плечо вдруг легла увесистая, грубо забинтованная рука. Стараясь не выдать себя, он подавил в себе желание сделать глупость и медленно повернулся. Перед ним стоял верзирла-дреуг с секирой в одной руке.       – Без происшествий? – сухо спросил он, скрипя своим неестественным голосом. – Ты задержался...       – Без... – проскрипел Андар в ответ, стараясь изобразить из себя среднестатистического дреуга. – Гроб... Крепкий...       – Повелителю нужны только лучшие воины, смотри у меня...       В ответ лич только кивнул и на негнущихся ногах отправился в гущу мумифицированных мертвецов, надеясь затеряться среди толпы. К счастью, это удалось достаточно быстро и он, наконец, получил возможность присмотреться к ритуалу. Несомненно, все мертвецы собрались здесь, чтобы приветствовать своего повелителя, своеобразного виновника торжества, по чьему велению было забальзамировано столько... тысяч... тел. Этот повелитель лежал там, в центре, под золотой крышкой саркофага, ожидая пробуждения.       Вот только что это был за повелитель? Своим незрением лич разглядел, как какая-то грязная невидимая черная субстанция стекала вниз по ступеням возвышения и разливалась по помещению, словно злая мгла. Ужасные глифы клеймили золоченые бока саркофага, отделанные человеческой костью и драгоценностями. Слуга читал заклинание некромантии на одном из древних, проклятых и забытых языков, призывая силы тьмы и разрушения. В этой нежити в странной пропорции смешивалось безразличие смерти и безумие хаоса.       То был очень могущественный и очень злой лич, –Андар разобрал имена демонов, связанных им при жизни, икогда слуга прочел их и в его голове вдруг начал формироваться безумный план.